 совпадающей с <I>ѓегелем.</I> Џоскольку однако настоЯщий  временной
анализ уже по подходу  принципиально  отличаетсЯ от <I>ѓегелЯ</I> и со своей целью,
т.е.   фундаментально-онтологическим    замыслом   ориентирован   как    раз
<I>противоположно</I> ему, краткое изложение гегелевской  трактовки отношениЯ между
временем   и  духом  может   послужить  тому,  чтобы  косвенно  проЯснить  и
предварительно   завершить   экзистенциально-онтологическую    интерпретацию
временности   присутствиЯ,   мирового   времени  и   происхождениЯ  расхожей
концепции<A NAME="с405"></A> времени.
     Ќа  вопрос,  присуще ли--  и как -- времени ''бытие", почему и в  каком
смысле мы именуем его "существующим", можно ответить только если показано, в
какой мере сама временность  в целом  ее временениЯ делает возможным  что-то
подобное понЯтности бытиЯ и задействованию сущего. —ленение главы получаетсЯ
следующее:

     (<A   HREF="#пргр79"><U>§   79</U></A>)   временность   присутствиЯ   и
озабочение временем;
     (<A     HREF="#пргр80"><U>§    80</U></A>)    озаботившее    времЯ    и
внутривременность;
     (<A   HREF="#пргр81"><U>§   81</U></A>)  внутривременность   и  генезис
расхожего понЯтиЯ времени;
     (<A         HREF="#пргр82"><U>§          82</U></A>)          отличение
экзистенциально-онтологической   взаимосвЯзи   временности,   присутствиЯ  и
мирового времени от гегелевской концепции отношениЯ между временем и духом;
     (<A HREF="#пргр83"><U>§ 83</U></A>) экзистенциально-временнаЯ аналитика
присутствиЯ и фундаментально-онтологический вопрос о смысле бытиЯ вообще.


     <B><I><A   NAME="_Toc459301300"><A   NAME="пргр79"></A>§    79.   ‚ременность
присутствиЯ и озабочение временем</A>.</B></I>

     Џрисутствие экзистирует как сущее, длЯ которого в его бытии дело идет о
самом  этом бытии.  ‘ущностно вперед самого себЯ,  оно <I>до</I> всЯкого  пустого и
запоздалого  самосозерцаниЯ бросило себЯ на свою способность  быть. ‚ броске
оно  обнажилось  как  брошенное.  Ѓрошенным оставленное  "миру",  оно  через
озабочение  падает  на   нем.  Љак   забота,  т.е.  экзистируЯ  в   единстве
падающе-брошенного броска, сущее разомкнуто как  вот. ‘осуществуЯ с другими,
оно держит  себЯ  в  средней  истолкованности,  артикулированной  в  речи  и
выговоренной  в  Языке. Ѓытие-в-мире себЯ всегда уже  выговорило и <I>как бытие
при</I> внутримирно встречном сущем постоЯнно себЯ выговаривает, обговариваЯ то,
что   говорит  ему  само  озаботившее.  “сматривающе  понЯтливое  озабочение
основано   во   временности,  а   именно   в  модусе   ожидающе-удерживающей
актуализации. Љак озаботившеесЯ  просчитывание, планирование, предусмотрение
и предостережение оно всегда уже говорит, внЯтно в звучании или нет: <I>"потом"
-</I> это надо исполнить, <I>"прежде  того" -</I> другое довести до конца, <I>"теперь "</I>  -
наверстать, что <I>"тогда "</I> не удалось и ускользнуло.
     ‚ <I>"потом "</I>  озабочение выговариваетсЯ ожидаЯ, в  <I>"тогда"</I> удерживаЯ  и в
<I>"теперь</I> "актуализируЯ,  ‚ "потом"  лежит большей  частью невыраженно "теперь
еще  нет",  т.е.  оно  выговариваетсЯ внутри  ожидающе-удерживающей,  соотв.
ожидающе-забывающей  актуализации. "’огда" таит в себе  "теперь уже нет".  ‘
ним   выговаривает   себЯ   удержание  как   ожидающаЯ  актуализациЯ.   "Џ<A
NAME="с406"></A>отом"  и  "тогда"  оба   понимаютсЯ  в  виду  "теперь  ,т.е.
актуализации  принадлежит  своеобразный вес. Џравда,  она  временит всегда в
единстве с ожиданием и  удержанием, будь они и  модифицированы в неожидаюшее
забывание,  в  каковом  модусе  временность  увЯзает  в  настоЯщем,  которое
актуализируЯ говорит преимущественно "теперь-теперь". Ћжидаемое  озабочением
как ближайшее  выговариваетсЯ  в "тотчас", поступившее  ближайшим образом  в
распорЯжение  соотв.  утерЯнное  -   в  "только  что".  ѓоризонт  удержаниЯ,
выговаривающегосЯ  в  "тогда", -  <I>"раньше  ",</I>  длЯ  "потом"  -  <I>"позже"  ("в</I>
будущем"), длЯ всех "теперь" - <I>"сегоднЯ ".</I>
     ‚сЯкое "потом" <I>как таковое</I> есть опЯть же "потом, как только...", всЯкое
"тогда" -- "тогда, пока еще...", всЯкое  „  "теперь" - "теперь, когда..." Њы
называем  эту   казалось  бы   самопонЯтную  структуру  соотнесенности  всех
"теперь",  "тогда"  и "потом" <A NAME="датируемость"><I>датируемостью</A>.</I>  Џри
этом надо  пока  еще вполне  отвлечьсЯ от того, осуществлЯетсЯ ли  датировка
фактично  с  оглЯдкой на  календарную "дату". €  без таких  "дат"  "теперь",
"потом" и тогда" более или менее определенно датированы. …сли определенности
датировки нет, то это не значит, что  структура датируемости отсутствует или
случайна.
     <I>—то  есть то, к чему сущностно принадлежит такаЯ датируемость, и  в чем
последнЯЯ  основана?</I> Ќо можно ли  задать более излишний вопрос  чем  этот? ‘
"теперь, когда..."  мы имеем в виду все-таки "как известно" некую "временную
точку". "’еперь" это  времЯ. Ѓесспорно мы и "теперь  - когда", "потом  - как
только", "тогда  - пока еще" тоже понимаем  известным образом  так, что  они
свЯзаны  с "временем". —то  подобным подразумеваетсЯ  само  "времЯ", <I>как</I> это
возможно  и что  значит  "времЯ",  все  это  не  сразу  уже  и  понЯто  с  "
естественным" пониманием "теперь" и т.д. „а и так  ли само собой разумеетсЯ,
что мы "безо всЯких" понимаем и  "естественным  образом" выговариваем  нечто
подобное  "теперь",  "потом"  и  "тогда"?  Ћткуда   мы  все-таки  берем  эти
"теперь-когда..."?  Њы  нашли такое среди  внутримирного  сущего, наличного?
џвно нет.  Ѓыло ли оно вообще сперва найдено? Ќастраивались ли мы когда  его
искать и устанавливать? "‚о всЯкое времЯ" мы этим располагаем без того чтобы
Явно откуда-то взЯть Я постоЯнно делаем из него употребление, хотЯ не всегда
в  озвучании.  ’ривиальнейшаЯ,  обыденно брошеннаЯ речь,  напр.:  "холодно",
подразумевает  вместе и  "теперь, когда...". Џочему присутствие  в обращении
озаботившим,  хотЯ  чаще  без оглашениЯ, выговаривает  и "теперь, когда...",
"потом,  как  только..."  и  "тогда,  пока  еще,.."?  Џотому  что  толкующее
обращение к...  выговаривает  вместе  и  себ<I>Я,</I> т.е. усматривающе  понимающее
<I>бытие при</I> подручном, дающее ему, открываЯ его, встретитьсЯ; и потому что это
и себЯ тоже толкующее обращение  и обговаривание основано  в  <I>актуализации</I> и
лишь в качестве ее возможно .
     Ћжидающе-удерживающаЯ   актуализациЯ  толкует  себ<I>Я.</I>  €  это  опЯть  же
возможно лишь поскольку она -  сама по себе экстатично открытаЯ -- длЯ самой
себЯ всегда уже разомкнута и в понимающе-говорЯщем толковании артикулируема.
<I>Џоскольку временность экстатично-горизонтно конституирует высвеченность вот,
постольку она  исходно в вот всегда уже истолковываема  и тем самым знакома.</I>
’олкующую  себЯ актуализацию, т.е.  истолкованное,  которое задействовано  в
"теперь",  мы  именуем "времЯ".  Ћтсюда  Явствует лишь,  что временность,  в
качестве экстатично открытой познаваемаЯ, ближайшим образом и большей частью
известна  лишь  в  этой  озаботившейсЯ  истолкованности.  "ЌепосредственнаЯ"
понЯтность  и  известность  времени  не  исключает  однако, что  и  исходнаЯ
временность как таковаЯ и временЯщий в  ней  источник  выговоренного времени
тоже остаютсЯ не опознаны и не осмыслены.
     —то   к   истолкованному  с  "теперь",  "потом"   и  "тогда"  сущностно
принадлежит    структура     датируемости,    становитсЯ     элементарнейшим
доказательством   происхождениЯ  этого  истолкованного  из  толкующей   себЯ
временности. ѓоворЯ "теперь", мы всегда уже  понимаем, и без того чтобы  это
сказать, некое  "  <I>...когда</I>  то  и  то".  Џочему  же?  Џотому  что  "теперь"
истолковывает <I>актуализацию</I>  сущего. ‚  "теперь,  когда..." лежит <I>экстатичный</I>
характер настоЯщего. <A NAME="датируемость1"><I>„атируемость</I> </A>этих "теперь",
"потом"  и "тогда"  есть <I>отсвет экстатичного</I> устройства временности и <I>потому</I>
существенна  длЯ   самого  оговариваемого  времени.  ‘труктура  датируемости
"теперь",  "потом"  и  "тогда"  свидетельствует,  - что  они <I>идут  из  корнЯ
временности, сами суть времЯ.</I> ’олкующее выговаривание этих "теперь", "потом"
и  "тогда"  есть  исходнейшее<SUP>*</SUP>  <I>задание  времени.</I>  € поскольку  в
<I>экстатичном</I>   единстве   временности,  понимаемой   нетематически  и  потому
непознавательно вместе  с  датируем остью, присутствие всегда уже разомкнуто
себе самому как  бытие-в-мире  и  заодно с  ним раскрыто внутримирное сущее,
истолкованное  времЯ   всегда   уже  тоже  получает  датировку  из   сущего,
встречающего в  разомкнутости  вот: теперь,  когда -- хлопает дверь; теперь,
когда - у менЯ пропала книга, и подобное.
     Ќа основе того же самого  происхождениЯ из <I>экстатичной</I>  временности  <A
NAME="с408"></A>принадлежащие к  "теперь", "потом" и "тогда" горизонты имеют
характер датируемости как "сегоднЯ, коль скоро... "позднее, как только..." и
''раньше, когда...".
     Љогда  ожидание,  понимаЯ в  "потом",  толкует  себЯ  и  при  этом  как
актуализациЯ понимает то, чего ждет,  из своего  "теперь", то в  "датировке"
этого  "потом"  уже  лежит  "а  теперь  еще  нет".  Ђктуализирующее ожидание
понимает свое "до тех пор". ’олкование  артикулирует это "до тех  пор" --  а
именно  оно  "имеет  времЯ"  --  как <I>между,</I>  равным образом  имеющее  аспект
датируемости.  Ћн выражаетсЯ через  "в-продолжение-того-как...".  Ћзабочение
может опЯть же артикулировать, ожидаЯ, само это  "в-продолжение-того"  через
задание дальнейших  "потом". "„о того как" подразделЯетсЯ через всевозможные
"от  --  до",  которые   заранее  однако  "охвачены"  в  ожидающем  наброске
первичного    "потом".   ‘   ожидаюше-актуализирующим    пониманием    этого
"в-продолжение-того" артикулируетсЯ "дление". …го длительность есть опЯть же
Явленное  в  co-толковании  временности  времЯ,  которое  тут  нетематически
понимаетсЯ   озабоченном   как   некий   "отрезок".    Ћжидающе-удерживающаЯ
актуализациЯ      лишь       потому       толкуЯ      "выкладывает"       <A
NAME="отрезковость"><I>отрезковое</I> </A>"в-продолжение-того",  что  она при  этом
разомкнута себе как экстатичнаЯ <I>протЯженность</I> исторической временности, хотЯ
и неузнаннаЯ  как таковаЯ. ‡десь  обнаруживаетсЯ однако еще одно своеобразие
"заданного" времени.  Ќе  только "в-продолжение-того" отрезково,  но  всЯкое
"теперь",  "потом", "тогда"  имеет  со структурой  датируемости ту или  иную
отрезковость  переменной  длины  отрезка:  "теперь":  в  перерыв,  за  едой,
вечером, летом: "потом": за завтраком, при восхождении и т.п.
     Ћжидающе-удерживающе-актуализирующее  озабочение  "дает  ее-е"  так или
иначе времЯ и озабочиваЯсь его себе датирует,  даже без сЯкого  и до всЯкого
специфически исчислЯющего определениЯ времени. ‚ремЯ тут датируетсЯ в модусе
озаботившегосЯ   даваниЯ-себе-времени  всегда   из  прЯмо   озаботившего   в
мироокружении и разомкнутого в расположенном понимании, из того,  чем  "день
деньской" занЯты. Ћттого что  присутствие ожидающе  растворЯетсЯ озаботившем
и, не ожидаЯ  само  себЯ,  себЯ забывает, его времЯ, какое оно себе  "дает",
остаетсЯ        этим        способом        "даваниЯ"         тоже        <A
NAME="скрытость_времени_озаботившим"><I>скрыто</A>.</I>   €менно   в    повседневно
озабочивающей "текучке"  присутствие  никогда не понимает себЯ бегущим вдоль
непрерывно длЯщейсЯ среды чистых "теперь". ‚ремЯ, взЯтое присутствием, имеет
на почве этой скрытости как  бы дыры.  —асто  нам уже  не удаетсЯ, перебираЯ
"затраченное"   времЯ,   собрать   свой   "д<A   NAME="с409"></A>ень".   ќта
несобранность прерывного времени однако не расколотость, но модус всегда уже
разомкнутой, экстатично <I>протЯженной</I> временности.  ‘пособ, каким  "протекает"
"оставшеесЯ" времЯ, и манера, в какой его более или менее отчетливо датирует
озабочение, удаетсЯ  адекватно  феноменально  эксплицировать  только  если с
одной  стороны устранено  теоретическое  "представление" непрерывного потока
неостановимых <I>теперь,</I>  а  с другой стороны  увидено, что возможные  способы,
какими присутствие дает и оставлЯет себе времЯ, первично должны определЯтьсЯ
тем, <I>как оно, отвечаЯ своей конкретной экзистенции, свое времЯ "имеет ".</I>
     ђанее собственное и несобственное экзистирование было характеризовано в
аспекте  модусов  фундирующего  его  временениЯ  временности. ‘оответственно
нерешительность    несобственной     экзистенции    временит    в     модусе
неожидающе-забывающей актуализации. Ќерешительный понимает себЯ из встречных
в такой актуализации  и переменно теснЯщих ближайших происшествий и выпавших
случаев - •лопотливо терЯЯ себЯ на озаботившем, нерешительный  <I>терЯет</I> на нем
<I>свое  времЯ.</I>  Ћтсюда  характернаЯ  длЯ него речь: "у  менЯ нет времени". Љак
несобственно  экзистирующий  постоЯнно  терЯет времЯ  и никогда такового  не
"имеет", так  отличием  временности собственной  экзистенции оказываетсЯ то,
что она в  решимости никогда не терЯет  времЯ и  "времЯ  всегда имеет".  €бо
временность  решительности  имеет  в  аспекте   своего  настоЯщего  характер
<I>мгновениЯ-ока.</I>   …го  собственнаЯ   актуализациЯ   ситуации  сама  не  берет
водительства,  но   <I>выдержана</I>  в  бывшествующем  настающем.  Њгновенно-очнаЯ
экзистенциЯ   временит  как   судьбоносно  целаЯ  протЯженность   в   смысле
собственного,  историчного  <I>постоЯнства</I>  самости.  ’аким образом  временнаЯ,
экзистенциЯ  "постоЯнно"  имеет себе  времЯ <I>длЯ</I>  того,  что  от  нее требует
ситуациЯ. ђешительность же размыкает вот таким способом лишь  как  ситуацию.
Ћттого разомкнутое никогда не может встретить решившегосЯ так, что он сможет
нерешительно терЯть на нем свое времЯ.
     <I>”актично  брошенное  присутствие  только  потому  может "брать" времЯ и
терЯть таковое, что ему как экстатично протЯженной, временности с основанной
в ней разомкнутостью вот "времЯ " отведено.</I>
     ђазомкнутое,   присутствие  экзистирует  фактично  способом  <I>событиЯ</I>  с
другими.  Ћно  держитсЯ   публичной,  средней  понЯтности.  €столкованные  и
выговоренные в повседневном  бытии-друг-с-другом "теперь, когда...", "потом,
<A  NAME="с410"></A>как  только..."  бывают  в  принципе  понЯты,  хотЯ  они
датированы   лишь   в   известных   границах   однозначно.   ‚   "ближайшем"
бытии-друг-с-другом  многие могут "вместе"  сказать  <I>"теперь",</I> причем каждый
датирует  сказанное  "теперь" разно:  теперь,  когда  происходит  то или это
‚ыговоренное      "теперь"      сказано      каждым      в       публичности
бытиЯ-друг-с-другом-в-мире.  €столкованное,   выговоренное   времЯ   всЯкого
присутствиЯ  поэтому как  таковое на основе своего экстатичного бытиЯ-в-мире
всегда уже и <A  NAME="опубликованность_времени"><I>опубликовано</A>.</I> Џоскольку
же  повседневное озабочение  понимает себЯ из  озаботившего  "мира",  оно <I>не</I>
знает  "времЯ",  которое  себе берет,  <I>как свое,</I> но  озабочиваЯсь <I>использует</I>
времЯ,  которое "имеетсЯ", с  которым считаютсЯ <I>люди.</I>  Џубличность "времени"
опЯть же  тем принудительнее,  чем больше  фактичное  присутствие <I>специально
озабочиваетсЯ</I> временем, ведЯ ему особый счет.

     <B><I><A NAME="_Toc459301301"><A  NAME="пргр80"></A>§ 80. Ћзаботившее времЯ и
внутривременность</A></B></I>

     Џредварительно  требовалось лишь понЯть,  как основанное во временности
присутствие  экзистируЯ  озабочиваетсЯ  временем  и  как  это   последнее  в
толкующем  озабочении  публикуетсЯ  длЯ  бытиЯ-в-мире. Џритом оставалось еще
вполне неопределенным,  в каком смысле выговоренное публичное  времЯ <I>"есть",</I>
можно  ли  вообще рассматривать его  как  <I>сущее.</I> „о всЯкого  решениЯ о  том,
"все-таки  лишь   субъективно"   публичное   времЯ   или   оно   "объективно
действительно"  или  ни  то  ни  другое,  прежде всего  должен  быть  строже
определен феноменальный характер публичного времени.
     ЏубликациЯ времени происходит не вдогонку и по обстоЯтельствам. ‘корее,
раз присутствие, экстатично-временное,  всегда  уже  <I>есть</I>  разомкнутое  и  к
экзистенции принадлежит  понимающее  толкование,  в  озабочении времЯ уже  и
опубликовано. <I>Џо  нему</I>  равнЯютсЯ, так что  оно как-то должно обнаруживатьсЯ
каждым.
     •отЯ озабочение  временем  может  пойти означенным  путем  датировки из
мироокружных  происшествий,  однако  это  делаетсЯ  по  сути  всегда  уже  в
горизонте  озабочениЯ   временем,  известного   нам   как  агрономический  и
календарный  <A  NAME="счет_времени"><I>счет   времени</A>.</I>   Ћн  возникает  не
случайно,  но  имеет  свою  экзистенциально-онтологическую  необходимость  в
основоустройстве присутствиЯ  как  заботы.  Џоскольку присутствие  по своему
существу  как  брошенное экзистирует падаЯ,  оно  истолковывает  свое  времЯ
озабочиваЯсь  по способу счета времени. <I>‚  этом посл<A NAME="с411"></A>еднем</I>
временит  "собственнаЯ"   <I>публикациЯ</I>  времени,   так  что   нужно   сказать:
<I>брошенность присутствиЯ есть основание того, что публичное  времЯ "имеетсЯ".</I>
—тобы   обеспечить   возможную   понЯтность   доказательству   происхождениЯ
публичного  времени   из  фактичной  временности,  мы   должны  были  прежде
характеризовать вообще времЯ, истолкованное во  временности  озабочениЯ, уже
хотЯ  бы  ради  уЯснениЯ,  что  существо  озабочениЯ  временем  лежит  <I>не</I>  в
применении числовых определений при датировке. ќкзистенциально-онтологически
решающее  <I>счета</I> времени  нельзЯ поэтому видеть и в квалификации времени,  но
его  надо  осмыслить   исходное  из  временности  считающегосЯ   с  временем
присутствиЯ.
     "Џубличное  времЯ"  оказываетсЯ  <I>тем</I>  временем,  "в котором"  встречает
внутримирно   подручное   и   наличное.   ќто   заставлЯет   именовать  'это
неприсутствиеразмерное       сущее      <I>внутривременным.</I>       €нтерпретациЯ
внутривременности  допускает  исходнее  вглЯдетьсЯ  в  существо  "публичного
времени" и вместе с тем позволЯет очертить его "бытие"
     Ѓытие  присутствиЯ  есть забота.  ќто  сущее экзистирует  как брошенное
падаЯ. Ћставленное раскрытому  с  его фактичным вот миру и миру в озабочении
врученное, присутствие ожидает своей способности быть-в-мире таким  образом,
что  "считаетсЯ"  с  тем  и  "рассчитывает"  <I>на</I>  то,  с  чем оно  ради  этой
способности   быть   <I>имеет</I>   в   итоге  отличительное   <I>дело.</I>   Џовседневное
<I>усматривающее</I> бытие-в-мире нуждаетсЯ  в  <I>возможности  обзора,</I>  т.е. Ясности,
чтобы  уметь  озаботившись  обращатьсЯ  с  подручным  внутри   наличного.  ‘
фактичной разомкнутостью его мира  длЯ присутствиЯ раскрыта природа.  ‚  его
брошенности  оно  вверено  смене  днЯ и  ночи.  Џервый  дает  своей Ясностью
возможный обзор, втораЯ отнимает его.
     ‚ усматривающе озаботившемсЯ ожидании возможности  обзора  присутствие,
понимаЯ  себЯ из  своего рабочего днЯ, дает себе свое времЯ с 'тогда,  когда
рассветет". Ћзаботившее "тогда" датируетсЯ из того,  что стоит с проЯснением
в  ближайшей мироокружной взаимосвЯзи имениЯ-дела: из восхода солнца. ’огда,
когда оно взойдет, будет  <I>времЯ длЯ...</I> ’ем самым присутствие датирует времЯ,
которое оно должно себе взЯть, из того,  что в горизонте оставленности  миру
встречает внутри  него как  нечто, с чем оно  длЯ  способности  усматривающе
быть-в-мире имеет отличительное дело.  Ћзабоченность  делает употребление из
"подручности"  дарЯщего  свет  и  тепло  <A  NAME="с412"></A>солнца. ‘олнцем
датируетсЯ  истолкованное  в  озабочении  времЯ. €з этой датировки возникает
"естественнейшаЯ" мера  времени,  день. € поскольку временность присутствиЯ,
которое  должно взЯть себе свое времЯ, конечна, его дни также уже и сочтены.
ќто  "пока длитсЯ день"  дает  озаботившемусЯ ожиданию  возможность заботЯсь
вперед  определЯть  разные  "потом" того,  чем  надлежит  озаботитьсЯ,  т.е.
подразделЯть день. Џодразделение  проводитсЯ опЯть же  с оглЯдкой на то, чем
датируетсЯ времЯ: на  движущеесЯ солнце.  Џодобно  восходу, закат и  полдень
отличительные   "места",   занимаемые   этим   светилом.    …го    регулЯрно
возвращающемусЯ прохождению брошенное в мир, дающее себе во временении времЯ
присутствие  ведет  счет.  …го  событие  на  основе  датирующего  толкованиЯ
времени,     наметившегосЯ     из     его    брошенности    в    вот,     <A
NAME="день_деньское_времЯ"><I>день-деньское</A>.</I>
     ќта датировка, осуществлЯемаЯ исходЯ из дарЯщего свет и тепло светила и
его    отличительных   "мест"   на   небе,   есть    задание   времени,    в
бытии-друг-с-другом "под одним  небом" в известных границах сразу однозначно
осуществимое  длЯ  "любого"  в  любое  времЯ  и равным  образом.  „атирующее
мироокружно доступно  и все же не ограничено тем или иным  озаботившим миром
средств.   ‚  этом  последнем,   наоборот,  всегда  уже   сооткрыта  природа
окружающего  мира и  публичный окружающий мир.  Ќа эту  публичную датировку,
внутри  которой каждый задает себе свое  времЯ, всЯкий  может  вместе  с тем
"рассчитывать",  она употреблЯет  публично  доступную  <I>меру.</I>  ќта  датировка
считаетсЯ   с  временем  в   смысле  <I>измерениЯ  времени,</I>  которое  нуждаетсЯ
соответственно  в  измерителе  времени,  т.е.  в  часах.  ‡десь заложено:  <I>с
временностью  брошенного,  оставленного   "миру   ",  дающего   себе   времЯ
присутствиЯ открыто уже и нечто такое как "часы",  т.е. подручное, ставшее в
своей регулЯрной повторЯемости доступным в ожидающей актуализации.</I> Ѓрошенное
бытие     при    подручном     основано     во     временности.    Ћна    <A
HREF="#с66"><U>основаны</U></A> <I>часовое.</I>  Љак условие  возможности фактичной
необходимости часов временность  обусловливает вместе их  открываемость; ибо
лишь  ожидающе-удерживающаЯ  актуализациЯ солнечного  бега,  встречающего  с
раскрытостью  внутримирно сущего, дает возможность  вместе требует  как себЯ
толкующаЯ -- датировки из публично мироокружружно подручного.
     "Џриродные"   часы,  всегда  уже  открытые  с   фактичной  брошенностью
основанного  во врем<A NAME="с413"></A>ени присутствиЯ, впервые мотивируют и
вместе делают возможным изготовление и употребление еще более удобных часов,
а   именно  так,   что  эти  "искусственные"   должны   "ставитьсЯ"  по  тем
"естественным",  если  должны  со  своей  стороны  сделать доступным  времЯ,
первично открытое в природных часах.
     Џрежде  чем  обозначить  главные  черты формированиЯ  счета  времени  и
употреблениЯ  часов в их экзистенциально-онтологическом смысле, надо  сперва
полнее  характеризовать   времЯ,   озаботившее  в  измерении  времени.  …сли
измерение времени  лишь "собственно" публикует озаботившее времЯ, то, следуЯ
тому как в таком "считающем" датировании кажет  себЯ датированное, публичное
времЯ должно быть феноменально неприкрыто доступно.
     „атировка толкующего себЯ в озаботившемсЯ  ожидании "потом" заключает в
себе:  потом,  когда  рассветет,  <I>времЯ  длЯ</I>  работ  днЯ.   €столкованное  в
озабочении времЯ всегда уже понЯто как времЯ длЯ... ‚сЯкое "теперь, когда то
и  то"  как <I>таковое</I> всегда <I>благоприЯтно</I>  и <I>неблагоприЯтно.</I> "’еперь" -  и так
каждый модус истолкованного времени - есть не просто "теперь, когда...", но,
по  сути  датируемое, оно по  сути же определено структурой  благоприЯтности
соотв. неблагоприЯтности. €столкованное времЯ  имеет  с порога  черту "времЯ
длЯ..." соотв.  "не  времЯ  длЯ...".  Ћжидательно-удерживающаЯ  актуализациЯ
озабочениЯ понимает времЯ в  привЯзке  к длЯ-чего, со своей стороны в  итоге
сцепленного  с ради-чего способности  присутствиЯ быть. Ћпубликованное времЯ
обнажает с этим длЯ-того-чтобы-отношением <I>ту</I> структуру,  какую мы  ранее (<A
HREF="#с83"><U>1</U></A>, <A HREF="#с364"><U>2</U></A>) узнали в <I>значимости.</I>
Ћна конституирует мирность мира. Ћпубликованное времЯ как времЯ-длЯ... имеет
по  сути  характер  мира.  Џотому  мы  называем  публикуемое  во  временении
временности времЯ  <A  NAME="мировое_времЯ"><I>мировым  временем</A>.</I> €  это не
поскольку скажем  оно  <I>налично</I> как <I>внутримирное</I> сущее, каким оно  никогда не
может    быть,    но     поскольку    оно     принадлежит    <I>к     миру</I>    в
экзистенциально-онтологически  проинтерпретированном  смысле. <I>Љак</I> сущностные
отношениЯ  мироструктуры,   напр.   <I>"с-тем-чтобы   ",</I>  свЯзаны   на   основе
экстатично-горизонтного устройства временности с публичным временем, напр. с
"тогда-когда", должно показать себЯ в нижеследующем. ‚о всЯком случае только
теперь озаботившее  времЯ  дает структурно полно  себЯ характеризовать:  оно
датируемо,  отрезочно,  публично  и  принадлежит,  так  структурированное, к
самому  миру.  ‚сЯкое  естественно-обыденно <A  NAME="с414"></A>выговоренное
"теперь" например имеет эту структуру  и как  таковое, хотЯ нетематически  и
доконцептуально, понЯто в озаботившемсЯ давании-себе-времени присутствиЯ.
     ‚   принадлежащей   к   брошенно-падающе   экзистирующему   присутствию
разомкнутости  естественных  часов  заложена  вместе  с  тем  отличительнаЯ,
фактичным  присутствием  всегда  уже  выполненнаЯ  <I>публикациЯ</I>   озаботившего
времени,  котораЯ  еще  возрастает и упрочиваетсЯ в совершенствовании  счета
времени и  утончении применениЯ часов. €сторическое развитие счета времени и
применениЯ   часов   в   его  возможных  видоизменениЯх  не  подлежит  здесь
историографическому        описанию.       ‚место       этого       поставим
экзистенциально-онтологический вопрос:  какой  модус  временениЯ временности
присутствиЯ обнаруживаетсЯ в этой  <I>направленности</I> формированиЯ счета времени
и  применениЯ часов? ‘  ответом  на  этот  вопрос  должно  возникнуть  более
исходное   понимание  того,  что  <I>измерение  времени,</I>  т.е.  вместе   с  тем
эксплицитнаЯ   публикациЯ  озаботившего  времени,  основаны  <I>во  временности</I>
присутствиЯ, а именно в некоем вполне определенном ее временении.
     …сли  "первобытное"  присутствие,  положенное  нами  в  основу  анализа
"естественного" счета времени, мы сравним с "развитым", то обнаружитсЯ,  что
длЯ   последнего   день  и   наличие   солнечного   света  уже  не  обладают
преимущественной функцией, ибо  это присутствие имеет то "преимущество", что
способно  и  ночь  сделать днем.  ђавным  образом оно уже  не нуждаетсЯ  длЯ
установлениЯ времени в специальном, непосредственном взглЯде на солнце и его
положение.  €зготовление и применение своих  измерительных средств позволЯет
прЯмо  считывать  времЯ   с  особо  длЯ  того  изготовленных  часов.  ‚сЯкое
сколько-часов есть "сколько-времени". •отЯ  это может (ЋставатьсЯ скрытым от
ситуативного считываниЯ времени, применение часов  тоже основано,  поскольку
часы в смысле возможности публичного счета времени  должны регулироватьсЯ по
"природным" часам, во временности присутствиЯ, котораЯ  с разомкнутостью вот
впервые делает возможным  датирование озаботившего времени. ”ормирующаЯсЯ  с
прогрессивным раскрытием <I>природы</I> понЯтность <I>природных</I> часов задает  ориентир
длЯ новых возможностей измерениЯ  времени, относительно независимых от днЯ и
специальных наблюдений неба
     €звестным  образом однако  уже  и "первобытное" присутствие делает себЯ
независимым  от  прЯмого  считываниЯ  времени  с неба.  €ногда не  фиксирует
положение солнца  на  небе, но  измерЯет  тень, Ћтбрасываемую все времЯ  и<A
NAME="с415"></A>меющимсЯ в распорЯжении  сущим. ќто может  ближайшим образом
иметь место в простейшей форме древних "крестьЯнских часов". ‚ тени, всЯкого
постоЯнно  сопровождающей,  солнце  встречает  в  аспекте  его   менЯющегосЯ
пребываниЯ в различных  местах. ђазную  в течение  днЯ длину  тени можно  "в
любое времЯ"  вымерить шагами. •отЯ длина тела  и ступни индивидов различны,
<I>соотношение</I>  обоих   в  известных  пределах  точности  остаетсЯ  константой.
Џубличное  определение  времени  озаботившейсЯ   договоренности  к   примеру
получает  тогда форму:  "Љогда тень столько-то  футов  длины, мы  встретимсЯ
там".  Џричем  в  друг-с-другом-бытии  в более  тесных  границах  ближайшего
мироокружениЯ  невыраженно  предполагаетсЯ одинаковость  широты  "места",  в
котором  произойдет отмер тени шагами.  ќти часы  присутствие не обЯзательно
должно даже и носить на себе, оно известным образом само бывает ими.
     Џубличные солнечные  часы, где кромка тени движетсЯ противоположно ходу
солнца по размеченной цифрами полосе, не нуждаютсЯ в дальнейшем описании. Ќо
почему  каждый  раз в месте, занЯтом тенью на циферблате,  мы находим  нечто
подобное  времени?  Ќи тень, ни шкала с делениЯми  не  есть само  времЯ,  не
больше чем их пространственное отношение друг к другу. ѓде же времЯ, которое
мы  таким образом прЯмо считываем с "солнечных часов",  но также и со всЯких
карманных часов?
     —то  означает   <A   NAME="считывание_времени">считывание  времени</A>?
"‚зглЯнуть  на  часы"  не  значит  ведь  просто: рассмотреть  это  подручное
средство  в его изменении и  проследить положение  стрелок. ЉонстатируЯ  при
применении часов всЯкое сколько-часов, <I>мы говорим,</I> выражение или нет: <I>теперь</I>
столько-то,  <I>теперь</I> времЯ длЯ..., соотв. есть еще времЯ..., а именно <I>теперь,</I>
вплоть до... ‚зглЯнуть-на-часы основано во взЯть-себе-времЯ и им ведомо. —то
обнаружилось  уже при элементарном  счете времени,  становитсЯ здесь  Яснее:
взглЯдывающаЯ на часы ориентациЯ <I>на времЯ</I> есть по сути <I>теперь-говорение.</I> ќто
настолько "само собой разумеетсЯ", что мы  даже не замечаем и  в еще меньшей
мере отчетливо знаем о том, что <I>теперь</I> тут всегда уже понЯто и <I>истолковано</I> в
своем полном структурном  составе датируемости, отрезочности, публичности  и
мирности.
     ’еперь-говорение   есть  опЯть  же  речеваЯ   артикулЯциЯ  определенной
<I>актуализации,</I> временЯщей в единстве  с  удерживающим ожиданием.  ‚ыполнЯемаЯ
при    употреблении    часов     датировка    проЯвлЯет    себЯ    как    <A
NAME="с416"></A>отличительнаЯ  актуализациЯ наличного.  „атировка  не просто
встает  отношение к наличному, но само вступление в отношение имеет характер
<A NAME="измерение_времени"><I>измерениЯ</A>.</I> Џравда,  мерное число  может быть
считано   непосредственно.   ‡десь  однако  лежит:  понимаетсЯ  содержимость
масштаба в измерЯемом отрезке, т.е. определено как-часто <I>пребываниЯ</I> масштаба
в  нем. €змерение конституируетсЯ во времени  при  актуализации пребывающего
масштаба   в  пребывающем  отрезке.  ‹ежащее  в  идее  масштаба  неизменение
означает, что он во всЯкое времЯ должен быть длЯ кого угодно наличен в своем
постоЯнстве. <I>€змерЯющаЯ</I> датировка  озаботившего времени  толкует последнее в
актуализирующем внимании  к наличному, становЯщемусЯ доступным как масштаб и
как измеренное только в отличительной актуализации. Џоскольку при измерЯющей
датировке  актуализациЯ  пребывающего имеет  особое  первенство,  измерЯющее
считывание  времени  по  часам выговариваетсЯ  в подчеркнутом  смысле  через
теперь. Џри <I>измерении времени</I> происходит поэтому такаЯ <I>публикациЯ</I> времени, в
меру которой оно всЯкий раз и во всЯкое времЯ встречно каждому как "теперь и
теперь и  теперь".  ќто "обше"-доступное  времЯ  на часах  предноситсЯ таким
образом  как  <I>наличнаЯ множественность  теперь,</I>  без  того  чтобы  измерение
времени было тематически направлено на времЯ как таковое.
     Џоскольку временность фактичного  бытиЯ-в-мире исходно делает возможным
размыкание пространства, а пространственное присутствие всегда из раскрытого
там отвело себе присутствиеразмерное вот, постольку озаботившее  временность
присутствиЯ  времЯ в  аспекте  своей датируемости привЯзано  к определенному
месту присутствиЯ. Ќе времЯ пришпилено к месту, но  временность есть условие
возможности    того,    что   датировка    может    привЯзывать    себЯ    к
пространственно-местному, именно так, что  последнее обЯзательно длЯ каждого
как  мера. ‚ремЯ не  впервые лишь  сцеплЯетсЯ с пространством, но подлежащее
Якобы сцепке "пространство" встречно только на основе озаботившейсЯ временем
временности. ‚  меру  фундированиЯ  часов  и  счета времени  во  <I>временности</I>
присутствиЯ, конституирующей это сущее  как историческое, возможно показать,
в   каком  плане  применение  часов  само  онтологически  исторично  и   в<A
NAME="с417"></A>сЯкие планы как таковые "имеют историю"'.
     Џроблема   <I>измерениЯ</I>   времени  в  теории   относительности  здесь   не
затрагиваетсЯ. ‚ыЯснение онтологического фундамента этого  измерениЯ заранее
уже  предполагает  проЯсненность  мирового времени  и  внутривременности  из
временности   присутствиЯ  и  равным   образом  высветление  экзистенциально
Џубликуемое  при  времЯизмерении времЯ  никоим  образом не  становитсЯ через
датировку из пространственных мерных соотношений пространством. ’очно так же
не в том надо искать  экзистенциально-онтологическую  суть времЯ  <I>измерениЯ,</I>
что  датированное "времЯ'' определЯетсЯ числовым образом из <I>пространственных</I>
протЯжении  и  <I>местных</I>  перемещений   пространственной  вещи.  Ћнтологически
решающее лежит  скорее  в  специфической  <I>актуализации,</I>  делающей  измерение
возможным.  „атировка  из  "пространственно"  наличного  настолько  не  есть
опространствение времени, что это  мнимое опространствение  означает не  что
иное как актуализацию наличного длЯ кого угодно в каждом теперь сущего в его
пребываемости.   ‚    измерении    времени,   по   своей   сути   необходимо
теперь-говорЯщем,  измерЯемое как таковое за добыванием меры  как бы забыто,
так что помимо отрезка и числа ничего не найти.
     —ем меньше  озаботившеесЯ временем присутствие может терЯть времЯ,  тем
времЯ становитсЯ "ценнее", тем ближе <I>под рукой</I> должны быть и часы. Ќе только
надо  уметь  задавать времЯ  "точнее", но  само  определение  времени должно
занимать  как  можно  меньше  времени  и  все  же  притом согласовыватьсЯ  с
временными показаниЯми у других.
     Џредварительно требовалось лишь выЯвить вообще "взаимосвЯзь" применениЯ
часов  и  берущей  себе  времЯ временностью.  ’ак  же как  конкретный анализ
развитого      астрономического     счета     времени      принадлежит     к
экзистенциально-онтологической   интерпретации   открытиЯ   природы,  так  и
фундамент  календарной  историографической  "хронологии"  может  быть  выс<A
NAME="с418"></A>вечен лишь  внутри  круга  задач  экзистенциального  анализа
исторического познаниЯ. временной конституции раскрытиЯ природы и временного
смысла измерениЯ вообще. Ђксиоматика  техники физических измерений <I>опираетсЯ</I>
на эти разысканиЯ и неспособна со своей стороны  никогда развернуть проблему
времени как таковую.
     ‚ремЯизмерение  выполнЯет  Явственную  публикацию времени. ’ак что этим
путем впервые делаетсЯ знакомо  то,  что  мы обыкновенно именуем "временем".
Ћзабочение  отвело  каждой вещи  "ее  времЯ". Ћна "имеет"  его  и может  его
подобно  всЯкому внутримирному сущему "иметь" лишь поскольку вообще есть "во
времени". ‚ремЯ, внутри какого встречает  внутри мирное сущее, мы  знаем как
мировое  времЯ.  Ћно  имеет  на  основе  экстатично-горизонтного  устройства
временности,  которой   принадлежит,  <I>ту  же</I>   трансценденцию  что  мир.   ‘
разомкнутостью  мира  мировое  времЯ  публично.   ’ак  что  всЯкое  временно
озаботившеесЯ бытие  при <I>внутримирном</I> сущем усматривающе  понимает  его  как
встречное "во времени".
     ‚ремЯ, "в котором" движетсЯ и покоитсЯ наличное, <I>не "объективно</I> ", если
под этим подразумеваетсЯ  по-себе-наличествование внутримирно встречного. Ќо
<I>ничуть  не  больше</I>  времЯ  и  <I>"субъективно</I>  ",  если  мы под  этим  понимаем
наличествование и случаемость в "субъекте".  <I>Њировое времЯ "объективнее" чем
любой возможный субъект, ибо как  условие возможности внутримирно сущего оно
с    разомкнутостью    мира    всегда    уже    экстатично-горизонтно    "<A
NAME="вопрос_объективности_времени">объектируетсЯ</A>".</I>    Њировое     времЯ
поэтому  тоже,  против  мнениЯ  <I>Љанта,</I>  преднаходимо  в  физическом  <I>так  же
непосредственно</I> как психическом и в первом не  окольным путем  через второе.
Ѓлижайшим  образом  "времЯ"  оказываетсЯ  именно на небе,  т.е. там,  где, в
естественном   равнении  <I>на  него,</I>  его  находЯт,  так  что   "времЯ"   даже
отождествлЯетсЯ с небом.
     Ќо мировое времЯ и "субъективнее " любого возможного субъекта, ибо  оно
в  верно  понЯтом  смысле  заботы  как бытиЯ фактично  экзистирующей самости
впервые  только  и  делает это бытие тоже возможным. "‚ремЯ" не налично ни в
"субъекте"  ни в объекте",  ни  "внутри" ни "вне"  и  "есть" "раньше" всЯкой
субъективности  и  объективности,  ибо  оно  представлЯет  условие длЯ самой
возможности  этого  "раньше". …сть ли у него тогда вообще "бытие"? …сли нет,
фантом  ли  оно  тогда  или  более  "сущее"  чем  всЯкое  возможное   сущее?
Џродолженное  в  направлении таких  <A  NAME="с419"></A>вопросов  разыскание
упретсЯ  в ту  же  "границу",  котораЯ уже  вставала  перед  предварительным
разбором взаимосвЯзи истины и бытиЯ.  Љакой бы ответ, соотв. сперва исходную
постановку, ни получили эти вопросы в последующем, ближайшим образом следует
понЯть, что  временность как экстатично-горизонтнаЯ  временит нечто подобное
<I>мировому</I>  времени,   конституирующему   внутри  временность   подручного   и
наличного. ќто сущее не  может  тогда в строгом смысле  никогда  именоватьсЯ
"временным". Ћно как всЯкое неприсутствиеразмерное сущее невременно, реально
ли оно случаетсЯ, возникает и уходит или имеетсЯ "идеально".
     …сли таким образом мировое  времЯ принадлежит к временению временности,
то его нельзЯ ни "субъективистски"  испарЯть,  ни  "овеществлЯть"  в  дурной
"объективации". ’ого и другого избегают от Ясности прозрениЯ, а не просто на
основе  неуверенного  колебаниЯ  между  двумЯ  возможностЯми,  только  когда
удаетсЯ  понЯть, как  обыденное  присутствие  из  ближайшей  ему  понЯтности
времени теоретически конципирует "времЯ" и насколько эта концепциЯ времени и
ее  господство  заграждает  ему возможность  понЯть  осмыслЯемое  в  ней  из
исходного времени,  т.е.  <I>как временность.</I> Џовседневное, дающее  себе  времЯ
озабочение находит  "времЯ" на внутримирном сущем, встречающем "во времени".
Џотому высветление генезиса  расхожей концепции времени должно  отправлЯтьсЯ
от внутривременности.


     <B><A NAME="_Toc459301302"><A  NAME="пргр81"></A>§ <I>81. ‚нутривременность и
генезис расхожей концепции времени</A>.</B></I>

     Љак повседневному, усматривающему  озабочению ближайше кажет себЯ нечто
такое как "времЯ"? ‚ каком озаботившемсЯ, применЯющем средства обращении оно
становитсЯ   <I>отчетливо</I>   доступно?   …сли   с   разомкнутостью   мира  времЯ
опубликовано,  а   с  открытостью  внутримирного  сущего,  принадлежащей   к
разомкнутости мира, им всегда уже и озаботились, раз присутствие, считаЯсь с
<I>собой,</I> ведет счет времени, то поведение, в каком "человек" Явно равнЯетсЯ <I>на
времЯ,</I> лежит в  применении часов. …го экзистенциально-временной смысл ЯвлЯет
себЯ  как   актуализациЯ   движущейсЯ   стрелки.   <I>‘читает</I>   актуализирующее
<I>прослеживание</I> положений стрелки.  ќта актуализациЯ временит в экстатичном <A
NAME="с420"></A>единстве   ожидающего   удержаниЯ.  <I>ЂктуализируЯ  удерживать</I>
"тогда"  значит:  говорЯ-теперь, быть  открытым  длЯ горизонта раньше,  т.е.
теперь-уже-не.  <I>ЂктуализируЯ ожидать</I>  "потом" означает: говорЯ-теперь,  быть
открытым  длЯ  горизонта  позже, т.е.  теперь-еще-не. <I>џвлЯющее себЯ  в такой
актуализации  есть <A  NAME="времЯ">времЯ</A>.</I>  Љак звучит тогда определение
<I>времени,</I>   открытого  в  горизонте  усматривающего,   берущего  себе  времЯ,
озаботившегосЯ  применениЯ  часов?  <I>Ћно есть  считаемое  в  актуализирующем,
подсчитывающем   слежении  за  движущейсЯ   стрелкой,  а   именно  так,  что
актуализациЯ  временит  в экстатичном  единстве  с  удержанием  и ожиданием,
горизонтно  открытыми  по раньше  и  позже.</I>  ќто  однако  не  что  иное  как
экзистенциально-онтологическое  толкование  дефиниции, которую  дает времени
Ђристотель: -кюто  yup f':cmv о  '/ро\'о&lt;;, dpiO^o-: <I>Ki\'r\onnc,</I>  кита то
Tipo-repov   кш  чсттероу.  "€менно,  времЯ   есть  считаемое  по  движению,
встречающему в горизонте раньше и позже" . Ќасколько  странной эта дефинициЯ
может  видетьсЯ на первый взглЯд,  настолько она "сама  собой  разумеетсЯ" и
аутентично добыта,  если очерчен экзистенциально-онтологический горизонт, из
которого  ее взЯл  <I>Ђристотель.</I> €сточник так открытого  времени не становитсЯ
длЯ  ЂристотелЯ  проблемой.  …го  интерпретациЯ  времени движетсЯ  скорее  в
направлении  "естественной" понЯтности бытиЯ. Џоскольку однако эта последнЯЯ
и понЯтое в ней бытие сделаны  предыдущим разысканием в принципе  проблемой,
то  <I>аристотелевский</I> анализ  времени может быть  тематически  интерпретирован
лишь  <I>после</I>  разрешениЯ  бытийного вопроса, а  именно так,  что  этот анализ
приобретает  принципиальное  значение  длЯ позитивного  усвоениЯ  критически
очерченной проблематики античной онтологии.
     ‚се   позднейшие   разборы  понЯтиЯ   времени   <I>в   принципе</I>   держатсЯ
<I>аристотелевской</I> дефиниции, т.е. они