        ’омас Ќэш. ‡лополучный скиталец, или †изнь „жека “илтона


----------------------------------------------------------------------------
     OCR Ѓычков Њ.Ќ. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

                                                  Qui audiunt audita dicunt.
                                                                 Plautus {*}
                                            {* —то слыхали, поведать готовы.
                                                              Џлавт (лат.).}

        ЏЋ‘‚џ™…Ќ€…

     ‚ысокочтимому  лорду  ѓенри  ђайосли,  графу  ‘аутгемптону   и   барону
’ичфилду.
     Ћстроумнейший, достопочтенный лорд, не знаю, что за  непонЯтный  обычай
воспринЯли мы от наставительной старины - посвЯщать  издаваемые  нами  книги
тому или иному великому человеку. Џосему, дабы никто не дерзнул назвать  мои
посланиЯ товаром, не оплаченным пошлиной, и не  навлек  на  них  в  качестве
штрафа - презрение, -  Я,  домогаЯсь  визы  ‚ашего  превосходного  суждениЯ,
предлагаю их ‚ам с просьбой рассмотреть и узаконить. „айте  им  высокую  или
низкую оценку по своему произволению; ежели ‚ы найдете их хоть  сколь-нибудь
ценными, Я сочту  свой  труд  вознагражденным.  ‘  давних  пор  возмечтал  Я
снискать  своим  остроумием   ‚аше   одобрение.   €сполненный   почтительной
покорности, Я помышлЯл (еще с детских лет) о том, чтобы  послужить  к  вЯщей
‚ашей  славе.  €  вот  наконец  Я  обрел  возможность  выказать   ‚ам   свою
преданность.
     ‚се, что Я могу обещать ‚ам в сем фантастическом повествовании,  -  это
некое беспристрастное изложение исторических событий и разнообразные веселые
рассказы. €ные из моих добрых друзей  настаивали,  чтобы  Я  послужил  своим
слабым  пером  сему  роду  искусства,  ибо  он  выгодно  отличаетсЯ  от  тех
направлений, каких Я доселе придерживалсЯ в своих писаниЯх.  •орошо  ли  или
дурно выполнил Я свой труд, - не ведаю (глаз, который все видит вокруг себЯ,
не видит себЯ самого); лишь заслужив одобрение и  поощрение  ‚ашей  милости,
смогу Я возомнить о себе.
     Ќепостижимо высок ‚аш дух как в героическом своем  дерзании,  так  и  в
деЯниЯх разума. Ѓезвозвратно погибнет и окажетсЯ  пустым  бумагомаранием  та
злополучнаЯ книга, котораЯ разобьетсЯ об адамантовую скалу ‚ашего  суждениЯ.
‚ы ЯвлЯетесь драгоценным любителем и пестуном как поклонников поэтов, так  и
самих поэтов. џ не смею причислить  себЯ  к  их  свЯщенному  сонму,  хоть  в
некотором роде владею английским Языком. ‚семи силами своего малого разума Я
стремлюсь лишь к тому, чтобы  стать  приЯтным  своим  друзьЯм  и  смертельно
опасным длЯ своих врагов. Ќовый разум, новое остроумие, новый  стиль,  новую
душу Я обрету, сделав ‚аше имЯ свЯтыней длЯ потомства, если только  эта  моЯ
перваЯ попытка не будет  сочтена  дерзостью.  ‹ьщу  себЯ  надеждой  на  ‚аше
милостивое расположение, ибо Я все же не ЯвлЯюсь пасынком ‘лавы.
     ‘ию кипу листков, предлагаемую  ‚ашему  вниманию,  Я  уподоблю  листьЯм
древесным, что не могут расти сами  по  себе,  но  прикреплены  к  ветвЯм  и
сучьЯм,  каковые  питают  их  своими  живительными  соками,  непрестанно  их
возрождаЯ. ’ак и эти безыскусные листки, если не укрепЯтсЯ на ветви  некоего
аристократического древа, котораЯ непрестанно бы их питала  и  возрождала  к
жизни своим благоволением и одобрением, никогда не вырастут на радость миру,
но увЯнут и погибнут, едва успев родитьсЯ на  свет.  ‚ы,  ‚аше  сиЯтельство,
подобны широколиственной ветви славы, от которой мои  убогие  листки  жаждут
получить жизненные соки. Ћт ‚ас зависит - с презрением отбросить  их  прочь,
как изъеденные  червЯми  и  негодные,  или  же  милосердно  сохранить  их  и
оберегать, в надежде обрести среди них в летнюю пору сладостный плод.
     ‚ашей милости покорный слуга

                                         ’омас Ќэш.


        ‚‘’“Џ‹…Ќ€…

        Љ ѓЋ‘ЏЋ„ЂЊ ™…ѓЋ‹џЊ. Џђ€„‚ЋђЌ›Њ ЏЂ†ЂЊ

     Ѓлагородные кавалеры, позвольте вам представитьсЯ, - однако не за игрой
в "молчанку", ибо тогда Я рисковал бы продутьсЯ в пух и прах, а за  игрой  в
"novus,  nova,  novum"  {Ќовый,  новаЯ,   новое   (лат.).},   что   означает
по-английски: "новости ловкача". ђекомендую вам одного из  достойных  пажей,
именуемого „жеком “илтоном, который предлагает вашему вниманию измаранные им
листки, содержащие описание его злоключений. —то бы там ни было,  сохранЯйте
их бережно, как знак его особого к вам расположениЯ.
     …жели вы найдете, что  они  несколько  лучше  прочих  произведений,  он
просит вас оказать им честь: когда они увЯнут, просушивать на них табак  или
разжигать ими трубку; а в случае надобности он дозволЯет вам  завертывать  в
эти листки бархатные ночные  туфли,  дабы  у  них  не  облезли  каблуки,  не
выгорели верха и не стали походить на темноволосую голову с проседью,  и  не
покрылись струпьЯми носки, как морда у  обезьЯны.  Ќо  поскольку  вы  любите
пировать в хорошей компании и  резатьсЯ  в  кости,  то  лучше  уж  затыкайте
обрывками  листков  банки  с  горчицей,  -  дабы  не  попались  они  в  руки
бакалейщика и не стал он заворачивать в  них  мускатный  орех;  правда,  это
остраЯ и дорогаЯ специЯ, но  „жек  “илтон  ненавидит  ее,  ибо  ему  не  раз
доставалось на  орехи.  …жели  понадобитсЯ  вам  завернуть  кусок  мЯса  или
бутылку, то употреблЯйте листки без  зазрениЯ  совести,  ибо  это  наилучшаЯ
услуга, какую они  могут  оказать  нашему  отечеству.  Џечатники  -  отпетые
распутники, - так пожертвуйте им несколько листков,  пусть  оставЯт  на  них
свои оттиски. ‚се будет ближе к делу.
     Memorandum {Џримите к сведению (лат.).}. Џрежде всего  каждый  из  вас,
ознакомившись с этой сатирической повестью,  должен  запастись  футлЯром  со
шпагами, дабы, если вам  встретитсЯ  человек,  который  станет  бранить  или
критиковать ее, вы могли тотчас же крикнуть: "Sic  respondeo!"  -  {‚от  мой
ответ! (лат.).} и сделать выпад против него. ‚ы, как люди чести, конечно, не
потерпите (смею вас уверить), чтобы джентльмена и вдобавок пажа  осыпали  за
спиной оскорблениЯми. ‚о-вторых, в случае, если вас заставЯт  поклЯстьсЯ  на
ночной туфле в верности вашему могущественному ордену, то вы  отныне  всегда
будете клЯстьсЯ не на чем ином, как на этой  •ронике,  составленной  королем
пажей. ‚-третьих, любой вправе играть фальшивыми костЯми на крышке переплета
вышеупомЯнутых актов и документов. Ќи один  монах  из  ордена  миноритов  не
откажетсЯ взЯть их в залог в дни  голода  и  нужды.  ЏроходЯ  мимо  прилавка
книготорговца в любое времЯ днЯ и ночи, они снимут головной убор  и  отвесЯт
глубокий поклон, взираЯ на книгу,  ЯвлЯющуюсЯ  памЯтником  великому  главарю
пажей. Ѓудет преступным нарушением любого из  вышеупомЯнутых  пунктов,  если
произнесут имЯ „жека “илтона вблизи пивной, хотЯ  бы  на  расстоЯнии  сорока
футов от нее. Ќу, а таверна, черт возьми, достойна уважениЯ.
     …ще немало особо важных правил хотел бы Я вам предписать, и вы, господа
умники, дежурЯ у подножиЯ парадной лестницы или сидЯ в портике (а это и есть
ваш парламент),  еще  лучше  бы  все  сие  обсудили,  чем  Я  сумел  бы  вам
преподнести; однако  и  этого  предисловиЯ  достаточно,  чтобы  оценить  мое
произведение, эта малость даст толчок  изощренному  уму,  подобно  тому  как
поджаренный на углЯх ломтик ветчины толкает нас к рюмке вина.
     ќй, подходите, поднимайтесь наверх, рассаживайтесь по своим,  местам  и
слушайте! „жек “илтон будет рассказывать свою историю.

        ‡‹ЋЏЋ‹“—Ќ›‰ ‘Љ€’Ђ‹…–

     ‚ те дни, когда, гроза  вселенной  и  неотвЯзнаЯ  лихорадка  французов,
ѓенрих ‚осьмой (единственный подлинный герой •роник) двинул свои  знамена  к
стенам ’урне и ’еруана с их двумЯстами пЯтьюдесЯтью башнЯми, имеЯ наемниками
императора и всю знать ”ландрии, ѓолландии и  Ѓрабанта  -  приспешников  его
фортуны, летевшей на  развернутых  парусах,  -  Я,  „жек  “илтон  (как-никак
дворЯнин), был своего рода служителем  или  пажом  при  английском  дворе  и
вращалсЯ в придворных кругах; сколько  было  у  менЯ  долгов  и  кредиторов,
определить Я не мог. Coelum petimus stultitia  {ѓонит  к  небу  нас  безумье
(лат.).} - кто из нас без греха? „а будет известно всем  тем,  кто  заплатит
сполна за книжку и прочитает мою историю, что Я пребывал при дворе, то  бишь
в лагере, или в лагере,  то  бишь  при  дворе,  когда  ’еруан  потерЯл  свою
девственность и отворил свои ворота еще  охотнее,  чем  „жен  ’росс.  ’ам  Я
(тихо! дайте мне хлебнуть, и Я буду продолжать) подвизалсЯ как единовластный
король бутылей и жестЯных кружек, принце пигмеев, державный  палатин  свежей
соломы и провианта  и,  в  довершение  всего,  высокий  лорд-регент  бекона,
поджаренного на углЯх, и копченых сельдей.
     Paula maiora canamus {‘поем-ка о более  важном  (лат.).}.  Ќо  к  делу!
Љакие стратегические операции  и  славные  деЯниЯ  мог,  по  вашему  мнению,
совершить изобретательный юноша моих лет? ‚ы скажете,  достаточно,  если  он
припрЯчет игральную кость, заложит своего хозЯина, получив за него  все,  до
последнего пенни, и произнесет клЯтву  на  ночной  туфле  по  всем  правилам
искусства.
     ’аковы, доложу Я вам, признаки  хорошего  воспитаниЯ  и  основаниЯ  длЯ
того, чтобы "преуспевать в добре и в правде". „а! Hoc aliquid latet quod non
palet {’о, что сокрыто, нам недоступно  (лат.).},  -  Я  должен  поведать  о
дальнейшем своем пути и  приведу  вам  убедительные  примеры.  ‚нимайте  же,
господа, рассказу о моих похождениЯх
     ‚сЯкому, кто знаком  с  жизнью  в  лагере,  известно,  что  там  немало
квартир, хотЯ  и  поменьше,  чем  на  ‹ондонском  мосту.  ‚  этих  квартирах
собираетсЯ немало компаний. —ем  больше  компаниЯ,  тем  больше  плутовства;
права стариннаЯ поговорка: где больше  учтивости,  там  больше  обману.  ќти
компании можно уподобить грудам пшеницы на гумне, от нее отделЯютсЯ плевелы;
пшеница - это сытые обжоры, плевелы - славные молодцы  с  легким  сердцем  и
легким кошельком,  которые  быстро  отвеиваютсЯ  и  исчезают  невесть  куда.
Џринадлежа к этим плевелам, Я изощрЯл свое  остроумие,  дабы  вести  веселую
жизнь, и, по чести, мне это удавалось: государь  заставлЯл  людей  проливать
кровь,  а  Я  заставлЯл  людей  тратить  все  до  последнего  гроша  на  мои
удовольствиЯ.  Ќо  бедность  под  конец  разлучает  друзей;  хотЯ  Я  и  был
повелителем их кошельков и умел вытЯгивать из моих злополучных  подданных  в
виде напитков подати не хуже любого кайзера, но на нет и  королевского  суда
нет: с нуждой не поспоришь; с  одного  вола  двух  шкур  не  дерут.  Љак  не
прибегать к лисьим уловкам, когда львинаЯ шкура всЯ изодралась?
     ‚  лагере  пребывал   один   лорд,   -   если   угодно,   назовем   его
лордом-распорЯдителем увеселений, ибо он содержал  самую  заурЯдную  пивную,
без всЯкой вывески, даже без ветки плюща и - продавал сидр и сыр - в  розлив
и на вес (на пинты и на фунты) - всем, кто  к  нему  заглЯдывал  (при  одном
упоминании о сидре у менЯ вырываетсЯ вздох, ибо в  наше  времЯ  его  столько
подбалтывают к рейнскому!) ’ак вот, tendit ad  sidera  virtus  {‘тремитсЯ  к
созвездиЯм доблести (лат.).}, - великаЯ доблесть содержитсЯ (уверЯю  вас)  в
кружке сидра, и, случалось, превосходные люди продавали его, а на море  сидр
- сущаЯ aqua coelestis {ЌебеснаЯ влага (лат.).}.  Ћднако  сидр  не  обладает
этими достоинствами, если не имеет патрона  и  покровителЯ  в  лице  этакого
пэра, властителЯ пинт и кварт. ‘ей великий лорд,  сей  достойный  лорд,  сей
благородный лорд не почитал длЯ себЯ зазорным (помилуй бог!) забрызгать свои
широкие бархатные штаны этой лакомой жидкостью, - и  при  всем  том  он  был
старым оруженосцем, рыцарем древнего рода, судЯ по гербу  его  предков,  длЯ
пущей важности начертанному мелом на внутренней стороне двери его палатки.
     ќтого-то лорда Я и избрал мишенью  длЯ  коварной  шутки,  вдохновленной
безденежьем. €так, Я заЯвилсЯ к  нему  в  один  прекрасный  день,  когда  он
пересчитывал свои  бочки  и  надписывал  мелом  цену  на  днищах;  ревностно
приступив к своим обЯзанностЯм, Я доложил его  пивной  светлости,  что  могу
сообщить ему нечто весьма секретное, если он соблаговолит дать мне приватную
аудиенцию.
     - Љо мне пожаловал молодой “илтон, - воскликнул  он,  -  вот  оно  как!
Џодать нам пинту сидра и наилучшего пива сюда  в  ‡алу  трех  кубков,  -  да
сперва ополоснуть кружки!
     Ћн повел менЯ в заднюю комнату, потом послюнЯвил палец, снЯл  несколько
пылинок со своей старой бархатной, изъеденной молью шлЯпы,  утерсЯ  платком,
отер слюни со своей безобразной козлиной бороды и предложил мне высказатьсЯ,
а вслед за тем стал распивать со мной по этому поводу.
     ’ут Я разразилсЯ пространной рацеей, иначе сказать - стал  заговаривать
ему зубы с хитростью, на каковую способен семнадцатилетний юнец, и  поведал,
сколь нежные чувства питаю к нему с незапамЯтных времен, -  отчасти  за  его
знатность, за принадлежность к славному роду, отчасти за трогательную заботу
и бережное попечение о бедных солдатах, которые, ввиду  пустынности  здешних
мест  и  нерегулЯрного  снабжениЯ  напитками  и  едой,  могли  бы  пойти  на
преступлениЯ и потерЯть боеспособность, если бы он  не  соизволил  самолично
стать поставщиком продовольствиЯ длЯ лагерЯ (замечательный пример  духовного
величиЯ и  утонченной  любезности!),  и  благодарЯ  его  рвению  теперь  нет
надобности далеко ездить и каждый может за свои деньги выпить сидра и набить
себе брюхо сыром; причем он продает сыр не только на вес и  сидр  не  только
бочками, но смиренно сам, собственными руками берет сапожный нож  (низменный
инструмент длЯ  столь  высокой  особы!)  и  с  беспристрастностью  вершителЯ
правосудиЯ нарезает  сыр  одинаковыми  ломтиками  ценой  в  пенни,  так  что
любо-дорого на него глЯдеть. Љаждый беднЯк может  также  получить  умеренную
порцию сидра (умеренность прежде всего!), за  свой  дойт  или  дендипрет,  -
столько же, сколько и богач - за свои полсу или денье.
     - „аже полотнЯный фартук трактирщика,  -  продолжал  Я,  -  который  вы
носите, чтобы  защитить  свою  одежду  от  брызг  при  неисправности  крана,
красноречиво свидетельствует о вашем смирении. џ говорю это  со  слезами  на
глазах, - ведь у нас  немного  найдетсЯ  знатных  людей,  которые  станут  в
полотнЯных фартуках разливать напитки.  „а,  вы  друг  всем  и  каждому,  ко
всЯкому, кто к вам заглЯнет - будь  то  добрый  малый,  простой  солдат,  вы
подсЯдете  и  станете  осушать  за  компанию  кружку  за  кружкой,  вы   так
благосклонно принимаете грубоватое обращение:  "хозЯин",  как  если  бы  вас
приветствовали, называЯ все ваши высокие титулы. ќти достоинства,  повторЯю,
которые свет склонен предавать забвению, побудили менЯ, в ревностной  заботе
о вашем благополучии, предупредить вас о некоей опасности,  грозЯщей  вам  и
вашим бочкам...
     Џри слове "опасность" он вскочил и так грохнул кулаком  по  столу,  что
его трактирный, услыхав стук, крикнул: "‘ейчас, сейчас, сэр!  ‘ию  минуту!",
прибежал, отвесил низкий  поклон  и  спросил,  что  ему  угодно.  “  хозЯина
чесались  руки  ударить  трактирного,  который  перебил  рассказ  на   самом
захватывающем месте, но он боЯлсЯ показатьсЯ мне грубиЯном, умерил свой гнев
и всего-навсего послал малого за новой пинтой, свирепо наказав  приглЯдывать
за стойкой и живей прибегать на зов и при этом ругаЯ его на чем свет  стоит.
€так, в ответ на его назойливые просьбы, Я омочил губы  в  вине,  чтобы  моЯ
ложь резвей побежала к успешному концу, и продолжал свой рассказ:
     -  ‘лучилось  мне  прошлую ночь вместе с другими пажами дежурить, когда
король  со  своими  лордами  и военачальниками держал совет, там обсуждалось
немало  серьезных  предметов, сообщались полученные от лазутчиков сведениЯ о
неприЯтеле;  среди  прочих  поступило тайное донесение (ну и мерзавцы же эти
доносчики!),  гласившее,  что вы, вы, с которым Я сейчас беседую... Ћ, лучше
бы  мне лишитьсЯ Языка, - так тЯжело мне рассказывать дальше! ‚от Я пью, а в
душе у менЯ такаЯ печаль, что Я и слова вымолвить не в силах...
     ’ут мой пьЯненький  лорд,  коему  страсть  как  не  терпелось  услышать
окончание фразы, бросилсЯ мне на шею и, неуклюже облапив менЯ, начал умолЯть
поскорей избавить его от адских  мучений  и  разрешить  его  сомнениЯ;  Я-де
прекрасный молодой джентльмен и всегда пил у него в свое удовольствие; потом
он упал на колени, стал ломать руки и, смею вас уверить, выплакал весь сидр,
выпитый им за неделю. —тобы разжалобить менЯ, он  вскочил  и  надел  мне  на
палец свое ржавое  кольцо,  сунул  мне  засаленный  кошелек,  где  болталась
какаЯ-то мелочь, обещал сделать менЯ своим наследником  и  еще  кучу  всЯких
благ, если Я только положу конец жестокой, мучительной неизвестности.
     Ѓудучи по природе склонен к милосердию (ведь у менЯ было  немало  милых
сердцу подружек), Я наказал ему слушать во все уши и  пощадить  свои  глаза,
которые ему еще пригодЯтсЯ, - тогда Я выверну ему все мое нутро наизнанку, и
он услышит такие страсти, от которых дай бог, чтобы не  разорвалось  у  него
сердце.
     - џ всего лишь бедный желторотый ваш доброжелатель, - продолжал Я, - но
при одной мысли о том, что на столь достойного и знатного человека, как  вы,
всЯкие грубиЯны и негодЯи возводЯт исподтишка такую  злостную  клевету,  всЯ
жидкость, накопившаЯсЯ у менЯ в теле, бурными потоками хлынула из  глаз.  Ќе
протекает столько воды через колесо под нашим городским  мостом,  сколько  Я
изливал влаги, терзаемый нестерпимой скорбью. џ  рыдал  столь  неумеренно  и
неудержимо, что нос мой начал походить  на  лондонскую  сточную  трубу.  Њои
глаза изнемогали вконец, стремЯсь выразить мое отчаЯние, и  превратившись  в
острова, окруженные морем слез. —то мне сказать? ‚озведеннаЯ на вас злостнаЯ
клевета повлечет за собой ваше  падение  и  гибель.  ‚ам  незачем  бледнеть.
—истую совесть ничто не может смутить. ’ак получайте  же  сполна  весь  груз
напастей!
     Љоролю нажужжали в уши, что вы-де тайный приспешник неприЯтелЯ  и  лишь
длЯ того добились привилегий снабжать лагерь  сидром  и  другим  провиантом,
чтобы помогать врагу, и в Якобы пустых бочках пересылаете ему  предательские
донесениЯ и несметное количество пшеницы.
     Ќа этом мой рассказ вполне мог бы закончитьсЯ, ибо  тут  глаза  у  него
помутились, стали совсем белыми, как  его  побелевшаЯ  от  ужаса  печень,  и
выкатились из орбит, словно  белаЯ  мишень  длЯ  стрел  смерти.  ‘казать  по
правде, Я не на шутку испугалсЯ за моего хозЯина: неужто мне придетсЯ  уйти,
не промочив глотку? Ќо Я живо придумал превосходное средство вывести его  из
этого транса и гаркнул ему в ухо:
     - ќй, хозЯин, сколько с менЯ? —то же это никто не подает мне счета?
     € в самом деле, это оказало желаемое действие, - от крика он вскочил на
ноги и заметалсЯ по палатке, как человек,  которого  разбудил  пожар,  потом
мигом разыскал трактирного и надавал ему оплеух за то,  что  тот  заставлЯет
джентльменов так долго его звать и не обслуживает. Ќо вот он опомнилсЯ и уже
готов был снова впасть в мрачное отчаЯние, но Я перехватил его на полпути  и
спросил его светлость,  почему  он  внезапно  потерЯл  голову  от  ужаса,  а
опамЯтовавшись, принЯлсЯ ни с того ни с сего тузить трактирного.
     - Ђх, - промолвил он, - менЯ предали и продали за то, что  Я  ревностно
служил моей родине. Њне позавидовали, потому что  своими  добрыми  делами  Я
заслужил такое уважение  начальства.  ‚ижу,  вижу,  не  жить  Ягненку  среди
волков!
     "„а будет вам благо за ваши добрые дела,  ваша  сидроваЯ  светлость!  -
подумал Я. - ‘тоит вам этак  продрыхнуть  еще  лет  сорок  срЯду,  на  манер
ќпименида, и вы станете сущим мудрецом".
     - ‘кажите мне, мой юный разумник “илтон,  -  спросил  он,  -  неужто  и
впрЯмь менЯ тайком погубили и похоронили злые Языки?
     - Ќет, - отвечал  Я,  -  прошу  прощениЯ,  сэр,  Я  слишком  много  вам
наговорил; мои расположенные к вам уста не произнесут столь  страшных  слов,
как "смертный приговор"; еще недавно они сосали молоко, -  ужели  они  вдруг
переменЯт пищу и будут жаждать крови?
     - Ќу да, - сказал он, - истинный друг всегда останетсЯ другом. Ќалей-ка
еще пинту, трактирный! —то же сказал король? Џоверил  ли  он  этому  доносу?
‘кажи мне, умолЯю тебЯ! ЉлЯнусь своей дворЯнской честью,  ни  одна  душа  не
узнает, что Я получил эти сведениЯ от тебЯ!
     - ‚ этом-то Я твердо уверен, - отвечал Я, - иначе Я не лез бы из  кожи,
вытаскиваЯ вас из болота. Љороче говорЯ (раз вы хотите все  знать!),  король
изволил обозвать вас скрЯгой и скупердЯем и добавил, что  он,  мол,  никогда
ничего хорошего не ждал от вас.
     - „а, - вздохнул лорд, -  без  сомнениЯ,  против  менЯ  измыслила  злое
какаЯ-либо планета, которой не по вкусу сидр.
     - „ело обстоит похуже, - король поклЯлсЯ, что закатит здоровую  пирушку
’еруану, выпалив в него втулками от ваших бочек. “ менЯ сейчас  нет  времени
доложить вам обо всем, что Я могу вам посоветовать как человек, с давних пор
сердечно к вам  расположенный,  -  это  проЯвить  щедрость  теперь,  в  ваши
преклонные годы: немедлЯ великодушно раздайте все имеющиесЯ у  вас  съестные
припасы или провиант бедным солдатам. Ќа вашем месте Я дал бы им нахлебатьсЯ
до отказу сидром, дал бы выкупатьсЯ в сидре, - лишь бы не  навлечь  на  себЯ
немилость  государЯ,  обладаЯ  целым  морем  этого  напитка.  Љогда  охотник
преследует бобра ради его Яиц, тот живо откусывает себе Яйца  и  отбрасывает
прочь, чтобы их подобрали, и потом живет спокойно. …жели жадные охотники или
голодные клеветники преследуют вас,  то  это  из-за  денежек,  какие  у  вас
имеютсЯ; так выбросьте их, наплюйте на них, пусть себе они  их  забирают,  -
лишь бы вам не попасть из-за них в еще горшую беду. Џоследуйте моему  совету
- и вы увидите, что мои слова скоро сбудутсЯ.
     €так, Я разыграл роль его бедного друга. …ще несколько любезных фраз  в
таком роде: "‚ашей милости  покорный  слуга,  и  прочее",  "Џрощай,  славный
юноша, благодарю тебЯ, Я тебЯ не забуду", - и мы расстались.
     Ќа следующий день мы получили,  Я  сказал  бы,  целую  пропасть  сидра,
наливали его в кубки, в шлемы, в совки, и если бы кто-нибудь подставил  свои
сапоги, наполнили бы их тоже.
     “ бедных солдат карманы сами собой  наполнЯлись  едой,  даже  если  они
этого не хотели. Њы дали пЯть залпов по  городу  одними  только  втулками  и
кранами от пустых выброшенных бочек. Љаждый  служивый  получил  опустошенный
бочонок и мог в нем спать, подобно  „иогену.  Ќа  мою  долю  досталась  куча
конфискованных фартуков, принадлежавших трактирным, и Я соорудил себе из них
отменную палатку, не хуже,  чем  у  любого  офицера  в  нашем  лагере.  Ђ  в
заключение дорогой моему сердцу пивной барон упал на колени перед королем  и
со смиренным видом сказал ему, что он-де стар и обременен  годами  и  нет  у
него наследника,  чтобы  закрыть  ему  глаза,  посему  если  его  величество
соблаговолит принЯть от него все его земли и пожаловать ему скромную  пенсию
на прожитье, то он будет наверху блаженства. Ђ что до войн, то он  устал  от
них. Ћднако, покамест его величество будет подвергать опасности свою  особу,
он, лорд, не отступит ни на пЯдь, но будет защищать его своим дрЯхлым телом,
как щитом, от любого удара.
     Љороль, дивЯсь такой перемене в своем торговце сидром (так он не раз  в
шутку его называл), поговорил с ним малость и все как есть выведал у него  о
мнимом заговоре. Џосле этого менЯ жестоко  отстегали  за  мою  блистательную
ложь, но все же долго потешались зимними вечерами, вспоминаЯ эту историю.
     ЌесмотрЯ на это, его тупоголоваЯ светлость, мой  трактирщик,  продолжал
настаивать на своем, умолЯЯ королЯ принЯть  его  земли  и  поместить  его  в
богадельню или в какой-нибудь отдаленный монастырь.  “порные  домогательства
возымели свое действие, и король сказал в шутку, что,  раз  уж  его  к  тому
вынуждают, он реквизирует часть его земель длЯ взиманиЯ налога на сидр, чего
раньше у него не было заведено.
     ќто был один из самых знаменитых моих  подвигов,  ибо  мне  больше  уже
никогда не случалось напасть на такого отпетого дурнЯ. Џравда,  впоследствии
Я выкинул сотни шуток еще почище этой, но они не записаны в том  порЯдке,  в
каком были совершены. ‚есьма прискорбно, что до потомства  не  дойдет  столь
драгоценнаЯ хроника. ’ут уж ничем не поможешь. Ђ впрочем, есть  чем  помочь:
ведь, когда уже не на  что  надеЯтьсЯ,  выручает  хорошаЯ  памЯть.  ‹юбезные
читатели (постарайтесь уж быть любезными, коль скоро Я так  вас  назвал),  в
той же мере, в  какой  мне  удалось  наплутовать,  подвизайтесь  на  поприще
честных деЯний!
     …ще во времЯ осады ’еруана (ведь король недолго брЯцал  здесь  оружием)
мне довелось свести дружбу с одним безобразным  инженер-капитаном  (пожалуй,
длЯ него было бы лучше, если б мы с ним  сразу  рассорились).  ‚ы,  конечно,
понимаете, что в армии, где так ценЯт фураж, капитан без фуражки в руке едва
ли в почете. Ќо допустим, что он все же был капитаном,  хотЯ  у  него  и  не
имелось военной фуражки и  он  ходил  с  непокрытой  головой,  так  что  мне
пришлось одолжить ему выброшенную моим лордом бархатную  шлЯпу  с  выцветшим
пером; потрЯсаЯ этим пером, он издали грозил своим  солдатам,  подобно  тому
как ћпитер, говорЯт, встрЯхиваЯ кудрЯми, потрЯсал небо и землю.
     Џредставьте себе, когда мне удавалось обчистить противников, с  помощью
фальшивых костей, мы с ним не раз на выигрыши одевались с ног до головы, и в
самом деле, не в обиду  дьЯволу  будь  сказано,  если  на  протЯжении  веков
какой-нибудь игрок заслужил  золотые  игральные  кости,  некогда  присланные
„еметрию царем парфЯн, - то этим игроком был Я.  џ  обладал  особым  умением
припрЯтать кость между двумЯ пальцами, ловким движением руки Я  мог  сделать
так, чтобы, когда мне было нужно, выпало три или четыре очка.  Ќа  жизненном
пути немало проделок  предаетсЯ  забвению,  но  Я  пускалсЯ  на  все,  чтобы
поддержать нашу дружбу.
     ќтот "синьор капитано" снимал сливки с моих доходов, и crede mini,  res
est ingeniosa dare {‚ этом ты уж мне поверь: славное дело - дарить (лат.).},
всЯкого человека нахваливают, покуда у  него  водЯтсЯ  денежки  в  кошельке.
„еньги подобны бархатцам, чьи лепестки  раскрываютсЯ  с  восходом  солнца  и
свертываютсЯ на закате. …сли счастье улыбаетсЯ человеку  или  он  в  почете,
деньги текут к нему, и он процветает;  если  приходит  старость  или  же  он
впадает в немилость, благополучие увЯдает и денег нигде не  достать.  џ  был
мастер своего дела, хотЯ и был юн, и умел склонЯть: "Nominative: hic asinus"
{€менительный падеж: этот осел (лат.).}, как присЯжный грамотей; вот  мне  и
пришло в  голову,  что  незачем  этому  солдафону  выбивать  дробь  на  моем
кошельке, - Я выбью из него дурь и отправлю к чертЯм.
     ‚от какой Я измыслил план: Я знал, что  в  ближайшее  времЯ  необходимо
произвести разведку, длЯ коей требуетсЯ человек,  отменно  владеющий  своими
пЯтью чувствами; но ежели за это дело возьметсЯ дурак, ему будет крышка. џ и
решил подбивать и  подстрекать  на  это  деЯние  сидевшего  у  менЯ  на  шее
дармоеда, то  бишь  синьора  в  бархатной  шлЯпе,  отнюдь  не  отличавшегосЯ
сообразительностью. ‚ойдЯ к нему в палатку в обеденное времЯ,  Я  обнаружил,
что он поглощен чисткой своих ногтей за отсутствием другого  развлечениЯ,  и
обратилсЯ к нему со следующей торжественной речью:
     - Љапитан, вы сами видите, как солоно приходитсЯ  нам  обоим,  ведь  от
игры в кости не больше толку, чем от дохлой собаки; подтесанные кости, кости
с неравными гранЯми и налитые по уголкам свинцом не  идут  в  ход,  всЯ  эта
компаниЯ  не  может  даже  заработать  нам  на  обед.  Ќеобходимо  изобрести
какое-либо  средство,   дабы   предотвратить   грозЯщую   нам   нужду.   Њое
благополучие, как вам небезызвестно, зависит от  службы,  какую  Я  несу  за
столом, ваше продвижение может состоЯтьсЯ лишь при условии, если вы проЯвите
воинскую доблесть. ‚о  времЯ  затЯжной  осады  на  достоинства  человека  не
очень-то обращают внимание; важные шишки отдают приказаниЯ,  а  пушки  ведут
войну против стен. …сли вам желательно  быстро  возвыситьсЯ,  то  существует
лишь одно  средство,  -  надобно  совершить  неслыханный  подвиг,  требующий
редкостной  изобретательности,  -  и  как  раз  сейчас  вам  предоставлЯетсЯ
замечательный случай.
     Љороль задумал уничтожить одного из неприЯтельских главарей.  ’ак  вот,
дабы  осуществить  это  деЯние,  требуетсЯ  не  столько  смелость,   сколько
осторожность;  однако  необходимо  проЯвить  и   смелость,   поскольку   это
предприЯтие свЯзано с огромным  риском.  Њотайте  же  себе  на  ус,  -  дело
серьезное! Ќечего медлить  и  колебатьсЯ,  -  ежели  вы  пойдете  на  это  и
добьетесь успеха благодарЯ особой уловке (лишь бы вам ее  придумать,  покуда
еще король не решил, как ему действовать), то ручаюсь вам, что вы  проживете
всю жизнь в полном  довольстве  и  без  всЯких  забот,  даю  вам  голову  на
отсечение, что все так именно и будет!
     Ђх, любезные слушатели, если бы вы только видели, как он стал  пыжитьсЯ
и потирать руки, услыхав эту речь; потом он нахлобучил шлЯпу на самые брови,
словно государственный муж, скрестил руки на груди и грозно потрЯс  головой,
словно желаЯ сказать: "Ѓерегитесь вы, французы, -  уж  Я  задам  вам  жару!"
ЏовторЯю, если бы вы хоть одним глазком посмотрели, как он пожимал  плечами,
презрительно усмехалсЯ, вертел  пальцами  пуговицы,  закусывал  губы,  -  вы
хохотали бы до упаду, уткнувшись лицом в ладони.
     Ќадлежало ковать железо, пока  горЯчо,  и  Я  решил  пуститьсЯ  во  все
тЯжкие, ибо опасалсЯ, что пыл его остынет. џ уже  рассказал  ему  вкратце  о
предстоЯщей разведке, - теперь Я начал распространЯтьсЯ  о  том,  какаЯ  это
почетнаЯ задача, и сколь редкий дар изобретательность в  военном  деле,  как
ценитсЯ она королЯми и прочими государЯми, и привел в пример  людей  низкого
происхождениЯ, кои благодарЯ сему таланту вступили на  трон.  ‡асим  Я  стал
превозносить различные его качества и  достоинства:  он-де,  подобно  волку,
чует издали человека, еще не увидев его, подобно зайцу, он спит с  открытыми
глазами, и подобно тому, как орел с высоты бросает  пыль  в  глаза  воронам,
ослеплЯЯ их, он навернЯка пустит пыль  в  глаза  неприЯтелю,  тем  или  иным
способом отведет им глаза, дабы они не распознали его хитростей;  он  должен
быть запанибрата  со  всеми  и  никому  не  доверЯть,  дружески  выпивать  и
распутничать с человеком, из коего он надеетсЯ выудить  кое-какие  сведениЯ,
клЯстьсЯ и отрекатьсЯ от своих слов, всЯчески отводЯ от себЯ  подозрениЯ,  -
одним  словом,  до  тонкости  овладеть   искусством   притворства,   подобно
придворному.
     - Ѓыть может, - говорил Я, - найдутсЯ жирные пустобрехи, каковые станут
вас отговаривать от этого предприЯтиЯ, они  будут  клЯстьсЯ  своей  грошовой
честностью и настойчиво  вам  долбить,  что  лучше  уж  стать  палачом,  чем
шпионом, - этим ползучим соглЯдатаем, пресмыкающимсЯ лазутчиком и презренным
пикетчиком. Ќо  пусть  они  вас  не  обескураживают  своей  болтовней,  ведь
большинство  этих  паршивых  ненавистников  здравого  смысла  -  здоровенные
мЯсники вроде ЂЯкса,  годные  лишь  на  то,  чтобы  изо  всех  сил  колотить
кувалдой, загонЯЯ клин, или  же  день-деньской  бить  молотом  по  железному
брусу. Њедвежата растут только во времЯ сна, и  вот  этих  огромных  вожаков
медведей высоко ценЯт, хотЯ их главное занЯтие сон.
     ‚ы, конечно, читали (Я готов поклЯстьсЯ, что он  ни  разу  в  жизни  не
заглЯдывал в книгу) о том, Якобы многие  римские  герои  прокрадывались  как
соглЯдатаи в лагерь врагов? “лисс, Ќестор и „иомед как соглЯдатаи пробрались
втроем ночью в  лагерь  ђеза  и  захватили  „олона,  троЯнского  соглЯдатаЯ;
ремесло соглЯдатаев опозорил лишь один €уда, но ведь он повесилсЯ. Ћпасность
научит уму-разуму любого. Ђрхитас сделал  деревЯнного  голубЯ,  который  мог
летать. Џоэтому Я полагаю, что даже самый отпетый дурень не лишен  известных
достоинств.
     •отЯ у нас бывают врожденные недостатки, но с ними можно справлЯтьсЯ, и
частенько человека, лишенного в каком-либо деле самых обычных  способностей,
природа вдвойне вознаграждает, даруЯ ему способности в другой области.  Ћслу
недостает ума, зато он отличаетсЯ  благонамеренностью.  Љто  видывал,  чтобы
осел брыкалсЯ, или взвивалсЯ на дыбы,  или  выкидывал  иные  штуки,  подобно
лошади? Џроживите хоть сто лет, вы никогда  не  услышите  о  том,  что  осел
разломал ограду загона.
     ЏереходЯ к людЯм, заметим, что человек,  не  обладающий  умом,  нередко
отличаетсЯ великолепной, прочной, как железо, памЯтью, а тот, у кого нет  ни
того, ни другого, обладает здоровым костЯком  и  может  таскать  тЯжести.  “
слепых обонЯние развито лучше, чем у зрЯчих. Ѓык в драке  пользуетсЯ  рогами
не хуже, чем мы - руками. ‹ев  орудует  своими  лапами,  точно  секирами,  и
убивает всЯкого, кто вступит с ним в бой. Љлыки служат кабану более надежным
оружием, чем нам меч и  щит.  ‡ачем  улитке  глаза,  когда  она  безошибочно
находит дорогу, нащупываЯ ее своими рожками, словно зоркий сыщик? ‘уществует
рыба, котораЯ не имеЯ крыльев, летает при помощи плавников.
     „опустим, что вы не отличаетесь ни умом, ни способностЯми, - Я  имею  в
виду, что никто не сравнитсЯ с вами в идиотизме, - все же, если вы при своей
простоте обладаете скрытностью (если вы умеете скрывать  свою  недалекость),
то змеи примут вас за змею, ибо разве змеЯ не скрывает свое жало? Ќо  каковы
бы ни были изъЯны у человека, взЯвшего на себЯ столь  ответственную  задачу,
ему едва ли обойтись без красноречивого обольстительного Языка: подобно тому
как  упомЯнутаЯ  мною  змеЯ  своим  упругим  хвостом  обвивает   того,   кто
приближаетсЯ к ней, он своими чарующими речами привлекает к себе сердца всех
людей; но ежели человек не обладает таким Языком, ему никогда не уподобитьсЯ
воронам и голубЯм, рождающим птенцов из клюва, - из его уст не выйдет ничего
путного, другими словами, ему не удастсЯ  возвыситьсЯ  или  прославитьсЯ  на
поприще соглЯдатайства.
     ‘эр, Я убежден, что все ваши недостатки, о коих Я упомЯнул, вам присущи
от рождениЯ. џ вижу по вашему лицу, что вы, подобно ласточке, созданы, чтобы
на лету добывать себе пищу, чтобы в странствиЯх стЯжать богатство  и  славу.
‚ам одному по плечу столь важное  предприЯтие;  наши  жалкие  шпионы  просто
мухи, плавающие на поверхности потока  военных  хитростей,  по  сравнению  с
вами, вы единственны в своем роде, - их подслеповатые, близорукие  глаза  не
могут проникнуть в глубины притворства; только вы вместе с Џаламедом  можете
разоблачить “лисса, прикинувшегосЯ безумным, вы можете  отличить  Ђхилла  от
прислужницы, хотЯ он сидит с веретеном за прЯлкой; подобно тому как  ‹икаон,
подаваЯ ћпитеру за обедом человеческое мЯсо в виде жаркого, не смог обмануть
небожителЯ, ни один мудрец не перехитрит вас, никому  вас  не  провести.  ‚ы
всЯкого одурачите, все страшатсЯ вас,  любЯт  вас,  склонЯютсЯ  перед  вами.
Џосему, добрейший сэр, послушайте моего совета, снизойдите с  высоты  своего
величиЯ и всецело посвЯтите себЯ этому делу.
     ЊоЯ медоточиваЯ речь прозвучала длЯ него как божественнаЯ гармониЯ,  он
предалсЯ сладостным мечтаниЯм,  воображаЯ,  каким  сверхъестественно  мудрым
шпионом он покажет себЯ, какие царственные милости посыплютсЯ на него,  -  и
он твердо решил пойти напропалую в надежде  без  промедлениЯ  вознестись  на
высоты славы. „а, Я еще сильней воспламенил и очаровал его,  чем  фригийский
напев - юношу по имени ’авромонтан,  который  возгорелсЯ  таким  пылом,  что
тотчас же помчалсЯ и поджег дом куртизанки, вызвавшей его гнев.
     Њне оставалось только одно - снабдить его деньгами, - что Я  и  сделал,
ибо кто не построит своему врагу золотой мост, ведущий  к  гибели?  Ћн  стал
горЯчо менЯ умолЯть, чтобы Я ни одной душе не поведал о его уходе, поскольку
он  занимал  высокий  пост,  и  поклЯлсЯ  честью,  что  вернетсЯ  вскорости,
добившись полного успеха.
     "„а, да, только без головы! - подумал Я. -  Ђ  покамест  пусть  у  тебЯ
будет такой девиз: "‘умею, нет ли, избегнуть петли?"
     €так, он отправилсЯ. Џуть добрый, день долгий! Ќу а  теперь,  если  вам
угодно, пусть этот беднЯга навеки погибнет! —то до менЯ,  то  будь  он  моим
родным братом, Я не мог бы оказать ему большей услуги, ибо, едва он  скрылсЯ
из виду, Я пошел с самыми благими намерениЯми к главнокомандующему,  доложил
ему, что этот человек перебежал  в  неприЯтельский  стан,  и  немедленно  же
выпросил его место длЯ другого.
     —то с ним сталось, вы сейчас услышите. Ћн  направилсЯ  к  неприЯтелю  и
предложил свои услуги, ругаЯ  на  чем  свет  стоит  английского  королЯ.  Ћн
клЯлсЯ, что как дворЯнин и солдат отомстит ему за оскорбление; пусть  только
французский король последует его совету, и не пройдет и трех  дней,  как  он
прогонит англичан прочь от стен  ’еруана.  ‚се  это  были  милые  шутки,  но
трагедиЯ еще  впереди.  ”ранцузский  король,  услыхав,  что  поЯвилсЯ  такой
болтун, пожелал его видеть, но все же, опасаЯсь коварного нападениЯ, повелел
одному из своих фаворитов разыграть из себЯ королЯ, а  сам  решил  стоЯть  в
стороне, как простой смертный, покамест будут допрашивать перебежчика.
     ’еперь  без  промедлениЯ  расскажу,  что  было  дальше.  €стинный  бог,
капитана провели к королю, но сперва его подвергли  тщательному  обыску.  Ќи
одну вошь в его камзоле не пропустили,  но  допросили  ее  и  именем  королЯ
приказали стоЯть смирно. Ћбодрали все его пуговицы, дабы убедитьсЯ, что  это
не пули, обшитые материей. Ћни заЯвили, что гульфик его штанов, который  был
тогда в моде, - чехол длЯ пистолета. …жели бы у  него  в  башмаках  оказалсЯ
гвоздь со шлЯпкой, капитана бы повесили, и он так и не  узнал  бы,  кто  его
погубил. Ќо, к счастью, на нем не оказалось ничего металлического, -  он  не
имел отношениЯ ни  к  одному  из  четырех  веков  -  ни  к  золотому,  ни  к
серебрЯному, ни к бронзовому, ни к  железному;  только  его  пустой  кошелек
отличалсЯ древностью и был, думаетсЯ мне, вполне  пуританским,  ибо  его  не
осквернЯли  грЯзные  монеты.  Џеред  лицом  мнимого  королЯ  капитана  стали
допрашивать, кто он такой и по какой причине ЯвилсЯ. Ќа вопросы  он  отвечал
хвастливо, с бесшабашной веселостью, что  он  дворЯнин,  капитан,  командир,
военачальник и перешел к французам из-за обиды на английского королЯ.  Љогда
же его спросили о непосредственной цели его прихода, у него не нашлось  хоть
сколько-нибудь убедительного  объЯснениЯ,  ему  еле-еле  удалось  сострЯпать
какую-то колченогую историю, но, видит бог, у нее не было почвы под ногами.
     ’ут  от  него  столь   нестерпимо   завонЯло   шпионством,   что   всех
присутствующих так и подмывало растерзать  его  на  клочки,  однако  любимец
королЯ, верный своему долгу,  продолжал  его  выспрашивать,  какими  тайнами
английского королЯ, полезными длЯ французов, он обладает, обещаЯ за три  днЯ
отогнать англичан от стен ’еруана. ‚ ответ тот наговорил кучу всЯких  вещей,
кои требовали длительного обсуждениЯ, но, по правде  говорЯ,  все  это  была
чистаЯ ложь, да вдобавок плохо испеченнаЯ. ’огда выступил  вперед  настоЯщий
король и приказал схватить негодЯЯ и подвергнуть его  пытке.  Џусть  выложит
правду, ибо он самый доподлинный шпион.
     “видев колесо  и  другие  орудиЯ  пытки,  он  завопил,  как  мужлан,  и
призналсЯ, что он всего-навсего жалкий капитан английской армии  и  что  его
подговорил „жек “илтон, придворный  паж,  пробратьсЯ  в  город  и  совершить
дерзкий подвиг - убить французского  королЯ,  а  затем  вернутьсЯ  назад,  -
ничего другого у него, мол, не было на уме.
     ’акое признание вызвало взрыв хохота, из его слов выходило, будто убить
французского королЯ и вернутьсЯ назад столь же простое дело, как  сходить  в
€слингтон, съесть блюдо творогу со сливками и вернутьсЯ домой;  вдобавок  он
заЯвил, что у него не было  ничего  иного  на  уме,  словно  этого  было  не
достаточно, чтобы его повесили.
     Ђдам никогда бы не пал, если бы бог не создал его дуралеем. ‚се это  не
спасло капитана от пытки, и ему поломали-таки кости на колесе, ибо  французы
поклЯлись, что живо заставЯт его признатьсЯ либо замучают  насмерть,  но  он
тЯнул все ту же песенку, и королю доложили, что сущий осел и,  должно  быть,
какой-нибудь острЯк сыграл с ним скверную штуку; итак, он заслуживает  того,
чтобы его плетью выгнали из  города  и  отправили  назад  в  лагерь.  Љороль
одобрил это решение, капитана здорово  отхлестали,  выпроводили  за  пределы
города, и  герольд  отвел  его  в  лагерь,  провозгласив,  что  король,  его
повелитель, надеетсЯ за  короткое  времЯ  отогнать  плетью  на  родину  всех
английских дурней. Џоследовал ответ, что короткое времЯ - это  долгаЯ  ложь,
англичане весьма  умные  дурни,  они  выгонЯт  французского  королЯ  из  его
королевства, и пусть он тогда, подобно коринфЯнину „ионисию,  учит  в  школе
ребЯт.
     Љогда отослали герольда, приунывшего разведчика позвали coram nobis  {‚
наше присутствие; пред наши очи (лет.).}. ‚ы можете  себе  представить,  как
охотно он шел на допрос, - но все же  он  получил  приговор.  ‚оробей  из-за
своей похотливости живет всего лишь  год,  а  капитан  за  свое  вероломство
протЯнул ноги. Plura dolor prohibet {Џечаль менЯ лишает речи (лат.).}.
     ’еперь   позвольте   мне