жи юному арабу, велел ему доставить  в  свою
резиденцию бригадира и повозку. ‘ам  же  он  направилсЯ  к  раненой  лошади,
отстегнул  карабин,  прикрепленный  к  седлу,  вынул  из   седельных   сумок
свернутые  трубочкой   бумаги,   свистнул   собак,   которые   прибежали   с
окровавленными мордами, и отправилсЯ вслед за своей богатой добычей.
     ‚ойдЯ во двор маленькой крепости, он запер за собой дверь,  взвалил  на
плечи бесчувственное тело  бригадира,  внес  его  в  комнату  и  положил  на
матрас,  на  котором  любил  отдыхать,  не  раздеваЯсь;  затем,  то  ли   по
рассеЯнности, то ли по неосторожности, он поставил в угол карабин  бригадира
и вышел из комнаты.
     ЏЯть минут спустЯ бригадир очнулсЯ,  осмотрелсЯ,  ничего  не  понЯл  и,
думаЯ, что это сон, ощупал себЯ. ’ут он почувствовал боль в  голове,  поднес
руку ко лбу и, заметив на ней кровь, догадалсЯ, что ранен.
     ђана помогла ему собратьсЯ с мыслЯми; он вспомнил,  что  был  арестован
одним-единственным человеком, подло брошен подчиненными и  что  в  ту  самую
минуту, когда он хотел расправитьсЯ с разбойником, лошадь под ним упала  как
подкошеннаЯ. Џосле этого он уже ничего не помнил.
     Ѓригадир был славный малый; он почувствовал всю тЯжесть лежащей на  нем
ответственности, и сердце его сжалось от стыда и гнева. ‚нимательно  оглЯдев
комнату, он попыталсЯ уЯснить себе, где находитсЯ, но  все  окружающее  было
ему незнакомо. Ћн встал, подошел к окну и увидел, что оно  выходит  в  поле.
’огда перед ним блеснул луч надежды: он решил вылезти из  окна,  сбегать  за
подмогой и расквитатьсЯ с бандитом. Ћн уже  отворил  окно,  чтобы  выполнить
свое намерение, но, осмотрев  в  последний  раз  комнату,  заметил  карабин,
стоЯвший неподалеку от изголовьЯ покинутого им  ложа;  при  виде  оружиЯ  он
почувствовал, что сердце бешено заколотилось у него в  груди,  ибо  мысль  о
побеге сменилась другой властной мыслью. Ћн посмотрел,  не  подглЯдывает  ли
за ним кто-нибудь, и,  убедившись,  что  никто  его  не  видит  и  не  может
увидеть, поспешно схватил карабин, средство спасениЯ,  правда,  рискованное,
но  позволЯвшее  ему  немедленно  отомстить  бандиту;  он   открыл   затвор,
убедилсЯ,  что  порох  насыпан,  проверил  шомполом,  зарЯжен  ли   карабин,
поставил его на прежнее место и  снова  лег,  притворившись,  будто  еще  не
приходил в себЯ. …два он проделал все это, как вернулсЯ Ѓруно.
     Ћн держал в руке горЯщую еловую ветку, которую бросил в очаг,  где  тут
же запылали сложенные там дрова,  затем  открыл  стенной  шкаф,  достал  две
тарелки, два стакана, две флЯги вина и жареную баранью ножку,  поставил  все
это на стол  и,  видимо,  решил  подождать,  пока  бригадир  очнетсЯ,  чтобы
пригласить его на эту импровизированную трапезу.
     Њы уже говорили о помещении, где  происходит  описываемаЯ  нами  сцена:
это была скорее длиннаЯ, чем широкаЯ комната, с одним окном, с одной  дверью
и камином между ними. Ѓригадир, который служил теперь жандармским  капитаном
в Њессине, он-то и передал нам все  эти  подробности,  лежал  неподалеку  от
окна; Ѓруно стоЯл перед камином,  обратив  невидЯщий  взглЯд  на  дверь,  и,
казалось, глубоко ушел в свою думу.
     Ќастала  минута,  которую  ждал  бригадир,  решительнаЯ  минута,  когда
предстоЯло все  поставить  на  карту,  рискнуть  головой,  жизнью.  Ѓригадир
приподнЯлсЯ, оперсЯ на левую руку и медленно протЯнул правую к карабину;  не
спускаЯ глаз с Ѓруно, он взЯл оружие между  спусковой  скобой  и  прикладом,
после чего застыл на мгновение, не решаЯсь пошевелитьсЯ, испуганный  ударами
собственного сердца, которые бандит вполне  мог  услышать,  если  бы  он  не
витал в  мыслЯх  где-то  очень  далеко;  наконец,  сообразив,  что  он,  так
сказать,  сам  готов   себЯ   выдать,   бригадир   постаралсЯ   успокоитьсЯ,
приподнЯлсЯ,  бросил  последний  взглЯд  на  окно  -  единственный  путь   к
отступлению, - приставил карабин к плечу,  тщательно  прицелилсЯ,  сознаваЯ,
что жизнь его зависит от этого выстрела, и спустил курок.
     Ѓруно спокойно нагнулсЯ, поднЯл что-то  у  своих  ног,  разглЯдел  этот
предмет на свету и повернулсЯ лицом к бригадиру,  потерЯвшему  дар  речи  от
изумлениЯ.
     - ЏриЯтель, - сказал он ему, - когда  вы  вздумаете  стрелЯть  в  менЯ,
берите серебрЯные пули. ‚идите ли,  все  другие  непременно  сплющатсЯ,  как
сплющилась вот эта. ‚прочем, Я рад,  что  вы  очнулись.  џ  проголодалсЯ,  и
сейчас мы с вами поужинаем.
     Ѓригадир застыл на месте, волосы стоЯли дыбом у  него  на  голове,  лоб
был в поту. ‚ ту же минуту дверь открылась,  и  Ђли  ворвалсЯ  в  комнату  с
Ятаганом в руке.
     - ‚се  в  порЯдке,  мальчик,  все  в  порЯдке,  -  сказал   ему   Ѓруно
по-франкски, - бригадир разрЯдил свой карабин, только и всего. ‘тупай  спать
и не тревожьсЯ за менЯ.
     Ђли вышел, ничего не ответив, и  растЯнулсЯ  перед  входной  дверью  на
шкуре пантеры, котораЯ служила ему постелью.
     - —то же  вы?  Ќе  слышали,  что  Я  вам  сказал?  -  продолжал  Ѓруно,
обращаЯсь к бригадиру и наливаЯ вино в оба стакана.
     - ђазумеетсЯ, слышал, - проговорил бригадир, вставаЯ,  -  и  раз  Я  не
сумел вас убить, Я выпью с вами, будь вы самим чертом.
     ‘ этими словами он решительно подошел к столу, взЯл стакан, чокнулсЯ  с
Ѓруно и залпом выпил вино.
     - Љак вас зовут? - спросил Ѓруно.
     - Џаоло ’оммази, жандармский бригадир, к вашим услугам.
     - ’ак вот что, Џаоло ’оммази, - продолжал Џаскаль, кладЯ  руку  ему  на
плечо, - вы храбрый малый, и Я хочу кое-что обещать вам.
     - —то именно?
     - „ать заработать вам одному  три  тысЯчи  дукатов,  обещанных  за  мою
голову.
     - Њысль недурна.
     - „а, но ее надо зрело обдумать, - ответил Ѓруно. - Ђ пока что  -  ведь
жить мне еще не надоело - давайте-ка сЯдем к столу и поужинаем. Ћ  серьезных
делах поговорим после.
     - Њожно мне перекреститьсЯ перед ужином? - спросил ’оммази.
     - ђазумеетсЯ, - ответил Ѓруно.
     - „ело в том... Я боюсь, как бы крестное знамение вас  не  обеспокоило.
‚сЯкое бывает.
     - —то вы? Ќисколько.
     Ѓригадир перекрестилсЯ, сел за стол и приступил к бараньей  ножке,  как
человек,  совесть  которого  вполне  чиста,   ибо,   несмотрЯ   на   сложную
обстановку, он сделал все,  что  может  сделать  честный  солдат.  Ѓруно  не
отставал от него, и, видЯ, как эти два человека едЯт за одним  столом,  пьют
из одной бутылки, опустошают одно и то же блюдо, никто не  поверил  бы,  что
на протЯжении какого-нибудь часа они  сделали  все  возможное,  чтобы  убить
один другого.
     Ќаступило  недолгое  молчание,  вызванное  отчасти   важным   занЯтием,
которому предавались сотрапезники, отчасти думали, не  дававшими  им  покоЯ.
Џаоло ’оммази первый нарушил его, чтобы выразить мучившую его мысль.
     - ЏриЯтель, - сказал он, - кормите вы на славу, что правда, то  правда:
вино у  вас  отменное,  с  этим  нельзЯ  не  согласитьсЯ;  угощаете  вы  как
хлебосольный хозЯин, все это так. Ќо, признатьсЯ, Я нашел бы  угощение  куда
лучше, если бы знал, когда выберусь отсюда.
     - „умаетсЯ мне, что завтра утром.
     - ђазве Я не ваш пленник?
     - Џленник? Ќа кой черт вы мне нужны?
     - ѓм... - пробормотал бригадир, - видно, дела  мои  не  так  уж  плохи.
Ќо, - продолжал он с Явным замешательством, - это еще не все.
     - ‚ас еще что-нибудь тревожит?
     - ‚идите ли... -  сказал  бригадир,  разглЯдываЯ  лампу  сквозь  стекло
своего стакана, - видите ли... это довольно щекотливый вопрос.
     - ѓоворите, Я слушаю.
     - ‚ы не рассердитесь?
     - Њне кажетсЯ, вы имели возможность узнать мой характер.
     - Џравда, вы не обидчивы, Я в этом убедилсЯ. €так, Я хочу сказать,  что
на дороге есть, вернее был... что Я не один был на дороге...
     - Љонечно, с вами были четверо жандармов.
     - „а не о них толк. џ говорю о... некоем фургоне. ‚от в чем загвоздка.
     - Ћн во дворе, -  ответил  Ѓруно,  в  свою  очередь  разглЯдываЯ  лампу
сквозь стекло своего стакана.
     - „огадываюсь, что он именно там, - сказал бригадир, - но,  видите  ли,
Я не могу покинуть вас один, без этого фургона.
     - Ђ посему вы уедете вместе с ним.
     - € он окажетсЯ в целости и сохранности?
     - Љак вам сказать? - проговорил Ѓруно. - Ќедостача  будет  невелика  по
сравнению с общей суммой. џ возьму лишь то, что мне крайне необходимо.
     - ‚ы очень стеснены в деньгах?
     - Њне нужны три тысЯчи унций.
     - —то же, это разумно, - сказал бригадир, -  и  очень  многие  были  бы
менее щепетильны, чем вы.
     - € можете не сомневатьсЯ, Я дам вам расписку.
     - „а, по поводу расписки, - воскликнул бригадир, вставаЯ. -  “  менЯ  в
седельных сумках были бумаги.
     - Ќе беспокойтесь, - заметил Ѓруно, - вот они.
     - Ћ, спасибо, вы оказали мне огромную услугу.
     - „а, понимаю, - молвил Ѓруно, -  Я  успел  убедитьсЯ  в  их  важности.
ЏерваЯ бумага - ваш диплом бригадира: Я засвидетельствовал на  нем,  что  вы
доблестно вели себЯ и вас следовало бы произвести  в  унтер-офицеры.  ‚тораЯ
бумага содержит описание моей особы. џ позволил себе внести  туда  кое-какие
исправлениЯ,  так,  например,  в  разделе  особых  примет   прибавил   слово
incantato*. Ќаконец, третьЯ бумага - письмо его светлости к  графине  „жемме
де Љастель-Ќуово, Я так признателен этой даме, отдавшей в  мое  распорЯжение
этот дворец, что не хочу  мешать  ее  любовной  переписке.  €так,  вот  ваши
бумаги, любезный. ‚ыпьем последний глоток за ваше здоровье и  пожелаем  друг
другу спокойной  ночи.  ‡автра,  в  пЯть  утра,  вы  отправитесь  в  дорогу.
Џоверьте мне,  путешествовать  днем  безопаснее,  чем  ночью.  ‘о  мной  вам
посчастливилось, но вы можете попасть и в другие руки.
     ______________
     * ‡аговорен (итал.).

     - Џожалуй, вы правы, - сказал ’оммази, прЯча бумаги. - €  сдаетсЯ  мне,
что вы гораздо честнее многих честных людей из моих знакомых.
     - Ћчень рад, что у вас составилось столь лестное мнение обо мне, -  это
поможет вам спокойно уснуть. Љстати, хочу вас предупредить:  не  спускайтесь
во двор, иначе мои псы растерзают вас.
     - Ѓлагодарю за совет, - ответил бригадир.
     - ‘покойной ночи, - сказал Ѓруно.
     Ћн вышел из комнаты, предоставив  бригадиру  либо  продолжить  трапезу,
либо лечь спать.
     ђовно в пЯть часов утра, как и было условлено, Ѓруно  вошел  в  комнату
своего гостЯ; тот уже встал и был готов к  отъезду;  хозЯин  дома  спустилсЯ
вместе с ним по лестнице и  проводил  его  до  ворот.  Ѓригадир  увидел  там
запрЯженную повозку и превосходную верховую лошадь в сбруе,  перенесенной  с
конЯ, которого искалечил Ђли. Ѓруно попросил своего  друга  ’оммази  принЯть
от него на памЯть этот  подарок.  Ѓригадир  не  заставил  себЯ  просить;  он
вскочил на конЯ, стегнул  лошадей,  впрЯженных  в  повозку,  и  уехал,  Явно
восхищенный своим новым знакомым.
     Ѓруно смотрел ему вслед: когда бригадир отъехал шагов на  двадцать,  он
крикнул ему вдогонку:
     - ѓлавное, не забудьте передать прекрасной графине „жемме письмо  кнЯзЯ
де Љарини.
     ’оммази утвердительно кивнул и скрылсЯ за поворотом дороги.
     ’еперь, если читатели спросЯт нас, почему Џаскаль  Ѓруно  не  был  убит
выстрелом из карабина Џаоло ’оммази, мы ответим им  словами  синьора  —езаре
Ђлетто, нотариуса из Љальварузо:
     - ‚ероЯтнее  всего,  что,  подъезжаЯ  к  своей  резиденции,  бандит  из
предосторожности разрЯдил карабин.
     —то же касаетсЯ Џаоло ’оммази,  он  всегда  считал,  что  дело  тут  не
обошлось без колдовства.
     Њы передаем оба эти мнениЯ на суд читателей и предоставлЯем  им  полную
возможность выбрать то из них, которое придетсЯ им по вкусу.


        VII

     ‹егко понЯть, что слухи об этих подвигах распространились за  пределами
области, подлежащей юрисдикции  судебных  властей  Ѓаузо.  Џо  всей  ‘ицилии
только и разговору  было,  что  об  отважном  разбойнике,  который  захватил
крепость Љастель-Ќуово, и, как  орел,  спускаетсЯ  оттуда  в  долину,  чтобы
нападать на знатных и богатых и защищать обездоленных.  Џоэтому  нет  ничего
удивительного в том, что имЯ нашего героЯ упоминалось  у  кнЯзЯ  де  Ѓутера,
который давал  костюмированный  бал  в  своем  дворце  на  площади  Њорского
министерства.
     ‡наЯ  нрав  кнЯзЯ,  легко  понЯть,  сколь  великолепны   бывали   такие
празднества, но на  этот  раз  вечер  превзошел  все,  о  чем  можно  только
мечтать,  -  это  была  поистине  воплощеннаЯ   арабскаЯ   сказка.   Ќедаром
воспоминание о нем поныне живо в Џалермо,  хотЯ  Џалермо  и  слывет  городом
чудес.
     Џредставьте себе роскошные залы, стены которых  снизу  доверху  увешаны
зеркалами; из одних зал выходишь в  обширные  зеленые  беседки  с  паркетным
настилом, с потолка которых свисают грозди превосходного,  сиракузского  или
липарского винограда, из других - на площадки,  обсаженные  апельсиновыми  и
гранатовыми деревьЯми в цвету или покрытых плодами.  €  беседки  и  площадки
предназначены  длЯ  танцев:  первые  длЯ   английской   жиги,   вторые   длЯ
французских контрдансов. ‚альс же танцуют  вокруг  двух  обширных  мраморных
бассейнов, в каждом из которых бьет  по  восхитительному  фонтану.  Ћт  всех
танцевальных площадок расходЯтсЯ посыпанные золотым  порошком  дорожки.  Ћни
ведут к  небольшому  возвышению,  окруженному  серебрЯными  резервуарами  со
всевозможными напитками, и гости  пьют  их  под  сенью  деревьев,  усыпанных
вместо настоЯщих плодов засахаренными фруктами. Ќа вершине этого  возвышениЯ
стоит  крестообразный  стол  с  тончайшими  Яствами,  которые  то   и   дело
возобновлЯютсЯ посредством хитроумного механизма. Њузыканты  невидимы,  лишь
звуки  инструментов  долетают  до  приглашенных;  кажетсЯ,  будто  слух   их
услаждают гении воздуха.
     „абы оживить эту волшебную декорацию, пусть читатель  вообразит  на  ее
фоне очаровательных женщин и изысканнейших  кавалеров  Џалермо,  в  костюмах
один другого великолепнее и причудливее,  с  маской  на  лице  или  в  руке,
которые вдыхают ароматный воздух, опьЯнЯютсЯ  музыкой  невидимого  оркестра,
грезЯт или беседуют о любви, и  все  же  он  будет  далек  от  той  картины,
котораЯ еще сохранилась в памЯти стариков, когда Я посетил Џалермо, то  есть
по прошествии тридцати двух лет после этого вечера.
     ‘реди групп приглашенных, расхаживавших по аллеЯм  и  гостиным,  особое
внимание возбуждала прекраснаЯ „жемма в  сопровождении  свиты,  которую  она
увлекла  за  собою,  подобно  тому  как  небесное  светило  увлекает   своих
сателлитов; графинЯ только что прибыла в обществе пЯти человек, одетых,  как
и она, в костюмы молодых женщин и  вельмож,  которые  поют  и  веселЯтсЯ  на
великолепной фреске живописца ЋрканьЯ в пизанской Љампо-‘анто  в  то  времЯ,
как смерть стучитсЯ к ним в  двери.  ќто  одеЯние  XIII  века,  одновременно
наивное и изЯщное, казалось, было создано,  чтобы  подчеркнуть  пленительную
соразмерность фигуры графини, шествовавшей среди  восторженного  шепота  под
руку с самим кнЯзем де Ѓутера в костюме мандарина.  Ћн  встретил  графиню  у
парадного подъезда и  теперь  собиралсЯ  представить  ее,  как  он  говорил,
дочери китайского императора. ‚ысказываЯ разные догадки  насчет  этой  новой
затеи амфитриона, гости спешили вслед за ним, и  процессиЯ  росла  с  каждым
шагом. ЉнЯзь остановилсЯ у  входа  в  пагоду,  охранЯемую  двумЯ  китайскими
солдатами, которые тут же открыли двери одного  из  покоев,  обставленных  в
экзотическом вкусе, где сидела на эстраде  кнЯгинЯ  де  Ѓутера  в  китайском
костюме,  стоившем  тридцать  тысЯч  франков;  едва  увидев   графиню,   она
поднЯлась к ней навстречу, окруженнаЯ офицерами, мандаринами и обезьЯнами  -
персонажами один другого блистательнее, отвратительнее или забавнее. ‚  этом
зрелище  было  так  много  восточного,  феерического,  что  гости,  хотЯ   и
привыкшие к  роскоши,  к  блеску,  вскрикнули  от  удивлениЯ.  Ћни  окружили
принцессу,   трогали   ее   платье,   украшенное   драгоценными   каменьЯми,
раскачивали золотые колокольчики на ее  остроконечной  шапке  и,  на  минуту
забыв  о  прекрасной  „жемме,  занЯлись  исключительно  хозЯйкой  дома.  ‚се
хвалили ее костюм, восхищались ею, и среди этого  хора  похвал  и  восторгов
выделЯлсЯ своим рвением капитан Ђльтавилла в парадном мундире,  который  он,
видимо, надел в качестве маскарадного костюма; заметим, что кнЯзь де  Ѓутера
продолжал кормить его обедами к вЯщему отчаЯнию своего честного мажордома.
     - Ђ что вы скажете о дочери китайского императора, графинЯ?  -  спросил
кнЯзь де Ѓутера графиню де Љастель-Ќуово.
     - џ скажу, - ответила „жемма, -  что,  к  счастью  длЯ  его  величества
”ердинанда —етвертого,  кнЯзь  де  Љарини  находитсЯ  в  Њессине.  ‡наЯ  его
характер, Я полагаю, что за один взглЯд принцессы он мог бы  отдать  ‘ицилию
ее отцу, что заставило бы нас прибегнуть к новой "‘ицилийской вечерне".
     ‚ эту минуту к принцессе подошел кнЯзь  де  Њонкада-Џатерно  в  костюме
калабрийского разбойника.
     - ђазрешите мне в  качестве  знатока,  ваше  императорское  высочество,
рассмотреть поближе ваш великолепный костюм.
     - ЃогоподобнаЯ дочь солнца, - проговорил капитан Ђльтавилла,  обращаЯсь
к принцессе, - берегите свои золотые колокольчики, предупреждаю,  вы  имеете
дело с Џаскалем Ѓруно.
     - Џожалуй, принцесса была  бы  в  большей  безопасности  возле  ЏаскалЯ
Ѓруно, - сказал чей-то голос, - чем возле некоего известного мне  сантафеде.
Џаскаль Ѓруно убийца, но не вор, бандит, но не карманник.
     - Ќеплохо сказано, - заметил кнЯзь де Ѓутера. Љапитан прикусил Язык.
     - Љстати, - сказал кнЯзь де Љаттолика,  -  вы  слыхали  о  его  дерзкой
выходке?
     - Љого?
     - ЏаскалЯ Ѓруно.
     - Ќет, а что он сделал?
     - ‡ахватил фургон с  деньгами,  который  кнЯзь  де  Љарини  отправил  в
Џалермо.
     - Њой выкуп! - воскликнул кнЯзь де Џатерно.
     - ‚ы правы, ваше сиЯтельство. ‚ам не повезло.
     - Ќе тревожьтесь, ваша светлость, - сказал тот же  голос,  который  уже
ответил Ђльтавилла, - Џаскаль Ѓруно взЯл всего-навсего триста унций.
     - Ћткуда вам  это  известно,  господин  албанец?  -  спросил  кнЯзь  де
Љаттолика, стоЯвший рЯдом с говорившим красивым  молодым  мужчиной  двадцати
шести - двадцати восьми лет в костюме жителЯ ‚ины*.
     ______________
     * ЂлбанскаЯ колониЯ. •отЯ  жители  ее  и  покинули  землю  предков  при
взЯтии ЉонстантинополЯ Њагометом II, они до сих пор носЯт свой  национальный
костюм. (Џрим. автора.)

     - ‘лухом землЯ  полнитсЯ,  -  небрежно  ответил  албанец,  играЯ  своим
Ятаганом. - ‚прочем,  если  ваша  светлость  желает  получить  более  точные
сведениЯ, пусть обратитсЯ вот к этому человеку.
     ’от, на кого указал албанец, возбудив всеобщее любопытство, был не  кем
иным, как нашим старым знакомцем Џаоло ’оммази; верный своему слову,  он  по
приезде в Џалермо отправилсЯ к графине де Љастель-Ќуово и,  узнав,  что  она
на балу, воспользовалсЯ  своим  званием  посланца  кнЯзЯ  де  Љарини,  чтобы
проникнуть в сады кнЯзЯ де Ѓутера; в мгновение  ока  он  очутилсЯ  в  центре
толпы гостей, которые забросали его вопросами. Ќо Џаоло ’оммази, как мы  уже
знаем, был молодец хоть куда, и его не легко было смутить. €так,  он  прежде
всего передал графине письмо от вице-королЯ.
     - ЉнЯзь, - обратилась „жемма к хозЯину дома, пробежав это  послание,  -
вы и не подозревали, что даете прощальный вечер  в  мою  честь.  ‚ице-король
приказывает мне прибыть в Њессину, и, как вернаЯ подданнаЯ, Я отправлЯюсь  в
путь не позже завтрашнего днЯ. ‘пасибо, милейший, - продолжала  она,  вручаЯ
свой кошелек Џаоло ’оммази, - можете идти.
     ’оммази попыталсЯ  воспользоватьсЯ  полученным  разрешением,  но  гости
окружили его таким  плотным  кольцом,  что  об  отступлении  нечего  было  и
думать. Џришлось сдатьсЯ на их просьбы, ибо условием  его  освобождениЯ  был
подробный рассказ о встрече с Џаскалем Ѓруно.
     €  надо  отдать  ему  справедливость,  ’оммази  рассказал   о   нем   с
чистосердечием и простотой истинно мужественного человека;  он  поведал  без
всЯких прикрас своим слушателЯм о том, как был  взЯт  в  плен  и  отведен  в
крепость Љастель-Ќуово, как он  безуспешно  стрелЯл  в  бандита  и  как  тот
наконец отпустил его, подарив великолепного конЯ взамен  того,  которого  он
потерЯл.  ‚се  выслушали  эту  невымышленную  историю  в  полном   молчании,
говорившем о внимании и о доверии к  рассказчику,  за  исключением  капитана
Ђльтавилла, который поставил под сомнение  правдивость  честного  бригадира:
но, к счастью длЯ Џаоло ’оммази, сам кнЯзь де Ѓутера пришел ему на помощь.
     - ѓотов побитьсЯ об заклад, - сказал он, - что в этом рассказе  нет  ни
слова  лжи,  ибо  все  приведенные  подробности   соответствуют,   по-моему,
характеру ЏаскалЯ Ѓруно.
     - Ђ разве вы его знаете? - спросил кнЯзь де Њонкада-Џатерно.
     - џ провел с ним целую ночь, - ответил кнЯзь де Ѓутера.
     - Ќо где же?
     - Ќа ваших землЯх.
     ’ут настал черед кнЯзЯ де Ѓутера; он рассказал о том, как встретилсЯ  с
Џаскалем под Љаштаном ста коней, как он, кнЯзь де Ѓутера, предложил  Џаскалю
служить в его войсках и как тот отказалсЯ, рассказал и о том,  что  дал  ему
взаймы триста унций. Џри этих словах Ђльтавилла не мог удержатьсЯ от смеха.
     - € вы полагаете, монсеньер, что он вернет вам долг? - спросил он.
     - “верен в этом, - ответил кнЯзь.
     - ђаз уж мы коснулись этой темы, -  вмешалась  в  разговор  кнЯгинЯ  де
Ѓутера, - признайтесь, господа, нет ли среди вас еще кого-нибудь, кто  видел
ЏаскалЯ Ѓруно, разговаривал с ним? Ћбожаю истории  про  разбойников;  слушаЯ
их, Я положительно умираю от страха.
     - …го видела также графинЯ „жемма де Љастель-Ќуово, - заметил албанец.
     „жемма вздрогнула; все гости вопросительно посмотрели на нее.
     - Ќеужели это правда? - спросил кнЯзь.
     - „а, - ответила „жемма дрожащим голосом, - но Я позабыла об этом.
     - ‡ато он ничего не забыл, - прошептал молодой человек.
     ѓости  окружили   графиню,   котораЯ   напрасно   попыталась   избежать
расспросов; пришлось и ей рассказать  о  сцене,  с  которой  мы  начали  эту
повесть, описать, как Ѓруно проник в ее спальню, как кнЯзь стрелЯл в него  и
как Џаскаль ЯвилсЯ в день свадьбы ’ерезы  и  убил  из  мести  ее  мужа;  эта
историЯ была страшнее  всех  остальных  и  глубоко  взволновала  слушателей.
•олодом  повеЯло  на  собравшихсЯ,  и  не   будь   всех   этих   нарЯдов   и
драгоценностей, трудно было бы поверить, что присутствуешь на празднестве.
     - ЉлЯнусь честью,  -  воскликнул  капитан  Ђльтавилла,  который  первым
нарушил  молчание,  -   бандит   совершил   только   что   величайшее   свое
преступление - испортил  праздник  нашего  хозЯина.  џ  готов  простить  ему
другие злодеЯниЯ, но этого простить не могу. ЉлЯнусь  своими  погонами,  что
отомщу ему. ‘ этой минуты Я буду без устали преследовать его.
     - ‚ы это серьезно, капитан Ђльтавилла? - спросил албанец.
     - „а, клЯнусь честью! € заЯвлЯю перед всем обществом,  что  ничего  так
не желаю, как встретитьсЯ лицом к лицу с этим бандитом.
     - —то ж, это вполне возможно, - холодно проговорил албанец.
     - € тому, кто сведет менЯ с ним, - продолжал  Ђльтавилла,  -  Я  обещаю
дать...
     - Ѓесполезно назначать  награду,  капитан,  Я  знаю  человека,  который
согласитсЯ безвозмездно оказать вам эту услугу.
     - Ђ где же Я встречусь с этим человеком? - спросил Ђльтавилла,  пытаЯсь
насмешливо улыбнутьсЯ.
     - ‘облаговолите следовать за мной, и Я обЯзуюсь свести вас с ним.
     ‘ этими словами албанец направилсЯ к выходу, как бы приглашаЯ  капитана
следовать за ним.
     Љапитан помедлил немного, но он зашел слишком далеко, чтобы  отступать;
взглЯды всех гостей были прикованы к нему; он понЯл, что  малейшаЯ  слабость
погубит его в глазах общества; к  тому  же  он  принЯл  это  предложение  за
шутку.
     - —то ж! - воскликнул он. - —его не сделаешь ради прекрасных дам!
     € последовал за албанцем.
     - ‡наете ли  вы,  кто  этот  молодой  синьор,  переодетый  албанцем?  -
спросила дрожащим голосом графинЯ у кнЯзЯ де Ѓутера.
     - ЏонЯтиЯ не имею, - отозвалсЯ кнЯзь. - Љто-нибудь знает его?
     ѓости переглЯнулись, но никто не ответил.
     - ‘  вашего  позволениЯ,  -  сказал  Џаоло  ’оммази,  подносЯ  руку   к
козырьку, - Я знаю, кто это.
     - Љто же он, отважный бригадир?
     - Џаскаль Ѓруно, монсеньер!
     ѓрафинЯ вскрикнула и  лишилась  чувств.  ќтот  инцидент  положил  конец
празднеству.
     —ас спустЯ кнЯзь де Ѓутера сидел в своем кабинете за письменным  столом
и приводил в порЯдок какие-то  бумаги,  когда  к  нему  вошел  торжествующий
мажордом.
     - ‚ чем дело, „жакомо? - спросил кнЯзь.
     - џ же говорил вам, монсеньер...
     - —то именно?
     - ‚ы только поощрЯете его своей добротой.
     - Љого это?
     - Љапитана Ђльтавилла.
     - Ђ что он сделал?
     - —то  сделал,  монсеньер?  ‚аша  светлость,  конечно,  помнит  о  моем
предупреждении. џ не раз говорил, что он кладет  себе  в  карман  серебрЯный
прибор.
     - Ќу а дальше что?
     - Џрошу прощениЯ! Ќо вы ответили, монсеньер, что до тех  пор,  пока  он
берет лишь свой прибор, возражать против этого не приходитсЯ.
     - Џомню.
     - ’ак вот сегоднЯ, монсеньер, он взЯл  не  только  свой  прибор,  но  и
приборы своих соседей. Њне недостает целых восьми приборов!
     - ’огда дело другое, - сказал кнЯзь.
     Ћн взЯл листок бумаги и написал следующие строки:
     "ЉнЯзь ѓеркулес де Ѓутера имеет  честь  довести  до  сведениЯ  капитана
Ђльтавилла, что, не обедаЯ больше  у  себЯ  дома,  он  лишен  в  силу  этого
непредвиденного обстоЯтельства удовольствиЯ видеть его за  своим  столом,  а
посему просит господина Ђльтавилла принЯть скромный подарок,  долженствующий
хоть  немного  возместить  тот  урон,  который  это  решение   наносит   его
привычкам".
     - ‚от  возьмите,   -   продолжал   кнЯзь,   вручаЯ   пЯтьдесЯт   унций*
мажордому, - вы отнесете завтра и письмо, и деньги капитану Ђльтавилла.
     ______________
     * 630 франков. (Џрим. автора.)

     „жакомо, знавший по опыту, что возражать кнЯзю  бесполезно,  поклонилсЯ
и вышел; кнЯзь спокойно продолжал разбирать  бумаги;  по  прошествии  десЯти
минут он услышал какой-то шорох у двери кабинета,  поднЯл  голову  и  увидел
человека, похожего на калабрийского крестьЯнина, который  стоЯл  на  пороге,
держа в одной руке шлЯпу, а в другой какой-то сверток.
     - Љто здесь? - спросил кнЯзь.
     - џ, монсеньер, - ответил пришедший.
     - Љто это "Я"?
     - Џаскаль Ѓруно.
     - ‡ачем пожаловал?
     - Џрежде всего, монсеньер, - сказал Џаскаль Ѓруно, подходЯ  к  кнЯзю  и
высыпаЯ на его  письменный  стол  содержимое  своей  шлЯпы,  полной  золотых
монет, - прежде всего Я хочу  вернуть  вам  триста  унций,  которые  вы  так
любезно дали мне взаймы. „еньги эти пошли  на  то  дело,  о  котором  Я  вам
говорил: сожженный постоЯлый двор заново отстроен.
     - ‚ижу, ты человек слова. …й-богу, менЯ это радует.
     Џаскаль поклонилсЯ.
     - ‡атем, - продолжал он после небольшой паузы, -  Я  хочу  вручить  вам
восемь серебрЯных приборов с вашими  инициалами  и  гербом.  џ  нашел  их  в
карманах у некоего капитана. Ћн, верно, украл их у вас.
     - € ты возвращаешь мне покражу?! - воскликнул кнЯзь. -  ‡абавно!  Ќу  а
что в этом свертке?
     - ‚  нем  голова  презренного  человека,  который  злоупотреблЯл  вашим
гостеприимством, - сказал Ѓруно. - џ принес ее  вам  в  доказательство  моей
вечной преданности.
     ‘ этими словами  Џаскаль  Ѓруно  развЯзал  платок  и,  взЯв  за  волосы
окровавленную голову капитана Ђльтавилла,  положил  ее  на  письменный  стол
кнЯзЯ.
     - Ќа кой черт мне такой подарок? —то мне с  ним  делать?  -  воскликнул
кнЯзь.
     - ‚се, что пожелаете, монсеньер, - ответил Џаскаль Ѓруно.
     Џосле чего он поклонилсЯ и вышел.
     Ћставшись один, кнЯзь де Ѓутера несколько  секунд  не  спускал  глаз  с
мертвой головы; он сидел, покачиваЯсь в кресле и  насвистываЯ  свой  любимый
мотив; затем он позвонил, ЯвилсЯ мажордом.
     - „жакомо, - сказал кнЯзь,  -  вам  ни  к  чему  идти  завтра  утром  к
капитану Ђльтавилла. ђазорвите мое письмо, возьмите себе пЯтьдесЯт  унций  и
отнесите эту падаль на помойку.


        VIII

     ‚о времена описываемых нами  событий,  то  есть  в  начале  1804  года,
‘ицилиЯ пребывала в полудиком состоЯнии, из которого ее вывели, да и  то  не
окончательно, король ”ердинанд и оккупациЯ англичан;  шоссе,  что  соединЯет
теперь Џалермо с Њессиной, проходЯ через ’аормину и  Љатанию,  еще  не  было
проложено, и единственнаЯ, мы не  сказали  бы  хорошаЯ,  но  сноснаЯ  дорога
между этими двумЯ крупными городами шла  по  берегу  морЯ  через  ’ермини  и
—ефалу;  заброшеннаЯ  ради  своей  молодой  соперницы,  эта  стараЯ   дорога
привлекает ныне лишь художников, которые едут по ней в  поисках  изобилующих
там прекрасных видов. Љак  теперь,  так  и  прежде  путешествовать  по  этой
дороге, где нет и в помине почтовых станций,  можно  лишь  тремЯ  способами:
верхом на муле,  в  паланкине  с  парой  лошадей  и  в  собственной  карете,
предварительно выслав вперед  перекладных,  которые  ожидают  путника  через
каждые пЯтнадцать миль. ’аким образом, перед отъездом  в  Њессину,  куда  ее
вызвал кнЯзь де Љарини, графине „жемме де Љастель-Ќуово  предстоЯло  выбрать
один из этих способов. …хать  верхом  на  муле  было  чересчур  утомительно;
ехать  в  паланкине,  помимо  всевозможных  неудобств,  главное  из  которых
медлительность, грозило другой неприЯтностью,  а  именно:  вызывало  морскую
болезнь. €так, графинЯ выбрала,  не  колеблЯсь,  карету  и  заранее  выслала
перекладных в те четыре пункта, где она намеревалась остановитьсЯ,  то  есть
в ’ермини, в —ефалу, ‘ант-Ђгату и Њелаццо.
     Џомимо  этой  предосторожности,  относЯщейсЯ  исключительно  к  способу
передвижениЯ, специальному курьеру было поручено принЯть и  другие  меры,  а
именно запасти в указанных городах как можно больше съестных  припасов.  ќту
важную меру мы горЯчо рекомендуем всем, кто путешествует по ‘ицилии, где  на
постоЯлых  дворах  буквально  нечего  есть,  и  обычно  не  хозЯева   кормЯт
постоЯльцев, а, наоборот, постоЯльцы кормЯт  хозЯев.  ‚от  почему  первый  и
последний совет, который вам дают по прибытии в  Њессину  и  при  выезде  из
этого  города  -  исходной  точки  большинства  поездок  по  стране,  -  это
запастись провизией, купить кухонные принадлежности  и  нанЯть  повара;  все
это обычно увеличивает вашу свиту на двух  мулов  и  одного  человека  -  по
простоте сердечной с вас берут за них одну и ту же цену -  и  повышает  ваши
расходы на три  дуката  в  день.  €ные  опытные  англичане  покупают  еще  и
третьего  мула,  которого  нагружают  палаткой,  и  мы  вынуждены  признать,
несмотрЯ  на  нашу  любовь   к   этой   великолепной   стране,   что   такаЯ
предосторожность хотЯ и не столь  необходима,  как  все  остальные,  все  же
весьма разумна, если  принЯть  во  внимание  плачевное  состоЯние  постоЯлых
дворов, где наблюдаетсЯ отсутствие животных, необходимых длЯ  удовлетворениЯ
насущных нужд постоЯльца, и в баснословных количествах имеютсЯ  те  из  них,
которые причинЯют  ему  мучениЯ.  ќтих  последних  такое  множество,  что  Я
встречал путешественников, заболевших от недостатка сна, а первых так  мало,
что  Я  видел   англичан,   которые,   исчерпав   свои   запасы   съестного,
глубокомысленно обсуждали вопрос, не съесть ли им  своего  повара,  ставшего
совершенно бесполезным. ‚от до чего была доведена в 1804 году  от  рождества
•ристова плодороднаЯ и золотистаЯ  ‘ицилиЯ,  кормившаЯ  во  времена  Ђвгуста
ђимскую империю благодарЯ тем излишкам,  что  оставались  от  ее  двенадцати
миллионов жителей.
     Ќе знаю, был  ли  знатоком  истории  ‘ицилии  тот  путешественник,  длЯ
которого готовилсЯ ужин на постоЯлом дворе делла Љроче, недавно  отстроенном
благодарЯ тремстам унциЯм кнЯзЯ де Ѓутера и расположенном между  ”икаррой  и
Џатти, на дороге, что ведет из Џалермо в Њессину, можно сказать  лишь  одно:
он отличалсЯ редкой наблюдательностью и  превосходно  знал  современную  ему
‘ицилию. „еЯтельность  трактирщика  и  его  жены,  которые  под  наблюдением
приезжего повара жарили рыбу, дичь и домашнюю птицу,  показывала,  что  тот,
длЯ кого были пущены в ход сковородки,  вертела  и  духовка,  не  только  не
желал лишать себЯ необходимого, но  и  не  был  противником  излишества.  Ћн
прибыл из Њессины, путешествовал в собственной карете и остановилсЯ  в  этой
гостинице, потому что местоположение ему понравилось, и сразу  же  вынул  из
своего сундука все, что необходимо подлинному сибариту и  заЯдлому  туристу,
от простынь до столового серебра, от хлеба до вина. Ћн  велел  отвести  себе
лучшую комнату, зажег благовониЯ в серебрЯной курильнице и в ожидании  ужина
лежал на розовом турецком ковре и курил лучший синайский табак  в  трубке  с
Янтарным чубуком.
     Ћн следил с величайшим вниманием за клубами  душистого  дыма,  который,
поднимаЯсь, сгущалсЯ под потолком, когда дверь в комнату  отворилась,  и  на
ее пороге остановилсЯ трактирщик в сопровождении  ливрейного  лакеЯ  графини
де Љастель-Ќуово.
     - ‚аше  превосходительство,  -  проговорил  этот   достойный   человек,
кланЯЯсь до самой земли.
     - ‚ чем дело?  -  спросил,  не  оборачиваЯсь,  путешественник  с  Явным
мальтийским акцентом.
     - ‚аше превосходительство, прибыла графинЯ „жемма де Љастель-Ќуово.
     - € что же?
     - ѓоспоже графине пришлось заехать на мой  скромный  постоЯлый  двор...
„ело в том, что одна из лошадей ее сиЯтельства захромала и  продолжать  путь
нельзЯ.
     - „альше что?
     - ѓоспожа графинЯ не могла предвидеть этой случайности  сегоднЯ  утром,
когда выехала из ‘ант-Ђгаты: она собиралась остановитьсЯ в Њелаццо,  где  ее
ждут свежие лошади, так что у нее нет с собой ничего съестного.
     - Џередайте графине, что мой повар и мои припасы к ее услугам.
     - Џриношу вам глубочайшую благодарность от  имени  моей  госпожи,  ваше
превосходительство, - сказал слуга. -  …е  сиЯтельству,  вероЯтно,  придетсЯ
провести ночь на этом постоЯлом дворе, так как за свежими  лошадьми  надобно
посылать в Њелаццо, а у госпожи графини нет с собой  ни  посуды,  ни  бельЯ.
Џоэтому она велела спросить,  не  будете  ли  вы,  ваше  превосходительство,
столь любезны...
     - Џопросите от менЯ графиню, - прервал  его  путешественник,  -  занЯть
эту спальню со  всем,  что  в  ней  находитсЯ.  —то  до  менЯ,  Я  привык  к
неудобствам, к лишениЯм и удовольствуюсь первой попавшейсЯ  комнатой.  €так,
передайте графине, что это помещение к ее услугам. Ђ  наш  достойный  хозЯин
постараетсЯ отвести мне какую-нибудь комнату получше.
     ‘ этими словами путешественник встал и последовал  за  трактирщиком,  а
слуга спустилсЯ во двор, чтобы выполнить данное ему поручение.
     „жемма  отнеслась  к   предложению   путешественника,   как   королева,
принимающаЯ дань уважениЯ своего  подданного,  а  не  как  женщина,  которой
оказывает услугу незнакомый человек; она так привыкла,  что  все  подвластно
ее воле, все покорЯетсЯ звуку ее голоса, все повинуетсЯ взмаху ее руки,  что
нашла вполне естественной  чрезвычайную  любезность  путешественника.  €  по
правде   сказать,   она   была   так   прелестна,   когда   направлЯлась   в
предоставленную ей комнату, опираЯсь на руку своей камеристки, что весь  мир
мог бы пасть к ее ногам. Ќа графине был дорожный, весьма элегантный  костюм,
наподобие короткой, облегающей грудь и плечи, амазонки,  отделанный  спереди
шелковыми брандебурами; вокруг шеи было обернуто  длЯ  защиты  от  холодного
горного воздуха кунье боа  -  украшение,  еще  неизвестное  в  те  годы,  но
которое с тех пор вошло у нас в моду; боа было куплено кнЯзем  де  Љарини  у
мальтийского торговца, привезшего его из ЉонстантинополЯ; на голове  графини
красовалась чернаЯ бархатнаЯ шапочка,  похожаЯ  на  чепчик,  из-под  которой
выбивались великолепные волосы, завитые на английский манер. Љак ни  ожидала
графинЯ увидеть спальню, надлежащим образом  приготовленную,  чтобы  принЯть
ее,  она   была   поражена   роскошью,   с   помощью   которой   неизвестный
путешественник  постаралсЯ  скрасить  бедность  помещениЯ;   все   туалетные
принадлежности были серебрЯные,  на  столе  лежала  скатерть  из  тончайшего
полотна,  а  восточные  благовониЯ,  горевшие  на  камине,  казалось,   были
предназначены длЯ сералЯ.
     - Џраво же,  „жидза,  Я  родилась  в  сорочке,  -  сказала  графинЯ.  -
Џодумайте только: неловкий слуга плохо подковал моих  лошадей,  Я  вынуждена
остановитьсЯ посреди дороги, а добрый  гений,  пожалев  менЯ,  воздвиг  этот
сказочный дворец.
     - € госпожа графинЯ не догадываетсЯ, кто этот добрый гений?
     - Ќет, право.
     - Њне кажетсЯ, что вам синьора, следовало бы догадатьсЯ.
     - ЉлЯнусь вам, „жидза, - проговорила графинЯ, опускаЯсь на  стул,  -  Я
понЯтиЯ об этом не имею. ‘кажите, о ком вы подумали?..
     - џ подумала... „а простит мне госпожа графинЯ, хотЯ думать так  вполне
естественно.
     - ѓоворите же!
     - џ  подумала,  что  его  светлость,  вице-король,  знаЯ,  что  госпожа
графинЯ находитсЯ в дороге, не мог дождатьсЯ ее приезда и...
     - Ћ, ваша догадка очень похожа на истину. „а,  это  возможно.  ‚  самом
деле, кто другой  мог  бы  приготовить  с  таким  вкусом  спальню,  а  затем
уступить ее мне? Ќо Я прошу вас молчать. …сли это сюрприз, Я хочу  полностью
насладитьсЯ им,  хочу  изведать  всю  гамму  чувств,  вызванных  неожиданным
поЯвлением ђодольфо. €так, давайте договоримсЯ, что он тут ни при  чем,  что
все это дело рук какого-то неизвестного путешественника. Ћставьте  при  себе
свои догадки и не нарушайте моих сомнений.  Љ  тому  же,  если  бы  это  был
действительно ђодольфо, Я перваЯ догадалась бы об этом,  а  вовсе  не  вы...
Љак он добр ко мне, мой ђодольфо!.. Ћн предупреждает все мои желаниЯ...  Љак
он любит менЯ!..
     - Ђ ужин, так заботливо приготовленный, неужели вы думаете?
     - ’сс!..  џ  ничего  не  думаю,  ровно  ничего;  Я  пользуюсь   дарами,
ниспосланными мне Ѓогом, и благодарю за них только Ѓога.  ‚зглЯните  на  это
столовое серебро, какаЯ прелесть! …сли бы мне не попалсЯ в пути  благородный
незнакомец, Я просто не могла бы есть из простого прибора. Ђ эта  серебрЯнаЯ
чашка с позолотой, можно подумать, что  ее  сделал  Ѓенвенуто!  Њне  хочетсЯ
пить, „жидза.
     Ќаполнив чашку водой, камеристка влила туда несколько капель  липарской
мальвазии.  ѓрафинЯ  отпила  два-три  глотка,  видимо,   длЯ   того,   чтобы
дотронутьсЯ до чашки губами, а вовсе не потому, что ей  хотелось  пить.  Ћна
как бы пыталась отгадать путем этого ласкового прикосновениЯ,  действительно
ли любовник  пошел  навстречу  ее  потребности  в  роскоши,  в  великолепии,
которые  превращаютсЯ  в  необходимость,  когда  человек  приучен  к  ним  с
детства.
     Џодали ужин. ѓрафинЯ кушала  так,  как  кушают  изЯщные  женщины,  едва
прикасаЯсь к  блюдам  на  манер  колибри,  пчелы  или  бабочки;  рассеЯннаЯ,
озабоченнаЯ, „жемма не отрывала взглЯда от  двери,  и  каждый  раз,  как  та
отворЯлась, она вздрагивала, глаза ее увлажнЯлись и  ей  становилось  трудно
дышать; затем она постепенно  впала  в  состоЯние  сладкой  истомы,  причину
которой сама не могла понЯть. „жидза заметила это и встревожилась.
     - ѓоспоже графине нездоровитсЯ?
     - Ќет, - ответила „жемма слабым голосом. - Ќо не находите  ли  вы,  что
от этих благовоний слегка кружитсЯ голова?
     - Ќе желает ли госпожа графинЯ, чтобы Я отворила окно?
     Ќи в коем случае! Џравда, мне кажетсЯ,  что  Я  вот-вот  умру,  но  мне
кажетсЯ также, что такаЯ смерть очень приЯтна. ‘нимите  с  менЯ  шлЯпу,  она
давит на голову, мне тЯжело в ней.
     „жидза повиновалась, и длинные волосы графини волнистыми прЯдЯми  упали
до самой земли.
     Ќеужели, „жидза, вы не чувствуете того же, что и Я?  —то  за  неведомое
блаженство! ‘ловно небесные флюиды струЯтсЯ по моим жилам,  можно  подумать,
будто Я выпила  волшебный  напиток.  Џомогите  мне  встать  и  добратьсЯ  до
зеркала.
     „жидза поддержала графиню и довела ее до  камина.  Ћстановившись  перед
ним, „жемма облокотилась на  каминную  доску,  опустила  голову  на  руки  и
взглЯнула на свое отражение.
     - Ђ теперь, - проговорила она, - велите унести все это, разденьте  менЯ
и оставьте одну.
     Љамеристка повиновалась; лакеи графини убрали со  стола,  и  когда  они
вышли, „жидза выполнила вторую часть приказаниЯ своей госпожи,  котораЯ  так
и не отошла от зеркала; она лишь томно  поднЯла  одну  руку,  затем  другую,
дабы горничнаЯ могла довести свое дело до конца,  что  та  и  сделала,  пока
госпожа ее пребывала как бы во  сне  наЯву;  после  чего  камеристка  вышла,
оставив графиню одну.
     ‚ состоЯнии, похожем на сомнамбулизм, графинЯ машинально  приготовилась
ко сну, легла в кровать и, облокотЯсь на изголовье, несколько  мгновений  не
спускала глаз с двери; затем, несмотрЯ на  все  ее  стараниЯ  побороть  сон,
веки ее отЯжелели, глаза закрылись, она опустилась  на  подушку  и,  глубоко
вздохнув, прошептала имЯ ђодольфо.
     Џроснувшись на следующее утро, „жемма  вытЯнула  руку,  словно  ожидала
найти кого-то рЯдом с собой, но она была одна. Ћна обвела  глазами  комнату,
затем взглЯд  ее  остановилсЯ  на  столике  возле  кровати:  на  нем  лежало
незапечатанное письмо; она взЯла листок и прочла следующие стр