        Ђркадий ѓайдар. ‘татьи и публицистика


         * Ђркадий ѓайдар - в газете * 


        Ђркадий ѓайдар. “гловой дом


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: Ђ.ѓайдар. ‘обрание сочинений в трех томах. ’ом 3
     €здательство "Џравда", Њосква, 1986
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zpdd@chat.ru), 13 декабрЯ 2001
     ---------------------------------------------------------------------


     - Ќа перекрестки!  - задыхаЯсь, крикнул командир отрЯда. - ‚сю линию от
†андармской до Џокровки... ‘дыхайте, но продержитесь три часа.
     € вот...
     Ќас было шестеро,  остановившихсЯ перед тЯжелой кованой дверью углового
дома. ’ри раза дергал матрос за ручку истерично звЯкающего звонка - три раза
в  ответ  молчала  глухо  замкнувшаЯсЯ крепость.  €  на  четвертый,  оборвав
лЯзгнувшую проволоку,  ударил с  досады матрос прикладом по замку и  сказал,
сплевываЯ:
     - Ќе отопрут, сволочи, а занЯть надо. ђ-раз! —ерез забор, ребЯта!
     €сцарапав руки о  железные гвозди,  натыканные рЯдами,  мы  через забор
пробрались во двор,  достали лестницу,  вышибли окошко,  выходЯщее в сад.  џ
первым прыгнул в чужую,  незнакомую квартиру,  за мной матрос, потом ѓалька,
потом все остальные.
     - ‚перлись куда-то к бабам в спальню!  -  пробормотал ‘тепан-сибирЯк, с
удивлением поглЯдываЯ на  свои  огромные грЯзные  сапоги  и  на  белоснежное
одеЯло пуховой кровати.
     Њы  распахнули дверь  в  следующую комнату  и  столкнулись с  седоватым
джентльменом, лицо которого выражало крайнее удивление и крайнее негодование
на способ, при помощи которого мы проникли в дом.
     - Ќа  каком  основании вы  ворвались в  чужую квартиру без  согласиЯ ее
хозЯина? - спросил он. - Ѓудьте добры тотчас же покинуть помещение!
     ‚опреки обыкновению,  матрос  не  изругалсЯ сразу,  а  вежливо объЯснил
седоватому джентльмену, что юнкеpa собираютсЯ атаковать революционный штаб и
мы   имеем   огромное   и    вполне   законное   желание   всеми   способами
противодействовать этому.  ‚незапное же  поЯвление через  окошко со  стороны
дамского будуара  объЯснил недостатком времени и  невозможностью дозвонитьсЯ
в, очевидно, испорченный звонок.
     Ќо  так как это объЯснение не  показалось удовлетворительным седоватому
джентльмену,  то матрос загнул особую,  припасенную только длЯ торжественных
случаев формулу,  от  которой едва ли не случилсЯ обморок с  одной из девиц,
имевших неосторожность выглЯнуть из соседней комнаты...
     €  добавил,  что  начихать  вообще  ему  на  все  права,  установленные
буржуЯми, тем более что стрелЯют уже возле ‘еменовской площади.
     —ерез  пЯть  минут все  хозЯева были  заперты в  чулан.  €  матрос стал
комендантом крепости.
     џ  мог бы  многое рассказать,  что было дальше:  как стучали приклады в
окованную железом  дверь,  как  разорЯли мы  белоснежные постели,  стаскиваЯ
перины и затыкаЯ ими обстреливаемые окна. € как встретилась ѓалька у веранды
с пробирающимсЯ к окну юнкером.
     €  ѓалька была красива,  юнкер был  тоже красив.  €  ѓалька разбила ему
голову выстрелом из нагана,  потому что красота -  это ерунда,  а важно было
три часа продержатьсЯ на  перекрестке до тех пор,  пока со станции Њорозовки
не подойдет сагитированный и взбольшевиченный батальон.
     џ мог бы многое рассказать, и мне жаль, что в газетном подвале "‡везды"
всего шесть колонок. € потому продолжаю прЯмо с конца, то есть с той минуты,
когда ѓальки уже  не  было,  а  была только счастливаЯ улыбка,  застывшаЯ на
мертвых губах ее  взбалмошно кудрЯвой головки,  когда ‘тепан-сибирЯк и  џшка
валЯлись -  должно быть,  впервые за  всю свою жизнь -  на мЯгком персидском
ковре, разрисовываЯ его кровью, а нас осталось всего трое.
     ‡вЯкнуло разбиваемое в  сотый  раз  окно,  заклубилась пылью штукатурка
лепного потолка,  заметалась рикошетом пойманнаЯ пулЯ и, обессиленнаЯ, упала
на мЯгкий плюш зеленого кресла.
     ‡вЯкнули в  сто  первый раз осколки стекол,  и  стыдливо опустили глаза
строгие мадонны,  беспечные нимфы  раззолоченных картин от  залпа  особенной
ругани, выпущенной матросом, когда рванула контрреволюционнаЯ пулЯ в приклад
матросской винтовки, искорежила магазинную коробку.
     - ‹учше бы в голову,  стерва!  -  проговорил он, одной рукой отбрасываЯ
винтовку в сторону, другой выхватываЯ маузер из кобура.
     - ‘колько времени еще осталось?
     Ќо часы,  тЯжелые,  солидные,  едко смеЯлись лицом циферблата и,  точно
умышленно, затЯгивали минуты. ‘держивали ход тЯжелых стрелок. „лЯ того чтобы
дать возможность сомкнутьсЯ кольцу молчаливо враждебных стен и сжать мертвой
хваткой  последних трех  из  "банды",  разгромившей бархатный уют  пальмовых
комнат.
     Ћставалось еще сорок минут,  когда матрос,  насторожив вдруг спаЯнное с
сережкой ухо  и  опрокидываЯ столик с  китайской вазой,  с  ревом бросилсЯ в
соседнюю комнату.
     € почти одновременно оттуда три раза горЯчо ахнул его маузер.
     Џотом послышалсЯ крик. ЋтчаЯнный женский крик.
     Њы со ‘тепаном бросились к нему.
     ђаспахнули дверь.
     €  сквозь  угарное облачко пороховой дымки  увидали плотно сжатые брови
матроса,  а в ногах у него -  белое шелковое платье и тонкую,  перехваченную
браслетом руку, крепко сжимающую ключ.
     - Љурва! - холодно сказал матрос. - Ћна выбралась через окошко чулана и
хотела открыть дверь.
     “  менЯ невольно мелькнула мысль о  ѓальке.  Ќа  губах у  ѓальки играла
счастливаЯ полудетскаЯ улыбка...
     Ђ у этой?  —то застыло у нее на губах?  ‘казать было нельзЯ, потому что
губы были изуродованы пулей маузера. Ќо черты лица были окутаны страхом, а в
потухающих глазах, в блеске золотого зуба была остраЯ, открытаЯ ненависть.
     € Я понЯл и принЯл эту ненависть, как и ѓалькину улыбку.
     ‚прочем, это все равно, потому что обе они были уже мертвы.
     Њы  кинулись назад и,  пробегаЯ мимо лестницы,  услышали,  как  Яростно
ударами топора кто-то дробил и расщепывал нашу дверь.
     - ’очка!  -  сказал Я матросу,  закладываЯ последнюю обойму.  -  ‘ейчас
вышибут дверь. Ќе пора ли нам сматыватьсЯ?
     - Њожет быть,  -  ответил матрос.  -  Ќо Я,  прежде чем это случитсЯ, Я
вышибу мозги из твоей идиотской башки, если ты повторишь еще раз!
     € Я больше не повторЯл. Њы втроем метались от окна к окну.
     Ђ  когда  последний патрон  был  выпущен  и  взвизгнувшаЯ пулЯ  догнала
проскакавшего мимо кавалериста, - отбросил матрос винтовку, повел глазами по
комнате,  и  взглЯд  его  остановилсЯ на  роскошном,  высеченном из  мрамора
изваЯнии ‚енеры.
     - ‘той! - сказал он. - ‘бросим напоследок эту хреновину им на голову.
     €  тЯжелаЯ,  изЯщнаЯ ‚енера полетела вниз и  загрохотала над  крыльцом,
разбившись вдребезги.  € это было неважно, потому что ‚енера - это ерунда, а
перекрестки... революционный штаб... и так далее...
     ќто  было все давно-давно.  „ом тот все там же,  на  прежнем месте,  но
седоватого джентльмена в  нем  нет.  ’ам  есть  сейчас партклуб имени  Љлары
–еткин.  € диван, обитый красной кожей, на котором умерла ѓалька, стоит и до
сих пор.  € когда по четвергам Я захожу на очередное партсобрание,  Я сажусь
на него,  и  мне вспоминаетсЯ золотой зуб,  поблескивающий ненавистью,  звон
разбитого стекла и счастливаЯ улыбка мертвой ѓальки.
     “  нее  была темнокудрЯваЯ огневаЯ головка.  €  она звонко,  как никто,
умела кричать:
     - „а здравствует революциЯ!

     "‡везда" (Џермь), 1925, 7 ноЯбрЯ
        Ђркадий ѓайдар. Њысли о бюрократизме


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: Ђ.ѓайдар. ‘обрание сочинений в трех томах. ’ом 3
     €здательство "Џравда", Њосква, 1986
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zpdd@chat.ru), 13 декабрЯ 2001
     ---------------------------------------------------------------------


     Љлассический  тип   старорежимного  бюрократа  встречаетсЯ  теперь  как
редкость, сохранившаЯсЯ разве на какой-либо мелкой должности зав. канцелЯрии
губархива, или статбюро, или особой комиссии при губземуправлении.
     ‚  учреждениЯх  же,   которым  по  роду  своего  назначениЯ  приходитсЯ
сталкиватьсЯ с  массами или  тесно увЯзывать свою  работу с  работой десЯтка
других  учреждений  применительно к  обстановке,  выработалсЯ  и  новый  тип
советского бюрократа.
     Ѓюрократы бывают активные и пассивные.
     Џассивный менее вреден. Ћн молча и любезно выслушает просьбу, предложит
подать заЯвление по  одной  из  пЯтнадцати установленных форм,  провести его
через входЯщую и  зайти за ответом через неделю,  после чего через исходЯщую
возвратит его обратно с  аккуратно наложенной резолюцией о том,  что таковаЯ
адресована не по адресу, а следует обратитьсЯ с ней туда-то и туда-то.
     Ћн  свЯто чтит раз установленную форму,  боитсЯ всЯкой ломки,  не любит
говорить по телефону и, упаси боже, объЯснЯтьсЯ с кем-нибудь лично, а если и
приходитсЯ,  то говорит тихо,  искренно, с ноткой сожалениЯ о "невозможности
исполнить",  с ссылкой на соответствующие параграфы,  пункты,  разделы и так
далее.  ќто наиболее распространенный тип,  доставшийсЯ нам по наследству от
старого.
     Ђктивный  бюрократ  не  таков.  Ћн,  наоборот,  -  имеет  пристрастие к
телефонам,  электрическим звонкам  в  курьерскую и  личным  переговорам.  Ћн
сочувственно относитсЯ к  "ЌЋ’"*,  часто носит значок "‹ига времени",  любит
анкеты с заковыристыми вопросами, никогда не оборонЯетсЯ, а всегда нападает.
     ______________
     * ЌЋ’ - научнаЯ организациЯ труда.

     Ћн первый враг всевозможных непорЯдков,  и это ему пришла блистательнаЯ
идеЯ отдать швейцару приказ,  чтоб пальто сотрудникам не  выдавались до  тех
пор,  пока они не  принесут справку от завканца* об окончании работы.  Ћн не
затЯгивает ответов на неделю,  а почти что не глЯдЯ накладывает резолюцию на
всЯкую подсунутую бумагу. € его резолюциЯ - камень, ибо, раз наложеннаЯ, она
не терпит противоречий, хотЯ бы имеющих здравый смысл.
     ______________
     * ‡авканц - заведующий канцелЯрией.

     € активные и пассивные бюрократы бывают часто ведомственниками.
     ќта   самаЯ   вреднаЯ,   самаЯ   ЯдовитаЯ  разновидность.   Џроникнутые
сапаристским духом*,  забившиесЯ в  глубину кабинетов,  они воображают,  что
смысл всей революции заключаетсЯ именно только в том, чтобы дать возможность
жить возглавлЯемому ими учреждению. €х любимаЯ фраза: "это нас не касаетсЯ",
"а  какое нам дело" и  "обратитесь по назначению".  Ћни шарахаютсЯ от всЯкой
бумаги,  подписанной не их прЯмым начальством, часто уподоблЯютсЯ собакам на
сене и  не  способны ни  на  малейшую жертву во  имЯ  здравого смысла,  если
таковаЯ не предусмотрена присланным свыше циркулЯром.
     ______________
     *  ‘апаристский дух -  от  франц.  sape -  ров,  траншеЯ.  ѓайдар хотел
сказать,  что  бюрократы всЯчески отгораживаютсЯ от  людей,  которые  к  ним
обращаютсЯ.

     Њного в Џерми всЯких учреждений,  контор,  представительств, трестов. €
когда  мне  случаетсЯ бывать в  одном  из  них,  Я  прохожу мимо  заваленных
бумагами комнат,  всматриваюсь в  лица,  и  Я готов поручитьсЯ головой,  что
всЯкий склонившийсЯ над  столом зав  или пред* счел бы  личным оскорблением,
если бы  кто-нибудь спросил его:  не  присущи ли  ему если не  все,  то хоть
некоторые из указанных здесь бюрократических черт?
     ______________
     * Џред - сокращенно от "председатель".

     ЏечатнаЯ строка колом по голове не бьет.  Ќо ничего. Њы раскачаемсЯ еще
и  еще  раз,  будем  сообща  бить  тараном  в  каменную стену  бюрократизма,
издеватьсЯ   над   бюрократизмом  вообще,   издеватьсЯ  над   бюрократами  в
отдельности,  рыскать гончими по трущобам волокитных зарослей,  по закоулкам
трестовских   канцелЯрий,   вытравливаЯ  закопавшихсЯ  в   бумажную   листву
бюрократов.
     € результаты... читатель увидит в ближайших номерах "‡везды".

     "‡везда" (Џермь), 1926, 25 июлЯ
        Ђркадий ѓайдар. Џути-дороги


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: Ђ.ѓайдар. ‘обрание сочинений в трех томах. ’ом 3
     €здательство "Џравда", Њосква, 1986
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zpdd@chat.ru), 13 декабрЯ 2001
     ---------------------------------------------------------------------


     „ва  года назад отдыхал Я  в  ѓаграх,  на  кавказском побережье —ерного
морЯ.
     ‚осхищалсЯ сначала горными пейзажами, лазал по ущельЯм или целыми днЯми
валЯлсЯ в тени финиковых пальм и роскошных платанов.
     Ќо потом осточертело мне море,  надоели мне пальмы и  надоела солнечнаЯ
лень. „овез менЯ пароход до ‘очи, а оттуда Я прЯмо на станцию к кассиру.
     - ‘колько, - говорю, - уважаемый товарищ, билет до Њосквы стоит?
     ‘казал он. ѓлЯжу - по деньгам не подходит.
     - ‘колько тогда, - говорю, - дорогой товарищ, до ђостова?
     ѓлЯжу - излишек остаетсЯ.
     €  так Я спрашивал его еще про несколько городов,  потому что ехать мне
было все равно куда.  € каждый раз он отвечал вежливо,  не то что кассиры на
наших станциЯх,  хотЯ,  может быть,  это и потому,  что больше,  кроме менЯ,
пассажиров что-то не видно было и скучно ему, кассиру, было сидеть у окошка.
     Ќо наконец то ли надоело ему отвечать, то ли заинтересовалсЯ он, к чему
бы это мне такое количество городов понадобилось, а только перебил он менЯ и
говорит:
     - „а вам, собственно, до какого места надо?
     ‚ывалил Я  тогда  вместо  ответа  ему  на  подоконник всю  наличность -
двенадцать рублей сорок копеек - и говорю:
     - Ѓудьте настолько любезны, докуда этой суммы хватит, дотуда и дайте.
     Џосмотрел он в таблицу и отвечает:
     - …жели сюда добавить гривенник,  то  как  раз  без  плацкарты до  Ѓаку
хватит, а ежели отнЯть полтинник, то в аккурат с плацкартой до •арькова.
     Ђ в •арькове у менЯ никого и ничегошеньки, а в Ѓаку и подавно, и взЯл Я
билет до •арькова, потому что хоть и есть это город “краинской республики, а
все же к ђоссии ближе.
     ‡агудел паровоз,  зашипел,  и Я в единственном числе,  не считаЯ старой
мадам да двух абхазцев с  кинжалами,  поехал в  жестком вагоне на север,  по
—ерноморской дороге, котораЯ сползает все времЯ в море.
     €,  высунувшись в окно,  смотрел Я на природу,  на горы,  а также возле
станции ‹оо,  котораЯ вовсе и не станциЯ, а так что-то, видел единственное в
свете   померанцевое  дерево,   больше   нашего   дуба,   которое  настолько
замечательно, что в старое времЯ возле него днем и ночью часовой ходил. Ќо Я
подумал,  что весной,  когда в цвету,  тогда, может, оно и так-сЯк, а теперь
просто обыкновенное дерево, и на нем грач...
     ...‚ылез Я  из поезда в  •арькове,  сделал не торопЯсь круг по городу и
увидел,   что  действительно  хороший  город.  ’олько  надписи  на  вывесках
малопонЯтные и  речка  поперек города  дрЯнь,  потому  что  ее  свиньи вброд
переходЯт.
     Ќа  Џушкинской встретил Я  картину с  планом,  под которой была надпись
"•арьков через сто  лет",  на  которой,  помимо аэропланов в  небе и  всЯких
прочих воздушных сообщений,  изображена эта самаЯ речка,  а  на ней пароходы
океанского масштаба,  -  ну,  только,  по-моему, это просто фантазиЯ и даром
инженерам деньги за планы.
     €  так Я  дошел до базара,  на котором столько крику,  сколько в ѓаграх
тишины,  и  купил  за  двугривенный четыре пирожка,  сел  на  бревно и  стал
раздумывать о своей судьбе.
     Љонечно,  можно  было  первым  делом  в  редакцию насчет  гонорара,  но
надоело,  и  вместо  этого  в  голову пришла мне  замечательнаЯ идеЯ  такого
направлениЯ:   а  что,   если  забыть  про  свою  литературную  профессию  и
попробовать прожить до конца лета просто так? Љак же Я в любом рассказе могу
описать путешествиЯ вокруг света с  гривенником в  кармане,  и  все  как  по
линеечке выйдет,  то  есть  доберетсЯ человек до  цели не  померши и  даже с
интересными приключениЯми?
     Џочему бы мне не попробовать до конца лета этого на практике?
     €  когда доел Я  последний пирожок,  встал с бревен и тотчас же позабыл
про свою литературную профессию,  отверг с презрением мысль идти в редакцию,
а вместо этого пошел к старьевщику.
     ‚ыбрал у  него  крепкие штаны  из  мешка  и  рубаху такого же  фасона и
предложил ему променЯть их  на мой курортный костюм с  условием -  пЯтерка в
придачу.  Ќо старьевщик был хитрый,  он сразу сообразил, с кем имеет дело, а
потому осторожно отвел  менЯ  в  какой-то  куток,  дал  трешницу и,  пока  Я
переодевалсЯ, сказал мне предупредительно:
     - ’ы, парень, берегись... ’ут агенты из уголовки то и дело рыскают.
     Ќа что Я рассмеЯлсЯ тихонько и нарочно,  когда вышел из лачуги, подошел
к базарному милиционеру и попросил прикурить.
     €  потом купил Я  хлеба два фунта,  небольшой мешок,  старый солдатский
котелок,   у  которого  была  маленькаЯ  дырочка  на  донышке,  но  зато  за
двугривенный.  Ќабил  полный  кисет  махорки  и,  закурив трубку,  вышел  из
города...
     ’ам,  где журчит речонка “ды,  у зеленых тростников, разбегались во все
стороны разные пути, разные дороги.
     ЏостоЯл Я немного и пошел по той,  что идет на юг, на „онбасс. ‘ легким
сердцем, с легким багажом и без всЯких тревог.
     Ђ  вверху  сентЯбрьским хрусталем висело небо,  а  внизу  землЯ  дышала
ароматом сохнущих трав  и  спелых дынь,  а  впереди была  дорога,  длиннаЯ и
загадочнаЯ,  как дымка снеговых вершин у долин душного Њцхета,  как и всЯкаЯ
другаЯ еще не пройденнаЯ дорога.
     „ошел Я вечером до станции ‡миевки,  хотел заночевать там, но когда мне
сказали,  что верстах в  пЯти впереди есть деревушка -  какаЯ,  Я  теперь не
помню,  -  то зашагал Я по шпалам,  стараЯсь достигнуть цели раньше,  нежели
солнце последним краешком спрЯчетсЯ вовсе за край земли.
     Ќо  тЯжелый  красный  шар,  точно  арбуз,  подтолкнутый чьей-то  ногой,
покатилсЯ вдруг  по  облакам  и  спрЯталсЯ сразу,  оставив  менЯ  в  темноте
угадывать чутьем ширину пространства между разбросанными шпалами.
     Џрошло не меньше часа ночного пути,  а деревушка не попадалась, и Я уже
решил было свернуть в сторону и заночевать в поле,  как вдруг поворот,  а за
поворотом огонек -  близко-близко,  совсем возле дороги.  Ќо  темнота решила
поиздеватьсЯ надо мной, и несколько раз Я попадал в Ямы и залезал в какие-то
лужи, шумЯщие лЯгушиными криками, прежде чем поднЯтьсЯ на горку.
     € если бы не палка,  то,  должно быть,  сожрала бы менЯ вместе с мешком
огромнаЯ собака, но на собаку кто-то крикнул хриплым басом, и она замолчала,
а  Я  подошел к  костру и увидел там шалаш из сухих подсолнухов и соломы,  а
также  старика  с  длинной  седой  бородой,  внимательно,  но  не  враждебно
уставившегосЯ на менЯ.
     - ‡дравствуй,  - говорю Я ему, - здравствуй, дорогой дедушка. —то здесь
поделываешь и чье добро караулишь?
     - ‘ижу Я,  -  отвечает он, - общественным сторожем, а караулю Я бахчи с
кавунами и  дынЯми от  разных бродЯг,  которые по ночам шлЯютсЯ.  €  вчерась
только одному за это шею накостылЯл.
     €,  услышав такой неприЯтный оборот разговора, вынул Я поспешно кисет с
табаком,  а  также  отломил кусочек хлеба  в  кармане и,  пока  одной  рукой
предложил старику  закурить,  другой  бросил  хлеб  собаке,  котораЯ  ехидно
подбиралась к  моим  пЯткам,  и  ввиду такого моего дипломатичного поведениЯ
тотчас же  между нами был заключен мир.  €  спросил менЯ седобородый старик,
завертываЯ цигарку:
     - Ђ кто ты есть за человек и куда путь-дорогу в ночную пору держишь?
     Ђ  у  менЯ  фантазиЯ всегда  наготове,  и  не  буду  же  Я  вдаватьсЯ в
психологические мотивы моего путешествиЯ, и говорю Я ему искренним тоном:
     - …сть  Я,  дедушка,  солдат-красноармеец,  вышел  в  бессрочный  после
службы,  а  иду Я  искать счастьЯ-работы,  хоть на земле в заводе,  хоть под
землей в шахте, лишь была бы какаЯ-нибудь, а какаЯ - мне все равно.
     €  совсем  тогда  смЯгчилсЯ суровый старик,  бросил  охапку  хвороста в
огонь,  полез в  шалаш,  вынул оттуда кусок сала  в  пЯть пальцев толщиной и
лепешку утрешнюю разрезал, сам стал есть и мне протЯнул.
     Ђ  человек  Я  не  гордый,   взЯл,  что  дали,  и  съел  моментально  с
благодарностью все без остатка.
     €  лег Я  у этого старика в шалашике из соломы да сухих подсолнухов,  а
кругом на  всем свете была такаЯ темнаЯ тишина,  что  слышно было даже,  как
звезды на небе между собой перешушукиваютсЯ и где-то далеко, точно за тысЯчу
верст, ревет эхо паровоза. Ђ чего ревет, не знаю.
     ‘двинул мне сон брови, и захлопнул Я осовевшие глаза. € слышал Я сквозь
сон,  как долго молилсЯ богу и бормотал что-то старик,  но разобрал Я только
какие-то  молитвенные отрывки за  странствующих-путешествующих,  а  также за
всех солдат, которые живы и которые погибли, и за всю Љрасную Ђрмию.
     ЏодивилсЯ Я  таким странным словам,  потому что не знал Я  в ту минуту,
что  четыре  сына  погибли  у  старика:   первый  -  в  германскую,  двое  -
красноармейцами,  а четвертый,  сволочь,  к махновцам ушел,  и сейчас жив, и
ничего ему, проклЯтому, не сделалось, но только погиб он длЯ старика тоже.
     ЏоднЯлсЯ Я  с  рассветом,  когда  еще  до  солнца  далеко-далеко,  съел
помидорину, только что от земли, попрощалсЯ со стариком и пошел дальше.
     ‘квозь  тонкую  сетку  перепутавшихсЯ туч  просвечивало серыми  пЯтнами
мертвое небо,  и  шел  от  земли холодный пар,  а  внизу,  слева от  дороги,
раскинулась настоЯщаЯ украинскаЯ деревушка,  и  всЯ она была похожа на  кучу
крепких грибов,  выпирающих из  чернозема,  соломенные крыши  -  как  шлЯпки
березовиков, белые стены - как спелые черенки.
     €  так Я  шел и  шел до тех пор,  пока не забрел в лес,  разросшийсЯ по
берегам реки „онца.  Ђ  в стороне от тропки -  солнечнаЯ зелень и только что
высохшаЯ,  пересыпаннаЯ  землЯничными разводами  и  цветами-ромашкой  теплаЯ
землЯ.  € кинулсЯ Я отдыхать в эту роскошную траву - и вскочил моментально с
гневным проклЯтием по адресу всех крапив и прочих змей-трав, которые обманно
затесываютсЯ в приветливые цветы.
     Џрошел Я  еще  сорок  шагов,  а  полЯна еще  лучше,  и  только хотел  Я
окончательно расположитьсЯ,  как окликнул {менЯ} кто-то. Џовернул Я голову и
глЯжу:  сидЯт два гражданина,  и обоим,  должно быть,  по три года за первый
десЯток перевалило,  и  костюмы на них верхние почище моего будут,  а волосы
взъерошены дыбом и пересыпаны остатками соломы от ночлега. € сидЯт они возле
кучки золы и делают мне такое официальное предложение:
     - „ай,  дЯдЯ,  табаку-махорки  закурить,  а  мы  тебЯ  за  это  печеной
картошкой угостим.
     ‘огласилсЯ Я  на  это  дельное предложение,  сел  к  ним,  а  пока  они
закуривали,  стал их рассматривать. ‚ерхние телогрейки - рвань-рванью, а под
ними -  синие рубашки,  по-казенному шитые белыми нитками,  а вороты рубашек
расстегнуты,  и под ними опЯть такие же синие рубашки,  а сколько всего,  не
знаю.
     ‘мекнул Я тогда, в чем дело, и говорю им напрЯмик:
     - Ђ  куда вы,  соколы,  летите,  и не иначе вы из какого-нибудь детдома
удули и заодно свою и чужую порцию казенного имущества потырили?
     - Џравильно, - согласилсЯ со мной один, тот, что поменьше и побойчее, -
верно  это  ты,  дорогой дЯдЯ,  насчет казенного имущества и  насчет детдома
башкой сообразил,  удули  мы  из  этого  самого курского детдома,  чтоб  ему
провалитьсЯ и всем, кто его выдумал.
     €  заинтересовалсЯ Я таким неожиданным пожеланием насчет детдома и стал
расспрашивать беглецов про их историю.  € все сначала они отмалчивались и не
хотели мне никакой истории рассказывать,  но потом,  когда вынул Я к печеной
картошке  кусок  сала,  переглЯнулись они  и  согласились рассказать все  до
точки.
     Ќе знаю, наврали, не знаю, правда, но только действительно интересно.
     - ‡наешь ли ты,  что такое ширмач? - спросил менЯ один из них. - ирмач
- это который по карманной выгрузке работает. ‚от, например, как ‹ешка.
     €  он  махнул головой на  своего соседа,  тощего лохматого мальчугана с
равнодушно-усталыми глазами и коричневым от налета пыли лицом.
     - ’ак вот он и  есть этот ширмач,  а Я песельник,  хотЯ при случае тоже
могу. € были мы с ним в городе Љурске на вокзале, когда его один старичок по
шеЯм  двинул из-за  подозрениЯ,  и  выгнали тогда нас  со  станции,  а  была
паскуднаЯ осень.
     ли мы с ним по улице,  и никто не подает, несмотрЯ на то, что Я глотку
надорвал  пеньем.   ’огда  мы  видим,  что  дело  насчет  шамовки  плохо,  и
раздумываем,  где бы двугривенный сообразить.  Ѓились этак,  бились так,  ни
черта.
     "Џостой,  -  говорит тогда  ‹ешка,  -  Я  способ знаю...  Џлохой только
способ, но зато раньше всегда подавали".
     "„авай, - говорю Я ему, - твой способ!"
     Џошли мы к  пивной,  а  возле ее мокрЯтица и тротуар весь глиной липкой
исшаркан. ‚ыходит оттуда человек подвыпивши, а ‹ешка и предлагает ему: "„ай,
дЯдЯ, пЯтак, а Я за это через голову кувыркатьсЯ буду".
     Ќу,  тот подивилсЯ,  конечно, какое тут может быть кувыркание по этакой
погоде, и дает пЯтак, а ‹ешка раз, раз - и готово. ‚стал, конечно, как аспид
измызганный,  а тут народ собираетсЯ,  интересно, как это в эдакое времЯ - и
вдруг через голову.
     „али еще гривенник за  три раза,  потом три копейки ни  за что дали.  €
сколько бы он набрал за представление -  должно быть,  до рублЯ бы, а только
идет вдруг по улице человек в порЯдочной одежде и начинает на всех ругатьсЯ.
"‡ачем  это  вы,   такие-то  и  сЯкие,   несознательные,  детей  развращаете
подаЯнием? € разве не знаете, что на это есть строгий приказ?"
     Ђ  сам  позвал милиционера.  €  замели это нас за  свою же  собственную
работу в отделение.  ЉувыркнулсЯ бы сам, черт проклЯтый, посмотрел бы тогда,
как этот гривенник достаетсЯ.
     €з отделениЯ нас в детдом,  повели там в комнату и стали про нас бумаги
писать.  Љто ты  есть такой?  Љакое у  тебЯ твое печальное происхождение?  Ђ
также  как  твой  дедушка был  насчет водки  и  еще  много всего,  сейчас не
упомнишь.
     џ, как догадливый, наврал, конечно, что все, мол, благополучно, а ‹ешка
возьми,  дурак,  и расскажи -  вор, мол, Я, ширмач, потому жрать надо. € был
папаша пьЯница,  а  как  насчет дедушки,  не  знаю,  но,  вероЯтно,  тоже не
отказывалсЯ.
     € из-за этого самого назначили нас в разные отделениЯ,  менЯ просто,  а
его  в   группу  длЯ  малолетних  преступников.   €  наплевать  бы,   что  к
преступникам,  Я и сам просилсЯ: "Ќазначьте тогда, пожалуйста, вместе и менЯ
туда же.  Џотому что у него, что у менЯ - почти одинаковаЯ работа". Џокачали
они   головами,   посоветовались   и   говорЯт   промеж   себЯ:   "“   этого
благоприобретенные, а у того наследственные". ’ак и не назначили.
     Џотом стали нам науки разные преподавать, только все бесполезные науки:
две  всего.  Џриходил к  нам  человек и  каждый день читал нам  политическую
науку:  ску-у-чнаЯ.  ‹учше б ремесло какое,  а тут все про одно и то же, как
вот, мол, у нас в ђоссии и как у буржуев за границей, а на другой день опЯть
сначала,  а  потом еще  стараЯ мадама приходила и  учила нас гимнастическому
танцу, как затЯнет свое: "ђ-аз, д-ва, р-аз, д-ва" - и так до тошноты.
     ѓлЯдим мы,  толку-то  от нас никакого что-то не выходит.  Ќу,  конечно,
кормЯт ничего - все лучше, чем шататьсЯ. ’олько стал тут слух проходить, что
у  кого больше 14 годов,  того из детдома выметать будут,  а  как Я в анкете
наврал,  мне всего только одиннадцать выходит,  а  ‹ешка,  дурак,  записалсЯ
правильно.
     Џошел ‹ешка к заведующему и говорит: "’ак, мол, и так, а как ежели менЯ
выкинете,  то Я  без специальности опЯть на ширму пойду,  а потом подрасту и
прЯмо на грабеж".
     Ђхнул тогда заведующий от этаких слов.  Џризвал он разных докторов,  не
знаю,  что у них только в башке есть,  и составили они запись,  что есть он,
‹ешка,  неисправимый человек, и не пошли ему впрок науки - это про политику,
значит, да про танцы, а потому направить его в дефективную колонию.
     Ђ  как узнали мы,  что это за  дефективнаЯ -  это,  значит,  куды одних
дураков да круглых идиетов направлЯют, вроде как сумасшедший дом, так решили
мы с ‹ешкой бежать:  он по этой причине,  что не согласен быть идиетом,  а Я
заодно.
     €  так  думали  убечь  и  эдак  -  ничего не  выходит.  Џотом,  значит,
сообразили: есть у нас два клозета, и один то и дело закрывают, водопровод в
нем часто портитсЯ.  ‚стали мы это ночью,  а  двери все,  конечно,  заперты,
пошли в уборную, заперлись изнутри на крючок, а снаружи повесили объЯвление:
"Џо случаю порчи временно не действует".
     Ђ сами принЯлись за работу. € нам что - спокойно, подойдет кто к двери,
торкнетсЯ,  увидит записку и катитсЯ скорей в другую без всЯкого подозрениЯ,
потому дело обычное. ‘шелушили мы перочинным ножом замазку, вытащили раму, а
другаЯ просто на запоре была, спрыгнули в сад, ну и утекли...
     - Ђ одежду, а другие рубашки где взЯли? - спросил Я.
     - ‘о столов у тех, которые спали, захватили. €м что - новые выдадут.
     Ћн помолчал, потом добавил:
     - Ќет  такого  закона,  чтобы  людей  без  всЯкого повода  в  идиетское
отделение приписывать.
     Њы поднЯлись и пошли дальше.  –елую неделю мы бродили вместе,  и ребЯта
воровали картошку по чужим деревнЯм,  и мы варили ее в моем котелке. Ћба они
были изворотливы,  находчивы,  и мы сдружились с ними здорово. Ќо на седьмой
день возле Ќикитовки пути наши разошлись.  Ћни  остались на  станции,  чтобы
примоститьсЯ к  поезду и  уехать в  Љрым,  Я же пошел дальше,  направлЯЯсь к
шахтам.
     Ѓыл уже вечер, когда тЯжело пыхтЯщий товарный поезд нагнал менЯ.
     - ќй, эй, дЯдЯ! - услышал Я приветливый оклик и, приглЯдевшись, заметил
две всклокоченные головы, высовывающиесЯ из перегородки угольного вагона.
     џ  махнул им рукой,  и  поезд,  скрывшись за поворотом,  усилил ход под
уклон и  быстро умчал двух беспризорников навстречу...  навстречу чему -  не
знаю...
     Џрошел еще  с  версту,  вышел за  кусты и  остановилсЯ.  ѓорел горизонт
электрическими огнЯми,  и  огромные,  как  египетские пирамиды,  горы земли,
вывезенные из  прорытых  шахт,  молчаливо упирались острыми  конусообразными
вершинами в небо. Ђ по небу, точно зарево тревожных пожаров, горели отблески
пламени раскаленных коксовых печей.
     ахты „онбасса были рЯдом.
     ‡а двадцать семь рублей в месЯц Я нанЯлсЯ вагонщиком в шахту.  „али мне
брезентовые штаны,  рубаху и три жестЯных номера -  на фонарь,  на казармы и
личный номер.  ‚ два часа следующего днЯ со второй сменой Я вышел на работу.
ЏоднЯлсЯ на  вышку.  ’ам  шмелиным гулом  жужжала  тысЯчнаЯ толпа  шахтеров.
Џодошел к окошку. тейгер равнодушно вписал мое имЯ и крикнул десЯтнику:
     - ‚озьмешь на Љосой пласт.
     „есЯтник кивнул головой одному из забойщиков, и тот хмуро сказал мне:
     - Џойдешь со мной.
     ‡вЯкнул сигнал,  и  бешено  завертелись приводные ремни,  и  из  темной
пропасти  шахтового  ствола  выплыла  двухэтажнаЯ клеть.  „ождались очереди,
залезли,  стали  плотной  грудой,  тесно  прижавшись  друг  к  другу.  Џотом
протЯжный, длинный гудок медного рожка - и клеть рвануло вниз. Џочему-то все
молчали, клеть стремительно падала, но казалось, что она летит вверх.
     Ѓыло сыро,  было темно, на голову падали капли воды. ЏерваЯ остановка -
штольнЯ на  трехсотом метре,  втораЯ на четыреста тридцать седьмом,  но есть
еще и третьЯ.  ‚ылезаем на второй. ’ускло светЯт раскачивающиесЯ фонарики, и
длинной вереницей шахтеры тЯнутсЯ по изгибам узкой шахты, постепенно терЯЯсь
по разным штрекам и квершлагам.
     Ќас остаетсЯ трое.  Њы прошли уже около двух верст под землей,  наконец
упираемсЯ в тупик. Ћстановка.
     ‡абойщик,  полуголый,  забираетсЯ под аршинный пласт и  лежит там,  как
червЯк, сдавленный землЯными глыбами, и киркой бьет уголь, который по косому
скату "печи" летит в  штольню.  Ќас двое,  мы лопатами нагружаем вагонетку и
везем ее сажен за полтораста -  там Яма.  —то это за Яма,  Я  не знаю,  но Я
знаю,  что когда в  нее сваливаешь уголь,  то он шумит и  с мертвым,  глухим
стуком катитсЯ куда-то вглубь далеко вниз.
     - Људа? - спрашиваю своего соседа.
     - ‚ коренной нижний штрек,  туда ссыпаетсЯ весь уголь со всех штолен, и
уже оттуда идет он машиной наверх.
     Ќа пЯтом часу с непривычки у менЯ заболевает спина,  хочетсЯ курить, но
нельзЯ,  хочетсЯ пить, но нечего. ‚езде ручьЯми бежит чистаЯ, холоднаЯ вода,
подошел,  пополоскал черные,  как у  трубочиста,  руки,  набрал в пригоршню,
хлебнул и тотчас же выплюнул с отвращением,  потому что кислой тиною стЯнуло
весь рот - вода угольнаЯ и пить ее нельзЯ.
     Ќа  восьмой  час  Я  -  не  Я.  ѓорло  пересыпано пудрой  черной  пыли,
сумасшедше гудЯт по шахтам ветры,  но с тела льетсЯ и смешиваетсЯ с угольной
грЯзью крупный пот.
     Ќаконец кончаем.  Ќо  и  это не  все.  „лЯ того чтобы поднЯтьсЯ наверх,
нужно сначала спуститьсЯ вниз. Џошли по штольне.
     - ‘той, - говорит мне забойщик. - Њы пришли.
     - Људа пришли? Љак пришли?
     џ ничего не понимаю, потому что около менЯ только голые стены и никаких
выходов нет.  ‡абойщик подходит к  той самой Яме,  куда Я  только что ссыпал
уголь, и открывает крышку.
     - ‹езь за мной.
     ‘  трудом протискиваюсь в Яму.  ‘тенки ее обшиты деревЯнным тесом.  € в
ней  можно только лежать.  Љрепко сжимаю лампу и  чувствую,  как  подо  мною
катитсЯ уголь,  и сверху катитсЯ уголь,  засыпаетсЯ за шею, за рукава, и сам
Я,  почти  не  сопротивлЯЯсь,  в  темноте стремительно лечу  вместе с  углем
куда-то вниз.
     - „ержись! - кричит мой спутник.
     ‡а что держатьсЯ,  как держатьсЯ, Я не знаю, но чувствую, что к чему-то
надо   быть   готовым.    ђ-раз   -    вылетаю   в   нижний   штрек.   Џосле
восьмидесЯтиметрового  стремительного  полета  встаю  измЯтый  и  оглушенный
падением.  €дем  дальше.  тольнЯ  расширЯетсЯ,  отовсюду  тЯнутсЯ  шахтеры,
подходим к стволу и ждем очереди.  Ќаконец выбираемсЯ в клеть, опЯть гудок -
и сразу вверх.
     ‚ыхожу из клети, шатаЯсь, жадные глотки воды и жаднаЯ затЯжка свернутой
цигарки махорки.  ‘пускаюсь,  сдаю  лампу.  Ќа  дворе  ночь.  „олго  моюсь в
промывочной горЯчей водой,  но,  вернувшись в  казармы и бросившись на нары,
вижу  перед собой осколок разбитого зеркала.  ‘мотрю и  не  узнаю себЯ:  под
глазами  черные  полосы,  глаза  лихорадочно  блестЯт,  лицо  матовое,  губы
подчеркнуто красные.  ‡акуриваЯ и  откашливаЯсь,  плюю на пол,  и  из легких
вырываетсЯ черный угольный плевок.


        x x x

     ‘начала было тЯжело.  ‘колько раз, возвращаЯсь с работы, Я клЯл себЯ за
глупую затею,  но каждый день в  два часа упорно возвращалсЯ в шахту,  и так
полтора месЯца.
     Џотом надоело.  ‘тал Я худым,  глаза, подведенные угольной пылью, как у
женщины из ресторана,  и  в глазах новый блеск -  может быть,  от рудничного
газа, может быть, просто так, от гордости.
     ‡аработал двадцать семь  рублей  и  пошел  опЯть  по  полЯм  до  города
Ђртемовска.  ел днем,  шел ночью, а тогда были темные теплые последние ночи
отцветающего лета. ‚зЯл в Ђртемовске билет и уехал в Њоскву.
     ...ахты теперь далеко,  и  все  далеко.  ЏеребираЯ в  памЯти все,  что
прошло,  что  оставило след  в  душе после бескрайнего фронта и  похоронного
марша орудийных гулов,  Я чаще всего вспоминаю реку „онец, лес, пересыпанный
разводами узорчатых цветов. ‚прочем, и многое, многое другое тоже вспоминаю.
Ќо разве все разом рассказать!
     Љрай мой,  ђоссиЯ! ђодина моЯ советскаЯ, то, что было рождено в грохоте
орудийных залпов,  то,  что было захвачено натиском умирающей атаки,  -  все
наше и все мое.  € когда,  в минуту глупого сомнениЯ,  набегает порой иногда
мысль о  том,  что ехать больше некуда,  что все шесть концов,  шесть сторон
пройдены и пережиты, - так это только минута.
     Ђ  потом...  ‚идишь тогда,  как  далеки темные глубины неба,  усыпанные
огоньками пЯтиконечных звезд, видишь, как необъЯтны просторы и как убегают с
горизонтом  длинные,  бесконечные  дороги  и  еще  не  пережитые  и  еще  не
пройденные пути.
     € когда менЯ спросЯт, что Я люблю больше всего, Я молчу. ’олько:
     ...синее поле  с  шелестом убегающих трав да  под  шатром звездной ночи
казачье  седло,   кривую  шашку  и  стальные  стремена.  ‡арево  ли  пожаров
сжигаемого старого,  зарево ли коксовых печей дышащего огнем нового, но все,
что в движении, все, что дает сигнал: аллюр два креста... вперед!

     "‡везда" (Џермь), 1926, 9, 11, 13 и 14 июлЯ
        Ђркадий ѓайдар. ‘казка о бедном старике и гордом бухгалтере


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: Ђ.ѓайдар. ‘обрание сочинений в трех томах. ’ом 3
     €здательство "Џравда", Њосква, 1986
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zpdd@chat.ru), 13 декабрЯ 2001
     ---------------------------------------------------------------------


     †ил да был в деревеньке џгвинской, €льинского района, бедный мужик …гор
Њакрушин.  € такаЯ у этого мужика мытарнаЯ жизнь была, что как ни билсЯ, как
ни крутилсЯ,  а не было ему от судьбы удачи,  -  хотЯ ковырЯлсЯ он в земле с
утра до ночи,  и старуха по дому работала,  и даже бесхвостаЯ авка огурцы в
огороде стерегла от  разбойных мальчишек,  у  которых своих  огурцов сколько
хочешь, а нет - подай им стариковы.
     €  вот  однажды донЯла  старика горькаЯ бедность,  собрала ему  старуха
котомку,  и  пошел  старик  искать  счастьЯ-работы.  ‚ернулсЯ  старик  через
несколько месЯцев,  не принес с собой ни денег,  ни подарка,  но зато принес
старик хорошее слово длЯ бабки.
     - Ѓыл,  -  говорит,  -  Я в славном городе —ермозе,  работал у богатого
хозЯина Љамметалла,  заработал денег столько,  что  хоть на  целую корову не
хватит,  но на телушку вполне,  да еще на поросенка в  придачу.  Ђ только за
деньгами велели приходить опослЯ, когда ЃЂ‹ЂЌ‘ ‚›‚…„“’.
     Џошел старик в  сельсовет и  спрашивает,  что  это за  штука "баланс" и
долго ли его выводить надо? Џочесал председатель голову и говорит:
     - ’очно сказать не могу,  но,  по всей видимости, долго, потому что это
хитраЯ штука и ее в канцелЯрии ученые люди выводЯт.
     †дал-пождал старик;  напекла ему  бабка лепешек,  положила в  мешок три
луковицы,  и  пошел старик за шестьдесЯт верст,  в  город —ермоз,  к хозЯину
Љамметаллу заработок получать.
     ‘идит в  Љамметалле человек гордой наружности,  а  вокруг него  столько
бумаги,  что целой деревней в  год не перекурить.  Џосмотрел он на старика и
говорит:
     - €ди,  добрый человек, обратно. ‡айдешь недели через три. Ђ сейчас нам
Љђ…„€’› Ќ… Ћ’Џ“™…Ќ›.
     ‡апечалилсЯ старик,  обул  покрепче ноги и  поплелсЯ обратно.  ‚ернулсЯ
домой и зашел в сельсовет.
     - —то, - говорит, - такое означает "кредиты не отпущены"?
     Џочесал ухо председатель и отвечает:
     - Ђ точно сказать не могу, но, вероЯтно, уж что-нибудь да означает.
     Џодождал три недели старик и  опЯть попер в город пешедралом.  Џришел в
Љамметалл и  видит:  сидит там прежний человек в  чине бухгалтера,  а вокруг
него треск от счетов стоит,  и так ловко люди счет ведут, что в один миг всю
деревню обсчитать могут.
     € говорит гордый бухгалтер старику таким же тоном:
     - €ди,  старик,  обратно и  приходи недельки через три,  у  нас  сейчас
ђ…ЋђѓЂЌ€‡Ђ–€џ ЏђЋ‚Ћ„€’‘џ.
     ‡апечалилсЯ старик еще пуще прежнего и попер обратно. Ђ старуха на него
закричала и ногами затопала.
     - …сли,  -  говорит,  -  в  следующий раз не принесешь,  Я тебЯ из избы
выгоню!  Ћдних только лепешек сколько задаром Я  на  тебЯ израсходовала,  да
лаптей десЯть пар лишних стоптал.
     Џошел старик в четвертый раз и видит:  сидит прежний человек,  а вокруг
него народу столько,  что повернутьсЯ некуда,  и  у  каждого в руках папки с
бумагами. ‡амахал на старика руками бухгалтер.
     - “ходи,  - говорит, - отсюда обратно. Џриходи сюда недельки через три.
€ль не видишь, что у нас ђ…‚€‡€џ €„…’?
     ‚звыл тогда старик печальным голосом:
     - Џомилосердствуйте,  господин начальник!  Ќе пустит менЯ старуха в дом
без денег. ’ретий месЯц хожу. ‹епешек старухиных без счету израсходовал, все
лапти  в  износ  пошли,  почитай Џџ’њ‘Ћ’ ‚…ђ‘’ за  своими деньгами проходил.
€мейте же жалость к моему положению.
     ‡амахали тут  руками  контролеры-ревизоры за  эдакие  дерзостные слова,
зазвенели звонки,  забегали курьеры.  €спугалсЯ старик  шума-грома,  схватил
сумку и подалсЯ в дверь поспешно.
     ‘ел  тогда  гордый  бухгалтер на  свое  место,  помешал ложечкой чай  в
стакане,  затЯнулсЯ папиросой и угостил покурить всех контролеров-ревизоров.
€ опЯть защелкали счеты и пошел над бумагами сладкий дым.

     "‡везда" (Џермь), 1926, 21 ноЯбрЯ
        Ђркадий ѓайдар. ЏроклЯтаЯ дочь


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: Ђ.ѓайдар. ‘обрание сочинений в трех томах. ’ом 3
     €здательство "Џравда", Њосква, 1986
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zpdd@chat.ru), 13 декабрЯ 2001
     ---------------------------------------------------------------------


     …сть  за  городом возле оврага,  возле маленькой речки џгошихи,  старое
кладбище.  ’ам,  посередине, возле белой пустой церкви, торчат памЯтники над
могилами  умерших  купцов,   почетных  граждан,   убитых   и   просто  мирно
скончавшихсЯ полковников и  прочих знатных и  видных горожан.  Ќо чем дальше
забираешьсЯ вглубь к  краЯм кладбища,  тем  гуще и  беспорЯдочней выбиваетсЯ
дикий кустарник, тем меньше мраморных плит и железных решеток.
     ЏокосившиесЯ кресты  рассыпаютсЯ сухою  мертвой пылью,  растрескавшиесЯ
кирпичи затЯнуты Язвами серой плесени.
     „ол