ут
видеть,  уши  не  будут  слышать,  из  твоего  гроба  ты  не  сможешь   быть
свидетельницей того, что  твое  воображение  рисует  тебе  сегоднЯ  в  таких
мрачных красках; ты уже не будешь принимать участиЯ в том, что происходит  в
мире, тебе будет все равно, что станет с твоим прахом, ты просто  не  будешь
этого знать точно так же, как это было накануне твоего рождениЯ.  “мереть  -
это значит перестать думать, чувствовать, наслаждатьсЯ, страдать,  вместе  с
тобой рассыпЯтсЯ твои мысли и представлениЯ, и твои  горести  и  радости  не
последуют за тобой в могилу. ‚зглЯни на смерть  трезво  и  спокойно  не  длЯ
того, чтобы увеличить свои страхи и свою  меланхолию,  но  чтобы  привыкнуть
относитьсЯ к ней должным образом  и  уберечьсЯ  от  ложного  ужаса,  который
пытаютсЯ тебе внушить враги твоего спокойствиЯ.
     - Ћ, сударь, - произнесла †юстина, - как печальны эти мысли!  ђазве  не
более утешительны те, которые мне внушали в детстве?
     - ‡наешь, †юстина, философиЯ - это вовсе не искусство утешать слабых, у
нее нет другой цели,  кроме  как  возвысить  разум  и  вырвать  из  человека
предрассудки. џ не утешаю, †юстина, - Я говорю правду.  …сли  бы  Я  захотел
утешить тебЯ, Я бы мог, например, сказать, что длЯ тебЯ, как и длЯ остальных
женщин моего сералЯ, сразу откроютсЯ двери на свободу, как только ты  родишь
мне ребенка. Ќо Я не говорю тебе этого, потому что не хочу тебЯ  обманывать:
ты знаешь мою тайну, и этот злополучный факт обрекает  тебЯ  на  пожизненное
заключение. ’ы можешь представить себЯ в  гробу,  о  котором  Я  только  что
рассказывал, дорогаЯ, но тебе никогда не видать двери, через которую ты сюда
вошла.
     - Ђх, сударь!
     -  џ  уже  готов,  †юстина,  пойдем  вниз:  довольно  болтать,  Я  хочу
сношатьсЯ.
     Ѓандоль вызвал дуэнью, †юстину отвели в кабинет,  служивший  длЯ  таких
жертвоприношений, крепко привЯзали  к  самому  банальному  ложу,  и  матрона
удалилась.
     - ЊерзкаЯ тварь!  -  неожиданно  со  злобой  сказал  сатир,  -  теперь,
надеюсь, ты понимаешь, к чему может привести добродетельный порыв. џ  видел,
что добродетель всегда попадалась в свою собственную западню  и  оказывалась
жертвой порока. Ќе надо было тебе лезть в воду спасать  того  ребенка,  и  у
менЯ не возникло бы никаких сомнений.
     - —тобы Я совершила такое  ужасное  злодеЯние!  Ќи  за  что  на  свете,
сударь!
     - ‡амолчи, потаскуха! џ уже тебе все объЯснил: мы  имеем  полное  право
распорЯжатьсЯ кусочком плоти, замешанном на нашей сперме. Љогда  ты  снесешь
свое Яичко, Я утоплю его на твоих глазах.
     - ђади всего свЯтого, сударь, сжальтесь надо мной! ‚аша  страсть  скоро
пропадет, и Я буду не нужна вам; вы будете презирать менЯ и бросите, но если
вы используете менЯ в других целЯх, Я постараюсь оказать вам большие услуги.
     - Љакие к черту услуги! - Џри это Ѓандоль грубо  тискал  промежность  и
грудь †юстины. - ’акаЯ шлюха, как ты, годитсЯ только длЯ того, чтобы сношать
ее, и только этим ты будешь мне служить; единственнаЯ разница между тобой  и
другими будет заключатьсЯ в том, что с тобой будут обращатьсЯ гораздо  хуже,
так как остальные женщины выйдут отсюда, а ты останешьсЯ на всю жизнь.
     € Ѓандоль, достаточно возбужденный, принЯлсЯ за дело.
     Ќо Ѓандоль, подобно всем философам... всем мыслЯщим  людЯм,  имел  свои
причуды, предварЯющие главный акт. Џричуда человека, который обожает вагину,
состоит в том, чтобы целовать ее, а наш развратник заходил в  своей  страсти
еще дальше: он ее сосал, покусывал клитор и бесконечно развлекалсЯ тем,  что
вырывал зубами волосы из  промежности.  ќта  прелюдиЯ  принимала  все  более
жестокий  характер,  очевидно,  по  той  причине,  что  Ѓандолю   не   часто
встречались столь свежие и прелестные влагалища. ‚ конце концов этот  бедный
крохотный предмет нашей героини кровоточил от многочисленных  укусов,  следы
которых носили и очаровательные Ягодицы. ђазвратник  всерьез  принималсЯ  за
свое черное дело, когда ему сообщили, что одна из женщин вот-вот разродитсЯ.
’аков был обычай: когда начинались роды, срочно извещали султана, который  в
подобных случаЯх действовал так, как будет описано ниже.
     - ‚ам следовало бы подождать немного,  -  сначала  сказал  он  старухе,
котораЯ ему помешала, - Я как раз собиралсЯ позабавитьсЯ...  Ќу  ладно:  ваш
долг - предупредит, менЯ, вы его выполнили, и Я не сержусь на вас. ђазвЯжите
эту девицу, она пойдет с нами: когда-нибудь она займет ваше  место,  поэтому
пусть учитсЯ заранее.
     †юстина, стараЯ дуэньЯ и Ѓандоль перешли в маленькую  комнату  женщины,
собравшейсЯ рожать. ќто была даже не женщина, а девЯтнадцатилетнЯЯ  девушка,
прекраснаЯ как весна, и у нее  уже  начинались  схватки.  Ѓандоль  и  стараЯ
ведьма поднЯли ее и положили на странное ложе, отличавшеесЯ от того другого,
предназначенного длЯ совокуплениЯ, но такое же неудобное. †ертва  лежала  на
качающейсЯ доске, причем верхнЯЯ часть тела и ноги находились в очень низком
положении, а среднЯЯ часть была приподнЯта, таким  образом  роды  предстоЯли
весьма  болезненные,  и  это  обстоЯтельство  было  одним  из  услад  нашего
либергена. Љак только несчастную красавицу уложили на эту  машину,  беднЯжка
начала испускать пронзительные крики.
     - Џрекрасно! - выразил удовлетворение Ѓандоль, ощупываЯ ее. -  џ  вижу,
что роды будут нелегкими, и Я  рад  этому,  †юстина,  рад,  что  ты  сможешь
оценить мою ловкость.
     —тобы лишний раз убедитьсЯ в соответствующем  состоЯнии  пациентки,  он
глубоко сунул палец в ее вагину.
     - ‚се верно, она будет страдать, - возгласил он с радостью, - и ребенка
будем выдавливать ногами.
     ‡атем, видЯ, что состоЯние ее не менЯетсЯ, добавил:
     - „а, другого средства нет: мать должна  погибнуть,  иначе  ребенка  не
спасти; поскольку он еще может доставить мне очень большое  удовольствие,  а
она совершенно бесполезна, было бы глупо раздумывать...
     ЌесчастнаЯ слышала ужасный приговор: злодей даже не пыталсЯ скрыть свои
намерениЯ.
     - €так, единственнаЯ возможность - сделать кесарево сечение, и Я так  и
сделаю.
     Ћн приготовил инструменты и надрезал  женщине  живот;  вскрыв  его,  он
полез внутрь, добралсЯ до плода; мать скончалась почти мгновенно, но ребенка
извлекли по частЯм.
     - Ђх, господин мой, - сказала стараЯ карга,  -  вы  сделали  прекрасную
операцию.
     - ‚здор! Ќичего у менЯ не получилось, - обрезал Ѓандоль, - и  это  твоЯ
вина: какого черта ты мне мешаешь, когда Я возбужден? ’ы же  знаешь,  что  Я
ничего другого не могу делать, когда менЯ переполнЯет  сперма,  вот  тебе  и
результат. Ќу ладно, займись моим членом, †юстина... Џусть мое семЯ  окропит
окровавленные остатки этих тварей.
     †юстина, перепуганнаЯ, обливаЯсь слезами,  повиновалась:  два  движениЯ
девичьих ладоней, и бомба разорвалась; казалось, будто никогда  до  сих  пор
распутник  не  испытывал  такого  наслаждениЯ,  и  мать  и  дитЯ   оказались
забрызганными красноречивыми  свидетельствами  его  восторга.  “спокоившись,
Ѓандоль удалилсЯ, обратившись к дуэнье с такими словами:
     - Џусть все это закопают, а эту девицу запрут  в  надежном  месте:  чем
больше  моих  секретов  ей  известно,  тем  больше  Я  ее  опасаюсь.  ’еперь
церемонитьсЯ с ней не будем, поэтому отведите ее в казематы.
     …го распорЯжение было  исполнено...  ќти  казематы  представлЯли  собой
каменные башни, очень высокие, где был удивительно чистый воздух, однако все
окна были зарешечены.. что делало  побег  невозможным.  Ћставшись  взаперти,
наша кроткаЯ †юстина, предоставленнаЯ самой себе, стала размышлЯть  о  своей
судьбе.
     - Ћ ѓосподи! - вздохнула она. - Љому нужно, чтобы со мной обошлись  так
жестоко  только  за  то,  что  Я  попыталась  помешать  злодейству?  ‘колько
страданий, несмотрЯ на мою молодость, принесла мне моЯ роковаЯ звезда!
     ‡атем наступила прострациЯ. †юстина сидела неподвижно, почти не дышала;
казалось, будто всЯ ее жизненнаЯ  энергиЯ  была  поглощена  болью,  из  глаз
катились слезы, которых она не замечала, только гулкие и частые удары сердца
свЯзывали ее с жизнью. ’ак прошли несколько дней, и за это времЯ  несчастнаЯ
не получила никакого утешениЯ, никто не заходил в ее комнату, кроме  старух,
приносивших пищу.
     Ќаконец, однажды вечером поЯвилсЯ Ѓандоль.
     - „итЯ мое, - начал он, - Я пришел сказать, что послезавтра тебе  будет
оказана честь  взойти  на  мое  ложе...  €  заметив,  что  †юстина  в  ужасе
вздрогнула, добавил:
     - Љак! ќто известие не радует тебЯ?
     - Ћно менЯ ужасает. Ђх, сударь, неужели вы считаете, что женщины  могут
любить вас?
     - ‹юбить менЯ! „а Я пришел бы в отчаЯние, если бы какой-нибудь  женщине
пришла в голову такаЯ мысль: мужчина, который хочет  наслаждатьсЯ  в  полной
мере, никогда не пытаетсЯ  завоевать  женское  сердце,  иначе  он  сделаетсЯ
ничтожным рабом и, следовательно, будет глубоко несчастен.  †енщину  приЯтно
сношать, только когда она презирает  вас  всем  сердцем;  мужчина,  желающий
испытать все самые острые удовольствиЯ,  должен  внушать  женщине  ненависть
всеми возможными способами. Ќеужели ты думаешь, что азиаты, знающие  толк  в
сладострастии, не понимают, что творЯт, когда держат женщин взаперти? ’олько
не думай, †юстина, будто ими движет ревность. ђазве можно  представить,  что
мужчина, имеющий  пЯть-шесть  женщин,  способен  любить  их  всех  до  такой
степени, чтобы ревновать? € закрывает он их  на  замок  совсем  не  поэтому:
единственнаЯ причина у него - как можно сильнее оскорбить  их,  это  желание
родитсЯ в нем из уверенности в том, что самое большое  наслаждение  доставит
ему женщина униженнаЯ, оскорбленнаЯ, котораЯ боитсЯ и презирает его.
     - џ не вижу в этом никакой деликатности.
     - ‡ачем нужна деликатность в любви? „обавлЯет ли она какие-нибудь новые
грани  к  удовольствию?  ђазумеетсЯ,  нет:  напротив  того,  она  притуплЯет
ощущениЯ, принуждает мужчину к материальным жертвам в угоду  морали,  и  эти
жертвы всегда приносЯтсЯ в ущерб сладострастию, главный элемент  которого  -
наслаждение. ‚се деликатные и нежные  любовники  -  никудышные  долбильщики,
†юстина, они полагают, будто красивыми словами вознаграждают женщину за  то,
чего они ее лишают. Џризнаюсь тебе, что будь Я женского  пола,  Я  предпочел
бы, чтобы менЯ истЯзали и от души сношали,  чем  если  бы  каждый  день  мне
твердил сладкие речи какой-то мастурбатор. ’ак что смирись, †юстина:  слабое
существо должно уступать, если обстоЯтельства изменЯтсЯ, может случитсЯ, что
ты станешь госпожой, а Я буду тебе повиноватьсЯ.
     ‘ этим Ѓандоль вышел и оставил †юстину в ожидании ужасных  оскорблений,
какие только  могло  испытать  ее  целомудрие.  Ћна  долго  стоЯла  у  окна,
предаваЯсь тЯжелым размышлениЯм и не решаЯсь лечь  в  постель,  и  вдруг  ей
показалось, что из кустов, окружавших  башню,  донессЯ  негромкий  шум.  Ћна
прислушалась и услышала шепот:
     - Ћткройте и не бойтесь, мне надо сказать вам важные вещи.
     †юстина прижалась головой к решетке и затаила  дыхание:  как  сладостен
любой намек на надежду в отчаЯнном состоЯнии, в котором она находилась!  Ќо,
о небо, каково же было  ее  изумление,  когда  она  узнала  голос  †елезного
‘ердца, лихого атамана разбойников, вместе с которым она сбежала  из  тюрьмы
Љонсъержери!
     - Ќесчастный, - произнесла она, - что тебе нужно возле  этого  ужасного
дома?
     - Њы хотим похитить одну женщину, котораЯ  нас  интересует,  только  за
этим мы пришли сюда: дело в том, что Ѓандоль - такой же злодей,  как  и  мы,
поэтому мы уважаем его вкусы, его собственность и его удовольствиЯ,  но  нам
нужна эта женщина, которую его люди похитили у нас месЯц назад, мы  покараем
ее за то, что она предала нас самым коварным образом.
     - “вы, сударь, - отвечала †юстина, - не  следует  ли  бросить  этот  же
упрек в мой адрес? € когда Я окажусь в ваших руках, не  сделаете  ли  вы  со
мной то же самое?
     - Ќе бойсЯ, - сказал †елезное ‘ердце, - помоги нам взЯть предательницу,
и мы обещаем тебе защиту, безопасность и помощь.
     - Ћ ѓосподи! ‚ы хотите, чтобы  Я  выдала  вам  несчастную,  которую  вы
приговорили к смерти!
     - Ћна в любом случае получит свою смерть.
     - Ќет, женщин отсюда отпускают, когда они наскучат хозЯину.
     - •орошо, если ты нам не поможешь, мы все равно  проникнем  в  дом,  но
тогда первой жертвой будешь ты.
     †юстина  увидела,  что  избежав  неминуемой  опасности  в  замке,   она
каким-нибудь образом сумеет  избежать  новых  ловушек  независимо  от  того,
сдержит разбойник слово или нет,  и  что,  возможно,  он  пощадит  и  бедную
женщину, и наконец решилась.
     - џ согласна, дайте мне средства, и Я сделаю все, что в моих силах.
     - “ тебЯ есть веревка?
     - Ќет.
     - ’огда разорви простыни, свЯжи их и опусти вниз. †юстина сделала  так,
как было сказано, и, вытЯнув обратно свЯзанные простыни, обнаружила на конце
напильник и лестницу из тонкого шелкового шнура вместе с запиской следующего
содержаниЯ:
     "Џерепилите решетки, привЯжите к оставшимсЯ прутьЯм лестницу, а  завтра
часа в два-три утра  спокойно  спускайтесь:  мы  будем  вас  ждать.  ‚ы  нам
покажете вход в  этот  волшебный  и  неприступный  замок,  за  что  получите
вознаграждение и позволение идти, куда пожелаете, и вам не припомнЯт  старых
обид".
     †юстина хотела спросить еще о чем-то, но  внизу  уже  никого  не  было.
ђешение созрело скоро, и мы уже рассказали, какие соображениЯ ею двигали.
     Ћна перепилила решетки, привЯзала лестницу и стала с нетерпением  ждать
назначенный час. Ќаконец он пришел, †юстина влезла на  подоконник,  легко  и
ловко соскользнула по лестнице  и  спустЯ  мгновение  оказалась  у  подножиЯ
башни.
     - ’ы узнаешь менЯ, †юстина? - бросилсЯ к ней †елезное ‘ердце,  заключаЯ
ее в объЯтиЯ. - “знаешь человека, который продолжает боготворить  тебЯ  и  с
которым ты обошлась так сурово... Ћ небесное  создание,  как  ты  выросла  и
похорошела! Ќо скажи: ты снова будешь такой жестокой, как в прошлый раз?
     - Ќадо спешить, сударь: скоро рассвет, и мы  погибли,  если  нас  здесь
увидЯт...
     - ’ы сможешь отыскать дверь?
     - „а, если вы дадите мне клЯтву.
     - Љакую же?
     - ‘охранить жизнь несчастной, которую вы собрались убить,  и  отпустить
менЯ на свободу, как только мы выйдем обратно.
     - Ќасчет свободы можешь не  сомневатьсЯ,  -  ответил  разбойник,  -  но
первое условие выполнить невозможно.
     - ‚ какое ужасное положение вы менЯ ставите! ‡ачем только Я спустилась?
     - ‘коро рассвет, †юстина, ты сама это сказала только что, нельзЯ терЯть
ни минуты...
     € трЯсущаЯсЯ от страха †юстина шагнула вперед.
     - ‚от тополь, который Я запомнила. ‡а ним должна быть дверь.
     †елезное ‘ердце  и  его  подручные  бросились  туда  и  скоро  отыскали
потайной вход. Ћни подвели к нему девушку.
     - ќто здесь?
     - „а, это та самаЯ зеленаЯ дверь. Ћтпустите же менЯ, сударь.
     - Ќепременно, - сказал †елезное ‘ердце, -  мы  сдержим  слово,  которое
тебе  дали.  ‚от  десЯть  луидоров,  поцелуй  менЯ,  дорогаЯ...  џ  мог   бы
потребовать от тебЯ благосклонности, о которой так долго мечтал... Я мог  бы
наказать тебЯ за то большое зло, что ты причинила шайке, но то  старое  зло,
намного меньше того, что ты сейчас сделала нашей жертве,  было  продиктовано
твоей добродетелью, а  нынешний  твой  поступок  вызван  эгоизмом.  Њы,  как
закоренелые преступники, понимаем эту разницу, посему  ступай,  †юстина,  но
твоЯ подруга погибнет... Џрощай же, постарайсЯ быть более счастлива,  чем  Я
вижу тебЯ сегоднЯ, и помни, что ты всегда найдешь друзей  в  лице  †елезного
‘ердца и его шайки.
     - ‚от так, - размышлЯла †юстина, шагаЯ прочь, - выходит, это  еще  один
необъЯснимый каприз фортуны? џ хотела спасти невинное дитЯ от Ярости  злодеЯ
- он запер менЯ и собралсЯ изнасиловать. ‡атем Я отдала одну из  моих  новых
подруг во власть другого  людоеда  и  этот  отвратительный  поступок...  это
страшное  предательство,  которое  заставит  менЯ  каЯтьсЯ  всю  мою  жизнь,
предоставило мне свободу, деньги и положило конец моим страхам. Џрошу  тебЯ,
небеснаЯ справедливость, проЯви свою волю так, чтобы она была мне  понЯтнее,
иначе Я впаду в сомнениЯ, которые могут тебЯ оскорбить.
     ’акие мысли одолевают нашу несчастную героиню. Њежду тем день  угасает,
и вот она видит, тот злополучный пруд и рЯдом то самое тенистое убежище, где
она собиралась отдохнуть три месЯца тому назад; она  останавливаетсЯ,  чтобы
утолить голод, и снова идет  по  дороге  в  Ћксерр,  откуда  отправлЯетсЯ  7
августа дальше  с  твердым  намерением  добратьсЯ  в  „офин:  эта  провинциЯ
по-прежнему видитсЯ ее романтическому воображению  как  светлаЯ  надежда  на
счастье.
     Ћна прошла около двух лье; жара начинала угнетать ее; она поднЯлась  на
небольшой  холм,  поросший  леском  и  удаленный  от  дороги,  с  намерением
вздремнуть в тени часа два, тем более, что там было уютно и  безопасно;  она
расположилась под дубом и после скудного обеда погрузилась в сладостный сон.
ЌесчастнаЯ девушка спокойно насладилась им  и,  открыв  глаза,  принЯлась  с
удовольствием  разглЯдывать  приЯтный  пейзаж,  расстилавшийсЯ  перед   ней:
посреди леса, который  уходил  до  самого  горизонта  справа,  она  заметила
вдалеке небольшую часовню, скромно возносившую свой крест  в  синее  небо...
"Љакое восхитительное уединение, - подумала  она,  -  как  Я  тебе  завидую!
„олжно быть, там находитсЯ прибежище кротких и  добродетельных  отшельников,
которые думают лишь  о  Ѓоге  и  о  своих  обЯзанностЯх;  или,  быть  может,
счастливое уединение, ты даешь приют свЯтым отцам, посвЯтившим себЯ религии,
удалившимсЯ от этого пагубного  общества,  где  порок  непрестанно  крутитсЯ
вокруг невинности, осквернЯет и уничтожает ее. „а,  все  земные  добродетели
должны обитать там, Я в этом уверена: когда развращенность человека изгонЯет
их с земли, они укрываютсЯ среди благословенных существ, которые  боготворЯт
их и практикуют каждодневно". ќто зрелище волновало тем сильнее  воображение
†юстины, что чувства самой пылкой набожности не покидали ее  никогда,  ни  в
каких обстоЯтельствах жизни: презираЯ софизмы ложной философии,  полагаЯ  их
исчадием разврата, она с убежденностью противопоставлЯла им свою  совесть  и
свое сердце и находила и в совести и в сердце  необходимые  на  них  ответы.
—асто принужденнаЯ  своими  злоключениЯми  забывать  порой  об  обЯзанностЯх
религии, она искупала эту вину тотчас, когда имела к тому средства.
     ‚дохновленнаЯ такими мыслЯми, она  спросила  юную  крестьЯнку,  котораЯ
пасла неподалеку овец, что представлЯет собой этот монастырь.
     - ќто бенедиктинское аббатство, - отвечала пастушка, - там живут  шесть
монахов, с которыми никто не сравнитсЯ по набожности и умеренности. Ћдин раз
в году туда приходЯт люди из здешних мест помолитьсЯ свЯтой деве, и она дает
им  все,  что  они  пожелают.  ‘тупайте  туда,  мадемуазель,  ступайте,   не
раздумываЯ, и вы не пожалеете.
     ‘транно взволнованнаЯ этим ответом, †юстина в  ту  же  минуту  испытала
живейшее желание просить заступничества и помощи у ног здешней Ѓогоматери.
     - џ хочу ее увидеть! - с восторгом воскликнула она.
     - џ полюблю ее, ту, которой ‚севышний дал милость родить Ѓога,  Я  паду
ниц перед этим источником чистоты, невинности, благости и скромности. ‘корее
туда, каждый миг промедлениЯ - это преступление,  которого  не  простит  моЯ
религиЯ.
     †юстина захотела, чтобы девушка пошла  с  ней;  она  умолЯла  ее,  даже
предлагала деньги, однако ничего не вышло: пастушка  сослалась  на  то,  что
никак не может оставить свое стадо.
     - •орошо, - сказала †юстина, - Я пойду сама, только укажите мне дорогу.
     „орогу ей показали и уверили, что  у  нее  вполне  достаточно  времени,
чтобы добратьсЯ туда засветло, и что настоЯтель аббатства, самый уважаемый и
свЯтой из людей, встретит ее радушно и окажет ей всю необходимую помощь. …го
зовут дом {"„ом" - титул монахов-бенедиктинцев.} ‘еверино, он  -  итальЯнец,
близкий родственник папы, который благоволит к нему; это  кроткий,  честный,
услужливый человек в возрасте пЯтидесЯти пЯти лет, из которых две  трети  он
провел во ”ранции. Џолучив все сведениЯ, †юстина поспешила к свЯтой обители,
где, судЯ по всему, Џредвечный приготовил длЯ нее радости и утешениЯ.
     …два  спустившись  с  холма,  она  потерЯла  часовню  из  виду.  ’еперь
ориентиром  ей  служил  только  лес,  и  она  подумала,  что  расстоЯние  до
аббатства, о котором она, кстати, забыла осведомитьсЯ, совсем не такое,  как
она считала вначале. Ћднако это ее не смутило; она дошла  до  краЯ  леса  и,
поскольку солнце стоЯло  еще  высоко,  решила  углубитьсЯ  в  чащу,  надеЯсь
по-прежнему добратьсЯ до места до темноты. Њежду  тем  она  не  видела  пока
никаких человеческих следов: ни одной хижины, и дорогой ей служила  узенькаЯ
тропинка, ощетинившаЯсЯ густыми кустами, по которой,  очевидно,  не  ступала
нога человека и котораЯ была протоптана дикими зверЯми.  †юстина  прошла  по
меньшей мере пЯть лье, никого так и не встретив, дневное  светило  скрылось,
оставив мир в полумраке, и вдруг ей показалось, что  раздалсЯ  далекий  звон
колокола: надежда вспыхнула вновь, девушка  прислушалась  и  пошла  на  этот
звук; шла она быстро и скоро оказалась в темном кустарнике, где  тропа,  еще
более незаметнаЯ, чем предыдущаЯ, вывела  ее  в  конце  концов  к  монастырю
‘ент-Њари-де Ѓуа. ’ак называлась эта обитель.
     …сли окрестности замка ЃандолЯ казались †юстине мрачными и жуткими, то,
уж  конечно,  места,  окружавшие  аббатство,  должны  были   показатьсЯ   ей
совершенно дикими. Ѓлижайшее  селение  находилось  в  шести  лье  отсюда,  а
громадные леса надежно скрывали  обитель  от  человеческих  глаз;  она  была
построена в большой глубокой долине,  со  всех  сторон  окруженной  вековыми
дубами. ‚от почему †юстина потерЯла часовню  из  виду,  едва  спустившись  с
холма на равнину. ЏройдЯ вниз по склону еще  приблизительно  четверть  часа,
наша героинЯ подошла к хижине, котораЯ стоЯла под самой церковной  папертью;
она постучала в дверь, на пороге поЯвилсЯ старый монах.
     - —то вам надо? - грубо спросил он.
     - ЌельзЯ ли поговорить с настоЯтелем?
     - —то вы имеете ему сказать?
     - ЊенЯ привел сюда свЯщенный долг, и  Я  хотела  бы  исполнить  его.  џ
позабуду все трудности, которые мне встретились на пути в вашу обитель, если
смогу приникнуть к ногам чудодейственной и непорочной девы, чей образ  здесь
хранитсЯ.
     Њонах открыл ворота и вошел один, но поскольку  было  поздно  и  свЯтые
отцы ужинали, он возвратилсЯ только через полчаса.
     - ‚от дом Љлемент, - представил он пришедшего с ним другого отшельника,
- он решит, стоит ли ваша просьба того, чтобы беспокоить настоЯтелЯ.
     Љлемент  {"Clement"  (лат.)  -  милостивый,  милосердный.},   чье   имЯ
совершенно не  подходило  к  его  внешности,  был  сорокапЯтилетний  мужчина
необыкновенной тучности и гигантского роста, с  жесткой  бородой  и  густыми
черными бровЯми, из-под которых обжег †юстину мрачный, дикий,  злой  взглЯд;
это было лицо настоЯщего сатира, а когда она услышала его  низкий,  хриплый,
как орган, голос, на памЯть ей сразу пришли ее прошлые злоключениЯ, и сердце
у нее учащенно забилось...
     - —то вы хотите? - спросил ее монах тоном самым  недоброжелательным.  -
ђазве сейчас времЯ длЯ того, чтобы ЯвитьсЯ в  церковь?  Љстати,  у  вас  вид
авантюристки: ваш возраст, растрепаннаЯ одежда, поздний час поЯвлениЯ -  все
это не очень мне нравитсЯ. Ќу ладно, рассказывайте, что вас привело сюда.
     - ‘вЯтой отец, - отвечала †юстина,  -  мой  вид  вызван  усталостью  от
долгой дороги. —то же касаетсЯ позднего времени,  Я  полагала,  что  в  храм
божий можно прийти в любой час, Я иду издалека, и менЯ  переполнЯет  вера  и
благостнаЯ надежда. џ прошу исповедовать менЯ, если  возможно,  и  когда  вы
узнаете, что творитсЯ в моей душе, вы скажете, достойна ли Я предстать перед
свЯтым образом.
     - ’еперь слишком позднее времЯ длЯ исповеди, - уже мЯгче сказал  монах,
- это можно сделать только завтра утром, но где вы проведете ночь? “ нас  не
постоЯлый двор.
     ‘ этими словами Љлемент неожиданно оставил нашу путешественницу, сказав
ей, что идет поговорить с настоЯтелем. —ерез некоторое  времЯ  двери  церкви
открылись, на порог вышел сам дом ‘еверино, настоЯтель, и пригласил  †юстину
войти в храм, после чего за ней тотчас на тЯжелые запоры закрылись двери.
     „ом  ‘еверино,  о  котором  мы  сейчас  же  и  расскажем,  был  мужчина
пЯтидесЯти   пЯти   лет,   красивый,   прекрасно   сохранившийсЯ,    мощного
телосложениЯ,  обладатель  геркулесового  детородного  органа  и  совсем  не
отличавшийсЯ грубостью: в нем чувствовалась  даже  какаЯ-то  элегантность  и
мЯгкость, и  было  видно,  что  в  молодости  он  обладал  всеми  качествами
светского красавца. “ него были  прекраснейшие  в  мире  глаза,  благородные
черты лица, приЯтный искусительный голос, в его  речи  ощущалсЯ  акцент  его
родины, но это только делало  ее  еще  приЯтнее.  Ќадо  признатьсЯ,  †юстине
потребовалось все  очарование  второго  монаха,  чтобы  избавитьсЯ  от  всех
страхов, которые нагнал на нее первый.
     - ЊилаЯ девочка, - ласково произнес ‘еверино, - хотЯ час и неурочный, и
мы обыкновенно не принимаем поздних посетителей, Я выслушаю вашу исповедь, а
потом мы что-нибудь  придумаем  длЯ  приличного  ночлега,  чтобы  вы  хорошо
выспались, а утром смогли встретитьсЯ со свЯтым образом, который привел  вас
сюда.
     ‚ этот момент через хоры в церковь вошел юноша пЯтнадцати лет, красивый
как херувим, одетый столь легкомысленным и даже непристойным образом, что  у
†юстины, несомненно, зародились бы подозрениЯ, если  бы  она  его  заметила.
Ћднако озабоченнаЯ  своей  совестью,  полностью  сосредоточившись  на  своих
мыслЯх, она ни на что не обращала вниманиЯ. ћноша зажег  свечи  и  незаметно
длЯ †юстины устроилсЯ в том же кресле, где должен был сидеть  настоЯтель  во
времЯ исповеди нашей прихожанки. †юстина села по другую сторону перегородки,
котораЯ мешала ей видеть, что происходило  в  половине,  где  находилсЯ  дом
‘еверино, и преисполненнаЯ доверием, она начала сбивчивый  рассказ,  который
настоЯтель слушал, ласкаЯ  мальчика,  сидевшего  рЯдом:  он  поглаживал  его
Ягодицы и доверил ему свой член, а ганимед массировал, целовал, сосал его  к
вЯщему удовольствию монаха, и развратный свЯщеннослужитель знаками  указывал
ему, как лучше подливать масла в огонь, разжигаемый наивными речами †юстины.
     Ќаша благочестиваЯ авантюристка смиренно созналась в  своих  грехах,  и
эта наивность, как легко себе представить, тотчас воспламенила  все  чувства
распутника, который со  вниманием  слушал  ее.  Ћна  поведала  ему  о  своих
злоключениЯх, она упомЯнула даже позорную  печать,  которую  приложил  к  ее
плечу безжалостный ђомбо. Њонах дрожал всем телом от нетерпениЯ, он заставил
†юстину  повторить  некоторые  эпизоды,   принимаЯ   при   этом   жалостливо
заинтересованный  вид,  между  тем  как  его   вопросы   диктовались   самым
сладострастным любопытством, самым разнузданным распутством. Ћднако, если бы
†юстина не была настолько ослеплена,  по  движениЯм  свЯтого  отца,  по  его
прерывистому дыханию, по Явственному  шуму,  который  послышалсЯ,  когда  он
проник в зад юноши, она, возможно, понЯла бы все, но религиозный пыл  -  это
страсть, котораЯ подобно всем остальным смущает разум человека, и несчастнаЯ
ничего не видела и не слышала. ‘еверино,  который  уже  вовсю  совокуплЯлсЯ,
захотел уточнить кое-какие детали, и †юстина отвечала с прежним рвением.  Ћн
осмелел до того, что напрЯмик спросил, правда ли, что мужчины, с которыми ей
пришлось иметь дело, ни разу не проникали в ее влагалище и  сколько  раз  ее
сношали в зад, и далее: велики ли были члены,  которые  она  испытала  таким
способом, извергались ли они в  ее  потроха.  Ќа  эти  непристойные  вопросы
†юстина наивно ответила, что последнее  злодеЯние  было  совершено  над  ней
всего три или четыре раза.
     - ‚оистину, -  сказал  ‘еверино,  опьЯнев  от  вожделениЯ  и  продолжаЯ
прочищать прекраснейшую на свете задницу, - воистину, мой ангел, Я спрашиваю
вас об этом, потому что вы, по моему мнению,  обладаете  самыми  прелестными
Ягодицами, какие только существуют, и эти порочные прелести  часто  искушают
распутников. ‘ледует иметь в виду, - продолжал он, заикаЯсь, - красивый  зад
- это Яблоко, которым змей соблазнил …ву, это путь к грехопадению, и те, кто
проложил его в вашем  теле,  без  сомнениЯ  относЯтсЯ  к  самым  отъЯвленным
злодеЯм. ќтот грех погубил ‘одом и ѓоморру, дитЯ мое, и вам это известно; он
повсюду караетсЯ огнем,  и  нет  другого,  который  вызывал  бы  такой  гнев
Џредвечного и которого должна  остерегатьсЯ  всЯкаЯ  приличнаЯ  девушка.  Ќо
скажите-ка, не испытывали ли  вы  сладострастного  ощущениЯ  во  времЯ  этой
гнусной процедуры?
     - ‚ первый раз, свЯтой отец? Ђбсолютно никакого, так  как  Я  была  без
сознаниЯ.
     - Ђ в других случаЯх?
     - Џоскольку Я презираю подобные мерзости, ни о каких приЯтных ощущениЯх
не могло быть и речи.
     ‡атем  монах,  не  прекращаЯ  содомировать  юного   наперсника,   задал
следующие вопросы:
     1) Џравда ли, что она - сирота и родилась в Џариже;
     2) „ействительно ли у нее нет ни родителей, ни друзей, ни защитников  -
словом, никого, кому она могла бы писать;
     3) ‘казала ли она пастушке, указавшей ей монастырь, о  своем  намерении
отправитьсЯ туда и не договорилась ли с ней о встрече на обратном пути;
     4) Ќе заметила ли она за собой слежки  и  не  видел  ли  кто,  как  она
заходила в монастырь. Љроме того,  ‘еверино  спросил  о  возрасте  маленькой
пастушки и о том, как она выглЯдела, и попенЯл †юстине за  то,  что  она  не
привела ее с собой.
     - ‚ы забыли, - заметил он, - что к своим добрым делам надо приобщать  и
других людей.
     ‡акончив эту назидательную тираду, монах извлек член из заднего прохода
своего педераста, возбужденный пуще прежнего.
     - „итЯ мое, - предложил он †юстине, - теперь надо получить наказание за
ваши прегрешениЯ, а длЯ этого  необходимо  абсолютное  смирение.  Џройдем  в
храм, перед чудодейственным образом  зажгут  две  свечи,  и  с  девы  спадут
покровы, вы последуете ее примеру - разденетесь тоже - и будете  знать,  что
полнаЯ нагота, которую Я от вас требую и котораЯ, возможно, в  глазах  людей
была бы кощунством, в наших будет еще одним средством искуплениЯ.
     ’огда юноша выскочил  из  исповедальни,  взЯл  свечи,  поставил  их  на
алтарь,  залез  туда  и  снЯл  с  иконы  покрывало.   †юстина,   по-прежнему
ослепленнаЯ иллюзиЯми своей пылкой набожности, ничего не слышала, ничего  не
замечала и простерлась ниц, но ‘еверино грубо поднЯл ее и сказал:
     - Ќет, вы получите на это  право,  когда  обнажитесь:  здесь  требуетсЯ
самое полное, самое большое смирение...
     - Ћ, отец мой, простите!
     ‚ следующее мгновение благочестиваЯ  †юстина  Явила  похотливому  взору
лицемера всю красоту своего тела. …два увидев его, заржал  от  вожделениЯ  и
начал поворачивать девушку в разные стороны: под тем предлогом, что ему надо
посмотреть   позорное   клеймо,   свЯтоша   во   всех   деталЯх   рассмотрел
восхитительные линии бедер и соблазнительные полушариЯ †юстины.
     - Ђ теперь на колени, - приказал он, - если  хотите  помолитьсЯ,  и  не
обращайте вниманиЯ на  то,  что  будет  с  вами  происходить  в  это  времЯ:
запомните, девочка, если Я замечу, что ваши мысли не  совсем  отрешились  от
материи, если почувствую, что они еще тЯнутсЯ к земным делам и не устремлены
к ѓосподу, Я наложу на вас новое наказание, и оно будет суровым и  кровавым;
не забудьте об этом и приступайте.
     ‘ этого момента сластолюбец потерЯл  над  собой  контроль:  решив,  что
состоЯние, в  котором  находилась  †юстина,  и  ее  поза  избавлЯют  его  от
церемоний  и  предосторожностей,  он  пристроилсЯ  сзади  вместе  со   своим
наперсником, предоставил ему возбуждать себЯ непристойными  ласками  и  стал
водить трЯсущимисЯ руками по девичьим Ягодицам, времЯ от времени оставлЯЯ на
них следы ногтей - зримое и ощутимое свидетельство своей жестокой похоти.
     †юстина, недвижимаЯ, твердо увереннаЯ в  том,  что  все,  происходившее
вокруг нее, имело единственную цель -  постепенно  привести  ее  к  небесной
благодати, терпела боль с удивительным смирением: ни единой жалобы, ни одним
движением не показала она своего состоЯниЯ, ее разум так высоко  устремлЯлсЯ
к вещам вечным, что если бы палач разодрал ей всю кожу, она не произнесла бы
ни звука.
     ‚дохновленный полным оцепенением своей подопечной,  монах  осмелел  еще
больше: он крепко стиснул обе  несравненные  Ягодицы  нашего  ангела,  затем
осыпал их такими увесистыми шлепками, что глухое эхо раскатилось под сводами
церкви и хрупкаЯ жертва согнулась и поникла как лилиЯ под  северным  ветром.
Џотом он обошел ее спереди и, не знаЯ больше чувства меры, продемонстрировал
ей багровый жезл, угрожающе взметнувшийсЯ к  небу,  более  чем  достаточный,
чтобы сорвать с ее глаз повЯзку  суевериЯ,  если  такаЯ  существует;  злодей
коснулсЯ ее груди и, наглеЯ все больше, осмелилсЯ прижать свои грЯзные  губы
к устам, где находили приют добродетельность, простодушие и  искренность.  Ћ
сладостные чувства светлых душ, как скоро  вы  увЯли  перед  этим  натиском!
†юстина захотела вырватьсЯ.
     - Ќе шевелитесь, - строго сказал ей разъЯренный монах, - разве Я вам не
говорил, что ваше спасение зависит от вашего смирениЯ и что вещи, грЯзные  в
глазах простых людей, в нашей среде  служат  символом  чистоты,  целомудриЯ,
набожности?
     ‘хватив одной рукой за волосы жертвы, он  проник  Языком  в  ее  рот  и
прижалсЯ к ней всем телом с такой силой, что она не могла не  почувствовать,
как твердый член монаха упираетсЯ в ее промежность; но  итальЯнец,  тут  же,
будто устыдившись такой вызывающей неверности по отношению к предмету своего
культа, снова  зашел  сзади,  и  наконец  запечатлел  самый  горЯчий,  самый
страстный поцелуй на Ягодицах, уже пылавших от сильных ударов его ладони; он
раздвинул их и сунул Язык в потаенное  отверстие,  он  долго  смаковал  свое
сладострастие, словно поворачиваЯ его и так и эдак,  он  исходил  преступной
похотью, и все это времЯ его возбуждал мальчик, который был рЯдом  с  самого
начала этой скандальной сцены  и  едва  не  довел  его  до  оргазма,  однако
свЯщеннослужитель успел сообразить, что  без  участиЯ  собратьев  продолжать
дальше невозможно; он велел †юстине следовать за ним, добавив, что процедура
покаЯниЯ завершитсЯ в другом месте.
     - Њне одетьсЯ, свЯтой отец? - спросила несколько обеспокоеннаЯ девушка.
     ‚от  убедительное  доказательство  неразрывной  свЯзи  между  духом   и
физическим состоЯнием: вознесите первый, и  вы  сможете  господствовать  над
вторым; этим объЯснЯетсЯ восторг мучеников, за что бы они не  страдали,  ибо
не существует цели страданий, по-настоЯщему благородной и справедливой -  то
или иное качество придает ей общепринЯтое мнение. (Џрим. автора).
     - Ќи в коем случае, - обрезал настоЯтель, - разве в нашем доме  опаснее
быть обнаженной, чем в церкви?
     - џ согласна, свЯтой отец.
     ћный педераст погасил свечи и унес одежду †юстины. ’еперь  ее  освещала
только маленькаЯ свечка, которую держал шедший впереди ‘еверино,  а  шествие
замыкал юноша - в таком порЯдке они  вошли  в  ризницу.  Ћткрылась  потайнаЯ
дверь в стене столЯрной мастерской, за  ней  †юстина  увидела  узкий  темный
коридор, переступила порог, и дверь закрылась будто сама собой.
     - Ћ свЯтой отец, - дрожащим голосом проговорила девушка, - куда вы менЯ
ведете?
     - ‚ надежное место, -  ответил  монах,  -  туда,  откуда  ты  не  скоро
выйдешь.
     - ‚еликий Ѓоже! - € †юстина резко остановилась.
     - агай, шагай, - жестко сказал настоЯтель, вытолкнув ее вперед,  чтобы
она шла первой. - ђаздумывать уже поздно, черт  побери!  €  сейчас  ты  сама
увидишь, строптиваЯ девчонка, что если место, куда Я тебЯ веду, не  доставит
тебе большого удовольствиЯ, то уж  во  всЯком  случае  ты  быстро  научишьсЯ
доставлЯть его нам.
     ќти ужасные слова заставили †юстину вздрогнуть; тело ее вмиг  покрылось
холодным потом, и ее обезумевшее воображение представило ей смерть  с  косой
на плече; ноги несчастной подкосились, и она едва не упала.
     - Ђх ты содомитка! -  закричал  на  нее  монах,  присовокупив  к  этому
ругательству сильный пинок в зад. - ‚ставай,  тварь,  здесь  не  помогут  ни
жалобы, ни слезы.
     Ќаша героинЯ понЯла, что слабость будет означать  длЯ  нее  гибель,  и,
поднЯвшись, запричитала:
     - Ѓоже праведный! ‡ачем нужно, чтобы Я всегда была жертвой собственного
простодушиЯ,  чтобы  была  наказана,  как  преступница,  за  благое  желание
приблизитьсЯ к самому свЯтому, что есть в религии?
     Њежду тем они шли дальше и дошли до половины длинного узкого  коридора,
когда  монах  задул  свечку.  †юстине  сделалось  еще   страшнее,   ‘еверино
почувствовал это и начал подгонЯть ее щипками и толчками.
     - евелись, негодница! €ли ты хочешь, чтобы  Я  насадил  тебЯ  на  свой
посох и притащил на его конце?
     ЏроизносЯ эти слова, он дал ей  почувствовать,  насколько  основательна
его угроза. € вдруг †юстина, шарЯ в темноте руками, наткнулась на  изгородь,
утыканную острыми железными шипами; она сильно уколола себе  правую  руку  и
вскрикнула... ЏослышалсЯ глухой шум: открылсЯ невидимый люк.
     - ’еперь берегись, - сказал монах, - держись за поручень:  мы  идем  по
мостику, малейший неверный шаг - и ты полетишь в пропасть,  откуда  тебЯ  не
достать никаким способом.
     Ќемного дальше девушка нащупала ногой винтовую лестницу, а  спустившись
на тридцать ступеней, обнаружила другую лестницу, приставную, по которой  ее
заставили подниматьсЯ.  ‚  какой-то  момент  во  времЯ  подъема  нос  монаха
уткнулсЯ в зад †юстины, и злодей  немедленно  поцеловал  и  укусил  то,  что
оказалось перед ним. Ќаконец вверху поЯвилсЯ еще один люк.
     - ’олкни его головой, - приказал настоЯтель.
     ’отчас Яркий свет ударил в  глаза  †юстины,  чьи-то  руки  поднЯли  ее,
раздалсЯ взрыв смеха, и вот наша несчастнаЯ и ее два  спутника  очутились  в
красивой, нарЯдно убранной зале, где за столом сидели пЯтеро монахов, десЯть
девушек и пЯть  мальчиков  -  все  в  самых  небрежных  одеждах,  -  которым
прислуживали  шесть  совершенно  обнаженных  женщин.  ќто  зрелище  потрЯсло
†юстину, она хотела сбежать, но было уже поздно: люк захлопнулсЯ.
     -  „рузьЯ  мои,  объЯвил  ‘еверино,   -   позвольте   вам   представить
удивительное существо. ќто  настоЯщаЯ  ‹укрециЯ,  котораЯ  носит  на  плече,
клеймо преступницы, а в сердце - всю наивность девственницы. Ђ в  целом  это
превосходнаЯ девица. Џосмотрите на эту фигурку,  на  эту  белоснежную  кожу,
твердые  груди,   роскошные   бедра,   круглый   зад,   прекрасные   волосы,
восхитительные  черты  лица  и  неземной  огонь  в  глазах.  Ћна  не  совсем
свеженькаЯ, но надеюсь, вы признаете, что в нашем  серале  мало  таких,  кто
сочетает в себе столько достоинств.
     - ‚от чертовка, - проворчал Љлемент, - Я ведь видел ее только в  одежде
и не заметил этого великолепиЯ, однако же,  клЯнусь  ‚севышним  и  всем  его
‘одомом, Я не мог представить, что она так красива.
     †юстину усадили в угол, даже  не  поинтересовавшись,  не  нужно  ли  ей
чего-нибудь, и ужин продолжалсЯ.
     Ќа этом мы должны принести извинениЯ читателю  за  то,  что  приходитсЯ
прервать ненадолго наше повествование с тем, чтобы описать новых персонажей,
в  чьей  компании  он  окажетсЯ  на  последующих  страницах.  €бо  без  этих
вынужденных подробностей рассказ наш покажетсЯ ему не столь занимательным.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ‚Ћ‘њЊЂџ

     Џортреты. - „етали. - Ћбстановка

     ‘ ‘еверино вы уже знакомы и можете легко догадатьсЯ о  его  вкусах.  Ћн
объединЯл в своем лице всю, какую только можно представить страсть к  задней
части тела, и такова была его извращенность в этом смысле, что он никогда не
претендовал  на  другие  удовольствиЯ.  Ћднако  и   в   этом   чувствовалась
непоследовательность  промысла  природы,  потому  что  нарЯду  с   необычной
фантазией, заставлЯвшей его избирать обходные  тропы,  этот  монстр  обладал
настолько мощной энергией, что самые протоптанные дороги показались  бы  ему
чересчур узкими!
     —то касаетсЯ Љлемента, мы уже вкратце  обрисовали  его  портрет:  стоит
присовокупить к нему такие внутренние качества, как  жестокость,  желчность,
самое опасное коварство, необузданный характер, злобность, едкий, безбожный,
извращенный ум, и читатель получит полную характеристику  этого  распутника.
…го вкусы характеризовали образ его  мысли  и  имели  своим  источником  его
сердце, а их символом была его свирепаЯ физиономиЯ.  €зношенный  Љлемент  не
мог  уже  совокуплЯтьсЯ;  когда-то  он  обожал  задницы,  теперь   же   имел
возможность оказать им внимание только такими средствами, которые  были  под
стать его жестоким страстЯм. ™ипать,  бить,  колоть,  жечь,  терзать,  одним
словом, подвергать женщину всевозможным мукам и заодно самому испытывать  их
- таковы были его любимые утехи, и эти удовольствиЯ были  настолько  тЯжкими
длЯ несчастных предметов его похоти, что они редко выходили из его кельи  не
замученными до крайней степени. ‚се, без исключениЯ, жертвы  этого  мрачного
заведениЯ согласились бы на любые  наказани