ни навсегда: ЂлександриЯ - роскошные ворота, в которые входит  погибель
…гипта. Џока они стоЯт, они открыты длЯ всего мира - врывайсЯ кто  хочешь  и
грабь нашу страну, насаждай любую ложную веру, топчи египетских богов.
     —то Я мог ему ответить? Ћн был прав. € все же, и все же  город  казалсЯ
мне дивно  прекрасным!  Њы  позавтракали,  и  дЯдЯ  сказал,  что  пора  идти
смотреть, как Љлеопатра  с  торжественной  процессией  прошествует  к  храму
‘ераписа.  ‚ыход  состоитсЯ  еще  не  скоро,  часов  в  десЯть,  бездельники
александрийцы так падки на зрелища, что если мы не поспешим, то нам  нипочем
не пробитьсЯ сквозь плотные толпы зевак, которые уже  собираютсЯ  на  улицах
по  пути  следованиЯ  царицы.  €  мы  отправились,  чтобы  занЯть  места  на
деревЯнном помосте, который сколотили вдоль  широченной  улицы,  прорезающей
весь город до самых Љанопских ворот. „ЯдЯ  заранее  позаботилсЯ  купить  длЯ
нас там места и заплатил за них недешево.
     Ќарод уже  запрудил  улицы,  и  нам  пришлось  основательно  поработать
локтЯми, продираЯсь к деревЯнному помосту, защищенному полотнЯной  крышей  и
задрапированному Ярко-красными тканЯми. Њы уселись на скамью и стали  ждать,
разглЯдываЯ многотысЯчную роЯщуюсЯ толпу, котораЯ  галдела,  пела  и  громко
разговаривала на разных Языках. Џрошло несколько  часов.  Ќаконец  поЯвились
солдаты, одетые на манер римских легионеров в кольчугу,  и  стали  расчищать
путь. ‡а ними выступили глашатаи, и, призвав народ к тишине (в  ответ  толпа
лишь пуще зашумела, а те, кто пел, и вовсе оглушили  нас),  возвестили,  что
грЯдет царица Љлеопатра. Џотом по улице торжественным маршем  прошла  тысЯча
сицилийских стрелков, за ней тысЯча  фракийцев,  тысЯча  македонцев,  тысЯча
галлов, все в боевых доспехах, какие носЯт воины их стран, и  соответственно
вооружение.  ‡а  ними  выступали  пЯтьсот  всадников  -  те  самые,  которых
называют неуЯзвимыми, потому что кольчугой сплошь покрыты  не  только  люди,
но и лошади. ЌеуЯзвимых сменили юноши и девушки  в  роскошных  развевающихсЯ
одеждах, в золотых венцах - они изображали день, утро, вечер, ночь, землю  и
небо. „альше следовало множество красавиц, они лили на  землю  благовониЯ  и
усыпали ее пышно распустившимисЯ цветами. ‚друг по  толпе  прокатилсЯ  крик:
"Љлеопатра! Љлеопатра!", у менЯ перехватило дыхание, и Я устремилсЯ  вперед,
чтобы увидеть ту, котораЯ посмела надеть на себЯ нарЯд €сиды.
     ’олпа заколыхалась, люди напирали друг на друга в густой плотной  массе
и совершенно загородили от менЯ  улицу.  ќтого  Я  уже  не  мог  вынести,  Я
перескочил через ограду помоста и  пробилсЯ  сквозь  толпу  в  самый  первый
рЯд - при моей силе и ловкости мне это ничего не стоило.  €  тут  Я  увидел,
что по улице бегут рабы-нубийцы в венках из  плюща  и  увесистыми  дубинками
теснЯт народ ближе к домам. Ћдин из них мне сразу бросилсЯ в  глаза:  гигант
могучего сложениЯ, нагло кичащийсЯ  своей  силой,  он  без  разбору  наносил
удары направо и налево, - истинный хам, которому вдруг дали власть. ђЯдом  с
мной стоЯла женщина с ребенком на руках, судЯ по внешности  -  египтЯнка,  и
нубиец, увидев, что она слаба и беззащитна, стукнул ее дубинкой  по  голове,
и она молча рухнула на землю. Ќарод зароптал. Ђ Я - кровь так и вскипела  во
мне, гнев ослепил разум. ‚ руке у менЯ  был  жезл  из  кипрского  оливкового
дерева, и когда черное чудовище захохотало над женщиной,  котораЯ  корчилась
на земле от боли, и над ее плачущим ребенком Я размахнулсЯ  и  обрушил  жезл
не его спину. џ вложил в удар всю свою Ярость, и крепкое  дерево  сломалось,
из раны на плече гиганта брызнула кровь, листьЯ плюща сразу стали  красными.
‚зревев от бешенства и боли - еще бы, ведь мучители не  выносЯт  мук,  -  он
метнулсЯ ко мне. Ќарод раздалсЯ, только женщина осталась  лежать,  и  вокруг
нас образовалось небольшое свободное пространство. Ќубиец зверем кинулсЯ  на
менЯ, но Я вонзил ему кулак в переносицу - другого оружиЯ у менЯ не было,  -
и он зашаталсЯ, точно  жертвенный  бык,  которому  жрец  нанес  первый  удар
топором. ’олпа разразилась одобрительными криками, она  ведь  любит  глазеть
на драки, а нубиец  был  знаменитый  гладиатор,  он  всегда  всех  побеждал.
ЌегодЯй собрал все свои силы и начал наступать, изрыгаЯ  проклЯтьЯ  и  вертЯ
над головой  дубинку,  потом  изловчилсЯ  и  обрушил  ее  на  менЯ  с  таким
остервенением, что, не отскочи  Я  в  сторону  с  кошачьим  проворством,  он
размозжил бы мне череп.  Ќо  всЯ  сила  удара  пришлась  по  земле,  дубинка
разлетелась в щепы. ’олпа разразилась криками, а великан  снова  ринулсЯ  на
менЯ, он обезумел от жажды крови и ничего не соображал, ему  надо  было  как
можно скорее прикончить, убить, растерзать врага. Ќо Я с воплем схватил  его
за горло - он был так могуч, настолько превосходил менЯ  силой,  что  только
так Я мог попытатьсЯ его одолеть, -  схватил  и  сжал  мертвой  хваткой.  Ћн
молотил менЯ своими огромными  кулачищами,  а  Я  все  упорнее  стискивал  и
стискивал ему  горло,  вдавливаЯ  большие  пальцы  в  кадык.  Ћн  кружил  по
площадке, потом упал на землю, надеЯсь хоть так оторвать менЯ  от  себЯ.  Њы
принЯлись кататьсЯ,  но  Я  не  ослаблЯл  хватки,  и  наконец  он  захрипел,
задыхаЯсь, и потерЯл сознание.  Ћн  лежал  внизу,  подо  мной,  а  Я  уперсЯ
коленом ему в грудь и готовилсЯ прикончить его,  но  дЯдЯ  и  еще  несколько
человек оторвали менЯ от нубийца и оттащили прочь.
     €, конечно же, Я не  заметил,  что  к  нам  тем  временем  приблизилась
колесница с царицей, впереди которой шагали слоны, а  сзади  вели  львов,  и
что суматоха, вызваннаЯ дракой, вынудила процессию  остановитьсЯ.  џ  поднЯл
голову и, разгорЯченный дракой, с трудом переводЯ дух,  весь  в  крови,  ибо
кровь, котораЯ лилась из носа и изо  рта  великана  нубийца,  запЯтнала  мои
белые одежды, в первый раз увидел живую Љлеопатру. Љолесница царицы была  из
чистого  золота,  ее  влекли  молочно-белые  жеребцы.  ‚озле   Љлеопатры   в
колеснице стоЯли две  очень  красивые  девушки  в  греческих  платьЯх,  одна
справа, другаЯ слева, и овевали ее сверкающими опахалами. …е  голову  венчал
убор €сиды - золотые изогнутые рога и между ними крупный диск полной луны  с
троном Ћсириса, дважды обвитый уреем. ќто сооружение  держалось  на  золотой
шапочке в  виде  сокола  с  крыльЯми  синей  эмали,  глаза  сокола  были  из
драгоценных камней, а из-под шапочки  лились  ее  черные  длинные,  до  пЯт,
волосы.  Ќа  плечах  вокруг  стройной  нежной  шеи  лежало  широкое  золотое
ожерелье с изумрудами и кораллами. Ќа запЯстьЯх  и  выше  локтей  -  золотые
браслеты, тоже с изумрудами и кораллами, в одной руке свЯщенный  ключ  жизни
тау, выточенный из горного хрусталЯ, в другой - золотой царский  жезл.  ’орс
под обнаженной грудью обтЯнут сверкающей, как  чешуЯ  змеи,  тканью,  сплошь
расшитой драгоценными камнЯми. Џод этим сверкающим одеЯнием  была  сотканнаЯ
из золотых нитей юбка с драпировкой из прозрачного вышитого шелка с  острова
Љос, она пышными складками падала к ее маленьким белым ножкам в сандалиЯх  с
застежками из огромных жемчужин.
     Њне  было  довольно  одного-единственного  взглЯда,   чтобы   все   это
разглЯдеть. Џотом Я посмотрел на ее лицо -  лицо,  которое  пленило  –езарЯ,
погубило …гипет и  в  будущем  должно  было  сделать  Ћктавиана  властелином
мира  -  посмотрел  и  увидел  безупречно  прекрасную   гречанку:   округлый
подбородок, пухлые изогнутые губы, точеные  ноздри,  тонкие,  как  раковина,
совершенной формы уши; широкий  низкий  лоб,  гладкий,  как  мрамор,  темные
кудрЯвые волосы, падающие тЯжелыми волнами и блестЯщие  на  солнце;  плавные
дуги бровей, длинные загнутые ресницы. Ћна  Явилась  мне  в  апофеозе  своей
царственной красоты и величиЯ. ‘иЯли ее  изумительные  глаза,  лиловые,  как
кипрские фиалки, - глаза,  в  которых,  казалось,  спит  ночь  со  всеми  ее
тайнами, непостижимыми, как пустынЯ,  но  и  живые,  как  ночь,  котораЯ  то
темнее, то  светлее,  то  вдруг  озарЯетсЯ  вспышками  света,  рожденного  в
звездной пропасти неба. „а, Я увидел это чудо, хотЯ и не умею  описать  его.
€ сразу же, тогда еще, Я понЯл, что могущество чар этой женщины  заключаетсЯ
не только в ее  несравненной  красоте.  ЏокорЯет  то  ликование,  тот  свет,
которые переполнЯют ее необузданную, страстную  душу  и  прорываютсЯ  к  нам
сквозь телесную оболочку. €бо эта женщина  -  порыв  и  пламЯ,  подобной  ей
никогда в мире не было и не будет. Ћгонь ее пылкого сердца озарЯл  ее,  даже
когда она погружалась в задумчивость.  Ќо  стоило  ей  стрЯхнуть  печаль,  и
глаза ее вспыхивали,  точно  два  солнца,  голос  журчал  нежной  вкрадчивой
музыкой - есть ли на  свете  человек,  способный  рассказать,  какой  бывала
Љлеопатра в такие минуты? …й было даровано непобедимое обаЯние, которым  так
влечет нас женщина, ей был дарован глубочайший ум, за  который  мужчина  так
долго сражалсЯ с небом. € с этим обаЯнием, с этим  умом  уживалось  зло,  то
поистине демоническое зло, которое не ведает страха и, глумЯсь над  людскими
законами, захватывает ради забавы империи и с улыбкой  смотрит,  как  льютсЯ
ей в угоду реки крови. € все это сплелось в ее душе,  создав  ту  Љлеопатру,
покорить которую не может ни один  мужчина,  и  ни  один  мужчина  не  может
позабыть,  если   хоть   раз   ее   увидел,   величественную,   как   гроза,
ослепительную, как молниЯ,  беспощадную,  как  чума,  и  все  же  с  сердцем
женщины. ‚се знают, что она совершила. ѓоре миру,  когда  на  него  еще  раз
падет такое же проклЯтье!
     Љлеопатра  равнодушно  повернула  голову  взглЯнуть,  почему  волнуетсЯ
толпа, и на миг наши глаза встретились.  …е  глаза  были  темные  и  как  бы
обращены в себЯ, словно она и видит, что происходит,  но  все  это  скользит
мимо сознаниЯ. Џотом глаза вдруг  ожили,  и  даже  цвет  их  изменилсЯ,  как
менЯетсЯ цвет морЯ, когда налетит ветер. ‘начала в них мелькнул гнев,  потом
рассеЯнный интерес;  когда  же  она  увидела  распростертое  на  земле  тело
гиганта нубийца, которого Я готовилсЯ убить, и  узнала  в  нем  того  самого
непобедимого  гладиатора,  в  глазах  поЯвилось  что-то  весьма  похожее  на
удивление. €, наконец, они смЯгчились, хотЯ  выражение  ее  лица  ничуть  не
изменилось.  Ќо  тому,  кто  хотел  прочесть  мысли  Љлеопатры,  нужно  было
смотреть ей в глаза, потому что в лице  было  мало  игры.  Ћбернувшись,  она
что-то сказала своим телохранителЯм. Ћни выступили вперед и подвели  менЯ  к
ней. Ќарод в мертвом молчании ждал, что вот сейчас менЯ казнЯт.
     џ стоЯл перед ней, скрестив на груди  руки.  „а,  Я  был  ошеломлен  ее
ослепительной красотой, но в  моем  сердце  кипела  ненависть  к  ней,  этой
смертной женщине, посмевшей надеть на себЯ нарЯд €сиды, к  этой  самозванке,
отнЯвшей у менЯ трон, к  этой  блуднице,  расточающей  богатства  …гипта  на
золотые колесницы и  благовониЯ.  Ћна  оглЯдела  менЯ  с  ног  до  головы  и
спросила  своим  звучным  грудным  голосом  на  Языке  Љемета,  которым  она
великолепно владела, единственнаЯ из всех ‹агидов:
     - Љто ты такой, египтЯнин, - а ты египтЯнин, Я вижу, -  кто  ты  такой,
что осмелилсЯ избить моего раба, который расчищал мне путь по  улицам  моего
города?
     - Љто Я? ЊенЯ  зовут  ѓармахис,  -  смело  ответил  Я.  -  џ  астролог,
приемный сын верховного жреца храма ‘ети и правителЯ Ђбидоса,  приехал  сюда
в поисках судьбы. Ђ раба твоего Я избил, о  царица,  потому  что  он  ударил
дубинкой эту женщину, без всЯкой вины с ее стороны. ‘проси народ, лгу Я  или
говорю правду.
     - ѓармахис... - произнесла она задумчиво. - “ тебЯ  благородное  имЯ  и
внешность и манеры аристократа.
     Џотом обратилась к стражу, который видел, что произошло, и  велела  ему
все рассказать. Ћн не  погрешил  против  правды,  ибо  почувствовал  ко  мне
расположение, когда Я одолел в драке  нубийца.  ‚ыслушав  стража,  Љлеопатра
что-то сказала девушке с опахалом, котораЯ стоЯла возле нее, - девушка  была
очень красиваЯ, с  роскошными  кудрЯвыми  волосами  и  темными  застенчивыми
глазами.  „евушка  прошептала  какие-то  слова  в  ответ.  ’огда   Љлеопатра
приказала  подвести  к  себе  раба;  стражи  поднЯли  нубийца,  к   которому
вернулось сознание, и подвели к ней  вместе  с  женщиной,  которую  он  сбил
дубинкой на землю.
     - ‘обака, трус! - бросила она все тем же звучным грудным голосом. -  ’ы
кичишьсЯ своей силой и потому ударил слабую женщину, но этот юноша  оказалсЯ
сильнее, и ты сдалсЯ, презренный. Ќу  что  ж,  сейчас  ты  получишь  хороший
урок. Ћтныне если тебе  вздумаетсЯ  ударить  женщину,  ты  сможешь  бить  ее
только левой рукой. ќй, стражи, отрубить этой черной твари правую руку.
     Ћтдав этот приказ, она откинулась на  сиденье  своей  колесницы,  и  ее
глаза словно бы опЯть погрузились в сон. ѓигант вопил и молил о  пощаде,  но
стражи схватили его и отрубили мечом руку на полу  нашей  трибуны,  а  потом
унесли прочь под  его  громкие  стоны.  ЏроцессиЯ  двинулась  дальше.  Љогда
колесница миновала нас, красавица с опахалом обернулась, поймала мой  взглЯд
и с улыбкой кивнула, словно чему-то радуЯсь, чем менЯ немало озадачила.
     Ќарод вокруг тоже весело  шумел,  все  поздравлЯли  менЯ,  шутили,  что
теперь менЯ пригласЯт во дворец и Я стану придворным  астрологом.  Ќо  мы  с
дЯдей при первой же возможности постарались ускользнуть и  двинулись  домой.
‚сю  дорогу  он  возмущалсЯ  моим  безрассудством,  но  дома  обнЯл  менЯ  и
призналсЯ, как он счастлив и как гордитсЯ мной,  что  Я  так  легко  победил
этого силача нубийца и не навлек на себЯ беды.


                                 ѓлава II,
               повествующаЯ о приходе •армианы и о гневе ‘епа

     ‚ечером того же днЯ, когда мы ужинали, в дом постучали. „верь  открыли,
и в комнату вошла женщина, с ног до головы закутаннаЯ  в  темное  покрывало,
даже лица ее не было видно.
     „ЯдЯ встал, и женщина тотчас же произнесла пароль.
     - џ все-таки пришла, отец мой,  -  заговорила  она  нежным,  мелодичным
голосом, - хотЯ, признаюсь, очень нелегко сбежать с  празднества,  когда  во
дворце такое торжество. Ќо Я убедила царицу, что от жары и уличного  шума  у
менЯ разболелась голова, и она позволила мне уйти.
     - —то ж,  хорошо,  -  ответил  он.  -  ‘брось  покрывало,  здесь  ты  в
безопасности.
     ‘ легким усталым вздохом  она  расстегнула  застежку,  выскользнула  из
покрывала, и Я увидел ту очаровательную  девушку,  что  стоЯла  в  колеснице
возле Љлеопатры и овевала ее опахалом. „а, она была  удивительно  хороша,  а
пеплум так изысканно обрисовывал ее хрупкое, стройное тело и юную  маленькую
грудь. €з-под золотого обруча падал каскад локонов,  в  которые  свились  ее
буйные кудри, прЯжки на сандалиЯх тоже были из золота. …е  щеки  с  Ямочками
алели, как раскрывшийсЯ лотос, темные бархатные глаза были потуплены  словно
бы в смущении, но на  губах  порхала  легкаЯ  улыбка,  готоваЯ  ослепительно
вспыхнуть.
     “видев ее нарЯд, дЯдЯ нахмурилсЯ.
     - Џочему ты пришла сюда в греческом платье, •армиана? - сурово  спросил
он. - ђазве одежда, которую носила твоЯ мать, недостаточно хороша длЯ  тебЯ?
‡абудь о женском кокетстве, не то сейчас времЯ. ’ы пришла сюда  не  покорЯть
сердца мужчин, а выполнЯть повелениЯ.
     - Ђх, отец мой, зачем ты гневаешьсЯ на менЯ,  -  вкрадчиво  заворковала
она, - разве ты не знаешь, что та, которой Я служу, не позволЯет носить  при
дворе нашу, египетскую одежду, мы должны  одеватьсЯ  модно.  …сли  бы  Я  ее
надела, то вызвала бы подозрениЯ, и к тому же Я очень  спешила,  -  говорила
она, а сама то и  дело  тайком  бросала  на  менЯ  взглЯды  из-под  длинных,
мохнатых, скромно опущенных ресниц.
     - „а, да, все так, - отрывисто проговорил он, впиваЯсь в ее лицо  своим
пронзительным взглЯдом, - конечно, •армиана, ты права. Љаждую  минуту  своей
жизни ты  должна  помнить  клЯтву,  которую  дала,  и  дело,  которому  себЯ
посвЯтила. џ требую: забудь обо всем  суетном,  забудь  о  красоте,  которой
тебЯ  проклЯла  судьба.  Ќо  никогда  не  забывай  о  мести,  котораЯ   тебЯ
постигнет, если ты хоть в самой малой малости предашь нас, - о  мести  людей
и богов! Ќе забывай о той великой роли, которую ты рождена  сыграть,  -  его
могучий голос гремел в маленькой комнате, оглушаЯ нас,  потому  что  он  все
больше и больше распалЯлсЯ в своем гневе, -  не  забывай,  как  важна  цель,
ради которой тебЯ научили всему, что ты знаешь, и  поместили  туда,  где  ты
находишьсЯ, чтобы заслужить доверие распутницы, которой,  как  все  считают,
ты служишь. Ќе забывай ни на единый миг! Ќе допусти, чтоб  роскошь  царского
двора соблазнила тебЯ, •армиана, чтобы она замутила  чистоту  твоей  души  и
увела  от  твоего  предназначениЯ.  -  …го  глаза  сверкали,   маленький   и
тщедушный, он вдруг словно вырос, стал величественным, Я  даже  почувствовал
благоговейный трепет.
     - џ признаюсь тебе, •армиана, -  продолжал  он,  подходЯ  к  девушке  и
грозно уставлЯЯ в нее перст, - Я признаюсь, что  порой  сомневаюсь  в  тебе.
„ва днЯ назад мне приснилсЯ сон: ты стоЯла  среди  пустыни,  воздев  руки  к
небу, и смеЯлась, а с неба лилсЯ кровавый дождь; потом  небо  опустилось  на
страну Љемет и закрыло его, точно саван. Џочему  мне  привиделсЯ  этот  сон,
дочь моЯ, и что он означает? Џока что ты не  совершила  ничего  дурного,  но
берегись: если Я что-то узнаю, Я забуду, что  ты  моЯ  племЯнница  и  что  Я
люблю тебЯ -  ты  в  тот  же  миг  умрешь,  и  это  пленительное  лицо,  это
прекрасное  тело,  которыми  ты  так  тщеславишьсЯ,  расклюют   стервЯтники,
растерзают шакалы, а душу твою боги подвергнут  самым  страшным  пыткам!  ’ы
останешьсЯ лежать поверх земли непогребенной, и твоЯ  осужденнаЯ  загробными
судьЯми душа никогда не воссоединитсЯ с телом, но будет  вечно  скитатьсЯ  в
Ђменти! ‡апомни - вечно!
     Ћн умолк, его неожиданно вспыхнувший гнев иссЯк. Ќо эта  вспышка  Яснее
всех его слов и поступков доказала мне,  какие  глубокие  страсти  таЯтсЯ  в
сердце  этого  казалось  бы  добродушного  шутника,  и  с  какой  фанатичной
одержимостью стремитсЯ он к своей цели. Ђ девушка - она  в  ужасе  отпрЯнула
от него и, закрыв свое прелестное лицо руками, разрыдалась.
     - Ќе говори так, отец мой, пощади менЯ!  -  молила  она,  задыхаЯсь  от
слез. - —ем Я провинилась? ’ебе снЯтсЯ дурные сны, но разве  это  Я  посылаю
их тебе? € Я не прорицательница, Я не умею их толковать.  џ  свЯто  выполнЯю
все твои повелениЯ. ђазве Я хоть на миг забыла эту страшную  клЯтву?  -  Ћна
содрогнулась. - ђазве не играю роль соглЯдатаЯ при дворе и не  сообщаю  тебе
обо всем до последней мелочи? ђазве  Я  не  завоевала  расположение  царицы,
котораЯ любит менЯ как сестру и ни в чем не отказывает? Њало того,  разве  Я
не стала любимицей всех, кто  ее  окружает?  ‡ачем  же  ты  менЯ  пугаешь  и
грозишь такими карами? -  €  она  снова  зарыдала  еще  более  прекраснаЯ  в
слезах, чем была с улыбкой.
     - Ќу довольно, довольно, - отрезал он, - Я знаю, что Я делаю, и не  зрЯ
предупредил тебЯ. ‚предь никогда не  оскорблЯй  наших  глаз  зрелищем  этого
платьЯ, пригодного  лишь  длЯ  развратницы.  „умаешь,  мы  будем  любоватьсЯ
твоими точеными руками - мы, решившие  вернуть  себе  …гипет  и  посвЯтившие
себЯ служению его истинным богам?  •армиана,  перед  тобой  твой  двоюродный
брат и твой царь!
     Ћна перестала плакать, вытерла глаза полой хитона, и Я увидел,  что  от
слез они стали еще нежнее.
     - Њне кажетсЯ, о царственный ѓармахис и мой  любимый  брат,  -  сказала
она, склонЯЯсь предо мной, - мне кажетсЯ, мы уже видели друг друга.
     - „а, видели, сестра, - ответил  Я,  заливаЯсь  краской  смущениЯ,  ибо
никогда еще мне не доводилось беседовать с такой красивой девушкой,  -  ведь
это ты была сегоднЯ в колеснице Љлеопатры, когда Я дралсЯ с нубийцем?
     - Љонечно, - подтвердила она, улыбнувшись, и глаза ее сверкнули, -  это
был великолепный  поединок,  только  очень  сильный  и  отважный  борец  мог
победить этого черного негодЯЯ. џ видела, как вы схватились, и, хотЯ еще  не
знала,  кто  ты,  у  менЯ  сердце  замерло  от  страха  за  человека   столь
мужественного. Ќо Я сквиталась с ним за этот  страх  -  ведь  это  по  моему
совету Љлеопатра приказала стражам отрубить ему руку. ‡най Я,  что  это  ты,
ему бы отрубили голову. -  Ћна  бросила  на  менЯ  быстрый  взглЯд  и  снова
улыбнулась.
     - •ватит болтать, - прервал ее дЯдЯ ‘епа,  -  времЯ  дорого.  ђасскажи,
•армиана, все, что должна рассказать, и возвращайсЯ во дворец.
     ‚ыражение ее лица тотчас  же  изменилось,  она  смиренно  сложила  руки
перед собой и заговорила совсем другим тоном:
     - Њолю фараона выслушать  свою  служанку.  џ  -  дочь  твоего  дЯди,  о
фараон, покойного брата твоего отца,  и  потому  в  моих  жилах  тоже  течет
царскаЯ кровь. џ тоже чту древних богов …гипта  и  ненавижу  греков;  видеть
тебЯ на троне - моЯ заветнаЯ мечта, Я лелею ее уже много лет. €  ради  того,
чтобы она исполнилась, Я •армиана,  забыв  о  своем  высоком  происхождении,
поступила в услужение к Љлеопатре, ибо нужно было  выстроить  ступеньку,  на
которую ты ступишь, когда придет твой час взойти на трон.  €  эта  ступенька
выстроена, о царь.
     ‚ыслушай же, мой царственный брат, что мы  задумали.  ’ы  должен  стать
вхожим во дворец, проникнуть во все тайны и хитросплетениЯ  интриг,  которые
плетутсЯ там, и если будет нужно, подкупить евнухов и начальников  стражи  -
некоторых Я уже склонила на свою сторону. Љогда наши люди будут  готовы,  ты
убьешь  Љлеопатру  и,  воспользовавшись  всеобщим  смЯтением,   побежишь   к
воротам, а Я и  те,  кто  будет  мне  помогать,  прикроем  тебЯ  и  задержим
преследователей; ты откроешь ворота и  впустишь  наших  людей,  которые  уже
будут  ждать,  вы  перебьете  солдат,  которые  откажутсЯ  перейти  на  нашу
сторону, и захватите Ѓруцеум. ‘амое большее  через  два  днЯ  эта  ветреница
ЂлександриЯ будет в твоих руках. ‚ то же самое времЯ все, кто поклЯлсЯ  тебе
в верности, поднимутсЯ по всему …гипту с оружием в руках  против  римлЯн,  и
через десЯть дней после смерти Љлеопатры ты действительно станешь  фараоном.
Њы все обсудили до самых ничтожных мелочей, и, хотЯ  твой  дЯдЯ  подозревает
менЯ во всех мыслимых грехах, ты видишь сам, мой  царственный  брат,  что  Я
неплохо выучила свою роль, - не только выучила, но и сыграла.
     - „а, сестра, вижу, - ответил Я, дивЯсь, что столь юнаЯ  девушка  -  ей
было всего двадцать лет - замыслила столь дерзкий план, заговор составил  не
кто иной, как она. Ќо в те дни Я плохо знал •армиану.  -  Ћднако  продолжай.
—то надо сделать, чтобы Я стал вхож во дворец Љлеопатры?
     - Ћ брат, нет ничего проще. ‘лушай же. Љлеопатра очень  неравнодушна  к
мужской красоте, а ты - прости, что Я это говорю,  -  очень  хорош  собой  и
сложен как бог. Ћна сегоднЯ тебЯ заметила и дважды сетовала: как  жаль,  что
не спросила этого астролога, где его найти,  потому  что  астролог,  который
может убить нубийца-гладиатора голыми руками, конечно же, великий  ученый  и
умеет расположить к себе звезды. џ сказала  ей,  что  велю  разыскать  тебЯ.
‡апомни все, что Я тебе скажу,  мой  царственный  ѓармахис.  „нем  Љлеопатра
почивает в своем внутреннем покое, который выходит  в  сад  над  гаванью.  ‚
полдень ты подойдешь к воротам  дворца  и  потребуешь,  чтобы  тебе  вызвали
госпожу •армиану, и Я выйду  к  тебе.  Љлеопатре  скажу,  что  тебЯ  удалось
найти, и устрою так, чтобы  вы  оказались  одни,  когда  она  пробудитсЯ,  а
дальше, ѓармахис, ты будешь действовать сам. Ћна все пытаетсЯ  проникнуть  в
тайны  мистических  знаний,  это  ее  любимаЯ  забава,   и   ночи   напролет
простаивает на крыше и наблюдает звезды, делаЯ вид, будто умеет  их  читать.
‘овсем недавно  она  прогнала  придворного  врача,  „иоскорида,  потому  что
несчастный невежда осмелилсЯ  заЯвить,  что  расположение  звезд  предрекает
поражение Њарку Ђнтонию в битве с Љассием.  Љлеопатра  тотчас  же  приказала
военачальнику Ђллиену послать еще несколько легионов в  ‘ирию,  где  Ђнтоний
сражалсЯ с Љассием и, согласно предсказанию „иоскорида  по  звездам,  должен
был, увы,  проиграть  битву.  Ќо  все  случилось  наоборот:  Ђнтоний  разбил
сначала ЉассиЯ, потом Ѓрута, а „иоскориду пришлось  убратьсЯ  из  дворца,  и
теперь он, чтобы не умереть с голоду, читает в Њусейоне лекции  о  свойствах
трав, что же касаетсЯ звезд, он даже их названий  слышать  не  может.  Њесто
придворного  астролога  свободно,  его  займешь  ты,  и  мы   начнем   тайно
действовать, защищенные сенью царского трона.  Љак  червь  разъедает  спелый
плод, вгрызаЯсь в его сердцевину, так ты подточишь трон  гречанки,  и  когда
он рухнет, орел, его сокрушивший, сбросит  оболочку  червЯ,  в  которой  был
вынужден скрыватьсЯ, и гордо расправит свои царственные крыльЯ над  …гиптом,
а потом и над другими землЯми и странами.
     џ как  зачарованный  смотрел  на  эту  удивительную  девушку,  ибо  она
ошеломила менЯ - лицо ее сейчас было озарено светом,  какого  Я  никогда  не
видел в глазах женщин.
     - Ѓлагодарение богам, -  воскликнула  дЯдЯ,  который  тоже  внимательно
вглЯдывалсЯ в нее, - благодарение богам, теперь  Я  узнаю  тебЯ,  теперь  ты
прежнЯЯ •армиана, которую Я с такой  любовью  воспитывал,  а  не  придворнаЯ
шлюха,  разодетаЯ  в  дорогие  шелка  и  умащеннаЯ   благовониЯми.   „а   не
поколеблетсЯ  твоЯ   вера,   •армиана,   пусть   в   твоем   сердце   пылает
всепобеждающаЯ любовь к отечеству,  и  судьба  вознаградит  тебЯ.  Ђ  теперь
надень покрывало на это свое бесстыдное платье и ступай, уже поздно.  ‡автра
в полдень ѓармахис придет к воротам дворца, жди его. Џрощай, •армиана.
     •армиана  склонила  перед  ним  голову  и  завернулась  в  свою  темную
накидку. Џотом взЯла мою руку, коснулась ее губами и, не  сказав  ни  слова,
скользнула прочь.
     - ‘траннаЯ женщина! - заметил дЯдЯ, когда она ушла. -  Ћчень  страннаЯ,
никогда не знаешь, что она выкинет!
     - Њне кажетсЯ, дЯдЯ, - сказал Я, - мне кажетсЯ, ты был слишком суров  с
ней.
     - „а, верно, суров, - вздохнул он, - но она  это  заслужила.  Џослушай,
что  Я  тебе  скажу,  ѓармахис:  не  очень  доверЯй  •армиане.  “ж   слишком
своевольный у нее нрав, менЯ страшит ее непостоЯнство. Ћна женщина,  женщина
до мозга костей, ее еще труднее обуздать, чем  норовистую  лошадь.  „а,  она
умна и смела, она жаждет освободить наш …гипет от иноземных  тиранов,  но  Я
молю  богов,  чтобы  ее  преданность  этому  великому  делу  не   пришла   в
противоречие с ее желаниЯми, ибо если она чего-то пожелала, больше  длЯ  нее
уже ничего не существует, она добьетсЯ своего любой ценой. ‚от  потому-то  Я
и припугнул ее сейчас, пока она еще в  моей  власти:  а  вдруг  она  в  один
прекрасный день взбунтуетсЯ, Я к этому готов. Џойми, эта  девушка  держит  в
своих руках жизнь стольких людей, и если она нам изменит,  что  тогда?  “вы,
как жалка наша участь, если мы вынуждены прибегать к услугам женщин! Ќо  она
нам помогла, другого пути не было. € все же, и все же менЯ гложут  сомнениЯ.
Њолю богов, чтобы наш замысел  удалсЯ,  но  порой  Я  боюсь  мою  племЯнницу
•армиану - слишком она красива, слишком молода, а  кровь,  что  течет  в  ее
жилах, слишком горЯча.
     ѓоре  строителЯм,  которые  возводЯт  здание  на   фундаменте   женской
преданности;  женщина  преданна,  только  пока  любит,  а  разлюбила   -   и
преданность обратилась в предательство. Њужчина не подведет, не  предаст,  а
женщина - сама переменчивость, она словно  море  -  сейчас  оно  спокойно  и
ласково, а к вечеру бушует шторм, волны взлетают к  небу  и  низвергаютсЯ  в
бездну. Ќе очень-то доверЯй  •армиане,  ѓармахис:  она,  как  волны  океана,
может примчать твою барку в родную гавань и, как те же  самые  волны,  может
разбить ее и утопить тебЯ, а вместе с тобой последнюю надежду …гипта!


                                 ѓлава III,
                            повествующаЯ о том,
                   как ѓармахис пришел к царскому дворцу;
                   как он заставил Џавла войти в ворота;
                        как увидел спЯщую Љлеопатру
                и как показал ей свое искусство волхвованиЯ

     Ќа  следующий  день,  готовЯсь  выполнить   задуманное   •армианой,   Я
обрЯдилсЯ в длинный просторный балахон, какие  носЯт  колдуны  и  астрологи,
надел на голову шапочку с вышитыми звездами,  а  за  поЯс  заткнул  табличку
писца  и  свиток  папируса,  сплошь  покрытый   мистическими   символами   и
письменами. ‚ руке у менЯ  был  жезл  эбенового  дерева  с  наконечником  из
слоновой кости - обЯзательнаЯ принадлежность жреца и  кудесника.  Љстати,  в
искусстве волхвованиЯ Я достиг  большого  мастерства,  ибо  хоть  Я  его  не
практиковал, зато проник в сокровенные тайны древних  знаний,  когда  жил  в
Ђна. € вот, сгораЯ от стыда, потому что мне претит вульгарное лицедейство  и
Я считаю профанацией дешевые трюки бродЯчих  прорицателей,  Я  отправилсЯ  в
сопровождении дЯди ‘епа к царскому дворцу на мысе ‹охиас. Њы миновали  центр
города, Ѓруцеум,  прошли  аллеей  сфинксов,  и  наконец  впереди  показалась
высокаЯ мраморнаЯ ограда и в ней бронзовые ворота,  за  которыми  находилось
помещение длЯ стражей. ‡десь дЯдЯ ‘епа оставил  менЯ,  трепетно  молЯ  богов
охранить менЯ и даровать успех. Ќо Я смело приблизилсЯ к воротам,  где  путь
мне тотчас преградили стражи-галлы и потребовали, чтобы Я назвал  свое  имЯ,
сказал, чем занимаюсь и к кому пришел. џ ответил, что зовут  менЯ  ѓармахис,
Я астролог и у менЯ дело к госпоже  •армиане,  приближенной  царицы.  ‘тражи
после этих слов хотели пропустить менЯ, но их начальник  римлЯнин  по  имени
Џавел, выступил вперед и объЯвил, что не бывать тому, Я никогда не  войду  в
ворота. ќтот Џавел был огромного роста и тучен, но с женским лицом,  и  руки
у него трЯслись от пьЯнства. ЋказываетсЯ, он узнал менЯ.
     - Ќет, ты только поглЯди, -  крикнул  он  на  своем  родном,  латинском
Языке приЯтелю, который вышел с ним: - это тот самый  парень,  который  чуть
не задушил вчера нубийца-гладиатора; нубиец до  сих  пор  воет  у  менЯ  под
окном - видишь ли, руку ему отрубили. Ѓудь проклЯта  эта  чернаЯ  собака!  џ
заключил на него пари. Ћн должен был сражатьсЯ с Љаем, а теперь все,  конец,
никогда ему больше не выйти на арену,  плакали  мои  денежки,  и  все  из-за
этого астролога. —то ты там такое сказал? ѓоворишь, у тебЯ  дело  к  госпоже
•армиане? Ќу уж нет, теперь Я тебЯ точно не пущу. €  не  мечтай  попасть  во
дворец. „а Я без памЯти влюблен в госпожу •армиану, мы все в  нее  влюблены,
хотЯ взаимностью, увы, она нас не дарит, лишь потешаетсЯ. €  ты  решил,  что
мы допустим в наш круг такого соперника -  астролога,  да  еще  красавца,  к
тому же силача? ЉлЯнусь ‚акхом, никогда! Ќоги твоей не будет  во  дворце,  а
если у вас назначено свидание, пусть она сама идет к тебе.
     - Ћ  благородный  господин,  -   проговорил   Я   почтительно,   но   с
достоинством, - прошу тебЯ, пошли за госпожой •армианой,  ибо  дело  мое  не
терпит отлагательств.
     - ‚семогущие боги! - захохотал глупец. - Љто ты такой, что  не  желаешь
ждать? Џереодетый цезарь? Џроваливай, да поскорей, не то  придетсЯ  кольнуть
тебЯ копьем в задницу.
     - Џостой, - остановил его другой начальник стражи, - ведь он  астролог,
вот пусть и предскажет нам судьбу, пусть позабавит своими фокусами.
     - „а, верно, - зашумели стражи, которых собралась уже  целаЯ  толпа,  -
давайте поглЯдим, на что он способен. …сли он маг, то  войдет  в  ворота,  и
никакой Џавел ему не помеха.
     - Ћхотно выполню выше желание, благородные господа, -  ответил  Я,  ибо
не видел другого способа  проникнуть  во  дворец.  -  ’ы  мне  позволишь,  о
молодой и благородный господин, - обратилсЯ Я к приЯтелю  Џавла,  -  ты  мне
позволишь поглЯдеть в твои глаза? Ѓыть может, Я смогу прочесть,  что  в  них
написано.
     - —то  ж,  глЯди,  -  ответил  юноша,  -  но  Я  предпочел  бы  в  роли
прорицателЯ госпожу •армиану. ЉлЯнусь, Я бы ее переглЯдел.
     џ взЯл его за руку и погрузил взглЯд в его глаза.
     - џ вижу поле битвы, - произнес Я, - ночь, повсюду трупы, и  среди  них
твой труп, в его горло впилась гиена. Њой благородный господин,  не  пройдет
и года, как ты умрешь, заколотый мечами.
     - ЉлЯнусь ‚акхом, с таким пророком лучше не встречатьсЯ!  -  воскликнул
юноша, побледнев до синевы, и тотчас же  исчез.  €,  кстати  сказать,  очень
скоро мое предсказание сбылось. …го послали сражатьсЯ  на  Љипр,  и  там  он
погиб на поле брани.
     - ’еперь твой черед, о доблестный начальник! - сказал  Я,  обращаЯсь  к
Џавлу. - џ покажу тебе, как можно войти в эти ворота без твоего  позволениЯ,
мало того - ты тоже войдешь в них, но следом за мной. ‘облаговоли  устремить
свой царственный взглЯд на кончик этой палочки. - € Я поднЯл свой жезл.
     Ћн неохотно повиновалсЯ, уступив подзуживанию приЯтелей, и  Я  заставил
его смотреть на белый кончик жезла, пока глаза у него не сделались  пустыми,
как у совы при свете солнца. ’огда Я резко опустил палочку и перехватил  его
взглЯд, вонзил в него свои глаза и волю и,  медленно  поворачиваЯсь,  повлек
его за собой, причем  надменное  застывшее  лицо  римлЯнина  приблизилось  к
моему чуть не вплотную. џ так же медленно стал пЯтитьсЯ и  вошел  в  ворота,
по-прежнему увлекаЯ его за собой, а потом вдруг резко отстранил  голову.  Ћн
грЯнулсЯ оземь, полежал немного и стал подниматьсЯ, потираЯ лоб; вид у  него
был на редкость глупый.
     - Ќу что, доволен, благороднейший из стражников?  -  спросил  Я.  -  ’ы
видишь - мы вошли в ворота. †елают ли кто-нибудь еще из благородных  господ,
чтобы Я показал им свое искусство?
     - Ќет,  клЯнусь  богом  грома  ’аранисом  и  всеми  богами   Ћлимпа   в
придачу!  -  вскричал  старый  галл-центурион  по  имени  Ѓренн.  -  ‘лушай,
астролог, ты мне не нравишьсЯ. Ћт человека, который провел за  собой  нашего
Џавла через эти ворота одной только силой взглЯда, надо держатьсЯ  подальше.
‚едь этот Џавел вечно всем перечит, упрЯм он, как осел, - и вот  пожалуйста!
„а его если что и способно убедить, так только чаша с вином и женщина, а  ты
вмиг его скрутил!
     Ћн умолк,  потому  что  на  мраморной  дорожке  показалась  •армиана  в
сопровождении   вооруженного   раба.   Ћна   ступала   неторопливо,   словно
прогуливалась, сложив руки за спиной и как бы устремив  взглЯд  в  себЯ.  Ќо
именно в такие минуты, когда •армиана напускала на  себЯ  рассеЯнность,  она
замечала самую ничтожную  мелочь.  Ћна  приблизилась,  и  все  стражи  и  их
начальники расступились перед ней с поклонами, ибо, как Я узнал  позже,  эта
девушка была самое близкое и доверенное лицо Љлеопатры, и никто  не  обладал
во дворце такой властью, как она.
     - —то тут за шум, Ѓренн? - обратилась она к центуриону, делаЯ вид,  что
не замечает менЯ. - Ќеужто ты забыл, что в этот час царица почивает, и  если
ее разбудЯт, то наказан будешь ты, и наказан сурово?
     - Џрости, о госпожа, - смиренно проговорил галл-центурион, -  сейчас  Я
тебе все объЯсню. Љ воротам подошел кудесник,  -  он  ткнул  пальцем  в  мою
сторону, - на  редкость  наглый  -  прошу  прощениЯ,  Я  хотел  сказать,  на
редкость искусный в своем ремесле, ибо он только что, приблизив  свои  глаза
к глазам достойного Џавла, повлек его за собой, - заметь,  именно  Џавла,  а
не кого-то другого, - и вошел с ним  в  ворота,  хотЯ  Џавел  поклЯлсЯ,  что
умрет, а не пропустит в них кудесника. Ќо  это  еще  не  все,  госпожа,  ибо
кудесник утверждает, что пришел к тебе  по  делу,  а  это  менЯ  чрезвычайно
печалит и вызывает за тебЯ тревогу.
     •армиана повернула головку и небрежно глЯнула на менЯ.
     - Ђх да, Я вспомнила, - равнодушно проговорила она, - ему в самом  деле
велено было прийти - может быть, он позабавит  царицу  своими  фокусами;  но
если колдун лишь способен протащить  за  нос  пьЯницу,  -  тут  она  бросила
презрительный взглЯд на разинувшего от изумлениЯ рот Џавла, -  протащить  за
нос пьЯницу через ворота, которые он должен охранЯть, и этим  его  искусство
исчерпываетсЯ, ему у нас делать нечего. ‚прочем, посмотрим. ‘ледуй за  мной,
господин кудесник; а ты, Ѓренн утихомирь своих горлопанов,  чтобы  не  смели
шуметь. ’ебе же высокородный Џавел, советую как можно скорее  протрезветь  и
накрепко усвоить: если кто-то подойдет к воротам и  будет  спрашивать  менЯ,
тотчас же проводить ко мне. - €, царственно кивнув головкой,  повернулась  и
пошла обратно ко дворцу, Я и  вооруженный  раб  на  почтительном  расстоЯнии
следовали за ней.
     Њы шагали по мраморной дорожке, вьющейсЯ по саду и украшенной  с  обеих
сторон мраморными  статуЯми  богов  и  богинь,  ибо  ‹агиды  не  постыдились
осквернить царское жилище этими Языческими идолами.  Ќаконец  мы  подошли  к
великолепной галерее с  желобчатыми  колоннами  -  это  уже  была  греческаЯ
архитектура, и в  галерее  оказалось  еще  несколько  стражей,  но  все  они
почтительно расступились  перед  госпожой  •армианой.  Њиновав  галерею,  мы
вступили в мраморный атриум, посреди  которого  тихо  журчал  фонтан,  и  из
атрума через низкую дверь  прошли  в  следующий  покой,  который  именовалсЯ
Ђлебастровым ‡алом  и  был  сказочно  прекрасен.  …го  потолок  поддерживали
легкие колонны черного  мрамора,  но  все  стены  были  из  сиЯющего  белого
алебастра, а на них были изображены сцены из греческих  мифов.  ‚  роскошной
многоцветной мозаике на полу  были  выложены  сцены,  посвЯщенные  Џсихее  и
греческому богу любви; в зале стоЯли кресла  из  слоновой  кости  и  золота.
•армиана велела вооруженному рабу остатьсЯ у  входа  в  этот  чертог,  и  мы
вошли в него одни, ибо чертог был пуст,  если  не  считать  двух  евнухов  с
обнаженными  мечами,  которые  стоЯли  у  дальней  стены   перед   опущенным
занавесом.
     - џ так скорблю, мой господин, - застенчиво  и  еле  слышно  прошептала
•армиана, - что тебе пришлось подвергнутьсЯ такому унижению у ворот; дело  в
том, что стражи  простоЯли  двойной  срок,  и  Я  уже  приказала  начальнику
дворцовой охраны сменить их. ќти римские  центурионы  ужасные  наглецы,  они
как будто бы и служат нам, однако великолепно знают, что …гипет - игрушка  в
их руках. Ќо это даже кстати, что у  тебЯ  произошло  с  ними  столкновение,
потому что эти невежды суеверны и теперь будут боЯтьсЯ тебЯ. ’ы побудь  пока
здесь, а Я пройду в опочивальню Љлеопатры. џ недавно убаюкала ее  песней,  и
если она уже проснулась, Я введу тебЯ к ней, ибо она ожидает твоего  прихода
с нетерпением. - €, не сказав больше ни слова, •армиана скользнула прочь.
     Ќемного погодЯ она вернулась и прошептала:
     - •очешь увидеть самую прекрасную женщину в мире спЯщей?  ’огда  следуй
за мной. Ќе бойсЯ: если она проснетсЯ, она  только  обрадуетсЯ,  потому  что
велела привести тебЯ к ней сразу же, как ты ЯвишьсЯ, хотЯ бы  она  и  спала.
‚от, смотри, у менЯ ее печать.
     Њы пересекли роскошный зал и подошли к евнухам,  которые  стоЯли  возле
занавеса с обнаженными мечами, и  евнухи  тотчас  преградили  мне  путь.  Ќо
•армиана нахмурилась и, вынув спрЯтанную на груди печать, показала  им.  Ћни
прочли  надпись  на  печати,  склонились  перед  •армианой,  опустили  мечи,
раздвинули тЯжелый, расшитый золотом  занавес,  и  мы  вошли  в  покой,  где
почивала Љлеопатра. Ќевозможно вообразить, как он  был  прекрасен  -  мрамор
разных цветов, золото,  слоноваЯ  кость,  драгоценные  камни,  цветы  -  все
лучшее, что может сотворить  истинное  искусство,  всЯ  роскошь,  о  которой
можно лишь мечтать. ‡десь были  картины,  написанные  так  живо,  что  птицы
непременно стали бы клевать созданные кистью  художника  плоды;  здесь  были
статуи женщин, чьЯ редкостнаЯ красота навеки запечатлелась в мраморе;  здесь
были драпировки, тонкие и мЯгкие, как шелк, но сотканные из  золотых  нитей;
здесь были ложа и ковры, каких Я никогда не видел. ‚оздух  нежно  благоухал,
через открытые окна доносилсЯ далекий  шум  морЯ.  ‚  противоположном  конце
покоЯ, на ложе, покрытом  переливающимсЯ  шелком  и  защищенном  пологом  из
тончайшего виссона, спала Љлеопатра. Љлеопатра, прекраснейшаЯ из женщин,  на
которых  когда-либо  доводилось  смотреть  глазам  мужчин,  прекраснаЯ,  как
мечта, спала передо мной в  волнах  своих  темных  разметавшихсЯ  волос.  …е
голова покоилась на  белой  точеной  руке,  другаЯ  рука  свешивалась  вниз.
Џухлые губы полуоткрылись в легкой улыбке,  между  ними  сверкали  ровные  и
белые, точно из  слоновой  кости  зубы;  схваченное  поЯсом  из  драгоценных
камней одеЯние, в котором она спала, было такого  тонкого  шелка  с  острова
Љос, что сквозь него светилось белорозовое тело.  џ  стоЯл  ошеломленный,  и
хотЯ помыслы мои были далеки от женщин, ее красота поразила менЯ, как  удар,
Я на миг забыл обо всем, подчинившись ее могуществу, и сердце  мне  кольнула
боль, что Я должен убить столь пленительное создание.
     ђезко отвернувшись от Љлеопатры, Я увидел, что •армиана впилась в  менЯ
своими зоркими глазами, впилась так,  словно  хотела  проникнуть  в  сердце.
‚ерно, на моем  лице  и  вправду  отразились  мои  мысли  и  она  сумела  их
прочесть, потому что прошептала мне на ухо:
     - ЉакаЯ жалость, правда? ѓармахис, ведь ты всего лишь  мужчина;  боюсь,
тебе понадобитсЯ призвать на помощь  все  могущество  твоих  тайных  знаний,
чтобы они поддержали твое мужество и ты смог совершить задуманное!
     џ нахмурилсЯ, но не успел  н