пушнину,  доставлЯл  им  дрова  и  продукты.  Ћн работал до последнего
вздоха,  отказавшись от пенсии и ветеранских льгот,  и теперь  осталсЯ
лежать на неприютной холодной земле как памЯтник прекрасному,  полному
романтики времени,  когда учащенно билось сердце при  словах  "полюс",
"пурга", "недоступность"...
     ‘уществует добрый обычай - сохранЯть старые заслуженные  корабли.
Ќе  разрезать  на  металлолом,  не  распиливать на дрова,  а давать им
вечный прикол.
     Ќа вечной  стоЯнке дремлют корабли-памЯтники у набережных ’емзы в
‹ондоне.  ‡десь  и  "„искавери",  на  котором  ђоберт-‘котт  плавал  в
Ђнтарктиде,   и  сераЯ  громада  крейсера  "Ѓелфаст",  сражавшегосЯ  с
гитлеровским флотом в прошлую войну,  и сторожевики -  участники  двух
мировых   войн.  ‚  Ћсло  в  специально  построенном  ангаре  хранитсЯ
знаменитый "”рам", на котором исследовали Ђрктику и Ђнтарктику Ќансен,
Ђмундсен  и  ‘вердруп.  ‡десь  же  крохотный  парусник  "‰оа" - на нем
Ђмундсен первым обогнул с севера Ђмериканский материк.  € конечно  же,
плот •ейердала "Љон-’ики" и папируснаЯ лодка "ђа-2".
     ‚ Ќью-‰орке стоЯт знаменитые  парусные  барки,  шхуна  "Џайонир",
построеннаЯ в конце прошлого века,  пассажирские суда и даже маЯк, где
разместилсЯ музей судоходства.
     ЏоЯвились памЯтники-суда и у нас.  Љроме исторической "Ђвроры" на
вечную   стоЯнку   поднЯлись   торпедные   катера   в   Ќовороссийске,
Љалининграде  и других портах,  сторожевой катер ЊЋ-065 - единственный
представитель класса морских охотников, получивший в войну гвардейский
флаг.
     ‚о ‚ладивостоке  стоит  однотрубный  кораблик  "Љрасный  вымпел",
построенный в начале века. Ћн был одним из первых кораблей, положивших
начало  советскому  ’ихоокеанскому  флоту.  Ќедалеко   от   него,   на
Љорабельной набережной,  установлена подводнаЯ лодка ‘-56. …е спустили
со стапелей осенью 1941 года,  а потом  капитан-лейтенант  ѓ.  ™едрин,
впоследствии  вице-адмирал,  провел  ее  через  ’ихий  и Ђтлантический
океаны  в  ‘еверную  Ђтлантику,  где   потопил   несколько   вражеских
транспортов. Џосле войны лодка по ‹едовитому океану вернулась в ’ихий.
Ћна была в строю,  пока не устарела.  Ќекоторое времЯ ее  использовали
как учебный корабль, где проходили стажировку будущие подводники.
     Ќо участь  других  кораблей,  заслуживших  полное   право   стать
памЯтниками,  печальна:  их  разрезали  на  металлолом.  „о  сих пор с
глубокой болью  ветераны  Ђрктики  вспоминают  о  переплавке  ледокола
"…рмак".
     ‚ последние годы в некоторых  крупных  аэропортах  на  постаменты
поднЯли  самолеты €л-18,  ’у-104 и другие.  ‘амолет в Љаре мог бы тоже
стать памЯтником прокладываниЯ первых арктических трасс.
     ЏлеЯду полЯрных летчиков знает всЯ страна.  Ќо были и такие, кого
обошли вниманием, не заметили за сиЯнием звезд первой величины. —то ж,
видно, страницы истории набираютсЯ разными шрифтами...
     Ќе раз пережидал непогоду в Љаре Ћтто Ђртурович Љальвица,  пионер
полЯрного  неба.  ‚  Ђрктику  он попал с экспедицией ѓеоргиЯ “шакова в
1926 году. Ќа борту парохода "‘таврополь" стоЯл маленький гидросамолет
ћ-13.  ‹етчик  должен был опробовать его в северных водах.  ќкспедициЯ
высаживала переселенцев на остров  ‚рангелЯ,  откуда  два  года  назад
канонерка "Љрасный ЋктЯбрь" изгнала иностранцев,  собиравшихсЯ навечно
оккупировать остров.
     Џомогал разгружать пароход и пЯтнадцатилетний чукча Ќанаун.  Ћн и
сейчас жив и помнит,  как летчик собирал  самолет,  а  потом  взлетел.
Њашина пролетела над толпой с таким грохотом,  что некоторые от испуга
упали на землю.
     Џотом вместе   с   Љальвицей   поднЯлсЯ   “шаков.   Џолет   помог
исследователю составить полное представление об  острове,  нанести  на
карту более точные его очертаниЯ. Џосле полета Љальвица сказал:
     - Љак видите,  ѓеоргий Ђлександрович, не только остров, но и небо
теперь в наших руках.
     Љальвица был сын беднЯка-арендатора в ”инлЯндии. ‘лужил в царском
флоте.  ‚о  времЯ  революции  вступил  в  Љрасную гвардию,  сражалсЯ с
шюцкоровцами,  маннергеймовскими белогвардейцами.  ‚  числе  последних
защитников Љотки попал в плен. ’рибунал приговорил Љальвицу к смертной
казни,  которую  позже  заменили  каторгой.  Ћтто  Ђртуровичу  удалось
бежать.  ‘ трудом добралсЯ он до Џетрограда. ‡десь он поступил в школу
морских летчиков.  Ѓоевое  крещение  получил  в  схватках  с  авиацией
ћденича, подавлЯл кронштадтский мЯтеж.
     ‚ 1925 году вместе с Ѓорисом —ухновским он вел  ледовую  разведку
длЯ судов Љарской экспедиции,  котораЯ возвращалась из ‘ибири с хлебом
и экспортными грузами.
     Џолеты в  Ђрктике  и  работа  на  Ќовой  ‡емле  помогли  Љальвице
накопить достаточный опыт,  чтобы летать в условиЯх плохой  видимости,
при  отсутствии  хороших  ориентиров  над  морем,  тайгой или тундрой,
совершать посадки на береговые косы.
     Љогда снарЯжалась  экспедициЯ  к  острову ‚рангелЯ на ледокольном
пароходе "‹итке",  в ее состав был включен и  Ћтто  Ђртурович.  Џилоту
вменЯлось  в обЯзанность пролететь от Ѓерингова пролива к устью ‹ены и
разведать ледовую обстановку.  ‚ залив ‹аврентиЯ  на  —укотке  пароход
доставил  небольшой  гидросамолет  ‚-33.  Љальвица с механиками собрал
его,  опробовал в воздухе и вылетел на мыс ‘еверный. ‡десь он захватил
представителЯ  ‘овторгфлота  ѓ.  „.  Љрасинского и взЯл курс на остров
‚рангелЯ.
     Ѓыло лето.  „ымили полыньи и разводьЯ.  ’учи птиц кормились здесь
рыбой.  Ќаконец показалсЯ остров, покрытый пЯтнами снежников. Љальвица
сбавил обороты и пошел на посадку в бухту ђоджерса.
     Љ берегу прибежал доктор с красным флагом  в  руках.  €з-за  мыса
приплыл,  торопливо  работаЯ  веслами,  “шаков  с добытым моржом.  ‚се
обнЯлись, как старые друзьЯ.
     Љальвица начал  работу.  Ћн  выдерживал  точный курс,  скорость и
высоту, "писал галсы", а Љрасинский составлЯл ледовую карту. Џотом они
слетали в ‘реднеколымск,  где стоЯла мощнаЯ радиостанциЯ,  свЯзались с
Њосквой и передали сводку о погоде  и  льдах  в  —укотском  море.  Ћна
предназначалась длЯ "‹итке", идущего к острову ‚рангелЯ.
     ЏролетаЯ над ‹еной,  гидросамолет потерпел аварию.  ‘  лопнувшего
вала сорвалсЯ винт. Љальвице удалось посадить машину на воду.
     - Ћтлетались! - огорченно произнес пилот.
     - ‡ато  выполнили задание,  - успокоил Љрасинский.  - Њы налетали
больше пЯти тысЯч километров! ђазве кто до нас делал такое?!
     Љараван барж   подобрал   гидросамолет.   ‚скоре  около  каравана
приводнилсЯ пилот  ‚иктор  ѓалышев.  Ћн  доставил  летчика  в  џкутск.
Љальвицу  встречали как героЯ.  …го пригласили на заседание ‘овнаркома
республики,  где летчик рассказал о своих полетах,  об  экспедициЯх  в
Ђрктике.
     Љальвица осталсЯ в џкутске на  постоЯнной  работе.  Ћн  передавал
свой опыт молодым пилотам, организовывал посадочные площадки, открывал
и осваивал новые трассы,  хлопотал о  присылке  самолетов,  в  которых
особенно остро нуждалсЯ этот край, где еще совсем не было дорог.
     ‚ 1931 году Ћтто Ђртурович с  бортмехаником  ‹еонгардом  попал  в
буран.  Џилот,  видимо,  хотел снизитьсЯ,  чтобы сориентироватьсЯ,  но
самолет ударилсЯ о сопку.  Ђвиаторов нашли через  несколько  дней.  €х
похоронили в €ркутске. Џозже на месте гибели установили памЯтник...
     € сколько было  еще  таких  летчиков,  которые  на  несовершенных
аппаратах,  без свЯзи с землей,  не знаЯ прогнозов, летали по северным
трассам!  € когда непогода закрывала небо,  они находили приют в таких
гостиницах,  как в Љарском аэропорту, и тут рождались были и небылицы,
смех и шутки,  забавные розыгрыши и жаркие споры,  хорошо  знакомые  в
среде бывалых людей.
     ...‚ бывшей летной гостинице вместе  с  нами  жил  охотовед  ‹еша
ђыхлицкий.  Ћн  недавно  вернулсЯ  из тундры,  где провел все лето,  и
теперь ждал попутного  самолета  в  ЌарьЯн-Њар.  „линными  сумеречными
вечерами ‹еша взволнованно рассказывал о своей работе:
     - ‘ам-то Я иркутский.  ЋхотилсЯ с малых лет.  ЏопадетсЯ на  глаза
сломанный кустик - ага!  ‹ось рвалсЯ,  испугалсЯ чьего-то выстрела.  Ђ
вот у малинника мЯтаЯ трава - медведь валЯлсЯ,  давил комаров.  €ли на
голой  ветке  висЯт  грибные  шлЯпки  -  белка  запасала на зиму корм.
Ќаткнусь на медные монетки кедровой шелухи,  знаю  -  это  грыз  орехи
прожорливый соболь...
     Ђлеша лежал на  кровати,  закинув  руки  на  затылок,  полузакрыв
глаза.  ‡а окном то завывал ветер, то стихало, и по стеклу, как слезы,
текли капли дождЯ.
     - Џомню,    менЯ    мучили    загадки.    Џочему,    к   примеру,
вегетарианец-заЯц иногда поедает куропаток? €ли песец разрывает песца?
Џосле  школы  Я  не  раздумывал,  куда идти.  џсно - на охотоведческое
отделение.  ‚ €ркутском сельскохозЯйственном институте есть такое.  Ќа
первую  практику,  думал,  пошлют  в  родную  тайгу.  Ќо  направили  в
ЌарьЯн-Њар. € знаете, здесь Я, что говорить, нашел себЯ.
     Ђлеша приподнЯлсЯ на локте.
     - ‚ы  слышали  о  работах  Џетра  Ђндреевича  ђочева  и   ‚асилиЯ
Џлатоновича  Њакридина?  ’ак вот,  они изучали,  как приспосабливаютсЯ
дикие  животные  к  обитанию  на  культурных,  уже  освоенных   людьми
пространствах.   ‚ажно   это?   Љонечно!  ‚едь  чем  активнее  человек
вторгаетсЯ в природу,  тем больше влиЯет это на  животных.  Ћдни  виды
исчезают  - либо их истреблЯет человек,  либо они погибают,  лишившись
кормов и укрытий.  „ругие приспосабливаютсЯ к жизни  вблизи  человека,
изменЯют  свое поведение,  физиологию,  даже окраску и размеры.  Ѓелые
медведи все чаще стали приходить  к  жилью.  Џриблизились  к  человеку
горностай,  ласка, песец, волки... Ђ почему? Ћтчего? - Ђлеша обвел нас
взглЯдом.  - Ђ ответ простой.  ’ракторы и везде ходы нарушили  моховую
дернину.   ќто   привело   к  более  глубокому  протаиванию  мерзлоты.
Ћбразовались богатые кормами лужи.  Љ ним перебрались чайки  и  другие
птицы,  грызуны. ‚след за грызунами двинулись песцы, волки... Џроблема
совместимости человека с животным миром очень заинтересовала менЯ. ’ак
после института Я стал биологом-охотоведом в ЌарьЯн-Њаре...
     Џод кроватью Ђлеши стоЯли резиновые болотные сапоги. Џодошвы были
истерты настолько, что исчез ребристый рисунок.
     Џрошлой зимой выпало много снега. ‚есной тундра раскисла. „аже на
взгорках было мокро - ни присесть, ни лечь. ‚ода залила песцовые норы,
самки щенились прЯмо среди травы,  устроив гнездо за  кочкой  или  под
кустиком. Џри ходьбе приходилось смотреть под ноги, чтобы ненароком не
раздавить щенЯт.
     Ђлексей считал  норы  и  временные  лежки,  разумеетсЯ,  не  ради
любопытства. ’акую работу выполнЯл любой охотовед каждую весну и лето.
“становив  численность  песца  на  контрольном  участке  (сто  на  сто
километров!),  Ђлеша определЯл,  сколько  зверЯ  наплодилось  на  всей
площади, давал рекомендации охотникам. Ѓрать песца полагалось не более
шестидесЯти штук из ста, сорок зверьков оставлЯлось на развод.
     Ћдновременно он  считал  норы леммингов,  красной полевки,  чтобы
определить кормовые запасы длЯ песцов.
     ‚ летней тундре Ђлеша видел молодых песцов,  похожих на облезлых,
длинноногих щенков с куцыми тонкими хвостиками. Ќи один уважающий себЯ
охотник не стал бы свЯзыватьсЯ с таким заморышем. Ќо зимой этот зверек
надевал роскошную белую шубу,  распускал  пушистый  хвост,  как  будто
нарЯжалсЯ на праздник. ’огда-то и начиналсЯ охотничий сезон.
     ‚ полевой  дневник  Ђлексей  заносил  столбики  цифр,  любопытные
наблюдениЯ,   некоторые  свои  мысли.  Ћн  мерил  километры  крепкими,
длинными ногами,  питаЯсь морошкой,  брусникой, грибами, мЯсом гусей и
уток,  остро  приправленным  дымом  костров.  Њного  ночей  провел он,
закутавшись  в  брезент  палатки  от  холодного  ветра  и  сырости.  ‚
безлюдном пространстве особенно громко кричали лебеди на озерах, робко
шебаршили мыши, крЯкали утки, шумели полЯрные березки.
     ќтот человек  знал,  что здесь,  на ‘евере,  главное материальное
богатство - животный мир.  ‡а зверем и раньше  ходили  сюда  охотники,
купцы.  Ќа  вес золота ценились меха,  моржоваЯ кость,  шкуры полЯрных
зверей.  ђади этого страдали, мерзли, нередко гибли. ‹юди считали себЯ
пришлыми.  Ќо сейчас поЯвлЯлась новаЯ порода северЯн.  ќти люди уже не
мерЯли здешнее богатство рублЯми,  которые можно спрЯтать в кошель.  “
них богатство создавалось из точного учета,  умелого хозЯйствованиЯ, с
большим  прицелом  на  будущее.  Џоэтому  и  ходил  охотовед   Ђлексей
ђыхлицкий  по  тундре от одной промысловой избушки к другой,  учитывал
водоплавающую птицу,  следил за жизнью  лис,  росомах,  песцов,  диких
оленей,  отстреливал  волков,  если  их  оказывалось  в каком-то месте
больше разумных пределов.
     - ќто  ж надо умудритьсЯ,  чтобы здесь,  на ‘евере,  остатьсЯ без
пушнины!  - восклицал Ђлеша. - Њестный колхоз несколько лет назад едва
сводил концы с концами.  Ќи машинного парка,  ни катеров... € огромные
долги государству.  Џочему?  Џросто не умели считать.  ‚алили что  под
руку  попадетсЯ.  Ѓрали что на мушку сЯдет или угодит в капкан.  Џотом
понЯли - сократили  охотничий  сезон,  определили  сроки,  снизили  на
некоторое времЯ план.  ‘нова размножилсЯ зверь. Љупили моторы, катера.
‘тали в море ловить гольца,  омулЯ, навагу. Ћдиннадцать тысЯч оленей в
тундре   пасутсЯ.   Ђ  промысловики-охотники  -  вы  же  знаете  €вана
‹апландера,  он с вами сюда ехал - так дают до сорока процентов белого
песца  по  плану заготовок всего Ќенецкого округа!  ќто ведь тоже надо
суметь!
     - Ќу а почему все-таки заЯц ест куропаток, а песец - песца?
     Ђлеша рассмеЯлсЯ, вскочив с кровати, принес из кухни кружку чаЯ:
     - „а  очень  просто.  Ѓывают и у них голодные годы.  € с отчаЯниЯ
сильный песец разрывает своего сородича,  который наелсЯ леммингов.  Ђ
вегетарианец-заЯц потрошит куропатку, чует в зобу разбухшие почки...
     „алеко за полночь расходились  мы  по  своим  комнатам,  ложились
спать  в  надежде,  что  утром  распогодитсЯ  и  мы  сможем продолжать
плавание.  ‡асыпали под аккомпанемент порывистого ветра, тЯжелого шума
дождЯ  и  скрипа старого дома.  Ќо утром лил тот же дождь и выл тот же
ветер.  Џервое времЯ мы еще ходили на метеорологический наблюдательный
пост, где тихий, робкий синоптик запрашивал у соседей прогноз, а потом
и ходить перестали - и так было видно,  что  ветер  и  обложные  дожди
обосновались  здесь  надолго.  Ќа  собственном примере мы убеждались в
нелегкости ‘еверного морского пути.  ’рудность была не только  в  том,
что плыть приходилось вдоль малолюдного,  почти дикого берега,  но и в
том,  что коварно и быстро менЯлась погода.  „ело шло к осени,  короче
становились  дни,  то  обрушивались  дожди,  то  бушевали  штормы,  то
ложились плотные туманы,  и редко-редко проглЯдывало солнце и наступал
короткий  штиль.  „лЯ  судов  с  их  совершенными приборами и радарами
плохаЯ погода - пустЯк, но длЯ нашего катерка плавание в этих условиЯх
было почти таким же рискованным, как длЯ коча „ежнева.
     ‘вое плохое настроение „има  срывал  на  других.  Џравда,  он  не
ругалсЯ,  не  кричал.  „авил  молчанием.  Ћн  не  мог  есть  тушенку с
макаронами,  хотел молочной каши.  ‚ магазине,  как на грех,  не  было
сгущенки.  ‚олодЯ сварил манку без молока. „има попробовал и отшвырнул
ложку.  –елыми днЯми он валЯлсЯ на кровати,  не  писал,  не  читал,  а
только буравил потолок своим тЯжелым, злым взглЯдом, как приговоренный
к смерти.
     €стощив запасы терпениЯ и решив,  что хуже погоды не будет,  „има
решил выйти в море.
     "‡амора" стоЯла  на  Якоре  далеко  от  берега.  ‚ волну на лодке
подойти к ней мы не смогли. ’огда „има и Я облачились в гидрокостюмы и
начали  прЯмо  по  воде  перетаскивать  вещи  и  канистры  с бензином.
Џоследним на „име "переехал" ‚олодЯ ‘авельев.
     ‡авели мотор,  отрегулировали  обороты.  Ќам  нужно было пересечь
довольно широкую Ѓайдарацкую губу, выйти к полЯрной станции Њарресале.
Њы  надеЯлись  не  сесть  на  мель,  не  наскочить на подводные камни,
как-нибудь  справитьсЯ  с  волнами.  ‹ишь  бы  выйти  из  запутанного,
мелководного русла Љары.
     ‚друг со стороны верховьев  послышалось  захлебывающеесЯ  гудение
подвесного  мотора.  ‚ серой пелене дождЯ показалась "казанка".  ‚олны
играли лодкой,  как игрушкой.  ‚ода  с  носа  поднималась  фонтаном  и
обдавала  с  головы до ног рулевого,  скорчившегосЯ на корме.  —еловек
круто развернул "казанку" и осадил ее рЯдом с нами.
     - ‚ам жить надоело? - крикнул он.
     - Ђ вам? - резонно ответил „има.
     - Њне положено. џ медик...
     ’ак, весь  мокрый,  с  посиневшим  лицом,  предстал  перед   нами
фельдшер   местной  больницы,  знаменитый  в  здешних  местах  ‚алерий
Њолчанов.
     “видев надпись  на  борту  -  "Њосква  -  Ђрхангельск  - „иксон",
‚алерий посчитал нас людьми бывалыми и больше отговаривать от  поездки
не  стал.  Ћн  даже  вызвалсЯ провести нас по мелководью в устье Љары,
хотЯ и сильно замерз.  ЏрикрываЯ мотор полой куртки, он прибавил газ и
понессЯ вперед. Њы малым ходом двинулись за ним, едва не задеваЯ килем
дно. „елаЯ зигзаги, "‡амора" выбралась наконец к створу, обозначенному
двумЯ маЯками. ‚алерий помахал на прощание и повернул обратно.
     Њы прорвались через линию прибрежных бурунов и вышли  в  открытое
море.  ‡десь гремел и ухал настоЯщий шторм.  "‡амора" едва не вставала
на дыбы. Џришлось держать нос к волне, иначе ветер перевернул бы катер
и  мы  пошли  бы сразу на дно,  поскольку никакого запаса плавучести у
"‡аморы" не было...
     Љомпас показывал   30   градусов.  Џлюс  25  градусов  магнитного
склонениЯ. ‡начит, истинное направление - 55 градусов. Ђ чтобы попасть
в  Њарресале,  надо было держать строго на восток.  ‘ледовательно,  мы
волей-неволей  уходили   мористее   в   океан.   ‚скоре   ветер   стал
заворачивать.  Џришлось  держать  курс по компасу - сначала 15,  потом
ноль градусов. €ными словами, мы помчались прЯмо в эпицентр циклона.
     Љ ночи   разразилась  гроза.  ‘уматошно  заполыхали  молнии.  Љак
раздираемый брезент,  только еще оглушительнее,  загремел гром.  Њы не
могли держатьсЯ на ногах. Џалуба плЯсала отдельно от нас, мы летали от
стенки к стенке сами по себе.
     ‚друг вхолостую завыл мотор.  „има бросилсЯ к люку.  ЋказываетсЯ,
он забыл законтрить гайку,  котораЯ удерживала вал гребного винта. Џри
работе  винта  гайка сползла с нарезки,  вал ушел в воду,  повиснув на
честном слове.  Љому-то надо было прыгать за борт,  чтобы  подтолкнуть
вал с винтом на место. ЏроклинаЯ всех и всЯ, „има натЯнул гидрокостюм,
привЯзалсЯ шкертиком к борту, спустилсЯ в воду. ‚олодЯ вцепилсЯ в вал,
чтобы он не ушел на дно.  ‚ темноте Я пыталсЯ посветить ему фонариком,
но тут ветер развернул катер,  его  стало  класть  с  борта  на  борт.
Џришлось срочно поднимать парус, как-то держатьсЯ на волне.
     ђемонтировались долго.  Џри  слабом  свете  фонарика,   в   качку
пришлось   отвинчивать  все  гайки  креплениЯ  реверса,  снимать  его,
подгонЯть тЯгу,  центровать, снова крепить болтами. ‚ спокойную погоду
работа не отнЯла бы часа, но сейчас винты, гайки и ключи выскальзывали
из рук, норовЯ забитьсЯ под шпангоуты, откуда их мог извлечь разве что
фокусник.
     ‚етер изменилсЯ снова,  стал прижимать катер к берегу.  ‚ темноте
разглЯдеть  что-либо было трудно,  но,  судЯ по шуму волн,  бьющихсЯ о
скалы,  берег приближалсЯ.  „има с ‚олодей все еще копались в моторном
отделении.  џ  изо всех сил пыталсЯ удерживать парусом катер от сноса,
но "‡амору" все равно тащило к суше.
     Љ рассвету  Я  уже  не  имел представлениЯ,  где мы находимсЯ.  џ
приноравливалсЯ к ветру, часто менЯл галсы.
     - ‘коро вы там? - кричал Я, наклонЯЯсь к люку.
     - „ержись еще десЯть минут! - отзывалсЯ „има.
     Ќо проходило  и  десЯть  минут,  и двадцать...  Љогда,  казалось,
"‡амору" вот-вот  бросит  на  камни,  Я  клал  парус  на  новый  галс,
выгадываЯ метры. ‚ этот момент катер почти ложилсЯ на борт.
     - …ще десЯть минут! - кричал „има.
     ‚ сумеречном   свете   стал   различатьсЯ   берег  -  незнакомый,
обрывистый,  из темного песчаника.  “ самых камней дыбились  и  кипели
фонтаны воды.
     Ќаконец „има завел мотор. Љак следует затЯнуть и законтрить гайку
вала  все  же  не  удалось.  Ќа середине Ѓайдарацкой губы шторм мог бы
окончательно растрепать катер,  да  и  на  двигатель  оставалось  мало
надежды. Џришлось искать обратную дорогу в Љару.
     Ќовый накат густого тумана застал нас у входных  маЯков.  Љрасные
пЯтна  фонарей  сразу  же  скрылись  в темно-серой мгле.  ѓде действуЯ
шестом,  где спрыгиваЯ в воду, мы отыскивали фарватер. Љак на скверной
фотографии,   поЯвилось   покосившеесЯ   двухэтажное  здание  знакомой
гостиницы. Њы снова стали на Якорь напротив нее...
     ‚стретил нас тот же ‚алерий Њолчанов. “видев из окна "‡амору", он
быстро растопил печь, вскипЯтил чайник, поставил разогревать вчерашний
суп из консервов, изрЯдно уже надоевший за дни нашего сидениЯ в Љаре.
     - Џроводил вас,  и на  душе  заскребло,  -  говорил  он,  помогаЯ
перетаскивать спальники в дом.  - Џлыть в такой ветер по открытой воде
- с ума сойти! Њне ли не знать...
     ЌесмотрЯ на  молодость,  ‚алерий  успел поколесить по белу свету.
Џосле десЯтилетки работал на химическом заводе, поступил в медицинское
училище,  служил  в  ‡абайкалье,  Љазахстане,  на монгольской границе.
ЉакаЯ нелегкаЯ понесла его в Ђмдерму,  он и сам  толком  объЯснить  не
мог.  Џросто  захотел  посмотреть ‘евер.  Џоработал плотником в порту,
потом  решил  все  же  вернутьсЯ  к  основной  специальности  -   стал
фельдшером в Љрасном чуме.  ЌаучилсЯ,  как ненцы,  есть сырую печенку,
управлЯть оленьей упрЯжкой,  кочевать по зимним пастбищам и  летовкам,
переплывать   через   холодные   тундровые  речки.  Ќа  становищах,  в
промысловых избушках приходилось быть и терапевтом,  и стоматологом, и
хирургом,  и акушером.  ѓде еще мог найти врач такую богатую практику!
‘вою работу он выполнЯл с удовольствием,  с восторгом и всюду в округе
был желанным гостем.
     ...Ђ стены  гостиницы  по-прежнему  сотрЯсал  ветер,  и  в   окна
пулеметной дробью стучал дождь...
     ЏотЯнулись тЯгучие,  сонные,  безрадостные дни,  похожие один  на
другой.  €зредка наш быт разнообразили маленькие новости,  но и они не
радовали.  Џробились по Љаре с ЏолЯрного “рала туристы на байдарках  и
резиновых  лодках.  ‘ грохотом и гвалтом занЯли они пустующие комнаты,
начали терзать гитару Ћни ждали случайного самолета,  чтобы попасть  в
‚оркуту, ЌарьЯн-Њар или Ђмдерму, а оттуда домой - в ‹енинград, Њоскву,
џрославль.
     Џо вечерам   к   нам   приходил   ненец   Ђлексей   •антазейский,
рассказывал, как в войну под Њурманском на оленьей упрЯжке подвозил на
передовую  патронные  Ящики  и  снарЯды,  а  оттуда  увозил  раненых и
обмороженных Ћн дымил трубкой,  набитой крепчайшей  махрой,  и  цокал,
приговариваЯ в конце каждой фразы "Ђй, беда, беда..."
     ...—ерез несколько дней  шторм  стал  стихать.  Џо  крайней  мере
перестали звенеть стекла.  Ќе мешкаЯ ни минуты, мы перетащили на катер
свои спальные мешки и отчалили.
     ‚ Ѓайдарацкой губе над "‡аморой" еще потешилась крупнаЯ волна, но
небо  начало  очищатьсЯ.  Љарский  берег  спрЯталсЯ  в  лиловой  хмари
уходЯщего циклона, а кругом раскачивалось и пенилось море...
     ‚ какой-то момент все вдруг изменилось.  ‚ода налилась  синью.  ‚
глаза  ударило  солнце.  Љак  давно  мы не видели его!  ‘олнце оказало
прЯмо-таки   магическое   действие.   ‚се   неприЯтности    показались
ничтожными.  Ћбиды забылись.  ’еперь мы двигались к цели и, кажетсЯ, в
силах были побороть и отчаЯние,  и напрЯженность в отношениЯх, и тоску
по дому.
     Њы разложили на палубе мокрое белье, улеглись на надувную лодку и
лежали  так,  подставив лучам изжелта-белые лица.  Љогда проходило два
часа,  кто-то из нас спускалсЯ в каюту,  садилсЯ за штурвал,  а другой
занимал освободившеесЯ место под солнцем.
     Ѓерег показалсЯ вечером. ќто был џмал. •отЯ мы держали по компасу
более  или  менее  правильный  курс,  но  вышли  километров  на десЯть
севернее полЯрной станции Њарресале.  ‚се же  трудно  было  рассчитать
курс без самых элементарных навигационных инструментов и точной карты,
полагаЯсь только на интуицию и тот самый  спичечный  коробок  размером
пЯть на три с половиной сантиметра... ‚озникло желание повернуть прЯмо
к •арасавэю,  тем более что одну  станцию  от  другой  отделЯло  всего
восемьдесЯт километров.  Ќо „има,  поглЯдев в горлышки канистр, решил,
что горючего не хватит, и повернул "‡амору" к Њарресале.
     ‹оциЯ сообщала,   что  эту  станцию  основало  еще  в  1913  году
ђоссийское  телеграфное  агентство.  ‡десь  же  действовала  факториЯ,
скупающаЯ у населениЯ пушнину.
     Њы прошли мимо речушки  ЊарреЯга,  за  которой  на  высокой  горе
виднелась радиомачта. „альше берег высоким уступом обрывалсЯ к морю. ‚
одном месте лежали груды кирпича.  Ѓерег,  избитый морем, обвалилсЯ, и
дом старой станции рухнул в воду.
     Ќекоторое времЯ мы пытались подогнать "‡амору" прЯмо к берегу, но
не позволЯли мели. „има дважды выстрелил из ружьЯ, однако его никто не
услышал џ облачилсЯ в черно-желтый,  как у  Ђрлекина,  гидрокостюм  и,
борЯсь  с довольно крупной волной,  пошел к станции.  ‡десь тоже вчера
шел дождь, ноги скользили по глине, когда Я стал взбиратьсЯ на гору.
     Џервой менЯ  увидела  женщина-кок.  Ћна вышла из кухни,  и тут ее
внимание привлекла  моЯ  клоунскаЯ  одежда.  Ћна  кликнула  людей.  Ќа
крыльцо  выбежало  несколько  парней.  Љто-то  из них держал на всЯкий
случай карабин.  Ћни провели менЯ к начальнику  станции.  €м  оказалсЯ
‘аркис  Ђйрапетович ‘аркисов,  старый полЯрник,  о котором Я был давно
наслышан.  Ћн сказал,  что нам надо бы входить в русло ЊарреЯги -  там
глубоко.  Џоскольку  уже  совсем  стемнело,  он  послал на помощь †ору
ЃоцЯновского,  который здесь работал механиком,  ведал всем  подвижным
транспортом - водил гусеничный трактор и небольшую "дору".
     Њы пошли на берег. џ попыталсЯ взЯть †ору на плечи, чтобы донести
до  катера,  но,  протащив  его  по  глинистому  дну  метров тридцать,
отказалсЯ от этой затеи.  ЊахаЯ руками, мы побежали вдоль берега. „има
понЯл нас. Џо знакам †оры он подогнал "‡амору" к речке и, ориентируЯсь
по рЯби, провел ее в русло.
     Ќа станции  нас  уже ждал великолепный ужин.  ‘ истинно восточным
гостеприимством встретил  нас  ‘аркисов.  ‹юди  здесь  соскучились  по
гостЯм:  ведь они работали в самом далеком углу полуострова, в стороне
от хоженых дорог.
     ‚идно было,   что   жили   они   дружно.  ‘амому  молодому,  ‚ите
‡агребневу,  недавнему выпускнику ‹енинградского арктического училища,
было лет двадцать,  ‘аркисову шел пЯтьдесЯт пЯтый,  но никто не ощущал
здесь этой разницы в возрасте.  ‹юди привыкли уважать друг друга, всем
приходилось переносить одни и те же тЯготы и радости.
     Ћдно отличало ‘аркисова  от  них  -  начальник  повидал  столько,
сколько  не  довелось  никому  из  них.  ‘аркис  Ђйрапетович родилсЯ в
’уркмении,  куда отец отправилсЯ  строить  —арджоуский  мост.  Џодрос,
поехал  искать  счастьЯ  в Њоскву.  ‡десь прибилсЯ к "Њосфильму".  Ѓыл
помощником режиссера на съемках фильмов "‚есна",  "Ђдмирал Ќахимов"  и
других.  Ђ потом отправилсЯ в Ђрктику. ‡имовал в •арасавэе, Њаточкином
аре,  ђусской ѓавани,  на пицбергене,  в ‘толбовой на  севере  Ќовой
‡емли.  €  на каких бы полЯрных станциЯх ни был ‘аркисов,  всюду с ним
зимовала жена ЊариЯ ‘ергеевна.  Љогда она умерла, ‘аркисов исполнил ее
последнюю  волю  -  похоронил  там,  где  она родилась и выросла,  - в
Њоскве.
     Њы разговаривали до поздней ночи.  ‘аркис Ђйрапетович рассказывал
о том, как медленно падала с обрыва стараЯ станциЯ, как строили новую,
как,  начав  работать  механиком,  осваивал  он  полЯрные  профессии -
радиста, метеоролога, аэролога, магнитолога.
     “тром ребЯта  собирались топить баню,  приглашали нас.  Ќо как ни
соблазнительно было предложение,  мы  решили  воспользоватьсЯ  хорошей
погодой, чтобы пораньше уйти к •арасавэю.
     ‘аркисов провел нас в свою комнату, развернул подробную карту.
     - ’олько все времЯ держитесь мористей, - предупредил он. - Ќе дай
бог вам попасть в араповы кошки...
     Ќа карте  в  двадцати  километрах от мыса Њарресале далеко в море
дугами выдавались отмели - это и  были  араповы  кошки.  Љто  их  так
назвал, неизвестно. ‘аркисов сказал еще, что на этих коварных, вЯзких,
как гнилой ‘иваш,  отмелЯх погибло много людей,  отчаЯвшихсЯ выбратьсЯ
из трЯсины и дикой болотистой тундры, где не пасут оленей и вообще нет
поселений.
     - Џрорветесь через араповы кошки,  считайте себЯ в безопасности,
- сказал ‘аркисов и пожелал спокойной ночи.
     Ќас положили в кают-компании, заставленной книжными полками.
     Ќа рассвете †ора ЃоцЯновский  помог  заправитьсЯ  горючим.  Џосле
сытного завтрака, щедро снабженные сигаретами, хлебом и консервами, мы
отправились дальше. Ќа высоком берегу долго маЯчили темные точки - это
провожали нас гостеприимные полЯрники Њарресале.

        ЂђЂЏЋ‚› ЉЋЉ€

     Љогда выходили  из  русла ЊарреЯги,  никто из нас не предполагал,
что случитсЯ беда.  Њы думали в тот же  день  "добежать"  до  полЯрной
станции •арасавэй, стоЯщей на мысу с тем же названием.
     Ќо всего сутки держалсЯ антициклон.  Љак только исчезли берега, с
севера  пришел  могучий  зарЯд тумана.  ‘крылось солнце,  задул ветер.
Ђрктика оставалась Ђрктикой...
     ‚олодЯ занЯл место за штурвалом. Њы с „имой забрались в спальники
досыпать.
     Џоднималась зыбь.  ‚етер дул с норда, ‚олодЯ держал катер носом к
волне.  Ќе полагаЯсь на компас и не знаЯ точного магнитного склонениЯ,
поскольку  у  нас  была  очень  стараЯ  карта,  мы не в состоЯнии были
выдерживать правильный курс.  ‚олодЯ, а вслед за ним и „има, сменивший
его,  подворачивали катер на ветер. Ђ ветер, как выЯснилось позже, все
времЯ менЯлсЯ, делаЯсь северо-восточным. ‘лишком поздно, на наше горе,
мы догадались об этом...
     ‚вел в  заблуждение  и  мыс,  который  мы  принЯли  за  тот,  что
обозначал  на карте араповы кошки.  Ќужный мыс мы,  оказалось,  давно
проскочили, а это был другой, расположенный севернее.
     ‘ловом, мы прЯмым ходом врезались в араповы кошки.
     Џроизошло то,  чего  опасалсЯ  ‘аркисов,  когда  так   настойчиво
советовал держатьсЯ как можно мористее.
     ’еперь с одной стороны тЯнулась заболоченнаЯ тундра,  с другой  -
наносы   векового   ила,   которые   кое-где   поднимались   из  воды,
превратившись в островки.
     Ќадо бы,  конечно,  сразу  поворачивать  обратно,  выйти  прежним
фарватером из западни,  но это было не в характере Љравченко. Ћн начал
гонЯть катер по сторонам,  надеЯсь прорватьсЯ к морю через мели.  ‚инт
молол илистое дно,  за катером тЯнулсЯ бурый след.  Џотом катер пополз
на  брюхе.  „има  поворачивал в другую сторону,  шел до новых наносов,
теперь уже потерЯв всЯкое представление о том,  где  находитсЯ  судно.
Џеремутили всю воду. Ћна стала похожа на кофейную гущу.
     —ем Яростнее  мы  пытались  вырватьсЯ  из   мелей,   тем   глубже
засасывали "‡амору" араповы кошки. —тобы уравновесить корму и нос, мы
бегали по палубе,  перетаскивали с места на место самый тЯжелый  груз,
помогали   веслами.   Ќаконец   катер  увЯз  настолько,  что  пришлось
спускатьсЯ в воду и толкать его,  толкать до тех пор, пока в глазах от
напрЯжениЯ  не  завертелись красные круги.  Њы опасались,  что трЯсина
может окончательно засосать катер,  поэтому продолжали тЯнуть  его  по
мелЯм. Ќо наступила ночь, и мы совсем обессилели.
     ’о же самое мы делали следующий день. € еще день...
     …ды мы  с  собой  взЯли не так много,  побоЯлись утЯжелить катер.
‚скоре продукты кончились.  Њокрые, голодные, замерзшие, мы взобрались
на палубу, едва вытащив из вЯзкого ила сапоги.
     Љатер прочно стоЯл на мели.  „има в  отчаЯнии  уронил  голову  на
штурвал.  ‚олодЯ  отрешенно  глЯдел в сторону горбившихсЯ вдали кошек.
Ћни поднимали над водой черные спины,  похожие на китов,  и им не было
конца. —тобы согретьсЯ, Я полез в спальный мешок, роскошный, лебЯжьего
пуха,  легкий и теплый.  …го дал мне в поездку друг ‚олодЯ  ‡Ябкин,  с
которым  Я  познакомилсЯ на ’Янь-ане во времЯ походов на •ан-’енгри и
пик  Џобеды.  ‚  то  неимоверно  тЯжелое,   опасное   восхождение   мы
устанавливали  у  вершин-семитысЯчников  160-килограммовые осадкомеры.
Љогда мы возвращались,  продукты,  сброшенные нам с вертолета, - он не
мог на такой высоте зависать и летел на большой скорости - разбились о
лед и рассыпались.  –елую неделю мы не видели ни крошки,  и от  голода
нас шатал даже легкий ветерок, а спустившись с ледника, мы набросились
на траву.  ’огда тоже можно было прийти в  отчаЯние.  “  нас  не  было
рации,   путь  преграждали  бездонные  трещины,  запорошенные  снегом,
огромные глыбы льда и камни,  грудь разрывало от недостатка кислорода,
лицо  покрывала  короста  от  солнечных  ожогов,  из ушей и носа текла
кровь, помощи ждать было неоткуда. Ќо все семеро еще теснее сплотились
перед бедой.  Њы чувствовали:  только в этом было спасение.  € верили,
что невзгоды кончатсЯ,  мы дойдем до людей, погибнуть в одиночку никто
не даст и никто не позволит тебе упасть духом.
     ‘ейчас положение было несравнимо легче. ‚ крайнем случае мы могли
бы   выйти   пешком  к  берегу,  дойти  до  •арасавэЯ  тундрой  и  там
организовать  спасение  катера.  Џока  было  времЯ  и  силы.  Ќо  „има
запротестовал, срываЯсь на крик:
     - ’ы думаешь, Я брошу катер?! Ќи за что!
     - ‘ ним ничего не случитсЯ. Ћн прочно стоит на мели...
     - Ђ вдруг ветер нагонит воду? ‚друг подниметсЯ шторм? Ћт "‡аморы"
останутсЯ щепки!
     - Љабы да абы...
     - ‘мотри!   -  „има  попыталсЯ,  правда  безуспешно,  призвать  в
союзники ‚олодю. - Џриходит какой-то пижон и начинает командовать!
     - Ќикто не собираетсЯ командовать за тебЯ! ‘ейчас речь о другом.
     - Љапитан гибнет вместе с кораблем!
     - ‡десь не –усима,  и неприЯтель не тот,  чтоб перед ним козырЯть
своим геройством...
     ‘ловом, спор привел к жестокой ссоре.  Ћттого,  что с первых дней
путешествиЯ  отношениЯ  как-то  не  клеились,  все  времЯ  нагнеталось
напрЯжение,  все Ярче проЯвлЯлись бонапартистские замашки,  непомерное
честолюбие и самомнение „имы,  ссора вышла безобразной, грубой, шумной
и особенно абсурдной в нашем положении.  Љонечно же,  ничего такого не
произошло бы,  отнесись мы терпимее друг к другу. „а и не засели бы мы
в   эти   чертовы   араповы  кошки,  будь  у  нас  хоть  какие-нибудь
навигационные  приборы,   линейки,   циркули,   транспортир,   хорошие
современные карты,  рациЯ, о чем должен был позаботитьсЯ „има в первую
очередь перед тем,  как отправитьсЯ в арктическое путешествие.  ’олько
из непомерного апломба он пренебрег всем этим.
     ‚ысказав все,  что думали друг о друге,  и  не  примирившись,  мы
расселись по своим углам, закутавшись в спальные мешки.
     “ нас на "‡аморе" был слишком маленький коллектив.  Њы  не  могли
объединЯтьсЯ в группы,  создавать коалиции,  чтобы вырабатывать ту или
иную точку зрениЯ.  Љаждый из  нас  сам  и  по-своему  отстаивал  свою
правоту.  „има Љравченко,  человек взрывного,  агрессивного характера,
полностью подавил молчаливого ‚олодю ‘авельева,  а в столкновениЯх  со
мной просто терЯл контроль над собой.  ѓоворЯ Языком психологов, у нас
не сложилась структура  неформальных  отношений,  неофициальные  свЯзи
были   слабы  и  неустойчивы,  и  поэтому  часто  возникали  кризисные
ситуации.  Њы,  конечно,  стремились к общению,  но ничего  у  нас  не
получалось.
     ‚ самом покладистом характере есть шероховатости, которые приЯтны
именно  своей  неповторимостью.  ‚  обычных  условиЯх им можно было бы
только радоватьсЯ.  Ќо вот условиЯ  стали  сложными,  и  шероховатости
начали  выпирать  -  механизм общениЯ нарушилсЯ.  € счастье,  что этот
механизм не развалилсЯ в этих проклЯтых араповых кошках.
     “тром, оставив  ‚олодю на катере,  прочно застрЯвшем в грЯзи,  мы
разошлись с „имой в разные стороны искать  более  глубокое  место.  Ќо
всюду  вода  едва  доставала  до  колен.  ’еплилась надежда на прибой,
впрочем в араповых кошках совсем незначительный.
     Љ следующей  ночи  мы  решили  предельно облегчить катер.  ‚олодЯ
надул спасательную лодку.  Њы  сгрузили  на  нее  все  вещи:  кино-  и
фотоаппараты,  ружьЯ,  патроны,  бензин,  запасные  детали  к  мотору,
инструмент, впрЯглись в лЯмки и пошли к берегу. „о него было километра
три.  Ћднако резиноваЯ лодка где-то пропускала воздух.  ЋбмЯкнув,  она
села на  мель.  Џришлось  перетаскивать  вещи  на  плечах,  скользЯ  и
барахтаЯсь в грЯзи.
     Ќизкий, в солЯных лишаЯх берег раскис  от  дождей.  Њы  поставили
канистры,  на  них  положили рюкзаки и пошли за новым грузом.  „има же
пыталсЯ снЯть с мели катер, то снижаЯ, то повышаЯ обороты.
     Џосле нескольких  ходок силы покинули нас.  ‚олодЯ пошел ночевать
на катер.  џ нашел несколько палок, выброшенных морем, облил бензином,
разжег костерок, протЯнул к огню окоченевшие руки.
     Ќо костер горел недолго.  …го задушила влага.  џ лег в  лодку,  в
головой  накрывшись  брезентом  паруса.  Ћт перенапрЯжениЯ сон не шел.
Џоддувал ветер,  леденил тело.  Џриходилось ворочатьсЯ с боку на  бок,
чтобы не замерзнуть совсем.
     Љогда начал  брезжить  рассвет,  Я  увидел  вдали  возвышенность.
Љрутым обрывом она спускалась к морю. Џошел туда. ‚ земле торчал шест,
вокруг  валЯлось  множество  побелевших  от  времени  оленьих  костей.
‚идимо, это было место древней стоЯнки или Языческих жертвоприношений.
Ћтсюда,  с высоты,  и к северу и к югу  виднелись  такие  же  мысы,  а
впереди,  до  самого  горизонта,  черными  спинами  горбились араповы
кошки.
     ‚ тундре поблескивало много озер. ’очнее, кое-где среди сплошного
озера  виднелись  островки  суши.  џ  вернулсЯ  за  ружьем  в  надежде
подстрелить утку.  Ќо подойти скрытно было трудно. Џтицы, едва завидев
менЯ,  поднимались с заполошным криком.  ’огда Я  взЯл  малокалиберную
винтовку   с   оптическим   прицелом   и  стал  подбиратьсЯ  к  птицам
по-пластунски.  ‘ильно вымокнув, спрЯталсЯ за кочкой, заросшей осокой.
‘ шумом приводнилась одна утка. €зогнув длинную шею, птица неторопливо
поплыла меж кочек.  џ выстрелил.  ЏулЯ шлепнулась рЯдом,  но  утка  не
обратила  на нее никакого вниманиЯ.  џ ловил ее в перекрестье прицела,
нажимал  курок,  пули  пузырили  воду  вокруг,   однако   птица,   как
заколдованнаЯ,  спокойно  занималась  своими  делами.  Ќаконец  что-то
встревожило ее. ‡ахлопав острыми, тонкими крыльЯми, она стала набирать
скорость длЯ взлета.  Џоказалось туловище,  широкие лапы, которыми она
быстро-быстро перебирала.  ‚ этот момент мне и удалось ее подстрелить.
‚торую утку Я добыл последним патроном, когда она выбралась на траву.
     Ќа берегу набрал плавника,  разжег большой костер,  ощипал птиц и
бросил в котелок.  Џодошли „има с ‚олодей.  „има сказал,  что эта утка
сидит в воде низко, поэтому пулей малокалиберки взЯть ее трудно.
     Њы впервые  за  трое  суток  поели.  Џосле еды на некоторое времЯ
воцарилсЯ мир.  „оговорились на мысе оставить все вещи,  перетащив  их
прежде  из  мокрой  низины,  а  самим  налегке  пробиратьсЯ  по суше к
•арасавэю.  „има с ‚олодей ушли к катеру за  спальными  мешками,  а  Я
начал перетаскивать груз к мысу, складываЯ его на бревна плавника.
     ‚ одну  из  ходок  встретил  песца.  Ћчевидно,  здесь  была   его
территориЯ.  Ћн  ошалело  уставилсЯ  на  менЯ,  никак  не ожидаЯ такой
встречи.  Ќесколько минут, не шевелЯсь, мы стоЯли друг против друга. “
зверька нервно подергивались уши,  вздрагивал носик.  ‚идно, его мучил
голод.  Ћн хотел поживитьсЯ чем-нибудь у морЯ,  но не мог  из-за  менЯ
прорватьсЯ к нему.  ‘ердито тЯвкнув, зверек отбежал в тундру метров на
сто и оттуда долго  наблюдал  за  моей  возней  с  вещами.  ’ак  и  не
дождавшись, когда Я уйду совсем, песец скрылсЯ.
     Џрилив чуть-чуть приподнЯл облегченный катер.  „име удалось снЯть
его  с мели.  ‚интом разбрасываЯ ил,  катер пропахал отмель и вышел на
более или менее глубокое место, однако вскоре снова застрЯл.
     …ще одни сутки,  делаЯ не больше километра в час,  мы пробивались
на север.  Љогда катер зарывалсЯ в ил и песок,  мы слезали  в  воду  и
толкали  его  вперед,  как  застрЯвший  грузовик.  ‘ердце  работало  с
перебоЯми.  Џот заливал лицо. ‚ груди вставал комок и не давал дышать.
ѓосподи, когда же кончатсЯ эти мучениЯ?!
     ‚ечером далеко впереди мы  рассмотрели  огонек.  Ќесомненно,  это
станциЯ  •арасавэй.  „о  нее  еще было километров пЯтьдесЯт,  никак не
меньше...
     …ще днем   Я   почувствовал  себЯ  нехорошо.  ЊенЯ  подташнивало,
кружилась голова.  Ќачались резкие боли в животе.  џ думал, что это от
голода  или  просто  от  усталости.  ‘тоит  немного отдохнуть,  и боль
пройдет. Ћднако через несколько часов Я уже не мог тащить катер: отлив
снова посадил его на мель.
     ЋставалсЯ один выход:  мы с ‚олодей пойдем на  берег,  по  тундре
доберемсЯ до •арасавэЯ, там попросим помощи. ЌавернЯка на станции есть
плоскодонные лодки.  Ћни заберут груз с мыса  и  возьмут  "‡амору"  на
буксир.
     Ћт берега нас отделЯло теперь километров пЯть  такой  же  "нЯши",
что уже была на полуострове Љанин.
     „има дал нам несколько патронов к ракетнице и один пиропатрон  на
случай,  если  мы  где-то  не  сможем  пройти  и  потребуетсЯ  помощь.
„оговорились также,  что когда дойдем до станции и узнаем фарватер, то
ракетами   просигналим,  куда  идти  кате