на  сегоднЯшнем дне, чем больше, короче говорЯ, она проникнута
не  отвлеченными  принципами, а живым  чувством  любви  или  живым сознанием
обЯзанности  любовной  помощи людЯм,  тем  ближе  человек к подчинению своей
внешней деЯтельности духовной задаче  своей  жизни.  ‡авет не  заботитьсЯ  о
завтрашнем дне,  ибо  "довлеет  дневи злоба его", есть  не  только  завет не
перегружать  себЯ чрезмерными земными заботами, но  вместе  с тем требование
ограничить  себЯ заботами о  реальной  жизни,  а  не о  предметах мечтаний и
отвлеченной мысли. <i>‘егоднЯ  Я</i> живу, и живут  окружающие менЯ  люди;  сегоднЯ
есть   дело   воли  и   жизни.  <i>‡автра</i>  есть  область  мечты  и  отвлеченных
возможностей.     <i>‡автра</i>     легко     совершить     величайшие     подвиги,
облагодетельствовать весь  мир,  завести разумную жизнь. <i>‘егоднЯ,  сейчас  -</i>
трудно побороть и уничтожить свою слабость, трудно уделить нищему и больному
минуту вниманиЯ, помочь ему и немногим,  трудно  заставить  себЯ выполнить и
небольшое нравственное дело.  Ќо именно это небольшое дело,  это преодоление
себЯ, хотЯ и в мелочи, это хотЯ бы ничтожное проЯвление действенной любви  к
людЯм  есть моЯ обЯзанность,  есть  непосредственное  выражение и  ближайшаЯ
проверка степени подлинной  осмысленности моей жизни.  €бо дело сегоднЯшнего
днЯ  и  текущего  часа,  и   мои  отношениЯ   к   окружающим   менЯ  ближним
непосредственно  свЯзаны  с конкретностью  моей  жизни,  с самим  ее  вечным
существом;  направлЯЯсь на  вечное,  стремЯсь  исполнить  заповеди  Ѓожий  и
питатьсЯ  из  вечного  источника  жизни,  Я  необходимо  должен  осуществить
ближайшие конкретные  дела, в  которых находит свое  выражение вечное начало
жизни. Љто живет в сегоднЯшнем дне - не отдаваЯсь ему, а подчинЯЯ его себе -
тот  живет  в  вечности. ‘вое  нравственно-психологическое  выражение  такаЯ
правильнаЯ установка  находит  в  смирении, в  сознании ограниченности своих
сил, и вместе с  тем в душевной <i>тишине и прочности, с</i>  какою совершаютсЯ эти
дела  сегоднЯшнего  днЯ, это соучастие в конкретной  жизни  мира;  тогда как
идолопоклонническое  служение миру,  с одной  стороны, всегда  проЯвлЯетсЯ в
гордыне   и  восторженности  и,  с  другой   стороны,  свЯзано  с   чувством
беспокойства, неуверенности и  суеты.  €бо кто  считает основной целью своей
деЯтельности  достижение  какого-либо   определенного  внешнего  результата,
осуществление  объективной перемены  в  устройстве мира, - с одной  стороны,
должен преувеличивать и значение  своего дела, и свои собственные силы и,  с
другой стороны, ввиду шаткости и слепоты  в течение всех земных  дел никогда
не уверен  в  успехе  и тем ставит свою  жизнь в зависимость от условий, над
которыми его волЯ не властна. ‹ишь тот,  кто живет  в вечном и  задачу своей
деЯтельности  видит  в  возможно большем действенном  обнаружении вечных сил
независимо от  их  внешнего успеха  и объективного  результата, кто  живет в
сознании, выражаемом французской  поговоркой:  fais се que dois, advienne се
que  pourra,  -  живет  в душевном  покое,  и в  своем  внешнем  делании  не
отрываетсЯ  от  внутреннего  корнЯ своего  бытиЯ, от основного,  внутреннего
своего деланиЯ, направленного на укрепление этого корнЯ.

     ’аким  образом,  внешнее,  мирское   делание,  будучи  производным   от
основного, духовного деланиЯ и им только и осмыслЯЯсь, должно стоЯть в нашей
общей  духовной  жизни на  надлежащем ему месте,  чтобы  не было  опрокинуто
нормальное духовное равновесие. ‘илы духа, укрепленные и  питаемые  изнутри,
должны свободно изливатьсЯ наружу, ибо  вера без дел мертва; свет, идущий из
глубины, должен озарЯть тьму во вне. Ќо силы духа не должны идти в услужение
и плен к бессмысленным силам мира, и тьма не должна заглушать вечного ‘вета.

     ќто есть,  ведь,  тот живой ‘вет, который просвещает  всЯкого человека,
приходЯщего в мир; это -  сам  Ѓогочеловек  •ристос,  Љоторый  есть  длЯ нас
"путь,  истина и жизнь" и Љоторый  именно потому есть вечный  и  ненарушимый
<i>смысл нашей жизни.</i>