к так казак! - подумал ‘тепан. - ’акой мне сгодитсЯ!"
     - ‘ерега!  -  сказал он.  -  ‘ергей,  слышь,  давай  подадимсЯ батьке в
подмогу на лЯхов... Џойдем, а?
     € ‘тепан испытующе заглЯнул ‘ергею в лицо.
     - —его ж не пойти! - спокойно и просто отозвалсЯ ‘ергей.
     - Ђ коли погонЯ?
     - ’ы перво сам не шуми...  Љак вот сидим,  так не вертатьсЯ домой -  да
баста.  —алнок по  воде на  низа,  а  сами пешком.  ‘кажут:  "“топли ребЯта,
царство небесно", свечку богу прилЯгнут - да баста!..
     - Ѓез ружьЯ?  Ѓез конЯ?!  -  насмешливо возразил ‘тенька. - —ай, там не
один дворЯнин.  Џаны на  тебЯ налетЯт -  их  не  станешь долбить сулейкой по
плешам...
     - € то!  -  смутилсЯ ‘ергей. - Ќа войне-то Я не бывал... Ђ вот стрЯльцы
на нас набежали, так тех мы дубьем побили, - просто сказал он.
     - Љакие стрельцы? Ќа кого?
     - Ќа  беглых на мужиков:  они с  пищальми,  а  мы с  дубьем...  Љак они
побегут,  да  в  речку  и  угодили...  “топло сколь!..  -  заключил ‘ергей с
невеселой усмешкой.
     ‘тепан с уважением посмотрел на друга.
     "Ќе  то  что те!  -  подумал он,  сопоставив ‘ергеЯ с  ћркой и  другими
станичными казачатами. - ’акой друг не выдаст!"
     ‘тепан приготовил припасы, пригнал „убку сбрую, выточил сабли, взЯл две
пики, мушкет и пистоль. Ќо ‘ергей отказалсЯ свести со двора ђыжанку.
     - ЊенЯ пригрели в дому, а Я отплачу недобром, угоню кобылу?! „а что ты,
‘тЯпанка!
     Ќо  раз  ‘тепан решил ехать -  он  знать не  хотел никаких препЯтствий.
Ќичего не сказав ‘ергею, он решил пуститьсЯ "в набег" на татарские табуны.
     ‚ерхом на „убке,  захватив с собой сокола,  словно бы на охоту,  выехал
‘тенька в сторону –арицына,  где, было слышно, кочуют ногайцы. “гнать конЯ у
татар никогда не считалось между казаками грехом,  но никто из бывалых лихих
казаков никогда не предпринЯл бы этого в одиночку...
     ‘тенька достиг табуна,  терпеливо его караулил до сумерек.  Ќочью,  при
свете луны,  нырнув под брюхо „убка,  подскакал к  табуну и накинул аркан на
отбившуюсЯ одинокую лошадь. ‘вирепые псы кидались за ‘тенькой на круп „убка.
‘трелы свистели над головой,  крики татар долго не умолкали за спиной, когда
‘тенька мчалсЯ к родной станице.
     ’олько невдалеке от ‡имовейской умерил он бег „убка, который, как и его
молодой  хозЯин,  впервые  в  жизни  испытывал подобную  скачку.  €змученный
пленный ногайский коник был в мыле.  ‘тепан удивлЯлсЯ,  что под таким дождем
стрел он осталсЯ жив.  „овольный и  гордый собою,  въезжал он в станицу.  Ќо
возле  родного дома  ‘тепан увидел отъезжавшую от  ворот  гурьбу опечаленных
казаков. Ћн сразу признал соратников ђази.
     - Ѓатька?!  -  в  волненье  воскликнул ‘тепан,  обратЯсь  к  одному  из
встречных.
     - †ив твой батька.  ‘пеши в курень,  покуда он жив, козаче! - отозвалсЯ
тот.
     Ѓросив коней во дворе, ‘тенька, бледный, вбежал в дом...
     Њать и €ван возились у бездыханного тела ’имофеЯ ђази.
     ЏомогаЯ €вану и матери снимать с отца походную одежду, ‘тепан ужаснулсЯ
видом отцовского тела: ’имофей весь был изранен пиками; он лежал неподвижно.
Ќо когда,  осторожно обмыв и перевЯзав его раны,  ему стали натЯгивать через
голову чистую холстЯную рубаху, он вдруг, страшно вытаращив невидЯщие глаза,
поводЯ зрачками,  с  непонЯтною силой всех растолкав,  как врагов,  закричал
проклЯтиЯ польским панам...


     “ смертного ложа

     Њного дней ’имофей боролсЯ со смертью.
     Ћн  лежал  под  темными,  закопченными образами,  перед которыми горела
церковнаЯ восковаЯ  свеча.  ‚округ  по  бревенчатым стенам  висели  спутники
’имофеевой жизни:  сабли, боевые топорки, мушкеты, пищали, пороховницы, пики
и конские ездовые приборы.
     ‘тенька сидел  возле умирающего отца,  держа между колен его  саблю,  и
вспоминал,  как любил ’имофей снЯть со стены то одну из турецких пищалей, то
пистоль или пороховницу и  рассказывать,  как она попала к нему.  € от сабли
или пороховницы заводилсЯ вдруг длинный рассказ про поход в далекие земли...
     €ван,  чтобы  не  тревожить последних часов  отца,  сидЯ  на  крылечке,
вполголоса говорил с товарищами о битвах и,  словно бы невзначай,  хвастливо
позвЯкивал  червонцами в  кишене,  снЯтом  с  поЯса  застреленного польского
полковника...
     ‘теньке через окно были слышны его рассказы о схватках с панами:
     - ...Ќа войну идут как на свадьбу:  стремена -  серебро,  уздечки все в
золоте,  на  саблЯх  кругом  самоцветы,  и  сами,  как  женщины,  разодеты в
шелках...  —то ни пан,  то богатство: друг перед другом спесивЯтсЯ, право! Ђ
хлопы живут у  них Як  скоты.  „а  шлЯхтичи так и  зовут украинских хлопов -
"быдлом". Ќе чуют того, что казаки - не хуже их люди...
     - „ай, дай подывытысь, €ване! - просил кто-то.
     €  ‘тенька  слышал  глухие,  восхищенные восклицаниЯ казаков по  поводу
панских диковинок, которые успел прихватить с собою €ван. € ‘теньке хотелось
их поглЯдеть, да как было покинуть батьку!..
     - ђазъехались мы в дозор,  а батька на хуторе осталсЯ в немногих людЯх,
- продолжал €ван.  -  Ћни окружили хутор,  казаков побили,  а батьку арканом
поймали,  кричат:  "„обрались до донского волка!" Ђ батька не забоЯлсЯ.  "‡а
каждую мою рану,  -  кричит им,  -  казаки повесЯт по  пану!  ‘обачье зелье,
латинцы-мучители,  знайте: придет казацкаЯ правда!.." Ћни его пиками колют в
забаву со всех сторон. Ћчи выжечь огнем хотели...
     - ‚от нехристи,  панскаЯ падаль!  -  не вытерпел, перебил €вана один из
друзей.
     - ...ан к нам прибежал польский хлоп - латинец поганый, а добрый малый,
- опЯть продолжал €ван.  - "‚ашего, говорит, батьку старого замордувалы паны
та  гайдуки".  Ќу,  панов ни  единого мы не спустили живыми -  всех насмерть
посекли,  а  батьку едва живого достали...  „а тут и война уже кончилась,  и
поехали мы по домам...
     ‘лушаЯ  голоса  за  окном,  ‘тенька глЯдел в  лицо  умирающего отца,  и
’имофей представлЯлсЯ ему великим воителем за свЯтую казацкую правду. Ѓатька
должен был воротитьсЯ домой с  победными знаменами,  со славой,  как храбрый
…горий, сразивший змеЯ. "‚едь никто не послал его на панов. Ѓатька сам встал
за правду,  казацкое сердце призвало его.  Ђ тому, кто за правду встает, сам
бог помогает... Ќеужто такаЯ в них сила, что и бог против них не осилит?!" -
раздумывал ‘тенька.
     ѓустые сизые  брови  отца  низко нависли над  впалыми глазницами,  веки
посинели,  щеки ввалились,  а  нос вылез вперед,  словно восковым,  длинным,
нескладным шишом над седыми усами.
     Ќаконец ’имофей приоткрыл глаза,  оглЯдел разумным взором всю  горницу,
встретилсЯ взглЯдом со ‘тенькой и в первый раз внЯтно сказал:
     - ‘лава богу, помру дома. €вась жив?
     - †ивенек, батЯ. ‘идит под окном с казаками.
     - Ђ мать где?
     - ‚ сенцах, молитсЯ вместе со ”ролкой. Џозвать?
     ‘тенька готовно вскочил.
     - Ќе зови. Ћт слез помирать не легче.
     - „а ты,  батько, не помрешь! - с жаром воскликнул ‘тепан. - €шь в тебе
силы сколь: день и ночь во весь голос панов костишь на чем свет!..
     - Џомру,  ‘тенько, - тихо сказал отец и снова закрыл глаза, будто устал
от такой короткой беседы.  - Ќе хочу помирать... а помру, - еще тише добавил
он.
     ‘мертнаЯ тень легла на его лицо,  даже виски посинели,  и  сложенные на
груди руки стали будто восковыми.
     ‘тепану сделалось жутко.  ‚ суеверном страхе он посмотрел на икону, где
на прокопченной доске виднелись только глаза.
     - ѓосподи!..  -  прошептал ‘тенька,  прижав ко груди рукоЯтку отцовской
сабли.  -  ѓосподи,  вороти его в жизнь!  ‡а правое дело он билсЯ. Њучителей
бил,  бедных хлопов спасал.  ’ы  ведаешь,  господи,  как  они  русских людей
мордуют?!  - уверЯл бога ‘тенька, помнЯ рассказы Ѓобы, ѓригориЯ Ќаливайко, а
теперь - и брата €вана.
     ‘тепан припомнил и  то,  что отец до  похода собиралсЯ идти в  ‘оловки,
чтобы помочь заживлению старой раны,  да вот прискакали запорожцы,  и батька
нарушил тогда свое обещание - вместо богомольЯ отправилсЯ на войну.
     "’ак вот оно что!  -  подумал ‘тенька.  -  ‡нать,  бог за  то и  карает
батьку!.."
     - ѓосподи!  -  еще  с  большим жаром  воскликнул он.  -  ‘паси батьку и
сохрани!  Ћстанови смерть,  а Я за него пойду пешком куды хошь -  в …русалим
или в ‘оловецкую,  что ли, обитель, к ‡осиме - ‘авватию... куды дальше, туды
и пойду...
     ‘умерки тихо ползли из  углов,  и  дыханиЯ неподвижного ’имофеЯ не было
слышно.
     ‘тенька не  знал,  что  еще  сказать богу,  как  его убедить,  чтобы он
оставил отца в живых. € он добавил, словно боЯсь, что ему не поверЯт:
     - ѓосподи, вот, ей-богу, пойду!..
     Њолитву  ‘тепана  прервал конский топот,  смущенный и  приглушенный гул
голосов у  крыльца,  тЯжелые шаги по ступенЯм -  и вот в горницу через порог
по-хозЯйски ввалилсЯ войсковой атаман Љорнила.
     ђазодетый,  пышущий здоровьем и  властью,  он  даже  самым  видом своим
нарушал в курене покой.
     ‘тепан взглЯнул на него с недовольством и предостережением.
     - ‡дорово, ’имош! - загремел атаман от двери.
     - –ыть! - прошипел ‘тенька, забыв о всЯком почете.
     - Ќе цыкай,  казак!  Љрестный батька тебе не пес,  -  с непривычной длЯ
‘теньки суровостью оборвал Љорнила и шагнул к старику.
     ’имофей молча поднЯл веки.
     - Ќеможешь,  старой?!  †аль казака,  да  поделом тебе,  -  строго хмурЯ
брови,  сказал атаман.  -  ‘казывал Я,  что придет беда на весь „он от твоей
затеи,  - так и стрЯслось! Џишет нам царь, что-де запорожцы нечестно поднЯли
мужиков на  польского королЯ и  они-де,  воры,  королевское войско и  дворЯн
побивали,  а нам бы,  донцам,  помогать им не довелось. Ђ за вашу самочинную
запорожцам  допомогу  царь  свое  жалованье  донскому  казачеству  слать  не
спешит... € то от твоего воровства, ’имофей... Ѓыл бы ты, куме, здоров и - и
довелось бы тебЯ головою выдать Њоскве,  -  продолжал атаман, - чтобы „ону с
царем помиритьсЯ...
     ‚сЯ кровь, что осталась еще в теле ђази, казалось, хлынула ему в голову
и поднЯла его на ноги.
     - Њало  не  тридцать ран  нанесли  мне  лЯхи,  да  не  могли  угодить в
сердце...  -  перебил атамана,  хрипло выкрикнул он. - Ђ ты, кум, сердце мне
ранишь!  Џаны русских мучат...  -  прерывисто заговорил ’имофей.  - Љазачьих
детей...  кобелЯми  травЯт...  Ђ  ты  заступу  за  них  воровством назвал...
Њосковский холоп ты,  Љорней!  -  ‘  неожиданной бодростью шагнул ’имофей на
Љорнилу,  но  вдруг снова отхлынула кровь от  его лица,  и  он  опустилсЯ на
скамью,  желтей воска.  - €ди вон из хаты! - хрипло сказал он, устало закрыв
глаза.
     Ђтаман хотел что-то сказать в  ответ,  но между ним и ђазей вдруг встал
‘тепан,  сжимаЯ  в  руках  отцовскую саблю...  Ђтаман встретилсЯ взглЯдом со
‘тенькой и  отшатнулсЯ,  увидев,  что крестник не  станет шутить...  Љорнила
осексЯ, смолчал, и вдруг со всех сторон возле него грозно сдвинулись молодые
казаки -  €ван и  его товарищи,  успевшие неслышно войти в курень...  Ђтаман
уставил взор под ноги,  вышел во двор и,  вскочив в  седло,  крепко хлестнул
своего конЯ...


     €з родного гнезда

     € вот, словно в самом деле услышал бог на небе ‘тенькины уверениЯ, ђазЯ
стал поправлЯтьсЯ.  Ћн  уже не впадал в  забытье,  хотЯ раны его закрывались
плохо.
     ‘тепан собралсЯ на далекий ‘евер, в ‘оловецкий монастырь, не дождавшись
даже,  когда полностью спадет половодье, никому, кроме ‘ергеЯ, не открыв, по
какому поводу он обещалсЯ богу.
     ‚  войсковой избе в  —еркасске,  куда он приехал за проходною грамотой,
встретил его Љорнила.
     - Љак  батька?  -  спросил он  ласково,  словно  ничего между  ними  не
случилось.
     - ‹учше батьке, - смущенно ответил ‘тепан.
     - Ѓог даст,  оправитсЯ:  крепки донские кости.  Џоклон отдай ему...  „а
слыхал Я, что ты в ‘оловки проходную просишь?
     - ‚ ‘оловки.
     - „обрый путь.  ђусь великую поглЯди, людское житье пойдет в пользу. „а
горЯч ты.  ‘мотри,  на Њосковской земле головы не сложи. Ќе казачьи законы в
Њоскве - боЯрские... Ћбедать ко мне заходи. ЉонЯ дам...
     - џ обещалсЯ пешком...
     - ‘тало, за батькины раны? - догадалсЯ Љорнила. - Ќу, добре, иди. ‹ихом
крестного не поминай.  Ђтаманское дело не легко. ‘ам большим атаманом будешь
- тогда узнаешь. „авай поцалую.
     ‘тенька вышел из дому в далекий путь.  ‘олнце едва поднЯлось,  и по-над
„оном,  разлетаЯсь волокнами,  таЯл ночной туман,  а  воздух над  степью уже
дрожал прозрачной весенней дымкой и наполнЯлсЯ рабочим зуденьем проснувшихсЯ
пчел. ‘тепь зацветала первыми золотыми цветами.
     Џривычный к донскому весеннему утру, ‘тепан все же с какой-то особенной
полнотой ощущал сейчас его свежесть.  Џочти из-под самых ног казака в мокрой
траве скакали лЯгушки,  в камышах по заводЯм крЯкали утки, и все было в этот
раз особенно мило и радостно.  Ќа одиноких черных челнах,  раскиданных там и
сЯм  по  речной шири,  застыли над зыбкими темными отраженьЯми настороженные
рыбаки.  Ѓольшие рыбы, играЯ на солнце, с громкими всплесками высоко прыгали
из воды, словно радуЯсь новому дню и жизненной силе своих гибких тел.
     Ќоги ‘тепана шагали сами собой,  размашисто и легко,  оставлЯЯ глубокий
след кованого каблука на  сырой прибрежной траве.  ‚есь мир  лежал перед ним
как широкаЯ степь.  Љогда он в  первый раз оглЯнулсЯ,  родной станицы уже не
было видно - ни журавлЯ у колодца, ни трех березок возле плетнЯ, ни дыма над
кровлЯми...  ’олько тогда ‘тепан как  бы  заново ощутил на  лбу,  на  глазах
последние поцелуи матери.  Њать ждала от него напоследок ответной ласки,  но
он, охваченный новым чувством полной свободы, не догадалсЯ об этом...
     - “шел как чужой, - укорил он себЯ и вздохнул.
     Ћн  представил себе,  как стоЯла она у  плетнЯ,  глЯдела вслед и  долго
ждала, что вот он обернетсЯ. Ђ он так и скрылсЯ из глаз, не взглЯнув.
     "Љабы  сейчас еще  было  видно  хату,  раз  сто  обернулсЯ бы  матке на
радость", - подумал он.
     …сли ‘теньку и не влекла бы неволЯ,  взЯтаЯ на себЯ собственным словом,
сердце его  все  равно нашло бы  другую причину,  чтобы вырватьсЯ из  родной
станицы в широкий мир. †ажда странствий влекла его...
     Џрощанье с отцом в нем оставило горечь.  Љогда, уже с сумой за плечами,
подошел он  к  лежавшему отцу  проститьсЯ и  взЯть на  дорогу благословенье,
старик еще слабой рукой неохотно перекрестил его небрежным крестом.
     - €ди -  не  держу...  €ди да  утешь менЯ перед смертью пуще:  смени уж
казачий  зипун  на  монаший подрЯсник -  вот  будет  лихо!  -  сказал  он  с
насмешкой.
     ‘тепан  не  хотел  говорить отцу,  что  ради  его  исцелениЯ уходит  на
богомолье, и сдержанно проглотил обиду.
     Ѓез  остановки шагал ‘тепан до  самого полуднЯ.  Љогда уже  поднЯлось и
припекло  солнце,  он  присел  у  реки.  Ќоги  гудели  усталостью.  Џривычно
перекрестЯсь,  он  разломил  лепешку,  но  вместо  того  чтобы  есть,  вдруг
повалилсЯ навзничь и, закрыв глаза, широко раскинул руки.
     ‘олнце светило в лицо, красный свет его проникал сквозь смеженные веки,
легкий ветерок шевелил на темени кудрЯвые жесткие волосы.


     ЃоЯрские неправды

     „ень за днем ‘тенька шел на север,  то запеваЯ песню, то молча шагаЯ по
берегу „она,  изредка перекликаЯсь об  улове  с  немногословными рыбаками да
крестЯсь на встречные церкви.
     Џозади остались казачьи,  от  века не паханные земли,  пошли московские
села и города. ’ут была уже инаЯ, своЯ, не казацкаЯ жизнь.
     ‡десь была  родина дедов.  Ћтсюда они,  обездоленные нуждой,  бежали от
боЯрского рабства вниз по „ону,  на полдень,  отвоевываЯ просторы у  ханов и
орд, чтобы найти в них пристанище и спасение от боЯрского сыска.
     Џо  донским  степЯм  высоко  взрастала трава,  покрываЯ вместе  конЯ  и
всадника.  ’учные,  черные  земли  „она  могли  рожать  невиданные богатства
хлебов.  Ѓеглецы из голодных уездов жадно переминали в горстЯх рыхлые комьЯ,
но суровый закон первых донских поселенцев не позволЯл прикасатьсЯ к сохе.
     "ѓде пашнЯ,  там и боЯрщина.  ‚ольному казаку не пахать,  не сеЯть",  -
установили они. € новые пришельцы сменЯли серпы на сабли.
     ЃесстрашнаЯ удаль  стала  заветным  свойством этих  людей.  Ћни  узнали
обычаи битв и  умели задать страху тем,  кто с  недобром приходил в  пределы
отчизны.  ‡а то царь, кроме оружьЯ, посылал им хлеб, соль и платье. Ќо долго
еще в  сердцах беглецов таилась нежность к  земле покинутых пашен,  к золоту
спелых ржаных нив, к тихой жизни оставленных деревень. Ћ них говорили сказки
и пели песни,  называЯ ласковыми именами далекие полуночные реки,  загадываЯ
прадедовские загадки про лен, коноплю и просо...
     €  вот  первую встречную соху,  первую борону на  Яровой борозде ‘тепан
осмотрел, как сказочную небылицу, словно увидел въЯвь ступу бабы-Яги.
     - „ай попытаю, - с любопытством попросил он крестьЯнина.
     €  унавоженнаЯ  взрыхленнаЯ  пашнЯ  дохнула  на  него  каким-то  особым
умиротворением и теплом.
     ‹юди жили здесь не казацкой воинственной мечтой о завоеваниЯх и добыче.
•леб да скот, труд и мир были их повседневной заботой.
     Ћднажды,  прыгнув через канаву,  ‘тепан неловко подвернул ногу  и  шел,
ковылЯЯ,  с трудом.  …го нагнал мужик на телеге и,  подсадив,  позвал к себе
ночевать.
     “ хозЯина была жена и трое малых ребЯт.  Љвас с редькой и луком да хлеб
- вот и все, что подали к ужину. „лЯ гостЯ хозЯйка достала пЯток Яиц.
     - Ђ робЯтам что ж Яйца? - спросил ‘тепан.
     - ’ы гость, а им не в обычай, - сказала хозЯйка.
     ‘тенька смутилсЯ. Ћн понЯл, что Яйца не от своих кур в доме.
     - ‡емлЯ родит худо, что ль, в ваших краЯх? - спросил он хозЯина.
     - ѓрех на землю пенЯть! ‡емлЯ у нас добраЯ, - возразил тот.
     - —его же живете бедно?
     - Ќе  дворЯне!  Ћтколь  напастись?  ЏомещичьЯ глотка широка:  туды  все
влезет... ѓлЯди, - заключил хозЯин и, подсучив порты, показал ‘тепану черные
икры  обеих ног.  -  „ве  недели палками били,  чтоб недоимку собрать -  три
рубли... ’ак и били, покуда корову не продал.
     - —его же раньше ее не продал?
     - Ќа грех поветрие было -  робЯта в сыпухе: лежат в жару, исхудали. €ть
хворым-то  надобно  молочка.   Ќу,   думаю,  пусть  менЯ  поколотЯт  покуда.
•ристос-то терпел и  нам тоже велел...  Ђ как стали робЯта мои поправлЯтьсЯ,
съездил Я,  продал корову,  теперь хоть и пашню паши... Ћтпашусь - в бурлаки
пойду к вам на низовьЯ,  купецки товары лЯмкой тЯнуть. Љони дешевы у вас. ‡а
бурлацтво порЯдные получу -  коней четверку куплю;  трех  в  ’амбове продам,
одного длЯ себЯ оправдаю.  •леб уберу,  тогда лошадь опЯть на корову сменЯю:
зимой-то нам конь ни к чему - харчи есть задаром...
     - •удое житье! - сказал ‘тенька.
     - Ќе радостна жизнь,  а жить надо...  робЯт растить... Љорову Я продал,
за прошлый год недоимку отдал помещику,  да и то не сполна,  еще за мной два
рубли. •леб соберу, рубль отдам, а с другим рублем и опЯть не управлюсь... Љ
весне менЯ сызнова на  правеж,  под  палки...  ‚от  так  и  живем!  -  Њужик
рассмеЯлсЯ.  -  Ћн,  приказчик боЯрский,  хитер.  ‚едает, что зимой правь не
правь,  колоти хоть месЯц - все станем терпеть, а весной нам негоже от пашни
отбыть, ден десЯть - больше под палкой не выстоишь: землЯ-то зовет, ждать не
хочет.
     - ђукой подать! —то не бежишь от боЯрина на „он? - спросил ‘тепан.
     - Ќа  „о-он?  -  протЯнул мужик.  -  Ќа „он богатым дорога.  Њне что за
корысть  из  дворЯнской неволи  в  казачью?  Љак  раз  угодишь к  атаманам в
холопьЯ...
     - ‘бесилсЯ ты!  -  возмутилсЯ ‘тепан.  -  ѓде  виданы на  казачьем „ону
холопьЯ? ‘коль люда бежит в казаки!
     - Ѓегут,  кто из  дальних уездов и  правды не  знает.  Ђ  мы тут и  тех
встречали, кто с „она утек, от старшинской неправды...
     - —то врешь?! - оскорбилсЯ ‘тепан за честь „она.
     Њужик засмеЯлсЯ.
     - Њолодой ты,  не разумеешь.  Џривык,  все кричат у  вас:  "‚олЯ,  волЯ
казачьЯ!" Ђн воли-то нету давно,  одно слово осталось...  Ќе ведашь,  малый,
стало, молчи, - заключил крестьЯнин.
     Џо городам и селам ближе к Њоскве не впускали прохожих людей на ночлег,
ссылаЯсь на царский указ ЯвлЯть всех десЯтским и сотским.
     - “ нас хоть весь „он обойди,  и никто не спросит,  отколе казак. Ђ тут
каждой собаке в  нос грамоту суй!  -  проворчал однажды ‘тепан,  развертываЯ
свою подорожную с печатью ‚ойска „онского.
     - ’ы в Њоскву приди,  там побреши -  и с плетьми на торгу познакомЯт, -
пригрозил сотский в ответ на его слова...
     ‘тепан подходил к  Њоскве.  ‡десь чаще  смотрели его  подорожную и  еще
осторожней давали ночлег.
     ‘тепан знал  о  Њоскве лишь то,  что  здесь живут царь и  боЯре,  здесь
велики торга,  отсюда шлют на  „он хлебное жалованье,  свинец,  и  порох,  и
сукна.  Ћн ожидал, что в Њоскве всюду только дворцы да палаты и возле каждых
палат стоЯт пушки да блестЯт стрелецкие бердыши.
     ‚ойдЯ  в  Њоскву,  ‘тенька  был  удивлен  простотой и  бедностью низких
домишек, тЯнувшихсЯ нескончаемо длинной кривой улицей. Ќе верЯ своим глазам,
‘тепан спросил у грудастой, дородной торговки квасом, далеко ли до Њосквы.
     - Љваску хлебни,  опохмельсЯ.  Џо уши в  воде пить просишь,  -  сказала
торговка.
     - ‘лыхать на „ону,  Њосква городок богат, - насмешливо возразил ‘тепан,
- а глЯжу - деревнЯ деревней!
     - Ќевежа и есть невежа, не русский ты человек! - возмутилась москвичка.
- „а где же ты Љремль и царские палаты опричь Њосквы видел? Ђ церкви нарЯдны
какие!  Ђ  где  колымаги таки  золоченые,  как  у  московских боЯр?!  „а  ты
посмотри,  что конного люда скачет -  и ратники,  и боЯрские слуги,  и всЯки
послы да гонцы!..  Ђ сады,  каковы кудрЯвы!.. Ќочью - тишь, соловьи по садам
поют.  ђадость!  Ђ утром как ахнут по всем колокольнЯм трезвон, как заскочут
кони, застучат колеса - так слова не слышно. ‚от что Њосква-то!..
     ‘таренький псаломщик не  то  монах в  замызганной,  залоснившейсЯ рЯске
подошел в это времЯ к торговке.
     - Ђгафьюшка,  знойко как  ныне,  весь  спексЯ!  Џлесни-ка  еще  мне  до
завтрева в долг! - попросил он.
     ’орговка с охотою нацедила ему кружку квасу и сунула, словно не замечаЯ
знакомца.
     - ...„а  московский  народ  наш  каков?!   -  с  увлечением  продолжала
москвичка.  -  Џриветливый,  вежливый,  независтный;  всем  приют даст и  ко
столу-то  с  собою посадит...  ‚от то и  есть Њосква!..  ’ы слово-то слушай:
"Њосква!" ‚от то слово так слово!  Ђ в праздник народ приоденетсЯ во цветные
нарЯды да пе-есни,  ка-та-анье!..  „евицы как словно березки... ’ы в троицу,
малый, знаешь куды сходи...
     - “ нас на Њоскве, казачок, чудес не сочтешь! - перебил торговку монах,
ставЯ к ней на прилавок пустую кружку. - Џошто троицы ждать? Љогда хочешь на
Љрасную площадь,  к  ‡емскому приказу поди -  вот где забавы!  Џалач мужиков
дерет,  каждый особым гласом ревет;  того хлещут плетью,  того -  батогом, а
иного - кнутом. ‚о гульнЯ где!..
     ‘тепан с любопытством взглЯнул на нового собеседника.
     - Ђ за что же их бьют?
     - ‡а  такие вот  скаредны речи,  за  глум!  -  не  дав ответить монаху,
запальчиво взъелась торговка.  -  Љто треплет -  Язык урвут, а кто слушает -
уши срежут!  - Ћна метнула гневный взглЯд в сторону непрошеного собеседника.
- €ди ты отсюда,  иди подобру!  -  напала она на насмешника. - Ќе слушай ты,
малый,  его. Љто сам худой, у того и все вокруг худо. Љаб воров не секли, то
на чем держава стоЯла б?!  Ђ ты улицы вдоль пройдЯ,  посмотри, что за домы у
нас. Ќе домы - хоромы...
     Њонах перебил ее смехом:
     - ’ы, малый, глЯди, каковы хоромы ее, высоки да просторны, - сказал он,
кивнув на избушку на "курьих ножках", возле которой стоЯла торговка.
     - „а что ж Я,  боЯрынЯ,  что ль?!  - простодушно откликнулась та. - —то
плетешь!
     ‘тепан допил квас,  сплеснул остаток на  деревЯнную мостовую,  поставил
кружку и, уходЯ, закончил:
     - ’ебе б торговать не квасом, а сбитнем.
     - Џошто? Ђли квас не добрый? - изумленно спросила торговка.
     - Љвас -  питье студено,  а ты горЯча. ‚озле тебЯ все бы сбитень кипьмЯ
кипел, - вместо ‘теньки ответил ей со смешком монах.
     €дЯ по Њоскве,  ‘тепан удивлЯлсЯ, как много здесь каменных и деревЯнных
церквей,  хитрой росписью нарЯженных в  Яркие  краски с  золочеными,  алыми,
лазоревыми и  зелеными куполами в цветах и звездах.  Ћн едва успевал снимать
шапку,  чтобы креститьсЯ.  Љое-где вздымались невиданные на „ону и  в других
городах дома по  три Яруса,  с  резными балконами,  с  расписными теремками,
увенчанными  словно  бы   девичьими  кокошниками  или   высокими  шпилЯми  с
золотистыми шарами,  с  красными  петушками или  конскими головами на  самых
верхушках.  Ќо  на  больших площадЯх и  на широких улицах рЯдом с  каменными
хоромами стоЯли такие  убогие хибарки,  каких  не  видел  ‘тепан даже  и  на
черкасских улицах.  €з  пазов  между бревен торчал у  них  мох  или  кое-как
забитаЯ паклЯ  висела,  подобно козьим  бородкам...  "‘рамота-то!  ‚едь  сам
государь тут может проехать!  -  думал казак,  глЯдЯ на такое убожество. - Ђ
был бы Я государем -  дал бы всем денег,  чтобы поставили домы не хуже того,
что с  тремЯ петухами под алым шатром.  ‚от то стал бы город!  Љто из послов
наедет -  и  все  бы  дивились,  какаЯ моЯ Њосква!"  €ные из  уголков Њосквы
ласкали взглЯд  пестротой раскрасок,  тонким кружевом каменных и  деревЯнных
узоров  по  карнизам и  на  наличниках окон,  хитрой резьбою балЯсин укрытых
крылечек.  "Ђ хитры же бывают умельцы на все дела!  -  размышлЯл ‘тенька.  -
Ѓогатым в  утеху над эким оконцем,  чай,  не менее чем месЯц трудилсЯ мужик!
—ай, деньжищ загреб гору, на целую избу хватит".
     Ќо  больше всего дивилсЯ ‘тепан не красоте столицы,  а  ее нескончаемой
широте,  ее многолюдству, шуму и суетне. "€ верно сказала та баба, что слова
не слышно от шума!  -  думал ‘тепан, проходЯ по Њоскве. - € куды все спешат,
как на круг в —еркасске?  Ђ набата не слышно, никто не сзывает. „а то бы шли
в одну сторону, а то, вишь, во все концы поспешают!"
     ‚ысокие,  покрытые  мохом,  кирпичные  стены  Љитай-города,  башни  над
воротами  поразили  ‘теньку  величием.   "‚от  так  стены!  Џопробуй-ка  кто
иноземный дерзнуть на них! Љак тут взберешьсЯ?! —ай, пушек на башнЯх - не то
что у нас во —еркасске! „ержа-ава! ‚от то могучесть! ‚от тут, чай, послам-то
зависть:  хотели бы  под себЯ нас подмЯть,  ан не сдюжишь!..  Џерво все шири
степные  пройди,  одолей  казаков,  да  всЯческих  ратных  людей,  да  малые
городишки.  Љажись,  уж и  все покорил,  а  дойдешь до Њосквы -  и  увидишь,
собака, что впусте трудилсЯ: Њосквы-то не одоле-еть!.."
     Ћн   шел  вдоль  Љитай-городской  стены  ко   Љремлю  -   сердцу  всего
государства.  €здали указали ему стройные шатры кремлевских башен и  золотую
шапку  €вана  ‚еликого.  Џо  пути  ‘тенька встретил несколько похорон и  две
свадьбы.
     "’ут столько народу,  что каждый час кто-нибудь помирает да  кто-нибудь
родитсЯ", - подумал ‘тепан.
     “ ворот,  ведущих на Љрасную площадь, ‘тепан увидел большую толпу людей
возле часовни.
     - —удотворнаЯ божьЯ матерь, - поЯснили ему.
     - Ћт ран помогает? - спросил он монаха.
     - Ћт  всех  скорбей и  недугов целЯтсЯ люди  у  чудотворного образа,  -
ответил тот.
     - Ђ можно за батьку?
     Њонах не понЯл его.
     - Ќу,  раны-то не мои ведь,  батькины раны!  -  нетерпеливо растолковал
казак.
     - џзычник ты,  что ли?! - Њонах покачал головой. - €ди да поставь свечу
да молись с усердием! - посоветовал он.
     ‘тепан повернул к часовне.
     Ќо  возле  часовни вместо молитвы шла  давка:  толпа  окружила какое-то
зрелище.
     - ђожу тебе побить аль в приказ отвести? - кричал дюжий торговец, трЯсЯ
за ворот щуплого мужичонку. - ђожу бить аль в приказ?..
     - ‘казывай: лучше по роже! - посоветовал один из зевак.
     - Ѓей по роже, - покорно сказал мужичонка.
     - ‡а что его? —то стрЯслось? ‚ чем он винен? - расспрашивали друг друга
в толпе.
     - апку в часовне покрал...
     - ‚о свЯтом-то месте?! ‚едь эко их сколь развелось! Љак собак, перебить
их, поганых! - переговаривались в толпе.
     ‘тепенно,  со  смаком,  любуЯсь робостью вора,  купец отступил на  шаг,
скинул с плеч свою однорЯдку.
     - Џодержи-ка...
     € бросил на руки одного из зевак.
     - Ќе  жалей,  проучи его,  дЯдЯ,  чтобы другим неповадно!  -  выкрикнул
кто-то.
     Љупец  неторопливо подсучил рукава рубахи,  деловито плюнул в  кулак  и
ударом наотмашь в ухо свалил вора с ног.
     - ‚ставай,  еще раз заеду!  -  потребовал купец, самодовольно оглЯдываЯ
зрителей, словно ища одобреньЯ своей выходке.
     ‘ помутившимсЯ взглЯдом мужичонка,  шатаЯсь,  покорно встал перед своим
палачом.
     - Ѓей  еще,  коли нет в  тебе сердца,  -  сдавленным голосом через силу
сказал он.
     - Ѓуде!  •ватит с  него!  Ќебось ухо-то  выбил!  -  раздались из  толпы
голоса.
     - Ђ шапки собольи красть есть в тебе сердце?! - издевалсЯ купец. - Њало
- ухо,  печенку выбью!  - свирепо добавил он и со злобой еще раз ударил вора
"под ложечку".
     Њужичонка осел,  подогнул  колени  и  как-то  боком  упал.  ѓолова  его
стукнулась об утоптанную жесткую землю.
     - Ѓог троицу любит. ‚ставай! …ще в третий! - крикнул купец.
     Ќо  вор лежал неподвижно навзничь в  пыли.  Џо  бороде изо рта струйкой
сочилась кровь. ‘очувствие толпы обратилось теперь к нему.
     ‚ народе прошел ропот.
     - “бивец! - выкрикнул одинокий голос.
     - —его ему станет!..  Џройдет! - деланно и беспокойно усмехнулсЯ купец.
- ќй, у кого моЯ однорЯдка? - повернулсЯ он.
     - “ собаки! - насмешливо крикнули из толпы.
     Љупец растерЯнно озиралсЯ: однорЯдку кто-то унес...
     ђаздвигаЯ толпу, перед часовней Явились двое земских Ярыжек.
     - ‚от они,  злыдни Ягастые.  Ѓогатым заступа,  народу беда! - выкрикнул
кто-то в толпе.
     - ‡намы Язычники!  - подхватили вокруг, намекаЯ на знаки земских Ярыжек
- буквы "3", "џ", красовавшиесЯ на груди их кафтанов справа и слева.
     - ‡евласты Ябеды!
     - ‡меи  Ядовитые!  -  выкрикивали  вокруг,  стараЯсь  толпой  оттеснить
Ярыжных от побитого мужичонки, чтобы дать ему скрытьсЯ.
     - —его тут стрЯслось?  - спросил старший Ярыжка, не обратив вниманиЯ на
обидные клички, к которым они привыкли.
     - апку вон тот в часовне покрал у менЯ,  -  указав на побитого, злобно
сказал купец.  -  џ  его в рожу зепнул,  а товарищ его в те поры унес у менЯ
однорЯдку аглицкого сукна. ’ащите его в приказ.
     - ‚се видали - ты сам однорЯдку отдал! - выкрикнул кто-то из толпы.
     Џобитый купцом мужичишка только теперь очнулсЯ и обалдело, молча глЯдел
на людей.
     - ‚ставай!  - толкнул его сапогом Ярыжный. - €дем в приказ! - позвал он
и купца.
     - Џод  пыткой  теперь  стоЯть  мужику,  -  предсказал кто-то  рЯдом  со
‘тенькой. - Љупец-то того, кто унес однорЯдку, ему товарищем назвал!..
     ‘тепан смотрел на все,  сжав кулаки.  €  вдруг не заметил сам,  как всЯ
прЯмаЯ душа его возмутилась и закипела.
     - „а  где  ж  в  тебе  совесть,  поганское  сердце?!  -  воскликнул он,
подступив к купцу.
     ’от  взглЯнул  в   глаза  ‘теньки  и  испуганно  отшатнулсЯ,   зачем-то
крестЯсь...
     Њиг -  и  купец отлетел спиной на  толпу от удара в  грудь.  Ћт второго
удара в ухо он упал и жалобно завизжал.
     - ’ак его, краснорылого нехристЯ! - зашумел народ.
     - ‚ставай,  еще  раз заеду!  -  на  радость толпе выкрикнул над побитым
‘тепан.
     џрыжные кинулись на казака, но он отступил на шаг и подсучил рукава длЯ
драки.  Ћдин  из  Ярыжных заколотил в  тулумбас [’улумбас -  род  бубна  или
небольшой  барабан,  употреблЯлсЯ  Ярыжными  вместо  полицейского  свистка],
призываЯ на помощь.
     - “ходи,  казачок,  уходи!  ‚  толпе тебЯ не  найдут,  мы  прикроем!  -
подсказали ‘тепану.
     —ерез  толпу  уже  проталкивались стрельцы.  Ќарод  "от  греха" потек в
разные стороны.  ‘трельцы и Ярыжные обступили ‘тепана. Ќедолгой была борьба:
вывернув казаку за спину руки и толкаЯ в шею, его повели в приказ.
     –арскаЯ "привилеЯ",  даннаЯ донским казакам,  не позволЯла расправитьсЯ
со ‘тепаном,  как с любым московитом:  по закону,  где было хоть два казака,
они должны были сами судить третьего.
     ђассмотрев подорожную грамоту ‘теньки,  его послали из ‡емского приказа
с  подьЯчим и  со  стрельцом в  Џосольский приказ,  который  ведал  донскими
делами.
     ‚ Џосольском их встретил старик сторож.
     - Ќа  кой леший вы  его притащили,  -  ворчливо сказал он подьЯчему.  -
‚едаешь сам, до какого часа в приказах сидЯт. ‚еди назад, в ‡емский!
     - Љак хочешь,  а нам до него дела нет,  -  возразил молодой подьЯчий. -
‡емский приказ не смеет держать донских казаков.
     - ’аскатьсЯ с  ним еще по  Њоскве!  Њы  иную заботу сыщем,  -  вмешалсЯ
стрелец.
     - € Я не пойду назад!  -  заЯвил ‘тепан.  -  ‡атаскаете тут по приказам
туды-сюды! —то Я - тать?!
     - €дем, стрелец! - крикнул подьЯчий, уже повернувшись к дверЯм.
     - Џостойте,  робЯта!  -  взмолилсЯ сторож.  -  „а как Я с таким буЯнцем
один?! •оть его запереть пособите!
     Ќо  ‘тенька уже  узнал о  своих правах по  пути в  Џосольский приказ от
провожатого, молодого подьЯчего, который прониксЯ к нему дружелюбием.
     - ’ы что,  старый черт,  царский указ нарушать?! - накинулсЯ ‘тенька на
старика. - ‚ тюрьму менЯ, казака донского?!
     - ’ы не шуми,  не шуми!  -  шепотом остановил его сторож.  -  Ќе то вот
Ђлмаз €ваныч услышит. ‚едаешь, что он нам с тобой сотворит?..
     Ћднако  ‘тенька  поднЯл  нарочно такой  крик,  что  по  пустым  покоЯм,
пропахшим пылью  и  плесенью,  гулко  пронессЯ отзвук.  ‘о  скрипом  на  шум
отворилась дверь из  какой-то  комнаты,  и  показалсЯ рослый,  не старый еще
человек с холеной русой бородой,  без кафтана, лишь в белой льнЯной рубахе с
расстегнутым от жары воротом.
     - —то стрЯслось? - строго спросил он.
     - €з  ‡емского привели  казака  донского,  Ђлмаз  €ваныч,  -  с  низким
поклоном сказал сторож. - Ќе смел Я тебЯ тревожить...
     - Љто привел, идите сюды, ко мне в горницу.
     Ќаскоро расспросив подьЯчего о вине казака, Ђлмаз €ваныч отпустил его и
осталсЯ вдвоем со ‘тенькой.
     - ‘тало,  ты мыслишь, что за правду вступилсЯ? - насмешливо спросил он,
глЯдЯ в лицо ‘тепана серыми, пристальными, усталыми от работы глазами.
     - Ђ  что же он уговора не держит?!  -  запальчиво вскинулсЯ ‘тенька.  -
Џерво рожу побил мужику,  а потом -  все равно в приказ! „а еще наклепал про
свою однорЯдку!
     - Ђ  на что ж  у царЯ на Њоскве приказы да судьи?  џ мыслю,  и без тебЯ
разберут -  как те звать-то?  ‘тепанка?  -  и без тебЯ,  ‘тепан, разберут! ‚
Њунгальской орде и то судьи есть и свои законы. Ђ ты не в орде - на Њоскве!
     „ружелюбный  голос  думного,  дьЯка,  прЯмой  взглЯд  и  его  спокойнаЯ
строгость внушили  ‘теньке доверие.  „ьЯк  отложил пачку  исписанных длинных
"столбцов",  придвинул к  себе чистый листок бумаги и  принЯлсЯ молча что-то
писать, глЯдЯ в ‘тенькину подорожную грамоту.
     - ђазин сын...  Ќе  того полковника ђази,  какой на  “краину к  Ѓогдану
охотников собирал? ’имофеЯ, что ли? - спросил дьЯк.
     - …го,  -  подтвердил ‘тенька,  гордый тем,  что в Њоскве, в Џосольском
приказе, тоже знают отца.
     „умный дьЯк качнул головой и вздохнул.
     - ’ы,  знать-то,  по батьке!  €  он во всем свете хотел правду устроить
своими  руками...  Ђн,  может,  длЯ  той  великой правды ныне  сам  государь
трудитсЯ!  Њожет,  и  Я здесь на ту же великую правду труды свои полагаю,  -
сказал дьЯк,  прихлопнув ладонью какую-то  стопку бумаг,  словно в  них была
сложена ’имофеева правда.
     - ‚едь ‡апорожье-то правду искало вперед у царЯ, да царь не послушал! -
сказал ‘тепан, с жарким желанием оправдать отца.
     - Ђ  батька твой взЯлсЯ наместо царЯ?!  ‚се вы дети -  что батьки,  что
сыновьЯ!  - заключил дьЯк. - „ержавное дело - не шутка! ђаз царь не послушал
- знать,  времЯ тогда не пришло...  “били,  что ль,  батьку?  - сочувственно
спросил дьЯк. - џ слышал - в конце войны он загинул.
     - €скатовали всего паны. Њеста живого нету, лежит.
     - Ђ  ты за батькины раны к ‡осиме -  ‘авватию на богомолье,  да по пути
хочешь ђусь на праведный путь кулаком наставить?!  - с насмешкой сказал дьЯк
и серьезно добавил: - Ќе так строЯт правду, ‘тепанка. ‚сЯк человек свое дело
ведай,  а  в чужое не лезь -  то будет и правда!  Ђ коли всЯк станет всЯкого
наставлЯть кулаками, так и держава не устоит - псарнЯ станет!..
     „умный  дьЯк  дописал  еще  строчку в  только  что  начатой коротенькой
грамотке и сложил листок вчетверо.
     - Ћтдай сию  грамоту во  зимовой станице [‡имоваЯ станица -  находилась
постоЯнно в  Њоскве.  Ќа  каждую зиму в  нее выбирали новых казаков.  ‚есной
зимовавшие казаки  всей  станицей  сопровождали на  „он  царское  жалованье]
атаману …реме Љлину, - сказал он, отпускаЯ ‘тепана.
     „онские казаки обступили ‘тепана.  Ќекоторых из зимовой станицы он знал
раньше.  „ругих, может быть, никогда и не видел, но лица их, голоса, повадка
- все казалось ему родным и знакомым. Ћн словно попал домой, в свою семью.
     …го  заставили  рассказать  всей  станице  свои  приключениЯ.  ‘лушали,
добродушно подсмеивались, дразнили его.
     Ќо когда ‘тенька рассказывал,  что он поднЯл шум в  Џосольском приказе,
все одобрительно заговорили:
     - ‡най наших! „онские не пропадут. ‚идать казака по нраву!
     ‘тенька пересказал и  весь разговор с  Ђлмазом €вановым.  ѓромкий хохот
прерывал его  все  времЯ,  и  юный  казак не  сразу взЯл в  разум,  что  тут
смешного.
     - „а  как же ты,  ђазиненок,  с  Ђлмазом €ванычем в  спор ввЯзалсЯ?!  -
воскликнул …рема Љлин.  -  Ђлмаз-то €ваныч ведь думный дьЯк!  ’ы помысли-ка:
думный!  ‚едь он  в  царской „уме с  боЯрами рЯдом сидит,  он всех послов из
чужих земель принимает и  споры с  ними ведет,  у  самого государЯ в палатах
повсЯдни бывает,  советы дает царю.  Ђ ты его поучать?! Ќу, сказывай дальше,
каков у вас спор был?
     ‘тепан рассказал,  как Ђлмаз,  хлопнув по бумагам ладонью,  сказал, что
сам государь,  да и он с государем,  трудитсЯ длЯ той же великой правды,  за
какую пошел ’имофей ђазЯ.
     - Ћго!  ‚от так притча!  -  не выдержал Љлин.  - ‚он про что он с тобой
толковал!  -  …рема Љлин подмигнул окружавшим его казакам. - ‡нать, послы от
гетмана •мелЯ -  ‘илуЯн да Љондрат ЃырлЯй недаром приезжали в Њоскву просить
принЯть ‡апорожье под царскую руку...  Ќу,  добрые вести,  ‘тенька!.. Ќебось
Ђлмаз,  каб разумным тебЯ почитал, не открыл бы тебе столь великой державной
тайны...
     - Ђлмаз - человек-алмаз! Ћн друг казакам! - заговорили вокруг.
     - Ќе боЯрскаЯ кость! - поддержали другие.
     Љашевар  зазвонил в  чугунную сковороду,  и  казаки  стали  вытаскивать
ложки.  ‘теньку посадили к  миске  с  варевом,  расспрашивали про  „он,  про
—еркасск, про набеги крымцев, как миновала зима, как ловитсЯ рыба...
     - Ќаписал мне Ђлмаз €ваныч -  тебЯ поучить за то, что ты всю державу на
правду своим  кулаком хошь  направить,  -  сказал после ужина Љлин  и  начал
отчитывать ‘теньку.
     Ќо  даже  ворчливаЯ речь  атамана  была  ‘теньке  радостна  после  всех
злоключений. „а и нельзЯ сказать, что …рема сильно бранилсЯ. Ѓольше всего он
ворчал на московскую волокиту,  на то, что станицу так долго не отпускают на
„он,  до  сих  пор  не  сполна дали  сукна и  порох еще  не  весь отпустили.
ђасспрашивал про  отца,  потом угостил ‘теньку водкой и  сказал,  что наутро
отпустит его посмотреть Њоскву,  чтобы только нигде, спаси бог, не вступалсЯ
в драку. € после всего, наконец, похвалил ‘тепана, что он не спустил купцу и
побил ему рожу.
     - Џусть знает донских казаков! - заключил …рема.
     Ќаутро все  казаки зимовой станицы принимали участие в  сборах ‘теньки.
—тобы пройтись по Њоскве,  ему дали поновее кафтан, лучшего дегтЯ длЯ смазки
сапог и красивую шелковистую шапку,  неплоше той, какую когда-то ему подарил
Љорнила.
     ‘ам  …рема Љлин осмотрел его и,  хлопнув ладонью между лопаток,  весело
заключил:
     - Љазачина ладный! €ди поглЯди Њоскву. Ќа всю жизнь упомнишь.
     ‘тенька  вышел  изо  двора,   где  стоЯла  станица,  и  весело  зашагал
перелеском,  ржаною нивкой и  слободой,  у  входа  в  которую чернела вблизи
дороги закопченнаЯ кузнЯ.
     “лицы  слободы вдоль заборов и  стен  домов поросли травой,  в  которой
сверкали под утренним солнцем цветы одуванчиков и ромашки.  €з открытых окон
домов  доносились запахи  варева.  •озЯйки  уже  возвращались с  кошелками с
торга.  Ќа  перекрестках всюду  сидели  торговки квасом,  солеными огурцами,
мочеными Яблоками.
     ‘тепан  купил  полный карман жареного тыквенного семени и,  поплевываЯ,
шел вразвалку, походкой беспечного человека.
     ‡олоченый  купол  €вана  ‚еликого,  сверкавший на  солнце,  служил  ему
путеводной звездой.
     …го  обгонЯла в  пути  бесконечнаЯ вереница возов  и  возков,  порожних
телег,  всадников,  и от пыли,  вздымаемой лошадьми,  ему казалось,  что всЯ
Њосква утонула в каком-то душном золотистом тумане, из которого выплывали то
поп, то посадский ремесленник, старуха с базарной корзинкой, вереница ребЯт,
скакавших верхом на прутьЯх...  ‚се это было и на „ону. Ќо вдруг послышались
крики, топот, пролетели в пыли какие-то всадники, от которых народ металсЯ с
дороги под окна домов и к воротам,  спасаЯсь от ударов плетей.  € вот в туче
пыли пронеслись на конЯх две высокие, аршинные шапки...
     - ЃоЯре проехали! - с облегчением сказал кто-то.
     € снова по улице стали спокойно двигатьсЯ люди.
     Ќет, такого на „ону не бывало!
     ‚  стенах Љитай-города казак  попал  во  многолюдную толчею бес