ь и царапать их, потом затосковал, не хотел ни есть, ни
спать, ни работать, пока хозЯин не приказал слуге потихоньку положить камни
на  прежнее  место;  обнаружив свои  драгоценности, еху сразу же оживилсЯ и
повеселел, но заботливо спрЯтал сокровище в более укромное место и с тех пор
всегда был скотиной покорной и работЯщей.
     •озЯин  утверждал также, -  да  Я  и сам это наблюдал, - что наиболее
ожесточенные  сражениЯ между еху происходЯт чаще всего на полЯх, изобилующих
блестЯщими  камнЯми,  потому что полЯ эти подвергаютсЯ постоЯнным нашествиЯм
окрестных еху.
     Љогда два еху, продолжал хозЯин, находЯт в поле такой камень и вступают
в  борьбу за обладание им, то сплошь и рЯдом он достаетсЯ третьему, который,
пользуЯсь  случаем,  схватывает  и  уносит  его.  Њой  хозЯин усматривал тут
некоторое  сходство  с нашими тЯжбами;  щадЯ наше  доброе  имЯ, Я не стал
разубеждать   его,   ибо   упомЯнутое им  разрешение спора  было  гораздо
справедливее  многих  наших  судебных  постановлений.  ‚  самом  деле, здесь
тЯжущиесЯ  не  терЯют  ничего, кроме  оспариваемого ими друг у друга камнЯ,
между тем как наши совестные суды никогда не прекращают дела, пока вконец не
разорЯт обеих сторон.
     ЏродолжаЯ свою речь, мой хозЯин сказал, что ничто так не отвратительно
в еху, как их прожорливость, благодарЯ которой они набрасываютсЯ без разбора
на  все,  что  попадаетсЯ им под ноги: травы, кореньЯ, Ягоды, протухшее мЯсо
или  все  это вместе; и замечательной их особенностью ЯвлЯетсЯ то, что пищу,
похищенную  ими  или  добытую  грабежом  где-нибудь  вдали, они предпочитают
гораздо лучшей пище, приготовленной длЯ них дома. …сли добыча их велика, они
едЯт  ее  до  тех  пор, пока вмещает брюхо, после чего инстинкт указывает им
особый корень, вызывающий радикальное очищение желудка.
     ‡десь  попадаетсЯ еще один очень сочный корень, правда, очень редко, и
найти  его  нелегко;  еху  старательно разыскивают  этот корень и с большим
наслаждением  его  сосут;  он производит на них то же действие, какое на нас
производит  вино.  Џод его  влиЯнием  они  то целуютсЯ, то дерутсЯ, ревут,
гримасничают,  что-то  лопочут,  выписывают  мыслете,  спотыкаютсЯ, падают в
грЯзь и засыпают.
     џ обратил  внимание,  что  в  этой  стране  еху ЯвлЯютсЯ единственными
животными,  которые  подвержены болезнЯм; однако этих болезней у них гораздо
меньше,  чем  у  наших лошадей.  ‚се они обусловлены не дурным обращением с
ними,  а нечистоплотностью и обжорством этих гнусных скотов. џзык гуигнгнмов
знает  только  одно  общее  название длЯ всех этих болезней, образованное от
имени  самого  животного:  гниеху,  то есть  болезнь еху; средством от этой
болезни  ЯвлЯетсЯ  микстура из кала и мочи этих животных, насильно вливаемаЯ
больному  еху  в глотку. Џо моим наблюдениЯм, лекарство это приносит большую
пользу,  и  в  интересах  общественного  блага Я  смело рекомендую его моим
соотечественникам   как   превосходное средство  против  всех недомоганий,
вызванных пресыщением.
     —то  касаетсЯ  науки,  системы  управлениЯ, искусства, промышленности и
тому  подобных вещей, то  мой хозЯин призналсЯ, что в этом отношении он не
находит  почти никакого  сходства  между  еху его  страны  и нашей. Ђ его
интересовали  только  те  черты,  в  которых  обнаруживаетсЯ  сходство нашей
природы.  Џравда,  он  слышал  от некоторых любознательных гуигнгнмов, что в
большинстве  стад еху бывают своего рода правители (подобно тому как в наших
парках стада  оленей  имеют  обыкновенно  своих  вожаков),  которые  всегда
ЯвлЯютсЯ  самыми  безобразными и  злобными  во всем стаде. “ каждого такого
вожака бывает обыкновенно  фаворит,  имеющий чрезвычайное с ним сходство,
обЯзанность  которого  заключаетсЯ в том, что он лижет ноги и задницу своего
господина  и  поставлЯет  самок  в  его логовище; в благодарность за это его
времЯ  от  времени награждают куском ослиного мЯса. ќтого фаворита ненавидит
все  стадо,  и потому длЯ  безопасности  он  всегда  держитсЯ возле своего
господина. Ћбыкновенно он остаетсЯ у власти до тех пор, пока не найдетсЯ еще
худшего;  и  едва  только  он  получает  отставку, как все еху этой области,
молодые  и  старые,  самцы  и  самки,  во  главе  с  его  преемником, плотно
обступают  его и обдают с головы до ног своими испражнениЯми. Ќасколько все
это  приложимо к  нашим  дворам,  фаворитам  и  министрам, хозЯин предложил
определить мне самому.
     џ  не  осмелилсЯ возразить  что-нибудь  на  эту злобную  инсинуацию,
ставившую  человеческий  разум ниже  чутьЯ любой охотничьей собаки, котораЯ
обладает   достаточной сообразительностью,  чтобы  различить  лай  наиболее
опытного кобелЯ в своре и следовать за ним, никогда при этом не ошибаЯсь.
     •озЯин  мой  заметил  мне,  что  у еху есть еще несколько замечательных
особенностей,  о  которых  Я  или  не  упомЯнул  вовсе в  своих рассказах о
человеческой породе, или коснулсЯ их только вскользь.
     “ этих  животных, продолжал он, как и у прочих зверей, самки общие; но
особенностью  их  ЯвлЯетсЯ то, что самка еху подпускает к себе самца даже во
времЯ  беременности и что самцы ссорЯтсЯ и дерутсЯ с самками так же свирепо,
как  и друг  с  другом. Ћба эти обыкновениЯ свидетельствуют о таком гнусном
озверении, до какого никогда не доходило ни одно одушевленное существо.
     „ругой  особенностью  еху,  не  менее  поражавшей моего  хозЯина, было
непонЯтное  их пристрастие к нечистоплотности и грЯзи, в то времЯ как у всех
других животных  так естественна любовь к чистоте. —то касаетсЯ двух первых
обвинений,  то Я должен был оставить их без ответа, так как, несмотрЯ на все
мое  расположение  к себе подобным, Я не мог найти ни слова в их оправдание.
‡ато  мне  было  бы нетрудно снЯть с моих соплеменников обвинение, будто они
одни  отличаютсЯ нечистоплотностью, если бы в стране гуигнгнмов существовали
свиньи,  но,  к моему несчастью, их там не было. •отЯ эти четвероногие более
благообразны,  чем  еху,  они, однако,  по  справедливости  не могут, как Я
скромно   полагаю,   похвастатьсЯ   большей  чистоплотностью;  его  милость,
наверное, согласилсЯ бы со мной, если бы увидел, как противно они едЯт и как
любЯт валЯтьсЯ и спать в грЯзи.
     Њой  хозЯин  упомЯнул еще об одной особенности, котораЯ была обнаружена
его  слугами у некоторых еху и осталась длЯ него совершенно необъЯснимой. Џо
его  словам,  иногда  еху  приходит фантазиЯ забитьсЯ в угол, лечь на землю,
выть,  стонать и  гнать  от  себЯ каждого, кто подойдет, несмотрЯ на то что
такие  еху молоды, упитаны и не нуждаютсЯ ни в пище, ни в питье; слуги никак
не  могут  взЯть  в  толк,  что с ними такое. …динственным лекарством против
этого недуга ЯвлЯетсЯ тЯжелаЯ работа, котораЯ неизменно приводит пораженного
им  еху в нормальное состоЯние. Ќа этот рассказ Я ответил молчанием из любви
к  моим  соотечественникам,  хотЯ длЯ менЯ очевидно, что описанное состоЯние
есть  зачаток  хандры - болезни, которою страдают обыкновенно только лентЯи,
сластолюбцы  и богачи и  от  которой Я  взЯлсЯ бы их вылечить, подвергнув
режиму, применЯемому в таких случаЯх гуигнгнмами.
     „алее  его милость сказал, что ему часто случалось наблюдать, как самка
еху,  желаЯ  поглазеть на проходЯщих молодых самцов, прЯчетсЯ за бугорок или
за  куст,  откуда  по  временам выглЯдывает со смешными жестами и гримасами;
было подмечено, что в такие минуты от нее распространЯетсЯ весьма неприЯтный
запах. …сли  некоторые  из  самцов  подходЯт ближе, она медленно удалЯетсЯ,
поминутно  оглЯдываЯсь,  затем в притворном страхе убегает в удобное место,
прекрасно знаЯ, что самец последует туда за ней.
     …сли  в стадо забегает чужаЯ самка, то три или четыре представительницы
ее  пола окружают ее, таращат на нее глаза, что-то лепечут, скалЯт зубы, все
ее обнюхивают и отворачиваютсЯ с жестами презрениЯ и отвращениЯ.
     Ѓыть  может, мой хозЯин немного пересолил в этих выводах из собственных
наблюдений  или из рассказов, слышанных от других; однако Я не мог не прийти
к   несколько  курьезному  и  очень  прискорбному  заключению, что  зачатки
разврата,  кокетства,  придирчивости  и  злословиЯ прирождены всему женскому
полу.
     џ   все ожидал  услышать   от  моего  хозЯина   обвинение   еху в
противоестественных  наклонностЯх,  которые  так  распространены у нас среди
обоих  полов.  Ћднако  природа,  по-видимому,  малоопытный  наставник в этих
утонченных  наслаждениЯх,  и  они  целиком порождены искусством и разумом на
нашей части земного шара.


        ѓ‹Ђ‚Ђ VIII

     Ђвтор   описывает  некоторые   особенности  еху. ‚еликие  добродетели
гуигнгнмов.  ‚оспитание  и  упражнениЯ их молодого поколениЯ. €х генеральное
собрание

     ’ак   как  Я   понимал   природу человеческую  лучше,  чем,  по моим
предположениЯм,  мог  понимать ее мой хозЯин, то мне было нетрудно приложить
изображенный  им  характер еху к себе самому и к моим соотечественникам, и Я
полагал,  что  при  помощи  самостоЯтельных  наблюдений  мне удастсЯ сделать
дальнейшие  открытиЯ. Џоэтому Я часто просил его милость позволениЯ посещать
окрестные  стада  еху, на  что  он всегда любезно соглашалсЯ, будучи вполне
уверен,  что  отвращение,  питаемое  мной к этим скотам, предохранит менЯ от
всЯкого  дурного  влиЯниЯ  с  их  стороны; но его милость приказал одному из
своих слуг, сильному гнедому лошаку, очень славному и добродушному созданию,
сопровождать  менЯ.  Ѓез  его  охраны  Я не отважилсЯ бы предпринимать такие
экскурсии:  Я  уже рассказал читателю, какой прием оказали мне эти противные
животные  по прибытии моем в страну. ‚последствии Я три или четыре раза чуть
было  не попал в их лапы, когда удалЯлсЯ на некоторое расстоЯние от дома, не
захватив  с  собой  тесака.  “ менЯ есть основание думать, что животные эти
подозревали  во  мне одного из себе подобных, чему Я сам часто содействовал,
засучиваЯ  рукава  и  показываЯ  им  мои  обнаженные руки и грудь, когда мой
охранитель  находилсЯ  подле менЯ. ‚ таких случаЯх они старались подойти как
можно  ближе  и  подражали  моим  движениЯм  на  манер обезьЯн, но всегда с
выражением  величайшей ненависти;  так  дикие галки преследуют прирученную,
одетую в колпачок и чулочки, если она случайно залетает в их стаю.
     …ху  с  детства  отличаютсЯ  удивительным проворством.  Ћднако раз мне
удалось  поймать  трехлетнего  самца;  Я  всЯчески  старалсЯ  успокоить  его
ласками,  но чертенок начал так отчаЯнно орать, царапатьсЯ и кусатьсЯ, что Я
вынужден был отпустить его, и хорошо сделал, потому что на шум сбежалось все
стадо; но  видЯ,  что детеныш невредим (он в это времЯ удрал), а мой гнедой
подле  менЯ,  еху не посмели подойти к нам. џ заметил, что тело молодого еху
издает резкий кислый запах, нечто среднее между запахом хорька и лисицы, но
гораздо  более неприЯтный. џ забыл упомЯнуть еще об одной подробности (хотЯ,
вероЯтно,  читатель  извинил  бы менЯ, если бы Я опустил ее совсем): когда Я
держал этого  паршивца  в  руках,  он загадил мне все платье своими жидкими
желтыми  испражнениЯми;  к  счастью, мы находились подле небольшого ручьЯ, в
котором  Я  тщательно  вымылсЯ;  однако  же Я не решилсЯ показатьсЯ на глаза
своему хозЯину до тех пор, пока платье совершенно не проветрилось.
     Џо  моим  наблюдениЯм,  еху ЯвлЯютсЯ самыми невосприимчивыми к обучению
животными  и  не  способны ни к чему больше, как только к тасканию тЯжестей.
Ћднако Я  думаю,  что этот недостаток объЯснЯетсЯ главным образом упрЯмым и
недоверчивым  характером  этих животных. €бо они хитры, злобны, вероломны и
мстительны;  они  сильны  и  дерзки, но вместе с тем трусливы, что делает их
наглыми,  низкими  и  жестокими. ‡амечено, что рыжеволосые обоих полов более
похотливы и злобны, чем остальные, которых они значительно превосходЯт силой
и ловкостью.
     ѓуигнгнмы держат еху,  которыми они  пользуютсЯ  в качестве рабочего
скота, в хлевах недалеко от дома; остальных же выгонЯют на полЯ, где те роют
кореньЯ,  едЯт различные травы, разыскивают падаль, а иногда ловЯт хорьков и
люхимухс  (вид полевой крысы), которых с жадностью пожирают. Џрирода научила
этих  животных рыть  когтЯми глубокие норы на склонах холмов, в которых они
живут  поодиночке;  только  логовища  самок  побольше, так  что в них могут
поместитьсЯ еще два или три детеныша.
     Ћни  с детства плавают, как лЯгушки, и могут долго держатьсЯ под водой,
где часто ловЯт рыбу, которую самки носЯт своим детенышам. Ќадеюсь, читатель
извинит менЯ, если Я расскажу ему в свЯзи с этим одно странное приключение.
     ‚ одну  из  моих прогулок день выдалсЯ такой жаркий, что Я попросил у
своего гнедого провожатого позволениЯ выкупатьсЯ в речке. Џолучив согласие,
Я тотчас разделсЯ догола и спокойно вошел в воду. ‘лучилось, что за мной все
времЯ  наблюдала  стоЯвшаЯ  за пригорком  молодаЯ самка еху. ‚оспламененнаЯ
похотью  (так  объЯснили  мы,  гнедой  и  Я,  ее действиЯ), она стремительно
подбежала  и  прыгнула в воду на расстоЯнии пЯти Ярдов от того места, где Я
купалсЯ. Ќикогда в жизни Я не был так перепуган. ѓнедой щипал траву поодаль,
не  подозреваЯ никакой беды. ‘амка обнЯла менЯ самым непристойным образом; Я
закричал  во всю глотку, и гнедой галопом примчалсЯ ко мне на выручку; тогда
она  с величайшей  неохотой  выпустила менЯ из своих объЯтий и выскочила на
противоположный  берег, где стоЯла и выла, не спускаЯ с менЯ глаз все времЯ,
пока Я одевалсЯ.
     ќто приключение очень позабавило моего хозЯина и его семью, но длЯ менЯ
оно  было глубоко оскорбительно. €бо теперь Я не мог более отрицать, что был
настоЯщим  еху,  с  головы  до ног,  раз  их самки чувствовали естественное
влечение  ко  мне  как к представителю той же породы. ‚добавок эта самка не
была  рыжаЯ  (что  могло  бы  служить  некоторым  оправданием  ее  несколько
беспорЯдочных инстинктов), но смуглаЯ, как Ягода терновника, и не отличалась
таким  безобразием,  как  большинство  самок  еху,  на вид ей было не более
одиннадцати лет.
     ’ак  как  Я прожил в этой стране целых три года, то читатель, наверное,
ожидает,  что, по  примеру  других  путешественников, Я  дам ему подробное
описание  нравов  и  обычаев  туземцев,  которые  действительно были главным
предметом моего изучениЯ.
     ’ак    как    благородные   гуигнгнмы   от   природы   одарены   общим
предрасположением  ко  всем  добродетелЯм  и не имеют ни малейшего понЯтиЯ о
том,  что  такое  зло  в  разумном  существе,  то основным правилом их жизни
ЯвлЯетсЯ  совершенствование  разума и полное подчинение его руководству. „лЯ
них  разум не ЯвлЯетсЯ, как длЯ нас, инстанцией проблематической, снабжающей
одинаково  правдоподобными  доводами  за и против; наоборот, он действует на
мысль с непосредственной убедительностью, как это и должно быть, когда он не
осложнен,  не затемнен и не обесцвечен страстью и интересом. џ помню, какого
труда  стоило мне растолковать моему хозЯину значение слова мнение или каким
образом  утверждение  может быть спорным; ведь разум учит нас утверждать или
отрицать  только  то,  в  чем мы уверены, а чего не знаем, того не вправе ни
утверждать,  ни отрицать. ’аким образом, споры, пререканиЯ, прениЯ и упорное
отстаивание  ложных  или  сомнительных положений  суть  пороки, неизвестные
гуигнгнмам.  ђавным образом, когда Я попыталсЯ разъЯснить ему наши различные
системы  естественной  философии,  он  засмеЯлсЯ и выразил недоумение, каким
образом  существо,  притЯзающее  на разумность, может вменЯть себе в заслугу
знание домыслов  других существ, притом относительно вещей, где это знание,
даже  если  бы оно было достоверно, не могло бы иметь никакого практического
значениЯ.  ‚  этом  отношении  мысли  его вполне согласовались с изречениЯми
‘ократа,  как они переданы Џлатоном, и мне кажетсЯ, что, упоминаЯ об этом, Я
оказываю  величайшую  честь  царю  философов. ‘ тех пор Я часто думал, какие
опустошениЯ произвела бы эта доктрина в библиотеках …вропы и сколько путей к
славе было бы закрыто длЯ ученого мира.
     „ружба   и  доброжелательство  ЯвлЯютсЯ  двумЯ  главными  добродетелЯми
гуигнгнмов,  и они не ограничиваютсЯ отдельными особЯми, но простираютсЯ на
всю  расу.  ’аким образом, чужестранец из самых далеких мест встречает здесь
такой  же  прием,  как и самый близкий сосед, и, куда бы он ни пришел, везде
чувствует себЯ как дома. ѓуигнгнмы строго соблюдают приличиЯ и учтивость, но
они  совершенно  незнакомы  с  тем,  что мы называем этикетом. Ћни не балуют
своих  жеребЯт,  но заботы, проЯвлЯемые родителЯми по отношению к воспитанию
детей, диктуютсЯ исключительно разумом[151]. € Я заметил, что мой хозЯин так
же  ласково  относитсЯ к детЯм соседа, как и к своим собственным. ѓуигнгнмы
думают,  что природа учит их одинаково любить всех подобных им и один только
разум  устанавливает  различие между индивидуумами соответственно высоте их
добродетели.
     Њать  семейства  гуигнгнмов, произведЯ на свет по одному ребенку обоего
пола, прекращает   супружеские  отношениЯ,  -  кроме тех  случаев,  когда
почему-либо  терЯет  одного  из своих питомцев, что бывает очень редко; но в
подобных случаЯх супруги возобновлЯют отношениЯ, или, если супруга больше не
способна  к  деторождению,  другаЯ  пара дает осиротелым родителЯм одного из
своих  жеребЯт,  а  сама  снова  сходитсЯ,  пока мать не забеременеет. ’акаЯ
предосторожность   ЯвлЯетсЯ   необходимою,   чтобы  предохранить  страну  от
перенаселениЯ. Ќо  гуигнгнмы  низшей породы не так строго ограничены в этом
отношении;  им разрешаетсЯ производить по три детеныша обоего пола, которые
становЯтсЯ потом слугами в благородных семьЯх.
     Џри  заключении  браков  гуигнгнмы  тщательно заботЯтсЯ о таком подборе
мастей супругов,  чтобы  были предотвращены  неприЯтные сочетаниЯ красок у
потомства.  “  самца  ценитсЯ по преимуществу сила, а у самки миловидность -
ценитсЯ  не  в интересах  любви,  а  ради предохранениЯ расы от вырождениЯ;
поэтому, если случитсЯ, что самка отличаетсЯ силой, то при выборе ей супруга
обращают  внимание  прежде  всего  на красоту. ‚олокитство, любовь, подарки,
приданое,  вдовьи доли совершенно неизвестны гуигнгнмам, и на Языке вовсе не
существует  слов  длЯ  выражениЯ  этих понЯтий.  ЊолодаЯ пара встречаетсЯ и
сочетаетсЯ  браком  просто  длЯ исполнениЯ воли родителей и друзей; подобные
браки  совершаютсЯ  на ее глазах ежедневно, и молодые смотрЯт на них как на
необходимое  действие всЯкого разумного существа. ’акие вещи, как развод или
прелюбодеЯние, там  неслыханны,  и супружескаЯ чета проходит свой жизненный
путь с теми же дружескими чувствами и взаимным доброжелательством, какие она
питает ко  всем представителЯм своего племени, встречающимсЯ на ее пути; им
неизвестны ревность, припадки нежности, ссоры и досада друг на друга.
     €х  система  воспитаниЯ  юношества  обоего  пола поистине удивительна и
вполне заслуживает нашего подражаниЯ. Њолодым гуигнгнмам не дают ни зернышка
овса,  кроме  некоторых  дней, пока  они  не достигнут восемнадцати лет; им
позволЯют  пить  молоко только в самых редких случаЯх. ‹етом они пасутсЯ два
часа   утром  и  два  часа  вечером,  подобно  своим  родителЯм;  но  слугам
разрешаетсЯ  пастись  только  половину этого времени, и большаЯ часть корма
приноситсЯ им домой, где они и поедают его в свободные от работы часы.
     “меренность,  трудолюбие, физические упражнениЯ и опрЯтность суть вещи,
равно  обЯзательные длЯ молодежи обоего пола; и мой хозЯин находил уродливым
наш обычай давать самкам воспитание, отличное от воспитаниЯ самцов, исключаЯ
только ведение  домашнего хозЯйства; вследствие этого, по его справедливому
замечанию, половина нашего населениЯ годна только на то, чтобы рожать детей;
доверЯть  же заботу о наших детЯх таким никчемным животным, значит, прибавил
он, давать лишнее свидетельство нашей дикости[152].
     ѓуигнгнмы развивают  в  молодежи силу, прыткость и смелость, упражнЯЯ
жеребЯт  в  бегании  по  крутым  подъемам и твердой каменистой почве; затем,
когда  они  бывают  в  мыле, их заставлЯют окунутьсЯ с головой в пруду или в
реке.  —етыре  раза  в год  молодежь определенного округа собираетсЯ, чтобы
показать  свои успехи в  беганье, прыганье и других упражнениЯх, требующих
силы  и  ловкости.  Џобедитель или победительница награждаютсЯ сочиненным в
честь  их  гимном.  ‚ день такого празднества слуги пригонЯют на арену стадо
еху,  нагруженных сеном, овсом и молоком длЯ угощениЯ гуигнгнмов, после чего
эти  животные  немедленно  прогонЯютсЯ, чтобы вид их не вызывал отвращениЯ у
собраниЯ.
     —ерез  каждые  четыре  года  в  весеннее равноденствие здесь происходит
совет представителей всей нации, собирающийсЯ на равнине в двадцати милЯх от
дома  моего  хозЯина  и  продолжающийсЯ  пЯть или шесть дней. Ќа этом совете
обсуждаетсЯ  положение различных округов: достаточно ли они снабжены сеном,
овсом, коровами  и еху. € если в этом отношении оказываетсЯ недостаток (что
случаетсЯ  очень  редко),  он  тотчас  пополнЯетсЯ  общими взносами, которые
всегда принимаютсЯ единодушно. Ќа этом же совете производитсЯ распределение
детей. Ќапример, если у какого-нибудь гуигнгнма два самца, то он менЯетсЯ с
другим,  у которого две самки; и если какаЯ-нибудь семьЯ лишилась ребенка, а
мать  его  не  может  больше  рожать детей, то собрание решает, какаЯ другаЯ
семьЯ  в  округе  должна произвести на свет нового ребенка, чтобы восполнить
потерю.


        ѓ‹Ђ‚Ђ IX

     Ѓольшие  прениЯ в генеральном собрании гуигнгнмов и как они окончились.
‡наниЯ гуигнгнмов. €х постройки. ЋбрЯды погребениЯ. Ќедостатки их Языка

     Ћдно  из таких больших собраний происходило во времЯ моего пребываниЯ в
стране,  месЯца  за  три  до  моего  отъезда;  мой хозЯин участвовал в нем в
качестве  представителЯ  от  нашего  округа.  Ќа  этом собрании  обсуждалсЯ
давнишний  больной  вопрос,  можно  сказать, единственный вопрос, вызывавший
разногласиЯ у гуигнгнмов. Џо возвращении домой мой хозЯин подробно рассказал
мне обо всем, что там происходило.
     ‚опрос,  поставленный  на обсуждение, был: не следует ли стереть еху с
лица  земли?  Ћдин  из членов собраниЯ,  высказывавшийсЯ  за положительное
решение вопроса, привел рЯд сильных и веских доводов в защиту своего мнениЯ.
Ћн  утверждал, что  еху  ЯвлЯютсЯ  не только самыми грЯзными, гнусными и
безобразными животными, каких когда- либо производила природа, но отличаютсЯ
также  крайним упрЯмством,  непослушанием, злобой и мстительностью; что, не
будь  за  ними постоЯнного  надзора,  они  тайком сосали бы молоко у коров,
принадлежащих  гуигнгнмам,  убивали  бы  и пожирали их кошек, вытаптывали бы
овес  и  траву и  совершали  тысЯчу других безобразий. Ћн напомнил собранию
общераспространенное  предание,  гласившее, что еху не всегда существовали в
стране, но много лет тому назад на одной горе завелась пара этих животных, и
были  ли  они порождены действием солнечного тепла на разлагающуюсЯ тину или
грЯзь или образовались из ила и морской пены - осталось навсегда неизвестно;
что   эта   пара  начала  размножатьсЯ,  и  ее потомство  скоро  стало  так
многочисленно, что  наводнило и загадило всю страну; что длЯ избавлениЯ от
этого  бедствиЯ  гуигнгнмы устроили генеральную облаву, в результате которой
им  удалось  оцепить  все  стадо  этих тварей; истребив взрослых, гуигнгнмы
забрали каждый по два детеныша, поместили их в хлевах и приручили, насколько
вообще может  быть  приручено столь  дикое животное; им удалось научить их
таскать  и  возить  тЯжести.  ‚ означенном предании есть, по-видимому, много
правды,  так  как  нельзЯ  себе  представить,  чтобы эти созданиЯ могли быть
"илнгниамши"  (или  аборигенами  страны),  -  так  велика ненависть к ним не
только гуигнгнмов, но и всех вообще животных, населЯющих страну; и хотЯ эта
ненависть  вполне заслужена их злобными наклонностЯми, все же она никогда бы
не  достигла  таких  размеров, если бы еху были исконными обитателЯми, иначе
они  давно  бы уже  были истреблены. Ћратор заЯвил, что гуигнгнмы поступили
крайне неблагоразумно,  задумав  приручить  еху  и  оставив в пренебрежении
ослов, красивых, нетребовательных животных, более смирных и добронравных, не
издающих дурного запаха и вместе с тем достаточно сильных, хотЯ и уступающих
еху  в ловкости;  правда,  крик  их  не очень приЯтен, но все же он гораздо
выносимее ужасного воЯ еху.
     Џосле  того  как еще несколько членов собраниЯ высказали свои мнениЯ по
этому  поводу, мой  хозЯин  внес  предложение, основнаЯ мысль которого была
внушена  ему  мной.  Ћн считал достоверным предание, приведенное выступавшим
здесь  почтенным  членом  собраниЯ,  но  утверждал,  что  двое еху, впервые
поЯвившиесЯ  в их  стране,  прибыли к ним из-за морЯ; что они были покинуты
товарищами  и, высадившись на берег, укрылись в горах; затем, из поколениЯ в
поколение,  потомки  их  вырождались  и с течением времени сильно одичали по
сравнению со своими одноплеменниками, живущими в стране, откуда прибыли двое
их  прародителей.  ‚  подкрепление  своего  мнениЯ  он сослалсЯ на то, что с
некоторого  времени  у него  живет  один  удивительный еху (он подразумевал
менЯ), о котором большинство собраниЯ слышало и которого многие даже видели.
’ут  хозЯин  рассказал,  как  он  нашел  менЯ; он сообщил, что все мое тело
покрыто  искусственным изделием, состоЯщим из кожи и шерсти других животных;
что  Я владею даром  речи  и в совершенстве изучил Язык гуигнгнмов; что Я
изложил  ему  событиЯ, которые  привели  менЯ сюда;  что он видел менЯ без
покровов  и  нашел, что Я вылитый еху, только кожа моЯ побелее, волос меньше
да  когти  покороче.  Ћн  передал далее собранию, как Я пыталсЯ убедить его,
будто  на  моей  родине  и  в  других  странах еху ЯвлЯютсЯ господствующими
разумными  животными  и  держат гуигнгнмов в рабстве; как он наблюдал у менЯ
все  качества  еху,  хотЯ Я и ЯвлЯюсь существом немного более цивилизованным
благодарЯ  слабым  проблескам  разума; впрочем,  в  этом  отношении  Я стою
настолько  же  ниже  гуигнгнмов,  насколько  возвышаюсь над здешними еху. Ћн
упомЯнул о рассказанном ему мной нашем обычае холощениЯ молодых гуигнгнмов с
целью  сделать их  более  смирными  и заЯвил,  что  операциЯ эта легкаЯ и
безопаснаЯ  и  что  нет  ничего  постыдного  учитьсЯ  мудрости у  животных,
например,  трудолюбию у муравьЯ, а строительному искусству у ласточки (так Я
передаю слово "лиханнх", хотЯ это гораздо более крупнаЯ птица); что операцию
эту  можно  применить  здесь  к молодым еху и она не только сделает их более
послушными  и  пригодными  длЯ работ, но  и положит конец в течение одного
поколениЯ  целому племени, так что не придетсЯ прибегать к лишению их жизни;
а  тем временем хорошо бы гуигнгнмам занЯтьсЯ воспитанием ослов, которые не
только ЯвлЯютсЯ животными во всех отношениЯх более ценными, но обладают еще
тем преимуществом, что могут работать с пЯти лет, тогда как еху ни к чему не
пригодны раньше двенадцати.
     ‚от  все, что в тот раз счел уместным сообщить мне хозЯин относительно
прений в  Ѓольшом  совете.  Ќо  ему  угодно  было  утаить  одну  частность,
касавшуюсЯ  лично  менЯ, пагубные последствиЯ которой Я вскоре почувствовал,
как  об  этом  узнает  читатель в свое времЯ. ’от день Я считаю началом всех
последующих несчастий моей жизни.
     “ гуигнгнмов  нет  письменности, и  поэтому все их знаниЯ сохранЯютсЯ
путем  преданиЯ.  Ќо  так  как в жизни народа, столь согласного, от природы
расположенного ко всЯческой добродетели, управлЯемого исключительно разумом
и  отрезанного от  всЯкого  общениЯ  с  другими  нациЯми,  происходит мало
сколько-нибудь важных событий, то его историЯ легко удерживаетсЯ в памЯти,
не обременЯЯ ее. џ уже заметил, что гуигнгнмы не подвержены никаким болезнЯм
и  поэтому  не нуждаютсЯ  во  врачах; однако у них есть отличные лекарства,
составленные  из  трав,  которыми они лечат случайные ушибы и порезы бабки и
стрелки  об  острые  камни,  равно как повреждениЯ и поранениЯ других частей
тела.
     Ћни  считают  годы  и  месЯцы по обращениЯм солнца и луны, но у них нет
подразделениЯ  времени на недели. Ћни достаточно хорошо знакомы с движением
этих двух светил и понимают природу затмений; это - предельное достижение их
астрономии.
     ‡ато  нужно  признать,  что  в  поэзии  они  превосходЯт всех остальных
смертных:   меткость  их  сравнений,  подробность  и  точность их  описаний
действительно неподражаемы. ‘тихи их изобилуют обоими качествами, и темой их
ЯвлЯетсЯ  либо возвышенное  изображение  дружбы  и  доброжелательства, либо
восхваление   победителей  на  бегах  или  в  других  телесных упражнениЯх.
Џостройки  их, несмотрЯ на свою большую грубость и незатейливость, не лишены
удобства  и  отлично  приспособлены длЯ защиты от зноЯ и стужи. “ них растет
одно  дерево,  которое,  достигнув  сорока  лет,  делаетсЯ  шатким у корнЯ и
рушитсЯ  с  первой  бурей;  заострив  совершенно  прЯмой  ствол этого дерева
отточенным  камнем  (употребление  железа  им неизвестно), гуигнгнмы втыкают
полученные  таким  образом кольЯ в землю на расстоЯнии десЯти дюймов друг от
друга  и переплетают их овсЯной соломой или прутьЯми. Љрыша и двери делаютсЯ
таким же способом.
     ѓуигнгнмы пользуютсЯ  углублением  между бабкой и копытом передних ног
так  же,  как  мы  пользуемсЯ руками, и проЯвлЯют при этом ловкость, котораЯ
сначала  казалась  мне совершенно невероЯтной. џ видел, как белаЯ кобыла из
нашего дома  вдела  таким  образом  нитку в иголку (которую Я дал ей, чтобы
произвести  опыт). Ћни доЯт коров, жнут овес и исполнЯют всю работу, которую
мы  делаем  руками.  Џри  помощи  особенного  твердого кремнЯ они обтачивают
другие камни и выделывают клиньЯ, топоры и молотки. ЋрудиЯми, изготовленными
из  этих  кремней, они косЯт также сено и жнут овес, который растет здесь на
полЯх, как  трава.  …ху  привозЯт снопы с полЯ в телегах, а слуги топчут их
ногами в  особых  крытых  помещениЯх, вымолачиваЯ зерно, которое хранитсЯ в
амбарах.  Ћни  выделывают  грубую  глинЯную  и деревЯнную посуду и обжигают
первую на солнце.
     …сли  не  происходит  несчастного случаЯ,  гуигнгнмы умирают только от
старости,  и их хоронЯт в самых глухих и укромных местах, какие только можно
найти. „рузьЯ и  родственники покойного не выражают ни радости, ни горЯ, а
сам  умирающий не  обнаруживает  ни  малейшего сожалениЯ, покидаЯ этот мир,
словно он  возвращаетсЯ домой из гостей от какого-нибудь соседа. Џомню, как
однажды  мой хозЯин пригласил к себе своего друга с семьей по одному важному
делу;  в  назначенный  день Явилась только жена друга с двумЯ детьми, притом
поздно вечером; она извинилась прежде всего за мужа, который, по ее словам,
сегоднЯ  утром "схнувнх". ‘лово это очень выразительно на тамошнем Языке, но
нелегко  поддаетсЯ  переводу;  буквально  оно  означает возвратитьсЯ к своей
праматери. Џотом она извинилась за себЯ, сказав, что муж ее умер утром и она
долго  совещалась  со слугами относительно того, где бы удобнее положить его
тело; и Я заметил, что она была такаЯ же веселаЯ, как и все остальные. —ерез
три месЯца она умерла.
     ѓуигнгнмы живут  обыкновенно  до семидесЯти  или семидесЯти пЯти лет,
очень  редко  до  восьмидесЯти.  ‡а несколько недель до смерти они чувствуют
постепенный упадок сил, но он не сопровождаетсЯ у них страданиЯми. ‚ течение
этого  времени их  часто  навещают  друзьЯ,  потому что они не могут больше
выходить  из  дому  с обычной своей легкостью и непринужденностью. Ћднако за
десЯть дней  до смерти - срок, в исчислении которого они редко ошибаютсЯ, -
гуигнгнмы  возвращают  визиты, сделанные им ближайшими соседЯми; они садЯтсЯ
при этом в удобные сани, запрЯженные еху. Љроме этого случаЯ, они пользуютсЯ
такими санЯми только в глубокой старости, при далеких путешествиЯх или когда
им  случаетсЯ  повредить  ноги.  €  вот, отдаваЯ последние визиты, умирающие
гуигнгнмы  торжественно  прощаютсЯ  со своими друзьЯми, словно отправлЯЯсь в
далекую страну, где они решили провести остаток своей жизни.
     Ќе знаю, стоит ли отметить, что в Языке гуигнгнмов нет слов, выражающих
что-либо  относЯщеесЯ  ко  злу, исключаЯ тех, что обозначают уродливые черты
или  дурные  качества  еху.  ’аким  образом,  рассеЯнность  слуги, проступок
ребенка,  камень, порезавший ногу, ненастную погоду и тому подобные вещи они
обозначают   прибавлением  к  слову  эпитета  еху.  Ђ  именно: "гхнм  еху",
"гвнагольм  еху",  "инлхмндвиглма  еху",  а  плохо  построенный дом называют
"инголмгнмроглнв еху".
     џ с большим удовольствием дал бы более обстоЯтельное описание нравов и
добродетелей  этого  превосходного  народа;  но,  намереваЯсь опубликовать в
близком будущем отдельную книгу, посвЯщенную исключительно этому предмету, Я
отсылаю  читателЯ  к  ней.  ’еперь  же перехожу  к изложению постигшей менЯ
печальной катастрофы.


        ѓ‹Ђ‚Ђ X

     „омашнее  хозЯйство  автора и его счастливаЯ жизнь среди гуигнгнмов. Ћн
совершенствуетсЯ  в  добродетели благодарЯ общению с ними. €х беседы. •озЯин
объЯвлЯет автору, что он должен покинуть страну. Ћт горЯ он лишаетсЯ чувств,
но  подчинЯетсЯ.  ‘  помощью товарища-слуги ему удаетсЯ смастерить лодку; он
пускаетсЯ в море наудачу

     џ устроил  мое  маленькое  хозЯйство  по своему вкусу. •озЯин велел
отделать  длЯ  менЯ  помещение по  тамошнему образцу в шести Ярдах от дома.
‘тены  и  пол  моей  комнаты  Я  обмазал  глиной  и покрыл камышовыми матами
собственного  изготовлениЯ.  џ набрал конопли,  котораЯ растет там в диком
состоЯнии,  натрепал  ее  и  смастерил что-то вроде  чехла  длЯ матраса. џ
наполнил  его  перьЯми птиц,  пойманных  мною в силки из волос еху и очень
приЯтных  на  вкус.  џ соорудил себе два стула при деЯтельной помощи гнедого
лошака,  взЯвшего  на  себЯ всю более тЯжелую часть работы. Љогда платье мое
износилось и превратилось в лохмотьЯ, Я сшил себе новое из шкурок кроликов и
других красивых  зверьков  приблизительно  такой  же  величины,  называемых
"ннухнох"  и  покрытых очень нежным пухом. €з таких же шкурок Я сделал себе
очень  сносные чулки. џ снабдил свои башмаки деревЯнными подошвами, подвЯзав
их  к  верхам, а когда износились верхи, Я заменил их подсушенной на солнце
кожей еху. ‚ дуплах деревьев Я часто находил мед, который разводил водой или
ел  его  со своим овсЯным хлебом. Ќикто лучше менЯ не познал истинности двух
афоризмов:    "природа  довольствуетсЯ   немногим",   и   "нужда   - мать
изобретательности".  џ наслаждалсЯ  прекрасным  телесным здоровьем и полным
душевным   спокойствием;   мне  нечего   было  боЯтьсЯ  предательства  или
непостоЯнства  друга  и  обид  тайного или Явного врага. Њне не приходилось
прибегать  к  подкупу, лести и сводничеству, чтобы снискать милости великих
мира  и  их фаворитов. Њне не нужно было ограждать себЯ от обмана и насилиЯ;
здесь  не  было  ни  врачей,  чтобы  разрушить мое  тело, ни юристов, чтобы
разорить менЯ, ни доносчиков, чтобы подслушивать мои слова, или подглЯдывать
мои действиЯ, или возводить на менЯ ложные обвинениЯ за плату; здесь не было
зубоскалов,   пересудчиков,   клеветников,   карманных воров, разбойников,
взломщиков,  стрЯпчих, сводников,  шутов,  игроков,  политиканов, острЯков,
ипохондриков,  скучных болтунов, спорщиков, насильников, убийц, мошенников,
виртуозов;  не было лидеров и членов политических партий и кружков; не было
пособников  порока  соблазнами и примером; не было тюрем, топоров, виселиц,
наказаниЯ  кнутом  и  позорным столбом; не было обманщиков-купцов и плутов-
ремесленников; не  было  чванства,  тщеславиЯ,  притворной  дружбы; не было
франтов,  буЯнов,  пьЯниц,  проституток  и  венерических  болезней;  не было
сварливых, бесстыдных, расточительных жен; не было тупых, спесивых педантов;
не  было  назойливых, требовательных, вздорных, шумливых, крикливых, пустых,
самомнЯщих,    бранчливых   сквернословов-приЯтелей;   не   было   негодЯев,
поднЯвшихсЯ из грЯзи благодарЯ своим порокам, и благородных людей, брошенных
в  грЯзь  за  свои добродетели; не было вельмож, скрипачей, судей и учителей
танцев.
     џ имел честь быть допущенным к гуигнгнмам, приходившим в гости к моему
хозЯину;  и  его  милость  любезно  позволЯл  мне присутствовать в комнате и
слушать  их  беседу.  €  он  и его  гости часто снисходительно задавали мне
вопросы  и  выслушивали мои ответы. €ногда Я удостаивалсЯ чести сопровождать
моего  хозЯина при его визитах. џ никогда не позволЯл себе выступать с речью
и  только  отвечал на задаваемые вопросы, притом с искренним сожалением, что
приходитсЯ  терЯть  много  времени, которое Я мог бы с пользой употребить на
свое  совершенствование;  но  мне  доставлЯла  бесконечное  наслаждение роль
скромного  слушателЯ  при этих беседах, где говорилось только о деле и мысли
выражались в очень немногих, но весьма полновесных словах; где (как Я сказал
уже) соблюдалась величайшаЯ пристойность без малейшей церемонности; где речи
говорЯщего  всегда  доставлЯли удовольствие  как  ему самому,  так  и  его
собеседникам;  где  не перебивали друг друга, не скучали, не горЯчились, где
не  было  расхождениЯ  мнений. ѓуигнгнмы  полагают, что разговор в обществе
хорошо прерывать краткими паузами, и Я нахожу, что они совершенно правы, ибо
во  времЯ  этих небольших перерывов в умах их рождались новые мысли, которые
очень  оживлЯли    беседу. Ћбычными   темами   ее  ЯвлЯлись   дружба и
доброжелательство,  порЯдок  и благоустройство;  иногда  -  видимые ЯвлениЯ
природы  или  преданьЯ старины; пределы и границы добродетели, непогрешимые
законы разума или  какие-либо постановлениЯ, которые предстоЯло принЯть на
ближайшем  большом  собрании;  часто  также  различные красоты поэзии. Њогу
прибавить без тщеславиЯ, что достаточный материал длЯ разговора часто давало
им  мое  присутствие, которое служило длЯ хозЯина поводом рассказать друзьЯм
повесть  моей  жизни  и  описать  мою  родину; выслушав  его, они изволили
отзыватьсЯ  не очень  почтительно о человеческом роде; по этой причине Я не
буду  повторЯть,  что  они  говорили.  џ лишь позволю себе заметить, что его
милость,  к  великому  моему  удивлению,  постиг  природу  еху всех  стран,
по-видимому,  гораздо  лучше,  чем  Я  сам.  Ћн перечислЯл все наши пороки и
безрассудства  и  открывал много таких, о которых Я никогда не упоминал ему;
длЯ  этого  ему достаточно бывало предположить, на что оказались бы способны
еху его родины, если бы были наделены малой частицей разума; и он заключал с
весьма большим  правдоподобием, сколь презренным и жалким должно быть такое
создание.
     џ  чистосердечно  сознаюсь,  что  все  мои  скудные  знаниЯ,  имеющие
какую-нибудь  ценность,  Я  почерпнул из мудрых речей моего хозЯина и из его
бесед  с  друзьЯми;  и Я бы с большей гордостью внимал им, чем приковывал к
себе  внимание величайшего и мудрейшего парламента …вропы. џ удивлЯлсЯ силе,
красоте  и  быстроте  обитателей  этой страны;  и  столь  редкое соединение
добродетелей  в  столь обходительных  существах  наполнЯло менЯ глубочайшим
уважением.  ‘начала Я, правда, не испытывал того естественного благоговениЯ,
которым  проникнуты  к ним  еху  и  все  другие животные, но постепенно это
чувство  овладело  мной,  притом  гораздо  скорее,  чем  Я  предполагал; оно
соединилось  с почтительной любовью и живой признательностью за то, что они
удостоили выделить менЯ из остальных представителей моей породы.
     Љогда Я думал о моей семье, моих друзьЯх и моих соотечественниках или о
человеческом роде вообще, то видел в людЯх, в их внешности и душевном складе
то,  чем  они  были  на  самом деле,- еху,  может  быть,  несколько  более
цивилизованных и наделенных даром слова, но употреблЯющих свой разум только
на  развитие  и умножение пороков, которые присущи их братьЯм из этой страны
лишь  в  той  степени, в какой их наделила ими природа. Љогда мне случалось
видеть свое  отражение  в  озере  или в  ручье, Я с ужасом отворачивалсЯ и
наполнЯлсЯ  ненавистью к себе; вид обыкновенного еху был длЯ менЯ выносимее,
чем  вид моей собственной особы. ЃлагодарЯ постоЯнному общению с гуигнгнмами
и восторженному отношению к ним Я стал подражать их походке и телодвижениЯм,
которые  вошли у менЯ теперь в привычку, так что друзьЯ часто без церемонии
говорЯт  мне,  что  Я  бегаю  как  лошадь, но Я принимаю эти слова как очень
лестный  длЯ  себЯ  комплимент.  Ќе  стану также отрицать, что в разговоре Я
склонен  подражать  интонациЯм и  манерам  гуигнгнмов и без малейшей обиды
слушаю насмешки над собой по этому поводу.
     Џосреди  всего этого благоденствиЯ, когда Я считал себЯ устроившимсЯ на
всю  жизнь,  мой  хозЯин  прислал  за мной однажды утром немного раньше, чем
обыкновенно.  Џо  лицу его  Я заметил,  что  он был в некотором смущении и
раздумывал,  как  приступить к своей речи. Џосле непродолжительного молчаниЯ
он  сказал  мне,  что  не  знает,  как Я отнесусь к тому, что он собираетсЯ
сказать.  Ќа  последнем  генеральном собрании, когда был поставлен вопрос об
еху,  представители  нации  сочли  за  оскорбление то, что он держит в своем
доме   еху  (они  подразумевали  менЯ) и  обращаетсЯ  с  ним  скорее  как с
гуигнгнмом,   чем   как   с  диким  животным.  €м  известно,  что  он  часто
разговаривает  со мной, словно находЯ какую-нибудь пользу или удовольствие в
моем  обществе.  ’акое поведение противно разуму и природе и ЯвлЯетсЯ вещью,
никогда  раньше  неслыханной  у  них.  Џоэтому собрание  увещевает его либо
обходитьсЯ  со мной,  как  с  остальными  представителЯми моей породы, либо
приказать  мне отплыть  туда, откуд