        Ћлдос •аксли. ѓений и богинЯ

---------------------------------------------------------------
     Џовесть
     Џеревод ‚. Ѓабкова
     OCR: ‘офьЯ Џавловна
---------------------------------------------------------------

     - ‚сЯ беда литературы в том, - сказал  „жон ђиверс, - что в ней слишком
много смысла. ‚ реальной жизни никакого смысла нет.
     - ’ак-таки нет? - спросил Я.
     -  ђазве что с  точки  зрениЯ Ѓога, -  поправилсЯ  он.  -  Ђ с  нашей -
никакого.  ‚ книгах  есть  свЯзность, в  книгах есть  стиль.  ђеальность  не
обладает  ни тем,  ни  другим. Џо сути  дела,  жизнь - это цепочка  дурацких
событий, а каждое дурацкое событие - это одновременно ’эрбер и Њикеланджело,
одновременно Њики ‘пиллейн и ”ома Љемпийский. •арактернаЯ черта реальности -
присущее ей несоответствие. - € когда Я спросил: "—ему?" - он махнул широкой
коричневой дланью в сторону книжных полок.  - ‹учшим образцам Њысли и ‘лова,
-  с  шутливой торжественностью  провозгласил он.  € продолжал:  -  ‘траннаЯ
штука, но  ближе всего к действительности  оказываютсЯ как  раз те  книги, в
которых, по общепринЯтому мнению, меньше всего правды. - Ћн подалсЯ вперед и
тронул  корешок потрепанного томика "Ѓратьев  Љарамазовых".  - ’ут  так мало
смысла, что  это  близко  к  реальности. —его  не  скажешь  ни об  одном  из
традиционных   типов  литературы.  Ћ  литературе  по  физике  и   химии.  Ћб
исторической литературе. Ћ философской... - …го обвинЯющий перст перемещалсЯ
от  „ирака   к  ’ойнби,   от  ‘орокина  к  Љарнапу.  -  Ќе  скажешь  даже  о
биографической литературе. ‚от последнее достижение в этом жанре.
     Ћн  взЯл  с  ближнего  столика книгу в  гладкой голубой суперобложке и,
поднЯв вверх, показал мне.
     - "†изнь  ѓенри Њаартенса",  -  прочел Я с равнодушием, с каким  обычно
встречаешь уже приевшиесЯ  имена знаменитостей. Џотом  Я припомнил, что  длЯ
„жона  ђиверса  это  имЯ  значит  нечто  большее, длЯ  него  это  не  просто
знаменитость. - ’ы же был его учеником, верно? ђиверс молча кивнул.
     - € это официальнаЯ биографиЯ?
     - ЋфициальнаЯ литературнаЯ версиЯ, -  уточнил он. - Ќезабвенный портрет
ученого из многосерийной телетЯгомотины, знакомый тип:  слабоумный ребенок с
гигантским  интеллектом;  страдающий  гений,  который отчаЯнно  сражаетсЯ  с
непреодолимыми  препЯтствиЯми; одинокий мыслитель и в  то же времЯ нежнейший
семьЯнин; рассеЯнный душка-профессор, вечно витающий в облаках, но, в общем,
ужасно славный. Џо-настоЯщему же, как это ни печально,  дело обстоЯло отнюдь
не так просто.
     - ’ы хочешь сказать, что книга неточна?
     -  „а нет,  все, что тут написано, вроде бы  правда. Ќо ведь это же все
вздор -  это не имеет отношениЯ к  действительности. €, возможно,  - добавил
он, -  возможно,  так  и следует писать.  ‚озможно истиннаЯ действительность
всегда  слишком  неблагородна,  чтобы ее запечатлевать, слишком бессмысленна
или  слишком  страшна,  чтобы ее не  олитературивать.  € тем  не  менее  это
раздражает,  если  хочешь  узнать правду: оскорбительно,  когда  тебЯ  дурЯт
этакой слащавой картинкой.
     - € ты собираешьсЯ описать все по-настоЯщему? - предположил Я.
     - „лЯ широкой публики? “паси боже!
     - •отЯ бы длЯ менЯ. ‚ частной беседе.
     - ‚ частной беседе, - повторил он. - ‘обственно, почему бы и нет?  - Ћн
пожал плечами и  улыбнулсЯ.  -  Ћтчего  бы  и не  устроить  маленькую  оргию
воспоминаний в честь одного из твоих редких визитов.
     - Њожно подумать, ты говоришь о каком-нибудь вредном дурмане.
     - Ђ это и есть дурман, - ответил он. - ‚ воспоминаньЯ уходЯт с головой,
как в джин или амиталат натриЯ.
     - ’ы забываешь, - сказал Я, - что Я писатель, а Њузы - дочери ЏамЯти.
     - Ђ Ѓог, - живо добавил он, - братом им  не приходитсЯ. Ѓог ведь не сын
ЏамЯти;  Ћн  дитЯ Ќепосредственного  ‚осприЯтиЯ. ЌельзЯ искренне поклонЯтьсЯ
духовному  иначе, чем  "теперь".  €з  барахтаньЯ в  прошлом может получитьсЯ
неплохаЯ литература. Ќо мудрости не  будет  и помину. Ћбретенное ‚ремЯ  есть
“траченный ђай, а  “траченное ‚ремЯ - ђай  Ћбретенный. —то было, то  прошло.
ђаз уж ты  хочешь жить моментом, как он есть, тебе придетсЯ умереть длЯ всех
остальных моментов. ќто главное, чему Я выучилсЯ у ќлен.
     €мЯ девушки  вызвало у менЯ в памЯти  бледное  юное  лицо,  обрамленное
колоколом  томных,  словно  у  египтЯнки,  волос, -  а еще  огромные полотые
колонны  Ѓаальбека, и за ними голубое небо и снега  ‹иванского хребта.  Ћ ту
пору Я работал археологом, а моим шефом был отец ќлен. Љак раз в Ѓаальбеке Я
сделал ей предложение и получил отказ.
     - Ђ если б  она  выбрала менЯ,  - промолвил Я, - мне  тоже пришлось  бы
этому выучитьсЯ?
     - ќлен имела  обыкновение делать,  а  не  читать  проповеди,  - ответил
ђиверс. - “ нее трудно было не научитьсЯ.
     -  Ђ  как же насчет  моего писательства, как насчет  тех  самых дочерей
ЏамЯти?
     - Њожно отыскать способ с толком использовать оба подхода.
     - Љомпромисс?
     - ‘интез, третью позицию, объединЯющую две другие.  ‘обственно  говорЯ,
нельзЯ ведь использовать с толком один метод, если по ходу дела не научишьсЯ
пользоватьсЯ  вторым.  ќлен умудрЯлась брать  от жизни  все даже  на  пороге
смерти.
     Ѓаальбек в моем  воображении уступил  место университету  в  Ѓеркли,  и
вместо  бесшумно  раскачивающегосЯ  колокола  темных волос  поЯвились  седые
локоны, вместо девичьего лица Я увидел тонкие увЯдшие черты пожилой женщины.
Ќаверное, сообразил Я, она заболела уже тогда.
     - џ был в Ђфинах, когда она умерла, - вслух произнес Я.
     -  Џомню.  - € он продолжал: - †аль, что тебЯ  не случилось рЯдом. ђади
нее - ты был ей очень по душе. ђазумеетсЯ, тоже, умирание - это искусство, и
нам и тин и годы не мешало бы ему научитьсЯ. Џолезно понаблюдать за тем, кто
его постиг. ќлен постигла искусство  умирать, ибо постигла искусство жить  -
жить теперь  и здесь, к вЯщей славе Ѓожьей. Ђ это необходимо влечет за собой
и  ежесекундное умирание  собственного  жалкого,  маленького "Я".  †ивЯ, как
следует  жить,  ќлен  ежедневно   помаленьку  умирала.  Љогда  подошел  срок
окончательного расчета, практически все было  уже выплачено. Њежду прочим, -
заметил  ђиверс  немного погодЯ, -  нынешней  весной Я  был весьма близок  к
окончательному расчету.  ‘обственно, если бы не пенициллин, менЯ бы здесь не
было. ЏневмониЯ,  подружка  стариков. Ќынче тебЯ воскрешают, так  что можешь
жить дальше и  лелеЯть  свой артериосклероз или,  к  примеру,  рак простаты.
Џоэтому, как видишь,  Я существую посмертно. ‚се, кроме  менЯ, умерли, а мне
случайно  досталось  немного  лишку.  …сли  Я  примусь  рассказывать  о  тех
событиЯх,  это  будет  смахивать  на  историю о привидениЯх  из  уст другого
привидениЯ.  Ђ впрочем,  сегоднЯ  ведь канун ђождества,  так  что  историЯ о
привидениЯх как раз кстати. € потом,  ты мой старый приЯтель, и даже если ты
сострЯпаешь из этого повестушку, что тут особенного?
     …го крупное морщинистое лицо осветилось ласковой иронией.
     - …сли  тебе это неприЯтно  -  не буду,  - заверил Я.  Ќа  сей  раз  он
рассмеЯлсЯ открыто.
     - € великие обеты в огне страстей  сгорают, как  солома, - процитировал
он. -  ‘корей Я доверю своих дочек Љазанове, чем свои тайны романисту. ЏламЯ
литературных  соблазнов  еще жарче,  чем  сексуальных. € клЯтвы  литераторов
сгорают еще легче, чем супружеские или монашеские.
     џ попыталсЯ было возразить, но он не стал слушать.
     - Џожелай Я сохранить  это в тайне, - произнес он, - Я бы просто ничего
тебе не рассказал. Ќо когда  ты все-таки опубликуешь мою историю, не забудь,
пожалуйста,  сделать обычное  примечание.  Њол, всЯкое сходство персонажей с
живыми или почившими - чистое совпадение. —истейшее!
     Ђ теперь вернемсЯ  к Њаартенсам. ѓде-то у менЯ был портрет. - Ћн тЯжело
поднЯлсЯ с кресла, добрел до  стола и выдвинул Ящик. - ‚се мы вместе: ѓенри,
Љэти, ребЯта и Я.  ‚от  чудеса, -  заметил  он, поворошив бумаги в Ящике,  -
нашелсЯ именно там, где следует.
     Ћн подал мне выцветший  увеличенный фотоснимок. Ќа нем были  изображены
перед деревЯнным летним домиком трое взрослых: маленький, сухощавый человек,
седовласый и крючконосый, молодой гигант в рубашке без пиджака, а между ними
-  смеющаЯсЯ блондинка,  широкоплечаЯ  и полногрудаЯ, прекраснаЯ  валькириЯ,
облаченнаЯ в неподходЯщий нарЯд - длинную узкую  юбку. “  их ног сидели двое
детей,  мальчуган лет  девЯти-десЯти и его старшаЯ сестра с  косичками,  лет
тринадцати.
     - Љакой  он пожилой  на  вид! - было моим первым замечанием. -  ѓодитсЯ
своим детЯм в дедушки.
     -  €  при  этом  в  пЯтьдесЯт  шесть все еще  такой  неумеха, что  Љэти
нЯнчилась с ним, как с младенцем.
     - „овольно сложнаЯ кровосмесительнаЯ комбинациЯ.
     -  Ќо  так все  и было, -  заверил  ђиверс. - “ них получилсЯ настоЯщий
симбиоз. Ћн  жил за ее счет. € она охотно  дарила ему  эту возможность - она
была воплощенным материнством.
     џ снова взглЯнул на фотографию.
     - ЉакаЯ очаровательнаЯ смесь стилей! Њаартенс - чистаЯ готика. …го жена
- вагнеровскаЯ героинЯ. „ети  - прЯмо из сочинений миссис Њоулзворт. Ђ  ты -
ты... -  џ  всмотрелсЯ в  жесткое квадратное  лицо по другую сторону камина,
потом опЯть в  снимок. -  џ  и забыл, какой ты тогда  был красавчик. ђимскаЯ
копиЯ ЏраксителЯ.
     - ђазве Я не дотЯгиваю до оригинала? - огорчилсЯ он. џ покачал головой.
     - ‚зглЯни на нос, - сказал Я. - ‚зглЯни на лепку челюсти. ќто не Ђфины;
это ѓеркуланум. Ќо,  к  счастью, девушек не интересует историЯ искусств. „лЯ
любых практических амурных целей ты был парень что надо, настоЯщий греческий
бог.
     ђиверс состроил кислую мину.
     - ‘  виду Я, может, и  годилсЯ на эту роль, - произнес он. - Ќо если ты
думаешь, что Я мог сыграть ее...  - Ћн покачал головой. - “ менЯ  не было ни
‹еды,  ни „афны,  ни  …вропы.  ‚спомни,  в  ту пору Я ЯвлЯл собою  плачевный
результат неверного воспитаниЯ. ‘ын лютеранского  свЯщенника, а с двенадцати
лет  -  единственное  утешение  овдовевшей  матушки.   „а-да,  единственное,
несмотрЯ на то, что  она считала  себЯ ревностной  христианкой. Њалыш „жонни
занЯл и первое,  и  второе,  и третье места; Ѓог очутилсЯ в  аутсайдерах. €,
разумеетсЯ, у единственного утешениЯ не  осталось  иного  выбора, кроме  как
быть  образцовым  сыном,  первым  учеником,   неизменным  лидером   школьных
состЯзаний и продиратьсЯ  сквозь  колледж  и  дальнейшую  учебу  без  единой
свободной  минутки,  которую   удалось   бы   посвЯтить   чему-нибудь  более
трогательному, нежели футбол или клуб хорового пениЯ, более одухотворЯющему,
чем еженедельнаЯ проповедь преподобного “игмена.
     - Ќо разве девушки позволЯли тебе не замечать их? ќто с таким-то лицом?
- џ показал на фотографию атлета в кудрЯшках.
     ђиверс помолчал, затем ответил другим вопросом:
     -  Ђ  <i>твоЯ</i>  матушка  когда-нибудь  говорила  тебе, что  самый  чудесный
свадебный  подарок,  какой юноша  может преподнести своей суженой, - это его
девственность?
     - Љ счастью, нет.
     -  ’ак-то; а  моЯ  говорила. Џричем  опустившись на колени, в  процессе
внеочередной  молитвы. ‚неочередные молитвы - это был  се конек, - в скобках
заметил он. -  ’ут она затыкала за поЯс даже отца. …ще легче скользила речь,
еще натуральнее звучал нарочито витиеватый  слог.  Ћна могла обсуждать  наши
денежные  дела или  укорЯть  менЯ за  нежелание  есть  пудинг  из тапиоки  в
оборотах, дословно воспроизводЯщих Џослание  к …вреЯм. Љак Языковой феномен,
это было удивительно. Љ сожалению,  Я  не мог рассматривать ее речи с  такой
точки зрениЯ. ‚едь этот торжественный спектакль разыгрывала  моЯ  мать. ‚се,
что  она говорила  пред  Ѓогом,  следовало  воспринимать  с  сакраментальной
серьезностью. Ћсобенно  когда это касалось ‚еликого ’аинства.  •очешь  верь,
хочешь нет, но  в двадцать восемь лет Я еще  берег длЯ будущей невесты  свой
свадебный подарочек.
     ‚оцарилось молчание.
     - ЃеднЯга „жон, - наконец произнес Я.
     Ћн покачал головой.
     - ‚ерней  сказать  -  беднаЯ моЯ  матушка. “ нее  все было  так чудесно
разложено  по  полочкам.  ‘начала инструктор  в том же  университете,  потом
ассистент  профессора,  потом профессор. ‚ыходило,  что мне  вовсе нет нужды
покидать родной очаг.  Ђ по достижении сорока лет  она замышлЯла женить менЯ
ни  какой-нибудь  прелестной юной  лютеранке,  котораЯ  возлюбит ее,  словно
родную  мать.  Љабы  немилость ЃожьЯ,  „жон  ђиверс проделал  бы  этот  путь
паинькой.  Ќо  милость  ЃожьЯ  была  недалече  - она же,  как выЯснилось,  и
возмездие. ‚ одно прекрасное утро,  через несколько  недель после  покорениЯ
мною степени  доктора философии, Я  получил письмо от ѓенри Њаартенса. ’огда
он  жил в  ‘ент-‹уисе и  работал  над  атомом. Ќужен  еще  один  помощник  в
исследованиЯх,  получил обо  мне  хороший отзыв  от  моего профессора, может
предложить  лишь  смехотворно малое  жалованье -  но мне-то что за горе? „лЯ
начинающего физика это была роскошнаЯ перспектива. Ќо длЯ бедной матушки это
означало  полный крах. €скренне, горЯчо  несчастнаЯ  вдова поведала обо всем
Ѓогу. €, вечнаЯ ей за это хвала, Ѓог разрешил отпустить менЯ.
     Њинули десЯть дней, и Я вышел из такси у порога дома Њаартенсов. Џомню,
Я стоЯл там в холодном  поту, пытаЯсь собрать все свое мужество и позвонить.
’очно напроказивший школьник, которого вызвал  сам „иректор. Џервый восторг,
с каким Я встретил свою невероЯтную удачу, уже давным-давно испарилсЯ, и все
последние  дни  дома,  а   затем  и  томительные  часы  дороги  были  занЯты
исключительно мыслЯми о  моей несостоЯтельности. ‘колько времени понадобитсЯ
человеку вроде ѓенри Њаартенса, чтобы раскусить такого, как Я? ЌеделЯ? „ень?
„а не больше часу! Ћн станет  презирать менЯ; Я  превращусь  в посмешище длЯ
всей лаборатории.  € вне лаборатории тоже  будет ничуть не лучше. Ђ может, и
хуже. Њаартенсы предложили мне погостить у них, пока Я не устроюсь отдельно.
ЉакаЯ необычайнаЯ любезность! € вместе с тем какаЯ дьЯвольскаЯ жестокость! ‚
строгой и  изысканной  атмосфере  этого дома Я  не  премину обнаружить  свою
истинную суть -  Я,  робкий  и  ограниченный, безнадежный провинциал. Ћднако
„иректор ожидал менЯ. џ стиснул зубы и нажал  кнопку.  „верь открыла цветнаЯ
прислуга той  древней разновидности, что встречаетсЯ  в  старомодных пьесах.
‡наешь, из тех, которые родились еще до отмены рабства,  да так и не бросили
свою  мисс Ѓелинду. ‘южет избитый, но этот персонаж внушал симпатию, и  хотЯ
Ѓьюла  частенько  переигрывала, ее  мало  было назвать сокровищем;  вскоре Я
обнаружил,   что  она  движетсЯ  прЯмиком  к  свЯтости.  џ  объЯснил,  зачем
пожаловал,  а  она тем  временем  оглЯдела  менЯ. Ќаверное, мой вид оказалсЯ
удовлетворительным,  ибо она тут же примЯла менЯ  как давно пропавшего члена
семьи, этакого блудного сына, только  что  от корыта  с  рожками. "‘ейчас  Я
приготовлю вам сандвич и добрую чашку кофе, - твердо сказала она и добавила:
- “ нас  все  дома". Џотом открыла другую  дверь и впихнула менЯ  внутрь.  џ
напрЯгсЯ  в ожидании  встречи  с „иректором  и  культурной атаки. Ќо увидь Я
подобную сцену лет через пЯтнадцать, Я решил  бы,  что  это  пародиЯ братьев
Њаркс  в  минорном  ключе. џ  очутилсЯ  в  большой неприбранной гостиной. Ќа
кушетке, с расстегнутым воротничком, лежал седой  человек, Явно умирающий  -
ибо он был мертвенно-бледен и дыхание вырывалось из его  груди со свистом  и
хрипом.  ‘овсем рЯдом с ним, в кресле-качалке, - леваЯ рука у него на лбу, в
правой томик “ильЯма „жемса "ЏлюралистическаЯ  вселеннаЯ", - спокойно читала
самаЯ прекраснаЯ женщина, которую  Я  когда-либо  видел.  Ќа полу устроились
двое детей: рыжеволосый мальчишка с игрушечным заводным поездом и девица лет
четырнадцати  с  длинными загорелыми ногами - она лежала на  животе и писала
стихи (Я заметил  строфы) красным карандашом.  ‚се  так глубоко  ушли в свои
занЯтиЯ  -  игру или сочинительство, чтение или умирание,  - что  по меньшей
мере полминуты мое присутствие в  комнате оставалось абсолютно незамеченным.
џ  кашлЯнул  -  безрезультатно; снова  кашлЯнул.  Њальчишка  поднЯл  голову,
вежливо, но  безо всЯкого  интереса улыбнулсЯ мне и опЯть мнилсЯ поездом.  џ
подождал еще десЯть секунд; потом в отчаЯнии  шагнул  вперед. Џоперек дороги
лежала  поэтесса. џ  переступил через нее.  "€звините", - пробормотал Я. Ћна
осталась безучастна;  но  та, что  читала  “ильЯма „жемса, услыхала  менЯ  и
поднЯла взор. Џоверх "Џлюралистической вселенной" на менЯ глЯнули Ярко-синие
глаза. "‚ы  насчет газовой плиты?" -  спросила она.  ‹ицо ее  лучилось такой
красотой, что  Я замешкалсЯ  с ответом.  Њне удалось  лишь покачать головой.
"—ушь! - сказал мальчуган. -  “ газовщика усы". - "џ ђиверс",  - промЯмлил Я
наконец. "ђиверс? - неопределенно  переспросила она. - ђиверс? Ђх, ђиверс! -
Ќа нее внезапно нашло озарение. - џ так рада..." Ќо не успела она закончить,
как умирающий раскрыл безумные глаза, издал странный боевой клич на вдохе и,
вскочив,  ринулсЯ  к  распахнутому  окну.   "‘мотри  под  ноги!  -  закричал
мальчишка.  -  <i>Џод  ноги!"</i> ђаздалсЯ треск.  "Ћ  ѓосподи!" -  добавил  он  со
сдержанным  отчаЯнием.  ‚еликолепный  –ентральный  вокзал  лежал  в  руинах,
рассыпавшись  на составные  части. "ѓосподи!  - повторил  мальчик;  а  когда
сестра заметила ему,  что нечего божитьсЯ,  пригрозил: - џ сейчас по  правде
выругаюсь! џ скажу..." ѓубы его зашевелились и немом проклЯтии.
     ’ем  временем  от  окна  донессЯ  жуткий хрип, словно  кого-то медленно
удавливали.
     "€звините", - сказала красавица. Ћна встала, отложила книгу и поспешила
на помощь.  ђаздалсЯ металлический звук.  Џодолом юбки она смахнула семафор.
Њалыш  испустил  разъЯренный вопль. "’ы, бестолочь,  -  завизжал он. - ’ы...
слониха несчастнаЯ!"
     "‘лоны, - нравоучительно заметила  поэтесса,  - всегда глЯдЯт себе  под
ноги.  -  ‡атем  она  повертела  головой  и  в  первый  раз  обнаружила  мое
присутствие.  -  Ћни  о  вас  совсем  забыли,  -  с  усталым,  презрительным
превосходством поЯснила она. - ’ак уж тут водитсЯ".
     ђЯдом  с  окном  все  еще  продолжалось  медленное  удушение.  ‘огнутый
пополам,  точно от удара в пах, седой человечек боролсЯ за глоток воздуха  -
но,  если верить собственным  глазам и ушам, борьба была  безнадежной. Ћколо
него  стоЯла   богинЯ,  похлопывала   по  спине   и   приговаривала   что-то
утешительное. џ  страшно перепугалсЯ. “жаснее  этого зрелища Я  в  жизни  не
видел. Љто-то потЯнул  менЯ снизу за штаны. џ обернулсЯ  - на менЯ  смотрела
поэтесса. “ нее было узкое сосредоточенное личико и чересчур большие, широко
расставленные серые глаза. <i>"’аитсЯ, -</i> сказала она. -  Њне нужно  три рифмы к
слову <i>"таитсЯ".</i>  “  менЯ есть <i>лица  -</i> это куда ни  шло,  и  еще у  менЯ <i>есть
молитьсЯ -</i> это просто потрЯсающе.  Њожет, <i>зарница? -</i>  Ћна покачала  головой;
затем, хмурЯсь, поглЯдела на свой листок  и прочла вслух: - <i>€ что-то мрачное
таитсЯ в душе  моей, где не  блеснет  зарница.</i>  Ќе очень-то мне нравитсЯ,  а
вам?"  џ  был вынужден признать,  что тоже не очень. "Ћднако  именно это Я и
хочу сказать", -  продолжала она. ЊенЯ осенило: "Ђ может, <i>гробница?"</i> ‹ицо ее
просветлело от  радости. Ќу  конечно, конечно! „о  чего же  она бестолковаЯ!
Љрасный  карандаш  застрочил с  сумасшедшей  скоростью.  <i>"€  что-то  мрачное
таитсЯ, -</i> торжествующе  продекламировала она,  - <i>в глуби  души моей,  как  в
каменной гробнице".</i> ‚идимо,  Я не выразил особенного восторга, поскольку она
сразу спросила, не будет ли, на  мой вкус,  удачнее:  <i>в ледЯной гробнице.</i> Ќе
успел  Я  ответить,  как  раздалсЯ очередной хрип удавленника,  погромче.  џ
поглЯдел в  сторону окна, затем -  снова на  поэтессу. "Њы  ничем  не  можем
помочь?" - прошептал Я. „евчушка покачала головой.  "џ смотрела в Ѓританской
энциклопедии, --  отозвалась  она. -  ’ам написано, что астма еще никому  не
укорачивала жизни. - € затем, видЯ мое  неослабевающее  беспокойство, пожала
узенькими, костлЯвыми плечиками и сказала: - Љ этому вообще-то привыкаешь".
     ђиверс усмехнулсЯ сам себе, смакуЯ воспоминание.
     - Љ  этому вообще-то  привыкаешь,  - повторил  он. -  ‚ четырех  словах
заключены пЯтьдесЯт процентов всех “тешений ”илософии. Ђ остальные пЯтьдесЯт
процентов  можно  выразить шестью: "Ѓрат, всЯк помрет, как  смерть  придет".
€ли, по своему усмотрению,  сделать из  них семь: "Ѓрат, всЯк и помрет,  как
смерть придет".
     Ћн встал и принЯлсЯ подкладывать в огонь дрова.
     -  Ќу вот,  так Я и  познакомилсЯ с семьей  Њаартенсов, - промолвил он,
положив  очередное дубовое  поленце на кучу  тлеющих  углей.  -  ‚ообще-то Я
привык  ко  всему  довольно скоро. „аже к астме. “дивительно, как легко люди
привыкают  к чужой  астме. Џосле двух-трех случаев  Я реагировал на приступы
ѓенри с тем же спокойствием, что и прочие.  ’о он помирает  от удушьЯ, а то,
глЯдь, уже совсем свеженький и трещит без умолку о квантовой механике. € эти
спектакли  продолжались до  восьмидесЯти  семи  лет.  Ђ Я вот,  скажем, буду
считать, что мне повезло, - добавил он, в последний раз ткнув полено, - если
дотЯну  до шестидесЯти  семи. џ был здоровЯк, понимаешь. Џро таких  говорЯт:
"‘илен,  как бык".  €  в  жизни ни  разу не чихнул, а потом  бац - схлопотал
атеросклероз,  фьюить - отказали почки! Ђ былинки,  ветром колеблемые, вроде
беднЯги ѓенри, живут себе да  живут, жалуЯсь па плохое здоровье,  пока им не
стукнет  сотнЯ. €  ведь не просто жалуютсЯ -- действительно страдают. Ђстма,
дерматит,  полный  набор   неполадок  в  животе,   немыслимаЯ  утомлЯемость,
неописуемые  депрессии.  “  него в кабинете стоЯл шкафчик  и  в  лаборатории
другой такой  же, битком набитые пузырьками с гомеопатическими средствами, и
он никогда не высовывал носу из дома, не прихватив с собой рус токс, и карбо
вег,  и брионию, и кали  фос. ‘кептически настроенные коллеги высмеивали его
за  любовь к лекарствам, столь  чудовищно разбавленным, что  в каждой пилюле
едва ли осталось больше одной-единственной молекулы целительного вещества.
     Ќо ѓенри нелегко  было сбить с панталыку. —тобы отстоЯть гомеопатию, он
придумал  целую  теорию нематериальных полей  - полей чистой энергии,  полей
отдельно  от  тел. €  те  времена  это звучало  нелепо.  Ћднако не  забывай,
ѓенри-то  был  гений.  €  теперь его нелепые рассуждениЯ  начинают  обретать
смысл. …ще несколько лет - и они станут самоочевидными.
     - —то  интересует лично менЯ, - сказал Я, - так это неполадки в животе.
Џомогали ему шарики или нет?
     ђиверс пожал плечами.
     - ‚осемьдесЯт семь - почтенный возраст,  - ответил он,  садЯсь на  свое
место.
     - Ќо прожил бы он столько же лет без пилюль?
     - ќто типичный образец бессмысленного вопроса, - произнес ђиверс. - Ќам
не  дано  воскресить  ѓенри  Њаартенса  и   заставить   его  заново  прожить
собственную жизнь  без  гомеопатии.  Џоэтому мы никогда  не узнаем,  есть ли
свЯзь  между  его  самолечением  и  долгожительством.  Ђ  раз   нельзЯ  дать
обоснованный  ответ, то в вопросе  нет никакого смысла. Ћттого-то, - добавил
он,  - и  не существует науки истории - ведь  никто  не может проверить свои
гипотезы.  Ћткуда  следует  абсолютнаЯ бессмысленность любых книжек  по сему
предмету. Ќо мы-таки  читаем эту чепуху. Ђ как иначе найти  способ выбратьсЯ
из  хаоса  голых фактов?  ђазумеетсЯ,  этот путь плох; тут и спорить нечего.
Ћднако лучше уж пойти плохим путем, чем заблудитьсЯ вовсе.
     - Ќе очень-то утешительный вывод, - отважилсЯ заметить Я.
     - Ђ лучше ничего не придумаешь - во всЯком случае, на нынешнем этапе. -
ђиверс на мгновение  замолк. - Ћ чем  бишь Я? - продолжал он другим тоном. -
€так, Я скоро привык к астме ѓенри, привык ко всем ним, ко всей их жизни. „о
того привык, что через месЯц поисков жильЯ,  когда мне наконец  подвернулась
дешеваЯ и  не слишком противнаЯ  квартирка,  они не пожелали менЯ отпускать.
"‚ы  к  нам приехали, - сказала Љэти, - у нас и оставайтесь". ‘тарушка Ѓьюла
поддержала ее. ’имми тоже; да и ђут, поворчав, присоединилась к ним, хотЯ ее
возраст и характер отнюдь не способствовали проЯвлению покладистости в какой
бы  то  ни  было форме. „аже  великий  человек  спустилсЯ  на  миг из  своих
заоблачных высей и замолвил за менЯ словечко. ќто решило дело. џ стал жить у
них на законных основаниЯх, извратилсЯ в почетного члена семьи Њаартенсов. -
ђиверс ненадолго  умолк, потом заговорил вновь:  - џ  был очень счастлив,  и
менЯ  даже  начало мучить неприЯтное ощущение, будто здесь что-то неладно. €
весьма скоро Я сообразил, что ‘частливаЯ жизнь у Њаартенсов означала  измену
родному  очагу. ќто  значило,  что в  течение  всей  жизни  с  матерью Я  не
испытывал ничего,  кроме скованности и хронического  чувства вины. Ђ теперь,
став членом  Языческого семейства, Я нашел  не только счастье,  но и  добро;
совершенно неожиданно Я даже обрел религиозное чувство, Я впервые понЯл, что
означают  все эти слова  в ЏосланиЯх. ‘кажем,  что такое <i>благодать  -</i>  Я был
полон ею под завЯзку. <i>Ћбновление духа -</i> Я испытывал его постоЯнно, тогда как
единственное,  что  Я чувствовал в  пору  своей  жизни  с  матушкой,  -  это
мертвЯщаЯ древность ЏисаниЯ.  €ли  вот Џервое к ЉоринфЯнам,  тринадцать! Љак
насчет веры,  надежды, любви?  Ќе  хочу  хвастатьсЯ, но  они у  менЯ были. ‚
первую очередь вера. €скуплЯющаЯ вера во вселенную и в того, кто трудилсЯ со
мною рЯдом. ‹ что до иной веры -  до ее простой, лютеранской  разновидности,
какую моЯ  беднаЯ  матушка  так долго  лелеЯла  во  мне,  словно невинность,
гордЯсь  тем,  что   сохранила  ее  незапЯтнанной   среди   всех   соблазнов
юношества... - Ћн пожал плечами. Ќет ничего проще нулЯ; а Я вдруг обнаружил,
что  моЯ простаЯ  вера в  продолжение  последних десЯти  лет  именно нулю  и
равнЯлась.  ‚  ‘ент-‹уисе  Я  обрел  истинное  чувство  -  настоЯщую  веру в
настоЯщее благо и одновременно надежду, переходЯщую в твердую  убежденность,
что все и всегда будет прекрасно. Ђ вместе  с верой и надеждой ко мне пришла
и любовь. Љак можно было питать симпатию к человеку  вроде ѓенри -  существу
столь не от мира сего, что он едва замечал тебЯ, и  такому эгоисту, что он и
не желал никого замечать? Љ подобному типу нельзЯ испытывать нежность - но Я
испытывал! Ћн нравилсЯ мне не только по  понЯтным причинам - благодарЯ своей
гениальности, благодарЯ  тому, что работать с  ним значило  чувствовать, как
умнеешь и  прозреваешь не по  днЯм,  а  по часам. Ћн  нравилсЯ мне даже  вне
лаборатории, и именно из-за тех черт, благодарЯ которым смахивал на какое-то
редкостное  чудо-юдо. ‚ ту пору любовь так переполнЯла менЯ, что  Я влюбилсЯ
бы в крокодила, в осьминога. ‚от мы  читаем всЯкую социологическую чушь, всю
эту  заумную  ахинею разных  политологов, - ђиверс  презрительно  и  сердито
похлопал по корешкам  увесистых  томов, выстроившихсЯ на седьмой полке.  - Ђ
ведь есть только одно решение, и выражаетсЯ оно словом из шести  букв, таким
скабрезным,  что даже  маркиз де ‘ад  употреблЯл его с  осторожностью.  - Ћн
раздельно  проговорил:  -  ‹-ћ-Ѓ-Ћ-‚-њ.  Ђ  ежели  предпочитаешь  пристойную
расплывчатость  мудреных  Языков:  Agaре,  ‘аritas,  Mahakaruna.   ’огда   Я
действительно понЯл, что это такое. ‚первые в жизни - да-да, впервые. ’олько
это и омрачало слегка мое неземное блаженство. €бо если Я впервые понЯл, что
значит  любить,  как  же отнестись к  прошлым  временам,  когда  мне  только
казалось, что это Я понимаю, как быть  с шестнадцатью годами, проведенными в
роли единственного мамочкиного утешениЯ?
     ‚  наступившей  тишине  Я попыталсЯ  припомнить миссис  ђиверс, котораЯ
вместе с малышом  „жонни иногда приезжала к нам на ферму провести воскресный
вечер - лет этак пЯтьдесЯт  назад.  Њне  вспомнилось черное одеЯние, бледный
профиль, словно  на камее, какую  носила тетЯ ќстер, улыбка, чьЯ расчетливаЯ
ласковость  плохо  сочеталась с  холодным  оценивающим взглЯдом. Љ  портрету
прибавилась памЯть о леденЯщем чувстве  страха. "Ќу-ка,  поцелуй как следует
миссис ђиверс". џ подчинилсЯ, но с какой жуткой неохотой! €з глубин прошлого
одиноким пузырьком всплыла фраза, оброненнаЯ  когда-то тетей  ќстер. "ЃеднаЯ
крошка, - сказала тетЯ, - он прЯмо-таки преклонЯетсЯ  перед своей мамочкой".
ЏреклонЯтьсЯ-то он преклонЯлсЯ. „а только любил ли?
     - …сть такое словечко - омораливанье? - вдруг спросил ђиверс.
     џ покачал головой.
     - Ќу так  должно быть, -  настаивал он.  - Џотому  что  именно к  этому
средству Я прибегал в своих письмах домой. џ излагал событиЯ; но Я постоЯнно
омораливал их. Ћткровение превращалось у менЯ в нечто тусклое, обыкновенное,
высоконравственное. Џочему Я осталсЯ у  Њаартенсов? €з чувства долга. Ћттого
что доктор Њ. не умеет водить машину, к тому же Я могу пособить по  мелочам.
Ћттого  что детишкам не повезло с учителЯми -  двое их наставников никуда не
годЯтсЯ,  - а Я могу кое-чему  подучить  их. Ћттого что миссис  Њ. была  так
добра, что Я почел себЯ просто <i>обЯзанным</i> остатьсЯ и хоть чуть-чуть облегчить
ее  тЯжкую долю. ђазумеетсЯ,  Я  хотел  бы жить  отдельно; но  разве годитсЯ
ставить  свои  личные  прихоти  выше  их нужд? Ђ  поскольку вопрос  этот был
обращен  к  моей  матери,  ответ, конечно, подразумевалсЯ однозначный. Љакое
лицемерие, какое нагромождение лжи!  Ќо услышать истину было  длЯ нее так же
невыносимо, как длЯ менЯ - облечь ее в слова. €бо всЯ правда состоЯла в том,
что  Я  никогда  не  знал счастьЯ,  никогда  не любил, никогда  так  легко и
бескорыстно не  относилсЯ к  окружающим,  пока не  покинул  родной очаг и не
поселилсЯ с этими амаликитЯнами.
     ђиверс вздохнул и покачал головой.
     - ЃеднаЯ матушка, -  произнес он. - Ќаверное, мне следовало быть с  ней
поласковее. Ќо как бы ласков Я ни был, это не могло изменить сути: того, что
она любила менЯ  любовью собственницы, и  того, что Я не хотел  быть  ничьей
собственностью; того, что она осталась в одиночестве и потерЯла все, и того,
что у менЯ поЯвились новые  друзьЯ; того, что  она была приверженкой гордого
стоицизма, хотЯ ошибочно считала себЯ христианкой, и того, что Я превратилсЯ
в  законченного  Язычника  и,  стоило  мне  забыть  ее  -  а  это  случалось
моментально, лишь  только Я отправлЯл в воскресенье еженедельную весточку, -
как  Я  становилсЯ счастливейшим человеком. „а-да, счастливейшим! ‚ ту  пору
моЯ жизнь напоминала эклогу, пересыпанную лирическими строчками. ЏоэзиЯ была
повсюду. ‚ез ли Я  ѓенри на стареньком "максвелле" в лабораторию; подстригал
ли лужайку; тащил  ли  Љэти под дождем всЯкую всЯчину из бакалейной  лавки -
менЯ окружала настоЯщаЯ  поэзиЯ. Ћна была со мной и тогда, когда мы с  ’имми
ходили к станции глазеть на паровозы. € тогда, когда по  весне Я сопровождал
ђут  в  поисках гусениц.  Љ гусеницам у нее был  профессиональный интерес, -
поЯснил  он,  увидев мое удивление.  - Ћдна из сторон гробового синдрома.  ‚
реальной жизни гусеницы были ближе всего к ќдгару Ђллану Џо.
     - Љ ќдгару Ђллану Џо?
     -  "‚едь  эта  трагедиЯ †изнью  зоветсЯ,  -  продекламировал  он,  -  и
—ервь-победитель  - той драмы герой".  ‚ мае и июне  всЯ округа прЯмо кишела
—ервЯми-победителЯми.
     -  ‚ наше времЯ, -  подумал Я вслух, -  это  был бы не  Џо.  ’еперь она
читала бы ‘пиллейна или какие-нибудь суперсадистские книжонки.
     Ћн кивнул в знак согласиЯ.
     - ‚се что угодно, самое дрЯнное, лишь бы там  хватало смерти. ‘мерть, -
повторил он, - особенно  жестокаЯ, особенно вариант с разлагающимисЯ трупами
-  длЯ  детей один  из предметов жадного интереса.  ’Яга к  ней почти так же
велика,  как тЯга к куклам,  или конфетам, или забавам  с половыми органами.
‘мерть  нужна  детЯм,  чтобы  испытать  особый,  отталкивающе-восхитительный
трепет. Ќет, это не совсем верно. Ћна, как и  все прочее, нужна им длЯ того,
чтобы придать  особую форму трепету, который в  них  уже  имеетсЯ.  Џомнишь,
какими  острыми  были  в   детстве  твои  ощущениЯ,  как  глубоко   ты  умел
чувствовать? —то за восторг  - малина со сливками,  что за ужас - пучеглазаЯ
рыба, ну а касторка - сущий ад! Ђ какаЯ это мука,  когда приходитсЯ вставать
и  отвечать  перед  всем  классом! Љакое невыразимое счастье сидеть рЯдом  с
кучером, вдыхать запах лошадиного пота и кожи; дорога уходит в бесконечность
белой лентой, и кукурузные полЯ сменЯютсЯ капустой, а когда проезжаешь мимо,
кочны  ее  медленно распахиваютсЯ и складываютсЯ,  словно огромные веера.  ‚
детстве ты полон насыщенным  раствором чувства, ты  носишь в себе смесь всех
переживаний - но в непроЯвленном виде, в  состоЯнии неопределенности. €ногда
причиной кристаллизации  служат внешние  факторы, иногда -  твоЯ собственнаЯ
фантазиЯ. ’ебе хочетсЯ добитьсЯ какого-нибудь особенно волнующего  ощущениЯ,
и ты упорно  трудишьсЯ сам над  собой, пока не  добудешь его  - Ярко-розовый
кристалл удовольствиЯ  или, к  примеру,  зеленый  с  кровавыми потеками  ком
страха; ведь  страх - такое же волнующее переживанье, как и прочие,  страх -
это смешанное  с опаской  наслаждение. ‚ двенадцать лет  Я охотно пугал себЯ
ужасами смерти, адом из великопостных проповедей моего невезучего батюшки. Ђ
насколько  сильнее  могла  запугать  себЯ  ђут!  ‘  одной стороны  - сильней
запугать, с другой  - испытать гораздо  более острый восторг.  Њне  кажетсЯ,
таковы все девочки. ђаствор чувства у них более концентрированный,  чем наш,
и они умеют скорее добывать бЋльшие и лучшие  кристаллы  самых разнообразных
сортов.  Ќе   стоит   и  говорить,  что   тогда  Я  ничего   не  смыслил   в
девочках-подростках.  Ќо  общенье с  ђут  послужило  богатой школой  -  даже
чересчур  богатой,  как  выЯснилось  впоследствии;  однако  до этого мы  еще
доберемсЯ. ‚  общем,  она помаленьку обучала менЯ тому,  что должен знать  о
девочках  каждый  молодой  человек. Ћна хорошо подготовила  менЯ к будущему,
ведь мне привелось стать отцом трех дочерей.
     ђиверс отпил немного виски с содовой, поставил стакан и некоторое времЯ
в молчании посасывал трубочку.
     -  Ћдин  уик-энд  был  особенно  информативным,  - наконец  сказал  он,
улыбаЯсь  воспоминанию.  -  ќто  случилось  в  первую  весну  моей  жизни  с
Њаартенсами. Њы  поехали в их домишко за городом, милЯх в десЯти к западу от
‘ент-‹уиса. Џосле ужина, субботним вечером, мы с ђут отправились смотреть на
звезды. ‡а домиком  был небольшой  холм.  ЏоднимаешьсЯ туда  - и перед тобой
распахиваетсЯ небо от краЯ до краЯ. –елых сто восемьдесЯт градусов добротной
неизъЯснимой тайны. ’ам бы просто сидеть молча. Ќо в те дни Я еще мнил своим
долгом развивать собеседника. Џоэтому вместо того,  чтобы  дать ей  спокойно
полюбоватьсЯ ћпитером  и Њлечным путем,  Я принЯлсЯ сыпать давно  надоевшими
фактами  и  цифрами:  тут  тебе  и  расстоЯние  в  километрах  до  ближайшей
неподвижной   звезды,  и  диаметр  галактики,   и  последнее   сообщение   о
спиралевидных туманностЯх  из  Њаунт-‚илсона. ђут  слушала, но  это едва  ли
способствовало  ее развитию;  наоборот,  она как  бы впала в  метафизическую
панику.  ’акие пространства,  такие  сроки, такаЯ уйма  недосЯгаемых  миров,
скрытых за  другими  далекими  мирами!  Ђ  мы-то,  перед  лицом  вечности  и
бесконечности,  забиваем  себе  головы  разговорами  и  домашними хлопотами,
стараемсЯ  куда-то поспеть вовремЯ, выбираем нужного цвета ленты длЯ волос и
зубрим  алгебру  с  латинской грамматикой! Џотом в рощице за холмом раздалсЯ
крик совы, и метафизический испуг сменилсЯ натуральным, однако с мистическим
оттенком;  ведь  холодок  в  животе  вызвало  то  обстоЯтельство,  что  совы
считаютсЯ  недобрыми  птицами,  приносЯщими  несчастье,  вестницами  смерти.
Љонечно, она  понимала, что все это чепуха; но как здорово прикинутьсЯ,  что
это правда, и вести себЯ соответственно!  џ было начал высмеивать ее; но ђут
не  желала  расставатьсЯ  с  испугом и  решительно принЯлась обосновывать  и
оправдывать свои страхи.  "‚ прошлом году  у одной девочки из нашего  класса
умерла бабушка, - сказала она.  - € как раз той ночью в  саду у них  кричала
сова.  ЏрЯмо  посреди  ‘ент-‹уиса,  где  в жизни  не  слыхали сов".  Љак  бы
подтверждаЯ ее слова,  опЯть раздалось далекое уханье. „евчушка вздрогнула и
взЯла  менЯ  за руку. Њы  начали  спускатьсЯ с холма  в сторону рощи.  "џ бы
умерла со страху, если бы пошла одна, - сказала ђут. Ђ потом, чуть погодЯ: -
‚ы читали "Џадение  дома Ђшеров"?" џсно было, что она  хочет  рассказать мне
эту историю; поэтому Я  ответил, что не читал. Ћна стала рассказывать:  "ќто
про брата и  сестру по фамилии Ђшер, и они жили в  таком  замке, а перед ним
был черный, мрачный пруд, а стенки все в плесени, а брата зовут ђодерик, и у
него такое больное воображение, что он может сочинЯть стихи не  задумываЯсь,
и  он  смуглый  и  привлекательный,  и у него очень  большие глаза  и тонкий
еврейский нос, точь-в-точь как  у сестры  -  они близнецы, а  ее  зовут леди
Њагдалина, и они оба очень больны такой загадочной нервной болезнью, а у нее
бывают  приступы каталепсии..." €  так далее, пока мы спускались  по  мураве
холма  под  звездным небом, - отрывки из Џо, сдобренные жаргоном  школьников
двадцатых  годов.  € вот мы выбрались на дорогу, котораЯ вела к темной стене
леса.  ’ем временем  беднЯжка Њагдалина умерла, а юный мистер Ђшер  слонЯлсЯ
среди гобеленов и  плесени в начальной стадии  помешательства. €  немудрено!
ђазве  не  говорил  Я,  что  мои  чувства изощрены?  -  интригующим  шепотом
вопросила  ђут. - ’еперь говорю вам:  Я  слышал ее  первые слабые движениЯ в
гробу. џ слышал  их  много, много дней  тому  назад". ’ьма вокруг нас  стала
гуще, и вдруг кроны деревьев сомкнулись над нами, и мы очутились под двойным
покровом лесной  ночи. ’о тут, то  там в рваных  прорехах листвы  у  нас над
головой  брезжила тьма посветлее, поголубее, а вставшие по обе стороны тропы
стены кое-где зиЯли таинственными провалами, в которых  что-то смутно серело
и отблескивало призрачным серебром. Ђ как  тЯнуло здесь  мокрой гнилью!  Љак
зЯбко  льнула  к  щекам  холоднаЯ сырость!  ‘ловно  фантазии  Џо  обернулись
зловещей  Явью. Џохоже  было,  что мы  вступили  под своды фамильного склепа
Ђшеров. "€ вдруг, -  рассказывала ђут, -  вдруг раздалсЯ такой металлический
лЯзг, точно на каменный пол уронили щит, но вроде как приглушенный, будто бы
он  донессЯ далеко из-под  земли,  потому  что,  понимаете,  под  домом  был
огроменный подвал, где хоронили всех из этого рода. Ђ минутой позже она  уже
стоЯла в  дверЯх - высокаЯ, закутаннаЯ в саван фигура леди Њагдалины Ђшер. €
на  ее  белых  одеждах была  кровь, потому  что она  целую  неделю  пыталась
выбратьсЯ из гроба, потому что ее, сами понимаете, похоронили заживо. †ивыми
ведь часто  хоронЯт, - поЯснила ђут.  - €з-за  этого и  советуют  написать в
завещании:  не  хороните  менЯ,  пока  не  прижжете  мне  подошвы   докрасна
раскаленным  железом.  …сли  Я  не очнусь,  тогда порЯдок,  можете  начинать
хоронить.  Ђ  с  леди  Њагдалиной  так  не  сделали,  а  у  нее  был  просто
каталептический припадок,  и очнулась она уже в гробу.  Ђ ђодерик слышал  ее
все эти дни,  но почему-то  никому про это не сказал. € вот она пришла,  всЯ
белаЯ и в крови, и стоит шатаетсЯ на пороге, а потом она издала ужасный крик
и  рухнула к нему в объЯтиЯ, и он тоже закричал, и..." Ќо тут  поблизости, в
кустах, раздалсЯ  громкий треск. ЏрЯмо на тропе  перед  нами  вырос во  тьме
огромный черный силуэт.  ђут отчаЯнно завопила,  словно Њагдалина и ђодерик,
вместе взЯтые. ‚цепилась мне в руку и спрЯтала лицо у менЯ на плече. Џризрак
фыркнул. ђут  взвизгнула  снова.  ‚ ответ  опЯть раздалось  фырканье,  затем
удалЯющийсЯ стук  копыт. "‹ошадка заплутала", -  сказал Я.  Ќо колени у  нее
подкосились, и если бы Я не поддержал ее  и не опустил  потихоньку на землю,
она  бы упала. Ќаступила  долгаЯ  тишина. "Њожет, хватит сидеть  во прахе? -
пошутил  Я.  - „авай пойдем  дальше". - "Ђ что  бы вы сделали,  если бы это,
правда,  было  привидение?"  -  наконец  спросила  она. "џ  бы  удрал  и  не
возвращалсЯ, пока все не кончитсЯ". "—то значит - кончитсЯ?" - спросила она.
"Ќу ты же знаешь,  что бывает с теми, кто увидит привидение,  - ответил Я. -
Ћни или умирают на месте от страха, или седеют как лунь и сходЯт с  ума". Ќо
она не рассмеЯлась, как  Я думал,  а обозвала  менЯ чудовищем и  ударилась в
слезы.  ‘лишком драгоценен  был  темный  сгусток,  выпавший в осадок  из  се
чувственного  настоЯ  под влиЯнием лошади, Џо и собственной фантазии,  чтобы
так легко с ним расстатьсЯ. ‡наешь огромные леденцы на палочке, которые дети
лижут целый  день напролет? ’аким был и ее испуг  - забава на  целый день; и
она намеревалась взЯть от  него все,  лизать и лизать, пока  не  доберетсЯ в
конце до самого сладкого. Њне  понадобилось битых  полчаса, чтобы поднЯть ее
на ноги и привести в чувство. Љогда мы пришли  домой, ей уже давно пора было
спать, и  она отправилась прЯмиком в свою комнату. џ боЯлсЯ, что ее замучают
кошмары. Ќичего подобного.  ‘пала  без  задних  ног,  а  утром спустилась  к
завтраку  веселаЯ,  как  жаворонок.  Ћднако этот жаворонок  не  забыл  Џо  и
по-прежнему интересовалсЯ червЯками.  Џосле завтрака мы с  нею выбрались  на
охоту  за  гусеницами  и  нашли  нечто  действительно потрЯсающее -  большую
личинку бражника,  зеленую, в  белых пЯтнышках, с рогом на конце. ђут ткнула
ее палочкой, и беднаЯ тварь  в приступе бессильной  злобы и страха выгнулась
сначала  в  одну  сторону,  затем  в  другую.   "Ћн  к