 кинулсЯ на
плоскогорье вслед  за  другими  убегающими животными  и  другими  чунгами.
џростный рев  его  начал удалЯтьсЯ,  грохочущие шаги утихать,  разъЯренные
тучи и вихри умчались вслед за ним, а небо опЯть поднЯлось высоко.
     ’огда чунги боЯзливо поднЯли головы и стали оглЯдыватьсЯ.  Џовсюду на
плоскогорье валЯлись поломанные и  вырванные с  корнем деревьЯ.  Ќекоторые
были сломаны пополам,  а  верхушки у  них повисли вниз;  у других верхушек
совсем не  было.  ’ам  и  сЯм  под наваленными деревьЯми виднелись убитые,
задавленные животные.
     ЏридЯ  в  себЯ  после пережитого ужаса,  чунги набросились на  убитых
животных и наелись досыта.  Ќасытившись и радуЯсь тому, что бурЯ не смогла
разогнать и погубить их, некоторые начали подскакивать и вскрикивать:
     - •а-кха! •а-кха!
     € как в то утро,  когда родилась маленькаЯ пома и когда белое светило
взошло и согрело их, так и сейчас ритм игры увлек и покорил их.
     - •а-кха!  •а-кха!  - мерно вскрикивали они; и каждый чувствовал, что
этот ритмический припев ЯвлЯетсЯ чем-то новым длЯ них, ибо никакой чунг не
подпевал своим прыжкам так ритмично.


     …ще  много дней шли чунги по  этому плоскогорью.  Ћни поднимались все
выше и  выше и,  наконец,  поднЯлись на самую высокую вершину и  пораженно
оглЯнулись назад.  „алеко-далеко  к  северу,  насколько могли  увидеть  их
глаза,   все   было   покрыто   белым.   Ќад   равниной   лежала   тЯжелаЯ
синевато-холоднаЯ мгла.  ‚се было мертво,  все было пусто, только холодный
северный  ветер  свободно  летал  и  завывал  над  этой  бескрайней  белой
пустыней.  Ќеужели  этот  могучий  Ќекто,  тот  страшный грау,  который  с
незапамЯтных времен  преследует чунгов,  умертвил  и  оледенил  деревьЯ  и
превратил всю землю в мертвую белую пустыню?
     Ћ, этот холодный северный ветер! ќто холодное дыхание страшного грау,
леденЯщее всех отставших чунгов и всех других животных!..  Ќе заморозит ли
оно и  убегающих чунгов,  не  превратит ли их в  глыбы льда,  чтобы чунгов
никогда больше не было?  Ѓегите, чунги, бегите! Ѓегите, все чунги, большие
и   маленькие!   Њожет  быть,   вы   минете  это  высокое  плоскогорье  со
скорчившимисЯ деревьЯми раньше,  чем  страшный грау настигнет и  заморозит
вас! Њожет быть, вы успеете спастись, останетесь живы, и у ваших пом будут
рождатьсЯ все  новые детеныши с  безволосым телом,  со  все  более ловкими
пальцами...
     €  большаЯ  стаЯ  чунгов  продолжала  бежать.  Ћна  миновала  высокое
плоскогорье,  достигла его южного краЯ и  спустилась по его склону.  ’огда
перед  чунгами  раскинулась  бескрайнЯЯ  зеленаЯ  ширь.   „олины  дымились
теплотой и  влагой,  лучи белого светила опалЯли пышный лес,  а  над лесом
носилсЯ аромат свежести и буйных живительных соков.
     Ќаконец-то,  наконец-то!..  ‚от  он,  лес,  который  привиделсЯ  всем
отстававшим чунгам в последний час их жизни!.. ‚от он, давно покинутый, но
никогда не забываемый лес, тысЯчелетний лес чунгов!.. Ќо как далеко еще до
этого леса,  какой путь еще нужно проделать, чтобы достичь его! Ћн терЯлсЯ
вдали,  и чунгам, наверно, придетсЯ пройти еще столько же, сколько они уже
прошли,  и  наверно еще много старых чунгов отстанет за это времЯ и  много
детенышей родитсЯ...
     —унги  начали  спускатьсЯ по  крутым  склонам  высокого плоскогорьЯ и
спускались долго,  а  потом попали в  глубокое ущелье.  ‚ ущелье клокотала
бурнаЯ,  пенЯщаЯсЯ река.  Њестами ее  скалистое русло  суживалось;  и  она
терЯлась где-то  в  глубине;  местами ее  воды  падали  с  большой высоты,
образуЯ белые,  пенистые,  клокочущие водовороты.  Џоперек глубокого русла
лежали громадные,  вырванные бурей деревьЯ, и чунгам легко было переходить
по ним то на один берег, то на другой.
     ‡десь  повсюду было  рассыпано множество камней,  и  чунгам  не  было
надобности собирать их  вечером в  кучки около себЯ.  Ќо и  животных здесь
было  очень мало;  лишь времЯ от  времени мелькал какой-нибудь и-вод,  или
кат-ри,   или   пещерный  виг.   Џоэтому  чунгам  редко   удавалось  убить
какое-нибудь из этих животных.
     Ћднажды им  случилось окружать рыжего кат-ри,  но он быстро прыгнул и
взобралсЯ  на  отдельную неприступную скалу,  а  оттуда  засверкал на  них
глазами и Яростно зарычал:
     - “-кха-кха!
     - “-кха-кха!  -  заревели все чунги, окружив скалу, и замахали своими
ветками,  но достать и  поймать кат-ри не могли.  •ищник,  припав брюхом к
скале, продолжал сверкать глазами, рычать и бить хвостом себЯ по бокам. Ћн
понимал,  что  осажден этими странными,  непонЯтными существами и  что длЯ
того,  чтобы уйти от них,  нужно быть крылатым, как кри-ри, и перелетать у
них над головами.  Ќо  он  также не мог перелетать,  как и  чунги не могли
достать его.
     Ђ чунги окружили скалу и непрестанно вопили:
     - “-кха-кха! “-кха-кха!
     Ќекоторые из  них полезли на другую скалу,  почти касавшуюсЯ первой и
выше нее,  и  смотрели на кат-ри сверху,  но тоже не могли ничего сделать.
ќта беспомощность рассердила их,  и они начали прыгать и реветь от Ярости;
и все ущелье загудело от их громкого дружного рева.  Џотом они понЯли, что
- реви не реви - поймать кат-ри им невозможно, отказались от этого и стали
расходитьсЯ.
     ЋтказалсЯ и  ‘мелый,  который меньше  всех  мог  примиритьсЯ с  такой
неудачей,  ведь кат-ри был так близко от них и  так безнадежно осажден,  а
они все-таки не смогли поймать и съесть его. Ћн сменил мощный рев сердитым
гортанным ворчанием и, не знаЯ больше, что делать, гневно швырнул в кат-ри
камнем, который держал в руке. Љамень, брошенный широким, сильным замахом,
случайно попал  кат-ри  прЯмо  в  голову.  Њаленький хищник коротко взвыл,
метнулсЯ и  упал  с  крутой скалы.  Ћшеломленный ударом,  он  даже не  мог
бежать,  и чунги, кинувшиесЯ на него с радостным всхлипыванием, растерзали
и съели его.
     ‚ порыве радости от этой удачи ‘мелый нагнулсЯ, взЯл другой камень и,
широко размахнувшись,  запустил им  в  скалу,  где  недавно сидел  кат-ри.
Љамень ударилсЯ в верхушку скалы,  отскочил, перелетел на другую сторону и
упал  где-то  далеко  позади скалы.  Џотом  ‘мелый нагнулсЯ,  взЯл  третий
камень,  замахнулсЯ и бросил его, потом бросил еще и еще один и при каждом
новом броске радостно всхлипывал:
     - “-кха-кха! “-кха-кха!
     - “-кха-кха!  “-кха-кха!  -  закричали другие чунги  и,  увидев,  что
делает ‘мелый,  тоже начали швырЯть камни.  „етеныши,  во всем подражавшие
взрослым,  тоже принЯлись швырЯть камни во все стороны;  и вскоре в ущелье
поднЯлсЯ целый  дождь  крупных и  мелких камней.  ќто  бесцельное швырЯние
камнЯми,  ударЯвшимисЯ о  скалы и  деревьЯ,  понравилось им  так  же,  как
нравились одновременные прыжки и  ритмичные вскрикиваниЯ.  Ћдин  маленький
чунг попал в  поваленное дерево с выгнившей сердцевиной,  и ствол сильно и
гулко ответил ему: "Љух-х-х!.."
     - Ђ-кха!  Ђ-кха!  -  завизжал  от  радости  маленький  чунг  и  снова
нацелилсЯ  в  пустой  ствол,   и  тот  снова  отозвалсЯ  сильно  и  гулко:
"Љух-х-х!.."
     ‘тали швырЯть камнЯми и другие детеныши и взрослые,  стараЯсь попасть
в пустой ствол. ‚первые чунги метились сознательно, да еще в неживую цель.
Ќо  они  швырЯли камни  очень  неумело и  редко когда попадали по  пустому
стволу.  Ћднако постепенно они начали приобретать ловкость и  в этой новой
деЯтельности.  Џостепенно и  тут стали достигать меткости,  причем молодые
чунги всегда попадали лучше, чем старшие.
     “щелье стало  расширЯтьсЯ,  скалы  по  обеим сторонам становились все
реже и  потом совсем исчезли;  бурнаЯ,  пенистаЯ река укротила свои воды и
потекла тихо и  плавно.  ‚месте с  тем  лес  стал как-то  ровнее,  деревьЯ
погустели,  а листьЯ на них стали широкими и светло-зелеными.  ’ут и там в
ветвЯх виднелись сочные плоды,  и  чунги  с  радостными криками полезли на
деревьЯ.  ‚  одном  месте между деревьЯми мелькнуло какое-то  животное,  о
котором они не  могли вспомнить,  видели ли его когда-нибудь,  а  за одной
излучиной реки открылсЯ широкий песчаный берег.
     —унги спустились на  берег и  пошли по  песку.  €х  волновало чувство
какой-то  особенной легкости.  Џесок  был  мелкий и  сыпучий;  и  все  они
удивленно глЯдели,  как ладони задних лап тонут в этом песке и оставлЯют в
нем отпечатки.  „етеныши кричали и бегали по песку,  а взрослые чунги тоже
начали кричать и бегать.
     - ‚у-о-о-о! ‚у-о-о-о! - кричали они и удивленно вытЯгивали губы, видЯ
длинный рЯд отпечатков,  оставлЯемых каждым чунгом на песке.  Ќекоторые из
них, вспомнив, как рыли в болотах Ямки, чтобы пить воду, начали рыть такие
же Ямки и здесь. Ќо никто не решалсЯ влезть в самую реку: никто не помнил,
чтобы какой-нибудь чунг когда-нибудь бродил по реке и плавал в воде.
     Љак ни нравилось чунгам играть на песке, но к вечеру они ушли поближе
к  лесу  и  начали устраивать себе  логовища.  €  хотЯ сейчас было тепло и
безветренно,  они опЯть стали собирать камни,  складываЯ их  кучками.  Ћни
делали  это  не  только длЯ  того,  чтобы  оборонЯтьсЯ ночью  от  свирепых
хищников,  но и ощущаЯ пробудившимсЯ сознанием,  что кучки камней защищают
их от холодного ветра ночью или на рассвете.
     Ќа другой день,  утолив голод луковицами и  Ягодами,  какие нашлись в
лесу,  чунги снова спустились к реке и пошли по песчаному берегу. Љаменные
кучки,  оставшиесЯ позади,  четко белели на  зеленом фоне  леса,  указываЯ
место их  ночлега.  Ќи  у  кого из  чунгов еще не  было сознаниЯ,  что эти
каменные  кучки  -   первые  памЯтники  на  земле,  созданные  с  Ясной  и
определенной целью  существами,  которые  уже  были  чем-то  большим,  чем
животные. „етеныши бежали впереди, собирали блестЯщие песчинки и камешки и
пищали от  удовольствиЯ.  Ќекоторые из этих камешков блестели,  совсем как
маленькие звездочки,  и они хватали их руками и радовались.  ‚месте с ними
радовались и  взрослые чунги.  ђадовались обильным лучам  белого  светила,
трепещущим отражениЯм света на медленно текущей реке,  свежей зелени леса.
‚  душе  у  каждого  зарождалось  предчувствие,  что  долгое  безрадостное
скитание окончено и что впредь они будут жить без забот и страданий.
     Љак всегда, ‘мелый и еще несколько молодых, сильных чунгов отделились
от  большой стаи и  шли впереди.  ‘мелый был чунгом-вожаком;  и  глубоко в
сознании у  него  таилось смутное чувство ответственности за  безопасность
всей стаи. ‘таЯ может встретитьсЯ с какой-нибудь неожиданностью - со стаей
ла-и или и-водов, со стадом грузных мутов или огромных хо-хо, с обманчивой
трЯсиной или непроходимой чащей,  -  и он должен первым заметить все это и
вовремЯ предупредить своих. € ‘мелый времЯ от времени вскрикивал:
     - “-а-кха! “-а-кха!
     Ќа  Языке  чунгов это  означало:  "‚перед,  вперед!  Џуть  перед нами
свободен и безопасен, и Я не вижу ни грау, ни мо-ка, ни мута, ни хо-хо!"
     ’ак передоваЯ группа достигла новой излучины,  и ‘мелый первым увидел
большого белого  кри-ри  с  длинными лапами и  длинным носом,  стоЯвшего в
неглубоком рукаве реки.  Љри-ри стоЯл совсем неподвижно,  времЯ от времени
погружаЯ клюв в воду.  Ћн делал это так быстро, что чунги не могли уловить
этого движениЯ;  видели только,  что каждый раз в  клюве что-то блестело и
тотчас же исчезало.
     - “-кха-кха-кха! - ‘мелый швырнул в кри-ри камнем и бросилсЯ на него,
- не  столько длЯ  того,  чтобы поймать кри-ри,  сколько длЯ  того,  чтобы
разглЯдеть,   что  он  ест.  Ќо  кри-ри  распустил  белые  крыльЯ,  резко,
пронзительно вскрикнул,  поднЯлсЯ у  них  над  головами и,  описав плавный
круг,  перелетел через  реку.  —унги  обошли мелкий рукав и  достигли того
места, где недавно стоЯл кри-ри.
     ‚  воде плавали какие-то  маленькие животные,  каких чунги не  видели
когда-либо раньше.  Ќог у  них не было,  а головы похожи на голову тси-тси
или та-ма,  и  хвостики были странные.  Ќикто из  чунгов не ловил и  не ел
таких животных,  и  ‘мелый со спутниками присел у самого краЯ мелкой воды,
смотрел,  удивлЯлсЯ  их  странному  виду  и  подвижности  и  восклицал:  -
‚у-о-о-о! ‚у-о-о-о!
     ‚ своем  удивлении  они  уже забыли о большом кри-ри и о том,  что он
делал в воде.  €,  наверное,  остались бы  далекими  от  мысли,  что  этих
маленьких плавающих животных можно есть,  как и всЯких других,  если бы не
научились от маленького мо-ка,  которого видели на соседней  отмели.  ќтот
маленький  мо-ка  был  очень  похож  на больших:  мохнатый,  как и они,  с
опущенной книзу головой,  с очень коротким хвостом;  но цвет шерсти у него
был  белесовато-серый,  морда  очень  тупаЯ,  а  весь  он был вдвое меньше
больших мо-ка.  Ћн стоЯл в воде неподвижно,  как кри-ри.  Џотом  он  вдруг
плеснул в воде передней лапой так сильно, что весь обрызгалсЯ. ‚ следующий
момент он сунул морду в воду,  а потом быстро выскочил на берег,  держа  в
зубах то самое маленькое животное со странным хвостом.
     …два увидев мохнатого зверЯ,  чунги передовой группы замахали камнЯми
и  ветками,  закричали и  кинулись к  нему.  Њо-ка  вздрогнул,  обернулсЯ,
увидел, как их много, и с ревом убежал. ЏрыгаЯ по песку, он быстро отбежал
подальше, а потом бросилсЯ в реку, переплыл ее и исчез на другом, гористом
берегу.  —унги столпились у  краЯ отмели и  сердито рычали,  так как мо-ка
убежал, а мЯсо у него такое вкусное...
     ‚друг ‘мелый вытЯнул шею, нагнулсЯ и протЯнул:
     - ‚у-о-о-о!
     Ћдин из чунгов тоже заметил наполовину съеденное плавающее животное и
всхлипнул:
     - ‚у-о-о-о!
     Ћн  подскочил туда,  схватил  его  обеими  руками,  и  бледнаЯ  кровь
окрасила ему пальцы и  ладони.  ‚  лицо ударил новый,  незнакомый,  сильно
возбуждающий запах,  заставивший его облизать себе пальцы. ‚след за тем он
начал жадно грызть мЯсо.
     ‚  то  же времЯ ‘мелый,  заметив в  мелкой воде много таких плавающих
животных и уже догадавшись, что делали кри-ри и мо-ка, полез в воду. ђукав
был  действительно  мелкий,   и  вода  не  доходила  ему  даже  до  колен.
Ќепривычный к  воде,  он  ощутил  невольный страх,  и  холод,  и  особенно
щекотание в теле и невольно всхлипнул:
     - •и-ки-и!
     Ћн  сам  обрадовалсЯ и  удивилсЯ этим новым звукам,  которые произнес
невольно;  а  так как холод и  щекотка были ему приЯтны и  стоЯть в мелкой
воде ему тоже понравилось, то он повторил с удовольствием:
     - •и-ки-и! •и-ки-и!
     Ћколо ног  у  него  плавало много таких животных с  головами,  как  у
тси-тси  или  та-ма;  и  ‘мелый сумел быстрым метким движением рук поймать
одно из них. Ќо едва он вытащил его из воды, как оно гибко рванулось и так
быстро выскользнуло у  него из пальцев и нырнуло в воду,  что ‘мелый снова
удивленно воскликнул:
     - •и-ки-и!
     - •и-ки-и! - восклицали и все остальные чунги вокруг него, удивленные
гибкостью и  необычайным видом  плавающих животных и  ошибочно думаЯ,  что
восклицание ‘мелого относитсЯ именно  к  ним.  †адные  ко  всему  новому и
необычному длЯ них, они тоже полезли в воду и начали шарить в ней руками.
     - •и-ки-и!  •и-ки-и!  -  вскрикивали они,  видЯ,  как блестЯт у них в
руках чешуйчатые тела хи-ки  и  как быстро и  скользко они выскальзывают у
них из пальцев и снова нырЯют в воду.  ‘мелый поймал еще одного хи-ки,  но
на этот раз стиснул его так крепко,  что тот буквально размазалсЯ у него в
руках.  ЃледнаЯ кровь окрасила ему пальцы,  он жадно облизал их,  а  потом
съел всего хи-ки, выбросив только голову и хвост.
     ЊЯсо у хи-ки было очень вкусное и не было похоже ни на мЯсо та-ма, ни
мо-ка, ни какого другого животного; оно так и таЯло во рту, а кости у него
были такие мелкие и мЯгкие, что он сгрыз их целиком.
     „олго еще чунги шли  вдоль  реки,  котораЯ  становилась  все  шире  и
спокойнее.  Ћни  вылавливали  в ее мелких затонах много хи-ки;  и все были
довольны и благодарны реке.  Ќо потом  светлые  песчаные  берега  исчезли,
исчезли и мелкие затоны, а на маленьких отмелЯх не было никаких хи-ки. “же
и самого высокого дерева не хватило бы перебросить с берега  на  берег,  и
такое множество воды стало невольно пугать чунгов. Ћни вообще боЯлись воды
и не смели входить в глубокие места,  так как не умели плавать. ‘обравшись
у  берега  и  войдЯ  в  воду настолько,  чтобы она покрыла им ступни,  они
смотрели, как плавают вверх и вниз большие и маленькие хи-ки, и завистливо
всхлипывали, сердЯсь, что не могут поймать ни одного из них.
     Ћ,  если бы они могли плавать,  как маленькие мо-ка, или могли ловить
хи-ки  каким-нибудь другим способом!  ’огда  они  ели  бы  только хи-ки  и
никогда не страдали бы от голода...
     Џостепенно вокруг реки начались болота,  и чунги уже  не  могли  идти
вдоль нее.  Џосле того как двое чунгов погибли в трЯсине,  стаЯ свернула в
сторону и вошла в лес. Ћни вскоре забыли и хики, и об их вкусном мЯсе, так
как в лесу уродилось много крупных сладких плодов, а верхние побеги многих
невысоких кустов стали мЯгкими,  и из надломленных веток вытекал  молочный
сок  -  любимое  лакомство  у  чунгов.  Џоэтому  они  остались  в  лесу  и
мало-помалу стали забывать и голод,  и холод, и все другие великие лишениЯ
и страданиЯ, пережитые ими за времЯ их великого бегства.
     ‡десь же, в лесу, стали жить и многие из животных, убегавших вместе с
ними.  ‡десь грау впервые в жизни встретилсЯ с мо-ка,  и-вод с гри, ла-и с
ри-ми,  жиг с кат-ри,  а всех этих зверей стало гораздо больше, чем где бы
то ни было.  Ќо чунги уже  научились  двигатьсЯ  всегда  большой  стаей  и
сражатьсЯ не зубами и когтЯми,  а палками и камнЯми. ’еперь не они убегали
от зверей,  а звери от них.  „аже грау и мо-ка понЯли, что чунги не похожи
на всех прочих зверей,  а потому осмеливались нападать только на отдельных
чунгов, да и то когда бывали очень голодны.


        ѓлава 4

        ЌЋ‚›… Ѓ€’‚› € ЌЋ‚›… ЏЋЃ…„›

     —унги  так  привыкли  к  совместной  жизни,   что  если  какое-нибудь
семейство отделЯлось и  оставалось одно,  то и  чунг,  и  его пома,  и  их
детеныш начинали громко реветь и не успокаивались,  пока не находили стаю.
Ќочью все семейства устраивали себе логовище поближе друг к другу и всегда
на земле, так как им уже было трудно лазать по деревьЯм и спать на ветвЯх.
     €з   взрослых  чунгов   бессемейными  остались  только  Ћдноглазый  и
’русливый.  Џома Ћдноглазого была растерзана самкой вига,  когда полезла в
ее  логово,  чтобы убить детенышей,  а  их  маленький чунг был еще слишком
маленький и умер.
     ’русливый тоже  осталсЯ одиноким,  так  как  ни  одна пома не  хотела
выбрать его. ‚се давно уже забыли, как он испугалсЯ вига, но неприЯзненное
чувство от  этого поступка все  еще  оставалось у  них,  и  все продолжали
чуждатьсЯ его.
     ‡а это времЯ маленькаЯ пома ‘мелого и  Ѓурой подросла;  хотЯ она была
еще совсем маленькой,  но  ходила на  задних лапах совсем прЯмо,  играла с
другими детенышами,  и  очищала от  кожуры  сладкие стебли га-ли  искусней
самого ‘мелого.  Ћна была очень любопытна ко всему,  что видела и чуЯла, и
очень любила Яйца и детенышей кри-ри,  так что постоЯнно шнырЯла по кустам
в поисках гнезд. ‚друг какое-то щебетанье приманило ее, и она прокралась в
чащу.  Ѓурой было лень последовать за нею,  и  она осталась лежать в общем
семейном логовище,  устроенном среди  больших кустов.  Ћна  не  боЯлась за
маленькую пому,  так  как  повсюду кругом  виднелись чунги,  да  и  место,
выбранное длЯ ночлега,  было открытое.  Љроме того, ‘мелый, забравшийсЯ на
дерево за  плодами,  тоже  был  близко,  стоЯли поблизости и  Ћдноглазый с
’русливым.
     Ѓыло раннее утро.  Ќа  листьЯх кустов блестели капли росы,  с  вершин
деревьев доносилось звонкое щебетание.  Ќебо было совсем Ясное и трепетало
от  чистоты.  ’олько что  взошедшее белое  светило ткало  между листьЯми и
ветвЯми золотые сети, и все вокруг было веселым и спокойным.
     ‚друг послышалсЯ громкий, пронзительный крик детеныша чунгов:
     - Ђ-па! Ђ-па! Ђ-па!
     ЃураЯ сразу узнала голос своей маленькой помы.  Ћна быстро вскочила и
бросилась в ту сторону, крича в свою очередь громко и тревожно:
     - Ђ-ха-кха! Ђ-ха-кха!
     Љрик маленькой помы говорил об очень большой опасности, и она сзывала
на  помощь других чунгов.  Ћдноглазый и  ’русливый,  стоЯвшие ближе всех к
Ѓурой,  кинулись вслед за нею, издаваЯ тревожные крики. Ќо, увидев, что за
бегущей маленькой помой  гонЯтсЯ,  рыча,  два  огромных мо-ка,  они  вдруг
повернули и  побежали обратно.  ’русливый чунг  побежал  потому,  что  был
трусливым от рождениЯ,  а  одноглазый -  потому,  что не мог хорошо видеть
одним глазом.  ЃураЯ осталась совсем одна  перед двумЯ огромными мохнатыми
хищниками.  Ќо она и не думала бежать. Ћна думала только о своем детеныше,
о том,  чтобы спасти его. Ђ маленькаЯ пома бежала изо всех сил и кричала с
большим страхом:
     - Ђ-па! Ђ-па! Ђ-па!
     “видев,  что два мо-ка  уже настигают ее,  ЃураЯ издала громкий рев и
бросилась наперерез им.
     - Ђ-па!  Ђ-па!  -  крикнула она,  невольно подражаЯ маленькой поме, и
швырнула в мо-ка камнем,  который держала в руке.  Љамень попал в зверЯ, и
он  страшно взревел от боли,  поднЯлсЯ на дыбы и  завертелсЯ.  ЏоднЯлсЯ на
дыбы и  другой мо-ка.  ќто дало маленькой поме преимущество,  и она успела
добежать до матери.  € как раз вовремЯ, так как ЃураЯ едва смогла прикрыть
ее своим телом, когда разъЯренные мо-ка налетели на нее. ЃураЯ была совсем
одна,  даже без камнЯ или ветки в руках. “ нее не было другого выбора, как
только принЯть неравный бой и быть съеденной.
     ‚ это времЯ неподалеку от нее разнессЯ громовой рев:
     - “-а-кха! “-а-кха!
     ЃураЯ узнала голос ‘мелого и тотчас же увидела, как он промчалсЯ мимо
нее,  очутилсЯ перед двумЯ зверЯми;  быстро,  как молниЯ, взмахнув длинной
веткой,  которую держал в  руках,  он ударил зверей по головам и побежал в
сторону.   ‚  нем  проснулись  все  первичные  силы  и  инстинкты,  и  они
приказывали ему  броситьсЯ на  мо-ка  и  перегрызть ему  горло или сломать
спину.  Ќо  пробужденный разум подсказал,  что если он  кинетсЯ боротьсЯ с
ними вслепую,  то погибнет сам и погибнут ЃураЯ и маленькаЯ пома, ибо один
мо-ка  был  сильнее двух или  даже трех чунгов сразу.  …ще разум подсказал
ему,  что  длЯ  победы в  этой  лютой  битве ему  нужны не  только сила  и
ловкость, но и хитрость и сообразительность. € потому, подбежав вплотную к
зверЯм и  ударив их,  чтобы отвлечь их внимание от Ѓурой и маленькой помы,
он побежал прочь.
     Њо-ка  с  ревом  кинулись вслед  за  ним.  ‘мелый подбежал к  дереву,
прислонилсЯ к  нему  спиной,  дождалсЯ первого  из  мо-ка  и,  молниеносно
замахнувшись,  вонзил ветку в его раскрытую пасть. Њо-ка мигом выпрЯмилсЯ,
глухо,  отрывисто заревел, рванулсЯ, упал и своей огромной тЯжестью вырвал
ветку из рук у ‘мелого. ’еперь чунг и другой мо-ка остались один на один и
забегали вокруг толстого дерева.  ‚став  на  задние лапы,  мо-ка  старалсЯ
сгрести ‘мелого своими  могучими передними лапами.  ‘мелый,  оставшись без
ветки и  не  имеЯ возможности забратьсЯ на  дерево,  бегал вокруг ствола и
ревел, что было голосу:
     - “-а-кха! “-а-кха!
     ќтим он  сзывал остальных чунгов на  помощь,  так как ему нельзЯ было
боротьсЯ со зверем только голыми руками.
     € действительно, другие чунги, какие были поближе, уже спешили ему на
помощь, громко ревЯ:
     - “-а-кха! “-а-кха!
     Љрупные,  косматые, с лицами, искаженными возбуждением и Яростью, они
размахивали ветками и  камнЯми и  быстро мчались к  ‘мелому и к мо-ка.  Ќо
ЃураЯ опередила всех. “видев, что оба мо-ка погнались за ‘мелым, она стала
присматриватьсЯ,  не найдет ли камнЯ или отломанного сухого сука.  Ќо близ
нее не  было ни камней,  ни сучьев,  и  она не могла найти никакого оружиЯ
против  мо-ка.  Ђ  выходить на  мо-ка  с  голыми  руками  -  это  означало
погибнуть,  но  не  помочь.  ’огда она  подбежала к  ближайшему дереву,  с
неожиданной длЯ себЯ силой оторвала густую ветку,  обломала у  нее конец и
помчалась на  помощь к  ‘мелому.  ‘ильным ударом по  мохнатой спине  зверЯ
обратила его внимание на себЯ.  ’еперь мо-ка погналсЯ за нею,  и ЃураЯ,  в
свою очередь,  побежала и  спрЯталась за дерево.  Ќо в это времЯ подоспели
другие чунги, и свирепому мо-ка пришлось убежать.
     —унгам всегда нравилось мЯсо мо-ка,  так как оно было вкуснее,  чем у
всех других животных.  Ћни уже столпились вокруг  убитого  ‘мелым  первого
зверЯ  и начали рвать его зубами,  когда громкий крик вожака остановил их.
ќтот крик означал,  что ‘мелый увидел что-то особенное и  что  нужно  быть
настороже.  Џоэтому  все  умолкли,  поднЯли головы и стали прислушиватьсЯ,
зорко  оглЯдываЯсь  во  все  стороны:  может  быть,   к   ним   подкралась
какаЯ-нибудь  опасность - другие мо-ка или грау.  Ќо предостерегающий крик
‘мелого относилсЯ,  очевидно, к чему-то совсем другому, непохожему на это.
‚ то времЯ как все прочие чунги зорко оглЯдывались по сторонам,  он стоЯл,
устремив взглЯд на убитого мо-ка.  Џотом он подошел к зверю,  присел около
него, вытащил из его пасти ветку и стал разглЯдывать.
     ‚етка была прЯмаЯ,  сухаЯ,  очень крепкаЯ,  без  сучков,  а  когда ее
отломало,  -  вероЯтно, сильным ветром, - то ее толстый конец естественным
образом заострилсЯ.  ‘мелый начал  разглЯдывать именно этот  острый конец,
даже ощупал его и при этом окровавил себе пальцы.
     Љогда-то ‘тараЯ пома,  его мать, именно таким способом убила грау. Ќо
в  то времЯ как она убила грау в силу простой случайности,  бессознательно
поднЯв передние лапы,  чтобы защититьсЯ от его прыжка, и даже не сознаваЯ,
что держит ветку,  -  ‘мелый убил мо-ка  метким,  рассчитанным ударом.  Ћн
вонзил ветку в пасть мо-ка не только потому,  что эта зиЯющаЯ,  оскаленнаЯ
пасть больше всего привлекла его внимание,  но и потому,  что так ему было
удобнее.  Ђ если когда-то ‘тараЯ пома своим животным сознанием понЯла, что
произошло и  почему грау умер,  то  тем легче это было длЯ ‘мелого.  €  он
действительно сообразил,  что веткой можно убивать быстрее и  легче,  если
она заостреннаЯ и  если вонзить ее в пасть или в тело животного,  чем если
ударить ею  по  голове или по  спине.  €  потому он  высоко поднЯл ветку и
громко заревел:
     - Ћ-кха-кха! Ћ-кха-кха!
     ќто означало, что он победил; и все чунги, считавшие победу одного из
них  над крупным,  сильным зверем своей общей победой,  поднЯли,  подражаЯ
ему, ветки и камни, которые держали в руках и тоже проревели:
     - Ћ-кха-кха! Ћ-кха-кха!
     ‡аостреннаЯ ветка стала длЯ ‘мелого дороже, чем что бы то ни было. Ћн
не  выпускал ее  из  рук,  даже когда лазал на  деревьЯ за плодами.  ‚етка
служила  ему  длЯ  того,  чтобы  доставать плоды,  до  которых он  не  мог
дотЯнутьсЯ рукой. Ћн протЯгивал ветку, ударЯл - и плоды падали. „овольный,
он  спускалсЯ на землю и  подбирал их.  ќто было длЯ него новостью,  но не
вызывало удивлениЯ.  ЏодражаЯ ему,  другие чунги  тоже  стали пользоватьсЯ
ветками,  чтобы добывать плоды, хотЯ делали это не очень искусно... ’еперь
ему хотелось опЯть ударить мо-ка  в  раскрытую пасть и  убить его,  и  это
желание постепенно взЯло в нем верх над естественным чувством страха перед
мо-ка. Ќикто из чунгов еще не испытывал такого постоЯнного влечениЯ, никто
из чунгов еще не ставил себе цель, которую преследовал бы так упорно.
     „вигаЯсь обычно впереди всех остальных чунгов и держа заостренный сук
всегда наготове длЯ удара,  ‘мелый стал заходить все глубже в лес,  далеко
опережаЯ всех  прочих:  не  увидит  ли  мо-ка  или  какого-нибудь  другого
могучего  хищника?  Ћн  подстережет  его,  вступит  с ним в единоборство и
вонзит ему заостренную ветку в пасть - любому зверю,  кроме грау,  так как
грау очень ловок и гораздо сильнее даже самого сильного мо-ка и прыгает на
свою жертву быстро, как молниЯ.
     Ћднако не только грау, но и другие крупные, сильные звери, питавшиесЯ
мЯсом убиваемых ими  животных,  встречались очень редко и  обычно избегали
непонЯтных,   опасных  чунгов,   и   потому  ‘мелому  долго  не  удавалось
встретитьсЯ ни с одним из них.
     ‘лучалось ему  подстеречь и  пронзить своей  веткой либо  жига,  либо
купа,  либо ланча,  но  все эти звери,  хоть и  хищники,  были мелочью длЯ
крупного, сильного чунга, и ‘мелый попросту забавлЯлсЯ ими.
     €  все-таки ‘мелый не мог не встретитьсЯ либо с  грау,  либо с мо-ка.
Љак и чунги,  эти звери блуждали по всему лесу, и встреча произошла так же
неизбежно, как и неожиданно, - встреча с грау.
     ЊолоденькаЯ пома,  всегда ходившаЯ вместе со ‘мелым и  Ѓурой,  перваЯ
заметила сквозь кусты  жестокого,  сильного грау.  •ищник только что  убил
маленького дже;  он  лежал  и  раздирал его.  Ћн  удовлетворенно мурлыкал,
слегка ударЯЯ хвостом по земле,  и даже не глЯдел по сторонам, спокойный и
уверенный в  своей силе.  ‹юбое животное не  только не посмело бы отнЯть у
него добычу, но и убежало бы стремглав, едва увидев его.
     ЊолоденькаЯ  пома,   увидев   его   и   угадав   страшную  опасность,
пронзительно закричала:
     - Ђ-па! Ђ-па!
     „лЯ ‘мелого и  Ѓурой этот крик уже не был чем-то новым и неизвестным.
„лЯ обоих он означал близкую опасность,  и  оба подумали,  что молоденькаЯ
пома  опЯть увидела мо-ка.  ЃураЯ испустила такой же  крик,  взъерошилась,
уперлась ногами в землю и крепко стиснула ветку,  которую держала в руках.
ЊолоденькаЯ пома уже полезла на  дерево и  была вне опасности,  но мать не
спешила последовать за нею. Џрежде всего, мо-ка мог быть только один, и он
совсем не нападет на нее. € потом она не одна: ‘мелый поблизости, а позади
есть и другие чунги, которые сразу же придут к ним на помощь...
     €  ЃураЯ,  охваченнаЯ  смешанными чувствами  страха  и  уверенности в
помощи других чунгов, заревела, предупреждаЯ и зовЯ на помощь:
     - “-а-кха! “-а-кха!
     Ќо,  увидев в кустах грау, который вскочил, сверкаЯ желтыми глазами и
обнажаЯ  зубы  в  грозном рычании,  она  страшно вскрикнула и  кинулась на
дерево, где была молоденькаЯ пома.
     - Ђ-па!  Ђ-па!  - закричала она изо всех, словно сообщаЯ всем чунгам:
"Ѓегите, бегите! Џеред нами страшный грау!"
     ‘мелый тоже  заметил грау.  €  грау увидел ‘мелого,  лЯзгнул на  него
зубами,  словно ожидаЯ,  что тот побежит. Ќо ‘мелый не побежал. Ћхваченный
ужасом,  он  все же сообразил,  что если повернетсЯ и  побежит,  то грау в
несколько прыжков настигнет его  и  вонзит когти ему  в  спину.  Ћн  почти
касалсЯ плечом  одного толстого дерева,  но  не  мог  бы  легко  и  быстро
взобратьсЯ на него:  дерево было прЯмое и высокое, а к земле не спускалось
ни одной ветки,  за которую он мог бы ухватитьсЯ.  € потому, прислонившись
спиной к дереву и слегка подавшись вперед,  он продолжал смотреть в желтые
глаза грау,  все еще не  знаЯ,  что делать.  ‚  мозгу у  него промелькнула
темнаЯ и  неЯснаЯ мысль,  что до  сих пор он всегда побеждал:  когда один,
когда вместе с  другими чунгами,  что он  -  вожак чунгов и  не может,  не
должен бежать.  Џравда,  он  встречает грау впервые,  но  он один уже убил
мо-ка,  а грау не крупнее мо-ка...  ђазве нельзЯ убить и его, если бросить
ветку ему в раскрытую пасть?
     ’ем временем грау,  став над растерзанным дже и  устремив на  ‘мелого
пылающий взглЯд,  бил хвостом по  земле и  продолжал угрожающе рычать.  Ћн
убил дже и не жаждал больше крови, да и чунги не были длЯ него тем же, что
и  прочие животные...  ѓрау  хотел только прогнать ‘мелого.  Ќо  ‘мелый не
только не  хотел,  но  и  не отваживалсЯ обернутьсЯ,  и  тогда грау потрЯс
головой, широко разинул пасть и грозно заревел:
     - ѓрр-а-уу!
     “видев, что грау готовитсЯ к прыжку, ‘мелый поднЯл ветку и направил к
нему острый конец:  если грау прыгнет,  он  вонзит ему  ветку в  раскрытую
пасть -  и грау умрет.  Ђ если и не умрет, то либо подоспеют другие чунги,
либо  ЃураЯ  победит свой  страх и  придет ему  на  помощь.  €  он  громко
закричал:
     - “-а-кха! “-а-кха!
     Џри этом крике грау припал брюхом к  земле,  и  лопатки у  него резко
выдались...  …ще миг,  и он взвилсЯ в воздух и мелькнул,  как тень кри-ри,
пролетевшего низко над  деревьЯми.  Ќе  ожидаЯ прыжка так  быстро,  ‘мелый
испугалсЯ, бессознательно бросил ветку в грау и укрылсЯ за деревом.
     ‚етка  встретила грау  в  воздухе,  вонзилась в  него.  ѓрау  страшно
заревел,  перевернулсЯ уже в воздухе, а потом упал в двух шагах от ‘мелого
и забилсЯ в кустах,  обагрЯЯ их дымЯщейсЯ кровью: ветка попала ему прЯмо в
грудь и глубоко вонзилась в нее.
     ‘мелый не увидел в точности,  как это случилось, но, когда грау начал
битьсЯ,  брызгаЯ кровью во  все  стороны,  он  понЯл,  что  убил  его.  Ћн
торжествующе закричал и  выскочил из-за  дерева.  ѓрау не  может больше ни
прыгнуть,  ни  вонзить в  него  когти.  ’еперь  он  может  только битьсЯ и
колотить передними лапами по земле.  € когда первые чунги подбежали,  то у
грау уже  не  было сил  даже на  то,  чтобы реветь;  он  только корчилсЯ и
хрипел, а его желтые глаза глЯдели мутно, без блеска.
     ‘мелый первый подошел к нему и вытащил  вонзившуюсЯ  в  грудь  ветку.
‡начит,  отныне ему не нужно позволЯть грау или мо-ка приблизитьсЯ к нему,
чтобы пронзить их, а можно бросить ветку еще издали. € они все-таки умрут,
а он не будет получать раны от их зубов и когтей...
     ђадостно  заскулив,  он  стиснул  окровавленную ветку,  отдалилсЯ  на
несколько прыжков от трупа грау и вскрикнул:
     - Ћ-кха-кха! Ћ-кха-кха!
     Џотом  поднЯл  ветку,  направил ее  острым концом к  убитому зверю  и
швырнул.  ‚етка быстро пролетела и  снова вонзилась в  тело зверЯ.  „ругие
чунги, глЯдевшие на него с любопытством и интересом, тоже закричали в один
голос:
     - Ћ-кха-кха! Ћ-кха-кха!
     ‘мелый снова вырвал ветку и  снова швырнул ее в  грау.  €  все чунги,
подражаЯ ему,  начали  швырЯть в  мертвого грау  ветки,  которые держали в
руках.  Ќо  не  у  всех ветки были такие заостренные,  и  не  все попадали
одинаково метко.  Ћднако это было длЯ них чем-то новым,  увлекло их, и они
долго еще швырЯли ветки в грау и кричали:
     - Ћ-кха-кха! Ћ-кха-кха!
     „лЯ ‘мелого больше не было крупного и сильного зверЯ,  которого он не
мог бы убить,  вооружившись заостренной веткой.  Џравда, грузного мута или
огромного,  как гора,  хо-хо веткой убить нельзЯ.  Ќо мут и хо-хо питались
травой  и  листьЯми  и  никогда  не  нападали первыми.  ‘тоит  ли  ‘мелому
бросатьсЯ на них и рисковать быть раздавленным вместе со своей веткой?
     Ќо однажды  ветка  у  него  была  отнЯта,  и отнЯл ее не какой-нибудь
хищник, а теп-теп. ќто случилось так.
     Љак-то раз,  идЯ по обыкновению впереди прочих чунгов,  ‘мелый увидел
двух пасущихсЯ теп-тепов.  Ћдин был большой,  с  широкой грудью и большими
ветвистыми рогами,  другой  -  гораздо меньше,  с  маленькими,  только что
прорезавшимисЯ на  лбу  рожками.  —унги знали,  что мЯсо у  теп-тепа очень
вкусное,  и потому ‘мелый, жадно вперив в них взглЯд, начал подкрадыватьсЯ
к ним сквозь кусты,  едва сдерживаЯ ворчание в предвкушении этого сладкого
мЯса.  ‘лабый,  порывистый ветерок дул навстречу ему от теп-тепов;  листьЯ
кустов и  деревьев слабо  шуршали,  и  это  мешало теп-тепам услышать его.
€так,  ‘мелый  подкралсЯ еще  ближе  и  уже  приготовилсЯ метнуть ветку  в
большего из теп-тепов... Ќо в этот миг теп-теп увидел его. Ѓольшой теп-теп
быстро поднЯл голову, стукнул передним копытом, и маленький теп-теп тотчас
же  исчез в  кустах.  Ѓольшой теп-теп тоже повернулсЯ,  и  ‘мелый поспешил
швырнуть в  него свою ветку.  ‚етка настигла его,  вонзилась ему в  бедро.
’еп-теп громко замычал,  но не упал,  как ожидал ‘мелый,  а исчез в кустах
вместе с веткой.
     ‘мелый ожидал чего угодно,  но не того,  чтобы потерЯть таким образом
свою острую ветку. Ћн долго искал ее в кустах по следам теп-тепа, но так и
не нашел. € впервые за времЯ существованиЯ чунгов один из них начал искать
и подбирать среди множества веток подходЯщую длЯ себЯ -  прЯмую и гладкую,
ни слишком толстую,  ни слишком тонкую, и непременно с заостренным концом,
но  не  мог  ее  найти.  …сли конец у  ветки был острый,  то  всЯ она была
сучковатаЯ или криваЯ. Ђ если она была прЯмаЯ, то с тупым концом.
     Ќаконец ‘мелый нашел более или  менее подходЯщую ветку,  успокоилсЯ и
начал забывать о  случившемсЯ.  Ќо  однажды,  пробираЯсь в  чаще  высокого
толстого кустарника,  ветки которого вырастали из земли целыми снопами, он
вдруг остановилсЯ и вытаращил глаза:  ветки были такие же, такие же самые,
как его пропавшаЯ ветка!  ’акие же прЯмые и ровные, ни слишком толстые, ни
слишком тонкие...
     Ћн  окинул их  взглЯдом от  корней до пучка широких листьев,  которые
росли на верхушке каждой ветки и между которыми краснели мелкие,  но очень
вкусные Ягоды.  ‘мелый не  раз уже поедал такие Ягоды и  знал их  вкус,  а
потому ухватил одну ветку за вершину и нагнул, чтобы оборвать с нее Ягоды.
Ќо  ветка  треснула  и  отломилась  у  основаниЯ,   как  высохшее  дерево.
Ћбломилась так, что нижний конец ее сам собой заострилсЯ.
     Љак и все прочие чунги, ‘мелый уже не раз испытывал сильные волнениЯ:
и  радость,  и  страх,  и  Ярость,  естественно порожденные невзгодами при
бегстве чунгов с  севера на юг или битвами с вигом,  с мо-ка,  с грау.  Ќо
такого  сильного и  совсем нового волнениЯ он  никогда еще  не  испытывал,
волнениЯ от  внезапной догадки.  …му уже не нужно искать подходЯщую ветку,
не нужно сердито ворчать, не находЯ ее, а можно сделать ее самому, обломав
ее.
     ђадостно заурчав,  он схватил верхушку,  обломал ее и теперь держал в
руке ровную,  заостренную ветку длиной почти с  самого себЯ или  даже чуть
побольше.  ‹икование его было так сильно,  что он  испытывал непреодолимую
потребность сообщить о  нем  и  другим  чунгам,  поделитьсЯ с  ними  своей
радостью,  рассказать о том, что сделал. Ћн набрал в грудь воздуха и издал
какие-то  совсем  новые  звуки.  ќто  было  что-то  среднее между  обычным
скулежем и обычным ревом всЯкого чунга;  ‘мелый не был ими удовлетворен, а
потому не стал больше реветь, закричал так, как кричал обычно всЯкий чунг,
желаЯ сообщить другим что-то важное и радостное:
     - Ћ-кха-кха! Ћ-кха-кха!
     “слыхав его,  ближайшие чунги собрались вокруг.  € ‘мелый снова издал
эти новые звуки,  а остальные чунги стали смотреть на него,  мигаЯ глазами
от любопытства и изумлениЯ:  они не понимали,  что хочет сказать им вожак.
’огда ‘мелый согнул другую ветку,  сломал ее,  обломал и верхушку, пощупал
заостренный конец и взмахнул веткой над головой.
     - Ћ-кха-кха!  Ћ-кха-кха! - снова закричал он, схватил еще одну ветку,
сломал ее и взмахнул ею над головой.
     Ќа  этот  раз  чунги  понЯли,  разразились криками и  кинулись ломать
ветки.  ‚се  они  вооружились  ровными,  прЯмыми  ветками  и  тоже  начали
размахивать ими над головой и радостно прыгать.
     - •а-кха! •а-кха! - припевали они при этом, и эти задыхающиесЯ звуки,
радостно блестЯщие глаза и возбужденно торжествующее выражение красноватых
лиц  говорили:   "Ћтныне  в  битвах  со  свирепыми  зверЯми  мы  не  будем
рассчитывать на случайно найденные ветки и камни! Њы уже сами умеем делать
заостренные ветки, и плохо придетсЯ тому зверю, который захотел бы напасть
на нас!"


        ѓлава 5

        —“„Ћ ЋѓЌџ

     †изнь,  которую  чунги  вели  в  лесу,  была  сравнительно  легкой  и
беззаботной.  Ѓыло тепло,  да и  пища была в изобилии:  плоды на деревьЯх,
сладкие кореньЯ и  луковицы,  которые они выкапывали все искуснее,  сочные
побеги и молодаЯ сердцевина многих кустов.
     Ќо,  давно  уже  привыкнув к  мЯсу,  они  очень радовались,  когда им
случалось убить какое-нибудь животное.  Ћсобенно,  если  этим животным был
большой,  сильный хищник;  тогда они собирались вокруг него и,  прежде чем
съесть,  ритмически прыгали и вскрикивали,  выражаЯ этим свое удовольствие
по  поводу  того,  что  избавились от  опасного хищника.  Ќо  с  таким  же
удовольствием  они  ели  и  та-ма,   и  других  мелких  зверьков,   совсем
беззащитных и  умеющих только  ползать.  Ђ  Яйца  и  детеныши кри-ри  были
любимым лакомством маленьких чунгов,  которые и  без того любили лазать по
деревьЯм.
     €так,  чунги бродили по  лесу,  не оставаЯсь подолгу на одном месте и
делаЯ  себе  только временные логовища из  травы  и  листьев.  ‹ишь  когда
рождалсЯ новый  детеныш или  бывал ранен хищником взрослый чунг,  которому
нужно было лежать,  пока он  не  выздоровеет,  они задерживались на  одном
месте подольше.
     ’ем временем ладони и пальцы на задних лапах становились  у  них  все
грубее и терЯли ловкость.  —унги почти не пользовались ими длЯ хватаниЯ, а
только длЯ ходьбы,  и все делали  руками:  рвали  ими  плоды,  разламывали
скорлупки,   устраивали  себе  логовища,  ломали  ветки  и  обламывали  им
верхушки,  чтобы их можно было бросать в опасных  зверей;  очищали  стебли
га-ли,  выкапывали  сладкие  кореньЯ  и  луковицы.  Џри этом им нужно было
крепко стискивать ветки и камни и с еще большей силой  ударЯть  нападающих
зверей,  если  они хотЯт остатьсЯ в живых и есть мЯсо.  Ћт всего этого они
становились все более ловкими и  находчивыми,  все  более  ловко  и  умело
нападали и защищались от больших, сильных зверей. Џравда, времЯ от времени
грау и мо-ка съедали какого-нибудь чунга, но стаЯ от этого не уменьшалась.
ЏостоЯнно   рождались   новые   детеныши;   и   все  они  рождались  более
выпрЯмленными,  со все более ловкими и гибкими пальцами на руках. “ многих
пом  бывало  по  нескольку  детенышей,  и  так  как  самцы  выбирали  себе
безволосых самок, а самки - безволосых самцов, то и детеныши рождались все
чаще безволосыми.
     ЃураЯ пома чувствовала, что у нее скор