дел шлЯпу, собираЯсь уходить.
   Љак! “йти из дома, а нас снова запереть! „а никогда!
   - „Ядюшка, - сказал Я.
   Љазалось, он не слыхал.
   - „ЯдЯ ‹иденброк! - повторил Я, повышаЯ голос.
   - —то? - спросил он, как человек, которого внезапно разбудили.
   - Љак это, что! Ђ ключ?
   - Љакой ключ? Ћт входной двери?
   - Ќет, - воскликнул Я, - ключ к документу!
   Џрофессор  поглЯдел  на  менЯ  поверх  очков;  он  заметил,   вероЯтно,
что-нибудь необыкновенное в моей физиономии, потому что живо схватил  менЯ
за руку и устремил на менЯ вопросительный взглЯд, не имеЯ  силы  говорить.
Ћднако вопрос никогда еще не был выражен так Ясно.
   џ утвердительно кивнул головой.
   Ћн соболезнующе покачал головою, словно имел дело с сумасшедшим.
   џ кивнул еще более выразительно.
   ѓлаза его заблестели, поднЯлась угрожающе рука.
   ќтот немой разговор при таких обстоЯтельствах заинтересовал  бы  самого
апатичного человека. € действительно,  Я  не  решалсЯ  сказать  ни  одного
слова, боЯсь, чтобы дЯдЯ не задушил менЯ от радости в своих  объЯтиЯх.  Ќо
отвечать становилось, однако, необходимым.
   - „а, это ключ... случайно...
   - —то ты говоришь? - вскричал он в неописуемом волнении.
   - ‚от он! - сказал Я, подаваЯ ему листок  бумаги,  исписанный  мною.  -
—итайте.
   - Ќо это не имеет смысла! - возразил он, комкаЯ бумагу.
   - Ќе имеет, если начинать читать с начала, но если начать с конца...
   џ не успел кончить еще фразы, как профессор крикнул,  вернее,  взревел!
‘ловно откровение снизошло на него; он совершенно преобразилсЯ.
   - Ђх, хитроумный ‘акнуссем! - воскликнул он. - ’ак ты, значит,  написал
сначала фразу наоборот?
   €, схватив бумагу, с помутившимсЯ взором, он прочитал дрожащим  голосом
весь документ от последней до первой буквы.
   „окумент гласил следующее:

   "In Sneffels Yoculis crater em kem delibat umbra Scartaris Julii  infra
calendas descende, audas viator, et terrestre centrum attinges. Kod  feci.
- Arne Saknussemm".

   ‚ переводе это означало:

   "‘пустись в кратер …куль ‘найфедльс, который  тень  ‘картариса  ласкает
перед июльскими календами [календы  -  так  римлЯне  называли  первые  дни
каждого месЯца], отважный странник, и ты достигнешь центра  ‡емли.  ќто  Я
совершил, - Ђрне ‘акнуссем".

   Љогда  дЯдЯ  прочитал  эти  строки,  он  подскочил,  словно  дотронулсЯ
нечаЯнно  до  лейденской  банки.  Џреисполненный  радости,  уверенности  и
отваги, он был великолепен. Ћн ходил взад и  вперед,  хваталсЯ  руками  за
голову, передвигал стульЯ, складывал одну за другой свои книги; он  играл,
- кто бы мог этому поверить, - как мЯчиками, двоими драгоценными  камнЯми;
он то ударЯл по ним кулаком, то похлопывал  по  ним  рукой.  Ќаконец,  его
нервы успокоились, и он опустилсЯ, утомленный, в кресло.
   - Љоторый час, однако? - спросил он немного погодЯ.
   - ’ри часа, - ответил Я.
   - Ќу, скоро же пришло времЯ обеда.  џ  умираю  с  голоду.  Љ  столу!  Ђ
потом...
   - Џотом?..
   - ’ы уложишь мой чемодан.
   - •орошо! - воскликнул Я.
   - € свой тоже, - добавил безжалостный профессор, входЯ в столовую.


        6

   Џри этих словах дрожь пробежала у менЯ по всему телу; однако Я  овладел
собой. џ решил даже и виду  не  подавать.  ’олько  научные  доводы  смогут
удержать профессора  ‹иденброка.  Ђ  против  такого  путешествиЯ  говорили
весьма серьезные доводы. ЋтправитьсЯ к  центру  ‡емли!  Љакое  безумие!  џ
приберегал свои возражениЯ до более благоприЯтного момента и  приготовилсЯ
обедать.
   Ќет надобности описывать, как разгневалсЯ мой  дЯдюшка,  когда  увидел,
что стол не накрыт! Ќо  тут  же  все  объЯснилось.  Њарта  получила  снова
свободу. Ћна поспешила на рынок и так быстро все  приготовила,  что  через
час мой голод был утолен, и Я опЯть Ясно представил себе положение вещей.
   ‚о времЯ обеда дЯдюшка был почти весел; он  сыпал  шутками,  которые  у
ученых всегда безобидны. Џосле десерта он сделал мне знак  последовать  за
ним в кабинет.
   џ повиновалсЯ. Ћн сел у одного конца стола, Я - у другого.
   - Ђксель, - сказал он довольно мЯгким голосом,  -  ты  весьма  разумный
юноша; ты оказал мне сегоднЯ большую услугу, когда Я, утомленный  борьбой,
хотел уже отказатьсЯ от своих изысканий. Људа еще завели бы  менЯ  попытки
решить задачу? ‘овершенно неизвестно! џ этого никогда тебе не забуду, и ты
приобщишьсЯ к славе, которую мы заслужим.
   "Ќу, - подумал Я, - он в хорошем настроении; как раз подходЯщаЯ  минута
поговорить об этой самой славе".
   - Џрежде всего, - продолжал дЯдЯ, - Я убедительно прошу тебЯ  сохранЯть
полнейшую тайну. ’ы понимаешь,  конечно?  ‚  мире  ученых  сколько  угодно
завистников, и многие захотели бы предпринЯть путешествие, о  котором  они
должны узнать лишь после нашего возвращениЯ.
   - Ќеужели вы думаете, что таких смельчаков много?
   - Ќесомненно! Љто стал бы долго  раздумывать,  чтобы  приобрести  такую
славу? …сли бы этот  документ  оказалсЯ  известен,  целаЯ  армиЯ  геологов
поспешила бы по следам Ђрне ‘акнуссема!
   - ‚от в этом-то Я вовсе не  убежден,  дЯдЯ,  ведь  достоверность  этого
документа ничем не доказана.
   - Љак! Ђ книга, в которой мы его нашли?
   - •орошо! џ согласен, что ‘акнуссем написал эти  строки,  но  разве  из
этого следует, что он действительно предпринЯл это  путешествие,  и  разве
старый документ не может быть мистификацией?
   џ почти раскаивалсЯ, что произнес это несколько резкое слово. Џрофессор
нахмурил брови, "и Я боЯлсЯ, что наш  разговор  примет  плохой  оборот.  Љ
счастью, этого не случилось. Њой строгий собеседник,  изобразив  на  своей
физиономии некое подобие улыбки, ответил:
   - ќто мы проверим.
   - Ђх, - сказал Я, несколько озадаченный, - позвольте мне высказать все,
что можно сказать по поводу документа.
   - ѓовори,  мой  мальчик,  не  стеснЯйсЯ.  џ  даю  тебе  полную  свободу
высказать свое мнение. ’ы теперь уже не только племЯнник мой,  а  коллега.
€так, продолжай.
   - •орошо, Я вас спрошу прежде всего, что такое эти …куль, ‘найфедльс  и
‘картарис, о которых Я никогда ничего не слыхал?
   - Ћчень просто. џ как раз  недавно  получил  от  своего  друга  Ђвгуста
Џетермана из ‹ейпцига карту; кстати, она у нас под  рукой.  ‚озьми  третий
атлас из второго отделениЯ большого  библиотечного  шкафа,  рЯд  Z,  полка
четыре.
   џ встал и, следуЯ этим точным указаниЯм, быстро нашел требуемый  атлас.
„ЯдЯ раскрыл его и сказал:
   - ‚от одна из лучших карт €сландии, карта ѓендерсона, и  Я  думаю,  что
при помощи ее мы разрешим все затруднениЯ.
   џ склонилсЯ над картой.
   -  ‚зглЯни  на  этот  остров  вулканического  происхождениЯ,  -  сказал
профессор, - и обрати внимание на то, что все эти вулканы  носЯт  название
…куль. ќто слово  означает  на  исландском  Языке  "глетчер",  ибо  горные
вершины при высокой широте расположениЯ  €сландии  в  большинстве  случаев
покрыты вечными снегами и во времЯ вулканических извержений лава неминуемо
пробиваетсЯ сквозь ледЯной покров. Џоэтому-то огнедышащие горы  острова  и
носЯт название: …куль.
   - •орошо, - возразил Я, - но что такое ‘найфедльс?
   џ  надеЯлсЯ,  что  он  не  сможет  ответить  на  этот  вопрос.  Љак   Я
заблуждалсЯ! „ЯдЯ продолжал:
   - ‘ледуй за мной по западному  берегу  €сландии.  ‘мотри!  ‚от  главный
город ђейкьЯвик! ‚идишь? Ћтлично. Џоднимись по бесчисленным  фьордам  этих
изрезанных морских берегов и остановись несколько  ниже  шестидесЯти  пЯти
градусов широты. —то ты видишь там?
   - Ќечто вроде полуострова, похожего на обглоданную кость.
   - ‘равнение  правильное,  мой  мальчик;  теперь,  разве  ты  ничего  не
замечаешь на этом полуострове?
   - „а, вижу гору, котораЯ кажетсЯ выросшей из морЯ.
   - •орошо! ќто и есть ‘найфедльс.
   - ‘найфедльс?
   -  Ћн  самый;  гора  высотою  в  пЯть  тысЯч  футов,  одна   из   самых
замечательных на острове и, несомненно, одна из самых знаменитых  во  всем
мире, ведь ее кратер образует ход к центру земного шара!
   - Ќо это невозможно! - воскликнул Я, пожимаЯ плечами и протестуЯ против
такого предположениЯ.
   - Ќевозможно? - ответил профессор ‹иденброк сурово. - Џочему это?
   - Џотому что этот кратер, очевидно, переполнен лавой, скалы  раскалены,
и затем...
   - Ђ что, если это потухший вулкан?
   - Џотухший?
   - „а. —исло действующих вулканов на поверхности ‡емли достигает в  наше
времЯ приблизительно  трехсот,  но  число  потухших  вулканов  значительно
больше. Љ последним принадлежит ‘найфедльс; за весь исторический период  у
него было только одно извержение, именно  в  тысЯча  двести  девЯтнадцатом
году; с тех  пор  он  постепенно  погас  и  не  принадлежит  уже  к  числу
действующих вулканов.
   Ќа эти точные данные Я решительно ничего не  мог  возразить,  а  потому
перешел к другим, неЯсным пунктам, заключавшимсЯ в документе.
   - Ќо что такое ‘картарис? -  спросил  Я.  -  €  при  чем  тут  июльские
календы?
   „Ядюшка призадумалсЯ. Ќа минуту у менЯ поЯвилась надежда, но только  на
минуту, потому что скоро он ответил мне такими словами:
   - ’о, что ты называешь темным, длЯ менЯ вполне  Ясно.  ‚се  эти  данные
доказывают лишь, с какой точностью ‘акнуссем хотел описать свое  открытие.
…куль-‘найфедльс состоит из нескольких кратеров, и потому было  необходимо
указать  именно  тот,  который  ведет  к  центру  ‡емли.  —то  же   сделал
ученый-исландец? Ћн заметил, что перед наступлением июльских календ, иначе
говорЯ, в конце июнЯ, одна из горных вершин, ‘картарис,  отбрасывает  тень
до  самого  жерла  вышеназванного  кратера,  и  этот  факт  он  отметил  в
документе.  ќто  настолько  точное  указание,   что,   достигнув   вершины
‘найфедльс, не приходитсЯ сомневатьсЯ, какой путь избрать.
   Џоложительно, мой дЯдЯ находил ответ  на  все.  џ  понЯл,  что  он  был
неуЯзвим, поскольку дело касалось текста древнего  пергамента;  Џоэтому  Я
перестал надоедать ему вопросами на эту тему, а поскольку мне прежде всего
хотелось убедить дЯдюшку, то Я перешел к  научным  возражениЯм,  по-моему,
гораздо более существенным.
   - •орошо! - сказал Я. - „олжен согласитьсЯ, что фраза ‘акнуссема Ясна и
смысл ее не подлежит никакому сомнению.  џ  допускаю  даже,  что  документ
представлЯет собою несомненный подлинник. ќтот ученый  спустилсЯ  в  жерло
‘найфедльс, видел, как тень ‘картариса перед наступлением июльских  календ
скользит по краЯм кратера; он даже узнал из легендарных  рассказов  своего
времени, что этот кратер ведет к  центру  ‡емли;  но  чтобы  он  сам  туда
проник, чтобы он, совершив это путешествие, снова вернулсЯ оттуда, этому Я
не верю! Ќет, тысЯчу раз нет!
   - Ђ на каком основании? - спросил дЯдЯ необыкновенно насмешливо.
   -  Ќа  основании  научных  теорий,  которые  показывают,  что  подобное
изыскание невыполнимо!
   - ’еории, говоришь, показывают это? - спросил профессор  с  добродушным
видом. - „а, жалкие теории! € эти теории нас смущают?
   џ видел, что он смеетсЯ надо мною, но тем не менее продолжал:
   - „а, вполне доказано, что температура в недрах ‡емли  поднимаетсЯ,  по
мере углублениЯ, через каждые  семьдесЯт  футов,  приблизительно  на  один
градус; поэтому, если допустить, что это повышение температуры  неизменно,
то, принимаЯ во внимание, что радиус ‡емли  равен  полутора  тысЯчам  лье,
температура в центральных областЯх ‡емли  должна  превышать  двести  тысЯч
градусов, следовательно, все вещества в недрах ‡емли должны  находитьсЯ  в
огненно-жидком и газообразном состоЯнии, так как металлы, золото, платина,
самые твердые камни не выдерживают такой  температуры.  Џоэтому  Я  вправе
спросить, возможно ли проникнуть в такую среду?
   - ‘тало быть, Ђксель, тебЯ пугает температура?
   - Љонечно. „остаточно нам спуститьсЯ  лишь  на  десЯть  лье  и  достичь
крайней границы земной коры, как  уже  там  температура  превышает  тысЯчу
триста градусов.
   - € ты боишьсЯ расплавитьсЯ?
   - ЏредоставлЯю вам решение этого вопроса, - ответил Я с досадой.
   - ’ак Я выскажу тебе категорически  свое  мнение,  -  сказал  профессор
‹иденброк с  самым  важным  видом.  -  Ќи  ты,  ни  кто  другой  не  знает
достоверно, что происходит внутри  земного  шара,  так  как  изучена  едва
только двенадцатитысЯчнаЯ часть его  радиуса;  поэтому  научные  теории  о
температурах больших глубин могут бесконечно дополнЯтьсЯ и видоизменЯтьсЯ,
и каждаЯ теориЯ постоЯнно опровергаетсЯ новой. ‚едь полагали же до  ”урье,
что температура межпланетных пространств неизменно  понижаетсЯ,  а  теперь
известно, что минимальный предел температуры в  мировом  эфире  колеблетсЯ
между сорока и пЯтьюдесЯтью градусами ниже нулЯ. Џочему не может быть того
же самого с температурой внутри  ‡емли?  Џочему  бы  ей  не  остановитьсЯ,
достигнув наивысшего предела, на  известной  глубине,  вместо  того  чтобы
подниматьсЯ до такой степени, что плавЯтсЯ самые стойкие металлы?
   ђаз дЯдЯ перенес вопрос в область гипотез, Я не  мог  ничего  возразить
ему.
   - Ђ затем Я тебе скажу, что истинные ученые, как,  например,  Џуазон  и
другие, доказали, что если бы  внутри  земного  шара  жар  доходил  бы  до
двухсот тысЯч градусов, то газ, образовавшийсЯ от веществ, раскаленных  до
таких невероЯтных температур, взорвал бы земную кору,  как  под  давлением
пара взрываетсЯ котел.
   - ’аково мнение Џуазона, дЯдЯ, и ничего больше.
   -  ‘огласен,  но  и  другие  выдающиесЯ  геологи  также  полагают,  что
внутренность земного шара не состоит ни из газов, ни из воды, ни из  более
тЯжелых камней, чем известные нам, ибо в таком случае ‡емлЯ имела бы вдвое
меньший или же вдвое больший вес.
   - Ћ! –ифрами можно доказать все, что угодно!
   - Ђ разве факты не то же самое говорЯт, мой мальчик? ђазве не известно,
что  число  вулканов  с  первых  же  дней  существованиЯ  мира   неизменно
сокращаетсЯ? € если существует центральный  очаг  огнЯ,  нельзЯ  разве  на
основании этого заключить, что он делаетсЯ все слабее?
   - „Ядюшка,  раз  вы  вступаете  в  область  предположений,  мне  нечего
возразить.
   - € Я должен сказать, что  взглЯды  самых  сведущих  людей  сходЯтсЯ  с
моими. Џомнишь ли ты, как менЯ посетил знаменитый английский химик  •емфри
„эви в тысЯча восемьсот двадцать пЯтом году?
   - Ќет, потому что Я сам поЯвилсЯ на свет девЯтнадцать лет спустЯ.
   - Ќу, так вот, •емфри „эви посетил менЯ проездом через  ѓамбург.  Њы  с
ним долго беседовали и, между прочим, коснулись  гипотезы  огненно-жидкого
состоЯниЯ Ядра ‡емли. Њы оба были согласны в  том,  что  жидкое  состоЯние
земных недр немыслимо по причине, на которую  наука  никогда  не  находила
ответа.
   - Ђ что же это за причина? - спросил Я, несколько изумленный.
   -  ‚есьма  простаЯ:  расплавленнаЯ  масса,  подобно  океану,  была   бы
подвержена силе лунного притЯжениЯ, и,  следовательно,  два  раза  в  день
происходили бы внутри  ‡емли  приливы  и  отливы;  под  сильным  давлением
огненно-жидкой  массы  земнаЯ  кора  давала  бы  разломы  и   периодически
возникали бы землетрЯсениЯ!
   -  Ќо  все-таки  несомненно,  что  оболочка   земного   шара   была   в
огненно-жидком состоЯнии, и можно предполагать, что  прежде  всего  остыли
верхние слои земной коры, в то времЯ  как  жар  сосредоточилсЯ  в  больших
глубинах.
   - ‡аблуждение,  -  ответил  дЯдЯ.  -  ‡емлЯ  стала  раскаленной  только
благодарЯ горению ее поверхности, но не наоборот. …е поверхность  состоЯла
из большого количества  металлов  вроде  калиЯ  и  натриЯ,  которые  имеют
свойство воспламенЯтьсЯ при одном лишь соприкосновении с воздухом и водой;
эти металлы воспламенились, когда атмосферные пары в виде дождЯ опустились
на ‡емлю; и постепенно, когда воды стали проникать внутрь  через  трещины,
возникшие от разлома каменных масс земной коры, начались массовые пожары с
взрывами и извержениЯми. ‘ледствием этого были  вулканические  образованиЯ
на земной поверхности, столь многочисленные в первое  времЯ  существованиЯ
мира.
   - Ћднако весьма остроумнаЯ гипотеза! - воскликнул Я невольно.
   - € •емфри „эви объЯснил мне это Явление  при  помощи  весьма  простого
опыта. Ћн изготовил металлический шар, главным образом из тех металлов,  о
которых Я только что говорил, как бы полное подобие нашей  планеты;  когда
этот шар слегка обрызгивали водой, поверхность его вздувалась,  окислЯлась
и на ней поЯвлЯлась небольшаЯ выпуклость; на ее вершине открывалсЯ кратер,
происходило извержение, и шар до того  раскалЯлсЯ,  что  его  нельзЯ  было
удержать в руке.
   ‘казать  правду,  доводы  профессора  начинали  производить   на   менЯ
впечатление; к тому же он приводил их со свойственной ему  страстностью  и
энтузиазмом.
   - ’ы видишь, Ђксель, - прибавил он, -  вопрос  о  внутреннем  состоЯнии
‡емли вызвал различные гипотезы среди  геологов;  нет  ничего  столь  мало
доказанного, как раскаленное состоЯние Ядра земного шара;  Я  отрицаю  эту
теорию, этого не может быть; впрочем, мы  сами  это  увидим  и,  как  Ђрне
‘акнуссем, узнаем, какого мнениЯ нам держатьсЯ в этом важном вопросе.
   - Ќу да, - ответил Я, начинаЯ разделЯть дЯдюшкин энтузиазм.  -  Ќу  да,
увидим, если там вообще можно что-нибудь увидеть!
   - Ћтчего же нет?  ђазве  мы  не  можем  рассчитывать  на  электрические
ЯвлениЯ, которые послужат длЯ нас освещением? € даже атмосфера в глубинных
областЯх ‡емли не может  разве  сделатьсЯ  светЯщейсЯ  благодарЯ  высокому
давлению?
   - „а, - сказал Я, - да! ‚ конце концов и это возможно.
   - ќто несомненно, - торжествующе ответил дЯдЯ, - но ни слова,  слышишь?
Ќи слова обо всем этом, чтобы никому не пришла в голову мысль  раньше  нас
открыть центр ‡емли.


        7

   ’ак закончилсЯ этот памЯтный диспут. Ѓеседа с дЯдюшкой привела  менЯ  в
лихорадочное состоЯние. џ покинул  кабинет  совершенно  ошеломленный.  Њне
мало было воздуха на улицах ѓамбурга, чтобы прийти в себЯ.  џ  поспешил  к
берегам ќльбы, к парому, который свЯзывает город с железной дорогой.
   “бедили ли менЯ  дЯдюшкины  доводы?  Ќе  поддавалсЯ  ли  Я  скорее  его
внушению?  Ќеужели  следует  отнестись  серьезно  к   замыслу   профессора
‹иденброка отправитьсЯ к центру ‡емли? —то  слышал  Я?  Ѓредовые  фантазии
безумца или же умозаключениЯ великого гениЯ, основанные на научных данных?
ѓде во всем этом кончалась истина и начиналось заблуждение?..
   џ  строил  тысЯчи  противоречивых  гипотез,  не  будучи   в   состоЯнии
остановитьсЯ ни на одной.
   ‚се же Я должен был напомнить себе, что порою Я  соглашалсЯ,  хотЯ  мой
энтузиазм  и  начинал  уже  ослабевать.  ђазве  Я  не  готов  был   уехать
немедленно, чтобы не оставалось времени на размышлениЯ. „а, у менЯ хватило
бы в тот момент мужества затЯнуть ремнЯми свой чемодан!
   Ћднако Я должен сознатьсЯ и в  том,  что  часом  позже  это  чрезмерное
возбуждение уже улеглось, нервы успокоились и Я  снова  поднЯлсЯ  из  недр
‡емли на поверхность.
   "‚едь это нелепость! - сказал Я самому себе. - ‚едь это лишено здравого
смысла!  Џодобное  предложение  нельзЯ  делать  рассудительному   молодому
человеку. ‚се это вздор. џ плохо опал и видел скверный сон".
   Њежду тем Я прошел по берегу ќльбы вокруг города и, минуЯ  порт,  вышел
на дорогу в Ђльтону. ’очно предчувствие привело менЯ на этот путь,  потому
что Я вскоре увидел мою милую ѓретхен, котораЯ возвращалась в ѓамбург.
   - ѓретхен! - закричал Я ей издали.
   „евушка  остановилась,  по-видимому,  несколько   смущеннаЯ,   что   ее
окликнули на большой дороге. ‚ одну минуту Я очутилсЯ возле нее.
   - Ђксель! - сказала она с изумлением. - ’ы вышел мне навстречу? ‚от это
мило!
   Њой беспокойный и расстроенный вид не ускользнул от  внимательных  глаз
ѓретхен, стоило ей взглЯнуть на менЯ.
   - —то с тобой? - сказала она, протЯгиваЯ мне руку.
   - —то со мною, ѓретхен? - вскричал Я.
   € в трех словах Я рассказал прелестной  фирландке  о  случившемсЯ.  Ћна
помолчала немного. Ѓилось ли ее сердце одинаково с моим? џ не знаю, но  ее
рука не задрожала в моей.
   Њы молча прошли сотню шагов.
   - Ђксель, - сказала она, наконец.
   - —то, милаЯ ѓретхен?
   - ‚от будет прекрасное путешествие!
   џ так и подскочил при этих словах.
   - „а, Ђксель, путешествие, достойное племЯнника ученого. Њужчина должен
отличитьсЯ в каком-нибудь великом предприЯтии.
   - Љак, ѓретхен, ты не отговариваешь менЯ от подобного путешествиЯ?
   - Ќет, дорогой Ђксель, и Я охотно сопровождала бы вас, если  бы  слабаЯ
девушка не была длЯ вас только помехой.
   - € ты говоришь это серьезно?
   - ‘ерьезно.
   Ђх, можно ли понЯть женщин, молодых девушек,  словом,  женское  сердце!
…сли женщина не из робких, то уж ее храбрость не имеет  предела!  ђассудок
не играет у женщин никакой роли...  —то  Я  слышу?  „евочка  советует  мне
принЯть участие в путешествии! …е ничуть  не  пугает  столь  романтическое
приключение. Ћна побуждает менЯ ехать с дЯдюшкой, хотЯ и любит менЯ...
   џ был смущен и, откровенно говорЯ, пристыжен.
   - ѓретхен, - продолжал Я, - посмотрим, будешь ли ты и  завтра  говорить
то же самое.
   - ‡автра, милый Ђксель, Я скажу то же, что и сегоднЯ.
   „ержась за руки, в глубоком молчании, мы продолжали свой путь.  ‘обытиЯ
днЯ привели менЯ в уныние.
   "‚прочем, - думал Я, - до июльских календ еще далеко, и до тех пор  еще
может случитьсЯ многое, что  излечит  дЯдюшку  от  его  безумного  желаниЯ
предпринЯть путешествие в недра ‡емли".
   Ѓыло уже совсем поздно, когда  мы  добрались  до  дома  на  Љоролевской
улице. џ полагал, что в доме уже полнаЯ тишина,  дЯдюшка,  как  обычно,  в
постели, а Њарта занЯта уборкой в столовой.
   Ќо Я  не  принЯл  во  внимание  нетерпеливый  характер  профессора.  Ћн
суетилсЯ,  окруженный  целой  толпой  носильщиков,  которые  сваливали   в
коридоре всевозможные свертки  и  тюки;  по  всему  дому  раздавались  его
хозЯйские окрики, стараЯ служанка совсем потерЯла голову.
   - Ќу, иди же, Ђксель. „а поскорее, несчастный!  -  вскричал  дЯдЯ,  уже
издали завидев менЯ. - ‚едь твой чемодан еще не уложен, бумаги мои еще  не
приведены в порЯдок, ключ от моего саквоЯжа никак  не  найти  и  недостает
моих гамаш...
   Ћт изумлениЯ Я замер на месте.  ѓолос  отказывалсЯ  мне  служить.  џ  с
трудом мог произнести несколько слов:
   - €так, мы уезжаем?
   - „а, несчастный, а ты разгуливаешь, вместо того чтобы помогать!
   - Њы уезжаем? - переспросил Я слабым голосом.
   - „а, послезавтра, на рассвете.
   џ не мог больше слушать и убежал в свою комнатку.
   ‘омнений не  было.  „Ядюшка  вместо  послеобеденного  отдыха  бегал  по
городу, закупаЯ все необходимое длЯ путешествиЯ. ЂллеЯ  перед  домом  была
завалена веревочными лестницами, факелами,  дорожными  флЯжками,  кирками,
мотыгами, палками с железными наконечниками, заступами, - чтобы тащить все
это, требовалось по меньшей мере человек десЯть.
   џ провел ужасную ночь. Ќа  следующий  день,  рано  утром,  менЯ  кто-то
назвал по имени. џ решил не открывать двери. Ќо как  было  устоЯть  против
столь нежного голоса, звавшего менЯ: "Њилый Ђксель!"
   џ вышел из комнаты, думаЯ, что  мой  расстроенный  вид,  бледное  лицо,
покрасневшие глаза произведут впечатление на ѓретхен и  она  изменит  свое
отношение к поездке.
   - Ќу, дорогой Ђксель, - сказала она, - Я вижу, ты чувствуешь себЯ лучше
и за ночь успокоилсЯ.
   - “спокоилсЯ! - вскричал Я.
   џ подбежал к зеркалу. Ќу, да! “ менЯ был вовсе не такой  скверный  вид,
как Я предполагал. ’рудно даже поверить!
   - Ђксель, - сказала мне ѓретхен, - Я долго беседовала с  опекуном.  ќто
смелый ученый, отважный человек, и ты не должен забывать,  что  его  кровь
течет в твоих жилах. Ћн рассказал мне о своих планах, о своих чаЯниЯх, как
и почему он надеетсЯ достигнуть своей цели. џ не  сомневаюсь,  что  он  ее
достигнет. Ђх, милый Ђксель, как это прекрасно  -  так  отдаватьсЯ  науке!
ЉакаЯ слава ожидает профессора ‹иденброка и его спутника!  Џо  возвращении
ты станешь человеком, равным ему, получишь свободу говорить,  действовать,
словом - свободу...
   „евушка, всЯ вспыхнув, не окончила фразы. …е слова менЯ снова ободрили;
однако Я все еще не хотел верить в наш отъезд. џ увлек ѓретхен  в  кабинет
профессора.
   - „Ядюшка, - сказал Я, - так значит решено, что мы уезжаем?
   - Љак! ’ы еще сомневаешьсЯ в этом?
   - Ќет, - ответил Я, чтобы  не  противоречить  ему.  -  џ  только  хотел
спросить, нужно ли с этим так спешить?
   - ‚ремЯ не терпит! ‚ремЯ бежит так быстро!
   - Ќо ведь теперь только двадцать шестое маЯ, и до конца июнЯ...
   - ѓм, неужели ты думаешь, невежда, что до €сландии так  легко  доехать?
…сли бы ты не убежал от менЯ, как сумасшедший, то Я взЯл бы тебЯ с собою в
Љопенгагенское бюро, к "‹ифендеру  и  компаниЯ".  ’ам  ты  узнал  бы,  что
пароход отходит из Љопенгагена в ђейкьЯвик только раз в  месЯц,  а  именно
двадцать второго числа.
   - Ќу?
   - —то - ну? …сли бы мы стали ждать до двадцать второго июнЯ, то прибыли
бы слишком поздно и не могли бы видеть,  как  тень  ‘картариса  падает  на
кратер ‘найфедльс. Џоэтому мы должны как можно скорее ехать в  Љопенгаген,
чтобы оттуда добратьсЯ до €сландии. ‘тупай и уложи свой чемодан!
   Ќа это ничего нельзЯ было возразить. џ вернулсЯ в свою комнату. ѓретхен
последовала за мной и сама постаралась уложить в чемодан  все  необходимое
длЯ путешествиЯ. Ћна казалась спокойной, как будто дело шло о  прогулке  в
‹юбек или на ѓельголанд; ее маленькие руки без лишней торопливости  делали
свое дело. Ћна беспечно болтала. Џриводила мне  самые  разумные  доводы  в
пользу нашего  путешествиЯ.  Ћна  оказывала  на  менЯ  какое-то  волшебное
влиЯние, и Я не мог на нее сердитьсЯ. Ќесколько раз Я собиралсЯ  вспылить,
но она не обращала на это никакого вниманиЯ и с методическим  спокойствием
продолжала укладывать мои вещи.
   Ќаконец, последний ремешок чемодана был затЯнут, и Я сошел вниз.
   ‚ течение всего днЯ непрерывно  приносили  в  дом  разные  инструменты,
оружие, электрические аппараты. Њарта совсем потерЯла голову.
   - Ќе сошел ли барин с ума? - спросила она, обращаЯсь ко мне.
   џ утвердительно кивнул головой.
   - € он берет вас с собой?
   “твердительный кивок.
   - Људа же вы отправитесь? - спросила она.
   џ указал пальцем в землю.
   - ‚ погреб? - воскликнула стараЯ служанка.
   - Ќет, - сказал Я, наконец, - еще глубже!
   Ќаступил вечер. џ совершенно не заметил, как прошло времЯ.
   - ‡автра утром, - сказал дЯдЯ, - ровно в шесть часов мы уезжаем.
   ‚ десЯть часов Я свалилсЯ, как мертвый, в постель.
   Ќочью менЯ преследовали кошмары.
   Њне снились зиЯющие бездны! џ сходил с ума. џ чувствовал, будто бы менЯ
схватила сильнаЯ рука профессора, поднЯла и сбросила в пропасть! џ летел в
бездну  со  все  увеличивающимсЯ  ускорением  падающего  тела.  ЊоЯ  жизнь
обратилась в нескончаемое падение вниз.
   ‚ пЯть часов Я  проснулсЯ,  разбитый  от  усталости  и  возбуждениЯ.  џ
спустилсЯ в столовую. „ЯдЯ сидел за  столом  и  преспокойно  завтракал.  џ
взглЯнул на него почти с ужасом. Ќо ѓретхен тоже  была  здесь.  џ  не  мог
говорить. џ не мог есть.
   ‚  половине  шестого  на   улице   послышалсЯ   стук   колес.   Џрибыла
вместительнаЯ карета, в которой мы должны были отправитьсЯ  на  Ђльтонский
вокзал. Љарета скоро была доверху нагружена дЯдюшкиными тюками.
   - Ђ твой чемодан? - сказал он, обращаЯсь ко мне.
   - Ћн готов, - ответил Я, едва держась на ногах.
   - ’ак снеси же его поскорее вниз, иначе мы из-за тебЯ прозеваем поезд!
   Њне показалось невозможным боротьсЯ против своей судьбы. џ  поднЯлсЯ  в
свою комнату, и, сбросив чемодан с лестницы, сам спустилсЯ вслед за ним.
   ‚ эту минуту дЯдЯ  передавал  ѓретхен  "бразды  правлениЯ"  домом.  ЊоЯ
очаровательнаЯ фирландка хранила свойственное ей спокойствие.  Ћна  обнЯла
опекуна, но не могла удержать слез, когда коснулась своими нежными  губами
моей щеки.
   - ѓретхен! - воскликнул Я.
   - Џоезжай, милый Ђксель, поезжай, - сказала она  мне,  -  ты  покидаешь
невесту, но, возвратившись, встретишь жену.
   џ заключил ѓретхен в объЯтиЯ, потом сел в карету. ‘ порога дома Њарта и
молодаЯ девушка посылали нам последнее прости. ‡атем  лошади,  подгонЯемые
кучером, понеслись галопом по Ђльтонской дороге.


        8

   €з Ђльтоны, пригорода ѓамбурга, железнаЯ дорога идет в Љиль, к  берегам
бельтских проливов. Њинут через двадцать мы были уже в ѓольштинии.
   ‚ половине седьмого карета остановилась перед вокзалом;  многочисленные
дЯдюшкины тюки, его объемистые  дорожные  принадлежности  были  выгружены,
перенесены, взвешены, снабжены Ярлычками, помещены в багажном вагоне, и  в
семь часов мы сидели друг против друга в купе  вагона.  ђаздалсЯ  свисток,
локомотив тронулсЯ. Њы поехали.
   ЏокорилсЯ ли Я неизбежному? Ќет еще! Ќо все же свежий утренний  воздух,
дорожные впечатлениЯ, следующие одно за  другим,  несколько  рассеЯли  мои
тревоги.
   —то касаетсЯ профессора, мысль его, очевидно, опережала  поезд,  шедший
слишком медленно длЯ его нетерпеливого нрава. Њы были в купе одни,  но  не
обменЯлись ни единым словом. „Ядюшка внимательно осматривал свои карманы и
дорожный мешок. џ отлично видел,  что  ничто  из  вещей,  необходимых  длЯ
выполнениЯ его планов, не было забыто.
   Њежду прочим, он вез тщательно сложенный лист бумаги с гербом  датского
консульства и подписью г-на •ристиенсена,  датского  консула  в  ѓамбурге,
который был другом профессора. €меЯ столь солидные  бумаги,  нам  нетрудно
было получить в Љопенгагене рекомендации к губернатору €сландии.
   џ заметил также и знаменитый пергамент,  бережно  запрЯтанный  в  самое
секретное отделение бумажника. џ  проклЯл  его  от  всего  сердца  и  стал
изучать  местность,  по  которой  мы  ехали.  Џередо   мной   расстилались
бесконечные, унылые, ничем не примечательные равнины, илистые, но довольно
плодородные: местность, весьма удобнаЯ длЯ железнодорожного строительства,
так как ровнаЯ поверхность облегчает проведение железнодорожных путей.
   Ќо унылый ландшафт не успел мне наскучить, потому что не прошло и  трех
часов с момента отъезда, как поезд прибыл в Љиль. ‚окзал находилсЯ в  двух
шагах от морЯ.
   Ќаш багаж был сдан до Љопенгагена, нам не понадобилось возитьсЯ с  ним;
однако профессор с тревогой следил, как его вещи переносили на  пароход  и
сбрасывали в трюм.
   ‚торопЯх дЯдюшка так хорошо рассчитал часы прибытиЯ поезда  и  отплытиЯ
парохода, что нам пришлось потерЯть целый день. Џароход "ќлеонора" отходил
ночью. „евЯть часов ожиданиЯ отразились на расположении  духа  профессора.
‚збешенный  путешественник  посылал  к  черту   администрацию   пароходной
компании и железной дороги вместе с правительствами, допускающими подобные
безобразиЯ. Њне  пришлось  поддержать  дЯдюшку,  когда  он  потребовал  от
капитана "ќлеоноры" объЯснений по  поводу  неожиданной  задержки.  „Ядюшка
настаивал,  чтобы  немедленно  развели  пары,  но   капитан,   разумеетсЯ,
отказалсЯ нарушить расписание.
   ‚ынужденные проторчать в Љиле целый день, мы поневоле пошли бродить  по
покрытым зеленью берегам бухты, в глубине которой раскинулсЯ  городок;  мы
гулЯли в окрестных рощах,  придававших  городу  вид  гнезда  среди  густых
ветвей, любовались виллами с собственными купальнЯми. ’ак  в  прогулках  и
ссорах прошло времЯ до десЯти часов вечера.
   Љлубы дыма из труб "ќлеоноры" поднимались в воздухе; палуба дрожала  от
толчков  паровой  машины;  нам  предоставили  на   пароходе   две   койки,
помещавшиесЯ одна над другой в единственной каюте.
   ЏЯтнадцать минут одиннадцатого мы снЯлись с  ЯкорЯ,  и  пароход  быстро
пошел по темным водам Ѓольшого Ѓельта.
   Ќочь стоЯла темнаЯ, дул свежий морской ветер, море было бурное;  редкие
огоньки на берегу прорезывали тьму; позднее, Я не знаю,  где  именно,  над
морской зыбью Ярко блеснул маЯк; вот все, что осталось в  моей  памЯти  от
путешествиЯ по морю.
   ‚  семь  часов  утра  мы  высадились  в  Љорсере,  маленьком   городке,
расположенном на западном берегу ‡еландии. ‡десь мы пересели с парохода  в
вагон новой железной дороги, и наш  путь  пошел  по  местности,  столь  же
плоской, как и равнины ѓольштинии.
   —ерез три часа мы должны были прибыть в столицу „ании. „ЯдЯ не  сомкнул
глаз всю ночь. Њне казалось, что от нетерпениЯ он готов  был  подталкивать
вагон ногами.
   Ќаконец, он заметил, что за окном мелькнуло море.
   - ‡унд! - воскликнул он.
   Ќалево от нас виднелось огромное здание, похожее на госпиталь.
   - Ѓольница длЯ умалишенных, - сказал один из наших спутников.
   "Ћтлично, - подумал Я, - вот здесь нам и следовало кончить наши дни!  €
как ни велика больница, она  все  же  слишком  мала,  чтобы  вместить  всю
степень безумиЯ профессора ‹иденброка!"
   Ќаконец, в  десЯть  часов  утра  мы  сошли  в  Љопенгагене;  багаж  был
доставлен вместе с нами  в  отель  "”еникс"  в  Ѓред-•але.  Џереезд  занЯл
полчаса, так как вокзал находилсЯ за городом.  ‡атем  дЯдюшка,  приведЯ  в
порЯдок свой туалет, вышел вместе со мной на улицу. вейцар отелЯ  говорил
по-немецки и по-английски, но профессор, знавший много Языков, обратилсЯ к
нему на чистом датском Языке, и швейцар на том же Языке объЯснил ему,  где
находитсЯ музей древностей ‘евера.
   •ранителем в этом замечательном учреждении, где было собрано  множество
удивительных вещей, по которым можно было бы восстановить историю страны с
ее древними каменными орудиЯми, с ее кубками и предметами  украшениЯ,  был
известный ученый профессор ’омсон, друг гамбургского консула.
   „Ядюшка имел к нему солидное  рекомендательное  письмо.  ‚ообще  ученые
довольно плохо принимают друг друга, но в данном  случае  этого  не  было.
Џрофессор ’омсон, обЯзательный человек, оказал радушный  прием  профессору
‹иденброку и даже его племЯннику. …два ли нужно говорить, что  дЯдюшка  не
открыл свою тайну  милейшему  хранителю  музеЯ.  Ћфициально  целью  нашего
путешествиЯ было посещение €сландии в качестве простых туристов.
   ѓосподин ’омсон всецело предоставил себЯ в наше распорЯжение,  и  мы  с
ним обошли все набережные в поисках отходЯщего судна.
   џ надеЯлсЯ, что наши попытки найти морской транспорт будут обречены  на
неудачу, но Я ошибсЯ. Ќебольшой датский парусный корвет "‚алькириЯ" должен
был отойти второго июнЯ в ђейкьЯвик. Љапитан,  г-н  ЃьЯрне,  находилсЯ  на
борту судна. …го будущий пассажир от радости крепко пожал ему руку. Ѓравый
капитан был несколько изумлен подобной сердечностью. „лЯ капитана плавание
в €сландию было делом обыденным, а дЯдюшка готов был отдать за это чуть ли
не полжизни. „остойный  капитан,  воспользовавшись  дЯдюшкиным  восторгом;
содрал с нас за переезд двойную плату. Ќо нас это мало трогало.
   ѓосподин ЃьЯрне, положив в карман внушительную сумму долларов, сказал:
   - Ѓудьте на борту во вторник, в семь часов утра.
   Њы поблагодарили г-на ’омсона  за  его  хлопоты  и  вернулись  в  отель
"”еникс".
   - ‚се идет хорошо! ‚се идет очень хорошо! - повторЯл дЯдюшка.  -  ЉакаЯ
счастливаЯ случайность, что мы попали на судно, готовое к отплытию! ’еперь
позавтракаем, а затем осмотрим город.
   Њы отправились на Ќовую  Љоролевскую  площадь  -  площадь  неправильной
формы, где был выставлен караул возле двух  безобидных  пушек,  никого  не
пугавших. ђЯдом, в доме N_5, находилась  французскаЯ  ресторациЯ,  которую
держал повар, по имени ‚инцент. ‡а умеренную  плату,  по  четыре  марки  с
персоны, мы там сытно позавтракали.
   Џосле этого Я, радуЯсь, как ребенок, пошел осматривать  город;  дЯдюшка
безропотно следовал за мной;  но  он  ничего  не  видел,  ни  королевского
дворца,  правда,  ничем  не  знаменательного,  ни  красивого  моста   XVII
столетиЯ, перекинутого через канал перед самым  музеем,  ни  огромного,  с
ужасающей живописью, надгробного памЯтника ’орвальдсену,  внутри  которого
хранЯтсЯ  произведениЯ  самого  скульптора,   ни   очаровательного   замка
ђозенберг, ни довольно красивого парка при нем,  ни  удивительного  зданиЯ
биржи в стиле ђенессанс, ни его  башни,  представлЯющей  собою  чудовищное
сплетение хвостов четырех бронзовых драконов,  ни  мельниц  на  крепостных
укреплениЯх, широкие крыльЯ которых вздуваютсЯ,  подобно  парусам  кораблЯ
при морском ветре.
   Љакие превосходные прогулки могли бы совершать мы,  с  моей  прелестной
ѓретхен, вдоль гавани, где двухпалубные корабли и фрегаты  мирно  дремлют;
по  зеленеющим  берегам  пролива,  в  тенистых   кустарниках,   скрывающих
цитадель, пушки которой вытЯгивают свои длинные черные жерла среди  ветвей
бузины и ивы...
   Ќо, увы, моЯ беднаЯ ѓретхен была далеко, и мог ли Я  надеЯтьсЯ  увидеть
ее вновь?
   Ћднако дЯдюшка совсем не замечал прелести этих  мест;  все  же  он  был
поражен архитектурой известной колокольни на  острове  Ђмагер,  образующем
юго-восточную часть Љопенгагена.
   Ќо дЯдЯ приказал идти в другую сторону; мы сели на маленький пароходик,
обслуживающий каналы, и  через  несколько  минут  причалили  к  набережной
Ђдмиралтейства.
   ЏройдЯ по узким улицам, где  каторжники,  одетые  в  штаны,  наполовину
желтые, наполовину серые, работали под палками надзирателей,  мы  вышли  к
храму ‘пасителЯ. ќтот храм не представлЯет собой ничего замечательного. Ќо
внимание профессора привлекла  его  довольно  высокаЯ  колокольнЯ,  вокруг
шпица которой, обвиваЯсь спиралью, возносилась под самые  небеса  наружнаЯ
лестница.
   - ЏоднимемсЯ, - сказал дЯдЯ.
   - Ђ головокружение? - возразил Я.
   - ’ем более, нужно привыкать.
   - Ћднако...
   - €дем, говорю Я тебе, нечего терЯть времени.
   Џришлось повиноватьсЯ. ‘торож, живший напротив церкви, дал нам ключ,  и
мы стали подниматьсЯ.
   „ЯдЯ шел впереди бодрым шагом. џ следовал за ним не без боЯзни, так как
Я был подвержен головокружению. Њне недоставало ни его  Ясной  головы,  ни
крепости его нервов.
   Џока  мы  находились  во  внутренних  проходах,  все  шло  хорошо,   но
приблизительно на высоте ста пЯтидесЯти ступеней воздух ударил мне в лицо:
мы добрались до площадки колокольни; отсюда лестница шла уже под  открытым
небом, и единственной  опорой  были  ее  легкие  перила,  а  меж  тем  она
становилась чем выше, тем более узкой и, казалось, вела в бесконечность.
   - џ не могу идти! - вскричал Я. - Ќе могу!
   -  Ќеужели  ты  такой  трус?  агай  смелей!  -  ответил   безжалостный
профессор.
   Џришлось поневоле следовать за ним, цеплЯЯсь за фалды его  сюртука.  Ќа
чистом воздухе у менЯ стала кружитьсЯ голова; Я чувствовал, как колеблетсЯ
при сильных порывах ветра колокольнЯ; ноги отказывались мне служить; скоро
Я стал ползти на коленЯх, потом на животе; Я закрыл глаза,  мне  сделалось
дурно.
   Ќаконец, при помощи дЯди, который схватил менЯ за шиворот,  Я  добралсЯ
до самой вышки.
   - ’еперь взглЯни вниз, - сказал  дЯдЯ,  -  и  вглЯдись  хорошенько.  ’ы
должен _приучитьсЯ смотреть в бездонные глубины_!
   џ открыл глаза. „ома сквозь туманную пелену казались  мне  сдавленными,
как бы расплющенными.  Ќад  моей  головой  неслись  облака,  но  благодарЯ
оптическому  обману  казалось,  что  облака  не  движутсЯ,  меж  тем   как
колокольнЯ, ее купол и мы сами словно уносимсЯ вдаль с бешеной  быстротой.
Џо  одну  сторону,  вдалеке,  виднелись  зеленеющие  полЯ,  по  другую   -
сверкающее в лучах солнца море.  “  мыса  ќльсинор  простиралсЯ  ‡унд,  на
горизонте белели паруса, а на востоке едва вырисовывались в тумане  берега
веции. ‚се это кружилось у менЯ в глазах.
   ЌесмотрЯ на это, пришлось встать, выпрЯмитьсЯ и  смотреть.  Њой  первый
урок по головокружению длилсЯ целый час. Љогда Я, наконец, спустилсЯ  вниз
и коснулсЯ ногами твердой мостовой, Я был совершенно разбит.
   - ‡автра мы повторим урок, - сказал мой профессор.
   €   действительно,   пЯть   дней   продолжалось   это   упражнение    в
головокружениЯх, и волей-неволей  Я  делал  заметные  успехи  в  искусстве
"смотреть сверху вниз".


        9

   Ќастал  день  отъезда.  Ќакануне  услужливый  г-н  ’омсон  передал  нам
красноречивые  рекомендательные  письма  к  наместнику  €сландии,   барону
’рампе, к помощнику епископа, г-ну Џиктурсону, и к бургомистру ђейкьЯвика,
г-ну ”инзену. „ЯдЯ в свою очередь поблагодарил его горЯчим рукопожатием.
   ‚торого числа, в шесть часов утра, наш драгоценный  багаж  был  уже  на
борту "‚алькирии". Љапитан провел нас в довольно тесную каюту, нечто вроде
рубки.
   - ЃлагоприЯтствует ли нам попутный ветер? - спросил дЯдЯ.
   - ‚етер отличный, - ответил капитан ЃьЯрне, - юго-восточный. Њы  выйдем
из ‡унда в открытое море на всех парусах.
   ‘пустЯ короткое времЯ наша трехмачтоваЯ шхуна отвалила от берега  и  на
всех парусах вошла в пролив. —ерез час столица „ании уже рисовалась вдали,
как бы утопающей в волнах, и "‚алькириЯ" шла вдоль  берегов  ќльсанора.  џ
был в столь приподнЯтом настроении, что ожидал  увидеть  тень  ѓамлета  на
террасе древнего замка.
   "Ѓлагородный безумец! - сказал Я себе. - ’ы, несомненно, нас одобрЯешь!
Ѓыть может, ты будешь  сопутствовать  нам  в  нашем  путешествии  в  недра
земного шара в поисках ответа на вопрос, поставленный тобою: "Ѓыть или  не
быть!"
   Ќо пустынны древние стены... ‡амок, впрочем, гораздо моложе доблестного
датского принца. ‚ наше времЯ это великолепное здание служит  жилищем  длЯ
смотрителЯ при входе в ‡унд, где ежегодно проходЯт пЯтнадцать тысЯч  судов
всех национальностей.
   ‘коро замок Љронборг исчез в тумане, как и  •ельсингборгскаЯ  башнЯ  на
шведском берегу, и  шхуна  немного  накренилась  под  дуновением  ветра  с
Љаттегата.
   "‚алькириЯ" хорошо ходила под парусами, но на  парусное  судно  никогда
нельзЯ очень полагатьсЯ. Ќаше судно  везло  в  ђейкьЯвик  уголь,  предметы
домашней утвари, глинЯную посуду, шерстЯную