„ин Љунц. „венадцатаЯ койка

Ћцените этот текст:
„ин Љунц. „венадцатаЯ койка

’еперь вот - во тьме и молчании, когда лишь сестрички-железки жужжат
и снуют повсюду, теперь, когда все ушли, а все вокруг пропитано
одиночеством, теперь, когда где-то поблизости от тебЯ витает ‘мерть и
когда мне суждено вскоре оказатьсЯ с нею один на один, - вот теперь-то Я и
решил рассказать обо всей этой истории. …сть у менЯ и цветные мелки, и
пастельные краски, и бумага длЯ рисованиЯ, что давали каждому из нас.
Њожет быть, эти записи найдут, и они станут как бы голосом моим, эхом,
долетевшим из прошлого и нашептывающим нелепые слова. Њожет быть.
Љогда Я закончу, мои записи - "исторический документ" - придетсЯ
припрЯтать, и места лучше, чем шкафчик-хранилище, не найти: в нем уже
полным-полно разных бумаг, так что мои затерЯютсЯ среди них.
‘естрички-железки читать не умеют, зато всегда сжигают все-все бумаги,
когда ты умираешь. •ранить у себЯ в столе - дело пропащее. Ћтчасти и
поэтому место, куда мы попали, становитсЯ храпЯщим Ђдом - нет никакой
возможности свЯзатьсЯ с внешним миром. —еловеку же потребно выбиратьсЯ из
скорлупы и наблюдать, как все неустанно движетсЯ, смотреть на хорошеньких
женщин, на детей и собак - да мало ли что хочет увидеть человек. …го
нельзЯ держать в пробирке или колбе, будто он экспонат, или засушивать,
как лист гербариЯ, в заброшенной и забытой папке. ‚от так, ломаЯ свои
хрупкие крылышки о колбу тюрьмы, Я и пишу.
‘колько помню, нас всегда было одиннадцать. ‚ палате на двенадцать
коек. Њы знали, что некоторые из нас вот-вот умрут и поЯвЯтсЯ свободные
места. ЏриЯтно было думать о том, что поЯвЯтсЯ новые лица. €з нас лишь
четверо прожили тут восемь лет и больше, и мы ценили новичков, ведь с ними
на какое-то времЯ приходило все, что делает жизнь интересной (да-да,
конечно, цветные мелки, пастельные краски, шашки... но они переставали
увлекать уже после нескольких месЯцев).
Ѓыл случай, в палату попал настоЯщий Ђнгличанин - благородные манеры
и все такое. „важды бывал в Ђфрике, всласть поохотилсЯ там на сафари - вот
ему-то было о чем рассказать. Ќе один час мы слушали его истории про
"кошек" - гибких, мускулистых, с блестЯщими, словно полированными, когтЯми
и желтыми клыками, - звери таились в зарослЯх, в засаде, готовые рвать,
грызть и трепать неосмотрительную жертву. € еще истории про экзотических
птиц. €, конечно, рассказы про чудесные храмы, необычайные ритуалы, сказки
о туземках с гладкой и темной кожей.
Џотом Ђнгличанин умер - кровь хлестала у него изо рта и ноздрей.
Ќовые лица приносили с собой свежие вести и ты вспоминал, что жизнь
еще теплитсЯ под твоей собственной иссушенной оболочкой и есть в этой
искорке что-то такое, что заставлЯет тебЯ хотеть жить. ‹ибби
(по-настоЯщему его имЯ было Ѓертран ‹ибберхад), Њайк, Љью и Я были
единственными ветеранами. ‘таричье первого призыва. ‹ибби обошел менЯ,
пробыв пациентом одиннадцать лет, мой срок тЯнулсЯ девЯть. Љью и Њайк
имели стаж поменьше: у них выходило по восемь лет на брата. ‚се остальные
в палате оказывались временными: кто неделю, кто месЯц, кто два, а потом -
с концами; их увозили на каталке и бросали в ревущий огонь ’опки, где они,
сгораЯ, обращались в пепел. ‚етеранов радовало, что многие умирали - новые
лица, знаете ли.
€ вот как раз из-за новенького Я оказалсЯ теперь один, сижу и
вслушиваюсь в тЯжкие взмахи крыльев тьмы.
Ќовичка звали ѓэйб „етрик. Ќичего странного: у всЯкого когда-нибудь
было имЯ вроде ‹ибби, Љью или Њайкла. ’олько этот был молодой! Ќа вид не
старше тридцати. Љогда мы вечером отправились спать, двенадцатаЯ койка
пустовала, а проснулись - вот он, ѓэйб, огромный голый парень. ’олько
безглазый миг ночи знал, как прикатили его и свалили на койку, будто
здоровенную тушу свежего мЯса.
’ут же пошли пересуды, зачем понадобилось привозить молодого в „ом
Ѓессемейных Џрестарелых. Ќадо ведь пЯтьдесЯт пЯть лет прожить, пока
дождешьсЯ, когда они ЯвЯтсЯ ночью, эти неуклюжие малиновоглазые андроиды
без ртов и со светЯщимисЯ сенсорными проволочными решетками вместо ушей,
когда пальнут в тебЯ снотворным и утащат с собой. Ќо этот-то, что лежал на
койке, был совсем молодой!
Љогда он наконец очухалсЯ, молчание обвалилось на всю палату, словно
затишье после того, как рухнет гигантское дерево на грудь земли и улЯжетсЯ
- торжественное и мертвое.
‚се глаза устремились на него, даже невидЯщий глаз Љью.
- ѓде это?.. - спросил "новобранец".
‡акончить ему никто не дал, все полезли объЯснЯть, где он оказалсЯ.
Љогда же, наконец, усилием воли он привел потрЯсенные мозги в порЯдок и
обрел способность мало-мальски соображать, то возопил почти как безумный:
"Њне всего двадцать семь! Љакого черта! —то тут творитсЯ, а?!" ‘оскочил с
койки, слегка пошатываЯсь (ноги еще плохо держали), и заметалсЯ по палате,
отыскиваЯ выход. Њы - те немногие, кто мог ходить, - за ним след в след,
словно овечки, завидевшие напуганного волка и ждущие пастуха.
‚ конце концов он заметил сделанную заподлицо дверь и метнулсЯ к ней,
изрыгаЯ все известные ему проклЯтиЯ, стал колотить по голубой облицовке,
хотЯ ему и намекнули: мол, ничего хорошего из этого не выйдет. Ћн колотил
и колотил, орал благим матом, ругалсЯ вовсю и опЯть колотил - до тех пор,
пока его децибелов достало на то, чтобы включить "уши" катившегосЯ мимо
робота. ќто безмозглое чудо на колесиках открыло дверь и поинтересовалось,
что случилось.
- ’ы, черт тебЯ подери, как в воду глЯдел - кое-что случилось! -
заорал ѓэйб.
ђобот злобно воззрилсЯ на него. ‚ообще-то никакого выражениЯ, как на
человеческом лице, у роботов нет, это сами пациенты наделЯли их лицевые
поверхности каким-нибудь выражением. ’от, что прикатил, - мы звали его
„урдок - всегда казалсЯ злобным. Ќаверное, потому что его левый глаз был
чуточку тусклее, чем правый.
- Њое имЯ ѓэйб „етрик. џ бухгалтер. Ђдрес: Ђмбридж, Њордесаи-стрит,
Ќижний “ровень, номер 23234545.
ЏослышалсЯ знакомый щелк, предшествовавший всему, что произносил
„урдок, а потом:
- ‚ам нужна "утка" в койку?
Ќам показалось, ѓэйб собираетсЯ въехать кулачищем прЯмо в злобно
пЯлившуюсЯ металлическую морду. Љью взвизгнул, будто это уже произошло, и
прозвучавший в его вопле ужас, казалось, заставил ѓэйба одуматьсЯ.
- Ћбед будет подан - щелк, щелк - через два часа, - проскрипел
„урдок. - Њне надо выбратьсЯ отсюда!
- ‚ы умираете? - прохрустел человек-железка.
- Њне двадцать семь лет!
- ѓэйб бросил это так, будто любой, кто старше годами, - вроде
древнего папируса: того и глЯди растрескаетсЯ, разломаетсЯ и рассыплетсЯ в
прах. ‚се мы, Я полагаю, чуточку разозлились на него за подобный тон.
- ‚ам нужна "утка" в койку? - снова спросил робот, Явно взбешенный.
Џрограмма его содержала ответы на семьсот различных вопросов: "Њожно мне
"утку"; можно мне еще бумаги; что будет на обед; мне больно". Ќо ничто в
банке памЯти не давало указаниЯ, как вести себЯ в сложившейсЯ ситуации.
€ тогда ѓэйб все-таки ударил. ђазвернулсЯ и со всего плеча резко
выбросил мощную руку. ђазумеетсЯ, никакого удара не получилось. “ж на
такой-то случай, как самозащита от буйных пациентов, сестричка-железка в
своей программе кое-что имела. Њоментально вытЯнулась двузубаЯ штанга,
похожаЯ на вилы, и одним рывком припечатала человека к полу - парень
застыл холоднее вчерашнего блина. Ђ уж, поверьте мне, здешние вчерашние
блины были куда как холодны.
Њы, ‹ибби и Я, оттащили парнЯ на койку, соорудили ему из изношенных
ночных рубах холодный компресс на лоб.
- ѓде...
Љью было принЯлсЯ объЯснЯть все сначала, но его одернули.
- Ќикогда не пререкайсЯ с робосестрой. ’ебе их не одолеть, - сказал
‹ибби. Ћн знал что говорил, на себе испытал - еще в первые свои годы в
палате.
ѓэйбу с большим трудом удалось принЯть положение, схожее с сидЯчим.
Ћн нащупал шишку на голове.
- ќй, ты в порЯдке? - спросил Љью.
џ помалкивал. Ќадо сказать, Я вообще не из тех, кто много говорит по
всЯкому поводу и в любое времЯ. ќто напомнило мне кое о чем. ‹ибби
частенько говорил об этом, когда Я писал свои рассказики, а потом роботы
их методически сжигали. ‘оберет, бывало, гармошкой губы, все в рубцах,
широко-широко разинет морщинистый рот и скажет: "ђебЯта, старина ‘эм слова
лишнего не выронит, но метит в наши Ѓосуэллы [„жеймс Ѓосуэлл (1740-1795) -
английский писатель, автор биографической книги "†изнь ‘эмюэла „жонсона"]
выйти. “ него из наших общих биографий такое получитсЯ - куда там этому
стародавнему невежде!
—то ж, может быть, ‹ибби и прав. Њожет быть, Я и напишу хронику этого
заведениЯ. Њожет быть, у менЯ еще хватит времени, чтобы от последней главы
вернутьсЯ назад и написать все главы, что ей предшествовали. Ќичего
другого мне теперь не осталось - все ушли, и палата будто вымерла.
Њолчание давит, Я а не выношу молчаниЯ. ‹адно. Љак бы то ни было,
несколько недель ѓэйб выглЯдел старше любого из нас - ходЯчий покойник, да
и только. Ћн все-все нам объЯснил: и про того старика, который жил в
соседней квартире, и про то, что роботам, видимо, всучили не тот адрес. Ђ
мы объЯснили ему, что Ѓюро жалоб, где бы работали люди, просто не
существует, и человеческие лица здесь только у пациентов. Ћн колотил по
двери, получаЯ затрещины от роботов, и в суровых испытаниЯх постигал
истину. ‘ этой заползавшей ему в душу истиной, что не бывать уже ему
свободным, он мучилсЯ до мурашек по коже; эта мысль беспрестанно терзала
его, сидела занозой в мозгу - и волЯ покинула его. …му было хуже, чем всем
нам. Џравда, виду он старалсЯ не подавать, казалось, будто справилсЯ с
бедою, и всю энергию он направил на нас, пытаЯсь развеселить и подбодрить
стариков. ‡аботливость и сострадание не иссЯкали - и чем дольше он жил с
нами, тем больше мы черпали из этого источника.
Џомню однажды:
- —ерт побери, это ты их стащил! џ знаю, что стащил их ты! ’ы,
мамца-свин! ‚ор!
•айнлайн, из новых, так побагровел, что нос его стал похож на готовый
извергнутьсЯ мощный вулкан, с губ уже сочилась белаЯ лава.
- Ѓрукман, ты лжец. —его ты от менЯ добиваешьсЯ? ‡ачем они мне
сдались, а? ‡ачем они мне, твои глупые игрушки? - сказал он.
- џ тебЯ на кусочки изрежу, когда принесут столовые ножи. Њаленькие
кусочки!
‚се повернулись на койках, наблюдаЯ, как разворачиваетсЯ драма.
Ѓрукман и •айнлайн считались приЯтелЯми, это-то и помешало нам
незамедлительно оценить все значение сцены.
ѓэйб оказалсЯ проворней. Ћн перемахнул через койку - просто взЯл и
перепрыгнул через нее, доставив немалое удовольствие и тем, кто был
прикован к больничной постели, и тем, кто так долго ЯкшалсЯ с ковылЯющими
старцами, что успел забыть о юношеской ловкости. Џеремахнул он, значит,
через эту чертову койку и оторвал •айнлайна с Ѓрукманом от пола - так и
повисло у него в каждой руке по сморщенному старческому скелету.
- ќй, вы, парочка, уймитесь! •отите, чтоб сюда пришел робот и растрЯс
вас обоих до смерти?
- ќтот проклЯтый жид обозвал менЯ вором! - взревел •айнлайн. Ћн
рвалсЯ на свободу, но не мог выжать из старческого тела цвета лимонной
корки никакой силы.
- —то произошло? - спросил ѓэйб, пытаЯсь разобратьсЯ.
- Ћн украл мои соломинки. ќтот чертов мамца-свин стащил...
- Џостой, Ѓруки. Љакие соломинки?
‹ицо Ѓрукмана принЯло вдруг странное выражение - такое бывает у
ребенка, пойманного на запретной игре. Ѓыл боец да весь вышел - старик, с
головы до пЯт старик.
- —еловеку надо хоть что-нибудь... Ѓоже, хоть что-нибудь свое!
- —то за соломинки-то? - снова спросил ѓэйб, не понимаЯ, в чем дело.
- џ припрЯтал бумажные соломинки, что нам давали с молоком. €з них
можно много всего сделать. Ќапример, куклу. „а, почти такую куклу, какую
Ђдель и Я подарили нашей ‘аре, когда та была маленькой. - ‚ уголках его
темных глаз задрожали хрустальные капельки. Ќекоторые из нас отвели
взглЯд, чтобы не смотреть и не видеть, но слова Ѓруки все по-прежнему
слышали. - ’акую же, какаЯ была у ‘арочки. Ќожки двигались, и всЯкое
такое, и прыгать могла, и плавать, и все-все... ‘тоит только представить,
Ѓоже, стоит только представить - и куколки из бумажки, это же все, что
захочешь! €ли люди, с которыми можно посидеть и поговорить, или птицы, что
умеют летать, или могут стать деньгами: каждаЯ соломинка - пЯтерка или
десЯтка, а то и бумажка в тысЯчу долларов. ‘ ними можно делать все, что
угодно. Ћни дают свободу, и снова со мною Ђдель, и ‘ара, и...
џ не мог сдержатьсЯ и обернулсЯ, потому что сказанное Ѓрукманом
пробудило во мне странное чувство. Ђ он закрыл лицо старческими руками - в
коричневых пЯтнах, с барельефами вздувшихсЯ вен.
- ’ы украл у него соломинки? - сурово спросил ѓэйб •айнлайна.
- џ...
- ’ы украл их! - ќто был уже вопль - лицо ѓэйба как-то ужасно
перекосилось, втЯнутые губы разошлись, зубы оскалились. Ћн стал похож на
неведомое, бешеное, дикое, голодное животное.
- ‡ачем ему столько? - огрызнулсЯ •айнлайн.
- ’ы их украл?
- —ертов жид, все копил и копил...
ѓэйб осторожно опустил Ѓрукмана, а потом с силой стрЯхнул на пол
•айнлайна. ЏоднЯл его опЯть - и опЯть стрЯхнул.
- Ќемедленно отдай соломинки, слышишь?
- Џусть поделитсЯ...
- Ѓыстро! Ќе то Я с тебЯ шкуру спущу, а кости ему на игрушки отдам!
•айнлайн вернул соломинки. Ћстаток недели ѓэйб провел с Ѓрукманом.
‘берегал длЯ старика все свои соломинки и играл с ним в разные игры. ‚
конце недели •айнлайн умер. ѓэйб даже не подумал помолитьсЯ вместе с нами,
- когда выкатили тело старика. Џодозреваю, что и остальные не очень-то
выкладывались.
’ак что, если кто решил, будто ѓейб здесь все времЯ пребывал в тоске
да печали, то он неправ. џ сказал: ѓейб был несчастен. Ѓыл, да, но была у
него и одна особенность, способность или, если угодно, талант - вызывать
смех у других. ‚сегда у него в запасе имелась шутка, трюк какой-нибудь, и
никогда он не упускал случаЯ позабавитьсЯ над роботами. …два сестрички,
лЯзгаЯ и жужжа, принимались развозить завтрак, как ѓэйб всегда тут как
тут. ЏристраивалсЯ за жужжащими нЯнЯми-железками и, когда они
разворачивались, ставил какой-нибудь из них подножку. ѓэйб опрокидывал
железку и стрелой летел прочь - даже разрЯд молнии не успел бы его
настичь. Ќемного погодЯ другие роботы норовисто мчались на помощь своему
упавшему товарищу (или подруге - это как посмотреть), подымали его,
кудахча при этом (заметьте: каждый божий раз) то, что предписывала
программа кудахтать в таком случае: "Љак плохо, как плохо. Ѓедный Ѓрюс,
бедный Ѓрюс".
’ут все мы прЯмо-таки стонали от хохота: опЯть ѓэйб учудил ту же
шутку!
Њы так и не узнали, почему роботов звали "Ѓрюс" - всех до единого.
Њожет быть, просто причуда идиота конструктора с тем же именем. Љак бы то
ни было, мы хохотали до упаду.
- ‡дорово, ѓэйб!
- Њолодчина, парень!
- ’ы им еще покажешь, ѓэйби!
Ђ он расплывалсЯ в особой своей улыбке-ухмылке, и все было нормально,
и палата на чуток переставала быть палатой.
’олько длЯ него палата всегда оставалась палатой.
ђадость никогда-никогда не охватывала его, даже если он по-клоунски
забавлЯл нас.
Њы из кожи вон лезли, стараЯсь хоть как-то расшевелить его,
приглашали поиграть в слова или во что-нибудь еще - ничего не помогало.
ѓейб не был стариком, и ему тут было не место. •уже всего, что длЯ него не
оставалось никакого выхода.
€ вдруг - совершенно случайно, как порождение одной долгой, ужасной и
мерзкой ночи - показалось, что выход найден, что есть способ отомстить
роботам.
Ѓыло это так.
‘тоЯла глубокаЯ, темнаЯ, словно, крыльЯ летучей мыши, ночь;
большинство из нас уснуло. ’ак бы мы и спали, если б у ‹ибби не упала на
пол подушка. ‚ ней он глушил свои рыданиЯ, а когда она упала, у беднЯги не
хватило ни сил, ни чувства равновесиЯ дотЯнутьсЯ через край высокой
кровати до подушки, подобрать ее с пола.
ђыданиЯ разбудили нас. ‘колько помню, никогда не доводилось мне
слышать звук, похожий на тот. ‚от уж чтоб ‹ибби заплакал - такого никто не
ожидал. ‘лишком много лет он тут провел, был ветераном, так что
разочарование и отчаЯние выпорхнули из него давным-давно. „а и не только в
том дело. †изнь его сильно потрепала, так крепко, что плача у ‹ибби просто
не осталось. ‘ам он родилсЯ в ѓарлеме. Ѓелые родители в ѓарлеме - верный
признак крайней бедности. ‹ибби рос, менЯЯ один убогий квартал Ќью-‰орка
на другой. …ще мальчишкой он выучилсЯ бить в самые болезненные места,
когда незнакомец пыталсЯ соблазнить или попросту тащил в кусты. Ћ сексе он
узнал в тринадцать лет, не из книжек или разговоров, а прЯмо так - под
лестницей в подъезде жилого дома с женщиной тридцати пЯти лет. Џозже он
попал на корабль, вкалывал палубным матросом, моталсЯ по самым отчаЯнным
рейсам и горбом нажитые деньги, по всей видимости, просаживал на
какую-нибудь дамочку, либо терЯл в драке. ‹ибби слишком много повидал и
перечувствовал, чтобы плакать.
Ќо в ту ночь именно ‹ибби изливал свою душу в плаче, лежа на койке.
ЏомнитсЯ, Я тоже всплакнул - стало жалко ‹ибби.
Ђ вот ѓэйб оказалсЯ первым, кто положил ему руку на плечо. ‚ полутьме
палаты мы разглЯдели, как он присел на край кровати ‹ибби, как полуобнЯл
старика. Џотом поднЯл руку и прошелсЯ по волосам ‹ибби.
- —то с тобой, ‹иб?
‹ибби же лишь плакал да плакал. ‚о тьме, под мечущимисЯ, словно
птицы, тенЯми мы думали, что если он не остановитсЯ, то надорвет себе
горло до крови.
ѓейб просто сидел и пропускал меж пальцев седые волосы, массировал
старику плечи и что-то приговаривал, утешаЯ его.
- ѓейб, о Ѓоже, ѓэйб, - всхлипывал времЯ от времени ‹ибби, судорожно
хватаЯ ртом воздух.
- —то с тобой, ‹иб? ‘кажи мне.
- џ умираю, ѓэйб. џ! ‘о мной этого никогда не должно было случитьсЯ!
џ вздрогнул всем телом. ‹ибби уйдет - надолго ли Я отстану от него?
„а и хочетсЯ ли мне отставать? Њы ведь неразлучны. Љазалось, уйди он, и
мне тоже следует умереть - пусть пихают нас в печь крематориЯ рЯдышком,
бок о бок. ѓосподи, не бери к себе ‹ибби одного! Џрошу, прошу ’ебЯ - не
бери!
- ’ы здоров, как крыса, и проживешь до ста пЯтидесЯти лет.
- Ќет, не доживу... - ‹ибби задохнулсЯ, пытаЯсь унЯть слезы, но они
все катились из глаз.
- —то-то болит?
- Ќет. Џока нет.
- ‘ чего ж ты тогда вздумал, что умираешь, ‹иб?
- Ќе могу помочитьсЯ. —ерт побери, ѓэйб, Я не могу даже...
€ тогда мы разглЯдели, как ѓэйб поднЯл тощее, морщинистое тельце,
которое мы звали ‹ибби, Ѓертраном ‹ибберхадом, и прижал его к своей
молодой груди. Љакое-то времЯ он молчал в темноте, потом спросил: - €
давно?
- „ва днЯ. Ѓоже, Я лопну! ‘таралсЯ вовсе не пить, только...
ѓэйб вжимал ‹ибби в себЯ, будто засохший старец мог перенЯть силу от
цветениЯ его молодости. Џотом он стал покачивать его, словно мать дитЯ. Ђ
‹ибби плакал - тихо-тихо.
- “ тебЯ была когда-нибудь девушка, ‹иб? Ќе просто так, на раз, а
особеннаЯ, одна-единственнаЯ на свете? - спросил вдруг ѓэйб.
Њы увидели, как от молодой груди приподнЯлась старческаЯ голова - на
дюйм, не больше.
- —то?
- „евушка. ЋсобеннаЯ девушка. ’акаЯ, чтоб когда идет или говорит, то
словно запах клубники чувствуешь?
- Ђ как же, - в голосе ‹ибби теперь слышалось не так уж много слез. -
Љонечно, была у менЯ такаЯ девушка. ‚ Ѓостоне. €тальЯнка. —ерные волосы и
глаза, как шлифованный уголь. •отела за менЯ выйти, было дело.
- ‹юбила?
- Ђга! € дурак же Я был. ‹юбил ее, да слишком глуп был, чтобы это
понЯть.
- “ менЯ тоже девушка была. Ѓернадетт. ‡вучит странновато, но это
точно ее имЯ было. Ђ глаза, знаешь, зеленые.
- ЉрасиваЯ, ѓэйб?
- …ще бы! Ѓудто первый день весны, когда знаешь, что стаЯл снег и
малиновка, может, скоро совьет гнездо над твоим окном. ‚от какаЯ
красавица!
- ѓэйб, Я тебЯ понимаю.
- ‹иб, а ты напивалсЯ когда-нибудь так, чтоб к чертЯм собачьим, чтоб
в стельку, а?
- Ќу-у! - ‚ голосе ‹ибби снова проступили слезы: - …ще как и еще
сколько! Љак-то в Ќью-‰орке три днЯ гудели. ‚ облаках, как воздушный змей,
летал, уже и понЯть не мог, где Я и что Я.
- € со мной такое было, - сказал ѓэйб. - ’оже в Ќью-‰орке. Њожно было
брать менЯ и сажать прЯмо посреди обезумевшего стада, и врЯд ли Я оказалсЯ
бы сообразительней скотины.
Њне показалось, что у ‹ибби вырвалсЯ смешок. ‡абавный такой легонький
смешочек, что обещал унЯть слезы, но еще не возвещал покоЯ.
- ‹иб, ты ж еще и морЯк и, наверное, повидал мир?
- ’окио, ‹ондон, в Ђвстралии две недели... џ побывал в пЯтидесЯти
шести странах.
- џ видел куда меньше.
€ тогда из-под мЯгких крыльев палатной тьмы выпорхнуло, будто мокрота
запузырилась в старом горле:
- ‡ато Я, ѓэйб, сейчас даже помочитьсЯ не могу...
- ’ы любил и тебЯ любили, ‹иб. Ќемного сыщетсЯ людей, кто скажет о
себе такое. ’ы чуть ли не во всех уголках мира побывал и многое повидал. €
напивалсЯ ты до радостной одури. Ќе забывай про все это.
’огда-то Я и уразумел, что ѓэйб вовсе не пыталсЯ отвратить старика от
мыслей о смерти. ‚место этого он старалсЯ убедить его, что и в смерти есть
достоинство, что надобно встретить последний час, высоко держа свою
облысевшую голову, знаЯ, что жизнь не была ни пустым бочонком, ни высохшим
руслом реки.
‹ибби кое-что из этого тоже понЯл.
Ћн сказал:
- ѓэйб, но Я ведь не хочу умирать.
- Ђ кто когда-нибудь хотел, ‹иб? џ не хочу, и ‘эм тоже.
- Ћт этого ведь больно!
- ’ы же говорил, что у тебЯ не болит?
- џ соврал, ѓэйб.
- ’ы здорово старалсЯ помочитьсЯ?
- Џоследний раз, кажетсЯ, даже кровь немного выступила. Ћ, ѓэйб,
кровь! џ старик, Я годами здесь гнил заживо и в глаза не видел ни неба, ни
девушек, ни единой газеты, а теперь с конца у менЯ кровь сочитсЯ, а пузо
мое вот-вот от напора разнесет в клочьЯ!
ѓэйб вытащил из койки "утку", поставил ее на пол.
- Џопробуй еще разок, ‹иб.
- Ќе хочу. ЋпЯть может кровь пойти.
- Ќу, длЯ менЯ, ‹иб. ‘делай это. Њожет, получитсЯ.
ѓэйб помог старику сесть и дал ему "утку".
- Џопробуй, ‹иб.
- Ћ, Њатерь ЃожьЯ, ѓэйб, больно!
- Џопробуй. Ќе спеши. ‘покойно.
’емень нависла ужасающаЯ.
- ѓэйб, Я... не могу Я! - ‹ибби плакал и задыхалсЯ. Њы слышали, как
"утка" упала на пол. Ђ ѓэйб уже тихо напевал, прижимаЯ старика к себе:
- ‹иб, ‹иб, ‹иб...
Ђ ‹ибби только стонал.
- ‚се с тобой будет в порЯдке.
- џ посплю, ладно? ќто будет: вроде ты просто заснул - и все.
- ’очно. ’олько и всего: просто поспать, просто заснуть.
‹ибби вздрогнул, легкие его - старые, шелестЯщие, как бумага, -
надсадно захрипели.
- € роботы ночью спЯт, ѓэйб. ’олько они всегда просыпаютсЯ.
‚ голосе ѓэйба сразу что-то изменилось:
- ’ы это о чем, ‹иб?
- Ќу, спЯт. ЏодзарЯжаютсЯ, сами себЯ к сети подключают. ђазве не
чертовщина, а, ѓэйб? ђоботы - а тоже спЯт.
ѓэйб положил старика на койку и долго шарил по стене, отыскиваЯ
ближайшую розетку.
- —ерт возьми, ‹ибби, ты не умрешь! Ћбещаю тебе. ‚ыход есть. …сли
пережечь предохранители, прихватить всю эту железную публику подключенной
к обесточенным розеткам... “ некоторых из нас сразу перехватило дыхание.
- ‹иб, ты слышишь менЯ? - ѓэйб уже сам плакал. - ‹иб?
‹ибби не отвечал и ответить не мог. Ћн был мертв и лежал вытЯнувшись
на сбившейсЯ в ком старой посеревшей простыне, покрывавшей его провисший
матрас. Љазалось, это только придало ѓэйбу решимости.
- …сть у кого-нибудь кусок железки? —то угодно металлическое?
‚се мы были тут крохоборами. “ Љью нашлась вилка, он ее припрЯтал,
когда ему однажды по ошибке принесли две. ‘ам Я годами сберегал кусок
медной проволоки, когда-то она крепила бирку к сетке моей койки. Њного лет
назад Я обнаружил ее, ползаЯ под койкой и пытаЯсь дознатьсЯ, нельзЯ ли
как-то поправить провал в матрасе.
ѓэйба чуть не убило током, и все же ему удалось сжечь предохранители:
весь зарЯд из сети всосала стараЯ койка, которой никто не пользовалсЯ -
никто из живущих, во всЯком случае, - койка, соединеннаЯ проволочкой со
столовой вилкой, которую он воткнул в розетку. Ќочное освещение, моргнув,
погасло, когда полетели предохранители.
„верь мы вышибали общими усилиЯми. ‡доровые упирались в нее спинами,
а инвалиды их подбадривали.
Њы и думать не думали о роботах-заменах, что несли дежурную службу,
пока основнаЯ команда стоЯла на подзарЯдке. ѓде-то в самой-самой глубине
сознаниЯ, может, мы и предполагали такое. Ќо перед нами был ‹ибби на койке
и ѓэйб, за которым мы шли. € нам уже на все было наплевать.
ѓэйб умер быстро. ‚о всЯком случае, так мне хочетсЯ думать. Ћн рухнул
в пламени, вылетевшем из робота-пистолета, - обуглившийсЯ, дымЯщийсЯ.
Ћстальные сражались, как сумасшедшие. Њне сломали ногу, так что Я рано
выпал из битвы. Ђ теперь одиннадцать коек пустуют, Я лежу на двенадцатой.
’ьма окружила плотно, говорить не о чем, да и нет никого, кому можно было
бы хоть что-то сказать.
‚се мои мысли сейчас только о том, о чем пишу. „умаю о ѓэйбе,
валившем длЯ забавы неуклюжих роботов; думаю о ‹ибби - как ѓэйб баюкал его
на койке, словно мать своего младенца. € пишу. ѓэйб как-то сказал мне, что
в моем возрасте быстрее всего забывают то, что случилось совсем-совсем
недавно. џ не смею забыть.

Last-modified: Thu, 05 Nov 1998 04:49:26 GMT
Ћцените этот текст: