же обменЯтьсЯ сведениЯми о количестве таких могил  и
их местонахождении.
     ‚  1923--24   годах  право  оптации  советскими  подданными   польского
гражданства  было  распространено  и  на   ‡акавказье,  по   договоренности,
достигнутой  между  ЌЉ€„  и польской дипломатической  миссией  в Њоскве. „лЯ
подачи документов определен был двухмесЯчный срок --  с 1  апрелЯ по 1  июнЯ
1924  года.  ‘рок  этот, безусловно, был крайне  недостаточен.  Љроме  того,
вопреки   ранее  опубликованным  декретам<sup>58</sup>,   отделы  управлениЯ
местных  исполкомов отказывались принимать заЯвлениЯ  и документы у желающих
оптировать польское гражданство. ‚прочем, если документы  и  принимались, им
попросту не давали хода.  Ќаконец, проживающие в ‡акавказье польские оптанты
даже не  были  осведомлены  о том,  что  копии своих  заЯвлений  об  оптации
польского  гражданства  и  подлинники  своих  документов  они  должны   были
пересылать в польское консульство.  ‚ результате, польское правительство  не
было информировано о том, что оптанты подают заЯвлениЯ в местные исполкомы.


     Џо  этим  причинам  принЯтый  17  апрелЯ   1924  г.  закон  "Ћ  порЯдке
производства     на     местах     действий     по     оптации     польского
гражданства"<sup>59</sup>   предписывал  местным  органам  советской  власти
принимать  заЯвлениЯ  польских  оптантов,  не  вдаваЯсь  в  обсуждение того,
достаточны  ли   или   нет  длЯ  признаниЯ   заЯвителЯ  гражданином   Џольши
представленные   им  документы.  ЏринЯтые  заЯвлениЯ,  копии  документов   и
фотографии  пересылались  местными   органами  представителю   ЌЉ€„  ‘‘‘ђ  в
трехдневный  срок. ЏринЯтые ранее и не отосланные еще заЯвлениЯ отсылались в
ЌЉ€„ немедленно. Ќаконец, местные  власти обЯзаны были известить  оптанта  о
необходимости послать копии  заЯвлениЯ  об оптации  и оригиналы документов в
польский консулат  в  ’ифлисе  (’билиси),  причем  доказательством  прав  на
оптацию польского  гражданства  мог  быть паспорт,  выданный бывшей польской
миссией на Љавказе еще до установлениЯ советской власти.
     ‚     1920     году     были    урегулированы     и    советско-финские
отношениЯ<sup>60</sup>.    ‘огласно    русско-финскому   мирному   договору,
подписанному 14 октЯбрЯ 1920 г., между двумЯ странами устанавливались мирные
отношениЯ<sup>61</sup>,  сопровождающиесЯ взаимными амнистиЯми и разрешением
оптировать  гражданство   другой  стороны.   ’ак,   граждане  обеих  сторон,
арестованные  вследствие  состоЯниЯ  войны  или  по  политическим  причинам,
немедленно освобождались и должны были быть возвращены на родину  при первой
возможности.   Ћсвобождались   все  арестованные,  совершившие  политические
преступлениЯ в  пользу другой стороны, в том чис-сле и с целью осуществлениЯ
права национального самоопределениЯ. Џраво преследованиЯ  в отношении еще не
осужденных   или   эмигрировавших  политических  преступников,   совершивших
преступлениЯ в пользу другой


     стороны,   отпадало.   ЂмнистиЯ  распространЯлась   и  на  политических
преступников,  эмигрировавших   на   территорию  другой   стороны.   ”инским
гражданам,  находЯщимсЯ  в ђоссии, если они  не были арестованы  "за  тЯжкое
преступление", разрешалось вернутьсЯ на родину немедленно.
     Џо договору финскими гражданами становились жители  Џеченгской области,
отошедшей к ”инлЯндии, если они в течение года со днЯ подписаниЯ договора не
оптировали  российское подданство.  Ђ  жители  ђе-польской  и  Џоросозерской
волостей, отошедших к ђ‘”‘ђ, получали право в течение года со днЯ вступлениЯ
в   силу  договора  свободно   выехать  из   советской  ђоссии<sup>62</sup>.
ЏредусматривалсЯ  также  скорейший  обмен  военнопленными, о  чем предстоЯло
заключить  особое соглашение. Џравда, оно  так и  не  было  заключено.  Ќо в
августе 1922 года был подписан договор "Ћб эвакуации на родину граждан обоих
государств"<sup>63</sup>.  „оговор  еще раз  подтверждал  права  на  оптацию
финского  гражданства длЯ  тех, кто до объЯвлениЯ  независимости  ”инлЯндией
признавались, согласно законам бывшего ‚еликого ЉнЯжества ”инского, финскими
гражданами  и   не  вышли   из  финского  гражданства.  ”инское   подданство
доказывалось документально.  „лЯ подачи  заЯвлениЯ о желании воспользоватьсЯ
правом на эвакуацию устанавливалсЯ шестимесЯчный срок, а  длЯ  проживавших в
азиатской части ђоссии -- девЯтимесЯчный.  ”инские  граждане отправлЯлись на
родину эшелонами, не  более 500  человек  в каждом. „опускалась и  эвакуациЯ
отдельных лиц.
     Џункты   советско-финского   мирного  договора,   касающиесЯ  амнистии,
оставались   в  силе,  но  были   теперь   распространены   и  на  уголовные
преступлениЯ, не относЯщиесЯ к разрЯду тЯжких. Џод политическими пре-


     отуплениЯми,  "не служащими препЯтствием к  эвакуации,  подразумевались
также общеуголовные преступлениЯ, которые были совершены в качестве средства
длЯ  осуществлениЯ  политического   деликта".   Џолитическими,   однако,  не
считались  преступлениЯ,  относительно которых не было сомнениЯ  в  том, что
"политический мотив  в действительности" не имел "иного  значениЯ  кроме как
средства длЯ прикрытиЯ чисто уголовной цели и природы преступлениЯ".
     „оговор об эвакуации  на родину граждан обоих государств указывал также
на   необходимость  окончаниЯ   начавшейсЯ  уже  эвакуации  пленных.   Ћсобо
оговаривалась в договоре  недопустимость насильственных репатриаций. ”инскаЯ
сторона, однако, заЯвила, что она не будет рассматривать международное право
высылки  из  страны  нежелательных иностранцев как  противоречащее статье  о
недопустимости насильственной эвакуации.
     ђепатриациЯ  на родину венгров проходила куда менее гладко. ‚ мае  1920
года ђ‘”‘ђ и “‘‘ђ подписали с ‚енгрией договор о военнопленных<sup>64</sup>.
‚енгриЯ  обЯзывалась  не  препЯтствовать  возвращению всех  военнопленных  и
интернированных,  выходцев с территорий бывшей ђоссийской  €мперии, если они
пожелают вернутьсЯ обратно. ‡адержанию,  однако  подлежали лица, находЯщиесЯ
под  следствием или отбывающие наказаниЯ  за совершенные  преступлениЯ.  ќти
категории  могли  вернутьсЯ  на  родину  по  отбытии  наказаниЯ.   ‘оветское
правительство, со своей стороны, обЯзалось  освободить и отпустить на родину
всех военнопленных и интернированных  гражданских лиц, родившихсЯ в  ‚енгрии
или проживавших там. „о открытиЯ новых транспортных путей венгерских пленных
должны были доставлЯть на эстонскую и финскую границу<sup>65</sup>.


     „оговор  этот,  однако, не  предусматривал возвращениЯ ‚енгрией пленных
венгерских  наркомов и двух  дивизий  солдат Љрасной армии,  интернированных
королевским   правительством  ‚енгрии  после  подавлениЯ   коммунистического
мЯтежа. Ѓывшим советским наркомам в ‚енгрии, во главе с Ѓела  Љуном, вот-вот
должны  были  вынести  смертный  приговор. €  тогда  советское правительство
объЯвило  рЯд  находившихсЯ  в  советском  плену  военнопленных-венгров   --
заложниками.  ЋправдываЯ  эти  действиЯ,  советский  нарком иностранных  дел
—ичерин  писал  в   телеграмме,  посланной  30  декабрЯ  1920  г.   министру
иностранных дел ‚енгрии:
     "ђоссийское  правительство  вынуждено  было  прибегнуть  к  единственно
возможному  средству длЯ  спасениЯ  жертв,  оказавшихсЯ в  руках  венгерской
власти -системе заложников. €менно нынешнее  правительство ‚енгрии,  которое
угрожает  судебным   убийством  членов   союзного   советскому   венгерского
правительства и находЯщихсЯ  еще  в ‚енгрии русских  военнопленных, ЯвлЯетсЯ
истинным виновником репрессалий,  к которым  оно нас вынуждает  и  которые с
нашей стороны ЯвлЯютсЯ  лишь законными мерами самозащиты  в виду лежащего на
нас  долга  спасти те из его жертв, в защиту которых мы в течение этого года
выступали в целом рЯде радиотелеграфных заЯвлений"<sup>66</sup>.
     Ќе  желаЯ  рисковать  жизнью  венгров-заложников  в  советской  ђоссии,
правительство ‚енгрии пошло на переговоры<sup>67</sup>, в результате которых
в  июле 1921 года в ђиге  было подписано советско-венгерское  соглашение  об
обмене военнопленными и гражданскими интернированными.  ‚ дополнение ко всем
военнопленным,   выходцам  из   ђоссии   или  “краины,  ‚енгриЯ  соглашалась
депортировать в  ђ‘”‘ђ  400  человек, указанных  в  приложенном  к  договору
именном списке, составленном


     советским правительством. ‚ этот  список были, разумеетсЯ, включены все
наркомы венгерской  советской республики. ‘оветское  правительство,  однако,
отказывалось  от  подобных  требований  в будущем. Љроме  того,  предоставив
подробные  сведениЯ  о каждом  из 400  человек  именного  списка,  советское
правительство отказывалось от замены неразысканных другими лицами. ‚ ‚енгрию
должно  было отправитьсЯ  "нейтральное  лицо",  которое имело бы возможность
свободно  контактировать со всеми 400  кандидатами на выезд длЯ выЯснениЯ их
желаниЯ.  ‚ случае  отказа  кого-либо из этих  400  человек  эмигрировать из
‚енгрии  исполнение  судебного  приговора  над  остающимисЯ  не  отменЯлось.
‘оветское  правительство, со  своей  стороны,  освобождало  всех  военных  и
гражданских   пленных,   в  том  числе  заложников.   Ћсобо  было  оговорено
освобождение   содержавшегосЯ  в   Њоскве  капитана  Љарла  Њаршалла.  Ћбмен
репатриантами и высылаемыми  производилсЯ  по необычной системе. Ќижние чины
армии  и  венгерские "пролетарии" обменивались  на "русских нижних  чинов  и
буржуазных  военнопленных". ‚оеннопленные  офицеры  и  "буржуазиЯ",  включаЯ
капитана  Њаршалла,  обменивались  на  400  человек,  указанных в  советском
списке.   Ћбмен   этой   группы   производилсЯ   через  третье  государство.
ЋтправлЯемые в ђ‘”‘ђ венгерские наркомы  распределЯлись таким образом, чтобы
последний  из них передавалсЯ  вместе с последней  обменной  группой.  Ћбмен
предлагалось закончить к концу 1921 года<sup>68</sup>.
     ‘оветские военнопленные находились в это времЯ не только в  ‚енгрии, но
и в ѓермании. ЃольшаЯ часть русских пленных в ѓермании  была пленена еще  до
большевистского  переворота.  Ќо  были у  немцев  уже  и советские  пленные.
‚о-первых, они брались в плен


     немцами во времЯ германского наступлениЯ,  предшествовавшего заключению
Ѓрестского мира. ‚о-вторых, во времЯ мелких стычек, имевших место до разрыва
мира  13 ноЯбрЯ. Ќаконец,  в  ѓерманию, как и в ‚енгрию, были посланы войска
Љрасной  армии, где,  как  и  в ‚енгрии, они были разбиты  и  интернированы.
’еперь же через цепь  советско-германских договоров  советское правительство
пыталось  получить всех  своих  пленных  назад, разрешаЯ,  со своей стороны,
возвратитьсЯ  на  родину  германским  военнопленным  Џервой  мировой  войны,
интернированным гражданским лицам, беженцам, заложникам и оптантам.
     Џервый   договор   "Ћб   отправлении    на   родину   военнопленных   и
интернированных гражданских лиц той и другой стороны" был подписан советской
ђоссией  и  ѓерманией  19  апрелЯ 1920 года. ‘тороны согласились  с тем, что
"военнопленные и интернированные  гражданские  лица  той  и  другой  стороны
должны  быть  возвращены  на  родину,  поскольку  они  сами  того  пожелают.
Ћтправление  на родину должно" было  "начатьсЯ  немедленно  и проводитьсЯ  с
наибольшей  быстротой".   ѓерманиЯ   и  ђ‘”‘ђ   обЯзались  "предпринЯть  это
отправление в  спешном  порЯдке, всеми доступными средствами  и предоставить
длЯ этого все  необходимые перевозочные  средства".  Ћбмен  производилсЯ  по
принципу  "транспорт  на  транспорт"<sup>69</sup>.  ‚плоть  до   возвращениЯ
военнопленным  и  интернированным предоставлЯлось достаточное  содержание  и
возможность соответствующего заработка.
     ђусскими военнопленными "по  смыслу  настоЯщего  соглашениЯ"  считались
"все  русские  или  бывшие российские  подданные, которые попали  во  власть
германцев,  сражаЯсь  за  бывшее  ђоссийское  государство или за  ђоссийскую
советскую республику", а герман-


     скими военнопленными -- "все  германцы или бывшие германские подданные,
которые попали во власть русских, сражаЯсь  за германское  государство или в
борьбе  против  ђоссийской  советской республики". ‡аложники  той  и  другой
стороны также считались военнопленными и подлежали возвращению на родину. Џо
всем  преступлениЯм,  кроме  общеуголовных,  "в  частности  по  обвинению  в
шпионаже", гражданам противной  стороны  объЯвлЯлась амнистиЯ. Ќо кроме того
"полное  освобождение  от наказаниЯ" предоставлЯлось  и  тем,  кто  "боролсЯ
против государственного устройства своего отечества политическими действиЯми
или  с  оружием  в  руках". ђечь, безусловно,  прежде всего шла об  амнистии
германским правительством  немецких  коммунистов, арестованных за  подрывную
деЯтельность против германского государства.
     ‘огласно дополнительному  соглашению,  подписанному  23  апрелЯ,  обмен
военнопленными  начиналсЯ   €  маЯ  1920   года  через   ќстонию,  в  городе
Ќарва<sup>70</sup>.  Џоскольку русских пленных в  ѓермании было больше,  чем
германских  пленных в  ђоссии,  советское  правительство не могло доставлЯть
"транспорт  на  транспорт",  и  правительство ѓермании согласилось принимать
австро-венгерских  пленных  в  счет  соглашениЯ  от  19  апрелЯ  1920  года.
Џредполагалось, что  в Ќарве  будет  обмениватьсЯ  один транспорт в два днЯ.
Ћбмен  производилсЯ  при  посредничестве  международного  Љрасного   креста,
следившего за численностью обмениваемых плен-ных<sup>71</sup>.
     ‚  соответствии с  дополнительным  соглашением,  подписанным 6 маЯ 1921
года<sup>72</sup>, по требованию правительства одной из  сторон гражданскими
интернированными могли  считатьсЯ и те, кто в начале войны жил на территории
противной стороны или находилсЯ


     там,  пусть  даже  временно,  до  заключениЯ  Ѓрест-‹итовского  мирного
договора. ђусскими воинскими  чинами, интернированными в ѓермании, считались
все лица,  перешедшие  германскую  границу  в  составе Љрасной армии.  ђ‘”‘ђ
возмещала ѓермании расходы, понесенные ею в свЯзи с интернированием  русских
военных и гражданских лиц. Ѓыл разрешен, кроме того, выезд в ѓерманию бывшим
немецким  гражданам, утратившим  германское подданство<sup>73</sup>. Љ  1922
году большинство германских военнопленных и интернированных покинуло пределы
ђ‘”‘ђ,  и  советскаЯ  сторона  была  освобождена от  ранее  взЯтого  на себЯ
обЯзательства  доставлЯть  "транспорт  на  траспорт". ђусских  же пленных  в
ѓермании оставалось все еще очень много, и ѓерманиЯ, как и прежде доставлЯла
к передаточному пункту не менее 4000 репатриантов в неделю<sup>74</sup>.
     Ђналогичные соглашениЯ были заключены между ђ‘”‘ђ  и  “краиной, с одной
стороны, и Ђвстрией,  с  другой. Џервым таким  договором было подписанное  5
июлЯ  1920  года   в  Љопенгагене  соглашение   о  возвращении   на   родину
военнопленных   и  интернированных   гражданских   лиц   обеих   сторон.   ‚
дополнительном соглашении, подписанном в конце 1921 г., стороны  обЯзались в
самом  спешном  порЯдке произвести обмен еще неотправленных военнопленных  и
гражданских   интернированных.  ‡адержание  их   на  основании  судебных   и
следственных постановлений допускалось лишь по соглашению с другой стороной.
Ќи  одно  лицо  не  могло быть  выдано  против его воли, а о  каждом  случае
задержаниЯ  лиц,  подлежащих возвращению, необходимо было сообщать противной
стороне.  ђоссийское и украинское правительства обЯзались  также не  удалЯть
насильственно из вагонов возвращающихсЯ на родину репатриантов, "разве что к
подобному мероприЯтию"


     оказывались  "веские  основаниЯ".  ‚  каждом  подобном случае советские
власти  обЯзались   сообщать   Ђвстрии  имена   удаленных   и   причину   их
высадки<sup>75</sup>.
     Ќаконец, было заключено соглашение  между  ‘оветской ђоссией и €талией.
Џравда,  в  нем  речь шла не  о  военнопленных,  а  только о  том,  что  все
проживавшие в ђоссии  итальЯнцы,  в  том  числе  и уроженцы  "воссоединенных
областей" (т. е.  всех  территорий,  контролируемых  к  тому  времени  или в
будущем  советским  правительством),  могли   беспрепЯтственно  вернутьсЯ  в
€талию<sup>76</sup>.
     ‘траны "третьего мира" также вступали в договорные отношениЯ  с  ђ‘”‘ђ,
что нередко имело  своим  следствием  миграцию  населениЯ. ’ак,  в  1921  г.
‘оветскаЯ  ђоссиЯ  подписала  союзные  договоры с  Ђфганистаном  и  ’урцией.
‘огласно советско-афганскому  договору  советское правительство  согласилось
передать  Ђфганистану принадлежавшие  этой  стране в прошлом  столетии земли
пограничных  районов "с  соблюдением  принципа  справедливости и  свободного
волеизъЯвлениЯ народов, их населЯющих"<sup>77</sup>. ЏорЯдок  волеизъЯвлениЯ
и  определение мнениЯ  большинства постоЯнного  населениЯ района должны были
быть установлены особым соглашением.
     Џо русско-турецкому договору  рЯд территорий, составлЯвших до 1918 года
часть  ђоссии,  также  был передан  ’урции. †ители  этих территорий, однако,
имели  право беспрепЯтственно ’урцию покинуть, если они того  желали. ’о  же
самое, с другой стороны, относилось к территориЯм Ѓатума, переданным ѓрузии.
ђоссиЯ обЯзалась  также возвратить в  ’урцию в  течение шести месЯцев со днЯ
подписаниЯ   договора   всех   военных  и   гражданских   пленных  турецкого
подданства<sup>78</sup>. ‘пециальнаЯ конвенциЯ об этом была подписана чуть


     позже<sup>79</sup> . ђепатриациЯ  производилась на строго  добровольной
основе. Џленные имели право на  возвращение на  родину своих  семей, а также
жен и детей, поскольку это касалось семей, образовавшихсЯ во времЯ пленениЯ.
Ќемедленно после подписаниЯ договора предполагалось освободить из заключениЯ
всех пленных, кроме осужденных за убийство или кражу<sup>80</sup>.
     „оговоры были заключены и с дальневосточными соседЯми ‘‘‘ђ  -- Љитаем и
џпонией.  ‘огласно   советско-китайскому  договору  предполагалось  провести
проверку национальной границы ‘‘‘ђ и  ЉитаЯ, что, безусловно,  затрагивало и
проблему миграции пограничного населениЯ. ‘‘‘ђ, кроме  того, признал ‚нешнюю
Њонголию  частью  Љитайской территории и согласилсЯ, в  принципе, вывести из
‚нешней  Њонголии свои войска .  Џо  советско-Японской  конвенции  гражданам
обоих государств предоставлЯлась свобода выезда и  пре-бываниЯ на территории
другой стороны, право частной собственности, мореплаваниЯ, торговли и других
мирных занЯтий<sup>82</sup>. ќти договоры, однако, не  оказали существенного
влиЯниЯ  на   эмиграционные  процессы,  так   как   на   практике  затронули
незначительное число граждан.
     Њногочисленные  советские законодательства, относЯщиесЯ  в той или иной
степени  к  эмиграции,   часто  не   различали  беженцев   "иностранных"   и
"советских".   …сть,   однако,   основаниЯ  считать,   что   кроме  беженцев
зарегистрированных,   возвращаемых   на  основании  двусторонних  договоров,
западную  границу “краины  в  1921--22  годах,  вследствие спровоцированного
большевиками    голода    в    Џоволжье,    пересекли    и    многочисленные
незарегистрированные беженцы  как  советские, так  и  "иностранные",  т.  е.
имевшие формальное право выехать из советских республик. ќто стихийное


     движение беженцев к западной границе  советской “краины, судЯ по всему,
так и не было прекращено, пока само не иссЯкло.
     Ћсобенно  большое  число беженцев  скопилось  в  ближайшем  к  Џоволжью
крупном  железнодорожном  узле  --  •арькове и  в его  окрестностЯх. Ѓеженцы
захватывали подвижные  составы,  ехали  на  запад  группами  и  в  одиночном
порЯдке.  Џравительство прибегло  в ответ  к  карательным мерам. ‚иновные  в
попустительстве к проезду  беженцев привлекались к уголовной ответственности
вплоть  до преданиЯ суду революционного  трибунала. Љ работе была подключена
‚сеукраинскаЯ  —Љ, на  которую и возлагалась ответственность за реалилизацию
этого постановлениЯ .
     ‚  местах   скоплениЯ   беженцев,  отправлЯть   которых   обратно  было
невозможно,  ЉомиссиЯ  по  делам  пленных  и беженцев вынуждена была  срочно
создавать  "приемники",  усиливаЯ при этом  санитарную обработку беженцев  и
отбор больных перед  отправкой беженцев на родину<sup>84</sup>. Ќо положение
не  улучшилось  и к  1922 году. ‚округ  железнодорожных узлов  ћжного округа
путей сообщениЯ, в том числе •арьковского, в первой  половине года скопилось
большое   количество   беженцев   и   переселенцев.   „лЯ  разгрузки   дорог
правительство открывало новые и новые приемники, где людей кормили по нормам
"питаниЯ длЯ голодающих". ‚о времЯ пребываниЯ  беженцев в приемниках  органы
украинского ѓлавного эвакуационного комитета (“ќЉ) формировали их в партии и
направлЯли "по назначению, согласно общих правил перевозок". „лЯ обеспечениЯ
беженцев    продовольствием    “ќЉ   предоставлЯлось    право   "заготовлЯть
продовольствие  на  вольном  рынке" Ђ  комиссариат  путей сообщениЯ в  целЯх
разгрузки железнодорожных узлов организовывал товарно-транзитные


     поезда,  т.  е.  товарные  поезда,  к  которым  прикреплЯлись несколько
теплушек длЯ вывоза скопившихсЯ  масс людей. Џредполагалось  также  открытие
ночлежных  домов  длЯ  беженцев  и  ежедневное закрытие  на несколько  часов
вокзалов "длЯ производства очистки и дезинфекции"<sup>85</sup>.
     ‚  соответствии с  двусторонними  соглашениЯми  советское правительство
всегда разрешало эмиграцию семей оптантов и других репатриантов. ќтот аспект
международной  политики  все  еще  основывалсЯ  на  международной  традиции.
Ќикаких препЯтствий  бракам между иностранцами и советскими гражданами, будь
то  в пределах советских  республик или  за границей,  государство вообще не
чинило. —исто юридически в разных  республиках действовали свои законы. ’ак,
кодекс  законов  об  актах  гражданского  состоЯниЯ,  брачном,  семейном   и
опекунском праве, введенный в  действие  на  территории ђ‘”‘ђ в октЯбре 1918
г.,   возможность  заключениЯ   брака   с   иностранцем   не  предусматривал
вообще<sup>86</sup>,  хотЯ такие  браки,  безусловно,  бывали.  €  советскаЯ
“краина постановлением 1922 года официально признала все  браки, заключенные
между украинскими и иностранными гражданами как в пределах “краины, так и за
границей, действительными<sup>87</sup>. Џример “краины подействовал: в новом
кодексе, введенном в действие в 1923 г., возможность браков между гражданами
ђ‘”‘ђ  и иностранцами уже предусматривалась. ‚ этом случае могло последовать
изменение гражданства мужа или жены . Ћсобо было оговорено, что  браки между
германскими и советскими  гражданами  признавались  советским правительством
только в том случае, если заключались в ‡Ђѓ‘ах или советских консульствах за
границей<sup>89</sup>.


     „оговоры о репатриациЯх и оптациЯх всегда следовали в цепи более важных
длЯ  ‘‘‘ђ  политических,  военных  или  экономических  соглашений  и   редко
заключались изолированно -- лишь тогда, когда ЯвлЯлись первым шагом к  более
серьезному договору.  ‘оветское  правительство,  например, добивалось прежде
всего своего фактического и  юридического признаниЯ. €менно так, в обмен  на
выездные  визы  длЯ  немецких  граждан,  утративших  подданство,   советское
правительство   получило  юридическое  признание  от  ѓермании<sup>90</sup>.
ЋбЯзательным  требованием   советской  строны  при  подписании  договоров  о
репатриации  была депортациЯ антисоветских групп и организаций с  территории
договаривающегосЯ  государства.  ’ак,   согласно  русско-эстонскому  мирному
договору,  ќстониЯ  обЯзалась  воспретить  пребывание  на  своей  территории
антисоветских войск. Ћб этих  "неправительственных войсках" ќстониЯ  обЯзана
была предоставить ђ‘”‘ђ все данные . ‘ухопутные и морские части, не бывшие в
подчинении правительства ќстонии,  должны были быть разоружены до  1 октЯбрЯ
1920 г.  Џри этом из числа неправительственных войск в качестве добровольцев
в  эстонскую  армию  могли  вступить  только  солдаты  и  офицеры  эстонской
национальности, если они проживали в ќстонии до 1  маЯ 1919 г. или служили в
правительственных  войсках  ќстонии  до 22  ноЯбрЯ 1919  г.  и не оптировали
советское   гражданство.  ‡апрещалось  пребывание  на  эстонской  территории
организаций  и групп, претендующих на  роль правительства ђоссии или ведущих
против советского правительства борьбу. € даже  "представители и должностные
лица"   этих  организаций  должны   были  покинуть   ќстонию.  ’о  же  самое
предусматривал и договор, подписанный ђ‘”‘ђ  с ‹атвией, по  которому стороны
обЯзывались воспретить


     пребывание на  своей территории неправительственных войск, равно как  и
вербовку и мобилизацию личного состава в рЯды  армий,  групп  и организаций,
ставЯщих  своей целью вооруженную  борьбу с правительством  договаривающейсЯ
стороны<sup>92</sup>.   Ђналогичные   условиЯ   содержали    и   соглашениЯ,
подписанные с ‹итвой и Џольшей<sup>93</sup>.
     Ќаиболее откровенно односторонний характер  этих актов, направленных на
уничтожение антисоветской оппозиции,  находЯщейсЯ  за  пределами ђ‘”‘ђ,  был
сформулирован   в    советско-китайском   договоре,   где    в    обмен   на
советско-китайское соглашение о Љ‚†„<sup>94 </sup>Љитай  согласилсЯ "в видах
интересов  мирных отношений" между  двумЯ  странами "прекратить  службу  тех
бывших подданных ђоссийской €мперии",  служащих в китайской армии и полиции,
"которые   персонально  и   по  своим  действиЯм"  представлЯли  угрозу  длЯ
правительства ‘‘‘ђ.  ‘писок таких лиц должен был быть предоставлен ‘оветским
‘оюзом<sup>95</sup>.
     ’аким образом, в  то времЯ как советское  правительство через Љоминтерн
не  прекращало заниматьсЯ подрывной коммунистической деЯтельностью  во  всех
приграничных   и  отдаленных  странах   и   даже   сохранЯло,  вопреки  духу
советско-латвийского  договора,  ‹атышскую стрелковую  дивизию<sup>96</sup>,
договаривающиесЯ  с   советским   правительством   государства  обещали   не
вмешиватьсЯ  во внутренние советские дела<sup>97</sup>  и запрещали на своих
территориЯх деЯтельность антисоветских организаций.
     ‘оветское правительство выигрывало даже от  обмена пленных. Ќеобходимые
Љрасной   армии  русские  военнопленные,  которые,   как  боЯлось  советское
правительство,   могли   быть   использованы   антисоветскими   заграничными
организациЯми, обменивались на плен-


     ных и  беженцев мировой войны, ставших непосильным бременем  длЯ слабой
советской  экономики.  €х  задержка  в  советской  ђоссии  стала  еще  менее
целесообразной  после  введениЯ  ЌќЏа,  когда  мироваЯ  революциЯ  перестала
казатьсЯ  вопросом  нескольких  месЯцев и  идею  вооружениЯ  военнопленных и
отправки их на родину в составе наступающей Љрасной армии пришлось забыть. ‘
другой  стороны,   подвергнутые   идеологической   обработке   в   советских
республиках,  пленные, вернувшиесЯ на  свою родину,  нередко  несли  в  себе
бациллы будущих коммунистических брожений.
     „лЯ  вызволениЯ  из   тюрем  большевистских   агентов   и   иностранных
коммунистов советское правительство пошло на объЯвление амнистии иностранным
гражданам  и  оптантам,  находившимсЯ  в пределах  советских республик,  при
условии,  что  в  договаривавшихсЯ  с ђ‘”‘ђ  и  “‘‘ђ  государствах из  тюрем
освобождались лица, совершившие политические преступлениЯ в пользу противной
стороны, и им разрешалось выехать в советскую ђоссию. ‚ свЯзи с этим в  1921
г.  были  созданы комиссии  "по проведению  амнистий  согласно международным
договорам"<sup>98</sup>.  Љомиссии   эти   просуществовали  недолго  и  были
распущены в  1923  г., когда  закончились  основные оптационные процессы". ‚
некоторых  случаЯх   амнистии  распространЯлись  и  на  советских   граждан,
совершивших преступлениЯ "в пользу противной стороны", но как правило, такие
амнистии   содержали    серьезные   оговорки.   ’ак,    в   соответствии   с
русско-латвийским договором, ђ‘”‘ђ и  ‹атвиЯ согласились взаимно  освободить
всех лиц, арестованных за преступлениЯ, совершенные в пользу другой стороны.
‘оветское правительство, однако, отказалось амнистировать российских граждан
и оптан-


     тов, участвовавших в  заговоре 16  апрелЯ  1919 г.  и  в Ѓермондтовском
нападении<sup>100</sup>.
     Џоздно вставшаЯ на социалистический путь ‡акавказскаЯ ”едерациЯ принЯла
законы  об  оптациЯх  лишь  в  1923  году.  €спользуЯ  их,  многие  граждане
‡акавказьЯ,  желавшие причислить себЯ к  подданным  не советских ѓосударств,
образовавшихсЯ на  территориЯх бывшей  ђоссийской €мперии,  и  таким образом
эмигрировать  за  рубеж,  получили  заграничные  паспорта  через  посольства
иностранных государств в  ‡акавказье. ‚ ответ на это советское правительство
издало особый указ, уточнЯвший  права на  оптацию, и  объЯвило о регистрации
иностранцев. Ћдновременно  правительство аннулировало  иностранные паспорта,
выданные в  ‡акавказье  бывшим  советским  гражданам. Ђ  при выезде из  ‘‘‘ђ
граждане  территорий  бывшей  ђоссийской €мперии,  перешедшие  в иностранное
подданство после революции 1917 года, предъЯвлЯли  вместе с паспортом  еще и
документы, удостоверЯвшие, что выход  из советского гражданства произведен с
разрешениЯ властей<sup>101</sup>. ’аким образом,  как и везде,  в ‡акавказье
советское правительство  ставило своей целью полный  контроль над эмиграцией
из республик. Ќо общаЯ нестабильность  режима не  способствовала  реализации
этого  плана.  €   нелегальнаЯ  эмиграциЯ  всегда   оставалась  практической
альтернативой.
     †елание  советского  правительства оторвать  ‘‘‘ђ  от  остального  мира
привело к  созданию теории "капиталистического окружениЯ", предусматривавшей
тщательную  проверку  всех  лиц,  выезжающих  за границу.  —исло  таких  лиц
постоЯнно  уменьшалось, а круг учреждений,  выдававших заграничные паспорта,
начинаЯ  с  1919  года, постепенно  сужалсЯ,  чем  достигалась  все  большаЯ
централизациЯ дела выезда. ’ак, если раньше


     заграничные   паспорта   выдавались   иностранным   подотделом   отдела
управлениЯ ЌЉ‚„, отделами управлениЯ губернских советов и некоторыми другими
учреждениЯми,  то  с апрелЯ  1919  года  право выдачи  заграничных паспортов
принадлежало только ЌЉ€„. ‚месте с тем, соображениЯ "безопасности" диктовали
советскому правительству необходимость выдавать заграничные  паспорта только
тем советским  гражданам, "против  выезда  которых за границу не встречаетсЯ
возражений  со  стороны  народного комиссариата  внутренних дел  и народного
комиссариата по  военным  делам"<sup>102</sup>.  Ђ с  1920 года  заграничные
паспорта визировались  еще и Ћсобым  отделом  (Ћ‘Ћ) ‚—Љ.  Џравда, закон этот
действовал только "при  обстоЯтельствах исключительного времени" . Ќо следов
его отмены найти не удаетсЯ.
     Ќа  “краине  длЯ  получениЯ заграничного паспорта  требовалось  большое
количество  справок  и документов, в том  числе  и разрешение  на  выезд  со
стороны  губернской  —Љ.  “краина,  кроме   того,   стала  первой  советской
республикой,  введшей институт поручителей-заложников: два человека заверЯли
нотариально свои подписи  под анкетой  заЯвителЯ, в  которой,  в  частности,
указывались  причины и  сроки  поездки  за  границу.  “достоверение  ѓЏ“  не
требовалось только длЯ  членов  ‚–€Љ,  наркомов  и их  заместителей,  членов
коллегий наркоматов и членов президиумов губиспол-комов<sup>104</sup>.
     ’енденциЯ  усложнениЯ  и  без  того  не  легкой   процедуры   получениЯ
заграничного  паспорта не ослабла с  окончанием ѓражданской войны. €менно  в
период  ЌќЏа,  с  1  июнЯ  1922  г.,  советское правительство в  отмену всех
изданных  ранее  постановлений  о  выезде  из  ђ‘”‘ђ   советских  граждан  и
иностранцев ввело новые правила.


     ‚ыезд  из советских  республик  допускалсЯ "не иначе,  как  по  особому
разрешению"  ЌЉ€„,  "выдаваемому...   в  виде   визы,   накладываемой  на...
заграничные паспорта". ‹ицо, "желающее выехать  за границу", подавало "о том
заЯвление в установленной форме" в ЌЉ€„ "с приложением к нему удостоверениЯ"
ѓЏ“  ЌЉ‚„, "удостоверЯющего  об  отсутствии законного препЯтствиЯ к выезду".
ѓЏ“,  в свою очередь,  выдавало указанные удостоверениЯ лишь по предъЯвлению
"заЯвлениЯ  в установленной форме, вида  на жительство, двух фотографических
карточек,  поручительства  двух граждан ђ‘”‘ђ, не опороченных  по суду и  не
состоЯщих под следствием,  свидетельства об отношении к воинской  повинности
(длЯ военнообЯзанных), удостоверениЯ  с  места  службы  или  места  учета об
отсутствии препЯтствий  к выезду за границу (длЯ лиц, состоЯщих на  службе в
советских учреждениЯх и общественных организациЯх,  и длЯ лиц,  состоЯщих по
своей специальности  на  особом  учете)".  „аже  иностранцы,  "состоЯщие  на
советской государственной службе, обЯзаны" были "представить удостоверение с
места   службы   об   отсутствии   законного   препЯтствиЯ   к   выезду   за
границу"<sup>105</sup>.  €   так   было  введено  понЯтие   профессиональной
секретности - "невыездных"<sup>106</sup>.
     ‘пециалисты,  однако,  выпускались  в  командировки   (потому  ко  всем
вышеперечисленным   документам   должны   были   приложить   еще  и   "копию
командировочного   документа").    —исло    таких    командированных    было
незначительным. ’ак,  с 1 октЯбрЯ  1921 по 1  октЯбрЯ  1922 года  в  научные
командировки  за  границу  выехало  19  человек<sup>107</sup>  ,  причем   в
дальнейшем бюрократические процедуры по оформлению разрешений на заграничные
командировки не упрощались. Ќапример,  с 1924 года заграничные командировки,
свЯзанные с вопросами ор-


     ганизации  труда,  производства и  управлениЯ, можно было давать лишь с
разрешениЯ   наркомата   рабоче-крестьЯнской    инспекции.   ѓосударственные
учреждениЯ,  предприЯтиЯ,  кооперативы  и  профсоюзы  по  всем   заграничным
командировкам  должны  были  представлЯть  в  ђЉ€   отчеты.  Ђ  об  условиЯх
предоставлениЯ  длительных   заграничных  командировок   по   соглашению   с
заинтересованными      ведомствами      ђЉ€      выработало      специальную
инструкцию<sup>108</sup>.
     Џереход  солдат и командиров Љрасной армии на  сторону врагов советской
власти волновал правительство с первых дней  ѓражданской войны. „лЯ борьбы с
дезертирством оно прибегало к карательным  санкциЯм  и системе заложников. ‘
августа 1919 г.  семьи  красноармейцев (солдат или  офицеров), перешедших на
сторону белых, лишались всех видов пособий и земельного надела и обрекались,
таким образом, на  голодную  смерть<sup>109</sup>. ‚ойсковые  части,  штабы,
учреждениЯ и управлениЯ  Љрасной армии  должны  были немедленно уведомлЯть о
всех  перебежчиках земельные отделы и  отделы социального обеспечениЯ,  дабы
лишениЯ производились  оперативно.  ‚  том  же  году советское правительство
предоставило   губернским   комиссиЯм  по  борьбе  с   дезертирством   права
революционных  трибуналов<sup>110</sup>,  которым   передавались  дезертиры,
"учинившие побег к неприЯтелю"<sup>111</sup>. ’огда же комиссиЯ по борьбе  с
дезертирством   получила   право   без   передачи  дела   судебным   органам
конфисковывать  имущество или земельный надел перебежчиков<sup>112</sup>, т.
е. прибегать все к той же системе заложников - наказанию семьи бежавшего.
     ‘уду революционных трибуналов  и  конфискациЯм  подвергались не  только
перебежчики из Љрасной армии, но  и лица,  бежавшие из мест,  в которых была
уста-


     новлена  советскаЯ власть, а потому объЯвленные врагами трудЯщихсЯ. ‚се
имущество   таких  лиц  становилось  собственностью   советской  республики.
‡аместители бежавших лиц, прислуга, дворники и соседи обЯзаны  были доносить
об оставшемсЯ имуществе, ответственность за сохранность которого ложилась на
домовладельцев,  управлЯющих   и  дворников.  ‡а   сохранность  промышленных
предприЯтий отвечали фабрично-заводские комитеты или  доверенные приказчики.
‚иновные     в     нарушении    этого    постановлениЯ     подлежали    суду
ревтрибунала<sup>113</sup>.
     Ѓолее всего  законами о конфискациЯх были богаты  1920--21 годы,  когда
конфисковывалось  "бесхозЯинное имущество  <sup>114</sup>,  и  "все движимое
имущество  бежавших  за пределы ђеспублики  или скрывающихсЯ  до  настоЯщего
времени   граждан,   в   чем  бы   оно   не   заключалось   и   где  бы   не
находилось"<sup>115</sup>, и "имущество лиц, проживающих в местностЯх ђ‘”‘ђ,
которые  были  временно  занЯты  неприЯтельскими   или   контрреволюционными
войсками и добровольно  ушедших  с  противником при эвакуации ими означенных
местностей"<sup>116</sup>. Љонфискации  по  закону  не  подлежало "имущество
оставшихсЯ  членов  семьи  ушедшего",  а   также  "лиц,   насильственно  или
принудительно эвакуированных из указанных... местностей по роду их профессий
или  службы  в государственных  и общественных учреждениЯх".  ’акие лица  по
возвращении   на   место   постоЯнного  жительства  имели  право  возбуждать
ходатайства о возвращении уже  конфискованного имущества,  причем даже в том
случае, если конфискациЯ состоЯлась до изданиЯ настоЯщего постановлениЯ.
     ‚  конце  1922  года из-за  боЯзни эмиграции  людей,  способных  носить
оружие,  и  утечки секретной  информации  советское правительство  запретило
"временный


     выезд за границу по личным  делам... гражданам, не находЯщимсЯ в армии,
сверстники коих призваны  на  действительную военную службу, за  исключением
граждан, кои по болезни освобождены от  состоЯниЯ на учете военнообЯзанных",
"гражданам   призывного   возраста   (очередного    призыва)    в    течение
предшествующего  очередному  призыву  шестимесЯчного  срока", "командному  и
административному  составу"  Љрасной  армии,  "не  уволенному  в  бессрочный
отпуск", "а также  всем бывшим Ѓелым офицерам, состоЯщим на особом учете". ‚
исключительных случаЯх выезд  за границу "упомЯнутых категорий, равно как  и
военнослужащих,  допускалсЯ  "не  иначе,  как  с  разрешениЯ  революционного
военного совета республики"<sup>117</sup>. ќти принципы были подтверждены  и
общесоюзным  постановлением 1925 года,  согласно  которому выезд за  границу
военнослужащих, бывших военнослужащих или лиц призывного возраста допускалсЯ
лишь  с разрешениЯ  ђ‚‘ фронтов,  армий, округов  и флотов, либо командующих
округов  (при   отсутствии   ђ‚‘).   Ћтветственность   за  нарушение   этого
постановлениЯ    определЯлась     соответствующими    статьЯми    “головного
кодекса<sup>118</sup>.
     †есткаЯ  правительственнаЯ  политика   в  отношении   эмиграции  иногда
приводила  к  обратным  результатам. ’ак,  в  1923 году, желаЯ вернуть  всех
русских  военнопленных  призывного  возраста, находившихсЯ  за  границей  со
времени   мировой   войны   и  не  желавших  возвращатьсЯ  назад,  советское
правительство  предписало  всем  военнопленным  и   интернированным  русским
гражданам  за  рубежом  призывного возраста  вернутьсЯ  в ђ‘”‘ђ "не  позднее
предельных  сроков, установленных" советским правительством "длЯ регистрации
военнопленных"<sup>119</sup>, под угрозой наказаниЯ - от шести


     месЯцев  лишениЯ  свободы  с  конфискацией части  имущества  до  высшей
меры<sup>120</sup>. ’рудно поверить, чтобы на этих условиЯх в ‘‘‘ђ предпочли
вернутьсЯ  многие из  тех пленных. ‚  то же  времЯ,  следуЯ  общей  политике
экономии  государственных  средств  в  годы  ЌќЏа,  советское  правительство
разрешило  демобилизованным русским солдатам, пожилым  и  раненым, а  потому
нетрудоспособным и  претендовавшим  на материальную  помощь от  государства,
остатьсЯ за границей .
     Џо  тем  же  причинам  в мае 1923  г. лица, пострадавшие  от "стихийных
бедствий"  -  прежде  всего  от   голода,  и  имевшие  право  на  социальное
обеспечение  за счет  государства,  получили  право с  разрешениЯ  наркомата
социального   обеспечениЯ   подать  заЯвление   на   выезд   за  границу   к
родственникам<sup>122</sup>. ‡а границей же  бывшие российские или советские
граждане по закону  1923 года  могли получить  вид  на  жительство,  который
выдавалсЯ      советским      полпредством      или      заменЯвшим      его
учреждением<sup>123</sup>.
     ‚  истории советской эмиграционной  политики  насильственнаЯ высылка  и
лишение гражданства занимают отдельную Яркую страницу. „ействуЯ в  различных
направлениЯх, они  приводили к одинаковым  результатам. ‹ишение  гражданства
обычно   применЯлось   советским   правительством   в   отношении   граждан,
находившихсЯ за границей  и нежелательных длЯ въезда на территории советских
республик. …ще  не  нашедшее  свою формулировку,  лишение  гражданства  было
применено уже  через месЯц после большевистского  переворота. ‘ легкой  руки
наркома иностранных дел ’роцкого  советское правительство в ноЯбре 1917 года
уволило со  своих  постов "без права на пенсию и поступлениЯ  на  какие-либо
государственные должности" двадцать шесть  русских дипломатов,  находившихсЯ
за границей


     и отказавшихсЯ  признать  новое  правительство<sup>124</sup>. ‚  Январе
1918 г.  за отказ  подчинитьсЯ приказу ‘ЌЉ  советское правительство объЯвило
вне закона главнокомандующего ђумынским фронтом ™ербачева<sup>125</sup>. ќти
двадцать  семь  человек,  не  лишенные  гражданства  юридически,  фактически
потерЯли его, так как в случае возвращениЯ в советскую ђоссию подлежали суду
революционного трибунала.
     ‚ свЯзи  с провозглашением ЌќЏа  и  необходимостью сосредоточениЯ всего
вниманиЯ  на внутренней жизни страны советское правительство в октЯбре  1921
года лишило  гражданства бывших русских  подданных, проживавших  за границей
беспрерывно  более пЯти  лет, т. е. с дореволюционного