><I><A  NAME="_Toc459301204"><A  NAME="пргр21"></A>§  21.  ѓерменевтическое
обсуждение Љартезиевой онтологии "мира "</A></B></I>

     ‚стает  критический вопрос: разыскивает ли вообще эта  онтологиЯ "мира"
феномен  мира, и  если нет,  определЯет  ли она  по крайней мере  какое-либо
внутримирное  сущее  так  широко,  чтобы   на  нем  могла  стать  видна  его
мироразмерность? <I>Ќа  оба  вопроса  надо ответить  нет.</I> ‘ущее, которое <I>„екарт</I>
пытаетсЯ  онтологически  принципиально  схватить  через  extensio,  наоборот
таково,  что  впервые   открываетсЯ  только  в  прохождении  через  ближайше
подручное внутримирное сущее. Ќо пусть это верно и пусть даже онтологическаЯ
характеристика  <I>этого</I> определенного  внутримирного сущего  (природы) - равно
как идеЯ субстанциальности и с нею  смысл  принЯтых в ее дефиницию existit и
ad  existendum - ведут в темноту, существует же ведь  возможность, что через
онтологию,   основанную   на  радикальном   разделении  Ѓога,   џ,   "мира",
онтологическаЯ   проблема   мира   в  том  или  ином  смысле  поставлена   и
продвигаетсЯ.  …сли же  и эта возможность  не  существует,  то  должно  быть
приведено  специальное доказательство, что  <I>„екарт</I>  не  только  дает  скажем
онтологический промах  в  определении мира, но  что  его интерпретациЯ  и ее
основаниЯ  привели к <I>перескакиванию</I> через феномен мира равно как через бытие
ближайше подручного внутримирного сущего.
     Џри экспозиции  проблемы мирности (<A  HREF="#пргр14"><U>§  14</U></A>)
было  указано на важность достижениЯ адекватного доступа к этому феномену. ‚
критическом  разборе Љартезиева подхода нам придетсЯ поэтому спросить: какой
бытийный способ присутствиЯ фиксируетсЯ как адекватный способ доступа к <I>тому</I>
сущему, с чьим бытием как extensio <I>„екарт</I> равнЯет бытие "мира"? …динственный
и  подлинный доступ  к этому сущему есть познание,  intellectio, а именно  в
смысле    математически-физического   познаниЯ.   Њатематическое    познание
расцениваетсЯ  как  тот способ постижениЯ  сущего, который  во  всЯкое времЯ
может  быть уверен  в надежном имении  бытиЯ схваченного  им сущего.  —то по
своему  способу  бытиЯ   таково,  что  удовлетворЯет  бытию,   становЯщемусЯ
доступным  в математическом  познании,  <I>есть</I> в собственном смысле. ќто сущее
есть  то,  <I>что   всегда  есть  <A  NAME="с95"></A>что  оно  есть;</I>  потому  в
воспринимаемом  сущем миpa его собственное бытие составлЯет  то, о чем может
быть  показано, что оно имеет характер <I>постоЯнного  пребываниЯ,</I> как remanens
сарах  mutationum.   ‘обственно   <I>есть</I>   всегда-длЯщеесЯ  остающеесЯ.  ’акое
познаетсЯ математикой. —то <I>через нее</I> доступно в сущем, составлЯет его бытие.
’ак из определенной идеи бытиЯ, свернутой в  понЯтии субстанциальности, и из
идеи  познаниЯ,  <I>так</I> познающего сущее,  "миру"  как бы  диктуетсЯ его бытие.
<I>„екарт</I>  не  допускает,  чтобы  способ  бытиЯ внутримирного  сущего  был  ему
предложен этим  последним,  но  на основании  нераскрытой  в  своем  истоке,
недоказанной  в своем праве идеи бытиЯ (бытие  постоЯнное наличие) он как бы
предписывает  миру  его "собственное"  бытие. ’ак  что  не  опора  на науку,
которой  случилось  быть  особо  ценимой, математику,  определЯет  в  первую
очередь   онтологию   мира,<SUP>*</SUP>  но  принципиальнаЯ   онтологическаЯ
ориентациЯ   на  бытие  как   постоЯнную   наличность,   постижению  которой
математическое  знание   удовлетворЯет  в   исключительном  смысле.   <I>„екарт</I>
осуществлЯет таким образом  философски  эксплицитно переключение воздействиЯ
традиционной   онтологии  на  новоевропейскую  математическую  физику  и  ее
трансцендентальные основаниЯ.
     <I>„екарту</I>  нет   надобности   ставить  проблему  адекватного  доступа   к
внутримирному сущему. Џод несломленным господством традиционной онтологии об
аутентичном способе постижениЯ собственного сущего  заранее решено. Ћн лежит
в   vosiv,   "созерцании"  в   самом  широком  смысле,  которого  Sicxvoeiv,
"мышление",  есть   лишь  фундированнаЯ   форма  осуществлениЯ.  €  из  этой
принципиальной  онтологической  ориентации  <I>„екарт</I>  дает свою  "критику" еще
возможного  наблюдающе  внимающего  способа   доступа  к  сущему.   sensatio
(счетб^сгк;) в противоположность intellectio.
     <I>„екарт</I>  очень  хорошо знает о том, что сущее  ближайше кажет себЯ  не в
своем собственном  бытии. "Ѓлижайше"  дана  вот  эта определенно окрашеннаЯ,
пахнущаЯ, твердаЯ, холоднаЯ, звучащаЯ вещь из воска. Ќо это и вообще то, что
дают  чувства, остаетсЯ онтологически иррелевантно. Satis erit, si advert am
us scnsuum per-ceptiones поп rcferri, nisi ad istam corpons humani cum mentc
coniiinctioriem.  et nobis  quidem ordinarie exhibere, quid ad illam externa
corpora prodesse possint aut nocerc. [„остаточно будет, если мы заметим, что
восприЯтиЯ чувств относЯтсЯ  только к сопрЯжению  человеческого тела с умом,
т<A NAME="с446"></A>ак что в основном они представлЯют нам, чем внешние тела
могут этому сопрЯжению  способствовать или вредить.] —увства вообще не  дают
познать  сущее  в  его бытии,  но  только  доносЯт о полезности и  вредности
"внешних"  внутримирных   <A  NAME="с96"></A>вещей   длЯ  снабженного  телом
человеческого  существа.  Nos  поп  decent,  qualia  ('corpora)  in  seipsis
existant; через  чувства  мы  вообще не  получаем  проЯснений о сущем  в его
бытии.  Quod  agentes,  percipiemus  naturam  materiae.   sive  corporis  in
universum spectati. non consistere in eo quod sit res dura vel ponderosa vel
colorata vel  alio  aliquo modo sensus afficiens: sed tantum in eo, quod sit
res extensa in longum. latum et  profundum. [Ћни не  показывают  нам, какими
(тела) существуют сами в себе. „елаЯ это, мы постигаем, что природа материи,
или тела,  рассматриваЯ вообще,  состоит не в  том что это  вещь твердаЯ или
тЯжелаЯ  или  окрашеннаЯ или  каким-либо  другим  образом воздействующаЯ  на
чувства, но  только в  том  что  это вещь  протЯженнаЯ  в  длину,  ширину  и
глубину.]
     Ќасколько  мало <I>„екарт</I> мог  позволить  чувственно  ЯвлЯющемусЯ подавать
себЯ в своем  особом способе бытиЯ и тем более определЯть последний,  станет
Ясно из критического анализа проведенной им интерпретации ощущениЯ твердости
и сопротивлениЯ (ср. <A HREF="#пргр19"><U>§ 19</U></A>).
     ’вердость осмысливаетсЯ как  сопротивление.  Џоследнее однако столь  же
мало как твердость понимаетсЯ в  феноменальном смысле, как нечто в нем самом
ощущаемое и в таком ощущении определимое. ‘опротивление  говорит длЯ <I>„екарта</I>
то   же  что:  не  трогатьсЯ  с   места,  т.е.  не   претерпевать  изменениЯ
местоположениЯ. ‘опротивление вещи значит тогда:  оставатьсЯ на определенном
месте относительно  другой менЯющей свое место вещи, соотв. менЯть  место  с
такой  скоростью, чтобы та другаЯ могла эту  "догнать". ќтой  интерпретацией
опыта твердости бытийный способ  чувственного  вниманиЯ  и с ним возможность
постижениЯ  встречающего в таком внимании  сущего  погашен  в  своем  бытии.
<I>„екарт</I>  переводит бытийный  способ  вниманиЯ чего-либо  в  единственный  ему
известный;      внимание       чего-либо       становитсЯ       определенным
друг-рЯдом-с-другом-наличествованием  двух наличных res  extensae, подвижное
соотношение    обеих   само   существует   в   модусе   extensio,   первично
характеризующем  наличность  телесной  вещи.  Џравда,   возможнаЯ  "полнота"
осЯзающего  отношениЯ  требует  исключительной  "близости"  осЯзаемого.  ќто
однако не  значит что прикасание и скажем заЯвлЯющаЯ в  нем о себе твердость
состоЯт,  взЯтые онтологически, в  различной скорости  двух  телесных вещей.
’вердости и сопротивлениЯ вообще не оказываетсЯ, если нет сущего с  бытийным
образом присутствиЯ или по меньшей мере живого.
     ’ак  выЯвление возможных <I>доступов</I> к внутримирному сущему переходит  длЯ
<I>„екарта</I>  под господство  идеи  бытиЯ, котораЯ сама считана  с  определенного
региона этого <A NAME="с97"></A>сущего.
     €деЯ  бытиЯ как постоЯнного наличиЯ  не только мотивирует экстремальное
определение бытиЯ внутримирно сущего и его идентификацию с миром вообще, она
вместе с  тем  мешает онтологически  адекватно  ввести  в  обзор  постановки
присутствиЯ. Ђ этим полностью заграждаетсЯ путь  к тому, чтобы  увидеть хотЯ
бы фундированный характер  всЯкого чувственного  и  рассудочного вниманиЯ  и
понЯть то и другое как возможность бытиЯ-в-мире. Ѓытие "присутствиЯ", к чьей
фундаментальной  конституции  принадлежит  бытие-в-мире,  <I>„екарт</I>  схватывает
опЯть тем же способом, что и бытие res extensa, как субстанцию.
     Ќо  не  подсовываетсЯ ли  с  этим  критическим  разбором „екарту  и  не
"доказываетсЯ"  ли  потом, что  им  не  решена  задача,  лежавшаЯ  целиком и
полностью  вне его  горизонта?  Љак  мог  <I>„екарт</I>  отождествлЯть определенное
внутримирное  сущее и его  бытие с миром, если  феномен мира  и  с ним нечто
подобное внутримирности ему вообще неизвестны?
     ‚  поле  принципиального размежеваниЯ  это последнее не может держатьсЯ
лишь доксографически фиксируемых  тезисов, но  должно взЯть длЯ ориентировки
суть дела и тенденцию проблематики, хотЯ бы последнЯЯ и не выходила за рамки
расхожей концепции. —то <I>„екарт</I> с res  cogitans и res extensa не только <I>хотел
поставить</I> проблему  "џ и мира",  но претендовал на ее  радикальное  решение,
становитсЯ Ясно  из его "ђазмышлений" (ср. особенно I и VI). —то обходЯщаЯсЯ
без всЯкой позитивной  критики онтологическаЯ принципиальнаЯ  ориентациЯ  на
традицию   делала   длЯ  него   невозможным   высвобождение   онтологической
проблематики присутствиЯ, неизбежно  заслонЯла ему взглЯд на феномен  мира и
сумела втиснуть онтологию  "мира"  в  онтологию определенного  внутримирного
сущего, были призваны выЯвить предшествующие разборы.
     Ќо,  возразЯт,  пусть  действительно  проблема  мира и  бытиЯ  ближайше
встречного  в окружающем мире сущего остаетсЯ скрытой, <I>„екарт</I> все же заложил
основу длЯ онтологической  характеристики <I>того</I> внутримирного сущего, которым
фундировано    в    его    бытии   всЯкое    другое    сущее,   материальной
природы,<SUP>*</SUP>  Ќа  ней, фундаментальном слое,  надстраиваютсЯ  прочие
слои  внутримирной действительности. ‚ протЯженной вещи как таковой  исходно
основаны определенности, которые хотЯ кажут себЯ качествами, однако "в осн<A
NAME="с98"></A>ове" суть квантитативные  модификации модусов самой ехtensio.
Ќа  этих,  которые  сами  еще  поддаютсЯ  редукции,  качествах  стоЯт  потом
специфические  качества как красивое,  некрасивое, подходЯщее, неподходЯщее,
годное, негодное; эти качества надо в первичной ориентации на вещность брать
как неквантифицируемые  ценностные  предикаты,  через которые вещь,  сначала
лишь материальнаЯ, штемпелюетсЯ в благо. ‘  этой стратификацией рассмотрение
все же ведь приходит к сущему, которое мы онтологически  характеризовали как
подручное средство.  Љартезиев  анализ  "мира" впервые позволЯет так надежно
выстраивать  структуру  ближайше  наличного;  она  нуждаетсЯ  лишь  в  легко
осуществимом восполнении природной вещи до полной употребимой вещи.
     Ќо  достижимо  ли  онтологически  на  этом  пути,  отвлекаЯсь  пока  от
специфической  проблемы  мира,  бытие  внутримирно ближайше встречающего? Ќе
вводитсЯ ли  исподволь с  материальной  вещностью  бытие - постоЯнное вещное
наличие,  -   которое   через  последующее   наделение   сущего  ценностными
предикатами  настолько  не получает  онтологического восполнениЯ, что скорее
эти  ценностные черты  сами  оказываютсЯ лишь  онтическими  определенностЯми
сущего,  имеющего бытийный образ вещи? „обавка ценностных предикатов  ничуть
не   может   дать   новых   разъЯснений  о  бытии   благ,   <I>но   лишь  опЯть
предустанавливает длЯ  них бытийный  род  чистой  наличности.</I>  –енности суть
<I>наличные</I>  определенности вещи. –енности  имеют в итоге  свой  онтологический
источник  единственно в  предыдущем  введении  вещной  действительности  как
фундаментального  слоЯ. Ќо уже дофеноменологический опыт показывает  в Якобы
вещно сущем нечто  не  делающеесЯ через вещность вполне  понЯтным.  ’ак  что
вещное  бытие  требует  восполнениЯ.  —то  же  онтологически означает  бытие
ценностей или их "значимость", которую  <I>‹отце</I> брал  как модус "утверждениЯ"?
—то  означает  онтологически  эта  "наделенность" вещей ценностью? Џока  эти
определениЯ остаютсЯ в темноте, реконструкциЯ  употребимой вещи из природной
вещи есть  онтологически  проблематичное предприЯтие, вовсе уж  не говорЯ  о
принципиальном  извращении   проблематики.   €   эта   реконструкциЯ  сперва
"освежеванной"  употребимой  вещи не  требует  ли  всегда  уже  <I>опережающего
позитивного  взглЯда  на   феномен,  чью   целость  реконструкциЯ   призвана
восстановить]</I> …сли же  его  самое свое бытийное устройство не эксплицировано
как следует заранее, то  не строит ли реконструкциЯ без строительного плана?
Џоскольку эта  реконструкциЯ и "восполнение" традиционной онтологии "мира" в
результате  приходит   к  тому  же  <I>сущему,</I>  от  <A  NAME="с99"></A>которого
отправлЯлсЯ  выше  анализ подручности средств  и  целости  имениЯ-дела,  она
вызывает  видимость, будто <I>бытие</I> этого  сущего  действительно  проЯснено или
хотЯ бы  стало <I>проблемой.</I>  Ќасколько  <I>„екарт</I> с  extensio  как proprietas  не
достигает   бытиЯ   субстанции,  настолько   же   бегство   к  ''ценностным"
характеристикам не может хотЯ бы ввести в обзор бытие как подручность, <I>уж</I> не
то что позволить ему стать онтологически темой.
     ‘ужение вопроса  о  мире  до вопроса о природной  вещности как ближайше
доступном внутримирном сущем <I>„екартом</I> было заострено. Ћн упрочил мнение, что
Якобы строжайшее  онтическое <I>познание</I> сущего есть также возможный  подступ к
первичному бытию открываемого в  таком познании сущего. Ќадо однако вместе с
тем увидеть, что также  и "восполнениЯ" вещной онтологии движутсЯ в принципе
на той же догматической базе что <I>„екарт.</I>
     Њы уже отмечали <A HREF="#пргр14"><U>(§ 14</U></A>), что перескок через
мир и ближайше встречное сущее не случаен, не недосмотр, который надо просто
компенсировать, но  основан в сущностном  способе бытиЯ самого  присутствиЯ.
…сли  аналитика  присутствиЯ  сделала в рамках этой проблематики прозрачными
важнейшие  главные структуры  присутствиЯ, если  понЯтию бытиЯ вообще указан
горизонт его возможной  понЯтности<SUP>*</SUP> и таким образом подручность и
наличность  впервые  тоже   становЯтсЯ  онтологически  исходно  понЯтны,  то
проведеннаЯ теперь критика картезианской  и в  принципе  сегоднЯ еще обычной
онтологии мира впервые позволЯет утвердить себЯ в своем философском праве.
     „лЯ - этого должно быть показано (ср. I часть, раздел ‡):
     1)  Џочему  в  начале   решающей  длЯ  нас  онтологической  традиции  -
эксплицитно  у <I>Џарменида</I> - через феномен мира перескочили; откуда происходит
постоЯнное повторение этого перескока?
     2)  Џочему  вместо   этого   проскоченного   феномена  выскакивает  как
онтологическаЯ тема внутримирное сущее?
     3) Џочему это сущее находЯт ближайшим образом в "природе"?
     4)  Џочему  ощущаемое  необходимым  восполнение  такой  онтологии  мира
осуществлЯетсЯ с помощью феномена ценности?
     ‚  ответах   на  эти  вопросы  впервые  только  достигаетсЯ  позитивнаЯ
понЯтность  <I>проблематики</I>  мира,  выЯвлЯетсЯ  источник  его  упущениЯ   и  <A
NAME="с100"></A>доказываетсЯ  правовое  основание  отказа   от  традиционной
онтологии мира.
     ‘оображениЯ   о   <I>„екарте</I>  были  призваны  показать,  что  казалось  бы
самопонЯтное отправление от вещей  мира, как  и ориентир на Якобы строжайшее
познание   сущего,  не  обеспечивают   обретениЯ   почвы,  на  какой   можно
феноменально коснутьсЯ ближайших  онтологических устройств мира, присутствиЯ
и внутримирного сущего.
     …сли   однако  мы   вспомним   о  том,   что   пространственность  Явно
со-конституирует внутримирно  сущее, то в итоге  все  же какое-то "спасение"
Љартезиева  анализа "мира" становитсЯ  возможно.  ‘ радикальным  выдвижением
extensio как  praesuppositum длЯ всЯкой определенности  res  согрогеа <I>„екарт</I>
работал на понимание того априори,  содержание которого потом проникновеннее
фиксировал <I>Љант.</I> Ђнализ extensio остаетсЯ в  известных границах независим от
упущениЯ специальной интерпретации бытиЯ протЯженного сущего. “  выставлениЯ
extensio как основоопределенности "мира" есть свое феноменальное право, хотЯ
в обращении к ней ни  пространственность мира, ни ближайшим образом открытаЯ
пространственность  встречного  в  окружающем  мире  сущего,  ни  тем  более
пространственность самого присутствиЯ онтологически схвачены быть не могут.

     <B><A    NAME="_Toc459301205">‚.    Ћкружное    окружающего     мира     и
пространственность присутствиЯ</A></B>
     ‚  контексте первого наброска  бытиЯ-в (сравни  <A  HREF="#пргр12"><U>§
12</U></A>)  требовалось  отграничить  присутствие   от   способа  бытиЯ   в
пространстве, именуемого нами внутриположностью. Ћна означает:  сущее,  само
протЯженное,      замкнуто     протЯженными      границами     протЯженного.
‚нутриположно-сущее и  замыкающее оба  наличны  в пространстве.  Ћтвод такой
внутриположности присутствиЯ в пространственном вместилище должен был однако
не исключить  в принципе всЯкую  пространственность  присутствиЯ, но  только
держать   свободным   путь   к  увидению   конститутивной  длЯ   присутствиЯ
пространственности.  …е  теперь надо выЯвить.  Џоскольку однако  <I>внутримирно</I>
сущее  тоже  находитсЯ в пространстве, его пространственность будет стоЯть в
онтологической свЯзи с миром.<SUP>*</SUP>  Ћтсюда  нужно определить, в каком
смысле    пространство   есть    конститутив   мира,   со   своей    стороны
характеризованного  как  структурный  момент бытиЯ-в-мире. Ћсобенно  следует
показать, как  окружное  окружающего  мира, специфическаЯ пространственность
встречающего в  окружающем мире  сущего сама  <A NAME="с101"></A>фундирована
через  мирность  мира,  а  не  наоборот  мир  со  своей  стороны  наличен  в
пространстве. ђазыскание  пространственности присутствиЯ  и пространственной
определенности мира берет  свое  начало  в  анализе внутримирно подручного в
пространстве. ђассмотрение пробегает три ступени: <OL>

     <LI>пространственность внутримирно  подручного (<A  HREF="#пргр22"><U>§
22</U></A>), </LI>
     <LI>пространственность     бытиЯ-в-мире     (<A     HREF="#пргр23"><U>§
23</U></A>), </LI>
     <LI>пространственность      присутствиЯ     и      пространство     (<A
HREF="#пргр24"><U>§ 24</U></A>).</LI></OL>

     <B><I><A NAME="_Toc459301206"><A NAME="пргр22"></A>§  22.  Џространственность
внутримирно подручного</A></B></I>

     …сли   пространство  в  каком-то  еще  подлежащем  определению   смысле
конституирует  мир,  то  не  может  удивлЯть,  если  мы   уже  в  предыдущей
онтологической  характеристике бытиЯ внутримирного  сущего должны были иметь
последнее   в  виду   и  как  внутрипространственное.   „о   сих   пор   эта
пространственность  подручного  не  схвачена  феноменально  отчетливо  и  не
проЯснена в ее  сцеплении  с бытийной структурой  подручного.  ‚ этом теперь
задача.
     ‚ каком смысле мы уже при характеристике подручного натолкнулись на его
пространственность? ђечь шла  о <I>ближайше</I>  подручном. ќто означает  не только
сущее, встречающее  всЯкий раз  <I>сначала</I>  прежде  другого,  но  подразумевает
вместе с тем сущее, которое "вблизи". Џодручное повседневного обихода  имеет
характер  <I>близости.</I>  Џри  точном  рассмотрении  эта  близость  средства  уже
намечена в термине, выражающем его бытие, в "подручности". ‘ущее "под рукой"
имеет всегда разную  близость,  которую не установить измерением  отстоЯний.
ќта   близость  управлЯетсЯ  усматривающе  "рассчитывающим"  орудованием   и
употреблением.  “смотрением  озабочениЯ  то,  что  таким   способом  близко,
фиксируетсЯ вместе  и  в  аспекте направлениЯ,  в каком  средство всЯкий раз
доступно. ЌаправленнаЯ близость средства означает, что оно не просто, где-то
наличное,  имеет  свое  место в  пространстве,  но  как  средство  по своему
существу уместно и  размещено, выставлено, прибрано. ‘редство имеет свое  <A
NAME="место"><I>место</A>,</I>  или  же  оно  "валЯетсЯ",  что  надо  принципиально
отличать  от  голой преднесенности в  произвольном  пространственном пункте.
Њесто как  место этого средства  длЯ...  определЯетсЯ  всЯкий раз из  целого
направленных  одно  на другое мест подручной в  окружающем мире взаимосвЯзи.
Њесто и множественность мест  нельзЯ  истолковывать  как  где  произвольного
наличиЯ  вещей.  Њесто   есть  всЯкий  раз  определенное  "туда"   и  "сюда"
<I>принадлежности</I> средства.  ’а или инаЯ туда-<A NAME="с102"></A>принадлежность
отвечает  характеру средства  у подручного, т.е. его соразмерной имению-дела
принадлежности  к целому средств.  ‚  основании  разместимой  принадлежности
целого средств лежит  опЯть же как условие ее возможности  то  куда  вообще,
внутри  которого  взаимосвЯзи   средств  отведена  целость  мест.  ќто  куда
возможной  средствообразной  принадлежности,  которое  заранее  усматривающе
держат    в    виду    в    озаботившемсЯ   обращении,   мы    именуем    <A
NAME="область"><I>областью</A>.</I>
     "‚ области чего" означает не только  "в направленности на", но вместе в
окружении  чего,  что  располагаетсЯ  в  этом  направлении.  Ќаправлением  и
отдаленностью -  близость  лишь модус последней -  конституируемое место уже
ориентировано на  определенную область и внутри нее. Ќечто подобное  области
должно прежде быть открыто, чтобы стали возможны отведение и нахождение мест
длЯ целости  средств в распорЯжении  усмотрениЯ. ќта  областнаЯ ориентировка
множественности  мест  подручного  составлЯет окружное,  вокруг-нас ближайше
встречного в  окружающем  мире сущего. Ќе бывает сначала никакой  трехмерной
множественности  возможных пунктов, заполнЯемых наличными вещами.  €змерениЯ
пространства  в  пространственности  подручного еще скрыты. "‚верху" это "на
потолке", "внизу"  - "на земле", "сзади"  - "у  двери"; все где  открываютсЯ
через  ходы  и пути повседневного обращениЯ  и толкуютсЯ  усмотрением, а  не
фиксируютсЯ и размечаютсЯ в созерцательном промере пространства.
     Ћбласти   не   образуютсЯ   впервые   совместно-наличными  вещами,   но
оказываютсЯ  всегда уже  в отдельных местах подручны.  ‘ами  места отводЯтсЯ
подручному в усмотрении  озабочениЯ или их преднаходЯт. ЏостоЯнно подручное,
заранее  взЯтое  в расчет усматривающим  бытием-в-мире,  имеет  поэтому свое
место. ѓде его подручности взЯто длЯ озабочениЯ  в расчет и ориентировано на
прочее  подручное.  ’ак  солнце,  чьи свет  и тепло  состоЯт в  повседневном
употреблении,  имеет  открытые  усмотрением  отличительные  места смотрЯ  по
менЯющейсЯ  применимости  того,  что  оно  дарит:  восход,  полдень,  закат,
полночь.  Њеста  этого,  хотЯ  менЯющимсЯ  образом,  но  все  же  равномерно
постоЯнного  подручного становЯтсЯ подчеркнутыми "индексами" расположенных в
них  областей. ќти области, страны  света, которым вовсе еще  не обЯзательно
иметь какой-то географический смысл, задают  опережающее  куда  длЯ  всЯкого
частного  формированиЯ областей, могущих заполнитьсЯ местами. „ом имеет свою
солнечную  и наветренную  сторону; на  нее  ориентируетсЯ  разделение  "по<A
NAME="с103"></A>мещений", а внутри них опЯть  же '"обстановка", смотрЯ по их
характеру  средства.  –еркви и могилы  к  примеру располагаютсЯ на  восход и
закат солнца, области  жизни и смерти, которыми обусловлено само присутствие
в  аспекте   его  наиболее   своих  возможностей  быть  в  мире.  Ћзабочение
присутствиЯ, длЯ которого в его бытии дело идет о самом этом бытии,  заранее
открывает области,  в которых длЯ него  всЯкий  раз  имеетсЯ решающее  дело.
ЏредварЯющее  раскрытие  областей  со-определЯетсЯ  целостью  имениЯ дела, в
которую отпущено подручное как встречное.
     ЏредварЯющаЯ  подручность конкретной области имеет в еще более исходном
смысле  чем  бытие  подручного  <I>характер  незаметной  свойскости.</I>  Ћна  сама
становитсЯ  видима по способу  заметности  лишь при  усматривающем  открытии
подручного,  а  именно  в дефективных  модусах озабочениЯ. Џри необнаружении
чего-либо на <I>своем</I> месте  область места часто  впервые  становитсЯ отчетливо
доступна как таковаЯ. Џространство,  открытое  в  усматривающем бытии-в-мире
как пространственность  целого  средств, принадлежит всегда  в качестве  его
места   к  самому  сущему.  ѓолое   пространство  еще  скрыто.  Џространство
расщеплено на места. Ќо  эта пространственность  через мироразмерную целость
имениЯ-дела  с  пространственно подручным  получает  свое  особое  единство.
"Ћкружающий мир"  не устраиваетсЯ  в  заранее данном  пространстве,  но  его
специфическаЯ мирность артикулирует в  своей значимости деловую  взаимосвЯзь
всегдашней  целости  отводимых  усмотрением  мест. ‚сегдашний  мир открывает
всЯкий раз  пространственность принадлежащего к нему пространства. „опущение
встречи  подручного  в его  мироокружном пространстве  оказываетсЯ онтически
возможно  только  потому,  что присутствие  само в  плане  его  бытиЯ-в-мире
"пространственно".

     <B><I><A  NAME="_Toc459301207"><A  NAME="пргр23"></A>§ 23. Џространственность
бытиЯ-в-мире</A></B></I>

     …сли мы приписываем  пространственность  <I>присутствию,</I> то  это "бытие  в
пространстве"   надо   видимо  понимать  из  способа  бытиЯ   этого  сущего.
Џространственность присутствиЯ, которое по своей сути не наличествование, не
может   значить   ни  чего-то   вроде  нахождениЯ  при  пункте   в  "мировом
пространстве", ни подручности  на месте.  ’о  и другое  суть  способы  бытиЯ
внутри-мирно встречающего  сущего. Џрисутствие же  есть  "в" мире  в  смысле
озаботившегосЯ-освоившегосЯ  обращениЯ с  внутримирно встречным сущим.  …сли
ему  соответственно  тем  или иным  образом присуща  пространственность,  <A
NAME="с104"></A>то   это   возможно   лишь   на   почве   такого    бытиЯ-в.
Џространственность которого однако кажет черты <I>от-далениЯ</I> и <I>направлениЯ.</I>
     Џод отдалением как способом  бытиЯ присутствиЯ в плане его бытиЯ-в-мире
мы понимаем не что-то вроде отдаленности (близости) или тем более дистанции.
Њы  применЯем  выражение отдаление в  активном  и переходном  значении.  Ћно
означает бытийную  конституцию присутствиЯ, в плане которой удаление чего-то
как   отодвигание    есть    лишь   определенный,    фактичный   модус.   <A
NAME="отдаление">Ћтдалить  </A>значит  дать исчезнуть дали,<SUP>*</SUP> т.е.
отдаленности  чего-то, приблизить. Џрисутствие  по сути от-далЯюще, оно  как
сущее, какое  оно  есть,  дает всЯкому сущему встретить  вблизи.<SUP>*</SUP>
Ћт-даление  открывает  отдаленность.  ЏоследнЯЯ  равно  как  дистанциЯ  есть
категориальное   определение   неприсутствиеразмерного   сущего.   Ћтдаление
напротив надо закрепить как экзистенциал.  ‹ишь поскольку вообще сущее в его
отдаленности открыто  присутствию,  в самом внутримирном сущем  относительно
другого становЯтсЯ доступны "отдалениЯ" и дистанции. „ве точки столь же мало
отдалены друг от друга  как вообще  две вещи, ибо никакое из  этих сущих  не
может по своему способу бытиЯ  отдалЯть. Ћни имеют  только преднаходимую при
от-далении<SUP>*</SUP> и измеримую дистанцию.
     Ћт-даление  есть  ближайшим  образом  и  большей  частью  усматривающее
приближение,  введение в  близость как добывание, приготовление,  имение под
рукой.  Ќо  и  определенные виды  чисто  познающего  раскрытиЯ  сущего имеют
характер   приближениЯ.   <I>‚   присутствии  лежит  сущностнаЯ   тенденциЯ   к
близости.<SUP>*</I></SUP>  ‚се  виды ускорениЯ,  которому мы  сегоднЯ более  или
менее   вынужденно   помогаем,   рвутсЯ   к   преодолению  отдаленности.   ‘
"радиовещанием" к  примеру присутствие совершает  сегоднЯ  какое-то в  своем
бытийном смысле  еще не обозримое  от-даление  "мира"  на пути  разрушающего
расширениЯ повседневного окружающего мира.
     ‚   от-далении  не  обЯзательно   лежит  отчетливаЯ  оценка   далекости
подручного  в отношении к присутствию. Ћтдаленность прежде  всего никогда не
схватываетсЯ как расстоЯние. Љогда надо оценить расстоЯние, то  это делаетсЯ
относительно отдалений, в которых держитсЯ повседневное присутствие.  ‚зЯтые
вычислительно,  эти  оценки  могут  быть  неточными  и  колеблющимисЯ,  но в
повседневности  присутствиЯ  они имеют  свою  <I>собственную</I> и сплошь  понЯтную
<I>определенность.</I> Њы  говорим: дотуда расстоЯние одной прогулки, рукой подать,
это "под носом". ќти меры выражают, что они  не только н<A NAME="с105"></A>е
хотЯт "измерЯть",  но что  оцененнаЯ  ими отдаленность принадлежит сущему, к
которому  подходЯт  озаботившись  усматривающе.  Ќо  и  когда  мы пользуемсЯ
твердой  мерой  и говорим:  "до  дома полчаса",  эту  меру  надо  брать  как
оцененную.  "Џолчаса"  тут не 30  минут, но длительность, котораЯ  вообще не
имеет  "длины"  в  смысле  квантитативной  протЯженности.  ќта  длительность
толкуетсЯ всЯкий раз  из привычных  повседневных  "озабочений". Ћтдаленности
ближайшим образом и даже там,  где известны  "официально" исчисленные  меры,
оцениваютсЯ по усмотрению.  Џоскольку от-даленное в таких оценках  подручно,
оно удерживает свой  специфически внутримирный характер.  ‘юда относитсЯ то,
что проходимые в обращении пути к отдаленному сущему даже каждый день разной
длины.   Џодручное  окружающего  мира   налично  ведь  не  длЯ  изъЯтого  из
присутствиЯ  вечного созерцателЯ, но встречает в  усматривающе озаботившейсЯ
повседневности присутствиЯ. Ќа  своих путЯх присутствие не вымерЯет  отрезок
пространства  как наличную  телесную  вещь,  оно  не  "пожирает  километры",
приближение и отдаление это всЯкий раз озаботившеесЯ бытие к приближаемому и
от-даленному. "Ћбъективно"  долгий путь может быть короче "объективно" очень
короткого,  который  возможно  "каменист" и предстает бесконечно  долгим.  <I>‚
таком  "предстает"  однако   впервые  собственно  подручен  всегдашний  мир.</I>
Ћбъективные  отстоЯниЯ  наличных   вещей  не  совпадают  с  отдаленностью  и
близостью внутримирно подручного. Џервые  могут быть точно  известны, но это
знание остаетсЯ  слепым,  у  него  нет  функции  усматривающе  раскрывающего
приближениЯ окружающего мира; такое знание  применЯют только внутри и длЯ не
измерЯющего отрезки озаботившегосЯ бытиЯ к "задевшему" миру.
     ‘уществует  склонность, из-за предварЯющей ориентации  на  "природу"  и
"объективно" измеренные дистанции вещей,  выдавать такие толкование и оценку
отдаленности  за "субъективные". Ќо это "субъективность",  котораЯ открывает
возможно   реальнейшее  "реальности"  мира,  не  имеющее  ничего  общего   с
"субъективным" произволом и субъективистскими "восприЯтиЯми" чего-то, сущего
"в  себе"  иначе.  <I>“сматривающее  от-даление  в  повседневности  присутствиЯ
открывает   по-себе-бытие   "истинного  мира  ",   того  сущего,  при  каком
присутствие как экзистирующее всегда уже есть.</I>
     ЏервичнаЯ  и   даже   исключительнаЯ  ориентациЯ  на  отдаленности  как
измеренные   дистанции   скрывает   исходную   пространственность   бытиЯ-в.
"Ѓлижайшее"  вовсе никак не Якобы то,  что  имеет минимальную  дистанцию  <A
NAME="с106"></A>"от  нас". Ѓлижайшее располагаетсЯ  в  том, что отдалено  на
среднюю  величину досЯгаемости, охвата и  обзора.  Џоскольку  присутствие по
сути  пространственно  способом  от-далениЯ,  обращение  держитсЯ  всегда  в
от-даленном им, в известном открытом просторе, "окружающем мире", поэтому мы
слышим и видим сначала всегда через голову "ближайшего" по дистанции. ‡рение
и  слух дальнодействующие  чувства  не  из-за их  диапазона,  а  потому  что
присутствие как от-далЯющее держитсЯ преимущественно в них.  „лЯ  носЯщего к
примеру очки, по расстоЯнию такие  близкие, что "сидЯт у него на носу",  это
употребительное  средство отдалено в  окружающем мире  больше чем картина на
стене  напротив. “ этого средства так мало близости, что оно часто ближайшим
образом даже не обнаруживаетсЯ. ќто средство длЯ видениЯ,  подобно  таковому
длЯ  слушаниЯ, к примеру  телефонной трубке,  имеет  означенную незаметность
ближайше  подручного.  ’о же  верно  к примеру  также об улице, средстве длЯ
хождениЯ. Џри ходьбе ее касаютсЯ на каждом шагу и по видимости она ближайшее
и реальнейшее из вообще наличного,  она как  бы скользит вдоль  определенных
частей тела, ступней ног. Ќо она больше отдалена чем знакомый, встретившийсЯ
"на улице" на "отдалении"  двадцати  шагов. Ћ близости и  далекости ближайше
подручного в окружающем  мире решает усматривающее озабочение.  ’о, чего оно
заранее держитсЯ, есть ближайшее и правит от-далениЯми.
     Љогда присутствие в озабочений вводит что-то  в  свою близость, то  это
означает не фиксацию  чего-то в пространственном пункте, имеющем минимальную
дистанцию  от   какой-то  точки  тела.  ‚близи   значит:  в  круге  ближайше
усмотренного подручного. Џриближение ориентировано не на телесную џ-вещь, но
на  озаботившеесЯ  бытие-в-мире,  т.е.  на то,  что в  последнем всЯкий  раз
ближайшим образом встречает. Џространственность присутствиЯ  поэтому тоже не
определЯетсЯ через задание пункта, в котором налицо тело-вещь. Њы правда и о
присутствии  говорим,  что оно занимает  место.  ќто  "занЯтие"  надо однако
принципиально  отделЯть  от пребываниЯ  подручного  в некоем месте из  некой
области.   ‡анЯтие  места  должно  пониматьсЯ  как  от-даление   мироокружно
подручного   вовнутрь  предраскрытой   усмотрением   области.   ‘вое   здесь
присутствие   понимает  из  там  окружающего  мира.  <A   NAME="здесь">‡десь
</A>подразумевает не где  чего-то  наличного, но  при-чем от-далЯющего бытиЯ
при...   заодно   с   этим   от-далением.   Џрисутствие    в   меру    своей
пространственности  сначала никогда  не здесь, но там,  из какового  там оно
возвращаетсЯ <A NAME="с107"></A>назад к своему здесь, и это  опЯть же только
таким   образом,   что   свое  озаботившеесЯ  бытие  к...  оно  толкует   из
там-подручного.  ќто делаетсЯ вполне Ясно из одной феноменальной особенности
от-далЯющей структуры бытиЯ-в.
     Џрисутствие  как  бытие-в-мире  держитсЯ  сущностно  в от-далении.  ќто
от-даление, даль  подручного от  него  самого, присутствие  не может <I>никогда
преодолеть.</I>  Ћтдаленность  подручного от присутствиЯ  может правда сама быть
этим последним обнаружена как дистанциЯ, если она определЯетсЯ в отношении к
вещи, мыслимой как наличнаЯ на месте, прежде занЯтом присутствием. ќто между
дистанции  присутствие  может задним  числом  пересечь,  но  лишь  так,  что
дистанциЯ сама становитсЯ от-даленной. …е от-даление  настолько присутствием
не преодолено, что наоборот им тоже  вобрано и  постоЯнно вбираетсЯ, <I>ибо оно
по  сути  есть  от-даление,  т.е.   пространственно.</I>  Џрисутствие  не  может
странствовать  в том  или ином  круге  своих от-далений, оно может их всегда
только  изменЯть.   Џрисутствие   пространственно  способом   усматривающего
открытиЯ пространства, а именно так, что его  отношение  к встречающему  так
пространственно сущему постоЯнно отдалЯюще.
     Џрисутствие как  от-далЯющее бытие-в  имеет вместе  с  тем характер  <A
NAME="направление"><I>направлениЯ</A>.</I>  ‚сЯкое  приближение  заранее уже  взЯло
направление на  область,  из какой приближаетсЯ от-далЯемое,  становЯсь  так
преднаходимым   в   плане   своего  места.   “сматривающее  озабочение  есть
направлЯющее  от-даление.  ‚  этом озабочении,  т.е.  в бытии-в-мире  самого
присутствиЯ, предзадана потребность в  "знаках"; это средство берет на  себЯ
отчетливое и удобное  задание  направлений.  Ћно держит отчетливо  открытыми
употреблЯемые  усмотрением  области,  всЯкое  куда принадлежности,  прихода,
принесениЯ,     приведениЯ.     …сли    присутствие     <I>есть,</I>     оно    как
направлЯюще-отдалЯющее  всегда уже имеет свою открытую  область. Ќаправление
наравне  с  от-далением  как  бытийные  модусы  бытиЯ-в-мире заранее  ведомы
<I>усмотрением</I> озабочениЯ.
     €з этого направлениЯ возникают фиксированные равнениЯ направо и налево.
Џодобно тому как свои от-далениЯ, присутствие постоЯнно вбирает также и  эти
равнениЯ.  Ћпространствение присутствиЯ  в  его "телесности",  таЯщее в себе
свою не подлежащую здесь трактовке проблематику, отличаетсЯ среди прочего по
этим равнениЯм.  Ћтсюда подручное  и применЯемое  длЯ  тела, напр. перчатки,
необходимо   повторЯющие    движениЯ   рук,   должны    иметь   правое   и<A
NAME="с108"></A> левое  равнение. ђемесленный инструмент наоборот, взЯтый  в
руку  и  с  нею движимый,  не совершает  вместе  с  рукой  ее специфического
''ручного"  движениЯ. Џоэтому,  несмотрЯ  на то что  ими  орудует  рука,  не
существует правых и левых молотков.
     ЋстаетсЯ заметить однако,  что направление, принадлежащее к от-далению,
фундировано бытием-в-мире. ‹евое и правое не нечто "субъективное", длЯ  чего
субъект имеет чутье,  но  суть равнениЯ  направленности  вовнутрь всегда уже
подручного мира. "—ерез простое ощущение различиЯ двух моих боков" Я никогда
не смог бы найтись в мире. ‘убъект с "простым ощущением" этого различиЯ есть
условнаЯ  конструкциЯ,  оставлЯющаЯ  без  вниманиЯ  то  истинное  устройство
субъекта, что присутствие с этим "простым ощущением" всегда уже существует <I>и
должно  существовать</I>  в  некоем  мире,  чтобы  уметь   ориентироватьсЯ.  ќто
становитсЯ  Ясно из  примера,  на  котором Љант пытаетсЯ  проЯснить  феномен
ориентировки.
     „опустим Я вхожу в знакомую, но темную комнату, котораЯ за 'времЯ моего
отсутствиЯ была так  переобставлена,  что все стоЯвшее  справа теперь  стоит
слева. …сли  мне надо сориентироватьсЯ, то "простое  ощущение различиЯ" двух
моих боков совсем не поможет, пока не уловлен какой-то определенный предмет,
о котором <I>Љант</I> походЯ говорит, "чье местоположение Я имею в памЯти". —то это
однако   означает  кроме  как:  Я  ориентируюсь  обЯзательно   внутри  и  из
всегда-уже-бытиЯ  при   "знакомом"  мире.<SUP>*</SUP>   ‚заимосвЯзь  средств
некоего мира должна быть присутствию уже преддана.  —то Я всегда уже в мире,
длЯ возможности ориентировки не менее конститутивно чем ощущение длЯ правого
и  левого. —то это бытийное устройство присутствиЯ само собой разумеетсЯ, не
оправдывает его вытеснениЯ из  онтологически конститутивной роли.  <I>Љант</I> и не
вытеснЯет его,  как и  никакаЯ другаЯ  интерпретациЯ присутствиЯ. ЏостоЯнное
делание  употреблениЯ  из этого устройства  не  отменЯет  однако обЯзанности
адекватной  онтологической   экспликации,   но   наоборот  требует   ее.  ’а
психологическаЯ интерпретациЯ, что  џ имеет нечто  "в памЯти", подразумевает
по  сути   экзистенциальное  устройство  бытиЯ-в-мире.  Џоскольку  <I>Љант</I>  эту
структуру не видит, он упускает и  полную взаимосвЯзь конституции  возможной
ориентировки.   ђавнЯемость   направо   и   налево   основываетсЯ   в   су<A
NAME="с109"></A>щностной направленности  присутствиЯ вообще,  в свою очередь
сущностно  определЯемой  и  через бытие-в-мире.  Љонечно,  <I>Љант</I>  и  не имеет
задачей тематическую  интерпретацию ориентировки. Ћн хочет  только показать,
что всЯкаЯ ориентировка нуждаетсЯ в  "субъективном принципе". "‘убъективное"
же  будет  здесь означать в итоге:  a priori. Ђприори равнЯемости  направо и
налево коренитсЯ в  опЯть же "субъективном" априори бытиЯ-в-мире, не имеющем
ничего общего с определенностью, заранее ограниченной безмирным субъектом.
     Ћт-даление  и направление  как  конститутивные черты бытиЯ-в определЯют
пространственность  присутствиЯ   к   усматривающе-озаботившемусЯ  бытию   в
открытом,     внутримирном      пространстве.     ЏредыдущаЯ     экспликациЯ
пространственности  внутримирно подручного и пространственности бытиЯ-в-мире
дает впервые предпосылки, чтобы разработать  феномен пространственности мира
и поставить онтологическую проблему пространства.

     <B><A NAME="_Toc459301208"><A  NAME="пргр24"></A>§ <I>24.  Џространственность
присутствиЯ и пространство</A></B></I>

     Џрисутствие  как   бытие-в-мире   всегда   уже   открыло   "мир".   ќто
фундированное   в   мирности   мира   открытие   было  характеризовано   как
высвобождение     сущего     в    целость     имениЯ-дела.    ‚ысвобождающее
допущение-имениЯ-дела  происходит  способом  усматривающего   самоотсыланиЯ,
основанного   на  предварЯющем  понимании   значимости.   Ћтныне   показано:
усматривающее бытие-в-мире  пространственно.  € лишь  поскольку  присутствие
способом  от-далениЯ  и  направлениЯ  пространственно,  мироокружно наличное
может   встретить   в   своей   пространственности.  ‚ысвобождение   целости
имениЯ-дела есть  равноисходно от-далЯюще-направлЯющее допущение-имениЯ-дела
в какой-то области, т.е. высвобождение пространственной  местопринадлежности
подручного.  ‚ значимости, с  которой  присутствие как озаботившеесЯ бытие-в
всегда уже освоилось, заложена сущностнаЯ разомкнутость и пространства тоже.
     ђазомкнутое так с мирностью мира  пространство не  имеет  еще ничего от
чистой  множественности   трех  измерений.  Џространство  как  чистое  в-чем
метрического упорЯдочениЯ пунктов и определениЯ положений остаетсЯ  при этом
ближайшем  размыкании  ещ