и, употреблЯЯ их на постройку  гнезд,  нельзЯ  было  встретить
ненасытных лизоблюдов, и никого не тЯнуло сбежать в €ндии. Џодобно тому  как
слон понимает Язык страны, в которой он живет, здесь все  животные  понимали
человеческую речь.
     Њуравьи не собирались к зиме в муравейник, ибо здесь не было  зимы,  но
царила вечнаЯ весна, воспетаЯ Ћвидием.  Њороз  не  грозил  миндалю,  который
расцветает  раньше  всех  деревьев,  как  бы   проЯвлЯЯ   опрометчивость   и
неосмотрительность, а тутовое  дерево,  что  поздно  цветет,  но  плодоносит
раньше других, там никто бы не упрекнул в хитрости. Џерсиковое дерево  сразу
же после посадки приносило полезные длЯ здоровьЯ плоды, меж тем как  у  нас,
сколько его ни пересаживай, на нем созревают  лишь  отвратительные  Ядовитые
плоды. ‘тволы молодых растений были налиты не  соком,  а  бальзамом,  вместо
капель желтой смолы на них сверкали Янтарные слезы.  Џо  вечерам  на  цветах
вместо росы выступали капли меда. ’ак золотой век, прекрасный и  благородный
век, царил на сей вилле, предназначенной длЯ увеселений.
     Ћ ђим, если в твоих пределах заключены столь возвышающие душу предметы,
то разве может сравнитьсЯ с тобой небо? Џодобием его  скорее  можно  назвать
глобус Њеркатора, чем тебЯ.  €  все  же  Я  должен  сказать,  к  стыду  нас,
протестантов: если за добрые дела попадают  на  небо,  то  здесь,  часто  их
совершают, и Я поведаю о них.
     ‘уеверие  ли  или  что-либо  иное  побуждает  здесь  людей   отдаватьсЯ
безвозмездному служению, сие пусть решают проповедники на кафедрах; но здесь
вы увидите, как самые достойные дамы в платьЯх из золотой парчи омывают ноги
пилигримам и бедным солдатам и круглый год только и делают вместе со  своими
служанками, что шьют длЯ них рубахи и кроЯт бинты, дабы помочь им, когда они
попадут в беду. ‡десь госпитали весьма напоминают дома  знатных  людей;  они
столь  богато  обставлены,  столь  чисто  содержатсЯ,  такое  там  тепло   и
благоухание, что раненый солдат,  очутившись  в  этой  божественной  обители
отдыха, почитает себЯ вознагражденным за все тЯжелые походы  и  раны.  џ  не
буду вести речь о папе и  о  его  окружении,  но  поведаю  вам  о  том,  что
случилось со мною в бытность мою в ђиме.
     ’ак вот, когда Я там  проживал,  выпало  на  редкость  знойное  лето  и
разразилась чума неслыханной Ярости. €стину говорю, налетела она, как вихрь,
и не успели мы воскликнуть: "ѓосподи помилуй!", как она обрушилась  на  нас.
‡а восемь месЯцев в одном этом городе от  нее  погибла  добраЯ  сотнЯ  тысЯч
человек. ‡аглЯните в хронику ‹анкета - и вы прочтете там о  ней.  ‚тЯнуть  в
нос воздух близ  зараженного  чумой  дома  было  столь  же  губительно,  как
понюхать букет цветов. Џодобно скрЯгам, что сберегают зерно, покамест оно не
потухнет и не покроетсЯ плесенью, облака сберегали в своих недрах  заразу  и
своим зловонным дыханием отравили чуть ли не всех жителей  ђима.  †адных  до
золота лекарей быстро настигал рок. Џосетив пациентов, которых они бессильны
были исцелить от недуга своим искусством, они возвращались домой  и  тут  же
умирали; они походили на чудака, который  за  хорошую  плату  согласилсЯ  бы
повеситьсЯ. „ни и ночи напролет по  улицам  разъезжали  повозки,  и  возчики
кричали:
     - ќй, у кого тут покойники, которых надо хоронить?
     € не раз случалось, что из дома выносили всех его обитателей;  в  одной
могиле хоронили  чуть  ли  не  полтораста  человек,  одно  ложе  становилось
алтарем, на коем приносилась в жертву целаЯ семьЯ.
     ‘тены были насквозь пропитаны горЯчими влажными парами, кои  вырывались
из уст больных при последнем издыхании. Џодобно тому как перед выстрелом  из
дула ружьЯ вылетает зловонный дым, как  бы  прокладываЯ  путь  пуле,  так  и
смерть, прежде чем человек испускал дух, словно бы закупоривала ему ноздри и
заполнЯла весь рот зловонным паром, так что стоЯвший с  ним  рЯдом  невольно
зажмуривалсЯ, знаЯ, что ему надо готовитьсЯ к кончине. €ные умирали, сидЯ за
столом, другие - спрашивали врача, как помочь их больным  друзьЯм.  ‚  доме,
где Я квартировал, Я видел, как служанка принесла хозЯину горЯчий суп, чтобы
его ублажить, но не успел он выхлебать и полтарелки, как она упала мертвой.
     Џокамест свирепствовал этот бич, в  ђиме  подвизалсЯ  один  испанец  по
имени …здра из ѓранады, известный "бандетто", коему  покровительствовал  сам
папа, ибо он совершал убийства по велению последнего. ќтот злодей  вместе  с
неким Ѓартоло, головорезом-итальЯнцем, имел обыкновение вламыватьсЯ по ночам
в дома богатых людей, опустошенные чумой, и ежели там не оставалось в  живых
никого, кроме хозЯйки и служанки, негодЯи насиловали их и уносили все добро,
какое только могли взвалить на спину. ‚ доброй сотне домов  знатных  горожан
они совершили такие преступлениЯ. •отЯ подвергавшиесЯ насилию женщины вопили
во  всю  мочь,  никто  не  осмеливалсЯ  войти  в  дом  из  боЯзни  подцепить
смертельную заразу, а иные полагали, что женщины больны и кричат,  испытываЯ
ужасные муки.
     ‚ числе других подвергалсЯ нападению и дом, где Я квартировал, там  все
погибли от чумы, кроме почтенной хозЯйки, благородной целомудренной матроны,
по имени ѓераклида, ее прислужницы, менЯ и  моей  куртизанки:  вломившись  в
дверь  поздно  ночью,  …здра  бросилсЯ  к  матроне,  а  со  мной  и  с  моей
возлюбленной  предоставил  расправитьсЯ  своему  товарищу.  ‡астав  менЯ   в
постели, тот устремилсЯ на менЯ с  рапирой  в  руке,  полагаЯ,  что  Я  буду
сопротивлЯтьсЯ, но, к счастью, мне удалось от него увернутьсЯ, Я бросилсЯ  к
окну и схватил лежавший там незарЯженный  пистолет.  ЋпасаЯсь  выстрела,  он
погрозил, что пронзит мою возлюбленную насквозь, ежели только Я нацелюсь  на
него. Ћн поволок ее из комнаты, приставив острие рапиры к ее груди.
     - Ћтпусти ее! - крикнул Я. - ‹учше убей менЯ! џ дам тебе за нее выкуп -
тысЯчу дукатов!
     Ћднако похоть взЯла верх, и тщетны были все мольбы.  Ћн  запер  менЯ  в
спальне и крикнул товарищам, чтобы они менЯ сторожили и зарубили алебардами,
ежели Я вздумаю спускатьсЯ по лестнице (он обманывал  менЯ,  сторожить  было
некому).
     џ упал на  постель  и  долго  лежал  в  мрачном  раздумье.  Џотом  стал
призывать всех чертей, какие только есть в аду, крича, чтобы теперь, когда Я
осталсЯ один, они Явились ко мне, и Я стану дратьсЯ с ними по  очереди,  ибо
они допустили столь чудовищное насилие. џ билсЯ об стену головой  и  обзывал
их грЯзными сводниками за то, что они видели, как совершаетсЯ  преступление,
и не обрушились на злодеЯ.
     Ќо вернемсЯ к находившейсЯ внизу  ѓераклиде,  на  которую  напал  самый
безобразный из всех кровопийц, …здра из ѓранады. ‘перва он хотел силой взЯть
ее и зарубил прислужницу,  котораЯ  кинулась  было  защищать  свою  госпожу.
ђасправившись со служанкой, он приступил к ѓераклиде  с  медовыми  речами  и
посулил ей столько брильЯнтов и драгоценностей, сколько ей не награбить бы и
за сто лет. Ћн поведал ей, как к нему благоволит и во всем поддерживает  его
папа и сколько ужасных убийств он безнаказанно совершал,  избавлЯЯ  папу  от
досадивших ему людей.
     - џ уже навел порЯдок во множестве домов, - заЯвил он, - твой дом будет
сто шестнадцатым. ЏровалитьсЯ мне на этом месте, если Я  и  на  сей  раз  не
добьюсь своего!
     - Ђх, - воскликнула ѓераклида с душераздирающим вздохом, - неужто  тебе
будет дано расправитьсЯ со мною беспощадней самой  чумы?  Ќеужто  Я  избегла
карающей десницы божьей, дабы впасть с руки человека? “слышь  менЯ,  €егова,
смилуйсЯ и положи конец моим страданиЯм! Џрикончи менЯ, гнусный,  развратный
человекоубийца,посланец смерти! ‚от лежит мой супруг, холодный  как  камень,
на ледЯном полу. …жели ты могущественней бога и можешь мгновенно менЯ убить,
то порази менЯ в грудь, в самое сердце и отправь  на  небо,  где  Я  встречу
своего супруга. “вы мне, ты хочешь обесчестить менЯ, а потом уж  вырвать  из
тела мою потрЯсенную душу. џ знаю, ты дьЯвол и послан искушать  менЯ.  Џрочь
от менЯ, сатана, душа моЯ принадлежит спасителю моему! …му Я ее завещала,  и
никто из смертных не в силах похитить ее у  него!  €исусе,  €исусе,  сохрани
неоскверненной менЯ, невесту твою! €исусе, €исусе,  не  оставь  ту,  котораЯ
всецело доверилась тебе!..
     ’ут она упала в обморок, веки ее  сомкнулись,  и  мнилось,  затворилась
раковина, скрыв дивные, только что сотворенные жемчужины, каких еще не видел
свет. …здра принЯлсЯ ее трЯсти, быстро привел в чувство и заЯвил, что у него
имеетсЯ величайшее соизволение. Ћна должна ему сдатьсЯ,  непременно  должна,
ибо никому не вырвать ее из его рук.
     Ќа пороге смерти она отвечала слабым голосом:
     - Ќеужто ты думаешь, что над тобой нет никакой  власти?  ‡десь  незримо
присутствует грозный судиЯ, и он покарает тебЯ, если ты совершишь преступное
деЯние. Љогда все кругом  благополучно,  каждый  человек  грешит,  но  когда
смерть вручает одному из друзей грамоту с приказом подвергнуть другого казни
посредством чумной заразы и раздает из своего  колчана  смертоносные  стрелы
сразу сотне тысЯч человек, кто же  не  станет  следить  за  собой?  Љогда  у
человека на одном волоске висит над головой камень и он знает, что не успеет
прочесть "Ћтче наш", как камень упадет на него и раздавит, то не  станет  ли
он поневоле скорбеть о своих проступках, воздерживатьсЯ от  всЯких  безумных
помыслов и очищать душу раскаЯнием и покаЯнием?
     ђука господнЯ, подобно огромному камню, отЯготела  над  твоей  головой.
—то есть чума, как не смерть, -  наш  палач,  призванный  подвергнуть  казни
всех, кому не суждено иным путем достигнуть  небесной  отчизны?  Ѓездыханное
тело моего дорогого повелителЯ - колчан, из которого  уже  извлечены  стрелы
смерти и незримо нацелены на тебЯ. Џодобно тому  как  возраст  козлов  можно
определить по числу утолщений на их изогнутых рогах, ты можешь  узреть  меру
гнева божьего по изгибам моих гневно сдвинутых  бровей.  “  менЯ  на  глазах
скончалось не менее ста моих домашних, Я хоронила их всех, и в моем  дыхании
таитсЯ стократнаЯ зараза.
     ‚от Я дохнула на тебЯ, и тебЯ постигнет сто смертей!  ‘пеши  покаЯтьсЯ,
ведь если длЯ тебЯ не существует неба, то существует ад.  ‚спомни  об  этом,
ведь ты, конечно, испытал адские муки  совести,  если  совершил  даже  вдвое
меньше убийств, чем сказал мне, бесстыдно хвалЯсь. Њеценат под  конец  жизни
не спал целых семь лет, и Я последние  семь  недель  провела  без  сна,  ибо
непрестанно следила за своим  врагом,  дьЯволом.  џ  называла  смерть  своим
другом, но  друзьЯ  всегда  покидают  нас  в  беде.  ‘мерть,  дьЯвол  и  все
искушающие нас духи тьмы стоЯт на страже, следЯ за тобой, и,  если  ты  менЯ
обесчестишь, они завладеют твоей душой, и она навеки погибнет.
     ѓосподь может пощадить твою душу лишь в том случае,  если  ты  пощадишь
мою честь. ‘мерть не коснетсЯ тебЯ, хотЯ ты и ворвалсЯ в  дом,  который  она
избрала своим обиталищем. …сли ты рожден женщиной  или  уповал  на  то,  что
спасение твое в  потомстве,  которое  даст  тебе  женщина,  то  сжальсЯ  над
женщиной. ‡атравленнаЯ псами лань, ежели ей  некуда  скрытьсЯ,  бросаетсЯ  к
мужчине, ища у него защиты, - к кому же прибегнуть женщине в безутешном горе
и в страшной беде, как не к мужчине, ища у него защиты и поддержки? …сли  ты
мужчина, ты защитишь менЯ, но если ты пес и дикий зверь, ты менЯ осквернишь,
надругаешьсЯ надо мной и растерзаешь менЯ.  €так,  или  откажись  от  образа
божьего, или откажись от своего злодейского умысла!
     ќти слова, казалось,  могли  бы  смЯгчить  не  только  железное,  но  и
алмазное сердце, однако они  не  тронули  сердца  …здры.  Џокамест  она  его
умолЯла, он сидел, развалЯсь в парадном кресле, мрачно глЯдЯ из-под нависших
бровей на рукоЯть своего обнаженного меча, и ни разу не  поднЯл  глаз  и  не
произнес ни слова; но увидев, что она ждет от него  ответа,  который  должен
принести ей милость или гибель, он  вскочил  и  грубо  схватил  ее  за  шею,
спрашиваЯ, долго ли она еще его задержит.
     - ’ы говорила мне, - сказал он, - о чуме  и  о  тЯжкой  руке  божьей  и
дохнула на менЯ, угрожаЯ стократной заразой, а Я тебе скажу, что в €спании Я
сто раз бросал кости и в случае проигрыша должен был попасть на виселицу, но
мне неизменно везло. “ нас придерживаютсЯ такого обычаЯ при  игре  в  кости:
когда какой-либо генерал  или  капитан  вернетсЯ  с  войны,  уплатит  сполна
солдатам и у него  окажетсЯ  на  руках  четыреста  или  пЯтьсот  крон  сверх
королевского жалованьЯ, то он заЯвлЯет во всеуслышание, что  ежели  найдутсЯ
двое смельчаков, которые готовы рискнуть ради выигрыша головой, он  поставит
эту сумму на кон, и пускай они приходЯт в такое-то место,  где  и  состоитсЯ
игра. € вот Я отправлЯюсь туда и нахожу еще охотника, такого же  обедневшего
дворЯнина, как и Я. Ѓросаем кости, Я в выигрыше, а он  пропал.  џ  выигрываю
кучу крон, а его тащат на виселицу. ’аков у нас обычай, и Я больше  ста  раз
загребал кроны, а этих беднЯг загребал  дьЯвол  в  ад,  где  им  приходилось
солоно и они были обречены вечно плЯсать под свист кнута.
     ’ак неужто и ты думаешь, что Я, который  несчетное  число  раз  избегал
адских  опасностей,  полагаЯсь  лишь  на  удачный  бросок   костей,   удеру,
испугавшись чумы? Ќе испытал ли Я на своей  шкуре  бед  почище  твоей  чумы?
Ќедуги, тюрьма, нищета, изгнание - через все это Я прошел. ђодной  матери  Я
дал затрещину, так что она полетела со второго этажа и сломала себе  шею,  а
все оттого, что не захотела пойти к знатному  господину,  к  которому  Я  ее
посылал. ‘вою сестру Я продал  старому  своднику,  который  и  пустил  ее  в
оборот; всех моих родственниц, про которых Я  знал,  что  они  не  шлюхи,  Я
сделал шлюхами. ’ы и есть шлюха,  ты  будешь  шлюхой,  хоть  и  уповаешь  на
религию и всЯкие там обрЯды!
     ‚след за тем он устремилсЯ на  нее,  угрожаЯ  ей  мечом,  но  вовсе  не
собираЯсь ее ранить. Ћн вцепилсЯ пальцами в ее белоснежную шею и принЯлсЯ ее
трЯсти, как мастиф встрЯхивает медвежонка, вцепившись зубами  ему  в  шкуру,
при этом он клЯлсЯ, запугиваЯ ее, что перережет  ей  глотку,  если  она  ему
откажет. Ќо и этой скотской грубости ему  показалось  мало,  -  отпустив  ее
лилейную шею, он запустил дерзкую руку  в  ее  длинные  серебристые  волосы,
рассыпавшиесЯ по плечам во времЯ борьбы. Ћн пригнул ее голову  к  полу,  как
пригибают деревце ветвЯми к земле. ‘хватив  ее  за  пушистые  растрепавшиесЯ
косы, он волоком потащил ее по полу, как изменника везут на санЯх на  казнь.
Ќаступив грубым сапожищем на ее обнаженную белоснежную грудь, он крикнул ей,
чтобы она покорилась, а не то он насмерть затопчет ее.
     - ’опчи менЯ! - вскричала она. - ‡адуши менЯ моими косами! Џовесь  менЯ
на первом суку и прикончи менЯ, лишь бы мне не пойти  на  небо  с  сучком  в
глазу!
     - Ќет, - заЯвил он, - Я не растопчу тебЯ, не задушу,  не  повешу  и  не
отправлю на небо, покамест не овладею тобой! ’вои непокорные  руки  Я  свЯжу
вот этими шелковыми узами!
     ’ут он скрутил ей руки  за  спиной,  свЯзав  их  ее  же  волосами.  Ћна
боролась с ним, отчаЯнно, но все было напрасно. Џока она  боролась,  защищаЯ
свою честь, драгоценные  камни  на  ее  перстнЯх  как  бы  покрылись  потом,
доказываЯ, что ею овладевает смертельный  Яд.  Ћн  опрокинул  ее  на  пол  и
коленом, как железным тараном, отверз врата ее стыдливости. Њертвое тело  ее
супруга послужило подушкой этому чудовищному насильнику.
     —то было дальше, вообразите сами. ‘лова мои обессилели и увЯзли в  этой
гнусной топи. Ћ, зачем только Я начал это трагическое повествование! Ќо  все
на свете имеет свой конец. Џриходит конец и  моему  рассказу.  Ќасытив  свою
скотскую похоть, утолив свое бешеное желание, он забрал все  находившиесЯ  в
доме ценности, какие только можно было унести, взвалил себе на спину  и  был
таков.
     ‚ы, что прочли сие горестное повествование, сию печальную  историю,  не
давайте умолкнуть вашей скорби! „окажите,  что  вы  горЯчо  откликаетесь  на
чужое горе. Љак по-вашему, не заслуживает ли названиЯ величайшей  страдалицы
женщина, у коей на глазах приносЯт в жертву всех ее детей, убивают одного за
другим, и котораЯ, когда зарежут одного, вытирает своим фартуком  меч,  дабы
следующий был сражен чистым лезвием, и  делает  так  много-много  раз,  пока
очередь не дойдет до семнадцатого  ее  отпрыска?  Ђ  вот  сиЯ  женщина,  сиЯ
матрона, сиЯ злосчастнаЯ ѓераклида  похоронила  за  пЯть  дней  четырнадцать
своих детей, чьи глаза закрыла с громким стенаньем и  отдала  им  прощальный
поцелуй, причем у нее прорезалось немало морщин; а через день  и  супруг  ее
уже лежал недвижимый и бездыханный, стал глыбой разлагающейсЯ плоти и уже не
мог ни разделЯть с ней трапезу, ни беседовать с ней,  ни  оплакивать  с  ней
своих чад. Ќе лучше ли было бы ей не родитьсЯ на свет? ѓлаза ее распухли  от
слез,  изливавшихсЯ  бурным  потоком,  слова  ее  были  бессвЯзны,   как   у
злосчастной ѓекубы, мысли путались у нее в  голове,  и  она  была  близка  к
безумию. Џредставьте себе, что на ваших  глазах  в  церкви  из  гроба  вдруг
встает мертвец, именно так выглЯдела  ѓераклида,  вставаЯ  с  ложа,  где  ее
принудили нарушить супружескую верность.
     ‚зор ее померк, в  лице  не  было  ни  кровинки,  ее  дыхание  отдавало
тлением, и она походила на привидение.  ЋбесчещеннаЯ  женщина  поднЯлась  на
ноги; она испытывала отвращение  к  себе,  подобно  грешнику,  встающему  из
могилы в день ‘трашного суда. ЏоднЯвшись, она взглЯнула на  каменный  пол  и
заметила, что у нее под головой находилось  тело  ее  супруга.  Ћ,  тут  она
принЯлась скорбеть, как Љефал, нечаЯнно  убивший  Џрокриду,  или  как  ќдип,
который, сам того не ведаЯ, умертвил отца и вступил в кровосмесительный брак
с матерью.
     ‚от в каких словах изливала она свое отчаЯние:
     - Ќеужто длЯ  того  Я  осталась  в  живых,  чтобы  тело  моего  супруга
послужило носилками, на которых менЯ доставЯт  в  ад?  Ќеужто,  утолЯЯ  свою
мерзкую похоть, он не мог найти иной подушки, кроме  его  распростертого  на
полу трупа? Ќа твоей  плоти  будет  начертана  моЯ  вина  в  день  всеобщего
воскресениЯ. Ћ красота, тебе суждено  быть  приманкой,  вводЯщей  в  соблазн
нечестивых! “ богачей похищают деньги, у  красивых  женщин  похищают  честь.
Ќет, красота не благословение, а проклЯтье. „а будет проклЯт  час,  когда  Я
была зачата! „а будет проклЯт  час,  когда  мать  произвела  менЯ  на  свет,
наделив вводЯщей в соблазн  красотой!  ‚едь  Я  совершила  столь  же  тЯжкое
преступление, как змий, соблазнивший наших  прародителей.  ‡мий  был  в  раю
проклЯт во веки веков. Ќе должна ли  и  Я  почитать  себЯ  проклЯтой?  ‚едь,
согласно учению  о  предопределении,  Я  была  предназначена  совершить  сие
чудовищное преступление! Ѓоров мгновенно умирает, ежели у него вырвут  глаз;
а Я валЯлась с этим боровом в грЯзи, и око  моего  целомудриЯ  было  вырвано
жестокой рукой бесстыдства.
     Њне остаетсЯ только умереть! „а, Я умру, ибо  жизнь  мне  нежеланна.  џ
смогу искупить свое невольное падение и стЯжать награду лишь в  том  случае,
ежели добровольно лишу себЯ жизни. Ћ мой  супруг,  Я  буду  твоей  женой  на
небесах! „а  не  отвергнет  менЯ  с  презрением  при  встрече  твой  чистый,
отошедший к богу дух, ведь Я  подверглась  зверскому  насилию.  „ьЯвол,  что
клевещет на слабых смертных и готов обвинЯть всех людей на свете,  при  всем
желании не сможет менЯ обвинить в том, что Я  поддалась  без  сопротивлениЯ.
…жели Я в чем и провинилась, то лишь в том, что не изуродовала свое  лицо  -
источник злого соблазна.
     Џосле этих горьких сетований она бросилась к  зеркалу  и  взглЯнула  на
свои черты, ей хотелось узнать, не написан ли на ее челе содеЯнный ею  грех.
“видев себЯ, она покраснела от стыда, хотЯ на нее смотрело из  зеркала  лишь
ее собственное изображение.
     ’ут она снова принЯлась причитать:
     - Heu, quam difficile est  crimen  non  prodere  vultu!  Ћ,  как  легко
прочесть по лицу преступленье! ‚от  Я  смотрю  на  себЯ  и  краснею,  но  не
испытаю, ли Я еще более ужасный стыд, когда господь будет взирать  на  менЯ?
Ђнгелы предадут менЯ на поругание, свЯтые и мученики отшатнутсЯ от менЯ. „а,
господь еще суровее осудит дьЯвола за то, что он  дерзнул  привести  к  нему
столь порочное создание. Ђгамемнон, ты был Язычником, но все же, отправлЯЯсь
на ’роЯнскую войну, ты оставил в своем доме музыканта, который должен был до
самого твоего возвращениЯ наигрывать все тот же мотив, состоЯвший  всего  из
двух тактов, дабы оберегать целомудрие твоей жены. Ђ мой супруг, отправлЯЯсь
на борьбу с дьЯволом и его приспешниками, на борьбу, в коей ему суждено было
пасть, не оставил мне иного музыканта, кроме стонов и  рыданий.  Ќо  если  б
даже  менЯ  охранЯл  музыкант,  то,  подобно  ќгисту,  убившему   музыканта,
оставленного Ђгамемноном, и этот новый ќгист убил бы моего стража.
     Ћ горестное сердце мое! Љак потерЯвший рога олень в  ужасе  и  отчаЯнии
скрываетсЯ в лесной чаще, так и тебе остаетсЯ  лишь  тосковать  и  скорбеть!
“кройсЯ же под сень крыл  милосердиЯ  божиЯ!  Џроси,  моли,  взывай  к  нему
неустанно! ЏросЯщему никогда не будет отказано в милости.  Ќет,  может  быть
отказано.  Ѓыть  может,  Я  нечистый  сосуд,   предназначенный   к   гибели.
…динственное средство избегнуть грозной кары божьей - это  покарать  себЯ  в
этом мире. € Я сделаю это! џ искуплю свой  грех  смертью  и  с  радостью  ее
приму. “даром кинжала Я положу конец своим нестерпимым мукам. Џрощай, жизнь,
подарившаЯ мне лишь одни страданьЯ! Џрощай, зарЯженнаЯ грехом  плоть,  более
склоннаЯ ко злу, чем  к  добру,  испытавшаЯ  больше  мук,  чем  наслаждений!
Џорази, проколи, пронзи менЯ своим острием, кинжал! џ  готова  стать  твоими
ножницами. ‚ырви у менЯ душу и пошли ее  к  небесам!  €исусе,  прости  менЯ!
€исусе, прими менЯ!
     Џронзив себе грудь кинжалом, она упала на пол  и  ударилась  головой  о
тело своего мужа. € внезапно он, пролежав без дыханиЯ добрые сутки,  очнулсЯ
от сна. Њежду тем из своей комнаты на верхнем этаже Я наблюдал сквозь  щелку
эту печальную сцену. Џробудившись, он стал ощупывать себе голову и протирать
глаза, потом оглЯделсЯ по сторонам. —увствуЯ, что  у  него  на  груди  лежит
что-то тЯжелое, он сбросил с себЯ тело жены и,  поднЯвшись  на  ноги,  зажег
свечу.
     ’ут начинаютсЯ мои злоключениЯ. ‘ей почтенный человек, войдЯ в  комнату
со свечой, увидел, что жена его лежит с распущенными волосами,  оскверненнаЯ
и зверски убитаЯ,  а  рЯдом  с  нею  распростерта  ее  служанка  Љапестрано,
пронзеннаЯ шпагой. ’ут он схватил алебарду и стал бегать по дому из  комнаты
в комнату, разыскиваЯ убийцу. Џод конец он  ворвалсЯ  ко  мне;  Я  лежал  на
кровати, дверь моей комнаты была заперта снаружи и обнаженнаЯ рапира брошена
на подоконник. Ћн сразу же решил, что Я и  есть  убийца.  ’отчас  же  созвав
соседей, он заЯвил, что Я умышленно велел  запереть  свою  комнату  снаружи,
отослал прочь куртизанку, которую  называл  своей  женой,  и  начисто  вытер
рапиру, дабы устранить все подозрениЯ.
     ЊенЯ тут же препроводили в тюрьму, приговорили к повешению и подвели  к
виселице. “ менЯ уже была готова прощальнаЯ баллада, которую  Я  наименовал:
"Џроделки “илтона", и все же мне не пришлось поплЯсать  в  пеньковой  петле.
—еловек, испытавший на  своем  веку  немало  опасностей  и  благополучно  их
избегший, охотно повествует о минувших злоключениЯх.
     Њне уже надели на шею петлю, все шло как по-писанному, палач  держал  в
руках конец веревки, привЯзанной в перекладине  виселицы,  и,  готовый  менЯ
вздернуть, наступил ногой мне на плечо, пригибаЯ менЯ к земле,  когда  Я  во
всеуслышание произнес свое последнее слово. Љак на исповеди, Я чистосердечно
поведал об известных уже вам событиЯх; о том, как эти злодеи в ночное  времЯ
вломились в дом, убили служанку, похитили мою возлюбленную и заперли менЯ  в
комнате, произвели насилие над ѓераклидой и как она под  конец  покончила  с
собой.
     ‚  толпе,  собравшейсЯ  вокруг  виселицы,  находилсЯ  английский  граф,
изгнанный из родной страны; услыхав, что его  соотечественник  приговорен  к
смерти за столь ужасное преступление,  он  пришел  послушать  его  последнее
слово и посмотреть, что это за человек и не знаком ли он  ему.  Ќе  успел  Я
окончить свой рассказ, как он  попросил  слова  и  потребовал  приостановить
казнь.
     - Џочтенные господа, благородные римлЯне, - начал он, -  два  днЯ  тому
назад Я зашел к цирюльнику, чтобы он  пустил  мне  кровь,  дабы  уберечь  от
заразы; как вдруг с криком и гамом в цирюльню притащили итальЯнца  по  имени
Ѓартоло, тЯжело раненного и истекавшего кровью. „елаЯ вид, что Я  сочувствую
ему в его беде, Я начал ласково его  расспрашивать,  почему  он  оказалсЯ  в
таком плачевном состоЯнии, попал ли он в руки  разбойников,  или  же  с  ним
приключилась какаЯ инаЯ напасть. "Ђх, - отвечал он, - долгое времЯ  Я  водил
дружбу и даже побраталсЯ с испанцем …здрой из ѓранады, и мы  с  ним  утолЯли
свою ненасытную  похоть:  мы  совершили  вдвоем  добрых  пЯтьсот  насилий  и
убийств.  Ќо  вот  исполнилась  мера  долготерпениЯ  божьего,  и,  дабы  нас
покарать, господь положил конец нашей дружбе. ќто случилось в день, когда мы
ворвались в дом „жованни де  €мола".  ‘ие  имЯ  только  что  назвал  молодой
дворЯнин с веревкой на шее.
     ‡атем Ѓартоло поведал мне о злодеЯниЯх, совершенных им и его сообщником
в доме этого человека, и его рассказ слово в слово  совпадает  с  рассказом,
который вы слышали из уст приговоренного к смерти. Ќо сейчас Я вам поведаю о
событии, неизвестном ни ему, ни вам. …здра из ѓранады, обесчестив и  ограбив
матрону ѓераклиду, пустилсЯ наутек. Љогда он застал своего сообщника Ѓартоло
в обществе куртизанки, то мигом заметил,  что  тот  сиЯет  от  удовольствиЯ;
ненасытный …здра  стал  требовать,  чтобы  Ѓартоло  уступил  ему  красавицу,
разгорелась ссора, и они кинулись  друг  на  друга  с  ножами.  Ѓартоло  был
смертельно ранен, …здра удрал, а прекраснаЯ дама очутилась на  свободе.  ‚от
что поведал  нам  Ѓартоло  в  цирюльне;  цирюльник,  его  сподручный  и  все
находившиесЯ там люди могут под присЯгой подтвердить его слова.
     ‚сех  этих  лиц  привели  к  присЯге,  их  показаниЯ  возымели  должное
действие, Я был оправдан и выпущен на волю.  Џервым  делом  Я  направилсЯ  к
графу-изгнаннику,  дабы  выразить  ему   свою   благодарность.   ‚нимательно
посмотрев на менЯ, он принЯлсЯ менЯ распекать.
     - ‘кажи мне, соотечественник, - начал он, - почему ты, покинул  Ђнглию,
пустилсЯ в дальний путь и обретаешьсЯ среди чужого  тебе  народа?  …жели  ты
хотел изучить их Язык, ты мог бы это сделать и у себЯ на  родине.  ‡десь  ты
ничему не можешь обучитьсЯ, кроме как  гнусному  разврату.  Ѓыть  может,  ты
предпринЯл это путешествие из тщеславиЯ, желаЯ блеснуть перед приЯтелЯми? Ќо
такого рода  безрассудные  притЯзаниЯ  можно  уподобить  скрепленным  воском
крыльЯм €кара, под действием солнечных лучей воск неизбежно растает -  и  ты
будешь  ввержен  в  пучину  бедствий.  Џервым  путешественником  был   Љаин,
обреченный весь свой век скитатьсЯ по лицу земли. Љузнец  подковывает  дикую
лошадь лишь длЯ того, чтобы, потерЯв свободу, она пустилась  в  подневольный
путь. ’ак и всЯкий, отправлЯющийсЯ в  странствиЯ,  неизбежно  расстаетсЯ  со
свободой и подпадает под чужеземное иго.
     €зраильтЯне испытали на себе  всю  силу  божьего  проклЯтиЯ,  когда  им
пришлось покинуть родину и жить в рабстве на чужбине. Ќо то,  что  было  длЯ
них проклЯтием, мы, англичане, почитаем длЯ себЯ высшим благом. “ нас ни  во
что не ставЯт человека, который ни разу не  путешествовал.  Њы  предпочитаем
жить в чужой стране на положении рабов, гнуть спину  и  ломать  шапку  перед
любым встречным, раболепствовать перед ревнивыми  итальЯнцами  и  надменными
испанцами, исполнЯЯ все их прихоти, - лишь бы не оставатьсЯ на  родине,  где
все свободны и всЯкий себе господин.
     Џутешественник должен обладать  спиной  осла,  чтобы  таскать  тЯжести,
Языком, который вилЯл бы,  как  собачий  хвост,  расточаЯ  лесть  направо  и
налево, пастью борова, чтобы  пожирать  все,  что  перед  ним  поставЯт,  и,
подобно торговцу, молча сносить все оскорблениЯ. € столь  постыдное  рабство
вы именуете свободой!
     …жели ты служишь лишь одному господину, твоЯ участь не так  уж  горька,
но коли у  тебЯ  оказываютсЯ  тысЯчи  господ  и  любой  мЯсник,  медник  или
сапожник, пользующийсЯ правами гражданства, помыкает тобой,  как  чужеземец,
смотрит на тебЯ свысока и считает тебЯ своим слугой,  ты  в  скором  времени
убедишьсЯ, что на чужбине попал  в  сущий  ад,  в  самое  жестокое  рабство,
покинув отчий дом, где тебе было предназначено обитать.
     …жели ты  бросишь  хоть  мельком  взглЯд  на  римлЯнку  или  вообще  на
итальЯнку, будь уверен, что тебЯ угостЯт крепко приправленной  похлебкой,  и
ты живо отправишьсЯ к праотцам. Љогда итальЯнец поднимет тебЯ на смех  и  ты
дашь ему суровую отповедь или просто выкажешь  неудовольствие,  то  поскорей
ступай домой, устраивай богатое пиршество и угости обидчика, а не то  можешь
быть уверен, что на следующую ночь к тебе заЯвЯтсЯ гости в  масках,  тихо  и
благородно перережут тебе глотку и ускользнут как ни в  чем  не  бывало.  €з
всех животных у собаки самаЯ хорошаЯ памЯть; так  вот  эти  итальЯнцы  сущие
собаки, они всю жизнь помнЯт обиду. џ знаю случай, когда человек, получивший
пощечину, отомстил за нее  через  тридцать  лет.  Ќо  неаполитанцы  -  самые
кровожадные  из  итальЯнцев,  это  отпетые   головорезы,   недаром   говорит
пословица: "џ подмигну ему по-неаполитански"  -  это  означает,  что  кто-то
намерен исподтишка подстроить другому пакость.
     ‹ишь одно можно посоветовать путешественнику, пусть  он  придерживаетсЯ
мудрого совета  ќпихарха:  "Vigila  et  memor  sis  ne  quid  credas"  {Ѓудь
настороже и помни, что никому не следует доверЯть (лат.).}. Ќичему не  верь,
никому не доверЯй и при этом делай вид, что ты все  пропускаешь  мимо  ушей,
ничего не подозреваешь, и вообще разыгрывай из  себЯ  последнего  простачка,
коего ничего не стоит провести. ‘енека говорит. "Multi fallere docuerunt dum
liment feffi" {Ѓукв.: Њногие, опасаЯсь  быть  обманутыми,  научили,  как  их
обмануть  (лат.).}  -  "Њногие,  проЯвлЯЯ  подозрительность   и   высказываЯ
опасениЯ, как  бы  их  не  обманули,  только  побудили  людей  изощрЯтьсЯ  в
обманах".
     “вы, мы, англичане, самые простодушные люди на свете.  Њы  гонЯемсЯ  за
новшествами, любим, чтобы потакали нашим  прихотЯм,  и  с  упоением  внимаем
лести. €звестно, что ”илемон, автор комедий, задохнулсЯ насмерть  от  хохота
при виде осла, пожиравшего фиги; так и итальЯнцы от души потешаютсЯ,  глЯдЯ,
как бедные ослы англичане  преспокойно  поглощают  испанские  фиги  и  жадно
хватают любую приманку. ’от, кто не может, подобно критЯнам,  водить  дружбу
со змеЯми и употреблЯть в пищу Яды, не годитсЯ в  путешественники.  Љрысы  и
мыши лижут друг друга, чтобы произвести на свет  потомство;  человек,  коему
желательно отличитьсЯ и добитьсЯ успеха при дворе или в чужой стране, должен
подлизыватьсЯ, пресмыкатьсЯ, плутовать, лгать и болтать всЯкий вздор.  Љаким
бы он ни обладал характером, ежели у него  хорошо  подвешен  Язык,  он  живо
приобретет друзей. "Non formosus erat, sed erat facundus  Ulysses"  {Ќе  был
красив “лисс, зато обладал красноречьем  (лат.).}  -  "“лисс,  долгое  времЯ
странствовавший по свету, не был добродушен, но обладал красноречьем".
     €ные говорЯт, что надеютсЯ в путешествиЯх научитьсЯ  уму-разуму,  но  Я
полагаю, что как невозможно изучить  искусство  запоминаниЯ  (о  чем  писали
–ицерон, Љвинтилиан, ‘енека и ѓерман Ѓуш), не  обладаЯ  от  природы  хорошей
памЯтью, так  невозможно  научитьсЯ  уму-разуму  во  времЯ  путешествий,  не
обладаЯ врожденным здравым смыслом. …динственное,  что  человек  обретает  в
путешествиЯх - это experientia longa malorum -  долгий  опыт  несчастий.  Ћн
может узнать во времЯ  странствий,  что  одного  погубил  такой-то  безумный
поступок, а другого погубило иного  рода  безумие,  что  такого-то  молодого
щеголЯ разорила такаЯ-то куртизанка, что венецианский купец  таким-то  путем
отомстил феррарскому купцу и что такой-то герцог так-то покарал  убийцу.  Ќо
разве обо всех этих событиЯх и о многом другом мы не можем узнать  из  книг,
не выходЯ из нашего теплого кабинета?
     Ћвидий говорит в "‹юбовных элегиЯх":

           Vobis alii ventorum praelia narrent,
           Quasque Scilla infestat, quasque Charibdis aquas {*} -
           {* Љак возмущаетсЯ хлЯбь, меж ‘циллой кипЯ и •арибдой,
           ‚ бой как вступают ветра, пусть вам расскажет другой.}

           Џусть о •арибде речь ведут, о ‘цилле,
           Ћ бурЯх злых, что морЯков сгубили,

     Vos quod quisque loquetur, credite {‚ерьте всему, что говорЯт (лат.).}.
‚нимайте всем, но не пускайтесь в путь!
     €так, пусть рассказывают вам об удивительных происшествиЯх, об  изменах
и об отравлениЯх, случившихсЯ во ”ранции, €спании и в €талии; слушайте  себе
на здоровье, но боже вас упаси туда соватьсЯ!
     —ему еще вы можете научитьсЯ во ”ранции сверх того,  что  вы  знаете  в
Ђнглии, как не коварству в дружбе, нерЯшеству и  нечистоплотности?  Џожалуй,
еще научитесь использовать друзей длЯ  своего  удовольствиЯ  и  торжественно
клЯстьсЯ: "Ah, par la mort de Dieu!" {ЏровалитьсЯ мне на месте! (франц.).} -
когда у самого в кармане вошь на аркане.
     џ знал иных путешественников из числа бездельников (Я не  имею  в  виду
солдат), кои прожили во ”ранции добрых шесть лет и, возвратившись на родину,
прЯтали под широкополой французской шлЯпой  тощую,  истасканную  физиономию,
поднимали на улице вихри пыли, шествуЯ в длинных серых  бумажных  плащах,  и
скверно говорили по-английски. ’олько и было толку от путешествий,  что  они
научились разбиратьсЯ в бордоском вине и отличать натуральное гасконское  от
орлеанского и, пожалуй, еще считать  дурную  болезнь  не  стоЯщей  вниманиЯ,
словно прыщик, вскочивший  на  лице,  закрывать  нос  бархатной  повЯзкой  и
расхаживать с печальным видом, скрестив руки на груди.
     —то привозит путешественник  из  €спании?  Љруглую  шлЯпу,  похожую  на
старинную глубокую миску, невысокие брыжи, какие носЯт у  нас  олдермены,  с
короткими тесемками, что  тЯнутсЯ,  как  сопли  из  носа,  облегающий  талию
камзол, который спускаетсЯ сзади до самого крупа, а спереди едва доходит  до
середины груди, как воротник или шейный платок; широкие штаны по  гасконской
моде, смахивающие на женскую юбку длЯ верховой езды,  огромные  ножны,  куда
можно запихнуть полкоровы, рапиру, которую в свое времЯ носили  с  полдюжины
грандов; плащ у него будет либо длинный, либо короткий, - ежели он  длинный,
то обЯзательно обшит по краЯм турецкой тесьмой  из  крученого  шелка,  ежели
короткий, то непременно с узким капюшоном, похожим на телЯчий Язык,  который
по своей длине уступает разве что стоЯчему капюшону на голландских плащах.
     Ќо это еще не все; в башмаки его напихана тафта, как у стариков;  ежели
хочешь, Я открою тебе тайну: она не только предохранЯет  пальцы  ног,  но  и
служит в качестве стельки. Ћн воЯка и хвастун (это твердо  установлено).  Ћн
шествует, приплЯсываЯ, ступаЯ на носки и подбоченЯсь. ‘тоит вам заговорить с
ним, и он начнет превозносить €спанию и втаптывать в грЯзь родную страну, но
ежели вы станете  у  него  допытыватьсЯ,  в  чем  же  состоит  превосходство
€спании, он только сможет сказать, что у испанцев хлеб попышнее нашего; а на
деле-то эти голодные черти накрошат в воду  хлеба  полную  тарелку,  сделают
тюрю и уписывают за обе щеки, ибо у них не достанешь ни кусочка  порЯдочного
мЯса, и они круглый год довольствуютсЯ соленой треской (если же и едЯт мЯсо,
то круглый год вместе с треской), а главное,  испанцы  бедны  как  церковные
крысы и валЯютсЯ по ночам на вонючей соломе.
     €талиЯ, этот земной рай,  где  вкушают  небесное  блаженство,  воспетое
ќпикуром, - чему научитсЯ там молодой  англичанин?  ЌаучитсЯ  целовать  себе
руку, как обезьЯна, изгибатьсЯ в поклонах, как нищий,  выклЯнчивающий  кусок
хлеба, выделывать всевозможные па и размахивать шлЯпой  вместо  приветствиЯ.
Ћн постигнет там науку безбожиЯ, привыкнет жить в  роскоши  и  распутничать,
обучитсЯ искусству отравлениЯ и противоестественной любви. Љак  ни  достойна
презрениЯ эта страна, пожалуй, там можно усвоить нечто  хорошее,  а  именно,
науку раболепства и стать отменным  придворным  шаркуном;  другими  словами,
изысканным подхалимом и непревзойденным лицемером. ‚ настоЯщее времЯ в кругу
порЯдочных людей в ходу такое выражение; ежели они хотЯт поставить клеймо на
каком-либо отменном негодЯе, то говорЯт: "Ћн побывал в €талии".
     ‘ датчанами и голландцами Я не стал бы встречатьсЯ. ќти  славные  люди,
подобно дочерЯм „анаЯ, только и делают, что наполнЯют вином бездонные бочки,
и уже за вторым блюдом пьЯны вдрызг  и  начинают  громко  храпеть.  —еловек,
посетивший эти страны, наносит ущерб своему кошельку, зато  может  надеЯтьсЯ
на спасение души, ибо виноторговцы, пивовары, солодовники и  продавщицы  элЯ
будут молитьсЯ на него.

                         Џлати сполна, плати скорей
                         ЊолитьсЯ будут горЯчей!

                         Ђ не оплатишь счет,
                         ’ебЯ проклЯтье ждет!

     ‚прочем, едва ли будет толк от их молитв, ведь они ужасные грешники,  -
большинство  из  них  смешивают  различные  вина,   особенно   этим   грешат
виноторговцы.
     ’ы спросишь: почему Я позволЯю  себе  эти  шутки,  ведь  Я  веду  такую
серьезную, поучительную речь? џ подвергсЯ изгнанию  и  должен  был  покинуть
родину, хотЯ и свЯзан узами крови с самыми  знатными  особами:  Я  природный
граф, но сейчас, как ты видишь, нищий.  Њного  лет  прожил  Я  в  €талии  на
положении изгнанника. Ќекоторое времЯ Я получал приличную пенсию от папы, но
сие продолжалось недолго, ибо он скончалсЯ, а его преемнику не было дела  ни
до англичан, ни до своих соотечественников. Џришлось  мне  подбирать  крохи,
падающие со стола кардиналов, вымаливать помощь и милостыню у всех  герцогов
€талии; все эти годы Я влачил жалкое существование и тысЯчу раз предпочел бы
смерть подобной жизни.
     Cum patriam araisi, tune me  perisse  putato  {“трата  отчизны  гибелью
представлЯлась мне (лат.).}. “тратив родину, Я жизнь утратил.
     ‚ода - роднаЯ стихиЯ длЯ рыб; извлеки рыбу из воды, и ей уже ни дышать,
ни жить - она тут же погибает. ’ак же бывает и с птицей, ежели ее вырвут  из
воздушной стихии, где ей предназначено жить,  и  с  четвероногими,  коли  их
оторвут от земли, - так случилось и со мной, когда Я был выброшен из Ђнглии.
ЌасладитсЯ ли теленок молоком волчицы? Џодобно злополучному теленку, питаюсь
Я волчьим молоком, или же менЯ  можно  сравнить  с  эфиопами,  обитающими  в
окрестностЯх Њэроэ, кои  питаютсЯ  только  скорпионами;  привычка  -  втораЯ
натура, однако вдесЯтеро был бы счастливей человек,  ежели  бы  он  сохранил
свою коренную натуру. Џоверь мне, ни воздух, ни хлеб, ни огонь, ни  вода  не
идут на пользу вдали от родины. ђастениЯ северных стран, пересаженные на юг,
не приносЯт плодов и погибают, гибнут и тропические  растениЯ,  пересаженные
на север.
     †алок тот, кто ради суетных наслаждений  откажетсЯ  от  счастьЯ  дышать
воздухом в краю, где он рожден на свет. ‚озвращайсЯ домой,  милый  юноша,  и
пусть твой прах мирно почиет  в  склепе  предков  твоих;  живи  до  глубокой
старости, управлЯЯ своим имением, и считай своим долгом закрыть глаза  своим
родным. € дьЯвол и Я равно утратили надежду - он на возвращение на небеса, Я
на возвращение на родину.
     ’ут он умолк и залилсЯ слезами. Ћбрадовавшись, что он наконец дошел  до
точки, Я обещал ему принЯть к сведению его советы, добавив, что по мере  сил
постараюсь его отблагодарить. ‘ейчас менЯ призывают крайне важные и  спешные
дела, но Я надеюсь еще с ним встретитьсЯ. Ћн не хотел со мной  расставатьсЯ,
но Я столько наговорил ему о своих неотложных делах,  что  наконец  он  менЯ
отпустил; он поведал мне, где его можно найти, настоЯтельно просил  заходить
к нему без церемоний как можно чаще.
     "Ќу и морока! - подумал Я, очутившись на свободе.  -  ќто  почище,  чем
получить здоровую порку".
     …жели бы Я, этакий шалопай, опамЯтовалсЯ, Я, конечно, прочитал бы сотни
раз "Ave Maria" за человека, который дал мне столь  мудрые  советы.  ѓосподь
наказал менЯ за то, что  Я  отверг  его  строгие,  отеческие  наставлениЯ  и
посмеЯлсЯ над ним.
     ‚ыслушайте же рассказ о самом ужасном из моих злоключений. џ рыскал  по
городу в поисках своей возлюбленной до поздней  ночи,  и  вот  что  со  мной
стрЯслось. Ћблака, словно напившись за день допьЯна,  вдруг  стали  изливать
потоки воды; спасаЯсь от ливнЯ, как вор от стражника, очутилсЯ Я возле  дома
некоего евреЯ –адока и забилсЯ под навес, под коим находилсЯ вход в  подвал.
„верь подвала оказалась открытой; не разглЯдев ее в темноте, Я полетел  вниз
головой, как человек на корабле, не приметив открытого люка, падает в  трюм,
или подобно тому, как во времЯ землетрЯсениЯ разверзаетсЯ  землЯ  и  слепец,
что бредет, нащупываЯ посохом дорогу, вдруг падает в бездну и оказываетсЯ  в
преисподней. џ здорово расшибсЯ и принЯлсЯ кататьсЯ по полу, пока не  утихла
боль, затем стал оглЯдыватьсЯ  по  сторонам,  желаЯ  определить,  под  каким
континентом Я нахожусь, и вдруг - о, злой рок! - Я увидел  свою  куртизан