ыстрее, тем больше получишь на чай. ‚ путь! †ивей!
     - ќ-ге-гей! Ќ-н-но-о! Џошел!
     € галопом - вперед по  черной  равнине,  вздымаЯ  пыль  и  разбрызгиваЯ
грЯзь!
     „ребезжание и трЯска  отвечали  стремительным  и  беспорЯдочным  мыслЯм
беглеца. ‚се было  туманно  вокруг  него,  все  было  туманно  в  его  душе.
Џредметы, пролетающие мимо,  сливающиесЯ  один  с  другим,  едва  схваченные
глазом, скрывшиесЯ из виду, исчезнувшие! ‡а отдельными кусками изгороди  или
стены коттеджа у самой дороги  -  мрачнаЯ  пустынЯ.  ‡а  неЯсными  образами,
возникавшими в его воображении и  тут  Яге  стиравшимисЯ,  -  чернаЯ  бездна
ужаса, бешенства и неудавшегосЯ предательства. Џо  временам  с  далекой  ћры
долетала струЯ горного воздуха и таЯла на равнине.  €ногда  чудилось  ему  -
снова налетал этот вихрь, такой  неистовый  и  ужасный,  проносилсЯ  мимо  и
леденил ему кровь.
     ”онари, бросаЯ отблески на головы лошадей, темную  фигуру  форейтора  и
развевающийсЯ его плащ, творили сотни смутных видений, гармонировавших с его
мыслЯми. ’ени знакомых  людей,  склонившихсЯ  над  конторками  и  книгами  в
памЯтной ему позе; странный облик человека, от которого он бежал, или  облик
ќдит; в звоне бубенчиков и стуке  колес  -  слова,  когда-то  произнесенные.
Џутаница в представлении о времени и месте: прошлаЯ ночь отодвинута на месЯц
назад, то, что  было  месЯц  назад,  происходит  прошлой  ночью,  родина  то
безнадежно далека,  то  совсем  близка;  волнение,  разлад,  гонка,  тьма  и
смЯтение в нем и вокруг него. ќ-ге-гей! Џошел! € галопом по черной  равнине,
вздымаЯ пыль и разбрызгиваЯ грЯзь, взмыленные лошади храпЯт и рвутсЯ вперед,
словно каждаЯ несет на своей спине дьЯвола, и в диком  торжестве  мчатсЯ  по
темной дороге - куда?
     ‘нова налетает непонЯтный ужас, а когда он проноситсЯ  мимо,  бубенчики
звенЯт в ушах: "Људа?" Љолеса стучат: "Људа?" ‚се  шумы  и  звуки  повторЯют
этот крик. Ћтблески и тени плЯшут,  как  чертенЯта,  над  головами  лошадей.
’еперь нельзЯ  останавливатьсЯ,  нельзЯ  медлить!  ‚перед,  вперед!  ЊчатьсЯ
бешено по темной дороге!
     Ћн не мог думать сколько-нибудь свЯзно. Ћн не мог отделить один предмет
размышлениЯ от другого  настолько,  чтобы  хоть  на  минуту  сосредоточитьсЯ
только на нем.  ђухнувшаЯ  надежда  получить  желанную  награду  за  прежнее
самообуздание, неудавшаЯсЯ измена человеку, всегда честному и  великодушному
по отношению к нему, но чьи высокомерные слона и взглЯды он хранил в  памЯти
в течение многих лет (люди фальшивые и  хитрые  всегда  втайне  презирают  и
ненавидЯт того, перед кем пресмыкаютсЯ, и с затаенной злобой  приносЯт  дань
уважениЯ, знаЯ, что оно ничего не стоит), - вот к чему возвращались его думы
чаще всего. ѓлухую ненависть к женщине, котораЯ заманила его в эту ловушку и
отомстила за себЯ, он чувствовал все времЯ; неЯсные, уродливые  планы  мести
роились у него в голове; но все  это  терЯлось  в  тумане.  Њысли  быстро  и
непоследовательно  сменЯли  одна  другую.  €  пока  он  так  лихорадочно   и
безуспешно пыталсЯ сосредоточитьсЯ, его упорно преследовала мысль, что лучше
бы ему отложить размышлениЯ на какой-то неопределенный срок.
     Џотом ему вспомнились  давно  минувшие  дни,  предшествовавшие  второму
браку. Ћн вспомнил о том, как завидовал сыну, как завидовал дочери, с  какою
исключительной ловкостью удерживал на расстоЯнии всех, добивавшихсЯ близкого
знакомства, как обвел одураченного им человека чертой, через которую  никто,
кроме него, не мог переступить. Ђ затем  он  подумал:  неужели  все  это  он
сделал только длЯ того, чтобы бежать теперь, как затравленный вор, от  этого
одураченного им беднЯги?
     Ћн готов был покончить с собой, караЯ себЯ за трусость, но эта трусость
была поистине лишь тенью его поражениЯ, неотделимой от  него.  ‚ера  в  свое
собственное коварство пошатнулась от одного удара, он знал теперь,  что  был
жалким орудием в руках другого человека, и это  сознание  парализовало  его.
Ћдержимый бессильной Яростью, он ненавидел ќдит,  ненавидел  мистера  „омби,
ненавидел самого себЯ, но тем не менее он бежал  и  ничего  другого  не  мог
сделать.
     ‘нова и снова он прислушивалсЯ, не раздаетсЯ  ли  за  его  спиною  стук
колес. ‘нова и снова ему чудилось, будто ќтот стук становитсЯ все  громче  и
громче. Ќаконец он до такой степени в этом убедилсЯ, что  крикнул:  "‘той!",
даже задержку предпочитаЯ такой неуверенности.
     ќто слово быстро остановило посреди дороги экипаж, лошадей, форейтора.
     - —ерт возьми! - крикнул форейтор, оглЯнувшись. - ‚ чем дело?
     - ЏрислушайсЯ-ка! —то это такое?
     - —то?
     - —то это за шум?
     - Ђх, будь ты проклЯт, стой смирно, чертов разбойник! - ‘ этими словами
он обратилсЯ к лошади, трЯхнувшей бубенчиками. - Љакой шум?
     - ‘зади. Ќе скачет ли кто? ‚от! ‘лышишь?
     - ‘той смирно, свиное рыло! - ќто относилось к другой лошади, укусившей
свою соседку, котораЯ испугала двух других лошадей, а те рванулись вперед  и
остановились. - Ќикого там нет.
     - Ќикого?
     - Ќикого, разве что рассвет нас догонЯет.
     - ЉажетсЯ, ты прав. ‘ейчас и Я ничего не слышу. ‚перед!
     ‘начала  экипаж,  полускрытый  дымЯщимсЯ  облаком,  поднимающимсЯ   над
лошадьми, подвигаетсЯ медленно, так как форейтор,  которого  зрЯ  задержали,
угрюмо достает складной нож и прилаживает новый ремень к  кнутовищу.  ‡атем:
"ќ-ге-гей! Ќ-н-но-о! Џошел!" - и снова бешено мчатсЯ вперед.
     € вот потускнели звезды, забрезжил дневной свет, и, стоЯ  в  фаэтоне  и
оглЯдываЯсь, он мог различить дорогу позади и убедитьсЯ, что на ней не видно
никого. € вскоре рассвело, и солнце осветило полЯ и виноградники; и дорожные
рабочие,  поодиночке  выходЯ  из  своих  лачуг,  наспех  поставленных  возле
какой-нибудь кучи камней на обочине, брались за дело или жевали хлеб.  ‡атем
показались крестьЯне, шедшие на работу или на базар, или сидевшие  у  дверей
бедных домиков, они лениво глазели на  него,  когда  он  проезжал  мимо.  €,
наконец, показалась почтоваЯ станциЯ; перед ней была грЯзь по  щиколотку,  а
вокруг - дымЯщиесЯ кучи навоза и полуразрушенные надворные  строениЯ.  Ђ  на
эту  живописную  картину  взирал  огромный  старинный  каменный  замок,   не
защищенный деревьЯми от солнца; половина окон его была  заколочена,  зеленаЯ
плесень лениво ползла по стенам,  поднимаЯсь  от  террасы  с  балюстрадой  к
остроконечным башенкам.
     “грюмо забившись в угол фаэтона, сосредоточившись на  одном  желании  -
двигатьсЯ побыстрее (правда, иногда он вставал, и ехал  стоЯ  на  протЯжении
целой мили, и смотрел  назад  -  всЯкий  раз,  когда  вокруг  была  открытаЯ
местность),  он  продолжал  путь,  по-прежнему  откладываЯ  размышлениЯ   на
неопределенный срок, по-прежнему страдаЯ от бесцельных мыслей.
     ‘тыд, разочарование, сознание своего поражениЯ глодали его  сердце;  не
покидавшаЯ его боЯзнь быть настигнутым или встретить кого-нибудь  -  ибо  он
беспричинно страшилсЯ даже путешественников,  ехавших  той  же  дорогой  ему
навстречу, - была ему не по силам. Ќестерпимый ужас,  овладевший  им  ночью,
возвращалсЯ и днем. Ћднообразный звон бубенчиков и стук  копыт,  однообразие
его тревоги и бессильной Ярости, однообразное чередование страха,  сожалений
и гнева превратили это путешествие в какое-то видение,  в  котором  не  было
ничего реального, кроме его собственных терзаний.
     ќто было видение: длинные дороги, тЯнувшиесЯ  к  горизонту,  все  времЯ
отступающему и недостижимому;  скверно  вымощенные  города  на  холмах  и  в
долинах, где в темных дверЯх и худо  застекленных  окнах  поЯвлЯлись  чьи-то
лица и где на длинных, узких  улицах  забрызганные  грЯзью  коровы  и  быки,
выставленные рЯдами на продажу, бодались, мычали и получали удары  дубинкой,
котораЯ  могла  проломить  им  голову;  мосты,  распЯтиЯ,  церкви,  почтовые
станции,  свежие  лошади,  которых  запрЯгали  против  их  води,  и   лошади
последнего перегона, взмыленные и грустно стоЯвшие, понурив голову, у дверей
конюшни; маленькие кладбища с черными покосившимисЯ крестами  на  могилах  и
висевшими на них увЯдшими венками; снова длинные дороги, тЯнувшиесЯ в гору и
под гору, к предательскому горизонту; утро, полдень и закат солнца,  ночь  и
восход молодого месЯца.
     ќто было видение: покинуть на времЯ длинные дороги и ехать по  скверной
мостовой, трЯстись и громыхать по ней  и  смотреть  на  высокую  колокольню,
поднимавшуюсЯ над крышами домов; выйти из экипажа и торопливо  закусывать  и
большими глотками пить вино, которое не придает бодрости; идти пешком сквозь
толпу  нищих-слепцов  с  дрожащими  веками  (их  вели  старухи,  подносившие
зажженные свечи  к  их  лицам),  слабоумных,  хромых  эпилептиков,  разбитых
параличом; пройти сквозь гул голосов, смотреть из экипажа  на  обращенные  к
нему  лица  и  протЯнутые  руки,  страшась,  как  бы  не   пробилсЯ   вперед
какой-нибудь преследователь; снова мчатьсЯ по длинной-длинной дороге, сидеть
в тупом оцепенении, забившись в угол, вставать и смотреть  туда,  где  месЯц
слабо освещает на много миль  вперед  все  ту  же  бесконечную  дорогу,  или
обернутьсЯ, чтобы поглЯдеть, кто следует за ним.
     Ќе спать, но иногда дремать с открытыми глазами и, вздрогнув,  вскочить
и вслух отозватьсЯ на пригрезившийсЯ оклик. Џроклинать самого  себЯ  за  то,
что он находитсЯ здесь, за то, что бежал, за то, что дал ей уйти, за то, что
не встретилсЯ с ним  лицом  к  лицу  и  не  бросил  ему  вызова.  ‘мертельно
враждовать со всем миром, но прежде всего -  с  самим  собой.  …хать  и  все
окружающее заражать своим мрачным унынием.
     ќто было лихорадочное видение: образы прошлого, перепутанные с образами
настоЯщего; всЯ его жизнь и ќто бегство, слившиесЯ воедино.  Ѓешено  спешить
куда-то, где он должен быть. ‚идеть, как старые сцены врываютсЯ в то  новое,
что попадалось ему на пути. ђазмышлЯть о минувшем и далеком,  как  будто  не
обращаЯ вниманиЯ на встречающиесЯ предметы, но мучительно сознавать, что они
его ошеломлЯют и образы их теснЯтсЯ в его разгорЯченном мозгу.
     ќто было видение: бесконечные перемены и все тот же  однообразный  звон
бубенчиков, стук колес и копыт, и нет  покоЯ.  ѓорода  и  деревни,  почтовые
станции, лошади, форейторы, холмы и долины, свет и тьма, дороги и  мостовые,
горы и лощины, дождь и ведро, и все тот  же  однообразный  звон  бубенчиков,
стук колес и копыт, и нет покоЯ. ќто было видение: подъезжать,  наконец,  по
более  оживленным  дорогам  к  далекой  столице,  огибать  на  полном  скаку
старинные соборы и мчатьсЯ через маленькие города  и  деревни,  разбросанные
теперь при дороге гуще, чем раньше, и сидеть, забившись  в  угол,  прикрываЯ
лицо плащом, когда прохожие смотрели на него.
     …хать все  дальше  и  дальше,  по-прежнему  откладываЯ  размышлениЯ  на
неопределенный срок, по-прежнему терзаЯсь мыслЯми; потерЯть представление  о
том, сколько часов длитсЯ эта езда,  не  различать  ни  времени,  ни  места.
’омитьсЯ от  жажды  и  чувствовать  головокружение  и  близость  безумиЯ.  €
все-таки рватьсЯ вперед, словно не можешь остановитьсЯ, и въехать  в  Џариж,
где мутнаЯ река невозмутимо катит свои  быстрые  воды  между  двух  бурлЯщих
потоков жизни.
     ќто  все  еще  было  видение,  смутное  видение:   мосты,   набережные,
бесконечные улицы, винные лавки, водоносы,  толпы  людей,  солдаты,  кареты,
военные барабаны, пассажи. Ћднообразный  звон  бубенчиков  и  стук  колес  и
копыт, поглощенные, наконец, шумом и грохотом города. Џостепенное  замирание
этого гула, когда он выехал в другом экипаже, через  другую  заставу.  ‘нова
однообразный звон, - в то времЯ как он едет к берегу морЯ, - звон бубенчиков
и стук колес и копыт, и нет покоЯ.
     ‘нова закат солнца и вечерние сумерки.  ‘нова  длинные  дороги,  темнаЯ
ночь и бледные огоньки в окнах вдоль обочины, и все тот же однообразный звон
бубенчиков, и стук колес и копыт, и нет покоЯ. ђассвет, загорающийсЯ день  и
восход солнца.
     ќто  было  видение:  медленно  поднЯтьсЯ  на  холм  и  на  вершине  его
почувствовать свежий морской ветер и увидеть  отблески  утреннего  света  на
гребнЯх  далеких  волн.  ‘пуститьсЯ  в  порт  в  разгар  прилива  и   видеть
возвращающиесЯ рыбачьи лодки и радостно ожидающих  женщин  и  детей.  ‚идеть
сети  и  рыбацкую  одежду,  разложенные  длЯ  просушки  на  берегу;   видеть
хлопотливых матросов и слышать их голоса высоко среди мачт и снастей; видеть
неугомонную, сверкающую воду и всюду ослепительный блеск.
     “далЯтьсЯ от берега и смотреть на него с палубы,  когда  он  становитсЯ
туманной дымкой, кое-где прорезанной солнцем, освещающим землю. ‡ыбь, брызги
и шепот спокойного морЯ. „ругаЯ сераЯ полоса на воде, на пути судна,  быстро
светлеющаЯ  и  вздымающаЯсЯ  все  выше.  “тесы,  дома,  мельница,   церковь,
вырисовывающиесЯ  все  Яснее  и  Яснее.  ‚ойти,  наконец,  в  тихие  воды  и
пришвартоватьсЯ к пирсу, на котором группами стоЯт люди, приветствуЯ  друзей
на борту. ‚ысадитьсЯ на берег, быстро пробратьсЯ сквозь  толпу,  сторонитьсЯ
всех и каждого и быть, наконец, снова в Ђнглии.
     ‚ этой полудремоте ему  пришла  в  голову  мысль  уехать  в  отдаленную
деревню, которую он знал, притаитьсЯ там, разведать окольными путЯми,  какие
распространились слухи, и решить, как надлежит действовать.  ‚се  в  том  же
состоЯнии притуплениЯ чувств и рассудка он вспомнил об одной железнодорожной
станции, где ему нужно было делать пересадку и где была скромнаЯ  гостиница.
Ћн смутно подумал о том, что можно остановитьсЯ там и отдохнуть.
     ‘ такими намерениЯми он постаралсЯ как можно  быстрее  проскользнуть  в
вагон, лег, завернувшись в плащ и притворЯЯсь спЯщим, и поезд  быстро  умчал
его от морЯ в глубь страны,  к  зеленеющим  полЯм.  Џрибыв  на  станцию,  он
выглЯнул из окна и внимательно осмотрелсЯ. ‚оспоминание не обмануло его. ќто
было уединенное местечко на опушке небольшого леса. ’олько один дом виднелсЯ
там, специально выстроенный или перестроенный под  станционное  помещение  и
окруженный  прекрасным  садом;  ближайший  маленький  городок  находилсЯ  на
расстоЯнии нескольких миль. ‡десь он вышел из вагона и, никем не замеченный,
отправилсЯ прЯмо в таверну и ‡анЯл  две  смежных  комнаты,  расположенных  в
стороне от остальных.
     Ћн хотел отдохнуть и вновь обрести самообладание и душевное равновесие.
€м овладело бессмысленное бешенство, и, шагаЯ по своей комнате, он скрежетал
зубами. Њысли его - от них невозможно было избавитьсЯ, невозможно  было  ими
управлЯть - по-прежнему блуждали, не подчинЯЯсь его воле, и увлекали его  за
собой. Ћн был оглушен и чувствовал смертельную усталость.
     Ќо на нем, казалось, лежало проклЯтье: он не мог снова  обрести  покой,
чувства были притуплены, но сознание не угасало. ‚ этом отношении он  владел
своими чувствами не больше, чем если бы это были чувства  другого  человека.
Ћни не принуждали его отмечать звуки и образы данной минуты,  но  их  нельзЯ
было отвлечь от смутного видениЯ - его путешествиЯ. ‚идение  это  все  времЯ
было  у  него  перед  глазами.  ќдит  стоЯла,  устремив  на  него   мрачный,
презрительный взглЯд, а он мчалсЯ вперед, через  города  и  деревни,  сквозь
свет и тьму, в дождь и ведро, по дорогам и мостовым, по холмам и долинам,  в
гору и под гору, измученный и  запуганный  однообразным  звоном  бубенчиков,
стуком колес и копыт и невозможностью обрести покой.
     - Љакой у нас сегоднЯ день? - спросил он лакеЯ, накрывавшего на стол  к
обеду.
     - Љакой день, сэр?
     - ‘егоднЯ среда?
     - ‘реда, сэр? Ќет, сэр. —етверг, сэр.
     - џ забыл. Љоторый час? “ менЯ часы не заведены.
     - ЏЯть часов без нескольких минут, сэр. ‚ероЯтно, долго путешествовали,
сэр?
     - „а.
     - Џо железной дороге, сэр?
     - „а.
     - Ћчень утомительно, сэр. Њне-то не часто случалось  путешествовать  по
железной дороге, сэр, но об этом не раз говорили приезжие джентльмены.
     - Њного бывает приезжих?
     - Њного, сэр. Ќо сейчас никого нет. ‡атишье в делах, сэр. ‚сюду  теперь
затишье, сэр.
     Ћн ничего не ответил. ЏриподнЯвшись с дивана, на котором лежал, он сел,
оперсЯ локтЯми на колени  и  уставилсЯ  в  пол.  Ћн  ни  на  минуту  не  мог
сосредоточитьсЯ. …го мысли устремлЯлись куда попало, но ни на одно мгновенье
не засыпали.
     Џосле обеда он выпил  много  вина,  но  тщетно.  ’акими  искусственными
средствами он  не  мог  себЯ  усыпить.  Њысли,  еще  более  бессвЯзные,  еще
безжалостнее увлекали его за собой, словно бешеные кони -  приговоренного  к
смерти. Ќе было забвеньЯ, и не было покоЯ.
     ‘колько времени он сидел, пил и думал, отданный во власть беспорЯдочным
мыслЯм, - на это никто не мог ответить с меньшей уверенностью, чем  он  сам.
Ќо он знал, что сидел долго перед горевшей на столе свечой; вдруг он вскочил
и с ужасом стал прислушиватьсЯ.
     €бо на сей раз ему не почудилось.  ‡емлЯ  дрожала,  в  доме  дребезжали
стекла,  что-то  неистово  и  стремительно  неслось,  рассекаЯ  воздух!   Ћн
чувствовал, как оно приблизилось и промчалось мимо. Ќо, подбежав  к  окну  и
увидев, что это такое, он тем не  менее  отшатнулсЯ,  словно  смотреть  было
небезопасно.
     Ѓудь проклЯт этот огненный грохочущий  дьЯвол,  так  плавно  уносЯщийсЯ
вдаль, оставлЯющий за  собой  в  долине  отблеск  света  и  зловещий  дым  и
скрывающийсЯ из виду! Љаркеру чудилось, будто его быстро убрали с пути этого
дьЯвола и спасли от опасности быть разорванным в клочьЯ. ќта мысль заставила
его содрогнутьсЯ и съежитьсЯ даже теперь, когда окончательно замер гул и  на
всем протЯжении железнодорожного полотна, какое  он  мог  видеть  при  свете
луны, было безлюдно и тихо, как в пустыне.
     Ќе в силах заснуть, чувствуЯ - а может быть, ему только казалось, - что
его неудержимо влечет к этой дороге, он вышел из дому и стал бродить у самых
рельсов, отмечаЯ путь поезда по дымЯщейсЯ золе, лежавшей на шпалах. Ћн  брел
около получаса в том направлении, где  скрылсЯ  поезд,  затем  повернулсЯ  и
пошел в  противоположную  сторону,  по-прежнему  вдоль  полотна,  мимо  сада
гостиницы и дальше, с любопытством посматриваЯ на мосты, сигналы,  фонари  и
задаваЯ себе вопрос, когда же промчитсЯ еще один демон.
     ‘одрогание земли, вибрирующие  звуки,  пронзительный  далекий  свисток,
тусклый свет, превращающийсЯ в  два  красных  глаза,  и  разъЯренный  огонь,
ронЯющий тлеющие угли; непреодолимое нарастание рева, резкий порыв  ветра  и
грохот - еще один поезд промчалсЯ и исчез, а  Љаркер  уцепилсЯ  за  калитку,
словно спасаЯсь от него.
     Ћн дождалсЯ следующего поезда, а затем еще одного.  Ћн  прошел  тот  же
путь в обратную сторону, и снова вернулсЯ, и -  сквозь  мучительные  видениЯ
своего бегства - всматривалсЯ вдаль,  не  покажетсЯ  ли  еще  одно  из  этих
чудовищ. Ћн  блуждал  около  станции,  выжидаЯ,  чтобы  одно  из  них  здесь
остановилось; а когда оно остановилось и  его  отцепили  от  вагонов,  чтобы
налить воды, он подошел к нему и стал рассматривать  его  тЯжелые  колеса  и
медную грудь и думать о том, какой жестокой  силой  и  могуществом  наделено
оно. Ћ, видеть, как эти  огромные  колеса  начинают  медленно  вращатьсЯ,  и
думать о том, как они надвигаютсЯ на тебЯ и крушат кости!
     ‚озбужденный вином и жаждою покоЯ - эту жажду, несмотрЯ на крайнее  его
утомление, утолить было невозможно, - он не переставал болезненно думать  об
этом. Љогда он вернулсЯ в свою комнату - было около полуночи,  -  эти  мысли
все еще преследовали его, и он сидел, прислушиваЯсь, не подходит ли еще один
поезд.
     ’ак было и в постели, когда он улегсЯ, не надеЯсь заснуть. Ћн продолжал
прислушиватьсЯ. Љогда пол начинал содрогатьсЯ, он вставал, подходил к окну и
наблюдал (отсюда это было  видно),  как  тусклый  свет  превращаетсЯ  в  два
красных глаза, разъЯренный огонь ронЯет тлеющие угли, с грохотом  проноситсЯ
чудовище и над долиной стелетсЯ тропа из искр и дыма. ‡атем он смотрел в  ту
сторону, куда решил уехать на восходе солнца (ибо здесь  не  было  длЯ  него
покоЯ), и снова он ложилсЯ в постель, тревожимый  все  тем  же  однообразным
звоном бубенчиков и стуком колес и  копыт,  вплоть  до  прибытиЯ  следующего
поезда. ’ак продолжалось всю ночь.  Ќе  овладев  собою,  он,  казалось,  все
больше и больше терЯл над собою власть в эти ночные  часы.  Љогда  забрезжил
рассвет,  он  все  еще  терзалсЯ  прежними  думами  и  все  еще   откладывал
размышлениЯ до той поры, когда состоЯние его улучшитсЯ. Џрошлое, настоЯщее и
будущее смутно вырисовывались перед ним, все  разом,  а  он  утратил  всЯкую
способность сосредоточить внимание на чем-нибудь одном.
     - Љогда отходит мой поезд? -  спросил  он  лакеЯ,  прислуживавшего  ему
накануне и вошедшего сейчас со свечой.
     - Џримерно в четверть пЯтого, сэр. Љурьерский проходит в  четыре  часа,
сэр. Ћн здесь не останавливаетсЯ.
     Ћн провел рукой по голове, - в висках  молотками  стучала  кровь,  -  и
посмотрел на часы. Ѓыло около половины четвертого.
     - ЉажетсЯ, вы один уезжаете, сэр, - заметил слуга. - ‡десь остановились
еще два джентльмена, сэр, но они ждут поезда в ‹ондон.
     - ‚ы как будто  говорили,  что  здесь  никого  нет,  -  сказал  Љаркер,
повернувшись к нему и изобразив на своем лице подобие той улыбки,  какою  он
улыбалсЯ, когда бывал разгневан или что-то подозревал.
     - ’огда никого не было, сэр. „ва джентльмена приехали ночью с  поездом,
который здесь останавливаетсЯ. Џринести теплой воды, сэр?
     - Ќет. € уберите свечу. ‡десь достаточно светло длЯ менЯ.
     Ћн бросилсЯ полуодетый на постель и, как только  слуга  ушел,  поспешил
подойти к окну. Ќочь отступила перед  холодным  рассветом,  и  на  небе  уже
загоралось алое зарево восходЯщего солнца. Ћн смочил голову водой, умылсЯ  -
это его ничуть не освежило, - поспешно оделсЯ, уплатил по счету и вышел.
     …го охватил неприЯтный холодок, вызывающий озноб. ‚ыпала густаЯ роса, и
он задрожал, хотЯ и был разгорЯчен. Ѓросив взглЯд на те  места,  где  бродил
ночью, и на  сигнальные  огни,  слабо  мерцавшие  в  утреннем  свете  и  уже
неспособные выполнЯть свое назначение,  он  повернулсЯ  в  ту  сторону,  где
восходило солнце, и увидел его во всем его великолепии, когда оно  поднЯлось
над горизонтом.
     Љакой несказанной, какой торжественной красотой  сиЯло  оно!  Љогда  он
смотрел потускневшими  глазами,  как  оно  восходит,  Ясное  и  безмЯтежное,
равнодушное  к  тем  преступлениЯм  и  злодеЯниЯм,  которые  с  начала  мира
совершались в сиЯнии его лучей, -  кто  станет  утверждать,  что  в  нем  не
пробудилось хотЯ бы смутное представление о добродетельной жизни на земле  и
награде за нее на небе?! …сли когда-нибудь он мог вспомнить  с  нежностью  и
раскаЯнием о сестре или брате, кто станет утверждать, что он не  вспомнил  о
них в тот миг?
     „а, он должен был вспомнить, ибо час его пробил. ‘мерть надвигалась  на
него. Ћн был вычеркнут из списка живых и приближалсЯ к могиле.
     Ћн заплатил за проезд до той деревни, где предполагал  остановитьсЯ,  и
стал прохаживатьсЯ взад и вперед, посматриваЯ вдоль железнодорожного пути: с
одной стороны он видел долину, а с другой - темный  мост.  €  вдруг,  сделав
поворот  там,  где  оканчивалась  деревЯннаЯ  платформа,   по   которой   он
прогуливалсЯ, он увидел человека, от которого бежал. ’от поЯвилсЯ  в  дверЯх
станционного зданиЯ, откуда вышел и он сам. € глаза их встретились.
     ЏотрЯсенный, он пошатнулсЯ и упал на рельсы. Ќо, тотчас поднЯвшись,  он
отступил  шага  на  два,  чтобы   увеличить   расстоЯние   между   собою   и
преследователем, и, дыша быстро и прерывисто, посмотрел на него.
     Ћн услышал крик, и снова крик,  увидел,  что  лицо,  искаженное  жаждой
мести, помертвело  и  перекосилось  от  ужаса...  почувствовал,  как  дрожит
землЯ...  мгновенно   понЯл...   оно   приближаетсЯ...   испустил   вопль...
оглЯнулсЯ... увидел прЯмо перед собой красные глаза, затуманенные и  тусклые
при  дневном  свете...  был  сбит  с  ног,  подхвачен,  втЯнут   кромсающими
жерновами... они скрутили его, отрываЯ руки и ноги и, иссушив своим огненным
жаром ручеек его жизни, швырнули в воздух изуродованные останки.
     Љогда  путешественник,  которого  узнал  Љаркер,  очнулсЯ,  он   увидел
четверых людей, несущих на дощатых носилках что-то  тЯжелое  и  неподвижное,
чем-то прикрытое, и увидел, как отгонЯли собак, обнюхивавших железнодорожное
полотно, и золою засыпали кровь.

        ѓ‹Ђ‚Ђ LVI 

     Њногие довольны, а Ѓойцовый Џетух возмущен

     “ Њичмана было  очень  оживленно.  Ќаконец-то  Явились  мистер  ’утс  и
‘ьюзен. ‘ьюзен бросилась, как одержимаЯ, наверх, а  мистер  ’утс  с  Џетухом
прошли в гостиную.
     - Ћх, моЯ милаЯ, дорогаЯ, ненаглЯднаЯ мисс  ”лой!  -  вскричала  Ќипер,
врываЯсь в комнату ”лоренс. - Љто бы мог подумать, что дело дойдет до этого,
и Я найду вас здесь, мою голубку, и нет рЯдом никого, кто бы вам  услуживал,
и нет у вас дома, который вы могли бы назвать родным, но больше Я никогда не
уйду от вас, мисс ”лой! џ, быть может, и не обрастаю мхом, но Я и не камень,
который катитсЯ *, и сердце у менЯ не каменное, иначе оно бы не  разрывалось
так, как разрываетсЯ сейчас, ах, боже мой, боже мой!
     ЏроизнесЯ эту речь без малейших намеков на знаки препинаниЯ, мисс Ќипер
опустилась на колени перед своей хозЯйкой и крепко обнЯла ее.
     - „орогаЯ моЯ! - продолжала ‘ьюзен. - џ знаю все,  что  случилось,  все
знаю, моЯ милочка, и Я задыхаюсь, дайте мне воздуху!
     - ‘ьюзен, милаЯ, добраЯ ‘ьюзен! - сказала ”лоренс.
     - ѓосподь с ней! „а ведь Я ходила за ней еще девчонкой, когда она  была
совсем маленькой! € неужели она взаправду выходит замуж? - вскричала  ‘ьюзен
с грустью и восторгом, с гордостью и  печалью  и  бог  весть  еще  с  какими
противоречивыми чувствами.
     - Љто вам это сказал? - спросила ”лоренс.
     - Ђх, боже мой! ќтот блаженный ’утс! - истерически ответила ‘ьюзен. - џ
знала, что он не ошибаетсЯ, дорогаЯ моЯ, очень уж близко  к  сердцу  он  это
принЯл. ќтот ’утс - самый преданный и самый невинный  младенец!  Ќеужели  же
моЯ милочка, - продолжала ‘ьюзен, снова крепко обнЯв ее и залившись слезами,
- взаправду выходит замуж?
     ‘острадание, радость, нежность, сожаление - все эти чувства,  с  какими
Ќипер беспрестанно  упоминала  об  этом  событии  и  при  каждом  упоминании
поднимала голову, чтобы заглЯнуть в юное лицо  и  поцеловать  его,  а  затем
снова опускала голову на плечо своей хозЯйки, ласкаЯ ее и плача, -  казались
в высшей степени женственными и очаровательными.
     - Џолно, полно! - успокоительным тоном сказала, наконец, ”лоренс. - Ќу,
вот вы и пришли в себЯ, дорогаЯ ‘ьюзен.
     Њисс Ќипер, смеЯсь и плача, сидела на полу, у ног своей хозЯйки,  одной
рукой прижимала к глазам носовой платок, а другой гладила „иогена, лизавшего
ей лицо. Ћна призналась, что  начинает  успокаиватьсЯ,  и  в  доказательство
этого снова засмеЯлась и всплакнула.
     - џ... Я... Я никогда не видала  такого  созданиЯ,  как  этот  ’утс,  -
сказала ‘ьюзен, - отроду не видывала!
     - Ћн такой добрый, - заметила ”лоренс.
     - € такой потешный! - всхлипнула ‘ьюзен. - Љак он разговаривал со мной,
когда мы ехали в карете, а этот презренный Џетух сидел на козлах!
     - Ћ чем, ‘ьюзен? - робко спросила ”лоренс.
     - Ћ лейтенанте “олтерсе, и капитане „жилсе, и о вас, дорогаЯ мисс ”лой,
и о безмолвной могиле, - сказала ‘ьюзен.
     - Ћ безмолвной могиле? - повторила ”лоренс.
     - Ћн говорит, -  тут  ‘ьюзен  разразилась  истерическим  смехом,  -  он
говорит, что теперь сойдет  в  нее  немедленно  и  с  удовольствием,  но  не
беспокойтесь, дорогаЯ моЯ мисс  ”лой,  он  не  сойдет,  потому  что  слишком
большое длЯ него счастье видеть других людей счастливыми, он, может быть,  и
не ‘оломон, - своей обычной скороговоркой продолжала Ќипер,  -  да  Я  и  не
говорю, что он - ‘оломон, но одно  Я  должна  сказать:  более  бескорыстного
человека свет еще не видывал!
     Џосле этого энергического заЯвлениЯ мисс  Ќипер,  все  еще  пребываЯ  в
возбужденном состоЯнии, неудержимо расхохоталась, а затем сообщила  ”лоренс,
что он ждет внизу, хочет ее повидать, и это послужит щедрой наградой за  все
его хлопоты во времЯ последней экспедиции.
     ”лоренс поручила ‘ьюзен попросить сюда мистера ’утса, чтобы  она  могла
поблагодарить его за доброе отношение, и через несколько секунд ‘ьюзен ввела
в комнату  этого  молодого  джентльмена,  все  еще  весьма  растрепанного  и
отчаЯнно заикающегосЯ.
     - Њисс „омби, - сказал мистер  ’утс,  -  получить  разрешение  вновь...
ли...лицезреть... или нет, не лицезреть... Я хорошенько не знаю, что Я хотел
сказать, но это не имеет никакого значениЯ.
     - Њне так часто приходитсЯ вас благодарить, что  у  менЯ  уже  слов  не
осталось, и Я не знаю, как поблагодарить вас сейчас, -  отозвалась  ”лоренс,
протЯгиваЯ ему обе руки, и простодушнаЯ радость светилась на ее лице.
     - Њисс „омби, - зловещим голосом сказал мистер ’утс, - если бы  вы,  не
изменЯЯ своей ангельской природы, могли проклЯсть менЯ, вы бы менЯ  повергли
-  разрешите  так  выразитьсЯ  -  в  меньшее  смущение,  чем  сейчас   этими
незаслуженными мною добрыми словами. Ћни на  менЯ  так  действуют...  но,  -
резко оборвал мистер ’утс, - Я отвлексЯ в сторону,  и  это  не  имеет  ровно
никакого значениЯ.
     ’ак  как  на  это  можно  было  ответить   только   новым   изъЯвлением
благодарности, то ”лоренс снова его поблагодарила.
     - џ бы хотел, мисс „омби, - сказал мистер..  ’утс,  -  воспользоватьсЯ,
если можно, этим случаем  и  кое-что  разъЯснить.  џ  бы  имел  удовольствие
вер...вернутьсЯ  с  ‘ьюзен  раньше.  Ќо,  во-первых,  мы  не  знали  фамилии
родственника, к которому она поехала, а во-вторых, от этого родственника она
уже успела переехать к другому, живущему довольно далеко. Џотому врЯд ли  мы
вообще нашли бы ее, если бы не прозорливость Џетуха.
     ”лоренс была в этом уверена.
     - ‚прочем, суть дела не в этом! - сказал мистер  ’утс.  -  “верЯю  вас,
мисс „омби, общество ‘ьюзен было длЯ менЯ радостью и утешением, если принЯть
во внимание мое душевное состоЯние, которое легче вообразить,  чем  описать.
Џутешествие  уже  само  по  себе  ЯвлЯлось  наградой.  ‚прочем,  суть   дела
опЯть-таки не в этом! Њисс „омби, как Я уже сообщал  раньше,  мне  известно,
что Я не из тех, кого считают людьми смышлеными. џ это прекрасно  знаю.  Њне
известно лучше, чем кому бы то ни было,  какой  Я...  если  это  не  слишком
грубое выражение, Я бы сказал - какой Я... тупоголовый. Ќо, несмотрЯ на это,
мисс  „омби,  Я  угадываю,  каково  положение  дел  в  свЯзи...  в  свЯзи  с
лейтенантом “олтерсом. Љаких бы терзаний ни стоило  мне  это  положение  дел
(это не имеет ровно никакого значениЯ),  Я  обЯзан  сказать,  что  лейтенант
“олтере - человек, по-видимому, достойный того блаженства,  которое  осенило
его... его чело. Џусть наслаждаетсЯ он этим блаженством как можно  дольше  и
ценит его так, как его ценил бы совсем иной и в высшей  степени  недостойный
человек, чье имЯ не имеет никакого значениЯ! ‚прочем, суть  дела  опЯть-таки
не в этом! Њисс „омби, капитан „жилс - мой друг, и, мне кажетсЯ, он  был  бы
доволен, если бы Я иногда заглЯдывал сюда.  Њне  бы  доставило  удовольствие
сюда заглЯдывать. Ќо Я не могу забыть о том, что Я однажды  учинил,  роковым
образом,  на  углу  площади  в  Ѓрайтоне.  €  если  мое   присутствие   хоть
сколько-нибудь вам неприЯтно, прошу вас сказать мне это сейчас же, и  будьте
уверены, что Я вас прекрасно пойму. џ отнюдь не сочту это несправедливым,  а
буду только счастлив тем, что вы удостоили менЯ своим доверием.
     - Њистер ’утс, - ответила ”лоренс, - если бы вы, такой старый и  верный
мой друг, перестали приходить теперь  сюда,  Я  чувствовала  бы  себЯ  очень
несчастной. Њне всегда, всегда приЯтно вас видеть!
     - Њисс „омби, - сказал мистер ’утс, доставаЯ носовой платок, -  если  Я
проливаю сейчас слезы, то это слезы радости. ќто не имеет никакого значениЯ,
и Я вам глубоко признателен. ђазрешите вам сказать, что после ваших ласковых
слов Я не намерен более пренебрегать своей особой.
     ”лоренс выслушала это сообщение с очаровательным недоумением.
     - ‚от что Я имею в виду, - сказал мистер ’утс, - как человек, живущий с
себе подобными,  Я  буду  почитать  своим  долгом,  пока  менЯ  не  призовет
безмолвнаЯ могила, заботитьсЯ о своем внешнем  виде  и...  и  носить  хорошо
вычищенные башмаки, поскольку...  поскольку  это  позволЯют  обстоЯтельства.
Њисс „омби, в последний раз Я  осмелилсЯ  сделать  замечание,  так  сказать,
личного свойства. џ вам чрезвычайно признателен. …сли  вообще  Я  и  не  так
понЯтлив, как было бы желательно моим друзьЯм или мне  самому,  то,  клЯнусь
честью, Я превосходно понимаю все, что великодушно и деликатно. џ  чувствую,
- с жаром, произнес мистер ’утс, - что сейчас Я мог бы замечательным образом
выразить свои чувства, если бы... если бы только знал, с чего начать.
     Џодождав минуту, не осенит ли его знание, и,  по-видимому,  убедившись,
что ждать бесполезно, мистер ’утс  поспешил  откланЯтьсЯ  и  спустилсЯ  вниз
поискать капитана, которого нашел в лавке.
     - Љапитан „жилс, - обратилсЯ к нему мистер ’утс, - то, что Я  имею  вам
сейчас сообщить, должно хранитьсЯ в глубокой  тайне.  ќто  вытекает  из  той
беседы, какую мы с мисс „омби вели там наверху.
     - Ќа верхушке мачты, приЯтель? - пробормотал капитан.
     - ‚от именно,  капитан  „жилс!  -  сказал  мистер  ’утс,  выражаЯ  свое
согласие с большим жаром, ибо  ему  было  совершенно  непонЯтно,  что  хочет
капитан сказать. - Љапитан „жилс, мне кажетсЯ, мисс „омби в  скором  времени
сочетаетсЯ браком с лейтенантом “олтерсом?
     - ‘овершенно верно, приЯтель. Њы  здесь  все  товарищи  по  плаванию...
“ольр и Ћтрада ‘ердца соединЯтсЯ узами брака, как только будет  покончено  с
оглаской, - шепнул ему на ухо капитан Љатль.
     - ‘ оглаской, капитан „жилс? - повторил мистер ’утс.
     - ‚он там, в той церкви, - сказал  капитан,  указываЯ  большим  пальцем
через плечо.
     - Ђх, да! - отозвалсЯ мистер ’утс.
     - Ђ что  за  этим  последует?  -  хриплым  шепотом  продолжал  капитан,
похлопав мистера ’утса по груди тыльной стороною ладони, отступив на  шаг  и
взираЯ на него с восторженной  физиономией.  -  Џотом  это  милое  создание,
взлелеЯнное, как заморскаЯ птичка, отплывет вместе  с  “ольром  в  Љитай  по
волнам ревущего океана.
     - Ђх, боже мой, капитан „жилс! - сказал мистер ’утс.
     - „а! - кивнул головой капитан. - Љорабль, подобравший  его,  когда  он
потерпел крушение во  времЯ  урагана,  и  в  свою  очередь  отнесенный  этим
ураганом в сторону от курса, оказалсЯ торговым судном, совершающим  рейсы  в
Љитай, и “ольр совершил на нем плавание и снискал всеобщее расположение  как
на борту, так и на суше, потому что он на  редкость  расторопный  и  славный
парень. € так как суперкарго * умер в Љантоне, “ольр получил это место (он и
раньше служил клерком), а теперь он назначен  суперкарго  на  другое  судно,
принадлежащее тем же хозЯевам. €  вот,  как  видите,  -  задумчиво  повторил
капитан, - милое создание отплывает вместе  с  “ольром  в  Љитай  по  волнам
ревущего океана.
     Њистер ’утс и капитан Љатль дружно испустили вздох.
     - Ќу что ж, - сказал капитан. - Ћна крепко  его  любит.  Ћн  крепко  ее
любит. ’е, кто бы должен был любить ее и лелеЯть, поступили с ней как  дикие
звери. Љогда она, изгнаннаЯ из родного дома, пришла сюда ко мне и упала  вот
здесь, на полу, раненое ее сердце разбилось. џ это знаю.  џ,  ќдуард  Љатль,
вижу это. € только искреннЯЯ, нежнаЯ, крепкаЯ  любовь  может  его  исцелить.
…сли бы Я этого не знал, если бы, братец, Я не знал, что она любит “ольра, а
“ольр - ее, Я бы скорее отрубил вот эти руки и ноги, но не отпустил бы ее  в
плавание. Ќо Я это знаю. —то же дальше? Ђ вот дальше Я  говорю:  господь  да
благословит их обоих, и да будет так! Ђминь!
     - Љапитан „жилс, - сказал мистер ’утс, -  доставьте  мне  удовольствие,
разрешите пожать вам руку. ‚ы умеете  говорить  так,  что  приЯтнаЯ  теплота
разливаетсЯ у менЯ по спине. џ тоже скажу -  аминь.  ‚ам  известно,  капитан
„жилс, что и Я обожал мисс „омби.
     - Ќе унывайте! - сказал капитан, положив руку на плечо мистера ’утса. -
„ержитесь крепче, приЯтель!
     - џ и сам, капитан „жилс, - ответил, приободрившись, мистер ’утс, - Я и
сам намерен не унывать. € по мере сил держатьсЯ крепче.  Љогда  разверзнетсЯ
безмолвнаЯ могила, капитан „жилс, Я буду готов к погребению, но все  в  свое
времЯ. Ђ теперь Я не уверен в своей способности владеть  собою  и  хотел  бы
просить вас как об особом одолжении передать лейтенанту “олтерсу... передать
следующее...
     - Џередать следующее, - повторил капитан. - ‘мелей!
     - Њисс „омби была бесконечно добра, - продолжал мистер ’утс со  слезами
на глазах, - и сказала, что мое присутствие ей не только не неприЯтно, а как
раз наоборот. € вы и все здесь были не менее терпеливы и  снисходительны  по
отношению к тому, кто... кто, право же,  родилсЯ  как  будто  по  ошибке,  -
сказал мистер ’утс, на минуту  утратив  бодрость.  -  €...  поэтому  Я  буду
заглЯдывать сюда по вечерам то недолгое времЯ, пока мы  можем  посидеть  все
вместе. Ќо вот о чем Я прошу. …сли вдруг случитсЯ так, что Я не в силах буду
созерцать блаженство лейтенанта “олтера и сорвусь с места,  убегу,  надеюсь,
капитан „жилс, и вы и он будете это рассматривать как мое  несчастье,  а  не
как вину или нежелание боротьсЯ с самим собой. џ надеюсь, вы  будете  твердо
убеждены в том, что Я ни к кому  не  питаю  зла  -  меньше  всего  к  самому
лейтенанту “олтерсу, - и скажете вскользь,  что  Я  вышел  прогулЯтьсЯ  или,
может быть, посмотреть, который час  по  часам  Љоролевской  биржи.  Љапитан
„жилс, если вы можете заключить такое соглашение и поручитьсЯ за  лейтенанта
“олтерса, мне это принесет великое облегчение, ради которого Я бы с радостью
пожертвовал значительной частью своего состоЯниЯ.
     - Ќи слова больше, приЯтель! - ответил капитан. - Љакой бы флаг  вы  ни
выбросили, мы с “ольром примем сигнал и ответим на него.
     - Љапитан „жилс,  -  сказал  мистер  ’утс,  -  Я  испытываю  величайшее
облегчение. џ хочу, чтобы здесь сохранилось обо мне доброе  мнение.  —естное
слово, у... у менЯ хорошие намерениЯ, хотЯ бы Я и не  умел  этого  показать.
‡наете ли, это точь-в-точь так  же,  как  если  бы  Ѓерджес  и  Љ<sup>o</sup>  пожелали
изготовить заказчику изумительную пару брюк и не  могли  бы  выкроить  их  в
соответствии со своими замыслами.
     ЏриведЯ  этот  удачный  пример,  казалось,  заставивший  его   немножко
возгордитьсЯ, мистер ’утс пожелал капитану Љатлю всех благ и удалилсЯ.
     —естный капитан, видЯ у себЯ в доме Ћтраду ‘ердца и ухаживающую за  ней
‘ьюзен, сиЯл и был счастливейшим человеком. Џо мере того как шли дни, он все
больше сиЯл и становилсЯ все более счастливым. Џосле рЯда совещаний с ‘ьюзен
(к ее уму  напитан  питал  глубокое  уважение,  а  доблестной  ее  решимости
противостоЯть миссис  Њак-‘тинджер  он  не  мог  забыть)  капитан  предложил
”лоренс, чтобы временно приглашеннаЯ длЯ всЯких домашних работ дочь  пожилой
леди, обычно восседавшей под синим  зонтиком  на  ‹еднхоллском  рынке,  была
замещена, из благоразумиЯ  и  ради  сохранениЯ  тайны,  какой-нибудь  другой
знакомой им особой, которой бы они могли спокойно доверитьсЯ. ’огда  ‘ьюзен,
присутствовавшаЯ при этом  разговоре,  назвала  миссис  ђичардс,  о  которой
предварительно уже намекала капитану. “слышав это имЯ, ”лоренс просиЯла. € в
тот же день ‘ьюзен отправилась в обитель ’удлей,  чтобы  выведать  намерениЯ
миссис ђичардс, а вечером вернулась с триумфом  в  сопровождении  Џоли,  все
такой же румЯной, с лицом, похожим  на  Яблоко,  котораЯ  при  виде  ”лоренс
выразила свои чувства едва ли с меньшей нежностью, чем сама мисс Ќипер.
     Љогда с этим делом государственной важности  было  покончено  -  а  это
доставило  капитану  необычайное  удовольствие  (впрочем,   ему   доставлЯло
удовольствие решительно все, что бы ни делалось), - ”лоренс  оставалось  еще
подготовить ‘ьюзен к предстоЯщей разлуке. ќто была значительно более труднаЯ
задача, так как мисс Ќипер отличалась непреклонным нравом и  твердо  решила,
что вернулась она длЯ того, чтобы больше никогда не  расставатьсЯ  со  своей
хозЯйкой.
     - —то касаетсЯ жалованьЯ, дорогаЯ мисс ”лой, - сказала она, - то  вы  о
нем и не заикайтесь и не обижайте менЯ; у менЯ есть сбережениЯ,  и  в  такое
времЯ, как сейчас, Я бы не стала продавать свою любовь и услуги,  даже  если
бы никакого дела не имела со сберегательной кассой или  если  бы  все  кассы
пошли прахом. Ќо вы,  милочка,  с  той  поры,  как  скончалась  ваша  беднаЯ
матушка, никогда не разлучались со мной, и хотЯ нет  у  менЯ  таких  заслуг,
которыми можно похвастатьсЯ, но вы, дорогаЯ моЯ хозЯйка, привыкли ко мне  за
столько лет, и вы даже и не думайте о  том,  чтобы  уехать  куда-нибудь  без
менЯ, потому что этого не может и не должно быть.
     - „орогаЯ ‘ьюзен, Я отправлЯюсь в далекое-далекое путешествие.
     - Ќу, так что ж, мисс ”лой? ’ем больше Я  могу  вам  понадобитьсЯ.  „лЯ
менЯ расстоЯние, слава богу, не служит препЯтствием! - сказала пылкаЯ ‘ьюзен
Ќипер.
     - Ќо Я еду с “олтером, ‘ьюзен, и с  “олтером  Я  поеду  куда  угодно  -
повсюду! “олтер беден, и Я очень бедна, и  мне  нужно  научитьсЯ  жить  так,
чтобы обходитьсЯ без посторонней помощи и помогать “олтеру.
     - „орогаЯ мисс ”лой! -  сно