мыслей  на  крутом  лбу  выступал  холодный   пот.   Ћн
отворачивалсЯ  от  своего  изображениЯ  в  зеркале,  но  вид   искаженного
старостью лица преследовал его. Ћн валилсЯ на диван и звал:
   - Њосолов!
   Џриказчик переступал порог хозЯйской горницы, по-собачьи  заглЯдывал  в
глаза ЂкинфиЯ. •озЯин, отдаваЯ наказы  по  заводам,  тут  же  совместно  с
приказчиком длЯ отвлечениЯ себЯ от тЯгостных мыслей надумывал потехи...


   ѓрустный, злой, Ђкинфий отправилсЯ в невьЯнские  боры  на  охоту.  ‚есь
день  охотники  с  борзыми  плыли  по  реке  Ќейве.  †гло   солнце:   тело
распарилось, разъедал соленый  пот;  к  этому  докучали  проклЯтые  оводы.
Ѓорзые лежали на корме, вывалив из пасти  мЯсистые  Языки,  задыхались  от
жары. “ …фимкиной курьи обеспокоились, заскулили псы: в реке сидел медведь
и фыркал - по воде шел веселый гул. ‡авидев людей, зверь нехотЯ подгреб  к
берегу и юркнул в тальник. Њосолов зло сплюнул:
   - “греб-таки, окаЯнный. ‚от бы пальнуть!
   Ђкинфий опустил за борт руку и пропускал меж пальцев  воду.  ‡еркальнаЯ
струЯ была студена и тороплива. "‚от и  Я  так  хотел  сграбастать  все  в
жизни. Ђ жизнь-то меж пальцев протекла!" - горько подумал Ђкинфий.
   Ќапрасно Њосолов старалсЯ развеселить хозЯина.  —ело  ЂкинфиЯ  Ќикитича
помрачнело. € никак  не  мог  угадать  приказчик,  какой  потехи  поджидал
„емидов.
   Џод вечер охотники пристали к берегу. ѓудели и вились  серыми  столбами
комары; с реки несло сыростью и запахом тины. ‡а медными  соснами  догорал
закат. Ќа глухое озеро над лесом пролетела запоздалаЯ  утинаЯ  стайка.  €з
серых еловых лап разложили дымный костер.
   Ђкинфий всю ночь не сомкнул глаз, лежал спиной к костру;  огонь  хорошо
грел его старые кости. Ќочной лес  затаенно  гудел;  среди  вековых  сосен
лежала плотнаЯ тьма; под лапой зверЯ трещал валежник, в чаще ухал филин. €
опЯть Ђкинфий подумал о смерти: "Ќеужто скоро в домок из шести досок,  под
дерновое одеЯльце?"
   ђосистым утром по лесу гонЯли старого лосЯ. Џсы устали. ‘тарый лось был
ловкий, увертливый, хоть и притомилсЯ; видно было, как в беге через полЯну
вздымались  его  бока,  -  однако  зверь  ушел.  ‚место   досады   Ђкинфий
приободрилсЯ, разгладил насупленные брови, загоготал:
   - “шел-таки, чертушка. ‘тар, да удал!
   - Њожет, это и не лось, а сам леший? - откликнулсЯ недовольный Њосолов.
- ‚естимо, леший!
   - Џусть сам черт, лишь бы ловок! - заблестели хозЯйские глаза.
   - ‚естимо, - догадалсЯ Њосолов. - ‘тарый дуб крепок, гроза -  и  та  не
всегда свалит.
   Љ вечеру повеселевший Ђкинфий приплыл к ЌевьЯнску.
   “сталый,  измученный,  он  еле  добралсЯ  до  постели,  но  заснуть  не
пришлось. €з-за гор подошла темнаЯ туча; всю ночь над  шиханами  и  борами
гремела бурЯ. ѓрозовой ветер с корнем рвал  и  крушил  на  шихане  вековые
сосны и, как былинки, уносил их на Ќейву-реку. ‚ давние годы Ђкинфий любил
могучие, буйные грозы. ‚ борах шел раскатистый гул,  от  ливнЯ  вздувались
реки, шумели потоки, мохнатые черные тучи рвались с грозным  рокотом,  дух
захватывало от блеска бесноватых  молний.  ‘тоЯ  на  шихане  с  непокрытой
головой, подхлестываемый ливнем, Ђкинфий кричал:
   - †арче, хлеще вдарь!
   Ћт грома содрогались  горы,  и  слуга,  в  страхе  взираЯ  на  хозЯина,
торопливо крестилсЯ:
   - ‘вЯт, свЯт! ‘ нами крестнаЯ сила!
   € в эту ночь, так же как и в былые  годы,  шумел  ливень,  барабанил  в
окна. ‘он был тревожен, и тело дрЯхлело. ‚сю  ночь  снилась  ’ула,  стараЯ
отцовскаЯ кузнЯ, жена „унька,  ‘енька  ‘окол,  кровь...  Џотом  все  таЯло
дымком, и бродил Ђкинфий по подземельЯм, под ногами хлюпала вонючаЯ грЯзь,
в осклизлой мерзости ползали гады; от смрада у ЂкинфиЯ  кружилась  голова,
спирало дыхание. ѓрозный каменный свод непреодолимо опускалсЯ на  ЂкинфиЯ;
в смертельном страхе он уперсЯ  руками  в  холодный  камень,  но  не  смог
остановить его. “ ЂкинфиЯ задрожали руки, и бессильные  слезы  потекли  по
дрЯблым щекам. Љамень падал, он слышал хруст своих собственных костей. € в
эту минуту Ђкинфий простонал, открыл отЯжелевшие веки.
   ‡а окном золотистой каймой  вспыхнул  гребешок  далеких  гор:  всходило
бодрое солнце. Ќа травах сверкала крупнаЯ  роса.  Ѓлестели  умытые  грозой
деревьЯ.  ‹егкий  ветерок  пробежал  по  листве  сада,  с  веток  серебром
сверкнули капли. „емидова потЯнуло в родные места: "‚ ’улу! ‚ ’улу!.."


   Ќеделю длились сборы. Ђкинфий Ќикитич  нетерпеливо  ходил  по  двору  и
торопил всех. Љузнецы ковали коней, каретники  полировали  возок;  портные
обрЯжали в новые нарЯды Ямских и слуг. Џо дороге от ЌевьЯнска  до  —усовой
подновлЯли мосты. Џриказчики объезжали придорожные деревни, сгонЯли  народ
приветствовать господина. Ѓыло настрого приказано заводским  и  приписным,
чтобы бабы выходили на дорогу при проезде „емидова в  новых  сарафанах,  а
мужики - расчесанными да в новых лаптЯх и в чистых портках.  Ќа  пристанЯх
по —усовой повесили флаги, словно готовились к царской встрече...
   Ќастал день отъезда ЂкинфиЯ Ќикитича в ’улу; обоз во  множество  подвод
вытЯнулсЯ по дороге. ‚переди ехали  пЯтьдесЯт  конных  казаков,  одетых  в
новые жупаны; с обозом шло пЯтьдесЯт пеших стрельцов.  ’елеги  были  полны
богатой клади: мечтал „емидов удивить невиданным богатством  родную  ’улу.
…хал Ђкинфий Ќикитич в раззолоченной карете с  дворЯнским  гербом,  позади
экипажа на запЯтках стоЯли два гайдука. Џуть лежал по  вновь  проложенному
большаку до реки —усовой. ‚переди  поезда  скакали  вестовые.  Џри  выезде
„емидова из ЌевьЯнской вотчины ударили из пушки, звонили колокола...
   Ќо ничто уже не радовало ЂкинфиЯ:  неожиданнаЯ  слабость  охватила  его
тело. Ќапрасно лекарь на остановках делал притираниЯ, ничто  не  помогало:
слабел Ђкинфий Ќикитич...
   ‚ “тке карету и возки поставили на струги и поплыли по —усовой. Ќа воде
было привольно,  мелькали  леса,  обдували  ветры,  но  это  не  приносило
облегчениЯ...
   ‹ежал Ђкинфий Ќикитич на взбитых перинах, хорошо укрытый.
   Њимо плыли горы, скалы, леса, и небо было синее и необъЯтное...
   "€ все то мое!" - жадно думал он.
   Ќо взор слабел, и не слушались руки. ‘труги проплыли —усовую, вышли  на
Љаму-реку. Џод …гожихой на пристань выходил воевода, но „емидов не  принЯл
его: не пожелал показать своей хворости.
   ‘ам себЯ Ђкинфий утешал: "Џогоди, еще встану на ноги, еще поживу!"
   …му казалось: стоит только добратьсЯ до родной ’улы, ступить на  родную
землю - как и силы вернутсЯ...
   ‚от и камское устье.
   Џлохо стало Ђкинфию; остановили струги. Ќа  берегу  высились  скалы  да
шумел бор. •озЯин наказал перенести себЯ на берег и положить на землю...
   Ћпускалась ночь; над лесом сверкали крупные звезды; шумела река; играла
рыба...
   Ђкинфий молча смотрел на звезды, и все  теперь  казалось  ему  чужим  и
отошедшим назад. „ушу давила глубокаЯ  тоска,  он  закрыл  глаза  и  жадно
хватал свежий ночной воздух...
   Ќеизвестно, сколько времени он дремал, но проснулсЯ  так  же  внезапно,
как и задремал, словно от толчка.
   Џеред ним стоЯл высокий седобородый старец,  за  спиной  его  виднелись
лица родных.
   "“ж не поп ли соборовать?" - подумал Ђкинфий и спросил - голос был  тих
и слаб:
   - Љто ты?
   - џ - человек, - просто ответил старец. - Џрослышал Я, что ты  плывешь,
захотел поглЯдеть на тебЯ...
   - џ не птица и не зверь диковинный, - строго прошептал Ђкинфий. - Џошто
на менЯ глЯдеть?..
   ‘тарик усмехнулсЯ, глаза Ясны.
   - ‚ерно, ты не птица и не зверь невиданный, - согласилсЯ он.  -  Ќо  ты
необычный человек, и жадность твоЯ необычна... Ђ потому Я хотел  поглЯдеть
на тебЯ - убийцу моего сына... Џомнишь беглого солдата Ѓирюка, а?
   - “х, леший! - разозлилсЯ Ђкинфий. - €ли ты не знаешь, как  Я  могуч  и
властен? ЋглЯнись и увидишь, сколько Я заводов на Љамне возвел!
   - ќх, и хвастлив ты не в меру! - покачал головой старец. - Ќе твоих рук
это дело! ‚озводили заводы, закладывали шахты,  лили  пушки,  копали  руду
русские люди! ‡аботливые рабочие руки вознесли край до славы!
   - “йди, уйди, лукавый! - закричал Ђкинфий и  открыл  глаза.  ‘тарца  не
было: растаЯл как дым. ђЯдом трещал костер, в густую тьму сыпались быстрые
золотые искры. ‘луги спали крепко.
   "Џомерещилось! Ђ может совесть говорила?" - подумал Ђкинфий, повернулсЯ
на бок и захрапел...
   “тром на зорьке, когда из-за  камского  бора  выплыло  солнце,  Ђкинфий
лежал тихий и молчаливый.
   •олопы из камнЯ вытесали крест и поставили на берегу Љамы...
   ѓулЯют камские ветры, шумЯт воды, и волжские да камские бурлаки горьким
соленым потом поливают прибрежные тропы.
   ѓрозного невьЯнского хозЯина отвезли в ’улу и похоронили рЯдом с отцом.
Ќенасытный  Ђкинфий  „емидов,  мечтавший  захватить  весь  Љаменный  ЏоЯс,
успокоилсЯ на маленьком клочке земли.