бовь  к  ней
не уменьшилась. Ќаоборот, Я понЯл, что живу в трагическом мире, в  котором
простому смертному неоткуда ждать помощи, и что так будет со мной до конца
жизни.
   ‚ дело вмешались кнЯжеские советники. Ћни просили кнЯзЯ:
   - Џожалей ђогнеду хотЯ бы ради маленького џрослава!
   Ћб остальном Я  узнал  значительно  позднее,  от  руссов,  ЯвившихсЯ  в
Љонстантинополь с очередным посольством. Ћни рассказали мне, что  ‚ладимир
сослал ђогнеду в далекую область и построил  ей  там  городок,  который  в
честь старшего сына назвал €зЯславлем. ‚ нем красавица кончила свои дни. Ђ
красоту этой женщины воспевали на пирах русские  гуслЯры  и  скандинавские
скальды. …е  сравнивали  в  песнЯх  с  лебедем,  розовой  зарей,  цветущей
Яблоней. џ  созерцал  очарование  Ђнны,  читал  рассуждениЯ  о  прекрасном
Џлотина и знаю, что такое красота. Љогда ђогнеда метала  молнии  из  своих
голубых глаз на неверного  супруга,  она  была  подобна  …лене  ’роЯнской.
Ќедаром воспылала к ней ревностью Џорфирогенита.
   €ногда, в одинокие, тихие вечера, Я вспоминаю  образы,  возникавшие  на
моем жизненном пути, людей, которых Я встретил или с которыми делил хлеб и
дружбу или просто созерцал их жизнь и поступки. Њногих из них уже  нет  на
земле. Ќо все равно, живут ли  они  под  солнцем  или  покинули  жизнь,  Я
общалсЯ с ними, и они сделали  мое  существование  богатым  впечатлениЯми.
Љонечно, в моем сердце уже не было места длЯ новой  любви.  Ќо  и  ђогнеда
нашла в нем  пристанище  не  только  благодарЯ  своей  красоте,  но  из-за
горестной своей судьбы. Ќедаром русский народ прозвал ее ѓориславной,  что
на Языке руссов значит "дочь горЯ".


   ‘коро под этим Языческим небом должны были совершитьсЯ великие событиЯ.
џ проснулсЯ и услышал, что город наполнен гулом взволнованных человеческих
голосов, женским плачем  и  криками  пререканий.  Ќакануне  мы  узнали  от
„обрыни, что на кнЯжеском дворе произошло столкновение между приверженцами
русских богов и христианскими воинами  ‚ладимира.  Џролилась  человеческаЯ
кровь. Џоэтому Ђнна Якобы просила супруга, чтобы  ради  безопасности  всех
ромеев, в том числе ‹еонтиЯ  и  менЯ,  поместили  на  некоторое  времЯ  во
дворце, так как в раздражении Язычники могли поднЯть руку  на  ненавистных
им  греком,  и  в  глубине  души  мне  была  приЯтна  такаЯ   заботливость
Џорфирогениты, хотЯ Я отлично  понимал,  что  это  объЯснЯлось  только  ее
христианским чувством к ближнему. Ќо, как всегда снедаемый любопытством, Я
вышел на улицу, накинув на себЯ простой дорожный плащ, чтобы не привлекать
к себе вниманиЯ.
   Ќароду в городе было много. ‚сюду слышались разговоры. џ направилсЯ  по
улицам, если можно так назвать эти кривые переулки  между  построенными  в
беспорЯдке хижинами, на городскую площадь. „о моего слуха донеслось:
   - Ќашего кнЯзЯ околдовали греки!
   „ругой человек грозил:
   - Ќе отдадим на поругание светлых богов!
   ‘ветлоусый мужчина в высоком красном колпаке и в длинной  белой  рубахе
простодушно заЯвлЯл:
   - Ќам все равно, Џерун или €лиЯ.  ‹ишь  бы  хлеб  был  в  житных  Ямах.
Љрестись! Џочему же не сделать кнЯзю приЯтное!
   ‚озможно, что этот  добрЯк  уже  был  христианином.  Џод  горой  стоЯла
деревЯннаЯ церковь, где собирались на молитву  местные  христиане  и  даже
греческие торговцы и путешественники, хотЯ богослужение в ней  совершалось
на славЯнском Языке русским пресвитером.
   ‚ одном месте происходило уличное прение о вере. Ључка жителей и  среди
них несколько женщин приступили к трем воинам, как можно было судить по их
плащам, застегнутым на правом плече, и мечам на бедре. Ћдин из них говорил
горожанам:
   - ‚аши боги не боги, а дерево. ‘егоднЯ оно есть, а завтра сгниет.  ‚аши
боги сделаны человеческими руками, секирой.
   - Ђ кто гремит в небесах? - с отчаЯнием крикнула женщина с младенцем на
руках.
   - ѓром гремит по воле божьей.
   - Ќет, это Џерун гремит! €спокон веков было так.
   - Џерун ваш - истукан. €стинный же  бог  -  тот,  которому  поклонЯютсЯ
греки. Ћн создал небо и землю, солнце и звезды. Џотом сотворил человека  и
дал ему бытие на земле.
   џ удивлЯлсЯ умению этого случайного  проповедника.  Ћткуда  были  такие
богословские знаниЯ у простого воина? Ќо  ЯростнаЯ  почитательница  Џеруна
выкрикнула:
   - ‚аши боги намалеваны краской!
   ‚оин  не  нашелсЯ  что  ответить  на  такое  утверждение  и  растерЯнно
переводил взглЯд с одного лица на другое. џ подошел и по возможности мЯгче
сказал:
   - „обрые люди! •ристианский бог не намалеван. ќто  только  изображение,
символ, напоминающий о телесной оболочке •риста и свЯтых...
   џ считал, что мой долг говорить так, и хотел обосновать свои слова,  но
женщины вдруг закричали:
   - “ходи, уходи! € без тебЯ тут не знаем, как быть...
   Ћни были возбуждены происходЯщим и готовы на всЯкую крайность. ‚ глазах
у  женщин  можно  было  прочитать  смЯтение,  даже  ужас  перед  тем,  что
совершалось  в  те  дни  в  Љиеве.  ЉончалсЯ  привычный  уклад,   рушились
верованиЯ, с которыми были свЯзаны счастливые детские воспоминаниЯ.  Џерун
был жесток, но дарил им сильные радости любви, обильные  жатвы  и  богатые
уловы рыбы. € они спрашивали себЯ, эти неразумные люди, будет ли и  впредь
так продолжатьсЯ в русской жизни.
   Ќо было Ясно, что ‚ладимир захотел восприЯть славу нового Љонстантина.
   ‹еонтий ликовал:
   - Џоверь, патрикий, что  это  событие  важнее  длЯ  нас  многих  побед,
одержанных на полЯх сражений.
   Ћт „обрыни мы знали, что вопрос о всенародном  крещении  обсуждалсЯ  на
кнЯжеском совете. Ќа  одном  из  таких  собраний  присутствовали  и  мы  с
‹еонтием. ‘тарейшины, опустив головы, слушали доводы Ђнастаса, но по всему
было видно, что им  тоже  трудно  отрыватьсЯ  от  старой  жизни.  ‚прочем,
некоторые из них уже были христианами, хотЯ хранили свою веру в тайне.
   Ћдин из старых воинов встал и сказал:
   - ЉнЯзь, трудное ты предлагаешь нам дело. Ќо вот  и  бабка  твоЯ  Ћльга
жила в греческой вере. Ђ это была мудраЯ женщина. ‚идно, новаЯ вера  лучше
старой...
   ЊенЯ очень занимали русские боги. џ видел на острове ѓеоргиЯ  свЯщенное
дерево Язычников. ‚  листве  огромного  дуба  гнездились  птицы,  наполнЯЯ
воздух щебетом и хлопаньем крыльев. €долопоклонники считали,  что  в  этом
шуме выражаетсЯ волЯ божества, и старались услышать в нем  веление  небес.
Љак малые дети, они  ищут  присутствиЯ  божественных  сил  в  таинственных
рощах, в тишине вековых лесов или там, где струЯтсЯ свЯщенные источники.
   ‚ладимир  долгое  времЯ  тоже  придерживалсЯ  этих   верований.   †елаЯ
объединить свое государство в единой вере, он воздвиг капище  недалеко  от
города и поставил в нем идолов. Џо приезде в Љиев Я побывал там, хотЯ и со
страхом пришел на это проклЯтое место. ‚округ  холма  торчали  на  высоких
шестах конские черепа, побелевшие от дождей  и  солнца.  Ћгромный  плоский
камень изображал  собой  жертвенник;  на  нем  жрецы  приносили  в  жертву
животных и петухов, и мне казалось, что Я еще вижу  на  нем  следы  крови.
‹учшие куски мЯса они, само собою разумеетсЯ, брали себе,  всЯкую  требуху
сжигали на камне, остатки выбрасывали у подножиЯ холма, и  ночью  все  это
поедали бездомные псы, и тогда суеверные люди  считали,  что  жертва  была
угодна богам.
   Ќа почетном месте стоЯл Џерун - бог грома и молний,  русский  ‡евс.  Ќа
огромном деревЯнном туловище,  грубо  сделанном  секирой,  была  укреплена
серебрЯнаЯ голова, тоже отлитаЯ неискусно, а усы бога были из золота.  Њне
показалось, что круглые глаза  истукана  смотрЯт  на  менЯ  с  дьЯвольской
злобой. ‚ кое-как вырезанных из дерева  руках  ложный  громовержец  сжимал
пучок молний. ‚месте со мной на холм пришли  магистр  ‹еонтий  и  „имитрий
Ђнгел. Њы с любопытством смотрели на кумиров, но мысленно отплевывались  с
омерзением, так как на этом месте  еще  недавно  приносились  человеческие
жертвы.
   Љ великому своему удивлению, мы увидели среди идолов и  древнюю  статую
прекрасного Ђполлона. ‘омнений быть не могло, перед нами был бог ќллады, и
отлитаЯ из бронзы, позеленевшаЯ от гиперборейских  дождей  статуЯ  вызвала
восхищение „имитриЯ. Ћлимпийский бог держал в руках кифару, весь в  помете
диких голубей, обитавших поблизости, на соседних дубах. ‘транно, что холм,
на котором находилось капище, здешние обитатели  называли  ‚олчьей  горой,
точно знали, что один из эпитетов олимпийца - ‹икофрос, то есть  убивающий
волков. Љаким образом попала эта статуЯ в скифскую глушь, мне выЯснить  не
удалось. Ћднако напрасно искал он убежища в таких отдаленных пределах -  и
здесь уже слышалось церковное пение.
   ’олько „имитрий восхищалсЯ:
   - Љакие божественные пропорции!
   Ђ  магистр  ‹еонтий,  всегда  строго   блюдущий   все,   что   касалось
христианской жизни, выговаривал ему:
   - ‘пасение души важнее, чем пропорции человеческого тела.
   „а, судьба сделала менЯ свидетелем многих необыкновенных  событий.  Ќо,
может быть, самым  важным  из  них  было  низвержение  идолов  и  крещение
русского народа.
   €з разговоров с кнЯзем ‚ладимиром Я вынес убеждение, что его охватывает
порой беспокойство. Ѓезусловно, он  видел  и  понимал  превосходство  мира
христиан, культурных людей, над прозЯбанием  Язычников.  †изнь  греков,  с
которыми он сталкивалсЯ, и тех руссов, которые побывали в  Љонстантинополе
и принЯли христианскую веру, была несравненно богаче и сложнее, чем  жизнь
какого-нибудь доителЯ  кобылиц.  Њало  того  -  новаЯ  вера  казалась  ему
необходимой, чтобы скрепить, как обручем, русское  государство;  он  хотел
использовать ее в своих собственных целЯх. Ќо новые понЯтиЯ уже  проникали
в русскую жизнь:  любовь  к  ближнему,  единый  бог  на  небесах,  историЯ
сотворениЯ мира, евангельскаЯ историЯ. Ђнна тоже пришла к  нему  из  этого
мира. Ћт кнЯгини Ћльги остались во дворце книги, по  которым  она  научила
внука читать. Џравда, его душу обуревали порой страсти, порой  жизнь  была
сильнее этих душеспасительных книг,  неслась  куда-то,  как  Ѓорисфен,  со
всеми человеческими радостЯми и печалЯми, но в разговорах с  Ђнной  или  с
этими лукавыми, но благопристойно улыбающимисЯ людьми, какими  мы  были  в
его глазах, кнЯзю хотелось быть равным нам, жить  с  нами  в  одном  мире,
говорить с нами на одном Языке. ‚ладимир не раз говорил мне, что ему очень
бы хотелось увидеть все эти  чудесные  города,  о  которых  он  слышал  от
путешественников и своих посланцев. Ћдин варЯг говорил мне, что  ‚ладимир,
спасаЯсь от џрополка,  два  года  провел  в  ‘кандинавии  и  участвовал  в
варЯжских набегах на землю франков и на €талию, но когда Я спросил его  об
этом, он покачал головой.
   Ћднажды, в припадке откровенности, он сказал мне на пиру:
   - ’Янет менЯ в греческую землю. Ќо как покину такое хозЯйство,  нивы  и
звериные перевесы?
   „а, он не мог противитьсЯ тому жизненному потоку, что  увлекал  ђусскую
землю к ее новой судьбе. †изнь, творившаЯсЯ вокруг истуканов с выпученными
глазами, не могла противостоЯть порывам ветра, дувшего с Џонта.  ‚ладимир,
уже некоторое времЯ тому назад,  подражаЯ  многим  своим  воинам  и  юному
скандинавскому Ярлу Ћлафу, принЯвший христианство,  неоднократно  приходил
на холм, где стоЯло капище, смотрел на идолов и размышлЯл, и  чем  дальше,
тем больше соблазнЯла его полнаЯ прелести греческаЯ жизнь.
   Ђ между тем бирючи, как здесь называют городских глашатаев, звали народ
ЯвитьсЯ  на  речку  Џочайну,  которой  суждено  было  сделатьсЯ   северным
€орданом.  џ  видел,  что  толпы  людей  спускались  к   реке.   Њы   тоже
присутствовали на торжестве, и Я наблюдал все собственными глазами.
   Ќаступило солнечное утро. ‚есь берег был заполнен  народом.  Ћкруженный
знатными  воинами  и  старейшинами,  ‚ладимир  вместе  с  Ђнной  стоЯл  на
разостланном на лужайке ковре. Ќа нем был золотой скарамангий и на  плечах
пурпурнаЯ хламида, слишком  щедро  осыпаннаЯ  жемчугом  и  излишне  богато
вышитаЯ  золотыми  узорами,  на   которых   с   геометрической   точностью
чередовались  орлы  и  кресты.  …ще  вкус  варвара  не  отличалсЯ  большой
изысканностью, и все это можно было легко понЯть и объЯснить. Ќа голове  у
кнЯзЯ сиЯла диадема с жемчужными подвесками у висков, или так  называемыми
пропендулиЯми. Љак у василевса, корона была увенчана крестом.  Џри  каждом
движении кнЯзЯ подвески трепетали, вызываЯ любопытство киевлЯн.  Ќа  Ђнне,
одетой в белые и зеленые одежды, тоже была диадема, но без пропендулий. …е
стан обвивал лор. Љак в часы императорских  выходов,  отроки  держали  над
кнЯжеской четой навес, украшенный  розовыми  страусовыми  перьЯми,  и  это
непривычное занЯтие, видимо, занимало русских юношей.
   џ находилсЯ совсем близко около Ђнны и еще раз мог  видеть  подведенные
глаза Џорфирогениты и нежные румЯна на ее щеках,  похудевших  в  последнее
времЯ от волнений. Ќичего  особенного,  на  наш  взглЯд,  в  этих  женских
ухищрениЯх не было, но простодушные киевские женщины, никогда не  видавшие
ничего подобного, смотрели на Ђнну со страхом, как на ожившего идола.
   Ђнастас, епископ херсонесский  €аков  и  свЯщенники  стоЯли  в  сиЯющих
облачениЯх у самой воды и читали положенные  молитвы.  ђуссы  садились  на
землю, снимали обувь и входили в воду.  •отЯ  многие  делали  это  Явно  с
недовольным  видом,  особенно  женщины,   которые   не   удерживались   от
ругательств, держа на руках плачущих младенцев. €х плач мешалсЯ с женскими
воплЯми. Ќо фимиамный дым тихо поднималсЯ из брЯцающих кадил к небесам,  и
всюду Я видел любопытствующие, широко раскрытые глаза. ‚идно  было  также,
что руссы не понимали, что происходит  с  ними,  но  они  не  осмеливались
нарушить волю кнЯзЯ, за спиной которого стоЯли вооруженные мечами воины.
   Џосле знаменательного событиЯ на  площади  перед  дворцом  был  устроен
всенародный пир. ‚сЯкий желающий мог прийти сюда и есть мЯсо, хлеб,  овощи
и пить хмельное питье. Ќа соседнем  пустыре  кнЯжеские  кухари  жарили  на
кострах целых баранов и даже быков, варили в котлах  похлебку  из  рыб,  а
отроки едва успевали приносить из погребов мед и пиво. Ќикогда в  жизни  Я
не видел подобного! ‘ам кнЯзь, все в том же одеЯнии, но уже без диадемы на
челе, котораЯ, очевидно, с  непривычки  стеснЯла  его,  стоЯл  на  высоком
крыльце и улыбалсЯ народу.
   „лЯ тех, кто не мог ЯвитьсЯ на  пир  по  болезни,  Яства  развозили  по
городу  на  повозках,  и  возницы  громко  приглашали  желающих   отведать
кнЯжеского угощениЯ. ‹еонтий подсчитал, что все это  обошлось  не  в  одну
тысЯчу милиариссиев. Ќо в  Љиеве  еще  не  было  чеканных  монет,  а  люди
рассчитывались кусками серебра, которые они рубили в  установленном  весе,
или мехами.
   „аже на пиру не прекращалось прение о новой  вере.  Ќо  колесо  истории
повернулось безвозвратно. џ помню, что на  том  совещании,  на  котором  Я
присутствовал,   один   из   воинов   рассказывал   о   своем    посещении
ЉонстантинополЯ:
   - Њы не знали, где находимсЯ, на небе или на земле.
   ќто он изумлЯлсЯ патриаршему богослужению.
   Љогда настроение на пиру поднЯлось, приверженцы новой веры бросились  к
холму, где стоЯли истуканы, и повергли  их  на  землю.  Ђнастас  кричал  в
исступлении:
   - ‘мотрите, вот идолы лежат во прахе и ничего не могут сделать  в  свою
защиту, ибо они дерево и металл, а не истинные боги!
   Ќо женщины дико завопили, когда тЯжко рухнул и колодой покатилсЯ с горы
огромный Џерун.
   —тобы лишний раз доказать народу бессилие старых  богов,  по  повелению
кнЯзЯ истукана привЯзали к хвостам косЯка диких коней, и они далеко умчали
его  в  полЯ.  Ќадругавшись  над  Џеруном,  его  бросили  в  „непр.  Љумир
покачивалсЯ на воде и  упрЯмо  приплывал  к  берегу,  и  женщины  кричали,
простираЯ к нему руки:
   - ‚ыплывай, выплывай, светлый бог!
   Ќо  кнЯжеские  воины  отталкивали  идола  от  берега,  и,  подхваченный
течением, он поплыл вниз по реке, к порогам, и  вскоре  скрылсЯ  из  виду.
Ћднако многие не хотели расстатьсЯ со своим ложным божеством,  плакали,  и
им казалось, что вот-вот  загремит  гром  и  молниЯ  поразит  нечестивцев,
поднЯвших руку на бога. Ђ впереди еще были страхи за  урожай,  за  приплод
скота, за удачу на звериных ловах. ‚ простодушном человеке царит  тьма,  и
нужны годы, чтобы просвещение озарило его светом.


   Ќо приближалсЯ день нашего отъезда в Љонстантинополь. ‘олнце находилось
уже недалеко от поворота к зиме. Ќочи становились  прохладными,  и  звезды
высыпали на северном небе, как жемчуг. ‹истьЯ берез сделались золотыми.  ‘
дубов падали на землю тЯжкие желуди...
   Ќа реке стучали топоры. ’ам приводили в исправность ладьи,  на  которых
мы должны были пуститьсЯ  в  обратный  путь.  ‚  Љиеве  собиралсЯ  большой
торговый караван, чтобы успеть отвезти  товары  в  •ерсонес  под  надежной
охраной до наступлениЯ зимы, и мы с  ‹еонтием  и  другими  ромеЯми  решили
воспользоватьсЯ  представившимсЯ  случаем,  чтобы  поскорее  вернутьсЯ   к
василевсу, не дожидаЯсь весны. “же над головами  пролетали  стаи  лебедей,
направлЯЯсь к Џонту. Ќочью было  слышно,  как  высоко  в  небе  музыкально
курлыкали журавли, крЯкали утки, гоготали  гуси.  Џтицы  спешили  уйти  от
суровой зимы, и мы тоже страшились ее и  поэтому  ускорили  отправление  к
пенатам.
   Џеред отъездом Я иногда бродил по городу, поднималсЯ на крепостной вал,
всходил по скрипучей  лесенке  на  бревенчатую  башню.  ’ам,  под  высокой
крышей, где водились голуби и ласточки, среди балок  и  перекрытий,  гудел
степной ветер. Ќо с башни открывалсЯ изумительный  вид  на  величественный
Ѓорисфен, кативший далеко внизу свои широкие голубые воды.
   Ќа том  месте,  где  раньше  стоЯли  идолы,  ‚ладимир  велел  построить
церковь.  ќто  поручил  он  „имитрию  Ђнгелу.  ’Яжело  перенесший  трудное
путешествие и страдавший от своего недуга, который еще больше  усилилсЯ  в
суровом климате ‘кифии, „имитрий таЯл, как свеча. Ђ его строительные планы
еще не были воплощены в действительность. ‚ладимир  спешил  с  возведением
христианского храма. Ћб этом умолЯла его Ђнна, желавшаЯ слушать  литургию.
Џоэтому требовалось построить хотЯ бы небольшую  церковь  с  кафизмой  длЯ
кнЯзЯ и Ђнны, где они могли бы молитьсЯ о спасении своих душ.  Ќо  строить
каменное здание было  трудно.  ‚  Љиеве  еще  не  было  опытных  мастеров,
ощущалсЯ недостаток в камне и кирпиче.  „имитрий  искал  способы  ускорить
строительство.
   €ногда Я приходил взглЯнуть на  работы.  Џоблизости,  на  берегу  реки,
дымились обжигательные печи длЯ кирпичей,  на  которых  ставили  кнЯжескую
метку, каменщики  прилежно  тесали  каменные  глыбы,  а  другие  строители
замешивали известь. “же приступили  к  возведению  стен,  присыпаЯ  к  ним
землю, чтобы каменщики могли подниматьсЯ все выше и  выше  по  мере  роста
зданиЯ. ѓреческий Язык мешалсЯ на строительстве с русским.
   „имитрий печально улыбалсЯ.
   - Ќачнем с малого. Ќадо сообразоватьсЯ с  условиЯми  здешнего  климата.
ђуссы строЯт из дерева легкие и изЯщные башни. ’ак им хочетсЯ строить и из
камнЯ. —то ж, они быстро перенимают искусство возводить свод, а это  самое
трудное в архитектуре. Ќо вскоре мы приступим к постройке большого  храма,
которому позавидует любой город. џ украшу  его  фресками  и  мозаикой.  Њы
выпишем художников из Ђфин.  џ  знаю  их  манеру.  Ћни  подражают  древним
образцам, и поэтому наши епископы не дают им заказов, но здесь  они  будут
на своем месте. ’ы видел, как работают здешние серебрЯных  дел  мастера  и
те, что украшают оружие? Ћбрати внимание! ‚ рисунке у них  много  наивной,
детской радости, близости к природе. Ќа оконных украшениЯх и  на  вышивках
убрусов они охотно изображают замысловатые узоры, а также зверей  и  птиц.
€ногда целые сцены. Ћни любЯт радовать свое  зрение  красками.  Џоэтому  Я
решил облицевать  внутри  церковь  зелеными  или  голубоватыми  изразцами.
‘наружи будут простые кирпичные стены, и человек, пожелавший бы  удалитьсЯ
в храм от будничных забот, даже не будет подозревать о том, какаЯ  красота
его ждет. € вдруг ему представлЯетсЯ красота мозаик,  мрамор,  паникадила!
ќто должно производить на людей большое впечатление, а нам нужно завоевать
варварские души...
   ЏроверЯЯ точность возведениЯ стены, он держал в руке отвес, и свинцовый
грузик раскачивалсЯ на нитке от припадка его убийственного кашлЯ.
   - •отелось бы построить что-нибудь грандиозное, прежде чем  умереть,  -
сказал он.
   џ понимал его томление. ‘колько раз Я думал о том, что не стоит жить-на
земле ради маленьких дел. ’олько  великие  деЯниЯ  могут  оправдать  смысл
существованиЯ. ‘частлив тот, кто в смертный час  свой  может  сказать:  "џ
трудилсЯ и творил". ‚прочем, каждый  вносит  свою  лепту  в  строительство
прекрасного - зодчий, и простой каменщик, и тот, кто терпеливо  замешивает
известь. Ќо церковь, которую строил „имитрий, представлЯлась мне в будущем
прекрасной.
   „имитрий Ђнгел мог спокойно закрыть глаза: после него останутсЯ стихи и
церкви, которые он успел построить, несмотрЯ на свою  молодость,  и  среди
этих  церквей  белый  храм  в  ”окиде,  не  менее  изЯщный,  чем   Ќеа   в
Љонстантинополе, - с аркадами внутреннего  двора  и  фонтанами,  где  вода
обильно и с прекрасным  шумом  изливаетсЯ  из  широко  разверстых  львиных
пастей. Њожет быть, он успел бы построить такой же храм и в Љиеве, если бы
не его болезнь. ЉнЯзь уже обещал Ђнастасу отделить десЯтину своих  доходов
в пользу этого храма. Ђ что  останетсЯ  от  менЯ?  ѓорсть  праха,  который
развеет ветер, да недолговечнаЯ памЯть  в  сердцах  друзей.  Џо  мере  сил
трудилсЯ и Я. „ругие сидели у огнЯ,  спали  в  теплых  постелЯх,  ублажали
чрево, а Я разделЯл с василевсом воинские труды и лишениЯ,  его  бессонные
ночи и опасности на полЯх сражений.
   ’еперь мне  часто  приходилось  иметь  дело  с  пресвитером  Ђнастасом,
которого  кнЯзь  сделал  первым  русским  епископом.  џ  в  конце   концов
примирилсЯ с этим человеком, увидев, с какой  ревностью  он  трудитсЯ  длЯ
просвещениЯ. Ќемедленно же по возвращении в Љиев из-под •ерсонеса ‚ладимир
решил, по его совету, устроить училище длЯ русских детей.  Ќа  совете,  на
котором и  мы  с  ‹еонтием  принимали  участие,  Ђнастас  объЯснЯл  хмурым
старейшинам:
   - Ќам нужны пресвитеры, умеющие читать свЯщенное писание. €  не  только
пресвитеры. ЃольшаЯ нужда в кнЯжеских  слугах,  которые  могли  бы  писать
договоры с другими народами, переписывать судебники и книги длЯ  чтениЯ  и
духовного утешениЯ. ‚езде в государстве нужны люди,  владеющие  тростником
длЯ писаниЯ.
   Ќо неразумные матери плакали, когда в дом приходили  кнЯжеские  люди  и
отнимали детей от медовых лепешек длЯ книжного учениЯ.  ќтим  простодушным
женщинам казалось, что они терЯют своих детей  навеки.  Ћднажды  во  времЯ
своей ежедневной прогулки по городу Я зашел в  школу.  Ћна  помещалась  на
кнЯжеском дворе, в помещении, где сам Ђнастас, с лозой в руке, обучал юных
киевлЯн грамоте. „ети смотрели на учителЯ не без страха, но Я заметил, что
некоторые уже старались постичь книжную премудрость  и  крепко  сжимали  в
маленьких руках азбуку. џ спросил одного из них, белоголового  мальчика  с
горЯщими от волнениЯ глазами:
   - Љак твое имЯ?
   Ћн ответил:
   - €лларион.
   - •очешь ли вкусить учениЯ, €лларион?
   Њальчик посмотрел куда-то далеко перед собою и ответил шепотом.
   - •очу.
   - “чись, €лларион. Ќо здесь  еще  не  конец  твоему  учению.  Џотом  ты
поедешь в город Љонстантина и там постигнешь  сладость  риторики,  и,  кто
знает, может быть, ты сам будешь писать книги длЯ твоего народа!
   Ќа  коленЯх  у  €ллариона  лежала  азбука,  привезеннаЯ,  вероЯтно,  из
Ѓолгарии. Ќа первую букву стих начиналсЯ так: "Ђз есмь  червь..."  Ќелегко
было детЯм этих гордых воинов перестраивать струны своей души и  научитьсЯ
мыслить о бренности всего земного. ‚последствии Я убедилсЯ, что,  помышлЯЯ
о смерти, варвары еще больше начинают ценить жизнь.
   €лларион беззвучно  шевелил  губами,  стараЯсь  запомнить  что-то.  …го
детской душе было страшно в этих книжных странах, в которых она неожиданно
очутилась.
   - Ђ как твое христианское имЯ? - спросил Я его соседа, мальчика с очень
любопытными глазами и такого же белокурого, как €лларион.
   - €аков.
   - „авно ли ты христианин?
   - Ћт рождениЯ.
   - Љто же твои родители?
   - Ћтец мой воин.
   - Њожет быть, твой отец крестилсЯ в Љонстантинополе?
   Ћтрок недоумевающе смотрел на менЯ.
   - ‚ –арьграде?
   - Ќет, в Љорсуни.
   џ присел рЯдом с  ним  на  скамью  и,  вспоминаЯ  безвозвратно  ушедшие
школьные годы, слушал, как Ђнастас учил  своих  питомцев  и  наставительно
читал в "Ђлфавитаре":
   - "Љогда добро плаваешь, паче всего помни о буре!"
   „ети смотрели на него широко раскрытыми глазами. €х юные умы были полны
кипениЯ. Њир раздвигалсЯ перед ними до  бесконечных  пределов,  до  самого
синего морЯ, до греческих пределов, холмов €ерусалима, пальм …гипта...
   —тобы не мешать  больше  учению,  Я  покинул  школу,  мысленно  пожелав
отрокам успеха в науках.
   ‹адьи уже были готовы к отплытию, но поджидали каких-то замешкавшихсЯ в
пути древлЯнских торговцев, которые должны были везти  в  •ерсонес  мед  и
воск. ‘прос на эти товары неожиданно увеличилсЯ. Љак  мне  объЯснили,  эти
товары добывались в области, богатой липами.  ЌевероЯтное  множество  пчел
трудитсЯ там, и этот мед отличаетсЯ особенно ценными вкусовыми и целебными
качествами.
   Џеред отъездом Я удостоилсЯ видеть Џорфирогениту. ‚  тот  день  ‹еонтий
•рисокефал со своими нотариЯми составлЯл список подарков, которые ‚ладимир
посылал в  Љонстантинополь.  Ђнна  сидела  рЯдом  с  супругом  на  скамье,
покрытой серебрЯной парчой. …пископ Ђнастас и ‹еонтий стоЯли у  стола,  на
котором лежали письма длЯ василевсов  и  дары  -  мешочки  с  драгоценными
Яхонтами, с Янтарем и жемчужинами. Ќа полу были навалены кучей меха черных
лис и соболей. Ќад ними суетились служители, увЯзываЯ товары в  тюки.  ‚се
было еще просто в этом варварском государстве. Ќесложен был  и  церемониал
прощаниЯ с Џорфирогенитой.
   ‹еонтий и Ђнастас тщательно записывали дары на папирусе и пересчитывали
каждую жемчужину. Ћдин из нотариев проверЯл предметы  и  тюки  по  списку.
‹еонтий •рисокефал высыпал  жемчужины  из  очередного  холщового  мешочка,
держа его за концы, как за уши. Ћдна жемчужина прекрасной  формы  упала  и
покатилась по полу. Ќотарий с зажегшимисЯ от алчности глазами поднЯл ее  и
подобострастно  протЯнул  магистру.  ‹еонтий  стал  считать  жемчужины,  с
опаской поглЯдываЯ на нотариЯ и шепотом проверЯЯ счет.
   - ‡апиши, - сказал он, закончив подсчитываниЯ: - ’ридцать две жемчужины
средней величины.
   Ќотарий обмакнул тростник в чернильницу.
   Џриходили и уходили воины и отроки. ‚ помещении была суета. Ђнна сидела
с усталым видом. ‚ладимиру тоже стало скучно. Ћн спросил Ђнастаса:
   - ‘коро ли вы кончите? Џоспешите, ведь есть и другие дела.
   Њне тоже надоело это занЯтие. ’очно мы были в  менЯльной  лавке.  Ќо  Я
стоЯл и думал о своей жизни, спрашиваЯ себЯ мысленно,  чем  бы  она  была,
если бы моЯ судьба походила на участь тысЯч  других  людей.  џ  мог  легко
представить себе это.  ‘покойное  существование,  добродетельнаЯ  супруга,
отпрыск какой-нибудь почтенной семьи, а  вместе  с  нею  имение  и  теплый
вместительный дом, где пахнет амброй и кипарисом, потом дети, утешение  на
старости лет, и на склоне жизни краснаЯ хламида магистра или  даже,  может
быть, звание великого доместика...
   Љогда  все  было  закончено  и  списки  проверены,   мы   стали   перед
Џорфирогенитой,  чтобы  отдать  ей   последнее   поклонение,   как   перед
покойницей, и  пали  ниц.  ЏоднЯвшись,  Я  увидел,  что  лицо  Ђнны  стало
печальным. Ђ у менЯ мелькнуло в мыслЯх, что уже ничего  не  будет  в  моей
жизни,  прошедшей  в  военной  суете  и  одиночестве,  кроме  этих  мук  и
воспоминаний об этой разлуке.
   Њы отступили на три шага и снова поверглись ниц. Ћпустив лоб к полу,  Я
повторил про себЯ:
   "Џрощай! Џрощай навеки!"
   Ќо почему даже в минуту расставаниЯ моЯ душа испытывала  нечто  похожее
на блаженство? ‚ нашем ромейском мире, где все  установлено  незыблемо  на
вечные времена, нельзЯ изменить судьбу человека. Ћдин рождаетсЯ во дворце,
другой - в хижине. Ќебо послало мне испытание неразделенной любви. Ќо Я не
ропщу. ќта мука была лучше, чем многие блага  земные  и  довольство  своим
существованием.
   Ђнна все так же  печально  смотрела  на  нас,  отбывающих  в  ромейские
пределы, оставлЯющих ее в стране скифов. Ђ Я мысленно говорил перед нею:
   "Ѓлагодарю судьбу, что мне суждено было взглЯнуть на твое лицо, сказать
тебе несколько слов, услышать твой голос в ответ и очутитьсЯ в поле зрениЯ
твоих прекрасных глаз! Ѓлагодарю небо, что моЯ душа посетила этот мир в те
годы, когда и ты жила на земле, что  Я  ступал  там,  где  и  ты  ступала,
молилсЯ в церквах, где и ты молилась! ‹егко могло  случитьсЯ,  что  мы  не
встретились бы в море жизни. Ћднако Я нашел тебЯ в  земной  суете,  и  мне
суждено было полюбить тебЯ!"
   Ќа голове у Ђнны был белый убрус,  который  сжимало  украшение  в  виде
золотой диадемы. €з-под краЯ зеленой шелковой одежды  виднелись  пурпурные
башмачки, усыпанные мелкими жемчужинами.
   џ знал, что где бы мне ни суждено было умереть - на постели от болезни,
на поле сражениЯ от меча или на погибающем в буре корабле, - моЯ последнЯЯ
мысль будет о ней.
   Ћтроки поднЯли свЯзки мехов, чтобы грузить их на ладьи.  Ќотарий  несли
под бдительным надзором ‹еонтиЯ мешочки с жемчужинами и золотыми солидами.
Њы тоже спустились к реке, чтобы узнать, готова ли наша ладьЯ к  отплытию.
Њногие руссы выходили из хижин, чтобы посмотреть на греков, хотЯ в  городе
всегда было много иноземцев. Њы спустились по крутому спуску  к  реке.  Ќа
Ѓорисфене стоЯли ладьи,  изгибаЯ  высокие  птичьи  шеи  с  фантастическими
головами  грифонов  и  зверей.  Ќас  должны  были  сопровождать,  как   мы
условились с ‚ладимиром, четыреста воинов под  начальством  моего  старого
знакомца ‚сеслава. ‚ •ерсонесе уже поджидал посланцев василевса  ромейский
корабль, чтобы увезти нас в Љонстантинополь. Ќадо было торопитьсЯ, так как
с приближением зимнего времени плавание в Џонте становитсЯ небезопасным.
   Ќа другой день, на рассвете, мы тронулись  в  путь.  ђека  вздулась  от
осенних дождей и бурлила. ‹адьи стремительно понеслись одна за другой вниз
по течению. џ поднЯл глаза, чтобы посмотреть на высокий берег. Ќа горе все
так же непоколебимо стоЯли бревенчатые башни. Ќа верхней галерее одной  из
них можно было рассмотреть группу женщин. Њожет быть,  это  была  Ђнна  со
своими приближенными женщинами,  поднЯвшаЯсЯ  рано,  чтобы  посмотреть  на
уезжающих к братьЯм? Ћдна из женщин махала голубым платом. Ћна желала  нам
счастливого пути. Њожет быть, это Ђнна прощалась с нами в  последний  раз?
Ќо течение влекло нас с невероЯтной быстротой  к  порогам,  и  скоро  Љиев
исчез в утреннем тумане. Њы были счастливы, что в точности выполнили  волю
благочестивого, и теперь спешили, чтобы вовремЯ прибыть в  Љонстантинополь
и дать отчет в том, что мы видели и слышали в стране руссов.


   Ќемногое еще осталось прибавить к этой хронике. Љак волы,  изнемогающие
под тЯжким Ярмом и отгонЯющие ударами хвоста  злых  насекомых,  мы  влекли
колесницу тысЯчелетнего ромейского государства. Ћна  со  страшным  скрипом
двигалась медленно в темноте мировой ночи.  ‚сюду  царит  мрак.  ‘вЯщенные
холмы ђима представлЯют взорам путника руины, увешанные  диким  плющом,  и
уже сделались прибежищем длЯ  коз  и  невежественных  пастухов.  ”ранкские
бароны, точно разбойники, живут вместе с конЯми и псами в  построенных  из
необделанного камнЯ замках  и  даже  не  гнушаютсЯ  нападать  на  торговые
караваны. ‹атинскаЯ церковь отошла от  апостольских  правил.  €  только  в
ромейском государстве истиннаЯ вера не угасает, как вечный  светильник,  и
процветают художества. „аже в наши трудные времена живописцы  Џанталеон  и
Њена удивлЯют весь мир своим искусством, склонЯЯсь трудолюбиво над книгами
патриарха. Ќе будем предаватьсЯ отчаЯнию. ќллинские семена,  посеЯнные  на
русской почве, упали не на камень и в свое времЯ принесут обильную  жатву.
Љак засохшаЯ землЯ жадно впитывает потоки дождЯ,  так  и  варварскаЯ  душа
жаждет, чтобы ее напоили книжные реки.
   ‚лекомый ненасытным любопытством ко всему, что происходит  в  жизни,  Я
ЯвилсЯ  однажды  в  мастерскую,  где  работали  Џанталеон  и   Њена.   ќто
происходило во дворце, в довольно низкой горнице со сводчатым  потолком  и
двумЯ широкими окнами.  Ћколо  них  стоЯли  наклонные  дубовые  столы.  ‡а
ближайшим сидел Џанталеон, за другим - Њена. Ћколо художников  можно  было
видеть на полу и на скамьЯх множество глинЯных горшочков с красками. Љогда
Я  вошел,  Џанталеон  растирал  на  мраморной  доске  киноварь,  а   Њена,
склонившись к столу, что-то  чертил.  џ  произнес  положенные  в  подобных
случаЯх приветствиЯ и подошел к художнику, занЯтому с кистью  в  руке.  Ћн
улыбнулсЯ, смущенный тем, что кто-то будет наблюдать за его работой,  или,
может быть, польщенный моим вниманием, но продолжал тщательно вырисовывать
кистью орнамент в  виде  виноградной  лозы  с  геометрическим  повторением
листьев и гроздий. ‚ этой рамке был изображен ‚асилий. џ  сразу  же  узнал
его. Љоротко подстриженнаЯ борода, жесткаЯ и колючаЯ, пронзительные  глаза
и впалые щеки. ‚ одной руке он держал меч, в другой - символическое копье.
„ва  ангела  венчали  его  диадемой,  на  которой  был  изображен   каждый
драгоценный камень. “ подножиЯ василевса склонились  плененные  варвары  и
мЯтежники. Љак Я сказал, сходство было большое, но в рисунке чувствовалась
сухость и одеревенелость, и василевс напоминал  „имитриЯ  ‘олунского,  как
его  изображают  на  иконах.  €  на  других  листах  движениЯ  людей  были
свЯзанными, как бы застыли в одном, избранном этим живописцем мгновении.
   - €звини менЯ, художник, - обратилсЯ Я к Њене, - но менЯ удивлЯет,  что
ты удалЯешьсЯ от природы и не изображаешь предметы и людей  так,  как  это
делает, например, ‹ука ‚лахерит. џ видел его картину,  котораЯ  называетсЯ
"„авид, пасущий свои стада". Џсалмопевец играет на лире, и короткаЯ одежда
не закрывает его мускулистые ноги. ќто голени юноши и пастуха, знакомого с
горными тропами. Ћколо „авида сидит муза и вдохновлЯет его.  ‚низу  другаЯ
женщина, с обнаженными сосцами, полными молока, символизирует  плодородие,
а рЯдом с нею пес, слушающий музыку - так  звери  внимали  некогда  Ћрфею.
‘обака стережет овец и коз, пасущихсЯ на лужайке. Ќе кажетсЯ ли тебе,  что
именно так надо воспроизводить мир и все, что мы наблюдаем в нем?
   Њена прекратил работу и стал задумчиво поглаживать бороду, а Џанталеон,
с которым мы и раньше встречались, так как он украшал орнаментом некоторые
книги моей библиотеки, услышал разговор и поддержал менЯ:
   - ‹ука подражает не только природе, но и древним  образцам,  в  которых
столько жизни.
   - ’ак в чем же дело? Џочему вы не берете их за образец? - удивилсЯ Я.
   Њена вздохнул с Явным огорчением.
   - Џочему ты вздыхаешь так горестно, Њена?
   - Ќедавно Я выполнЯл одну работу длЯ патриарха. ‘вЯтейший  заказал  мне
украсить  сочинение  ”еофана  Џродолженного.  —итал  ли  ты   эту   книгу,
патрикий?.. —итал. ’ам есть такаЯ сцена.  €мператор  смотрит  на  корабль,
нагруженный пшеницей и  елеем,  которыми  хотела  торговать  августа,  без
ведома супруга и презрев свое высокое звание...
   - Ћтлично помню.
   - џ изобразил корабль, мачты, паруса, полные упругого ветра, и  веселых
корабельщиков. ‚едь они всегда любЯт  вино  и  приключениЯ.  Ќа  берегу  Я
поместил императора. Ћн уперсЯ кулаками в бедра, так  как  был  разгневан,
что его супруга занимаетсЯ торговыми предприЯтиЯми. Ђ патриарх взглЯнул на
рисунок и погрозил мне перстом.
   - —ем же был недоволен свЯтейший?
   - Џатриарх сказал: "‚ изображении важна идеЯ, а не земные  подробности.
Љанон, а не воображение легковесного ума". Ћн негодовал, что  Я  изобразил
василевса не  представителем  божественной  власти  на  земле,  с  золотым
сиЯнием  вокруг  головы,  как  у   свЯтых,   а   обыкновенным   человеком,
рассердившимсЯ на жадную жену. Њежду тем  именно  так  изображали  древних
героев "€лиады" или хитроумного мореплавателЯ ЋдиссеЯ, хотЯ  он  тоже  был
царем.
   Џанталеон  передал  прислуживающему  мальчику  доску  с   киноварью   и
наставительно сказал:
   - Џродолжай растирать краску! Ќо делай это медленно и равномерно, а  не
рывками и без грубого нажима. ’акаЯ  краска  употреблЯетсЯ  длЯ  заглавных
букв и при  рисовании  пурпура  и  поэтому  должна  быть  особенно  хорошо
протерта.
   †ивописец подошел к нам, может быть надеЯсь,  что  Я  скажу  что-нибудь
достойное внимание по поводу рассказа Њены,  но  мое  положение  обЯзывало
менЯ. џ не мог в присутствии малознакомых людей порицать патриарха, хотЯ и
не был согласен с ним, и, сказав несколько незначительных слов  в  похвалу
художников, покинул мастерскую.
   Ќет надобности подробно останавливатьсЯ  на  событиЯх  тех  лет  -  они
общеизвестны. “помЯнем только о самом существенном,  чтобы  создать  рамки
длЯ повествованиЯ. €так, с помощью руссов мы  разгромили  восстание  ‚арды
‘клира, возглавившего надменных стратигов восточных фем, уже чувствовавших
себЯ в отдаленных областЯх независимыми государЯми, и смирили их  гордыню.
Ћгромное число мЯтежников было убито, остальные рассеЯлись  и  скрывались,
как дикие звери, в лесах ’мола. ‘ам ‘клир  попал  в  наши  руки.  Џленника
привезли к василевсу прЯмо из грохота битвы, даже не успев  снЯть  с  него
пурпуровых кампагий, право ношениЯ которых он осмелилсЯ себе присвоить.
   Џри виде мЯтежника, тучного и жалкого человека с мешками под глазами  и
с трЯсущимисЯ от волнениЯ руками, ‚асилий воскликнул:
   - € перед таким стариком мы еще вчера трепетали!
   ЏомнЯ о прежних заслугах ‘клира,  ‚асилий  не  предал  его  мучительной
смерти, а сослал в отдаленный монастырь. ’ам он мог до  конца  своих  дней
предаватьсЯ размышлениЯм о своей бурной и полной превратностей жизни.
   Њне запомнилсЯ разговор благочестивого со ‘клиром в час пленениЯ.
   ‘клир стоЯл перед ним и тЯжело дышал, будучи уже на склоне лет. “  него
было кровотечение из носа. ‚озможно, что кто-нибудь из наших воинов ударил
его по лицу. ‘клир вытирал кровь рукою и смотрел на пальцы  с  удивлением,
как  бы  пораженный,  что  он,  проливший  столько  чужой   крови,   видит
собственную. Ћна запачкала ему седую бороду, одежду  и  панцирь.  ‚асилевс
пронзительными глазами глЯдел на пленника, потом произнес с осуждением:
   - Љонец, ‚арда? ’еперь уже никогда не услышать тебе шум битвы...
   - Љонец, - прохрипел старик.
   - —его бы хотел сейчас?
   - ‘мерти... “стал безмерно...
   - Ђх, ‚арда, ‚арда! …сли бы не ты, не пришлось бы мне  унижатьсЯ  перед
руссами. џ послал бы тебЯ защищать •ерсонес. ‘  твоим  умом  и  пониманием
вещей и решитьсЯ на такое безумие - поднЯть руку  на  василевса!  ’ы  ведь
отлично знаешь, что только Я один способен вывести ромеев из  затруднений.
“ менЯ все есть, а мои враги  стремЯтсЯ  к  обогащению  и  власти.  ‚оины,
уведите его!
   ‘клира увели. ’ри варЯга остались в его шатре, чтобы провести там  ночь
и стеречь пленника. џ поднЯл парусиновую полу палатки, чтобы посмотреть на
мЯтежника  при  свете  факела,  который  держал  в  руках  один  из   моих
служителей. ‘клир сидел на земле, опустив руки. Џо дороге с него уже снЯли
кампагии, босые ноги старика, искривленные болезнЯми, были  в  грЯзи.  ел
дождь. ‘клира так и вели без всЯкой предосторожности по лужам...
   ’ак кончилась деЯтельность  Ѓарды  ‘клира.  ’ак  изливаетсЯ  в  небытие
быстротекущее времЯ.
   Џокончив с мЯтежом на востоке, ‚асилий все  свое  внимание  обратил  на
запад, где надлежало предотвратить опасность, грозившую со стороны  болгар
и богомилов.
   „вадцать пЯть  лет  жизни  василевса  прошли  в  непрестанных  походах.
‚асилий металсЯ, как лев, заключенный  в  клетку,  двадцать  пЯть  лет  не
снимал  панцирЯ.  Љогда  положение   становилось   невыносимым,   выступал
шеститысЯчный отрЯд варЯгов, присланный ‚ладимиром,  и  тогда  эти  тысЯчи
мечей обрушивались на врагов. ’ак серпы жнут пшеницу в дни знойной жатвы.
   „авид Ђрианит и Љонстантин „иоген опустошили  Џелагонию.  ’ретьЯ  часть
военной добычи была  отдана  варЯгам,  две  другие  поделили  между  собою
василевс и ромейские воины.
   ‘колько битв, сколько горЯщих городов встает в моей памЯти! ЉасториЯ  и
‹арисса, „иррахий и ‚ерреЯ...
   ‚  один  знаменательный  день  мы  получили  из  осажденного  болгарами
„ористола на „унае послание от  сына  патрикиЯ  ”еодота  €вира.  Њы  стали
поспешно собиратьсЯ в  поход  и  вскоре  осадили  ‘етену,  где  находились
житницы царЯ ‘амуила. ‚раг  уже  чувствовал,  что  его  силы  иссЯкают.  ‚
распорЯжении ‚асилиЯ были многочисленные наемники,  золото,  воины  фем  и
непобедимые гетерии "бессмертных".  ‘ражатьсЯ  с  таким  могуществом  было
трудно, и драма приближалась к развЯзке.
   €юнЯ пЯтнадцатого днЯ, третьего индикта, 6522 года от  сотворениЯ  мира
благочестивый вновь повел нас на врагов.  ‚оины  пошли  за  ним  с  пением
псалмов и рукоплесканиЯми,  потому  что  смерть  воина  на  поле  сражениЯ
подобна смерти мучеников. ’ак мы двинулись в неприступные горы Њакедонии.
   ‚здымаЯ пыль на дорогах,  впереди  гарцевала  конница  мужественного  и
осторожного ”еофилакта ‚отаниата.  ‡а  нею  шли  воины  фемы  Ћптиматов  и
испытанный в сражениЯх отрЯд варЯг