ул  с  той  мыслью,  что  моЯ
разлука со спутниками продолжалась четыре долгих днЯ.
   Џроснувшись  на  следующее  утро,  Я  стал  осматриватьсЯ.  Њое   ложе,
устроенное  из  наших  дорожных  одеЯл,  помещалось  в  гроте,  украшенном
великолепными сталактитами  и  усыпанном  мелким  песком.  ‚  гроте  царил
полумрак. Ќи лампы, ни факелы не были зажжены,  а  все  же  извне,  сквозь
узкое отверстие, в грот проникал откуда-то слабый свет. „о менЯ  доносилсЯ
плеск воды, точно волны во времЯ прибоЯ  набегали  на  берег,  а  порою  Я
слышал свист ветра.
   џ спрашивал себЯ, действительно ли Я проснулсЯ, не грежу ли Я  во  сне,
не пострадал ли мой мозг при падении, не начинаютсЯ  ли  у  менЯ  слуховые
галлюцинации? Ќо нет! ‡рение и слух не могли обманывать менЯ!
   "„а ведь это луч дневного света проникает через расщелину  в  скале!  -
думал Я. - Ђ плеск волн? Ђ ветер? Ќеужели Я  ошибаюсь?  Ќеужели  мы  снова
вышли на поверхность ‡емли? Ќеужели дЯдюшка отказалсЯ от своей затеи,  или
он довел дело благополучно до конца?"
   ‚ моем мозгу теснилось множество вопросов, но тут подошел профессор.
   - ‡дравствуй, Ђксель, - сказал он весело. - џ готов держать  пари,  что
ты хорошо себЯ чувствуешь!
   - Ћ да, - сказал Я, приподнимаЯсь.
   - ’ак и должно быть, потому что ты спал спокойно. ѓанс и  Я  поочередно
дежурили ночью подле тебЯ и видели, что дело заметно идет на поправку.
   - ‚ерно, Я чувствую себЯ вполне здоровым и в доказательство окажу честь
завтраку, которым вы накормите менЯ.
   - ’ебе следует поесть, мой мальчик! ‹ихорадка у тебЯ уже  прошла.  ѓанс
натер твои раны  какой-то  мазью,  составлЯющей  тайну  исландцев,  и  они
необыкновенно быстро затЯнулись. —то за молодчина наш охотник!
   ђазговариваЯ со мною, дЯдюшка приготовил длЯ  менЯ  кое-какую  пищу;  Я
накинулсЯ на нее с жадностью, несмотрЯ на его увещаниЯ быть осторожнее.  џ
забрасывал дЯдюшку вопросами, на которые он охотно отвечал.
   € тут Я узнал, что упал Я как раз в конце  почти  отвесной  галереи;  а
поскольку менЯ нашли лежащим среди груды камней,  из  которых  даже  самый
маленький мог раздавить менЯ, то, значит, часть скалы оборвалась вместе со
мною, и Я скатилсЯ прЯмо в объЯтиЯ дЯдюшки, окровавленный и без чувств.
   - Џраво, - сказал он, - достойно удивлениЯ, что ты не убилсЯ. Ќо,  ради
бога, не будем впредь разлучатьсЯ, иначе мы потерЯем друг друга.
   "Ќе  будем  больше  разлучатьсЯ!"  ’ак,  значит,  путешествие  еще   не
кончилось? џ вытаращил глаза от удивлениЯ.
   „Ядюшка тотчас же спросил:
   - —то с тобой, Ђксель?
   - џ желал бы предложить  вам  вопрос.  ‚ы  говорите,  что  Я  здоров  и
невредим?
   - Ѓез сомнениЯ!
   - Њои руки и ноги в порЯдке?
   - Љонечно!
   - Ђ моЯ голова?
   - ѓолова, не считаЯ нескольких ушибов, цела и невредима!
   - џ опасаюсь, что пострадал мой мозг.
   - Џострадал?
   - „а! Њы разве не на поверхности ‡емли?
   - Ќет, конечно!
   - ‡начит, Я сошел с ума! ‚едь Я вижу дневной свет, слышу  шум  ветра  и
плеск волн.
   - Ќу и что же?
   - ‚ы можете объЯснить мне это Явление?
   - Ќет, не объЯсню! џвление это необъЯснимо. Ќо  ведь  геологиЯ  еще  не
сказала своего последнего слова. ’ы в этом убедишьсЯ на опыте.
   - ’ак выйдем же отсюда! - воскликнул Я, вскакиваЯ.
   - Ќет, Ђксель, нет! ‘вежий воздух повредит тебе.
   - ‘вежий воздух?
   - „а, ветер довольно сильный. ’ы можешь простудитьсЯ.
   - Ќо, уверЯю вас, что Я чувствую себЯ превосходно.
   - Ќемного терпениЯ,  мой  мальчик!  ђецидив  болезни  задержит  нас,  а
времени   терЯть   нельзЯ,   потому   что   переправа   может    оказатьсЯ
продолжительной.
   - Џереправа?
   - „а. Ћтдохни еще сегоднЯ, а завтра мы поплывем.
   - Џоплывем?
   Џоследнее слово совсем взбудоражило менЯ.
   Љак? Џоплывем? Ќеужели к нашим услугам река, озеро  или  море?  Ќеужели
какое-нибудь судно стоит на Якоре у пристани?
   Њое любопытство было возбуждено до крайности. „Ядюшка напрасно старалсЯ
удержать менЯ. Љогда он увидел,  что  его  упорство  причинит  мне  больше
вреда, чем удовлетворение моего желаниЯ, он уступил. џ быстро  оделсЯ.  €з
предосторожности Я закуталсЯ в одеЯло и вышел из грота.


        30

   џркий  свет  ослепил  менЯ.  ѓлаза,  привыкшие  к   темноте,   невольно
закрылись! Љогда Я снова смог их  открыть,  Я  был  скорее  озадачен,  чем
поражен.
   - Њоре! - вскричал Я.
   - „а, - ответил дЯдюшка, - море ‹иденброка, и Я надеюсь,  что  ни  один
мореплаватель не будет оспаривать у менЯ честь этого открытиЯ и мое  право
назвать его моим именем.
   ‚однаЯ гладь простиралась перед нашими взорами, сливаЯсь с  горизонтом.
‘ильно изрезанный песчаный берег озера  или  морЯ,  о  который  плескались
волны,  был  усеЯн  мелкими  раковинами,  вместилищами  живых   организмов
первичной  формации.  ‚олны  разбивались  о  берег   с   гулким   рокотом,
свойственным замкнутым пространствам. ‹егкаЯ пена на гребнЯх волн взлетала
от дуновениЯ ветерка, и брызги  попадали  мне  в  лицо.  Ќа  этом  плоском
берегу, в ста туазах от воды, теснились отроги первобытного горного  крЯжа
- огромные скалы, которые, расширЯЯсь, вздымались на  неизмеримую  высоту.
ЏрорезаЯ берег острыми ребрами, эти скалы выступали далеко в море, о них с
ревом разбивались волны.  ‚дали  грозно  вздымалась  подобнаЯ  же  громада
утесов,  резко  вырисовывавшаЯсЯ  на  туманном  фоне  горизонта.  ’о   был
настоЯщий океан, с причудливыми очертаниЯми берегов, но берегов  пустынных
и внушающих ужас своей дикостью. џ мог далеко окинуть взглЯдом эту морскую
ширь, потому что  какое-то  "особенное"  сиЯние  освещало  все  окрест  до
малейшей подробности. ’о не был солнечный свет, с его ослепительным снопом
лучей и великолепным  сиЯнием,  и  не  бледный  и  неверный  свет  ночного
светила, отраженный и призрачный. Ќет! ‘ила этого светоча, его  рассеЯнное
холодное сиЯние, прозрачнаЯ белизна, его низкаЯ температура, его  Яркость,
превосходившаЯ Яркость лунного света, - все это с несомненностью  говорило
о его электрическом происхождении. ‚ нем было нечто от  северного  сиЯниЯ,
от ЯвлениЯ космического порЯдка; свет этот проникал во все уголки  пещеры,
котораЯ могла бы вместить в себе целый океан.
   ‘вод  пещеры,   если   хотите,   небо,   как   бы   затЯнутое   тучами,
образовавшимисЯ из водЯных паров, грозило через несколько дней  обрушитьсЯ
на  ‡емлю  проливным  дождем.   џ   полагал,   что   при   столь   сильном
атмосферическом давлении  испарениЯ  воды  не  могло  быть,  а  между  тем
благодарЯ еще неизвестной мне физической причине густые тучи собирались  в
воздухе. Ќо пока стоЯла прекраснаЯ погода. ќлектрические  волны  создавали
удивительную игру света, преломлЯЯсь в облаках, высоко  стоЯвших  в  небе.
ђезкие тени ложились порою на их нижний край, и часто  в  разрыве  облаков
вспыхивал луч удивительной Яркости. Ќо все же то не был солнечный луч, ибо
от него веЯло холодом.  ‘вет  его  создавал  грустное,  в  высшей  степени
меланхолическое впечатление. ‚место небесной тверди  с  ее  созвездиЯми  Я
чувствовал над своей головой затЯнутый тучами гранитный небосвод, давивший
на менЯ всею своею тЯжестью,  и  как  ни  огромно  было  это  внутриземное
пространство, все же тут было бы  тесно  даже  самому  незначительному  из
спутников нашей планеты.
   Њне вспомнилось тогда, что по теории одного английского капитана  ‡емлЯ
подобна огромному  полому  шару,  внутри  которого  газ,  под  собственным
давлением, поддерживает вечный огонь, в то времЯ как два  другие  светила,
Џлутон и Џрозерпина, вращаютсЯ по предначертанию своей орбиты. Ѓыл  ли  он
прав?
   Њы были в сущности пленниками в этой  необъЯтной  пещере.  ЌельзЯ  было
определить ни ее ширины, потому что берег уходил в  бесконечность,  ни  ее
длины, потому что взор терЯлсЯ в туманных очертаниЯх горизонта. ‚ысота  же
пещеры превышала, вероЯтно, несколько лье. ѓде именно этот  свод  опиралсЯ
на  гранитные  устои,  глаз  не  мог  того  разглЯдеть;  но  иные   облака
проносились на высоте, вероЯтно, не менее  двух  тысЯч  туазов;  это  была
абсолютнаЯ  высота,  превышающаЯ  высоту,  до   которой   доходЯт   земные
испарениЯ,  что,  несомненно,  следует  приписать  значительной  плотности
воздуха.
   ‘лово "пещера", очевидно, не подходит длЯ обозначениЯ этого необъЯтного
пространства. Ќо на человеческом Языке недостает слов  тому,  кто  дерзнул
проникнуть в бездонные глубины земного шара.
   џ не мог постигнуть, каким  геологическим  Явлением  следует  объЯснить
существование подобного  внутриземного  пространства.  Ќеужели  оно  могло
возникнуть   благодарЯ   охлаждению   ‡емли?   џ   знал    из    рассказов
путешественников о существовании нескольких знаменитых пещер, но  ни  одна
из них не достигала таких размеров.
   …сли ѓуахарский грот в Љолумбии, исследованный на протЯжении двух тысЯч
пЯтисот футов ѓумбольдтом, не открыл ученому тайны своих  глубин,  все  же
можно предположить, что они велики. Њамонтова пещера в Љентукки,  конечно,
гигантских размеров, ибо свод ее поднимаетсЯ на высоту пЯтисот  футов  над
озером неизмеримой глубины, причем путешественники исходили по  ней  свыше
десЯти лье и не исследовали ее конца. Ќо что значат эти пещеры в сравнении
с той,  которой  Я  любовалсЯ,  с  ее  туманным  небом,  с  ее  рассеЯнным
электрическим светом и  безбрежным  морем,  заключенным  в  ее  лоне?  Њое
воображение было бессильно перед этой необъЯтностью.
   џ созерцал в глубоком молчании все эти чудеса. “ менЯ недоставало  слов
длЯ выражениЯ моих чувств.  Њне  казалось,  что  Я  нахожусь  на  какой-то
далекой планете, на “ране или Ќептуне, и  наблюдаю  ЯвлениЯ,  непостижимые
длЯ моей "земной" натуры. Ќовые ЯвлениЯ требуют новых обозначений,  а  мое
воображение отказывалось мне служить. џ восхищалсЯ, размышлЯл,  смотрел  с
изумлением, не чуждым некоторого страха.
   Ќеожиданность этого зрелища оживила краски на моем  лице;  изумление  -
лучшее   лекарство,   и   Я   выздоравливал   с   помощью   этого   нового
терапевтического средства; помимо того, живительнаЯ сила плотного  воздуха
бодрила менЯ, обильно снабжаЯ мои легкие кислородом.
   Ќетрудно понЯть, что после сорока семи дней заключениЯ в тесной галерее
дышать влажным воздухом, насыщенным солеными испарениЯми, было бесконечным
наслаждением.
   џ нисколько не раскаивалсЯ,  что  вышел  из  мрачного  грота.  „Ядюшка,
наглЯдевшийсЯ уже на все эти чудеса, не удивлЯлсЯ больше ничему.
   - —увствуешь ли ты себЯ в силах немного прогулЯтьсЯ? - спросил он менЯ.
   - Ќу, конечно! - ответил Я. - —то может быть приЯтнее!
   - Ќу, так обопрись на мою руку, Ђксель, и пройдемсЯ вдоль берега.
   џ охотно принЯл дЯдюшкино предложение, и мы стали  бродить  по  берегам
этого новоЯвленного океана. ‘лева крутые  скалы,  громоздившиесЯ  одна  на
другую,  образовали  титаническую  цитадель,   производившую   необычайное
впечатление. Џо склонам утесов низвергались с шумом бесчисленные водопады,
легкие клубы водЯных паров, вырывавшиесЯ из расщелин в  скалах,  указывали
на наличие горЯчих источников, а ручьи с тихим журчанием вливались в общий
бассейн.
   ‘реди ручейков Я сразу же признал нашего верного спутника, ручей ѓанса,
который медленно струилсЯ в море, как будто так повелось с самого созданиЯ
мира.
   - ‚от мы и терЯем своего путеводителЯ! - сказал Я со вздохом.
   - ќ! - ответил профессор. - ’от или другой, не все ли равно?
   "ЉакаЯ неблагодарность!" - подумал Я.
   Ќо  в  эту  минуту  неожиданное  зрелище  привлекло  мое  внимание.  Ќа
расстоЯнии ста шагов от нас, за выступом  мыса,  виднелсЯ  мощный,  густой
лес. „еревьЯ в нем были средней  вышины,  зонтикообразной  формы,  с  Ясно
очерченными геометрическими линиЯми. „вижение воздуха словно  не  касалось
их листвы, ибо, несмотрЯ на легкий ветерок, они  стоЯли  не  шелохнувшись,
точно роща окаменелых кедров.
   џ ускорил шаг. џ не мог определить род этих необыкновенных деревьев. Ќе
принадлежали ли они к одному из двух тысЯч видов растений, уже известных в
науке, или же нужно было отвести им особое место среды флоры  болот?  Ќет!
Љогда мы  подошли  поближе,  мое  недоумение  оказалось  не  меньшим,  чем
первоначальное удивление.
   ‚ самом деле, перед нами  были  произведениЯ  земли,  но  созданные  по
гигантскому образцу. „Ядюшка сейчас же подыскал им название.
   - „а это просто грибной лес! - сказал он.
   € он не ошибалсЯ. ‹ижете судить, как пышно  развиваютсЯ  эти  съедобные
растениЯ  в  теплом  и  сыром  месте.  џ  знал,  что,  согласно   ЃульЯру,
"lycoperdan giganteum" [вид гигантского гриба (лат.)] достигает восьми или
девЯти футов в окружности; но тут были белые грибы вышиной от тридцати  до
сорока футов,  с  шлЯпками  соответствующего  диаметра!  Ћни  росли  здесь
тысЯчами. Ќи один луч света не проникал в их густую тень,  и  полный  мрак
царил под их куполами, прижавшимисЯ тесно один к другому, подобно  круглым
крышам африканского города.
   Њне хотелось, однако, проникнуть в их чащу. Њертвенным холодом веЯло от
их мЯсистых сводов. Џолчаса бродили мы в этой  сырой  мгле  и  с  истинным
удовольствием вернулись к берегу.
   Ќо растительность  этой  подземной  области  не  ограничивалась  одними
грибами. „альше виднелись целые леса других деревьев с бесцветной листвою.
€х легко было узнать: то были низшие виды земной растительности, достигшие
необычайных  размеров:  ликоподии  вышиною   в   сто   футов,   гигантские
сигиллЯрии,  папоротники  вышиною  с  северную   ель,   лепидодендроны   с
цилиндрическими раздвоенными стволами, заканчивавшиесЯ длинными  листьЯми,
усеЯнными жесткими волосками.
   - “дивительно, великолепно, бесподобно! - восклицал дЯдюшка. - ‚от  всЯ
флора вторичной эпохи мира, эпохи переходной! ‚от ползучие растениЯ  наших
садов, бывшие деревьЯми в первые эры существованиЯ ‡емли!  ѓлЯди,  Ђксель,
восхищайсЯ. „а это истинный праздник длЯ ботаника!
   - ‚ы правы, дЯдюшка. Џровидению, невидимому, было  угодно  сохранить  в
этой огромной теплице  допотопные  растениЯ,  восстановленные  так  удачно
воображением ученых.
   - ’ы сказал правильно, мой мальчик, -  это  теплица!  Ќо  было  бы  еще
правильнее прибавить и зверинец вдобавок!
   - ‡веринец?
   - Ќу, конечно! ‚зглЯни на эту пыль, что поднимаетсЯ под нашими  ногами,
на эти кости, разбросанные по земле.
   - Љости? - воскликнул Я.
   - „а, кости допотопных животных!
   џ  бросилсЯ  к  этим  вековым  останкам,  состоЯвшим  из  неразрушимого
минерального вещества,  и,  не  колеблЯсь,  установил  происхождение  этих
гигантских костей, походивших на высохшие стволы деревьев.
   - ‚от нижнЯЯ челюсть мастодонта,  -  сказал  Я,  -  вот  коренные  зубы
динотериума; вот эта бедреннаЯ  кость  могла  принадлежать  только  самому
крупному животному, мегатериуму. „а, это  настоЯщий  зверинец!  Љости  эти
попали сюда не в результате стихийного  бедствиЯ.  †ивотные,  окаменелости
которых мы видим, водились на берегах этого  подземного  морЯ,  под  тенью
этих древовидных растений. ‚зглЯните, вот и целые скелеты! Ђ все же...
   - ‚се же? - спросил дЯдЯ.
   - џ не могу объЯснить себе существование четвероногих в этой  гранитной
пещере.
   - Џочему?
   - Џотому что животнаЯ жизнь возникла на ‡емле только в древний  период,
когда  благодарЯ  наносным  отложениЯм  океанических  глубин  образовались
осадочные породы, так называемые  вторичные,  сменившие  скалы  первичного
периода.
   - Ђх, так, Ђксель! Ќа твой вопрос есть очень простой ответ,  а  именно,
что эта почва образовалась из осадочных пород.
   - Љак? Ќа такой глубине? Џод поверхностью ‡емли?
   -  ђазумеетсЯ!  ќто  Явление  объЯснимо  геологическими   законами.   ‚
известную эпоху ‡емлЯ была покрыта упругой корой, подверженной  переменным
вертикальным колебаниЯм, подчиненным законам притЯжениЯ. ‚есьма  вероЯтно,
что происходило нередко опускание земной коры и часть осадочных пород была
увлечена в глубины разверзшейсЯ бездны!
   - ќто, конечно, могло быть! Ќо если допотопные животные обитали в  этих
подземных областЯх, кто может поручитьсЯ, что одна  из  таких  чудовищ  не
рыщет и теперь в этом темном лесу или за этими утесами?
   Џри этой мысли Я не без ужаса оглЯнулсЯ вокруг;  но  ни  одного  живого
существа не было видно на этих пустынных берегах.
   џ немного утомилсЯ и присел на выступ мыса, о подножие которого с шумом
бились волны. Ћтсюда Я  обнимал  взором  всю  бухту,  образуемую  изгибами
берега. ‚ глубине бухты, среди  пирамидальных  скал,  виднелась  маленькаЯ
гавань. ‚ этой тихой заводи, защищенной от ветра, могли бы спокойно стоЯть
на Якоре бриг и две-три шхуны. Њне казалось, что вот-вот сниметсЯ с  ЯкорЯ
какое-нибудь судно и выйдет на всех парусах при  южном  ветре  в  открытое
море!
   Ќо  эта  иллюзиЯ  быстро  рассеЯлась!  Њы  были  единственными   живыми
существами в подземном мире. Џорою ветер стихал, и глубокаЯ тишина пустыни
воцарЯлась и на  море  и  на  бесплодных  скалах.  џ  старалсЯ  проникнуть
взглЯдом сквозь туманную даль и разорвать завесу, прикрывшую  таинственную
линию горизонта. ’ысЯчи вопросов готовы  были  слететь  с  моих  губ!  ѓде
кончаетсЯ море? Људа оно ведет?  ‘можем  ли  мы  когда-нибудь  исследовать
противоположный берег?
   „Ядюшка не сомневалсЯ в этом! џ желал побывать там  и  в  то  же  времЯ
опасалсЯ этой прогулки.
   –елый час провели мы, наслаждаЯсь развернувшейсЯ перед  нами  картиной.
Џотом мы пошли обратно в  грот  по  песчаному  берегу.  џ  спал  всю  ночь
глубоким сном, утомленный фантастическим зрелищем.


        31

   Ќа следующий день Я проснулсЯ совершенно здоровым. џ решил, что купанье
было бы мне весьма полезно, и погрузилсЯ на несколько минут в  воды  этого
"‘редиземного" морЯ, получившего название, очевидно, по заслугам!
   ‚ернувшись после купаньЯ, Я поел с превосходным аппетитом. ѓанс отлично
справлЯлсЯ с приготовлением нашей неприхотливой пищи, тем более что теперь
к его услугам был и огонь и вода, и он  мог  несколько  разнообразить  наш
завтрак. ‚ качестве десерта он подал нам несколько чашек кофе,  и  никогда
еще этот превосходный напиток не казалсЯ мне столь вкусным.
   - ’еперь, - сказал дЯдюшка, - час морского прилива  и  отлива,  и  надо
воспользоватьсЯ случаем изучить это Явление.
   - Џрилива и отлива?..
   - Ќу, разумеетсЯ!
   - Ќеужели влиЯние солнца и луны простираютсЯ так далеко?
   - Ћтчего же нет? ђазве не все тела подвержены действию закона всеобщего
тЯготениЯ? ‘ледовательно, и эта воднаЯ масса не может  избежать  всеобщего
закона; и ты увидишь, что вода,  несмотрЯ  на  давление  атмосферы  на  ее
поверхность, начнет подниматьсЯ, как в Ђтлантическом океане.
   Њы во-времЯ вышли и смогли наблюдать, как  волны  мало-помалу  заливали
плоский берег.
   - ЌачинаетсЯ прилив! - воскликнул Я.
   - „а, Ђксель, и по количеству пены ты можешь судить, что  вода  в  море
поднимаетсЯ, пожалуй, футов на десЯть.
   - ЌевероЯтно!
   - Ќет, вполне естественно!
   - —то бы вы ни говорили, дЯдюшка, но мне все это кажетсЯ необычайным, и
Я едва верю своим глазам.  Љто  бы  мог  вообразить,  что  в  земной  коре
существует настоЯщий океан, с  приливом  и  отливом,  с  свежим  ветром  и
бурЯми!
   - Ђ почему же нет? ђазве это противоречит законам физики?
   - Љонечно, нет, если отказатьсЯ от теории центрального огнЯ.
   - ‘ледовательно, до сих пор теориЯ „эви оправдываетсЯ?
   - Ћчевидно! € она не противоречит существованию морей  и  стран  внутри
земного шара!
   - „а, но необитаемых!
   - ’ак-с! Ќо почему же в этих  водах  не  может  быть  каких-нибудь  рыб
неизвестного до сих пор вида?
   - ‚о всЯком случае, мы до сих пор ни одной еще не видели.
   - Ќу что ж! Џопробуем смастерить удочки и полюбопытствуем, идет ли рыба
на приманку, как в подлунных водах!
   - Џопробуем, Ђксель; нам ведь следует  проникнуть  во  все  тайны  этих
новых областей.
   - Ќо скажите, дЯдюшка, где  мы  собственно  находимсЯ?  џ  вам  еще  не
предложил этого вопроса, на  который  ваши  приборы  уже,  вероЯтно,  дали
ответ.
   - ‚ горизонтальном направлении нас отделЯет от  €сландии  расстоЯние  в
триста пЯтьдесЯт лье.
   - ЉакаЯ даль!
   - џ убежден, что не ошибаюсь в расчете.
   - Ђ магнитнаЯ стрелка все еще показывает на юго-восток?
   - „а, с западным склонением в девЯтнадцать градусов и сорок две минуты,
совершенно как на земле. —то же касаетсЯ вертикального направлениЯ, то тут
произошло любопытное Явление, которое Я внимательно наблюдал.
   - Љакое же?
   - ‘трелка, вместо того чтобы наклонЯтьсЯ к  полюсу,  как  полагаетсЯ  в
северном полушарии, напротив того, отклонЯетсЯ.
   - ‘тало быть, из этого нужно заключить, что точка магнитного притЯжениЯ
находитсЯ между поверхностью земного шара и  тем  местом,  где  мы  теперь
находимсЯ.
   - ‘овершенно верно, и надо полагать,  что  если  бы  мы  оказались  под
полЯрными странами, примерно около семидесЯтого градуса  северной  широты,
где „жеме ђосс открыл магнитный полюс, то стрелка встала  бы  вертикально.
‘ледовательно, таинственный центр притЯжениЯ находитсЯ не очень глубоко.
   - ‚ы правы! Ђ ученые и не подозревают об этом Явлении!
   - Ќаучные теории, мой мальчик,  не  все  безошибочны,  но  этим  нечего
смущатьсЯ, потому что в конце концов они приходЯт к истине.
   - Ђ на какой же глубине мы теперь находимсЯ?
   - Ќа глубине около тридцати пЯти лье.
   - €так, - сказал Я, бросив взглЯд на карту, - над нашей  головой  лежит
гористаЯ часть отландии, а именно та, где  снежные  вершины  ѓрампианских
гор достигают наибольшей высоты.
   - „а, - ответил профессор улыбаЯсь. - Ќесколько тЯжелый груз,  но  свод
прочен! ‚еликий архитектор вселенной соорудил его из хорошего материала, и
человек никогда не сумел бы сделать его столь устойчивым! —то значат  арки
мостов и своды соборов в сравнении с этим куполом в три  с  лишним  лье  в
диаметре, под которым может свободно бушевать настоЯщий океан!
   - Ћ, Я нисколько не боюсь, что небо упадет мне  на  голову.  Ђ  теперь,
дЯдюшка, какие у вас планы? Ќе думаете  ли  вы  вернутьсЯ  на  поверхность
‡емли?
   - ‚ернутьсЯ? Џомилуй! Ќапротив, надо продолжать путешествие, раз все до
сих пор шло так хорошо!
   - џ все-таки не понимаю, как мы опустимсЯ под дно морское?
   - Ћ! џ и не собираюсь броситьсЯ очертЯ голову! Ќо если океаны,  образно
говорЯ, те же озера, потому что они окружены сушей, то тем более основаниЯ
предполагать, что это внутреннее море заключено в горный массив.
   - ‚ этом нет сомнениЯ!
   - ђаз так, то Я уверен,  что  на  противоположном  берегу  найду  новое
выходное отверстие.
   - Љак же, по вашему мнению, широко это море?
   - Ћт тридцати до сорока лье.
   - ’ак! - произнес Я, думаЯ, однако, что дЯдюшкино  предположение  может
оказатьсЯ не совсем точным.
   - Ќам нельзЯ терЯть времени, и завтра же мы выходим в море.
   џ невольно стал искать глазами судно, которое могло бы нас перевезти.
   - Ђх, вот оно что! - сказал Я. - Њы выходим в море! •орошо! Ђ на  какое
же судно мы погрузимсЯ?
   - „лЯ этой  переправы  не  потребуетсЯ  судна,  мой  мальчик;  хороший,
прочный плот вполне нас удовлетворит.
   - Џлот! - воскликнул Я. - Џлот тоже нелегко достать, и Я не вижу...
   - ’ы не видишь, Ђксель, но мог бы услышать, если бы прислушалсЯ.
   - “слышать?
   - „а. “слышав удары молотка, ты бы понЯл, что ѓанс не терЯл времени!
   - Ћн строит плот?
   - „а.
   - Љак? ђазве он уже успел нарубить деревьев?
   - „еревьЯ уже были свалены бурей. Џойдем-ка, ты  посмотришь,  как  идет
его работа.
   —ерез четверть часа, по ту сторону мыса, образующего маленькую бухту, Я
увидел ѓанса, мастерившего плот. …ще несколько шагов, и Я был возле  него.
Љ моему большому изумлению, плот был  почти  готов;  он  был  сколочен  из
каких-то диковинных бревен.  Њножество  толстых  досок,  обрубков,  всЯких
веревок лежало на  земле.  €з  всего  этого  можно  было  построить  целую
флотилию.
   - „Ядюшка! - вскричал Я. - —то это за деревьЯ?
   - …ль, сосна, береза, хвойные деревьЯ ‘евера, окаменевшие  от  действиЯ
минеральных солей в воде.
   - Ќеужели?
   - ЌазываетсЯ такое окаменелое дерево "surtarbrandur".
   - Ќо ведь оно, стало быть, твердо, как камень, и не будет держатьсЯ  на
воде?
   - Ѓывает и  так!  ‚едь  некоторые  деревьЯ  совершенно  превратились  в
антрацит, другие же, как, например, вот эти, только начали превращатьсЯ  в
окаменелость. ‚зглЯни-ка, - продолжал дЯдюшка, бросаЯ в  море  драгоценный
обломок.
   Љусок дерева, сначала погрузившись в воду, всплыл и теперь  покачивалсЯ
на волнах.
   - “бедилсЯ? - спросил дЯдюшка.
   - “бедилсЯ, тем более что все это просто невероЯтно!
   Ќа другой вечер благодарЯ  искусству  проводника  плот  совершенно  был
готов;  длина  его  равнЯлась  десЯти  футам,  ширина   -   пЯти;   бревна
"суртарбрандура",  свЯзанные  крепкими   веревками,   образовали   прочное
сооружение, и, когда это импровизированное судно было спущено на воду, оно
отлично держалось на волнах морЯ ‹иденброка.


        32

   ’ринадцатого августа мы  встали  рано.  Ќужно  было  испробовать  новый
способ передвижениЯ.
   Ћснастку плота составлЯли: мачта, сооруженнаЯ из двух  длинных  шестов,
подпертых горбылЯми, реЯ, на которую пошел третий шест, и парус, сшитый из
одеЯл; веревок было достаточно, плот был сработан на славу.
   ‚ шесть часов профессор дал знак к отплытию. ЏровизиЯ, багаж,  приборы,
оружие и солидный запас пресной воды, взЯтой из горных  ручьев,  были  уже
погружены.
   ѓанс снабдил плот рулем, и  благодарЯ  этому  он  мог  управлЯть  нашим
суденышком. Ћн встал у  рулЯ,  отвЯзал  канат.  Џарус  был  поднЯт,  и  мы
отвалили  от  берега.  Љогда  мы   уже   выходили   из   бухты,   дЯдюшка,
придерживавшийсЯ географической номенклатуры, пожелал назвать  бухту  моим
именем.
   - Џолноте, - сказал Я. - џ предложил бы вам другое имЯ.
   - Љакое же?
   - ѓретхен! Ќа карте бухта ѓретхен будет выглЯдеть очень недурно.
   - Џусть будет бухта ѓретхен!
   ’аким образом, имЯ моей милой романтической фирландки  было  свЯзано  с
нашей  научной  экспедицией.  ‹егкий   ветерок   дул   с   северо-востока.
ЏодгонЯемые попутным ветром, мы вышли в открытое море. Џлотность атмосферы
значительно  увеличивала  силу   ветра,   вздувавшего   наш   парус,   как
какой-нибудь кузнечный мех.
   —ерез час дЯдюшка мог довольно точно определить скорость, с которой  мы
плыли.
   - …сли мы будем и дальше плыть с такой скоростью, - сказал он, -  то  в
сутки  мы  пройдем  по  меньшей  мере  тридцать   лье   и   скоро   увидим
противоположный берег.
   џ ничего не возразил и пересел поближе к рулю. ‘еверный берег  сливалсЯ
уже  с  туманной  линией  горизонта.  Џеред  моими  глазами   расстилалось
необозримое водное пространство. —ерные тучи отбрасывали  темные  тени  и,
казалось, еще более омрачали угрюмые соды. ‘еребристые лучи электрического
света, отражаЯсь в водной зыби, придавали ей фосфорический  блеск.  ‚скоре
берег совершенно скрылсЯ из виду;  исчезли  всЯкие  признаки,  по  которым
можно было бы судить, насколько  быстроходен  наш  плот;  и,  если  бы  не
фосфоресцирующий след за кормой, Я мог бы подумать, что мы стоим на месте.
   Ћколо   полуднЯ   нам   стали   встречатьсЯ   исполинские    водоросли,
избороздившие зелеными волнами поверхность морЯ. џ  знал  жизнеспособность
этих растений, которые стелютсЯ по  морскому  дну  на  глубине  более  чем
двенадцать тысЯч футов, которые способны размножатьсЯ при  давлении  почти
четырехсот  атмосфер,  и  часто  образуют  мели,   затруднЯющие   движение
кораблей. Ќо, кажетсЯ, нигде не растет такаЯ гигантскаЯ морскаЯ трава, как
в море ‹иденброка.
   Ќаш плот лавировал  среди  этих  мощных  водорослей  "фукус"  длиной  в
три-четыре  тысЯчи  футов,  тЯнувшихсЯ,  извиваЯсь,  как  змеи,  насколько
хватает глаз; мне доставлЯло удовольствие следить  за  этими  бесконечными
лентами, гадаЯ, когда же им будет конец; но прошло уже несколько часов,  а
зеленые ленты не обрывались.
   Љакова же была сила природы, взрастившей такие растениЯ, и каков должен
был быть вид ‡емли в первые эры мирозданьЯ, когда под влиЯнием  теплоты  и
влажности всЯ ее поверхность представлЯла одно лишь растительное царство!
   Ќаступил  вечер,  и,  как  Я  уже  заметил  накануне,  сила  света   не
уменьшалась. ќто излучение было постоЯнным Явлением природы и не подлежало
изменению.
   Џосле ужина Я прилег у мачты и сразу же  заснул  крепким  сном,  полным
безоблачных грез.
   ѓанс сидел у рулЯ, напрЯженно следЯ за ходом нашей плавучей  платформы,
хотЯ из-за попутного ветра управлЯть рулем ему не приходилось.
   Џрофессор ‹иденброк поручил мне с момента выхода из бухты ѓретхен вести
"корабельный  журнал",  отмечаЯ  в  нем  малейшие  наблюдениЯ,   записываЯ
интересные  ЯвлениЯ,  направление  ветра,  скорость  движениЯ,  пройденное
расстоЯние - одним словом, все событиЯ этого замечательного плаваниЯ.
   Џоэтому Я  ограничусь  тем,  что  воспроизведу,  здесь  эти  ежедневные
записи, продиктованные, так сказать,  самими  событиЯми,  чтобы  дать  тем
самым более точное описание нашей переправы морем.


   ЏЯтница, 14 августа. ‘вежий северо-западный ветер. Џлот  плавно  плывет
при попутном ветре. Ѓерег осталсЯ позади  нас  в  тридцати  лье.  ѓоризонт
пустынен. ‘ила света не изменЯетсЯ. Џогода  ЯснаЯ,  иначе  говорЯ,  высоко
парЯт легкие  облака  в  атмосфере,  напоминавшей  расплавленное  серебро!
’ермометр показывает +32<sup>o</sup>.
   ‚ полдень ѓанс, приделав крючок к бечевке, насаживает на  него  кусочек
мЯса и закидывает самодельную удочку в воду. ЏроходЯт часа  два,  рыба  не
клюет. Ќеужели эти воды необитаемы? Ќет! “дочку дергает.  ѓанс  вытЯгивает
веревку: на крючке бьетсЯ рыба.
   - ђыба! - кричит дЯдюшка.
   - Ћсетр! - воскликнул Я в свой черед. - Њаленький осетр!
   Џрофессор внимательно разглЯдывает рыбу; он со мной не согласен: у этой
рыбы плоскаЯ, округленнаЯ голова, переднЯЯ часть туловища покрыта сплошным
панцирем, состоЯщим из  костных  пластинок;  ротоваЯ  щель  лишена  зубов;
довольно развитые нагрудные плавники при отсутствии  хвостового  плавника.
ќто  животное,  несомненно,  принадлежит  к  тому   классу,   к   которому
естествоиспытатели  причислили  осетра,  но   оно   отличаетсЯ   от   него
существенными признаками.
   „Ядюшка не ошибсЯ, после беглого осмотра он заключил:
   - ђыба принадлежит к семейству, вымершему много  столетий  тому  назад,
окаменелые остатки которого находЯт в пластах девонского периода.
   -  Љак!  -  сказал  Я.  -  Ќеужели  мы  поймали  одного  из  обитателей
первобытных морей?
   - „а, - ответил профессор, продолжаЯ исследовать рыбу, - и ты  увидишь,
что эти рыбообразные ископаемые не  имеют  ничего  общего  с  современными
рыбами.  Џоймать  такой   экземплЯр   живым   -   истинное   счастье   длЯ
естествоиспытателЯ.
   - Ќо к какому же семейству рыба принадлежит?
   - Љ отрЯду ганоидных, семейству цефаласписов, роду...
   - Ќу?
   -  ђоду  птерихтисов,  готов  в  этом  поклЯстьсЯ!  Ќо  этот  экземплЯр
представлЯет собою особенность, котораЯ, как говорЯт, встречаетсЯ только у
рыбы в подземных водах.
   - Љакую же?
   - ђыба слепа.
   - ‘лепа?
   - Ќе только слепа, но у нее совершенно отсутствует орган зрениЯ.
   џ смотрю: совершенно верно! Ќо, быть может, это  единичный  случай!  Њы
снова закидываем удочку. Њоре, невидимому, изобилует рыбой, потому что  за
два часа мы вылавливаем множество птерихтисов, равно  как  и  других  рыб,
принадлежащих тоже к вымершему семейству диптерисов, род которых  дЯдюшка,
однако,  не  может  определить.  ‚се  они  лишены  органа   зрениЯ.   ќтот
неожиданный улов значительно увеличивает наш запас съестных припасов.
   €так, можно, очевидно, навернЯка предположить, что  море  это  содержит
исключительно  всЯкого  рода  ископаемых,   причем   как   рыбы,   так   и
пресмыкающиесЯ тем лучше сохранились, чем дальше от нас эпоха,  к  которой
они относЯтсЯ.
   Њожет быть, мы встретим даже какое-нибудь пресмыкающеесЯ, которое наука
сумела восстановить по обломку кости или хрЯща?
   џ беру подзорную трубу и осматриваю море. Ћно пустынно. Љонечно, мы еще
слишком недалеко от берега.
   џ смотрю в воздух. Џочему бы не пролететь, рассекаЯ своими крыльЯми эти
тЯжелые атмосферные слои, какой-нибудь из  птиц,  восстановленных  тем  же
бессмертным Љювье? ђыбы могли бы служить им обильной пищей. џ вглЯдываюсь,
но воздух необитаем, как и берега.
   Њежду  тем  мое  воображение  уносит  менЯ  в  мир   чудесных   гипотез
палеонтологии.  Њне  снЯтсЯ  сны  наЯву.  Њне  кажетсЯ,  что  Я  вижу   на
поверхности вод огромных  •ерсид,  этих  допотопных  черепах,  похожих  на
плавучие островки.  Ќа  угрюмых  берегах  бродЯт  громадные  млекопитающие
первобытных  времен:  лептотерий,  найденный   в   пещерах   Ѓразилии,   и
мерикотерий, выходец из ледЯных областей ‘ибири. ‚дали за скалами прЯчетсЯ
толстокожий лофиодон, гигантский тапир, собирающийсЯ оспаривать  добычу  у
аноплотериЯ -  животного,  имеющего  нечто  общее  с  носорогом,  лошадью,
бегемотом и верблюдом, как будто создатель второпЯх смешал несколько пород
животных в одной. ’ут гигантский мастодонт размахивает  хоботом  и  крошит
прибрежные скалы клыками; там мегатерий взрывает землю огромными лапами  и
своим ревом пробуждает звучное эхо в гранитных утесах. ‚верху,  по  крутым
скалам, карабкаетсЯ  предок  обезьЯны  -  протопитек.  …ще  выше  парит  в
воздухе, словно большаЯ летучаЯ мышь, рукокрылый птеродактиль. Ќаконец,  в
высших слоЯх атмосферы огромные птицы, более сильные,  чем  казуар,  более
крупные, чем страус, раскидывают свои широкие крыльЯ и ударЯютсЯ головой о
гранитный свод.
   ‚ моем воображений оживает весь этот ископаемый  мир.  џ  переношусь  в
первые дни мирозданьЯ, намного предшествовавшие поЯвлению человека,  когда
не вполне сформировавшаЯсЯ ‡емлЯ не создала еще условий,  необходимых  длЯ
его существованиЯ. џ переношусь в ту эру, когда  вообще  не  водились  еще
живые  существа  на  ‡емле.  €счезли   млекопитающие,   потом   -   птицы,
пресмыкающиесЯ мезозойской эры, наконец рыбы,  ракообразные,  моллюски.  ‚
небытие погружаютсЯ зоофиты переходной эпохи. ‚сЯ жизнь на ‡емле заключена
в одном мне, только мое сердце бьетсЯ в этом безлюдном мире. Ќе существует
ни  времен  года,  ни  климатов;  температура  земного   шара   непрерывно
возрастает   и   начинает   превышать   теплоту    лучезарного    светила.
ђастительность принимает гигантские размеры.  џ  брожу,  как  тень,  среди
древовидных папоротников, ступаЯ нерешительными шагами по пестрому мергелю
и песчанику; Я прислонЯюсь к стволам огромных хвойных деревьев  и  сплю  в
тени сфенофелий, астерофелий и ликоподий, достигающих в вышину ста футов.
   ‚ека протекают, как мгновениЯ.  џ  переживаю  рЯд  эволюции  на  ‡емле.
€счезают растениЯ; гранитные скалы терЯют свою твердость; под влиЯнием все
усиливающейсЯ жары камни плавЯтсЯ; воды растекаютсЯ по поверхности земного
шара; воды кипЯт и  испарЯютсЯ;  водЯные  пары  окутывают  землю,  котораЯ
понемногу  превращаетсЯ   в   газообразную   раскаленную   добела   массу,
лучезарную, как солнце!
   ‚  центре  этого  туманного  пЯтна,  в  миллион  четыреста  тысЯч   раз
превышающего  объем  земного  шара,  который  в  будущем   ему   предстоит
образовать, Я уношусь в межпланетные  пространства!  Њое  тело  становитсЯ
невесомым. €, подобно атому, сливаетсЯ с газообразной массой,  описывающей
в бесконечности свою пламенную орбиту!
   —то за грезы! Људа уносЯт они менЯ? ЊоЯ рука лихорадочно набрасывает на
бумагу подробности этих странных превращений! џ все забыл: и профессора, и
проводника, и плот! Њой мозг во власти галлюцинаций...
   - —то с тобой? - спрашивает дЯдюшка.
   џ смотрю на него широко раскрытыми глазами и не вижу его.
   - Ћсторожнее, Ђксель, ты упадешь в море!
   ‚ ту же минуту менЯ схватывает сильнаЯ рука ѓанса; без его поддержки  Я
упал бы в воду, увлеченный своими видениЯми.
   - Ћн с ума сошел! - кричит профессор.
   - —то случилось? - спрашиваю Я, наконец, придЯ в себЯ.
   - ’ы болен?
   -  Ќет,  у  менЯ  была  галлюцинациЯ,  теперь  это  прошло.  ‚едь   все
благополучно?
   - „а, ветер попутный, море спокойно! Њы быстро плывем вперед и, если  Я
не ошибсЯ в своих предположениЯх, скоро пристанем к берегу.
   Џри этих словах Я встаю и пристально смотрю вдаль; но  линиЯ  воды  все
еще сливаетсЯ с линией облачного свода.


        33

   ‘уббота, 15 августа. Њоре так же однообразно; Ѓерегов  не  видно.  Ћдна
лишь бескрайнЯЯ даль.
   ѓолова у менЯ все еще болит после галлюцинации.
   „Ядюшке ничего не грезилось, но он  не  в  духе.  Ћн  то  обозревает  в
подзорную трубу море во всех направлениЯх, то с досадой скрещивает руки, и
лицо его принимает сердитое выражение.
   џ  вижу,  что  к  профессору  ‹иденброку   возвращаетсЯ   его   прежнЯЯ
нетерпимость, что Я и отмечаю в моем журнале. ’олько опасность, которой  Я
подвергалсЯ, и мои страданиЯ вызвали у него теплое  человеческое  чувство,
но, как только Я выздоровел, он снова стал раздражителен.
   - ‚ы, кажетсЯ, чем-то обеспокоены, дЯдюшка, - спрашиваю Я, видЯ, что он
часто подносит к глазам подзорную трубу.
   - Ћбеспокоен? Ќет!
   - ‡начит, терЯете терпение?
   - …сть отчего!
   - Ќо ведь мы плывем так быстро...
   - Ќу, что ж из того? Ќе скорость слишком мала, а море слишком велико!
   ’ут Я вспоминаю, что профессор перед отплытием  определил  длину  этого
подземного морЯ в тридцать лье. Ќо мы уже  проплыли  в  три  раза  большее
расстоЯние, а южные берега еще и не показывались.
   - Њы плывем, но не спускаемсЯ в недра ‡емли, - продолжает профессор.  -
‚едь это только потерЯнное времЯ, а Я совсем не длЯ того забралсЯ в  такие
дебри, чтобы совершать увеселительную прогулку по этому пруду!
   €так, он называет нашу переправу прогулкой, а море - прудом!
   - Ќо, - говорю Я, - раз мы избрали путь, указанный ‘акнуссемом...
   - ‚ этом и весь вопрос! ’от ли это  путь?  ‚стретил  ли  ‘акнуссем  эту
водную поверхность? Џлыл ли он по ней?  Ќе  сбил  ли  нас  с  пути  ручей,
который мы избрали своим проводником?
   - ‚о всЯком случае, нам нечего жалеть,  что  мы  попали  сюда.  ‡релище
великолепное, и...
   - „ело не  в  зрелищах!  џ  поставил  себе  определенную  цель  и  хочу
достигнуть ее! Џоэтому не говори мне о красотах!
   џ принимаю это к сведению и не обращаю вниманиЯ на  то,  что  профессор
кусает губы  от  нетерпениЯ.  ‚  шесть  часов  вечера  ѓанс  требует  свое
жалованье, и ему выдаютсЯ его три рейхсталера.


   ‚оскресенье, 16 августа. Ќичего нового. ’а же  погода.  ‚етер  свежеет.
ЏросыпаЯсь, спешу установить силу  света.  џ  по-прежнему  боюсь,  как  бы
световые ЯвлениЯ не потерЯли  силу,  а  потом  и  совсем  не  исчезли.  Ќо
напрасно: тень от плота Ясно вырисовываетсЯ на поверхности воды.
   Џраво,  это  море  бескрайнее.  Ћно,  вероЯтно,  так  же  широко,   как
‘редиземное море или даже как Ђтлантический океан. Ђ почему бы не так?
   „Ядюшка часто измерЯет его глубину. Ћн привЯзывает самую тЯжелую  кирку
к концу веревки и опускает ее на глубину двухсот морских саженей.  „на  не
достать. ‘ большим трудом (вытаскиваем наш лот из воды.
   Љогда кирку вытЯнули, наконец, на плот, ѓанс обращает мое  внимание  на
то, что на ее поверхности заметны сильно вдавленные места. Њожно подумать,
что этот кусок железа был сильно ущемлен между двумЯ твердыми телами.
   џ смотрю на охотника.
   - Tander! - говорит он.
   џ  не  понимаю.  Ћбращаюсь  к  дЯдюшке,  но  дЯдюшка  весь  погружен  в
размышлениЯ. џ не решаюсь его тревожить. Ћбращаюсь снова к  исландцу.  ’от
поЯснЯет мне свою мысль, открываЯ и закрываЯ несколько раз рот.
   - ‡убы! - говорю Я с изумлением,  внимательно  вглЯдываЯсь  в  железный
брусок. Ќу, конечно!  ќто  следы  зубов,  вдавленные  в  металл!  —елюсти,
вооруженные такими зубами, должны быть  чрезвычайно  сильны!  ‘тало  быть,
здесь,  глубоко  под  водой,  существует  какое-то  допотопное   чудовище,
прожорливее акулы и страшнее кита? џ не могу оторвать  взглЯда  от  кирки,
наполовину изгрызенной! Ќеужели  мои  видениЯ  прошлой  ночи  обратЯтсЯ  в
действительность?
   ќти мысли тревожат менЯ весь день, и мое волнение немного утихает в  те
часы, когда Я сплю.


   Џонедельник,  17  августа.  џ  стараюсь  припомнить,  какие   инстинкты
свойственны  тем  допотопным  животным,  которые,  следуЯ  за  слизнЯками,
ракообразными  и  рыбами,  предшествовали   поЯвлению   на   земном   шаре
млекопитающих. ‚ то времЯ мир  принадлежал  пресмыкающимсЯ.  ќти  чудовища
владели морЯми триасового периода. Џрирода наделила их  самой  совершенной
организацией. Љакое гигантское строение! ЉакаЯ невообразимаЯ  сила!  ‘амые
крупные, и страшные из современных пресмыкающихсЯ - аллигаторы и крокодилы
- лишь слабое подобие своих предков мезозойской эры.
   џ дрожу при мысли о возможном поЯвлении этих морских гадов.  †ивыми  их
не видел еще ни один человеческий глаз! Ћни  обитали  на  ‡емле  за  целые
тысЯчелетиЯ до поЯвлениЯ человека, но кости этих ископаемых,  найденные  в
каменистых известнЯках, называемых англичанами "lias" [нижний отдел юрской
системы],  дали  возможность  восстановить  их  анатомическое  строение  и
представить себе их гигантские размеры.
   џ видел в гамбургском музее скелет одного из этих пресмыкающихсЯ длиною
в тридцать футов. Ќеужели же мне, жителю  ‡емли,  суждено  увидеть  воочию
одного из  представителей  допотопного  семейства?  Ќет!  ќто  невозможно!
Ћднако его сильные зубы оставили на железе свой отпечаток, по  которому  Я
узнаю, что они конической формы, как у крокодила.
   Њои глаза с ужасом устремлены