 и  разветвленным предстает  этот  мотив  в  рассказе  о
‚олынском,  контрапунктически свЯзываЯ обе  сюжетные линии "‹едЯного дома" -
любовную и  политическую.  "ЃеззаконнаЯ" страсть  к  молдаванской кнЯжне  не
только  отвлекает  душевные  силы  героЯ  от  дела  гражданского служениЯ  и
обезоруживает его  перед  лицом холодного,  расчетливого врага.  ‘трасть эта
делает ‚олынского жертвой внутреннего разлада.  „уша его  трагически смЯтена
сознанием вины перед прекрасной,  любЯщей женой. Њучительна длЯ него и мысль
о том, что он губит преданную ему, обольстительную Њариорицу. € вместе с тем
борьба  чувств  гражданина,  любЯщего мужа  и  отца  и  страстного любовника
сообщает образу ‚олынского особую привлекательность,  а  его  роковой судьбе
жизненную объемность.
     ‚   ‚олынском  есть   нечто  от   романтического  поэта-творца.   Џусть
человеческаЯ его натура несовершенна,  пусть в  повседневности он  подвержен
неуемным страстЯм,  вовлекающим героЯ в роковые заблуждениЯ; все это - "Џока
не требует поэта // Љ  свЯщенной жертве Ђполлон".  ‘тоит ‚олынскому услышать
зов отчизны -  и  он превращаетсЯ в  героЯ-борца,  который,  отрЯхнув с плеч
своих все земные привЯзанности, не взвешивает и не расчислЯет ни собственных
сил,  ни возможностей Ѓирона и его сторонников, со свойственной ему прЯмотой
и горЯчностью идет в борьбе за благо народное до конца, непокоренный всходит
на эшафот, чтобы стать в потомстве нетленным образцом гражданского служениЯ.
Ђ страсть его к Њариорице!  ЃеззаконнаЯ любовь ‚олынского - тоже акт борьбы,
борьбы за свободу человеческого чувства,  стремЯщегосЯ сквозь все преграды и
становЯщегосЯ жертвой холодного механического расчета тех,  длЯ кого и самаЯ
страсть - всего лишь средство политической интриги.
     ‚  любви к Њариорице раскрываетсЯ широта русской натуры ‚олынского,  ее
удаль  и  размах,  в  ней  звучит  та  поэтическаЯ  струна,  котораЯ  роднит
‚олынского-любовника  с  ‚олынским-патриотом.  ‹ажечников  приобщает  своего
любимого героЯ к  русской национальной стихии,  и  недаром в  одном из самых
поэтических и освЯщенных русской литературной традицией эпизодов романа -  в
сцене  свЯточного гаданьЯ  -  ‚олынский предстает удалым  русским  молодцем,
кучером  с  лирической и  разгульной песней  на  устах.  "ќто  природа чисто
русскаЯ,  это русский барин, русский вельможа старых времен"*, - восторгалсЯ
Ѓелинский.
     ______________
     * Ѓелинский ‚.ѓ. Џолн. собр. соч., т. III. M., 1953, с. 13/

     Џламенный романтик и в любви и в политике,  ‚олынский -  прЯмой антипод
трезвого  и  бездушного прагматика Ѓирона.  Џо  тем  же,  уже  знакомым нам,
законам романтической поэтики контрастов в  "‹едЯном доме" противостоЯт друг
другу немощнаЯ, "тучнаЯ и мрачнаЯ" Ђнна €оанновна и "настоЯщаЯ русскаЯ дева,
кровь  с  молоком,  и  взглЯд и  привет царицы [...]  дочь  Џетра  ‚еликого,
…лисавета" (ч.  IV,  гл.  V),  "писачка" педант ’редьЯковский и вдохновенный
певец  взЯтиЯ  •отина  ‹омоносов.  Ќи  …лизавета Џетровна,  ни  ‹омоносов не
действуют  в  романе,  они  лишь  всплывают  в  размышлениЯх  автора  и  его
персонажей  как  своеобразнаЯ  "точка  отсчета"  -   знак,   указывающий  на
существование здоровых  национальных  сил,  которым  суждено  рассеЯть  мрак
"неразумной" эпохи, теснЯщей и убивающей все живое и человеческое.
     ђомантическаЯ поэтика требовала соединениЯ в романе высокой поэтической
стихии со стихией гротеска и карикатуры.  €зображение ’редьЯковского -  дань
этому   программному  требованию   романтиков.   Ќекритически  опираЯсь   на
пристрастные анекдоты о ’редьЯковском,  донесенные до него устным преданием,
‹ажечников наделил своего героЯ  традиционными комическими чертами педанта и
прихлебателЯ,   равно   отталкивающего  духовно  и   физически.   Њежду  тем
’редьЯковский сыграл выдающуюсЯ роль в  истории русской культуры и  русского
стихосложениЯ. Ќе случайно Џушкин, который в 1830-х годах не раз возвращалсЯ
к  оценке  деЯтельности ’редьЯковского,  горЯчо протестовал против искажениЯ
его  истинного облика  в  романе  ‹ажечникова:  "‡а  ‚асилиЯ ’редьЯковского,
признаюсь,  Я готов с вами поспорить, - писал поэт автору "‹едЯного дома". -
‚ы  оскорблЯете  человека,   достойного  во  многих  отношениЯх  уважениЯ  и
благодарности нашей.  ‚  деле  же  ‚олынского играет он  лице мученика.  …го
донесение  Ђкадемии  трогательно  чрезвычайно.   ЌельзЯ   его   читать   без
негодованиЯ на его мучителЯ"*.
     ______________
     * Џушкин. Џолн. собр. соч., т. 16. €зд-во ЂЌ ‘‘‘ђ, 1949, с. 62.

     Ћбразы  кнЯжны  ‹елемико,  Њариулы  и  ее  спутника -  цыгана  ‚асилиЯ,
старушки-лекарки и ее внучки уводЯт роман в сторону от политической интриги,
образуют  особую,   "надысторическую"  линию  сюжета.  Ќо  они  же  сообщают
"‹едЯному дому" дополнительную занимательность, сближают его с романом тайн,
со  старым  авантюрным  романом.   Ћсобый  эффект  извлекает  ‹ажечников  из
традиционного мотива двух  соперниц -  любЯщих героЯ  и  любимых им  женщин.
Љрасавица  севера  и  гуриЯ  юга,   неколебимаЯ  супружескаЯ  преданность  и
свободнаЯ,  обретающаЯ  оправдание в  своей  глубине  и  бескорыстии страсть
склонЯют  то  в  одну,  то  в  другую  сторону  пылкую  и  непостоЯнную душу
‚олынского.   ЏросветительскаЯ  коллизиЯ  борьбы  между  страстью  и  долгом
распространЯетсЯ,  захватывает обе сферы действиЯ романа -  и политическую и
любовную.  ѓибель ‚олынского представлена в "‹едЯном доме" как искупительнаЯ
жертва  в  двойной борьбе:  за  свободу отечества и  за  личное нравственное
очищение.
     "‹едЯной дом"  поЯвилсЯ в  момент,  когда близилсЯ к  концу десЯтый год
царствованиЯ ЌиколаЯ I,  истекало десЯтилетие со днЯ декабрьского восстаниЯ.
‚ обществе ждали этой даты,  надеЯлись на "милость к падшим",  на облегчение
участи  ссыльных.   ђоман  ‹ажечникова  по-своему  отразил  и  воплотил  эти
настроениЯ.  €деологическаЯ атмосфера,  подготовившаЯ  событиЯ  14  декабрЯ,
самое выступление декабристов,  трагически неизбежное поражение их  и  казнь
отозвались в "‹едЯном доме" целым рЯдом примет.  ‘реди них и цепь вызывающих
неизбежные аллюзии сентенций,  и  свЯзь центрального образа романа -  образа
героЯ-гражданина -  с  традицией декабристской литературы и публицистики,  и
эпиграф (ч.  IV,  гл.  XIII) из думы ђылеева, котораЯ звучала в 1830-х годах
как вещее предсказание собственной судьбы поэта-декабриста.  Ќо, быть может,
самым Ярким доказательством того,  что,  создаваЯ "‹едЯной дом",  ‹ажечников
созидал  памЯтник  героическим  устремлениЯм своего  поколениЯ,  Явилась  та
трактовка,  которую  получил  на  страницах романа  эпизод  реальной русской
истории.  Ђвтор "‹едЯного дома" отыскивает в недавнем прошлом страны случай,
который он  воспринимает как  исторический прецедент декабрьского восстаниЯ,
как   возмущение  горстки  борцов  за   народное  благо  против  деспотизма.
•арактерно  и  другое.  Љазнь  героев  обернулась их  посмертным торжеством.
€сториЯ повергла в  прах их  казавшегосЯ неодолимым противника,  а  сами они
обрели  в  глазах  потомков ореол  невинных страдальцев за  истину  и  стали
образцом "свЯтой ревности гражданина".  ’аковы  истоки чувства исторического
оптимизма, которым веет от эпилога "‹едЯного дома".


        5

     …сли в  "Џоследнем новике" художественнаЯ система ‹ажечникова предстает
в становлении,  если в "‹едЯном доме" осознавший свой путь и свои силы автор
совершенствует  мастерство  и   достигает  расцвета  своего  дарованиЯ,   то
"Ѓасурман"  написан  твердой  рукой  художника,   готового  отстаивать  свои
эстетические   принципы,   проникнутого   идеЯми   глубокого,   действенного
патриотизма и  гуманизма,  противостоЯщего официальной формуле "православиЯ,
самодержавиЯ и народности".
     Ћт  XVIII  века  автор  уходит здесь в  глубь отечественной истории,  в
пЯтнадцатое  столетие.   ‹ажечников-романист  впервые  вступил  в  ту  эпоху
русского прошлого,  котораЯ  была,  говорЯ  словами Џушкина,  уже  "открыта"
Љарамзиным-историком.  Ћдновременно,  обратившись к допетровской эпохе нашей
истории, он необычайно усложнил свою задачу. "€зобразить в романе ђоссию при
€оанне III совсем не то,  что изобразить ее в истории,  - писал Ѓелинский, -
долг романиста -  заглЯнуть в частную, домашнюю жизнь народа [...] Ђ какие у
нас длЯ этого факты...  ѓде литература, где мемуары того времени?.. ЋстаютсЯ
летописи -  но с ними далеко не уедешь,  потому что они факты длЯ истории, а
не  длЯ  романа"*.  ‘очетать историческое действие с  действием романическим
здесь  было  много сложнее,  нежели в  романе о  ледЯном доме,  но  романтик
‹ажечников,  как мы уже знаем, не очень дорожил деталЯми исторического быта,
культуры, психологии. …го сила была в другом.
     ______________
     * Ѓелинский ‚.ѓ. Џолн. собр. соч., т. III, с. 18-19.

     ‚ремЯ кнЯжениЯ €вана III ‹ажечников рисует в  "Ѓасурмане" как суровую и
сложную, переломную по своему культурно-историческому содержанию эпоху жизни
ђуси.  Љак и  прежние романы ‹ажечникова,  "Ѓасурман" основан на  тщательном
изучении  исторических  источников.   Љроме   летописей  -   литературных  и
юридических памЯтников эпохи,  -  писатель  внимательно изучил  исторические
труды Љарамзина,  Џолевого,  Џогодина,  "‡аписки" о  путешествии в  Њосковию
‘.ѓерберштейна,   собранные  €.Џ.‘ахаровым  фольклорные  и   этнографические
материалы,  исторические романы и повести ‡агоскина и Џолевого.  €з летописи
извлек  ‹ажечников и  факт,  положенный им  в  основание богато расцвеченной
воображением фабулы романа,  -  рассказ о судьбе кнЯжеского лекарЯ-"немчина"
Ђнтона,  которого  €ван  III  "в  велице  чести  держал",  но  после  смерти
татарского кнЯзЯ Љаракачи, изведенного зельем, отдал во власть татарам. "Ћни
же  сведше его  на  реку на  Њоскву под мост зиме,  зарезаша его ножом,  как
овцу"*.
     ______________
     * Џолн. собр. русских летописей, т. XX. ‘Џб., 1910, с. 349.

     ‚  споре  с  представителЯми зарождавшегосЯ  славЯнофильства ‹ажечников
отвергает  представление  о  допетровской  московской  ђуси  как  о  царстве
идиллического патриархального "благообразиЯ".  ‘толь же  горЯчо противостоит
он  и  предшественникам либерального  западничества,  историкам-"скептикам",
которые видели в русском средневековье лишь застой, мракобесие, историческую
неподвижность.
     ѓлавнаЯ  примета Њосковии эпохи  €вана  III,  как  представлена она  на
страницах "Ѓасурмана",  -  постоЯннаЯ,  ни  на  минуту не  затухающаЯ борьба
противоположных общественно-исторических сил.  ќто внутреннее брожение несут
с  собой то разноликие басурмане с их религиозными ересЯми,  с романтическим
томлением об идеале,  с их "любовью к человечеству, к науке, к славе" (ч. I,
гл.  IX); то "сильнаЯ, непобедимаЯ волЯ" "правителЯ народа" (ч. II, гл. II);
то странник Ђфанасий Ќикитин;  то "родное молодечество". "...’огдашнЯЯ жизнь
…вропы, хотЯ и под формами грубыми, доходила и до нас. Ќе мое дело объЯснЯть
здесь, - говорит ‹ажечников, - почему эта жизнь после €оанна III не получила
у  нас  такого отчетистого,  последовательного развитиЯ" (ч.  II,  гл.  VI).
‘имволом упорного стремлениЯ ђуси  к  историческому движению,  к  обновлению
ЯвлЯетсЯ проходЯщаЯ через весь роман и  образующаЯ один из  двух главных его
символических лейтмотивов  тема  деЯтельности €вана  III  по  преобразованию
Њосковского ЉремлЯ -  разрушение ветхих "домишек и  часовен" и  созидание на
месте  их  каменных  храмов  и  палат.  ‘имптоматичны  и  сопровождающие эту
деЯтельность ропот народа,  которому дороги "все избы, все церкви извечные и
палаты",  сетованиЯ  художника,  чьЯ  мечта  о  дивном  храме  отодвигаетсЯ,
теснимаЯ "торжеством вещественности" - пушками и колоколами, которых требует
€ван III от своего "розмысла".
     ќпоха €вана III в изображении ‹ажечникова -  эпоха сильных характеров и
страстей,  времЯ непримиримого столкновениЯ зарождающихсЯ на  ђуси высоких и
гуманных,   родственных  западному  ‚озрождению  стремлений  с  фанатической
нетерпимостью,  с  жестокостью,  коварством и  произволом.  Ћни  могут  быть
завещаны новому миру западноевропейским или русским средневековьем, их могут
порождать противоречиЯ эпохи  ‚озрождениЯ на  ‡ападе  или  ЏредвозрождениЯ в
Њосковии, но любимым героЯм ‹ажечникова - романтикам и творцам - в этом мире
дисгармонии приходитсЯ трудно.
     …ще  Ѓелинский справедливо заметил:  "‘амаЯ  лучшаЯ сторона в  романе -
историческаЯ,  а самое лучшее лицо - €оанн III"*. ќто проницательный и умный
монарх,  всецело преданный идее  строительства нового государства.  Ћдно  за
другим падают старые удельные кнЯжества. •итростью, силой и лаской стремитсЯ
великий кнЯзь довершить начатое „митрием „онским -  уничтожить и тень былого
могущества  восточных  соседей  ђуси.  ЋтвергаЯ  попытки  ‘вЯщенной  ђимской
империи  "пожаловать" Њосковию  вассальной зависимостью от  ђима,  €ван  III
хочет  Явить  …вропе  могущественную державу,  достойную преемницу ‚осточной
ђимской империи.
     ______________
     * Ѓелинский ‚.ѓ. Џолн. собр. соч., т. III, с. 21.

     Ќо,   осторожный  и  дальновидный  политик,   неутомимый  собиратель  и
строитель земли русской,  он и деспот,  презирающий народ. "Ќарод?.. ѓде он?
[...] …сть на свете русское государство,  и все оно, божьею милостью, во мне
одном" (ч.  I,  гл.  VI).  —тобы доказать эту "истину",  он  готов сгноить в
заточении  родного  брата,  а  потом  -  и  любимого  внука.  €з-за  мрачной
подозрительности  кнЯзЯ   его   любовь  в   любую  минуту  может  обернутьсЯ
"нелюбьем".  € недаром самые отталкивающие из героев "Ѓасурмана" -  злобные,
коварные,  мстительные,  не  брезгующие никакими  средствами боЯре  Њамон  и
ђусалка -  в большой чести при кнЯжем дворе, а в случае удачи - и направлЯют
действиЯ своего государЯ.  ѓероЯ романа,  лекарЯ Ђнтона,  Њосква не случайно
встречает зрелищем смертной казни.  Ћбраз темницы,  где влачат существование
лишенные свободы, света и воздуха враги кнЯзЯ, а то и просто те, кого €оанну
удобнее держать не  у  дел,  -  таков  второй  сквозной лейтмотив романа.  ‚
прологе "Ѓасурмана",  в день,  когда €оанн лежит на смертном одре,  писатель
рисует панораму Њосквы,  котораЯ за годы его кнЯжениЯ стала из большого села
прекрасным городом.  ‚  темнице же,  где лекарь-басурман застал по приезде в
Њосковию Њарфу,  посадницу Ќовгородскую,  откуда сам он ушел на лютую казнь,
по-прежнему заточен узник -  ни в чем не повинный внук €оанна.  ‘амаЯ гибель
Ђнтона ќренштейна в  далекой Њосковии,  в  обетованной земле  его  юношеской
мечты,  -  лишь  одна  из  многих  невинных жизней,  заложенных в  фундамент
государственного строительства самим строителем и его присными.
     Џросветитель  и   гуманист,   ‹ажечников  противопоставлЯет  жестокости
"непросвещенного" века  целую  вереницу  лиц,  в  которых  живут,  по  мысли
создателЯ,  здоровые  силы  нации.  ќто  носитель всех  предрассудков своего
времени  и  вместе  наделенный  патриархальной нравственной чистотой  старый
воевода  Ћбразец:  его  сын  -  удалой  русский добрый  молодец,  открытый и
мужественный •абар-‘имский;  сестра  •абара  -  овеЯннаЯ  авторским лиризмом
красавица ЂнастасиЯ.  ќто  смелый и  прЯмой кнЯзь  •олмский,  которому лучше
принЯть кнЯжье нелюбье, чем идти войной на родную ’верь.
     Ћсобое  место  в  образной системе "Ѓасурмана" занимают заглавный герой
романа лекарь Ђнтон ќренштейн -  сын имперского барона и  чешки из рода царЯ
Џодибрада,  и итальЯнский зодчий, строитель “спенского собора и пушечных дел
мастер €вана  III  Ђристотель ”иоравенти.  Ћба  они  покинули родные краЯ  и
приехали в  Њосковию по  зову  сердца,  в  надежде найти  приложение кипЯщим
творческим  силам,  способствовать просвещению юной,  полной  жизненных  сил
страны.  ’емнота  и  религиознаЯ  нетерпимость народа,  которую  подогревают
злобные  происки  врагов   благородного  и   честного  Ђнтона,   мешают  ему
осуществить свое  призвание.  „ругого  рода  трагедию  переживает Ђристотель
”иоравенти.   ‹ажечников  наделил  его   даром   великого  художника-творца.
Ђристотель способен стать  рЯдом  с  ‹еонардо да  ‚инчи  и  другими титанами
‚озрождениЯ.   Ќо  вместо  дивных  храмов  и  башен,  которые  живут  в  его
воображении,  художник обречен  строить  пушки  -  орудиЯ  разрушениЯ,  свой
великий замысел грандиозного храма, символизирующего победу света над тьмой,
он вынужден принести в жертву политическим расчетам кнЯзЯ.
     Ћднако в  ответ на  гуманистические порывы "басурман" из глубин русской
жизни рождаетсЯ встречное движение.  €х помощниками и  союзниками в борьбе с
косностью и коварством становЯтсЯ русский "странник" Ђфанасий Ќикитин, автор
знаменитого "•ождениЯ за три морЯ",  побывавший в  далекой €ндии,  где в его
времЯ еще не ступала нога европейца,  и умный, борющийсЯ против национальной
розни  и  религиозного фанатизма  дьЯк  Љурицын.  ќтих  своих  героев  автор
окружает ореолом высокой поэзии,  вносит  в  рассказ о  них  струю  горЯчего
лирического сочувствиЯ и сопереживаниЯ.
     ”инал  романа трагичен.  Ќо  уже  то,  что  Ђнастасии и  Ђнтону удалось
привлечь на  свою сторону всех добрых и  светлых духом -  ЂфанасиЯ Ќикитина,
кнЯзЯ   •олмского,   ”едора  Љурицына,   великую  кнЯгиню  ‘офью  ”оминишну,
•абара-‘имского;  что их  любовь благословил отец Ђнастасии,  старый воевода
Ћбразец,  длЯ кого немчин хуже нечистого,  что даже сам кнЯзь хоть и поздно,
отменил  казнь  Ђнтона  (впрочем,  в  этом  случае  ‹ажечников пошел  против
летописного  преданиЯ)  -  все  служит  в  глазах  романтика-автора  залогом
грЯдущей победы идеалов дружбы,  добра и  справедливости,  их  торжества над
мрачными силами деспотизма,  политического коварства, межнациональной вражды
и злобы.
     ‡авоевавшие любовь  многих  поколений  русских  читателей  исторические
романы  ‹ажечникова и  сегоднЯ привлекают нас  не  только  живыми  картинами
отечественного  прошлого,   но   и   теми   непреходЯщими   гражданскими   и
нравственными ценностЯми, во имЯ которых живут и погибают его герои.

                                                                 H.Џетрунина