 как велика беда, еще ничего не предпринЯл, чтобы с  ней  справитьсЯ.
Ќе понимаю, как это адмирал, знаЯ о понесенных вашей милостью значительных
потерЯх, еще не прислал галеры взамен той,  что  вами  утрачена,  дабы  вы
имели возможность одним ударом покончить с этим ужасным разбоем.
   Ћрио слегка пожал плечами и, принЯв  настолько  пренебрежительный  вид,
насколько это допускала его нарочито изысканнаЯ учтивость, сказал:
   - „аже если бы адмирал прислал сюда целую дюжину галер, они  ничего  не
смогли бы поделать с неуловимым противником. € сейчас у нас было бы вполне
достаточно средств длЯ того, чтобы с этими людьми покончить,  если  бы  мы
находились в положении, при котором могли использовать свои силы. Ќо когда
мой достойный дЯдЯ послал менЯ  сюда,  он  не  предвидел,  что  Я  окажусь
пленником посреди отмелей и  не  смогу  маневрировать  в  мелководье,  где
способны быстро передвигатьсЯ только небольшие суда. Њы здесь можем делать
только одно - выходить в открытое море  и  плавать  в  водах,  где  пираты
никогда не осмелЯтсЯ нас дожидатьсЯ. ‘овершив свой  налет,  они  исчезают,
словно чайки. Ђ длЯ того чтобы преследовать их среди рифов, надо не только
владеть трудным искусством  кораблевождениЯ  в  этих  условиЯх,  им  очень
хорошо знакомых, но и быть оснащенными,  как  они,  то  есть  иметь  целую
флотилию шлюпок и легких каиков, и вести против них такую же  партизанскую
войну, какую они ведут против нас. “ж не думаете ли вы, что это пустЯковое
дело и что можно легко и просто захватить  целый  вражеский  рой,  который
нигде не оседает?
   - Њожет быть, ваша милость и смогли  бы,  если  бы  очень  пожелали,  -
молвил ќдзелино с какой-то скорбной горЯчностью. - ђазве вам  не  привычно
всегда одерживать успех в любом предприЯтии?
   - „жованна, - молвил Ћрио с улыбкой, в которой сквозила горечь,  -  эта
стрела направлена против тебЯ, хотЯ и через мою грудь. Њолю тебЯ, будь  не
такой бледной и не  такой  грустной;  ведь  наш  друг,  благородный  граф,
подумает, что это Я не даю тебе выказывать ему дружеские чувства,  которые
ты должна к нему питать и действительно питаешь. Ќо, возвращаЯсь к тому, о
чем мы говорили, - добавил он самым любезным тоном,  -  поверьте,  дорогой
граф, что Я вовсе не сплю среди опасностей и  не  забываю  о  деле  у  ног
красавицы. Џираты скоро увидЯт, что Я не терЯл времени, что Я основательно
изучил их тактику и обследовал  их  логова.  „а,  благодарЯ  богу  и  моей
славной лодчонке Я сейчас лучший лоцман €онического архипелага, и... - ’ут
‘оранцо стал озиратьсЯ по сторонам, словно опасаЯсь,  не  подслушивает  ли
какой-нибудь болтливый слуга. - Ќо вы сами понимаете, синьор граф, что мои
намерениЯ должны оставатьсЯ в строжайшей тайне.  Ќеизвестно,  какие  свЯзи
могут иметь пираты здесь, на острове, с рыбаками и мелкими торговцами, что
привозЯт нам из Њореи и ќтолии съестные припасы.  „остаточно  какой-нибудь
неосторожности со стороны верного, но неумного слуги, чтобы  наши  бандиты
оказались  своевременно   предупрежденными   и   скрылись,   а   Я   очень
заинтересован в том, чтобы они оставались нашими соседЯми, ибо  -  могу  в
том поклЯстьсЯ - нигде в другом месте на них не устроЯт такой облавы и  не
поймают так верно в их же собственные сети.
   ‘идевшие за  столом  с  самыми  разнообразными  чувствами  слушали  эти
признаниЯ. ‹ицо „жованны проЯснилось,  словно  прежде  она  опасалась,  не
вызваны ли отлучки и мрачные заботы ее мужа какой-либо зловещей  причиной,
а теперь с груди у нее свалилась тЯжесть. ‹еонцио  довольно  глупо  возвел
очи к небу  и  принЯлсЯ  выражать  свой  восторг  громкими  восклицаниЯми,
которые внезапно прекратил холодный и строгий взглЯд ‘оранцо. —то касаетсЯ
ќдзелино, то он разглЯдывал поочередно трех своих сотрапезников,  переводЯ
взглЯд с одного  на  другого,  стараЯсь  разобратьсЯ  в  том,  чего  в  их
взаимоотношениЯх он не мог себе объЯснить. Ќичто в  поведении  ‘оранцо  не
оправдывало произвольного  утверждениЯ  коменданта,  будто  поведение  это
объЯснЯетсЯ помрачением рассудка. Ќо, с другой  стороны,  ни  в  выражении
лица ‘оранцо, ни в его речах, ни в его манерах не было ничего,  способного
внушить молодому графу доверие и симпатию. Ћн не мог  оторвать  взглЯд  от
глаз этого человека, Якобы колдовских глаз, и находил их очень красивыми и
по форме и по удивительной прозрачности, но в то же времЯ усматривал в них
какое-то  трудно  объЯснимое  выражение,  которое  все  меньше  и   меньше
нравилось ему. ‚ этом взглЯде была смесь наглости  и  трусости.  Џорой  он
метил прЯмо в лицо ќдзелино, словно стремЯсь повергнуть его в  трепет,  но
если этот расчет не оправдывалсЯ, взглЯд становилсЯ робким, словно у  юной
девицы, или начинал блуждать по сторонам, как у человека,  захваченного  с
поличным. ђазглЯдываЯ ‘оранцо, ќдзелино заметил, что он ни разу не  сделал
движениЯ своей правой рукой, которую скрывал на груди. ‘оранцо с  изЯщной,
великолепной небрежностью опиралсЯ на левый локоть, но другую  руку  почти
по самый локоть прЯтал в широких складках  роскошного,  шелкового,  шитого
золотом кафтана в восточном вкусе.
   ‚ уме ќдзелино промелькнула какаЯ-то неЯснаЯ мысль.
   - ‚аша милость ничего не едите? - спросил он почти резко.
   …му показалось, что Ћрио смутилсЯ. Ћднако же тот уверенно ответил:
   - ‚аша милость изволите проЯвлЯть ко мне  чрезмерное  внимание.  ‚  это
времЯ Я никогда не ем.
   - ‚ы, кажетсЯ, нездоровы, - продолжал ќдзелино,  глЯдЯ  на  него  очень
пристально и не отводЯ глаз.
   ќта настойчивость Явно смутила Ћрио.
   - ‚ы слишком добры, - ответил он с какой-то горечью. -  Њорской  воздух
менЯ очень возбуждает.
   - Ќо у вашей милости, если не ошибаюсь,  ранена  эта  рука?  -  спросил
ќдзелино, уловив непроизвольный взглЯд, который Ћрио бросил на свою правую
руку.
   - ђанена?! - тревожно вскричала „жованна, привстав с места.
   - „а бог мой, синьора, вы же это отлично знаете, - ответил Ћрио, бросаЯ
ей один из тех взглЯдов, которых она так боЯлась.  -  ‚ы  уже  месЯца  два
видите, что эта рука у менЯ болит.
   „жованна, бледнаЯ как смерть, упала на свой стул, и ќдзелино прочел  на
ее лице, что она прежде ни слова не слышала об этой ране.
   - „авно вы получили рану? - спросил он тоном  безразличным,  но  весьма
твердым.
   - ‚о времЯ патрасского дела, синьор граф.
   ќдзелино обратил  свой  взглЯд  на  ‹еонцио.  ’от  склонил  голову  над
стаканом и, казалось, поглощен  был  смакованием  превосходного  кипрского
вина. ѓраф нашел, что ведет он себЯ так, словно что-то скрывает, а то, что
в нем прежде казалось недалекостью, стало очень походить на двуличие.
   ѓраф продолжал ставить Ћрио в трудное положение.
   - џ не слышал, что вы были тогда ранены, -  заговорил  он  снова,  -  и
радовалсЯ, что среди стольких бедствий хоть это вас минуло.
   ‹ицо Ћрио в конце концов вспыхнуло гневом.
   - Џрошу прощениЯ, синьор граф, - произнес он с  иронией,  -  что  забыл
послать к вам нарочного с извещением о беде, котораЯ, видимо, волнует  вас
больше, чем менЯ самого. џ, можно сказать, женат  в  полном  смысле  этого
слова, раз мой соперник стал мне лучшим другом.
   - Ќе понимаю этой шутки, мессер, - ответила „жованна тоном достойным  и
твердым, несмотрЯ на ее физически и морально угнетенное состоЯние.
   - ’ы нынче что-то уж очень  щепетильна,  душа  моЯ,  -  сказал  Ћрио  с
насмешливым видом и, протЯнув над столом свою левую руку,  завладел  рукой
„жованны и поцеловал ее.
   ќтот иронический поцелуй подействовал на нее,  как  удар  кинжалом.  Џо
щеке ее скатилась слеза.
   "ЌегодЯй, - подумал ќдзелино, видЯ, как нагло обходитсЯ с женой Ћрио. -
Џодлец, отступающий перед мужчиной и наслаждающийсЯ мукой женщины".
   Ћн был до такой степени во  власти  негодованиЯ,  что  не  в  состоЯнии
оказалсЯ это скрыть. Џриличие предписывало  ему  не  вмешиватьсЯ  в  споры
между супругами. Ќо лицо его так Ясно выражало кипЯщие в нем чувства,  что
‘оранцо вынужден был обратить на это внимание.
   -  ‘иньор  граф,  -  заметил  он,  стараЯсь  казатьсЯ  хладнокровным  и
высокомерным, - вы, часом, не увлекаетесь живописью?  ‚ы  созерцаете  менЯ
так, словно хотите написать мой портрет.
   - …сли ваша милость разрешаете мне сказать, почему Я на вас так смотрю,
- живо ответил граф, - Я охотно это сделаю.
   - ЊоЯ милость, - насмешливо произнес  Ћрио,  -  смиренно  умолЯет  вашу
высказатьсЯ.
   -  —то  ж,  мессер,  -  продолжал  ќдзелино,  -  признаюсь   вам,   что
действительно немного занимаюсь живописью и в настоЯщий момент менЯ просто
поражает удивительное сходство вашей милости...
   - ‘ кем-либо из лиц, изображенных на  фресках  этого  зала?  -  прервал
Ћрио.
   - Ќет, мессер, с главарем пиратов, которые  повстречались  мне  сегоднЯ
днем, с тем самым ускоком, раз уж приходитсЯ его назвать.
   - ЉлЯнусь свЯтым ”еодором! - вскричал ‘оранцо дрожащим голосом,  словно
ужас или гнев сдавили ему горло. - Ќеужто вы завели со мной подобные речи,
синьор, чтобы  оскорбительным  вызовом  ответить  на  мое  гостеприимство?
ѓоворите же, не стеснЯЯсь.
   ‚ то же времЯ он пыталсЯ пошевелить рукой, спрЯтанной на груди,  словно
хватаЯсь инстинктивным движением за ножны шпаги. Ќо он  был  безоружен,  а
рука его  словно  налилась  свинцом.  „а  и  „жованна,  опасаЯсь  Яростной
вспышки, вроде тех, при которых она слишком  часто  присутствовала,  когда
Ћрио гневалсЯ на кого-либо из своих подчиненных, в ужасе метнулась к  нему
и схватила его за руку. Џри этом она, видимо, коснулась его раны, так  как
он в бешенстве грубо оттолкнул ее с ужасным, богохульным  проклЯтием.  Ћна
почти упала на грудь ќдзелино, который, в  свою  очередь,  уже  готов  был
Яростно  броситьсЯ  на  Ћрио,  когда  тот,  побежденный  болью,   впал   в
полуобморочное состоЯние и замер на руках своего арабского пажа.
   ‚се это было делом одного мгновениЯ; Ћрио что-то сказал мальчику на его
Языке, и тот, налив кубок вина, поднес его ко рту господина и заставил его
отпить. Љ Ћрио тотчас же вернулись силы, и он  стал  лицемерно  извинЯтьсЯ
перед „жованной за свою вспыльчивость.  €звинилсЯ  он  и  перед  ќдзелино,
уверЯЯ, что столь частые приступы гнева даже он  сам  не  может  объЯснить
себе иначе, как страданиЯми, которые испытывает.
   - џ уверен, - сказал он, - что ваша милость не  могли  иметь  намерениЯ
оскорбить менЯ, найти во мне сходство с разбойником-ускоком.
   - ‘ эстетической точки зрениЯ, - едко ответил ќдзелино, - это  сходство
может быть только  лестным.  џ  хорошо  разглЯдел  ускока:  это  настоЯщий
красавец.
   - € смельчак! - ответил ‘оранцо, осушаЯ кубок до дна. - „ерзкий наглец,
который насмехаетсЯ надо мной под самым моим носом. Ћднако вскоре Я с  ним
померюсь силами, как с достойным противником.
   - Ќет, мессер, - продолжал ќдзелино, - позвольте не согласитьсЯ с вами.
‚ы на войне показали пример доблести, а этот ускок  сегоднЯ  показал  себЯ
передо мной трусом.
   Ћрио чуть вздрогнул. ‡атем он протЯнул свой кубок  ‹еонцио,  который  с
почтительным видом налил его до краев, сказав при этом:
   - ‚ первый раз за всю свою жизнь слышу Я, что этого ускока упрекнули  в
трусости.
   - Ђ вы-то что городите? - произнес Ћрио с презрительной насмешкой. - ‚ы
восхищаетесь подвигами ускока? Џожалуй, вы бы  охотно  взЯли  его  себе  в
друзьЯ и собратьЯ? ‚от уж благороднаЯ симпатиЯ воина!
   ‹еонцио Явно смутилсЯ. Ќо  ќдзелино,  не  склонный  отступатьсЯ,  снова
вмешалсЯ в разговор:
   - џ считаю, что симпатиЯ эта была бы незаслуженной. ‚  прошлом  году  в
‹епантском заливе мне  пришлось  иметь  дело  с  миссолунгскими  пиратами,
которые дали искрошить себЯ на куски, только бы не  сдаватьсЯ.  Ђ  сегоднЯ
этот грозный ускок отступил из-за одной раны  и  трусливо  бежал,  завидев
свою кровь.
   ђука Ћрио судорожно сжала кубок. Ќо араб отобрал его у своего господина
в тот момент, когда тот подносил его ко рту.
   - ќто еще что?! - грозным голосом  вскричал  Ћрио.  Ќо,  обернувшись  и
узнав Ќаама, он смЯгчилсЯ и даже рассмеЯлсЯ.
   - ‚идите, верный сын пророка хочет  спасти  менЯ  от  смертного  греха!
‚прочем, - добавил он, поднимаЯсь с места, - он оказывает мне услугу. ‚ино
мне вредит, оно только раздражает эту проклЯтую рану, что уже  два  месЯца
не может затЯнутьсЯ.
   - џ немного знаком с хирургией, - сказал ќдзелино,  -  многим  из  моих
друзей Я залечил раны и очень помог  им  на  войне,  вызволив  их  из  рук
коновалов.  …сли  вашей  милости  угодно  будет  показать  мне  рану,   Я,
несомненно, смогу дать вам хороший совет.
   -  ‚аша  милость  можете  похвалитьсЯ  разнообразнейшими  познаниЯми  и
неутомимой преданностью друзьЯм, -  сухо  ответил  Ћрио.  -  Ќо  руку  мне
отлично лечат, и скоро она будет в состоЯнии защитить своего обладателЯ от
любых злонамеренных намеков, от любого клеветнического обвинениЯ.
   ‘ этими словами Ћрио встал и, повторив свое предложение оказать  помощь
ќдзелино тоном, который на этот раз словно предупреждал,  что  предложение
делаетсЯ только длЯ вида, спросил графа, каковы его  планы  на  завтрашний
день.
   - џ намереваюсь, - ответил тот, - с рассветом взЯть  курс  на  Љорфу  и
весьма благодарен вашей милости за предложение  об  эскорте.  ‘опровождать
менЯ не нужно: Я не опасаюсь нового нападениЯ пиратов. ‘егоднЯ  Я  увидел,
на что они способны, и поскольку Я их узнал, могу с ними не считатьсЯ.
   - ‚о всЯком случае, - сказал ‘оранцо, -  вы  окажете  мне  честь,  если
переночуете здесь, в замке. „лЯ вас приготовлено мое личное помещение...
   - Ќет, мессер, это  невозможно,  -  ответил  граф.  -  џ  считаю  своей
обЯзанностью ночевать на корабле, когда плаваю на галерах республики.
   Ћрио тщетно настаивал. ќдзелино  счел  своим  долгом  не  уступать.  Ћн
попрощалсЯ с „жованной, и когда он целовал ей руку, она тихо сказала ему:
   - Ќе забывайте моего сна,  будьте  осторожны,  берегитесь.  -  Ђ  затем
громко добавила: - Џередайте Ђрджирии все, о чем Я вас просила.
   ’о были последние слова, которые  ќдзелино  услышал  из  ее  уст.  Ћрио
пожелал проводить его до башенных ворот и велел офицеру с  отрЯдом  солдат
сопровождать  его  в  шлюпке  на  галеру.  Џосле  выполнениЯ   всех   этих
формальностей, когда граф уже поднималсЯ на  свой  корабль,  Ћрио  ‘оранцо
дотащилсЯ до своих покоев и бросилсЯ на кровать, изнемогаЯ от усталости  и
боли.
   Ќаам старательно заперла все двери и принЯлась  лечить  и  перевЯзывать
его раздробленную руку.


   Ђббат остановилсЯ, утомившись от столь долгого рассказа. ‡узуф, в  свою
очередь, взЯл слово и, ведЯ повествование на несколько более быстрый  лад,
продолжал историю ускока в таких приблизительно выражениЯх:


   - Ћставь менЯ, Ќаам, оставь менЯ! Ѓез толку станешь ты тратить  на  эту
проклЯтую  рану  соки  всех  драгоценных  трав  Ђравии  и  тщетно   будешь
нашептывать таинственные  каббалистические  слова,  которые  тебе  открыла
какаЯ-то неведомаЯ наука. ‚сю мою кровь лихорадит, лихорадит  отчаЯнием  и
Яростью. Џодумать только! Џосле того как этот негодЯй искалечил  менЯ,  он
еще осмеливаетсЯ бросать мне в лицо оскорбительную иронию! Ђ сам  Я  лишен
возможности покарать его за наглость, отнЯть у  него  жизнь  и  по  локоть
омыть руки в его крови! ’олько это лекарство излечило бы мою  рану,  сбило
бы мою лихорадку!
   - „руг,  успокойсЯ,  отдохни,  если  не  хочешь  умереть.  ‚идишь,  мои
заговоры действуют. Љровь из моих собственных жил, которую Я влила в  этот
кубок, уже подчинЯетсЯ  свЯщенным  словам,  закипает,  дымитсЯ!  ’еперь  Я
обмажу ею твою рану...
   ‘оранцо позволЯет лечить себЯ послушно, как ребенок, - он  ведь  боитсЯ
смерти, котораЯ положит конец его замыслам  и  лишит  его  всех  богатств.
Џравда, порою он с львиной храбростью бросает ей  вызов,  но  лишь  тогда,
когда боретсЯ за то, чтобы умножить свое достоЯние. ‚ его глазах жизнь без
роскоши и изобилиЯ - ничто, и если бы в дни бедствий и неудач  голос  рока
объЯвил ему, что он обречен на вечную  нищету,  его  же  собственнаЯ  волЯ
сбросила бы с высоты крепостной башни в черные глубины  морЯ  это  холеное
тело,  длЯ  которого  все  благовониЯ  Ђзии  недостаточно  изысканны,  все
смирнские ткани недостаточно пышны и мЯгки.
   Ќо вот  аравитЯнка  перестала  произносить  свои  заговоры,  и  ‘оранцо
торопит ее идти с его поручением.
   - ‘тупай, - говорит он ей,  -  будь  стремительной,  как  мое  желание,
твердой, как моЯ волЯ. Џередай ѓусейну это кольцо, оно облекает тебЯ  моей
властью. ‚от мои повелениЯ: Я хочу, чтобы еще до рассвета он  находилсЯ  у
самой оконечности Ќатолики, в том месте,  которое  Я  указал  ему  сегоднЯ
утром. Џусть его четыре  каика  ожидают  там  благоприЯтного  момента  длЯ
нападениЯ. Џусть ренегат ”ремио станет со  своей  шлюпкой  возле  Ђистиных
пещер, чтобы ударить на неприЯтелЯ с фланга, и  пусть  албанскаЯ  тартана,
хорошо оснащеннаЯ своими камнеметами, держитсЯ там, где Я  ее  оставил,  и
загораживает  выход  из  отмелей.  ‚енецианец  выйдет  из  нашей  бухты  с
наступлением днЯ, через час после восхода солнца его  уже  увидЯт  пираты.
—ерез два часа после восхода должна начатьсЯ его  схватка  с  ѓусейном,  а
через три - пираты должны одержать победу. € скажи ему еще вот  что:  если
эта добыча от них ускользнет, через неделю здесь будет  Њорозини  с  целым
флотом, ибо венецианец подозревает менЯ и, несомненно, обвинит  в  измене.
…сли он доберетсЯ до Љорфу, через две недели не останетсЯ ни одной  скалы,
где пираты смогли бы прЯтать свои  баркасы,  ни  одной  береговой  полосы,
которую они осмелились бы отметить следом своей ноги,  ни  одной  рыбачьей
хижины, где они смогли бы укрыть  свою  голову.  Ђ  главное  -  скажи  ему
следующее: если они сохранЯт жизнь хоть одному венецианцу с этой галеры  и
если  ѓусейн,  рассчитываЯ  на  богатый  выкуп,   согласитсЯ   увести   их
начальников в плен, мой с ним союз будет тотчас же разорван и Я сам  стану
во главе морских сил республики, чтобы уничтожить его и весь его  род.  Ћн
знает, что все хитрости его ремесла мне известны лучше,  чем  ему  самому,
знает, что без менЯ  он  не  в  состоЯнии  ничего  сделать.  Џусть  же  он
поразмыслит над тем, что он смог  бы  против  менЯ  предпринЯть,  и  пусть
вспомнит, чего ему надо боЯтьсЯ! ‘тупай! ‘кажи ему,  что  Я  буду  считать
часы,  минуты.  Љогда  он  завладеет  галерой,  пусть  даст  три  пушечных
выстрела,  чтобы  оповестить  менЯ,  а  затем   пусть   он   ее   потопит,
предварительно обобрав дочиста... ‡автра вечером пусть он  ЯвитсЯ  сюда  и
даст мне отчет. …сли он  не  предъЯвит  мне  убедительного  доказательства
смерти венецианского начальника - снЯтую с  него  голову,  -  Я  велю  его
повесить на зубцах моей главной башни. ‘тупай! ’акова моЯ волЯ. Ќе  опусти
ни единого слова... „а будет трижды проклЯт  мерзавец,  выведший  менЯ  из
строЯ! Ђ впрочем, неужто не хватит у менЯ сил добратьсЯ до  лодки?  Џомоги
мне, Ќаам! ’олько Я почувствую, как менЯ покачивает на волне, силы ко  мне
вернутсЯ! “ этих проклЯтых пиратов ничего не получаетсЯ, когда менЯ нет  с
ними...
   Ћрио пытаетсЯ дотащитьсЯ  до  середины  комнаты;  зубы  его  стучат  от
лихорадочной дрожи,  все  предметы  видоизменЯютсЯ  перед  его  блуждающим
взором, и каждое мгновение ему представлЯетсЯ, будто все четыре  угла  его
комнаты вот-вот набросЯтсЯ на него и зажмут его голову в тиски.
   €, однако, он  упорствует,  пытаЯсь  дрожащей  рукой  отодвинуть  запор
потайной двери. Љолени его подгибаютсЯ, Ќаам обнимает его обеими руками и,
поддерживаЯ силой своей преданности, подводит к кровати и снова укладывает
на нее. ‡атем она засовывает  за  поЯс  два  пистолета,  проверЯет  лезвие
кинжала и заправлЯет светильник. Ћна совершенно спокойна, ибо  знает,  что
выполнит поручение или сложит свою голову.  ‚ернаЯ  поклонница  Њухаммеда,
она знает, что все судьбы уже записаны на небесах и что люди сами по  себе
ничего не могут, если рок заранее насмеЯлсЯ над их расчетами.
   Ћрио мечетсЯ на своем ложе. Ќаам поднимает дамасский ковер,  скрывающий
от всех подвижную плиту на беззвучных шарнирах. Ћна начинает спускатьсЯ по
крутой  извилистой   лестнице,   первые   ступени   которой   сложены   из
цементированных камней, а дальше, уже  в  недрах  скалы,  выбиты  в  самом
граните. ‘оранцо зовет  ее  обратно  в  тот  миг,  когда  она  уже  готова
углубитьсЯ в узкие галереи, где двоим не разойтись и где воздуха так мало,
что ужас охватил бы душу менее закаленную. ѓолос  ‘оранцо  так  слаб,  что
едва доноситсЯ сюда, и услышать его может только Ќаам, чей  слух  обострен
недремлющим вниманием сердца и ума. Ќаам быстро поднимаетсЯ по  ступенькам
и, наполовину высунувшись из люка, ожидает новых распорЯжений господина.
   - Џеред тем как вернутьсЯ на остров, - говорит он ей, - ты  разыщешь  в
бухте командира галеры. Џередашь ему, чтобы на рассвете он увел корабль  к
противоположной оконечности острова и двинулсЯ на  юг,  в  открытое  море.
Џусть он там остаетсЯ до вечера, не приближаЯсь к отмелЯм, какой бы шум до
него ни доносилсЯ. ‘игнал к возвращению Я подам ему пушечным выстрелом  из
крепости. ‘тупай, не медли, и да хранит тебЯ аллах!
   Ќаам снова исчезает в  извилистом  подземелье.  Ћна  проходит  потайные
галереи; из погреба в  погреб,  с  лестницы  на  лестницу  она  добираетсЯ
наконец до узкого выхода, устрашающего  прЯмоугольного  отверстиЯ,  словно
повисшего между небом и морской пучиной, куда  ветер  врываетсЯ  с  резким
свистом; рыбаки принимают его издали за недоступную расщелину, где  только
морские птицы могут искать убежища  в  бурю.  ‚  углу  пещеры  Ќаам  берет
веревочную лестницу и привЯзывает  ее  к  железным  кольцам,  вделанным  в
скалу. ‡атем она тушит пламЯ светильника, мечущеесЯ во все стороны по воле
ветра, снимает свою одежду из персидского шелка и  белоснежный  муслиновый
тюрбан.  Ћна  надевает  грубую  матросскую  куртку  и  прЯчет  волосы  под
Ярко-красным колпаком маниота. Ќаконец с ловкостью  и  силой  пантеры  она
повисает на лестнице вдоль оголенного гладкого  склона  отвесной  скалы  и
спускаетсЯ  на  площадку,  расположенную  пониже,  над  уровнем  морЯ,   и
выступающую вперед  сводом  нижней  пещеры,  затоплЯемой  морем  в  бурную
погоду, но совершенно сухой в тихую. —ерез широкую щель в этом своде  Ќаам
спускаетсЯ в грот и выходит на берег, навстречу  пенЯщемусЯ  прибою.  Ќочь
темнаЯ, дует сильный западный ветер. Ћна достает из-за  пазухи  серебрЯный
свисток и издает резкий свист, которому вскоре  отвечает  такой  же  звук.
Џроходит всего несколько секунд, и вот лодка, скрытаЯ в другой пещере  той
же скалы, скользнув по волнам, приближаетсЯ к ней.
   - ’ы один? - спрашивает ее по-турецки матрос, правЯщий лодкой вместе  с
другим.
   - Ћдин, - отвечает Ќаам. -  Ќо  вот  кольцо  господина.  Џовинуйтесь  и
доставьте менЯ к ѓусейну.
   Њатросы поднимают треугольный парус.  Ќаам  прыгает  в  лодку,  котораЯ
быстро отчаливает. ‘иньора  ‘оранцо  выглЯдывает  в  окно,  -  она  смутно
расслышала плеск весел и неЯсные голоса. Ѓорзой глухо и злобно рычит.
   "ќто Ќаам, он один, - говорит про себЯ прекраснаЯ  женщина.  -  •орошо,
что ‘оранцо хоть в эту ночь спит  под  одной  крышей  со  своей  печальной
подругой. - ’ревога снедает ее. - Ћн ранен, он страдает, он,  может  быть,
чувствует себЯ одиноким! Ќеразлучный слуга покинул его нынче ночью. …сли Я
тихо подойду к его дверЯм, то услышу его дыхание. “знаю,  спит  ли  он.  Ђ
если его донимает боль, если он тоскует в  темноте  и  одиночестве,  может
быть он не отвергнет моих услуг".
   Ћна заворачиваетсЯ в длинное белое покрывало и, словно тревожнаЯ  тень,
словно легкий лунный луч, неслышно скользит по коридорам замка. …й удаетсЯ
обмануть бдительность часовых,  охранЯющих  дверь  башни,  где  помещаетсЯ
Ћрио. Ћна знает, что Ќаам отсутствует - Ќаам, единственный страж,  никогда
не засыпающий на посту, единственный, которого нельзЯ соблазнить посулами,
склонить мольбами, устрашить угрозами.
   Ћна добралась до двери покоев Ћрио, не пробудив ни малейшего отзвука на
гулких  плитах  коридора,  не  коснувшись  своим  покрывалом  стен,  плохо
хранЯщих тайну. Ћна прислушиваетсЯ, сердце ее  стучит  так,  словно  хочет
вырватьсЯ из груди, но она задерживает дыхание.  „верь  Ћрио  вернее,  чем
целый полк солдат,  охранЯет  внушаемый  ее  повелителем  страх.  „жованна
слушает, готоваЯ  бежать  при  малейшем  шуме.  ђаздаетсЯ  голос  ‘оранцо,
зловещий среди полночного мрака и безмолвиЯ. ‘трах выдать  себЯ  поспешным
бегством приковывает дрожащую венецианку к порогу мужниного покоЯ. ‘оранцо
- во власти призраков тревожного  сна.  ‚  этих  бредовых  сновидениЯх  он
что-то говорит - смЯтенно,  Яростно.  Њожет  быть,  его  прерывистые  речи
открыли какую-то страшную тайну? „жованна в ужасе  бежит,  возвращаетсЯ  в
свою комнату и взбудораженнаЯ, полумертваЯ падает на диван. ’ак лежит  она
до утра, мучимаЯ зловещими снами.
   Њежду тем неЯснаЯ, еще светлаЯ черта проходит через широкий саван  ночи
и начинает отделЯть на горизонте небо от морЯ. Ћрио немного успокоилсЯ, он
поднимает голову  с  подушки.  Ћн  еще  боретсЯ  со  своими  лихорадочными
видениЯми, но волЯ его одолевает их, а зарЯ прогонит совсем.  Џонемногу  к
нему возвращаетсЯ памЯть, и наконец он соприкасаетсЯ с действительностью.
   Ћн зовет Ќаам. Ќо лишь  мандора  юной  аравитЯнки,  висЯщаЯ  на  стене,
отвечает меланхолической вибрацией струн на зов господина.
   Ћрио раздвигает тЯжелые занавески  кровати,  спускает  ноги  на  ковер,
беспокойно озирает комнату, где  едва  брезжит  утренний  свет.  ЏодъемнаЯ
дверь на месте, Ќаам еще не возвращалась.
   ’ревога одолевает его, он собираетсЯ с силами,  приподнимает  подъемную
дверь,  спускаетсЯ  по  ступенькам,  ощущаЯ  прилив  энергии,  оттого  что
движетсЯ и действует. ‚от он уже у выхода из внутренних, пробитых в  скале
галерей - там, где Ќаам оставила часть своей одежды и веревочную лестницу,
еще привЯзанную к железным крючьЯм. Ћн  с  беспокойством  озирает  морскую
гладь; выступающий угол скалы скрывает от него ту часть морЯ,  которую  он
хотел бы обозреть. ‘ледовало бы  спуститьсЯ  по  веревочной  лестнице,  но
очень уж опасно идти на  это  с  раздробленной  рукой.  Љ  тому  же  почти
рассвело,  и  часовые,  пожалуй,  заметЯт  его  и  обнаружат  этот  способ
сообщениЯ с морем, известный лишь  ему  и  очень  доверенным  людЯм.  Ћрио
испытывает все муки ожиданиЯ. …сли Ќаам  попала  в  какую-нибудь  ловушку,
если она не смогла передать его распорЯжений ѓусейну, то ќдзелино  спасен,
а он, ‘оранцо, погиб! Ђ что, если ѓусейн, узнав о ране, выведшей  Ћрио  из
строЯ, изменит ему, продаст республике его тайну, его честь, его жизнь? Ќо
внезапно Ћрио видит, как оставшаЯсЯ у него тЯжелаЯ галера выходит на  всех
парусах из бухты, держа курс на юг. Ќаам выполнила поручение!  Ћн  уже  не
думает о ней,  он  убирает  веревочную  лестницу  и  возвращаетсЯ  в  свою
комнату,  где  его  встречает  Ќаам.  ђадость  от  успеха  помогает   Ћрио
изобразить страстную нежность  -  он  прижимает  девушку  к  своей  груди,
заботливо расспрашивает обо всем.
   - ‚се будет сделано, как ты велел, - говорит она. - Ќо ветер все  времЯ
дует с запада, и ѓусейн ни за что не отвечает, если он не переменитсЯ. €бо
галера быстрее его каиков; они не  смогут  преследовать  ее,  не  выйдЯ  в
открытое море и не подвергнув себЯ опасности встреч с военными  кораблЯми,
а это было бы роковым.
   - ѓусейн городит вздор, - раздраженно возразил  Ћрио,  -  не  знает  он
венецианской гордыни. ќдзелино не  обратитсЯ  в  бегство,  он  пойдет  ему
навстречу, устремитсЯ в самое опасное место. ‚едь  голова  у  него  забита
глупейшими представлениЯми о чести! ‚прочем, ветер переменитсЯ с  восходом
солнца и будет дуть до полуднЯ.
   - ѓосподин, не похоже на это, - отвечает Ќаам.
   - ѓусейн просто трус! - гневно восклицает Ћрио.
   Ћни оба поднимаютсЯ на верхнюю площадку башни.  ѓалера  графа  ќдзелино
уже вышла из бухты, легко и быстро устремлЯЯсь на север. Ќо вот из-за морЯ
вылезает солнце, и ветер действительно менЯетсЯ. ’еперь он  изо  всех  сил
дует  со  стороны  ‚енеции,  отбрасываЯ  и  волны  и  корабли  на   отмели
€онического архипелага. ѓалера ќдзелино замедлЯет ход.
   - ќдзелино, ты погиб! - в порыве радости восклицает Ћрио.
   Ќаам вглЯдываетсЯ в горделивое лицо своего  господина.  Ћна  спрашивает
себЯ, уж не повелевает ли этот дерзновенный человек стихиЯми, и ее  слепаЯ
преданность беспредельна.
   Ћ, как медленно текли часы в этот день длЯ ‘оранцо и его верной рабыни!
Ћрио так точно рассчитал, сколько времени нужно  длЯ  того,  чтобы  галера
встретилась с пиратами, и сколько времени понадобитсЯ миссолунгцам длЯ  их
маневров, что битва началась в предписанный им час. ‘перва Ћрио ничего  не
слыхал, так как ќдзелино не стрелЯл по каикам из пушек. Ќо когда  на  него
напали тартаны, когда он увидел, что  ему  придетсЯ  вести  борьбу  против
двухсот пиратов всего с шестьюдесЯтью матросами, ранеными или  утомленными
вчерашней схваткой, он стал пользоватьсЯ всеми  средствами,  имеющимисЯ  в
его распорЯжении.
   Ѓой был Яростный, но  недолгий.  —то  могло  поделать  самое  отчаЯнное
мужество против превосходЯщих сил, а главное - против судьбы! Ћрио услышал
канонаду. Ћн рванулсЯ, словно тигр в клетке, и впилсЯ пальцами в  башенные
зубцы, чтобы удержатьсЯ от головокружительного порыва, грозившего сбросить
его вниз. ‚ левой руке он сжимал руку Ќаам и судорожно стискивал ее каждый
раз, когда глухой раскат пушечного выстрела  долетал,  ослабеваЯ,  до  его
слуха. ‚незапно наступило безмолвие, ужасное,  необъЯснимое,  и  пока  оно
длилось,  Ќаам  начала  уже  опасатьсЯ,  не  сорвались  ли  все  планы  ее
господина.
   ‘олнце поднималось все выше, сиЯющее, спокойное.  Њоре  было  таким  же
чистым, как небо. Ѓитва  происходила  между  двух  последних  островов,  к
северо-востоку от ‘ан-‘ильвио. ѓарнизон крепости удивлЯли  и  страшили  ее
зловещие отзвуки. Љое-кто из унтер-офицеров  и  храбрых  матросов  выражал
желание отправитьсЯ в лодках на разведку. Ћрио передал им  через  ‹еонцио,
что запрещает это под страхом смерти. Ќаконец шум стих.  Ќаверное,  галера
ќдзелино под защитой северо-восточного острова победоносно летела к Љорфу.
Ќе могло же так хорошо  вооруженное  и  так  храбро  защищаемое,  отличное
парусное судно  попасть  за  столь  короткий  промежуток  времени  в  руки
пиратов! Ќикто уже больше не тревожилсЯ  о  его  судьбе,  и  никто,  кроме
губернатора и его молчаливого верного спутника, не думал о  нем.  Ћни  все
еще склонЯлись над зубцами башни. ‘олнце поднималось выше и выше, и  ничто
не прерывало тишины.
   Ќаконец, в пЯтом часу днЯ, раздались три условных выстрела.
   - „ело сделано, господин! - произнесла Ќаам. - Љрасавца ќдзелино нет  в
живых.
   - „ва часа на то, чтобы  обчистить  корабль!  -  сказал  Ћрио,  пожимаЯ
плечами. - ‘коты! —то бы они сделали без менЯ?  Ќичего.  Ќо  теперь  пусть
поразит их гром, пусть сметут их венецианские  пушки,  пусть  поглотит  их
морскаЯ пучина! џ с ними покончил. Ћни избавили менЯ от  ќдзелино.  “рожай
убран!
   - ’еперь, господин, тебе надо вернутьсЯ  к  жене.  Ћна  совсем  больна.
ѓоворЯт, она при смерти. ‚от уже два часа, как она зовет тебЯ. џ много раз
говорила тебе об этом, но ты менЯ не слушал.
   - ’ы говоришь: не слушал! „а, уж могу сказать, у менЯ мысли были занЯты
делами поважнее, чем бредни ревнивой женщины! —то ей нужно?
   -  ѓосподин,  ты  должен  уступить  ее  просьбам.  Ђллах  гневаетсЯ  на
человека, пренебрегающего законной супругой, еще больше, чем на того,  кто
плохо обращаетсЯ с верным рабом. Њне ты был  добрым  господином,  будь  же
добрым супругом длЯ твоей венецианки. ’ак надо, пойдем...
   Ћрио уступил. Ћдной лишь Ќаам удавалось  хоть  изредка  заставить  Ћрио
уступать.
   „жованна лежит на своем диване недвижнаЯ, словно окаменевшаЯ.  ™еки  ее
мертвенно-бледны, губы холодны, дыхание горЯчее. Ќо она  оживает,  услышав
голос Ќаам, забрасывающей ее ласковыми расспросами,  покрывающей  ей  руки
братскими поцелуЯми.
   - ‘естра моЯ „зоана, - говорит ей юнаЯ аравитЯнка на  своем  непонЯтном
„жованне Языке, - опомнись,  не  предавайсЯ  до  такой  степени  отчаЯнию.
‘упруг твой возвращаетсЯ к тебе, и никогда твоЯ сестра Ќаам не  попытаетсЯ
похитить у тебЯ его любовь. ’ак велит пророк, и  среди  сотен  женщин,  из
которых Я была самой любимой, ни одна не смогла бы пожаловатьсЯ на то, что
господин оказывал мне слишком уж Явное предпочтение. “  Ќаам  всегда  было
великодушное сердце, и как ее права уважались в земле правоверных,  так  и
она уважает чужие в земле христиан. Ќу же,  сделай  себе  снова  прическу,
надень свои самые пышные уборы: ведь любовь мужчины -  одна  гордынЯ,  его
пыл разгораетсЯ, когда жена стараетсЯ казатьсЯ ему красивой.  “три  слезы,
они тушат блеск глаз. …сли бы ты дала мне подвести тебе брови на  турецкий
лад и уложить на плечах покрывало, как принЯто  у  персиЯнок,  Ћрио  снова
возжелал бы тебЯ. ‚от и Ћрио. ‚озьми свою лютню, а Я  зажгу  благовониЯ  в
твоей комнате.
   „жованна  не  понимает   этих   простодушных   речей.   Ќо   сладостнаЯ
мелодичность арабских слов, ласковаЯ  сострадательность  рабыни  понемногу
возвращают ей мужество. Ќе понимает она и величиЯ  души  своей  соперницы,
ибо продолжает принимать ее за юношу. Ќо это не мешает ей растрогатьсЯ  ее
добрыми чувствами, и она стараетсЯ как-то ответить на них, сбросив с  себЯ
оцепенение. ‚ходит Ћрио. Ќаам хочет удалитьсЯ, но Ћрио велит ей  остатьсЯ:
он боитсЯ поддатьсЯ еще не окончательно умершему в нем чувству к „жованне,
которое заставило бы  его  выслушивать  ее  упреки  или  возродить  в  ней
надежду. € все же он вынужден с нею считатьсЯ, - ведь она  может  добитьсЯ
от Њорозини чего угодно. Ћрио  боитсЯ  ее  и  поэтому,  даже  умилЯЯсь  ее
нежностью и красотой, не может не испытывать к ней своего рода ненависти.
   Ќо на этот раз „жованна другаЯ - не  робкаЯ,  не  умолЯющаЯ.  Ћна  лишь
печальнее, чем раньше, и чувствует себЯ еще хуже.
   - Ћрио, - говорит она ему, - Я думаю,  что,  несмотрЯ  на  отказ  графа
ќдзелино, тебе следовало бы дать ему охрану до  выхода  в  открытое  море.
Ѓоюсь, как бы с ним не случилось беды. ‚от уже два днЯ менЯ томЯт зловещие
предчувствиЯ.  Ќе  смейсЯ  над  таинственными  предупреждениЯми,   которые
посылает мне провидение. Џошли свою галеру графу  вдогонку,  если  еще  не
поздно. Џодумай, Я ведь даю тебе этот совет не только ради него,  но  и  в
твоих собственных интересах. ђеспублика спросит с тебЯ за его гибель.
   - Њожно узнать у вас, синьора, - холодно отвечает Ћрио, глЯдЯ ей  прЯмо
в лицо, - что это за предчувствиЯ, о которых вы мне  говорите,  и  на  чем
основаны ваши опасениЯ?
   - ’ы хочешь, чтобы Я тебе о  них  рассказала,  а  отнесешьсЯ  к  ним  с
пренебрежением, как к  пустым  бреднЯм  суеверной  женщины.  Ќо  мой  долг
открыть тебе ужасные предупреждениЯ, посланные мне свыше. …сли ты  ими  не
воспользуешьсЯ...
   - ѓоворите, синьора, - серьезно произнес Ћрио, - видите, Я слушаю вас с
уважением.
   - ’ак вот, знайте, что через несколько мгновений  после  того,  как  на
часах пробило три пополудни, Я увидела,  как  в  мою  комнату  вошел  граф
ќдзелино, весь окровавленный, в разорванной одежде.  џ  видела  его  очень
Ясно, мессер, он сказал мне  слова,  которых  Я  не  стану  повторЯть,  но
которые еще звучат у менЯ в ушах. ‡атем он исчез, растаЯв в  воздухе,  как
исчезают призраки. Ќо готова поспорить, что в  тот  самый  миг,  когда  он
ЯвилсЯ мне, он лишилсЯ жизни или же попал в  какую-то  роковую  беду.  €бо
вчера, в то времЯ, когда на него напали пираты, Я видела во сне, как ускок
поднЯл над ним свой Ятаган, а затем бежал с перебитой рукой,  разразившись
ужасными проклЯтиЯми.
   - —то означают ваши так называемые видениЯ, синьора, и какие подозрениЯ
скрываютсЯ за всеми этими аллегориЯми?
   ’ак говорит Ћрио громовым голосом,  гневно  поднимаЯсь  с  места.  Ќаам
устремлЯетсЯ к нему  и  хватает  его  за  полу  одежды.  Ћна  не  понимает
сказанных им слов, но видит в его мечущих искры глазах ненависть и угрозу.
Ћрио овладевает  собой,  -  эта  вспышка  может  выдать  его,  подтвердить
подозрениЯ „жованны. ‚прочем, „жованна совершенно  спокойна  и  впервые  в
жизни с невозмутимым видом встречает гневный порыв Ћрио.
   - џ требую, чтобы ты повторила мне эти грозные  слова,  которые  должны
внушить мне такой ужас, - продолжает Ћрио с ироническим видом. -  …сли  ты
скроешь их от  менЯ,  „жованна,  Я  стану  думать,  что  все  это  женские
хитрости, рассчитанные на то, чтобы посмеЯтьсЯ надо мной.
   - •орошо, Я повторю их тебе, Ћрио, ибо это отнюдь не игра,  а  незримые
силы, правЯщие нашими судьбами, выше всех суетных приступов гнева, которые
они могут в нас вызвать. Џризрак  графа  ќдзелино  показал  мне  огромную,
ужасную рану, из которой вытекла всЯ его кровь, и произнес: "‘иньора,  ваш
супруг - убийца и предатель".
   - € больше ничего?! - вскричал Ћрио, побледнев и дрожа от гнева. -  ‚аш
дух  слишком  снисходителен  к  моей  недостойной  особе,  синьора,  и   Я
удивлЯюсь, что призраки ваших снов говорЯт вам обо мне столь  милые  вещи.
Џри следующем с ними свидании соблаговолите передать им мой  совет:  пусть
они или говорЯт более Ясно, или  молчат,  ибо  швырЯтьсЯ  словами  -  дело
опасное, и призраки могут оказатьсЯ весьма ненадежными  покровителЯми  длЯ
человеческих существ, коих им угодно посещать.
   ‘ этими словами Ћрио удалилсЯ, уже произнесЯ в  сердце  своем  приговор
над „жованной.
   Ќаступила ночь, но супруга Ћрио не спала предыдущей ночью  и  не  знала
покоЯ в течение всего днЯ. ‘покойствие ее - только личина, душу ей терзает
неслыханнаЯ мука. Ћна угадала страшную  правду  и  ни  на  что  больше  не
надеетсЯ, напротив  -  она  стараетсЯ  получить  наглЯдные  доказательства
постигшего ее позора и несчастьЯ.
   Ќа часах пробило полночь. ѓлубокое  безмолвие  царит  на  острове  и  в
замке. Џогода тихаЯ, ЯснаЯ,  море  не  шелохнетсЯ.  „жованна  -  у  своего
потаенного окна. Ћна слышит, как к подножию скалы  подплывает  лодка.  Ћна
видит на берегу темные фигуры, ей кажетсЯ, словно  какие-то  черные  пЯтна
равномерно передвигаютсЯ по белому песку. ќто не Ћрио и не Ќаам, -  борзой
ведь прислушиваетсЯ, но не подает никаких признаков любви  или  ненависти.
‹одка удалЯетсЯ, но тени, вышедшие из нее, исчезли,  словно  их  поглотили
недра скалы.
   Ќа этот раз воздух так прозрачен и море  так  спокойно,  что  до  слуха
„жованны долетает малейший звук. †елезные кольца слабо звЯкнули о  крючьЯ,
веревочнаЯ лестница скрипнула  под  тЯжестью  человеческого  тела.  ‘верху
раздалсЯ осторожный оклик, снизу ответили приглушенные голоса. € сверху  и
снизу обменЯлись условными сигналами - неискусным подражанием крику ночной
птицы. € снова все смолкло. ѓлаз не в состоЯнии ничего различить:  в  этом
месте подножие скалы уходит под нависающий выступ верхних скал.  Ќо  вдруг
какие-то глухие шаги, неЯсные  шумы  послышались  словно  из  недр  земли.
„жованна прижимает ухо к коврам своей комнаты. Ћна слышит шаги  нескольких
человек, проходЯщих где-то внизу, словно в каком-то подземелье, под самыми
ее покоЯми. Џотом снова все стихает.
   Ќо она хочет раскрыть тайну до  конца  и  на  этот  раз  обратитьсЯ  за
разъЯснениЯми не к  своему  пророческому  дару,  не  к  небесным  вещаниЯм
сновидений, а к свидетельству своих чувств. ’еперь она и не думает о  том,
чтобы скрытьсЯ под покрывалом, - пусть ее узнают, пусть  с  ней  обойдутсЯ
грубо. ЏолураздетаЯ, растрепаннаЯ, не соблюдаЯ никакой  осторожности,  она
бежит по коридорам, по лестницам, устремлЯЯсь к башне, где живет  ‘оранцо.
’еперь ей уже чужды и стыд  оскорбленного  самолюбиЯ,  и  робкаЯ,  женскаЯ
покорность, и даже страх смерти. Ћна хочет знать, хотЯ  бы  ценою  смерти.
Ћднако Ћрио дал строжайший приказ часовым не спускать глаз с его дверей  и
никому не давать к ним доступа. Ќо люди с нечистой совестью всегда  боЯтсЯ
ужасов ночи. ‘траж, видЯ, что к нему так смело приближаетсЯ эта женщина  с
разметавшимисЯ волосами, с решимостью отчаЯниЯ во взглЯде, принимает ее за
призрак и падает ниц: за несколько дней до того этот  человек  зарезал  на
захваченном торговом галиоте красивую молодую женщину с  двумЯ  маленькими
детьми на руках. …му чудитсЯ, что она Явилась сюда, ему  кажетсЯ,  что  он
слышит ее жалобный голос: "‚ерни мне моих малюток!".
   - “ менЯ их нет, - отвечает он сдавленным голосом, катаЯсь по  каменным
плитам пола.
   „жованна не обращает на него вниманиЯ, - равнодушнаЯ к любой опасности,
она переступает через его тело и проникает в комнату Ћрио. ’ам никого нет,
но на мраморном столе стоЯт зажженные  светильники.  Џосредине  комнаты  -
открытый люк. „жованна тщательно закрывает дверь, через которую она вошла,
и прЯчетсЯ за завесу окна, ибо до нее уже доносЯтсЯ голоса и шаги - кто-то
поднимаетсЯ по подземному ходу.
   Џервым поЯвлЯетсЯ Ћрио, за  ним  -  трое  мусульман  гнусного  вида,  в
грЯзной, запачканной кровью одежде; у одного из них  сверток,  который  он
кладет на стол. Џоследним поднимаетсЯ юноша Ќаам. Ћн закрывает люк,  затем
прислонЯетсЯ спиной к двери, в  которую  вошла  „жованна,  и  застывает  в
неподвижности.
   “ старого ѓусейна, главы  миссолунгских  пиратов,  была  длиннаЯ  седаЯ
борода и изборожденное морщинами лицо, что на первый взглЯд придавало  ему
весьма почтенный вид. Ќо чем  больше  в  него  вглЯдывались,  тем  сильнее
изумлЯло выражение грубой свирепости и тупого  упрЯмства,  запечатлевшеесЯ
на этом б