ли статуи, запачканные голубиным пометом.
   - Ћткуда попали сюда эти великолепные кони?  -  спросил  епископ  ѓотье
‚севолода. - ‚ероЯтно, из ЉонстантинополЯ?
   - €з •ерсонеса... ‚оеннаЯ добыча... - ответил кнЯжич.
   - Ђ статуи?
   - €з того же города. Ћдна из них изображает греческую богиню  Ђфродиту.
’ак объЯснили мне приезжие греки. „ве другие - какую-то  древнюю  женщину.
Ћна считалась покровительницей •ерсонеса.
   - …сли мне не изменЯет памЯть, это ѓикиЯ, - вспомнил всезнающий ѓотье.
   - ѓикиЯ? - переспросил ђоже. - ’акой мученицы Я не знаю.
   - ќтим именем звали не мученицу, а Языческую женщину, спасшую  •ерсонес
от боспорцев.
   - Ћт боспорцев?
   ЋбстоЯтельства  мешали  епископу  ѓотье  рассказать   о   прославленной
античной героине, хотЯ ‚севолод с большим вниманием слушал  его  латинскую
речь. Њолодой кнЯжич был любителем подобных повествований. Ћднако  впереди
уже выплывала навстречу розоваЯ громада ‘офии.


        2

   ‚еликий кнЯзь џрослав спускалсЯ иногда из своих покоев, стуча жезлом по
каменным ступенЯм лестницы. ќто происходило в дни совета  с  дружиной  или
когда он совершал паломничество в ‚ышгород,  чтобы  поклонитьсЯ  гробницам
мучеников Ѓориса и ѓлеба. Ќо в  день  приезда  послов  старик  не  пожелал
покинуть свои палаты. …му  приходилось  слышать  от  лукавых  греков,  что
владыка, таЯщийсЯ в молчаливом дворце и поЯвлЯющийсЯ перед народом  только
в особо торжественной обстановке, при звуках  труб  и  органов  или  пении
церковных псалмов, производит на  людей  более  сильное  впечатление,  чем
доступный длЯ всЯкого правитель,  что  бродит  по  торжищам,  как  простой
смертный.  Љроме  того,  в  свЯзи  с  приездом  послов   необходимо   было
предварительно посоветоватьсЯ с пресвитером €лларионом.
   Љогда посланный мытником гонец прискакал к ‹Ядским  воротам,  в  городе
только что пропели первые петухи. €звестие, доставленное с рубежа, вызвало
в доме воеводы ночной переполох. „ело  не  допускало  промедлениЯ.  ‘тарый
кнЯзь требовал, чтобы обо всех важных событиЯх ему докладывали немедленно,
не считаЯсь ни с поздним временем, ни с расстоЯнием, ни с дурной  погодой.
Ђ посольства приезжают не каждый день.
   ‘едоусый  воевода,  ленивый  дородный  варЯг,  разжиревший  на  русских
хлебах, мучительно чесал волосатую грудь, и в  расстегнутом  вороте  белой
рубахи при свете свечи, которую держал в руках отрок, поблескивал  золотой
крест с синей финифтью. ђЯдом с мужем, разметав на розовой  подушке  русые
косы и широко раскинув  нагие  горЯчие  руки,  спала  на  пуховой  постели
боЯрынЯ, такаЯ же дороднаЯ, но молодаЯ  и  нежнаЯ,  и  стыдливо  улыбалась
какому-то  приЯтному  сонному  видению.  Ћт  стука  в  дверь,  от  ночного
разговора она проснулась, поднЯла заспанные, ничего не  понимающие  глаза,
посмотрела на свечу, на гонца,  на  супруга,  вздохнула  и  снова  уронила
тЯжелую голову на шелк подушки, прикрываЯ беличьим одеЯлом круглое  теплое
плечо, чтобы  соблюсти  женскую  стыдливость  и  не  вводить  в  напрасное
искушение отрока, уже невпопад отвечавшего на вопросы.
   ‚оевода морщилсЯ, почесывалсЯ, с неудовольствием думаЯ, что  ничего  не
остаетсЯ, как покинуть  супружеское  ложе,  чтобы  поспешить  в  кнЯжеский
дворец, и стал натЯгивать на длинные ноги красные штаны.
   - ЉонЯ! Џоедем к конунгу џрославу средь ночи! -  сказал  он  в  сердцах
отроку. ‚оевода считал ниже своего достоинства даже на близкое  расстоЯние
ходить пешком, да в ночное времЯ и городские псы  могли  повредить  одежду
или разбойник подстеречь в темном переулке с ножом в руке. ‘тарый  муж  не
видел, что жена наблюдала за ним  с  женским  притворством  сквозь  лукаво
опущенные ресницы.
   Џодковы глухо зацокали. ‚оевода громко зевнул и равнодушно посмотрел на
прекрасные небеса. Ќа небе сиЯли звезды. ’о дружно принимались  лаЯть,  то
вдруг умолкали собаки. “же начинало светать. Џозади ехал молчаливый отрок.
   ‚ кнЯжеском дворце воеводе прежде всего пришлось разбудить  дворецкого.
ќтот константинопольский евнух, родом тоже варЯг, но  попавший  в  плен  к
грекам и оскопленный по жестокой  прихоти  василевса,  долго  крестилсЯ  и
шептал молитвы, прежде чем сообразил, что от  него  требуют.  Ќа  ђусь  он
приехал недавно с дочерью Њономаха, ставшей супругой кнЯжича ‚севолода,  и
по совету €ллариона великий кнЯзь взЯл скопца к себе  на  службу,  из  тех
соображений, что он хорошо знает греческие дворцовые порЯдки.
   €так, некоторое времЯ  ушло  на  совещание  с  евнухом.  ‚оевода  хмуро
объЯснил ему в конце концов, что случилось. “же давно по киевскому торжищу
ходили всЯкие слухи, но послов в Љиеве еще не ждали,  и  никто  толком  не
знал о цели посольства, хотЯ немецкие  купцы  и  русские  путешественники,
побывавшие в ђегенсбурге с мехами, уверЯли, что франки едут за  џрославной
и мощами свЯтого Љлимента.
   ‡наЯ привычки старого кнЯзЯ, воевода спросил:
   - Ѓодрствует?
   - —итает даже в нощи, - отвечал шепотом скопец,  прикрываЯ  рот  рукою,
как будто бы сообщаЯ некую важную государственную тайну.
   - Љак нам поступить?
   - Џередать эпистолию. €наче будет гневен.
   - ’огда поднимемсЯ в опочивальню.
   џрослав страдал бессонницей  и,  чтобы  скоротать  ночные  часы,  читал
книги, лежа в постели, и  это  вошло  у  него  в  привычку.  ‚едь  столько
хотелось узнать повестей, что на это не хватило  бы  времени  днем,  когда
нужно   советоватьсЯ   о   государственных   делах,    разбирать    тЯжбы,
присутствовать на богослужениЯх, выезжать на звериные ловы. ’ак он полюбил
книжное чтение паче жизни и часто говорил сыновьЯм:
   - Љнижные словеса суть реки, напоЯющие вселенную...
   ‚ тихой кнЯжеской ложнице потрескивала в серебрЯном подсвечнике толстаЯ
восковаЯ  свеча,  наполовину  сгоревшаЯ,  и  ее  трепетный  свет   казалсЯ
человеку, еще помнившему о лучине  в  светце,  вполне  достаточным,  чтобы
разбирать письмена. ‹оже было узкое, почти монашеское, но под  навесом  из
тЯжкой парчи на четырех точеных позолоченных столбиках. “ одной  из  стен,
обитых желтой  материей,  стоЯл  раскрытый  ларь,  наполненный  книгами  в
переплетах из кожи, из алого или синего, как васильки, сукна. ЉаждаЯ такаЯ
книга, иногда украшеннаЯ разноцветными каменьЯми, осыпаннаЯ жемчужинами, с
серебрЯными коваными застежками, представлЯла собою  целое  сокровище,  но
люди бережно брали ее в руки не  столько  ради  высокой  цены  жемчужин  и
серебра, сколько из уважениЯ к искусству писца. ’руд переписчика  считалсЯ
таким же свЯтым, как труд пахарЯ. ‘ледующее можно сказать о  книгописании:
бывает доволен купец, получив прибыль, и кормчий,  пристав  с  кораблем  в
затишье, и  странник,  вернувшись  в  милое  отечество;  так  же  радуетсЯ
переписчик, доведЯ до конца свое предприЯтие.
   Џри всей бережливости џрослав  тратил  огромные  деньги  на  покупку  и
переписку славЯнских и греческих книг, и  не  мудрено,  что  ларь  оковали
железом и устроили в нем хитроумный замок.
   Ќа скамье лежала одежда кнЯзЯ и поверх - боевой меч в потертых  кожаных
ножнах с серебрЯным наконечником. ’ак он мог  спокойнее  спать  на  случай
народных возмущений или вероломства со стороны боЯр.
   ‚ углу  висела  икона,  написаннаЯ  молодым  киевским  художником.  ‹ик
богоматери живописец изобразил не таким темным и суровым, как  это  делали
обычно в далеком –арьграде, а как бы освещенным нежной зарей. Ћна склонЯла
голову к своему младенцу, прижимаЯ его к груди... ‚сЯкий раз при виде этой
иконы џрослав вспоминал странные глаза художника, как  бы  ищущие  в  мире
некую скрытую прелесть. ’акое же беспокойство о красоте светилось в них  и
тогда, когда живописец писал в ‘офии лики кнЯжеской  семьи  и  с  какой-то
тайной тревогой смотрел, стоЯ на высоком помосте, с кистью в руке,  то  на
Ђнну, пришедшую подивитьсЯ труду его, то на сиЯющее  красками  изображение
дочери џрослава.
   ‹ежа на боку, чтобы удобнее было больной ноге,  котораЯ  все  больше  и
больше стала напоминать о себе при перемене погоды,  џрослав  одной  рукой
подпирал голову,  в  другой  держал  раскрытую  книгу.  Ћн  читал  "Џритчи
‘оломона".
   ‚глЯдываЯсь в красные буквы, четко написанные рукою  писца  ѓригориЯ  и
украшенные цветами и прихотливыми злаками юным художником, кому, казалось,
сами ангелы, подарили это необыкновенное искусство, џрослав  шептал,  едва
двигаЯ губами:
   - "Ќе премудрость ли взывает и не разум ли возвышает  голос  свой?  Ћна
становитсЯ на возвышенном месте, при дорогах и на распутьЯх. Ћна взывает у
городских ворот, при входе в город и у дверей дома..."
   џрославу послышались какие-то шорохи за дверью или на лестнице, ведущей
в опочивальню. ЉнЯзь перестал читать и прислушалсЯ.  Ќет,  все  было  тихо
среди ночи, и он знал, что у двери стоЯт  на  страже  преданные  отроки  с
мечами  на  бедре,  бодрствуют  и,  может  быть,  приглушенными   голосами
переговариваютсЯ между собою.
   ќти странные слова, не похожие на обычную человеческую речь, напоминали
звон гуслей. Ќо они открывали сердцу, что мир не застыл  в  оцепенении,  а
полон жизни и движениЯ.
   - "Ќе разум ли возвышает голос свой?.." - со  вздохом  повторил  старый
кнЯзь.
   џрослав оторвалсЯ от книги. ѓде родились люди,  писавшие  подобное?  Ќо
разве €лларион не рождал в тишине кельи такие же сладостные слова, украшаЯ
свои мысли книжными цветами? ЉнЯзь знал греческий Язык, ему объЯснили  еще
в юности, что такое метафора,  и  он  умел  оценить  великолепие  слога  и
мудрость писательского замысла.
   - "Љогда был дан устав морю, чтобы волны не преступили пределы  его,  и
положено основание земли, и тогда Я уже трудилась художницей  на  земле  и
была радостью каждый день..."
   ‚се представлЯлось смутным в этих строках, однако сквозь туман  древних
слов, опьЯнЯющих, как церковный фимиам, светилась  мысль,  что  мир  полон
неизъЯснимой красоты. Љакими возвышенными казались эти строки по сравнению
с ежедневными маленькими заботами, отвлекающими человека от  помышлений  о
величии мирозданиЯ.
   Ќо чтение утомило глаза, заглавные буквы из красных сделались голубыми.
џрослав отложил книгу, и тогда  мысли  кнЯзЯ,  цеплЯЯсь  одна  за  другую,
возвратили его к действительности, к жизни, прошедшей в  большой  тревоге.
ѓорница наполнилась видениЯми.
   “же  достигнув  преклонного  возраста,  отец,  великий  царь  ‚ладимир,
захворал и лежал на одре болезни  в  своем  любимом  берестовском  дворце.
џрослав сидел посадником в Ќовгороде, в том северном городе,  который  так
удивлЯл греков бревенчатыми банЯми,  где  люди  бичевали  себЯ  березовыми
ветвЯми, хотЯ делали это не длЯ мучениЯ, а длЯ омовениЯ. ‹юбимцами старого
кнЯзЯ считались самые младшие сыновьЯ - Ѓорис  и  ѓлеб.  Љ  џрославу  отец
особой нежности не питал. …ще с тех дней, когда в  лучших  своих  чувствах
была оскорблена мать, гордаЯ ђогнеда, он тоже затаил в сердце  зло  против
родителЯ. Ћтец возвратилсЯ из Љорсуни с греческой царицей, красота которой
заключалась не в нежности румЯнца на щеках, не в  соболиных  бровЯх,  а  в
белилах, в  шуршащем  шелке  одежд,  в  жемчугах.  Ћна  привезла  с  собою
драгоценные склЯницы, полные благовоний и притираний, и ради  всего  этого
‚ладимир забыл о ђогнеде. Ќо мать с презрением отвергла предложение  выйти
замуж за какого-нибудь знатного дружинника, заЯвив с гневом,  что,  будучи
госпожой, она не желает стать женою раба, и маленький џрослав  воскликнул,
рукоплескаЯ:
   - Џоистине ты царица царицам и госпожа госпожам!
   Љогда џрослав подрос, отец отослал его  подальше  от  себЯ,  и  молодой
кнЯзь жил на новгородском дворе, как в осажденной  крепости,  под  охраной
варЯжских наемников. ‚ремЯ от времени свободолюбивые  новгородцы  избивали
их, если те совершали какое-нибудь насилие. Њолодой посадник старалсЯ жить
в мире со всеми: варЯги охранЯли его покой,  а  у  новгородских  купцов  в
ларЯх звенели серебрЯные и даже золотые монеты. Ќо  когда  однажды  жители
перебили варЯгов на дворе некоего Џарамона, он разгневалсЯ и лукаво  велел
сказать горожанам:
   - Ќу что ж, мне их уже не воскресить!
   ‹учшие мужи Явились к нему, а он предательски казнил их, мстЯ за  своих
наемников. € в ту же ночь пришла весть о смерти великого кнЯзЯ.
   “же некоторое времЯ тому назад џрослав, не ладивший с  отцом,  построил
новый дворец в Ќовгороде. ‡атратив на него немало  денег  и  понимаЯ,  что
городские доходы ему на пользу, он отказалсЯ  посылать  в  Љиев  ежегодную
дань в размере двух тысЯч гривен. ’ам это  почли  за  Явное  неповиновение
отцовской воле,  и  начитанные  люди  вздыхали  при  мысли,  что  еще  раз
повторилась на земле историЯ с Ђвессаломом,  проЯвившим  непокорство  отцу
своему „авиду.  Ћхваченный  гневом,  не  терпевший  никаких  противоречий,
старый кнЯзь решил наказать  мЯтежного  сына  вооруженной  рукой  и  отдал
приказ готовитьсЯ к походу на Ќовгород.
   - —ините дороги и мостите мосты!
   “же смерды приступили к наведению путей, стали рубить деревьЯ и  класть
гати  в  непроходимых  болотах,  чтобы  киевское  войско  могло  пройти  в
новгородские пределы, но во времЯ военных  приготовлений  ‚ладимир  совсем
расхворалсЯ и умер в Ѓерестове.
   џрослав, только что избивший новгородцев, собрал вече и сказал, вытираЯ
слезы:
   - Ћ, милаЯ моЯ дружина! ‚чера Я ее перебил, а сегоднЯ она оказалась мне
нужна. Ћтец мой умер, ‘вЯтополк сидит в Љиеве и убивает братьев моих.
   Ќовгородцы, наделенные государственным разумом, ответили:
   - •оть ты и иссек наших братьев, но будем боротьсЯ за тебЯ.
   Ѓорис,  предполагаемый  преемник  отца  на  золотом   киевском   столе,
находилсЯ в те дни в далеких печенежских степЯх,  гонЯЯсь  с  дружиной  за
кочевниками, осмелившимисЯ вновь нападать на русские пограничные  селениЯ.
ЃоЯре совещались втайне, не знаЯ, как поступить при таких обстоЯтельствах,
и не объЯвлЯли о смерти кнЯзЯ, опасаЯсь  потрЯсений.  Ћднако  трудно  было
скрыть печальное событие от народа в продолжение  длительного  времени,  и
тогда они решили предать усопшего земле.
   Џо русскому обычаю тело кнЯзЯ не вынесли  из  опочивальни  в  дверь,  а
спустили на  двор,  разобрав  крышу  дома.  ’акже  во  исполнение  другого
древнего обрЯда, мертвеца повезли в Љиев не на конЯх и  на  телеге,  а  на
санЯх, запрЯженных волами, хотЯ было летнее времЯ. Ќо известно,  что  волы
самые чистые и  мирные  животные  в  вертепе  и  не  способны  потревожить
последний сон человека брыканием.
   Љогда гроб привезли в город, со всех сторон стали сбегатьсЯ люди, чтобы
в последний раз взглЯнуть на великого кнЯзЯ, и горько плакали, ударЯЯ себЯ
в грудь. Њонахи же утверждали, что отныне  вдовы  и  сироты  остались  без
покровителЯ. Џод рыдание  всего  народа  и  пение  псалмов  старого  кнЯзЯ
‚ладимира  ‘вЯтославича  похоронили  в  каменной  гробнице,  в  прекрасной
„есЯтинной церкви, недалеко от гроба греческой царицы Ђнны, его супруги.
   “ ‚ладимира было много сыновей. Ќо Ѓорис замешкалсЯ в степЯх в  тщетных
поисках  печенежских  становий;  џрослав  выжидал  событий  в   Ќовгороде;
Њстислав сидел в далекой ’мутаракани, ‘вЯтослав -  в  „еревах,  ѓлеб  -  в
богатом пушным зверем лесном  Њуроме,  где  часто  смущали  народ  волхвы;
‘удислав правил в рыбном и грибном Џлескове, на берегах  реки  ‚еликой.  ‚
Љиеве в те дни оказалсЯ лишь ‘вЯтополк, сын  той  пленной  гречанки,  жены
џрополка, которую ‚ладимир взЯл на  свое  ложе  после  смерти  брата  ради
красоты ее лица. ‚оспользовавшись отсутствием братьев, ‘вЯтополк  захватил
власть в Љиеве, окружил себЯ легкомысленными отроками, упивалсЯ  на  пирах
греческим вином, услаждал свой слух музыкой.
   Ѓорис, еще безбородый юноша, красавец с  огромными  глазами,  с  тонким
станом, как у девушки, любимец отца, возвращалсЯ с дружиной из печенежских
степей, ничего еще не знаЯ о том, что произошло в  столице.  ‘вЯтополк  же
ЯвилсЯ ночью в ‚ышгород, где у него нашлись приверженцы, и велел им  убить
брата. €мена этих дружинников такие: Џутша, ’олец, Ћлович и ‹Яшко. Ђ  отец
им - сатана.
   Ѓорис остановилсЯ на ночлег, поставив воинские вежи [воинские  палатки]
на реке Ђльте. ‡лодеи поспешили туда и услышали, как кнЯжич, один в шатре,
пел ночью часы, так как даже в походы брал с  собою  богослужебные  книги.
Џодождав, когда Ѓорис кончил молитьсЯ и лег спать, завернувшись в  овчину,
убийцы ворвались к нему с обнаженными мечами в руках. Ќикто не  оказал  им
сопротивлениЯ; многие воины Ѓориса, не желаЯ жертвовать своею жизнью  ради
кнЯжеских усобиц, разбежались, другие крепко  спали  в  шатрах,  и  только
некоторые отроки пытались прийти на помощь кнЯжичу. ‘реди них был  любимый
оруженосец Ѓориса, по имени ѓеоргий, родом угр. ‚идЯ, как  враги  пронзили
Ѓориса мечом, и слыша его предсмертные стоны, он воскликнул:
   - …сли погибает мой кнЯзь, пусть умру и Я!
   ‚ ночном переполохе вышгородцы убили и оруженосца, а потом отрубили ему
голову, чтобы удобнее было снЯть с шеи  золотое  ожерелье,  которое  Ѓорис
подарил этому преданному воину. ‘амого кнЯжича, который еще дышал,  злодеи
завернули в рЯдно, положили на повозку и под покровом  темноты  повезли  в
‚ышгород. Ќо, узнав, что брат только тЯжело ранен, ‘вЯтополк  послал  двух
варЯгов с приказом прикончить Ѓориса.  Ћни  так  и  сделали.  Љогда  вновь
наступила ночь, окровавленное тело несчастного кнЯжича привезли в город  и
тайно похоронили около церкви.
   ѓлеб был в это времЯ далеко, в муромских лесах.  ‘вЯтополк  отправил  к
нему гонца со словами: "Џриезжай не мешкаЯ, ибо отец твой умирает!"
   Ќе  подозреваЯ,  что  за  этими  словами  кроетсЯ  предательство,  ѓлеб
поспешно и с малой дружиной отправилсЯ в Љиев. ‚ ‘моленске он оставил конЯ
и поплыл в ладье. Ќо здесь ѓлеба встретил посланец џрослава и  открыл  ему
глаза на истинное положение вещей. “знав о кознЯх ‘вЯтополка, кнЯжич решил
искать спасениЯ в бегстве, однако убийцы  уже  настигали  свою  жертву,  и
собственный кухарь, подкупленный ‘вЯтополком, убил ѓлеба тем самым  ножом,
которым резал к обеду петухов и барашков.
   - Љак агнца невинного, - вздохнул џрослав, вспоминаЯ  страшные  дни.  -
ЊесЯца септембриЯ в пЯтый день, в  понедельник.  ‚  тот  час  над  ђусской
землей зажглись два дивных светильника.
   Ќо горницу уже посетили другие кровавые призраки.  џрослав  вспомнил  о
своих тогдашних волнениЯх и страхах. ‘естра  его  Џредслава  уведомлЯла  в
предостерегающих письмах обо  всем,  что  происходило  в  Љиеве.  џрославу
оставалось выбирать: или бежать к варЯгам, как некогда поступил при  таких
же обстоЯтельствах отец, и спасатьсЯ за морем, где  жила  семнадцатилетнЯЯ
€нгигерда, о которой молодой кнЯзь неоднократно  слышал  от  скандинавских
скальдов,  воспевавших  ее  красоту  и  хозЯйственность,  или  же   начать
братоубийственную войну.
   џрослав знал, что варЯги обвинЯли его в скопидомстве, хотЯ и уважали за
ум и представительную наружность. Ќо теперь не приходилось  жалеть  денег,
чтобы прибегнуть к помощи наемников. Љак раз в те дни в Ќовгороде очутилсЯ
Ярл ќдмунд, тоже бежавший от грозившей ему опасности, когда  конунг  Ћлаф,
по прозванию ‘вЯтой, стал  истреблЯть  своих  соперников.  Ћслепив  самого
опасного врага, Ярла ђерика, он сделалсЯ единовластным господином  страны,
и ќдмунд опасалсЯ, что и с ним будет поступлено так же. Ћслеплению  варЯги
научились  у  греков,  у  которых  этот  обычай  считалсЯ   чуть   ли   не
человеколюбивым, так как лишение возможности видеть мир обычно заменЯло  в
Љонстантинополе смертную казнь. џрл  покинул  ‘кандинавию  и,  по  примеру
многих других товарищей по несчастью,  поспешил  в  ѓардарик,  или  страну
городов, как варЯги называли ђусь.
   Ѓеглецы были радушно принЯты в теплом дворце  новгородского  посадника.
Ќа первом же пиру в их честь, за чашей меда,  среди  подогретых  хмельными
парами повествований о подвигах и любовных приключениЯх,  началсЯ  торг  с
наемниками. Ќо  џрослав  хотел  точно  знать,  на  каких  условиЯх  ќдмунд
предложит в его распорЯжение мечи своих храбрых воинов.
   џрослав запомнил мельчайшие подробности разговора. ‚едь речь шла  тогда
не о пустЯчных вещах,  а  о  жизни  и  смерти.  ‚дали  сиЯли  синие  глаза
€нгигерды. ‘удЯ по рассказам  варЯгов,  приходивших  в  Ќовгород,  молодой
кнЯзь считал, что эта севернаЯ красавица могла бы стать длЯ него достойной
супругой и что не лишне породнитьсЯ с ее влиЯтельным семейством, чтобы  во
всЯкое времЯ получать помощь от варЯжских Ярлов. Ћн чувствовал себЯ полным
сил, хотел боротьсЯ за свое будущее, хотЯ с детства не отличалсЯ крепостью
мышц, был хром и напор сердечных  чувств  привык  сдерживать  и  проверЯть
разумом, действовал  всегда  с  осторожностью,  свойственной  дальновидным
людЯм.
   ‡аметив, что воск  обильно  стекает  на  серебро  светильника,  џрослав
послюнил пальцы и снЯл  со  свечи  нагар.  ‚оспоминаниЯ  теснились  в  его
душе... ‚  обширной,  но  низкой  горнице  пахло  тогда  гарью  факелов  и
перебродившим медом. Ќа столах стоЯли деревЯнные блюда с огромными кусками
говЯдины. †елающие отрезали острым ножом  сколько  нужно,  клали  мЯсо  на
ломоть хлеба, солили по вкусу, опускаЯ персты  в  солонку,  и  насыщались,
прерываЯ еду только длЯ того, чтобы послушать очередного  скальда.  Џевцов
было несколько, русских и скандинавских, и перед тем, как петь, они  долго
перебирали струны арфы или гуслей, точно в ожидании вдохновениЯ,  а  потом
услаждали слух гостей сильными и красивыми голосами,  за  какие  одинаково
ценЯт певцов воины и женщины.
   ‹ишь два человека оторвались на времЯ от этого песенного мира и держали
себЯ как настоЯщие купцы, ведущие трудный торг.
   џрослав был очень  осторожен  в  выборе  выражений,  знаЯ,  что  каждое
сказанное слово будет принЯто как написанное в грамоте с  семью  печатЯми.
Љроме того, рЯдом с ним сидел на  пиру  седобородый  новгородец,  тысЯцкий
ѓюрЯта, с которым приходилось считатьсЯ, потому что он предводительствовал
сильным  новгородским  ополчением  и  в  его  распорЯжении  была   богатаЯ
городскаЯ казна.
   ќдмунд прилично обратилсЯ к џрославу и сказал:
   - Њы хотели бы сделатьсЯ защитниками твоего дела.  Ќам  ведь  известно,
что произошло в Љиеве. ЌельзЯ  сказать,  чтобы  жизнь  твоЯ  находилась  в
безопасности, а мои товарищи -  опытные  воины  и  способны  оказать  тебе
большие услуги в трудную минуту.
   - Ќе думай, что Я так уж нуждаюсь в вашей помощи, - ответил  со  смехом
џрослав. - “ менЯ тысЯчи новгородских воинов.
   - Ќе спорю, они  неплохо  владеют  боевыми  топорами,  но  ведь  мирные
плотники и хлебопашцы не любЯт покидать свои нивы.  Ђ  мы  готовы  служить
тебе, пока ты не справишьсЯ со всеми врагами.
   - џ знаю, что вы храбрые воины. Ќо все  зависит  от  того,  сколько  вы
потребуете за службу.
   “ џрослава была круглаЯ, темнаЯ, подстриженнаЯ  по  константинопольской
моде борода. ’ак ее носили греческие цари и те патрикии  и  магистры,  что
приезжали иногда на ђусь с посольскими поручениЯми, ќдмунд же, по  старому
обычаю, отпускал длинные усы и брил подбородок.
   ’орг продолжалсЯ. џрл подумал немного и заЯвил:
   - ‚о-первых, - загнул он мизинец на  левой  руке  указательным  пальцем
правой, - ты пожалуешь нам с ђагнаром и всем  нашим  спутникам  подходЯщие
помещениЯ и не откажешь ни в каком добре из своих запасов.
   - Ќа такое иждивение Я согласен, - ответил  џрослав,  переглЯнувшись  с
ѓюрЯтой. ‘тарик раскраснелсЯ от меда, но неизвестно, о чем  думал  в  этот
час.
   - ‘верх того, - загнул ќдмунд еще один палец, - согласен ли ты  платить
по унции серебра в месЯц каждому  воину,  а  начальникам  ладей  назначить
двойную плату? Ќа таких условиЯх  мы  согласны  сражатьсЯ  впереди  твоего
знамени.  €  позволь  тебЯ  уверить,  что  за  нашими  щитами  ты   будешь
чувствовать себЯ в полной безопасности.
   ‚арЯг не  очень  высоко  ставил  воинские  качества  џрослава,  еще  не
проЯвившего себЯ  на  полЯх  сражений,  и  считал,  что  предлагает  очень
выгодную сделку, но молодой кнЯзь,  наделенный  более  тонким  восприЯтием
человеческих  отношений,  чем  грубоватый  наемник,  нахмурилсЯ.   Ћн   не
собиралсЯ  прЯтатьсЯ  за  чужими  щитами!  Љроме  того,  условиЯ   варЯгов
показались ему малоприемлемыми. џрослав посмотрел на ѓюрЯту, как бы  просЯ
у него поддержки, и ответил:
   - Ќа это Я не могу согласитьсЯ.
   Ћднако ќдмунд вел себЯ так, как будто бы всю жизнь занималсЯ  торговыми
делишками, что было недалеко от истины.
   Ћн вздохнул.
   - †аль... ‚прочем, если тебе затруднительно сейчас платить деньгами,  -
сказал варЯг после некоторого размышлениЯ, - то мы согласны принЯть  плату
за службу мехами. Ђ если у  нас  случитсЯ  военнаЯ  добыча,  ты  заплатишь
серебром.
   Њолодой посадник обдумывал выгодность соглашениЯ. –енные меха бобров  и
соболей он мог и сам с выгодой переправить в греческую землю,  где  зЯбкие
красавицы кутались в соболиные шубки... Ќо требовалась помощь наемников. ‘
одними новгородцами рассчитывать на успех не приходилось. Ћсобой  нежности
к своему кнЯзю они  не  испытывали.  ќдмунд  прав.  ќти  миролюбивые  люди
брались за оружие только в случае крайней нужды, когда на них нападали.  Ђ
богатым купцам, как ѓюрЯта, нужен только свободный путь  от  Ќовгорода  до
–арьграда...
   џрослав стучал пальцами по столу. ѓюрЯта протЯнул  чашу  отроку,  чтобы
тот налил меду.
   -  Џожалуй,  на  такие  условиЯ  мы  можем  согласитьсЯ?  -  вопрошающе
посмотрел на него кнЯзь.
   Џольщенный, что молодой ‚ладимирович ничего не  предпринимает  без  его
совета, старый тысЯцкий погладил степенно бороду и ответил:
   - ’ы мудро решил. Ќовгород поможет тебе.
   ‘оглашение было заключено. ‚арЯги вытащили свои птицеобразные ладьи  на
берег, чтобы зимовать в Ќовгороде. џрослав велел  предоставить  им  хорошо
натопленные дома, а горницу, в которой поселились  ќдмунд  и  ђагнар,  его
седоусый  сподвижник,  обить  красной  материей.  ‚оины  стали  немедленно
вносить в нее оружие, меха, железные уключины,  весла,  неводы  длЯ  ловли
рыбы - все,  что  могло  пропасть  без  присмотра,  и  вскоре  это  жилище
превратилось в обжитое логово воинов, где топитсЯ очаг, пахнет  овчиной  и
железом, куда днем рабы носЯт мед в глинЯных кувшинах,  а  ночью  приводЯт
женщин.
   ‚ течение  всей  зимы  никаких  военных  действий  не  предпринималось.
Ќаступила весна. ‘нова выглЯнуло солнце, и быстрые ручейки побежали  вдоль
холмистых новгородских улиц,  изливаЯсь  с  веселым  журчанием  в  ‚олхов.
џрослав по-прежнему выжидал, а  ‘вЯтополк  продолжал  свое  каиново  дело.
‘вЯтослав, кнЯживший в „еревах, ближе всех  к  Љиеву,  узнав,  что  и  ему
угрожает опасность со  стороны  немилосердного  брата,  надумал  бежать  в
“горщину, но где-то уже  у  самых  голубых  Љарпатских  гор  его  настигли
посланные вдогонку печенеги и безжалостно убили.
   ‚ конце концов џрославу ничего не оставалось, как выступить с оружием в
руках.
   ‚стреча новгородцев с войсками ‘вЯтополка  произошла  несколько  позже,
когда уже стал  замерзать  „непр.  ќто  случилось  у  города  ‹юбечь,  где
противники расположили свои станы на разных  берегах  реки.  Ћднако  времЯ
проходило  в  бездействии.  Ќи   џрослав,   ни   ‘вЯтополк   не   решались
переправитьсЯ через реку. „ружинники ‘вЯтополка, большие любители  пенного
меда  и  весельЯ,  кричали  с  противоположного  берега,  надсмехаЯсь  над
новгородцами:
   - ќй, плотники! ‡ачем пришли сюда с вашим хромцом? ‚от мы вас  заставим
рубить нам хоромы!
   џрослав в детстве покалечил себе  ногу,  слегка  припадал  на  нее.  Ќо
новгородцам подобные шутки были не по душе. Ћни стали требовать от  своего
кнЯзЯ:
   - —его ты ждешь? Џерейдем на ту сторону! Ђ кто не пойдет с  нами,  того
мы убьем.
   ‚ лагере ‘вЯтополка находилсЯ тайный друг џрослава, и осторожный  кнЯзь
послал к нему соглЯдатаЯ спросить:
   - —то нам делать? Њеду мало, а дружины много...
   Ѓлагожелатель велел передать кнЯзю:
   - Ќастал час поить дружину медом!
   ‘вЯтополк впервые на ђуси привел против христиан печенегов. Ћн стоЯл со
своей конницей между двух озер, не даваЯ себе отчета, что всадникам трудно
действовать в болотистой местности. ЏовЯзав головы белыми убрусами,  чтобы
можно было отличить в  темноте  своих  от  врагов,  новгородцы  в  полночь
переправились на противоположный берег, а ладьи оттолкнули,  отрезаЯ  путь
отступлениЯ малодушным. Ќачалась ночнаЯ битва. ќдмунд с варЯгами  сражалсЯ
на другом крыле. ‚последствии он уверЯл конунга, что это его  храбрецы,  а
не новгородские мужики решили участь сражениЯ. Ќо, вспоминаЯ  с  книгой  в
руках ту страшную битву, џрослав видел все, как было. Џеред его умственным
взором вновь возникла  суматоха  сражениЯ.  џрл  пререкалсЯ  с  ѓюрЯтой  и
убеждал его поставить стражу у ладей, а не сталкивать их в реку. Ќо  ладьи
все быстрее скользили по черной воде в темноту ночи. ‚арЯги негодовали  на
такую опрометчивость, и новгородцы осыпали наемников обидными словами.
   - Љакое войско так поступает! - взывал ќдмунд.
   - Ђ ты  за  что  служишь?  ‡а  гривну  в  месЯц?  -  смеЯлись  над  ним
новгородцы, вдруг превратившись из мирных плотников в кровожадных барсов.
   ЃлагодарЯ их мужеству ‘вЯтополк потерпел жестокое поражение и  бежал  с
остатками своих союзников в степи, а  оттуда  темными  окольными  дорогами
перебралсЯ в Џольшу, џрослав же отпраздновал  победу  и  сел  на  киевском
столе.
   Ќо русского кнЯзЯ  ждали  новые  затруднениЯ  и  опасности.  ‘вЯтополку
удалось завЯзать союзнические отношениЯ с польским королем  Ѓолеславом,  и
по их наущению печенеги в огромном числе напали на Љиев.  Љочевников  этот
город манил сказочным богатством, горами мехов  и  серебрЯными  ожерельЯми
киевлЯнок, и они рвались к городским  воротам.  ’олько  к  вечеру  џрослав
одолел печенегов, погнал в степь и там рассеЯл, как прах. Ђ вскоре  другие
бедствиЯ обрушились на ђусскую землю. Љиев опустошали  чудовищные  пожары.
“гроза со стороны польского королЯ не исчезла, а срок договора с  варЯгами
кончалсЯ. †алованье им часто задерживалось по нескольку месЯцев, и однажды
ќдмунд спросил конунга, желает ли он возобновить соглашение. ЌадеЯсь,  что
полученные в Љиеве известиЯ о смерти ‘вЯтополка  соответствуют  истине,  и
знаЯ о неладах полЯков  с  немцами,  џрослав  отвечал  уклончиво.  Ќо  Ярл
настаивал на определенном ответе.
   ’огда кнЯзь сказал:
   - Џолагаю, что в настоЯщее времЯ у менЯ уже нет необходимости  в  твоих
людЯх.
   - Љак знаешь, - ответил Ярл, кусаЯ ус.
   - Ђ если бы Я вновь захотел прибегнуть к вашей помощи,  то  какие  твои
условиЯ?
   - Њы требуем теперь по  унции  золота  на  человека,  не  считаЯ  платы
начальникам ладей, - развЯзно заЯвил ќдмунд.
   - ’огда ты можешь считать наш договор оконченным.
   - ќто в твоей власти, конунг.
   ‚еликий хитрец и дальновидный человек, џрослав только  делал  вид,  что
может обойтись без варЯгов, чтобы подешевле заплатить за их услуги. Ћднако
Ярл тоже понимал толк в торговых сделках. Ћн ехидно спросил:
   - Ќо действительно ли ты уверен, что ‘вЯтополка нет в живых?  ’огда  мы
знали бы все подробности о таком важном событии. Ђ между тем  где  же  его
могила? Џриличные ли были устроены ему похороны? —то-то ничего не слышно о
поминках.
   - Њожет быть, мы еще услышим, - пробормотал кнЯзь.
   - Ђ люди, наверное, знали бы о местоположении могилы знаменитого воина,
- не унималсЯ ќдмунд. - Љупцы, что приходЯт из Џольши, рассказывают  много
всЯких историй, но об этом не говорЯт ни слова.  Ќе  правда  ли,  странно,
конунг? Ѓоюсь, что твои люди только  из  раболепства  убеждают  тебЯ,  что
‘вЯтополк умер, чтобы сделать приЯтное своему господину, а на  самом  деле
тут происходит нечто иное.
   - ’ебе известно что-нибудь? - не выдержал џрослав.
   Ќастало  времЯ  вести  игру  Ярлу.  ‘  деланным  равнодушием  он   стал
рассказывать:
   - џ  сам  ничего  не  видел,  но  люди  говорЯт  разное.  Ћсведомленные
путешественники, которым Я вполне доверЯю, передавали, что твой брат жив и
зиму провел в степЯх, собираЯ там воинов. Ђ ты сам отлично понимаешь,  длЯ
чего они нужны ему.
   Џоложение џрослава оставалось еще весьма непрочным, поэтому приходилось
считатьсЯ с этими жадными до золота наемниками, и договор был возобновлен.
џрослав даже постаралсЯ завЯзать отношениЯ с немецким императором ѓенрихом
и заключил с ним союз, но польский  король  и  ‘вЯтополк  разбили  немцев.
Џозднее оба напали с полЯками, уграми и  печенегами  на  ђусь.  ‹етом  они
расположились на реке Ѓуге. ’уда пришли и полки џрослава. Ќо он, по своему
обыкновению,  медлил  начать  военные  действиЯ,  не  стремЯсь   проливать
человеческую кровь. ‚ этом сказывалсЯ его  русский  характер:  никогда  не
начинать драку первым.
   ‡ато варЯжский  воевода  Ѓлуд,  дЯдька  џрослава,  известный  задира  и
насмешник, разъезжаЯ на коне по берегу, издевалсЯ  над  непомерно  толстым
польским королем:
   - ‚от мы тебе скоро проткнем копием брюхо!
   ’акаЯ похвальба  не  нравилась  русским  воинам,  в  большинстве  своем
хлебопашцам. Ћни любили сражатьсЯ в  открытом  поле,  строй  на  строй,  и
уважали врага, чуждого вероломства, но битву горестно сравнивали с  жатвой
или с сельскими работами на гумне, где цепы стучат по снопам. ’ак и  война
веет душу от тела.
   Џовода длЯ войны не было.  џрослав  читал  книги  и  предавалсЯ  рыбной
ловле. Ћднажды он оставил войско и удил на реке щук,  радуЯсь  счастливому
улову. ‚оспользовавшись этим, Ѓолеслав по  наущению  ‘вЯтополка  напал  на
киевское войско, и  сам  џрослав  едва  спассЯ  после  этого  разгрома.  ‘
немногими воинами, бросив  все  на  произвол  судьбы,  он  опЯть  бежал  в
Ќовгород. „орога на Љиев была теперь открыта длЯ врагов, и полЯки вступили
во главе со своим тучным королем и ‘вЯтополком в притихшую столицу. ЉоролЯ
встретил у ворот и передал ему в виде добычи церковные  сосуды  тот  самый
Ђнастас, что некогда  послал  из  •ерсонеса  стрелу  в  русский  лагерь  с
указанием, где надо перекопать подземные трубы, доставлЯвшие в  осажденный
город воду. ‚ладимир сделал Ђнастаса епископом и  поручил  ему  „есЯтинную
церковь, и вот он изменил ђусской земле, как €уда.
   џрослав уже считал, что  все  теперь  потерЯно,  и  в  полном  отчаЯнье
собиралсЯ плыть за море, но упрЯмые новгородцы порубили секирами кнЯжеский
корабль, снарЯжавшийсЯ в морское путешествие, и решительно заЯвили кнЯзю:
   - •отим еще битьсЯ с Ѓолеславом!
   Љ счастью, скоро обстоЯтельства изменились в пользу џрослава. ‚ражеские
отрЯды, стоЯвшие в русских городах, вели себЯ разнузданно и были  один  за
другим перебиты восставшими жителЯми. Ѓолеслав  поспешил  уйти  в  Џольшу.
‘вЯтополк осталсЯ в Љиеве с одними печенегами, и от него все  отвернулись,
так как русские люди не любили этого кнЯзЯ,  зачатого  в  прелюбодеЯнии  и
пришедшего в Љиев с иноплеменниками.
   Њежду тем богатые новгородцы снова собрали необходимые средства,  чтобы
нанЯть  в  помощь  себе  варЯгов,  и  двинулись  на  освобождение   Љиева.
‡наменитаЯ битва, о  которой  долго  говорили  в  самых  отдаленных  краЯх
ђусской земли и после которой многие жены плакали  в  печенежских  степЯх,
произошла на реке Ђльте. ‘еча была ужасной. Ќаступила пЯтница, и  всходило
солнце, когда обе стороны начали бой. ‘ходились  трижды,  воины  рубились,
хватали друг друга за руки, и кровь ручьЯми текла  по  оврагам.  Љ  вечеру
‘вЯтополковы знамена пали, и новгородские воины  отерли  с  чела  трудовой
пот,  точно  закончили  обильную  жатву.  ‘вЯтополк  бежал   с   остатками
печенежских войск, и џрослав вступил в Љиев...
   ‘веча  догорала,  и  в  полумраке  стали  выползать  из  темных   углов
опочивальни  страшные  тени.  џрославу  припомнилась  еще  одна  беседа  с
ќдмундом. „ело происходило так...
   Ћднажды Ярл спросил его в Явном смущении:
   - ‘кажи, конунг, как нам поступить с твоим  братом,  если  он  случайно
попадетсЯ в наши руки? Ќе разумнее ли убить его? ‚едь никогда не  настанет
тишина в государстве, пока он будет жить на земле и замышлЯть против  тебЯ
всЯкие козни.
   џрослав вздрогнул. Ћн знал, что ќдмунд прав, что ‘вЯтополк - брат  лишь
по отцу, а может быть, и не брат  -  много  зла  сотворил  на  ђуси  и  не
перестанет и впредь проливать христианскую кровь ради  своего  честолюбиЯ.
Ќо все-таки они были с ним из одного гнезда. “клонЯЯсь от прЯмого ответа и
глЯдЯ в сторону, кнЯзь сказал сквозь зубы:
   - Ќе могу никого подговаривать на убийство ‘вЯтополка.
   Ћн ушел поспешно в опочивальню, чтобы прервать неприЯтный разговор. Ђх,
почему памЯть так цепко хранит проклЯтые подробности былых деЯний? …сть ли
прощение в будущей жизни за братоубийство?
   Ђ Ярл ќдмунд подумал, что разгадал тайные  мысли  и  опасениЯ  русского
конунга. ‚скоре после этого, рано утром, ќдмунд позвал своего побратима по
оружию ђагнара и еще десЯть отборных воинов, среди которых  оказались  оба
’орда, Ѓьерк и другие храбрецы,  и  велел  им  седлать  коней.  ‚сем  было
приказано одетьсЯ в платье торговых людей. „венадцать всадников, позевываЯ
на утреннем холодке, отправились в  дубовый  лес  очередной  скандинавской
саги.
   Џозднее варЯги рассказывали џрославу всЯкие  небылицы.  џкобы,  нацепив
бороды из пакли, они проникли в лагерь ‘вЯтополка, скрывавшегосЯ в те  дни
с остатками своего войска в далеких степЯх. ‚ыдав себЯ за купцов, ќдмунд с
товарищами ворвались  ночью  в  шатер  кнЯзЯ  и  убили  его  предательским
образом. ‡атем поспешили обратно в Љиев, и у одного из всадников  болталсЯ
притороченный к седлу мешок с головой  ‘вЯтополка.  Ќастало  утро.  ќдмунд
ЯвилсЯ в кнЯжеский дворец. ќтот наемник, длЯ которого убить человека, даже
не такого презренного, как ‘вЯтополк, было так же  просто,  как  раздавить
муху, спросил џрослава, довольный своей ловкостью и удачей:
   - “знаешь?
   € вытрЯхнул  из  мешка  страшную  мертвую  голову,  упавшую  на  пол  с
непереносимым стуком.
   џрослав затрепетал  и  закрыл  лицо  обеими  руками.  Ћт  волнениЯ  оно
налилось кровью...
   „аже теперь, спустЯ много лет, кнЯзь выронил книгу из рук  и  застонал.
Ѓудучи ребенком,  он  жалел  птенцов,  выпадавших  из  гнезда,  порой  ему
становилось жаль до слез слепцов и убогих. € вот столько  крови  пролилось
на земле ради него! Љогда же настанет конец человекоубийству?
   ‚прочем, мысли о мире стали приходить в голову џрославу уже после того,
как он упрочил свое положение. Ћ мире говорилось в книгах,  которые  кнЯзь
прочел. Ќо в те дни он еще находилсЯ весь в ожесточении борьбы за  власть.
€ все-таки сердце его тогда мучительно сжалось. Ђ ќдмунд, как  будто  речь
шла о самых обыденных вещах, спокойно сказал:
   - Џрикажи похоронить эту главу с подобающими почестЯми!
   - Ћпрометчиво ты поступил, - прошептал кнЯзь, и слезы полились  у  него
из глаз.
   ѓолова человека, которого  книжники  называли  ЋкаЯнным,  ЯвлЯла  собою
ужасное зрелище: искаженное лицо с оскаленными зубами, борода в запекшейсЯ
крови, сведенный на сторону рот; одно тусклое око было  приоткрыто,  точно
мертвец подмигивал своим врагам и убийцам. ‚прочем,  присутствовавшие  при
этой беседе воевода и боЯре  смотрели  на  страшный  трофей  без  большого
волнениЯ. „аже испытывали некоторое христианское удовлетворение:  бог  еще
раз покарал зло! —тобы лучше рассмотреть, воевода повернул голову ногой  в
зеленом сапоге...
   Ћднако на этом еще не кончилась междоусобнаЯ война. ‚ ’мутаракани сидел
другой брат џрослава, храбрый и веселый Њстислав, любимец своей, набранной
из всЯких бродЯг, дружины.
   ’мутаракань, таинственный город, лежала в далеком краю ђусской земли, у
подножиЯ Љавказских  гор.  “добное  сообщение  по  морю  свЯзывало  его  с
•ерсонесом и Љонстантинополем и весьма благоприЯтствовало торговле. ‚ этом
разноплеменном поселении  обитали  русские  и  греки,  восточные  купцы  и
хазары; сюда стекались беспокойные люди и беглые рабы; здесь рекой  лилось
доступное всЯкому вино, потому что на холмах, со всех  сторон  обступивших
город, росли тучные виноградные лозы; на улицах часто слышалась  греческаЯ
речь, и на базарах продавались странные длЯ северЯн южные  плоды  -  дыни,
финики и рожки. ‡десь уже веЯл с морЯ свежий ветер, надуваЯ паруса больших
торговых кораблей, и еще  от  тех  времен,  когда  в  этих  местах  обитал
сильный, но  исчезнувший  с  лица  земли  народ,  в  ’мутаракани  остались
вымощенные  плитами  улицы,  кирпичные  дома  с  внутренними  двориками  и
глубокие каменные водоемы, а на  городской  площади  возвышалась  огромнаЯ
статуЯ,  искусно  высеченнаЯ  из  мрамора  рукой  каменотеса,  однако   не
пощаженнаЯ временем. Ќекий философ, случайно попавший сюда, рассказывал на
пиру  Њстиславу,  что  этот  памЯтник  воздвигла  в  честь  своего   мужа,
боспорского  царЯ  Џерисада,  некогда  владевшего  областью,  его   вернаЯ
супруга,  оставшаЯсЯ  вдовицей.  ђазговор  происходил  за  чашей  вина,  и
присутствовавший за столом  русский  певец  внимательно  слушал  грека,  с
трудом объЯснЯвшегосЯ по-славЯнски, а потом использовал рассказ в одной из
своих песен, и позднее  другой  певец  заимствовал  у  него  упоминание  о
тмутараканской статуе, освещаЯ нам черную ночь давних времен.
   †изнь  в  ’мутаракани,  приЯтнаЯ  и  полнаЯ  перемен,   так   нравилась
Њстиславу, что он не желал перебиратьсЯ в Љиев. ќто был  человек,  который
холил свое сильное тело и больше всего на свете любил свою дружину.  ‚оины
тоже почитали кнЯзЯ за храбрость в бою и щедрость на  пирах.  Ќа  дворе  у
него годами жил великий ЃоЯн,  русский  соловей.  Џевец  назвал  Њстислава
•рабрым, воспел подвиги победителЯ ђедеди и  порой  подсмеивал