 путь.  „евушки  перебежали  на  другую
сторону башни, и перед ними, среди крыш, деревЯнных  церквей  и  деревьев,
заблистали вдали золотые купола ‘офии. џрл все так же горделиво  ехал,  ни
разу не оглЯнувшись, и белый конь, покачиваЯ  крупом,  мерно  стегал  себЯ
жестким длинным хвостом. ‘лепца у ворот уже не было.  „олжно  быть,  отрок
увел его на торжище, где они часто пели свои песни.
   Ђнна родилась в Ќовгороде, в один из тех годов, когда џрослав, опасаЯсь
брата Њстислава, хоронилсЯ за крепкими бревенчатыми стенами гордого  своим
богатством города. Ќо когда был подписан братский  мир,  стало  Ясно,  что
Њстислав не добиваетсЯ киевского кнЯжениЯ, и џрослав  перебралсЯ  со  всей
семьей и дружиной на берег „непра. Ђнне было мало лет, и она едва  помнила
новгородские бревенчатые мостовые  и  выдолбленные  из  дерева  трубы,  по
которым обильно лилась вода на кнЯжеском дворе. ‘мутно запомнилсЯ  шум  на
торговой площади, оживление на волховской пристани и теплый утренний  звон
белых и золотоглавых церквей.
   „етские ее годы прошли в ‚ышгороде, среди прекрасных дубовых рощ, или в
Ѓерестове, любимом селении  џрослава,  где  он  построил  церковь  во  имЯ
Ђпостолов. ’ам она училась вместе с братьЯми, ‘вЯтославом и ‚севолодом,  у
свЯщенника €ллариона и прочла первую книгу, котораЯ называетсЯ Џсалтирь. ‘
такими книгами она не расставалась потом ни на один день, потому что в них
были волнующие душу слова.
   Ќа всю жизнь запали ей страшные стихи детской азбуки:

   Ђз словом сим молюсЯ богу,
   Ѓоже всеЯ тверди и зиждителю
   ‚идимым и невидимым,
   ѓеенны менЯ избави вечныЯ,
   € грозы, и черви неусыпающа...

   €лларион часто говорил о грехах, о милосердии, об адских муках. Ќо Ђнне
совсем не хотелось думать о смерти и о гробовых червЯх. †ить было  сладко.
Ћна росла в холе и довольстве, дышала  чистым  воздухом,  пила  прозрачную
воду, питалась здоровой пищей, в которой было много целительного  русского
меда и пшеничного хлеба, и ее вкус  услаждали  то  грибы,  то  серебристаЯ
рыба, то упоительно пахнущаЯ и собраннаЯ  на  пригретых  солнцем  лужайках
землЯника.
   Џорой ласковаЯ рука отца ложилась на ее детскую голову, иногда порицали
ее строгим взглЯдом холодные глаза матери. ‡апомнились долгие богослужениЯ
в св.‘офии. Ђнне становилось жутко, когда свЯщенники  закрывали  ей  грудь
малиновым  причастным  платом  и  черный,  как  ночь,  греческий   епископ
осторожно брал на ложечку немного вина и несколько крошек хлеба из тЯжелой
золотой чаши и давал ей проглотить, шепча  молитву  на  непонЯтном  Языке.
€лларион объЯснЯл ей, что это не вино и не хлеб, а кровь и плоть •риста, и
все было так странно и непонЯтно, что она радовалась, когда покидала  храм
и вновь видела над головой сиЯющее солнце.
   ћность Ђнны тоже была свЯзана с ‚ышгородом. Ѓрат ‚севолод  говорил  ей,
что об этом городе даже упоминал в каком-то сочинении  греческий  царь,  а
€лларион называл ‚ышгород свЯтым, честным и  блаженным.  Ќо  этот  книжник
плохо разбиралсЯ в земных делах,  и  его  мало  интересовала  вещественнаЯ
жизнь, а у џрослава в ‚ышгороде находилось  большое  кнЯжеское  хозЯйство,
стоЯли  многочисленные  житницы  и  медуши,  погреба  и  голубицы,  и  под
бревенчатыми городскими стенами широко раскинулись огороды  с  ЯблонЯми  и
пахучие капустники, полные белых бабочек.
   Љогда Ђнна подросла, кнЯзьЯ стали брать ее с  собой  на  охоту,  и  она
научилась ездить верхом, но во времЯ ловов кнЯжну  привлекала  не  столько
богатаЯ добыча и охотничьЯ удача,  сколько  переживаниЯ,  что  вызывают  и
сердце захватывающее преследование зверЯ или погонЯ за оленем, когда ветер
шумит в ушах, дубовые ветки хлещут по лицу и хочетсЯ всей  грудью  вдыхать
осенний воздух, полный грибных запахов и  тлениЯ  вЯнущей  листвы.  ‚есной
дубраву наполнЯли другие ароматы, и среди них џрославна  ничего  не  знала
более  прекрасного  и  упоительного,  чем  благоухание  ландышей,  которое
напоминает девушкам о счастье.
   Ђнна стала ловкой наездницей, полюбила коней и  охотничьих  соколов.  “
нее были  длинные  ноги  и  маленькие  груди,  и  однажды  приезжий  грек,
царедворец, надушенный, как женщина, патрикий, глЯдЯ на  возвращавшуюсЯ  с
лова Ђнну, сказал, красиво разводЯ руками:
   - Ђртемида!
   Ћна услышала это слово и  потом  спросила  у  ‚севолода,  знавшего  все
написанное в книгах, что оно означает. Ѓрат  объЯснил,  что  так  называли
древнюю греческую богиню охот.
   Ќо  как  эти  благородные  забавы,  восхищение  иноземцев  и   ожидание
необыкновенного счастьЯ не были похожи на унылые школьные стихи:

   ѓеенны менЯ избави вечныЯ,
   € грозы, и черви неусыпающа...

   ‚ыезжаЯ  в  поле,  Ђнна  забывала  обо  всем,  даже   о   книгах.   Ћна
запрокидывала голову, с увлечением следЯ за полетом сокола, настигавшего в
далекой синеве ширококрылую лебедицу, и рыжие волосы  џрославны  принимали
на солнце блеск полноценного красного  золота.  ‘ердце  начинало  учащенно
битьсЯ. ‚ нем просыпалась  жестокость  предков,  воинов  и  охотников,  не
знавших пощады ни к врагу на поле сражениЯ, ни к зверю во времЯ  лова.  Ќо
вокруг  сладостно  пахло  дубовыми  листьЯми,  грудь  наполнЯло   глубокое
дыхание, и в  душе  рождалось  смешанное  чувство,  в  котором  выражалась
радость жизни и сострадание к прекрасной растерзанной птице.
   Ћсенью  в  оврагах  поспевали  красные  Ягоды  рЯбин.  Љогда   охотники
возвращались домой, с пажитей летели липкие  паутинки,  радужные  в  лучах
заходЯщего солнца, и слышалось, как на  гумнах  соседнего  селениЯ  смерды
мерно ударЯли цепами, молотЯ Ячмень. Ѓыло сладко и в то же  времЯ  грустно
жить на земле. Ќо таилась в душе Ђнны и гордынЯ. ђазве не принадлежала она
к роду, который вел свое начало от героев? ђазве не из  ее  семьи  Явились
мученики, стоЯвшие у престола всевышнего? Ђ €лларион  говорил  при  всЯком
удобном случае о ложном благополучии сего мира  и  о  тщете  человеческого
существованиЯ...
   Ђнне немало пришлось пережить под кровлей родительского дома, но ее еще
не было на земле, когда ђусь потрЯсали страшные событиЯ междоусобной войны
и  произошло  вероломное  убийство  Ѓориса  и  ѓлеба.  ЉнЯжичей   объЯвили
•ристовыми  мучениками,  во  имЯ  их  стали  строить  церкви,  и  даже   в
константинопольских церквах убиенных изображали на иконах с поднЯтыми горе
глазами, хотЯ патриарх с  неудовольствием  утвердил  новоЯвленных  свЯтых.
Ћднако џрославу хотелось, чтобы в сонме небесных угодников находилось хотЯ
бы несколько мучеников, говоривших  по-русски.  ‚прочем,  кнЯзь  ‘вЯтослав
‚ладимирович, убитый при таких же обстоЯтельствах, не удостоилсЯ  подобной
чести, может быть потому, что  его  христианство  находилось  под  великим
сомнением.
   Ђнна  знала  об  этих  событиЯх  только  по  рассказам  старших.  ‘емьЯ
собиралась в зимние вечера у очага, и, глЯдЯ  на  огонь,  люди  вспоминали
прошлое. Ќо Ђнне  было  уже  двенадцать  лет,  когда  к  Љиеву  подступили
печенеги, и ей на всю жизнь запомнилось, как  горожане  переругивались  на
стенах с  врагами  и  грозили  им  секирами.  Џод  валами  кружили  тысЯчи
кочевников. Ћни стрелЯли в русских, и стрелы летели,  как  туча,  затемнЯЯ
солнце, но по большей части втыкались в  частоколы  без  всЯкого  вреда  и
потом наполнЯли колчаны кнЯжеских отроков.
   „алеко на другом берегу „непра пылили степные дороги и  ржали  мохнатые
печенежские кобылицы. ’о двигались на ђусь  новые  орды,  ханы  спешили  в
скрипучих повозках за добычей. ‘ башен  было  видно,  что  там,  где  небо
сходилось с землею, поднимались черные столбы  дыма.  ќто  горели  селениЯ
хлебопашцев.  Ћни  стекались  со  своих  пепелищ  под   защиту   городских
укреплений и в справедливом гневе рассказывали о постигшем  их  несчастье.
Џодобные  слова  накалЯли  воздух.  Ќа  валу   стоЯл   гул   взволнованных
человеческих голосов, и в этом сплошном  шуме  от  криков,  ржаниЯ  коней,
скрипа колес и верблюжьего рева люди с трудом слышали друг друга.
   Љосматый  монах,  стоЯвший  на  стене,  кричал,  указываЯ  перстом   на
печенегов:
   - ‡лодеи! €счадие ада! Ѓудете вы  ввержены,  как  плевелы,  в  огненную
пещь!
   Ћтец казалсЯ Ђнне величественным в своей железной кольчуге,  в  сиЯющем
шлеме. Ћн грузно сидел в седле под голубым  шелковым  стЯгом,  и  конь  не
слушалсЯ поводьев.  „ень  был  бурный,  на  знаменном  полотнище  трепетал
архангел с желто-красным огненным мечом в руке.  Џод  крышами  бревенчатых
башен завывал ветер. Ђнна прижималась к матери, вышедшей на крыльцо, чтобы
проводить кнЯзЯ на битву, но душа девочки сгорала от любопытства  к  тому,
что происходит в городе и за его стенами, и совсем не испытывала страха.
   „ождавшись часа, когда распаленные жадностью печенеги с воем  бросились
на городские валы, киевлЯне отворили дубовые ворота и  вышли  с  мечами  и
секирами на широкое поле. Ќачалась сеча, молчаливаЯ и беспощаднаЯ. €з окна
высокого терема виднелась часть равнины, на которой происходило  сражение,
и Ђнна могла рассмотреть, как  над  русским  полком  покачиваетсЯ  голубое
знамЯ. ’ам сражалсЯ ее отец. „аже на кнЯжеский двор доносилсЯ гул  далекой
битвы.
   Ќа валах, укрепленных частоколом, стоЯли женщины в серебрЯных  монистах
и смотрели на сечу, в которой рубились их мужьЯ и  сыны.  Ђ  когда  солнце
стало склонЯтьсЯ к западу, непривычные к долгим сражениЯм в пешем  порЯдке
печенеги не выдержали и побежали, и русские воины далеко гнали их в степь.
Њногих они изрубили секирами, других потопили в реке ‘етомле или  взЯли  в
плен. “же в полночной темноте џрослав вернулсЯ в город,  в  котором  в  ту
ночь никто не спал. ‚оины несли убитых товарищей, и женщины встречали их с
плачем, а некоторые бежали в поле и там искали трупы близких.
   Ђнна не раз видела сборы братьев в полюдье, когда они  надевали  теплые
бобровые шубы и уезжали за данью, кто - в „ерева, кто - в Њуром, кто  -  к
вЯтичам. Ђ однажды русское войско уплыло на ладьЯх в греческие пределы,  в
синее море, на страшные медные трубы, что выхаркивают огонь, горЯщий,  как
адский пламень, даже на воде.
   ‚ те полные событиЯ годы навеки уходила простаЯ жизнь,  когда  кнЯзь  и
рЯдовой воин жили как братьЯ, спали в походе под одной овчиной,  ели  мЯсо
от одного вепрЯ и одинаково думали о том, что происходит в мире;  в  любой
час днЯ и ночи каждый мог войти в кнЯжеские хоромы и просить суда.  ’еперь
у ворот дворца стоЯли вооруженные и легкие  на  издевку  отроки,  и  кнЯзЯ
стало так же трудно увидеть, как солнце в дождливую  погоду  за  облаками.
…го окружали теперь разодетые пышно боЯре, епископы, дворские,  мечники  и
вирники. ‚ Љиеве поЯвилось много людей, каких раньше никто не видел на его
улицах, - монахи и свечегасы, писцы и учителЯ церковного пениЯ. Ќа  глазах
у Ђнны все чаще поЯвлЯлись в родительском доме не виданные раньше  вещи  -
мыло,  издающее  приЯтный  запах,  золотаЯ  и  серебрЯнаЯ  посуда,  книги,
чернила, свечи, пергамент, лекарственные снадобьЯ, сладкое греческое вино.
Њир, лежащий за пределами ђусской земли, уже не казалсЯ  таким  неведомым,
как прежде, и многие из тех людей, которых ежедневно видела  Ђнна,  успели
побывать в Љонстантинополе и даже в €ерусалиме.
   ‘обытием в жизни Ђнны было каждое посещение св.‘офии.  ЉнЯжескаЯ  семьЯ
слушала обедню в кафизме. ’ак называлось  устроенное  наверху  по  образцу
константинопольской  ‘офии  помещение,  забранное  решеткой   и   закрытое
пурпуровой завесой. џрославна  смотрела  отсюда  украдкой  на  стоЯвших  в
церкви людей. ‚низу молилсЯ простой  народ.  Ќо  впереди  обычно  занимали
места богатые люди с женами в золотых ожерельЯх. Ћни приходили в  церковь,
чтобы показывать людЯм свои нарЯды, приобретенные у греческих купцов.
   Ђнна часто наблюдала, как внук приводил  к  вечерне  седоусого  воеводу
‚ышату, ослепленного царем во времЯ неудачного похода за море. ђЯдом с ним
некогда стоЯл певец ЃоЯн. ‘юда приходили румЯные новгородские  торговцы  и
приезжие греки в красных плащах. Џотом длЯ знатных устроили по их  просьбе
особую галерею, чтобы они могли молитьсЯ богу, не смешиваЯсь с чернью.
   Ћднажды,  отведЯ  рукой  шелковую  завесу  и  бросив   по   обыкновению
любопытный взглЯд туда, где стоЯли  молЯщиесЯ,  Ђнна  увидела  незнакомого
воина. …го волосы цвета спелой пшеницы, по скандинавскому  обычаю,  падали
ему на плечи длинными локонами: так носили их молодые  Ярлы  или  северные
скальды. Њожно было догадатьсЯ, что это знатный человек, стоЯвший  даже  в
храме с гордо поднЯтой головой. Ќа нем был красивый голубой  плащ,  из-под
которого виднелись  желтые  сапоги.  Ђнна  не  могла  видеть  лица  воина,
обращенного туда, где находилсЯ алтарь,  но  как  бы  предчувствовала  его
красоту, угадывала в девических мыслЯх, что под широким плащом  незнакомец
строен, как те пальмы, с которыми сравнивают воинов  в  книгах.  ќто  было
все, что она рассмотрела из  кафизмы,  но  ее  сердце  почему-то  забилось
тревожно, как голубка, неожиданно попавшаЯ в сети птицелова. Ђ между тем в
ту весну ноги Ђнны красиво округлились, наметились  под  полотном  рубашки
маленькие груди, и она томилась в лунные ночи, сама не знаЯ, почему...
   Њать и ѓертруда, жена брата €зЯслава, и ЊариЯ, жена ‚севолода, вместе с
…лизаветой и Ђнастасией сидели на обитой золотой парчою скамье, устроенной
вдоль стены, так как на клиросе читались бесконечные часы и  по  церковным
правилам в это времЯ разрешалось отдыхать от  стоЯниЯ.  Џоэтому  никто  из
близких не видел, на кого смотрела Ђнна с таким вниманием. ’олько  немного
спустЯ, может  быть  длЯ  того,  чтобы  лучше  слышать  чтение,  к  завесе
бесшумно, как кошка, подошел в мЯгких сапогах брат ‚севолод. Џо  его  лицу
было видно, что он погружен в благочестивые мысли. Њолодой кнЯзь  стоЯл  с
закрытыми глазами и слушал унылые слова о  смерти  и  тщете  человеческого
существованиЯ. Џотом просветлел лицом и, оторвавшись  от  своих  горестных
размышлений, вынул из-за поЯса  синий  шелковый  платок  и  стал  вытирать
влажный лоб. Ђнна знала  этот  платок:  на  нем  привлекало  взор  золотое
солнце, окруженное красными пылающими  Языками.  Ћна  шепотом  спросила  у
брата:
   - Љто этот воин, что стоит там, около слепого ‚ышаты?
   ‚севолод, с неохотой  спускаЯсь  из  благолепиЯ  молитвенных  помыслов,
переспросил:
   - ‚ голубом плаще?
   - ‚ голубом плаще.
   - џрл ”илипп.
   - Ћткуда он прибыл к нам?
   - €з-за морЯ. Ђ ныне отправлЯетсЯ с ѓаральдом в –арьград. —тение долгих
часов окончилось. ‚се поднЯлись со  скамьи.  Џо  другую  сторону  от  Ђнны
молилсЯ брат €зЯслав, высокий человек  с  широко  расставленными  большими
глазами, но с  угнетенным  выражением  лица,  точно  он  ежечасно  ждал  и
опасалсЯ ударов судьбы, и рЯдом с ним  другой  брат,  ‘вЯтослав.  ќто  был
щеголь, любитель хорошо переписанных книг и всЯких драгоценностей, статный
воин. Ќа нем и в тот день был обычный его нарЯд:  синий  плащ  на  красной
подкладке, малинового цвета рубаха, черные штаны.  ЃлюдЯ  древний  обычай,
кнЯзь носил не бороду, а длинные усы. ‘вЯтослав почитал просвещенных людей
и беседовал с греками на философские темы, но любил также веселые  пиры  и
охоту.  Ћн  отличалсЯ  громоподобным  голосом,  рычал,  как   лев,   когда
какой-нибудь     игумен     осмеливалсЯ     порицать     его     греховное
времЯпрепровождение, рвал в гневе  обличительные  эпистолии  и  топтал  их
зелеными сапогами, украшенными жемчугом.
   ‘таршего брата, ‚ладимира, в Љиеве  не  было,  он  сидел  посадником  в
Ќовгороде. ‚Ячеслав  в  те  дни  охранЯл  с  дружиной  пороги.  Ћтец  тоже
находилсЯ в отъезде - строил города на реке ђоси.
   Ђнне хотелось еще многое узнать  о  красивом  скандинаве,  но  разговор
пришлось прекратить,  потому  что  наступило  времЯ  совершениЯ  таинства.
Ђлтарь отделЯлсЯ от молЯщихсЯ только мраморной оградой, и џрославна  могла
видеть,  как  свЯщенники,  взЯвшись  за  углы  малинового  плата,  который
называлсЯ "воздухом", поднимали и опускали  его  над  золотой  чашей.  ќто
походило на волшебство, и девушке  становилось  жутко.  ‚сЯ  жизнь  теперь
наполнЯлась фимиамом, церковным пением, молитвами.
   Ђнна снова взглЯнула вниз,  но  молодой  Ярл  исчез,  -  очевидно,  ему
наскучило стоЯть в церкви. џрославне стало грустно... Ђ снизу,  с  амвона,
как из тумана, доносилсЯ глуховатый,  но  торжественный  голос  €ллариона.
Џресвитер  не  упускал  ни  единого  случаЯ,  чтобы  наставлЯть  людей   в
христианских добродетелЯх, хотЯ это  было  весьма  нелегким  предприЯтием:
богатые погрЯзли в грехах, бедные не хотели забыть Языческих богов.
   Ќо  Ђнне  показалось,  что  слова  €ллариона  обращены  к  ней,  и  она
прислушалась. ‘вЯщенник взывал:
   - Ќе хвались своим происхождением, благородный! Ќе говори: отец у  менЯ
боЯрин, братьЯ мои - •ристовы мученики, а  мать  знатного  рода.  ‘казано:
овцы пойдут одесную, а козлища ошуюю, ибо коза не приносит доброго  плода,
овца же творит волну и все потребное длЯ человека...
   Ђнна заметила, что при этих словах ‘вЯтослав дернул в гневе ус и сказал
€зЯславу:
   - “же довольно мне этих упреков. џ не монах, чтобы жить в смирении. Љак
ты полагаешь?
   Ќа лице  €зЯслава  ничего  не  отразилось.  ’ихий  ‚севолод  сокрушенно
вздохнул. ЋглЯнувшись на мгновение, Ђнна  увидела,  что  мать  с  каменным
лицом смотрит прЯмо  перед  собой,  а  ЊариЯ,  жена  ‚севолода,  улыбаетсЯ
неизменно счастливой улыбкой и шепотом переговариваетсЯ о чем-то с сиЯющей
красотой …лизаветой.
   Љак опытный оратор, €лларион  возвысил  голос  в  том  месте,  где  это
требовалось по правилам риторики:
   - € дуб высок величием своим и прекрасен  листвием,  но  без  полезного
плода длЯ человека, ибо желуди потребны лишь длЯ  свиней,  а  малый  злак,
едва видимый на земле, родит нам зерно. ќто - сильные мира сего, если  они
не творЯт добрых дел, и трудЯщиесЯ в поте лица...
   ‘вЯтослав опЯть с раздражением посмотрел  на  €зЯслава,  и  под  тонкой
кожей у него заходили на щеках желваки. Ќо брат по-прежнему уныло  смотрел
перед собою, точно не понимал немого вопроса.
   €лларион вздымал руки в патетическом жесте, будто перед ним  стоЯли  не
простые воины и простодушные горожане, а воспитанники риторских школ. ќтот
русский книжник бывал в Љонстантинополе, посещал училище при церкви ‘орока
Њучеников, встречалсЯ со знаменитым греческим писателем Њихаилом  Џселлом.
Ћн громил богатых и возгордившихсЯ:
   - Ѓыли двое возниц, мытарь и фарисей. Џоследний запрЯг двух скакунов  -
добродетель и гордость, но гордынЯ  помешала  добродетели,  колесница  его
разбилась, и сам он погиб. Њытарь запрЯг других коней - свои грешные  дела
и смирение - и не отчаЯние получил, а спасение...
   €лларион  вспоминал,  может  быть,  в  эти  минуты  константинопольский
€пподром, где однажды на его глазах разбилсЯ насмерть  возница.  ‘вЯтослав
цедил сквозь зубы в кнЯжеском высокомерии:
   - ‘мирение! ‘мирение!
   Ђнне эти  слова  свЯщенника  тоже  казались  досадными.  Ћна  нахмурила
соболиные брови, точно не понимаЯ, чего от нее требуют. Љто может отнЯть у
нее право хвалитьсЯ своим происхождением, родством  с  греческими  царЯми?
‚прочем, все было смутно в тот день в ее душе. €лларион жаловалсЯ:
   - Ћ богатый, ты зажег свечу  на  светиле!  Ќо  придет  обиженнаЯ  тобой
вдовица, вздохнет и вздохом своим погасит свечу...
   ЃеднаЯ вдовица!
   Ќа сердце у Ђнны пели жаворонки, она  испытывала  благожелательство  ко
всему  миру.  Ќо  странно...  …й  казалось,  что  это  чувство  родили  не
выспренние слова €ллариона, а красота воина, что стоЯл в церкви. Џусть все
люди живут в радости!
   Њолодого  Ярла  в  голубом  плаще  уже  не  было  внизу,  а  где-то   в
таинственных глубинах  женского  сердца  рождалась  любовь,  древнЯЯ,  как
пробуждение  природы,  как  вешнЯЯ  гроза,  когда  Џерун  мечет  молнии  и
потрЯсает небеса громом, орошает землю теплым  дождем  и  она  вздыхает  о
жатве...


        4

   ѓаральд и ”илипп и многие другие варЯжские  воины  уплыли  в  –арьград.
‚скоре после этого Ђнну сватали за немецкого кесарЯ,  но  в  жизни  ее  не
произошло никаких перемен, и она часто вспоминала молодого Ярла в  голубом
плаще. Ћднако годы текут, как вода,  и  в  один  прекрасный  день  ѓаральд
возвратилсЯ с богатой добычей и победой в  Љиев.  ‚месте  с  ним  вернулсЯ
”илипп. ‚ честь их приезда в кнЯжеской гриднице был устроен пир.
   ѓаральд, сын ‘игурда ‘ира, брат Ћлафа,  по  прозванию  ‘мелый,  поэт  и
воин, сражалсЯ с пЯтнадцати лет, и его жизнь была полна приключений. Ќо  в
ней не случилось ничего примечательного, пока он не встретил …лизавету.  ‘
тех пор не было на всем пространстве от варЯжских  фиордов  до  счастливой
‘ицилии ни одного знатного воина, ни одного скальда, который не  знал  бы,
что молодой герой влюблен в дочь русского конунга, отвергшую его любовь. ‚
крайнем огорчении ѓаральд  отправилсЯ  в  Љонстантинополь  и  поступил  на
императорскую службу, чтобы снискать себе воинскую славу или погибнуть  на
поле сражениЯ. ’ак пели о нем скальды, ибо  иначе  песни  их  не  были  бы
достойны вниманиЯ  слушателей.  €м  полагалось  воспевать  только  высокие
чувства - пламенную любовь и готовность ее заслужить, мужество и  верность
до гроба.
   ѓаральд водил корабли в ќгейское море, сражалсЯ с сарацинами на берегах
…вфрата и под Њирами ‹икийскими, принимал участие в  походе  протоспафариЯ
’екнеЯ в Ќильскую долину, а также в военных действиЯх в солнечной ‘ицилии,
под начальством прославленного полководца ѓеоргиЯ Њаниака.  ‡а  эту  войну
ѓаральд получил от императора почетное звание спафарокандидата. ‚  ‘ицилии
он встретилсЯ с патрикием Љевкаменом Љатакалоном, который впоследствии был
послан на ђусь. Љогда императору удалось установить длительное перемирие с
египетским халифом, владевшим  тогда  Џалестиной,  по  совету  Љатакалона,
ѓаральда послали с многочисленными рабочими в €ерусалим длЯ восстановлениЯ
храма •риста. Ќо  по  возвращении  в  Љонстантинополь  он  был  обвинен  в
сокрытии военной добычи и заключен в темницу.
   ‚ Љиеве утайка от греческого царЯ сокровищ, захваченных  у  врагов,  не
могла рассматриватьсЯ как особенно тЯжкое преступление, и  когда  ѓаральду
во времЯ трагических событий, свЯзанных с  ослеплением  Њихаила  Љалафата,
удалось покинуть Љонстантинополь и вернутьсЯ  в  город,  где  жила  гордаЯ
…лизавета, его встретили там с почетом и пиршество в его честь устроили на
скандинавский лад. Џол обильно посыпали соломой, но залу осветили  уже  не
древними смолистыми  факелами,  наполнЯвшими  некогда  помещение  дымом  и
копотью, а восковыми свечами. Ћни  горели  в  трех  паникадилах,  как  три
солнца висевших под потолком. —тобы капли расплавленного воска  не  падали
на сидЯщих за столами и не обжигали нежных красавиц, свечи были  вставлены
в серебрЯные чашечки, сделанные в виде раскрывшихсЯ  райских  цветов.  ќто
было чудо сереброкузнечной работы, и  ее  выполнил  знаменитый  в  те  дни
киевский художник, имЯ которого затерЯлось, к сожалению, во мраке времен.
   Ќа пир позвали только самых знатных людей и самых богатых чужестранцев.
Џо примеру царского константинопольского дворца, пиршественные столы,  как
некие церковные престолы, были покрыты драгоценными парчовыми скатертЯми и
уставлены серебрЯной посудой.
   Ђнне исполнилось тогда восемнадцать лет,  и  в  тот  день  она  впервые
принЯла участие в пире, рЯдом с сестрой …лизаветой.  Ђ  еще  не  отошел  в
область преданиЯ древний северный обычай, когда женщины сидели  за  столом
попарно с мужчинами и воин пил вино из одной чаши с соседкой, если он  был
мил ее сердцу,  хотЯ  греческие  епископы  и  боролись  всЯчески  с  такой
распущенностью, требуЯ, чтобы на трапезах  читались  житиЯ  свЯтых,  а  не
распевались грешные песни о прелюбодеЯниЯх и пролитии человеческой крови.
   џрослав избегал ссоритьсЯ с митрополитом и побаивалсЯ суровых обличений
€ллариона, но на этот раз кнЯзЯ удалось убедить устроить празднество  так,
как это делалось в дни ‘вЯтослава и великого ‚ладимира, когда на ђуси  еще
не было ни церквей, ни фимиамного дыма.
   Ђнну  облачили  на  пиршество  в  греческий   нарЯд,   привезенный   из
ЉонстантинополЯ, и сама  ЊариЯ  учила  ее,  как  надо  приподнимать  подол
длинной одежды, чтобы она не мешала ногам при  ходьбе  или  на  ступеньках
высоких лестниц. ™еки Ђнны  впервые  нарумЯнили,  а  косы  уложили  вокруг
головы и украсили ниткой жемчуга. Љогда девушка  в  смущении  поЯвилась  в
шумной гриднице, какой-то седоусый дружинник воскликнул:
   - џрославна, ты как утреннЯЯ зарЯ!
   ‡а столами надменно сидели знатные люди, которых Ђнна  часто  видела  в
церкви: Ќикифор, Џеренег,  —удин,  Ѓратислав,  тучный  воевода  Њикула  из
Ќовгорода. ѓаральда посадили рЯдом с …лизаветой. ‚севолод, как всегда,  не
разлучалсЯ с супругой. ЊариЯ, по своему обыкновению улыбаЯсь и щурЯ глаза,
переводила любопытные взоры с одного гостЯ на другого,  а  он  пожимал  ей
украдкой  под  столом  маленькую  горЯчую  руку.  ‚озле   џрослава   тЯжко
опустилась на  скамью  его  величественнаЯ  супруга,  которую  €лларион  в
проповедЯх называл  благоверной.  ‚прочем,  так  неизменно  называли  всех
греческих цариц, даже прелюбодеек и отравительниц. Џо  лицу  кнЯгини  люди
могли судить, что ее уже не занимают подобные собраниЯ.
   Ќо все были полны веселиЯ, шумно усаживались за столы.  ’олько  џрослав
хмурилсЯ,  поглощенный  важными  мыслЯми.  „лЯ  него   этот   праздник   и
предстоЯщий брак дочери ЯвлЯлись государственными делами. Ќемного огорчали
расходы, свЯзанные  с  устройством  празднества,  однако  пиры  и  женские
прелести иногда могут сделать больше длЯ укреплениЯ мира, чем мужской  ум,
золото, тысЯчи воинов, закованных в железо. џрослав с гордостью  посмотрел
на …лизавету. …й шел двадцатый год, красота ее была в полном расцвете. ’ак
стоит весной бело-розоваЯ ЯблонЯ в ожидании золотых пчел. Ќа нежной шее  у
дочери блистало тЯжкое ожерелье, привезенное ѓаральдом из  –арьграда.  џрл
уверЯл, что его носила императрица ‡оЯ. Љак оно могло попасть ему в  руки?
Ќо пусть будет так, и никто не  посмеет  подумать,  что  сподвижник  Ћлафа
похитил эту драгоценную вещь.
   ‘ пылающим лицом, опустив ресницы,  рЯдом  с  …лизаветой  сидела  Ђнна.
„евушку волновало, что возле нее случайно оказалсЯ человек,  которого  она
некогда увидела из кафизмы, и теперь в ее чистом и доверчивом сердце вновь
вспыхнули волнующие чувства. Ђнне в голову не приходило, что  за  эти  два
года молодой Ярл держал в своих объЯтиЯх продажных  распутниц  и  неверных
жен.
   џрл ”илипп мог выгодно женитьсЯ на  любой  богатой  константинопольской
вдове и даже на дочери  самого  логофета,  которую  однажды  ему  пришлось
переносить через  ручей,  когда  обрушилсЯ  каменный  мост  на  дороге  во
‚лахернский монастырь. „евица прижималась к воину  и  не  сводила  с  него
глаз. Ќо, увы, была худощава и длинноноса. Ћдним словом, Ярл ни на ком  не
женилсЯ, хотЯ ему уже стукнуло двадцать восемь лет.  ‡а  эти  годы  ”илипп
никого не полюбил, сердце его осталось свободным, и Ђнна могла  стать  его
царицей, если бы пожелала,  а  она  не  смела  поднЯть  взора  на  соседа,
чувствуЯ всем существом своим, что рЯдом с нею сидит  человек,  о  красоте
которого шепотом переговариваютсЯ женщины за столом. Ќаконец, чуть  скосив
глаза, џрославна увидела снившеесЯ ей порой лицо, все такие же  золотистые
локоны, как бы в беспорЯдке упавшие на плечи зеленой рубахи. џрл возмужал,
у него резче стали выступать  сильные  скулы  и  более  четко  обрисовалсЯ
крепкий бритый подбородок. ‘ветлые усы падали вниз.
   ”илипп тоже бросал украдкой взглЯды на кнЯжну. ‚прочем, он знал суровый
характер џрослава и не решалсЯ заговорить с Ђнной,  а  она  молчала.  џрлу
очень хотелось сделатьсЯ воеводой охранной дружины в Љиеве,  что  дало  бы
ему много денег, села, рабов. Ќо неудовольствие  киевского  конунга  можно
было вызвать одним неосторожным словом.
   џрослав, его сыновьЯ и многие гости сидели на пиру в  красивых  русских
рубахах - красных, голубых, синих - с золотыми или серебрЯными  оплечьЯми,
а другие дружинники, по старому обычаю, - в белых. ‡амужние женщины пришли
в шелковых убрусах, в парчовых сарафанах,  красуЯсь  дорогими  ожерельЯми.
‚се это были румЯные, белозубые красавицы, и только у некоторых славЯнскаЯ
белизна уже смешалась со степной смугловатостью; у таких глаза стали  чуть
скошенными, казались лукавыми, и эти женщины особенно  нравились  северным
Ярлам...
   ѓаральд не спускал влюбленных глаз с …лизаветы, и по  ее  улыбке  можно
было предполагать, что на этот раз  она  не  отвергнет  его  любовь.  ‚сем
сделалось известным, что в ближайшее времЯ Ярл отправлЯлсЯ в сопровождении
многочисленных воинов завоевывать принадлежащий ему  по  праву  норвежский
трон.
   ѓости ели мЯсо, в  изобилии  лежавшее  на  столе,  и  вытирали  руки  о
расшитые полотенца, которые им подавал проворный отрок, а когда насытились
и утолили жажду медом, стали разговорчивее.  ’олько  џрослав  все  так  же
грустно-снисходительно  оглЯдывал  сидевших   за   столом   людей,   легко
забывающих во времЯ пиршества о том, о чем надлежит помышлЯть христианину.
€нгигерда по-прежнему сжимала властные губы. ‚севолод, отпив половину вина
из чаши, угощал супругу и влюбленно смотрел на нее. ѓлаза Њарии стали  еще
таинственнее и темнее от блистаниЯ восковых свеч.  Џо  другую  сторону  от
молодого кнЯзЯ сидели ѓаральд и …лизавета, а за ними Ђнна  и  ”илипп.  ќто
был стол конунга, полный Яств. Ќапротив  находились  €зЯслав  и  ѓертруда.
‘вЯтослав и Ћда, пресвитер €лларион, а рЯдом с ним - поп €ван  из  церкви,
построенной в —ернигове ‘вЯтославом, беспутный человек,  но  тоже  великий
книжник.
   ”илипп много пил, и вино разогрело даже его холодное  сердце:  вдруг  у
него проснулась нежность к этой прекрасной деве с рыжими косами.  Ќо  Ђнна
ни разу не  поднЯла  на  него  глаза,  боЯсь  осуждениЯ  матери,  сидевшей
поблизости, а  он  думал,  что  дочь  конунга  не  удостаивает  его  своим
вниманием, и пил чашу за чашей.
   џрослава интересовали событиЯ, которые произошли  в  последние  годы  в
–арьграде, и ѓаральд рассказывал ему со всеми  подробностЯми  о  том,  как
один царь сменЯл в ‘вЯщенном дворце другого царЯ. Џо словам Ярла, он лично
принимал  участие  в  этих  кровавых  событиЯх,   и   слушать   его   было
занимательно.
   „ержа обеими руками прохладную серебрЯную чашу,  ѓаральд  осушил  ее  и
тотчас  протЯнул  отроку,  чтобы  тот  снова  наполнил  сосуд   вином.   ‚
Љонстантинополе Ярл тоже стал носить  небольшую  бороду,  хотЯ  и  оставил
длинные усы. Ќа бритье подбородков в ‘вЯщенном дворце косились, считаЯ это
варварским обычаем, недостойным христиан. Ќо ношение бороды или безбородые
лица - это только вопрос переменчивой моды:  сам  великий  Љонстантин  был
брит, как цирковой плЯсун.
   - —то же случилось  тогда  в  царском  дворце?  -  торопил  рассказчика
џрослав.
   - Џослушай мою повесть, конунг! Ћбо всем расскажу по  порЯдку.  ‚едь  Я
наблюдал это своими собственными глазами и видел, как царь ђоман лежал  на
смертном одре, в последний раз облаченный  в  пурпур.  ‹ицо  у  него  было
распухшее и почерневшее. „ворцовые служители рассказывали мне шепотом, что
он утонул в бане. Ќо люди не тонут в купели без особой  причины.  џ  много
другого слышал во дворце, отчего волосы становЯтсЯ дыбом  даже  у  смелого
человека. Џреемником ђомана  был  Њихаил,  любовник  царицы  ‡ои.  Ћн  еще
продолжал разыгрывать из себЯ влюбленного, пока толпы народа не  встретили
его приветствиЯми на €пподроме как нового императора, но, добившись  того,
к чему стремилсЯ, честолюбец показал себЯ во всей своей низости.  ‚прочем,
спустЯ непродолжительное времЯ умер и Њихаил,  и  на  престол  взошел  его
племЯнник. Ћб этом царе ходили недобрые слухи. …го прозвали Љалафатом. ’ак
по-гречески называют на пристанЯх тех людей, что смолЯт корабли.  ’огда  Я
был этериархом. Џод моим начальствованием служил Ярл ”илипп, и он поправит
менЯ, если Я в чем-нибудь буду не совсем точным.
   Њолодой Ярл закивал головой в знак согласиЯ.  ”илипп  благоговел  перед
своим удачливым начальником.
   - Ќовый василевс, - продолжал ѓаральд, - возненавидел ‡ою, не знаю,  за
что, и обвинил  царицу  в  попытке  отравить  его.  ѓоспожу  сослали,  как
преступницу, в сопровождении одной только служанки, на отдаленный  остров,
где заточили в монастырь, и по повелению императора  ей  остригли  волосы.
Џомнишь, ”илипп? Ћни еще и тогда казались  золотыми.  Љак  у  тебЯ,  милаЯ
…лизавета!
   Ћ, сколь приЯтно было слушать такого любезного рассказчика!
   ‘идевший за дальним столом седоусый варЯг, верный сподвижник  ѓаральда,
рассказывал своим соседЯм:
   - ќто было на €пподроме... Ќо еще до того, как свергли ‡ою. Њы смотрели
на представление.  Ќа  арене  плЯсали  ученые  медведи.  ’рудно  придумать
что-либо забавнее этого зрелища. Ћни поднимали то одну лапу, то  другую  и
потом приседали, ударЯЯ в бубен... ‚ это времЯ  мимо  нас  прошла  царица,
почему-то покидавшаЯ праздник. Ћткуда мне это знать!  Њожет  быть,  у  нее
заболел живот? € что же? “видев  еще  раз  длинные  волосы  ѓаральда,  она
заЯвила, что хотела  бы  получить  прЯдь  на  памЯть  о  таком  знаменитом
воине...
   ђассказчик прыснул со смеху и закрыл рот рукой.
   - Ђ ѓаральд? Љак же он поступил тогда? - расспрашивали слушатели.
   - Ђ он...
   ‘едоусый не мог продолжать от душившего его смеха.
   - Ђ он...
   - —то же он ответил?
   - Њы все выпили изрЯдно вина... ѓаральд ответил... •а-ха!
   „олжно быть, это была  какаЯ-нибудь  очень  грубаЯ  шутка,  потому  что
воины, сидевшие за столом, разразились громовым хохотом.
   џрослав взглЯнул в ту сторону, и смех мало-помалу прекратилсЯ.
   ‚прочем, ненадолго. ‚  гриднице  делалось  все  шумнее  и  шумнее.  Њед
развЯзывал Языки.
   - € что же? - спросил опЯть старый кнЯзь.
   ѓаральд, разглаживаЯ светлые усы, смотрел куда-то себе под ноги...
   - Њне привелось присутствовать при отплытии кораблЯ, так как во  дворце
опасались народного возмущениЯ, и нам приказали, чтобы мы охранЯли  доступ
к морю. €мператрица поднЯлась на корабль, протЯнула руки к видневшемусЯ за
кипарисами дворцу и промолвила сквозь рыданиЯ: "Њою главу еще  в  колыбели
украсили знаками царственного достоинства, менЯ некогда держал на  коленЯх
великий ‚асилий, и Я  надеЯлась,  что  буду  жить  длЯ  счастьЯ.  Ќо  увы,
ошиблась. € теперь страшусь  людей  и  морЯ".  €  другие  слова  говорила.
Џомнишь, ”илипп?
   - Ћна говорила, что живой ложитсЯ в гроб, - подхватил ”илипп. -  ‚  тот
день мы испытали немало волнений. Ќародные толпы бушевали  и  готовы  были
ворватьсЯ во дворец и все предать огню. Њы едва сдерживали их напор...
   - Ђ царица надула губы, точно избалованный ребенок, - прибавил ѓаральд.
   Ђнна тоже слушала с большим вниманием рассказ о царьградских  событиЯх.
‘удьба этой женщины не могла не взволновать ее. Ђ ѓаральд,  в  приподнЯтом
настроении, чувствуЯ, что на  него  обращены  взоры  всех  присутствующих,
вдохновенно описывал сцены дворцового переворота.
   - Ќо ‡оЯ была любимицей народа. ‚ Љонстантинополе вспыхнул  мЯтеж.  ‚се
были в отчаЯнье, что императрица томитсЯ в изгнании,  и  проливали  слезы.
„аже простые ремесленники и корабельщики. Ћсобенно негодовали женщины. Ћни
вопили на улицах: "ѓде-то она  теперь,  единственнаЯ  благороднаЯ  душа  в
стане злодеев?"
   џрослав усмехнулсЯ в бороду:
   - џ слышал другое.
   - „а, ‡оЯ была способна на все. ЋслеплЯла, не очень-то разбираЯсь,  кто
прав, кто виноват. € все-таки чернь любила ее. Њне передавал об этом некий
патрикий Љатакалон. Њы с ним вместе воевали в  ‘ицилии.  €  еще  Я  слышал
кое-что от одного царедворца. …го имЯ - Њихаил Џселл. ’ак что все,  что  Я
рассказываю, вполне соответствует истине.
   - ’ебе приходилось встречатьсЯ с Њихаилом Џселлом? - удивилсЯ €лларион,
смущавшийсЯ немало на этом собрании вельмож, которых он  часто  обличал  в
греховном поведении.
   - џ имел случай беседовать с  протоспафарием,  -  не  без  удовольствиЯ
произнес трудный титул ѓаральд, довольно  знавший  греческий  Язык,  чтобы
объЯснЯтьсЯ не только с простыми воинами, но и с придворными чинами. -  Ќо
позволь, конунг, продолжать повествование. €так, ‡оЯ уплыла на  корабле  в
изгнание, и тогда в столице возмутилсЯ народ. „ома многих советников  царЯ
были разграблены. ”илипп хорошо помнит эти беспорЯдки.
   Њолодой Ярл кивнул головой, и  Ђнна  позавидовала  варЯгам,  испытавшим
столько приключений, видевшим –арьград и €ерусалим и этот, похожий на сон,
остров ‘ицилию, о котором ѓаральд рассказывал …лизавете.
   ”илипп добавил, может быть желаЯ обратить на себЯ внимание џрославны:
   - ‚ тот день мои воины стоЯли на страже  в  ‘вЯщенном  дворце.  Ћн  был
пуст, все разбежались. €мператор спрЯталсЯ в своей опочивальне и дрожал от
страха. џ хотел...
   Ќо џрослав желал  слушать  ѓаральда.  Ќе  подобает  молодым  перебивать
старших, и кнЯзь приказал:
   - Џродолжай, ѓаральд!
   ”илипп умолк. Ћн привык к повиновению, однако на лице у него  выступили
красные пЯтна. ѓаральд продолжал прерванный рассказ:
   - Џомню, что в тот день был понедельник. џ  вышел  из  дворцовых  ворот
посмотреть, что же  происходит  на  улицах.  ‚ижу,  мимо  скачет  на  коне
знакомый протоспафарий. ’от самый Њихаил Џселл, о котором Я упоминал...
   €лларион знал Њихаила Џселла по его писаниЯм и даже два  или  три  раза
слышал, как знаменитый писатель говорил в их школе о риторических красотах
„емосфена.
   - џ окликнул его, и протоспафарий остановил конЯ. џ  спросил,  куда  он
стремитсЯ с такой поспешностью, и Њихаил ответил, что на €пподроме  бушуют
толпы и он хочет увидеть все воочию, чтобы потом описать событиЯ  в  своей
хронике. € ускакал. Љогда же Я вернулсЯ в притихший дворец,  мне  сказали,
что к императору прибыл через  потайную  дверь  его  дЯдЯ  Љонстантин,  по
рассказам мужественный человек. Џозднее мне представилсЯ случай  убедитьсЯ
в  этом.  Џо  совету  магистра  ‡ою  немедленно  вернули  из  монастырЯ  в
Љонстантинополь и показали на  €пподроме  живой  и  невредимой  народу.  џ
близко видел царицу. ЃеднЯжка дрожала от страха.  Ћднако  послушайте,  что
произошло дальше. …е поЯвление еще больше распалило гнев людей.  ЊЯтежники
вообразили, что между ненавистным Љалафатом и  ‡оей  произошел  сговор,  и
отвернулись от любимицы. ‚се устремились в монастырь, где жила в тишине ее
сестра ”еодора, не ждавшаЯ, что судьба готовит ей такие перемены.
   - ’ы хорошо рассказываешь,  -  заметил  џрослав,  -  и  внимать  твоему
рассказу поучительно. - Ќо чтобы вам  стало  Яснее  положение,  -  заметил
польщенный Ярл, - надо сказать, что у ‡ои две сестры. Ћдну зовут …вдокией.
Ћна прокаженнаЯ и навеки спрЯтала свое несчастье в монастыре. ‚торую,  как
Я уже говорил, зовут ”еодорой. Ћна тоже была монахиней. Ќо  насколько  ‡оЯ
привлекательна  по  внешности,  даже  теперь,  когда  ей  шестьдесЯт  лет,
настолько ”еодора некрасива, худа, с предлинным, как у  ослицы,  лицом,  с
неуклюжим телом. Љроме  того,  она  скупа,  а  болтлива,  как  сорока.  Ќо
послушайте, что произошло потом! ”еодору извлекли из кельи  и  потащили  в
монашеском одеЯнии в храм ‘офии, чтобы провозгласить там под клики  народа
императрицей. ‚оспользовавшись тем, что его на  времЯ  оставили  в  покое,
Њихаил  Љалафат  бежал  вместе  со  своим  родственником  Љонстантином   в
монастырь,  называемый  ‘тудион.   Ќо   ѓеоргий   Њаниак,   который   всем
распорЯжалсЯ во дворце от  имени  перепуганной  ”еодоры,  послал  вдогонку
воинов с приказанием доставить беглецов в ‘вЯщенный дворец.
   - Ћн менЯ отправил за ними, - с удовольствием поЯснил ”илипп, что  дало
повод Ђнне поднЯть на него глаза.
   - „а, сначала туда поспешил с малым отрЯдом мой молодой друг.  Ђ  когда
во дворце стало известно, что к ‘тудиону движутсЯ огромные толпы народа, Я
сам отправилсЯ в монастырь, и за мною увЯзалсЯ этот сочинитель хроник, что
всюду сует свой нос. ‚ руках у него была навощеннаЯ  табличка  и  красиваЯ
палочка из слоновой кости. Ћн ею записывал что-то...
   Њихаил Џселл действительно всюду хотел быть и все видеть. ќто таилось в
его характере. Ќетрудно догадатьсЯ, почему протоспафарий  водил  дружбу  с
дворцовыми варЯгами и часто угощал их вином.
   ѓаральд рассказывал:
   - Џисатель надеЯлсЯ, что мы будем сообщать ему обо всем,  что  видим  в
‘вЯщенном дворце. Ќо Я сам больше узнал от этого  болтуна,  чем  рассказал
ему, хотЯ протоспафарий вечно  что-то  записывает  на  восковых  дощечках.
Њежду тем Я уже ЯвилсЯ в ‘тудион,  и  ”илипп  сказал  мне,  что  Њихаил  и
Љонстантин нашли прибежище в алтаре церкви. Џо греческим обычаЯм, никто не
может схватить человека и вести его в темницу или на казнь, если он успеет
войти в алтарь. „аже если это преступник. Њы видели с  ”илиппом,  как  оба
они  трЯсущимисЯ  руками  срывали  с  себЯ  царские  инсигнии  и  поспешно
облачались в  черное  монашеское  одеЯние,  которое  постарались  принести
монахи. Њихаил цеплЯлсЯ дрожащими руками  за  витые  колонки  престола.  ‚
‘тудийской церкви он сделан из литого серебра. € что же мы увидели?  Џодле
согбенного царЯ стоЯл Љонстантин и с презрением смотрел на  нас.  џ  хотел
войти в алтарь и увести обоих  во  дворец,  однако  монахи  воспротивились
этому, уверЯЯ, что за подобное свЯтотатство нас покарают небеса. џ уступил
и стал ждать распорЯжений.  Ћжидать  пришлось  недолго.  ‚скоре  в  церкви
поЯвилсЯ запыхавшийсЯ эпарх. ’ак называетсЯ  вельможа,  которому  поручено
ведать  гор