агадочные слова Ђндрюши,  который обещал,  как скоро они домой
приедут,  сделать ему  такой дорогой,  бесценный подарок,  какого он  себе и
вообразить не может.  "ЂнастасиЯ в доле этой тайны", - думал молодой человек
и стремил вперед конЯ своего. Љогда ворота на его половине отворились, он не
дождЯсь, чтобы принЯли высокую подворотню, отважно перескочил через нее.
     - ѓовори скорей,  скорей,  милый  Ђндрюша,  что  у  тебЯ  за  тайна?  -
спрашивал Ђнтон, лишь только вошли они в горницу.
     „итЯ принЯл важный вид.
     - ’о,  что Я  хочу передать тебе,  не шутка,  -  сказал он трогательным
голосом и слегка вздрагиваЯ, - говорЯт, в этом деле спасение твоей души.
     - ЋбъЯсни ж, не мучь менЯ.
     - ‡десь,  в Њоскве, разносЯтсЯ слухи, что ты свЯзалсЯ с нечистым. ‡наю,
это неправда, это клевета глупых и злых людей. ’ы просто латынской веры, как
отец мой,  как и  Я  был,  все христианин же.  Ћднако,  видно,  вера русскаЯ
почему-нибудь лучше вашей:  без того б  не  заставили менЯ переменить на нее
прежнюю. ’ы говоришь, у тебЯ крест в сердце. Њы с Ќастей этого не понимаем и
очень  огорчаемсЯ нашим  неведением.  •очешь  утешить нас?..  (Ђндрюша вынул
тЯжелый серебрЯный тельник из-за пазухи и  снЯл его с  шеи.) ‚озьми вот этот
крест,  на  котором изображение спасителЯ,  надень его  и  носи.  ќто  крест
Ђнастасии,  благословение ее  матери.  Ћна снЯла его длЯ тебЯ,  длЯ спасениЯ
твоей души и во здравие тебе.  Џускай охранЯет он тебЯ на всех путЯх твоих и
приведет...  в наш русский храм.  Ђх!  если бы в одно времЯ встретил там мою
крестную мать.
     Ђндрюша говорил это,  и  слезы падали по  горевшим щекам красноречивого
миссионера.  Ќе  выдержал и  молодой друг  его:  он  обливал драгоценный дар
слезами, осыпал его жаркими поцелуЯми. ЏерекрестЯсь, Ђнтон надел тельник.
     - ‚идишь,  -  говорил он,  -  Я надел крест ее с радостью, с восторгом,
скажи это Ђнастасии,  скажи,  что Я каждый день буду молитьсЯ на него, что Я
никогда не покину этого креста,  разве снимут его с менЯ,  мертвого!..  Ќет,
нет,  что Я делаю,  что Я говорю,  безумный?  - присовокупил он, опомнЯсь от
первого восторга.
     ‚  голове  его  блеснула  ужаснаЯ  мысль.  Ћн  любил  Ђнастасию чистою,
пламенною любовью,  с  какою целью,  сам  не  знал;  но  теперь куда вел его
тельник? Ќе обручал ли его с Ђнастасией, как жениха с невестой, - с русской,
котораЯ не иначе может быть его,  как тогда,  когда переменит он веру! —тобы
получить Ђнастасию,  надо сделатьсЯ отступником... Љрест тЯжелый надевал он.
Ќо  смел ли  от  него отказатьсЯ?..  ‚  каком виде представитсЯ он ей тогда?
—ернокнижником,  нечистым,  в свЯзи с дьЯволом!.. Ќеужли броситьсЯ в роковую
будущность?..  Ћн  подумал также,  что ЂнастасиЯ,  из  любви к  нему лишаЯсь
креста,  благословениЯ матери,  будет каЯтьсЯ в своем поступке, что мысли об
этом лишении истерзают ее.  €  между тем он  оставил крест у  себЯ,  хоть на
день:  завтра же отдаст назад через Ђндрюшу.  ќтим докажет Ђнастасии, что не
имеет свЯзей с  нечистыми и хороший христианин;  отдав же тельник,  успокоит
ее. ’ак он мирил совесть и долг свой с любовью.
     - Ќе скрою от тебЯ,  -  сказал он своему маленькому другу,  приступаЯ к
этому  подвигу,  -  что  ЂнастасиЯ сделала  неосторожно,  прислав мне  такой
драгоценный подарок тайком от отца,  хотЯ в  ее поступке было только желание
сестры спасти душу брата. € Я необдуманно, может быть, насказал, чего тебе и
не надо было бы слышать. ‚от и ты, беднЯжка, попал в эту тревогу, котораЯ не
по тебе!.. ‚сему Я причиною. Џрости мне, милый друг, милый брат мой!.. ’ы не
знаешь  пагубных  страстей,  которые  терзают  человека  и  могут  помрачить
рассудок до того, что высокое божие творение уподобитсЯ животному. € не знай
этих страстей,  чистое,  прекрасное создание!  ѓоды твои, годы райские: горе
тому,  кто растравит их!..  ‚от видишь, Я взЯл крест и надел с благоговением
христианина,  но  завтра  возвращу  его.  Ќе  хочу  доставить  ей  причин  к
раскаЯнию: благословение матери должно быть длЯ нее дорого. ’оска ее отравит
длЯ менЯ сладость подарка;  он  будет напоминать мне только,  что это жертва
тЯжкаЯ, что она уносит с собою ее здоровье, ее спокойствие. Ђ длЯ сохранениЯ
того и другого готов сам на все жертвы,  на все муки.  “знай повернее, нынче
ж, если можно, теперь, нет ли длЯ нее какой опасности; вглЯдись хорошенько в
лицо ее,  не заметишь ли на нем следа болезни,  тени уныниЯ;  вслушайсЯ в ее
речи,  в ее голос...  не утай от менЯ ничего.  Ћт менЯ скажи ей все, чего ты
видел,  слышал теперь;  благодари ее за драгоценный дар;  скажи,  что отныне
буду креститьсЯ русским крестом, буду молитьсЯ русскими молитвами. Ќе правда
ль, ты научишь менЯ русским молитвам? Ќачну и кончу их воспоминанием о ней.
     ‚се это говорил Ђнтон,  прерываЯ речь то поцелуЯми дорогому миссионеру,
то вынимаЯ из груди крест и прижимаЯ его к губам своим. Њалютка в первый раз
видел  друга  своего  в  таком  тревожном  состоЯнии:   губы  его  судорожно
произносили слова,  глаза горели каким-то  исступлением,  щеки пылали.  ќтой
душевной тревоги испугалсЯ Ђндрюша;  он каЯлсЯ уже,  что, исполнив поручение
крестной матери,  лишил, может статьсЯ, их обоих спокойствиЯ и здоровьЯ. Љак
мог,  старалсЯ он успокоить своего друга,  обещаЯсь ему сделать все,  что он
желал.  Ќо  докучливые свидетели помешали ему в  тот же  день переговорить с
Ђнастасией о великой тайне их.
     ЋпасениЯ Ђнтона были  пророческие;  гроза вскоре скопилась над  головою
очарованной девушки.
     ‚  полночь стараЯ мамка осторожно встала и  посмотрела,  каково спит ее
питомица.  ЃеднаЯ всЯ  горела,  лебединаЯ грудь ее  тЯжко подымалась.  Њамка
хотела  прикрыть ее  куньим одеЯльцем.  ‘мотрит Ястребиными глазами -  ахти,
мать  пресвЯтаЯ богородица!  тельника-то  на  ней  нет.  …два не  вскрикнула
старуха.  "ѓосподи,  господи,  куда ж девалсЯ тельник!" €скать кругом - нет.
Њожет статьсЯ,  оборвалсЯ гайтан,  и  он лежит у голубушки под изголовьицем.
†дать-пождать утра. Њамка целую ночь не смыкала глаз. Ќаутро искала тельника
на  кровати,  под кроватью -  не видать.  ‘тала замечать,  не спохватитсЯ ли
ЂнастасиЯ ‚асильевна.  Ќет,  ни  словечка об этом.  ’олько,  одеваЯсь,  дитЯ
боЯрское в смущении закрывало от нее грудь свою. Њамка осмелилась спросить о
тельнике:  ЂнастасиЯ зарыдала и наконец,  на все увещаниЯ, обеты и клЯтвы не
говорить отцу, сказала, что, вероЯтно, потерЯла крест, гулЯЯ на днЯх в саду,
что  искала и  не  могла найти.  ‘  какими муками могло сравнитьсЯ состоЯние
Ђнастасии при  этом  случае!  „а  и  мамке  было  нелегко.  ‘казать боЯрину,
поставЯт ей в вину,  что не видала,  как тельник пропал;  не сказать, голову
снести. ‘казать и не сказать, - на этом старуха едва не рехнулась. Љончилось
тем,  что,  убоЯсь огорчить свою питомицу и в надежде отыскать пропажу,  она
утаила беду от боЯрина, грозного и неумолимого в подобных случаЯх.
     …два не забыл Я сказать,  что в этот самый день рыцарь Џоппель приходил
к  Ђристотелю жаловатьсЯ на  дерзость лекарЯ,  порученного,  как он  слышал,
вниманию художника.
     - Ћн сделал должное, - отвечал художник.
     - †идок!   ослушатьсЯ  посла  императорского!   -  вскричал  заносчивый
Џоппель.
     - Љлевета,    недостойнаЯ   простого   мужа,    не   только   сановника
государственного!  “берегите ее длЯ бывшего книгопечатника ЃартоломеЯ.  Ћдин
глупец поверит ей.
     - Џо крайней мере цирюльник!
     - ‘кажи вернее - врач при дворе московского государЯ! ‡най, воспитанник
брата моего такой же благородной крови,  как и  ты,  и  имеет равные с тобою
права на уважение.
     - ђазве потому, что баронитсЯ! Ќе хочешь ли, господин художник, вывесть
его в настоЯщие бароны?
     - ‹егче всего. ‘тоит ему только потребовать, что ему принадлежит.
     - Џраво?.. €, конечно, в бароны ќренштейны.
     - ‚о что он есть, без сомнениЯ.
     - ЊосковскаЯ новость!  Џо  крайней мере  ее  не  знают при  дворе моего
государЯ.
     - …сли нужно будет, и там ее узнают, как древнее, кровное право.
     Џоппель горЯчилсЯ более и более и задыхалсЯ от гнева;  художник говорил
с приличным хладнокровием и твердостью.
     - ‡наешь ли ты сам, что это право мое, и Я готов защищать его мечом.
     - Ќа этот раз меч рыцарЯ переломитсЯ о закон и слово императора.
     - €менем его величества Я потребую от тебЯ объЯснений твоим загадкам.
     - „ам их,  когда сочту нужным! “важаю твоего государЯ наравне с другими
венценосцами,  но не подчинЯюсь его власти.  џ гражданин ‚енеции и здесь под
сильною защитой русского государЯ, €оанна, именем ’ретьего.
     - Њой меч заставит тебЯ объЯснитьсЯ.
     Ђристотель засмеЯлсЯ:
     - € сейчас, если имеешь хоть искру благородства.
     Џоппель схватилсЯ за рукоЯть меча.
     - Џотише,  молодой человек,  - сказал с важностью художник, положа свою
руку на плечо рыцарЯ,  - умерь свою горЯчность; она ничего не поможет твоему
делу.  Ќе  заставь думать,  что  орудие чести  в  твоих руках только опаснаЯ
игрушка  в   руках  ребенка  и  что  император  немецкий  нарЯдил  ко  двору
московскому представлЯть свое лицо не разумного мужа,  а задорного мальчика.
ЋбразумьсЯ,  господин рыцарь!  ‚зглЯни на мои седины; по летам моим Я мог бы
быть отцом тебе,  а  ты  зовешь менЯ на безумную драку?  ЉакаЯ слава могучею
рукой юноши сразитьсЯ с  хилой рукою старика!  Ѓудет чем похвалитьсЯ!..  € в
моем доме!  Ќе назовут ли нас обоих безумными?  Џоверь, Я не обнажу меча; ты
можешь напасть на безоружного и променЯть имЯ рыцарЯ на имЯ разбойника.  —то
Я  не трус,  скажут тебе государь московский и лучшие воеводы его.  € потому
советую тебе употребить свое оружие и свой пыл на лучшее дело и искать более
равной битвы.  …ще прибавлю тебе, господин рыцарь, насилие, каково бы оно ни
было,  ускорит только нарушение прав,  которыми ты незаконно награжден. Ѓудь
благоразумен и  не  горЯчись:  может быть,  сама  судьба поможет тебе  назло
справедливости.
     ‘казав это,  Ђристотель просил рыцарЯ оставить его  и  не  отвлекать от
важного  дела,  порученного ему  великим кнЯзем:  в  противном случае  хотел
позвать из сеней приставов, имевших надзор за послом.
     ђыцарь Џоппель был  заносчив,  а  не  храбр;  у  таких людей не  бывает
истинной храбрости:  он выказывал только ее формы,  которые могут обманывать
одну  неопытность.  "Љак  хорошо сложен этот мужчина!"  -  говорЯт,  любуЯсь
прекрасными формами иного денди на склоне лет.  "‚ата,  сударь,  одна вата и
искусство,  более ничего!"  -  скажет вам его слуга и  разоблачит перед вами
этого поддельного ЂнтиноЯ {Џрим. стр. 199}. ’акова была и храбрость ЏоппелЯ.
Џристыженный,  с добрым уроком и мутною идеей о сопернике, который готовилсЯ
оспоривать права  его  на  наследство знатного имени  и  богатого состоЯниЯ,
вышел он от художника. Ќо и тут не хотел признатьсЯ в победе над ним. ЏоднЯв
гордо носик,  как утлаЯ ладьЯ,  брошеннаЯ могучим валом на берег, он запел в
дверЯх веселую песенку:

     “ Љарла было у ‚еликого
     ‘емь незаконных детей:
     ‚сем снилсЯ венец золотой -
     ‹ишь одному он досталсЯ.


        ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ
     ЏЋ•Ћ„


     Људа бежать, тоску девать?
     Џойду к лесам тоску губить,
     Џойду к рекам печаль топить,
     Џойду в поле тоску терЯть...
     ‚ густых лесах она со мной!
     ‚ струЯх реки течет слезой!
     ‚ чистом поле траву сушит!
     Ћт батюшки, от матушки
     ‘крываютсЯ, шатаютсЯ.

     ЊерзлЯков {Џрим. стр. 199}


     Њолодость,  словно крепкий мед,  бьет через край,  пока не установитсЯ.
ђазгулу ее посвЯтил •абар целую ночь, в которую то вино, то с друзьЯми тЯжба
за первенство на игрищах,  то любовь попеременно вызывали на бой его могучие
силы. € везде вышел он победителем.
     “треннЯЯ звезда проводила его  из  ворот деспота морейского;  алаЯ зарЯ
улыбнулась ему дома.
     ‚скоре на  боЯрской половине началось необыкновенное движение.  ’уда  и
сюда  суетились дворчане,  несли оружие из  кладовой,  пытали доброту коней,
снарЯжали обильным вытьем и пирогами оружейного,  конюшего и прочих холопов,
которые должны были идти в поход вместе с сыном воеводы. ‚о времЯ этой суеты
послышалсЯ усиленный конский топот,  и  вслед  за  тем  многочисленный поезд
остановилсЯ у  ворот.  ‚се,  составлЯвшие его,  подобраны молодец Љ молодцу,
перо к перу.  ™еки -  что твоЯ малина, в глазах огонь соколиный: взглЯнут на
друга -  рублем дарЯт,  взглЯнут на недруга - крови хотЯт. Ћни в коротеньких
кафтанах из  немецкого сукна;  под  низенькими шапочками,  которые щегольски
заломились на один бок,  сказываютсЯ буйные головушки;  ремень,  отороченный
серебром, стЯгивает их стан; у боку длинный нож и кинжал в ножнах, описанных
на злате,  сзади -  ослоп,  только что молодцу на подъем.  Ћт них отделились
человека три,  слезли с  лошадей и  дали  о  себе знать кольцом приворотного
столба.  ќто были головы и сотники, избранные от нескольких десЯтень сурожан
и  суконников,  которые охотились искать ратной чести  под  ’верью.  Ћни,  с
дозволениЯ великого кнЯзЯ,  приехали бить  челом  •абару-‘имскому,  чтобы он
взЯл их под свое воеводство.  ‘ын Ћбразца, известный удальством в пирах и на
городских побоищах,  не  менее  славилсЯ ратною отвагой.  Ћн  водил уже  раз
охотников против Њордвы на лыжах и  добыл с ними хорошую долю славы длЯ себЯ
и длЯ них. ‚ его наезде на Њордву видны были, однако ж, не одна отвага, удел
каждого  рЯдового ратника,  но  и  быстрый  сметливый взглЯд  вождЯ,  уменье
пользоватьсЯ средствами  неприЯтельской страны,  нравами  тех,  против  кого
воевал,  и искусство внушать любовь к себе и порЯдок в воинах, подчинившихсЯ
ему добровольно.  ЉнЯзь „аниил „митриевич •олмский, поручавший ему отдельный
отрЯд под Љазанью, после этого опыта предсказывал в нем знатного полководца.
„остоинства эти умел оценить €ван ‚асильевич и  за  них-то извннЯл в  •абаре
буйные вспышки молодости,  хотЯ говорил обыкновенно при  таких случаЯх,  что
прощает его в уважение любви к нему €оанна-младого.  € ныне •абар с радостью
принЯл начальство над охотниками.  ‚се они были угощены из братины,  которую
сам старый воевода обнес по ним, пожелав каждому того, что каждый из них шел
добывать.   ‡автра  положено  было  собратьсЯ  у  церкви  €оанна,  списателЯ
лествицы,  "что под  колоколами" {Џрим.  стр.  200},  отслужить там молебен,
потом в  приходской церкви Ќиколы-льнЯного,  и  оттуда прЯмо всесть на конЯ.
Ћбразец обещал испросить длЯ них у  €вана ‚асильевича милость,  пустить их в
передовые,  с  тем чтобы они,  вместе с государевыми окольничим {Џрим.  стр.
200} и путным {Џрим. стр. 200}, очищали путь от всЯкого недоброго человека и
случаЯ.
     Ќа другой день,  ни свет ни зарЯ, все в доме Ћбразца было уже на ногах.
Љогда пришел час снарЯжать сына в поход, лицо воеводы осенилось грустью. ќто
была не порывистаЯ грусть, подобнаЯ весенним водам, которые неистово мечутсЯ
в  разные стороны,  вопЯт на всю окрестность и вдруг исчезают,  как бы их не
бывало.  Ќет,  печаль отца походила на белый ключ, который едва заметно бьет
из-под тЯжелого камнЯ и между тем от века питает широкую реку. Њного мрачных
дум в прошедшую ночь посетило душу старца. € было ему над чем задуматьсЯ. Ћн
потерЯл уж  на  войне  одного сына:  милый юноша и  теперь нередко в  одежде
ангельской посещает его и,  указываЯ, с тоской невыразимою, на рану, котораЯ
точит ему грудь,  кажетсЯ,  говорит:  "Ћтец,  больно,  очень больно!" ‡а ним
следовала мать.  ‘колько  драгоценных потерь!  €  ныне  старец,  глЯдЯщий им
вслед,  отпускает на войну последнего сына.  …сли война и побережет его, так
его ждет поле в Њоскве.  …сли падет -  кто останетсЯ подпорою сестры, еще не
пристроенной?  Ќо бесчестье хуже смерти: "Њертвые срама не имут" {Џрим. стр.
201} -  искони заветное слово русских.  €  без того позора не пережить!  ‚сЯ
надежда на  суд  божий;  милости господни неизреченны.  ‘  упованием на  них
Ћбразец идет в божницу,  куда, по приказанию его, молча следуют за ним •абар
и ЂнастасиЯ.
     €дут   молча,   объЯтые  чувством  благоговениЯ.   Џришли  в   божницу.
…динственное окно ее  завешено.  ‚  сумраке,  слабо побежденном таинственным
светом  от  лампады,  среди  глубокой тишины,  изредка  нарушаемой вспышками
светильни,  смотрЯт на  вас  со  всех  сторон темные лики спасителЯ,  божией
матери и свЯтых угодников. Ћт них, кажетсЯ, повеЯло холодом нездешнего мира.
‡десь никуда не  укроешьсЯ от  их  взоров:  со  всех сторон следЯт они вас в
малейшие изгибы мыслей и чувствований.  €стомленные лица, тощие члены, сухие
ребра - плоть, умореннаЯ в молитвах и посте, страданиЯ, крест, - все говорит
здесь о победе воли над страстЯми.  ‘ами пример телесной и душевной чистоты,
они требуют ее от приходЯщих в божницу, это свЯтое собрание их.
     Љ  ним-то прибегала ЂнастасиЯ в тревоге сердечной,  от них просила себе
помощи  против  искушений нечистого,  и  не  было  помощи ей,  слабой волею,
предавшейсЯ страсти, которую принимала за неземного обольстителЯ!
     Ћбразец три раза со крестом и  молитвою повергнулсЯ перед иконами,  три
раза повергнулись за ним сын и  дочь.  Џосле этого благоговейного вступлениЯ
старец прочел псалом: "†ивый в помощи вышнего". ’ак и доныне у нас на ђуси -
православный воин,  идЯ  на  брань,  почти всегда вооружаетсЯ этим  надежным
щитом [џ  знавал нескольких знаменитых полководцев 1812-1814 годов,  которые
носили на  груди этот псалом,  зашитый в  ладанку вместе со крестом.  (Џрим.
автора)].  •абар с  сильным чувством повторЯл слова отца.  ‚се  приготовлЯло
Ђнастасию к чему-то страшному:  она трепетала,  как голубица,  застигнутаЯ в
поле,  где негде ей  укрыть себЯ перед грозой,  готовой над ней разразитьсЯ.
Љогда   молельщики  встали,   Ћбразец   взЯл   с   искоса   небольшой  образ
ѓеоргиЯ-победоносца, литый из серебра, с ушком длЯ ношениЯ на груди.
     - ‚о имЯ отца и сына и свЯтого духа, - сказал он твердым голосом, держа
левою рукой образ,  а правою сотворив три крестные знамениЯ,  -  этим божиим
милосердием благословлЯю тебЯ,  единородный и любезный сын мой €ван, и молю,
да  подаст тебе свЯтой великомученик ѓеоргий победу и  одоление над  врагом.
Ѓереги это сокровище,  аки зеницу ока; не покидай его никогда, разве господь
попустит ворогу отнЯть его у тебЯ.  ‡наю тебЯ,  €ван, не у живого отнимут, а
разве у мертвого. Џомни на всЯкий час благословение родительское.
     ЂнастасиЯ побелела как снег,  и всЯ дрожала;  на грудь ее налег тЯжелый
камень, в ушах ударЯло молотом. …й слышалось, будто все лики свЯтых, один за
другим, грозно повторЯли слова отца ее. Ћн продолжал:
     - ‚еликое дело это  благословение.  Љто  его не  помнит или ни  во  что
считает,  от того сам отец небесный отвратит лицо свое и  навеки отступитсЯ,
забвен тот будет и  во  царствии небесном,  и  адово будет достоЯние.  Ѓлюди
свЯто слова мои.
     Љаждое слово Ћбразца падало на сердце Ђнастасии,  как смола горючаЯ. …й
казалось,  она  призвана на  ‘трашный суд  •ристов услышать проклЯтие отца и
свой вечный приговор.  Ћна не выдержала и горько зарыдала,  свет помутилсЯ в
глазах,  ноги стали подкашиватьсЯ. Ћбразец услышал ее рыданиЯ и прервал свое
напутствие.
     - ЌастЯ!  ЌастЯ! что с тобою? - спросил он с живым участием дочь, нежно
любимую.  Ћна  не  в  силах была  ничего вымолвить и  упала на  руки  брата.
ЏерекрестЯсь,  боЯрин положил образ на прежнее место и потом спешил окропить
дочь  свою богоЯвленскою водой,  котораЯ всегда стоЯла в  запасе в  божнице.
ЂнастасиЯ очнулась и, когда увидела себЯ окруженною отцом, братом в каком-то
темном тесном склепе,  закричала диким голосом и  обращаЯ вокруг себЯ мутные
взоры.
     - ‘вет мой,  дитЯ мое милое,  голубица ты моЯ,  что с тобою?  - говорил
отец.  -  Ћпомнись;  ты  в  божнице.  ‡нать,  попортил  тебЯ  недобрый глаз.
Џомолись-ка пречистой: она, милосердаЯ, избавит тебЯ от напасти.
     Ћтец и  сын подвели ее к  иконе божией матери:  брат с трудом поднЯл ее
руку,  и она,  дрожа, сотворила крестное знамение. ’Яжело, глубоко вздохнула
она,  ледЯными устами приложилась к образу и потом показала рукой,  чтобы ее
скорее вывели. …й чудилось, что пречистаЯ покачала ей с упреком головою.
     Љогда Ђнастасию привели в ее светлицу,  ей сделалось легче. ђжание конЯ
у  крыльца Ђнтонова заставило ее  содрогнутьсЯ и  опомнитьсЯ.  Ћно навело ее
мысли на милого чужеземца и опасность,  какой подвергала бы себЯ и его, если
бы обнаружила тайну тельника.  —увство раскаЯниЯ пересилено любовью, и место
его заступило лукавое желание отвесть подозрение отца и  брата от  настоЯщей
причины ее  болезни,  когда  бы  это  подозрение и  могло существовать.  Ћна
собиралась обманывать,  но еще не умела.  ‘лова:  разлука с братом, опасениЯ
войны,  грусть одиночества,  слова несвЯзанные,  холодные, замирали на устах
ее.  ‹егко было уверить и  без  слов,  что  все  эти причины были настоЯщие.
ѓолубь,  ключеваЯ вода,  белопутный снежок представлЯлись в  уме  ее  отца и
брата не  чище Ђнастасии.  Ћбразец убил бы  того,  кто  б  осмелилсЯ сказать
противное;  его зашибло бы смертным ударом, если б он сам противное узнал. ‚
голове его хоть и  вертелась мысль о порче,  может статьсЯ и басурманом,  но
чтобы сама ЂнастасиЯ осмелилась быть в  сердечном заговоре с ним,  этого и в
помышлении у боЯрина не было.  Љак бы то ни случилось, успокоенные несколько
ее выздоровлением,  воевода и сын его возвратились в божницу, не без страха,
однако ж,  что благословение,  прерванное так ужасно,  вещует длЯ них худое.
Ћтец боЯлсЯ,  не причиной ли этого несчастного случаЯ гнев божий на сына его
за  разгульную жизнь.  ‚зЯв в  помощь слова свЯтых отцов,  примеры чистоты и
непорочности знаменитых русских воинов,  удостоившихсЯ славы земной и  венца
нетленного на небесах, он убеждал •абара исправитьсЯ.
     - Ќа  тебе более,  нежели на ком другом,  -  говорил Ћбразец,  -  лежит
тЯжкий ответ за грехи твои.  ’ебЯ господь наградил разумом,  силою телесной,
отвагой.  Ћвому талант,  овому два,  тебе их дано много,  и все их топчешь в
грЯзи. ЉнЯзь •олмский хвалит воинские способности твои, обнадеживает, что ты
со  временем  заменишь  менЯ.  ‘тарики,  бывшие  ратные  товарищи мои,  твои
соратники,  мое сердце, все говорит мне, что имЯ •абара-‘имского еще слышнее
будет на  ђуси,  нежели имЯ  Ћбразца-‘имского.  ’вой  отец,  твой господин -
великий кнЯзь,  твоЯ  роднаЯ землЯ ожидают этого от  тебЯ.  Ќе  посрами моей
седой головы,  не потревожь костей моих,  когда лЯгу в гробу, праха матери и
брата своего.  Ќе забудь,  у тебЯ сестра -  невеста в поре: твой позор может
падать на нее,  на весь род твой.  Џомни, тебЯ ждет здесь поле, суд божий; к
нему должен ты предстать с чистым покаЯнием, омытый от всЯкиЯ скверны. €ван,
пора тебе одуматьсЯ,  пора также вспомнить,  что  мне осталось жить недолго.
‘коро перейду и Я в иной мир. —то прикажешь тогда сказать родной своей?..
     ‚ голосе старца дрожали слезы,  хотЯ в строгих очах не было их. Џо лицу
•абара слезы бежали ручьем.  Ћн  пал  в  ноги  отцу и  дал  ему  обет именем
господа,  именем матери, исправитьсЯ отныне и тем заслужить любовь родителей
здесь на  земле и  за гробом.  ‚  свидетели брал угодников божиих.  Ћбет был
искренен, силы и твердости воли доставало на исполнение его.
     ‹ица отца и  сына просиЯли,  также радостно было и в душе их.  ‚месте с
ними,  казалось,  осветилась Ярче и божница,  и лики свЯтых приветнее на них
глЯдели.
     Ќаконец заблаговестили к обедне.  Џечально звучали колокола:  они почти
каждый дом  извещали о  разлуке с  одним из  дорогих жильцов его.  ЂнастасиЯ
превозмогла себЯ и,  не дожидаЯсь,  чтобы брат пришел с нею проститьсЯ, сама
сошла к нему. •абар, которого €ван ‚асильевич назвал посыльным воеводой, был
уж  в  полном  вооружении.  „Ядька  его  с  гордостью смотрел то  на  своего
воспитомца,  то на сиЯющие доспехи его,  словно на свое творение.  Ћдного он
выпестал на  славу,  другие,  также на  славу,  вычистил ныне,  как скло.  ‚
прощании брата и  сестры сказалась любовь самаЯ нежнаЯ,  самаЯ трогательнаЯ.
Ќесколько раз железнаЯ бронЯ его была орошена слезами,  несколько раз грубые
наручники печатлели следы его объЯтий на нежном теле Ђнастасии. ‚се дворчане
толпою собрались у  крыльца и  напутствовали боЯрского сына благословениЯми.
Ћтец проводил его до церкви.
     Ќавстречу им кто-то борзо скакал на статном коне, клубЯ под собою пыль.
Ќарод останавливалсЯ перед ним и  скидал шапки.  Џо богатому вооружению его,
по стальному,  украшенному бирюзою, шлему, по серебрЯной насечке лат и меча,
осыпаемых лучами солнца,  вы  принЯли бы  его за знатного юношу,  только что
постриженного.  Ќо по лицу,  росту,  ухваткам виден был в нем дитЯ,  который
утешалсЯ  конем  и  нарЯдом  своим,  как  игрушкой.  ќто  был  Ђндрюша,  сын
Ђристотелев -  сам игрушка великого кнЯзЯ.  Ћн  ехал от церкви ЃлаговещениЯ,
где совершали над ним обрЯд пострига.  ‚ид его поразил Ћбразца:  он напомнил
ему милое детище.  ’аков был младший сын его, когда собиралсЯ с ним на войну
против  крыжников.  ЃоЯрин спешил войти  в  церковь и  молитвами заглушить в
сердце своем печальный голос природы.  ЏрощаЯсь с последним сыном, он крепко
обнЯл его.
     - ѓосподь  с  тобою,   -  сказал  он  дрожащим  голосом,  и  эти  слова
сопутствовали •абару во весь поход,  привечали его,  лишь только он открывал
глаза,  и  смыкали ему вежди на сон грЯдущий.  ќтими словами он был вооружен
крепче, нежели железными латами и мечом своим.
     Ђндрюша спешил видетьсЯ с  Ђнастасией,  пока  боЯрин не  возвратилсЯ из
церкви.  ‚  сенЯх  верхней  светлицы  мамка  встретила  его  и,  поздравив с
постригом,   ласково,  осторожно  спросила,  не  видал  ли  голубчик-молодик
барышнина тельника.  Њожет статьсЯ, она обронила его, Ђндрюша нашел, захотел
пошутить над  ней  и  спрЯтал.  Џри  этом неожиданном вопросе маленький воин
вспыхнул, как порох, но поспешил оправитьсЯ и сказал с сердцем:
     - утишь, что ли, надо мною, мамка?
     € начала она клЯстись и божитьсЯ,  что говорила вправду, только просила
не сказывать об этом ни Ђнастасии, ни боЯрину.
     - ‡наешь,  какой он грозный, - прибавлЯла она, - тотчас снесет голову с
бедной старушки.  Ђ кабы ты ведал,  мой птенчик,  мое наливное Яблочко,  как
мать твоЯ крестнаЯ горюет, мечетсЯ во все стороны, не пьет, не ест, а во сне
только и  говорит что о тельнике,  да,  кажись,  прости господи,  и поганого
басурмана прибирает. ‡нать, ангел-хранитель отступилсЯ от моего дитЯтки.
     ‘тарушка ждала ответа от  Ђндрюши -  Ђндрюша был  уж  в  светлице своей
крестной матери. ‡десь встретили его улыбкою, приветом, задушевными ласками,
но  под  этими  розами  не  укрылась  от  вниманиЯ малютки  змеЯ-тоска;  она
проникала невольно в словах,  в движениЯх Ђнастасии. Ќедолго повертелсЯ он в
светлице.  ‘  добычей грустных замечаний сошел он к  лекарю и  все рассказал
ему.  Љак  поразил Ђнтона этот рассказ!  Ћн  бранил себЯ,  проклинал,  зачем
послушалсЯ двух детей,  воспользовалсЯ слабостью неопытной девушки и взЯл от
нее дар, который мог бы погубить ее навеки. ђасстатьсЯ с ним, напечатлеть на
нем  прощальный поцелуй и  молить бога,  чтобы  крест пришел вовремЯ осенить
грудь Ђнастасии от  всЯких бед  и  напастей -  вот что Ђнтон спешил сделать.
Њолитва его услышана, тельник получен вовремЯ.
     ‡атрепетала ЂнастасиЯ,  увидав свой крест.  "‚идно,  не снес его!.."  -
подумала она, и какое-то отчаЯние ею овладело. ‹егче б, если бы отец узнал о
потере тельника!  —то сделалось с  ней?  …е помыслы,  бывало,  не отвергли б
небесные жители,  в  сердце ее  могла бы  глЯдеть сама божественнаЯ дева.  Ђ
теперь в душе кипЯт черные страсти;  рука едва не оттолкнула тельника,  губы
едва не произнесли: пропадай же, душа моЯ!.. но ангел-хранитель остановил ее
на краю пропасти. Ћна схватила крест и со слезами на глазах прижала к груди.
Љрестный сын  ее,  урывками и  украдкой от  сторожких глаз  и  слуха  мамки,
передал ей свой разговор со старушкой, мучительные опасениЯ Ђнтона, чтобы не
узнали  о  пропаже  драгоценного  креста,  опасениЯ  насчет  ее  здоровьЯ  и
спокойствиЯ;  Ђндрюша  рассказал все,  все,  что  ни  говорил  друг  его,  и
ЂнастасиЯ не  могла не  благодарить того и  другого.  Ћна  обещала себе быть
благоразумней и  осторожней,  хотела дать обещание перестать любить,  но  не
могла.  ’ельник перешел с  груди басурмана на грудь ее и,  вместе с  словами
Ђндрюши, только что раздул прежнее пламЯ.
     •итраЯ мамка,  несмотрЯ что ничего не слыхала из беседы крестной матери
и сынка,  догадалась,  что между ними кроетсЯ тайна.  „огадки эти усилились,
когда  она,  раздеваЯ свою  воспитанницу,  увидала на  груди  ее  серебрЯный
тельник,  который старалась ЂнастасиЯ,  будто ненарочно,  выказать. Џередать
прЯмо эти  догадки боЯрину она не  смела:  могли быть неудовольствиЯ длЯ нее
самой,   длЯ  Ђнастасии,  длЯ  Ђндрюши;  не  залить  бы  скоро  пожара  этих
неприЯтностей.  Ћднако ж  надо было предупредить новые.  „лЯ  успеха в  этом
стоило  умненько,  да  хитренько намекнуть боЯрину,  что  Ђндрюше  непригоже
ходить в  светлицу боЯрышни.  …му,  дескать,  хоть  и  четырнадцать годков -
детскаЯ nopal к  тому  ж  он  такой разумник,  такой смиренник,  -  однако ж
Ђндрюша постриг по  милости великого кнЯзЯ  €вана ‚асильевича;  а  с  именем
пострига вертитсЯ у каждого в голове:  коли он на войну готов,  так не дитЯ!
Љто  пойдет справлЯтьсЯ с  его годками?  ‡лые Языки разом намекнут недоброе,
хоть  и  не  посмеют сказать.  —есть девическаЯ должна быть,  как  скло:  от
нечистого дыханиЯ оно не загрЯзнитсЯ, но тускнеет. Љак задумала мамка, так и
сделала.  ЃоЯрин хвалил ее  за  разумный совет и  обещал,  как скоро Ђндрюша
возвратитсЯ из  похода,  запретить  ему  входить  в  опочивальню Ђнастасии и
позволЯть ему говорить с нею только при отце и брате.
     ‚се улажено как нельзЯ лучше.  ‘ам Ђнтон, виновник семейной тревоги, до
сих  пор  скрытой,  старалсЯ  отдалить  малейшие  подозрениЯ от  прекрасного
созданиЯ,  за честь которого готов был отдать жизнь свою.  Ћн не искал более
случаЯ видетьсЯ с  Ђнастасией.  Ќа  другой день должен он  был отправитьсЯ в
поход вместе с великокнЯжеским поездом:  он теперь же потребовал своего конЯ
и  ускакал со двора боЯрского с  тем,  чтобы переночевать у  ЂристотелЯ и уж
оттуда в  путь,  обещаЯсь не вступать ногою в  тот дом,  где жила ЂнастасиЯ.
"‚ремЯ,  -  думал  он,  -  разум,  невозможность видетьсЯ победЯт  сердечную
тревогу,  может  быть  прихоть  девушки,  заключенной в  четырех стенах.  Џо
крайней мере ей возвращу спокойствие".
     Ћставшись один с  самим собою,  он оглЯнулсЯ на путь,  пройденный им на
ђуси в течение нескольких месЯцев.  ‡ачем он приезжал в нее? Ќе длЯ того ль,
чтобы посвЯтить себЯ служению науке и  человечеству,  чтобы совершить подвиг
на  пользу их?  —то  ж  совершил этот жрец высокого и  прекрасного?  ‚ылечил
попугаЯ,  мастерски щеголЯл,  успел  понравитьсЯ великому  кнЯзю  и  отравил
сердце  неопытной девушки.  —удные,  знаменитые подвиги!  ‘тоило  из-за  них
приезжать так  далеко!  ‚  €талии он  был  хоть  свободен,  а  теперь скован
страстью, теперь он не в силах разорвать свои цепи. Ћн не может возвратитьсЯ
на  родину,  он  променЯл ее  на  чужую землю;  на ђуси отныне должен жить и
умереть.  Љ дому русского боЯрина, его недруга, прикованы сердце, мысли, все
существо его;  в  этом доме -  все  благо и  несчастие его жизни,  здесь его
судьба. ‚от отчет, который дал себе Ђнтон в своем настоЯщем положении.
     ‚  борьбе с  своею страстью он  обещал высвободить себЯ из  неволи ее и
умирить все голоса,  восставшие против него из глубины его совести.  Ћбещал,
да!  Џосмотрим,  у кого из молодых людей,  почти одинаких лет, достанет силы
воли совершить свой обет -  у русского разгульного ли молодца или степенного
падуанского бакалавра.
     ‚орота на  половине басурманской заперли замком.  ЂнастасиЯ это видела.
‘лух  и  сердце ее  жадно  следили топот  лошади,  замиравший вдали,  ловили
последний  звук  подковы,  как  последнее  биенье  пульса  милого  человека,
которого терЯют навеки.  Ћн  исчез...  ЃеднаЯ ужаснулась своего одиночества,
сердце ее замерло.  …й казалось,  отец,  брат,  родные, весь мир покинул ее,
несчастную  сироту.  Ћ!  с  какою  радостью  поменЯлась бы  теперь  на  муки
нынешнего утра и прошедших дней,  лишь бы ей знать,  что он тут, недалеко от
нее,  в  одном с  нею доме,  что ей  можно будет увидеть его,  встретить его
взоры, хоть ждать его возврата!
     Ќеобыкновенный шум  расстроил печальные мысли Ђнастасии;  топот конницы
залил прилегающие улицы.
     - ‘лышишь? играют в набат! [бьют в литавры. (Џрим. автора)] - вскричала
мамка,  бросаЯсь к окну. - Џосмотри, ластовица ты моЯ, большой полк идет. Ќа
ратниках жаром горЯт колонтари и шеломы.  ‚от и сам воевода полка. ‚ руках у
него шестопер изукрашен самоцветами.  Ќа  небе одно солнышко,  а  тут что ни
камышек,  то солнышко. „а какой же молодой, пригожий! Ђхти, мать моЯ, да это
кнЯжич €ван!  Ћх,  ох,  кабы  не  Ћлена ‚олошанка,  быть  бы  тебе кнЯгиней;
царь-государь миловал бы тебЯ, целовал бы во малиновы уста. ‘тала бы ты, моЯ
голубица,  покоить и  менЯ на старости лет,  под кунье одеЯльце,  на лебЯжьи
пуховики укладывать,  в золот-атлас рЯдить,  медами крепкими поить.  Ќадо же
было  на  беду подвернутьсЯ ‚олошанке {Џрим.  стр.  208},  да  помутить наше
счастье,  отнЯть у нас женишка дорогого, незаменного. Џриехала сюда на ђусь,
только что жидовскую ересь к  нам привезла с  дьЯком Љурицыным.  —тобы дьЯку
поганому да ей тут же ни пути,  ни дороги!  Џосмотри,  сударик-то мой,  €ван
€ванович,  как грустен да пасмурен, словно вчера овдовел. ‚се по тебе тужит,
моЯ  роднаЯ.  ЏоравнЯлсЯ со  двором  нашим,  не  утерпело молодецкое сердце,
посмотрел-таки сюда умильно. ‚от и стЯг государев везут на возу. ‘мотри, как
полощетсЯ по ветерку. Љрестись же, роднаЯ, на лик спасителЯ...
     ‘тарушка сама усердно творила кресты,  и  ЂнастасиЯ,  не смотрЯ в окно,
сидЯ на своей кровати, машинально крестилась. Њамка продолжала:
     - ‹ик-то  золотом шит.  ‘казывают,  ‘офьЯ ”оминишна сама вышивала.  ќти
молодцы,  будто писаны!  Ќе  угадать:  может статьсЯ,  один тебе и  суженый,
ЌастасьЯ ‚асильевна.  ќто что?.. ѓосподи, светы мои! Џосмотри, не морочат ли
менЯ глаза на старости.  Ђхти,  это он, воистину он, голубчик наш, соловушко
наш, Ђфанасий Ќикитич. Ѓосые ноженьки его спутаны железами, а ручки заложены
назад и залиты оловом.
     „ействительно,   сказочника  ЂфанасиЯ  Ќикитина  вели  скованного,   за
караулом недельщиков.  ‚ чем же бедного вина?  за что такое наказание? Ђ вот
за что.  €ван ‚асильевич,  проведав,  что он тверской уроженец, знает каждый
пригорок и  каждый куст  около ’вери,  велел ему  Языком идти с  полками да,
подойдЯ под ’верь,  сказывать,  о  чем его спросЯт.  Ќа это Ђфанасий Ќикитин
отвечал:
     - ‚олЯ божиЯ на  небеси,  а  великого кнЯзЯ €вана ‚асильевича на земли;
прикажи он  мне  утопитьсЯ -  утоплюсь,  только  на  родной град,  на  ‘паса
златоверхого, врагом не пойду. ‘корей своею кровью захлебнусь, чем соглашусь
навести войско на кровь моих родичей и братьев.
     € на те слова опалилсЯ зело €ван ‚асильевич.
     - ‚едь он  не  воевода кнЯзь •олмский!  -  закричал он Ярым голосом.  -
’оргаш,  лапотник!  ‘ковать его в  железа и неволею вести на ’верь.  Љоли не
хочет указывать нам дорогу туда, так мы ему кажем и подалее.
     Џо этой-то причине шел сказочник Ђфанасий Ќикитин в  железах.  € железа
мерно гремели по улице, и мамка стала под них причитывать жалобную песнь. Ќа
эти звуки,  раздирающие душу,  ЂнастасиЯ встрепенулась. Ћна вынула из своего
костЯного ларца  несколько пул  {Џрим.  стр.  209}  и  велела мамке снести к
бедному пленнику.
     - Ћтнесу,  матушка,  - говорила мамка, все еще заглЯдываЯ в окно, чтобы
не  потерЯть удовольствиЯ зрелища,  -  отнесу,  хоть бы  сам €ван ‚асильевич
стоптал менЯ конем своим.  „а вот и наш басурман...  Ћн что тут?.. Џобежать,
роднаЯ, побежать, не опоздать.
     ‹ишь только мамка вышла из терема, ЂнастасиЯ осторожно взглЯнула в окно
и увидела, что милый Ђнтон предупредил ее.
     Ћн не выдержал, он еще раз хотел проехать мимо дома Ћбразца, проститьсЯ
с  жилищем ее,  если не  с  ней,  может быть навсегда,  догнал большой полк,
идущий в поход,  увидал бедного ЂфанасиЯ Ќикитина,  с которым познакомил его
Ђндрюша и  который не раз беседовал с  ним о  жизни и  природе на ‡ападе,  и
спешил подать страже его горсть серебра.  Ђфанасий Ќикитин с  благодарностью
взглЯнул  на  лекарЯ,  но  недельщик  отворотилсЯ от  басурмана,  и  серебро
рассыпалось по  деревЯнной мостовой.  ‚  это  времЯ подбежала мамка,  подала
недельщику деньги своей боЯрышни;  этот перекрестилсЯ и принЯл их. ‘о стыдом
и  негодованием отъехал Ђнтон.  Њожно  вообразить,  с  какими чувствами дочь
Ћбразца  смотрела  на  эту  сцену.  ‚се  отвращалось от  басурмана,  а  она,
несчастнаЯ, очарованнаЯ неземною силою, так много, так неодолимо любила его.
     ђассыпанные деньги долго лежали на мостовой.


        ѓ‹Ђ‚Ђ …‘’Ђџ
     ‡Ђ€ЊЉЂ {Џрим. стр. 209}


     ’ише едешь, дале будешь.

     Џословица


     Џолки  делали самые  малые переходы.  Ћни  не  дошли еще  до  Љлина,  а
охотники были уже под ’верью.  ‘отни этих удальцов,  под воеводством •абара,
наводили страх на нее; то ЯвлЯлись в посадах с гиканьем и криком, с вестью о
разорении и  гибели,  то исчезали в  тверских лесах,  уносЯ с  собою и следы
свои.
     Њало  того  что  •абар  успел переговорить с  тверчанами,  которые были
преданы €оанну  и  куплены им  заранее в  собственных домах  их;  мало,  что
выведал  все  слабые  стороны  неприЯтельской засады:  он  переплыл ‚олгу  и
установил сообщение с  войском,  которое шло из  Ќовгорода,  под начальством
тамошнего наместника.  ‚озвратЯсь на правый берег,  дал знать великому кнЯзю
€вану ‚асильевичу,  что  с  своими сотнЯми московских удальцов беретсЯ взЯть
’верь.   ‚   помощь   просил  только  Ђристотелеву  пушку.   ’ак   обнашивал
•абар-‘имский  Ясного  сокола,   свою  ратную  удаль,  вместе  с  достойными
пайщиками ее.
     €ван  ‚асильевич,  которого по  всей  справедливости можно было назвать
медлителем, приказал через гонца сказать свое ласковое слово, первое •абару,
а второе всем охотникам, и известить их, что он идет. € пошел он по-прежнему
черепаховым ходом.  Џервого,  кто  осмелилсЯ слишком громко  роптать на  эту
медленность,   великий  кнЯзь  московский  пожаловал  -   построил  ему   на
перекрестке дорог высокие хоромы на двух столбах с перекладиной {Џрим.  стр.
210}.  Ђфанасию Ќикитину снарЯдили такой же  почет.  Ћн  готовилсЯ умереть с
твердостью христианина,  но  лишь  только  хотели накинуть на  него  роковую
петлю,  его освободили и отпустили на все четыре стороны.  ‘делано ли это по
просьбе  €оанна-младого  или  по  собственному  побуждению  великого  кнЯзЯ,
неизвестно. ђазумеетсЯ, тверчанин побрел в противную от ’вери сторону, чтобы
не  быть  свидетелем пожара и  разорениЯ родного города.  Ќа  дорогу боЯре и
простые воины снабдили его щедрыми дарами, а лекарь Ђнтон бальзамом длЯ рук,
болевших от горЯчего олова,  которым они были залиты.  Љто встречал его,  не
слыхал от него жалобы ни на великого кнЯзЯ,  ни на судьбу свою.  ЊолЯсь и за
кнЯзЯ и за простых людей,  а более за сохранение родного города от гибели, и
славЯ одного господа, он поспешил в Њоскву доканчивать недосказанные сказки.
     ‚еликий кнЯзь московский обыкновенно располагал станы в  больших селах.
’ут останавливались с ним €оанн-младой, дворчане, большой полк с государевым
стЯгом, Ђристотель с огнестрельным орудием и неразлучный касимовский царевич
„аньЯр.  ќтого он особенно любил и жаловал за верную,  испытанную его службу
ђуси.  Ќа нем особенно хотел он показать, как выгодно татарам переходить под
покровительство русского властителЯ.  Џрошло  уж  более  недели,  как  полки
выступили из  Њосквы.  Ѓыло  времЯ днЯ,  когда солнце гонит росу и  прохладу
утреннюю.  „ень был прекрасный; все в природе улыбалось и ликовало поЯвлению
лета:  и  ручьи,  играющие в лучах солнца,  все в золоте и огне,  и ветерок,
разносЯщий благовоние с  кудрей дерев,  и волны бегущей жатвы,  как переливы
вороненой стали на рЯдах скачущей конницы,  и хоры птиц, на разный лад и все
во  славу единого.  ќта волшебнаЯ улыбка,  это ликование природы растопили и
железную душу  €вана  ‚асильевича.  Џереехав речку за  селом —ашниковым,  он
велел разбить шатер свой на высоте и  полкам тут же,  вокруг,  расположитьсЯ
заимкой.  Ћн  въехал на высоту,  скинул свой коран (военный плащ) и  сошел с
лошади.  ‚се  это  делалось  с  помощью  различных  дворских  чинов:  обрЯды
наблюдались и в поле; и в поле хотел он казатьсЯ царем.
     - ‚от здесь построил бы Я себе село,  - сказал €ван ‚асильевич, любуЯсь
окрестностью.
     € было в самом деле чем любоватьсЯ.
     ‚ообще надо заметить,  что человек, по врожденной склонности к красотам
природы - может быть, наследственной от первобытного жильца земли, - царь ли
он  или  селЯнин,  любит располагать свои  жилища на  красивых местах.  Ћдна
нужда,  одна неволЯ загонЯют его на безводные равнины,  в леса, по соседству
болот.  ‚  выборе местности длЯ русских городов и царских увеселительных сел
особенно заметна эта любовь.  €ван ‚асильевич,  любуЯсь живописною картиной,
которую развернул перед ним великий художник, вспомнил свои села: ‚оробьево,
Љоломенское,  Ћстров,  свое ‚оронцово поле, где он встречал весну и провожал
лето в  удовольствиЯх соколиной охоты и  прогулок по  садам.  Џока