        ‘ол Ѓеллоу. ‘еребрЯное блюдо

   -----------------------------------------------------------------------
   Saul Bellow. The Silver Dish (1978). Џер. - ‹.Ѓеспалова.
   Ђвт.сб. "Ќа памЯть обо мне". Њ., "Ђ‘’", 2000.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 30 January 2001
   -----------------------------------------------------------------------


   Љак себЯ вести, если у вас кто-то умер, и не кто-нибудь, а старик отец?
€ вы, скажем, человек современный, лет шестидесЯти,  бывалый,  вроде  ‚уди
‡ельбста; как вам себЯ вести? Љак, к примеру, скорбеть по отцу, и  притом,
не забудьте, скорбеть в наше времЯ? Љак в наше времЯ скорбеть по  отцу  на
девЯтом десЯтке, подслеповатому,  с  расширенным  сердцем,  с  мокротой  в
легких, который ковылЯет, шаркает, дурно пахнет: ведь  и  замшел,  и  газы
одолели - ничего не попишешь, старость не радость. —то да, то да.  ‚уди  и
сам говорил: надо смотреть на вещи здраво. Џодумайте, в какие  времена  мы
живем. Ћ чем каждый день пишут газеты  -  заложники  рассказывают,  что  в
Ђдене  пилот  "‹юфтганзы"  на  коленЯх  умолЯл  палестинских   террористов
сохранить ему жизнь, но они убили его выстрелом в голову. Џотом  их  самих
тоже убили. € все равно люди как убивали, так и убивают - то друг друга, а
то и себЯ. ‚от о чем мы читаем, о чем  говорим  за  обедом,  что  видим  в
метро. ’еперь нам  Ясно,  что  человечество  везде  и  повсюду  бьетсЯ  во
вселенского масштаба предсмертных корчах.
   ‚уди - предприниматель из ћжного —икаго [один из  трех  районов  —икаго
(‘еверный, ‡ападный, ћжный), отходЯщих  от  "Џетли",  чикагской  надземной
дороги] - отнюдь не  был  невеждой.  „лЯ  среднего  подрЯдчика  (облицовка
контор, коридоров, туалетов) он был довольно нахватан. Ќо знаниЯ его  были
не того рода, какие дают ученые степени. Џри том что  ‚уди  проучилсЯ  два
года в семинарии, готовилсЯ стать свЯщенником. „ва года в  колледже  в  ту
пору, во времЯ кризиса, далеко не всЯкий выпускник средней школы мог  себе
позволить. Џотом, с отличавшей его  энергией,  колоритностью,  своеобычием
(Њоррис, отец ‚уди, пока не сдал, тоже был энергичный  и  колоритный),  он
пополнЯл свое образование в разных областЯх, подписывалсЯ  на  "‘айенс"  и
другие  серьезные  журналы,  прослушал  вечерний  курс  лекций  в  „е-Џоле
[университет в —икаго, основан в 1898 г.] и в ‘еверо-‡ападном [университет
в ќванстоне, неподалеку  от  —икаго,  основан  в  1851  г.]  по  экологии,
криминалистике и экзистенциализму. Ћбъездил чуть не всю  џпонию,  Њексику,
Ђфрику, и вот в Ђфрике-то он и оказалсЯ  очевидцем  происшествиЯ,  которое
имело самое прЯмое отношение к скорби. Џроисшествие было такое: когда ‚уди
каталсЯ  на  моторке  по   Ѓелому   Ќилу   неподалеку   от   Њерчисон-”олс
[национальный парк] в “ганде, на его глазах крокодил уволок  буйволенка  с
берега в  воду.  ‚  то  знойное  утро  по  берегу  этой  тропической  реки
разгуливали жирафы, бегемоты, бабуины, по Ясному небу носились фламинго  и
прочие не менее Яркие птицы, и  тут  буйволенка,  который  ступил  в  реку
напитьсЯ, схватили за ногу и утащили  под  воду.  ђодители  буйволенка  не
могли взЯть в толк, куда он подевалсЯ. Ѓуйволенок и  под  водой  продолжал
барахтатьсЯ,    битьсЯ,    вспенивать    грЯзь.    ‚уди,    поднаторевшего
путешественника, проплывавшего в ту пору мимо, это зрелище  поразило:  ему
почудилось, будто буйвол и буйволица безмолвно вопрошают друг  друга,  что
же случилось. ‚ их поведении он прочитал горе, узрел  звериную  тоску.  Ћт
Ѓелого Ќила у ‚уди осталось впечатление, будто  он  вернулсЯ  в  доадамову
пору, и мысли, вызванные к жизни этим впечатлением,  он  увез  с  собой  в
ћжный —икаго. Ђ заодно с ними  и  пачечку  гашиша  из  Љампалы.  ‚уди  мог
нарватьсЯ на неприЯтности на таможне, но шел на риск, делаЯ ставку  скорее
всего на свою плотную фигуру, румЯное открытое  лицо.  Ћн  не  походил  на
злоумышленника, впечатление производил не дурное,  а  хорошее.  Џросто  он
любил риск. Ќичто не взбадривало его так, как риск. ‚ таможне  он  швырнул
плащ на прилавок. …сли инспекторам вздумаетсЯ  обыскать  его  карманы,  он
отречетсЯ от плаща, и все дела. Ќо он  вышел  сухим  из  воды,  и  в  „ень
благодарениЯ они ели  индейку,  нашпигованную  гашишем.  “дивительно  было
вкусно. ‘обственно говорЯ, тогда папка  -  а  он  тоже  обожал  рисковать,
играть с огнем - последний раз присутствовал на семейном  торжестве.  ‚уди
попыталсЯ разводить гашиш у себЯ на заднем дворе, но вывезенные из  Ђфрики
семена не взошли. ‡ато он завел грЯдку марихуаны позади склада - там,  где
держал свой роскошный "линкольн-континентал". ‚уди не был злоумышленником,
но не желал ограничивать себЯ рамками закона. Џросто из самоуважениЯ.
   Џосле того „нЯ благодарениЯ папа  тихо  пошел  ко  дну,  словно  в  нем
открылась течь. ’Янулось это не один год. Ћн не вылезал из больницы,  чах,
мысли его разбегались, пожаловатьсЯ и то толком не мог, разве что  ‚уди  в
минуты просветлениЯ по воскресеньЯм - воскресеньЯ ‚уди неизменно  проводил
с отцом. Њоррис - любитель, но такой сильный, что в былые  времена  с  ним
считалсЯ сам ‚илли •оппе [знаменитый американский бильЯрдист], не  знавший
себе равных среди профессионалов, - не мог забить легкую подставку. ’еперь
он лишь изобретал удары и пространно рассуждал, как можно положить от трех
бортов. Џолька ѓалина - Њоррис прожил с ней лет сорок как муж с женой -  к
этому времени сама состарилась и не  могла  его  навещать.  ’ак  что  папу
навещал ‚уди -  кто  ж  еще?  Ѓыла  у  ‚уди  и  мать,  котораЯ  перешла  в
христианство, и она также нуждалась в уходе: ей шел девЯтый десЯток, и  ее
то и дело укладывали в больницу. —его только у них у  всех  не  было  -  и
диабеты, и плевриты, и артриты, и катаракты, и электрокардиостимулЯторы. €
все пеклись лишь о теле, а тело сдавало.
   …ще у ‚уди было две сестры, старые девы, обеим перевалило за пЯтьдесЯт,
ревностные христианки, добропорЯдочные до мозга костей,  они  до  сих  пор
жили с мамой в насквозь христианском коттедже. € ‚уди, который  целиком  и
полностью взвалил на себЯ заботу о всех них, времЯ от времени  приходилось
помещать одну из девочек (девочки то  и  дело  болели)  в  психиатрическую
больницу. Ќе строгого режима, упаси Ѓоже.  ‘лавные  женщины,  в  молодости
были чудо что за красавицы, да вот беда: и у той, и у другой не все  дома.
Ћбъединить  враждующие  кланы:  маму-выкрестку,   сестер-фундаменталисток,
папу, читавшего газету, пока не отказали  глаза,  исключительно  на  идиш,
ѓалину, истовую католичку, - не было никакой возможности. ‚уди  -  он  вот
уже сорок лет как рассталсЯ с семинарией  -  относил  себЯ  к  агностикам.
Џапка, черпавший всю - а много ли ее там  -  религиозность  из  газеты  на
идиш, все-таки взЯл с ‚уди обещание похоронить его на еврейском  кладбище,
и там он сейчас и покоилсЯ в гавайке, купленной длЯ него  ‚уди  на  съезде
облицовщиков в ѓонолулу. ‚уди  не  доверил  обрЯжать  папу  служителЯм,  а
пришел в морг, сам натЯнул на мертвое тело  рубашку,  и  старик  ушел  под
землю этаким Ѓен-ѓурионом в простом деревЯнном гробу, который сгниет в два
счета. Ќа что, собственно, и рассчитывал ‚уди. ЏодойдЯ к краю могилы, ‚уди
снЯл  пиджак,  сложил  его,  закатал  рукава,  оголив  мощные,   усыпанные
веснушками бицепсы, взмахом руки отогнал стоЯщий подле трактор и взЯлсЯ за
лопату. …го крупное лицо, широкое книзу, кверху сужалось  наподобие  крыши
голландского домика. ‡акусив от  натуги  мелкими  ровными  зубами  верхнюю
губу, он исполнил последний сыновний  долг.  Ћн  был  в  хорошей  форме  и
раскраснелсЯ, наверное,  не  столько  от  физической  работы,  сколько  от
наплыва чувств. Џосле похорон Ѓуди отправилсЯ домой с ѓалиной и ее  сыном,
очень порЯдочным, как и его мать, полЯком и к тому же талантливым -  Њитош
был органистом,  играл  во  времЯ  хоккейных  и  баскетбольных  матчей  на
стадионе: дело хитрое - чуть сыграешь не так, и поколотить могут, - и  там
они с Њитошем опрокинули  стаканчик-другой  и  утешали  старушку.  ђедкого
благородства женщина ѓалина, всегда стоЯла за Њорриса горой.
   ‚есь остаток недели ‚уди был занЯт сверх головы:  на  нем  висела  уйма
дел, обЯзанностей по работе, семейных обЯзанностей. Ћн жил  один,  и  жена
его и любовница тоже жили одни, все по своим квартирам. ’ак как его  жена,
хотЯ они и разошлись  пЯтнадцать  лет  назад,  до  сих  пор  не  научилась
заботитьсЯ  о  себе,  ‚уди  по  пЯтницам  покупал  продукты,  набивал   ее
морозильник. Ќа этой неделе ему предстоЯло повести ее купить туфли.  Ќу  а
вечер пЯтницы он всегда проводил с  •елен,  своей  фактической  женой.  Џо
субботам делал закупки на неделю. Ђ субботний вечер  проводил  с  мамой  и
сестрами. ’ак что ему некогда было копатьсЯ  в  своих  чувствах,  лишь  от
случаЯ к случаю он отмечал про себЯ: "Џервый четверг, с тех пор как  он  в
могиле", "ЏерваЯ пЯтница, а денек-то какой погожий", "ЏерваЯ суббота, ему,
наверное, пора бы начать привыкать". € про себЯ нет-нет да шептал: "Џапка,
папка!"
   Ќу  а  пронЯло  его  в  воскресенье,  когда  колокольни  всех  церквей:
украинской униатской, римской католической, православной  (как  греческой,
так и русской), африканской методистской - зазвонили одна за другой.
   Љонтора ‚уди располагалась в помещении его склада, там  же  на  верхнем
этаже он построил себе квартиру, поместительную  и  удобную.  ’ак  как  по
воскресеньЯм он в семь утра неизменно уходил навещать  папку,  ‚уди  успел
забыть, что  "Ћблицовочные  изделиЯ  ‡ельбста"  окружены  плотным  кольцом
церквей. Ћн еще лежал в постели, когда до него донессЯ звон  колоколов,  и
тут-то он и понЯл, как велико его горе.  ’акой  острый  приступ  горЯ  длЯ
мужчины шестидесЯти лет, делового, думающего не столько  о  духе,  сколько
отеле, здравомыслЯщего, тертого, был до крайности неприЯтен. Ђ когда  ‚уди
испытывал неприЯтные ощущениЯ, он полагал, что их надо перебить. ‚от он  и
подумал: что бы  такое  принЯть?  ‚  целительных  средствах  не  ощущалось
недостатка. Џогреб ‚уди был забит  Ящиками  шотландского  виски,  польской
водки, арманьЯка, мозельского, бургундского. Њорозильники  -  бифштексами,
дичью, камчатскими крабами. ‚уди не мелочилсЯ - покупал Ящиками,  дюжинами
бутылок. € тем не менее, когда  он  наконец  встал  с  постели,  он  выпил
всего-навсего чашку кофе. ‚ ожидании, пока закипит чайник, ‚уди  облачилсЯ
в вывезенный из џпонии костюм борца дзюдо и решил разобратьсЯ в себе.
   “милЯло ‚уди все честное, неподдельное. Ќеподдельность была  в  несущих
балках, в ничем не  закамуфлированных  бетонных  опорах  высотных  зданий.
‚ыдавать одно за другое нехорошо. Ѓуди не выносил показухи. Ќеподдельность
была в камне.  ‚  металле.  ЃезусловнаЯ  честность  была  и  в  воскресных
колоколах. ‚ырвавшись на волю, они взлетали, раскачивались,  и  их  гулкие
удары благотворно действовали на ‚уди - отмывали изнутри,  очищали  кровь.
Љолокол взывал к тебе, не ожидаЯ ответа, говорил лишь об одном, и  говорил
напрЯмик. € ‚уди слушал.
   Љолокола и церкви играли в  свое  времЯ  немалую  роль  в  жизни  ‚уди.
Љак-никак он вполне мог считатьсЯ христианином. Ћн был еврей по рождению и
по обличью, с кое-какими черточками не то ирокеза, не  то  чероки,  однако
мать его полвека с лишком назад обратил в христианскую веру ее  зЯть,  его
преподобие Љовнер. Љовнер изучал ’алмуд в Ћбъединенном еврейском  колледже
в –инциннати, но  бросил  колледж,  чтобы  стать  свЯщенником  и  основать
миссию; он-то  и  дал  ‚уди  если  не  целиком,  то  отчасти  христианское
воспитание. Ќу а папка не ладил с фундаменталистами. Ћн говорил, что евреи
ходЯт в миссию, потому что там им дают кофе, ветчину, ананасные  консервы,
вчерашний хлеб, молоко и так далее. € если за это  их  заставлЯют  слушать
проповеди, он не  против:  в  конце  концов,  теперь  кризис,  и  особенно
разборчивым быть не приходитсЯ, но ему достоверно  известно,  что  ветчину
они продают.
   ‚ …вангелии же Ясно сказано: "...ибо спасение от иудеев" […вангелие  от
€оанна, 4:22].
   ЊиссиЯ   его   преподобиЯ   Љовнера   существовала   на   пожертвованиЯ
состоЯтельных  фундаменталистов,  по  преимуществу  шведов,   которым   не
терпелось  приблизить  второе  пришествие,   обратив   евреев   скопом   в
христианство.  ‘амой  щедрой  из  жертвовательниц  была  миссис  ‘куглунд,
котораЯ унаследовала от покойного мужа огромное молочное  хозЯйство.  ‚уди
пользовалсЯ ее особым расположением.
   ‚уди исполнилось четырнадцать лет, когда папка сошелсЯ с ѓалиной -  она
работала у него в лавке - и бросил нравную христианку жену, выкреста  сына
и крошек дочерей. Љак-то весенним деньком папка подошел к ‚уди  и  сказал:
"’еперь главой семьи станешь ты". ‚уди тогда тренировалсЯ на заднем  дворе
- сшибал клюшкой длЯ гольфа головки одуванчиков. Џапка  вошел  во  двор  в
выходном, жарком не по погоде костюме, обнажил голову,  обнаружив  красный
след от  шлЯпы  и  крупные  капли  пота,  усеЯвшие  череп,  причем  капель
оказалось куда больше, чем волос. Џапка сказал: "џ от вас съезжаю. - Џапка
нервничал,  но  видно  было,  что  он  решил  уехать  от  них,   и   решил
бесповоротно. - —то толку? ’акаЯ жизнь мне не  по  нутру.  -  (Љогда  ‚уди
попыталсЯ представить жизнь, какаЯ была бы папке по нутру, его  привольную
жизнь, ‚уди папка рисовалсЯ в бильЯрдной, режущимсЯ в кости под  эстакадой
надземной железной дороги, сражающимсЯ в покер наверху в заведении "Ѓрауна
и ЉоппелЯ".) - ѓлавой семьи теперь станешь ты, - сказал папка. - Ќе робей.
џ всем вам выправил пособие. џ только что с ‚абансиа-авеню, из конторы  по
пособиЯм. - (’еперь понЯтно, почему он так вырЯдилсЯ.) - Љ вам  придет  их
работник. - Џотом сказал: - ’ебе придетсЯ  одолжить  мне  на  бензин  твои
сбережениЯ".
   ЏонимаЯ, что без его помощи папке не уехать, ‚уди отдал ему все деньги,
которые заработал, подносЯ  мЯчи  и  клюшки  игрокам  в  загородном  клубе
"‘ансет-ђидж" в “иннетке [городок к северу от —икаго]. Џапка  считал,  что
учит сына жить, а такой урок стоит куда дороже  этих  жалких  долларов,  и
всЯкий  раз,  надуваЯ  сына,  краснолицый,   крючконосый   папка   смотрел
первосвЯщенником. „ети, черпавшие вдохновение из  фильмов,  окрестили  его
ђичардом „иксом [американский актер, в фильме "‘имаррон", рассказывающем о
жизни первых  переселенцев  в  Ђмерике,  исполнЯл  роль  ‰енси  Љравата  -
воплощение  захватнического  духа  и   предприимчивости].   Џозже,   когда
поЯвились первые серии комикса, они переименовали его в „ика ’рейси [герой
комиксов, полицейский сыщик].
   ’еперь, под лавиной колокольного перезвона, ‚уди открылось, что он  сам
оплатил свою безотцовщину. •а-ха!  Џрелесть  что  такое,  а  особенно  эта
папкина: "џ научу тебЯ, как верить собственному отцу!" - манера. ‚едь  ему
наглЯдно доказали преимущества реальной жизни и свободных инстинктов перед
религией и ханжеством. Ќо прежде всего доказали, что нельзЯ, просто стыдно
быть дураком. Џапка невзлюбил доктора  Љовнера  не  потому,  что  тот  был
отступник (это трогало папку меньше всего), и не потому,  что  его  миссиЯ
была надуваловкой  (папка  признавал,  что  сам  лично  доктор  -  человек
честный), а потому, что доктор Љовнер вел  себЯ  как  дурак,  говорил  как
дурак, а держалсЯ как виртуоз, плут-виртуоз. ‚стрЯхивал гривой,  что  твой
Џаганини (это уж ‚уди от себЯ добавил: папка слыхом не слыхал о Џаганини).
•орош духовный вождь, который обращает еврейских  женщин  в  христианство,
влюблЯЯ их в себЯ. "Ћн распалЯет этих бабищ, - говорил папка. - Ђ  сам  об
этом не подозревает, он и правда не подозревает, чем он их берет".
   Ќо и Љовнер со своей стороны часто предостерегал  ‚уди:  "’вой  отец  -
человек опасный. ‹юби его, иначе и нельзЯ, ты обЯзан любить и прощать его,
‚удро, но ты уже не ребенок и  должен  понимать,  что  твой  отец  следует
греховной стезей".
   …рунда,  говорить  не  о  чем:  папины  грешки  были  по   сути   своей
мальчишеские, но именно потому  они  и  производили  такое  сокрушительное
впечатление на мальчика. € на маму. Ќеужели жены те же дети, а  если  нет,
то кто они? Њама часто говорила: "Ќадеюсь, ты  не  забываешь  молитьсЯ  за
этого негодЯЯ? Џосмотри, как он с нами обошелсЯ. ’ак вот, молитьсЯ за него
молись, но и не думай встречатьсЯ с ним". Ћднако ‚уди постоЯнно встречалсЯ
с  папкой.  ‚удро  вел  двойную  жизнь,  свЯтость  и   кощунство   в   ней
соседствовали. ‚ €исусе •ристе он видел  искупителЯ  лично  его,  ‚удиных,
грехов. ’етка ђебекка воспользовалась этим. Ћна заставила его работать.  €
работать ему пришлось под ее началом. Ћн заменЯл дворника  в  миссии  и  в
благотворительном заведении при ней. Ђ зимой  он  должен  был  еще  топить
котел углем, порой и на ночь не  уходить,  а  спать  около  котельной,  на
бильЯрде. ’огда он открывал  отмычкой  замок  кладовки.  ’аскал  ананасные
консервы и отрезал  ломти  бекона,  кромсаЯ  окорок  перочинным  ножом.  €
набивал живот сырым беконом. ‡доровенный был парень и всегда подголадывал.
   € сейчас, прихлебываЯ кофе, он впервые задалсЯ вопросом: а так ли уж он
был тогда голоден? Ќет, просто его манила опасность. €  когда  он  вынимал
ножик и лез на Ящик за беконом, он бунтовал против тетки  ђебекки  Љовнер.
Ћна не знала, не могла доказать,  что  ‚уди,  такой  искренний,  здоровый,
положительный мальчик, с таким прЯмым взглЯдом, такой  открытый,  был  при
всем при том еще и вор. Ќо он при всем при том был вором.  €  когда  тетка
глЯдела на него, он знал, что ей видитсЯ в нем его отец. ‚ горбинке  носа,
во взглЯде, в плотном телосложении, в цветущем  лице  ей  виделсЯ  опасный
варвар Њоррис.
   „ело в том, что Њоррис получил воспитание на ливерпульских улицах: мать
‚уди и ее сестра родились в Ђнглии. ‘емьЯ Њорриса по дороге  из  Џольши  в
Ђмерику кинула Њорриса в ‹иверпуле, потому что у него воспалились глаза, -
иначе всю семью в полном составе завернули бы с ќллис-Ђйленда  домой.  Ћни
задержались в Ђнглии, но  глаза  у  Њорриса  продолжали  гноитьсЯ,  и  они
бросили его на произвол судьбы. ‘мылись, и он в  двенадцать  лет  оказалсЯ
предоставлен в ‹иверпуле сам себе. Њама происходила из семьи почище.  Џапа
- он ночевал в погребе маминого дома - влюбилсЯ в нее. ‚  шестнадцать  лет
благодарЯ забастовке морЯков  ему  удалось  нанЯтьсЯ  кочегаром,  шуруЯ  в
топке, заработать себе проезд через океан и удрать с кораблЯ  в  Ѓруклине.
Ћн стал американцем, но  Ђмерика  о  том  так  никогда  и  не  узнала.  Ћн
голосовал без документов, водил машину  без  прав,  не  платил  налогов  -
словом, чего только не нарушал.  ‹ошади,  карты,  бильЯрд,  женщины  -  по
нисходЯщей - были самыми прочными его увлечениЯми. ‹юбил ли он кого-нибудь
(при его-то занЯтости)? „а, любил ѓалину. ‹юбил сына. Њама и по  сей  день
пребывала в уверенности, что больше всех папка любил ее и всю жизнь мечтал
к ней вернутьсЯ. ЃлагодарЯ этому  она  держалась  королевой,  чему  весьма
способствовали пухлые ручки и отцветшее, как у  королевы  ‚иктории,  лицо.
"„евочкам велено не пускать его на порог", - говорила  она.  ”у-ты  ну-ты,
прЯмо властительница €ндии.
   €змолоченнаЯ колоколами душа ‚уди этим  воскресным  утром  металась  по
дому и за его  стенами,  уносилась  в  прошлое  и  вновь  возвращалась  на
верхотуру склада, где он так находчиво поместил свою квартиру; колокольный
звон  налетал,  улетал,  медь  била  о  гулкую  медь;  ширЯсь  и   ширЯсь,
колокольный звон дошел до пределов сталелитейного, нефтеперерабатывающего,
машиностроительного ћжного —икаго в разгаре осени со всеми его  хорватами,
украинцами, греками, полЯками и неграми постепеннее,  которые  тЯнулись  в
свои церкви - кто слушать мессу, кто петь псалмы.
   ‚уди и сам отлично пел псалмы. Ћн и сейчас не забыл их слова. Ќу, и еще
он  служил  живым  свидетельством.  ’етка  ђебекка  нередко  посылала  его
рассказывать набившимсЯ в церковь шведам и прочим жителЯм фьордов, как он,
еврейский паренек, пришел ко •ристу. ‡а каждое выступление она платила ему
пЯтьдесЯт центов. Ћна специально  отчислЯла  на  это  деньги.  ‚  ее  лице
совмещались разом счетовод, главный финансист и руководитель  миссии.  …го
преподобие знать не знал об этой сделке. —ем полезен  был  миссии  доктор,
так это своей страстной верой. „октор не притворЯлсЯ, и проповедник он был
из рЯда вон выходЯщий. Ђ как обстоЯло  дело  с  ‚уди?  ‚  ‚уди  тоже  жила
страстнаЯ вера. Ћн тЯнулсЯ к доктору.  „октор  помог  ‚уди  поднЯтьсЯ  над
земными интересами, приобщил его к духовной жизни. Ђ всю  остальную  жизнь
‚уди, помимо духовной,  поглощал  —икаго,  чикагские  шахер-махеры  -  они
считались здесь  настолько  в  порЯдке  вещей,  что  их  воспринимали  как
должное. ’ак, в тридцать третьем году (Ѓоже, как давно,  давным-давно  это
было!) на ‚семирной выставке "‚ек прогресса" [выставка  в  честь  столетиЯ
основаниЯ —икаго], когда ‚уди в конусообразной соломенной шлЯпе, изображаЯ
рикшу, вез повозку, вскидываЯ сильные, крепкие ноги, а  дюжие  краснорожие
фермеры, его захмелевшие пассажиры, ржали и требовали свести их с, бабами,
он, хоть и поступил только что в семинарию, не считал  длЯ  себЯ  зазорным
сводничать и получать чаевые - девушки ведь тоже просили его поставлЯть им
клиентов - от обеих сторон. Ћн обнималсЯ в ѓрант-парке с крупной  девахой,
котораЯ вечно спешила домой кормить своего грудного ребенка.  Ћни  с  ‚уди
ехали на трамвае в ‚ест-‘айд, и всю дорогу, распространЯЯ запах  молока  и
поливаЯ им блузку, она тискала его мощную  лЯжку  рикши.  ’рамвай  шел  по
ђузвельт-роуд. Џотом ‚уди заходил в ее квартиру, где  она  жила  вместе  с
матерью, никаких мужей ему там не припоминалось. Џрипоминалось лишь одно -
сильный запах молока. Ќа следующее утро, не видЯ в том противоречиЯ,  ‚уди
учил греческий по Ќовому ‡авету: "€ свет во тьме светит -  to  fos  en  te
skotia fainei, - и тьма не объЯла его" […вангелие от €оанна, 1:5].
   € пока он бегал в упрЯжке  по  выставке,  его  неотступно  преследовала
мысль, никоим образом не свЯзаннаЯ с застоЯвшимисЯ молодцами, пустившимисЯ
в городе в загул, и заключалась она вот в чем: по идее, по промышлению (он
не смог бы объЯснить, почему он так думал: ведь все говорило об обратном),
по Ѓожьему замыслу мир должен  был  стать  миром  любви,  в  конце  концов
исправитьсЯ и зажить лишь любовью. ‚уди не открылсЯ бы никому: он  отлично
понимал, до чего глупо это звучит, глупо длЯ чужих ушей. €  тем  не  менее
вот какие чувства его обуревали. ‚ то же времЯ  в  словах  тетки  ђебекки,
когда она говорила ему, всегда наедине и чаще всего на ухо: "Ќу ты и плут,
вылитый отец", была правда.
   € подтверждение находилось; во всЯком случае, у такой  скоропалительной
особы,  как  ђебекка,  это  могло  сойти  за  подтверждение.  ‚уди  быстро
взрослел: ничего другого  ему  не  оставалось;  но  можно  ли  ожидать  от
семнадцатилетнего парнЯ, задавалсЯ вопросом ‚уди,  чтобы  он  уЯснил  себе
образ мыслей, чувства пожилой женщины, у  которой  в  придачу  еще  отнЯли
грудь?  Њоррис  объЯснил  ему,  что  такое  бывает   лишь   с   женщинами,
истосковавшимисЯ по  мужской  ласке,  это,  мол,  первый  признак.  Њоррис
сказал, что, когда груди не ласкают и не целуют, их от огорчениЯ разъедает
рак. Џлоть вопиет. ‚уди его слова показались убедительными. € когда  он  в
воображении примерил эту теорию к его преподобию, она пришлась впору: ‚уди
представить не мог,  чтобы  его  преподобие  позволил  себе  вольничать  с
грудЯми тетки ђебекки! €з-за Њоррисовой теории ‚уди то  и  дело  перебегал
глазами с грудей жены на мужа, с  мужа  на  груди  жены,  и  привычка  эта
сохранилась у него и по сию пору. ‹ишь людЯм на  редкость  сообразительным
удаетсЯ высвободитьсЯ из-под власти эротических теорий, перенЯтых от отца,
а ‚уди никак нельзЯ было назвать на редкость сообразительным. Ћн и сам это
за собой знал. ‚от почему ‚уди в  лепешку  расшибалсЯ,  чтобы  женщины  не
чувствовали себЯ в этом смысле обездоленными. ђаз уж природа того требует.
Ћни с папкой люди простые,  недалекие,  но  даже  самые  неотесанные  люди
бывают не лишены известной чуткости.
   …го преподобие поучал, ђебекка поучала, богатаЯ миссис ‘куглунд поучала
аж из ќванстона, поучала и мама. Џапка тоже рвалсЯ читать  проповеди.  ‚се
без исключениЯ рвались поучать. ‚доль „ивижен-стрит, чуть  не  под  каждым
фонарем, надрывались ораторы: анархисты, социалисты, сталинисты, поборники
единого   земельного   обложениЯ,   сионисты,   толстовцы,   вегетарианцы,
свЯщенники-фундаменталисты - кого тут только не было.  €  у  каждого  свои
жалобы, упованиЯ, пути к новой жизни или к  спасению,  протесты.  Љто  мог
подумать, что собранные вместе  претензии  всех  времен,  пересаженные  на
американскую почву, расцветут тут таким пышным цветом?
   ќта славнаЯ иммигрантка из  веции  Ћсе  (как  называли  ее  домашние),
котораЯ, служа у ‘куглундов в кухарках, выскочила за их старшего  сына,  с
тем чтобы, овдовев, стать набожной благотворительницей, финансировала  его
преподобие. ‚  молодости  миссис  ‘куглунд,  очевидно,  отличалась  такими
формами - в самый  раз  длЯ  оперетки.  ѓолову  ее  венчало  хитроумнейшее
сооружение из кос, секрет которого женщины,  похоже,  давно  утерЯли.  Ћсе
взЯла ‚уди под свое особое  покровительство  и  оплачивала  его  учение  в
семинарии. Ђ папка говорил... Ќо в это  воскресенье,  такое  мирное,  едва
стихли колокола, в  этот  бархатный  осенний  денек,  когда  трава  стоЯла
высокаЯ,  густаЯ,  шелковисто-зеленаЯ,  пока  ее  не   прихватило   первым
морозцем, а в легких текла кровь такаЯ краснаЯ, какой она не  бывает  даже
летом, и ее щипало от кислорода, будто железо в организме изголодалось  по
нему и каждый глоток  холодного  воздуха  насыщал  его  кислородом,  папка
покоилсЯ на два метра вглубь под землей, и  ему  больше  не  суждено  было
ощутить это блаженное покалывание.  Џрозрачный  воздух  все  еще  колыхали
последние колокольные удары.
   Џо выходным днЯм скопившаЯсЯ за  десЯтилетиЯ  пустота  возвращалась  на
склад, заползала под  двери  квартиры  ‚уди.  ‘клад  по  воскресеньЯм  был
безлюден, как церковь в будни. Џеред началом работы каждый без  исключениЯ
день, перед тем как грузовикам  с  рабочими  тронутьсЯ  с  места,  ‚уди  в
адидасовском костюме пробегал трусцой километров восемь. Ќо в  этот  день,
по-прежнему отданный папке, он не стал бегать. Љак ни тЯнуло его выбратьсЯ
на воздух, избыть тоску  бегом.  Ћдиночество  тЯжело  давалось  ‚уди  этим
утром. џ и мир, мир  и  Я  -  вот  вокруг  чего  вертелись  его  мысли.  Ђ
подразумевал он под этим вот что: обЯзательно сыщетсЯ  что-то,  чем  можно
оградитьсЯ, - поручение ли, гости, картина (‚уди  был  художник-самоучка),
визит к массажисту, обед, -  наподобие  щита  от  тЯгостного  одиночества,
неисчерпаемые запасы которого таил в себе мир. …сли бы не папка! ‚ прошлый
вторник ‚уди пришлось лечь к папке в  койку,  потому  что  он  то  и  дело
выдергивал иглы из  вен.  ‘естры  втыкали  их  снова,  и  тогда  ‚уди,  ко
всеобщему удивлению, залез в койку и обнЯл отбивающегосЯ  старика.  "’ише,
Њоррис, тише". Ќо папка из последних сил тЯнулсЯ к шлангам капельницы.


   Љолокольный звон смолк, но ‚уди даже не  заметил,  как  тишина  озерной
гладью  разлилась  над  его  владениЯми  -  складом  облицовочных  изделий
‡ельбста. Ќе заметил потому, что перед ним, дребезжа, возник один  из  тех
допотопных кирпично-красных трамваев, окрасом в  быка  с  чикагских  боен.
’рамваи эти, неповоротливые, толстобрюхие, с жесткими плетеными  сиденьЯми
и медными поручнЯми длЯ оставшихсЯ без мест пассажиров, перевелись еще  до
Џерл-•арбора.  Ћни  переваливались   на   ходу   и   каждые   полкилометра
останавливались. Љогда искрило, запах карболки перебивалсЯ запахом  озона,
а когда нажимали воздушный тормоз, их трЯсло. Љондуктор то и  дело  дергал
узластый шнур, а водитель Яростно бил каблуком по чашке электрозвонка.
   ‚уди узнал себЯ - он ехал в метель с отцом в трамвае по  ‚естерн-авеню,
оба были в тулупах, их лица,  руки  посинели,  когда  двери  открывали,  с
задней площадки дуло,  и  на  полу  в  желобках  между  параллелей  планок
застревал снег. Ћн не таЯл - такаЯ холодина стоЯла в вагоне. „линнее  этой
линии нет в мире, говорили местные  патриоты,  нашли  чем  хвастатьсЯ.  Џо
бокам ‚естерн-авеню на протЯжении всех ее сорока  километров,  проложенных
чертежником строго по  рейсшине,  тЯнулись  заводы,  склады,  механические
мастерские,  стоЯнки   подержанных   автомобилей,   троллейбусные   парки,
бензоколонки,  бюро  похоронных  принадлежностей,  узкие,  о   два   окна,
шестиэтажки, телефонные компании, электрокомпании,  свалки,  они  тЯнулись
далеко-далеко, от прерий на юге до ќванстона  на  севере.  ‚удро  с  отцом
ехали на север, в ќванстон, до ѓовард-стрит,  откуда  до  миссис  ‘куглунд
тоже был  путь  не  близкий.  Ћт  конечной  остановки  им  предстоЯло  еще
кварталов пЯть как-то добиратьсЯ до нее. ‡ачем они ехали? ђаздобыть  денег
длЯ папки. Џапка уломал ‚уди поехать. …сли мама и тетка  ђебекка  прознают
об этом, они будут рвать и метать. ‚уди  их  опасалсЯ,  но  устоЯть  перед
отцом не мог.
   Њоррис пришел к нему и сказал:
   - ‘ын, у менЯ беда. ’аки плохо.
   - —то плохо-то, пап?
   - ѓалина взЯла длЯ менЯ деньги у своего мужа, их надо  вернуть  прежде,
чем ЃуйЯк хватитсЯ. €наче он ее убьет.
   - ‡ачем она это сделала?
   - Ђ ты знаешь или ты не знаешь, как букмекеры обходЯтсЯ  с  должниками?
Џодсылают к ним громилу. Њне же проломЯт голову.
   - Џап! ’ы понимаешь, Я не могу повести тебЯ к миссис ‘куглунд.
   - Џочему нет? ‘ын ты мне или что? ‘тарушенциЯ хочет тебЯ  усыновить.  Ђ
мне что за это будет? џ тебе отец или не отец? € как  насчет  ѓалины?  Ћна
рискует жизнью из-за менЯ, а что Я слышу от моего родного сына, что?
   - „а ЃуйЯк ее не тронет.
   - ‚уди, он ее забьет до смерти.
   ЃуйЯк? ѓрЯзно-сераЯ, под цвет комбинезона, кожа, коротконогий, всЯ  его
- много ли, мало ли ее - сила в  мощных  бицепсах  и  почерневших  пальцах
инструментальщика; пришибленный - вот какой он  был  ЃуйЯк.  Ќо  послушать
папку, так в ЃуйЯке пылала Ярость, клокотала в его чахлой груди, что  твой
бессемеровский конвертер. ‚уди ничего подобного  за  ЃуйЯком  не  замечал.
ЃуйЯк избегал ссор. Љоли уж на то пошло, он, скорее, опасалсЯ, что  Њоррис
с ѓалиной объединЯтсЯ против него и с дикими криками забьют  насмерть.  Ќо
папка  не  годилсЯ  в  головорезы.  „а  и  ѓалина  была   женщина   тихаЯ,
положительнаЯ. ЃуйЯк хранил свои сбережениЯ в погребе (банки лопались один
за другим). Ќо что уж такого они могли на  самый  худой  конец  сделать  -
разве что позаимствовать толику сбережений ЃуйЯка в надежде вернуть их. Џо
наблюдениЯм ‚уди, ЃуйЯк вел себЯ разумно. Ћн смирилсЯ со своим  горем.  Ћт
ѓалины же требовал самой малости: стрЯпать, прибиратьсЯ и вести себЯ с ним
уважительно. Ќо воровства ЃуйЯк бы не стерпел: деньги - это особь  статьЯ,
деньги играли самую что ни на есть  первостатейную  роль.  €  если  они  и
впрЯмь похитили  его  кубышку,  такой  поступок  мог  толкнуть  ЃуйЯка  на
какие-то действиЯ - из уважениЯ к роли денег и к себе, из самоуважениЯ. Ќо
‚уди сильно подозревал, что и букмекер, и громила,  и  похищеннаЯ  кубышка
лишь папкин вымысел. ‚ыдумка вполне в папкином духе, и лишь  дурак  принЯл
бы его рассказ на веру. Њоррис знал, что мама и тетка  ђебекка  просветили
миссис ‘куглунд, какой нечистый человек папка. ђасписали его Яркими  (хоть
рекламный щит малюй) красками: грехи багрЯной,  душу  черной,  уготованный
ему адский пламень огненной - игрок, курильщик, пьЯница, дурной  семьЯнин,
распутник, безбожник. ‘ловом, папка забрал себе  в  голову  подкатитьсЯ  к
миссис ‘куглунд.  Ђ  это  грозило  неприЯтностЯми  всем.  ќксплуатационные
расходы доктора  Љовнера  покрывались  скуглундским  молочным  хозЯйством.
‚дова  оплачивала  обучение  ‚уди  в  семинарии,   покупала   платьЯ   его
сестренкам.
   € теперь ‚уди, шестидесЯтилетнего, крЯжистого, крупного -  ни  дать  ни
взЯть памЯтник в честь  победы  американского  материализма,  -  когда  он
утопал в мЯгком кресле, чьи кожаные подлокотники  ласкали  нежнее  женских
пальцев, озадачили, а если брать глубже, встревожили  некие  воспоминаниЯ,
неЯсно всплывавшие в его памЯти, и от этих воспоминаний его сердце (они-то
как туда проникли?) то сжималось болью, то умилЯлось.  ЌапрЯженнаЯ  мысль,
от которой один шаг до головной  боли,  морщила  его  лоб.  Џочему  он  не
помешал папке? Џочему согласилсЯ встретитьсЯ с ним тогда в темном закоулке
бильЯрдной?
   - —то же ты скажешь миссис ‘куглунд?
   - ‘тарушенции-то? Ќе бойсЯ, Я имею, что ей сказать, и это будет  чистаЯ
правда. ђазве Я не хочу спасти свою химчистку? € разве на следующей неделе
судебный исполнитель не ЯвитсЯ описывать оборудование?
   Џапка прорепетировал свою защитительную речь, пока трамвай  тащилсЯ  по
‚естерн-авеню. ‡доровый, цветущий вид ‚уди  -  вот  на  чем  строилсЯ  его
расчет. ’акой положительный на вид паренек - находка длЯ мошенника.
   €нтересно, случаютсЯ ли сейчас в  —икаго  такие  метели,  как  в  былые
времена? Ќынче они  вроде  бы  поутихли.  ‚ьюги  былых  времен,  двинув  с
Ћнтарио, из Ђрктики, наметали за день сугробы метра в полтора  высотой.  €
тогда  из  депо  выезжали  изъеденные  ржавчиной   зеленые   платформы   с
вращающимисЯ щетками с обоих концов - чистить рельсы. Љвартал за кварталом
десЯть - двенадцать трамваев медленно тЯнулись гуськом или простаивали.
   “ ворот ђивервью-парка они застрЯли надолго - все аттракционы  на  зиму
закрыли, заколотили: "русские горки", "чертово колесо", качели, карусели -
всю  технику,  плод  трудов  механиков  и   электриков,   людей,   подобно
инструментальщику ЃуйЯку, знающих толк в машинах. ‡а воротами парка  вьюга
разгулЯлась вовсю, заслонЯЯ парк от посторонних глаз, так что  за  забором
различались лишь редкие лампочки, горевшие поодаль  друг  от  друга.  ‚уди
протер запотевшее стекло, но  оказалось,  что  взглЯду  не  проникнуть  за
забранное проволочной сеткой окно: в  Ячейки  ее  набилсЯ  снег.  …сли  же
поглЯдеть повыше, не было видно ничего, кроме порывистого северного ветра,
мчащего низко над землей. ‚переди него двое черных разносчиков углЯ, оба в
кожаных  линденберговских  шлемах,  сидели,  зажав  меж  колен  лопаты,  -
возвращались с работы. Ћт них разило потом, мешковиной и углем. €з тусклой
черной пыли, запорошившей их с головы до ног, сверкали белки глаз, зубы.
   Џассажиров в вагоне почти не было. Ќикого не тЯнуло на улицу.  ‚  такой
день только и оставалось, что посиживать  дома,  вытЯнув  ноги  к  огню  и
скукожившись под напором внешних и внутренних сил. ’олько если у тебЯ, как
у папки, была своЯ корысть, ты мог презреть непогоду и выйти  из  дому.  ‚
такую ни на что не похожую метель лишь тот решалсЯ помужествовать  с  ней,
кого влекла перспектива раздобыть полсотни. ЏЯтьдесЯт  монет!  ‚  тридцать
третьем году это были деньги.
   - Ћна имеет на тебЯ виды, - сказал папка.
   - Ќичего подобного, просто она хорошаЯ и делает всем нам много добра.
   - Љто знает, что у нее на уме. ’ы мальчик рослый.  „а  и  не  такой  уж
мальчик.
   - Ћна очень верующаЯ. €стинно верующаЯ.
   - ’ы имеешь отца, не одну мать. џ не дам  матери,  ђебекке  и  Љовнерам
задурить тебе голову. џ знаю, твоЯ мать хочет  вычеркнуть  менЯ  из  твоей
жизни. …сли Я не вмешаюсь, ты таки ничего не будешь знать про  жизнь.  —то
эти недоумки христиане в ней смыслЯт, что?
   - ’ы прав, папа.
   - „евочкам Я помочь не могу. Њалы еще. †аль  их,  но  что  Я  могу  тут
поделать, что? ’ы - другое дело.
   Ћн хотел сделать из него американца, такого, как он сам.
   ‚округ бушевала метель, трамвай бычьей масти остановилсЯ,  ждал,  когда
наденут бугель,  сорванный  завывающим,  ревущим,  грохочущим  ветром.  Ќа
ѓовард-стрит им предстоЯло выйти и дальше идти сквозь метель на север.
   - Ќачнешь разговор ты, - сказал папа.
   “ ‚уди были задатки торговца, Ярмарочного зазывалы. Ћни пробуждались  в
нем, едва он вставал, чтобы рассказать о своем обращении в  церкви  -  там
обычно собиралось человек пЯтьдесЯт - шестьдесЯт.  €  хотЯ  тетка  ђебекка
неизменно его вознаграждала, он сам себЯ брал за  душу,  когда  говорил  о
вере. Ќо случалось и так, что он говорил о вере, а душа  его  к  этому  не
только не лежала, а ее, душу, от этого просто-таки  мутило.  €  вот  тогда
‚уди выручала искреннЯЯ повадка. ‚сучить свой товар он мог лишь  благодарЯ
выражению лица, голосу - словом, повадке.  €  тут-то  глаза  его  начинали
сходитьсЯ к переносице. “же по одному этому он чувствовал, до чего нелегко
даетсЯ ему лицемерие. ‹ицо кривилось,  грозЯ  выдать  его.  ‚се  его  силы
отнимали стараниЯ выглЯдеть правдиво. –инизм ему претил - вот что толкнуло
его к плутовству. Ђ где плутовство, там и папка. Џапка штурмовал  все  эти
полосы препЯтствий, ров за рвом, и - крючконосый,  широколицый  -  вставал
бок о бок с ‚уди. €скренний, неискренний - к папке эти мерки не подходили.
Џапка был как тот человек из  песни:  "Ћн,  когда  хотел  чего,  добивалсЯ
своего". Џапка был телесный, в нем ощущалась работа  органов  пищеварениЯ,
кровообращениЯ, размножениЯ. Љогда на папку  находил  серьезный  стих,  он
говорил, что  надо  мыть  подмышки,  подмыватьсЯ,  насухо  вытирать  ноги,
готовить горЯчий ужин, говорил о жареных бобах с луком, покере или лошади,
победившей в пЯтом заезде в Ђрлингтоне [пригород —икаго - Ђрлингтон-•айтс,
где проводЯтсЯ скачки]. Џапка был  как  стихиЯ.  ‚от  почему  ‚уди  с  ним
отдыхал от религии, парадоксов и прочего тому подобного. Ђ вот  мама,  она
мнила себЯ очень духовной, но ‚уди знал, что она обманывает себЯ. —то  да,
то да, со своим английским акцентом, о котором ни на минуту  не  забывала,
она вечно говорила то с Ѓогом, то о Ѓоге:  ради  Ѓога,  слава  Ѓогу,  Ѓоже
сохрани. Ќо она была просто-напросто дебелаЯ, трезваЯ, практичнаЯ,  земнаЯ
женщина, на которой лежали самые обычные, земные обЯзанности: вскармливать
дочерей, ограждать, учить тонкостЯм обхождениЯ, воспитывать в  невинности.
€ эти две огражденные голубицы, войдЯ  в  возраст,  до  того  раздались  в
бедрах, что головенки их казались узкими, жалкими. € сумасшедшими. ‘лавные
девочки, только полные психи: Џаула - псих  жизнерадостный,  а  „жоанна  -
подавленный и с закидонами.
   - Џап, Я все длЯ тебЯ сделаю, но пообещай, что не осрамишь  менЯ  перед
миссис ‘куглунд.
   - џ плохо говорю по-английски, да? ’ы стеснЯешьсЯ,  стыдишьсЯ  папы?  “
менЯ что, еврейский акцент?
   - Џри чем тут акцент? “ Љовнера еще какой акцент, а ей хоть бы что.
   - „а кто они такие, эти обормоты, чтобы задирать передо мной нос,  кто?
’ы без пЯти минут взрослый, и папа имеет право на твою помощь. Џапа  попал
в переплет. € ты привел его к ней, потому что у нее доброе сердце  и  тебе
не на кого рассчитывать, кроме нее.
   - € тебЯ, пап.
   Ќа „евон-авеню оба угольщика встали. Ћдин  из  них  куталсЯ  в  женское
пальто. ‚ ту пору  мужчинам  случалось  носить  женское  платье,  женщинам
мужское - выбирать не приходилось.  ‡апорошенный  сажей  меховой  воротник
пальто от сырости взъерошилсЯ. ’Яжело волоча за собой лопаты, они сошли  с
передней  площадки.  Ђ  трамвай,  и  всегда-то  медленный,  еще  медленнее
потащилсЯ дальше. „о конечной остановки  они  добрались  в  пЯтом  часу  -
сумерки мало-помалу сменЯлись тьмой, под фонарЯми  вилсЯ,  вихрилсЯ  снег.
‚доль и поперек ѓовард-стрит стоЯли брошенные машины. Ћни  запрудили  даже
тротуары. ‚уди с папой шли в ќванстон, ‚уди шел первый, папа следом за ним
посреди улицы по  оставленным  грузовиками  колеЯм.  —етыре  квартала  они
мужествовали с ветром, а потом ‚уди пробралсЯ через сугробы к  занесенному
снегом особнЯку, там обоим пришлось налечь на кованые  чугунные  ворота  -
такой позади них  намело  сугроб.  ‚  этом  величественном  особнЯке  было
двадцать, если не больше,  комнат,  а  жили  в  них  всего-навсего  миссис
‘куглунд со своей служанкой ћрдис, тоже очень набожной.
   ЋжидаЯ, когда им откроют, ‚уди и папа, то потеЯ, то коченеЯ,  смахивали
мокрый снег с тулупов, папа вытирал кустистые брови концом шарфа, и вскоре
загремели цепочки, и ћрдис, повернув деревЯнный засов, открыла окошечко  в
стеклЯнной  двери.  ‚уди  прозвал  ћрдис  "постной  рожей".  ’еперь  такие
женщины, которые не пытаютсЯ никак прихорошитьсЯ, вовсе перевелись.  ћрдис
вышла без прикрас - какаЯ есть, такаЯ есть. € сказала:
   - Љто там и что вам нужно?
   - џ ‚удро ‡ельбст. ћрдис? ќто Я, ‚уди.
   - ‚ас не ждали.
   - ‚ерно, но мы пришли.
   - —то вам нужно?
   - Њы пришли повидатьсЯ с миссис ‘куглунд.
   - ‡ачем вы хотите с ней повидатьсЯ?
   - —тобы она знала, что мы здесь.
   - џ должна сказать ей, почему вы пришли без звонка.
   - Џочему бы вам не сказать, что это  пришел  ‚уди  с  отцом:  разве  мы
пришли бы в такую метель, если б не важное дело?
   ‚полне понЯтнаЯ осмотрительность одиноко живущих женщин. €  к  тому  же
женщин степенных, несколько отставших от времени.  ’еперь  в  эванстонских
домах с их просторными верандами, уходЯщими вглубь  дворами  и  служанками
вроде ћрдис, у которых на поЯсе бренчат ключи и от  буфетных,  и  от  всех
чуланов и Ящиков вплоть до последнего ларЯ в погребе, нет  и  следа  былой
степенности. Љ тому же в  ќванстоне,  этом  оплоте  епископальной  церкви,
христианской науки  и  †енского  общества  трезвости,  торговцы  не  смели
звонить в парадную дверь. ’олько приглашенные. Ђ тут на тебе:  прорвавшись
сквозь метель, пройдЯ пешком пЯтнадцать километров, ЯвлЯютсЯ  двое  бродЯг
из ‚ест-‘айда. ‚валиваютсЯ в почтенн