или   самые
разнообразные установки: воздуходувные, прокатные, молотовые, мельничные и
лесопильные. ‚ своей мастерской они сами придумали  и  изготовили  станки:
токарные, строгальные, сверлильные, винторезные и штамповальные.  ‚се  это
они сделали  чисто,  необыкновенно  точно,  и  инструменты,  созданные  их
руками, отличались изЯществом. ‚сЯкий из горщиков, берЯ такой  инструмент,
радовалсЯ и говорил:
   - Ќу, это черепановскаЯ работа!
   ЏриЯтно было работать безотказным и точным инструментом.
   Џеред тем как приступить к выполнению  своего  замысла,  …фим  с  сыном
спустились еще раз осмотреть шахту, чтобы вернее произвести расчет машины.
‘пуск шел по крутой скользкой лестнице-стремЯнке. ‚низу - темнаЯ бездна, а
по стенам колодца сбегает вода, сыро, грЯзно и неприветливо. ‘  непривычки
казалось страшновато лезть в эту сырую, темную могилу. ‹естницы  сменЯлись
узенькими и тесными площадочками, на которых можно было перевести  дух,  а
затем спускатьсЯ глубже. ’ак, минуЯ лестницу за  лестницей,  с  замиранием
сердца мастера добрались до рудоразборного  дворика,  откуда,  как  черные
норы, расходились низкие тесные  штреки.  ‘разу  стеснило  дыхание:  пахло
серой,  застойной  гнилой  водой,  пороховыми  газами.  ђудокопы  взрывали
каменистые породы, прокладываЯ путь к  медной  руде.  Џод  ногами  хлюпала
зеленоватаЯ вода,  она  стекала  по  ослизлым  бревнам-подпоркам.  –арство
вечной тьмы плотно охватило —ерепановых. ЏодчеркиваЯ этот  мрак,  по  всем
направлениЯм тускло мерцали робкие огоньки шахтерских ламп. ‹юди сливались
с черным мраком, и поэтому казалось, будто светлые  точки  двигались  сами
собой, словно блуждающие огоньки, которые обычно вспыхивают и  разгуливают
над трЯсинами, наводЯ страх на суеверного человека.
   Њирон  с  гнетущим  чувством  оглЯдывалсЯ  на  тусклые  желтки   света,
прислушивалсЯ  к  звуку  падающих  капель.  ’ак  вот   оно,   таинственное
подземелье, о котором среди горщиков ходило  столько  страшных  рассказов!
“грюмо нависли сырые стены, грозившие придавить, как могильной плитой.
   - ќй, эй, берегись! - разнеслось по штольне, и вслед за  этим  раздалсЯ
оглушительный грохот,  похожий  на  громовой  удар.  ‘екунда  -  и  тотчас
сверкнула молниЯ. Љазалось, над головами разразилась гроза с  потрЯсающими
раскатами. ќхо лабиринта подхватило и  умножило  грохот.  €,  как  вспышка
гневной бури, раскаты покатились вдаль, глухо ворча и  постепенно  угасаЯ.
Џодземелье наполнилось удушливым дымом. Ћн густо, плотным туманом висел  в
воздухе и при свете рудничных ламп принЯл багровый оттенок. Џостепенно все
поднЯлось кверху, и снова наступила гнетущаЯ тишина.
   —ерепановы стоЯли в нише, плотно прижавшись к сырым камнЯм. €з мрака  в
тусклом озарении лампы высунулось бородатое лицо и,  ощерившись,  смотрело
на мастеров. …фим обрадовалсЯ.
   - Љозелок! ќй, друг, принимай гостей! - повеселевшим  голосом  окликнул
он.
   ’Яжело дыша, рудокоп отозвалсЯ:
   - †алуй, жалуй, давно поджидаем. €дем за мной, покажу наши дворцы! -  ‚
голосе  горщика  прозвучала  горькаЯ  насмешка.  Ћн  повел  механиков   по
штольнЯм; тут и там мелькали огоньки. ‚  мрачных  забоЯх  извивались,  как
черви, рудокопы, дробЯ кайлой каменную грудь своей  норы.  €х  было  много
тут, неизвестных трудЯг, создавших сказочное богатство „емидовых.  ‘колько
их потонуло в разных шахтах, погибло от тЯжкой работы, от скудной еды,  от
болезней и просто было покалечено жестокими заводчиками. ’ысЯчи их  многие
годы надрывались, работали не покладаЯ  рук,  создаваЯ  и  умножаЯ  горные
промыслы, но слава шла по свету не об этих людЯх,  а  о  хищных  тунеЯдцах
„емидовых.
   ‡авидев в шахте —ерепановых,  рудокопы  повеселели:  они  знали,  зачем
механики спустились в забои.
   - ђодимые вы наши, порадейте длЯ народа! ‘ил нет, одолела вода.
   Њастера и сами видели, как тЯжело здесь работалось людЯм.
   Љозелок времЯ от  времени  приостанавливалсЯ,  прислушивалсЯ  к  звукам
падающей воды.
   - ‘лышишь, по нас плачетсЯ! - с тихой душевностью  сказал  он.  -  Ћна,
брат, жалеет нас. Ђ мы ее тож бережем, согреваем ее своим потом, теплом  и
ласковым словом!
   ‚ полдень —ерепановы выбрались на-гора. Џод скупым солнцем сиЯли снега,
под ногами весело поскрипывало от мороза. Ќе откладываЯ дела, отец  и  сын
отправились в свое механическое  заведение  и  взЯлись  за  работу.  Ћбоих
увлекло задуманное; они не жалели ни сил, ни времени. Ќе  всегда  все  шло
гладко. •отЯ …фим хорошо изучил чертежи Џолзунова, но он придумывал  свое,
лучшее. —асто  —ерепановы  часами  просиживали  молчаливо,  обескураженные
неудачей. …фим вставал ночью, бродил по избе и стонал,  словно  от  зубной
боли.
   - —то же теперь делать?
   …вдокиЯ гнала его в постель:
   - Ѓудет, отец, будет! Ќе терзайсЯ!
   Ћна, уже пожилаЯ, но все еще красиваЯ женщина, улыбалась ему:
   - Ќе кручиньсЯ, не горюй:  не  все  будут  донимать  печали,  придут  и
радости! Џоспи, глЯдишь - и в голове проЯснит!
   ‚ремЯ между тем шло. Љозопасов с плотниками строил у  плотины  огромное
вододействующее колесо; по рабочему поселку разносилсЯ стук топоров,  визг
пилы. Ќад дворами, над полем, от реки до шахты побежали  рЯды  столбов.  ‚
кузницах громыхало железо: кузнецы ковали  штанги,  крючьЯ  -  необходимое
поделье длЯ задуманной машины.  ‘тепан  ходил  сейчас  веселый,  лицо  его
посвежело, и глаза молодо блестели. Ћн пересилил свою слабость к  вину,  а
когда подходила "смутнаЯ минутка", то сам брал топор и становилсЯ в рЯд  с
плотниками, в горЯчей работе отвлекаЯсь от соблазна. Ќередко он забегал  в
механическое заведение —ерепановых и рассказывал о стройке. ‘транное дело,
теперь он не суетилсЯ, не егозил,  как  прежде,  заикание  его  как  рукой
снЯло. ѓоворил он неторопливо, толково, гордЯсь своей выдумкой.
   ‚ тихие зимние  вечера  в  механическом  заведении  светились  огоньки.
•орошо работалось в такие безмолвные  часы!  €ногда  "на  огонек"  забегал
‘тепан Љозопасов и начинал мечтать:
   - ђаботаю или сплю, а все перед собою вижу волю! Ђх,  …фим  Ђлексеевич,
знаю, что Я не  только  машину  лажу,  но  и  волюшку  себе  добываю!  ќх,
развернулсЯ бы во всю силушку, да везде утеснение.
   € —ерепановы мечтали о том же. Ќе  о  себе  думал  …фим.  Ћн  что?  ‚ек
доживает. Ђ вот сын Њирон -  умнаЯ  и  светлаЯ  голова,  как  ему  жить  в
крепостной неволе?
   ‡а окном выла вьюга, а они втроем присаживались к  раскаленному  горну,
мечтательно смотрели на пламЯ и думали о будущем.
   ‚ душе …фима иногда  просыпалась  зависть  к  Љозопасову,  но,  твердый
характером, он быстро тушил  ее.  Ќе  знал  он,  что  злые  люди  пытались
стравить изобретателей. € кто бы мог  подумать,  что  это  шло  от  самого
ЌиколаЯ Ќикитича, который обреталсЯ во ”лоренции. „емидов слал письма,  не
переставаЯ  интересоватьсЯ  медным  рудником  и   механиками.   Ћсторожно,
по-иезуитски, он советовал ‹юбимову:
   "Љак —ерепанов и Љозопасов люди одного ремесла, то  всегда  между  ними
есть ревность, зависть, а нам  надлежит  извлечь  из  этого  пользу.  Ќадо
посоветоватьсЯ с —ерепановым в конторе, потом порознь призвать Љозопасова,
но чтобы —ерепанова тут уже не было, и с ним посоветоватьсЯ. “верЯет  менЯ
Ќиколай „митриевич, что Љозопасов умнее, опытнее и более свое дело  знает,
хотЯ и молчит. Ќередко случаетсЯ, что человек на словах боек, но  на  деле
слабомощен. ‚прочем, приказчикам оные люди коротко известны. —то  по  сему
будет, тотчас мне рапортовать".
   “правлЯющий Ќижне-’агильского завода хорошо знал своего хозЯина, но  на
хитрость отвечал лукавством и в ответ писал:
   "“ —ерепанова  и  Љозопасова  ссор,  как  они  отзываютсЯ,  никаких  не
имеетсЯ..."
   Ћднажды Њирон, молодой и самолюбивый, заволновалсЯ и пожаловалсЯ отцу:
   - Ѓатюшка, ‘тепанко опередит нас, и наша машина будет ни к чему!
   Ћтец сдержанно улыбнулсЯ в бороду:
   - “ тебЯ, сынок, глаза завистливые. ‘тоЯщий человек свое  должен  взЯть
не завистью и не пакостью по отношению к другим, а творением своего ума  и
рук. ’ы, Њиронушка, веди себЯ спокойнее. “ каждой  машины  будет  свое,  а
наша выйдет с размахом на будущее! - ответил он ровно и спокойно.
   ѓлЯдЯ на степенного отца, сын  прониксЯ  уверенностью  в  успехе.  …фим
продолжал:
   - џ поболе твоего жил и видел, да и поработал  немало!  Њногое  сделали
вот эти руки! - взором показал он на мозолистые, шершавые ладони.  -  …сть
чем и мне похвастать, но не в хвастовстве дело! Љичливость - грЯзнаЯ пена!
‘несет ее могутный поток, и никто не вспомнит. ‚от  глЯжу  на  тебЯ  и  не
знаю, что сказать. Ќе хочетсЯ уступать младшему, а  скажу  прЯмо:  пойдешь
ты, сынок,  дальше  моего,  и  то  сильно  радует  менЯ!  ’олько  бери  не
хвастливостью и завистью, а трудом и думками.
   “ Њирона покраснело лицо. Џохвала отца что-нибудь да значила!
   ‚ механическое заведение часто наведывалсЯ Љозелок. Ћн приходил и молча
усаживалсЯ в уголку, тихо наблюдаЯ работу механиков.  Њастер  стоЯл  перед
станком, в котором быстро вращалсЯ валик,  и  дивным  дивом  казалась  ему
работа черепановского сына. Ћт резца вилась дымЯщаЯсЯ стружка. Ћна  вилась
тонкой  длинной  змейкой  и  на  глазах  играла  всеми  цветами:  то  была
золотисто-оранжеваЯ, то густо-синЯЯ, и, как живаЯ, дрожала, изгибалась  и,
обламываЯсь, падала в Ящик. Њеталл под руками  мастера  казалсЯ  мЯгким  и
податливым.
   "Ќу что за дивное мастерство!" -  восхищенно  думал  старик  и  не  мог
оторвать глаз от станков.
   Ќе один он ждал черепановской машины,  ее  с  нетерпением  ожидали  все
горщики медного рудника. ‚ода в штольнЯх в этом году прибывала сильнее,  и
все опаснее было спускатьсЯ в шахту.
   Ћсенью 1827  года  ‘тепан  Љозопасов  первый  закончил  свою  штанговую
машину. ‘о всех уголков Ќижнего ’агила  бежали  люди  посмотреть  на  пуск
диковинки. Њирон  волновалсЯ,  нервничал,  но  отец  твердо  сказал  свое:
"Џойдем и мы, ведь это праздник длЯ всех работных!"
   Ћни вышли из мастерской. ‘тоЯл Яркий  солнечный  день,  однако  лес  на
горах поугрюмел, притих. Џолет ворон и  галок  стал  тЯжелее.  Ќад  прудом
дымилсЯ туман, воздух был свеж и  влажен.  ‘реди  густой  тишины  раздалсЯ
металлический звук, и вслед  за  этим  заскрипели-закачались  штанги.  Ћни
качались размеренно, неторопливо, как длинные железные руки, и  передавали
силу водЯного колеса к водоотливным помпам.  ‘таи  ребЯтишек  с  восторгом
носились вдоль столбов, разглЯдываЯ сооружениЯ, а неподалеку,  в  обширном
тесовом срубе, с шумом двигалось огромное колесо, ворочаЯ  толстый  вал  с
железными шипами, подшипниками, приводЯ в движение штанги.
   Ђ на другом конце завода столпились коногоны, горщики, прислушиваЯсь  к
работе машины. Ћна добросовестно  и  жадно  выкачивала  из  рудника  воду.
‚округ бегал взлохмаченный, взволнованный Љозелок и восторженно кричал:
   - Ѓратцы, братцы, глЯньте, что  робитсЯ!  Њилушка-голубушка,  вот  коли
спасение пришло!
   ‚се смотрели  на  ‘тепанку  Љозопасова,  который  и  сам  ходил  словно
хмельной. ‚от когда настал счастливый час! Ћн ждал,  что  ‹юбимов  вот-вот
вынет из кармана указ „емидова о даровании ему воли, но  управитель  очень
тщательно оглЯдел машину, со злой улыбкой посмотрел на коногонов и  сказал
им:
   - —то, мужики, отробились! Ќу, ‘тепан, едем в контору! -  пригласил  он
Љозопасова в тележку.
   Њастер сел рЯдом с управителем, и кони тронулись. Ћт рудника до конторы
рукой подать, но за этот короткий путь Љозопасов много  раз  переходил  от
радости к отчаЯнию, от разочарованиЯ к надежде.
   "Ќе может быть, чтобы обошли! ќкий рудник  спас!"  -  стараЯсь  убедить
себЯ, думал он.
   ‚ конторе Ђлександр Ђкинфиевич выложил перед Љозопасовым тысЯчу  рублей
ассигнациЯми.
   - ѓлЯди, милок, сколь щедры наши господа! - с лукавством сказал он.
   Њастер медлил, все ждал чего-то. “правитель нахмурилсЯ.
   - Ђль недоволен чем? ‡абавно!
   ‘тепан  молча  взЯл  деньги,  нахлобучил  шапку  и,  сгорбЯсь,  покинул
контору...
   ’ри днЯ никто не видел Љозопасова. Ќа четвертый его отыскал —ерепанов у
тайной кабатчицы. ‘тепанко был пьЯн, мрачен.
   - Ќе тоже так! - сурово сказал ему  …фим.  -  ‚еликое  дело  сробил,  а
загулЯл, будто с горЯ!
   - ‘ горЯ и от обиды! - хрипло  выкрикнул  Љозопасов,  и  по  щекам  его
покатились слезы. - †дал вольной, а вот она где, вольнаЯ! -  схватилсЯ  за
бороду механик. - Џоманила, и нет!
   - Ћбида, жестокаЯ обида! - согласилсЯ —ерепанов. -  Ќо  и  то  рассуди,
сколько народу спасла твоЯ машина от потопа, радуйсЯ. ’ого и ждали, что не
сегоднЯ, так завтра хлынет поток в забои... €дем, ‘тепанко, тебЯ ищут!
   ђастрепанный, с блуждающими глазами, пошатываЯсь, Љозопасов поплелсЯ за
…фимом. € у —ерепанова нехорошо стало на сердце.
   "‚от она,  наша  долЯ!"  -  с  огорчением  подумал  он,  поглЯдываЯ  на
товарища.
   Ќе знал он, что в письме о машине Љозопасова „емидов  писал  управителю
завода:
   "Ђ как во всем начальник должен быть  еще  более  награжден,  то  чтобы
сделать удовольствие Ђлександру Ђкинфиевичу ‹юбимову,  даю  отпускную  его
зЯтю, а сестре его приданое из конторы 2000 рублей ассигнациЯми".
   ‚от как обернулось дело!


   ’олько в работе и забывались —ерепановы. Њирон старалсЯ изо  всех  сил:
сколько  умных  приспособлений  придумал  он,  чтобы   упростить   машину,
облегчить ее. ЉаждаЯ  выполненнаЯ  им  деталь,  взЯтаЯ  в  руку,  сверкала
чистотой отделки и радовала сердце. Ѓольшой талант таилсЯ  в  широкоплечем
высоком парне, на верхней губе которого золотилсЯ пушок. ’олько он да отец
могли с такой тонкостью отполировать цилиндры и подогнать  к  ним  поршни.
ђабота спорилась. ‡а нею незаметно ушла осень с темными  волчьими  ночами,
убрались осенние воды из пруда: жадно выпил их большой  ’агильский  завод,
немало пропустило их вододействующее колесо Љозопасова. ‡аметно длЯ  глаза
понизилсЯ горизонт прудовой воды, обнажились прибрежные серые валуны. ђека
’агилка хорошо замерзла. ‚ заводЯх и протоках заблестел под скупым солнцем
зеркальный лед, такой прозрачный и тонкий,  что  сквозь  него  видны  были
мшистые  камни  на  дне,  водоросли  и  рыбьи  резвые  стайки.  Џо   утрам
потрескивали морозы, стужа сковала горные потоки. Њогучие кедры над речным
Яром стоЯли тихие, темные.
   ‚ одно октЯбрьское утро в избе  внезапно  посветлело.  …фим  подошел  к
окну. ‚се сверкало кругом чистой белизной. Ќочью выпал снег, и  он  сейчас
так лучилсЯ, что невозможно становилось смотреть. Ђ на пруду,  горах  и  в
лесах лежала такаЯ успокаивающаЯ тишина, что у мастера замирало сердце  от
чистой радости.
   "‚от когда наша машина покажет себЯ! - подумал —ерепанов. - Ћсенью воды
много, не жалко,  в  горах  то  и  дело  идут  дожди,  и  пруд  все  времЯ
пополнЯетсЯ. Ђ вот зимой попробуй набери ее, чтобы двинуть колеса!"
   ‚ это светлое утро —ерепанов в первый раз пустил свою  паровую  машину.
Ћна высилась на  прочном  каменном  фундаменте,  дышала  ровно,  ритмично.
Џлавно,  размеренно  ходили   шатуны,   и   насосы   не   задыхались,   не
захлебывались, как прежде. Џо трубам, певуче позваниваЯ, весело, торопливо
бежала из шахты вода.
   Ћчарованные —ерепановы молча стоЯли  перед  созданием  своих  рук.  Ћни
казались пигмеЯми перед огромной машиной, а она покорно выполнЯла их волю.
ђадость, самаЯ настоЯщаЯ и глубокаЯ, наполнЯла сердца механиков.
   Ќа этот раз в срубе, в котором  работала  машина,  собралось  не  много
народу. ‹юбимов  стоЯл  в  задумчивости  перед  механизмами  и  прикидывал
выгоды. …го несколько пугало, что в топку  уходило  много  дров.  Џодумать
только - две кубические сажени в сутки! € все-таки работа  паровой  машины
обходилась в двенадцать раз дешевле конной. ‚ода, конечно, даром,  но  где
ее взЯть в мелководье?
   -  ‘пасибо,  …фим  Ђлексеевич,  -  без  спеси  заговорил  с   механиком
управлЯющий. - ‚ыручил рудник! —ую Я, что  твоей  машине  будет  почет  на
заводах!
   ќтими скупыми словами и ограничилась похвала. Ђлександр Ђкинфиевич ушел
из клети спокойный, горделивый: медный рудник спасен и будет процветать!
   Ћн отдал распорЯжение снЯть конные погоны, лошадей перевести на  другие
работы, а коногонов  поставить  на  завод  к  гвоздарному  делу.  ќтим  он
сберегал хозЯину большие деньги.
   „емидов осталсЯ доволен донесением управлЯющего  и  написал  Ђлександру
Ђкинфиевичу письмо о весьма полезном  действии  механики.  ‚след  за  этим
письмом от ЌиколаЯ Ќикитича  последовало  распорЯжение  в  нижнетагильскую
контору  о  создании  должности  приказчика  механических  заведений  и  о
назначении на нее …фима —ерепанова. Ћтцовское место плотинного на  ‚ыйском
заводе занЯл его сын Њирон.


        4

   ‚ ђоссии стоЯл апрель с его синими прохладными зорЯми, с водопольем,  с
вешним звучанием резвых ручьев и гомоном  перелетных  стай.  ’олько-только
забродили соки в белоствольной березке и  на  пригретых  местах  из  земли
полезли зеленые упругие иголки  травинок.  ЊилаЯ  русскаЯ  землЯ!  Ќиколай
Ќикитич только сейчас, на смертном  одре,  почувствовал  тоску  по  родным
краЯм. ‚ большом флорентийском дворце своем умирал демидовский потомок. ‡а
окном буйствовала природа чужой страны.  ‚  апельсиновых  рощах  оранжевым
цветом пылали плоды, и казалось,  что  кто-то  заботливый  щедро  развесил
среди густой зелени тысЯчи тысЯч цветных фонариков. ‚ распахнутые  настежь
широкие окна спальни вливалось  благоухание,  и  большие  пестрые  бабочки
вились над клумбами, подобно  манЯщим  огонькам.  ѓусто  синело  застывшей
эмалью небо.
   Ќа широком ложе, покрытом  шелковым  балдахином,  утонув  в  пуховиках,
отходил потомок уральских заводчиков. …му только что минуло пЯтьдесЯт пЯть
лет, но жизнь ушла из его хилого, истощенного тела.  ‹ежал  он  маленький,
тщедушный, с крохотным восковым лицом, и бесконечнаЯ усталость читалась  в
угасающих глазах. Ќичего величественного, привлекательного не осталось  от
когда-то  сильного  и  жизнерадостного  гвардейца  екатерининских  времен.
ђадости, увлечениЯ, зависть и страсти оставили больное, иссохшее тело.
   “ дверей, в  кресле,  сидел  упитанный  большеглазый  итальЯнец-лекарь.
Њолчаливо и неподвижно смотрел он на облаченного в  епитрахиль  седенького
православного свЯщенника, который читал отходную.
   ‚рЯд ли уже слышал Ќиколай Ќикитич медленные  грустные  слова  отходной
молитвы: он лежал неподвижно, с остекленевшими глазами.  ‚  комнате  стыла
могильнаЯ торжественнаЯ тишина, и  одинокие  залетевшие  в  покой  бабочки
только подчеркивали ее. ‚ луче Яркого южного  солнца  беспомощно  трепетал
огонек тоненькой восковой свечки. Љапельки Ярого воска стекали по свечке и
падали на лакированный столик, стоЯвший у изголовьЯ умирающего.
   Ћтзвучали последние слова  молитвы,  свЯщенник  задул  свечку,  снЯл  и
неторопливо свернул епитрахиль. Ћн скорбно склонилсЯ над „емидовым и долго
прислушивалсЯ. ‚се кончено! €ерей истово перекрестилсЯ:
   - “покой, господи, душу новопреставленного раба твоего...
   ‹екарь подошел к ложу и почтительно склонил голову.
   ‚ Ясный лазурный день  уральский  властелин  покинул  земную  юдоль,  а
вместе с нею огромное богатство, созданное великими муками работных людей.
’ридцать  тысЯч  крепостных,  не  знаЯ  отдыха,  голодные  и   оборванные,
трудились  над  созданием  демидовских  сокровищ.  Ћгромные   пространства
уральских  земель  и  лесов,  пЯтнадцать  действующих   заводов,   десЯтки
деревень,  горы  металла  и  груды  драгоценных  камней,  картины  великих
мастеров, фарфор и золотаЯ утварь -  все  осталось  наследникам,  сыновьЯм
Џавлу и Ђнатолию  „емидовым,  так  сходным  между  собой  в  тунеЯдстве  и
различным по характеру.
   Џо воле покойного, его решили похоронить на далекой родине, длЯ которой
он ЯвлЯлсЯ чужим и немилым. ’ело положили в гроб, заделали в цинковый Ящик
и в ожидании приезда наследников поставили в склеп.
   ‚скоре прилетели осиротевшие птенцы в опустевшее палаццо. Ќикто из слуг
не заметил на их  лицах  ни  скорби,  ни  разочарованиЯ.  ‘тарший,  Џавел,
среднего  роста,  заметно  пополневший,   с   ранней   лысиной,   деловито
распорЯжалсЯ разделом. Њладший,  шестнадцатилетний  Ђнатолий,  только  что
прибыл из Џарижа, где оставил лицей. Ћн предоставил хлопотать по хозЯйству
брату, а сам занЯлсЯ молодыми флорентинками.
   Џавел Ќиколаевич не покривил  душой  перед  братом  и  произвел  раздел
поровну. „ва огромных кораблЯ по его приказу были  нагружены  демидовскими
сокровищами и отправлены в ђоссию. “правителю санкт-петербургской  конторы
наказали  срочно  подыскать  земельный  участок   и   отстроить   на   нем
приличествующее  здание  длЯ  размещениЯ  сокровищ.  Џавел  „анилович   по
получении эстафеты немедленно наложил  траур  в  Ќижнем  ’агиле,  а  затем
быстро отыскал на ‚асильевском острове место длЯ постройки и  приступил  к
возведению хором длЯ своеобразного музеЯ.
   Џокойный Ќиколай Ќикитич не забыл и ”лоренцию, завещав городу  огромные
суммы. €тальЯнцы  не  остались  в  долгу,  и  на  одной  из  флорентийских
площадей, названной в честь его Piazza Demidoff, воздвигли  ему  памЯтник.
„осужие люди дознались, что монумент этот возвели на средства „емидовых...
   ’ело ЌиколаЯ Ќикитича осенью 1828 года повезли из  солнечной  €талии  в
Ќижне-’агильский завод, отстоЯвший от ”лоренции более чем на  шесть  тысЯч
верст. ѓроб  водрузили  на  особо  сооруженный  катафалк,  накрыли  черным
покровом из тонкого сукна, обложенным по краЯм  и  посередине  серебристым
газом. есть черногривых  сильных  коней,  покрытых  черными  попонами  со
сверкающей отделкой, повезли колесницу через всю …вропу, вызываЯ удивление
и любопытство встречных. Ћсенние дожди, грЯзь и  ливни,  зимние  метели  и
снежные заносы, ледоставы и вскрытие рек не остановили мрачного кортежа. ‚
ђоссии  гроб  с  останками  „емидова  провозили  через  города  с  большой
пышностью.  Ћсобенно  торжественно  встретили   и   провожали   похоронную
процессию в Љиеве.  —ерез  весь  город  колесницу  с  гробом  сопровождали
киевский епископ Љирилл и многочисленное духовенство. •ор  певчих  огласил
улицы. ‚озле каждой церкви,  мимо  которой  везли  прах,  останавливались,
читали евангелие. “нылый звон колоколов сопровождал печальное шествие.
   ‘пустЯ недели за Љиевом последовала ’ула.  Ћднако  тульские  оружейники
только из любопытства вышли посмотреть на диковинное зрелище.
   - € куда тащат мертвое тело за тысЯчи верст! -  неприЯзненно  встретили
они своего былого хозЯина. - “ нас и  своих  живых  живоглотов  хоть  пруд
пруди!.. Ђ кони-то кони!..
   Љроме  духовенства  и  одиноких  мещан,  никто  не  провожал  тульского
заводчика.
   Џошли  унылые  дороги,  перелески,  деревеньки,  занесенные  сугробами.
€змученным крепостным не было дела до  „емидова.  ‘опровождаемый  четырьмЯ
драбантами [телохранителЯми] в  черной  одежде,  экипаж  медленно  катилсЯ
среди полей, как мрачное привидение...


   Џохоронили  ЌиколаЯ  Ќикитича  „емидова  в  Ќижнем  ’агиле  с   большой
пышностью во  вновь  отстроенной  ‚ыйско-Ќиколаевской  церкви.  Џо  наказу
наследников управлЯющий заводами ‹юбимов не поскупилсЯ  на  расходы:  храм
отстроили с прекрасным резонансом, обилием света и драгоценной  живописной
росписью.  ‘тены  церкви  снаружи  в  нижних  частЯх  обложили   огромными
чугунными плитами, пол тоже  сделали  чугунный.  Ћтныне  под  полом  стала
находитьсЯ усыпальница рода  „емидовых.  Ћтслужили  панихиды,  сорокоусты,
одарили нищих и с покойником покончили.
   ’еперь Ђлександр Ђкинфиевич  и  всЯ  нижне-тагильскаЯ  челЯдь  стали  с
треволнением ждать наследников. Ќа Љаменном ЏоЯсе никто и никогда не видел
демидовских потомков. Ѓыло лишь известно, что оба брата  воспитывались  во
”ранции. ‘тарший сын Џавел Ќиколаевич, которому  перемахнуло  за  тридцать
годков, в эту пору оставил военную службу и успешно подвизалсЯ при царском
дворе в звании егермейстера. Њладший, Ђнатолий, жил безвыездно  в  Џариже,
где  только-только  покинул  лицей.  ‚се  остальное  было  покрыто  мраком
неизвестности - это особенно озадачивало управлЯющего заводами.
   ‹юбимов родилсЯ  и  вырос  в  Ќижне-’агильском  заводе,  возвысилсЯ  до
управлЯющего.  Џокойный  владелец  отличал   его,   и   жизнь   Ђлександра
Ђкинфиевича протекала плавно, гладко; Ќиколай Ќикитич последние  годы  жил
безвыездно  во  ”лоренции,  и   управлЯющий   заводами   чувствовал   себЯ
властителем в ’агиле. Џравда, на первых порах санкт-петербургскаЯ  контора
причинЯла  много  хлопот  и  неприЯтностей,  но  умный  и   рассудительный
тагильский управитель съездил в столицу и сумел столковатьсЯ с  „аниловым.
Ћба они хорошо понимали друг друга.
   "’ак-то оно лучше: в ладу да в учтивости.  ђука  руку  моет!"  -  думал
Ђлександр  Ђкинфиевич  и   не   скупилсЯ   на   поминки-подарки   главному
демидовскому управлЯющему.
   ‘ейчас одно беспокоило ‹юбимова: как поведут себЯ  молодые  наследники?
Ѓудут ли они по-прежнему жить на отлете или приедут  и  осЯдут  в  родовом
горном гнезде? Љо всему этому у ‹юбимова имелась своЯ тайнаЯ тревога  и  о
другом. “правлЯющий жил бирюком: жена умерла от мучительных родов, оставив
ему дочь ѓлашеньку. „евушке шел шестнадцатый  годок.  Ћна  была  стройнаЯ,
беленькаЯ, как весеннЯЯ березка в соку, а глаза синие. Ћбладала она чистым
и приЯтным голосом; запоет - песнЯ  в  душу  проситсЯ.  ‹юбил  отец  после
хлопотливого днЯ забратьсЯ в светелку дочки и послушать ее песни. •ороши и
привольны, за душу берут русские песни, но в устах ѓлашеньки  они  звучали
еще сердечнее, еще теплее.
   ‘лушаЯ дочь, Ђлександр Ђкинфиевич умилЯлсЯ:
   - € в кого ты удалась, моЯ радость?
   ‘клонив головку с золотыми косами, девушка улыбалась отцу и еще  звонче
пела. †ила ѓлашенька в верхней светелке, за дальними  переходами  барского
дома, в той самой, в которой в давние-предавние  годы  томилась  красавица
полЯчка ћлька. Њногое позабылось людьми о  той  стародавней  поре,  только
среди седых горщиков да дедов-литейщиков, ныне изработанных, ходили тайные
сказы о  Љатеринке  Њедвежьем  огрызке  да  красавице  ћленьке,  казненной
Њитькой  Џерстнем.  ‘казы  эти  знала  и  ѓлашенька:  их  не  раз   тихими
словечками,  нанизываЯ,  как  жемчуг,  по  секрету  рассказывала  нЯнЯ   -
старенькаЯ ласковаЯ „омнушка. ’о, что она живет в светлице,  где  когда-то
распевала ћленька в жгучей  ревности  и  страдала  Љатеринка,  -  все  это
волновало ѓлашеньку. ‚ ее  сердце  рано  проснулось  неспокойное  ожидание
любви. Ћна пела, радовалась жизни,  но  приходили  часы  -  и  молчаливаЯ,
грустнаЯ девушка долго сидела у оконца.
   Ћднажды на вопрос „омнушки, о чем  грустит  девушка,  ѓлашенька  сладко
потЯнулась и призналась с беспорочной простотой:
   - Ђх, бабушка, как хочетсЯ полюбить всласть!
   ‘таруха не на шутку перепугалась, бросилась к иконам, зажгла лампаду  и
весь вечер молилась:
   - Џронеси, господи, наваждение!
   „омнушка скрыла от отца раннее пробуждение тоски  в  сердце  ѓлашеньки.
ЊорщинистаЯ, сгорбленнаЯ нЯнЯ не осуждала питомицу.  „а  и  как  осуждать,
если даже сквозь каменные  могильные  плиты  пробиваетсЯ  в  щели  зеленаЯ
травка, если  и  спустЯ  полвека  сама  „омнушка  не  могла  забыть  своей
счастливой поры!
   Ћднако управитель  догадывалсЯ  о  многом  и,  ожидаЯ  приезда  молодых
демидовских наследников, больше всего  опасалсЯ,  чтобы  его  единственнаЯ
ѓлашенька не попалась им  на  глаза.  Ћн  отлично  знал  натуру  столичных
стервЯтников! —тобы отвести беду, он подолгу беседовал с дочкой  и,  между
прочим, заводил речь о любви.
   - Ќет ничего краше и дороже любви! -  спокойно  говорил  он  ей.  -  Ќо
любовь - что облачко: дыхнешь и улетит, растает, а потому беречь ее надо и
попусту нельзЯ звать это чувство к себе. Љогда  человек  в  поре,  то  оно
краше и сладостней!
   Ћднажды отец пришел в  светелку,  сел  к  столику  и  начал  осторожный
разговор с дочкой. Ћн вынул из одного кармана новенький  золотой  лобанчик
[золотаЯ монета достоинством  в  10  рублей]  и  положил  его  на  ладошку
девушки.
   - ѓлЯди, ѓлашенька, как горит! Љрасив. ‚от и любовь - как этот лобанчик
золотой: пока он у тебЯ цельной монетой в кармане, - ты богач! Ђ вот! - Ћн
полез в другой карман и извлек из него горсть грЯзных, истертых медЯков. -
ѓлЯнь-ка сюда! ‚идишь? ђазменЯл лобанчик на тысЯчу копеечек, - стал нищим:
и таскать медЯшки трудно, и грЯзные они, тусклые! ’ак и любовь: беречь  ее
надо до настоЯщего часа.
   ѓлашенька рдела, но внимательно слушала отцовские поучениЯ.
   ...‘тарший наследник Џавел Ќиколаевич „емидов жил в отцовском  особнЯке
в  ‘анкт-Џетербурге.  “тесненный  в  средствах,  которые  по  наказу  отца
отпускали из главной конторы (а отпускали немало, сто тысЯч рублей в год),
молодой егермейстер двора потихоньку влезал  в  долги.  Ѓалы,  которые  он
давал, не отличались роскошью. Ќе раз он вступал в перепалку с прижимистым
„аниловым, но тот непреклонно гнул свою линию:
   - „лЯ вас же стараюсь! Џридет времЯ, господин, и помЯнете  менЯ  добрым
словом!
   †дать приходилось долго, батюшке подходило  только  к  шести  десЯткам;
сколько он протЯнет, кто знает? Ћднако все обернулось неожиданно  приЯтной
стороной: Ќиколай Ќикитич оставил земную  юдоль  и  перекочевал  в  подвал
тагильской  церкви.  ’ут-то  и  встрепенулсЯ   егермейстер   двора   Џавел
Ќиколаевич. Ћн задал такой бал на поминовение  души  батюшки,  что  о  нем
долгое времЯ говорили в столице.
   „анилов,  проводЯ  расходы  владельца  по  счетным  книгам,  пришел   в
неописуемое волнение:
   - Ѓатюшка, господин мой, да ведь с такими пирами и в трубу вылетим!
   „емидов строго поглЯдел на управлЯющего, и тот поразилсЯ выражению лица
и взглЯду своего хозЯина: что-то новое, грозное читалось в них.  Ќе  успел
он опомнитьсЯ, как егермейстер холодно и властно сказал:
   - —то за господин такой? ѓосподином  величают  и  мелкого  чиновника  и
дворЯнина-однодворца. Ћтныне  и  до  века  в  обращении  ко  мне  дозволЯю
применЯть только полный титул! ђазумей, раб, и повтори за мной!
   ’уман заволок глаза „анилова: никак  он  не  ожидал  такого  внезапного
высокомериЯ. —увствуЯ под собою колебание почвы, он рабски повторил вслух:
   -  ‚аше  превосходительство...  …гермейстер  двора  его  императорского
величества... Љавалер орденов...
   Ќа  лбу  у  старика  выступил  холодный  пот.  Џовторив  все  титулы  и
величаниЯ, он спросил:
   - ’ак, господин, каждый раз и в бумагах то ж?
   - Ћлух! - заорал „емидов. - ‘казано, не просто господин, а ты вновь  за
старое! ‚ бумагах особо, хоть донесение и в одну строчку, а титул  полный!
Џотом о деньгах - не пикни! џ  тут  хозЯин.  ‡аикнешьсЯ  -  выкину  или  в
далекую вотчину свинарем сошлю!
   •отел Џавел „анилович заикнутьсЯ: "„а ваш  батюшка  давно  мне  вольную
дал!" - однако промолчал: кому охота оставлЯть теплое, насиженное место?
   Ќа другой день „емидов издал  указ  по  санкт-петербургской  конторе  -
именовать  ее  главной,  „анилова  отныне  величать  главным   директором,
‹юбимова - директором нижне-тагильских заводов, а прочих  -  управлЯющими.
Ћт пышных наименований, конечно, ничего не  изменилось,  но  старику  было
лестно это величание.  Ћн  немедлЯ  отправилсЯ  к  молодому  хозЯину  и  в
припадке рабьей преданности облобызал его ручку.
   ЋдрЯхлел телесно „анилов, не так поворотлив стал, однако быстро  изучил
характер „емидова и не менее быстро приспособилсЯ к нему.
   Њолодой хозЯин уже не довольствовалсЯ седым крепостным  камердинером  и
нанЯл длЯ  услуг  к  своей  особе  тощего  бритого  и  нелюдимого  на  вид
англичанина „жемса.  €ноземец  на  всех  смотрел  свысока,  говорил  мало,
держалсЯ невозмутимо; по  губам  его  скользила  брезгливость.  Ѓарина  он
одевал всегда с великой важностью, словно поп обрЯжал архиереЯ.
   Џо вступлении в наследство Џавел Ќиколаевич решил  выехать  на  “рал  и
осмотреть заводы. Ќачалась подготовка к дальней  дороге:  чинили  экипажи,
готовили возки с кладью, издавались приказы по тагильской  конторе.  Џавел
„анилович спешно написал ‹юбимову, как подобает встречать  хозЯина  и  что
ему показывать. ‚ марте сборы окончились, и „емидов, испросив разрешение у
государЯ, отбыл на Љаменный ЏоЯс.


   „алек и однообразен зимний  путь!  ‚  опустелых  полЯх,  как  вдова  на
похоронах, надрывно  голосила  метелица.  Ћна  злилась,  швырЯла  в  глаза
„емидову пригоршни колкого снега и снова заходилась воем.  Љак  челнок  по
вздыбленным волнам, нырЯл возок с пригорка  в  ухаб,  с  ухаба  в  сугроб.
Љонца-краю  не  предвиделось  пути;  минули  Њоскву,  Ђрзамас,   пересекли
—увашию, оставили позади ‚олгу  и  после  долгих  неудобств  добрались  до
Ѓашкирии.
   Њолчаливый  слуга-англичанин  сидел  рЯдом  с   Ямщиком   и   удивленно
поглЯдывал на необъЯтные просторы. Ћн не утерпел и сказал:
   - Љак велика ваша ђоссиЯ!
   ђусский Ямщик поднЯл голову и с гордостью отозвалсЯ:
   - ђасеЯ-матушка просторна, без конца-краю. Њы  ведь  только  краешек  с
тобой отхватили, а все еще впереди! ‚от  и  попробуй,  потЯгайсЯ  с  таким
царством-государством! Ќикто и никогда его не сломит!
   ‹ьдистыми синими глазами  англичанин  неприЯзненно  смотрел  вперед,  о
чем-то думаЯ.
   - —то ж ты молчишь? - толкнул его в бок бородатый молодец.
   - ‚елика страна, а городов мало! - хмуро отозвалсЯ камердинер.
   - Ќеверно! - вступилсЯ за свою землю мужик. -  ѓородов  много,  но  еще
больше простору. € край-то наш молодой. “ русских  все  впереди!  Ќам  еще
жить да жить! Ђ кто молод, за тем радость и счастье!
   Ђнгличанин не отозвалсЯ, замкнулсЯ в себе...
   ‚  одно  утро  перед  путешественниками  на  горизонте   встали   горы.
ЏоскрипываЯ полозьЯми, обоз медленно поднималсЯ на увалы. ‚еличаво  кругом
шумели бесконечные дремучие  леса,  впереди  под  самое  небо  поднимались
темные вершины - шиханы - и неумолкаемо  гремели  не  замерзающие  даже  в
лютую зиму падуны-ручьи.
   ‡а сто  верст  от  Ќижнего  ’агила  демидовского  наследника  встретили
высланные ‹юбимовым конники: лесничие,  егерЯ,  казаки.  Ћни  сопровождали
возок хозЯина до самого завода.
   ’ем временем в Ќижнем ’агиле с минуты на минуту ждали  высокого  гостЯ.
‚о дворец согнали  десЯтки  поденщиц.  Ћни  прибирали,  чистили,  выбивали
дорогие бухарские ковры, промывали пыльные  хрустальные  люстры,  натирали
воском паркет.  €з  каменных  кладовых,  из  заветных  окованных  сундуков
вышколенные слуги извлекали дедовскую утварь:  золотые  кубки,  серебрЯные
чаши, парчовые скатерти. ‘пешно  изготовили  длЯ  дворни  новые  нарЯды  с
галунами. Љазалось, снова ожил дремавший до сих пор барский дворец.  ‚сюду
мелькали бритые лакеи в темных фраках,  гайдуки,  скороходы,  казачки  длЯ
мелких услуг. ‚ горницах и залах, проветренных  и  заботливо  натопленных,
сейчас все сверкало, блестело и переливалось.
   Ќа синем рассвете в Ќиколин день на завод  прискакал  егерь  и  передал
управлЯющему, что хозЯин вступил в пределы своего владениЯ,  а  к  полудню
его надо ждать в ’агиле.
   Џоспешно  распахнули  ворота.  “правлЯющий   вместе   с   приказчиками,
уставщиками, кричными  мастерами,  кафтанниками  -  почтенными  стариками,
отслужившими „емидовым верой и правдой по многу десЯтков лет,  -  суетилсЯ
на площади. ‚ церкви рЯдом мелькали огоньки возженных свечей и лампад.  Ќа
паперти и по дороге, ведшей к  ней,  разбросали  пахучую  хрустЯщую  хвою.
Њаленький тощий свЯщенник с жидкими косичками, заправленными под  вытертый
воротник старой  шубенки,  спозаранку  суетилсЯ  в  притворе:  приготовлЯл
хоругви, икону длЯ благословениЯ. Љрепкий рыжий детина дьЯкон с  красными,
как у кролика, глазами поминутно раздувал  кадило.  Људреватый  синий  дым
струйкой поднималсЯ и быстро таЯл  в  морозном  воздухе.  €ерей  поминутно
выбегал на паперть и, задрав бороденку, взывал к звонарю:
   - ѓлЯди не прозевай!
   Џод большим медным колоколом стоЯл в  полушубке  и  в  пимах  бородатый
звонарь и зорко всматривалсЯ в белесые дали.
   Ђлександр  Ђкинфиевич  в  последний  раз  осмотрел   медную   пушчонку,
выставленную подле барского дома. Ћтставной артиллерист надраил орудие  до
блеска и зарЯдил двойным зарЯдом.
   - ’ы уж, €ванушка, постарайсЯ! - просил ‹юбимов. - ’арарахни так, чтобы
гул по горам великим громом раскатилсЯ!
   Џушкарь поежилсЯ, призналсЯ:
   -  Џо  вашему  приказу  зарЯдил,  да  страшновато.  Џушчонка  по  годам
ровесница прадедам, да и палили из нее давненько. Ќенадежна!
   - Џали, выдержит! - приказал управлЯющий. - Љак только сойдет из  саней
господин, так и дуй горой!
   - “ж вы не беспокойтесь. Џальну, как ведено!
   Љак ручейки в вешнюю талую пору, на площадь с говором  стекалсЯ  народ.
Џришли черномазые углежоги, вылезли на-гора истомленные  горщики,  Явились
литейщики, кузнецы. ‡апестрели цветные платки заводских женок, и зазвенели
над снегами резвые  ребЯчьи  голоса.  ‹юдское  море  волновалось,  гудело.
’усклое солнце, как  совиное  око,  выглЯдывало  из-за  туч.  „орога  была
пустынна, - всех проезжих и пешеходов полицейщики  согнали  в  сторону,  в
сугробы.
   Ќо вот вдали вихрем заклубилсЯ снежок, мелькнула чернаЯ точка,  быстро,
на глазах, увеличиваЯсь.
   - …дут! - закричал на колокольне звонарь  и  вслед  за  этим  ударил  в
колокол. ’Яжелые гудЯщие звуки поплыли над заводом, над прудом и  дальними
горами. ‘вЯщенник в рЯсе, надетой поверх шубки, вышел с иконой на паперть.
‡а  ним  вынесли  хоругви,  подхваченные  ветром.   “правлЯющий   бросилсЯ
вперед...
   ‚се уловили звон бубенцов,  который  с  каждым  мгновением  нарастал  и
становилсЯ все ближе и ближе. Њинута - и на дороге выросли  и  взметнулись
вихри снежной пыли. ‚переди неслась резваЯ  тройка  серых.  Џозади  саней,
вытЯнувшись в струнку словно  гончие,  на  мохнатых  башкирских  иноходцах
скакали егерЯ. € дальше, оглашаЯ просторы  звоном  колокольчиков,  неслись
еще две тройки.
   - …дут! …дут! - заволновались в толпе, и все стали теснитьсЯ к паперти,
на которой суетилсЯ в ожидании „емидова церковный причт со свЯщенником  во
главе.
   ’ройка серых,  покрытаЯ  паром,  закусив  удила,  бешено  вынеслась  на
площадь. Ѓравый кучер в косматой папахе во всю глотку кричал:
   - ќй, сторонись! ђазда-й-сЯ!..
   Ќарод отхлынул в стороны,  и  образовалась  широкаЯ  улица,  в  которую
остервенело ворвалась взмыленнаЯ тройка.  џмщик-удалец  натЯнул  вожжи,  и
кони-звери как вкопанные остановились у самой церкви.
   ‹юбимов на ходу смахнул с головы ушанку и закричал зычно:
   - ђебЯта, хозЯину ура!
   - “рр-р-а! - покатилось над площадью, над прудом и горами.
   ’ри бородатых кержака, в дареных господских кафтанах из синего сукна  с
позументом по вороту и на  полах,  во  главе  с  управлЯющим  предстали  с
низкими поклонами перед мЯгким меховым узлом, втиснутым в сани.
   - €звлечь! - раздалсЯ басовитый голос из узла.
   „Ядьки  и  егерЯ  под  восклицаниЯ  толпы  извлекли  из  саней  чучело,
завернутое в шубу, на которую напЯлен  был  широчайший  ергак  [тулуп],  с
сибирским малахаем на голове. ѓде-то в глубине мехового  воротника  белело
лицо.
   - Џоставьте на ноги! - прохрипело из узла.
   - ‚аше высокопревосходительство! - восторженно возопил ‹юбимов.
   …герЯ бережно поставили „емидова перед иконой,  горевшей  позолотой  на
солнце. Ќа ветру колебались хоругви. €з кадила, которым усердно размахивал
дьЯкон, взвились синие витки дыма.  “правитель  услужливо  снЯл  с  головы
заводчика малахай и откинул  воротник  шубы.  Џеред  тагильцами  предстало
румЯное, сытое лицо Џавла Ќиколаевича с усталыми серыми глазами. ‘вЯщенник
выступил вперед и, осенЯЯ иконой прибывшего  барина,  испуганным  голоском
речитативом изрек:
   -  Ѓлагословен  ваш  приезд,  ваше  высокопревосходительство,  господин
егермейстер двора его императорского величества, кавалер...
   Џопик запнулсЯ, запамЯтовав дальнейший титул „емидова, и, чтобы отвести
грозу, возопил на всю площадь.
   - ‚аши подданные счастливы зреть вас в здравии  и  в  расцвете  сил!  -
‘вЯщенник переглЯнулсЯ с дьЯконом, и тот, а за ним и хор рЯвкнули:
   - ЊногаЯ ле-е-та-а!.. ЊногаЯ ле-е-та-а!..
   Џод  возгласы  хора   вдруг   грозно   ахнула   пушка:   над   площадью
загремело-загрохотало, над толпой с визгом пронеслись осколки: к  счастью,
ребЯт не задело, но пушкарь €вашка завыл от боли: ему  оторвало  руку.  Ћт
большого зарЯда пушку мгновенно разнесло, дым поднЯлсЯ волной.
   „емидов в страхе зажал уши, тЯжело упал и  покатилсЯ  в  сугроб.  Ќарод
бросилсЯ врассыпную. ђазвеваЯ бороденкой,  перепуганный  свЯщенник,  зажав
под мышку  икону,  проворно  юркнул  в  церковный  притвор  и  часто-часто
закрестилсЯ:
   - ‘вЯт, свЯт! ‘ нами бог и всемилостиваЯ защита!
   „ьЯкон брЯкнул кадилом, хотел снова рЯвкнуть многолетие, но раздумал  и
махнул рукой:
   - ‘ветопреставление! € что, нечестивцы, надумали?
   „ым постепенно рассеЯлсЯ, все понемногу пришли в себЯ и с опаской стали
сходитьсЯ к храму. “правлЯющий с егерЯми извлек барина из сугроба,  и  его
под руки повели в дом. …гермейстер устало  передвигал  онемевшими  ногами.
Ѓыл он очень бледен и взволнован.
   - Ќа что же это похоже? - сердито выкрикивал он, и затуманенные испугом
глаза его укорЯли управлЯющего. - ќто что же, своего  властелина  задумали
загубить?
   „рожа в ознобе, ‹юбимов не мог вымолвить и слова.
   - ‚а-ва!..  -  мЯмлил  и  заикалсЯ  он.  -  Џп-у-шку  не  до-глЯ-де-ли,
ше-ль-ме-цы!
   - Ѓездельники! - взвизгнул, переступаЯ порог прихожей, „емидов. - џ вас
закатаю, всех перепорю!..
   ‚нутри у него все кипело и клокотало. ‚ приемной на скамьЯх в  ожидании
барина сиде