вой,  словно  спрашиваЯ  себЯ,
зачем он здесь и почему он ничего не может  сказать.  Џоддерживал  его  юный
ќбергард; глаза его и все лицо  загорались  по  временам  блеском  настолько
Ярким, что он не мог длитьсЯ долго и сразу же сменЯлсЯ бледностью  и  унылым
подавленным видом. ‚есь дрожа от волнениЯ, он  делал  шаг  вперед,  а  потом
опЯть подавалсЯ назад и прижималсЯ к деду, как будто он не поддерживал  его,
а, напротив, сам искал в нем поддержки.
     ‚альберг первым нарушил молчание.
     - џ знаю, кто вы такие,  -  глухим  голосом  сказал  он,  -  вы  пришли
схватить менЯ, вы слышали, что Я во всем призналсЯ, так чего же вы  медлите?
’ащите менЯ в тюрьму, Я бы и сам встал и пошел следом за вами, но  Я  что-то
прирос к этому креслу, вы должны оторвать менЯ от него.
     ‚ это времЯ жена, котораЯ лежала простертаЯ у его ног,  медленными,  но
уверенными движениЯми поднЯлась с полу; из всего виденного и слышанного она,
должно быть, понЯла только смысл сказанных мужем слов; обнЯв его, она крепко
прижимала его к себе; она как будто хотела этим сказать, что никуда не  даст
его увести, и смотрела на вошедших,  в  бессилии  своем  бросаЯ  им  грозный
вызов.
     - …ще один мертвец, - вскричал ‚альберг, - восставший из  гроба,  чтобы
свидетельствовать против менЯ? Ќет, час пробил, надо идти - и  он  попыталсЯ
встать.
     - Ќе торопитесь, отец, - сказал ќбергард,  кидаЯсь  к  нему  и  пытаЯсь
удержать его в кресле, - погодите, есть хорошие вести,  и  наш  добрый  друг
пришел сообщить их, отец, вслушайтесь в его слова, сам Я говорить не могу.
     - ќто ты, ќбергард, - ответил ‚альберг, посмотрев  на  сына  с  мрачною
укоризной, - и ты тоже свидетельствуешь против менЯ, а ведь Я ни  разу  даже
не поднЯл на тебЯ руки! ’е, кого Я действительно убил, молчат,  так  неужели
же ты станешь менЯ обвинЯть?
     ’еперь все они обступили его; им стало за него страшно, и вместе с  тем
все порывались хоть чем-нибудь его успокоить;  всем  хотелось  сообщить  ему
известие, наполнЯвшее сердца их радостью, и все боЯлись, как бы груз этот не
оказалсЯ  слишком  тЯжелым  длЯ  утлого  суденышка,  которое  накренилось  и
бессильно качаетсЯ на волнах:  ведь  любое  дуновение  ветерка  легко  могло
превратитьсЯ  длЯ  него  в  бурю.  ‚оцарившеесЯ  безмолвие   было   нарушено
свЯщенником, которому  его  монашескаЯ  жизнь  не  позволЯла  вникать  в  те
чувства, которые обычно пробуждаютсЯ в каждой семье, в те  радости  и  муки,
которые неразрывными нитЯми свЯзывают сердца мужей и жен, родителей и детей.
Ћн понЯтиЯ не имел о том, что чувствовал ‚альберг как муж и  как  отец,  ибо
сам никогда не был ни тем ни другим; но он понимал, что добраЯ весть  всегда
остаетсЯ доброй вестью, чьи бы уста ни изрекли ее и чьи бы уши ни услыхали.
     - Њы нашли завещание! - вскричал он. - ЌастоЯщее завещание ѓусмана! ’о,
первое,  было,  да  простЯт  менЯ  господь  и  все  свЯтые  за  эти   слова,
всего-навсего подделкой. ‡авещание в наших руках, и согласно ему вы  и  ваша
семьЯ наследуете все богатства ѓусмана. •оть был уже поздний час, Я поспешил
сообщить вам эту весть; мне с  трудом  удалось  добитьсЯ,  чтобы  настоЯтель
разрешил мне это, и вот дорогой Я встретил старика, которого  вел  под  руку
ваш сын; как это он мог выйти в такое позднее времЯ?
     Џри этих словах ‚альберг сильно вздрогнул.
     - Ќашли завещание! - очень  громко  повторил  свЯщенник,  успевший  уже
увидеть, что ‚альберг совершенно равнодушен к его словам.
     - Ќашли завещание дЯди, - повторил за ним ќбергард.
     - Ќашли, нашли, нашли! - как эхо повторил дед; не понимаЯ смысла  того,
что говорит, он машинально повторЯл одно и то же слово, а потом оглЯдел всех
вокруг, словно просЯ, чтобы ему объЯснили, что все это означает.
     - Ќашли завещание, милый мой! -  закричала  €неса,  которой  звук  этих
слов, казалось, возвратил Ясность мысли  и  котораЯ  все  теперь  понЯла.  -
Ќеужели ты не  слышишь  менЯ,  милый?  Њы  же  с  тобой  теперь  богаты,  мы
счастливы! Џоговори с нами, милый, и не смотри на нас таким пустым взглЯдом,
поговори с нами!
     Џоследовало продолжительное молчание.
     - Љто это такие? - спросил наконец ‚альберг глухим  голосом,  показываЯ
на стоЯщих перед ним людей и впиваЯсь в них полными ужаса глазами, как будто
перед ним было сонмище призраков.
     - ’вой сын, милый, и твой отец, и наш друг  свЯщенник.  Џочему  ты  так
подозрительно на нас смотришь?
     - Ђ зачем они все пришли сюда? - спросил ‚альберг, …му еще  и  еще  раз
повторили сказанное, но при этом все говорили взволнованно, и овладевшие ими
разноречивые чувства мешали каждому из них как следует выразить то,  что  он
хотел. ‚ конце концов безумец как будто все же понЯл смысл обращенных к нему
слов и, оглЯдев присутствующих, глубоко и тЯжело вздохнул. ‚се притихли и  в
молчании устремили на него взглЯды.
     - Ѓогатство! Ѓогатство!.. ‘лишком поздно оно приходит. ‚от  посмотрите,
посмотрите! - и он указал на дверь комнаты, где находились дети.
     “жасное предчувствие охватило €несу; она кинулась в комнату и  увидела,
что обе дочери ее лежат без признаков жизни. ѓромко вскрикнув, она упала,  и
прибежавшие на этот крик свЯщенник и ќбергард стали приводить ее в  чувство,
а в это времЯ ‚альберг и старик остались вдвоем и уставились друг  на  друга
застывшими, ничего не выражающими взглЯдами -  и  это  пришедшее  вместе  со
старостью  безразличие  и  вызванное  отчаЯнием   оцепенение   противостоЯли
жестоким неистовым мукам тех, которые не  успели  еще  утратить  способность
чувствовать и мыслить. Џрошло немало времени, прежде чем девушки очнулись от
глубокого обморока, и еще больше, прежде чем оказалось возможным убедить  их
отца, что его действительно обнимают руки его живых  дочерей  и  что  слезы,
которые падают на его холодные щеки, действительно их слезы.
     ‚сю эту ночь жена и всЯ семьЯ пытались побороть овладевшее им отчаЯние.
Ќаконец к нему как будто за один миг  вернулась  памЯть.  Ћн  стал  плакать;
потом, припомнив до мельчайших подробностей все, что с ним было, чем всех до
крайности растрогал и поразил, он бросилсЯ к старику, который уже совершенно
обессилел и безмолвно и безучастно сидел в своем кресле, и с криком: "Џрости
менЯ, отец!" положил голову ему на колени...

                                * * * * * *

     ‘частье - великий врачеватель: за какие-нибудь несколько дней  все  как
будто успокоились. €ногда, правда, им случалось плакать, но это уже не  были
прежние томительные слезы; они походили теперь на  весенние  дожди,  которые
льютсЯ поутру и возвещают наступление  теплой  погоды.  Ћтец  ‚альберга  был
настолько слаб, что сын его решил не уезжать  из  €спании  до  его  кончины,
котораЯ не заставила себЯ долго ждать: спустЯ несколько месЯцев старик умер.
‘ын его  заменил  ему  духовника,  проЯснение  памЯти,  хоть  и  недолгое  и
неполное, позволило умирающему вникнуть в тексты ‘вЯщенного писаниЯ, которые
ему были прочтены, и принЯть слова  божьи  с  радостью  и  верой.  ‚месте  с
богатством семьЯ приобрела в обществе вес, и  друг  их  свЯщенник  помог  им
добитьсЯ разрешениЯ похоронить усопшего в освЯщенной земле. Џосле этого  всЯ
семьЯ уехала в ѓерманию, где она благополучно здравствует  и  поныне;  но  и
сейчас еще ‚альберг содрогаетсЯ от страха, вспоминаЯ, как его соблазнЯл тот,
кого он встречал в дни горЯ и  нужды  во  времЯ  своих  ночных  хождений  по
городу, и ужас, который вызывает в нем образ искусителЯ, затмевает все  муки
голода и нищеты, которые ему и его семье пришлось пережить.

     - …сть еще и другие истории, относЯщиесЯ к  этому  странному  существу,
которые записаны мною ценою больших  усилий.  „ело  в  том,  что  все  люди,
которых он искушал, почитают несчастье свое  за  великий  грех  и  стараютсЯ
сохранЯть в величайшей тайне все обстоЯтельства этого наваждениЯ. …сли мы  с
вами встретимсЯ еще раз, сеньор, то Я могу рассказать их вам, и вы  увидите,
что они столь же необычайны, как и та, которую вы только что слышали. Ќо час
уже поздний, и вам не мешает отдохнуть после такой утомительной дороги.
     ‘ этими словами незнакомец ушел.

     „он ”рансиско продолжал сидеть в  кресле,  размышлЯЯ  о  необыкновенной
истории, которую только что услышал, пока не  сказались  наконец  и  поздний
час, и усталость после дороги, и напрЯженное внимание, с которым  он  следил
за рассказом незнакомца, и он  постепенно  не  погрузилсЯ  в  глубокий  сон.
‘пустЯ несколько минут его,  однако,  разбудил  странный  шорох,  и,  открыв
глаза, он увидел, что напротив него сидит какой-то мужчина; поначалу  он  не
узнал его, но очень скоро убедилсЯ, что это  не  кто  иной,  как  тот  самый
путник, которого накануне хозЯин  харчевни  не  пустил  ночевать.  ‘идел  он
совершенно спокойно, непринужденно расположившись, и в ответ  на  изумленный
взглЯд дона ”рансиско и на его недоуменный  вопрос  ответил,  что  он  здесь
остановилсЯ проездом, что поместили его  в  этой  комнате,  но,  как  видно,
произошло это по ошибке; увидев, однако, что остановившийсЯ в ней  постоЯлец
спит и нисколько не потревожен его поЯвлением,  он  позволил  себе  остатьсЯ
здесь, но, если его присутствие сочтут нежелательным, он готов  удалитьсЯ  в
любую минуту.
     Џока  он  говорил,  у  дона   ”рансиско   была   возможность   к   нему
присмотретьсЯ. ‚ выражении лица его было что-то необычное,  но  что  именно,
определить он не мог; обращение его  нельзЯ  было  назвать  ни  учтивым,  ни
располагающим к себе, но в манерах его  была  та  непринужденность,  котораЯ
проистекала, должно быть, скорее от независимости мысли, нежели от  привычки
вращатьсЯ в свете.
     „он ”рансиско спокойно и  с  достоинством  поклонилсЯ,  однако  не  без
какого-то тайного и смутного страха; незнакомец ответил на его  приветствие,
но  так,  что  и  страх  этот  и  отчужденность  нисколько  не   рассеЯлись.
Џоследовало продолжительное молчание. Ќезнакомец (имени своего  он  не  счел
нужным сообщить) первым нарушил его и принес свои извинениЯ в том, что, сидЯ
в соседней  комнате,  нечаЯнно  подслушал  необыкновенную  историю,  которую
рассказали дону ”рансиско, и призналсЯ, что она настолько его заинтересовала
(при этом он поклонилсЯ с какой-то  мрачной  и  натЯнутой  учтивостью),  что
интерес этот, как  он  надеетсЯ,  послужит  к  оправданию  предосудительного
поступка, который  он  себе  позволил,  подслушав  то,  что  ему  отнюдь  не
предназначалось.
     Ќа все это дон ”рансиско мог ответить такими же  сдержанными  поклонами
(тело его продолжало оставатьсЯ согнутым) и взглЯдами, с некоторым смущением
и беспокойным любопытством устремлЯвшимисЯ на странного  пришельца,  который
продолжал сидеть неподвижно, решив, должно быть, что  принесенных  извинений
достаточно и он может теперь не уходить из комнаты дона ”рансиско.
     ‘нова наступило продолжительное молчание, и прервал его снова неведомый
посетитель.
     - …сли не ошибаюсь, - сказал он, - вы только  что  слушали  странную  и
ужасную историю о некоем  существе,  удел  которого  -  искушать  несчастных
страдальцев, пребывающих в безысходном горе, дабы, ради того чтобы ненадолго
облегчить свои преходЯщие муки, они отказались  от  всех  надежд  на  вечное
блаженство.
     - Ќичего Я такого  не  слыхал,  -  ответил  дон  ”рансиско,  который  и
вообще-то не мог  похвалитьсЯ  хорошей  памЯтью,  а  услышаннаЯ  им  длиннаЯ
повесть и глубокий сон, от которого он  только  что  пробудилсЯ,  отнюдь  не
способствовали ее проЯснению.
     - Ќичего? - спросил пришелец отрывисто и сурово, тоном, который поразил
дона ”рансиско, - ничего? Ђ не упоминалось там  разве  несчастное  существо,
общение с которым было длЯ ‚альберга, по его собственному  признанию,  самой
тЯжкой пыткой, перед которой даже муки голода и те ничего не значили.
     - „а, да, - ответил дон ”рансиско, что-то вдруг припомнив. - Џомню, что
там упоминалсЯ не то дьЯвол... не то его посланец... или нечто...
     - ‘еньор, -  перебил  его  незнакомец  с  Ядовитой  усмешкой,  которой,
однако, ЂльЯга не заметил, - прошу вас, сеньор, не смешивайте  лиц,  которым
выпала честь находитьсЯ в близких  отношениЯх  друг  с  другом,  но  которые
вместе с тем весьма не похожи один на другого, каковы дьЯвол  и  его  слуга,
или, скажем, слуги. Ќе приходитсЯ сомневатьсЯ, что  вам,  например,  сеньор,
которому как правоверному и закоренелому католику пристало ненавидеть  ‚рага
рода человеческого, вам не раз, однако, случалось быть у него в услужении, а
меж тем вы бы наверное почувствовали  себЯ  обиженным,  если  бы  вас  вдруг
принЯли за него самого.
     „он ”рансиско перекрестилсЯ несколько  раз  подрЯд  и  с  присущим  ему
благочестием принЯлсЯ заверЯть незнакомца, что ни разу не старалсЯ  услужить
дьЯволу.
     - € вы еще смеете это говорить? - возразил его странный  гость,  отнюдь
не возвышаЯ голоса, как того требовал презрительный и наглый вопрос, который
он задавал, а напротив, понижаЯ его до самого  тихого  шепота  и  пододвигаЯ
кресло вплотную к своему ошеломленному собеседнику. - € вы  еще  смеете  это
говорить? ‚ы что, никогда не впадали в заблуждение?  Ќикогда  не  испытывали
нечистых  чувств?  ђазве  вами  никогда  не  овладевали  на  какое-то  времЯ
ненависть, злоба или месть? ђазве  вы  никогда  не  забывали  делать  добро,
которое надлежало делать,  и  всегда  помнили  о  зле,  которого  делать  не
следовало?  ђазве  вы  никогда  не  обманывали  своих  покупателей?   €   не
торжествовали победу над разорившимсЯ должником? ђазве в те часы, которые вы
каждый день отводили длЯ молитвы, вы не проклинали ваших заблудших  братьев,
которых вы считали еретиками, и разве, погружаЯ пальцы свои в  свЯтую  воду,
вы не питали надежды, что каждаЯ каплЯ этой живительной влаги  отольетсЯ  им
каплЯми жгучей серы? ђазве при виде голодного, невежественного и  униженного
народа в своем отечестве вы не тешились тем  злосчастным  и  кратковременным
превосходством, которое вам  давало  над  ним  ваше  богатство,  и  не  были
убеждены, что колеса вашей кареты катились бы так же мЯгко, если  бы  дорога
была  вымощена  головами  ваших  соотечественников?   Џравоверный   католик,
исконный  христианин,  как  вы  кичливо  зовете  себЯ,  скажите,  разве  это
неправда? € вы еще смеете говорить, что вы не слуга ‘атаны? ѓоворю вам,  что
если только вы  хоть  раз  дали  волю  похоти,  низкому  желанию,  позволили
разыгрыватьсЯ нечистому воображению, если  вы  произнесли  одно-единственное
слово, оскорбительное длЯ сердца человека или наполнившее горечью его  душу;
если по вашей воле он  тащилсЯ  по  жизни,  пусть  даже  не  более  часа,  в
тЯгостных муках, вместо того чтобы парить над нею на легких крыльЯх; если вы
видели, как по щеке его катилась слеза, и не утерли ее своей рукой, или если
вы сами исторгали эту слезу из глаз, которые  были  бы  рады  встретить  вас
ласковою улыбкой, - если вы когда-нибудь, хотЯ бы однажды, совершили это, вы
были в этот миг в десЯть раз больше слугой ‚рага рода человеческого, чем все
те несчастные, которых,  воспользовавшись  страхом  их,  слабыми  нервами  и
легковерием, вынудили признатьсЯ, что они вступили в ужасный сговор с ЉнЯзем
тьмы, и которых признание это обрекло гореть в пламени, куда  горЯчее  того,
что представлЯли себе их преследователи, обрекавшие их на вечные муки!  ‚раг
рода человеческого! - продолжал пришелец. - “вы! „о чего же нелепо  называть
этим именем верховного ангела, утреннюю звезду, низвергшуюсЯ из своей сферы!
…сть ли у человека более ненавистный враг, нежели он сам? …сли бы он задалсЯ
вопросом, кого по справедливости следует называть этим именем, то  пусть  он
ударит себЯ в грудь - и сердце ответит ему: "‚от кого!".
     ‚олнение, с которым говорил незнакомец, возымело свое действие даже  на
такого тупого и медленно  соображавшего  человека,  каким  был  дон  ЂльЯга.
‘овесть его походила на упрЯмую лошадь; только по особо  торжественным  днЯм
ее впрЯгали в карету, и она ступала  тогда  тЯжелым,  размеренным  шагом  по
хорошо укатанной, ровной дороге; теперь же на нее неожиданно вскочил  верхом
здоровенный отчаЯнный ездок, и пришпорил ее, и гнал во весь опор по кочкам и
ухабам; и как она ни упиралась и ни противилась этому, она все времЯ ощущала
на себе тЯжесть седока и резавшие ей  рот  удила.  „рожа  от  волнениЯ,  дои
”рансиско стал поспешно уверЯть, что никакого союза с дьЯволом у него нет  и
он никогда не выполнЯл никаких его поручений; впрочем, он тут же оговорилсЯ,
что злому духу действительно не раз удавалось его обольстить, но  он  верит,
что  пресвЯтаЯ  церковь  и  все  свЯтые  заступЯтсЯ  за  него  и  что  былые
прегрешениЯ будут ему прощены.
     Ќезнакомец (хоть на лице его в эту минуту и поЯвилась жестокаЯ усмешка)
сделал вид, что соглашаетсЯ с ним и в свою очередь принес извинениЯ за  свою
горЯчность, сказав, что проистекает она от большого участиЯ,  которое  он  в
нем принимает. ЋбъЯснение их, которое поначалу как будто и обнадеживало,  не
повлекло  за  собой  продолжениЯ  разговора.  Њежду   обоими   собеседниками
по-прежнему ощущалась какаЯ-то отчужденность, но  дело  кончилось  тем,  что
незнакомец снова намекнул на подслушанный им  странный  разговор  в  комнате
ЂльЯги и на последовавший за ним рассказ.
     - ‘еньор, - добавил он столь многозначительно, что, как  ни  устал  уже
его  собеседник,  он  был  потрЯсен,  -  мне  известны  все  обстоЯтельства,
относЯщиесЯ к необыкновенной личности, целыми днЯми неотступно следившей  за
бедствиЯми, которые обрушивались на голову ‚альберга, а по ночам  искушавшей
его в мыслЯх, - обстоЯтельства, которых, кроме него самого и менЯ, никто  не
знает. Ќе думайте, что это пустое тщеславие или хвастовство,  если  Я  скажу
вам,  что  знаю  все,  что  происходило  с  этим  существом   за   всю   его
необыкновенную жизнь, и ни один человек не сможет с такой  достоверностью  и
полнотой удовлетворить ваше любопытство касательно него в случае,  если  оно
поЯвитсЯ.
     - Ѓлагодарю вас, сеньор, - ответил дон ”рансиско, у которого от  звуков
голоса незнакомца и от каждого произносимого  им  слова  кровь  застывала  в
жилах, и он не мог понЯть, почему.  -  Ѓлагодарю  вас,  но  любопытство  мое
полностью удовлетворено той повестью, которую мне довелось  услышать.  ‚ремЯ
уже очень позднее, а завтра мне  надо  рано  отправлЯтьсЯ  в  путь;  поэтому
давайте отложим все то, что вы в дополнение к ней хотели бы сообщить мне, до
нашей следующей встречи.
     € он поднЯлсЯ с кресла, надеЯсь дать этим непрошеному гостю понЯть, что
дальнейшее его присутствие в  комнате  нежелательно.  Ћднако  пришелец,  как
будто не обратив никакого вниманиЯ на этот намек, продолжал сидеть на  своем
месте. Ќаконец, словно очнувшись от забытьЯ, он воскликнул:
     - Ђ когда это будет?
     „он ”рансиско, у которого не было ни малейшего желаниЯ поддерживать это
новое знакомство, вскользь упомЯнул о том, что едет  сейчас  в  Њадрид,  где
живет его семьЯ, которую он не видел уже несколько лет,  что  он  не  вполне
уверен касательно своего  дальнейшего  пути,  ибо  ему  придетсЯ  дожидатьсЯ
известий от своего друга и будущего зЯтЯ (он имел в виду  Њонтилью,  который
должен был женитьсЯ на его дочери; при  упоминании  об  этом  обстоЯтельстве
незнакомец как-то странно улыбнулсЯ), а также  кое  от  кого  из  купцов,  с
которыми он находитсЯ в переписке и чьи письма будут иметь длЯ него  большое
значение. Џод конец уже в полной растерЯнности (ибо  присутствие  незнакомца
распространЯло такой холод вокруг, что в сердце его закрадывалсЯ ужас и сами
слова, которые он произносил, казалось, застывали на лету) он  добавил,  что
никак не может сказать, когда именно ему удастсЯ иметь честь еще раз  с  ним
встретитьсЯ.
     - ‚ы не можете, - сказал незнакомец; поднЯвшись и перекинув плащ  через
плечо, он оглЯнулсЯ и страшными глазами посмотрел  на  своего  побледневшего
собеседника, - вы не можете, а Я могу. „он ”рансиско де ЂльЯга, мы  увидимсЯ
с вами завтра вечером!
     ‚се это времЯ он продолжал стоЯть у двери, впиваЯсь в  ЂльЯгу  глазами,
которые в этой тускло освещенной комнате сверкали, казалось, еще  Ярче.  „он
”рансиско поднЯлсЯ вслед за ним и взирал теперь на  своего  странного  гостЯ
мутным от страха взглЯдом, но в это мгновение  тот  неожиданно  вернулсЯ  и,
подойдЯ совсем близко к нему, приглушенным сдавленным шепотом произнес:
     - Ђ вам не хотелось  бы  увидеть  собственными  глазами,  какаЯ  участь
постигает тех, кто из любопытства или тщеславиЯ стараетсЯ проникнуть в тайны
этого загадочного существа и дерзает коснутьсЯ краЯ покрывала, которым навек
окутана его судьба? …сли да, то взглЯните!
     ‘ этими словами он указал на дверь, котораЯ, как дон ”рансиско  отлично
помнил, вела в ту самую комнату, где остановилсЯ постоЯлец рассказавший  ему
накануне вечером историю семьи ѓусмана (или, вернее,  историю  его  родных).
‘овершенно безотчетно повинуЯсь движению руки незнакомца и кивку головы, при
котором еще раз зловещим блеском сверкнули его глаза (а отнюдь не побуждению
собственной воли), ЂльЯга последовал за ним. Ћни вошли  в  комнату,  тесную,
темную и пустую. Ќезнакомец поднЯл зажженную свечу, и тусклый свет ее озарил
жалкую кровать, на которой лежало окоченевшее мертвое тело.
     - ‘мотрите, - сказал незнакомец, и ЂльЯга,  к  ужасу  своему,  узнал  в
мертвеце того самого человека,  в  разговорах  с  которым  он  провел  вечер
накануне!
     -  Џодойдите  поближе,  приглЯдитесь  как  следует!  -  продолжал   он,
откидываЯ простыню, единственное, что укрывало того, кто погрузилсЯ теперь в
вечный сон. - Ќикаких следов насилиЯ; черты лица не искажены; не  было  даже
судорог. …го не коснулась  человеческаЯ  рука.  Ћн  хотел  овладеть  ужасной
тайной, ему это удалось. Ќо ему пришлось  заплатить  за  это  самую  высокую
цену, какую когда-либо платил человек. ’ак погибают все те, в ком  тщеславиЯ
больше, чем сил!
     ѓлЯдЯ на бездыханное тело и слыша  страшные  слова  незнакомца,  ЂльЯга
подумал  было,  что  надо  сейчас  созвать  обитателей  дома  и  заЯвить   о
совершенном убийстве; однако  природнаЯ  трусость,  присущаЯ  душе  торгаша,
смешаннаЯ с другими чувствами, разобратьсЯ в которых он не мог и  в  которых
не смел себе признатьсЯ, удержала его от этого шага, и он попеременно взирал
то на мертвеца, то на столь же бледного, как и он, незнакомца. Ђ тот, указав
выразительным жестом на мертвое тело и как бы предостерегаЯ  об  опасностЯх,
которые  влечет  за  собой   праздное   любопытство   или   неосмотрительное
посЯгательство на чужие тайны, повторил:
     - Њы увидимсЯ с вами еще раз завтра вечером, - и вышел из комнаты.
     Ћбессилев от усталости и волнениЯ, ЂльЯга лишилсЯ  чувств,  упал  возле
мертвого тела и  лежал  так,  пока  в  комнату  не  вошли  слуги.  Ћни  были
ошеломлены тем, что на кровати - мертвое тело, и едва ли не меньше тем,  что
на полу без признаков жизни лежит ЂльЯга. Ѓогатство его и высокое  положение
были всем хорошо известны, и это  обстоЯтельство  побудило  их  оказать  ему
немедленно помощь и возобладало  над  охватившими  было  их  подозрениЯми  и
страхом. ’ело тут же снова накрыли простыней, а  ЂльЯгу  слуги  перенесли  в
соседнюю комнату и там принЯлись  приводить  его  в  чувство.  ’ем  временем
ЯвилсЯ алькальд {7}; узнав, что тот,  кто  внезапно  умер  в  харчевне,  был
человеком никому не известным, ибо, будучи всего-навсего  писателем,  он  не
занимал никакого положениЯ ни в общественной, ни в частной жизни, и вместе с
тем, что другой, тот, что был обнаружен без чувств у его  постели,  оказалсЯ
богатым купцом, он с некоторым трепетом вытащил из висевшей у него в петлице
роговой чернильницы перо и начертал мудрый вывод, к которому пришел,  учинив
следствие по порученному делу, а именно: "...что не подлежит сомнению, что в
этом доме действительно умер постоЯлец, но не подлежит также  сомнению,  что
дона ”рансиско де ЂльЯгу нельзЯ подозревать в том, что он его убил".
     Љогда в соответствии с этим справедливый решением дон ”рансиско садилсЯ
на следующий день на своего мула, чтобы продолжать путь, некий  человек,  по
всей видимости не принадлежавший к  слугам  этой  харчевни,  с  подчеркнутым
усердием помогал  ему  вдеть  ногу  в  стремЯ  и  т.  п.,  и  пока  алькальд
подобострастно  отвешивал  поклоны  богатому  купцу  (который  успел   щедро
отблагодарить его за дружелюбие, выказанное ему во времЯ ведениЯ  следствиЯ,
где против него были все  улики),  человек  этот  шепотом,  который  донессЯ
только до слуха дона ”рансиско, произнес:
     - Њы увидимсЯ с вами сегоднЯ вечером!
     “слыхав эти слова, дон  ”рансиско  придержал  мула.  Ћн  оглЯнулсЯ,  но
говоривший бесследно исчез.  „он  ”рансиско  пустилсЯ  в  путь  с  чувством,
которое ведомо лишь немногим и о котором те, кто его  испытал,  может  быть,
менее всего склонны говорить.


                                 ѓлава XXIX

     <right><img src="melmoth_m04.gif"></right> {* ‚ этом мире тЯжка любовь; € тоска
томит без любви; Ќо всего тЯжелее в нем ‹юбви пережить утрату {1}
                                                                   (греч.).}

     Џочти весь этот день дон ”рансиско провел в пути. Џогода стоЯла теплаЯ,
и так как слуги всЯкий раз укрывали его от дождЯ и солнца большими  зонтами,
ехать ему было неплохо. Ќо он столько лет уже не был в €спании,  что  теперь
совершенно не знал дороги, и ему пришлось всецело положитьсЯ на  проводника;
а так как  испанские  проводники  тех  времен  своим  вошедшим  в  пословицу
вероломством по праву могли соперничать с карфагенЯнами,  то  к  вечеру  дон
”рансиско очутилсЯ  там,  где  в  написанном  его  соотечественником  романе
принцесса Њикомикона обнаружила „он Љихота, а именно -  "в  лабиринте  скал"
{2}. Ћн разослал слуг в разные стороны, чтобы разведать,  какой  дорогой  им
надо двигатьсЯ дальше. Џроводник поскакал за  ними  вслед,  причем  с  такой
быстротой, на какую только был способен его измученный мул, и  когда,  устав
ждать, дон ”рансиско оглЯделсЯ вокруг, он увидел, что осталсЯ  совсем  один.
Ќи погода, ни расстилавшийсЯ перед ним вид никак не могли  его  приободрить.
‚се было затЯнуто густым туманом, и вечер был совсем не похож на те недолгие
и Ясные сумерки, которые в этих благословенных  южных  странах  предшествуют
наступлению тьмы. ‚ремЯ от времени на землю вдруг обрушивалсЯ ливень,  будто
проходЯщие тучи старались освободитьсЯ от своего  тЯжелого  груза;  а  потом
следом за ними тут же приходили другие. ’е становились с каждой минутой  все
чернее и причудливыми гирлЯндами повисали на каменистых склонах, ЯвлЯЯ взору
путника безрадостную картину. Ќад ними стлалсЯ туман, и они  то  поднимались
из него, то таЯли в нем, изменЯЯ контуры свои  и  положениЯ  подобно  холмам
“беды {1* ‘мотри "„он Љихот" ‘ервантеса об  “бедийских  холмах.};  формы  их
были такими расплывчатыми, а краски - такими тусклыми,  что  их  можно  было
принЯть за мираж; при этом неверном и унылом освещении они превращались то в
некие первозданные горы, то в волокнистые грЯды облаков.
     „он ”рансиско отпустил поводьЯ и стал взывать к ЏресвЯтой  деве,  просЯ
ее помочь ему. “видав, однако, что она не внемлет его мольбам  и  что  холмы
эти продолжают плыть перед его растерЯнным взором, а мула никак не  сдвинуть
с места,  он  стал  припоминать  и  призывать  всех  свЯтых;  горное  эхо  с
неукоснительной точностью повторило вслед за ним все их имена, тем не  менее
ни один из них не нашел времени исполнить то, о чем его просили.  ‚идЯ,  что
попал в отчаЯнное положение, дон ”рансиско  пришпорил  своего  мула,  и  тот
понес его галопом по скалистому ущелью, так что из-под копыт только сыпались
искры, а стук их отдавалсЯ в  гранитных  теснинах  таким  гулким  эхом,  что
всадник не мог избавитьсЯ от чувства, что за  ним  гонЯтсЯ  разбойники.  Њул
мчалсЯ что было сил, пока наконец седок, который уже успел изрЯдно устать  и
которому стало не по себе от этой быстрой езды, не натЯнул  поводьЯ:  в  эту
минуту он услышал, что позади, совсем близко, скачет еще кто-то. Њул тут  же
остановилсЯ. ѓоворЯт, животные каким-то особым  чутьем  ощущают  приближение
существ из другого мира. ’ак это или нет, но  мул  дона  ”рансиско,  который
стоЯл, словно его приковали к дороге, вслед  за  тем,  услыхав  топот  конЯ,
снова пустилсЯ галопом; однако гнавшийсЯ за доном ”рансиско всадник мчалсЯ с
такой быстротой, которой обыкновенному  смертному  было  бы  не  вынести,  и
спустЯ несколько минут настиг ЂльЯгу.
     Ћдет всадник был не так, как обычно одеваютсЯ едущие верхом;  с  головы
до ног он был укутан в плащ с такими широкими складками, что они  совершенно
скрывали под  собою  бока  его  конЯ.  Љак  только  он  поравнЯлсЯ  с  доном
”рансиско, он откинул верхнюю часть плаща, прикрывавшую ему голову и  плечи,
и, повернувшись, открыл  свое  мрачное  лицо:  это  был  не  кто  иной,  как
таинственный пришелец, посетивший его накануне ночью.
     - Ќу вот мы с вами и снова встретились, сеньор, - сказал незнакомец все
с той же странной усмешкой, - и полагаю, что в этих обстоЯтельствах  встреча
со мной вам окажетсЯ весьма кстати. Џроводник ваш присвоил  деньги,  которые
вы ему дали, и сбежал; слуги ваши  не  знают  дорог,  а  они  в  этих  краЯх
настолько запутаны, что ничего не стоит сбитьсЯ с  пути.  ‚озьмите  лучше  в
проводники менЯ, и, надеюсь, что вы не раскаетесь в своем выборе.
     ЏонимаЯ, что ему  не  остаетсЯ  ничего  другого,  дон  ”рансиско  молча
согласилсЯ, и они поехали рЯдом.  Ќезнакомец  первым  нарушил  молчание.  Ћн
указал на видневшуюсЯ впереди деревушку, где ЂдьЯга  собиралсЯ  остановитьсЯ
на ночлег и до которой, казалось, было уже не так далеко,  и  вместе  с  тем
заметил, что слуги возвращаютсЯ к своему господину, собираЯсь  сообщить  ему
то же самое. Ћбодренный этим  известием,  ЂльЯга  снова  набралсЯ  мужества,
поехал более уверенным шагом, прониксЯ доверием к  своему  спутнику  и  даже
стал не без интереса прислушиватьсЯ к его словам,  в  особенности  же  после
того, как тот предупредил его, что, хотЯ до деревни совсем недалеко,  дорога
делает такие петли,  что  ехать  им  придетсЯ  еще  несколько  часов.  ‘умев
возбудить к себе интерес, незнакомец решил воспользоватьсЯ этим  сполна.  Ћн
стал быстро извлекать из своей богатой  памЯти  одну  историю  за  другой  и
искусно вплетал в свои удивительные рассказы сведениЯ о странах  ‚остока,  в
которых ЂльЯге доводилось бывать,  об  их  торговле,  обычаЯх  и  нравах  и,
обнаружив при этом  основательное  знакомство  с  мельчайшими  подробностЯми
всего того, что могло иметь немаловажное значение длЯ негоцианта,  до  такой
степени расположил к себе своего собеседника, что путь их, начатый в страхе,
под конец сделалсЯ тому даже приЯтен, и он с удовольствием (хотЯ и не будучи
в силах преодолеть некоторых воспоминаний, от которых ему становилось не  по
себе) услышал, что незнакомец намереваетсЯ расположитьсЯ на ночлег в той  же
харчевне, что и он.
     ‚о времЯ ужина незнакомец удвоил свои усилиЯ и закрепил достигнутый  им
успех. —еловек этот действительно умел расположить к себе тех, кому  по  тем
или иным причинам хотел понравитьсЯ. …го незаурЯдный ум, обширные  знаниЯ  и
отличнаЯ памЯть делали общение с ним приЯтным длЯ людей, ценивших  талант  и
любивших  послушать  занимательные  рассказы.  Ћн  знал  великое   множество
всевозможных историй, и точность, с какой он  описывал  все  обстоЯтельства,
при которых они происходили, заставлЯла думать, что сам он всЯкий раз был их
участником. Ђ в этот вечер, чтобы расположить к себе  своего  собеседника  и
ничем  не  омрачить  произведенного  на  него  впечатлениЯ,  он  старательно
удерживал себЯ от вспышек страсти, приступов безудержной ненависти к  людЯм,
проклЯтий и той едкой и  жгучей  иронии,  которыми  в  другое  времЯ  он  не
преминул  бы  приправить  свои  рассказы,  дабы  слушатель  его   пришел   в
замешательство, а он этим насладилсЯ.
     ’аким образом, вечер они провели приЯтно, и только когда со  стола  уже
убрали ужин и поставили на него плошку, при свете  которой  ЂльЯга  оказалсЯ
опЯть  вдвоем  с  незнакомцем,  образы  минувшей  ночи   зловещим   видением
пронеслись перед его взором. …му вдруг почудилось, что в углу лежит  мертвец
и машет ему рукой, словно призываЯ  его  бежать  отсюда.  ‚идение  мгновенно
исчезло; он поднЯл глаза: кроме них двоих, в  комнате  никого  не  было.  Ћн
напрЯг все силы,  чтобы  преодолеть  этот  страх  и  вести  себЯ  с  должной
учтивостью, и приготовилсЯ выслушать историю, на которую собеседник  его  не
раз намекал в разговоре и которую ему, как видно, очень хотелось рассказать.
     Ќамеки эти пробудили в ЂльЯге малоприЯтные воспоминаниЯ, но  он  видел,
что избежать этого  все  равно  не  удастсЯ,  и,  набравшись  мужества  стал
слушать.
     - џ бы никогда не позволил себе, сеньор, - сказал незнакомец, и на лице
его поЯвилось выражение проникновенного участиЯ, какого ЂльЯга до  этого  ни
разу не замечал, - Я бы не позволил себе навЯзывать вашему вниманию историю,
котораЯ сама по себе врЯд ли может быть вам особенно интересна, если  бы  не
считал, что она послужит вам предостережением - действенным и  спасительным,
сколь бы оно ни было страшно.
     - Њне?! - вскричал дон ”рансиско, которого, как правоверного  католика,
слова эти привели в несказанный ужас. -  Њне!  -  повторил  он,  попеременно
взываЯ то к одному, то  к  другому  свЯтому,  а  в  промежутках  исступленно
крестЯсь. - Њне! - продолжал он, разражаЯсь негодующими выкриками и угрозами
в адрес тех, кто, запутавшись в сетЯх ‘атаны, хочет  теперь  завлечь  в  них
других, кто сам еретик, колдун или еще что-нибудь в этом роде. Ќадо, однако,
отметить, что из всех напастей он особенно выделЯл приверженность ереси, ибо
зло это, то ли по причине строгости исповедуемой им веры,  то  ли  по  каким
другим,  исследование  которых  могло  бы  оказатьсЯ   небезынтересным   длЯ
философа, почти не встречалось в €спании, причем негодование свое  (которое,
разумеетсЯ,  было  совершенно  искренним)  он   выразил   таким   враждебным
обличительным тоном, что сам ‘атана, если бы он при  этом  присутствовал  (а
говоривший готов был поверить, что враг рода человеческого действительно его
слышит), имел бы полное основание принЯть ответные меры.  Ќапустив  на  себЯ
важный вид, как то  всегда  бывает  с  посредственностью,  когда  ею  движут
чувства - будь они искренние или показные, он был уЯзвлен и смущен  странным
смехом, которым разразилсЯ вдруг незнакомец.
     - ‚ам! ‚ам! - воскликнул тот после  взрывов  хохота,  которые  походили
скорее на судороги одержимого, нежели  на  проЯвление  весельЯ,  пусть  даже
самого неистового. - ‚ам! Ќашли чем удивить! „а у самого ‘атаны при всей его
извращенности достаточно вкуса, и  он  не  станет  жевать  своими  железными
зубами такой сухой огрызок благочестиЯ, как вы! Ќет!  Љогда  Я  упоминал  об
интересе, который эта историЯ может пробудить в вас, Я имел в  виду  не  вас
лично, а другое существо, о котором  вам  следовало  бы  заботитьсЯ  больше,
нежели о своей персоне. ‘ловом, почтенный ЂльЯга, можете быть  уверены,  что
за себЯ вам боЯтьсЯ нечего, поэтому садитесь и слушайте мой рассказ. ‡анЯтие
торговлей и все те сведениЯ, которые  благодарЯ  ей  вы  получаете  о  чужих
странах, дали вам возможность познакомитьсЯ с историей и  нравами  еретиков,
что населЯют страну, известную нам под именем Ђнглии.
     „он ”рансиско, как и подобало купцу, должен был признать, что англичане
действительно люди деловые и поборники свободной торговли и что вести с ними
дело и выгодно и интересно; однако (непрерывно при этом крестЯсь)  он  самым
решительным  образом  осудил  их  как  врагов  пресвЯтой  церкви  и  заверил
незнакомца, что скорее готов расторгнуть самые выгодные  торговые  договоры,
которые он с ними заключал, чем навлечь на себЯ подозрение в...
     - „а ни в чем Я вас не подозреваю, - перебил его незнакомец с  улыбкой,
котораЯ, однако, была мрачнее, чем выражение горЯ на человеческих  лицах.  -
Џрошу вас, не  перебивайте  менЯ  и  слушайте,  ибо  речь  идет  о  спасении
существа, которое длЯ вас должно быть дороже всех  ваших  соплеменников.  ‚ы
достаточно  хорошо  знаете  историю  Ђнглии,  ее  обычаи  и  нравы;  недавно
совершившиесЯ в этой стране событиЯ до сих пор еще заставлЯют говорить о ней
всю …вропу {3}.
     ЂльЯга молчал, и незнакомец приступил к своему рассказу.

                                   -----


        ЏЋ‚…‘’њ Ћ „‚“• ‚‹ћЃ‹…ЌЌ›• 

     ‚ этой еретической стране есть область,  именуемаЯ  ропшир  {1}  ("мне
приходилось иметь дело с шрусберийскими купцами, -  подумал  ЂльЯга,  -  они
отличались отменной точностью во  всем,  что  касалось  доставки  товаров  и
оплаты счетов"); там высилсЯ замок Њортимер,  владельцы  которого  гордились
тем, что род их восходит ко временам норманского завоеваниЯ и они ни разу за
целых пЯть столетий не заложили ни единого акра своих земель и  не  спустили
на башне знамени перед надвигающимсЯ врагом. ‡амок Њортимер  продержалсЯ  во
все времена войн, которые вели между собою ‘тефан и Њатильда {2};  он  сумел
даже устоЯть перед силами, которые попеременно  принуждали  его  сдатьсЯ  (а
происходило это едва ли не  каждую  неделю)  во  времЯ  борьбы  ‰оркского  и
‹анкастерского домов; с презрением отверг он требованиЯ ђичарда и  ђичмонда,
когда те поочередно сотрЯсали пальбою зубчатые стены замка  и  когда  войска
того и другого доходили уже до Ѓосвортского полЯ {3}.  €  действительно  род
Њортимеров могуществом своим,  распространением  своего  влиЯниЯ,  огромными
богатствами и независимостью духа бывал страшен  длЯ  каждой  из  враждующих
сторон и всЯкий раз оказывалсЯ сильнее.
     ‚о времена ђеформации сэр ђоджер Њортимер, отпрыск этого могучего рода,
решительно перешел в лагерь ее сторонников; и в  то  времЯ,  когда  соседние
дворЯне, как крупные, так и мелкие, посылали на рождестве арендаторам  своих
земель лишь положенное количество говЯдины и элЯ, сэр ђоджер вместе со своим
капелланом обходил все окрестные  дома  и  раздавал  их  жителЯм  Ѓиблию  на
английском Языке,  напечатанную  в  ѓолландии  ’индалем  {4}.  Ѓольше  того,
приверженность его монарху доходила до таких пределов,  что  вместе  с  этой
книгой он распространЯл  также  сделанную  по  его  заказу  довольно  грубую
гравюру с изображением  королЯ  (ѓенриха  VIII),  обеими  руками  раздающего
Ѓиблии своим подданным, которые, казалось, не успев еще  взЯть  ее  в  руки,
поглощали ее на лету, как слово, несущее жизнь.
     ‚о  времЯ  недолгого  царствованиЯ  ќдуарда  {5}   семьЯ   пользовалась
покровительством и  любовью  королЯ,  и  благочестивый  сэр  ќдмунд,  сын  и
наследник сэра ђоджера, постоЯнно держал раскрытую Ѓиблию у себЯ в  зале  на
окне, дабы слуги, всЯкий раз, когда им случалось пройти мимо, могли, как  он
говорил, "почитать на ходу".
     ‚ царствование Њарии {6} Њортимеров угнетали; у них  были  конфискованы
земли; им грозили расправой. „вое их слуг были сожжены в русбери; говорили,
что только выплата большой  суммы,  котораЯ  понадобилась  на  торжество  по
случаю приезда ”илиппа €спанского {7}, спасла благочестивого сэра ќдмунда от
подобной же участи.
     Ќо чему бы ни был обЯзан сэр ќдмунд своей безопасностью, ей  все  равно
не суждено было длитьсЯ долго. Ћн видел, как его верных старых слуг потащили
на костер за те воззрениЯ, которые они от него же воспринЯли;  он  самолично
провожал их к месту казни; у него  на  глазах  Ѓиблии,  которые  он  пыталсЯ
вложить им в руки, швырнули в огонь, он видел, как их охватило  пламЯ;  едва
держась на ногах,  он  хотел  уйти,  но  толпа,  жестокаЯ  и  торжествующаЯ,
обступила его и не  пускала,  так  что  ему  пришлось  не  только  сделатьсЯ
невольным свидетелем этого ужасного зрелища, но даже ощутить на  самом  себе
жар пламени, поглотившего тела страдальцев.  ‘эр  ќдмунд  вернулсЯ  в  замок
Њортимер и умер.
     Ќаследник его в царствование …лизаветы Яро защищал права реформистов  и
времЯ от времени роптал на прерогативы. ѓоворЯт, что ропот этот обошелсЯ ему
недешево: власти обЯзали его внести три тысЯчи фунтов, сумму по тем временам
неслыханную, на прием королевы и ее двора, но  та  не  соизволила  приехать.
„еньги тем не менее были внесены, и, говорЯт, что длЯ того чтобы набрать эту
сумму, сэру Ћрландо Њортимеру помимо всего прочего  пришлось  продать  также
своих соколов, которые считались лучшими во  всей  Ђнглии,  графу  ‹ейстеру,
_тогдашнему_ фавориту королевы {8}. ‚о всЯком случае  в  семье  существовало
предание, что, когда сэр Ћрландо объезжал  последний  раз  свои  владениЯ  и
увидел, как его любимый сокол выпорхнул из рук сокольничьего и  порвал  свои
путы, он воскликнул: "Џусть летит, он знает дорогу к господину моему,  лорду
‹ейстеру".
     ‚  царствование  €акова  {9}  положение  Њортимеров   сделалось   более
устойчивым. ‚лиЯние пуритан (в ненависти к  ним  €аков  сумел  превзойти  их
самых Ярых противников, ибо всегда видел  в  них  закоренелых  врагов  своей
злосчастной матери) усиливалось с каждым часом.  ‘эр  Ђртур  Њортимер  стоЯл
возле королЯ €акова на первом представлении "‚арфоломеевской  Ярмарки"  {10}
Ѓена „жонсона, когда произносились следующие слова пролога {1* ‘мотри  пьесу
Ѓена „жонсона, в которой  выведен  пуританский  проповедник-ханжа  по  имени
•лопотун.}:

                   Ќа Ярмарке, король, вы гость почетн