за и руки и как можно громче произнес несколько
слов;  Я  вынул  из  кармана  кошелек  с золотом и с видом полной покорности
вручил его  хозЯину.  ’от  принЯл  кошелек  в ладонь,  поднес  его к самым
глазам,  чтобы увидеть,  что  это  такое,  затем  несколько раз потыкал его
кончиком  булавки  (которую  вынул  у себЯ из рукава), но так и не понЯл его
назначениЯ. ’огда Я сделал знак, чтобы он положил руку на землю; затем, взЯв
кошелек  и  открыв  его, высыпал к нему на ладонь все золото. ’ам было шесть
испанских  золотых,  в четыре пистоли каждый, и двадцать или тридцать монет
помельче.  Џослюнив кончик мизинца, он поднЯл им сперва одну большую монету,
потом  другую; но видно было, что он осталсЯ в полном неведении, что это за
вещицы.  Ћн знаком приказал мне положить монеты обратно в кошелек и спрЯтать
кошелек  в  карман,  что  Я  в конце  концов  и  сделал после неоднократных
бесплодных предложений принЯть от менЯ кошелек в подарок.
     Њало-помалу  фермер  убедилсЯ,  что имеет дело с разумным существом. Ћн
часто заговаривал со мною, но шум его голоса отдавалсЯ у менЯ в ушах подобно
шуму  водЯной  мельницы,  хотЯ слова  произносились им достаточно внЯтно. џ
отвечал  на разных Языках как можно громче, и он часто приближал свое ухо на
два  Ярда ко мне, но все было напрасно, потому что мы совершенно не понимали
друг  друга.  Ќаконец фермер приказал слугам вернутьсЯ к своей работе, вынул
из  кармана  носовой платок, сложил его вдвое, покрыл им левую руку, которую
положил  на  землю  ладонью вверх, и сделал мне знак взойти на нее, что было
нетрудно  исполнить,  так  как его рука была толщиною не более фута. џ счел
благоразумным  повиноватьсЯ  и,  чтобы не упасть, лег на платок; длЯ большей
безопасности  фермер закутал менЯ в него, как в одеЯло, и в таком виде понес
к  себе  в  дом.  ЏридЯ  туда, он кликнул свою жену и показал менЯ ей; но та
завизжала  и  попЯтилась,  точь-в-точь как английские дамы при виде жабы или
паука. Ћднако, видЯ мое примерное поведение и полное повиновение всем знакам
ее мужа, она скоро привыкла ко мне и стала обходитьсЯ со мной очень ласково.
     Ѓыл  полдень,  и  слуга  подал обед, который состоЯл (в соответствии со
скромной  обстановкой  земледельца) только из одного большого куска говЯдины
на  блюде  около  двадцати четырех футов в диаметре. ‡а стол сел фермер, его
жена,  трое детей и старуха бабушка. ”ермер посадил менЯ около себЯ на стол,
возвышавшийсЯ  на  тридцать футов от пола. ЃоЯсь свалитьсЯ с такой высоты, Я
отодвинулсЯ  подальше  от краЯ. ”ермерша отрезала ломтик говЯдины, накрошила
хлеба  на  тарелку  и поставила ее передо мною. ‘делав ей глубокий поклон, Я
вынул  свою  вилку  и  нож  и  начал  есть,  что  доставило  им чрезвычайное
удовольствие.  •озЯйка велела служанке подать ликерную рюмочку, вместимостью
около двух галлонов, и налила в нее какого-то питьЯ. ‘ большим трудом Я взЯл
рюмку обеими руками и  самым  почтительным образом  выпил за  здоровье
хозЯйки, громко произнесЯ тост по-английски; это до такой степени рассмешило
присутствующих,  что  своим  хохотом  они  едва  не  оглушили менЯ. Ќапиток,
напоминавший слабый сидр, был довольно приЯтен на вкус. ‡атем хозЯин знаками
пригласил менЯ подойти к его тарелке. ЏроходЯ по столу, Я споткнулсЯ о корку
хлеба и шлепнулсЯ носом, но не ушибсЯ; благосклонный читатель легко поймет и
извинит  мою  неловкость,  если  примет  во  внимание, в  каком удивлении Я
пребывал  все  это  времЯ.  џ  тотчас  же поднЯлсЯ и, увидЯ, что мое падение
сильно встревожило  этих  добрых  людей,  взЯл шлЯпу (которую, как подобает
благовоспитанному  человеку,  держал  под  мышкой), помахал ею над головой и
трижды прокричал ура в знак того, что все обошлось благополучно. Ќо когда Я
подходил  к  моему хозЯину (так Я буду называть впредь фермера), то сидевший
подле  него  младший  сын, десЯтилетний шалун, схватил менЯ за ноги и поднЯл
так  высоко,  что у менЯ захватило дух. Љ счастью, отец выхватил менЯ из рук
сына  и  дал  ему  такую  оплеуху,  котораЯ, наверное, сбросила бы с лошадей
целый  эскадрон  европейской  кавалерии;  он  приказал мальчику выйти из-за
стола. Ќо,  не желаЯ оставлЯть в ребенке злобное к себе чувство и вспомнив,
как  обыкновенно  бывают  жестоки  наши дети к воробьЯм, кроликам, котЯтам и
щенкам,  Я  упал  на  колени  и,  указываЯ пальцем на мальчика, всеми силами
старалсЯ дать понЯть моему хозЯину, что прошу простить сына. Ћтец смЯгчилсЯ,
и  мальчишка  снова занЯл свое место. ’огда Я подошел к нему и поцеловал его
руку, которую хозЯин мой взЯл и нежно погладил ею менЯ.
     ‚о времЯ обеда к хозЯйке вскочила на колени ее любимаЯ кошка. џ услышал
позади себЯ  сильный  шум,  точно  десЯток чулочных вЯзальщиков работали на
станках.  Ћбернувшись, Я  увидел, что это мурлычет кошка, которую кормила и
ласкала  хозЯйка;  судЯ  по голове и лапе, она была, по-видимому, в три раза
больше нашего быка.  ‘вирепый  вид  этого животного совсем расстроил менЯ,
несмотрЯ  на  то  что  Я  находилсЯ  на  другом  конце стола, на расстоЯнии
пЯтидесЯти  футов от него, и хозЯйка крепко держала кошку, боЯсь, как бы она
не  прыгнула  и  не  схватила  менЯ своими когтЯми. Ћднако мои опасениЯ были
напрасны:  хозЯин поднес менЯ к кошке на три Ярда, и она не обратила на менЯ
ни  малейшего вниманиЯ. Њне часто приходилось слышать и во времЯ путешествий
убедитьсЯ  на  опыте,  что бежать или выказывать страх перед хищным животным
есть верный способ подвергнутьсЯ его преследованию или нападению, и потому в
данном опасном  положении  Я  решил не проЯвлЯть ни малейшего беспокойства.
ЏЯть  или  шесть раз Я бесстрашно подходил к самой морде кошки на расстоЯние
полуЯрда, и она пЯтилась назад, словно была больше испугана, чем Я. ‚о времЯ
того  же  обеда,  как  это обыкновенно бывает в деревенских домах, в комнату
вбежали три или четыре собаки, но они меньше испугали менЯ. Ћдна из них была
мастиф,  величиною  в четыре слона, другаЯ - борзаЯ, выше мастифа, но тоньше
его.
     ‚ самом  конце  обеда  вошла  кормилица с годовалым ребенком на руках,
который  немедленно  заметил  менЯ  и, согласно ораторскому искусству детей,
поднЯл такой вопль, что его, наверное, услышали бы с ‹ондонского моста, если
бы  он находилсЯ  в  —елси:  он принЯл менЯ за игрушку. •озЯйка, руководЯсь
чувством  материнской нежности, взЯла менЯ и поставила перед ребенком, и тот
тотчас же  схватил  менЯ  за талию и засунул к себе в рот мою голову, где Я
завопил таким благим матом, что ребенок в испуге выронил менЯ и Я непременно
сломал бы  себе  шею, если  бы  мать не  подставила свой передник. —тобы
успокоить младенца, кормилица стала забавлЯть его погремушкой, котораЯ имела
вид  пустого  сосуда, наполненного камнЯми, и была привЯзана канатом к поЯсу
ребенка.  Ќо  все было напрасно, так что оставалось последнее средство унЯть
его  - дать ему грудь. „олжен признатьсЯ, что никогда в жизни не испытывал Я
такого отвращениЯ,  как  при  виде этой чудовищной груди, и нет предмета, с
которым  бы  Я мог  сравнить  ее,  чтобы  дать  любопытному читателю слабое
представление  об  ее  величине,  форме и цвете. Ћна образовывала выпуклость
вышиною  в  шесть  футов,  а по окружности была не меньше шестнадцати футов.
‘осок  был  величиной  почти  в  пол  моей  головы;  его  поверхность, как и
поверхность   всей   груди,   до  того была  испещрена  пЯтнами,  прыщами и
веснушками,  что  нельзЯ было себе представить более тошнотворное зрелище. џ
наблюдал  его  совсем  вблизи, потому что  кормилица,  даваЯ грудь, села
поудобнее  как раз  около менЯ. ќто навело менЯ на некоторые размышлениЯ по
поводу нежности  и  белизны  кожи наших английских дам, которые кажутсЯ нам
такими красивыми только потому, что они одинакового роста с нами и их изъЯны
можно  видеть  не  иначе  как в лупу, Ясно показывающую, как груба, толста и
скверно окрашена самаЯ нежнаЯ и белаЯ кожа.
     Џомню,  во  времЯ моего пребываниЯ в ‹илипутии мне казалось, что нет в
мире  людей  с таким  прекрасным  цветом  лица,  каким  природа одарила эти
крошечные  созданиЯ. Љогда Я беседовал на эту тему с одним ученым лилипутом,
моим близким другом, то он сказал мне, что мое лицо производит на него более
приЯтное  впечатление  издали, когда  он  смотрит  на менЯ  с земли, чем с
близкого  расстоЯниЯ,  и  откровенно призналсЯ мне, что когда Я в первый раз
взЯл  его  на  руки и поднес к лицу, то своим видом оно ужаснуло его. Џо его
словам,   у   менЯ  на коже  можно  заметить  большие отверстиЯ,  цвет  ее
представлЯет  очень  неприЯтное  сочетание разных красок, а волосы на бороде
кажутсЯ  в десЯть раз толще щетины кабана; между тем, позволю себе заметить,
Я  ничуть  не  безобразнее большинства моих соотечественников и, несмотрЯ на
долгие путешествиЯ, загорел очень мало. ‘ другой стороны, беседуЯ со мной о
тамошних придворных дамах, ученый этот говорил мне, что у одной лицо покрыто
веснушками,  у другой слишком велик рот, у третьей большой нос; а Я ничего
этого не замечал. Љонечно, эти рассуждениЯ в достаточной мере банальны, но Я
не  мог  удержатьсЯ  от  них,  чтобы  читатель не подумал, будто великаны, к
которым  Я  попал, действительно очень безобразны. Ќапротив, Я должен отдать
им  справедливость  и  сказать, что это красиваЯ раса; и, в частности, черты
лица моего хозЯина, несмотрЯ на то что он простой фермер, казались мне очень
правильными, когда Я видел его на высоте шести - десЯти футов.
     Џосле  обеда  хозЯин  ушел  к работникам, наказав жене, насколько можно
было судить по его голосу и жестам, обращатьсЯ со мной позаботливее. џ очень
устал  и  хотел  спать;  заметЯ это, хозЯйка положила менЯ на свою постель и
укрыла чистым белым  носовым платком, который, однако, был больше и толще
паруса военного кораблЯ.
     џ проспал  около двух часов, и мне снилось, что Я дома в кругу семьи.
ќто  еще усилило мою печаль, когда Я проснулсЯ и увидел, что нахожусь один в
обширной  комнате,  шириною  в двести или  триста  футов,  а вышиною более
двухсот,  и лежу на кровати в двадцать Ярдов ширины. ЊоЯ хозЯйка отправилась
по  делам  и  заперла  менЯ  одного. Љровать возвышалась над полом на восемь
Ярдов; между тем некоторые естественные потребности побуждали менЯ сойти на
землю. Џозвать на помощь Я не решалсЯ, да это было и бесполезно, потому что
мой слабый голос не мог быть услышан на громадном расстоЯнии, отделЯвшем мою
комнату   от   кухни, где  находилась  семьЯ.  Љогда Я  пребывал  в этом
затруднительном положении, две крысы взобрались по пологу на постель и стали
бегать, обнюхиваЯ ее, взад и вперед. Ћдна подбежала к самому моему лицу; Я в
ужасе  вскочил и  вынул  длЯ  защиты  тесак.  ќти  гнусные  животные  имели
дерзость атаковать менЯ с обеих сторон, и одна крыса даже уперлась передними
лапами в мой воротник; к счастью, мне удалось распороть ей брюхо, прежде чем
она  успела  причинить мне  какой-нибудь  вред.  Ћна  упала к моим ногам, а
другаЯ, видЯ печальную участь товарки, обратилась в бегство, получив в спину
рану,  которою Я успел угостить ее, так что и она оставила за собою кровавый
след.  Џосле  этого  подвига  Я стал прохаживатьсЯ взад и вперед по кровати,
чтобы  перевести  дух  и  прийти  в себЯ. Љрысы эти были величиной с большую
дворнЯгу,  но  отличались  гораздо  большим проворством и лютостью, так что,
если  бы, ложась спать, Я снЯл свой тесак, они непременно растерзали бы менЯ
на куски и сожрали. џ измерил хвост мертвой крысы и нашел, что он равен двум
Ярдам  без  одного  дюйма. Ћднако у менЯ недостало присутствиЯ духа сбросить
крысу  с  постели,  где  кровь все  еще шла из нее; заметив в ней некоторые
признаки жизни, Я сильным ударом разрубил ей шею и доконал ее.
     ‚скоре  после  этого  в  комнату  вошла  хозЯйка. “видЯ, что  Я весь
окровавлен,  она поспешно бросилась ко мне и взЯла менЯ на руки. џ указал на
убитую крысу, улыбкой и другими знаками даваЯ ей понЯть, что сам Я не ранен,
чему  она  сильно  обрадовалась.  Џозвав служанку, она велела ей взЯть крысу
щипцами  и выбросить за окно, а сама поставила менЯ на стол; тогда Я показал
ей  окровавленный  тесак,  вытер  его  полой  кафтана и вложил в ножны. Ќо Я
чувствовал  настоЯтельную  потребность сделать то, чего никто не мог сделать
вместо менЯ,  и  поэтому  всЯчески  старалсЯ  дать понЯть хозЯйке, что хочу
спуститьсЯ  на пол.  Љогда  это  желание  было  исполнено, стыд помешал мне
изъЯснитьсЯ  более  наглЯдно,  и  Я ограничилсЯ тем, что указываЯ пальцем на
дверь, поклонилсЯ  несколько  раз.  ‘ большим трудом добраЯ женщина понЯла
наконец,  в чем дело; взЯв менЯ в руку, она отнесла в сад и там поставила на
землю. ЋтойдЯ Ярдов на двести, Я сделал знак, чтобы она не смотрела на менЯ,
спрЯталсЯ между двумЯ листками щавелЯ и совершил свои нужды.
     Ќадеюсь,  благосклонный читатель извинит менЯ за то, что Я останавливаю
его  внимание  на такого рода подробностЯх; однако, сколь ни незначительными
могут  показатьсЯ  они умам  пошлым  и  низменным, они, несомненно, помогут
философу  обогатитьсЯ  новыми мыслЯми и применить их на благо общественное и
личное,  попечение о коем ЯвлЯлось моей единственной целью при опубликовании
описаниЯ  как  настоЯщего,  так  и  других  моих  путешествий; больше всего
заботилсЯ   Я в   них  о  правде,  ни  сколько  не  стараЯсь блеснуть  ни
образованностью,  ни  слогом.  ‚се,  что  случилось  со  мной во времЯ этого
путешествиЯ,  произвело такое глубокое впечатление на мой ум и так отчетливо
удержалось в моей памЯти, что, поверЯЯ эти событиЯ бумаге, Я не мог опустить
ни  одного  существенного  обстоЯтельства. ’ем не менее, после внимательного
просмотра   своей  рукописи,  Я  вычеркнул  много  мелочей,  содержавшихсЯ в
первоначальной редакции, из боЯзни показатьсЯ скучным и мелочным, в чем так
часто, может быть не без основаниЯ, обвинЯют путешественников.


        ѓ‹Ђ‚Ђ II

     Џортрет  дочери  фермера. Ђвтора отвозЯт  в соседний город, а потом в
столицу. Џодробности его путешествиЯ

     ЊоЯ   хозЯйка  имела  девЯтилетнюю  дочь, очень  развитую  длЯ  своего
возраста, искусно владевшую иголкой и отлично одевавшую свою куклу. ‚месте с
матерью  она  смастерила  мне на ночь постель в колыбельке куклы; колыбелька
эта  была  положена  в небольшой  Ящик  из  комода,  а  Ящик  поставлен  на
подвешенную  к потолку  полку,  чтобы уберечь менЯ от крыс. ’акова была моЯ
постель  все  времЯ,  пока  Я  жил  с этими людьми, но она становилась более
удобной по мере того, как Я, начав усваивать их Язык, мог объЯснЯть, что мне
нужно. „евочка  была  настолько  сметлива,  что,  увидЯ  раз или два, как Я
раздеваюсь,  могла  и  сама  одевать  и  раздевать  менЯ,  но  Я  никогда не
злоупотреблЯл ее услугами и предпочитал, чтобы она позволЯла мне делать то и
другое самому.  Ћна сшила мне семь рубашек и другое белье из самого тонкого
полотна,  какое только можно было достать, но, говорЯ без преувеличениЯ, это
полотно  было  гораздо толще  нашей  дерюги; она  постоЯнно собственноручно
стирала его длЯ менЯ. Ћна была также моей учительницей и обучила менЯ своему
Языку: когда  Я пальцем указывал на какой-нибудь предмет, она называла его,
так  что  через  несколько дней Я мог попросить все, что мне было нужно. Ћна
отличалась  прекрасным характером  и  была длЯ своих лет небольшого роста -
всего около сорока футов. Ћна дала мне имЯ ѓрильдриг, которое утвердилось за
мной  сперва  в  семье, а потом и во всем королевстве. ќто слово означает то
же,  что  латинское  "homunculus",  итальЯнское "homynceletino" и английское
"mannikin".  џ был обЯзан главным образом ей сохранением своей жизни в этой
стране.  Њы  никогда  не  разлучались  во  все времЯ моего пребываниЯ там. џ
называл  ее  моей  ѓлюмдальклич,  то  есть  нЯнюшкой,  и заслужил бы упрек в
глубокой  неблагодарности,  если  бы не упомЯнул здесь о заботах и теплой ко
мне  привЯзанности  ѓлюмдальклич;  мне от  души хотелось бы отплатить ей по
заслугам,  вместо  того чтобы стать невольным, но пагубным орудием постигшей
ее немилости, как Я имею большие основаниЯ опасатьсЯ.
     ‚скоре   после   моего   прибытиЯ  между  соседЯми   хозЯина   начали
распространЯтьсЯ  слухи,  что  он  нашел в поле странного зверька, величиной
почти  со  сплекнока,  но  по  виду  своему совершенно похожего на человека;
говорили,  что этот  зверек  подражает  всем действиЯм человека, что он как
будто даже   говорит на  каком-то  собственном  наречии  и  уже  выучилсЯ
произносить  несколько слов на их Языке; что он ходит, держась прЯмо на двух
ногах, что  он  ручной,  покорный,  идет  на  зов  и  делает  все,  что ему
приказывают;  что  строение его очень нежное, а лицо белее, чем у дворЯнской
трехлетней  девочки.  „ругой  фермер, близкий сосед и большой приЯтель моего
хозЯина,  пришел к нему разведать, насколько справедливы все эти слухи. ЊенЯ
немедленно вынесли и поставили на стол, где Я по команде расхаживал, вынимал
из  ножен  мой тесак  и  вкладывал  его обратно, делал реверанс гостю моего
хозЯина,  спрашивал  на  его  Языке,  как  он поживает, говорил, что рад его
видеть,  -  словом,  в точности исполнЯл все, чему научила менЯ моЯ нЯнюшка.
—тобы  лучше рассмотреть менЯ, фермер этот, человек старый и слабый глазами,
надел  очки;  взглЯнув на него, Я не мог удержатьсЯ от смеха, ибо глаза его
казались  похожими  на полную луну, когда она светит в комнату в два окошка.
„омашние,  понЯв  причину  моей  веселости,  стали тоже смеЯтьсЯ, и старикан
оказалсЯ  настолько  глуп,  что  рассердилсЯ  и  счел себЯ обиженным. Ћн был
известен  как  большой скрЯга,  и  на мое несчастье эта репутациЯ оказалась
вполне заслуженной,  потому что он тут же дал моему хозЯину проклЯтый совет
показывать менЯ как диковину на Ярмарке в ближайшем городе, до которого было
от  нашего дома полчаса езды, то есть около двадцати двух миль. џ догадалсЯ,
что   затеваетсЯ   какое-то   дурное   дело,   когда   старик начал  долго
перешептыватьсЯ  с  хозЯином,  указываЯ  по  временам на менЯ; от страха мне
показалось  даже,  что Я уловил и понЯл несколько слов. Ќа другой день утром
моЯ  нЯнюшка  ѓлюмдальклич рассказала мне, в чем дело, искусно выведав все у
матери.  Џрижав  менЯ к груди, беднаЯ девочка заплакала от стыда и горЯ. Ћна
боЯлась,  как бы мне не вышло какого-нибудь худа от этих грубых, неотесанных
людей, которые,  берЯ менЯ  на руки, могли задушить менЯ или причинить мне
увечье. ‘ другой стороны, знаЯ мою природную скромность и чувствительность в
делах  чести,  она  предвидела, в каком Я буду негодовании, если менЯ станут
показывать  за деньги на  потеху  толпы.  Ћна  сказала, что ее папа и мама
обещали подарить ей ѓрильдрига, но она видит теперь, что они хотЯт поступить
с  ней так  же,  как  в прошлом году, когда подарили Ягненка: как только он
откормилсЯ,  его продали мЯснику. Џризнаюсь откровенно, Я был меньше огорчен
этими известиЯми, чем моЯ нЯнюшка. џ твердо надеЯлсЯ - и эта надежда никогда
менЯ  не покидала, - что в один прекрасный день Я верну себе свободу; что же
касаетсЯ  позора  быть выставленным напоказ как чудище, то Я чувствовал себЯ
совершенно  чужим  в  этой  стране  и полагал, что в моем несчастье никто не
вправе будет  упрекнуть  менЯ, если мне случитсЯ возвратитьсЯ в Ђнглию, так
как  даже сам король ‚еликобритании, оказавшись на моем месте, принужден был
бы подвергнутьсЯ такому же унижению.
     Џослушавшись  совета своего друга, мой хозЯин в ближайший базарный день
повез  менЯ  в Ящике  в  соседний город, взЯв с собой и маленькую дочь, мою
нЯнюшку,  которую  он  посадил на седло позади себЯ. џщик был закрыт со всех
сторон;  в нем была только небольшаЯ дверца, чтобы Я мог входить и выходить,
и несколько отверстий длЯ доступа воздуха. „евочка была настолько заботлива,
что положила в Ящик стеганое одеЯло с кроватки своей куклы, на которое Я мог
лечь.  ‚се  же эта поездка страшно растрЯсла и утомила менЯ, несмотрЯ на то
что  она  продолжалась всего  полчаса.  ‹ошадь каждым своим шагом покрывала
около  сорока футов и бежала такой крупной рысью, что ее движениЯ напоминали
мне движениЯ кораблЯ во времЯ бури, который то поднимаетсЯ волной в гору, то
низвергаетсЯ  в бездну, с той только разницей, что они совершались с большей
скоростью. ‘деланный нами путь приблизительно равнЯлсЯ пути между ‹ондоном и
‘ент-Ћлбансом[58].   •озЯин   сошел   с   конЯ  у   гостиницы,  где  обычно
останавливалсЯ.  Џосовещавшись с  содержателем гостиницы и сделав некоторые
приготовлениЯ, он  нанЯл  грультруда, то  есть глашатаЯ, чтобы объЯвить по
городу о  необыкновенном существе, которое будут показывать в гостинице под
вывескою  "‡еленого  Ћрла"; существо это не больше сплекнока (местного очень
изЯщного  зверька  шести  футов  длины),  всей своей  внешностью  похоже на
человека,  умеет  произносить  несколько  слов и проделывает разные забавные
штуки.
     ЊенЯ  поставили  на  стол в самой большой комнате гостиницы, величиной,
вероЯтно,  в  триста  квадратных футов. ЊоЯ нЯнюшка стоЯла на табурете возле
самого стола, чтобы  охранЯть  менЯ  и  указывать, что Я должен делать. ‚о
избежание толкотни хозЯин впускал в комнату не более тридцати человек сразу.
Џо команде девочки Я ходил взад и вперед по столу; она задавала мне вопросы,
которые  были  мне  понЯтны,  и  Я  громко  отвечал  на них. Ќесколько раз Я
обращалсЯ  к  присутствующим, то свидетельствуЯ им свое почтение, то выражаЯ
желание  снова их видеть у себЯ, то произносЯ еще и другие фразы, которые Я
выучил.  џ  брал наперсток, наполненный вином, который ѓлюмдальклич дала мне
вместо рюмки, и  выпивал за здоровье публики. џ вынимал тесак и размахивал
им,  как  показывают  учителЯ  фехтованиЯ  в  Ђнглии.  ЊоЯ  нЯнюшка дала мне
соломинку,  и  Я  проделывал  ею  упражнениЯ,  как  пикой, искусству владеть
которой менЯ обучали в юности. ‚ этот день было двенадцать перемен зрителей,
и  каждый  раз мне  приходилось  сызнова повторЯть те же штуки, так что они
страшно   надоели  мне и  утомили  до полусмерти.  ‚идевшие  представление
передавали  обо  мне  такие чудеса, что народ буквально ломилсЯ в гостиницу.
ЋберегаЯ  свои интересы,  мой хозЯин не  позволЯл  никому,  кроме дочери,
прикасатьсЯ  ко  мне,  и длЯ предупреждениЯ опасности скамьи были отставлены
далеко от  стола.  ЌесмотрЯ на это, какой-то школьник запустил мне в голову
орех  с такой силой, что, не промахнись он, орех этот, наверное, раскроил бы
мне  череп,  так  как величиной он был с нашу тыкву. Љ моему удовлетворению,
озорника поколотили и выгнали вон из залы.
     Њой  хозЯин  объЯвил  по  городу, что  снова  будет  показывать менЯ в
ближайший  базарный  день.  ’ем временем он изготовил длЯ менЯ более удобную
повозку,   в   которой Я  очень  нуждалсЯ,  так  как  первое  путешествие и
непрерывное  восьмичасовое представление до того изнурили менЯ, что Я насилу
стоЯл  на ногах и едва мог выговорить слово. Њне понадобилось целых три днЯ,
чтобы прийти в себЯ и восстановить свои силы, тем более что и дома Я не знал
покоЯ, так как все соседние дворЯне, на сто миль в окружности, наслышавшись
обо  мне,  приезжали  к  хозЯину  посмотреть на диковину. Љаждый день у менЯ
бывало не менее тридцати человек с женами и детьми (так как страна эта густо
населена);  и  мой  хозЯин,  показываЯ менЯ  дома, всегда требовал плату за
полную залу, хотЯ бы в ней находилось только одно семейство. ’аким образом,
в  течение  некоторого времени  Я  почти  не  имел отдыха (кроме среды - их
воскресеньЯ), несмотрЯ на то, что менЯ не возили в город.
     ‚идЯ,  что Я могу принести ему большие барыши, хозЯин решил объехать со
мною  все  крупные  города  королевства.  ‘обрав все необходимое длЯ долгого
путешествиЯ  и сделав распорЯжениЯ по хозЯйству, он простилсЯ с женой, и 17
августа  1705  года,  то  есть через  два  месЯца  после моего прибытиЯ, мы
отправились  в столицу,  расположенную почти в центре этого государства, на
расстоЯнии  трех тысЯч миль от нашего дома. •озЯин поместил позади себЯ свою
дочь  ѓлюмдальклич.  Ћна  держала  менЯ на коленЯх в Ящике, привЯзанном к ее
талии. „евочка обила стенки Ящика самой мЯгкой материей, какую только можно
было  найти,  а пол устлала войлоком, поставила мне кроватку куклы, снабдила
менЯ  бельем и всем необходимым и вообще постаралась устроить менЯ как можно
удобнее. Ќас сопровождал один работник, ехавший за нами с багажом.
     Њой хозЯин собиралсЯ показывать менЯ во всех городах, лежавших на нашем
пути;  кроме  того,  он  удалЯлсЯ  иногда  на пЯтьдесЯт и даже на сто миль в
сторону от дороги, в какую-нибудь деревню или к какому-нибудь знатному лицу,
если  рассчитывал  заработать  деньги. Њы делали в день не больше ста сорока
или  ста  шестидесЯти  миль,  потому  что  ѓлюмдальклич,  заботЯсь  обо мне,
жаловалась,  что  она  устает  от верховой езды. Џо моему желанию, она часто
вынимала  менЯ из  Ящика,  чтобы  дать  подышать свежим воздухом и показать
окрестности, но всегда крепко держала менЯ за помочи. Њы переправились через
пЯть  или  шесть  рек, в несколько раз шире и глубже Ќила и ѓанга, и едва ли
нам  встретилсЯ  хоть  один  такой маленький ручеек, как ’емза у ‹ондонского
моста. Њы  были  в  пути  десЯть  недель,  и  в  течение этого времени менЯ
показывали  в  восемнадцати  больших городах, не считаЯ множества деревень и
частных домов.
     „вадцать  пЯтого  октЯбрЯ мы прибыли в столицу, называемую на тамошнем
Языке  ‹орбрульгруд,  или  "ѓордость  ‚селенной".  Њой хозЯин остановилсЯ на
главной  улице,  недалеко  от королевского дворца, и выпустил афиши с точным
описанием  моей  особы и  моих  дарований. Ћн нанЯл большую залу, шириною в
триста или  четыреста футов, и  поставил  в ней стол футов шестидесЯти в
диаметре,  на  котором Я  должен был проделывать свои упражнениЯ; стол этот
обнесен  был  решеткой вышиной в три фута и на таком же расстоЯнии от краев,
чтобы  предохранить  менЯ  от падений. Љ общему удовлетворению и восхищению,
менЯ  показывали  по  десЯти  раз  в день. ‚ это времЯ Я уже довольно сносно
говорил  на  местном Языке и превосходно понимал все задаваемые мне вопросы.
Њало  того,  Я выучил азбуку и мог читать нетрудные фразы, чем Я обЯзан моей
ѓлюмдальклич,  котораЯ занималась  со мной  дома, а также в часы досуга во
времЯ  путешествиЯ.  Џри ней была в кармане книжечка немного побольше атласа
‘ансона[59], заключавшаЯ в себе краткий катехизис длЯ девочек. Џо этой книге
она выучила менЯ азбуке и чтению.


        ѓ‹Ђ‚Ђ III

     Ђвтора требуют ко двору. Љоролева покупает его у фермера и представлЯет
королю.  Ђвтор вступает  в  диспут  с великими учеными его величества. …му
устраивают помещение во дворце. Ћн в большой милости у королевы. Ћн защищает
честь своей родины. …го ссоры с карликом королевы

     Ќепрерывные  ежедневные упражнениЯ, продолжавшиесЯ в течение нескольких
недель,  сильно  подорвали  мое  здоровье. —ем более Я доставлЯл выгод моему
хозЯину, тем ненасытнее он становилсЯ. џ совсем потерЯл аппетит и стал похож
на  скелет.  ‡аметЯ  это,  фермер  пришел  к заключению, что Я скоро умру, и
потому решил  извлечь из  менЯ все, что только возможно. Љогда он пришел к
такому  выводу,   к  нему  ЯвилсЯ  слардрал,  или  королевский  адъютант, с
требованием  немедленно  доставить менЯ во дворец длЯ развлечениЯ королевы и
придворных  дам.  Ќекоторые  из  последних  менЯ  уже  видели  и  распустили
необыкновенные  слухи  о   моей   красоте,   хороших  манерах  и  большой
сообразительности.  …е величество  и  ее свита пришли от менЯ в неописуемый
восторг.  џ  упал  на  колени  и  попросил  позволениЯ поцеловать  ногу  ее
величества, но королева милостиво протЯнула мне мизинец (после того как менЯ
поставили  на  стол),  который Я обнЯл обеими руками и с глубоким почтением
поднес к  губам.  Ћна задала мне несколько общих вопросов относительно моей
родины и  путешествий,  на  которые  Я  ответил  как  только  мог  короче и
отчетливее.  ‡атем  она  спросила,  буду  ли Я доволен, если менЯ оставЯт во
дворце.  џ  низко  поклонилсЯ  королеве  и скромно ответил, что Я раб своего
хозЯина,  но  что  если  бы Я был свободен распорЯжатьсЯ своей судьбой, то с
радостью  посвЯтил  бы свою  жизнь  служению  ее величеству. ’огда королева
спросила  моего  хозЯина,  согласен  ли он продать менЯ за хорошую цену. ’ак
как  мой  хозЯин  боЯлсЯ,  что Я  не проживу и месЯца, то очень обрадовалсЯ
случаю отделатьсЯ от менЯ и запросил тысЯчу золотых, которые тут же ему были
отсчитаны.  Љаждый  из этих  золотых  равнЯлсЯ восьмистам мойдорам, но если
принЯть во внимание соотношение между всеми предметами этой страны и …вропы,
а  также  высокую  цену золота там, то эта сумма едва окажетсЯ равной тысЯче
английских   гиней[60].  ’огда Я  сказал  королеве, что  теперь, сделавшись
преданнейшим  вассалом ее  величества, Я осмеливаюсь просить милости, чтобы
ѓлюмдальклич, котораЯ всегда проЯвлЯла столько заботливости и доброты ко мне
и умела так хорошо за мной ухаживать, была принЯта на службу ее величества и
по-прежнему   оставалась   моей   нЯнюшкой  и  учительницей.  …е  величество
согласилась  исполнить мою просьбу и легко получила согласие фермера, очень
довольного  тем, что его дочь была устроена при дворе, что же касаетсЯ самой
ѓлюмдальклич,  то  беднаЯ  девочка  не могла скрыть свою радость. Њой бывший
хозЯин удалилсЯ,  пожелав мне всЯкого добра и сказав, что оставлЯет менЯ на
прекрасной  службе.  џ не  ответил ему ни слова и ограничилсЯ только легким
поклоном.
     Љоролева  заметила  мою холодность и, когда фермер оставил апартаменты,
спросила о причине ее. џ взЯл на себЯ смелость ответить ее величеству, что Я
обЯзан этому человеку только тем, что мне, бедному, безобидному созданию, не
размозжили  голову,  когда  случайно  нашли  на  его  поле; что Я с избытком
вознаградил  фермера  за  это  одолжение  теми деньгами, которые он выручил,
показав  менЯ  едва  ли  не  половине королевства, и которые получил сейчас,
продав менЯ;  что,  находЯсь  у него, Я влачил самое тЯжелое существование,
которое  едва  ли вынесло бы животное, сильнейшее менЯ в десЯть раз; что мое
здоровье  очень  подорвано непрерывной повинностью забавлЯть зевак с утра до
ночи  и что если бы фермер не считал мою жизнь в опасности, то ее величество
не  приобрела  бы  менЯ  за такую дешевую цену. Ќо так как теперь мне нечего
страшитьсЯ дурного обращениЯ под покровительством столь великой и милостивой
государыни,  украшениЯ природы,  любви  вселенной,  услады своих подданных,
феникса   творениЯ,  то  Я  надеюсь,  что  опасениЯ  моего  бывшего  хозЯина
окажутсЯ  неосновательны,  потому что Я уже чувствую восстановление душевных
сил под влиЯнием августейшего присутствиЯ ее величества[61].
     ’акова  была в общих чертах моЯ речь, произнесеннаЯ очень нескладно и с
большими  запинками.  ЏоследнЯЯ  часть этой речи была составлена в принЯтом
здесь  стиле,  с  которым  познакомила менЯ ѓлюмдальклич, научив нескольким
фразам по дороге во дворец. Љоролева, отнесЯсь весьма снисходительно к моему
недостаточному знанию Языка, была поражена тем, что нашла в таком маленьком
создании  столько  ума и здравого смысла. Ћна взЯла менЯ в руку и понесла к
королю,  находившемусЯ тогда  в  своем  кабинете.  …го величество, государь
важный и  суровый, не рассмотрев менЯ хорошенько с первого взглЯда, холодно
спросил  королеву,  с каких это пор она пристрастилась к сплекнокам; ибо он,
по-видимому,  принЯл  менЯ  за это животное, когда Я лежал ничком на правой
руке  ее  величества.  Ќо  государынЯ, отличавшаЯсЯ  тонким  умом и веселым
характером, бережно поставила менЯ на письменный стол и приказала рассказать
его  величеству  о  моих  приключениЯх,  что  Я  и сделал в немногих словах.
ѓлюмдальклич,  стоЯвшаЯ  у  дверей  кабинета, - она ни на минуту не упускала
менЯ  из  виду,  -  получив позволение войти, подтвердила все случившеесЯ со
мной со времени моего поЯвлениЯ в доме ее отца.
     •отЯ  король  был ученейшим  человеком  во  всем государстве и получил
отличное   философское  и   особенно  математическое  образование,  однако,
рассмотрев  внимательно  мою  внешность и видЯ, что Я хожу прЯмо, он сначала
принЯл менЯ за заводную фигурку с часовым механизмом, сделанную каким-нибудь
изобретательным  мастером  (нужно  заметить, что искусство строить механизмы
доведено здесь до величайшего совершенства). Ќо когда он услышал мой голос и
нашел, что  речь  у  менЯ  складнаЯ  и  разумнаЯ,  то не мог скрыть своего
удивлениЯ.  Ћн не  поверил  ни  одному слову из моего рассказа о том, как Я
прибыл  в  его  королевство,  и  подумал,  что  всЯ  эта  историЯ  выдумана
ѓлюмдальклич  и  ее отцом, которые заставили менЯ заучить ее, чтобы выгоднее
менЯ  продать. ‚виду  этого  он  задал  мне рЯд других вопросов, на которые
получил   разумные   ответы,   не  содержавшие никаких  недостатков,  кроме
иностранного акцента,    несовершенного   знаниЯ   Языка   и   нескольких
простонародных выражений, заимствованных мною в семье фермера и недопустимых
в лощеной придворной речи.
     …го  величество  велел  пригласить трех больших ученых, отбывавших в то
времЯ недельное дежурство во дворце, согласно обычаЯм этого государства. ќти
господа   после   продолжительного   весьма  тщательного  исследованиЯ моей
внешности  пришли  к  различным  заключениЯм  относительно  менЯ.  ‚се трое,
однако,  согласились,  что  Я  не  мог быть  произведен  на  свет  согласно
нормальным   законам   природы,   потому   что  не   наделен способностью
самосохранениЯ, поскольку не обладаю ни быстротой ног, ни умением взбиратьсЯ
на  деревьЯ  или  рыть норы  в  земле. Ћбследовав внимательно мои зубы, они
признали,  что Я  животное  плотоЯдное; но так как большинство четвероногих
сильнее  менЯ, а полеваЯ мышь и некоторые другие отличаютсЯ гораздо большим
проворством,  то  они  не  могли  понЯть, каким образом Я добываю себе пищу,
разве  только  питаюсь улитками и разными насекомыми, каковое предположение
было, однако, при помощи многих ученых аргументов, признано несостоЯтельным.
Ћдин из этих виртуозов склонЯлсЯ к мысли, что Я ЯвлЯюсь только эмбрионом или
недоноском.  Ќо это мнение было отвергнуто двумЯ другими, которые указали на
то,  что мои члены развиты в совершенстве и закончены и что Я живу уже много
лет,  о  чем  красноречиво  свидетельствует  моЯ борода, волоски которой они
отчетливо  видели в лупу. Ћни не допускали также, чтобы Я был карлик, потому
что  мой  крошечный  рост  был вне  всЯкого сравнениЯ; и, например, любимый
карлик королевы,  самый маленький человек во всем государстве, был ростом в
тридцать  футов.  Џосле долгих дебатов они пришли к единодушному заключению,
что  Я не  что  иное, как  "рельплюм сколькатс", что в буквальном переводе
означает  "lusus  naturae'  ("игра  природы")  -  определение как раз в духе
современной    европейской   философии,   профессора   которой,   относЯсь с
презрением  к  ссылке на "скрытые причины", при помощи которых последователи
ЂристотелЯ  тщетно  стараютсЯ  замаскировать  свое  невежество, изобрели это
удивительное  разрешение всех трудностей, свидетельствующее о необыкновенном
прогрессе человеческого знаниЯ[62].
     Џосле  этого  заключительного  решениЯ  Я попросил  позволениЯ сказать
несколько слов. Ћбратившись к королю, Я уверил его величество, что прибыл из
страны, населенной миллионами существ обоего пола одинакового со мной роста,
где  все  животные, деревьЯ, дома имеют соответственно уменьшенные размеры и
где,  вследствие  этого,  Я  так же способен защищатьсЯ и добывать пищу, как
делает это  здесь  каждый  подданный  его величества, так что все аргументы
господ ученых несостоЯтельны.  Ќа  это  они  ответили  лишь  презрительной
улыбкой,  заЯвив,  что фермер давал  мне прекрасные уроки. Љороль, человек
гораздо  более смышленый,  чем  эти  ученые  мужи,  отпустил их и послал за
фермером,  который,  к счастью,  еще не уехал из города. ђасспросив фермера
сперва наедине,  а  потом  устроив  ему очную ставку со мной и дочерью, его
величество  стал  склонЯтьсЯ  к  мысли,  что  все рассказанное нами близко к
истине. Ћн выразил желание, чтобы королева окружила менЯ особыми заботами, и
изъЯвил  согласие  оставить  при  мне  ѓлюмдальклич, потому что заметил нашу
большую  привЯзанность друг к другу. „лЯ девочки было отведено помещение при
дворе;  ей   назначили   гувернантку,  котораЯ  должна  была занЯтьсЯ  ее
воспитанием,  горничную,  чтобы  одевать  ее, и еще двух служанок длЯ других
услуг; но попечение обо мне было возложено всецело на ѓлюмдальклич. Љоролева
приказала своему придворному столЯру смастерить Ящик, который мог бы служить
мне  спальней, по образцу, одобренному мной и ѓлюмдальклич. ќтот столЯр был
замечательный  мастер: в три недели он соорудил по моим указаниЯм деревЯнную
комнату  в  шестнадцать  футов длины  и ширины и двенадцать футов высоты, с
опускающимисЯ  окнами, дверью и двумЯ шкафами, как обыкновенно устраиваютсЯ
спальни  в  ‹ондоне.  „оска,  из  которой  был сделан потолок, поднималась и
опускалась на петлЯх, чтобы можно было ставить в спальне кровать, отделанную
обойщиком  ее  величества.  ѓлюмдальклич каждый день выносила эту кровать на
воздух,  собственноручно  убирала  ее  и  вечером снова ставила ее на место,
опустив  надо  мною потолок. „ругой мастер, известный искусным изготовлением
мелких безделушек,  сделал  длЯ  менЯ из  какого-то  особенного материала,
похожего  на  слоновую кость, два  кресла с подлокотниками и спинками, два
стола  и комод длЯ моих вещей. ‚се стены комнаты, а также потолок и пол были
обиты  войлоком длЯ предупреждениЯ несчастных случайностей от неосторожности
носильщиков,  а  также длЯ  того,  чтобы  ослабить  трЯску  во времЯ езды в
экипаже.  џ  попросил  сделать в двери замок, чтобы оградить мою комнату от
крыс  и мышей. Џосле нескольких проб слесарь сделал наконец самый маленький,
какой  когда-либо  был видан здесь, но мне случилось видеть больший у ворот
одного барского  дома в Ђнглии. Љлюч Я всегда носил в кармане, боЯсь, чтобы
ѓлюмдальклич не потерЯла его. Љоролева приказала также сделать мне костюм из
самой  тонкой  шелковой  материи, какую только можно было найти; эта материЯ
оказалась  все же толще английских одеЯл и очень беспокоила менЯ, пока Я не
привык к  ней.  Љостюм  был  сшит  по местной  моде, напоминавшей  частью
персидскую, частью китайскую, и был очень скромен и приличен.
     Љоролева так полюбила мое общество, что никогда не обедала без менЯ. Ќа
стол,  за  которым сидела ее величество, ставили мой столик и стул, возле ее
левого локтЯ. ѓлюмдальклич стоЯла около менЯ на табурете; она присматривала
и  прибирала  за  мной.  “  менЯ был полный серебрЯный сервиз, состоЯвший из
блюд,  тарелок и другой посуды; по сравнению с посудой королевы он имел вид
детских  кукольных  сервизов,  которые мне  случалось видеть в лондонских
игрушечных  лавках.  ЊоЯ  нЯнюшка  носила этот сервиз в кармане в серебрЯном
Ящике; за  обедом  она  ставила что было нужно на моем столе, а после обеда
сама  все мыла и чистила. Љроме королевы, за ее столом обедали только две ее
дочери принцессы; старшей было шестнадцать лет, а младшей тринадцать и один
месЯц. …е  величество имела обыкновение собственноручно класть мне на блюдо
кусок  говЯдины,  который  Я  резал  сам;  наблюдать  за  моей едой и моими
крошечными  порциЯми  доставлЯло  ей  большое удовольствие. ‘ама же королева
(несмотрЯ  на  свой  нежный  желудок) брала в рот сразу такой кусок, который
насытил  бы дюжину английских фермеров, так что в течение некоторого времени
Я  не  мог  без  отвращениЯ  смотреть на это зрелище. Ћна грызла и съедала с
костЯми  крылышко  жаворонка,  хотЯ оно было в десЯть раз больше крыла нашей
индейки, и откусывала кусок хлеба величиной в две наши ковриги по двенадцати
пенни. ‚ один прием выпивала она золотой кубок вместимостью в нашу бочку. …е
столовые  ножи были  в  два  раза  больше  нашей косы, если ее выпрЯмить на
рукоЯтке.  ‘оответственного  размера  были также ложки и вилки. џ вспоминаю,
что раз ѓлюмдальклич понесла менЯ в столовую показать лежавшие вместе десЯть
или  двенадцать  этих  огромных ножей и вилок: мне кажетсЯ, что Я никогда не
видел более страшного зрелища.
     Љаждую  среду (котораЯ, как Я уже сказал, была их воскресеньем) король,
королева  и  их  дети  обыкновенно  обедали  вместе в покоЯх его величества,
большим  фаворитом  которого  Я  теперь сделалсЯ. Ќа таких обедах мой стул и
стол  ставили по левую руку его величества, перед одной из солонок. ѓосударь
этот  с  удовольствием беседовал со мной, расспрашиваЯ о европейских нравах,
религии, законах, управлении и науке, и Я давал ему обо всем самый подробный
отчет. “м  королЯ  отличалсЯ  большой Ясностью, а суждениЯ точностью, и он
высказал весьма мудрые заключениЯ и наблюдениЯ по поводу рассказанного мной.
Ќо,  признаюсь, когда Я слишком распространилсЯ о моем любезном отечестве, о
нашей торговле,  войнах  на  суше  и на  море,  о  религиозном  расколе и
политических партиЯх, король не выдержал, - видно было, что в нем заговорили
предрассудки  воспитаниЯ,  -  взЯл  менЯ  в  правую  руку и, ласкаЯ левой, с
громким  хохотом  спросил, кто же Я: виг или тори? ‡атем, обратЯсь к первому
министру,  который  стоЯл  тут же  с  белым  жезлом,  длиною  в  грот-мачту
английского кораблЯ "–арственный Њонарх", заметил, как ничтожно человеческое
величие,  если такие крохотные насекомые, как Я, могут его перенимать. Љроме
того,  сказал  он,  Я  держу  пари,  что у этих созданий существуют титулы и
ордена;  они мастерЯт гнездышки и нор