  и  слабым  женщинам,  ныне
запечатан самым ледащим из созданий  …го.  „октор  в  ответ  на
такие   речи   лишь   пожимал  плечами.  Ћн  не  принадлежал  к
моралистам, он был истинным южанином, эстетом -- одним из  тех,
кто способен и в кожной болезни отыскать изысканную красоту. Ћн
произнес  на  эту  тему  целую  речь,  сказав, что лицо больной
напомнило ему радугу с картины одного местного  гениЯ,  заЯвив,
что  в жизни врача порой наступают мгновениЯ, искупающие все ее
тЯготы, и что ныне он пережил одно из таких мгновений.
     …го   восторженный   спич    произвел    на    собравшихсЯ
сногсшибательное  впечатление.  „аже  в  самых суровых свЯтошах
затрепетала артистическаЯ жилка. Ћ моральных уроках они немедлЯ
забыли. ‚се бросились наперебой поздравлЯть достойного эскулапа
с выбором медицинской  карьеры  и  с  удачей,  позволившей  ему
увидеть столь редкостную картину, -- особенно когда он добавил,
что  просто  поразительно,  каким это образом мелкое насекомое,
обыкновеннейший комар,  сподобилсЯ  породить  вздутие  подобных
размеров  да  сверх  того  оживить  последнее  красками,  узрев
которые, ’ициан с Џитером  Џаулем  ђубенсом  полопались  бы  от
зависти.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XXI

     Ќет,  решительно  "что-то  происходило",  как выразилсЯ бы
мистер •ерд.
     ‘транно сказать, но сам  этот  джентльмен  был,  вероЯтно,
единственным на Ќепенте человеком, сохранЯвшим полное неведение
относительно  описанных  нами противоестественных событий. ђано
утром,  полюбовавшись  осененным  безоблачным   небом   морским
простором  и  еще  раз  от  всей души поблагодарив ѓерцогиню за
столь восхитительное жилище, он спустилсЯ к морю ради утреннего
купаниЯ. ’ак  он  поступал  каждодневно.  Љупание  шло  ему  на
пользу, оживлЯло его.
     Џотом  он  позавтракал  и  весь  остаток  утра старательно
отвечал  на  накопившиесЯ   письма.   Ћн   написал   нескольким
английским  друзьЯм,  еще одно письмо, длинное -- третье со днЯ
приезда сюда -- предназначалось матери, в него вошло  все,  что
могло  показатьсЯ  ей интересным: хорошее, многословное письмо,
полное  сведений  о  предлагаемых   Ќепенте   увеселениЯх,   об
услужливости  местных  жителей, о русской колонии, о неотвЯзном
сирокко,  о  его,  епископа,  домашней  жизни,   о   том,   как
поправлЯетсЯ  его  здоровье.  Љак  ни  нравитсЯ ему это место и
люди,  писал  он,  через  неделю-другую  он  собираетсЯ  отсюда
уехать.  Ќа последних двух страницах описывалсЯ визит к кузине.
…му показалось, что она то ли не совсем здорова, то  ли  у  нее
душа   не  на  месте;  он  постараетсЯ  спустЯ  недолгое  времЯ
повидатьсЯ с ней еще раз.
     ’ут ему пришло в голову, что неплохо бы написать  и  самой
миссис  Њидоуз.  Ћн  так  и  сделал  -- осведомилсЯ о здоровьи,
поинтересовалсЯ, не может ли он быть чем-то полезен и  пообещал
вскоре  снова  к  ней заглЯнуть. "‚ышло немного официально", --
перечитав письмо, подумал мистер  •ерд.  Ћднако  устранить  эту
суховатую ноту он был не в силах: он всегда говорил и писал как
чувствовал,  иначе  не  получалось, да и кузина, в конце концов
была с ним холодна, думала все о своем и понЯть ее было трудно.
"Ћтправлю как есть, -- решил он. -- ‘казать по чести, она  менЯ
не  так чтобы очень ободрила. Љакие-то странные вопросы задает.
—то,    например,    означает    эта    ее    загадка    насчет
незаконнорожденных детей, хотел бы Я знать?"
     ’ут  подоспел  второй  завтрак, а после него епископ спал,
пока не пришло времЯ вечернего чаЯ. ‚ пору, когда  дул  знойный
сирокко,   все  здесь  отводили  эти  часы  длЯ  сна.  —то  еще
оставалось делать? Ћн  тоже  уже  приобрел  эту  привычку  и  с
удовольствием  предвкушал  мирный  час послеполуденной дремоты.
…сть же у человека обЯзательства перед  самим  собой:  n'est-ce
pas? -- как сказал некогда мистер Њулен.
     Џроснувшись,  он  поразмыслил  о  том,  принЯть ему или не
принЯть присланное госпожой ‘тейнлин приглашение к  чаю.  Ћн  с
удовольствием  послушал  бы ее музицирование, ее поучительные и
полные  сочувственного  пониманиЯ  рассказы  о  Ќепенте  и  его
обитателЯх.  Ќо  с  другой стороны, он боЯлсЯ, что встретит там
русских.  ѓоспожа  ‘тейнлин,  похоже,   специализировалась   по
московитам, такой у нее был период, а мистеру •ерду в этот день
русские  приходились  как-то  не  под  настроение.  €  он решил
воздержатьсЯ на сегоднЯ от светской жизни, взЯть,  как  он  это
называл, "отгул".
     ‘унув в карман бинокль, он неторопливо побрел вверх по уже
знакомым  тропинкам,  мимо  укрывшихсЯ  в  буйную  зелень белых
крестьЯнских домов, и так достиг мест более голых. ‚иноградники
встречались здесь все реже и реже, а вскоре всЯкие следы трудов
человеческих и вовсе исчезли. Ћн оказалсЯ на  маленьком  плато,
образованном  вулканическим  шлаком  и  глыбами  лавы.  Љое-где
пробивавшиесЯ среди словно покрытых копотью каменных масс цветы
и травы уже утрачивали под иссушающим зноем свой Яркий эмалевый
блеск; странный запах, едковатый,  но  освежающий,  исходил  от
пересохшей   земли.   ‡десь   он   остановилсЯ,  чтобы  немного
передохнуть. Ћн обозрел сквозь бинокль расстилавшийсЯ перед ним
ландшафт -- отливавшее темно-красным море  у  ног,  испещренное
бесчисленными   парусами  лодчонок,  и  прЯмо  за  ним  вулкан,
легкомысленные фокусы которого  уже  успели  привлечь  внимание
собравшейсЯ  на  "пьЯцца"  толпы.  ѓлаза  епископа  прошлись по
иззубренным очертаниЯм материка, по волнообразной линии берега,
по  далеким  вершинам,  колеблемым  жарким  солнечным  маревом,
задерживаЯсь  на деревеньках, выглЯдевших искорками кораллового
света,  столь  далеких,  что   они   казались   принадлежавшими
какому-то  иному  миру.  Љак  хорошо дышалось на этих воздушных
высотах, окруженных морем и небом; как весело было  видеть  мир
таким,  каким,  наверное,  видит  его  птица. ‘ловно плывешь по
воздуху...
     Њистер  •ерд  присел,  закурил  и  задумалсЯ.  Ћн  пыталсЯ
увидеть   себЯ   со   стороны,  в  истинном  свете.  "џ  должен
разобратьсЯ в  себе",  --  думал  он.  Љонечно,  Ќепенте  место
спокойное,  изобилующее  хорошими  людьми,  с  каждым  днем  он
привЯзываетсЯ к острову все сильнее. Ќо спокойствие  это  лежит
вовне, а где же издавна присущее ему, мистеру •ерду, внутреннее
спокойствие,   ощущение  Ясности  цели  и  Ясности  средств  ее
достижениЯ, осЯзаемого нравственного  служениЯ?  Људа  они  все
подевались?  Ћн Явно поддалсЯ какому-то чуждому влиЯнию. —то-то
новое проникло в его кровь, некий  демон  сомнениЯ  и  тревоги,
угрожающий  разрушить  его  давно  уже  принЯвшие окончательную
форму воззрениЯ. ‚ чем тут причина? ‚ изменившемсЯ окружении --
новые знакомства, новаЯ пища,  новые  привычки?  ‚  непривычном
досуге,   впервые   за  долгое  времЯ  давшем  ему  возможность
поразмышлЯть о том, что не имеет  отношениЯ  к  его  работе?  ‚
южном  ветре,  влиЯющем  на  его  еще не окрепшее тело? ‚о всем
сразу? €ли дело попросту в том, что завершаетсЯ еще одна  эпоха
в его развитии, один из тех Ясно определенных периодов жизни, в
который  все  достойные  этого  названиЯ  люди  проходЯт  через
очистительный процесс сбрасываниЯ изношенной духовной оболочки,
избавлениЯ от сорной поросли, заглушающей мысли и чувства?
     —ем бы оно ни было, мистер •ерд  уже  не  чувствовал,  как
прежде,  что  он  сам  себе  хозЯин.  ‘удьба подталкивала его в
сторону чего-то нового -- чего-то внушающего тревогу. Ћн словно
бы медлил на краю некой пучины. €ли вернее будет  сказать,  что
прежнее  его сознание, до сей поры резво, будто паруснаЯ лодка,
летевшее по ветру, неожиданно  прибилось  к  тихому  берегу  --
абсолютно  и  угрожающе  тихому,  к  зачарованному  месту  -- и
обратилось в  игрушку  обстоЯтельств,  человеку  неподвластных.
Џарус  повис  в  застоЯвшемсЯ  воздухе.  ‘  какой стороны света
задует живительный ветерок? € куда он его понесет?
     ’ут  взглЯд  его  упал  на  недавно  пришедшее   кокетливо
стройное  судно,  стоЯвшее под обрывом в залитой солнце гавани.
Ћн узнал его по  описаниЯм.  ’о  была  "ЏопрыгуньЯ",  Яхта  ван
Љоппена. Њистер •ерд стал припоминать все, когда-либо слышанное
о миллионере, и попыталсЯ представить себе облик и привычки ван
Љоппена, взЯв за основу достигшие его ушей разрозненные слухи.
     Џожалуй,  это  человек, обладающий далеко не рЯдовым умом,
решил мистер •ерд. —еловек, с которым стоит свести  знакомство.
Ђмерика  повсеместно  прославлена  как  страна,  в которой рано
созревают  молодые  люди.  Ќо  отнюдь  не  каждый   американец,
достигнув  четырнадцатилетнего возраста, погружаетсЯ в незрелые
отроческие  размышлениЯ  о  тысЯчах  поражающих   род   людской
болезней  и,  проникнувшись  жгучим  желанием  как-то поправить
дело, открывает мальтузианскую  методу,  которой  в  дальнейшем
суждено  до  основаниЯ  потрЯсти  промышленность и общественную
жизнь целого континента. Ќе каждый похож на  юного  Љоппена  --
частицу  "ван"  он  присоединил к своему имени, когда заработал
семьдесЯт пЯтый свой миллион, -- который, имеЯ в ту пору на все
про все от силы три доллара и не имеЯ даже тени  усов,  обладал
однако   ж  умом,  достаточным,  чтобы  осознать  гигиеническое
значение  определенного  рода   товаров,   и   неуступчивостью,
позволЯвшей  ему  --  в  интересах  общественного  здоровьЯ  --
настаивать на таком снижении их цены, чтобы они (забегаЯ вперед
и цитируЯ рекламу) "оказались доступными семье с самым скромным
достатком". Ќе каждый, о  нет,  далеко  не  каждый  американец,
произведЯ  революционные  изменениЯ  в  технологии  и  сокрушив
парижскую монополию, нашел бы в себе достаточно смелости, чтобы
рекламировать    по    всем    городам    и    весЯм     страны
усовершенствованный  продукт,  силком навЯзываЯ его строптивому
рынку   вопреки   распространенным   предрассудкам   и   кознЯм
конкурентов.  ‚ан  Љоппен все это сделал. € сделал, как было не
раз отмечено, ни на миг  не  терЯЯ  из  виду  двойной  цели  --
меркантильной  и  благотворительной,  ибо будучи филантропом по
складу  натуры,  он  стал  --  как  говоритсЯ,  "под  давлением
обстоЯтельств" -- фабрикантом и весьма неплохим. …му, в отличие
от большинства людей, которые лишь себе самим обЯзаны успехом и
которые  так и влачат натершее шею Ярмо (продолжаЯ, как они это
называют, "пахать") -- хватило ума удалитьсЯ от дел в  расцвете
лет,   сохранив   за   собой   относительно   скромный   доход,
составлЯющий пЯтнадцать миллионов долларов  в  год.  ’еперь  он
расходовал   свое  времЯ  на  удовлетворение  личных  прихотей,
предоставив подбирать оставшиесЯ в деле миллионы  любому,  кому
припадет  такаЯ охота. џвно редкостнаЯ разновидность миллионера
-- человек, полвека наживавший себе постыдную репутацию, а ныне
восхвалЯемый,  причем   людьми   хорошо   осведомленными,   как
благодетель своего отечества.
     Ќо  и  это  еще  не все. ‚ан Љоппена описывали как живого,
сердечного, разговорчивого старикана, несколько полноватого, со
свежей кожей,  крепкими  зубами,  клочковатой  седой  бородкой,
неуловимо гнусавым выговором, едва достаточным длЯ установлениЯ
его      заокеанского     происхождениЯ,     и     пищеварением
боа-констриктора. Ћн до беспамЯтства любил булочки с маслом, --
так  говорила  ѓерцогинЯ;  он,  по  словам  госпожи   ‘тейнлин,
"по-настоЯщему  ценил хорошую музыку"; и он же, о чем неустанно
твердил "парроко", ЯвлЯлсЯ одним из  немногих,  от  кого  можно
было  с  уверенностью  ожидать  щедрых  пожертвований  на нужды
беднЯков и починку увечного приходского  органа.  (Љаждый  год,
едва  "ЏопрыгуньЯ"  вставала  близ Ќепенте на Якорь, беднЯки на
неделю  впадали  в  окончательную  нужду,  а  орган  безнадежно
расстраивалсЯ.)
     Љороче  говорЯ,  в  одном  сомневатьсЯ не приходилось: ван
Љоппен  обладал  даром  нравитьсЯ.   Ќо   ничье   общество   не
приходилось  ему  по  вкусу столь Явственно, как общество графа
Љаловеглиа. ‘тарики часами сидели  в  тенистом  дворике  графа,
лакомЯсь  засахаренными фруктами, попиваЯ домодельные ликеры --
персиковые или  настоенные  на  горных  травах  --  и  беседуЯ,
беседуЯ  без  конца.  ‘транные и крепкие узы дружбы и взаимного
интереса свЯзывали их. Ћ происхождении этих уз, их  сущности  и
проистекающих из них последствиЯх чего только не говорили.
     Ќо о чем же они беседовали?
     Ђндреа,  преданный  слуга Љаловеглиа, сколь бы искусно его
ни   расспрашивали,   отделывалсЯ   двусмыслицами,   способными
привести   в   отчаЯние   любого.   ’ем   не   менее,  наиболее
распространеннаЯ  точка  зрениЯ  сводилась  к  тому,  что  граф
Љаловеглиа,    видимо,    оказывал    миллионеру    помощь    в
коллекционировании  древних  реликвий,  каковые,  --  поскольку
итальЯнское    правительство   запрещало   вывоз   произведений
античного искусства -- тайком перевозились  по  ночам  на  борт
"Џопрыгуньи",  чтобы  затем воссоединитьсЯ с иными, хранимыми в
великолепном   музее   где-то   на   ‡ападе,   музее,   который
предназначалсЯ   ван  Љоппеном  в  дар  великому  американскому
народу. ‘ другой стороны, нелишне отметить, что  оба  немолодых
джентльмена,    ЯвлЯЯсь    избранными    представителЯми   двух
соперничающих  цивилизаций  и  обладаЯ  каждый  на  свой  манер
обширным  опытом  и  знанием рода людского, находили искреннее,
почти детское удовольствие в обществе друг  друга,  позволЯвшем
им предаватьсЯ воспоминаниЯм о прошлом и удовлетворЯть присущее
обоим  стремление  пополнить,  пока не пришел неизбежный конец,
запас своих знаний чем-то новым.
     Ћба  этих  объЯснениЯ  обладали   достоверностью,   вполне
достаточной  длЯ  того,  чтобы большинство заинтересованных лиц
отвергло их с  порога  в  качестве  несостоЯтельных.  ‹ица  эти
склонЯлись   скорее  к  альтернативной  и  более  увлекательной
теории, предложенной сводной сестрой мистера Џаркера. …е теориЯ
устанавливала, что  американец  пытаетсЯ  выторговать  графскую
дочь,  красивую  девушку,  запертую  в каком-то монастыре, куда
старый  мерзавец  определил  ее  в  предвкушении   днЯ,   когда
объЯвитсЯ  покупатель,  богатый  настолько, чтобы удовлетворить
питаемое им, мерзавцем, непомерное  вожделение  к  золоту.  ‚ан
Љоппен  как  раз  и был таким покупателем. ќти двое, утверждала
Љонсулова хозЯйка, рЯдЯтсЯ уже два или  три  года,  так  что  а
dйnouement<sup><a href=#s36>(36)</a></sup>  можно  ожидать  с  минуты  на  минуту. € если ван
Љоппен сумеет утолить корыстолюбие  графа,  несчастное  дитЯ  и
моргнуть  не  успеет,  как  станет  узницей  плавучего  гарема,
устроенного на борту "Џопрыгуньи".
     Љонечно, ни один из посетителей Ќепенте не был застрахован
от бойкого злоЯзычиЯ этой  дамы,  тем  не  менее  приходитсЯ  с
сожалением   признать,  что  кое-какие  мелочи,  сами  по  себе
незначительные, могли послужить основанием  длЯ  невеликодушной
гипотезы, согласно которой и у ван Љоппена, как у прочих господ
его  разрЯда,  таилось под благовидной внешностью неблаговидное
нутро. €мелась у этого, в  иных  отношениЯх  очаровательного  и
щедрого  иноземца,  своЯ  "темнаЯ  сторона",  всегдашнЯЯ тайна,
всегдашнЯЯ  муха  в  елее.  Џрежде  всего,  как  объЯснить  тот
удивительный,  много  раз  обсуждавшийсЯ факт, что никого еще и
никогда не приглашали посетить Яхту? “же  одно  это  возбуждало
подозрениЯ.  "•очешь получить что-нибудь от старого Љоппена, --
гласила местнаЯ поговорка, -- не напрашивайсЯ на 'Џопрыгунью'".
…ще более удивительным представлЯлось то обстоЯтельство, что за
вычетом нескольких бородатых, почтенных летами членов экипажа и
самого владельца Яхты на остров с нее  никто  не  сходил.  ѓде,
спрашиваетсЯ,  остальные  пассажиры? Љто они? Њиллионер ни разу
даже не упомЯнул  об  их  существовании.  Ћтсюда,  естественно,
делалсЯ вывод, что он путешествует по морЯм в компании ветреных
нимф  --  поведение,  длЯ  человека  его  преклонного  возраста
безусловно постыдное и  причинЯющее  прочим  людЯм  досаду  тем
большую,  что  он,  уподоблЯЯсь  хитрому  и  ревнивому  старому
султану, не желает выставлЯть свой гарем на всеобщее обозрение.
ђаспущенность  еще  можно  простить  --  когда  речь   идет   о
миллионере,  ее  принЯто  называть  эксцентричностью,  но столь
откровенный эгоизм  мог  в  конце  концов  стоить  ван  Љоппену
доброго имени.
     “лику,  подтверждающую,  что  дело  обстоит  именно  таким
возмутительным образом,  удалось  --  и  весьма  неожиданно  --
получить   одним   солнечным  утром.  ђыбак  по  имени  ‹уиджи,
подошедший на веслах к корме "Џопрыгуньи" (морские  твари  всех
родов и видов скапливались здесь, чтобы полакомитьсЯ швырЯемыми
с  кормы  за  борт  кухонными  отходами), вонзил свою острогу в
нечто, походившее на необычайно крупную и Яркую темно-лазоревую
камбалу. Ћщутив прикосновенье металла,  чудище  ненатурально  и
совсем не по-рыбьи содрогнулось и съежилось, и к полному своему
изумлению  ‹уиджи вытащил на поверхность отодранный от женского
платьЯ лоскут, а именно, небольшую полоску небесно-синего crкpe
de Chine<sup><a href=#s37>(37)</a></sup>. ѓорько разочарованный, ‹уиджи тем не  менее  принЯл
случившеесЯ  с  отличающей южан философичностью. "‘годитсЯ моей
маленькой  Ђннарелле",  --  решил   он.   ЌазваннаЯ   девчушка,
поЯвившись на следующем празднестве в честь ‘вЯтого покровителЯ
острова  с  этим  райского колера лоскутом, несомненно стала бы
предметом зависти всех ее подружек,  если  бы  при  возвращении
‹уиджи на берег он не подвернулсЯ вышедшему прогулЯтьсЯ мистеру
”редди  Џаркеру.  ‚следствие  редкостного,  по  словам  мистера
Џаркера,  везениЯ  взор  его  остановилсЯ  на  мокрой  трЯпице;
вследствие  озарениЯ, не только редкостного, но и единственного
за всю его жизнь, он осознал истинную  цену  этой  трЯпицы  как
общественного документа. Џообещав рыбаку небольшую сумму (в тот
миг  Љонсул  мелочи  при  себе  не имел), он с триумфом оттащил
восхитительную улику в Љонсульство, где уже известнаЯ нам особа
принЯлась демонстрировать ее всем  и  каждому  в  подтверждение
своей теории.
     -- Ћ  чем  тут еще говорить? -- обыкновенно вопрошала она.
-- Њожет, конечно, он юнгу девочкой  переодевает,  но  это  уж,
знаете...
     ‘идЯ  на  грубой  пемзе, и неотрывно глЯдЯ на греховодницу
"Џопрыгунью", девственнаЯ белизна которой окрасилась на  склоне
днЯ  предательским  алым  румЯнцем, мистер •ерд перебирал в уме
эти и прочие обрывки сведений. Ћни погрузили его в большую, чем
обычно, задумчивость, в них  чуЯлось  нечто  созвучное  на  миг
охватившей  мистера •ерда потребности разобратьсЯ в собственных
чувствах.
     Ћдно он может сказать с  полной  определенностью.  Ћгибать
земной  шар,  барахтаЯсь в объЯтиЯх дюжины хористок, это не его
идеал. Ћн был устроен по-другому.  Ћн  намеревалсЯ,  с  помощью
Ѓожией,    провести   закат   своих   дней   на   иной,   более
респектабельный манер. € воображение его нарисовало картину  --
мирный  дом  средь  зеленых  лужаек Ђнглии, в котором он станет
жить, предаваЯсь ученым занЯтиЯм и  неприметно  творЯ  добро  в
окружении семьи и друзей: старых университетских друзей, друзей
по  ‹ондону,  по Ђфрике -- и новых, из подрастающего поколениЯ,
открытых, честно мыслЯщих молодых людей, которых  он  будет  от
всего сердца любить отцовской любовью.
     Џочему   же   ван  Љоппен  не  видит  всей  красоты  таких
устремлений?
     Ђ с другой стороны, говорил он себе, если человек и прЯчет
подобным  образом  женщин   --   в   предположении,   что   они
действительно  существуют  --  кто  его  за это осудит? ЌикакаЯ
женщина не может чувствовать себЯ в безопасности на Ќепенте, по
которому разгуливают типы вроде  Њулена.  Ќесколько  встреч  на
улице,  несколько  случайно  услышанных  отрывочных  разговоров
внушили мистеру •ерду безотчетную неприЯзнь к этому иностранцу,
чье отношение к нежному полу казалось ему  достойным  бродЯчего
пса.  Ѓудь  владельцем  Яхты  Њулен,  он только и делал бы, что
фланировал со своими дамами по улицам. Ђмериканец же, принуждаЯ
их  жить  на  судне  затворницами,  обнаруживает  присущую  его
характеру    стыдливость,    почти    деликатность,    сознание
обЯзанностей перед обществом, каковое, уж  если  на  то  пошло,
должно счесть чертою характера, скорее похвальной.
     €  потом,  не  следует забывать о существующих между ним и
миллионером различиЯх -- и в образе жизни, и в воспитании, и  в
жизненном  опыте!  Џроделанный  ван  Љоппеном  путь  требует от
человека качеств, отличных, а зачастую и  противоположных  тем,
какими  обладает он, мистер •ерд. ‚рЯд ли можно надеЯтьсЯ найти
в преуспевающем американском предпринимателе  черты  характера,
благодарЯ   которым   формируетсЯ   преуспевающий  англиканский
свЯщеннослужитель.  Ќекоторые  свойства   человеческой   натуры
взаимно исключают друг друга -- алчность и щедрость, к примеру;
другие,  вне  всЯких  сомнений,  взаимосвЯзаны,  таинственно  и
нерасторжимо.  ‚сЯкий  человек  --  индивидуум,  что  означает,
собственно, "неделимый"; его невозможно разделить или разобрать
на  части,  и  нельзЯ  ожидать от него обладаниЯ добродетелЯми,
несовместимыми со всей остальной его духовной оснасткой,  сколь
бы  желательными  эти добродетели ни были. Љак знать? ‚озможно,
сомнительные   поступки   ван   Љоппена   ЯвлЯютсЯ   неизбежным
проЯвлением  его  личности,  целостной  частью его природы, тех
неистовых побудительных сил, которые и  позволили  ему  достичь
теперешнего  завидного  положениЯ.  €  мистер  •ерд  отчасти  с
ужасом, отчасти с веселым изумлением пришел к выводу, что  если
бы   не  совместные  усилиЯ  определенных  грубых  органических
стимулов, наличие которых удостоверЯетсЯ легендами, ходившими о
ван Љоппене на Ќепенте, миллионер, возможно, и не  приобрел  бы
гордого титула "‘паситель отечества".
     "Љак  странно,  --  думал  он.  -- Џрежде мне это как-то в
голову не приходило. —то  показывает,  насколько  следует  быть
осторожным.  Џодумать  только!  ‚озможно  и  у  его дам имеютсЯ
соответствующего сорта органические  стимулы.  Ќет,  решительно
странно.  •м. •а! Ђ вот интересно... € может быть, мы просто не
знаем правды, а на деле эти молодые особы  отличнейшим  образом
проводЯт времЯ..."
     Ћн  вдруг  резко  оборвал ход своих размышлений. Ћн поймал
себЯ на потворстве -- да-да, на самом что ни на есть потворстве
греху. Њистера ’омаса •ерда обуЯла тревога.
     —то-то неладно, заключил он. …ще совсем недавно  ему  и  в
голову  не пришли бы подобные доводы. ќто Явственное сочувствие
к грешникам, что оно собой знаменует?  Ќе  кроетсЯ  ли  за  ним
разрыв   с   его   старинными  принципами,  утрата  уважениЯ  к
традиционной  морали?  Ѓыть  может,  он  и  сам  обращаетсЯ   в
грешника?
     ’омас,  ”ома  --  сомневающийсЯ  апостол. €нтересно, может
быть, в его имени все и дело?
     ’ут он припомнил, как одобрил -- да-да, почти  одобрил  --
прискорбную   фамильЯрность,   допущенную   доном  ”ранческо  в
отношении  юной  служанки.   Њелочь,   конечно,   нелепаЯ,   но
показательнаЯ.  Ќечто  подобное  происходило  с ним в последнее
времЯ и в Ђфрике. Ћн вспомнил, как ему  случалось  выступать  в
защиту    туземцев,   несмотрЯ   на   протестующее   бормотание
миссионеров. Ћни были такими веселыми,  добродушными  животными
-- такими славными и здоровыми! —то означает эта переливающаЯсЯ
через  край  любовь  к  погрЯзшим  в пороке людЯм, куда она его
заведет? € мистер •ерд, углубЯсь в лабиринт сомнений,  принЯлсЯ
донимать  свою  душу  вопросами.  ‘тараЯ-престараЯ,  прискорбно
запутаннаЯ, допускающаЯ неразумное множество подходов  проблема
добродетели  и  порока  снова  встала  перед ним. Џо прошествии
какого-то времени он с характерной  длЯ  него  резкой  прЯмотой
одернул себЯ.
     "‚ообще-то,  вопрос  Ясен  как Ѓожий день, -- решил он. --
‚се сводитсЯ к тому, стал ли Я христианином  в  большей  или  в
меньшей мере?"
     €  как  бы  надеЯсь найти ответ на эту загадку, он, словно
сидЯщий  в  гнезде  орел,  окинул  взглЯдом  широкий  горизонт,
морской  простор,  уходЯщий  ввысь, чтобы, повинуЯсь магическим
прикосновениЯм вечера, воссоединить свое существо  с  пурпурным
куполом небес.
     ‘илы  природы,  как  у  них  в  подобных  случаЯх водитсЯ,
никакого ответа не дали.
     € все же, когда  лишившийсЯ  полуденной  жгучести  влажный
южный   ветер  как  бы  в  теплой  ласке  скользнул,  заставлЯЯ
раскрыватьсЯ все поры, по щеке мистер  •ерда,  бескрайнЯЯ  ширь
дохнула  на него ощущением радостного всеприЯтиЯ -- вольности и
весельЯ.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XXII

     € вот теперь, на солнечной заре,  епископ  снова  купалсЯ.
‚осхитительное  занЯтие.  ќтот телесный контакт с природой Явно
шел ему на пользу. Ђфрика подорвала его здоровье. Ђ на  Ќепенте
он  снова помолодел, снова ощутил себЯ способным проказничать и
веселитьсЯ. Њускулы приобретали былую упругость, прежний вкус к
жизни возвращалсЯ к нему. Ќе оставалось ни малейшего сомнениЯ в
том, что здоровье его быстро шло на поправку.
     ЃултыхаЯсь с  восторгом  земноводного  существа  в  теплых
волнах,  он,  казалось, забывал о не покидавшем его в последние
дни чувстве  тревоги.  Љак  приЯтно,  отдаваЯсь  умиротворЯющим
голосам   морЯ,   вдыхать   резкий  солоноватый  воздух,  плыть
беспечным ‹евиафаном по синей безбрежности;  как  приЯтно  быть
живым, просто живым.
     ‘коро  на  остров  обрушитсЯ новый жаркий и липкий день. €
отлично. ‘ирокко, на который  имели  все  основаниЯ  жаловатьсЯ
ветераны  Ќепенте,  покамест  ничем  ему  не  навредил.  ‘овсем
наоборот.  ’ело  епископа  словно  расправлЯлось  под  влажными
прикосновениЯми  ветра,  как  под  струей  воды раскрывает свои
лепестки иссохший цветок. ‚ Ђфрике все его мысли  и  силы  были
направлены к одной цели. ‡десь горизонты его расширились. Ќовые
интересы,   новые  ощущениЯ,  казалось,  лежали  на  Ќепенте  в
бездействии, поджидаЯ его. Ќикогда еще он  не  чувствовал  себЯ
таким   проницательным,   таким  открытым  длЯ  новых  духовных
впечатлений, таким восприимчивым к естественной красоте.
     ђаспростершись в безмолвном  экстазе  поверх  колеблющейсЯ
стихии,   он  наблюдал,  как  воздух  впивает  утреннюю  дымку.
Ќеохотно и неуследимо клочьЯ ее покидали свою водную обитель и,
исподтишка подгонЯемые солнцем,  призрачными  стайками  уходили
вверх, к небу, как будто манимые некой рукой. Ћни взбирались по
рыжеватым  утесам,  обрывками  хлипкой  кисеи  цеплЯЯсь  за  их
вершины, норовЯ украдкой устроитьсЯ во влажных расщелинах,  где
еще  медлили  останки  ночных  тайн. ’акаЯ процессиЯ элегантных
привидений сплетающихсЯ, принимаЯ грациозные позы, уносилась  в
небо  каждое утро. ЌаблюдаЯ за их призрачно веющими поверх скал
сквозистыми одеЯниЯми, он начинал понимать  Язычников  прежнего
времени,  видевших  в этом волнообразном взлете ничто иное, как
морских нимф, Ђтлантид, дочерей некоего безмЯтежноочитого  бога
Ћкеана,  поднимающихсЯ, чтобы встретитьсЯ на холмах с подругами
их игр, с Ћреадами.
     Џеред ним расстилалсЯ самый  дикий  участок  непентинского
берега.  ЋчертаниЯ  его  внушали  мысль  не  столько о действии
земных  сил,  сколько  об  изломанном  катаклизмами,  выжженном
лунном  ландшафте  --  творении  какого-то  горЯчечного демона.
‘кользЯ  по  берегу,   взглЯд   не   встречал   ничего,   кроме
иззубренных,  устрашающе  высоких  утесов,  изломанных ущелий и
трещин, которым палЯщее пламЯ придало фантастические  очертаниЯ
и   которые,  переплетаЯсь,  спадали  туда,  где  в  населенных
чудовищами гротах дремала вода.
     ’олько один признак присутствиЯ человека виднелсЯ вдали --
белаЯ вилла. ЏримостившаЯсЯ на светло-лиловом трахитовом мыске,
она сверкала и вспыхивала под лучами  солнца,  как  самоцветный
камень.  ќту  виллу  он  знал:  в  ней  жила  госпожа ‘тейнлин.
‚зглЯнув в ту сторону, он вспомнил,  что  обещал  на  следующей
неделе  прийти  на  пикник,  который она устраивала сразу после
празднества в честь ‘вЯтой …влалии и на который  был  приглашен
весь Ќепенте. Ќиже виллы, у самого краЯ воды мелькали крохотные
красные точки.
     ќто еще что такое?
     Ќу  да, конечно! „аже на таком расстоЯнии в искорках можно
было признать рубахи ‘вЯщенных шестидесЯти  трех,  облюбовавших
это,  нельзЯ сказать чтобы очень уединенное место длЯ купаниЯ и
решительно  безразличных  к  любопытствующим  взглЯдам  --  или
смирившихсЯ   с   ними.  Њистеру  •ерду,  среди  прочих,  также
доводилось наблюдать за их водными увеселениЯми.
     ЊессиЯ в  этих  забавах  участиЯ  не  принимал  --  мешали
возраст  и все возраставшаЯ немощь; сверх того, говорили, что в
последнее времЯ его одолевали позывы извергнуть из  себЯ  некое
новое Ћткровение, -- с которым острову предстоЯло познакомитьсЯ
как  раз  этим  утром.  Ќо  остальные московиты с удовольствием
сходились сюда в утренние  часы  длЯ  совершениЯ  очистительных
летних  обрЯдов -- белокожие отроки и девы, матроны и почтенные
старцы,  все  сплошь  голые,  как  Ђдам,  плескались  в   водах
солнечной  бухточки,  поедали,  будто  баснословные  €хтиофаги,
сырую рыбу и крабов,  целовались,  возносили  хвалы  ѓосподу  и
расчесывали  друг дружке длинные русые власы. ѓоспожа ‘тейнлин,
поневоле, если не по свободному выбору  ставшаЯ  свидетельницей
их  патриархальных  забав,  не  снисходила  до препирательств с
пустыми людьми,  ради  удовлетворениЯ  нездорового  любопытства
собиравшимисЯ  на этом же плЯжике под тем предлогом, что тут-де
можно  замечательно  повеселитьсЯ  и  вообще  увидеть  одну  из
достопримечательностей  Ќепенте.  ’о  есть,  это  она теперь не
снисходила. ’ак было далеко не всегда.  Њногое  переменилось  с
тех   пор,   как  на  острове  объЯвилсЯ  Џетр  ‚еликий.  ‚  те
невозвратные времена воспитаннаЯ в правилах лютеранства госпожа
‘тейнлин, не скупЯсь  на  выражениЯ,  клЯла  столь  откровенные
проЯвлениЯ   животного   начала.  Ќыне  же  душевнаЯ  дружба  с
красавцем-апостолом открыла ей мистический смысл происходЯщего.
‡емнаЯ любовь чем-то неземным  овеЯла  ее  душу.  ‡авеса  пала,
теперь   за   внешним  обличием  она  прозревала  ‘имволическую
Џотусторонность. ѓлубоко  проникнув  в  ее  сокровенный  смысл,
госпожа  ‘тейнлин  говорила  теперь, что зрелище это вызывает в
сознании картины ‚ека Ќевинности, в который мир был еще юн...
     ‚незапно  в  поле  зрениЯ  епископа  оказалась  щегольскаЯ
гребнаЯ  лодка,  направлЯвшаЯсЯ  к  нему  со  стороны маленькой
бухточки и находившаЯсЯ уже в нескольких  Ярдах,  когда  он  ее
заметил.  …пископ умело нырнул, а вынырнув, обнаружил прЯмо над
собой   мистера   Љита,   улыбавшегосЯ   ему,   с    глуповатым
благоволением взираЯ сквозь очки.
     -- Џрекрасно  выглЯдите,  --  сказал мистер Љит. -- ‘овсем
как русалка, только без хвоста.
     -- ‚ы мне льстите.
     -- Ќисколько. ‡абирайтесь в лодку, Я вас покатаю.
     -- Њожет быть, все же прихватить с собой одежду?
     -- Љак вам будет угодно. …сли  хотите  одетьсЯ,  мы  можем
снЯть вас вон с того валуна.
     -- ‚ы очень любезны.
     …ще  бы не любезен. Џригласить кого-либо из друзей на борт
одной из своих Яхт или гребных лодок означало длЯ мистера  Љита
совершить  акт  редкостного  самоотречениЯ, ибо он говорил, что
нет на свете судна, будь то даже океанский  лайнер,  достаточно
просторного, чтобы вместить более одного пассажира.
     -- Ђ  вы  не  без удобства устроились, -- заметил епископ,
ступив на борт  и  оглЯдевшись.  --  Џолагаю,  барка  Љлеопатры
выглЯдела примерно так же.
     -- ‚етерка,  заслуживающего  такого  названиЯ,  сегоднЯ не
предвидитсЯ. ‚от и приходитсЯ грести.
     Љрасного шелка навес преграждал  дорогу  солнечным  лучам;
убранство   крохотного  судна  --  редкого  сорта  полированное
дерево,  сафьЯновые  сиденьЯ  и   разного   рода   замысловатые
приспособлениЯ -- свидетельствовало о вкусе или по меньшей мере
доходе сибарита. ‚еслами орудовали седоватый, загорелый морЯк и
его  курчавый  сын;  на корме восседали двое слуг Љита, которых
мистер  •ерд   мог   бы   принЯть   за   чету   древнегреческих
гениев-покровителей,  если  б  стоЯвший  между  ними  огромный,
современной работы плетеный короб не портил впечатлениЯ.  Љороб
беспокоил  епископа  как своим несоответствием общему антуражу,
так и тем, что он никак не мог понЯть его назначениЯ, но мистер
Љит в конце концов разрешил эту загадку, сказав:
     -- џ подумал,  что  стоит  самому  взглЯнуть  на  источник
‘вЯтого  €лии,  а  заодно  и  позавтракать  на  берегу. Ќе знаю
только, хватит ли нам двоим содержимого корзинки?
     -- ‚от этой? Џодумать только. џ уж решил,  что  вы  в  ней
небольшое пианино везете. Ђ что за источник?
     -- ’ак вы ничего не слыхали? ‘овсем ничего?
     € он рассказал о событиЯх предыдущего днЯ.
     -- Љак?  --  продолжал он. -- ‚ам даже про мисс “илберфорс
ничего не рассказывали? Ќе знаю, то ли она решила,  что  у  нее
опЯть  день рождениЯ, то ли дурные знамениЯ подействовали ей на
нервы... ЋбычнаЯ, в общем, историЯ, хотЯ и с несколько  большим
размахом.  ‘ гораздо большим. ‚идите ли, была уже позднЯЯ ночь,
а ей непременно хотелось спеть "„оброе старое  времЯ",  да  она
еще  пыталась  перевести  слова  на свой собственный, не вполне
обычный  итальЯнский  арестовавшему  ее  полицейскому.   Љороче
говорЯ,  шум  стоЯл  изрЯдный,  пока кто-то не выбросил из окна
одеЯло. Џолицейский оказалсЯ новичком, еще  не  знакомым  с  ее
повадками,  так что они его потрЯсли до глубины души. Љ тому же
его жена пожаловалась ‘удье, а тот поутру дал  мне  знать,  что
она сидит в кутузке.
     -- ‚ тюрьме? ЂнглийскаЯ леди?
     -- Ќу,  вообще-то  далеко  не впервые. Ћднако, моЯ реакциЯ
ничем не отличалась от вашей. џ выкупил ее и заткнул ‘удье  рот
пЯтидесЯтифранковым  билетом. ’олько пожалуйста -- строго между
нами.
     “слышанное  не  порадовало  мистера  •ерда.   Љак-то   оно
выбивалось из царившей на Ќепенте гармонии. Ћн заметил:
     -- ‘удЯ   по   всему,  в  том,  что  касаетсЯ  скандальных
развлечений длЯ  общества,  на  мисс  “илберфорс  вполне  можно
положитьсЯ. џ был бы рад чем-нибудь помочь этой несчастной.
     -- ЊилейшаЯ  женщина!  Ќе  представлЯю,  что бы мы без нее
делали. Љстати, вы „ениса в  последнее  времЯ  не  видели?  Ќам
следует   быть  поласковее  с  этим  молодым  человеком,  •ерд.
Џо-моему,  здешний  Ясный  Языческий   свет   не   сделал   его
счастливее. —то-то его гнетет. Љакое вы о нем составили мнение?
     -- Ћ „енисе? Ќикакого.
     -- ‚ы менЯ заинтриговали.
     -- —ем же?
     -- ’ем  что шкала ваших ценностей кажетсЯ мне перевернутой
с ног на голову. ‚аше  сердце  остаетсЯ  глухим  к  „енису,  но
открываетсЯ  навстречу  никчемной и неизлечимой пьЯнчужке. Ћдна
счастлива сверх всЯкой меры, у другого Явно неспокойно на душе.
Ќо  последнее  оставлЯет  вас  безразличным.  Љак  бы  вы   это
объЯснили?
     Њистер   •ерд   задумалсЯ.   Њожет   быть,   его  ценности
действительно извращены? Ќе совершил ли он чего-то  такого,  за
что  ему следует себЯ укорить? Ћн вспомнил о недавней встрече с
„енисом, похоже, и впрЯмь пребывавшем в унынии; они  обменЯлись
несколькими  приветственными  словами и разошлись. Џожалуй, ему
следовало проЯвить несколько большее  дружелюбие.  Ќужно  будет
при первой же возможности искупить свою вину. Ћн спросил:
     -- Љакие-нибудь родственники у него есть?
     -- Њать,  она сейчас во ”лоренции. Ћни, сколько Я понимаю,
в размолвке. ‚ероЯтно, он видит ее насквозь, как видит насквозь
ѓерцогиню, как видел бы и нас с вами, если бы мы ему позволили.
Џока же он блуждает в мечтательных потемках,  пытаЯсь  нащупать
собственный  путь  в  жизни  и  научитьсЯ от всех нас чему-либо
полезному. —то общего может  иметь  такой  человек  с  матерью,
какой бы та ни была?
     -- ‚се, -- с энтузиазмом откликнулсЯ мистер •ерд.
     -- ђешительно  ничего.  ‚ы  думаете  о собственной матери.
‡абываЯ, что вы с ней совершенно не видитесь. Ќа таких условиЯх
любой сын может сосуществовать с какой угодно матерью. Ќо  факт
остаетсЯ  фактом:  никто  не  понимает  юношу так мало, как его
мать. ЋглЯнитесь вокруг и вы поймете, что это  правда!  Џочитай
отца и мать твоих. Џожалуй. Ќо прежде чем ожидать возникновениЯ
сколько-нибудь  разумных  отношений между сыновьЯми и матерЯми,
следует привить последним  хотЯ  бы  начатки  цивилизованности.
„очери  дело  иное.  Ћни  циничнее,  не  такие  идеалистки, они
способны ладить  с  матерЯми,  потому  что  способны  над  ними
смеЯтьсЯ.   џ   говорю  об  общем  положении  дел.  ђазумеетсЯ,
существуют блистательные исключениЯ.  ‚  настоЯщее  времЯ  мать
приносит  дитЯ в мир, но, похоже, этим деЯнием ее возможности и
исчерпываютсЯ. Ќи одна из них не в состоЯнии удовлетворить даже
элементарные  животные  потребности  своего   ребенка.   Џросто
поразительно,  какое количество детей ухитрЯетсЯ выжить вопреки
усилиЯм их матерей. ‘просите любого врача.
     -- …сли  это  так,  значит,  что-то  неправильно  в  нашем
общественном   устройстве.   Ѓудьте  уверены,  самка  канарейки
настолько же  толково  исполнЯет  свои  обЯзанности,  насколько
самец  --  свои.  Ќо  если судить по опыту, приобретенному мной
среди лондонской бедноты, то отец зачастую просто  паразитирует
на жене и детЯх...
     -- ‚озможно,  мы оба правы. Ќо Я все же хотел бы, чтобы вы
немного занЯлись „енисом. ‹адно? ‚озможно, вы не разобрались  в
его характере. Ђ может, он вас побаиваетсЯ.
     -- “ вас есть конкретнаЯ причина длЯ...
     -- Њне  не нравитсЯ как он выглЯдит. ‚ последние дни в нем
поЯвилось нечто трагическое.
     Њистер •ерд почувствовал некоторую досаду. ‚ конце концов,
он приехал на Ќепенте не длЯ  того,  чтобы  утешать  впавших  в
меланхолию студентов.
     -- Џрискорбно  думать,  что  юноша  выделил  именно менЯ в
качестве объекта недовериЯ, -- сказал  он.  --  •отЯ  с  другой
стороны,  Я  не  замечал,  чтобы у него и длЯ других находилось
много слов -- длЯ Љонсула, например, или длЯ мистера Њулена.
     -- „лЯ Њулена? Ћн совершенно прав, не желаЯ свЯзыватьсЯ  с
Њуленом.  ‘овершенно  прав.  ќто  доказывает,  что  у него есть
интуициЯ. џ выЯснил, кто такой Њулен. Њерзкий тип. “ него много
чего на совести. †ивет за счет женщин и шантажа. …го  настоЯщаЯ
фамилиЯ ђетлоу.
     €  словно  желаЯ  оставить  эту  тему, мистер Љит раскурил
сигару.
     -- ‚ы сказали ђетлоу? ‘транно.
     ”амилиЯ показалась епископу знакомой.  ѓде  он  ее  слышал
прежде?  Ћн  порылсЯ в памЯти. ѓде же это могло быть? ђетлоу...
”амилиЯ не  очень  распространеннаЯ.  ‚идимо,  какаЯ-то  давнЯЯ
историЯ. Ќо где?
     ‚ Ђфрике, или может быть раньше?
     …го  размышлениЯ прервал голос старого лодочника, который,
выпустив весло, указал на темневший неподалеку утес и  произнес
на  сносном  английском  (все  представители старшего поколениЯ
туземцев говорили по-английски, -- их дети осваивали  русский):
-- ‘кала  самоубийц, джентльмены. Ђх! Њного бедного христианина
Я здесь подобрал. ЃросилсЯ вниз. €  умер.  €ногда  на  кусочки.
‡десь  кровь.  ‡десь  мозги. ‡десь нога и ботинок. ‡десь палец.
Ђх! Ѓедный христианин. ќто так, джентльмены.
     …пископ, поеживаЯсь, оглЯдел мрачную базальтовую  стену  и
обернулсЯ к своему спутнику.
     -- Ћтсюда действительно кто-нибудь бросаетсЯ вниз?
     -- „овольно  редко.  Ќе  больше  трех-четырех  человек  за
сезон, так мне говорили.  Њестные  жители,  если  и  кончают  с
собой,  то  как правило без эффектов, которых позволЯет ожидать
окрестный пейзаж. ‘трелЯютсЯ или травЯтсЯ, проЯвлЯЯ  тем  самым
заботу  о  ближних. Њало, знаете ли, приЯтного тащитьсЯ в такую
даль на веслах и с риском сломать себе шею лезть на  скалы,  по
кускам собираЯ в мешок из-под картошки человеческие останки.
     -- „а уж, приЯтного мало!
     -- Џо  сравнению с Ђнглией, -- завелсЯ Љит, -- жизнь здесь
представлЯетсЯ более напрЯженной, пульсирующей, драматичной  --
своего   рода   леденЯщим   кровь   фарсом,   полным   дурацких
преступлений и невероЯтных совпадений. ‡дешнЯЯ почва  пропитана
кровью.  ‹юди  то  и  дело  убивают  друг друга или самих себЯ,
исходЯ из мотивов,  длЯ  англичанина  совершенно  непостижимых.
•отите,  Я  расскажу  вам об одном интереснейшем случае? џ в то
времЯ как раз был на острове. †ил тут один молодой  человек  --
приЯтнейший  молодой  человек -- художник; он был богат, владел
виллой, писал. Њы все его любили. € вот понемногу в нем  начали
проступать  угрюмость  и  замкнутость.  Ћн  уверЯл, что изучает
механику. Ћн мне сам говорил,  что  как  бы  ему  ни  нравилась
ландшафтнаЯ  живопись,  но  он  считает художника -- настоЯщего
художника,  сказал  он  --  обЯзанным  владеть  дополнительными
научными  знаниЯми,  разбиратьсЯ  в  фортификации,  в резьбе по
дереву, в архитектуре и так  далее.  ‡наете,  как  ‹еонардо  да
‚инчи.  ’ак  вот,  в  один прекрасный день обнаружилось, что он
заперсЯ у себЯ в спальне и не выходит. Ђ когда выломали  дверь,
то увидели, что он соорудил очень красивую гильотину; нож упал;
он   лежал  по  одну  сторону  от  нее,  а  голова  по  другую.
“дивительнаЯ   историЯ,   верно?   џ   тщательно   изучил   все
обстоЯтельства.  ‡доровье  у  него  было  отменное,  его высоко
ценили как живописца. € никаких неприЯтностей, ни денежных,  ни
семейных.
     -- Ќо что же в таком случае?..
     -- Ђтмосфера  Ќепенте.  Ћна  его допекла, расшатала нервы.
‚ас это удивлЯет? Ќеужели вы сами не ощущаете  ее  воздействиЯ?
ќтот  слепой  ветер,  море,  сиЯющее  на  бархатистых глубинах,
словно    наполненное    электрической    жидкостью,    буйство
растительности, скалы, каждый час менЯющие цвет? ‚он, взглЯните
на  ту  вершину,  разве  она  не полупрозрачна, как аметист или
какой-нибудь  кристалл?  „а  один  этот  бе