ђэй Ѓрэдбери. Џешеход

Ћцените этот текст:
ђэй Ѓрэдбери. Џешеход

---------------------------------------------------------------
© Ray Bradbury
© Copyright Ќора ѓаль, наследники перевод
’екст из 1999 ќлектронной библиотеки ЂлексеЯ ‘нежинского
---------------------------------------------------------------

Ѓольше всего на свете ‹еонард Њид любил выйти в тишину, что туманным
ноЯбрьским вечером, часам к восьми, окутывает город, и -- руки в карманы --
шагать сквозь тишину по неровному асфальту тротуаров, стараЯсь не наступить
на проросшую из трещин траву. ЋстановЯсь на перекрестке, он всматривалсЯ в
длинные улицы, озаренные луной, и решал, в какую сторону пойти, -- а
впрочем, невелика разница: ведь в этом мире, в лето от ђождества •ристова
две тысЯчи пЯтьдесЯт третье, он один или все равно что один; и наконец он
решалсЯ, выбирал дорогу и шагал, и перед ним, точно дым сигары, клубилсЯ в
морозном воздухе пар его дыханиЯ.
€ногда он шел так часами, отмерЯЯ милю за милей, и возвращалсЯ только в
полночь. Ќа ходу он оглЯдывал дома и домики с темными окнами -- казалось,
идешь по кладбищу, и лишь изредка, точно светлЯчки, мерцают за окнами
слабые, дрожащие отблески. €ное окно еще не завешено на ночь, и в глубине
комнаты вдруг мелькнут на стене серые призраки; а другое окно еще не закрыли
-- и из зданиЯ, похожего на склеп, послышатсЯ шорохи и шепот.
‹еонард Њид останавливалсЯ, склонЯл голову набок, и прислушивалсЯ, и
смотрел, а потом неслышно шел дальше по бугристому тротуару. „авно уже он,
отправлЯЯсь на вечернюю прогулку, предусмотрительно надевал туфли на мЯгкой
подошве: начни он стучать каблуками, в каждом квартале все собаки станут
встречать и провожать его Яростным лаем, и повсюду защелкают выключатели, и
замаЯчат в окнах лица -- всю улицу спугнет он, одинокий путник, своей
прогулкой в ранний ноЯбрьский вечер.
‚ этот вечер он направилсЯ на запад -- там, невидимое, лежало море.
’акой был славный звонкий морозец, даже пощипывало нос, и в груди будто
рождественскаЯ елка горела, при каждом вздохе то вспыхивали, то гасли
холодные огоньки, и колкие ветки покрывал незримый снег. ЏриЯтно было
слушать, как шуршат под мЯгкими подошвами осенние листьЯ, и тихонько,
неторопливо насвистывать сквозь зубы, и порой, подобрав сухой лист, при
свете редких фонарей всматриватьсЯ на ходу в узор тонких жилок, и вдыхать
горьковатый запах увЯданиЯ.
-- ќй, вы там, -- шептал он, проходЯ, каждому дому, -- что у вас нынче
по четвертой программе, по седьмой, по девЯтой? Људа скачут ковбои? Ђ из-за
холма сейчас, конечно, подоспеет на выручку наша храбраЯ кавалериЯ?
“лица тЯнулась вдаль, безмолвнаЯ и пустыннаЯ, лишь его тень скользила
по ней, словно тень Ястреба над полЯми. …сли закрыть глаза и стоЯть не
шевелЯсь, почудитсЯ, будто тебЯ занесло в Ђризону, в самое сердце зимней
безжизненной равнины, где не дохнет ветер и на тысЯчи миль не встретить
человеческого жильЯ, и только русла пересохших рек -- безлюдные улицы --
окружают тебЯ в твоем одиночестве.
-- Ђ что теперь? -- спрашивал он у домов, бросив взглЯд на ручные часы.
-- Џоловина девЯтого? ‘амое времЯ длЯ дюжины отборных убийств? €ли
викторина? ќстрадное обозрение? €ли вверх тормашками валитсЯ со сцены
комик?
—то это -- в доме, побеленном луной, кто-то негромко засмеЯлсЯ? ‹еонард
Њид помедлил -- нет, больше ни звука, и он пошел дальше. ‘поткнулсЯ --
тротуар тут особенно неровный. Ђсфальта совсем не видно, все заросло цветами
и травой. „есЯть лет он бродит вот так, то среди днЯ, то ночами, отшагал
тысЯчи миль, но еще ни разу ему не повстречалсЯ ни один пешеход, ни разу.
Ћн вышел на тройной перекресток, здесь в улицу вливались два шоссе,
пересекавшие город; сейчас тут было тихо. ‚есь день по обоим шоссе с ревом
мчались автомобили, без передышки работали бензоколонки, машины жужжали и
гудели, словно тучи огромных жуков, теснЯ и обгонЯЯ друг друга, фыркаЯ
облаками выхлопных газов, и неслись, неслись каждаЯ к своей далекой цели. Ќо
сейчас и эти магистрали тоже похожи на русла рек, обнаженные засухой, --
каменное ложе молча стынет в лунном сиЯнии.
Ћн свернул в переулок, пора было возвращатьсЯ. „о дому оставалсЯ всего
лишь квартал, как вдруг из-за угла вылетела одинокаЯ машина и его ослепил
Яркий сноп света. Ћн замер, словно ночнаЯ бабочка в луче фонарЯ, потом, как
завороженный, двинулсЯ на свет.
Њеталлический голос приказал:
-- ‘мирно! Ќи с места! Ќи шагу!
Ћн остановилсЯ.
-- ђуки вверх!
-- Ќо... -- начал он.
-- ђуки вверх! Ѓудем стрелЯть!
џсное дело -- полициЯ, редкостный, невероЯтный случай; ведь на весь
город с тремЯ миллионами жителей осталась одна-единственнаЯ полицейскаЯ
машина, не так ли? …ще год назад, в 2052-м -- в год выборов -- полицейские
силы были сокращены, из трех машин осталась одна. Џреступность все убывала;
полициЯ стала не нужна, только эта единственнаЯ машина все кружила и кружила
по пустынным улицам.
-- €мЯ? -- негромким металлическим голосом спросила полицейскаЯ машина;
Яркий свет фар слепил глаза, людей не разглЯдеть.
-- ‹еонард Њид, -- ответил он.
-- ѓромче!
-- ‹еонард Њид!
-- ђод занЯтий?
-- Џожалуй, менЯ следует назвать писателем.
-- Ѓез определенных занЯтий, -- словно про себЯ сказала полицейскаЯ
машина. ‹уч света упиралсЯ ему в грудь, пронизывал насквозь, точно игла
жука в коллекции.
-- Њожно сказать и так, -- согласилсЯ Њид.
Ћн ничего не писал уже много лет. †урналы и книги никто больше не
покупает. "‚се теперь замыкаютсЯ по вечерам в домах, подобных склепам", --
подумал он, продолжаЯ недавнюю игру воображениЯ. ‘клепы тускло освещает
отблеск телевизионных экранов, и люди сидЯт перед экранами, точно мертвецы;
серые или разноцветные отсветы скользЯт по их лицам, но никогда не задевают
душу.
-- Ѓез определенных занЯтий, -- прошипел механический голос. -- —то вы
делаете на улице?
-- ѓулЯю, -- сказал ‹еонард Њид.
-- ѓулЯете?!
-- „а, просто гулЯю, -- честно повторил он, но кровь отхлынула от лица.
-- ѓулЯете? Џросто гулЯете?
-- „а, сэр.
-- ѓде? ‡ачем?
-- „ышу воздухом. € смотрю.
-- ѓде живете?
-- ћжнаЯ сторона, ‘ент-„жеймс-стрит, одиннадцать.
-- Ќо воздух есть и у вас в доме, мистер Њид? ЉондиционнаЯ установка
есть?
-- „а.
-- Ђ чтобы смотреть, есть телевизор?
-- Ќет.
-- Ќет? -- Њолчание, только что-то потрескивает, и это -- как
обвинение.
-- ‚ы женаты, мистер Њид?
-- Ќет.
-- Ќе женат, -- произнес жесткий голос за слепЯщей полосой света.
‹уна поднЯлась уже высоко и сиЯла среди звезд, дома стоЯли серые,
молчаливые.
-- Ќи одна женщина на менЯ не польстилась, -- с улыбкой сказал ‹еонард
Њид.
-- Њолчите, пока вас не спрашивают.
‹еонард Њид ждал, холоднаЯ ночь обступала его.
-- ‚ы просто гулЯли, мистер Њид?
-- „а.
-- ‚ы не объЯснили, с какой целью.
-- џ объЯснил: хотел подышать воздухом, поглЯдеть вокруг, просто
пройтись.
-- —асто вы этим занимаетесь?
-- Љаждый вечер, уже много лет.
ЏолицейскаЯ машина торчала посреди улицы, в ее радиоглотке что-то
негромко гудело.
-- —то ж, мистер Њид, -- сказала она.
-- ќто все? -- учтиво спросил Њид.
-- „а, -- ответил голос. -- ‘юда. -- —то-то дохнуло, что-то щелкнуло.
‡аднЯЯ дверца машины распахнулась. -- ‚лезайте.
-- Џогодите, ведь Я ничего такого не сделал!
-- ‚лезайте.
-- џ протестую!
-- Њи-стер Њид!
€ он пошел нетвердой походкой, будто вдруг захмелел. ЏроходЯ мимо
лобового стекла, заглЯнул внутрь. ’ак и знал: никого ни на переднем сиденье,
ни вообще в машине.
-- ‚лезайте.
Ћн взЯлсЯ за дверцу и заглЯнул -- заднее сиденье помещалось в черном
тесном Ящике, это была узкаЯ тюремнаЯ камера, забраннаЯ решеткой. Џахло
сталью. …дко пахло дезинфекцией; все отдавало чрезмерной чистотой,
жесткостью, металлом. ‡десь не было ничего мЯгкого.
-- Ѓудь вы женаты, жена могла бы подтвердить ваше алиби, -- сказал
железный голос. -- Ќо...
-- Људа вы менЯ повезете?
Њашина словно засомневалась, послышалось слабое жужжание и щелчок, как
будто где-то внутри механизм-информатор выбросил пробитую отверстиЯми
карточку и подставил ее взглЯду электрических глаз.
-- ‚ Џсихиатрический центр по исследованию атавистических
наклонностей.
Ћн вошел в клетку. „верь бесшумно захлопнулась. ЏолицейскаЯ машина
покатила по ночным улицам, освещаЯ себе путь приглушенными огнЯми фар.
—ерез минуту показалсЯ дом, он был один такой на одной только улице во
всем этом городе темных домов -- единственный дом, где зажжены были все
электрические лампы и желтые квадраты окон празднично и жарко горели в
холодном сумраке ночи.
-- ‚от он, мой дом, -- сказал ‹еонард Њид.
Ќикто ему не ответил.
Њашина мчалась все дальше и дальше по улицам -- по каменным руслам
пересохших рек, позади оставались пустынные мостовые и пустынные тротуары,
и нигде в ледЯной ноЯбрьской ночи больше ни звука, ни движениЯ.

2001 ќлектроннаЯ библиотека ЂлексеЯ ‘нежинского

Last-modified: Sun, 16 Sep 2001 15:07:06 GMT
Ћцените этот текст: