г понЯл это и уступил кнЯзь Њихайло?
     Ћн  уступил в  этот раз без боЯ,  уступил сам, после  того, как  зимою,
двадцатого декабрЯ,  умер Њихаил  ‚асилич Љашинский, а его сын, ‚асилий, "по
совету с бабою, с кнЯгинею со Ћленою и с боЯры с кашинским  приехал в  ’верь
ко  кнЯзю великому  Њихаилу  с челобитьем и вдашасЯ  в его  волю". ќто  была
победа. ‘  подчинением Љашина Њихаил ’верской сразу становилсЯ сильнее и мог
вновь спорить с Њосквой...
     Ћн сидел один в горнице, куда удалЯлсЯ теперь, когда одолевала тоска по
сыну. „аже  ежели  €ван  вернетсЯ домой, что они с ним содеют,  что станет с
детской душой после долгих месЯцев заключениЯ? ‘ломают? Ћжесточат?
     ЋзлобЯт?! —то возрастет в его сердце? ЋтчаЯние?  Ќенависть? ‘трах? Љого
он увидит перед собою, получивши сына назад? ‚ерни мне сына, „митрий! „а, ты
доказал, что значит Ћрда! —его стоит Њамай! Ќо чего стоишь ты, великий кнЯзь
московский!
     Њамай,  получив серебро  „митриЯ, удержал за собою ‘арай. Ћн  не  винил
ЊамаЯ,  он  просто  перестал ему верить. †дали размирьЯ с Њосквой - об  этом
шептали  ему генуэзские фрЯги. Ќе дождались. „митрий  простоЯл на Ћке, так и
не обнажив меча.
     Ћлег   после  нынешнего  погрома  не   союзник.  Ќовгородцы  ’оржок  не
отстраивают, ждут,  когда уйдут  тверичи.  Ћльгерд  опЯть  послал  войска на
‚олынь. Ќынешнею зимой он не выступит.
     ‘колько может длитьсЯ нынешнее противостоЯние?  Ќаместники  захваченных
городов доносЯт  о смутах, не ведают, чем усмирЯть бунтующую чернь.  —то же,
он должен будет в каждом городе, как в осаде, держать тверскую ратную  силу?
џрлык опЯть у „митриЯ, и это ведомо всем!
     „а, он великий кнЯзь и останет  великим кнЯзем тверским, ежели  уступит
„митрию. ‹укавил он разве, полагаЯ  ’верь, а не  Њоскву наследницею власти в
земле  ‚ладимирской?  ‘коль  красноречиво глаголют  летописи, и сколь  жалок
лепет потомков, в крови которых нет воли и мужества великих отцов!
     ‘крипнула дверь.  Џо легким шагам  за  спиною  узнал, не  оборачиваЯсь,
…вдокию. ЏоднЯл  руку, предостерегаЯ,  дабы  не  говорила о  сыне. Џомедлив,
сказал:
     - “ тебЯ их еще трое!
     - Ќеужели?!
     - Њолчи!
     - џ гадала нынче в ‘очельник...
     - Ќу?
     - € видела его лицо... †алкое такое, думаю - болен!
     - Ђлексий - врач. ЃолЯщего он вылечит, ежели не захочет уморить!
     …вдокиЯ  всхлипнула. ‘трашась остатьсЯ и не в силах уйти,  она стоЯла у
порога, полуприкрывши дверь.
     - Љто помогал новогородским узникам бежать? Џройти всю ’верь?
     Њиновать стены и выйти из города? €змена тут, в городе! ЉнЯзь Я еще али
нет?! €ли и менЯ вместе с сыном продали Њоскве?
     - Њиша, милый... Њне страшно, Я... боюсь за тебЯ!
     - ЃойсЯ за сына! џ не сойду с ума и не перережу себе горла! ‘лышишь?!
     -  Ћн Яростно обернулсЯ, вперил  мрачный взор в растерЯнное лицо  жены.
Ћна задрожала, вот-вот упадет на колени, будет его умолЯть... - ‘тупай!
     ЏокоЯ  не  было.  Ћн  встал. ‘ам  запер за женою дверь.  ђасхаживаЯ  по
горнице,  вспомнил  вдруг,  как  весело,  со  славщиками  и  крестным ходом,
справлЯли  нынешнее  ђождество.  …му  одному было  не до  весельЯ.  ’о,  что
собиралось,  скапливалось целый  год, нынче прорвалось  истечением гноЯ.  Ћн
ненавидел  себЯ,  других,  родимую ’верь,  престол,  владыку ЂлексиЯ,  боЯр,
смердов,  кнЯзей...  Ћн был один!  Ћн,  как Љантакузин,  надумал  в одиночку
спасать родину, а землЯ не хочет того. "Ќе хочет землЯ! - почти закричал он.
- € твоЯ, тверскаЯ?" -  вопросил  спокойно внутренний  голос, и Њихайло,  до
того  метавшийсЯ взад-вперед по  горнице, застыл,  слушаЯ,  будто бы кто-то,
внутри него сущий, разговаривал с ним.
     - ’ы же сам, сам отверг власть, отказавшись от татарской помочи!
     Њамай не простил тебе этого и не простит никогда! ’ы плюнул ему в лицо,
ты сказал ему:  "‚онючий степнЯк, не нужна помочь  твоих грабителей!" -  вот
что ты сказал ему!
     Ђ Ћльгерд? Ѓудет  он  ждать, когда у  него под боком  возникнет великое
’верское кнЯжество и, поглотив Ќовгород, начнет отбирать у него  захваченные
русские волости одну за другой?  ’ы ворог шурину  своему, потому что захотел
не подчиненьЯ, не помощи сильного, а величиЯ родимой земле и славы в веках!
     Ђ  ратники,  которые  погибнут в  напрасных боЯх?  Ђ  сожженные города,
сгоревшие иконы и  книги,  пеплом  развеЯннаЯ мудрость  иных поколений? ђади
чего ты снова и снова бросаешьсЯ в бой?
     - ђади  чего? - спрашивает Њихаил. - ђади великого прошлого! ђади могил
и памЯти отчей! ђади тех, которые  придут после  нас и будут, должны ведать,
что  пращуры  их не были половой,  перстью, разносимою ветром,  что были они
отборным зерном и оно взошло!
     - ‚ойна никого не учит и не воспитывает. Ћна только отбирает жизни.
     ‚оспитывает  поколениЯ  мирный  труд. …жедневное усилие  пахарЯ  важнее
подвигов на поле брани!
     - Ќо и пахарь не жив без защиты и обороны воинской!
     - ’ебе предлагают мир, а не сдачу и плен. „митрий достаточно укрощен, а
мненье русской земли тебе ведомо!  - звучит бесстрастный внутренний голос. -
€менно теперь, когда Љашин в твоей воле, уместно заключить мир с „митрием!
     - •орошо! - говорит Њихаил, уже сдаваЯсь голосу, и повторЯет вслух:
     - •орошо! Ќо что настанет потом?
     - ’ы получишь сына! ќто уже немало! € землЯ обретет тишину!
     - Ђ волЯ? Ђ власть? Ђ слава?
     - ’ы все это видел во времЯ пожара ’оржка! - жестоко отвечает голос.
     -  € ужели не  усладил себЯ  до конца? ЏЯть  скудельниц трупьЯ  собрали
после тебЯ  в  городе, не  считаЯ тех, кто  сгорел без останка или  утонул в
’верце!
     ’атары не сумели бы совершить большего!
     Њихайло  берет  себЯ  руками за голову, голова  в  огне. —ереп  вот-вот
разорвет, вот-вот  лопнут жилы и хлынет кровь  и ему станет  легко-легко, он
исчезнет, обратитсЯ в ничто, и - тогда?
     - ’огда твои боЯре заключат мир с Њосквой! - говорит внутренний голос.
     - ‡начит, все дело во мне?
     - ‡начит, так!
     ...€ когда он  уже  решил в исходе ночи, такою отчаЯнной болью охватило
сердце, что кнЯзь едва не умер, едва не упал под грузом задавленной страсти.
Ћн,  шатаЯсь,  добрел  до  порога,  цеплЯЯ  непослушными  пальцами,  откинул
щеколду... †дала ли …вдокиЯ или сердцем почуЯла мужеву трудноту?
     Џодхватила, довела до постели...
     Ќаутро  Њихайло  объЯвил боЯрам, что  намерен  заключить  мир с  кнЯзем
„митрием, освободить  захваченные города  и  выкупить сына  €вана.  „ума  не
спорила.
     Ћ  Љрещении  прибыли  в  ’верь долгожданные московские послы. …ще через
четыре  днЯ  Њихайло  с  …вдокией  встречали старшего  сына. Џодросший отрок
стеснЯлсЯ  отца, считаЯ себЯ невольною причиной его уступчивости московскому
кнЯзю,  конфузилсЯ  материных  ласк.  Џеребыв у  ЂлексиЯ,  стал  привержен к
молитвам  и  постам  и как-то  очень долго  не мог взЯть в  толк, что  снова
свободен вершить что  хочет и скакать куда  вздумаетсЯ. …диножды отец застал
его плачущим.
     - ЃатЯ, Я никудышный кнЯзь, да? - спрашивал  €ван, давЯсь слезами.  - џ
должен был умереть, да?!
     Њихайло с трудом  успокоил первенца. ‘амого после трЯсло: "—то Я содеЯл
с сыном!"
     Ѓыли  отпущены  пленные  с обеих  сторон.  Ќаместники Њихаила съехали с
захваченных городов.  "€ бЯшеть  тишина  и от уз  разрешение  христианом,  и
радостью возрадовалисЯ  людие, а  врази их облекошасЯ в  студ", -  записывал
летописец, верЯ  сам, что наступил конец тЯжкой,  раздиравшей русскую  землю
при и возможно станет, наконец, "отдохнуть христианом".  “вы! „о конца  было
еще далеко...

        ѓлава 61

     €стинные   результаты   устремлениЯ   человеческих  воль   никогда   не
укладываютсЯ в заранее заданный замысел какого-то отдельного лица или группы
лиц,  сообщества, партии, ибо,  во-первых,  всегда  есть противник, мыслЯщий
иначе,  усилиЯ  коего  тоже  образуют составлЯющую  исторического  процесса.
‚сегда  есть  третий,  четвертый  и  тому  подобные  "неприсоединившиесЯ"  -
носители  иных  воль  и  иных  государственных   устремлений.  ‚сегда   есть
обстоЯтельства,  порой  нежданные, облегчающие  или  затруднЯющие  действиЯ.
Ќаконец, всегда  есть  "мнение  народное", точнее  - и не  мнение  вовсе,  а
труднообъЯснимаЯ  внутреннЯЯ  доминанта  действованиЯ, отношениЯ  к  делу, к
событиЯм,  приЯтие  или  неприЯтие нисходЯщих  "сверху"  устремлений. "Ќарод
безмолвствует", - написал Џушкин в своей  гениальной заключительной ремарке,
оканчивающей и как бы венчающей трагедию "Ѓорис ѓодунов". „а, принЯл, да, не
протестует, не мыслит даже, но - безмолвствует. Ѓезмолвствует, когда  должен
бы был кричать.
     Њы, в наши  годы, на  памЯти поколений, переживших сознательно вторую и
третью четверти XX  века,  видали  не  раз,  как после истерических  воплей,
приветствий,  массового психоза  вдруг наступает  это отрезвлЯющее,  грозное
безмолвие.  Ќикто  ничего  не понЯл еще, и далеко впереди  ученые изъЯснениЯ
социологов, историков и писателей, но - народ безмолвствует.
     ‚идели мы и то, как вдруг останавливаютсЯ отступавшие доселе армии, как
люди, пробежавшие тысЯчи верст,  начинают дратьсЯ  за каждый дом, ни пЯди не
уступаЯ врагу. € ведь бежали и перестали бежать они все с теми же мыслЯми, с
теми  же лозунгами,  с  идеей все  той же! —то  переменилось  в  мыслЯх,  во
взглЯдах? „а  ничего! Џеременилось то,  трудно  определимое,  в  подсознании
обретаемое  и  лишь  с  трудом,  окольно,  определЯемое  неточными  словами:
"духовный  перелом"  или  "подъем",  "внутреннее  осознание"...  Ќу,  кто-то
произнесет к случаю слова, вроде: "‡а ‚олгой земли нет". Ђ почто уж так-то и
нету? …сть землЯ! Ђж до самой Љамчатки драпай - землЯ все та же!
     €, к слову, за „непром, за „оном да и за  Ѓугом была та же самаЯ роднаЯ
землица!  ‚ыходит,  и  такие  вот  вроде  бы  от  сердца  и  в  грозный  час
произнесенные слова мало что значат или же не значат ничего, а "срабатывает"
невыразимое.  Ѓежал воин, бежал, спасаЯсь, уходЯ от  беды, и вдруг остоЯлсЯ.
‹ег и начал стрелЯть. € то, что катилось за ним, давило землю железом, сеЯло
ужас, остановилось тоже, а затем покатилось назад.
     Џрав все-таки  был ‹ев  ’олстой, хоть мы  его  и корим в  учебниках  за
преклонение перед стихией...
     ‚озвращаЯсь  к  четырнадцатому  столетию, поре подъема,  поре созиданиЯ
великой  Њосковии, не будем тоже забывать о народе, который безмолвствует, и
постараемсЯ распутать, елико возможно, клубок разноречивых усилий и воль, из
соперничества которых слагались  реальные,  а  не задуманные  кем-то заранее
исторические событиЯ и судьба страны.

        ѓлава 62

     1374  год  начиналсЯ  торжественно.  „вадцать  четвертого  февралЯ  (по
мартовскому счету в исходе  предыдущего,  1373  года)  Ђлексий  в  Њоскве, в
“спенском  соборе, прилюдно, с целым  сонмом иерархов,  игуменов монастырей,
архимандритов и  попов, рукоположил во епископы ‘уздалю, Ќижнему Ќовгороду и
ѓородцу игумена нижегородского Џечерского монастырЯ „ионисиЯ.
     ‹етописец владимирский,  отмечаЯ сие  событие,  отошел от обычной сухой
краткости, с коей отмечались утверждениЯ  новых  епископов летописью допрежь
того,  начертав  длинный  перечень  заслуг  „ионисиЯ:  "мужа  тиха,  кротка,
смиренна,  хитра,  премудра,  разумна,  промышленна же и рассудна,  изЯщна в
божественных писаниЯх, учительна, и книгам сказателЯ,  монастырЯм строителЯ,
и  мнишескому житию наставника, и церковному чину  правителЯ, и общему житию
начальника,  и милостынЯм  подателЯ,  и в  постном житии  добре просиЯвша, и
любовь ко  всем преизлише стЯжавша, и подвигом трудоположника,  и  множеству
братства  предстателЯ, и пастуха  стаду  •ристову, и,  спроста  рещи,  всЯку
добродетель исправлешаго".
     Љроме  начальных  и обЯзательных слов  о тихости,  кротости  и смирении
(пламенный  суздальский проповедник,  коему пристало  бы с  крестом  в руке,
сверкаЯ взором,  вести рати на Љуликово поле, был каким угодно, но только не
тихим,  не кротким и не смиренным),  кроме начальных, повторим, обЯзательных
слов,  все  прочее  в  этой  похвале или,  лучше сказать,  панегирике,  было
истиной.  „ионисий  опередил  ‘ергиЯ  ђадонежского  с  Ђлексием  в  создании
общежительных  монастырей.  Ѓыл  истинно  глубок  знаниЯми,  "книжен",   как
говорили в старину, и очень многое свершил длЯ развитиЯ в Ќижнем летописаниЯ
и  иконного письма. Ќа  его  проповеди  собирались сотни и тысЯчи народу. Ћн
бестрепетно спорил с  кнЯзьЯми, требуЯ от них  мужества и скорейшей борьбы с
Ћрдой.  "€згнать  нечестивых агарЯн!" -  этот  призыв, невзираЯ ни на  какие
хитрые политические расчеты, он повторЯл ежечасно.  ‚ Ћрде отлично знали  об
этих его призывах.  …ще  „жанибек называл  его "сумасшедшим  попом „енисом",
который заставит своего  кнЯзЯ, ежели тот  получит стол владимирский, тотчас
выступить против татарской власти.
     €менно он, „ионисий ‘уздальский, создал, руками монаха ‹аврентиЯ в 1377
году, тот летописный  рассказ о нахождении Ѓатыевом, который  дошел до нас в
составе ‹аврентьевской  летописи и который не столько описывал то,  что было
на  самом  деле  в  1238 году,  сколько  призывал  к битве  с  захватчиками,
живописуЯ ужасы нашествиЯ и  героизм тогдашних, к 1377 году уже легендарных,
русичей,  так что истиннаЯ картина захваченной  почти без боЯ страны, кнЯзьЯ
которой больше стремились напакостить соседу, чем выступить  заедино противу
монголов,  невеселаЯ  эта  картина  почти  нацело  исчезла,  растворилась  в
великолепной  ораторской прозе епископа „ионисиЯ. „обавим, что "попа „ениса"
хотела  видеть своим  епископом всЯ ЌижегородскаЯ землЯ, суздальские  кнЯзьЯ
полагали  выдвижение  „ионисиЯ на престол делом  своей чести  и неоднократно
хлопотали о том перед митрополитом всеЯ ђуси.
     ‡атем, однако,  Ђлексий и  не ставил столь долго  „ионисиЯ  во епископы
Ќижнему, что  слишком  хорошо знал о его  неистовой  страсти и  воинственных
призывах, и рукоположил  наконец  в нынешнем  1374  году  только потому, что
отношениЯ  с  Ћрдой и с Њамаем  по вине властного темника  и его  генуэзских
советников  испортились - хуже  некуда  и уже замаЯчил на окоеме тот роковой
рубеж, когда,  оставив  недейственные слова, народы  и государи  берутсЯ  за
оружие. Ђ тут уже  и нужны  становЯтсЯ люди, подобные „ионисию ‘уздальскому,
способные камни и те поднЯть на борьбу пламенным глаголом своим.
     ...…пископы рЯзанский,  ростовский,  брЯнский и  сарский  съехались  на
хиротонию  „ионисиЯ.  ‹еонтий-‘танЯта,  не  так  давно рукоположенный  в сан
пресвитера,  в  непривычном   длЯ  себЯ  атласном  облачении  стоЯл  в  рЯду
свЯщенства, остраненно  наблюдаЯ  за  Ђлексием.  “тром благовестили  во  все
московские колокола, и народу в храме было - Яблоку негде упасть.
     ‚от  вышли  на помост  два  рЯда  высших  архиереев:  четыре  епископа,
архимандриты, игумены, протоиереи.
     - Ѓлагословен еси, •ристе Ѓоже наш, иже премудры ловцы ЯвлЯй, ниспослав
им „уха ‘вЯтаго, и теми уловлей вселенную, человеколюбче, слава ’ебе! - поет
хор  иерархов и  свЯщенников, и  он поет,  ожидаЯ,  когда  из алтарЯ выведут
„ионисиЯ.
     ‚от нижегородский  игумен кланЯетсЯ у престола - дважды в поЯс и третий
раз земно,  - затем  кланЯетсЯ  собравшимсЯ  иерархам  в  царских  дверЯх  и
торжественно  сходит  с солеи. …го  ведут под  руки,  ставЯт на  орлец перед
помостом. ‚ толпе движение, шорохи,  шепот -  толкаютсЯ, тЯнут шеи поглЯдеть
на нового ставленника.  ‘молкает хор, и тотчас восстает  высокий, отдающийсЯ
под сводами глас протодиакона:
     -  ЏриводитсЯ  боголюбезнейший  избранный  и  утвержденный  архимандрит
„ионисий  хиротонисатисЯ во епископа богоспасаемых градов:  ‘уздалЯ, ЌижнЯго
Ќовагорода и ѓородца!
     - —есо ради пришел еси, и от нашеЯ мерности чесого просиши? - вопрошает
в  наступившей  тишине  Ђлексий  все еще  Ясным, хотЯ  и несильным  голосом.
‘ейчас,  в  блеске  одежд,  в  жарком  сиЯнии  свечей,  в роскоши  осыпанных
Яхонтами,  алмазами  и  жемчугом облачений,  пестроцветье  атласа,  парчи  и
шелков,  под Ярко  сиЯющими  в  иконостасе огромными  образами суздальского,
новогородского, тверского и московского письма, в виду  многочисленных ратей
лихих свЯтителей, украшенных мужицкими бородами, писанных по стенам и сводам
собора мастерами  ‘имеона  ѓордого,  перед  толпою  разрЯженных  горожан,  в
громоподобных  гласах  мужского  хора  -  во  всем  этом  величии  и  блеске
православной церковности - Ђлексий, в  алтабасной митре, с драгим посохом, с
рукою,  слегка  вздрагивающею  от  тЯжести  поднЯтого  креста,  видитсЯ  ему
очень-очень старым уже!
     -  •иротонию  архиерейскиЯ  благодати,  преосвЯщеннейшие!  -  громко  и
как-то, возможно, излишне твердо отвечает „ионисий Ђлексию. Ћн тоже зело  не
молод! Ќо сух и прЯм,  и огненосен взором, и  видитсЯ оку ‹еонтиЯ, что это -
„ионисиев звездный час!
     - Љако веруеши? - вопрошает Ђлексий, и  весь  собор слушает  гордые,  в
устах „ионисиЯ, слова символа веры.
     Ђлексий  медлит,  но вот протЯгивает крест и,  благословлЯЯ крестовидно
„ионисиЯ, устало и как-то слишком обреченно произносит:
     - Ѓлагодать Ѓога Ћтца и  ѓоспода нашего €суса •риста  и ‘вЯтаго „уха да
будет с тобою!
     ‚новь  взмывает ввысь, отражаЯсь  от сводов,  глас протодьЯкона.  ‚новь
„ионисий отчетисто  излагает  теперь уже догмат  веры о ипостасЯх триединого
божества, обЯзуетсЯ  соблюдать  каноны свЯтых апостолов  и  семи  вселенских
соборов,  хранить  неизменно свЯтые уставы церкви, хранить церковный  мир  и
повиновение митрополиту  и патриарху константинопольскому, быть в согласии с
прочими архиереЯми, с любовию управлЯть паствой.
     - ЉлЯнусь!  -  возвышает  голос  „ионисий.  -  Ќе  творить  ничесоже по
принуждению сильных мира сего, даже  и под страхом  смерти!  - € эта клЯтва,
такаЯ  же традиционнаЯ, как и прочие, в его устах звучит неожиданно грозно и
вроде бы  даже вызывающе  в  стольном  граде  великого кнЯзЯ  московского  и
владимирского - почему  и невольный ропот  в  толпе:  каждому из  стоЯщих  в
церкви внЯтно, по-видимому, что длЯ „ионисиЯ это отнюдь не пустые слова.
     „литсЯ  торжественное  действо   посвЯщениЯ.  ‚новь   следуют  поклоны,
многолетиЯ, целованиЯ рук...  "—то  мы  делаем?!"  - думает ‹еонтий и  вдруг
нежданно  понимает,  что  жизнь  идет, и  то,  к  чему  призывает  „ионисий,
произойдет рано  или поздно, не может  не произойти! € что усталость и  даже
смерть  отдельного  человеческого существа  - гибель  Ќикиты  и  тысЯч  иных
смердов и ратников, грЯдущаЯ уже  вскоре  смерть  владыки ЂлексиЯ  - все это
ничто,  ежели живы, ежели продолжают жить  народ, Язык,  землЯ  ђусскаЯ!  Ћн
глубоко    вздыхает,   провожаЯ   взглЯдом    гордую   спину    суздальского
новопоставленного епископа,  возвращающегосЯ  в  алтарь.  ‘кладываЯсь  двумЯ
рЯдами,  уходит, втЯгиваетсЯ  в царские  врата атласнаЯ  и золотаЯ  вереница
иерархов церковных. Џрилюдное действо окончено. „альнейшее происходит там, у
престола, а здесь начинаетсЯ литургиЯ.
     ‚  алтаре „ионисий становитсЯ на колени. ђуки, сложенные крестообразно,
на  престоле. ѓолова опущена  на  руки.  Ќа темени его  раскрытое  …вангелие
письменами вниз. Ђрхиереи, столпЯсь, возлагают руки на …вангелие.
     -  €збранием и искусом боголюбезнейших  архиереев  и  всего освЯщенного
собора,  -  говорит  Ђлексий,  -  божественнаЯ  благодать,  всегда  немощнаЯ
врачующи и оскудевающаЯ восполнЯющи, пророчествует благоговейнейшаго игумена
„ионисиЯ во епископа ‘уздалю, Ќовугороду Ќижнему и ѓородцу!
     ЏомолимсЯ, убо, о нем, да приидет на него благодать ‚сесвЯтого „уха!
     - ѓосподи помилуй, ѓосподи помилуй, ѓосподи поми-и-и-луй! - звучит хор.
     -   ‘отвори,  ѓосподи,  сего  нового  строителЯ  тайн  достойным  своим
подражателем! - просит Ђлексий, обращаЯсь к Ѓогу. - „а будет светом сущих во
тьме, светильником в мире, да предстанет престолу …го непостыдно!
     Ќа „ионисиЯ надевают  саккос, омофор, крест, панагию и  митру. …пископы
по очереди подходЯт и целуютсЯ с ним.
     ...‚о  времЯ приобщениЯ  ‘вЯтых „аров Ђлексий подает  пресвитерам  ’ело
•ристово, а новопоставленный - ‘вЯтую Љровь в чаше.  ‚едает ли кто-нибудь из
предстоЯщих, что скоро, очень скоро, „ионисий приобщит крови не токмо себЯ и
нескольких иереев, но и весь Ќижний Ќовгород? € то будет не преображеннаЯ, а
самаЯ подлиннаЯ  кровь,  причастнаЯ жертва,  принесеннаЯ  нацией  на  алтарь
русской государственности!
     Џо окончании  литургии  „ионисию  вручаетсЯ  пастырский жезл  -  символ
правлениЯ. ’еперь его сможет остановить только смерть.
     Џоздно  вечером  ‹еонтий проник в келью ЂлексиЯ.  ‚ладыка полулежал  на
подушках, прикрывши  глаза.  ‘лужки суетились  около  него  и, только завидЯ
‹еонтиЯ, отступили, неслышно удалЯЯсь из покоЯ.
     - ‹еонтий? - вопросил Ђлексий, не открываЯ глаз.
     - Ѓудет война с Ћрдой? - вопросом на вопрос ответил ‹еонтий.
     - Ќе ведаю! -  ‚ладыка приоткрыл вежды, взглЯд его,  поначалу  мертвый,
ожил и засверкал вновь.  -  Ќе ведаю, но  мню, что нынче приходит пора новых
людей. ’ех, которые не будут ждать, терпеть и готовить грЯдущее, как  мы, но
творить и действовать, ввергаЯсь во брани!
     Ђлексий все еще  не был стар. Ћн  и не  мог угаснуть, не окончивши дела
своего.
     -  Ќадобно   напомнить  володетелЯм,   что   престол   великих   кнЯзей
владимирских это теперь - московский престол! -  докончил он твердо. - € что
конечное сокрушение ’вери - дело всей земли,  а не только одного московского
кнЯзЯ!
     ’ишина  звенела. ‚ колеблющемсЯ  свечном  пламени  лики свЯтых поводили
очами. Џеред ним  был  все тот  же Ђлексий,  победивший ђомана,  выдержавший
гибельное  киевское  заключение,  руководитель  страны,  пастырь  народа   и
смиритель царствующих.
     - Џомоги  мне поднЯтьсЯ, ‹еонтий!  -  просит  он. -  џ  еще не  свершал
вечернего молитвенного правила!
     €  уже  когда ‘танЯта держит в руках  это иссохшее,  с птичьими острыми
костЯми  тело, в коем  заключен  неумирающий дух  небесного  воина,  Ђлексий
договаривает ему:
     -  Ќа  днЯх едем с тобою  в  ’верь.  Њне  надлежит благословить Њихаила
’верского   и  встретитьсЯ  с  Љиприаном.  Ћб  этом  через   €оанна  „акиана
настоЯтельно просит ”илофей.

        ѓлава 63

     ‚  ’вери Ђлексий  должен был торжественно, при стечении  всего  народа,
снЯть проклЯтие, наложенное им на Њихаила, чего требовал и патриарх ”илофей,
и заключенный мир и попросту здравый смысл днешних политических отношений, а
также рукоположить нового тверского  епископа, …вфимиЯ, что он и совершил на
‘редокрестной неделе, в четверг, девЯтого марта.
     Џосланец  ”илофеЯ понравилсЯ  ему.  Љиприан  был истинно по-византийски
образован, что не  могло  не расположить к нему ЂлексиЯ, скромен, сдержан  и
совершенно  равнодушен к телесным благам. Ќикаких жалоб  на морозы,  трудные
дороги,  непривычную  еду,  размирьЯ  и  прочее,  к  чему  так часто  бывали
неравнодушны приезжие из теплых западных стран, Ђлексий  от него не услышал.
Ћ ‹итве Љиприан судил  здраво, хотЯ и очень сдержанно, не выказываЯ никакого
мнениЯ о литовских кнЯзьЯх. „аже внешний  вид  Љиприана располагал - эта его
аккуратнаЯ  борода;  застегнутаЯ  на  все  мелкие  частые   пуговицы  долгаЯ
византийскаЯ срЯда,  сверх которой у  Љиприана  была небрежно  наброшена  на
плеча драгоценнаЯ (видимо  дареннаЯ литвинами) куньЯ шуба, ценности  которой
он  то ли не ведал,  то ли не  желал знать, иногда  оставлЯЯ ее в  санЯх без
доглЯда, ежели приезжал куда на краткий срок.
     ‹еонтию Љиприан, напротив,  не понравилсЯ  сразу. Ѓыли торжества, пиры,
долгие службы. ЋстатьсЯ с глазу на глаз с владыкою все не удавалось.
     ‘лучай представилсЯ уже в день отъезда.
     €з  ’вери  они должны были вместе с Љиприаном ехать  в ЏереЯславль, где
нынче  находилсЯ  великий кнЯзь  и едва ли не  весь  двор. „митрий, возродив
обычаи прадеда, почасту жил в ЏереЯславле, где отстроил палаты, правда  не в
Љлещине, а в самом городе, и охотничий домик длЯ себЯ возвел в лесу, невдали
от Ѓерендеева, где дичь была непуганаЯ и леса преизобиловали всЯким зверем.
     ‹еонтий  зашел в маленькую горенку в верхних покоЯх  тверского  дворца,
где отдыхал митрополит, и начал  было торопливо и потому сбивчиво говорить о
своих впечатлениЯх о Љиприане.
     - ‡ачем он вообще  поЯвилсЯ тут? „лЯ чего ездит по ‹итве, а в Њоскву не
ЯвилсЯ ни разу?!
     Ђлексий поднЯл руку, воспрещаЯ ‘танЯте дальнейшую речь. ‚зглЯд  его был
устал и жалок.
     - ”илофей хочет установить добрые отношениЯ  патриархии с ‹итвой.  џ не
должен  мешать  ему в  этом! - ответил он,  а взглЯдом договорил  то,  о чем
воспретил вопрошать: "…жели  ”илофей  Љоккин и  обманывает  менЯ,  мне о том
неведомо, и  Я не  желаю этого знать! Ќа борьбу с человеком,  коего Я считал
своим другом и коему верил, менЯ уже не хватит!"
     ‹еонтий понЯл и замкнул уста.
     € вот они едут в ЏереЯславль. ‚се трое,  вернее - семеро, ежели считать
двух служек ЂлексиЯ и двух  сопутников  Љиприана, в обширном, обитом кожею и
устланном  шкурами  владычном  возке.  ‚  окна,  затЯнутые  пузырем,  льетсЯ
слепительное мартовское сиЯние, сверкают  сырые снега, полЯ истекают голубою
истомой, голые прутьЯ тальника напрЯжены, тела осин - зелены, и птицы сходЯт
с ума, уже почуЯв весну. ‚озок колыхаетсЯ, проваливаЯ в мокрый снег. ‚от-вот
вскроютсЯ реки и рухнут пути.
     Љиприан сидит прЯмой, настороженно-спокойный, прЯча руки в рукава то ли
от холода,  то ли,  дабы не показать невольным движением  дланей  того,  что
надежно скрывает гладкое лицо болгарина. €дет неспешнаЯ беседа на греческом.
Ќе ведаЯ, что ‹еонтий великолепно знает  Язык, Љиприан в разговоре учитывает
одного  ЂлексиЯ. ќтот старец  сперва произвел на него жалкое  впечатление, и
Љиприан был  удивлен тою  сугубою ненавистью, каковую столь ветхий деньми  и
телесным здравием муж возмог вызвать в Ћльгерде.
     Ћднако,   присмотревшись  к  Ђлексию  в  ’вери,   Љиприан  мнение  свое
переменил, уже догадываЯ, что избавитьсЯ от ЂлексиЯ будет  далеко не просто.
‚ ЏереЯславле он надеЯлсЯ понЯть то, чего не мог  постичь до сих пор: причин
таковой великой популЯрности ЂлексиЯ среди московитов. €ли это тоже вымысел?
Ѓудь дело  в Љонстантинополе, Љиприан мог бы сказать наверное, что у каждого
мужа, чем-то любезного черни, врагов тем больше, чем более любим он охлосом.
€ потому свергнуть его так, как избавились от Љантакузина, более чем просто.
Ќо тут была ђусь, инаЯ страна, иной Язык, как уверЯет ”илофей, - еще молодой
и  тем  самым избавленный  от всех  неизбежных пороков  старости (как,  надо
полагать,  и  от старческой мудрости  тоже!).  ‚прочем,  ссоры по  молодости
подчас отличаютсЯ сугубою Яростью! Ќеведомо, оставили бы Љантакузина в живых
и  на  свободе  императоры-иконоборцы!  ‚о  всЯком  случае,  в  разумном   и
направленном духовном руковожении эта страна очень нуждаетсЯ! €, может быть,
благом длЯ Њосковии стало бы слиЯние ее с ‹итвой?!
     Џравда, кнЯзь Њихаил, которого, со слов Ћльгерда,  Љиприан счел  сперва
послушным литовским подручником, разочаровал его.  ’ут,  видимо, была третьЯ
сила,  плохо  укрощаемаЯ  и  с  непредсказуемою  последовательностью   своих
поступков...
     ‚озок встрЯхивало. ђусский спутник ЂлексиЯ сидел недвижимо. ’вердое,  в
тугих  морщинах, как  у  бывалых морЯков  или  воинов,  лицо  секретарЯ было
непроницаемо и враждебно. Љиприан помыслил вдруг: а что, ежели этому  русичу
знаком  греческий?  Ќет,  скорее всего,  нет!  ‡литсЯ,  по-видимому,  именно
потому, что  не  понимает ни слова. „абы не слишком огорчать русича, Љиприан
перешел  на  славЯнскую  речь. ’ут  только секретарь  поглЯдел на него  чуть
удивленно,  но снова замер,  окаменевши ликом, как бы и вовсе не слушаЯ. Ќу,
точь-в-точь, как вышколенные Ћльгердовы  холопы! ‚се же в варварских странах
великое удобство представлЯет то, что прислуга верна своим господам и вместе
с тем не вмешиваетсЯ в разговоры и не наушничает.
     …жели бы не  опасение, что  ему подсунут  соглЯдатаЯ, Љиприан  давно бы
завел  себе прислужника-русича, с  коим удобно было  бы  постигать прехитрую
русскую речь, в  которой столько неудобь  произносимых гласных растЯжений  в
словах,  что  разговор порою  напоминает  пение. Љиприан  еще не постиг, что
русичи плохо понимают болгар именно  из-за нагромождениЯ не произносимых ими
краткогласных  созвучий. Ћднако  он  уже  понЯл, что  природного  знаниЯ  им
болгарского  Языка  здесь никак  недостаточно,  и  даже  выучилсЯ  несколько
"глаголить по-русску"...  Ђ  все-таки,  как  приЯтно было  дать себе  волю и
перейти на привычную греческую речь! Џусть Ђлексий плохой политик, пусть его
надобно  сменить  (вернее, занЯть его место) прежде всего  длЯ  того,  чтобы
привлечь к престолу патриархии литовских кнЯзей, не  дать утвердитьсЯ в этой
стране  католичеству - все так! Ќо  собеседник Ђлексий - чудесный, и  давнее
пребывание в Љонстантинополе украсило его на всю жизнь!
     ‚озок  взлетает и падает. Ќикогда, наверное,  он не  привыкнет  к  этой
длинной зиме, к этим  ежегодно раскисающим и  паки  замерзающим дорогам, где
три четверти  года снег,  слЯкоть, лед,  лужи и  грЯзь, а три  месЯца сушь и
вЯзкаЯ  пыль...  ‘кифиЯ! „икаЯ страна,  которую  он обЯзан просветить светом
истинной византийской  культуры! ’ут даже кнЯзьЯ живут в  деревЯнных,  часто
выгорающих  домах,  упорно  не  возводЯ себе  каменных  хором. €  как  редко
населена! Ћткуда тут берутсЯ многочисленные и сильные, как говорЯт, армии?
     Џочему Ћльгерд не примет православиЯ и не подчинит себе всю эту землю?
     Љиприан легко, чуть заметно, пожимает плечами. ђазговор  течет вольный,
касаЯсь  последних  константинопольских новостей, анекдотов из  жизни €оанна
Џалеолога,  совсем запутавшегосЯ в  женщинах,  долгах  и  интригах.  Ђлексий
вопрошает о нынешних цареградских изографах, а  ‘танЯта-‹еонтий молчит,  ибо
видит, что умный  патриарший посланец утаивает от ЂлексиЯ  главное,  то, длЯ
чего он и прибыл сюда, а владыка, словно и сам того хочет, поддаетсЯ обману.
     „лЯ лиц, облеченных духовным саном, не существует границ, ежели таковую
границу не устанавливает  чужаЯ,  тем  паче враждебнаЯ, вера. ‚о всех прочих
случаЯх их  не задерживают на мытных дворах и пограничных заставах кнЯжеств,
им не надобно объЯснЯть, кто они, откуда и зачем. …хали левым берегом ‚олги,
потом переправились на  правый  по ненадежному  весеннему льду. Љиприан  уже
приучил  себЯ  не выказывать  наружного страха  при этих сумасшедших русских
переправах. ’еперь ехали по землЯм Њосковского кнЯжества. € по-прежнему были
почтительны  к нему  воеводы,  боЯре  и ратники,  все так же  селЯне просили
благословить, а на  постоЯлых дворах,  "Ямах", а  то  и попросту в припутных
деревнЯх им мгновенно, не требуЯ платы, предоставлЯли еду, ночлег и корм длЯ
лошадей. ‡аметно, что  здесь был  больший порЯдок,  чем в ‚еликом  кнЯжестве
‹итовском,  где   порою  местные  володетели  не  брезговали  даже  грабежом
церковных имуществ, а проезд по  дорогам был отнюдь не  таким спокойным, как
тут. € все-таки разве можно  было сравнить  русскую землю с многострадальной
Ѓолгарией, где на каждом шагу видишь памЯти великой старины, а  византийскаЯ
и славЯнскаЯ образованность упорно живет, невзираЯ на  все разорениЯ, набеги
влахов, сербов, татар и нависшую над страною угрозу турецкого завоеваниЯ!
     ‹еса, леса  и леса... ‚ысокие горбатые лесные олени -  лоси, с тЯжелыми
разлатыми рогами, выходЯт прЯмо на  дорогу,  стоЯт, фыркаЯ на приближающийсЯ
санный  поезд,  и  неохотно отступают в кусты. „авеча на той  стороне  ‚олги
Ясным днем видали медведЯ. ѓоворЯт, позапрошлым летом, когда стоЯла мгла, то
дикие звери, медведи,  волки  и лисы, ослепнув от дыма, свободно заходили  в
города и в улицах сталкивались с людьми...
     Љ ЏереЯславлю подъезжали, спускаЯсь с горы, со стороны ‚есок,  и белое,
затЯнутое  льдом озеро, и  город открылсЯ весь: в розовых дымах  из труб и в
игольчатом нагромождении  храмов. Ћстрые кровли и маленькие главки над ними,
с куполами,  похожими на  луковицы, крытые узорною чешуей;  монастыри; вал и
рубленаЯ  городнЯ  по насыпу;  белый, видный  даже отсюда, каменный  храм  в
середине  города, строенный, как сообщил Ђлексий,  еще до нахождениЯ  татар.
ЏереЯславль был не меньше ‚ильны, быть может даже и более, но  Явно  уступал
последней в каменном зодчестве.
     - Ќа Њоскве  много каменных храмов! - как  бы  почуЯ ЉиприЯнову  мысль,
говорит Ђлексий. …му не хочетсЯ объЯснЯть, что в  деревЯнных хоромах жить на
ђуси здоровее и удобнее - пусть Љиприан все это поймет когда-нибудь сам!
     - ‚от в  этом  монастыре мои палаты! - говорит Ђлексий,  когда  они уже
подъезжают к низко нависшей над головою бревенчатой башне въездных ворот.
     - џ  хочу увидеть  вашего чудотворЯщего игумена ‘ергиЯ! - говорит почти
правильно по-русски Љиприан. Ђлексий молча кивает.  Ћн устал  и хочет сейчас
только одного:  помолитьсЯ  и  лечь  спать.  Џоразительно,  но  почему-то  в
присутствии этого болгарина он, Ђлексий, чувствует себЯ бесконечно старым!
     ‹еонтий смотрит на него с заботною тревогой; Ђлексий, дабы не волновать
своего секретарЯ, через  силу  раздвигает морщины щек, изображаЯ улыбку,  и,
подхваченный под руки, первым выбираетсЯ из возка. €х встречают. ‚ монастыре
и в городе звонЯт колокола.
     Ќочью  Љиприан, уже разоблаченный,  уже улегшийсЯ в  постель, долго  не
спит.  Џочему-то  именно  здесь  рассказ  „акиана  припомнилсЯ  ему во  всех
подробностЯх.
     Џатриарший поверенный в делах ђуссии €оанн „акиан был человеком строгой
и  неподверженной  никаким сомнениЯм веры. Ќо, сверх того, он был чиновником
патриархии, в задачи которого  входила и такаЯ деликатнаЯ вещь, как проверка
истинности  сведений, сообщаемых при прошениЯх о канонизации  того или иного
подвижника. Ћн сталкивалсЯ с таким количеством подделок, обманов, суеверий и
ложных чудес, что постепенно разучилсЯ им верить вообще. Џо его собственному
разумению несомненными  чудесами  можно  было  признать  лишь воскресение  и
вознесение  ‘пасителЯ,   все   же  прочее   было   ежели  не   вымыслом,  то
преувеличением  и легко объЯснЯлось без вмешательства высшей силы, ежели  не
ЯвлЯлось попросту колдовством,  к  проЯвлениЯм коего „акиан был  непримиримо
суров. Џоэтому рассказы о чудесах, сопровождавших рождение ‘ергиЯ (тем паче,
что такие же точно совершались, согласно житиЯм,  со многими  свЯтыми отцами
первых  веков христианства), €оанн  „акиан  не  воспринимал вовсе, а упорные
толки  о  его провидческом даре  и  совершаемых  ‘ергием чудесах  приписывал
склонному к вымыслу мнению народному.
     ‘  тем  именно настроением „акиан и отправилсЯ, как он сам  рассказывал
Љиприану, посетить ‘ергиеву пустынь. "‚озможно ли, - говорил он себе, - дабы
в этих диких,  недавно обращенных к  свету •ристову  странах  воссиЯл  такой
светильник,  коему  подивились бы  и наши  древние  отцы?"  „акиан последние
несколько поприщ шел в обитель пешком, так как по какой-то  причине возок не
мог  одолеть дорогу  до монастырЯ. ‚оздух был, однако, свеж и напоен лесными
ароматами,  и „акиан уверЯл Љиприана,  что  он  нисколько не устал и даже не
запыхалсЯ. Ћднако, уже  приблизЯсь к ограде  монастырЯ,  испытал  ужас,  тем
больший, что причин  длЯ него  не было никаких. “жас этот не проходил  и  за
монастырской оградою, а когда игумен ‘ергий вышел к нему („акиан уверЯл, что
он даже не успел  разглЯдеть лица преподобного ‘ергиЯ), патриарший  посланец
вдруг  потерЯл зрение.  ќто  было непередаваемо страшно:  мгновеннаЯ  полнаЯ
темнота! ‘ергий, то ли понЯв, то ли  ведаЯ, что с ним, молча взЯл „акиана за
руку и повел в келью. Ћсторожно  ввел по ступенЯм, завел в горницу и усадил.
„акиан  продолжал, однако, ничего  не видеть  и  тут; в  этот вот  миг  он и
почувствовал прожигающий душу стыд,  повалилсЯ  на колени и, плача, покаЯлсЯ
старцу в своем неверии,  просЯ  того излечить себЯ от слепоты. ‘ергий слушал
его  молча. „ождалсЯ, когда  „акиан,  стоЯ  на коленЯх,  перестал  говорить,
свесил голову и просто молча лил слезы, вздрагиваЯ, как когда-то, мальчиком,
в далеком позабытом детстве.
     - „овольно! - вдруг негромко произнес ‘ергий и, приподнЯв его голову за
лоб,  легко  коснулсЯ  зениц прохладными  кончиками пальцев, из  которых как
будто бы  перетекла некаЯ незримаЯ  сила. ’ак бывает при грозе, когда  рЯдом
ударит молниЯ и покалывает и щекочет все тело, а по коже бегут мурашки.
     „акиан прозрел, как и  ослеп,  сразу  и вдруг. Ћн поднЯл глаза.  ‘ергий
стоЯл перед ним, задумчиво глЯдЯ на коленопреклоненного грека.
     - ’ебе, премудрый  учителю, подобает учити ны, но не  высокомудровать и
не возноситьсЯ над смиренными! ‡ачем  ты  пришел? ђади  какой пользы?  ’окмо
уведать о  неразумии  нашем?  ‘уетно сие!  €  стыдно пред праведным  ‘удией,
который все видит!
     „акиан позднее еще беседовал  с ‘ергием, ночевал и назавтра пустилсЯ  в
путь, но о  чем  была  дальнейшаЯ  беседа, совершенно не  помнил,  и  вообще
говорил и повторЯл Љиприану, что с  ‘ергием надобно  не  говорить, а  видеть
его. Џопросту с верою в сердце побыть рЯдом.
     ‚се  это Љиприан запомнил,  отнесЯ к  тем  нарушениЯм  психики, которые
бывают  со всЯким от усталости, страха  или упорных мыслей. € только  здесь,
вдруг и нежданно, его  обеспокоило.  Ћн понЯл -  и это  была  совсем  новаЯ,
ирреальнаЯ, несвойственнаЯ ему  мысль,  - что  ведь  ежели это  так  и  все,
сообщаемое  о ‘ергии, правда, то ведь он, Љиприан, не сумеет скрыть от этого
старца своих тайных намерений! Њысль была оскорбительнаЯ и стыднаЯ.
     ‘ловно его, патриаршего посланца, последователЯ свЯтого Џаламы, уличили
бы  в воровстве. Ћн  даже  приподнЯлсЯ  в  кровати. Џомыслил мгновением:  не
бежать  ли  ему  отселе?  Џока  нелепость  последней  мысли  не  сразила его
совершенно,  и  он  вновь  откинулсЯ  на  подушки,  приказав  себе уснуть  и
сосредоточив  на  этом  всю  свою  волю, воспитанную в те  годы, когда  он в
афонском монастыре и сам, вослед великому Џаламе,  предавалсЯ исихии. ’олько
тогда, наконец,  его отпустило,  страх минул и стало возможно  погрузитьсЯ в
сон.
     Ќазавтра ЯвлЯлись к  великому кнЯзю  московскому,  „митрию.  ЉнЯзь  был
молод (двадцати двух лет, сказали ему), и, конечно, этот ширококостный юноша
с  таким топорно сработанным лицом,  по-видимому  заносчивый и недалекий, не
сам  руководил страной! Њосковские  боЯре  глЯделись куда  умнее,  и отбивал
Ћльгерда навернЯка  этот вот волынский  перебежчик, кнЯзь Ѓоброк. ЊосковскаЯ
власть все переманивает и переманивает подданных Ћльгерда.  Љонечно, столько
земли, есть куда сажать!
     Џрием был недолог  и не пышен. „митрий, когда ему повестили  о  приезде
патриаршего посла, нежданно заупрЯмилсЯ.  Ќе стал устраивать большого совета
и даже платье надел  обиходное. Љиприана провели ко кнЯжеской семье, дабы он
благословил пышную  голубоглазую красавицу  кнЯгиню и недавно  рожденного ею
младенца, а затем сдали на руки печатнику кнЯзЯ попу „митрию, или ЊитЯю, как
его тут за глаза называли все.
     ЊитЯй  был  в дорогом, Явно  богаче  кнЯжеского, облачении,  поглаживаЯ
бороду,  слегка улыбалсЯ.  Ѓыл  он могуч и  крупен и с  высоты  своего роста
оглЯдывал  патриаршего  посланца покровительственно.  ЊитЯй угощал  Љиприана
тонко  нарезанною   дорогою  волжскою  рыбой,  удивительной  тройною   ухой,
переЯславскою знаменитой  рЯпушкой и прочими благами русской, зело нескудной
земли. € хотЯ  стол был строго рыбный,  но изобилие  грибов,  Ягод, варений,
многоразличных пирогов, прЯников, орехов в меду,  сладких  восточных  заедок
было таково, что казалсЯ этот стол отнюдь не постным.
     ‚ыставлены  были  в   серебрЯных  и  поливных  сосудах  квасы,  красное
привозное  вино  и  хмельной мед,  и  Љиприан,  как  ни  отказывалсЯ (ЊитЯй,
напротив, ел с завидным аппетитом),  встал из-за  стола в слегка  осоловелом
состоЯнии.
     Ќе прекращаЯ трапезы, уписываЯ разварную севрюгу, черпаЯ ложкою  тускло
мерцающую   черную   икру,   ЊитЯй  легко  вел   беседу,   щеголЯЯ   знанием
свЯтоотеческой литературы,  несколько  раз цитировал по-гречески,  и,  когда
выведенный  из  терпениЯ  Љиприан попробовал было сбить  спесь с  кнЯжеского
печатника,  задав  вопрос, касающийсЯ  тонкостей богословского  истолкованиЯ
евхаристии,  ЊитЯй  тут  же   Явил   блестЯщее  знание  литургики  не  токмо
православной,  но  и  католической,   но   и  армЯнской,  не  говорЯ  уже  о
кочевниках-несторианах. Ќет, решительно,  ущемить чем-либо этого иереЯ  было
невозможно, хотЯ,  когда  зашла  речь  о ѓригории Џаламе и паламитах,  ЊитЯй
попросту отмахнулсЯ от  вопроса: "Ђ!  Њолчальники! ’ут у игумена ‘ергиЯ есть
один  такой...  €саакий,  кажетсЯ..." €  в  тоне  голоса, в  снисходительном
пренебрежении  взора почуЯлось, что сей зело начитанный муж не видит никакой
нужды, ни смысла  в духовных упражнениЯх молчальников, почитаЯ их едва ли не
дураками,  творЯщими  исихию  по  убогости  своей.  Ќевыразимого   словесно,
тайного, постигаемого не умом, но разогревающимсЯ молитвою сердцем длЯ ЊитЯЯ
Явно не существовало.
     ЋбъевшийсЯ и уЯзвленный, Љиприан покинул  кнЯжеские  покои,  так  и  не
понЯвши, зачем его принимали и чествовали. ’о ли в угоду Ђлексию, то ли дабы
соблюсти дипломатический этикет в отношениЯх с патриаршим престолом.
     ѓоворить в особицу с боЯрами, что-либо выЯснить из внутренних отношений
московского великокнЯжеского двора ему так и не удалось.  Љиприан даже начал
подозревать,  что  виною тому  сам  Ђлексий,  не  пожелавший  дабы