        €ван €ванович ‹ажечников. Ѓасурман


     €сторический роман


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: €.€.‹ажечников. "Ѓасурман"
     €здательство "ЊастацкаЯ лiтаратура", Њинск, 1985
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zpdd@chat.ru), 27 октЯбрЯ 2001
     ---------------------------------------------------------------------


     "Ѓасурман"  -  исторический  роман  русского  писателЯ  €.€.‹ажечникова
(1792-1869). ‚ центре повествованиЯ - образ €вана III. показанный автором на
фоне возрождающейсЯ Њосковии, сбросившей татарское иго.


     ‘одержание

     Џролог

         * —асть 1 * 
     ѓлава перваЯ. ‚ Ѓогемии
     ѓлава втораЯ. Њщение
     ѓлава третьЯ. Ѓыло ли исполнение?
     ѓлава четвертаЯ. ‡амысел
     ѓлава пЯтаЯ. ‚еличание
     ѓлава шестаЯ. „омостроитель и домочадцы
     ѓлава седьмаЯ. †ильцы каменных палат
     ѓлава восьмаЯ. ‘казочник и вестник
     ѓлава девЯтаЯ. Џриезд и встреча
     ѓлава десЯтаЯ. ‚естовщик

         * —асть 2 * 
     ѓлава перваЯ. •удожник
     ѓлава втораЯ. ђусское молодечество
     ѓлава третьЯ. €спытание
     ѓлава четвертаЯ. Џациенты
     ѓлава пЯтаЯ. Ћчарование
     ѓлава шестаЯ. Ѓеглец
     ѓлава седьмаЯ. Џоследний в роде

         * —асть 3 * 
     ѓлава перваЯ. ђешение без апеллЯции
     ѓлава втораЯ. ’ельник
     ѓлава третьЯ. ‹ицарь Џоплев
     ѓлава четвертаЯ. „ары
     ѓлава пЯтаЯ. Џоход
     ѓлава шестаЯ. ‡аимка
     ѓлава седьмаЯ. Џроводы
     ѓлава восьмаЯ. ђазрыв-трава
     ѓлава девЯтаЯ. ‹укаваЯ посредница

         * —асть 4 * 
     ѓлава перваЯ. ‘нЯтое очарование
     ѓлава втораЯ. ђодимец художника
     ѓлава третьЯ. Џрием посольства
     ѓлава четвертаЯ. ‘ватовство
     ѓлава пЯтаЯ. Џерелесок
     ѓлава шестаЯ. Ќаказание еретиков
     ѓлава седьмаЯ. Џоле
     ѓлава восьмаЯ. ‘пор за невесту
     ѓлава девЯтаЯ. —ернаЯ изба
     ѓлава десЯтаЯ. ђазвЯзка
     ѓлава одиннадцатаЯ. ЋпЯть в Ѓогемии

     ЏримечаниЯ Ќ.€льинской


     Ѓлагословите, братцы,
     старину сказать.

     ‘ахаров {Џрим. стр. 3}


        ЏђЋ‹Ћѓ


     "Ѓожиею милостию,  радуйсЯ и  здравствуй,  господин и  сын  наш,  кнЯзь
великой, „митрий €ванович, всеЯ ђуси... на многаЯ лета!"

     ‘лова  митрополита  по   случаю  венчаниЯ  на   великокнЯжение  „митриЯ
€оанновича, внука €оанна III.

     ќто было 27 октЯбрЯ 1505 года. Ѓудто к венчанию царЯ Њосква снарЯдилась
и изукрасилась.  ‘обор “спенский,  церковь ЃлаговещениЯ,  ѓрановитаЯ Џалата,
’еремный дворец {Џрим.  стр.  4},  Љремль с  своими стрельницами,  множество
каменных церквей и  домов,  рассыпанных по  городу,  -  все это,  только что
вышедшее из-под  рук  искусных зодчих,  носило  на  себе  печать  свежести и
новизны,  как бы возникло в один день волею всемогущею.  „ействительно,  все
это было сотворено в короткое времЯ гением €оанна III. Љто оставил бы Њоскву
за  тридцать  лет  назад  бедною,   ничтожною,   похожею  на  большое  село,
огороженное детинцем {Џрим.  стр.  4}, не узнал бы ее, увидав теперь. ’ак же
скоро и всЯ ђусь поднЯлась на ноги по одному молодецкому окрику этого гениЯ.
‚зЯв исполина-младенца под свою царскую опеку,  он сорвал с него пелены и не
по  годам,  а  по часам воспитал его на богатырство.  Ќовгород и  Џсков,  не
ломавшие ни  перед кем шапки,  снЯли ее  перед ним {Џрим.  стр.  4},  да еще
принесли в  ней свою волю и  золото;  иго ханское свержено и  переброшено за
рубеж земли русской {Џрим. стр. 4}; Љазань хотЯ отыгрывалась еще от великого
ловчего {Џрим.  стр. 4}, но отыгрывалась, как волчица, которой некуда утечь;
уделы сплавлены и  выкованы в  один могучий особнЯк,  и  тот,  кто  все  это
сотворил, первый из русских властителей воплотил в себе идею царЯ.
     Ћднако ж  27  октЯбрЯ 1505 года изукрашеннаЯ им  Њосква готовилась не к
радостному,  а печальному торжеству. €оанн, изнемогаЯ и духом и телом, лежал
на  смертном одре.  Ћн  забывал свои подвиги,  он помнил только грехи свои и
каЯлсЯ в них.
     Ѓыло времЯ к вечеру.  ‚ храмах горели одинокие лампады;  сквозь слюду и
пузыри окон  светились в  домах  огни,  зажженные верою  или  нуждою.  Ќигде
народнаЯ любовь не теплила их, потому что народ не понимал заслуг ‚еликого и
не  любил его  за  нововведениЯ.  ‚  одном углу  казенного двора чернаЯ изба
позднее других домов осветилась слабым огоньком.  Ќа  пузырную оболочку окна
ее железнаЯ решетка с  ершами отбросила клетчатую тень,  которую,  однако ж,
пестрила точка,  то блестЯщаЯ, как искра, то вьющаЯ струю пара. ‡нать, узник
провертел отверстие в пузыре,  чтобы, украдкою от своего сторожа, глЯдеть на
свет божий.
     ќто  была тюрьма,  и  в  ней  на  этот раз  томилсЯ молодой узник.  …му
казалось не  больше двадцати лет.  ’ак молод!  Љакие же  ранние преступлениЯ
могли привести его  сюда?  Џо  лицу  его  не  веришь этим преступлениЯм,  не
веришь,   чтобы  бог  создал  такую  обманчивую  наружность.  ’ак  пригож  и
благовиден,  что,  кажетсЯ, ни один черный помысел не пробежит по спокойному
челу, ни одна страсть не заиграет в его глазах, исполненных любви к ближнему
и  безмЯтежной грусти.  €  между тем  статен,  величав;  как встрепенетсЯ из
дремоты своей,  как трЯхнет черными кудрЯми, виден забывшийсЯ господин, а не
раб.  ђуки его белы,  нежны,  словно женские.  Ќа косом вороте рубашки горит
изумруднаЯ запонка;  в сырой закопченной избе на широком прилавке пуховик, с
изголовьем из мисюрской камки {Џрим.  стр.  5} и с шелковым одеЯлом, а подле
постели ларец из белой кости филиграновой работы. ‚идно, не простой узник!
     Ќе простой,  да еще венчанный...  € чист делами и помыслами, как житель
неземной.  ‚се его преступлениЯ в  венце,  которого он  не  искал и  который
надела  на  него  прихоть  властителЯ;  никакой  крамоле,  никакому  злу  не
причастный,  он  виноват  за  чужие  вины,  за  честолюбие двух  женщин,  за
коварство царедворцев,  за гнев деда {Џрим. стр. 5} на сторонних, не на него
ж.  …му назначили царство,  и отвели в тюрьму! Ћн не понимал, почему венчают
его,  и теперь не понимает, за что его лишили свободы, света божьего, всего,
в чем не отказывают и смерду. ‡а него ближние и молитьсЯ не смеют вслух.
     ќто внук €оанна III,  единственное дитЯ любимого сына его,  злополучный
„митрий €оаннович.
     ’о сидел он в грустном раздумье, облокотЯсь на колена и утопив пальцы в
чернокудрой голове,  то вставал,  то ложилсЯ. Ћн металсЯ, как будто дали ему
отраву. Ќикого с ним не было. Ћдинокий огонек освещал его бедное, несчастное
жилище. ’ишину избы нарушали капель с потолка или мышь, подбиравшаЯ крохи от
трапезы узника.  Ћгонек то замирал,  то вспыхивал,  и  в эти переливы света,
казалось,  ползли по  стене рЯды огромных пауков.  ‚  самом же деле это были
каракульки на разных Языках,  начертанные углем или гвоздем. …два можно было
разобрать в них:  "Matheas",  "Њарфа,  посадница ‚еликого Ќовгорода",  "Ѓудь
проклЯт!",  "Liebe Mutter, liebe A..." ["„орогаЯ мать, дорогаЯ Ђ..." (нем.)]
и еще,  еще какие-то слова, разорванные струЯми, которые текли по стене, или
стертые негодованием и невежеством сторожей.
     „верь темницы тихонько отворилась. „митрий €оаннович встрепенулсЯ.
     - ЂфонЯ!  это  ты?  -  радостно спросил  он;  но,  увидав,  что  принЯл
вошедшего за другого, присовокупил с грустью: - Ђх, это ты, Ќебогатый!.. —то
ж нейдет ЂфонЯ?.. Њне скучно, мне тошнехонько, менЯ тоска гложет, будто змеЯ
подколоднаЯ лежит у  сердца.  ‚едь ты  сказал,  что будет ЂфонЯ,  когда огни
зажгут в домах?
     - Ђфанасий Ќикитич никогда не кривит словом, не то что глазом, - сказал
дьЯк „митриЯ,  Ќебогатый - приставник добрый, услужливый и между тем строгий
в исполнении наставлений,  данных великим кнЯзем,  как стеречь внука.  (Ќадо
знать,   что  в   это  времЯ  он  же,   за  болезнию  „митриева  казначеЯ  и
постельничего,   исполнЯл  их   должность.   —есть  честью  кнЯзю,   хотЯ  и
заключенному!..) -  “спокойсЯ,  „митрий €ванович,  голубчик мой! “ж конечно,
скоро придет наш краснобай.  ’ы сам ведаешь, хил становитсЯ, худо видит, так
бредет себе ощупью. Ђ ты покуда, милое дитЯтко мое, поиграй, потешьсЯ своими
игрушками. ЏрисЯдь себе хорошенько на постелюшке; Я подам тебе твой ларец.
     € „митрий €ванович,  дитЯ, которому было за двадцать лет, от скуки, его
томившей, исполнил тотчас предложение своего дьЯка, сел с ногами на постель,
взЯл костЯной ларец к  себе на  колена и  отпер его ключом,  который висел у
него на  поЯсе.  Џонемногу,  одна за другою,  выходили на свет божий дорогие
вещицы,  заключенные в этом ларце.  ЉнЯжич подносил к огню то цепь золотую с
медвежьими головками или  чешуйчатый золотой  поЯс,  то  жуковины  (перстни)
Яхонтовые и изумрудные, то крестики, монисты, запЯстьЯ, запонки драгоценные;
любовалсЯ ими, надевал ожерельЯ себе на шею и спрашивал дьЯка, идут ли они к
нему;  брал зерна бурмицкие {Џрим. стр. 6} и лалы в горсть, пускал их, будто
дождь,  сквозь пальцы,  тешилсЯ их игрою,  как настоЯщее дитЯ,  -  и  вдруг,
послышав голос в  ближней комнате,  бросил все  кое-как  в  ларец.  ‹ицо его
просиЯло.
     - ќто ЂфонЯ! - молвил он, отдаваЯ ларец дьЯку, и слез с постели.
     - ‡апри,  „митрий €ванович! - сказал с твердостью Ќебогатый, - без того
не приму.
     Џроворно щелкнул ключ  в  ларце;  дверь  отворилась,  и  вошел  в  избу
тюремную  старичок  небольшого  роста,   сгорбившийсЯ  под  ношею  лет;  ими
золотилось уже  серебро волос его.  Ћт  маковки головы до  конца век  левого
глаза  врезалсЯ глубокий шрам,  опустивший таким  образом  над  этим  глазом
вечную  занавеску;   зато  другой  глаз  вправлен  был  в  свое  место,  как
драгоценный камень чудной воды,  потому что  блистал огнем необыкновенным и,
казалось,  смотрел за  себЯ  и  своего  бедного собрата.  ‘ын  не  встречает
ласковее отца нежно любимого, как встретил старика „митрий €ванович. ђадость
горела в очах царевича,  в каждом движении его.  Ћн принимал от гостЯ посох,
стрЯхал с  него  порошинки снега,  обнимал его,  усаживал на  почетное место
своей постели.  Ђ гость был не иной кто, как тверской купец Ђфанасий Ќикитин
{Џрим.   стр.  7},  купец  без  торговли,  без  денег,  убогий,  но  богатый
сведениЯми,  собранными им  на  отважном пути  в  €ндию,  богатый  опытами и
вымыслами,  которые он, сверх того, умел украшать сладкою, вкрадчивою речью.
Ћн жил пособиЯми других и  не был ни у  кого в долгу:  богатым платил своими
сказками,  а  бедных дарил ими.  …му  позволено было посещать великого кнЯзЯ
„митриЯ  €вановича (которого,  однако  ж,  запрещено было  называть  великим
кнЯзем).  Њожно судить, как он наполнЯл ужасную пустоту его заключениЯ и как
поэтому был дорог длЯ него.  —то ж давал ему за труды „митрий?  Њного, очень
много длЯ  доброго сердца:  свои радости,  единственные,  какие оставались у
него в свете,  -  и эту награду тверитЯнин не променЯл бы на золото.  Љак-то
раз хотел царевич подарить ему дорогую вещицу из своего костЯного ларца;  но
дьЯк с  бережью напомнил узнику,  что все вещи в ларце -  его,  что он может
играть ими, сколько душе угодно, да располагать ими не волен.
     ‚чера  Ђфанасий  Ќикитин  начал  современную  ему  повесть  о  немчине,
прозванном басурманом {Џрим. стр. 7}. Ќыне, усевшись, продолжал ее. ђечь его
текла,  как песнь соловушки,  которого можно заслушатьсЯ от зари вечерней до
утренней,  не смыкаЯ глаз. †адно внимал царевич рассказчику; рдели щеки его,
и нередко струились по ним слезы. „алеко, очень далеко уносилсЯ он из тюрьмы
своей, и только по временам грубаЯ брань сторожей за перегородкою напоминала
ему  горькую существенность.  Њежду  тем  дьЯк  Ќебогатый бегло  поскрипывал
перышком; листы, склеенные вдоль один за другим, уписывались чудными знаками
и свивались в огромный столбец.  Ћн писал со слов ЂфанасиЯ Ќикитина ‘казание
о некоем немчине, иже прозван бе бесерменом.
     ‚друг, среди рассказа, вбежал в тюрьму дворецкий великого кнЯзЯ:
     - €ван ‚асильевич готовитсЯ отдать богу душу,  - сказал он торопливо, -
он сильно воспечаловалсЯ о тебе и послал за тобой. Џоспешай.
     ‘удорожно затрепетал кнЯжич.  Џо  лицу  его,  которое сделалось подобно
белому плату,  пробежала какаЯ-то дума;  она вспыхнула во взорах его. Ћ, это
была дума раздольнаЯ!..  ‘вобода... венец... народ... милости... может быть,
и казнь...  чего не было в ней?  “зник,  дитЯ,  только что игравший цветными
камушками, стал великим кнЯзем всеЯ ђуси!
     €оанн еще земной властитель на смертном одре; еще смерть не сковала уст
его,  и  эти  уста  могут назначить ему  преемника.  Њысль о  будущей жизни,
раскаЯние, свидание со внуком, которого он сам добровольно венчал на царство
и которого привели из тюрьмы, какую силу должны иметь над волею умирающего!
     ЉнЯжичу  подали  шапку,  и  он,  в  чем  был,  сопровождаемый дьЯком  и
приставами, поспешил в палаты великокнЯжеские. ‚ сенЯх встретили его рыданиЯ
ближних и слуг великого кнЯзЯ. "‘талось... дед умер!" - подумал он, и сердце
его упало, шаги запнулись.
     ЏоЯвление  „митриЯ  €вановича во  дворце  великокнЯжеском остановило на
времЯ общую скорбь,  настоЯщую и  мнимую.  Ќеожиданность,  новость предмета,
чуднаЯ судьба кнЯжича,  сострадание,  мысль о  том,  что он,  может статьсЯ,
будет властителем ђуси,  сковали на миг умы и  сердца дворчан.  Ќо и  в  это
времЯ  между  бородками  были  умные  головы;  тонкие  дальновидные расчеты,
называемые ныне политикою, так же как и ныне, часто били, наверное, вместе с
судьбою,  хотЯ иногда,  так же как и  в наши дни,  подшибались могучею рукою
провидениЯ.
     ђасчеты эти восторжествовали над минутным недоумением;  плач и  рыданиЯ
опЯть начались и  сообщились толпе.  ’олько один  голос,  посреди причитаний
изученной скорби, осмелилсЯ возвыситьсЯ над ними:
     - Џоспешай,  батюшка,  родимый  наш...  за  тобой  послано  уж  немалое
времЯ...   €ван   ‚асильевич  еще   жив...   Ѓлагослови  тебЯ   господь   на
великокнЯжение!
     ќтот  голос  одушевил  кнЯжича;  но  когда  ему  надо  было  вступить в
постельную хоромину,  где  лежал умирающий,  силы его начали упадать.  „верь
отворилась; он прирос к порогу...
     €оанну оставалось жить несколько минут.  Љазалось,  смерть ждала только
прихода внука его,  чтобы дать ему отходную.  “  постели его стоЯли сыновьЯ,
митрополит, любимые боЯре, близкие люди.
     - ‘юда...  ко мне, „митрий!.. милый внук мой!.. - сказал великий кнЯзь,
увидав его сквозь смертный туман.
     „митрий €ванович бросилсЯ к одру,  припал на колена,  лобызал хладеющую
руку деда,  орошал ее слезами. “мирающий, будто силою гальванизма, приподнЯл
голову,  положил одну руку на  голову внука,  другою благословил его,  потом
произнес задыхающимсЯ голосом:
     - џ согрешил перед богом и тобою... Џрости мне... прости... ѓосподь и Я
венчали тебЯ... будь... мо... им...
     ‹ицо ‚асилиЯ €оанновича искосило завистью и страхом.
     …ще одно слово...
     Ќо  смерть  стоЯла  тут  на  стороне сильного,  и  это  слово  не  было
произнесено на этом свете. ‚еликий кнЯзь €оанн ‚асильевич испустил последнее
дыхание,  припав холодными устами к челу своего внука.  ‘ын его, назначенный
им заранее в наследники, тотчас вступил во все права свои.
     „митриЯ оттащили от  смертного одра,  вывели из палат великокнЯжеских и
отвели... опЯть в темницу.
     ’ам,  на его постели,  отдыхал ЂфонЯ крепким сном праведника.  ‚ыплакав
свое горе,  прилег под бок к старцу и злополучный „митрий.  –аревич и убогий
тут  уравнЯлись.  Ћдному снились в  эту ночь столы великокнЯжеские и  пышный
венец,  горЯщий, как жар, на голове его, и приемы послов чужеземных, и смотр
многочисленной рати; другому - гостеприимнаЯ пальма и ручей в степЯх Ђравии.
“богий проснулсЯ первый,  и  как  изумилсЯ он,  увидав подле себЯ  царевича!
ѓрустно  покачал  он   седою  головой,   прослезилсЯ  и   только  что  начал
благословлЯть его,  как послышалсЯ веселый,  отважный возглас во сне „митриЯ
€вановича:
     - Њолодцы!.. на татар... на ‹итву!..
     €  вслед  за  тем  пробудилсЯ кнЯжич.  „олго  протирал он  себе  глаза,
озиралсЯ вокруг себЯ и потом, упав на грудь Ђфони, залилсЯ слезами:
     - Ђх, дедушка, дедушка! мне снилось...
     ѓолос его заглушили рыданиЯ.
     ‘коро и  все,  что он видел и  слышал в палатах великокнЯжеских,  стало
казатьсЯ ему  сонным видением.  ’олько припоминаЯ себе  этот тЯжкий сон,  он
чувствовал на  челе  своем  ледЯную печать,  которую наложили на  него  уста
венценосного мертвеца.
     Џришла зима;  все  было  в  черной избе по-прежнему.  Џеременились одни
декорации:  утих однообразный шум капели,  исчезла и светлаЯ точка на пузыре
одинокого окна; вместо их серебрЯнаЯ кора облепила углы стен и пазы потолка;
а  светлую точку,  сквозь которую узник видел небо с его солнышком и вольных
птичек,  покрыла тЯжелаЯ заплатка.  Ќо ЂфонЯ по-прежнему навещал тюрьму.  Ћн
досказал свою повесть о  немце,  которого называли басурманом,  и доброписец
Ќебогатый,  передав ее  исправно бумаге,  положил свиток в  кованый сундук -
внукам на потешение.
     Џрошло года три с небольшим.
     ‚енчанного узника не стало в тюрьме,  и ЂфанасьЯ Ќикитина не видать уже
было в ней.  ‡нать,  „митриЯ €оанновича выпустили на свободу?..  „а, господь
освободил его от всех земных уз.  ‚от что пишет летописец: "1509 года, 14-го
февралЯ,  преставилсЯ великой  кнЯзь  „митрий €оаннович в  нуже,  в  тюрьме"
{Џрим.  стр.  10}.  ѓерберштейн прибавлЯет {Џрим.  стр. 10}: "„умают, что он
умер от холода или от голода, или задохнулсЯ от дыма".

     ќтот пролог требует объЯснениЯ {Џрим. стр. 10}. ‚от оно.
     ‚  1834 году,  в  ‘...м  уезде продано было поместье одного из  вельмож
екатерининских.  ЃогатаЯ стариннаЯ библиотека,  в  которой (так  сказали мне
люди,  достойные  веры)  находились исторические сокровища,  распродана была
кому попало.  Џриехав на место,  бросаюсь к  добычникам,  чтобы силою золота
исхитить у них какую-нибудь непонЯтную редкость. Ќадежда тщетнаЯ! Я опоздал.
ЃольшаЯ  часть  библиотеки -  говорЯт  мне  в  утешение -  досталась ст...му
мЯснику,  который допродает книги кипами, на вес [‘овершеннаЯ правда! „аже в
Њоскве об  этом  знали библиоманы и  просили менЯ разведать,  не  сыщетсЯ ли
какаЯ историческаЯ редкость у  мЯсника.  (Џрим.  автора)].  ‘пешу к  нему  и
получаю ответ, что все уже разобрано.
     - ‚от  остатки,   -   примолвил  он,  указываЯ  на  книжную  рухлЯдь  и
полуистлевшие столбцы, - посмотрите, не выберете ли себе чего?
     ‘ жадностью и трепетом принимаюсь за работу; погружаюсь в пыль и ветошь
бумажную...  ’ут ничего,  там столько же,  далее вздор!  ЋпЯть за розыски...
опЯть  утопаю в  них...  ‚ремЯ летит.  ЊЯсник поглЯдывает на  менЯ,  как  на
сумасшедшего... Ќаконец (о, буди благословенно жилище его!) развертываю один
полуистлевший столбец,  пригнетенный сильными из  книжного царства  в  самый
угол  кладовой.  ‡аглавие очень заманчиво:  ‘казание о  некоем немчине,  иже
прозван бе бесерменом.  —итаю текст -  сокровище!  Џеребираю больные листы с
осторожностью врача -  в сердце столбца итальЯнскаЯ рукопись... ‚ ней все те
же имена,  как и  в  русской,  с прибавкою нескольких новых,  большею частию
иностранных;  герой повести один и тот же. ‚идно, писано человеком близким к
нему:  рассказ дышит особенною к  нему любовью и возвышенными чувствами.  Ќа
заглавном листе  стоит  только:  ЏамЯти моего друга,  Ђнтонио.  ќто  успел Я
наскоро рассмотреть в  чудном архиве мЯсника.  Ќе могу скрыть восторга,  и в
жару предлагаю бородатому ‹авока {Џрим.  стр.  11} самую пригожую,  любую €о
{Џрим.  стр.  11} из своего стада. ’орг разом слажен; привожу столбец домой,
дрожа  за  хилую  жизнь  его.  ђазбираю листы русской хартии,  как  лепестки
дорогого цветка,  готового облететь.  …два-едва успеваю спасти от разрушениЯ
половину  ее.  €тальЯнскаЯ рукопись  более  уцелела.  €з  них-то  составил Я
"Џовесть  о   басурмане",   пополнив  из   истории   промежутки,   сделанные
разрушительным временем.
     - “ловки романиста! - скажут, может быть, некоторые из моих читателей и
читательниц, - уловки, чтобы заинтересовать нас к своему произведению!
     ‚ерьте или нет,  мой почтеннейший,  и вы, любезнейшаЯ из любезнейших, а
может статьсЯ, и прекраснейшаЯ; говорите, если вам угодно, что Я написал это
предисловие  именно  с  целью  представить  картину  Њосквы,  обновленной  и
украшенной великим €оанном -  картину, котораЯ не могла попасть в мой роман:
возражать  не  буду.  ѓоворите,  что  Я  это  сделал,  желаЯ  поместить хоть
где-нибудь  романическое,  интересное лицо  „митриЯ  €оанновича,  которое не
могло быть поставлено на первом плане романа, занЯтом уже другим лицом, а на
втором  плане  не  умещалось;   прибавьте,   что  Я,  вследствие  всех  этих
потребностей,  придумал и находку рукописей; говорите, что вам угодно: очных
ставок делать не могу, доказывать на бумаге справедливость моих показаний не
в состоЯнии, и потому, виноватый без вины, готов терпеть ваше осуждение. —то
ж  делать?  сказочникам не в первый раз достаетсЯ за обманы.  ЉажетсЯ,  было
кем-то говорено: лишь бы обман был похож на истину и нравилсЯ, так и повесть
хороша;  а  розыски исторической полиции здесь не у  места.  Ќе оправдываюсь
также  в  двух-трех  анахронизмах годов,  или  времени  года,  или  месЯцев,
сделанных, когда Я пополнЯл промежутки в рукописЯх. Ћни умышленны: легко это
заметить. “казывать на них в выносках почел Я лишним: стоит развернуть любую
историю  русскую,  чтобы  найти,  например:  что  покорение ’вери  случилось
осенью,  а  не летом,  что то и то случилось не в одном году,  что наказание
еретиков было в Ќовгороде,  а не в Њоскве. ЏредоставлЯю детЯм отыскивать эти
вольные и невольные погрешности.  ’аких анахронизмов (заметьте:  не обычаев,
не  характера  времени)  никогда  не  вменю  в   преступление  историческому
романисту.  Ћн должен следовать более поэзии истории,  нежели хронологии ее.
…го дело не быть рабом чисел:  он должен быть только верен характеру эпохи и
двигателЯ ее,  которых взЯлсЯ изобразить. Ќе его дело перебирать всю меледу,
пересчитывать труженически все  звеньЯ в  цепи  этой  эпохи  и  жизни  этого
двигателЯ:  на то есть историки и биографы. ЊиссиЯ исторического романиста -
выбрать из них самые блестЯщие, самые занимательные событиЯ, которые вЯжутсЯ
с  главным лицом его рассказа,  и  совокупить их  в  один поэтический момент
своего романа.  Ќужно ли  говорить,  что  этот  момент должен быть проникнут
идеей?.. ’ак понимаю Я обЯзанности исторического романиста. €сполнил ли Я их
- это дело другое.


         * —Ђ‘’њ 1 * 


        ѓ‹Ђ‚Ђ Џ…ђ‚Ђџ
     ‚ ЃЋѓ…Њ€€


     ђазлилась, разлелеЯлась
     Џо лугам вода вешнЯЯ;
     “несло, улелеЯло
     —адо милое от матери.
     ЋставаласЯ родимаЯ
     Ќа крутом, красном бережку;
     ‡акричит она громким голосом:
     "‚оротись, мое дитЯтко,
     ‚оротись, мое милое..."

     ‘тариннаЯ песнЯ {Џрим. стр. 13}


     ‡наете ли, где ЃелаЯ гора? - Ќе знаете, так Я вам скажу: это в Ѓогемии,
близ границ саксонских. ‘юда поведу вас теперь.
     ‚от, неподалеку от этой горы, сквозь мрак черной осенней ночи мерещитсЯ
на берегу ќльбы башнЯ,  омытаЯ дождем.  ‚от в двух щелЯх, которые называютсЯ
окнами,  засверкал огонек,  осветил  смиренное феодальное здание  и  неверно
протЯнул его в реку.  ‚олчьЯ ночь! ни искорки на небе, ни отрадной беловатой
полосы,  обещающей утро.  Њраку нет границ;  кажетсЯ,  и  ночи этой не будет
конца.  ‚етер,  будто злой дух,  рветсЯ в  башню;  его завываниЯм вторит вой
волков  в   ближнем  кустарнике.   ђека,   расстроеннаЯ  в   своем  течении,
опрокинулась поперек,  осадила подножие башни и силитсЯ захлестнуть ее полою
своих валов.
     ‚  башне все  тихо;  сквозь решетку и  слюду окон  едва  слышитсЯ голос
ветра,  наигрывающий  свои  грустные  фантазии.  ЋгромнаЯ  комната  освещена
пылающим в очаге костром. ‚езде заметна простота и даже бедность. “крашением
служат только рога оленей и несколько оружий,  развешанных по стенам. Џротив
огнЯ,  опрокинувшись назад на спинку кресел, дремлет восковое лицо старушки;
очерк его, пощаженный временем, говорит еще, что она была смолоду красавица,
несмотрЯ на темные,  местами,  пЯтна, которые, вероЯтно, болезнь оставила на
нем.  €зредка печальные думы перебегают по  этому лицу;  чаще проникнуто оно
грустью,  и вы,  не видЯ на нем слез,  сказали бы, что душа ее всЯ в слезах.
‘тарушка должна  быть  хозЯйка  башни,  которую  называли некогда замком.  ‚
некотором  отдалении  от  нее  старик  седовласый,   высокий,   худощавый  -
служитель,  оруженосец или  кастелЯн.  ‘мотрЯ  на  него,  делаешьсЯ  добрее,
благочестивее,  становишьсЯ ближе к  нему.  ѓде такие старики в  доме,  там,
полагать можно,  благословение божье.  ’о,  сидЯ на  треножной скамейке,  он
боретсЯ со сном и по временам,  побежденный им,  нырЯет головой; то подходит
на цыпочках к очагу,  чтобы поправить в нем огонь; то вслушиваетсЯ к стороне
двери.  Џосреди этой воплощенной зимы пал цветок, только что распустившийсЯ:
девушка  лет  шестнадцати -  по  одежде  ее,  по  месту,  которое занимает в
углублении комнаты,  должно принЯть ее  за служанку.  Ћна сидит на низенькой
скамейке за  прЯжею,  всЯ убраннаЯ пылающим огнем.  Ќа пригожем лице ее тоже
заметна тревога.  ‚зоры нередко допрашивают дверь; при малейшем стуке за нею
руки судорожно вздрагивают и  перестают прЯсть.  ‚се  тихо в  башне;  только
слышно,  как жужжит веретено в нетерпеливых руках девушки, как ветер жалобно
проситсЯ в окно.
     Ќочь, а не спЯт обитатели бедного замка! ‚идно, кого-то поджидают.
     ђаздалсЯ звук рога,  и  тот перехвачен ветром.  Ќикто не слыхал,  кроме
девушки.
     - Ѓатюшка! - сказала она, порвав свою ЏрЯдь: - џкубек приехал.
     € служитель привстал во всю высоту свою.
     €  старушка,  отделив голову от спинки кресла,  обратила к  небу взоры,
исполненные слез.
     ‚се в комнате стало ожидание.
     ЋпЯть заиграл рог,  но резче и живее прежнего,  и на этот раз взЯл верх
над неугомонною стихией.
     Ќа всех лицах означилась душевнаЯ тревога; грудь девушки заволновалась.
     - —то ж не посветишь ему, џн? - сказала старушка.
     - Ћстолбенел от  радости,  госпожа  баронесса!  -  отвечал  служитель и
спешил  поднесть к  огню  светильню железной лампы,  налитой жиром,  которую
успела  подать  ему  девушка.  Ќо  приезжий,  видно,  был  не  мешок:  дверь
отворилась,  и  вошел в  комнату малый лет двадцати,  пригожий и  проворный.
‚зглЯд любви на девушку, поклон баронессе ќренштейн (так звали владетельницу
бедного замка),  мокрую шлЯпу и большие рукавицы с раструбами в ноги к своей
любезной,  рог с плеч долой, и начал расстегивать лосиную броню, ограждавшую
грудь его.
     - ‚се ли здорово,  наш малый?  - спросила баронесса дрожащим голосом и,
если  б  не  боЯлась унизить свое  рождение,  готова была  броситьсЯ на  шею
вестнику.
     - ‘лава  богу,  милостиваЯ госпожа,  слава богу!  Џоклонов от  молодого
господина несть числа,  -  отвечал приезжий. - ’олько ночь хоть глаз выколи;
едешь,  едешь и  наедешь на  сук или на  пень.  Ђ  нечистых не  оберешьсЯ на
перекрестке у  Ѓелой горы,  где недавно убаюкали проезжих:  так и норовЯт на
крестец лошади да вскачь с тобою. Ћдин загнал было менЯ прЯмо в ќльбу.
     ‘тарый служитель покачал головой,  даваЯ  ему  знать,  что  он  болтает
вздор.
     - ’ы прочел бы молитву пресвЯтой ‹ореттской деве, - перебила баронесса.
     - Њолитвами богородицы и спассЯ Я от купаньЯ...  Љогда бы не ваш приказ
скакать  сюда,  лишь  провожу  молодого господина,  да...  (тут  он  умильно
взглЯнул на девушку),  да не усердие обрадовать весточкою о нем, так ночевал
бы в последней деревне. Ђ дождь, дождь так и лил, как из кадушки.
     - Ѓедный џкубек!  -  ты,  чай,  промок насквозь,  -  сказала баронесса.
"ЏогрейсЯ у огнЯ", - хотела она примолвить, но, увидев, что он вытащил из-за
пазухи  бумагу,  исправно  сложенную  и  перевЯзанную крест-накрест  зеленым
снурком за восковою печатью, едва могла произнести:
     - Џисьмо от него!
     „рожащими руками  схватила она  послание и  прижала  к  иссохшей груди;
потом посмотрела на  него,  любовалась им  и  спрЯтала на  груди,  ощупываЯ,
хорошо ли ему тут будет.
     Џочему ж не спешила прочесть драгоценное послание?
     Џотому...  потому что баронесса не  умела читать (заметьте,  это было к
концу XV века).
     џкубек  с  радостным видом  вручил  еще  своей  госпоже  кошелек,  туго
набитый; за ним-то он так много хлопотал около себЯ.
     - ’акой добрый молодой господин,  -  сказал он, отдаваЯ это бремЯ, - по
всему  видно было,  боЯлсЯ не  столько за  деньги,  сколько за  менЯ.  ’акой
добрый!   Ђ  не  даст  себе  на  ногу  наступить.   ‚идно,  рыцарскаЯ  кровь
поговаривает в нем, даром лек...
     ’ут џн не выдержал и с сердцем дернул рассказчика за рукав, так что тот
закусил себе Язык.  Њежду тем баронесса держала кошелек и,  смотрЯ на  него,
плакала. Љакую ужасную повесть прочли бы в этих слезах, если бы перевесть их
на  Язык!  Џотом,  как бы  одумавшись,  отерла слезы и  начала расспрашивать
џкубека,  как доехал до  ‹ипецка сын ее (о нем-то были все заботы),  что там
делал, как, с кем отправилсЯ в путь.
     ќтих спросов только и дожидалсЯ џкубек, чтобы почесать Язык.
     - …хали мы подобру-поздорову,  -  начал он так.  - ’олько в одном бору,
частом и темном, как чернаЯ щетина, выставили было молодцы белки своих глаз,
да  мы были людны,  сами зубасты и  показали им одни хвосты наших коней.  „а
еще...
     ‚стревоженнаЯ баронесса стала со страхом прислушиватьсЯ.
     - ‚ одной гостинице...  проклЯтаЯ хозЯйка,  еще и молодаЯ!.. подала нам
ветчины...  поверите ли,  милостиваЯ госпожа, ржавчины на ней, как на старом
оружии,  что лежит в  кладовой.  Њолодой господин не  ел,  проглотил кусочек
сухарЯ,  обмочив его в воду;  а менЯ дернуло покуситьсЯ на ветчину...  так и
теперь от одного помышлениЯ...
     - ѓовори  дело,  џкубек!  -  перебил сердито старый служитель.  -  Љоли
станешь молоть всЯкий вздор, так речи твоей не будет конца, как „унаю.
     - Џускай милый говорит себе,  что вздумает,  -  сказала баронесса,  длЯ
которой и малейшие подробности путешествиЯ были занимательны.
     - ‘пасибо,  господин  џне,  -  произнес  смущенный рассказчик,  отвесив
поклон старому служителю,  -  поправили вовремЯ деревенщину.  ‚от видите, вы
живали при покойном бароне...
     Џри слове "покойном" легкое содрогание означилось на губах баронессы.
     - †ивали  в  больших  городах,  видали  императора  и  церковь  свЯтого
‘тефана,  так  слова даром не  пророните,  все  равно что розенобель.  Ђ  мы
отродЯсь впервой выехали в ‹ипецк...  ахти, что за город! (тут, опомнЯсь, он
кивнул головой и  замахал рукою,  как  будто отгонЯл мух) сыплем себе глупые
речи,  словно медные шеллехи.  ‚от видите,  добраЯ госпожа,  - продолжал он,
обратЯсь к старушке, - ехали мы благополучно. ’олько дорогой его милость все
скучал о  вас,  то и дело наказывал мне и просил:  смотри,  џкубек,  служите
верно,  усердно матушке,  как дети ее. ђазбогатею - не забуду вас. Ћб џне не
беспокоюсь,  - молвил он, - старик положит за нее душу свою. (‘леза блеснула
на  реснице старика,  между тем как улыбка судорожно промелькнула на губах.)
Ќо вы молоды...  Ћн говорил мне все: вы, наверное, разумел тут и... гм! коли
позволишь, господин џне, сказать...
     ’ут он поклонилсЯ,  взглЯнув очень умильно на девушку.  Џокраснев,  как
пунцовый мак,  она что-то пошарила около себЯ и вышла будто за тем,  чего не
нашла.
     - џ разгадаю эту загадку, - молвила баронесса ласковым голосом, - Ђнтон
разумел тут и ‹юбушу.
     - „обрый молодой господин,  - продолжал парень, - обо мне не забыл... €
по дороге к ‹ипецку, и как отъезжать изволил, наказывал мне строго-настрого:
не забудь,  џкубек, смотри, скажи-де матушке, Я обещал женить вас... Њатушка
и добрый наш џн, верно, не откажут мне...
     - џ в душе давно благословила вас, мои друзьЯ. —то скажет отец?
     - ‘ына у менЯ нет, так ты будешь мне сыном, - произнес старик. - ’олько
благословениЯ не  дам,  пока  не  доскажешь вестей  о  молодом господине без
прибавок о себе.
     џкубек  едва  не  прыгал  от  радости,   осмелилсЯ  поцеловать  руку  у
баронессы,  поцеловал в плечо своего будущего тестЯ, потом, принЯв степенный
вид,  будто взошел на кафедру,  повел свой рассказ о молодом ќренштейне. - ‚
‹ипецке нас  только и  дожидались...  нас?  то  есть  его  милость,  хотел Я
сказать...  ‚ъехали мы в дом.  "ѓосподи!  -  думал Я.  - “ж не сам ли король
королей тут  живет!"  „есЯть башен  поставь рЯдом,  разве  выйдет такой дом:
посмотришь на трубы,  шапка валитсЯ,  а войдешь в него -  запутаешьсЯ, как в
незнакомом лесу.  Љомнаты были готовы.  ’отчас же пришел к  господину Ђнтону
посол московитский,  подал ему руку и  говорил очень,  очень ласково:  и что
государь его  будет  весьма  рад  молодому нашему  господину,  и  что  будет
содержать его в великой чести,  милости и богатстве.  „иву далсЯ Я! ѓосподин
ничего  почти  не  понимал  из  речей  посла;  переводил  ему  все  какой-то
итальЯнец, живавший уже в Њосковии. Ђ Я, так и нижешь каждое словечко, будто
на  нитку,  редкое проронил,  разве-разве уж  какое мудреное,  не  по-нашему
сказанное.  Џосол,  ни дать ни взЯть, по-чешски говорит. ѓадал Я сначала, не
по-чешски ли  выучилсЯ.  ЂЌ  нет,  и  слуга его так говорит;  вишь,  это так
по-московски.  Џосол молодому господину сам молвил:  чехи с московитами были
одной матери детки,  да потом войнами разбиты врозь.  "ќдак,  -  думал Я,  -
легко и мне махнуть в переводчики..."
     - ’ы забыл,  -  перебил, смеЯсь, џн, - ведь переводчику надо разуметь и
по-таковски, по-каковски говорит тот, длЯ кого переводишь... Џонимаешь?
     - €  впрЯмь!  ќкой Я простак!..  ‚от,  примерно сказать,  бык с бараном
хотели б  кой о  чем переговорить друг с  другом;  по-бараньи-то понимаю,  и
баран менЯ, а по-быковски не знаю, и станешь в тупик.
     Ќевольно улыбнулась баронесса при этом сравнении.
     - •орошо,   хорошо!  -  сказал  џн.  -  ’олько  договаривай  о  молодом
господине, а то разом залетишь за какой-нибудь вороной под небеса.
     - Ќе заботьтесь,  господин џне,  хоть и глазею по сторонам,  а все-таки
держусь крепко за полы молодого барона.
     - “ж не вздумал ли дорогой называть Ђнтона бароном!  - сказала старушка
с видом встревоженным: - ’ебе это строго запрещено.
     - Ќе хочу солгать,  милостиваЯ госпожа!  ’олько раз согрешил,  нечаЯнно
ослушалсЯ,  сорвалось с Языка. ‡ато мигом оправилсЯ: "Ќе подумайте, - молвил
Я ему,  -  что вас называю бароном потому, что вы барон; а эдак у нас чехи и
дейтчи называют всех своих господ, так и Я за ними туда ж по привычке... ‚от
эдак мы все честим и вашу матушку, любЯ ее". Ќет! Я себе на уме! Љак впросак
попаду, так другого не позову вытащить.
     - ‘пасибо, џкубек! Ќу что ж с вами было в ‹ипецке?
     - ‚от нанесли от посла молодому господину шкур звериных,  московитских:
все куницы да белки,  и  наклали в горнице целую гору.  "ќто все от великого
кнЯзЯ в  задаток",  -  сказал переводчик.  Људа нам это!  не успел,  кажись,
вымолвить господин мой,  как налетели купцы, словно голодные волки, послышав
мертвое тело,  и начали торговатьсЯ. ђазом наклали кучку серебра и золота на
стол  да  шкурки и  унесли.  ’олько вам  изволил молодой господин прислать с
десЯток куниц да мне пожаловать белочек с десЯток.  "Ќевесте твоей, - молвил
он, - на зимний нарЯд". ’ут пришел к нему извозчик, что повез его, еврей...
     - …врей!..  -  воскликнула баронесса, всплеснув руками и поднЯв глаза к
небу.  -  Њати  божьЯ!  храни  его  под  милостивым покровом  своим!  Ђнгелы
господни! отгоните от него всЯкую недобрую силу!
     - џ  сам было испугалсЯ,  что поганый жидок повезет молодого господина;
да как дело распуталось,  так и у менЯ на груди стало легче.  €звозчик, лишь
увидал  его,  бросилсЯ  целовать  полы  его  епанчи.  "’ы  мой  благодетель,
спаситель!  -  говорил он.  -  Џомнишь, как в Џраге школьники затравили было
менЯ огромными собаками?  ‚пились уж в менЯ насмерть;  а ты бросилсЯ на них,
повалил их замертво кинжалом,  да и школьников поколотил.  Ќикогда не забуду
твоего добра; пускай тогда забудет менЯ бог €акова и бог Ђвраама! ‚ Њоскве у
менЯ много приЯтелей,  сильных, знатных людей: молви мне лишь слово, к твоим
услугам!  Ќужно ли тебе денег? ‘кажи: ‡ахарий, мне надо столько и столько, и
Я принесу тебе их во тьме ночной,  затаю свои шаги,  свое дыхание,  чтобы не
видали, не слыхали, что ты получаешь их от жида". Ќичего не понимал Я из его
речи,  только видел -  еврей бьет себЯ в  грудь и  чуть не плачет,  и  опЯть
приметсЯ целовать полы  господской епанчи.  Ђ  все  это  перевел  мне  после
молодой господин,  чтобы  Я  вам  пересказал слово в  слово.  "Њатушке будет
легче,  если она это проведает,  -  молвил он:  -  ‡ахарию верю;  он менЯ не
обманет. „а и посол за него ручаетсЯ: он-де то и дело бывает в Њоскве, и все
знают его там за честного человека. ‘ ним и писать можно к матушке". Ќаконец
собрались в  дорогу.  …хало их  много:  тут  были  разные мастеровые (легкаЯ
краска набежала на лицо баронессы)...  и те, что льют всЯкое дело из меди, и
такие, что строЯт каменные палаты и церкви, и не перечтешь всех, какие были.
ђазместились по повозкам. џ проводил господина за город. € стал он мне опЯть
наказывать служить вам верно,  усердно,  как бы он сам служил вам, и сто раз
повторЯл это. ‡а городом остановилась его повозка. ’ут простилсЯ со мною, не
почуждалсЯ обнЯть менЯ. "Џриведет ли бог увидетьсЯ!" - молвил он и заплакал.
Џоследнее слово его все было об вас...  Џовозка тронулась, а он все стоЯл на
передке и  долго  кивал мне  и  махал рукою,  будто просил передать вам  его
поклоны.  џ  не трогалсЯ с места,  а он,  мой голубчик,  дальше и дальше,  и
скрылсЯ,  словно канул  на  дно...  Ћт  сердца что-то  оторвало...  •отел бы
воротить его,  хотел бы еще раз поцеловать его руки; не тут-то было... Љогда
бы не вы да не ‹юбуша, волЯ господнЯ! - не удержали бы менЯ здесь...
     џкубек не  мог более сказать слова:  горькие слезы мешали ему говорить;
рыдала мать, плакал и старый служитель.
     ‚се трое,  казалось,  пришли с похорон родного. „олго не ложились спать
обитатели замка и  почти всю ночь проговорили о молодом ќренштейне.  Ќаконец
баронесса ушла в  свою почивальню,  наказав џну  позвать к  ней  завтра отца
‹аврентиЯ.   ќто   был  диакон  соседнего  моравского  братства  [ѓ.Ѓулгарин
посмеивалсЯ над словом:  диакон,  уверЯЯ,  что этого званиЯ не  существует у
моравских братьев.  Ћтветом моим да будет статьЯ в ќнциклопедическом словаре
{Џрим.  стр. 19}: Ѓратство, и после прочтениЯ ее да будет ему стыдно, что он
смеетсЯ  над   своим  незнанием.   (Џрим.   автора)],   доверенный  чтец  ее
корреспонденции.
     € завтра пришло,  и отец ‹аврентий прочел баронессе следующее письмо от
ее сына.

     "„ражайшаЯ матушка,  поспешаю уведомить тебЯ, что Я благополучно прибыл
в ‹ипецк.  џ здоров и доволен,  сколько может быть доволен сын, удаленный от
матери,  которую нежно любит.  Ќе  пенЯй на мечтателЯ,  что он покинул тебЯ:
любовь к науке и ближним и вместе возможность быть тебе полезным решили менЯ
на такое дело. ’ы сама благословила менЯ на него, добраЯ, милаЯ матушка!
     ‚  ‹ипецке ожидал уж нас посол русский:  он не обманул менЯ и  доставил
мне на первый раз значительную сумму,  которую получишь с џкубом. ’олько длЯ
тебЯ  дорожу деньгами:  ими  могу  успокоить твою  старость.  Њилости королЯ
московитского, которыми посол обнадеживает, дадут мне средства и впредь быть
тебе полезным.
     ‘  каким удовольствием услышал Я  первые звуки Языка московского,  или,
как называют иначе,  русского, еще с большим удовольствием, когда узнал, что
он  нашему Языку родной!  Љое-что  и  теперь понимаю из  разговора посла,  с
которым еду.  †алею,  что Я по-чешски не знаю более.  Ќадеюсь,  по приезде в
Њоскву,   скоро  выучитьсЯ  говорить  по-русски:  это  заставит  моих  новых
знакомцев  скорей  полюбить  менЯ;   а   Я   уж   и   теперь  люблю  их  как
единоплеменников.
     Ћ чем џкубек тебЯ попросит, сделай это длЯ менЯ и длЯ него.
     „орожа твоим родительским благословением выше всего,  отправлЯюсь с ним
в  дальнейший путь;  оно вместе с тобою тут,  у сердца моего.  –елую сто раз
твои руки, твой послушнейший сын.
     Ђнтон ќренштейн".

     Ћтец ‹аврентий несколько раз  вынужден был перечитывать письмо:  всЯкий
раз было оно орошено слезами и спрЯтано у сердца матери.
     Џервые дни  разлуки были  длЯ  нее  убийственны.  ‚езде бродила она  по
следам  милого  сына,   воображаЯ  где-нибудь  его   встретить.   ‚ещи,   им
оставленные, перебирала с каким-то благоговением. ‡апрещено было садитьсЯ на
стул,  на котором Ђнтон обыкновенно сиживал во времЯ стола, или сдвигать его
с места. ќтого не позволЯли даже и отцу ‹аврентию. –веток, сорванный Ђнтоном
в последний день его отъезда, вложен, как свЯтынЯ, в лист рукописной Ѓиблии,
на  котором он остановил свое чтение.  €  в  комнате его все осталось в  том
виде,  в  каком было  при  нем.  —асто старушка мать ходила в  нее  тайком и
плакала, сидЯ на кровати милого странника. Ќи одной жалобы к небу, ни одного
упрека;  только  молитвами об  его  здоровье и  благополучии денно  и  нощно
провожала его.
     Ђ  странник все далее и  далее.  …ще долго видел он  голубое небо своей
родины,  в  которое душе так хорошо было погружатьсЯ,  горы и утесы,  на нем
своенравно вырезанные,  серебрЯную бить {Џрим.  стр.  21}  разгульной ќльбы,
пирамидальные