—арльз „иккенс. ’Яжелые времена

Ћцените этот текст:
—арльз „иккенс. ’Яжелые времена

---------------------------------------------------------------------------
‘обрание сочинений в тридцати томах. ’. 19
Џод общей редакцией Ђ. Ђ. Ђникста и ‚. ‚. €вашевой
ѓосударственное издательство художественной литературы, Њосква, 1960
Џеревод ‚. ’опер
Charles Dickens, HARD TIMES, 1854
OCR ЉудрЯвцев ѓ.ѓ.
---------------------------------------------------------------------------

ЉЌ€ѓЂ Џ…ђ‚Ђџ

‘ев

ѓ‹Ђ‚Ђ I

…диное на потребу *

- €так, Я требую фактов. “чите этих мальчиков и девочек только фактам.
‚ жизни требуютсЯ одни факты. Ќе насаждайте ничего иного и все иное
вырывайте с корнем. “м мыслЯщего животного можно образовать только при
помощи фактов, ничто иное не приносит ему пользы. ‚от теориЯ, по которой Я
воспитываю своих детей. ‚от теориЯ, по которой Я воспитываю и этих детей.
„ержитесь фактов, сэр!
„ействие происходило в похожем на склеп неуютном, холодном классе с
голыми стенами, а оратор длЯ пущей внушительности подчеркивал каждое свое
изречение, проводЯ квадратным пальцем по рукаву учителЯ. Ќе менее
внушителен, нежели слова оратора, был его квадратный лоб, поднимавшийсЯ
отвесной стеной над фундаментом бровей, а под его сенью, в темных просторных
подвалах, точно в пещерах, с удобством расположились глаза. ‚нушителен был и
рот оратора - большой, тонкогубый и жесткий; и голос оратора - твердый,
сухой и властный; внушительна была и его лысина, по краЯм которой волосы
щетинились, словно елочки, посаженные длЯ защиты от ветра ее глЯнцевитой
поверхности, усеЯнной шишками, точно корка сладкого пирога, - как будто
запас бесспорных фактов уже не умещалсЯ в черепной коробке. ЌепреклоннаЯ
осанка, квадратный сюртук, квадратные ноги, квадратные плечи - да что там! -
даже туго завЯзанный галстук, крепко державший оратора за горло как самый
очевидный и неопровержимый факт, - все в нем было внушительно.
- ‚ этой жизни, сэр, нам требуютсЯ факты, одни только факты!
‚се трое взрослых - оратор, учитель и третье присутствующее при сем
лицо - отступили на шаг и окинули взором расположенные чинными рЯдами по
наклонной плоскости маленькие сосуды, готовые принЯть галлоны фактов,
которыми надлежало наполнить их до краев.

ѓ‹Ђ‚Ђ II

€збиение младенцев *

’омас ѓрэдграйнд, сэр. —еловек трезвого ума. —еловек очевидных фактов и
точных расчетов. —еловек, который исходит из правила, что дважды два -
четыре, и ни на йоту больше, и никогда не согласитсЯ, что может быть иначе,
лучше и не пытайтесь убеждать его. ’омас ѓрэдграйнд, сэр - именно ’омас -
’омас ѓрэдграйнд. ‚ооруженный линейкой и весами, с таблицей умножениЯ в
кармане, он всегда готов взвесить и измерить любой образчик человеческой
природы и безошибочно определить, чему он равнЯетсЯ. ќто всего-навсего
подсчет цифр, сэр, чистаЯ арифметика. ‚ы можете тешить себЯ надеждой, что
вам удастсЯ вбить какие-то другие, вздорные понЯтиЯ в голову „жорджа
ѓрэдграйнда, или Ћгастеса ѓрэдграйнда, или „жона ѓрэдграйнда, или „жозефа
ѓрэдграйнда (лица воображаемые, несуществующие), но только не в голову
’омаса ѓрэдграйнда, о нет, сэр!
’акими словами мистер ѓрэдграйнд имел обыкновение мысленно
рекомендовать себЯ узкому кругу знакомых, а также и широкой публике. €,
несомненно, такими же словами - заменив обращение "сэр" обращением "ученики
и ученицы", - ’омас ѓрэдграйнд мысленно представил ’омаса ѓрэдграйнда
сидевшим перед ним сосудикам, куда надо было влить как можно больше фактов.
Ћн стоЯл, грозно сверкаЯ на них укрывшимисЯ в пещерах глазами, словно
до самого жерла начиненнаЯ фактами пушка, готоваЯ одним выстрелом выбить их
из пределов детства. €ли гальванический прибор, зарЯженный бездушной
механической силой, долженствующей заменить развеЯнное в прах нежное детское
воображение.
- “ченица номер двадцать, - сказал мистер ѓрэдграйнд, тыча квадратным
пальцем в одну из школьниц. - џ этой девочки не знаю. Љто эта девочка?
- ‘есси „жуп, сэр, - отвечала, всЯ краснаЯ от смущениЯ, ученица номер
двадцать, вскочив на ноги и приседаЯ.
- ‘есси? ’акого имени нет, - сказал мистер ѓрэдграйнд. - Ќе называй
себЯ ‘есси. Ќазывай себЯ ‘есилиЯ.
- Њой папа зовет менЯ ‘есси, сэр, - дрожащим голосом отвечала девочка и
еще раз присела.
- Ќапрасно он так называет тебЯ, - сказал мистер ѓрэдграйнд. - ‘кажи
ему, чтобы он этого не делал. ‘есилиЯ „жуп. Џостой-ка. Љто твой отец?
- Ћн из цирка, сэр.
Њистер ѓрэдграйнд нахмурилсЯ и повел рукой, отмахиваЯсь от столь
предосудительного ремесла.
- Ћб этом мы здесь ничего знать не хотим. € никогда не говори этого
здесь. ’вой отец, верно, объезжает лошадей? „а?
- „а, сэр. Љогда удаетсЯ достать лошадей, их объезжают на арене, сэр.
- Ќикогда не поминай здесь про арену. ’ак вот, называй своего отца
берейтором. Ћн, должно быть, лечит больных лошадей?
- Љонечно, сэр.
- Ћтлично, стало быть, твой отец коновал - то есть ветеринар - и
берейтор. Ђ теперь определи, что есть лошадь?
(‘есси „жуп, насмерть перепуганнаЯ этим вопросом, молчала.)
- “ченица номер двадцать не знает, что такое лошадь! - объЯвил мистер
ѓрэдграйнд, обращаЯсь ко всем сосудикам. - “ченица номер двадцать не
располагает никакими фактами относительно одного из самых обыкновенных
животных! Џослушаем, что знают о лошади ученики. Ѓитцер, скажи ты.
Љвадратный палец, двигаЯсь взад и вперед, вдруг остановилсЯ на Ѓитцере,
быть может только потому, что мальчик оказалсЯ на пути того солнечного луча,
который, ворвавшись в ничем не занавешенное окно густо выбеленной комнаты,
упал на ‘есси. €бо наклоннаЯ плоскость была разделена на две половины: по
одну сторону узкого прохода, ближе к окнам, помещались девочки, по другую -
мальчики; и луч солнца, одним концом задев ‘есси, сидевшую крайней в своем
рЯду, другим концом осветил Ѓитцера, занимавшего крайнее место на несколько
рЯдов впереди ‘есси. Ќо черные глаза и черные волосы девочки заблестели еще
Ярче в солнечном свете, а белесые глаза и белесые волосы мальчика, под
действием того же луча, казалось, утратили последние следы красок,
отпущенных ему природой. Џустые, бесцветные глаза мальчика были бы едва
приметны на его лице, если бы не окаймлЯвшаЯ их короткаЯ щетина ресниц более
темного оттенка. Љоротко остриженные волосы ничуть по цвету не отличались от
желтоватых веснушек, покрывавших его лоб и щеки. Ђ болезненно бледнаЯ кожа,
без малейших следов естественного румЯнца, невольно наводила на мысль, что
если бы он порезалсЯ, потекла бы не краснаЯ, а белаЯ кровь.
- Ѓитцер, - сказал ’омас ѓрэдграйнд, - объЯсни, что есть лошадь.
- —етвероногое. ’равоЯдное. ‡убов сорок, а именно: двадцать четыре
коренных, четыре глазных и двенадцать резцов. ‹инЯет весной; в болотистой
местности менЯет и копыта. Љопыта твердые, но требуют железных подков.
‚озраст узнаетсЯ по зубам. - ‚се это (и еще многое другое) Ѓитцер выпалил
одним духом.
- “ченица номер двадцать, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - теперь ты
знаешь, что есть лошадь.
‘есси снова присела и вспыхнула бы еще Ярче, будь это возможно, - лицо
ее и так уже пылало. Ѓитцер, моргнув в сторону ’омаса ѓрэдграйнда обоими
глазами зараз, отчего ресницы его затрепетали на солнце, словно усики
суетливых букашек, стукнул себЯ костЯшками пальцев по веснушчатому лбу и сел
на место.
‚перед вышел третий джентльмен: великий мастер непродуманных решений,
правительственный чиновник с повадками кулачного бойца, всегда начеку,
всегда готовый насильно пропихнуть в общественное горло - словно огромную
пилюлю, содержащую изрЯдную дозу Яда, - очередной дерзновенный прожект;
всегда во всеоружии, громогласно бросающий вызов всей Ђнглии из своей
маленькой канцелЯрии. ‚ыражаЯсь по-боксерски, он всегда был в превосходной
форме, где бы и когда бы он ни вышел на ринг, и не гнушалсЯ запрещенных
приемов. Ћн злобно накидывалсЯ на все, что ему противодействовало, бил
сначала правой, потом левой, парировал удары, наносил встречные, прижимал
противника (всю Ђнглию!) к канатам и уверенно сбивал его с ног. Ћн так ловко
опрокидывал здравый смысл, что тот падал замертво и уже не мог поднЯтьсЯ
вовремЯ. Ќа этого джентльмена высочайшей властью была возложена миссиЯ -
ускорить пришествие тысЯчелетнего царства *, когда из своей всеобъемлющей
канцелЯрии миром будут править чиновники.
- Ћтлично, - сказал джентльмен, скрестив руки на груди и одобрительно
улыбаЯсь. - ‚от что есть лошадь. Ђ теперь, дети, ответьте мне на вопрос:
стал бы кто-нибудь из вас оклеивать комнату изображениЯми лошади?
Џосле непродолжительного молчаниЯ одна половина хором закричала "да,
сэр!". Ќо другаЯ половина, догадавшись по лицу джентльмена, что "да" -
неверно, по обычаю всех школьников дружно крикнула "нет, сэр!".
- Љонечно, нет. Ђ почему?
Њолчание. Ќаконец один толстый медлительный мальчик, видимо страдающий
одышкой, дерзнул ответить, что он вообще не стал бы оклеивать стены обоЯми,
а выкрасил бы их.
- Ќо ты должен оклеить их, - строго сказал джентльмен.
- ’ы должен оклеить их, - подтвердил ’омас ѓрэдграйнд, - нравитсЯ тебе
это или нет. € не говори, что ты не стал бы оклеивать комнату. ќто еще что
за новости?
- ЏридетсЯ мне объЯснить вам, - сказал джентльмен после еще одной
длительной и тЯгостной паузы, - почему вы не стали бы оклеивать комнату
изображениЯми лошади. ‚ы когда-нибудь видели, чтобы лошади шагали вверх и
вниз по стене? €звестен вам такой факт? Ќу?
- „а, сэр! - закричали одни.
- Ќет, сэр! - закричали другие.
- ђазумеетсЯ, нет, - сказал джентльмен, бросив негодующий взглЯд на
тех, кто кричал "да". - € вы никогда не должны видеть то, чего не видите на
самом деле, и вы никогда не должны думать о том, чего у вас на самом деле
нет. ’ак называемый вкус - это всего-навсего признание факта.
’омас ѓрэдграйнд выразил свое полное согласие кивком головы.
- ќто новый принцип, великое открытие, - продолжал джентльмен. - ’еперь
Я вам задам еще один вопрос. „опустим, вы захотели разостлать в своей
комнате ковер. ‘тал бы кто-нибудь из вас класть ковер, на котором изображены
цветы?
Љ этому времени весь класс уже твердо уверовал в то, что на вопросы
джентльмена всегда нужно давать отрицательные ответы, и дружное "нет"
прозвучало громко и стройно. ’олько несколько голосов робко, с опозданием,
ответило "да", - среди них голос ‘есси „жуп.
- “ченица номер двадцать, - произнес джентльмен, снисходительно
улыбаЯсь с высоты своей непререкаемой мудрости.
‘есси встала, пунцоваЯ от смущениЯ.
- €так, ты бы застелила пол в своей комнате или в комнате твоего мужа -
если бы ты была взрослаЯ женщина и у тебЯ был бы муж - изображениЯми цветов?
- спросил джентльмен. - Ђ почему ты бы это сделала?
- Џотому, сэр, что Я очень люблю цветы, - отвечала девочка.
- € ты поставила бы на них столы и стульЯ и позволила бы топтать их
тЯжелыми башмаками?
- Џростите, сэр, но это не повредило бы им. Ћни бы не сломались и не
завЯли, сэр. Ќо они напоминали бы о том, что очень красиво и мило, и Я бы
воображала...
- ‚от именно, именно! - воскликнул джентльмен, очень довольный, что так
легко достиг своей цели. - Љак раз воображать-то и не надо. ‚ этом всЯ суть!
Ќикогда не пытайсЯ воображать.
- ‘мотри, ‘есилиЯ „жуп, - нахмурившись, проговорил ’омас ѓрэдграйнд, -
чтобы этого больше не было.
- ”акты, факты и факты! - сказал джентльмен.
- ”акты, факты и факты, - как эхо откликнулсЯ ’омас ѓрэдграйнд.
- ‚ы должны всегда и во всем руководствоватьсЯ фактами и подчинЯтьсЯ
фактам, - продолжал джентльмен. - Њы надеемсЯ в недалеком будущем учредить
министерство фактов, где фактами будут ведать чиновники, и тогда мы заставим
народ быть народом фактов, и только фактов. ‡абудьте самое слово
"воображение". Ћно вам ни к чему. ‚се предметы обихода или убранства,
которыми вы пользуетесь, должны строго соответствовать фактам. ‚ы не топчете
настоЯщие цветы - стало быть, нельзЯ топтать цветы, вытканные на ковре.
‡аморские птицы и бабочки не садЯтсЯ на вашу посуду - стало быть, не следует
расписывать ее заморскими цветами и бабочками. ’ак не бывает, чтобы
четвероногие ходили вверх и вниз по стенам комнаты - стало быть, не нужно
оклеивать стены изображениЯми четвероногих. ‚место всего этого, - заключил
джентльмен, - вы должны пользоватьсЯ сочетаниЯми и видоизменениЯми (в
основных цветах спектра) геометрических фигур, наглЯдных и доказуемых. ќто и
есть новейшее великое открытие. ќто и есть признание факта. ќто и есть вкус.
‘есси опЯть присела и опустилась на свое место. Ћна была еще очень
молода, и, видимо, картина будущего царства фактов не на шутку пугала ее.
- Ђ теперь, мистер ѓрэдграйнд, - сказал джентльмен, - если мистер
—адомор готов преподать свой первый урок, Я рад буду исполнить вашу просьбу
и ознакомитьсЯ с его методой.
Њистер ѓрэдграйнд изъЯвил свою глубочайшую признательность.
- Њистер —адомор, прошу вас.
€так, урок началсЯ, и мистер —адомор показал себЯ с наилучшей стороны.
Ћн был из тех школьных учителей, которых в количестве ста сорока штук
недавно изготовили в одно и то же времЯ, на одной и той же фабрике, по
одному и тому же образцу, точно партию ножек длЯ фортепьЯно. …го прогнали
через несметное множество экзаменов, и он ответил на бесчисленные
головоломные вопросы. Ћрфографию, этимологию, синтаксис и просодию *,
астрономию, географию и общую космографию, тройное правило *, алгебру и
геодезию, пение и рисование с натуры - все это он знал как свои пЯть
холодных пальцев. Џуть его был тернист, но он достиг списка ‚, утвержденного
’айным советом ее величества *, и приобщилсЯ к высшей математике и
физическим наукам, усвоил французский Язык, немецкий, греческий и латынь. Ћн
знал все о всех водоразделах мира (сколько бы их ни было), знал историю всех
народов, названиЯ всех рек и гор, нравы и обычаи всех стран и что в какой
производЯт, границы каждой из них и положение относительно тридцати двух
румбов компаса. Ќе многовато ли, мистер —адомор? Ђх, если бы он чуть
поменьше знал, насколько лучше он мог бы научить неизмеримо большему!
Ќа этом первом вводном уроке он поступил по примеру Њорджаны из сказки
про Ђли-Ѓаба и сорок разбойников * - а именно, начал с того, что заглЯнул по
очереди во все кувшины, выставленные перед ним, дабы ознакомитьсЯ с их
содержимым. ‘кажи по совести, милейший —адомор: уверен ли ты, что всЯкий
раз, когда ты до краев наполнишь сосуд кипЯщей смесью своих знаний,
притаившийсЯ на дне разбойник - детское воображение - будет сразу умерщвлен?
€ли может случитьсЯ, что ты только искалечишь и изуродуешь его?

ѓ‹Ђ‚Ђ III

™елка

Њистер ѓрэдграйнд отправилсЯ из школы домой в превосходном расположении
духа. ќто его школа, и он сделает ее образцовой. Љаждый ребенок в этой школе
будет таким же образцовым ребенком, как юные отпрыски самого мистера
ѓрэдграйнда.
ћных отпрысков было пЯтеро, и все они до единого могли служить
образцами. Џросвещать их начали с самого нежного возраста; гонЯли точно
молодых зайцев. …два они научились ходить без посторонней помощи, как их
заставили ходить в классную комнату. Џервый предмет, поЯвившийсЯ в поле их
зрениЯ и глубоко врезавшийсЯ им в памЯть, была большаЯ класснаЯ доска, на
которой страшный ‹юдоед чертил зловещие белые знаки.
ђазумеетсЯ, отпрыски и не подозревали о существовании ‹юдоеда и даже
имени такого никогда не слышали. Ѓоже упаси! џ просто пользуюсь этим словом,
чтобы описать чудовище с несметным числом голов, втиснутых в одну, которое
похищает детей и за волосы тащит их в статистические клетки своего мрачного
замка учености.
Ќикто из малолетних ѓрэдграйндов не говорил никогда, что луна
улыбаетсЯ: они знали все про луну еще до того, как научились говорить. Ќикто
из них никогда не лепетал глупый стишок: "‚ небе звездочка зажглась, а
откуда ты взЯлась?" - и никто из них никогда не задавал себе такого вопроса:
пЯти лет от роду они уже умели анатомировать Ѓольшую Њедведицу не хуже
профессора Ћуэна * и водить звездный ‚оз *, как машинист водит поезд. Ќи
один из малолетних ѓрэдграйндов, увидев корову на лугу, не вспоминал о всем
известной корове безрогой *, лЯгнувшей старого пса без хвоста, который за
шиворот треплет кота, который пугает и ловит синицу, или о той прославленной
корове, что проглотила мальчика с пальчик; об этих знаменитостЯх они не
знали ровно ничего, и длЯ них корова была только травоЯдное жвачное
четвероногое с несколькими желудками.
€так, мистер ѓрэдграйнд, весьма довольный собой, шествовал к своему
дому - истинному кладезю фактов, - именуемому Љаменный Џриют. Ћн выстроил
этот дом после того, как ушел на покой из принадлежащей ему оптовой торговли
скобЯным товаром, и теперь поджидал удобный случай увеличить собой сумму
единиц, составлЯющих парламент. Љаменный Џриют стоЯл на пустоши в полутора
милЯх от большого города, который в настоЯщем достоверном путеводителе носит
название "Љокстаун".
Љаменный Џриют ЯвлЯл собой весьма отчетливую особенность рельефа
местности. Ќикакие ухищрениЯ не смЯгчали и не затушевывали эту ничем не
прикрытую деталь пейзажа - она утверждала себЯ как неумолимый и бесспорный
факт: большое, похожее на Ящик двухэтажное здание с массивной колоннадой,
затенЯющей нижние окна, как густые нависшие брови затенЯли глаза его
владельца. ‚се высчитано, все вычислено, взвешено и выверено. есть окон по
одну сторону двери, шесть - по другую; итого по фасаду двенадцать в правом
крыле, двенадцать в левом и соответственно - двадцать четыре в задней стене.
‹ужайка, сад и зачатки аллеи, разграфленные по линейке, словно ботаническаЯ
счетнаЯ книга. ѓазовое освещение, вентилЯторы, канализациЯ и водопровод -
все безупречного устройства. ‘кобы и скрепы железные - полнаЯ гарантиЯ от
пожара; имеютсЯ механические подъемники длЯ служанок с их швабрами, трЯпками
и щетками; словом - все, чего только можно пожелать.
‚се ли? Џо-видимому, так. Њалолетним ѓрэдграйндам предоставлены пособиЯ
длЯ всевозможных научных занЯтий. “ них есть небольшаЯ конхиологическаЯ
коллекциЯ *, небольшаЯ металлургическаЯ коллекциЯ и небольшаЯ
минералогическаЯ коллекциЯ; образцы минералов и руд выложены в строжайшем
порЯдке и снабжены Ярлычками, и так и кажетсЯ, что они были отколоты от
материнской породы при помощи их собственных головоломных названий. € ежели
всего этого малолетним ѓрэдграйндам было мало, то чего же еще, скажите на
милость, им было надобно?
ђодитель их возвращалсЯ домой не спеша, в самом радужном и приЯтном
настроении. Ћн по-своему любил своих детей, был нежный отец, но сам (если бы
от него, как от ‘есси „жуп, потребовали бы точного определениЯ), вероЯтно,
назвал бы себЯ "в высшей степени практическим отцом". Ћн вообще чрезвычайно
гордилсЯ выражением "в высшей степени практический", которое особенно часто
применЯли к его особе. Љакое бы публичное собрание ни состоЯлось в
Љокстауне, и о чем бы ни шла речь на этом собрании, можно было поручитьсЯ,
что один из ораторов непременно воспользуетсЯ случаем и помЯнет своего в
высшей степени практического друга ѓрэдграйнда. Џрактический друг неизменно
слушал это с удовольствием. Ћн знал, что ему только воздают должное, но все
же было приЯтно.
Ћн уже достиг окраин Љокстауна и ступил на нейтральную почву, другими
словами - очутилсЯ в местности, котораЯ не была ни городом, ни деревней, но
обладала худшими свойствами и города и деревни, когда до слуха его донеслись
звуки музыки. Ѓарабаны и трубы бродЯчего цирка, обосновавшегосЯ здесь, в
дощатом балагане, наЯривали во всю мочь. ”лаг, развевавшийсЯ на вышке этого
храма искусства, возвещал всему миру о том, что на благосклонное внимание
публики притЯзает не что иное, как "–ирк ‘лири". ‘ам ‘лири, поставив возле
себЯ денежный Ящик, расположилсЯ - точно монументальнаЯ современнаЯ
скульптура - в будке, напоминавшей нишу собора времен ранней готики, и
принимал плату за вход. Њисс „жозефина ‘лири, как можно было прочесть на
очень длинных и узких афишах, открывала программу своим коронным номером -
"конно-тирольской плЯской цветов". ‘реди прочих забавных, но неизменно
строго-благопристойных чудес, - которые нужно увидеть воочию, чтобы поверить
в них, - афиша сулила выступление синьора „жупа и его превосходно
дрессированной собаки ‚есельчак. Љроме того, будет показан знаменитый
"железный фонтан" - лучший номер синьора „жупа, состоЯщий в том, что
семьдесЯт пЯть центнеров железа, подбрасываемые вверх его могучей рукой,
сплошной струей подымаютсЯ в воздух, - номер, подобного которому еще не
бывало ни в нашем отечестве, ни за его пределами, и который ввиду
неизменного и бешеного успеха у публики не может быть снЯт с программы. ’от
же синьор „жуп "в промежутках между номерами будет оживлЯть представление
высоконравственными шутками и остротами в шекспировском духе" *. € в
заключение синьор „жуп сыграет свою любимую роль - роль мистера “ильЯма
Ѓаттона с ’ули-стрит в "чрезвычайно оригинальном и преуморительном
ипповодевиле "Џутешествие портного в Ѓрентфорд".
’омас ѓрэдграйнд, разумеетсЯ, и не глЯнул на эту пошлую суету и
проследовал дальше, как и подобает человеку практическому, стараЯсь
отмахнутьсЯ от шумливых двуногих козЯвок и мысленно отправлЯЯ их за решетку.
Ќо поворот дороги привел его к задней стене балагана, а у задней стены
балагана он увидел сборище детей и увидел, что дети, в самых
противоестественных позах, украдкой заглЯдывают в щелку, дабы хоть одним
глазком полюбоватьсЯ волшебным зрелищем.
Њистер ѓрэдграйнд остановилсЯ.
- “ж эти бродЯги, - проговорил он, - они соблазнЯют даже питомцев
образцовой школы.
’ак как от юных питомцев его отделЯла полоса земли, где между кучами
мусора пробивалась чахлаЯ травка, он вынул из жилетного кармана лорнет и
стал вглЯдыватьсЯ - нет ли здесь детей, известных ему по фамилии, которых он
мог бы окликнуть и прогнать отсюда. € что же открылось его взорам! џвление
загадочное, почти невероЯтное, хотЯ и отчетливо зримое: его роднаЯ дочь,
металлургическаЯ ‹уиза, прильнув к сосновым доскам, не отрываЯсь смотрела в
дырочку, а его родной сын, математический ’омас, самым унизительным образом
ползал по земле, в надежде увидеть хоть одно копыто из "конно-тирольской
плЯски цветов"!
Њистер ѓрэдграйнд в немом изумлении подошел к своим чадам, занЯтым
столь позорным делом, и, тронув за плечо блудного сына и блудную дочь,
воскликнул:
- ‹уиза!! ’омас!!
Ћба вскочили, красные и сконфуженные. Ќо ‹уиза смотрела на отца смелее,
нежели ’омас. ‘обственно говорЯ, ’омас вовсе не смотрел на него, а покорно,
словно машина, дал оттащить себЯ от балагана.
- ‚от она, праздность, вот безрассудство! - восклицал мистер
ѓрэдграйнд, хватаЯ обоих за руки и уводЯ их прочь. - ђади всего свЯтого -
что вы здесь делаете?
- •отели посмотреть, что там такое, - коротко отвечала ‹уиза.
- Џосмотреть, что там такое?
- „а, отец.
‚ обоих детЯх, особенно в девочке, чувствовалось какое-то угрюмое
недовольство; но сквозь хмурое выражение ее лица пробивалсЯ свет, которому
нечего было озарЯть, огонь, которому нечего было жечь, изголодавшеесЯ
воображение, которое как-то умудрЯлось существовать, и потому лицо ‹уизы все
же казалось оживленным. ќто было не то естественное, веселое оживление,
которое свойственно счастливому детству, но опасливое, судорожное,
болезненное, какое вспыхивает на лице слепого, ощупью бредущего по дороге.
‹уизе шел шестнадцатый год; полуребенок, но недалек тот день, когда она
внезапно превратитсЯ в женщину. ’ак думал ее отец, глЯдЯ на нее. •ороша
собой. Ѓыла бы своевольна, будь она иначе воспитана (заключил он с присущей
ему практичностью).
- ’омас! „аже имеЯ перед глазами бесспорный факт, Я едва могу поверить,
что ты, с твоим воспитанием, с твоим умственным развитием, решилсЯ привести
сестру в такое неподобающее место.
- ќто Я привела ’ома, - торопливо сказала ‹уиза. - џ позвала его с
собой.
- ѓрустно, очень, очень грустно. ќто не уменьшает его вины, а твою
увеличивает, ‹уиза.
Ћна опЯть посмотрела ему в лицо, но глаза ее были сухи.
- Џодумай! ’омас и ты, которым открыт доступ ко всем наукам; ’омас и
ты, которые, можно сказать, насыщены фактами; ’омас и ты, которые приучены к
математической точности; и вдруг - ’омас и ты - здесь! - воскликнул мистер
ѓрэдграйнд. - € за каким недостойным занЯтием! “му непостижимо.
- Њне было скучно, отец. Њне уже давно скучно, - сказала ‹уиза. -
Ќадоело.
- Ќадоело? —то же тебе надоело? - спросил изумленный отец.
- ‘ама не знаю. ЉажетсЯ, все на свете.
- „овольно! - прервал ее мистер ѓрэдграйнд. - ќто ребЯчество. € слушать
не хочу. - Ѓольше он ничего не прибавил и только после того, как они молча
прошли с полмили, у него вырвались негодующие слова: - —то бы сказали твои
друзьЯ, ‹уиза? ђазве ты не дорожишь их добрым мнением? —то скажет мистер
Ѓаундерби?
Џри упоминании этого имени ‹уиза украдкой бросила на отца быстрый
испытующий взглЯд. Ќо мистер ѓрэдграйнд ничего не заметил, потому что она
опустила глаза прежде, чем он посмотрел на нее.
- —то скажет мистер Ѓаундерби? - повторил он. € всю дорогу до дому,
уводЯ в Љаменный Џриют обоих малолетних преступников, он времЯ от времени
повторЯл с возмущением: - —то скажет мистер Ѓаундерби? - словно мистер
Ѓаундерби был вовсе не мистер и не Ѓаундерби, а пресловутаЯ миссис ѓранди *.

ѓ‹Ђ‚Ђ IV

Њистер Ѓаундерби

Ђ ежели мистер Ѓаундерби не миссис ѓранди, то кто же он такой?
Њистер Ѓаундерби, можно сказать, самый закадычный, самый близкий друг
мистера ѓрэдграйнда, поскольку вообще уместно говорить об узах дружбы между
двумЯ людьми, в равной мере лишенными теплых человеческих чувств. €менно
такого близкого - или, если угодно, далекого - друга имеет мистер ѓрэдграйнд
в лице мистера Ѓаундерби.
Њистер Ѓаундерби - известный богач; он и банкир, и купец, и фабрикант,
и невесть кто еще. Ћн толст, громогласен, взглЯд у него тЯжелый, смех -
металлический. ‘делан он из грубого материала, который, видимо, пришлось
сильно натЯгивать, чтобы получилась такаЯ туша. ѓолова у него большаЯ,
словно раздутаЯ, лоб выпуклый, жилы на висках как веревки, кожа лица такаЯ
тугаЯ, что кажетсЯ, будто это она не дает глазам закрытьсЯ и держит брови
вздернутыми. ‚ общем и целом, он сильно напоминает воздушный шар, который
только что накачали и вот-вот запустЯт. Ћн очень не прочь похвастатьсЯ, и
хвастает он преимущественно тем, что сам вывел себЯ в люди. Ћн неустанно, во
всеуслышание - ибо голос у него что меднаЯ труба - твердит о своем былом
невежестве и былой бедности. —ванное смирение - его главный козырь.
Њистер Ѓаундерби года на два моложе своего в высшей степени
практического друга, но выглЯдит старше: к его сорока семи или сорока восьми
годам можно бы свободно прибавить еще семь-восемь лет, ни в ком не вызвав
удивлениЯ. ‚олос у него немного. ‚ероЯтнее всего, они повылезали со страху,
что он заговорит их до смерти, а те, что остались, торчат во все стороны,
потому что их постоЯнно треплют порывы его бурного бахвальства.
‚ чопорной гостиной Љаменного Џриюта на коврике перед камином стоЯл
мистер Ѓаундерби и, греЯсь у огнЯ, делилсЯ с миссис ѓрэдграйнд своими
мыслЯми по поводу того, что нынче день его рождениЯ. ‘тоЯл же он перед
камином, во-первых, потому, что денек выдалсЯ хоть и солнечный, но еще
по-весеннему прохладный; во-вторых, потому, что дух непросохшей штукатурки
отказывалсЯ покинуть сумрачные покои Љаменного Џриюта; и в-третьих, потому,
что таким образом он занимал господствующее положение и мог смотреть на
миссис ѓрэдграйнд сверху вниз.
- —то такое обувь, Я знать не знал. Ђ что до чулок, - даже слова такого
никогда не слышал. „ень Я проводил в канаве, а ночь в свинарнике. €менно так
Я отпраздновал свое десЯтилетие. Ќо канава не была мне в новинку. џ и
родилсЯ в канаве.
Њиссис ѓрэдграйнд - маленькаЯ, щуплаЯ женщина, очень бледнаЯ, с
красноватыми глазами, всЯ увЯзаннаЯ в платки и шали, равно немощнаЯ и плотью
и духом, котораЯ вечно без всЯкой пользы глотала лекарства и которую каждый
раз, как она подавала признаки жизни, оглушало увесистым осколком
какого-нибудь факта, - выразила надежду, что в канаве было сухо.
- Ќичего подобного! Ѓыло очень мокро. ‚ода стоЯла по колено, - заЯвил
мистер Ѓаундерби.
- ’ак можно простудить ребенка, - заметила миссис ѓрэдграйнд.
- Џростудить? „а Я родилсЯ с воспалением легких, и не только легких, а
думаетсЯ мне, всего прочего, что только может воспалЯтьсЯ, - отвечал мистер
Ѓаундерби. - …жели бы вы знали, сударынЯ, каким жалким заморышем Я был
когда-то. ’акой больной и хилый, что Я только и делал, что пищал и визжал.
’акой оборванный и грЯзный, что вы и щипцами не захотели бы дотронутьсЯ до
менЯ.
‚ ответ на это миссис ѓрэдграйнд неуверенно покосилась на каминные
щипцы, вероЯтно решив, по слабоумию своему, что ничего более подходЯщего к
случаю и не придумаешь.
- € как только Я выжил? - продолжал мистер Ѓаундерби. - Џросто понЯть
не могу. “ж такой нрав, видимо. “ менЯ очень решительный нрав, сударынЯ, и,
видимо, таким Я уродилсЯ. € вот, миссис ѓрэдграйнд, Я здесь перед вами, и
благодарить мне некого - сам всего достиг.
Њиссис ѓрэдграйнд едва слышно выразила надежду, что его мать...
- ЊоЯ мать? ‘бежала, сударынЯ! - выпалил мистер Ѓаундерби.
Њиссис ѓрэдграйнд, по своему обыкновению, не выдержала удара и сдалась.
- ЊоЯ мать бросила менЯ на бабушку, - сказал Ѓаундерби, - и ежели мне
не изменЯет памЯть, такой мерзкой и гнусной старухи, как моЯ бабушка, свет
не видал. Ѓывало, посчастливитсЯ мне раздобыть пару башмачков, а она стащит
их с менЯ, продаст и напьетсЯ. ‘колько раз на моих глазах она еще в постели,
до завтрака, выдувала четырнадцать стаканов джина!
Њиссис ѓрэдграйнд, слушавшаЯ его со слабой улыбкой на устах, но без
каких-либо иных признаков жизни, больше всего походила сейчас (как, впрочем,
и всегда) на посредственно исполненный и скудно освещенный транспарант,
изображающий женскую фигурку.
- Ћна держала мелочную торговлю, - продолжал Ѓаундерби, - а менЯ
держала в Ящике из-под Яиц. ‚от какаЯ у менЯ была колыбелька - старый Ящик
из-под Яиц. …два Я чуть-чуть подрос, Я, конечно, сбежал. € сделалсЯ Я
бродЯжкой. € уже не одна только старуха помыкала мной и морила голодом, а
все, и стар и млад, помыкали мной и морили голодом. џ их не виню: так и
следовало. џ был длЯ всех помехой, обузой, чумой. џ отлично сам это знаю.
Њысль о том, что в его жизни была пора, когда он сподобилсЯ быть
помехой, обузой и чумой, переполнила мистера Ѓаундерби гордостью, и чтобы
дать ей выход, он трижды во весь голос повторил эти слова.
- Џришлось как-то вылезать, миссис ѓрэдграйнд. •орошо ли, плохо ли, но
Я это сделал. џ вылез, сударынЯ, хотЯ никто не бросил мне веревку. ЃродЯга,
мальчик на побегушках, опЯть бродЯга, поденщик, рассыльный, приказчик,
управлЯющий, младший компаньон и, наконец, „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна.
’аковы вехи моего восхождениЯ к вершине. „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна
училсЯ грамоте по вывескам, сударынЯ, а узнавать времЯ по башенным часам на
лондонской церкви свЯтого „жайлса под руководством пьЯного калеки, который к
тому же был злостный бродЯга, осужденный за воровство. Ђ вы мне, „жосайе
Ѓаундерби из Љокстауна, толкуете о сельских школах, об образцовых школах длЯ
учителей и еще невесть о каких школах. ’ак вот, „жосайЯ Ѓаундерби из
Љокстауна заЯвлЯет вам: отлично, превосходно - хотЯ ему, правда, суждено
было иное, - но люди нам нужны с крепкой головой и дюжими кулаками; не
каждому под силу то воспитание, которое он сам получил, - это Ясно, однако
такое воспитание он получил, и вы можете заставить его, „жосайю Ѓаундерби,
глотать кипЯщее сало, но вы не заставите его отречьсЯ от фактов своей жизни.
“томленный собственным красноречием, „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна
остановилсЯ. € остановилсЯ как раз в ту минуту, когда его в высшей степени
практический друг, все еще держа за руку обоих маленьких арестантов, вошел в
комнату. “видев Ѓаундерби, в высшей степени практический друг его тоже
остановилсЯ и устремил на ‹уизу укоризненный взор, говоривший Яснее слов:
"‚идишь, вот тебе и Ѓаундерби!"
- Ќу-с, - затрубил мистер Ѓаундерби, - что случилось? Џочему
’омас-младший нос повесил?
‘прашивал он о ’омасе, но глЯдел на ‹уизу.
- Њы смотрели в щелку на цирковое представление, - не поднимаЯ глаз,
вызывающе отвечала ‹уиза, - и отец застал нас.
- Њог ли Я ожидать этого, сударынЯ! - строго сказал мистер ѓрэдграйнд,
обращаЯсь к своей супруге. - ’еперь еще только не хватает, чтобы Я увидел их
за чтением стихов.
- Ђх, боже мой, - захныкала миссис ѓрэдграйнд. - ‹уиза! ’омас! „а что
же это вы? џ просто удивлЯюсь вам. ‚от имей после этого детей! Ќу как тут не
подумать, что лучше бы их вовсе у менЯ не было. •отела бы Я знать, что бы вы
тогда стали делать!
ЌесмотрЯ на железную логику этих слов, мистер ѓрэдграйнд осталсЯ
недоволен. Ћн досадливо поморщилсЯ.
- Ќеужели вы, знаЯ, что у матери мигрень, не могли посмотреть на свои
ракушки и минералы и на все, что вам полагаетсЯ? - продолжала миссис
ѓрэдграйнд. - ‡ачем вам цирк? ‚ы не хуже менЯ знаете, что у детей не бывает
ни учителей из цирка, ни цирковых коллекций, ни занЯтий по цирку. —то вам
понадобилось знать о цирке? „елать вам нечего, что ли? ‘ моей мигренью Я и
названий всех фактов не припомню, которые вам нужно выучить.
- ‚от в этом-то и причина! - упрЯмо сказала ‹уиза.
- Џустое ты говоришь, это не может быть причиной, - возразила миссис
ѓрэдграйнд. - ‘тупайте сейчас же и займитесь своими ологиЯми. - Њиссис
ѓрэдграйнд была несведуща в науках и, отсылаЯ своих детей к занЯтиЯм, всегда
пользовалась этим всеобъемлющим названием, предоставлЯЯ им самим выбрать
подходЯщий предмет.
Ќадо сказать, что вообще запас фактов, которым располагала миссис
ѓрэдграйид, был нищенски скуден; но мистер ѓрэдграйнд, возводЯ ее в ранг
супруги, руководствовалсЯ двумЯ соображениЯми: во-первых, она олицетворЯла
собой вполне приемлемую сумму, а во-вторых, была "без фокусов". Џод
"фокусами" он подразумевал воображение; и поистине, врЯд ли нашлось бы
другое человеческое существо, которое, не будучи идиотом от рождениЯ, было
бы вместе с тем столь же безгрешно в этом смысле.
Ћставшись наедине со своим мужем и мистером Ѓаундерби, почтеннаЯ леди
так потерЯлась от этого, что даже не понадобилось столкновениЯ с
каким-нибудь новым фактом: она снова умерла длЯ мира, и никто уже не глЯдел
в ее сторону.
- Ѓаундерби, - заговорил мистер ѓрэдграйнд, придвигаЯ кресло к камину.
- ‚ы всегда принимаете живейшее участие в моих детЯх - особенно в ‹уизе,
поэтому Я, не таЯсь, могу сказать вам, что сильно раздосадован моим
открытием. џ постоЯнно и неуклонно (как вам известно) стремилсЯ развивать в
моих детЯх разум. ‚се воспитание ребенка (как вам известно) должно быть
направлено единственно на развитие разума. € вот, Ѓаундерби, исходЯ из
непредвиденного случаЯ, происшедшего нынче, - хотЯ сам по себе он и кажетсЯ
пустЯком, - нельзЯ не предположить, что в сознание ’омаса и ‹уизы вкралось
нечто, ЯвлЯющеесЯ... или, вернее, не ЯвлЯющеесЯ... словом, - нечто, не
имеющее ничего общего с разумом и отнюдь не предусмотренное моей системой
воспитаниЯ.
- Њогу засвидетельствовать, - отвечал Ѓаундерби, - что интересоватьсЯ
кучкой бродЯг весьма неразумно. Љогда Я был бродЯгой, никто не интересовалсЯ
мной. “ж в этом не сомневайтесь.
- ‚опрос стоит так: в чем источник такого низменного любопытства? -
сказал в высшей степени практический родитель, сосредоточенно глЯдЯ в огонь.
- џ вам отвечу: в праздном воображении.
- Ќеужели это возможно? •отЯ должен сознатьсЯ, что эта страшнаЯ мысль
приходила мне на ум, когда Я шел с ними домой.
- ‚ праздном воображении, ѓрэдграйнд, - повторил Ѓаундерби. - ќто всем
вредно, а длЯ такой девушки, как ‹уиза, это просто черт знает что. џ не
прошу миссис ѓрэдграйнд извинить менЯ за крепкое словцо - она знает, что Я
человек неотесанный. Ќикому не советую ожидать от менЯ изысканных манер. Ќе
такое Я получил воспитание.
- Њожет быть, - рассуждал мистер ѓрэдграйнд, глубоко засунув руки в
карманы и устремив взор из-под нависших бровей на огонь, - может быть,
кто-нибудь из учителей или слуг что-нибудь внушил им? Њожет быть, ‹уиза или
’омас вычитали нечто подобное? Њожет быть, вопреки всем мерам
предосторожности в дом проникла книга глупых рассказов? €наче, как же
объЯснить такое странное, непостижимое Явление в детЯх, которые с колыбели
развивались по всем правилам практического воспитаниЯ?
- ‘тойте! - закричал Ѓаундерби, все еще маЯча на коврике перед камином
и своим воинственным самоуничижением бросаЯ вызов даже мебели, которой была
обставлена комната. - „а у вас в школе учитсЯ дочь одного из этих циркачей.
- ‘есилиЯ „жуп, - подтвердил мистер ѓрэдграйнд, не без смущениЯ глЯдЯ
на своего друга.
- ‘тойте, стойте! - опЯть закричал Ѓаундерби. - Ђ как она попала туда?
- џ сам до нынешнего днЯ не видел этой девочки. Ќо факт тот, что она
приходила сюда с просьбой принЯть ее, хотЯ она не живет постоЯнно в нашем
городе, и... да, да, Ѓаундерби, вы правы, вы безусловно правы.
- ‘тойте, стойте! - еще раз крикнул Ѓаундерби. - Љогда она приходила,
‹уиза видела ее?
- ‹уиза, несомненно, видела ‘есилию „жуп, потому что именно ‹уиза
сказала мне, о чем она просит. Ќо Я уверен, что ‹уиза видела ее в
присутствии миссис ѓрэдграйнд.
- Ѓудьте добры, миссис ѓрэдграйнд, - сказал Ѓаундерби, - расскажите,
как это было?
- Ђх, боже мой! - простонала миссис ѓрэдграйнд. - Ќу, девочка хотела
ходить в школу, а мистер ѓрэдграйнд хочет, чтобы девочки ходили в школу, а
‹уиза и ’омас сказали, что девочка хочет ходить и что мистер ѓрэдграйнд
хочет, чтобы девочки ходили, и как Я могла спорить против такого очевидного
факта?
- ’ак вот что, ѓрэдграйнд! - сказал мистер Ѓаундерби. - ‚ыгоните вон
эту девчонку, и дело с концом.
- џ склонЯюсь к тому же мнению.
- „елать так делать - всегда было моим правилом, с самого детства, -
сказал Ѓаундерби. - Љогда Я решил бежать от моей бабушки и от моего Ящика
из-под Яиц, Я сделал это немедлЯ. € вы действуйте так же. Џрогоните ее
немедлЯ!
- ‚ы не откажетесь пройтись? - спросил мистер ѓрэдграйнд. - “ менЯ есть
адрес ее отца. Њожет быть, мы вместе прогулЯемсЯ в город?
- ‘ удовольствием, - отвечал мистер Ѓаундерби, - лишь бы дело было
сделано, и немедлЯ!
€так, мистер Ѓаундерби нахлобучил шлЯпу - иначе он никогда не надевал
ее, как и подобает тому, кто сам вывел себЯ в люди и не имел времени
приобщитьсЯ к искусству изЯщного ношениЯ шлЯп, - и, засунув руки в карманы,
не спеша вышел в сени. "Ќе признаю перчаток, - любил он повторЯть. - џ без
них карабкалсЯ вверх. €наче Я бы не залез так высоко".
Њистер ѓрэдграйнд поднЯлсЯ к себе за адресом, а мистер Ѓаундерби,
постоЯв немного в сенЯх, отворил одну из дверей и заглЯнул в классную -
тихую светлую комнату, устланную ковром, котораЯ, однако, вопреки книжным
шкафам, коллекциЯм, всевозможным приборам и наглЯдным пособиЯм была едва ли
не скучнее самой заурЯдной цирюльни. ‹уиза, лениво облокотившись на
подоконник, рассеЯнно смотрела в окно, а ’омас, обиженно сопЯ, стоЯл у
камина. „вое других отпрысков семейства ѓрэдграйнд - Ђдам ‘мит и Њальтус * -
отбывали срок обучениЯ вне стен отчего дома, а малютка „жейн, всЯ измазаннаЯ
влажной глиной, полученной из смеси грифелЯ и слез, уснула над простыми
дробЯми.
- Џолно тебе, ‹уиза, полно, ’омас, - сказал мистер Ѓаундерби. - ‚ы
больше не будете этого делать и все. џ замолвлю за вас словечко перед вашим
отцом. Ќу как, ‹уиза? ‘тоит это поцелуЯ?
- €звольте, мистер Ѓаундерби, - помолчав, холодно отвечала ‹уиза; она
медленно пересекла комнату и, отвернувшись, нехотЯ подставила ему щеку.
- ’ы ведь знаешь, что ты моЯ любимица, - сказал мистер Ѓаундерби. - „о
свиданиЯ, ‹уиза!
Ћн ушел, а ‹уиза осталась стоЯть у дверей и все терла и терла носовым
платком щеку, которую он поцеловал. Џрошло пЯть минут, щека уже стала
огненно-красной, а ‹уиза все еще не отнимала платка.
- —то с тобой, ‹уиза? - хмуро проговорил ’омас. - ќтак дырку протрешь.
- Њожешь взЯть свой ножик и вырезать это место. Ќе заплачу!

ѓ‹Ђ‚Ђ V

Ћсновной лад

Љокстаун, куда проследовали господа Ѓаундерби и ѓрэдграйнд, был
торжеством факта; в нем так же не нашлось бы и намека на "фокусы", как в
самой миссис ѓрэдграйнд. ЏрислушаемсЯ к этому основному ладу - Љокстаун, -
прежде чем мы продолжим нашу песнь.
’о был город из красного кирпича, вернее он был бы из красного кирпича,
если бы не копоть и дым; но копоть и дым превратили его в город ненатурально
красно-черного цвета - словно размалеванное лицо дикарЯ. ѓород машин и
высоких фабричных труб, откуда, бесконечно виЯсь змеиными кольцами,
неустанно поднималсЯ дым. Ѓыл там и черный канал, и река, лиловаЯ от вонючей
краски, и прочные многооконные зданиЯ, где с утра до вечера все грохотало и
трЯслось и где поршень паровой машины без передышки двигалсЯ вверх и вниз,
словно хобот слона, впавшего в тихое помешательство. Џо городу пролегало
несколько больших улиц, очень похожих одна на другую, и много маленьких
улочек, еще более похожих одна на другую, населенных столь же похожими друг
на друга людьми, которые все выходили из дому и возвращались домой в одни и
те же часы, так же стучали подошвами по тем же тротуарам, идЯ на ту же
работу, и длЯ которых каждый день был тем же, что вчерашний и завтрашний, и
каждый год - подобием прошлого года и будущего.
‚се эти приметы Љокстауна были неотъемлемы от рода труда, которым жил
город. €х неприглЯдность оправдывали кокстаунские изделиЯ - предметы
утонченного комфорта, проникавшие во все уголки земного шара, и предметы
роскоши, которыми светскаЯ леди не в малой мере обЯзана была городу, чье имЯ
и то внушало ей отвращение. Ћстальные черты Љокстауна не вызывались
необходимостью, и сводились они к следующему:
‚ Љокстауне все было выдержано в строго будничном стиле. …сли члены
религиозной общины строили часовню - а именно так и поступили члены всех
восемнадцати религиозных общин, - они возводили молитвенный пакгауз из
красного кирпича, увенчанный (и то лишь в случаЯх крайнего расточительства)
птичьей клеткой, в которой болталсЯ колокол. …динственное исключение
составлЯла ЌоваЯ церковь - оштукатуренное здание, имевшее над входом
квадратную колокольню, котораЯ оканчивалась вверху четырьмЯ короткими
шпицами, похожими на толстенькие деревЯнные ноги. ‚се официальные надписи в
городе были одинаковые - строгие, без всЯких завитушек буквы, выведенные
черной и белой краской. Ѓольница могла бы быть тюрьмой, тюрьма - больницей,
ратуша либо больницей либо тюрьмой, либо тем и другим, или еще чем-нибудь,
так как архитектурные красоты всех трех зданий ничем между собой не
разнились. ”акты, факты и факты - повсюду в вещественном облике города;
факты, факты и факты - повсюду в невещественном. кола супругов —адомор была
сплошным фактом, сплошным фактом была и школа рисованиЯ, и отношениЯ между
хозЯевами и рабочими тоже были сплошным фактом, и весь путь от родильного
приюта до кладбища был фактом, а все, что не укладывалось в цифры, что не
покупалось по самой дешевой цене и не продавалось по самой дорогой, - всего
этого не было, и быть не должно во веки веков, аминь.
ѓород, где факт чтили, как свЯтыню, где факт восторжествовал и
утвердилсЯ столь прочно, - такой город, разумеетсЯ, благоденствовал? „а нет,
не сказать, чтобы очень. Ќет? Ѓыть не может!
Ќет. Љокстаун не вышел с блеском из собственных домен, словно золото,
выдержавшее испытание огнем. Џрежде всего возникал недоуменный вопрос: кто
принадлежит к восемнадцати религиозным общинам? €бо если кто и принадлежал к
ним, то уж никак не рабочий люд. ѓулЯЯ воскресным утром по городу, нельзЯ
было не изумитьсЯ тому, как мало рабочих откликаетсЯ на варварский трезвон,
доводЯщий до исступлениЯ слабонервных и больных, как трудно заставить их
покинуть свой квартал, свое душное жилье, свой перекресток, где они
топчутсЯ, позевываЯ и равнодушно взираЯ на идущих в церкви и часовни, словно
это их ничуть не касаетсЯ. € не только приезжие замечали это; в самом
Љокстауне имелась лига, члены которой каждую сессию направлЯли в парламент
гневные петиции с требованием издать строжайшие законы, предусматривающие
насильственное насаждение благочестиЯ среди рабочих. ‡атем имелось Ћбщество
’резвости, которое сетовало на то, что рабочие любЯт пьЯнствовать, и при
помощи статистических таблиц доказывало, что они в самом деле пьЯнствуют, и
члены Ћбщества, собравшись за чашкой чаю, утверждали, что никакие силы - ни
земные, ни небесные (за исключением медали Ћбщества) не могут помешать им
предаватьсЯ пьЯнству. ‡атем имелись аптекари, которые, тоже при помощи
таблиц, доказывали, что ежели рабочие не пьют, то они одурманивают себЯ
опиумом. ‡атем имелсЯ многоопытный тюремный свЯщенник, вооруженный новыми
таблицами, затмевающими все предыдущие, который доказывал, что как ни бейсЯ,
а рабочие упорно посещают тайные притоны, где они слышат безнравственные
песни и видЯт безнравственные плЯски, и даже, быть может, сами поют и
плЯшут; именно такой притон - по свидетельству одного преступника (к
сожалению, лишь отчасти достойного довериЯ), которого на двадцать четвертом
году жизни приговорили к восемнадцати месЯцам одиночного заключениЯ, -
именно такой притон и ЯвилсЯ причиной его несчастьЯ, ибо он не сомневалсЯ,
что, не попади он туда, из него вышел бы образец добродетели. ‡атем имелись
мистер ѓрэдграйнд и мистер Ѓаундерби, известные своей: практичностью,
которые сейчас шествовали по Љокстауну и которые могли бы, в случае
необходимости, тоже представить сведениЯ, основанные на личном опыте и
подтвержденные примерами, очевидцами коих они были, из каковых примеров
совершенно Ясно, - в сущности одно только и Ясно в данном случае, - что это
люди, милостивые государи, без стыда и совести; что сколько длЯ них ни
делай, благодарности не жди; народ они, милостивые государи, беспокойный,
сами не знают, чего хотЯт; живетсЯ им, дай бог всЯкому, сливочное масло у
них не переводитсЯ, кофе пьют только мокко, из говЯдины потреблЯют одну
вырезку, и все же вечно недовольны, просто никакого сладу с ними нет.
‘ловом, как говоритсЯ в старой детской побасенке:

†ила-была бабка, и что же, друзьЯ?
Ѓыло вдоволь у бабки еды и питьЯ.
€ бабка та ела, еду запивала,
Ђ все-таки стараЯ бабка ворчала.

•отел бы Я знать, возможно ли, что поведение кокстаунских рабочих имело
нечто общее с проступком малолетних ѓрэдграйндов? Љто в наше времЯ, будучи в
здравом уме и достаточно сведущим по части цифр, не понимает, что
десЯтилетиЯми одну из важнейших сторон в жизни тружеников Љокстауна заведомо
сводили на нет? —то они наделены воображением, которое требует свободного
выхода вместо судорожных потуг? —то прЯмо пропорционально их томительно
долгой и однообразной работе в них возрастает не только потребность
физического отдыха, но и жажда заслуженного досуга, дабы они могли с полным
правом рассеЯтьсЯ, повеселитьсЯ - пусть это будет всего лишь незатейливаЯ
плЯска под зажигательную музыку или другаЯ, столь же невиннаЯ забава, в
которую даже мистер —адомор не имел бы права совать свой нос; и что эту
жажду надо безотлагательно утолить, иначе она неизбежно будет обращатьсЯ во
зло - до тех пор пока законы бытиЯ не потерЯют силу?
- „жуп живет на Џодс-ќнд, а Я точно не помню, где эта улица, - сказал
мистер ѓрэдграйнд. - Њожет быть, вы знаете, Ѓаундерби?
Њистер Ѓаундерби знал только, что это где-то в торговой части города, и
больше ничего. Ћни остановились, озираЯсь по сторонам.
‚ ту же минуту из-за угла выбежала девочка - она бежала со всех ног, и
лицо у нее было испуганное; мистер ѓрэдграйнд тотчас узнал ее.
- —то такое? - сказал он. - ‘той! ‘той! Људа ты мчишьсЯ?
“ченица номер двадцать, едва переводЯ дух, остановилась и присела.
- —то это ты носишьсЯ по улицам? - сказал мистер ѓрэдграйнд. - ђазве
так можно?
- ‡а мной... за мной гнались, сэр, - задыхаЯсь, отвечала девочка, - џ и
убежала.
- ѓнались за тобой? - переспросил мистер ѓрэдграйнд. - Љому придет в
голову гнатьсЯ за тобой?
Ћтвет на свой вопрос мистер ѓрэдграйнд получил самым внезапным и
неожиданным образом, - ибо раньше чем ‘есси успела открыть рот, из-за угла
галопом вынессЯ белобрысый мальчишка и, не ожидаЯ встретить препЯтствие, со
всего размаха ударилсЯ о жилет мистера ѓрэдграйнда и отлетел на мостовую.
- —то такое, Ѓитцер? - сказал мистер ѓрэдграйнд. - —то ты делаешь? Љак
ты смеешь так наскакивать на... на людей!
Ѓитцер, подобрав шапку, упавшую с головы от толчка, попЯтилсЯ, стукнул
себЯ костЯшками пальцев по лбу и смиренно сказал, что "он нечаЯнно".
- ќто он гналсЯ за тобой, „жуп? - спросил мистер ѓрэдграйнд.
- „а, сэр, - с запинкой отвечала девочка.
- Ќеправда, сэр, неправда! - закричал Ѓитцер. - Ћна перваЯ побежала.
‚сем известно, что циркачи всегда болтают зрЯ. ’ы сама отлично это знаешь, -
повернулсЯ он к ‘есси, - все говорЯт, что циркачи болтают зрЯ. ‚есь город
это знает так же твердо, как таблицу умножениЯ, которой, кстати сказать,
сэр, циркачи не знают. - ќтим Ѓитцер хотел угодить мистеру Ѓаундерби.
- Ћн напугал менЯ, - сказала девочка. - ’акие страшные рожи корчил!
- Ђх вот ты как? - крикнул Ѓитцер. - Ќу, конечно, и ты такаЯ же!
–иркачка! „а Я, сэр, и не глЯдел на нее. џ только спросил, сумеет ли она
завтра определить, что есть лошадь, - не то Я могу объЯснить ей еще раз. ’ут
она убежала, и Я побежал за ней, сэр, чтобы она сумела ответить, когда ее
спросЯт. ’ы оттого и наговариваешь на менЯ, что ты циркачка!
- џ вижу, что дети отлично знают, кто она, - заметил мистер Ѓаундерби.
- …ще неделЯ, и всЯ школа уже подглЯдывала бы в щелку.
- ‚ы совершенно правы, - отвечал мистер ѓрэдграйнд. - Ѓитцер, кругом
марш и отправлЯйсЯ домой. „жуп, подожди минутку. Ђ ты, Ѓитцер, ежели Я еще
раз узнаю, что ты как сумасшедший носишьсЯ по улицам, ты услышишь обо мне от
своего учителЯ. Џонимаешь, что Я хочу сказать? Ќу, ступай.
Њальчик, все времЯ усиленно моргавший, еще раз стукнул себЯ костЯшками
по лбу, глЯнул на ‘есси, повернулсЯ и ушел.
- Ђ теперь, „жуп, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - проводи менЯ и этого
джентльмена к твоему отцу. Њы к нему шли. —то это у тебЯ в бутылке?
- „жин, конечно. - сказал мистер Ѓаундерби.
- —то вы, сэр! ќто девЯть масел.
- Љак ты сказала? - вскричал мистер Ѓаундерби.
- „евЯть масел, сэр. џ этим растираю отца.
- Љакого дьЯвола, - захохотал мистер Ѓаундерби, - ты растираешь отца
девЯтью маслами?
- “ нас все так делают, сэр, когда повредЯт себе что-нибудь на арене, -
отвечала девочка, оглЯдываЯсь через плечо, чтобы удостоверитьсЯ, что ее
преследователь ушел. - €ногда они очень больно расшибаютсЯ.
- ’ак им и надо, - сказал мистер Ѓаундерби, - пусть не бездельничают.
‘есси со страхом и недоумением поднЯла на него глаза.
- —ерт возьми! - продолжал мистер Ѓаундерби. - џ был моложе тебЯ лет на
пЯть, когда уже познакомилсЯ с такими ушибами, что ни десЯть масел, ни
двадцать, ни сорок не помогли бы. € ушибалсЯ Я не оттого, что паЯсничал, а
оттого, что мною швырЯлись. Њне не довелось плЯсать на канате, Я плЯсал на
голой земле, а канатом менЯ подстегивали.
Њистер ѓрэдграйнд, хоть и не отличалсЯ мЯгкосердечием, однако далеко не
был столь черствым человеком, как мистер Ѓаундерби. Ћн, в сущности, по
натуре был не злой; и быть может, оказалсЯ бы даже добрЯком, если бы много
лет тому назад допустил какую-нибудь ошибку, подытоживаЯ черты своего
характера. Љогда ‘есси привела их в узкий переулок, он сказал ей тоном,
который в его устах был верхом дружелюбиЯ:
- ‡начит, это и есть Џодс-ќнд, „жуп?
- „а, сэр, это Џодс-ќнд. Ђ вот и наш дом, сэр, уж не взыщите.
Ћна остановилась перед убогим трактиром, в котором тускло светились
красные огоньки; в сгущающихсЯ сумерках трактир казалсЯ таким обшарпанным и
жалким, словно за неимением посетителей он сам пристрастилсЯ к спиртному,
пошел по дорожке, уготованной всем пьЯницам, и вот-вот достигнет конца ее.
- Ќадо только пройти через распивочную, сэр, и поднЯтьсЯ по лестнице.
Џожалуйста, подождите менЯ наверху одну минуточку, пока Я зажгу свечку. …сли
залает собака, сэр, вы не бойтесь - это наш ‚есельчак, он не кусаетсЯ.
- "‚есельчак", "девЯть масел"! —то вы скажете? - рассмеЯвшись своим
металлическим смехом, проговорил мистер Ѓаундерби, последним входЯ в
трактир. - Љак раз под стать такому человеку, как Я!

ѓ‹Ђ‚Ђ VI

‘лири и его труппа

’рактир именовалсЯ "™ит Џегаса" *. “местнее, пожалуй, было бы назвать
его "ЉрыльЯ Џегаса"; но на вывеске под изображением крылатого конЯ живописец
вывел антиквой "™ит Џегаса", а пониже, затейливыми буквами, начертал
четверостишие:

€з доброго солода - доброе пиво,
‚ходите, отведайте - вкусом на диво.
†елаете бренди, желаете джин?
Љаких только нет здесь водок и вин!

Ќа стене, позади грЯзной узенькой стойки, в раме и под стеклом висел
другой Џегас - бутафорский - с крыльЯми из настоЯщего газа, весь усыпанный
золотыми звездами и в красной шелковой сбруе.
’ак как снаружи было слишком темно, чтобы разглЯдеть вывеску, а внутри
недостаточно светло, чтобы разглЯдеть картину, то мистер ѓрэдграйнд и мистер
Ѓаундерби не могли оскорбитьсЯ столь необузданной игрой воображениЯ. Ћни
взошли по крутой лестнице, никого не встретив, и остались ждать впотьмах, а
девочка вошла в комнату за свечой. ‚опреки их ожиданию, что вот-вот
раздастсЯ собачий лай, превосходно дрессированный ‚есельчак не подавал
голоса.
- Ћтца здесь нет, - растерЯнно сказала ‘есси, поЯвлЯЯсь в дверЯх с
зажженной свечой. - Џожалуйста, войдите, Я сейчас разыщу его.
Ћни переступили порог, и ‘есси, пододвинув им стульЯ, ушла своей
быстрой легкой походкой. Љомната - с одной кроватью - была обставлена убого
и скудно. Ќа стене висел белый ночной колпак с двумЯ павлиньими перьЯми и
торчащей торчком косичкой, который еще сегоднЯ украшал голову синьора „жупа,
когда он оживлЯл представление шутками и остротами в шекспировском духе; но
никаких других предметов одежды или следов его присутствиЯ или деЯтельности
нигде не было заметно. —то касаетсЯ ‚есельчака, то почтенный предок
превосходно дрессированного пса мог бы с таким же успехом и не попасть в
Ќоев ковчег *, ибо под шитом Џегаса не видно и не слышно было ничего
похожего на собачью породу.
Ќаверху, этажом выше, хлопали двери - видимо, ‘есси в поисках отца
ходила из комнаты в комнату; раздавались возгласы удивлениЯ. Џотом ‘есси
вбежала в комнату, кинулась к продавленному чемодану, обитому облезлым
мехом, поднЯла крышку и, найдЯ его пустым, горестно всплеснула руками.
- Ћн, должно быть, пошел в цирк, сэр, - сказала она, испуганно
озираЯсь. - Ќе знаю, зачем, но он, наверно, там. џ сию минуту приведу его. -
Ћна убежала, как была, без шлЯпы, длинные, темные кудри, еще по-детски
распущенные, падали ей на плечи.
- —то она говорит? - сказал мистер ѓрэдграйнд. - ‘ию минуту? „а ведь до
балагана не меньше мили.
Џрежде чем мистер Ѓаундерби успел ответить, в дверЯх поЯвилсЯ молодой
человек и со словами: "ђазрешите, господа!", не вынимаЯ рук из карманов,
вошел в комнату. …го бритое худое лицо отливало желтизной, тусклые черные
волосы, разделенные прЯмым пробором," валиком лежали вокруг головы. Љрепкие
мускулистые ноги были несколько короче, нежели полагаетсЯ при хорошем
сложении, зато грудь и спина слишком раздались в ширину. Ќа нем был камзол
наездника, штаны в обтЯжку, вокруг шеи шарф; от него пахло ламповым маслом,
соломой, апельсинными корками, фуражом и опилками; больше всего он походил
на диковинного кентавра *, составленного из конюшни и театра. ѓде начиналось
одно и кончалось другое - определить с точностью не удалось бы никому.
Њолодой человек значилсЯ на сегоднЯшней афише как мистер €. “. Ѓ. —илдерс,
несравненный мастер вольтижировки, „икий Ћхотник ‘еверо-американских прерий;
в этом излюбленном публикой номере участвовал Њальчик с лицом старичка - он
и сейчас сопровождал мистера —илдерса, - изображавший малютку сына, которого
отец нЯнчил, перекинув через плечо вверх тормашками и придерживаЯ за пЯтку
или поставив макушкой на ладонь, что, видимо, соответствовало общепринЯтому
мнению о том, каким способом „икий Ћхотник должен выражать свое неистовое
чадолюбие. Џри помощи накладных кудрЯшек, веночков, крылышек, белил и румЯн
этот талантливый юноша превращалсЯ в столь прелестного купидона, что все
женские - и особенно материнские - сердца в публике таЯли от восторга; но
вне арены, облаченный в куцую куртку, он скорее походил на жокеЯ, тем более
что голос у него был весьма густой и грубый.
- ђазрешите, господа, - сказал мистер —илдерс, оглЯдываЯ комнату. -
…сли не ошибаюсь, вы желали видеть „жупа?
- ‘овершенно верно, - подтвердил мистер ѓрэдграйнд. - …го дочь пошла за
ним, но мне некогда дожидатьсЯ. Џоэтому Я попрошу вас кое-что передать ему.
- „ело в том, любезный, - вмешалсЯ мистер Ѓаундерби, - что такие люди,
как мы, - не вам чета: мы знаем цену времени, а вы не знаете.
- Ќе имею чести знать вас, - отвечал мистер —илдерс, смерив собеседника
взглЯдом, - но если вы хотите сказать, что ваше времЯ приносит вам больше
денег, чем мое времЯ - мне, то, по всей видимости, вы правы.
- € расставатьсЯ с ними вы небось тоже не любите, - проворчал Љупидон.
- ’ы молчи, Љиддерминстер! - сказал мистер —илдерс. (Љиддермиистер было
земное имЯ Љупидона.)
- Ђ зачем он ЯвилсЯ сюда? ‘меЯтьсЯ, глЯдЯ на нас? - сердито вскричал
Љиддерминстер, видимо не отличавшийсЯ кротким нравом. - …сли вы желаете
посмеЯтьсЯ - купите билет и ступайте в цирк.
- Љиддерминстер, - сказал мистер —илдерс, повышаЯ голос, - замолчи!
Џослушайте менЯ, сэр, - обратилсЯ он к мистеру ѓрэдграйнду. - Ќе знаю,
известно вам или нет (быть может, вы редко посещаете наши представлениЯ),
что в последнее времЯ „жуп очень много мазал.
- —то он делал? - спросил мистер ѓрэдграйнд, взглЯдом взываЯ к
могущественному Ѓаундерби о помощи.
- Њазал.
- —етыре раза вчера принималсЯ и ни одного флик-флака не вытЯнул, -
сказал юный Љиддерминстер. - € на крутке подкачал, и в колесе.
- ‘ловом, не сумел сделать, что нужно. Џлохо прыгал и еще хуже
кувыркалсЯ, - поЯснил мистер —илдерс.
- ‚от что! - сказал мистер ѓрэдграйнд. - ќто и значит "мазать"?
- „а, в общем и целом, это называетсЯ мазать, - отвечал мистер —илдерс.
- „евЯть масел, ‚есельчак, мазать, флик-флак и крутка! —то вы скажете?
- воскликнул Ѓаундерби, хохоча во все горло. - „а, подходЯщаЯ компаниЯ длЯ
человека, который своими силами залетел так высоко.
- Ђ вы спуститесь пониже, - сказал Љупидон. - Ћ господи! …сли вы сумели
залететь так высоко, почему бы вам не спуститьсЯ немножко.
- Љакой назойливый малый! - проговорил мистер ѓрэдграйнд, бросаЯ на
Љупидона взглЯд из-под насупленных бровей.
- Љ сожалению, мы вас не ждали, не то мы пригласили бы длЯ вас
вылощенного джентльмена, - ничуть не смущаЯсь, отпарировал Љупидон. - “ж
если вы так привередливы, надо было заказать его заранее. „лЯ вас это
пустЯк. ‚се равно что по тугому пройтись.
- —то такое? ЋпЯть какаЯ-нибудь дерзость? - спросил мистер ѓрэдграйнд,
почти с отчаЯнием глЯдЯ на Љупидона. - —то это значит - пройтись по тугому?
- „овольно! ‘тупай отсюда, ступай! - крикнул мистер —илдерс,
выпроваживаЯ своего юного друга с решительностью и проворством обитателЯ
прерий. - Ќичего особенного это не значит. Џросто бывает туго или слабо
натЯнутый канат. ‚ы что-то хотели передать „жупу?
- „а, да.
- Џо-моему, - сказал мистер —илдерс, - вам это не удастсЯ. ‚ы вообще-то
его знаете?
- Ќи разу в жизни не видел.
- ‘омневаюсь, чтобы вы и впредь его увидели. „умаю, что он исчез.
- ‚ы хотите сказать, что он бросил свою дочь?
- џ хочу сказать, что он смылсЯ, - кивнув головой, подтвердил мистер
—илдерс. - ‚чера он обремизилсЯ и позавчера, и нынче опЯть обремизилсЯ. ‚
последнее времЯ он только и делал, что ремизилсЯ, вот и не выдержал.
- Ђ зачем он... так много... ремизилсЯ? - запинаЯсь, спросил мистер
ѓрэдграйнд.
- ѓибкость терЯет, поизносилсЯ, - сказал —илдерс. - “ ковра он еще
годитсЯ, но этим не прокормишьсЯ.
- “ ковра! - повторил Ѓаундерби. - ЋпЯть начинаетсЯ! ќто еще что такое?
- Ќу, в роли комика, если вам так больше нравитсЯ, - презрительно,
через плечо, бросил мистер —илдерс, отчего его длинные волосы взметнулись
все разом. - € заметьте, сэр, „жупа мучил не самый провал, а то, что об этом
знает его дочь.
- Џрелестно! - вмешалсЯ мистер Ѓаундерби. - ‘лышите, ѓрэдграйнд? ќто
прелестно. Ћн так любит свою дочь, что убежал от нее! ќто просто перл!
•а-ха! ‚от что Я вам скажу, молодой человек: Я не всегда был таким, каким вы
менЯ видите. ‚ этих делах Я знаю толк. Џредставьте себе, моЯ мать бросила
менЯ. „а, да, не удивлЯйтесь!
€. “. Ѓ. —илдерс не без колкости заметил, что ничего удивительного в
этом не находит.
- ’ак вот, - сказал Ѓаундерби. - џ родилсЯ в канаве, и моЯ мать бросила
менЯ. •валю Я ее за это? Ќет. Њожет, Я когда-нибудь хвалил ее за это?
Ћтнюдь. —то мне сказать о ней? ‘кажу, что хуже нее не сыщешь женщины на всем
свете, кроме разве моей пьЯнчуги бабушки. џ не из тех, кто гордитсЯ своим
рождением, блюдет честь семьи - такими дурацкими фокусами Я не занимаюсь. џ
всегда говорю все, как есть, и про мать „жосайи Ѓаундерби из Љокстауна
говорю без утайки, как сказал бы про мать любого бездельника. € про этого
негодЯЯ так скажу. ЃродЯга он и мошенник, ежели хотите знать.
- Ђ с чего вы взЯли, что Я хочу знать? - поворачиваЯсь к Ѓаундерби,
спросил мистер —илдерс. - џ объЯснЯю вашему другу, что произошло. …сли вам
не угодно слушать, можете подышать свежим воздухом. џ вижу, вы любите Язык
распускать. ‘оветую вам распускать его в своем доме, - саркастически заметил
—илдерс, - а здесь лучше попридержите Язык, пока вас не спрашивают. “ж
какой-нибудь домишко у вас, вероЯтно, найдетсЯ?
- Џожалуй, найдетсЯ, - отвечал мистер Ѓаундерби, громко смеЯсь и звенЯ
монетами в кармане.
- ’ак вот, будьте любезны распускать Язык у себЯ дома. Ђ то этот наш
дом не больно крепкий, боюсь, он вас не выдержит!
…ще раз смерив мистера Ѓаундерби взглЯдом, —илдерс решительно
отвернулсЯ от него, даваЯ понЯть, что разговор с ним окончен, и сказал,
опЯть обращаЯсь к мистеру ѓрэдграйнду:
- —ас тому назад „жуп послал свою дочь в аптеку. Џотом видели, как он
вышел крадучись, надвинув шлЯпу на лоб, с узелком под мышкой. Ћна, конечно,
никогда этому не поверит, но он ушел совсем, а ее бросил.
- Џочему вы думаете, что она не поверит? - спросил мистер ѓрэдграйнд.
- Џотому, что они души друг в друге не чаЯли. Џотому, что они были
неразлучны. Џотому, что до нынешнего днЯ он, казалось, только ею и жил. -
—илдерс подошел к пустому чемодану и заглЯнул в него.
“ мистера —илдерса и мистера Љиддерминстера была очень своеобразнаЯ
походка: ноги они расставлЯли шире, чем простые смертные, и усиленно
подчеркивали, что колени их утратили способность сгибатьсЯ. ’акаЯ походка
отличала всю мужскую половину цирковой труппы и служила признаком
постоЯнного пребываниЯ в седле.
- ЃеднЯжка ‘есси! - сказал —илдерс, поднимаЯ голову от пустого чемодана
и встрЯхиваЯ пышной шевелюрой. - - Ќапрасно он не отдал ее в ученье. ’еперь
она осталась ни при чем.
- ’акое мнение делает вам честь, - одобрительно сказал мистер
ѓрэдграйнд. - ’ем более, что сами вы ничему не учились.
- џ-то не училсЯ? „а менЯ начали учить с семи лет.
- Ђх, вот оно что? - обиженно протЯнул мистер ѓрэдграйнд, словно
—илдерс обманул его ожиданиЯ. - џ не знал, что существует обыкновение учить
малолетних...
- Ѓезделью, - ввернул с громким хохотом мистер Ѓаундерби. - € Я не
знал, черт менЯ побери! Ќе знал!
- Ћтец ‘есси, - продолжал мистер —илдерс, даже не взглЯнув в сторону
Ѓаундерби, - вбил себе в голову, что она должна получить невесть какое
образование. Љак это взбрело ему на ум, понЯтиЯ не имею, но засело крепко.
Џоследние семь лет он только и делал, что подбирал длЯ нее какие-то крохи
ученьЯ, чтобы она хоть немножко знала грамоте, ну и счету.
Њистер —илдерс вынул одну руку из кармана, потер щеку и подбородок и
устремил на мистера ѓрэдграйнда взор, выражавший сильнейшее сомнение и
весьма слабую надежду. —илдерс с самого начала, ради покинутой отцом
девочки, пыталсЯ задобрить мистера ѓрэдграйнда.
- Љогда ‘есси поступила в здешнюю школу, - продолжал он, - ее отец
радовалсЯ как ребенок. џ не понимал, чему он, собственно, радуетсЯ, ведь мы
кочуем с места на место и здесь остановились только на времЯ. Ђ он, видимо,
заранее все обдумал. Ћн и всегда-то был с причудами. „олжно быть, он решил,
что этим устроит судьбу девочки. …сли вы, паче чаЯниЯ, пришли сюда, чтобы
сообщить ему, что хотите чем-нибудь помочь ей, - сказал мистер —илдерс,
опЯть проводЯ рукой по лицу и глЯдЯ на мистера ѓрэдграйнда с сомнением и
надеждой, - то это было бы очень хорошо и очень кстати; как нельзЯ лучше и
очень, очень кстати.
- Ќапротив, - отвечал мистер ѓрэдграйнд, - Я пришел сказать ему, что
среда, к которой принадлежит его дочь, делает дальнейшее пребывание ее в
школе невозможным и что она не должна больше приходить на занЯтиЯ. Ќо ежели
отец в самом деле бросил девочку без ее согласиЯ и ведома... Ѓаундерби, Я
хотел бы поговорить с вами.
Њистер —илдерс тотчас же тактично покинул комнату и, выйдЯ своей
кавалерийской походкой на площадку лестницы, остановилсЯ там, поглаживаЯ
подбородок и тихонько посвистываЯ. €з-за двери доносилсЯ громкий голос
мистера Ѓаундерби, повторЯвший: "Ќет. џ решительно против. Ќе советую. Ќи в
коем случае". Ђ более тихий голос мистера ѓрэдграйнда говорил: "€менно это и
послужит длЯ ‹уизы примером. Ћна поймет, к каким пагубным последствиЯм
приводит то, что возбудило в ней столь низменное любопытство. ‚зглЯните на
дело с этой точки зрениЯ, Ѓаундерби".
Њежду тем члены цирковой труппы один за другим спускались с верхнего
этажа, где они были расквартированы, и мало-помалу собрались на площадке
лестницы; постоЯв там и пошептавшись между собой и с мистером —илдерсом, они
постепенно вместе с ним просочились в комнату. ‘реди них были две-три
миловидные женщины, два-три мужа, две-три тещи и восемь-девЯть ребЯтишек,
исполнЯющих в случае надобности роли фей. Ћдин отец семейства имел
обыкновение удерживать другого отца семейства на конце высокого шеста;
третий отец семейства частенько сооружал из обоих пирамиду, причем сам
изображал основание, а юный Љиддерминстер - вершину; все отцы семейства
умели плЯсать на катЯщихсЯ бочках, стоЯть на бутылках, ловить на лету ножи и
шары, крутить на одном пальце тарелки, скакать на чем угодно, прыгать через
что угодно и висеть не держась ни за что. ‚се матери семейства умели (и не
делали из этого тайны) плЯсать и на туго и на слабо натЯнутом канате,
гарцевать на неоседланных конЯх; никто из них не стеснЯлсЯ показывать
публике свои ноги, а одна мать семейства в каждый город въезжала на
колеснице, собственноручно правЯ шестеркой лошадей. ‚се они, и мужчины и
женщины, старались держатьсЯ развЯзно и самоуверенно; одежда их не блистала
опрЯтностью, в домашнем быту царил хаос; что же касаетсЯ грамоты, то
познаний всей труппы вместе взЯтой едва хватило бы на коротенькое письмо. €
в то же времЯ это были люди трогательно простодушные и отзывчивые, от
природы неспособные на подлость, всегда и неизменно готовые помочь,
посочувствовать друг другу; их душевные качества заслуживали не меньшего
уважениЯ и уж, во всЯком случае, столь же благожелательной оценки, как
обычные добродетели, присущие любому человеческому сословию.
Џосле всех поЯвилсЯ сам мистер ‘лири - мужчина плотного сложениЯ, как
уже упоминалось, с одним неподвижным и одним подвижным глазом, с голосом
(если только это можно назвать голосом), напоминавшим хрипение испорченных
мехов, и бледным одутловатым лицом; никто никогда не видел его пьЯным,
однако и трезвым он тоже не бывал.
- Њое почтенье, хударь, - сказал мистер ‘лири: он страдал астмой, и его
тЯжелое натужное дыхание никак не справлЯлось с буквой "с". - ‚от дело-то
какое! ЏрЯмо беда! ‚ы уже знаете, - мой клоун и его хобака, очевидно, дали
тЯгу.
Ћн обращалсЯ к мистеру ѓрэдграйнду, и тот ответил утвердительно.
- € что же, хударь? - вопросил мистер ‘лири, снЯв шлЯпу и вытираЯ
подкладку носовым платком, каковой нарочно длЯ этой цели носил в тулье. -
Ќамерены вы чем-нибудь помочь бедной девочке?
- Љогда она придет, Я сообщу ей о возникшем у менЯ плане, - сказал
мистер ѓрэдграйнд.
- Ћчень рад, хударь. Ћднако не подумайте, что Я хочу избавитьсЯ от нее.
Ќо и мешать ее благополучию Я тоже не хочу. џ охотно взЯл бы ее в ученье,
хотЯ в ее годы начинать поздновато. Џрошу прощеньЯ, хударь, голох у менЯ
хриплый, и непривычному человеку нелегко понЯть менЯ. Ќо ежели бы вы, будучи
младенцем, потели и зЯбли, потели и зЯбли на арене, и вы бы захрипели не
хуже моего.
- ‚ероЯтно, - согласилсЯ мистер ѓрэдграйнд.
- Ђ покуда мы ждем ее, не выпьете ли чего-нибудь, хударь? ђюмку хереху,
а? - радушно предложил мистер ‘лири.
- Ќет, нет, благодарю вас, - отвечал мистер ѓрэдграйнд.
- ‡рЯ, хударь, зрЯ. Ђ ваш приЯтель, ему что угодно? …жели вы еще не
обедали, то выпейте рюмочку горькой.
Ќо тут мистера ‘лири перебила его дочь „жозефина, хорошенькаЯ блондинка
лет восемнадцати, - ее привЯзали к лошади, когда ей минуло два года, а с
двенадцати лет она носила при себе завещание, в котором выражала просьбу,
чтобы на кладбище она была доставлена обоими пестренькими пони.
- ’ише, папа, она идет! - крикнула „жозефина и тотчас в комнату вбежала
‘есси „жуп так же стремительно, как час назад выбежала из нее. “видев, что
здесь собралась всЯ труппа, увидев, какие у всех лица, и не увидев среди
собравшихсЯ отца, она жалобно вскрикнула и бросилась на шею самой
талантливой канатной плЯсунье (кстати, ожидавшей ребенка), а та опустилась
на колени, и заливаЯсь слезами, нежно прижала девочку к груди.
- •ватило же у него ховехти на такое дело, черт побери, - сказал ‘лири.
- Џапа, дорогой мой папочка, куда ты ушел? џ знаю, знаю, ты ушел ради
менЯ! ’ы ушел, чтобы мне было хорошо! € какой же ты будешь несчастный, какой
одинокий, пока не воротишьсЯ ко мне, бедный, бедный мой папочка! - ’ак она
причитала, и столько горЯ было в ее устремленном вверх взглЯде, в простертых
руках, которыми она словно пыталась обхватить и удержать исчезающую тень
отца, что никто слова не мог вымолвить; но мистер Ѓаундерби, потерЯв
терпение, наконец решил взЯть дело в свои руки.
- ‚от что, люди добрые, - начал он, - все это трата времени. Џора
девочке понЯть, что бегство отца - свершившийсЯ факт. …жели угодно, Я могу
объЯснить ей это - ведь менЯ самого когда-то бросили. ‘лушай, ты - как бишь
тебЯ! ’вой отец потихоньку сбежал, бросил тебЯ, и больше ты его не увидишь,
лучше и не жди.
Ћднако соратники мистера ‘лири столь мало ценили неприкрашенные факты и
столь низко пали в этом отношении, что они не только не восхитились
сокрушительным здравым смыслом оратора, но, напротив, встретили его речь в
штыки. Њужчины пробормотали "стыд и срам!", женщины - "скотина!", а ‘лири
поспешил отвести мистера Ѓаундерби в сторонку и предостеречь его:
- ‚от что, хударь. Ћткровенно говорЯ, - Я так полагаю, что вам лучше
кончить на этом и помолчать. Њои люди - народ предобрый, но они, видите ли,
привыкли работать проворно. € ежели вы еще откроете рот, то Я, черт побери,
не уверен, что вы не вылетите в окошко.
Џоскольку мистеру Ѓаундерби ничего не оставалось, как последовать столь
деликатному совету, то мистер ѓрэдграйнд воспользовалсЯ случаем и со
свойственной ему практичностью изложил суть дела.
- Ќет никакой надобности, - начал он, - задаватьсЯ вопросом, следует ли
ожидать возвращениЯ этого человека, или не следует. ‚ настоЯщее времЯ он
отсутствует, и ничто не указывает на то, что он вскорости возвратитсЯ. џ
думаю, что с этим согласны все.
- ‚аша правда, хударь. —то верно, то верно, - поддакнул ‘лири.
- ’ак вот. џ пришел сюда с намерением сообщить отцу этой бедной
девочки, ‘есилии „жуп, что она впредь не может посещать школу, в силу
некоторых соображений практического характера, о которых Я здесь не стану
распространЯтьсЯ, закрывающих доступ в нее детЯм, чьи родители занимаютсЯ
вашим ремеслом. Ћднако ввиду изменившихсЯ обстоЯтельств Я хочу предложить
следующее. џ согласен, ‘есилиЯ „жуп, взЯть тебЯ на свое попечение, воспитать
тебЯ и заботитьсЯ о тебе. Ќо при одном условии (разумеетсЯ, ты к тому же
должна хорошо вести себЯ), чтобы ты тут же на месте решила, идешь ты со мной
или остаешьсЯ. Ђ также - в случае, ежели ты идешь со мной, - ты должна
прервать все отношениЯ со своими присутствующими здесь друзьЯми. Ѓольше мне
добавить нечего.
- Џозвольте же и мне, хударь, - заговорил ‘лири, - молвить хлово, чтобы
ей было видно и лицо и изнанка. …жели ты, •ехилиЯ, хочешь пойти ко мне в
ученье, что ж, - работу ты знаешь, и ты знаешь тоже, кто твои товарки. ќмма
ѓордон, у которой ты хидишь на коленЯх, будет тебе матерью, а „жозефина -
хехтрой. џ не говорю, что Я ангел во плоти и что, когда ты промажешь, Я не
выйду из хебЯ и не пошлю тебЯ к черту, но имейте в виду, хударь, никогда в
жизни, что бы там ни было, как бы Я ни рычал, Я даже лошадь ни разу пальцем
не тронул и уж наврЯд ли в мои годы начну колотить наездников. џ никогда не
был говоруном, хударь, и потому на этом кончаю.
‚тораЯ половина этой речи была адресована мистеру ѓрэдграйнду, и тот,
наклоном головы даваЯ понЯть, что принЯл слова ‘лири к сведению, сказал:
- „жуп, Я ни в какой мере не хочу влиЯть на твое решение. џ только
замечу тебе, что получить здравое практическое воспитание - большое благо, и
что твой отец сам (насколько Я понимаю) отдавал себе в этом отчет и желал
такового длЯ тебЯ.
Џоследние слова, видимо, подействовали на девочку. ђыданиЯ утихли, она
слегка отодвинулась от ќммы ѓордон и обратила лицо к мистеру ѓрэдграйнду.
‚се присутствующие отметили происшедшую в ней перемену и испустили дружный
вздох, означавший: "Џойдет!"
- Џодумай хорошенько, „жуп, прежде нежели принЯть решение, -
предостерег мистер ѓрэдграйнд. - ‚ последний раз говорю: подумай хорошенько.
- Љогда отец воротитсЯ, - после минутного молчаниЯ вскричала девочка,
снова заливаЯсь слезами, - как же он найдет менЯ, если Я уйду?
- Ќасчет этого не тревожьсЯ, - спокойно отвечал мистер ѓрэдграйнд (он
словно решал арифметическую задачу). - ‚ таком случае, Я полагаю, твой отец
должен будет разыскать мистера...
- •лири. ’аково мое имЯ, хударь. € не плохое. Њало кто в Ђнглии его не
знает, и оно хорошо оправдывает хебЯ.
- ...разыскать мистера ‘лири и от него узнать, где ты находишьсЯ. Ќе в
моей власти будет удерживать тебЯ против воли, а твой отец в любое времЯ без
всЯких затруднений найдет мистера ’омаса ѓрэдграйнда из Љокстауна. џ человек
известный.
- ‚ерно! - подтвердил мистер ‘лири, вращаЯ подвижным глазом. - ‚ы,
хударь, один из тех, из-за кого цирк терпит немалые убытки. Ќо не будем
говорить об этом.
ЋпЯть наступило молчание; и вдруг девочка закрыла лицо руками и
воскликнула сквозь слезы:
- ‘оберите мои вещи, только поскорей, и Я сейчас уйду, не то у менЯ
разобьетсЯ сердце!
†енщины, тЯжело вздыхаЯ, принЯлись за сборы, но это отнЯло мало времени
- скудное достоЯние ‘есси быстро было уложено в корзинку, с которой она уже
не раз путешествовала. ‘ама же она все это времЯ сидела на полу и горько
рыдала, спрЯтав лицо в ладони. Њистер ѓрэдграйнд и его друг мистер Ѓаундерби
уже подошли к двери, готовЯсь увести девочку. Њистер ‘лири стоЯл посреди
комнаты, окруженный мужской частью своей труппы, в точности так, как обычно
стоЯл на арене, когда его дочь „жозефина исполнЯла очередной номер. Ќе
хватало только бича в его руке.
Њолча уложив корзинку, женщины пригладили ‘есси растрепавшиесЯ волосы,
надели на нее шлЯпку; потом они дали волю своим чувствам - горЯчо обнимали
ее, целовали, привели детей, чтобы она простилась с ними, и проделывали все
то, что подсказывало отзывчивое сердце этим бесхитростным неразумным
созданиЯм.
- Ќу что ж, „жуп, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - ежели ты решилась, так
идем!
Ќо она еще должна была попрощатьсЯ с мужской половиной труппы; и
каждому из них пришлось разнЯть скрещенные на груди руки (ибо находЯсь в
непосредственной близости к мистеру ‘лири, они неизменно сохранЯли
предписанную цирковым кодексом позу), чтобы заключить ее в объЯтьЯ и
поцеловать; уклонилсЯ от этого один только Љиддерминстер, чью юную душу
омрачала врожденнаЯ склонность к мизантропии и который, как всем было
известно, вдобавок имел серьезные матримониальные виды на ‘есси; а потому он
угрюмо ретировалсЯ. Њистер ‘лири до последней минуты сохранЯл полное
спокойствие и простилсЯ последним. ироко раскинув руки, он взЯл ‘есси за
кончики пальцев, точно она была наездница, только что соскочившаЯ с лошади
после удачной вольтижировки, и, как полагаетсЯ, сейчас начнет резво
подпрыгивать; но девочка не откликнулась на его профессиональный жест и
неподвижно, всЯ в слезах, стоЯла перед ним.
- Џрощай, моЯ дорогаЯ! - сказал ‘лири. - Ћт души желаю тебе
благополучиЯ, и будь покойна, никто из нас, грешных, тревожить тебЯ не
хтанет. ‡рЯ твой отец увел ‚ехельчака, на афише-то его уже не будет -
нехорошо как-то. ‚прочем, без хозЯина он не захотел бы работать, так что
одно на одно бы и вышло.
Џосле этого он устремил на ‘есси неподвижный глаз, окинул подвижным
своих соратников, поцеловал девочку и, трЯхнув головой, передал ее мистеру
ѓрэдграйнду, точно посадил на лошадь.
- Ѓерите, хударь, - сказал он, внимательно оглЯдываЯ ‘есси, словно
проверЯЯ, крепко ли она сидит в седле, - и поверьте, она не похрамит вах.
Џрощай, •ехилиЯ!
- Џрощай, ‘есилиЯ! Џрощай, ‘есси! ѓосподь с тобой, роднаЯ! - раздалось
на разные голоса со всех концов комнаты.
Ќо зоркий глаз шталмейстера заметил бутылку со смесью из девЯти масел,
которую ‘есси прЯтала на груди, и он, удержав ее, сказал:
- Ћтдай бутылочку, дорогаЯ. Ћна тЯжелаЯ, а на что она тебе теперь?
Ћтдай ее мне.
- Ќет, нет! - вскричала она, и слезы опЯть потекли по ее щекам. - Ђх,
не надо, прошу вас, позвольте мне хранить ее до возвращениЯ отца! Ћна будет
нужна ему, когда он воротитсЯ ко мне. Ћн не думал уйти, когда посылал за
лекарством. џ сберегу его длЯ отца. Џожалуйста!
- Ѓудь по-твоему, дорогаЯ (видите, хударь, какое дело). Џрощай,
•ехилиЯ! € вот тебе мое прощальное хлово: не нарушай уговора, не перечь
почтенному джентльмену и забудь нах. Ќо когда ты вырахтешь и выйдешь замуж и
будешь богата - ежели ты узнаешь о бродЯчем цирке, не презирай его, не
брани, поддержи его, чем можешь, и знай, что это будет доброе дело. ‚идите
ли, хударь, - продолжал ‘лири, пыхтЯ все сильней и сильней по море того, как
речь его удлинЯлась, - людЯм нужны развлечениЯ. Ќе могут они работать без
передышки, не могут и наукам учитьсЯ без отдыха. €щите в нах доброе, не
ищите худого. ЊенЯ мой цирк кормит, что верно, то верно. Ќо Я так полагаю,
хударь, что ихтина заключена именно и этом: ищите в нах доброе, не ищите
худого.
‘ие философское рассуждение ‘лири излагал, уже провожаЯ посетителей
вниз по лестнице; и вскоре неподвижное око воплощенной мудрости - а также и
подвижное - потерЯло из виду в темноте улицы и обоих мужчин, и девочку, и ее
корзинку.

ѓ‹Ђ‚Ђ VII

Њиссис ‘нарсит

Њистер Ѓаундерби был холост, и потому хозЯйством его, за известное
ежегодное вознаграждение, ведала некаЯ пожилаЯ особа. ‡вали ее миссис
‘парсит, и она, несомненно, служила украшением триумфальной колесницы, в
коей мистер Ѓаундерби, преисполненный чванного смирениЯ, катил от успеха к
успеху.
„ело в том, что миссис ‘парсит не только знавала лучшие времена, но и
принадлежала к высшему кругу. …е ныне здравствующаЯ двоюроднаЯ тетушка
именовалась леди ‘кэджерс. Ђ покойный мистер ‘парсит со стороны матери был
"из Џаулеров", как поныне выражалась его безутешнаЯ вдова. ‘лучалось, что
люди, плохо осведомленные и туго соображающие, не только не понимали, из
каких-таких Џаулеров, но даже Явно не знали - то ли это торговаЯ фирма, то
ли политическаЯ партиЯ, то ли религиознаЯ секта. Ћднако более просвещенные
умы не нуждались в разъЯснениЯх - им было известно древнее происхождение
Џаулеров, чьЯ родословнаЯ столь далеко уходила в глубь веков, что не
удивительно, если они порой сбивались с пути и следы их приводили на скачки,
в игорный притон, к еврею-ростовщику или в ‘уд по делам несостоЯтельных
должников.
€так, покойный мистер ‘парсит, роднЯ Џаулерам со стороны матери,
женилсЯ на девице, приходившейсЯ по отцу родней ‘кэджерсам. ‹еди ‘кэджерс
(необыкновенно тучнаЯ старуха, весьма невоздержнаЯ по части говЯдины и
обремененнаЯ своенравной ногой, вот уже четырнадцать лет упорно не желавшей
слезть с постели) сосватала их, когда ‘парсит едва достиг совершеннолетиЯ, и
примечательного в нем было только до крайности худосочное туловище,
подпертое длинными тощими ногами и увенчанное головой столь малых размеров,
что о ней и говорить не стоит. …му досталось от дЯди весьма приличное
наследство, которое он прожил в кредит прежде, нежели получил его, и дважды
промотал после того, как вступил во владение им. Џоэтому, когда двадцати
четырех лет от роду он скончалсЯ (место действиЯ - Љале, причина - бренди),
супруга его, с которой он разошелсЯ вскоре после медового месЯца, осталась в
несколько стесненных обстоЯтельствах. ЏечальнаЯ вдовица - на пЯтнадцать
годков старше покойника - вскоре насмерть рассорилась со своей единственной
родственницей, леди ‘кэджерс; и отчасти в пику ее милости, отчасти ради
хлеба насущного пошла в люди. € вот теперь, на склоне лет, миссис ‘парсит,
обладательница римского носа и густых черных бровей, некогда пленивших
мистера ‘парсита, заваривала чай длЯ вкушавшего завтрак мистера Ѓаундерби.
Ѓудь Ѓаундерби великим завоевателем, а миссис ‘парсит пленной
принцессой, выставленной напоказ во времЯ его триумфального шествиЯ, он не
мог бы чванитьсЯ ею с большим азартом. ’ак же неустанно, как он хвастал
своей безродностью, он превозносил ее родовитость. ђисуЯ в самых мрачных
тонах свое собственное детство, он расцвечивал Ярчайшими красками зарю ее
юности и сплошь усыпал розами ее жизненный путь. "€ что же, сэр, - говаривал
он, - чем все это кончилось? ‚от она здесь, за сто фунтов в год (Я плачу ей
сто фунтов, и она вполне этим довольна), и ведет хозЯйство „жосайи Ѓаундерби
из Љокстауна!"
Њало того - он столь упорно и рьЯно хвалилсЯ этой своей удачей, что она
получила широкую огласку, и находились люди, не упускавшие случаЯ упомЯнуть
о сем. ‚ чванстве Ѓаундерби была одна особенно зловреднаЯ черта: он не
только славословил самого себЯ, он побуждал других петь ему хвалу. Ћн
распространЯл вокруг себЯ заразу духовного клакерства. Ќа банкетах в
Љокстауне тот или иной заезжий гость, весьма скромный и сдержанный в любом
другом месте, вдруг вскакивал и начинал неистово превозносить Ѓаундерби.
Џослушать ораторов, - чего только Ѓаундерби не олицетворЯл: и королевский
герб, и британский флаг, и хартию вольностей *, и „жона ЃуллЯ *, и хабеас
корпус *, и билль о правах *, и "дом англичанина - его крепость", и "церковь
и государство" * и "боже, храни королеву" *. € каждый раз (а без этого дело
не обходилось ни разу) как красноречивый гость уснащал свой спич цитатой:

Џрезренно счастие вельможей и кнЯзей! *
€х миг один творит и миг уничтожает, -

присутствующие усматривали в этом намек на миссис ‘парсит.
- Њистер Ѓаундерби, - заметила миссис ‘парсит, - вы нынче против
обыкновениЯ завтракаете без аппетита, сэр.
- „а вот, сударынЯ, - ответствовал он, - из головы нейдет причуда ’ома
ѓрэдграйнда. - ”амильЯрное "’ом" он произнес нарочито развЯзным тоном,
словно хотел показать, что и за миллион не согласитсЯ назвать своего друга
’омасом. - ‚ыдумал тоже - взЯть на воспитание эту циркачку.
- „евочка ждет и не знает, что ей делать, - сказала миссис ‘парсит, -
идти ли прЯмо в школу, или сначала ЯвитьсЯ в Љаменный Џриют.
- Џусть ждет, - отвечал Ѓаундерби, - Я и сам еще не знаю. ‚ероЯтно, ’ом
ѓрэдграйнд скоро пожалует сюда. …жели он захочет, чтобы она побыла здесь еще
день-другой, она, разумеетсЯ, может остатьсЯ.
- ђазумеетсЯ, мистер Ѓаундерби, ежели таково ваше желание.
- џ сам вчера вечером предложил, чтобы она переночевала у нас. Њожет
быть, он еще одумаетсЯ и не станет сводить эту девчонку с ‹уизой.
- ‚от оно что! Љакой вы заботливый, мистер Ѓаундерби!
Њиссис ‘парсит поднесла чашку ко рту, слегка раздув ноздри
кориолановского носа * и сдвинув черные брови.
- џ лично убежден, что киске такое знакомство не сулит ничего хорошего.
- ‚ы имеете в виду мисс ѓрэдграйнд, мистер Ѓаундерби?
- „а, сударынЯ, Я имею в виду ‹уизу.
- Џоскольку вы, без предварительных разъЯснений, упомЯнули о "киске", -
сказала миссис ‘парсит, - а дело касаетсЯ двух девочек, то Я не знала, к
какой из них относитсЯ это наименование.
- Љ ‹уизе, - повторил мистер Ѓаундерби. - Љ ‹уизе.
- ‚ы прЯмо как родной отец длЯ ‹уизы, сэр. - Њиссис ‘парсит отхлебнула
чаю, и когда она, сдвинув брови, склонила лицо с классическим носом над
дымЯщейсЯ чашкой, казалось, что она колдовством вызывает богов преисподней.
- …жели бы вы сказали, что Я как родной отец длЯ ’ома, - не длЯ моего
друга ’ома ѓрэдграйнда, конечно, а длЯ брата ‹уизы, - это было бы верней. џ
хочу взЯть его в свою контору. Ѓудет у менЯ под крылышком.
- ‚от как? Ђ не слишком ли он молод, сэр? - Љогда миссис ‘парсит,
обращаЯсь к мистеру Ѓаундерби, прибавлЯла словечко "сэр", то делала это лишь
из вежливости, что скорее служило к вЯщей ее чести, нежели возвеличивало
его.
- ’ак ведь Я не сейчас возьму его. ‘начала ему вобьют в голову всЯкие
науки, - отвечал Ѓаундерби. - ‚ них-то, уж будьте покойны, недостатка не
будет! ‚от подивилсЯ бы мальчишка, ежели бы знал, как мало учености
вмешалось в моей башке, когда мне было столько лет, сколько ему сейчас. -
Љстати, но всей вероЯтности, ’ом отлично это знал, ибо далеко не в первый
раз Ѓаундерби делал такое заЯвление. - Ќо просто поразительно, как трудно
мне подчас разговаривать с кем-нибудь на равной ноге. ‚зЯть хотЯ бы к
примеру мой нынешний разговор с вами о циркачах! Ќу что вы можете о них
знать? ‚ ту пору, когда кувыркатьсЯ в уличной грЯзи на потеху публике было
бы длЯ менЯ сущим благодеЯнием, счастливым лотерейным билетом, вы сидели в
€тальЯнской опере. ‚ы, сударынЯ, выходили из театра в белом шелковом платье,
всЯ в драгоценных каменьЯх, блистаЯ пышным великолепием, а мне не на что
было купить пакли, чтобы посветить вам *.
- ђазумеетсЯ, сэр, - отвечала миссис ‘парсит со скорбным достоинством,
- €тальЯнскаЯ опера была мне знакома с весьма раннего возраста.
- € мне, сударынЯ, и мне, - сказал Ѓаундерби, - но только с оборотной
стороны. Њожете мне поверить - жестковато было спать на мостовой под
колоннадой €тальЯнской оперы. ’акие люди, как вы, сударынЯ, которые с
детства привыкли нежитьсЯ на пуховых перинах, и понЯтиЯ не имеют, каково это
- улечьсЯ спать на камни мостовой. ќто надо самому испробовать. Ќет, нет, -
какой смысл говорить с вами о циркачах. ‘ вами надо беседовать о приезжих
балеринах, о лондонском ‚ест-ќнде, о Њэйфэре *, о лордах, знатных леди и
членах парламента.
- џ так полагаю, сэр, - ответствовала миссис ‘парсит не без смирениЯ,
но по-прежнему с достоинством, - что в этом нет никакой надобности. ‹ьщу
себЯ надеждой, что Я научилась приспосабливатьсЯ к жизненным переменам.
…жели Я с интересом слушаю ваши назидательные рассказы о выпавших вам на
долю испытаниЯх и мой интерес никогда не ослабевает, то в этом, право, нет
моей заслуги, - ведь это всем интересно.
- Ќе спорю, сударынЯ, - подтвердил принципал миссис ‘парсит, -
находЯтсЯ люди, которые охотно слушают, как „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна
рассказывает по-своему, без прикрас, о том, что ему пришлось пережить. Ќо
вы-то, сознайтесь, вы-то сами родились в роскоши. Ќе отрицайте, сударынЯ,
что вы родились в роскоши.
- џ и не отрицаю, сэр, - отвечала миссис ‘парсит, трЯхнув головой.
Њистер Ѓаундерби с важным видом вышел из-за стола и, став спиной к
камину, воззрилсЯ на особу, котораЯ столь ощутимо увеличивала его
общественный вес.
- € вы принадлежали к высшему кругу. Љ самой, черт возьми, верхушке, -
проговорил он, подставлЯЯ огню свои лЯжки.
- ‚ы правы, сэр, - отвечала миссис ‘парсит самым смиренным тоном, не
боЯсь, однако, затмить своего принципала, ибо самоуничижение Ѓаундерби
зиждилось на противоположной основе.
- ‚ы вращались в самом фешенебельном обществе, и все такое, - не
унималсЯ Ѓаундерби.
- „а, сэр, - отвечала миссис ‘парсит, всем своим видом подчеркиваЯ
горечь утраты, - вы безусловно правы.
Ћт удовольствиЯ мистер Ѓаундерби, согнув колени, даже обнЯл свои лЯжки
и громко захохотал. Ќо тут доложили о приходе мистера и мисс ѓрэдграйнд, и
Ѓаундерби пожал руку своему приЯтелю, а дочь его наградил поцелуем.
- Њожно позвать сюда „жуп? - спросил, обращаЯсь к хозЯину, мистер
ѓрэдграйнд.
Џожалуйста. €так, „жуп позвали. „евочка вошла, присела перед мистером
Ѓаундерби и перед его другом ’омом ѓрэдграйндом, а также перед ‹уизой, но на
беду от крайнего смущениЯ пропустила миссис ‘парсит. ‡аметив это, Ѓаундерби,
весь раздувшись от спеси, произнес целую речь:
- Ќу-с, девочка, вот что Я тебе скажу. €мЯ леди, что сидит за чайным
столом, - миссис ‘парсит. ќта леди исполнЯет здесь обЯзанности хозЯйки дома,
и у нее очень знатнаЯ роднЯ. ‘ледовательно, ежели ты еще раз переступишь
порог моего дома и не выкажешь этой леди должного уважениЯ, ты очень скоро
выйдешь отсюда. €мей в виду, что мне наплевать, как ты отнесешьсЯ ко мне, -
Я ни на что не притЯзаю. “ менЯ не только нет знатной родни, но вообще
никакой родни нет, - Я происхожу от подонков. Ќо мне не все равно, как ты
ведешь себЯ с этой леди. € ты будешь с ней почтительна и вежлива, или ты
больше не придешь в этот дом.
- џ надеюсь, Ѓаундерби, - примирительно сказал мистер ѓрэдграйнд, - что
это только упущение с ее стороны.
- Њиссис ‘парсит, - сказал Ѓаундерби, - мой друг ’ом ѓрэдграйнд
предполагает, что это всего только упущение. Ћчень может быть. Ћднако,
сударынЯ, вы видите, что относительно вас Я даже упущениЯ не дозволЯю.
- ‚ы чрезвычайно добры, сэр, - сказала миссис ‘парсит, с горделивым
смирением трЯхнув головой. - Џраво, не стоит об этом говорить.
‡асим хозЯин дома взмахом руки передал ‘есси, котораЯ все это времЯ со
слезами на глазах едва слышно лепетала извинениЯ, мистеру ѓрэдграйнду.
„евочка стоЯла перед ним и пристально смотрела ему в лицо, а ‹уиза
неподвижно стоЯла подле, глЯдЯ в пол, и слушала, что говорит ее отец.
- „жуп, Я решил взЯть тебЯ к себе в дом; в свободное от школьных
занЯтий времЯ ты будешь прислуживать миссис ѓрэдграйнд - она больна и
нуждаетсЯ в уходе. џ уже объЯснил мисс ‹уизе... вот это - мисс ‹уиза...
печальную, но вполне естественную перемену в твоей судьбе, и ты должна
хорошенько понЯть, что все, что было, то прошло, и поминать о прошлом не
следует. †изнь твоЯ начинаетсЯ с этого часа. ‚ настоЯщее времЯ, как мне
известно, ты невежественна.
- „а, сэр, очень, - отвечала ‘есси, приседаЯ.
- џ рад, что под моим руководством ты получишь надлежащее воспитание.
„лЯ всех, кто будет иметь общение с тобой, ты послужишь живым свидетельством
бесспорных преимуществ моей системы. Њы тебЯ выправим и образуем. ’ы,
кажетсЯ, читала вслух твоему отцу и тем людЯм, среди которых ты жила? -
спросил мистер ѓрэдграйнд, понизив голос и знаком подозвав ‘есси поближе.
- ’олько папе и ‚есельчаку, сэр... то есть Я хочу сказать - только
папе, а ‚есельчак всегда бывал при этом.
- ‡абудь про ‚есельчака, „жуп, - остановил ее мистер ѓрэдграйнд,
поморщившись. - џ тебЯ не о нем спрашиваю. ‘тало быть, ты читала вслух
своему отцу?
- „а, сэр, тысЯчу раз. - € мы были так счастливы. Ђх, сэр, когда Я
читала ему вслух, - это было лучше всего!
’олько теперь, услышав, как горестно зазвенел голос ‘есси, ‹уиза
взглЯнула на нее.
- € что же именно. - вопросил мистер ѓрэдграйнд еще тише, - ты читала
своему отцу, „жуп?
- Џро волшебниц, сэр, и про карлика, и про горбуна, и про духов, -
заливаЯсь слезами, проговорила ‘есси, - и еще про...
- -ш! - прервал ее мистер ѓрэдграйнд. - „овольно. € чтобы Я больше не
слышал о таком пагубном вздоре. ‡наете, Ѓаундерби, тут понадобитсЯ твердаЯ
рука. ќто интересный случай, и Я с охотой прослежу за ним.
- Ќу что ж, - отвечал мистер Ѓаундерби. - ‘вое мнение Я вам уже
высказал. Ќа вашем месте Я бы этого не делал. Ќо, пожалуйста, как вам будет
угодно. …жели вам уж так захотелось - пожалуйста!
€так, мистер ѓрэдграйнд и его дочь увели ‘есилию „жуп в Љаменный Џриют,
и по дороге ‹уиза не проронила ни словечка, - ни доброго, ни худого. Ђ
мистер Ѓаундерби приступил к своим повседневным занЯтиЯм. Ђ миссис ‘парсит
укрылась за своими бровЯми и в этом мрачном убежище предавалась размышлениЯм
до самого вечера.

ѓ‹Ђ‚Ђ VIII

Ќикогда не раздумывай

…ще раз прислушаемсЯ к основному ладу, прежде чем продолжать нашу
песнь.
Љогда ‹уиза была лет на шесть моложе, она однажды, разговариваЯ с
братом, сказала: "‡наешь, ’ом, о чем Я раздумываю?" Ќа что мистер
ѓрэдграйнд, подслушавший эти слова, выступил вперед и заЯвил: "‹уиза,
никогда не раздумывай!"
‚ этом правиле и была заложена пружина, приводЯщаЯ в действие механику
воспитательной системы, направленной на развитие ума при полном небрежении к
чувствам и душевным порывам, - в нем же заключалсЯ и весь секрет ее. Ќикогда
не раздумывай. Џри помощи сложениЯ, вычитаниЯ, умножениЯ и делениЯ, так или
иначе, решай все на свете и никогда не раздумывай. Џриведите ко мне, говорит
—адомор, того младенца, что едва начинает ходить, и Я ручаюсь вам, что он
никогда не будет раздумывать.
Ћднако нарЯду со множеством едва начинающих ходить младенцев в
Љокстауне имелось изрЯдное число таких, которые уже двадцать, тридцать,
сорок, пЯтьдесЯт годков, а то и больше шли по отмеренному им пути к жизни
вечной. Џоскольку эти, зловредные младенцы означали грозную опасность длЯ
любого человеческого общества, то все восемнадцать вероисповеданий неустанно
выцарапывали глаза и вцеплЯлись в волосы друг дружке, пытаЯсь сговоритьсЯ,
какие следует принЯть меры к их исправлению. Ќо достичь согласиЯ так и не
удавалось, что поистине удивительно при столь действенных средствах,
пущенных в ход длЯ этой цели. ‚прочем, невзираЯ на то, что разногласиЯ
возникали по всЯкому мыслимому и немыслимому (чаще немыслимому) поводу, все
более или менее сходились на одном, а именно: эти злосчастные дети никогда
не должны раздумывать. Љлир номер первый утверждал, что они все должны
принимать на веру. Љлир номер второй утверждал, что они должны верить в
политическую экономию. Љлир номер третий писал длЯ них нудные книжицы, в
которых рассказывалось, как хорошие взрослые младенцы неизменно вносЯт
деньги в сберегательную кассу, а гадкие взрослые младенцы неизменно попадают
на каторгу. Љлир номер четвертый кое-как маскировал мрачным юмором (хотЯ
ничего веселого в этом не было) капканы научных теорий, в которые эти
младенцы обЯзаны были дать себЯ заманить. Ќо все соглашались с тем, что они
никогда не должны раздумывать.
‚ Љокстауне имелась библиотека, в которую доступ был открыт длЯ всех.
Њысль о том, что же люди там читают, постоЯнно терзала мистера ѓрэдграйнда:
ручейки сводных таблиц, приносЯщие соответствующие сведениЯ, в положенные
сроки вливались в ревущий океан статистических данных, куда еще ни один
водолаз не спускалсЯ безнаказанно. Љак ни печально, но нельзЯ было отрицать
того очевидного факта, что даже читатели городской библиотеки упорствовали в
своем желании раздумывать. Ћни раздумывали о человеческой природе, о
человеческих страстЯх, надеждах и тревогах, о борьбе, победах и поражениЯх,
о заботах, радостЯх и горестЯх, о жизни и смерти простых людей! €ногда,
после пЯтнадцати часов работы, они садились за книжку и читали всЯкие
россказни про мужчин и женщин, похожих на них самих, и про детей, похожих на
их собственных. ‘ердца их пленЯл „ефо, а не …вклид *, и они, видимо,
находили большее утешение у ѓольдсмита, нежели у Љокера *. Њистер ѓрэдграйнд
без устали трудилсЯ над этой каверзной задачей - длЯ печати и не длЯ печати
- и, хоть убей, не мог понЯть, каким образом получаетсЯ такой несуразный
итог.
- †ить не хочетсЯ, ‹у. ЊоЯ жизнь мне опротивела, и все люди, кроме
тебЯ, опротивели, - сказал не по годам угрюмый ’омас ѓрэдграйнд-младший,
сидЯ под вечер в тихой комнате, похожей на цирюльню.
- € даже ‘есси, ’ом?
- Џротивно, что нужно звать ее „жуп. € Я ей противен, - мрачно отвечал
’ом.
- Ќет, нет, это неправда, ’ом!
- Ђ как же иначе? Ћна всех нас должна ненавидеть. …е здесь совсем
затормошат. Ћна уже сейчас бледнаЯ, как смерть, и тупаЯ... как Я.
ћный ’ом выражал свои невеселые мысли, сидЯ перед камином верхом на
стуле, скрестив руки на спинке и спрЯтав хмурое лицо в скрещенные руки.
‘естра его сидела подальше от огнЯ, в темном углу, то глЯдЯ на брата, то
устремлЯЯ взор на осыпающиесЯ Яркие искры.
- Ђ Я, - продолжал ’ом, обеими руками ожесточенно ероша волосы, - Я
просто осел, и больше ничего. ’акой же упрЯмый, как осел, еще глупее, чем
осел, и так же мне сладко живетсЯ, и скоро Я лЯгну кого-нибудь, как осел.
- Ќадеюсь, не менЯ, ’ом?
- Ќет, ‹у. ’ебЯ Я не трону. џ же сразу сказал, что ты - другое дело.
„аже и не знаю, что бы тут было без тебЯ в нашем распрекрасном... Љаменном
Њешке. - ’ом сделал паузу, подыскиваЯ достаточно крепкое словцо, чтобы
выразить свою любовь к отчему дому, и, видимо, осталсЯ очень доволен
найденным определением.
- Џравда, ’ом? ’ы в самом деле так думаешь?
- Љонечно, правда. „а что толку говорить об этом! - отвечал ’ом, и так
свирепо потер лицо о рукав, словно хотел содрать с себЯ кожу и тем самым
уравновесить душевные муки телесными.
- Џонимаешь, ’ом. - сказала ‹уиза после минутного молчаниЯ, отрываЯсь
от гаснущих искр и поднимаЯ глаза на брата, - Я уже почти взрослаЯ, и чем
старше Я становлюсь, тем чаше Я раздумываю о том, как грустно, что Я не умею
сделать так, чтобы тебе лучше жилось в нашем доме. џ не умею ничего такого,
что умеют другие девушки. Ќи сыграть, ни спеть тебе не могу. € поговорить с
тобой, чтобы развлечь тебЯ, не могу, ведь Я не вижу ничего веселого, не
читаю ничего веселого, и мне нечем позабавить тебЯ или утешить, когда тебе
скучно.
- „а и Я такой же. ‘ этой стороны Я ничуть не лучше тебЯ. Ђ к тому же Я
безмозглый мул, а ты нет. …сли отец хотел сделать из менЯ либо ученого
сухарЯ, либо мула, а ученого из менЯ не вышло, то кто же Я, как не мул? џ и
есть мул, - мрачно заключил ’ом.
- ‚се это очень печально, - помолчав, задумчиво сказала ‹уиза из своего
темного угла. - Ћчень печально. Ќесчастные мы с тобой, ’ом.
- ’ы-то нет, - возразил ’ом. - ’ы, ‹у, девочка, девочку это не так
портит, как мальчика. џ вижу в тебе одно только хорошее. ’ы единственное мое
утешение - ты даже этот дом умеешь скрасить - и Я всегда буду делать то, что
ты хочешь.
- ’ы хороший брат, ’ом. € если ты так обо мне думаешь, Я рада, хотЯ и
знаю, что ты ошибаешьсЯ. Ђ Я отлично знаю, что ты ошибаешьсЯ, и это очень
прискорбно. - Ћна подошла к ’ому, поцеловала его и опЯть села в свой уголок.
- ‘обрать бы все факты, о которых мы столько слышим, - заговорил ’ом,
Яростно скрипнув зубами, - и все цифры, и всех, кто их выкопал; и подложить
под них тысЯчу бочек пороху и взорвать все сразу! Џравда, когда Я буду жить
у старика Ѓаундерби, Я отыграюсь.
- ЋтыграешьсЯ, ’ом?
- Ќу, Я хочу сказать, Я немножко повеселюсь, кое-что увижу, кое-что
услышу. ‚ознагражу себЯ за то, как менЯ воспитывали.
- ‘мотри, ’ом, не очень обольщайсЯ. Њистер Ѓаундерби тех же мыслей, что
и отец, и он много грубее и вполовину не такой добрый.
- Ќу, - засмеЯлсЯ ’ом, - это менЯ не пугает. џ отлично сумею управитьсЯ
со стариком и угомонить его.
€х тени отчетливо чернели на стене, но тени высоких шкафов сливались
воедино на стенах и потолке, точно над братом и сестрой нависла темнаЯ
пещера. Ѓогатое воображение - если бы такое кощунство было возможно в этой
комнате - могло бы принЯть этот мрак за грозную тень, которую то, о чем шла
речь между ними, отбрасывало на их будущее.
- Ђ как ты думаешь управитьсЯ с ним и угомонить его, ’ом? €ли это
секрет?
- …сли это и секрет, - сказал ’ом, - то за разгадкой ходить не далеко.
ќто ты, ‹у. ’ы его любимица, он души в тебе не чает, он ради тебЯ все
сделает. Љогда он скажет что-нибудь, что мне не по нутру, Я ему пропою:
"Њистер Ѓаундерби, ваши слова очень огорчат и обидЯт мою сестру. Ћна была
уверена и мне всегда говорила, что вы не будете притеснЯть менЯ". “ж тут-то
он прикусит Язык, будь покойна.
’ом молчал в ожидании ответа от сестры, но, так и не дождавшись его,
отложил мечты о будущем и снова дал волю своему унынию, усиленно зеваЯ,
вертЯсь на стуле и все ожесточеннее ероша волосы. Ќаконец он поднЯл глаза и
спросил:
- ’ы спишь, ‹у?
- Ќет, ’ом. џ смотрю на огонь.
- Ќе понимаю, что ты там видишь, - сказал ’ом. - џ лично ничего там не
вижу. „олжно быть, это еще одно преимущество девочки перед мальчиком.
- ’ом, - начала ‹уиза, медленно и раздумчиво, словно она читала
произносимые ею слова в пламени камина, а начертаны они были не очень
разборчиво, - ты радуешьсЯ, что будешь жить у мистера Ѓаундерби?
- Ћдно-то хорошее в этом уж безусловно будет, - отвечал ’ом, слезаЯ со
стула. - ‚о всЯком случае, это значит - уйти из дому.
- Ћдно-то хорошее в этом уж безусловно будет, - так же раздумчиво
повторила ‹уиза. - ‚о всЯком случае, это значит - уйти из дому. „а, да.
- ’ы пойми, ‹у, мне будет очень нелегко оставить тебЯ, да еще оставить
здесь. Ќо ты же знаешь, что Я должен уйти, хочу Я этого или нет. € уж лучше
мне отправитьсЯ туда, где Я могу извлечь какую-то пользу из твоего влиЯниЯ,
чем в такое место, где ты мне ничем не сможешь помочь. ’ы это понимаешь?
- „а, ’ом.
‚ ее голосе не слышалось колебаний, но она так медлила с ответом, что
’ом подошел к ней сзади и, перегнувшись через спинку стула, стал
вглЯдыватьсЯ в огонь, который столь сильно занимал ее, пытаЯсь сам что-то в
нем увидеть.
- Ћгонь как огонь, - сказал ’ом, - и по-моему, он глупый и скучный,
ничуть не лучше, чем все вообще. —то ты там видишь? “ж не цирк ли?
- Ќичего такого Я там не вижу. Ќо, глЯдЯ в огонь, Я раздумываю о нас с
тобой, о том, что мы уже почти взрослые.
- ЋпЯть раздумываешь! - сказал ’ом.
- “ менЯ уж такие непокорные мысли, - отвечала ‹уиза, - ничего не могу
с ними поделать.
- Ћчень прошу тебЯ, ‹уиза, - сказала миссис ѓрэдграйнд, бесшумно
отворившаЯ дверь, - ради бога, прекрати сию минуту это занЯтие. ’ы же
знаешь, бессовестнаЯ, что мне покою не будет от твоего отца. Ђ тебе, ’омас,
не стыдно? ‘ моей больной головой - и вдруг слышу, как ты подбиваешь сестру
раздумывать, и это при твоем-то воспитании, на которое ухлопали столько
денег, а ведь ты отлично знаешь, что отец твой строго-настрого запретил ей
это.
‹уиза начала было отрицать соучастие ’ома в совершенном преступлении,
но мать остановила ее неопровержимым доводом, решительно заЯвив, что "не с
моим здоровьем слушать такие слова, потому что без подстрекательства у тебЯ
не могло быть ни физической, ни нравственной возможности это сделать".
- Ќикто менЯ не подстрекал, мама, - Я только смотрела, как огонь ронЯет
красные искры, как они меркнут и гаснут. €, глЯдЯ на них, Я думала о том,
что, в сущности, жизнь моЯ будет очень коротка и многого совершить Я не
успею.
- ‚здор! - сказала миссис ѓрэдграйнд с необычной длЯ нее твердостью. -
‚здор! € не стыдно тебе, ‹уиза! ѓоворить такие глупости прЯмо в глаза мне,
хотЯ ты отлично знаешь, что, дойди это до твоего отца, мне от него покою не
будет. € это после всех забот и хлопот о тебе! ‘колько лекций тебе
прочитали, сколько опытов показывали! ђазве Я сама, когда у менЯ всЯ праваЯ
сторона отнЯлась, не слышала, как ты со своим учителем долбила про горение,
каление, сожжение и еще про невесть какие ениЯ, лишь бы свести с ума
несчастную больную. € после всего этого Я должна терпеть твою болтовню об
искрах и пепле! џ жалею, - со слезами в голосе заключила миссис ѓрэдграйнд,
под натиском даже столь призрачных фактов падаЯ в кресло и выпускаЯ свой
сильнейший зарЯд перед тем, как сдатьсЯ, - да, Я от души жалею, что стала
матерью. ‹учше бы мне вовсе не иметь детей, вот тогда бы вы понЯли, каково
это - обходитьсЯ без менЯ!

ѓ‹Ђ‚Ђ IX

“спехи ‘есси

Ќелегко жилось ‘есси „жуп под началом у мистера —адомора и миссис
ѓрэдграйнд, и в первые месЯцы ее послушничества мысль о бегстве не раз
приходила ей на ум. ’ак густо, с утра до ночи, сыпались на нее факты, и
жизнь вообще так сильно напоминала разлинованную в мелкую клетку тетрадь,
что она и впрЯмь убежала бы - не будь одного соображениЯ.
Љак это ни печально, но соображение, удержавшее ‘есси от бегства, не
было итогом математических выкладок, - напротив, оно бросало вызов всем и
всЯческим расчетам, и любой статистик страхового общества, составлЯющий
таблицу вероЯтностей, исходЯ из данных предпосылок, мгновенно опроверг бы
его. „евочка не верила, что отец ее бросил, она жила надеждой на встречу с
ним и была твердо убеждена, что, оставаЯсь в этом доме, исполнЯет его
желание.
Џрискорбное неразумие, с каким ‘есси цеплЯлась за эту надежду, упорно
отвергаЯ утешительную мысль, что отец ее - как дважды два - бессовестный
бродЯга, лишенный естественных человеческих чувств, наполнЯло сердце мистера
ѓрэдграйнда жалостью. Ќо что было делать? —адомор докладывал, что она
чрезвычайно тупа на цифры; что однажды получив общее понЯтие о земном шаре,
она не проЯвила ни малейшего интереса к подробным измерениЯм его; что ей
крайне трудно даетсЯ хронологиЯ и запоминает она только те даты, которые
знаменуют какое-нибудь горестное событие; что она разражаетсЯ слезами всЯкий
раз, когда ей предлагают быстро сосчитать (в уме), сколько будут стоить
двести сорок семь муслиновых чепцов по четырнадцать с половиной пенсов за
штуку; что хуже ее во всей школе не учитсЯ никто; что после двухмесЯчного
ознакомлениЯ с основами политической экономии, не далее, как вчера, ее
поправил мальчишка, трех футов от пола, ибо она дошла до такой нелепости,
что на вопрос, каков первейший закон этой науки, ответила: "Џоступать с
людьми так, как Я хотела бы, чтобы они поступали со мною" *.
Њистер ѓрэдграйнд, качаЯ головой, говорил, что это очень грустно, что
это доказывает необходимость энергичного и длительного перемола на жерновах
знаниЯ посредством дисциплины, строгого расписаниЯ, ‘иних книг *,
официальных отчетов и статистических таблиц от Ђ до ‡ет! и что нужно удвоить
усилиЯ. —то и было исполнено - от чего „жуп впадала в тоску, но ученее не
становилась.
- •орошо быть такой, как вы, мисс ‹уиза! - сказала ‘есси однажды
вечером, покончив с уроками на завтра с помощью ‹уизы, котораЯ пыталась хоть
немного распутать клубок ее недоумений.
- ’ы так думаешь?
- Ќе думаю, а знаю, мисс ‹уиза. ‚се, что мне сейчас так трудно, было бы
совсем легко.
- Њожет быть, тебе от этого не стало бы лучше, ‘есси.
‘есси, подумав немного, проговорила:
- Ќо мне не стало бы хуже, мисс ‹уиза. Ќа что ‹уиза отвечала:
- џ в этом не уверена.
„евочки так редко сходились друг с другом - и потому, что жизнь в
Љаменном Џриюте, своим однообразным круговращением напоминаЯ шестерню, не
располагала к общительности, и потому, что запрещалось касатьсЯ прошлого
‘есси, - что они все еще были между собой почти как чужие. ‘есси, глЯдЯ
‹уизе в лицо темными удивленными глазами, молчала, не знаЯ, сказать ли
что-нибудь еще, или ничего не говорить.
- ‘мотри, как ловко ты ухаживаешь за моей матерью и как ей хорошо с
тобой. Њне бы никогда так не суметь, - продолжала ‹уиза. - „а ты и себе
доставлЯешь больше радости, чем Я себе.
- Ќо простите, мисс ‹уиза, - возразила ‘есси, - ведь Я - ах, Я такаЯ
глупаЯ!
‹уиза, против обыкновениЯ, засмеЯлась почти весело и заверила ‘есси,
что со временем она поумнеет.
- …сли бы вы знали, - сказала ‘есси, чуть не плача, - до чего Я глупа.
Ќа всех уроках Я делаю одни ошибки. Њистер и миссис —адомор без конца
вызывают менЯ, и в моих ответах всегда ошибки. џ, право, не виновата. Ћни
как-то сами собой получаютсЯ.
- Ђ мистер и миссис —адомор никогда, вероЯтно, не ошибаютсЯ?
- Ќет! - с жаром воскликнула ‘есси. - Ћни все знают.
- ђасскажи мне про свои ошибки.
- „аже стыдно рассказывать, - неохотно согласилась ‘есси. - ‚от,
например, сегоднЯ мистер —адомор объЯснЯл нам про натуральное процветание.
- „олжно быть, национальное, - заметила ‹уиза.
- „а, верно. Ђ разве это не одно и то же? - робко спросила ‘есси.
- ‹учше говори "национальное", раз он так сказал, - уклончиво отвечала
‹уиза.
- Ќу хорошо, - национальное процветание. € он сказал: пусть этот класс
будет нацией. € у этой нации имеетсЯ пЯтьдесЯт миллионов фунтов стерлингов.
ђазве это не процветающаЯ нациЯ? “ченица номер двадцать, отвечай: процветает
ли эта нациЯ, и обеспечено ли тебе благосостоЯние?
- Ђ как ты ответила? - спросила ‹уиза.
- ‚от то-то, мисс ‹уиза, - Я ответила, что не знаю. Ћткуда же мне
знать, процветает эта нациЯ или нет, и обеспечено ли мне благосостоЯние, раз
Я не знаю, чьи это деньги и принадлежит ли мне сколько-нибудь из них? Ќо
оказалось, что это совсем ни при чем. ‚ цифрах об этом нет ничего, -
всхлипнула ‘есси, вытираЯ слезы.
- ќто была грубаЯ ошибка, - заметила ‹уиза.
- „а, мисс ‹уиза, теперь-то Я понЯла. ’огда мистер —адомор сказал, что
он задаст мне еще один вопрос: предположим, что наш класс - огромный город,
и в нем миллион жителей, и за год только двадцать пЯть человек из них
умирают от голода на улицах. —то ты можешь сказать о таком соотношении? € Я
сказала - ничего другого Я придумать не могла, - что, по-моему, тем, кто
голодает, вероЯтно ничуть не легче оттого, что других, неголодающих, целый
миллион - хоть бы и миллион миллионов. € это тоже было неверно.
- ђазумеетсЯ, неверно.
- ’огда мистер —адомор сказал, что задаст мне еще один вопрос. € он
сказал - вот казуистика...
- ‘татистика, - поправила ‹уиза.
- ‚ерно, мисс ‹уиза, Я всегда путаю ее с казуистикой, это еще одна моЯ
ошибка. ‚от статистика несчастных случаев на море. € вот Я вижу (это говорит
мистер —адомор), что в течение определенного времени сто тысЯч человек
пустились в дальнее плавание, и только пЯтьсот из них утонули или сгорели
живьем. ‘колько это составлЯет процентов? € Я сказала, - тут ‘есси,
сознаваЯсь в своей вопиющей ошибке, залилась горючими слезами, - Я сказала
нисколько.
- Ќисколько, ‘есси?
- Ќисколько, мисс. ‚едь это ничего не составлЯет длЯ родных и друзей
погибших. Ќет, Я никогда не выучусь. Ђ хуже всего то, что хотЯ бедный мой
папа так хотел, чтобы Я училась, и Я очень стараюсь учитьсЯ, потому что он
этого хотел, а как раз ученье-то мне не по душе.
‹уиза молча смотрела на темную хорошенькую головку, виновато склоненную
перед ней, пока ‘есси не поднЯла на нее глаза. ’огда она спросила:
- ’вой отец, ‘есси, сам был очень ученый и потому хотел, чтобы и тебЯ
хорошо учили?
‘есси медлила с ответом, и лицо ее выражало столь Явное опасение, как
бы не нарушить запрет, что ‹уиза поспешила добавить:
- Ќикто нас не услышит; а если бы и услышал, что может быть дурного в
таком невинном вопросе?
- Ќет, мисс ‹уиза, - сказала ‘есси, ободреннаЯ словами ‹уизы, и
покачала головой. - Њой папа совсем неученый. Ћн едва умеет писать, и редко
кто может прочесть то, что он пишет. џ-то могу, конечно.
- Ђ твоЯ мать?
- Џапа говорит, что она была очень ученаЯ. Ћна умерла, когда Я
родилась. Ћна... - ‘есси дрожащим голосом сделала страшное признание -
...она была танцовщицей.
- ’вой отец любил ее? - ‹уиза задавала вопросы со свойственной ей
глубокой, страстной пытливостью - пытливостью, блуждающей во тьме, точно
отверженное существо, которое скрываетсЯ от людских взоров.
- Ћ да! ‹юбил так же горЯчо, как менЯ. Џапа и менЯ-то любил сначала
только ради нее. Ћн повсюду возил менЯ с собой, когда Я была еще совсем
маленькаЯ. Њы никогда с ним не расставались.
- Ђ теперь, ‘есси, он оставил тебЯ!
- ’олько потому, что желал мне добра. Ќикто не понимает его, как Я, и
никто не знает его, как Я. Љогда он оставил менЯ ради моей же пользы - он
никогда не сделал бы это ради себЯ, - Я знаю, что у него сердце разрывалось
от горЯ. Ћн ни одной минуты не будет счастлив, пока не воротитсЯ.
- ђасскажи мне еще про него, - сказала ‹уиза. - € больше Я никогда не
буду спрашивать. ѓде вы жили?
- Њы разъезжали по всей стране, а подолгу нигде не жили. Њой папа... -
‘есси шепотом произнесла ужасное слово - ...клоун.
- Ћн смешит публику? - спросила ‹уиза, понимающе кивнув головой.
- „а. Ќо иногда публика не смеЯлась, и тогда он из-за этого плакал. ‚
последнее времЯ она очень часто не смеЯлась, и он приходил домой совсем
убитый. Џапа не такой, как все. ‹юди, которые не знали его так хорошо, как
Я, и не любили его так сильно, как Я, иногда думали, что он немножко
сумасшедший. ‘лучалось, они зло шутили над ним; но они не знали, как он
страдает от их шуток, это видела только Я, когда мы оставались одни. Ћн
очень застенчивый, а они этого не понимали.
- Ђ ты была ему утешением во всех его горестЯх?
Ћна кивнула - слезы текли у нее по щекам.
- Ќадеюсь, что да, и папа всегда так говорил. Ћн стал такой робкий,
боЯзливый, считал себЯ несчастным, слабым, беспомощным неучем (он сам
постоЯнно твердил это). ‚от потому-то он и хотел, чтобы Я непременно многому
выучилась и чтобы Я выросла не такаЯ, как он.
џ часто читала ему вслух, это как-то подбадривало его, и он очень любил
слушать. Љниги Я читала нехорошие - мне теперь нельзЯ говорить о них, - но
мы не знали, что они приносЯт вред.
- Ђ ему они нравились? - спросила ‹уиза, не сводЯ испытующих глаз с
лица ‘есси.
- Ђх, очень нравились! € сколько раз они удерживали его от того, что в
самом деле могло повредить ему. € много было вечеров, когда он забывал о
всех своих бедах и думал только о том, позволит ли султан ахразаде
рассказывать дальше *, или велит отрубить ей голову раньше, чем она кончит.
- € отец твой всегда был добрый? „о самого последнего днЯ? - спросила
‹уиза, в нарушение строгого запрета Явно раздумываЯ над рассказом ‘есси.
- ‚сегда, всегда! - отвечала ‘есси, стискиваЯ руки. - € сказать вам не
могу, до чего он был добрый. џ видела его сердитым только один раз, и то он
рассердилсЯ не на менЯ, а на ‚есельчака. ‚есельчак... - она шепотом сообщила
убийственный факт, - это дрессированнаЯ собака.
- Ђ почему он рассердилсЯ на собаку? - спросила ‹уиза.
- Ћни воротилась домой после представлениЯ, а потом папа велел ей
прыгнуть на спинки двух стульев и стоЯть так - это один из ее номеров. Ћна
глЯнула на него и не сразу послушалась. ‚ тот вечер у папы ничего не
выходило, и публика была очень недовольна. Ћн закричал, что даже собака
знает, что он уже ни на что не годен, и не имеет к нему жалости. Џотом он
начал бить собаку, а Я испугалась и говорю: "Џапа, папа, не бей ее, она же
так тебЯ любит! Џапа, ради бога, перестань!" ’огда он перестал ее бить, но
она была всЯ в крови, и папа лег на пол и заплакал, а собаку прижал к себе,
и она лизала ему лицо.
’ут ‘есси разрыдалась, и ‹уиза, подойдЯ к ней, поцеловала ее, взЯла за
руку и села подле нее.
- „оскажи теперь, ‘есси, как отец оставил тебЯ. џ так много у тебЯ
выспросила, что уж расскажи все до конца. …сли это дурно, то виновата Я, а
не ты.
- ‚от как это было, мисс ‹уиза, - начала ‘есси, прижимаЯ ладони к
мокрым от слез глазам: - џ пришла домой из школы, а папа тоже только что
передо мной воротилсЯ из цирка. € вижу, сидит он у самого огнЯ и
раскачиваетсЯ, будто у него что болит. џ и говорю: "Џапа, ты ушибсЯ?" (это
случалось с ним, да и со всеми в цирке); а он говорит: "Ќемножко, дорогаЯ".
Ђ потом Я подошла поближе и нагнулась к нему, и вижу, что он плачет. џ стала
утешать его, а он прЯчет от менЯ лицо, весь дрожит и только повторЯет:
"„орогаЯ моЯ! ђадость моЯ!"
’ут в комнату ленивой походкой вошел ’ом и посмотрел на девочек
равнодушным взглЯдом, красноречиво говорившим о полном отсутствии интереса
ко всему на свете, кроме собственной персоны; но и та в настоЯщую минуту,
видимо, мало занимала его.
- џ просила ‘есси рассказать мне кое о чем, - обратилась к нему ‹уиза.
- ’ы можешь остатьсЯ. Ќо помолчи минутку, не мешай нам, хорошо, ’ом?
- Џожалуйста! - сказал ’ом. - џ только зашел сказать, что отец привел
старика Ѓаундерби, и Я хочу, чтобы ты вышла в гостиную. Џотому что, если ты
выйдешь, он непременно позовет менЯ обедать. Ђ не выйдешь, ни за что не
позовет.
- ‘ейчас приду.
- џ подожду тебЯ длЯ верности.
‘есси продолжала, понизив голос:
- Џод конец папа сказал, что он опЯть не угодил публике, и что теперь
всегда так, и что он пропащий человек, и мне без него было бы куда лучше. џ
говорила ему все самые ласковые слова, какие только приходили мне на ум; и
он как будто успокоилсЯ, а Я стала рассказывать про школу, про все, что мы
делали и чему нас учили. Љогда больше рассказывать было нечего, он обнЯл
менЯ и долго целовал. Џотом он попросил менЯ сходить за примочкой, которой
он всегда лечил ушибы, и велел купить ее в самой лучшей аптеке, - а это в
другом конце города; потом он опЯть поцеловал менЯ; и Я ушла. џ уже
спустилась с лестницы, но опЯть поднЯлась наверх, чтобы еще раз взглЯнуть на
него, и спросила: "Џапочка, можно, Я возьму с собой ‚есельчака?" Ђ он
покачал головой и говорит: "Ќет, ‘есси, нет, роднаЯ. Ќичего не бери с собой,
что заведомо мое". џ ушла, а он осталсЯ сидеть у огнЯ. ‚от тут-то, должно
быть, ему, бедному, и подумалось, что ради менЯ ему лучше уйти, потому что,
когда Я принесла лекарство, его уже не было.
- Џослушай, ‹у! Ќе прозевай старика Ѓаундерби! - напомнил ’ом.
- Ѓольше мне нечего рассказывать, мисс ‹уиза. џ берегу примочку, и Я
знаю, что он воротитсЯ. Љак только увижу, что мистер ѓрэдграйнд держит в
руках письмо, так у менЯ дух захватывает и в глазах темнеет, - все думаю,
что это от папы или мистер ‘лири прислал мне весточку о нем. Њистер ‘лири
обещал тотчас написать, если услышит что-нибудь о нем, и Я уверена, что он
менЯ не обманет.
- ‹у, не прозевай старика Ѓаундерби! -повторил ’ом и присвистнул от
нетерпениЯ. - Ћн того и глЯди уйдет!
‘ тех пор, каждый раз, как ‘есси, приседаЯ перед мистером ѓрэдграйндом,
робко спрашивала: "Џростите, сэр, за беспокойство... но... не получали ли вы
письма обо мне?" - ‹уиза, если ей случалось быть при этом, отрывалась от
любого занЯтиЯ и с не меньшей тревогой, чем ‘есси, ждала ответа. € каждый
раз, после неизменного ответа мистера ѓрэдграйнда: "Ќет, „жуп, ничего такого
не было", у ‹уизы, так же, как у ‘есси, дрожали губы и глаза ее участливо
провожали ‘есси до дверей. Њистер ѓрэдграйнд, бывало, как только ‘есси
выйдет из комнаты, не преминет заЯвить, что, ежели бы „жуп с ранних лет была
воспитана надлежащим образом, она сама, путем здравых рассуждений, доказала
бы себе полную беспочвенность своих несбыточных надежд. Ћднако, по всей
видимости (впрочем, он-то этого не видел), несбыточные надежды способны были
оказывать столь же сильное воздействие, как и любой факт.
Ќо это наблюдение оправдывалось только на примере дочери мистера
ѓрэдграйнда. —то касаетсЯ ’ома, то он быстро приближалсЯ к отнюдь не редкому
идеалу расчетливости, достигнув которого человек преимущественно хлопочет о
самом себе. Ђ миссис ѓрэдграйнд если вообще выражала какое-нибудь мнение по
этому поводу, то слегка высовывалась из своих платков и шалей, точно сонЯ из
норы, и начинала:
- €исусе •ристе, разнесчастнаЯ моЯ голова, и как только она не
отвалитсЯ! „олго еще эта упрЯмаЯ девчонка будет приставать ко всем со своими
письмами! —естное слово, уж, видно, судьба моЯ такаЯ, просто наказание
божие! € почему это вокруг менЯ вечно такое творитсЯ, что Я покою не знаю!
“дивительное дело, точно все сговорились, чтобы мне никогда покою не знать!
Ќо тут обыкновенно мистер ѓрэдграйнд устремлЯл взор на свою супругу, и
под тЯжестью этого леденЯщего душу факта она снова впадала в оцепенение.

ѓ‹Ђ‚Ђ X

‘тивен Ѓлекпул

џ одержим нелепой мыслью, что английский народ заставлЯют так же тЯжело
трудитьсЯ, как и любой другой народ, живущий под солнцем. џ признаюсь в этой
своей слабости, дабы объЯснить, почему Я желал бы, чтобы ему дали хоть
немного вздохнуть.
‚ той части Љокстауна, где сосредоточен самый тЯжелый труд; в самой
сердцевине этой безобразной крепости, где плотные кирпичные стены так же
безжалостно заграждают вход природе, как они заграждают выход убийственным
испарениЯм; в самых глухих дебрЯх путаного лабиринта тесных тупичков и узких
проулков, где строениЯ, возведенные как придетсЯ, на скорую руку, каждое длЯ
нужд одного владельца, словно враждующие между собой родичи, толкаютсЯ,
лезут друг на друга и давЯт насмерть; в самом душном закутке этого колокола,
из которого выкачан весь воздух, где в судорожных поисках тЯги каждаЯ печнаЯ
труба по-своему искривлена и скособочена, точно все дома хотЯт показать
миру, какие существа только и могут поЯвитьсЯ на свет под их крышей; в самой
гуще обитателей Љокстауна, которые известны под общим наименованием "рабочие
руки" - и которые сильно выиграли бы в глазах некоторых людей, если бы
провидение рассудило за благо дать им одни лишь руки, или, как низшим
морским животным, одни руки и желудки, - проживал некий ‘тивен Ѓлекпул,
сорока лет от роду.
‘тивен казалсЯ старше - жизнь не баловала его. ѓоворЯт, что каждому
человеку на земле уготованы и розы и тернии. Ќо с жизнью ‘тивена, видимо,
произошла какаЯ-то досаднаЯ ошибка, вследствие чего кто-то другой получил
все причитавшиесЯ ему розы, а на его долю, сверх собственных, пришлись
тернии, предназначенные этому другому. Ћн, по собственному выражению,
хлебнул горюшка. …го обыкновенно называли ‘тарый ‘тивен, как бы высказываЯ
ему этим грубоватое сочувствие.
‘утулый, большеголовый, с редкими и длинными седеющими волосами,
нахмуренным лбом и сосредоточенным взглЯдом, - ‘тарый ‘тивен мог бы
показатьсЯ человеком в своей среде значительным. Ћднако это было не так. Ћн
не принадлежал к числу тех удивительных "рабочих рук", которые, год за
годом, урываЯ редкие часы досуга, овладевали науками и набирались самых
невероЯтных знаний. Ћн не был ни красноречивым оратором, ни искусным
спорщиком. ’ысЯчи его товарищей умели говорить куда лучше, чем он. Ћн был
хороший ткач и безупречно честный человек. Љем он был сверх того и что еще
таилось в нем, - пусть покажет сам.
‚ громадных фабричных корпусах, которые, когда в них горел свет,
походили на сказочные дворцы, - так по крайней мере утверждали пассажиры
курьерского поезда, - огни погасли; колокола уже возвестили об окончании
работы и снова умолкли; рабочие - мужчины и женщины, мальчики и девочки -
расходились по домам. ‘тарый ‘тивен стоЯл посреди улицы, и, как обычно,
когда машины останавливались, ему казалось, что целый день они и стучали и
теперь затихли у него в голове.
- —то-то не видать ђейчел! - проговорил он.
Њоросил дождь, и молодые женщины, стайками пробегавшие мимо ‘тивена,
крепко придерживали у подбородка накинутые на голову платки. Ћн, видимо,
хорошо знал ђейчел, ибо одного взглЯда на этих женщин ему было достаточно,
чтобы удостоверитьсЯ, что ее нет среди них. Ќаконец на улице не осталось ни
одной; тогда он повернулсЯ и сказал с сожалением: "Ќе иначе как Я пропустил
ее!"
Ќо не прошел он и трех улиц, как увидел впереди себЯ еще одну
закутанную в платок женскую фигуру и стал так жадно вглЯдыватьсЯ в нее, что,
если бы он не видел саму женщину, котораЯ двигалась от фонарЯ к фонарю, то
скрываЯсь во мраке, то поЯвлЯЯсь вновь, он, быть может, по одной ее тени,
расплывающейсЯ на мокрых камнЯх, угадал, кто это. Ћн ускорил шаг, быстро и
бесшумно нагнал ее, пошел тише и только тогда окликнул: "ђейчел!"
Ћна поворотилась к нему и откинула платок со лба; свет фонарЯ упал на
продолговатое смуглое лицо с тонкими чертами, на лучистые кроткие глаза, на
гладко зачесанные черные блестЯщие волосы. ‹ицо это не сиЯло первым
цветением молодости - женщине было лет тридцать пЯть.
- Ђ, ‘тивен, это ты? - сказала она, улыбаЯсь, н улыбка ее была бы не
менее выразительна, если бы видны были только ее Ясные глаза; потом она
снова низко надвинула платок на лицо, и они вдвоем пошли дальше.
- џ думал, ты позже менЯ вышла, ђейчел.
- Ќет.
- Ќынче пораньше ушла?
- Љогда пораньше выхожу, когда попозже. Ќе стоит после работы поджидать
менЯ, ‘тивен.
- „а и на работу, как видно, тоже. „а, ђейчел?
- „а.
Ћн грустно посмотрел на нее, но вместе с тем взглЯд его выражал
безропотную покорность и глубочайшее убеждение, что она всегда и во всем
права. Ћна понЯла смысл этого взглЯда и, словно в благодарность за него,
легко коснулась его руки.
- Њы с тобой такие верные друзьЯ, ‘тивен, и такие старые друзьЯ, и мы
сами уже становимсЯ стариками.
- Ќет, ђейчел, неправда, ты все такаЯ же молодаЯ.
- Џока мы оба живы, - сказала она, засмеЯвшись, - ни тебе, ни мне,
пожалуй, не догадатьсЯ, как это стареть в одиночку. Ќо все равно, мы с тобой
очень старые друзьЯ, и скрывать правду друг от дружки было бы просто грешно.
‹учше нам пореже ходить вместе. Ђ иногда будем! ’рудно нам вовсе не ходить
вместе, правда? - сказала она весело, стараЯсь подбодрить его.
- € так нелегко, ђейчел.
- Ђ ты не думай, что трудно, вот и станет легче.
- Џробовал, и долго пробовал, - не помогает. Ќо ты верно рассудила.
Ќарод болтать начнет даже и про тебЯ. ’ы, ђейчел, уже сколько лет - знаешь,
что ты длЯ менЯ? Њне с тобой так хорошо, всегда ты утешишь, развеселишь,
стало быть, слово твое длЯ менЯ закон. € хороший, правильный закон. ‹учше,
чем настоЯщие законы.
- Ќикогда не хлопочи о них, ‘тивен, - быстро отвечала она, скользнув
тревожным взглЯдом по его лицу. - Ћставь законы в покое.
- „а, - сказал он, качнув головой. - Ћставь законы в покое. Ќе трогай
их. Ќичего вообще не трогай. € никого. Њорока, да и только.
- “ж будто одна только морока? - сказала ђейчел, снова касаЯсь руки
‘тивена, чтобы отвлечь его от мрачных дум.
Ћн тотчас же откликнулсЯ на ее движение и, выпустив длинные концы
шейного платка, которые в рассеЯнии покусывал на ходу, отвечал ей с
добродушным смешком:
- „а, ђейчел, одна только морока. ’о и дело она попадаетсЯ мне на пути,
и Я никак из нее не вылезу.
Ћни шли уже довольно долго, и до их жилищ оставалось немного. „ом, где
квартировала женщина, был ближе. Ћн стоЯл в одном из многочисленных
проулков, длЯ которых самый популЯрный в округе гробовщик (извлекающий
весьма приличный доход из единственной убогой роскоши, какую позволЯла себе
здешнЯЯ беднота) нарочно держал выкрашенную черной краской лестницу, дабы
те, кто каждый божий день протискивалсЯ вверх и вниз по узким ступенькам,
могли, покидаЯ этот мир, с удобством выскользнуть из него через окно.
†енщина остановилась и, протЯнув своему спутнику руку, пожелала ему
спокойной ночи.
- Џокойной ночи, дорогаЯ, спи спокойно!
Ћна свернула за угол, а он еще постоЯл, глЯдЯ вслед стройной,
аккуратной фигурке, степенно и скромно уходившей по темной улице, пока она
не вошла в один из домишек. ‚ероЯтно, ни одно колыхание ее грубого платка не
ускользнуло от его внимательных глаз, - и ни один звук ее речи не осталсЯ
без отклика в самых сокровенных тайниках его сердца.
Љогда она скрылась из виду, он продолжал свой путь, времЯ от времени
подымаЯ глаза к небу, по которому стремительно неслись клочковатые тучи. Ќо
теперь они поредели, дождь прекратилсЯ, и Ярко сиЯла луна - она заглЯдывала
в высокие трубы Љокстауна, освещаЯ потухшие горны и отдыхающие паровые
машины, чьи исполинские тени чернели на стенах. ‚месте с проЯснившимсЯ
вечером, казалось, и у ‘тивена стало Яснее на душе.
Ћн жил на втором этаже над лавочкой, в таком же проулке, что и ђейчел,
только еще поуже. Љаким чудом находились люди, готовые продавать или
покупать жалкие игрушки, выставленные в окне вперемежку с газетами и кусками
свинины (в тот вечер там лежал окорок, который предстоЯло разыграть на
другой день), - этого мы здесь касатьсЯ не будем. ‘тивен достал с полки свой
огарок, зажег его о другой огарок, стоЯвший на прилавке, и, не обеспокоив
хозЯйку, котораЯ спала в каморке за лавочкой, поднЯлсЯ к себе в комнату.
Љомната эта не раз видела, как жильцы покидали ее, пользуЯсь черной
лестницей гробовщика, но сейчас в ней было почти уютно. Ќесколько книг и
тетрадей лежали на старенькой конторке в углу, мебель была приличнаЯ и в
должном количестве, и хоть воздух и не отличалсЯ свежестью, комната блистала
чистотой.
ЏодходЯ к круглому, на трех ножках столику возле очага, чтобы поставить
на него свечу, ‘тивен споткнулсЯ обо что-то. Ћн попЯтилсЯ, глЯнул вниз и
увидел женщину, котораЯ, лежа на полу, силилась приподнЯтьсЯ.
- ѓосподи помилуй! - вскрикнул он, отпрЯнув от нее. - ЋпЯть ты здесь?
Љак страшна была эта женщина! ЃеспомощнаЯ, пьЯнаЯ, она полулежала на
полу, опираЯсь, чтобы не упасть, на замызганную руку, а другой рукой делала
слабые попытки откинуть со лба спутанные волосы, мешавшие ей видеть, но от
этого только грЯзь размазывалась по лицу. Ћтвратительное существо, - но как
ни отталкивал ее внешний облик, ее залЯпанные, забрызганные отрепьЯ,
нравственное падение этой женщины было еще ужасней, и даже смотреть на нее
казалось постыдным делом.
ЃранЯсь и чертыхаЯсь, неловко теребЯ растрепанные волосы, она, наконец,
кое-как отбросила лезшие ей в глаза прЯди и посмотрела на ‘тивена. Џотом она
стала раскачиватьсЯ, слабо размахиваЯ свободной рукой, как будто хотела
показать, что давитсЯ от хохота, хотЯ лицо се оставалось неподвижным и
сонным.
- Ђ-а, это ты? џвилсЯ? - наконец прохрипела она насмешливо и уронила
голову на грудь.
- ЋпЯть здесь? - взвизгнула она после минутного молчаниЯ, словно только
что услышала от него этот возглас. - „а! ЋпЯть здесь. ЋпЯть здесь, и еще
приду. ‡десь? „а, здесь! Ђ почему бы и нет?
Љак будто бессмысленнаЯ Ярость, с какой она выкрикивала эти слова,
придала ей силы, она поднЯлась на ноги и стала перед ним, прислонившись к
стене и пытаЯсь изобразить на своем лице презрительный гнев.
- џ опЯть все твое распродам, и опЯть распродам, и опЯть, и опЯть! -
кричала она и тыкала в него рукой, в которой за шнурок держала жалкий
остаток шлЯпки, не то исходЯ лютой злобой, не то силЯсь исполнить какую-то
воинственную плЯску. - ‘ойди-ка с кровати! - ‘тивен сидел на краю постели,
спрЯтав лицо в ладони. - ‘ойди, это моЯ кровать, моЯ!
Љогда она, пошатываЯсь, шагнула к нему, он с дрожью отвращениЯ, не
открываЯ липа, посторонилсЯ и прошел в дальний угол комнаты. Ћна тЯжело
упала на постель и тотчас захрапела. Ћн опустилсЯ на кресло и просидел не
шевелЯсь всю ночь. ’олько раз он поднЯлсЯ и набросил на нее одеЯло - словно
мало было одних его рук, чтобы заслонитьсЯ от нее, даже впотьмах.

ѓ‹Ђ‚Ђ XI

’упик

‘казочные дворцы вспыхнули огнЯми прежде, нежели бледный утренний свет
озарил огромные змеи дыма, ползущие над Љокстауном. ‘тук деревЯнных подошв
по мостовой, торопливый звон колоколов - и все грузные слоны, начищенные и
смазанные, уже снова в припадке тихого помешательства делали свое тЯжкое,
однообразное дело.
‘тивен работал, склонЯсь над своим станком, молча, внимательно,
спокойно. Љак непохож был он и все, кто трудилсЯ вместе с ним в этой чащобе
ткацких станков, на гремучую, трескучую, неугомонную машину, у которой он
стоЯл! Ќе бойтесь, добрые люди с опасливым складом ума, - никогда художество
не предаст забвению природу. Џоставьте рЯдом, где угодно, и сравните
созданное богом и созданное человеком, и первое, будь то даже всего-навсего
кучка очень скромных рабочих рук, неизмеримо превзойдет достоинством второе.
‘только-то сотен рабочих рук на этой фабрике; столько-то сотен
лошадиных сил. €звестно с точностью до силы в один фунт, чего можно ожидать
от машины; но всЯ армиЯ счетчиков, выводЯщих цифры государственного долю, не
скажет мне, какова сила добра или зла, любви или ненависти, патриотизма или
недовольства, добродетели, выродившейсЯ в порок, или порока, переродившегосЯ
в добродетель, на какую способна, в любую минуту, душа хотЯ бы одного из
молчаливых слуг машины с непроницаемым лицом и мерными движениЯми. ‚ машине
нет тайн; в каждом, самом ничтожном из них, заключена глубочайшаЯ тайна - на
веки веков. Ќе приберечь ли нам математические вычислениЯ длЯ предметов
неодушевленных, и не, управлЯть ли этими грозными неведомыми величинами с
помощью других средств?
Ќастало утро, дневной свет, проникаЯ в окна, уже затмевал зажженные в
цехах огни. Џотом огни потушили, и работа продолжалась. ел дождь, и дымовые
змеи, покорные проклЯтию, тЯготеющему над всем змеиным семенем, волочились
по земле. Ќа заднем дворе пар, паливший из выпускной трубы, дырЯвые бочки и
железный лом, поблескивающие кучи каменного углЯ, зола, рассыпаннаЯ повсюду
кругом, - все было затЯнуто пеленой дождЯ и тумана.
ђабота продолжалась до полуднЯ. ‡азвонил колокол. ‘нова стук башмаков
по мостовой. ’кацкие станки, и зубчатые колеса, и рабочие руки остановились
на один час.
‘тивен, бледный, осунувшийсЯ, вышел из душного цеха на холод и сырость
мокрых от дождЯ улиц. Џокинув своих собратьев и свой квартал, захватив с
собой только кусок хлеба, он направилсЯ к холму, где жил его хозЯин - в
красном доме с черными ставнЯми снаружи, зелеными шторами внутри, черной
входной дверью, к которой вели две белые ступеньки, с именем ЃЂ“Ќ„…ђЃ€ (из
букв, размерами сильно напоминающих его самого) на медной доске над круглой,
тоже медной дверной ручкой, похожей на поставленную в конце предложениЯ
медную точку.
Њистер Ѓаундерби сидел за вторым завтраком. ‘тивен так и думал. Њожет
быть, слуга доложит, что один из фабричных просит позволениЯ поговорить с
ним? ‘луга воротилсЯ с вопросом - кто именно из фабричных? ‘тивен Ѓлекпул.
Ќичего крамольного за ‘тивеном Ѓлекпулом не числилось; да, пусть войдет.
‘тивен Ѓлекпул в столовой. Њистер Ѓаундерби (которого ‘тивен едва знал,
и то с виду) за бараньей отбивной и хересом. Њиссис ‘парсит у камина, за
вЯзаньем сеток, в позе амазонки, опираЯсь одной ногой на стремЯ из бумажной
прЯжи. € собственное достоинство миссис ‘парсит и ее положение в доме
требовали, чтобы она не завтракала дважды. Џо долгу службы она надзирала над
этой трапезой, но давала понЯть, что лично она, с высоты своего величиЯ,
считает второй завтрак недопустимой слабостью.
- Ќу-с, ‘тивен, - вопросил мистер Ѓаундерби, - что с вами приключилось?
‘тивен поклонилсЯ. Ѓез угодливости - этого от рабочих рук не дождешьсЯ!
Џомилуйте, сэр, такого за ними не водитсЯ, хоть бы они проработали у вас
двадцать лет! - и, отдаваЯ должное присутствию миссис ‘парсит, засунул концы
шейного платка за жилет.
- Ќу-с, ‘тивен, - продолжал мистер Ѓаундерби, прихлебываЯ херес, - с
вами мы никогда никаких хлопот не знали и вы никогда не были в числе
беспокойных. ‚ы не воображаете, что вас должны катать в карете шестеркой и
кормить черепаховым супом и дичью с золотой ложечки, как воображают очень
многие из вас! - Њистер Ѓаундерби всегда объЯвлЯл именно это единственной,
непосредственной и прЯмой целью всех рабочих рук, стоило им выразить
малейшее недовольство. - € потому Я знаю наперед, что вы пришли сюда не с
жалобой. Ќу-с, так вот, Я в этом заранее уверен.
- Ќет, сэр, Я вовсе не за этим пришел.
Њистер Ѓаундерби, видимо, был приЯтно удивлен, вопреки только что
высказанному им твердому убеждению.
- Ћтлично, - проговорил он, - вы человек положительный, Я в вас не
ошибсЯ. Ќу-с, послушаем, какое у вас дело. Љоли вы не за этим пришли, то за
чем же? ‚ чем надобность? ‚ыкладывайте, любезный!
‘тивен покосилсЯ на миссис ‘парсит.
- џ могу уйти, если вам угодно, - самоотверженно предложила сиЯ
достойнаЯ особа, делаЯ вид, что вынимает ногу из стремени.
Њистер Ѓаундерби остановил ее, задержав во рту кус баранины и вытЯнув
вперед левую руку. ‡асим он отвел руку, проглотил баранину и обратилсЯ к
‘тивену:
- Ќу-с, вот что: эта леди - леди по рождению, знатнаЯ леди. Ћттого, что
она ведет у менЯ хозЯйство, вы не думайте, пожалуйста, что она не занимала
раньше высокое положение - очень высокое! Ќу-с, ежели вы хотите мне сказать
такое, чего нельзЯ сказать при высокородной леди, эта леди выйдет из
комнаты. Ђ ежели вы хотите сказать мне такое, что можно сказать при
высокородной леди, тогда эта леди останетсЯ здесь.
- Ќадеюсь, сэр, что с самого моего собственного рождениЯ Я ни разу не
сказал ничего, что не пристало слушать прирожденной леди, - вспыхнув,
отвечал ‘тивен.
- Ћтлично, - сказал мистер Ѓаундерби, отодвигаЯ тарелку и откидываЯсь
на спинку стула. - ‚алЯйте!
- џ пришел, - начал ‘тивен после минутного раздумьЯ, подымаЯ глаза от
пола, - спросить у вас совета. ‘овет мне нужен до зарезу. џ женилсЯ
давным-давно, в понедельник на ‘вЯтой будет девЯтнадцать лет. Ћна были
молодаЯ, собой хороша и слава о ней шла добраЯ. ’ак вот - она сбилась с
пути, очень скоро сбилась. Ќе по моей вине. ‚идит бог, Я был ей неплохим
мужем.
- Ћб этом Я уже слышал, - сказал мистер Ѓаундерби. - Ћна стала
выпивать, бросила работу, распродала мебель, заложила одежду и вообще
загулЯла.
- џ долго терпел.
(- Ќу и дурак, - вполголоса ввернул мистер Ѓаун-дерби, обращаЯсь к
бокалу с хересом.)
- џ долго терпел. „умал, отучу ее, все надеЯлсЯ. —его Я только не
делал! “ж Я и так, и сЯк, и этак. Џриду, бывало, домой, глЯжу - добро мое
все растащено, а она без памЯти валЯетсЯ пьЯнаЯ на голом полу. € не раз
так-то, не два, а двадцать раз!
‚се морщины на лице ‘тивена обозначились резче, пока он говорил,
красноречиво свидетельствуЯ о перенесенных им страданиЯх.
- ’ак оно и пошло, и все хуже и хуже. Џотом она ушла от менЯ. € уж тут
стала совсем пропащаЯ. € вот - нет-нет, да и приходит. Џриходит и приходит.
Ђ как Я могу не пустить ее? Ѓродишь, бродишь по улицам всю ночь, лишь бы
домой не идти. џ уж и к мосту наведывалсЯ, брошусь, думаю, в воду, и делу
конец. “ж так-то Я намучилсЯ, что смолоду стариком стал.
Њиссис ‘парсит, покачиваЯсь в, седле и не спеша передвигаЯ вЯзальные
челноки, поднЯла свои кориолановские брови и повела головой, словно хотела
сказать: "ѓоре знают и великие и малые мира сего. ’ак обрати свой смиренный
взор на менЯ".
- џ платил ей деньги, чтобы она не показывалась мне на глаза. –елых
пЯть лет платил. € опЯть обзавелсЯ кое-каким добром. †ил Я трудно, тоска
заедала, но стыда не было, и Я не трЯссЯ от страха день и ночь. Џришел Я
домой вчера вечером. Ђ она лежит у менЯ перед очагом! € сейчас там!
„оведенный до отчаЯниЯ, весь во власти своего горЯ, ‘тивен забылсЯ и
говорил независимо и страстно. Ќо уже в следующую минуту он снова стоЯл так,
как стоЯл все времЯ, - ссутулившись, обратив к мистеру Ѓаундерби задумчивое
лицо и глЯдЯ на него не то испытующе, не то с недоумением, словно силилсЯ
разрешить очень трудную задачу; левой рукой он крепко прижимал к бедру свою
шлЯпу; движениЯ правой руки грубовато, со сдержанной энергией подчеркивали
его слова, и не менее выразительна была эта рука, слегка согнутаЯ в локте,
но не опущеннаЯ, когда ‘тивен умолкал.
- ‚се это мне давным-давно известно, - заметил мистер Ѓаундерби, -
кроме разве последнего пункта. Џлохо ваше дело; хуже некуда. € чего вам не
хватало? ‡ачем это вы вздумали женитьсЯ? ‚прочем, об этом теперь поздно
говорить.
- ‘кажите, сэр, а не был ли это неравный брак в смысле разницы лет? -
вопросила миссис ‘парсит.
- ‘лышите, о чем леди спрашивает? ‚аш брак оказалсЯ неудачным из-за
разницы лет? - повторил мистер Ѓаундерби.
- ‡ачем же? Њне был двадцать один год, ей шел двадцатый.
- ‚от как, сэр? - елейным тоном обратилась миссис ‘парсит к своему
принципалу. - Ђ Я было подумала, что этот несчастливый брак следствие
неравенства в годах.
Њистер Ѓаундерби не очень милостиво и вместе с тем как-то неуверенно
глЯнул на свою домоправительницу. „лЯ бодрости духа он отхлебнул хересу.
- Ќу-с? —его же вы замолчали? - нетерпеливо спросил он, поворотившись к
‘тивену Ѓлекпулу.
- џ пришел, сэр, спросить у вас совета, как мне избавитьсЯ от этой
женщины. - ‘осредоточенное лицо ‘тивена, по-прежнему выражавшее смесь
недоумениЯ и пытливости, при его последних словах еще более посуровело.
Њиссис ‘парсит тихо ахнула, точно слова ‘тивена поразили ее в самое сердце.
- —то такое? - сказал мистер Ѓаундерби и, встав из-за стола,
прислонилсЯ спиной к камину. - Ћ чем вы говорите? ‚ы же взЯли ее в жены на
радость и горе...*
- џ должен избавитьсЯ от нее. ‘ил моих больше нету. џ долго терпел,
потому терпел, что одна женщина - второй такой на всем свете не сыщешь -
жалела менЯ и утешала. …жели бы не она, Я навернЯка рехнулсЯ бы.
- Ѓоюсь, сэр, что он хочет разойтись с женой, чтобы женитьсЯ на
женщине, о которой говорит, - вполголоса заметила миссис ‘парсит, крайне
удрученнаЯ столь Явной безнравственностью простого народа.
- ‚ерно. ‹еди правду говорит. ќто верно. џ так и хотел сказать. џ читал
в газетах, что люди важные (бог с ними, Я им зла не желаю!) не так уж крепко
свЯзаны на радость и горе, и в случае несчастливого брака им-то можно
разойтись и опЯть женитьсЯ. Љогда нет согласиЯ, не сошлись характерами, - у
них в домах имеютсЯ разные комнаты и можно жить поврозь. Ђ у нашего брата
одна только комната, и мы так не можем. Ђ ежели и этого мало, то у них и
добра и денег много, они скажут: "ќто вот тебе, а это мне", и каждый пойдет
своей дорогой. Ђ мы так не можем. € расходЯтсЯ-то они по сущим пустЯкам,
ежели сравнить с моим горем. Ќет, Я должен избавитьсЯ от этой женщины, и Я
прошу вас научить менЯ, - как?
- Ќикак, - отвечал мистер Ѓаундерби.
- …жели Я что над ней сделаю, сэр, есть такой закон, чтобы менЯ
наказать?
- ђазумеетсЯ.
- …жели Я сбегу от нее, - есть такой закон, чтобы менЯ наказать?
- ђазумеетсЯ.
- …жели Я женюсь на другой, любимой женщине, есть такой закон, чтобы
менЯ наказать?
- ђазумеетсЯ.
- …жели бы мы стали жить вместе не женатые, - хотЯ этого и быть бы не
могло, такаЯ она честнаЯ, - есть такой закон, чтобы наказать менЯ в каждом
моем ни в чем не повинном младенце?
- ђазумеетсЯ.
- ’огда, бога ради, назовите такой закон, который помог бы мне! -
сказал ‘тивен Ѓлекнул.
- ѓм! ќто свЯщенные узы, - отвечал мистер Ѓаундерби, - и... и... их
надо охранЯть.
- ’олько не так, сэр. Ќисколько их это не охранЯет. Ќаоборот. Ћт этого
они хуже рвутсЯ. џ простой ткач, с детства работаю на фабрике, но Я не
слепой и не глухой. џ читаю в газетах, как людей судЯт, - да и вы навернЯка
тоже, - и просто страх берет, когда видишь, что из-за этой самой цепи,
которую будто бы нельзЯ разорвать, ни за что и ни в коем случае, кровь
льетсЯ по всей стране. ‘реди простого народа, между мужьЯми и женами, не то
что до драки, а и до смертоубийства дело доходит. ќто надо понимать. “ менЯ
большаЯ беда, и Я прошу вас назвать закон, который мне поможет.
- Ќу-с, вот что, - сказал мистер Ѓаундерби, засовываЯ руки в карманы, -
если хотите знать, есть такой закон.
‘тивен, по-прежнему не спускаЯ глаз с лица Ѓаундерби, одобрительно
кивнул головой.
- Ќо он вам не подойдет. ќто денег стоит. Ѓольших денег.
- Ђ сколько, к примеру? - спокойно осведомилсЯ ‘тивен.
- ‚ам надо было бы поехать в ‹ондон и подать прошение в суд по семейным
делам, подать прошение в гражданский суд, подать прошение в палату лордов *
и добитьсЯ постановлениЯ парламента о том, что вам разрешаетсЯ вторично
вступить в брак, и обошлось бы это вам (ежели бы все шло гладко) не то в
одну, не то в полторы тысЯчи фунтов. Ђ может быть и вдвое больше.
- „ругого закона нет?
- Ќет.
- ‘тало быть, сэр, - сказал ‘тивен, бледнеЯ и безнадежно махнув рукой,
словно говорЯ "пропадай все пропадом", - стало быть, верно, что все одна
только морока. ‚сюду морока, и больше ничего, и чем скорее Я помру, тем
лучше.
(’акой недостаток благочестиЯ в народе опЯть сразил бедную миссис
‘парсит.)
- Ќу, ну, не болтайте вздора, любезный, - возразил мистер Ѓаундерби, -
и особенно о том, в чем вы ничего не смыслите. € лучше не называйте наши
отечественные учреждениЯ морокой, не то вы сами чего доброго мороки не
оберетесь. Ђ наши отечественные учреждениЯ - это вам не нитки сучить. ‚ы
знайте свою работу, а остальное вас не касаетсЯ. ‚ы брали жену не на времЯ,
не длЯ обману, а на всю жизнь, на радость и горе. ‚ышло горе, а могла выйти
радость, - и больше тут говорить не о чем.
- Њорока, - качаЯ головой, повторил ‘тивен и повернулсЯ к двери, - одна
морока.
- Ќу-с, вот что! - начал мистер Ѓауидерби, решив не отпускать ‘тивена
без прощального напутствиЯ. - ‘воими, Я бы сказал, богохульными речами вы
совсем расстроили эту леди, а Я уже говорил вам, что она прирожденнаЯ леди,
и сама она, хотЯ Я этого не говорил вам, пострадала в замужестве на десЯтки
тысЯч фунтов - десЯтки ты-сЯч фун-тов! (повторил он, смакуЯ каждый слог). -
Ќу-с, до сих пор вы всегда были человек положительный. Ќо сдаетсЯ мне, прЯмо
вам говорю, что вы не туда заворачиваете. ‚ы слушаете всЯких зловредных
чужаков, которые вечно здесь околачиваютсЯ, и мой вам совет, вы это бросьте.
“ менЯ, - тут он изобразил на своем лице необычайную проницательность, - у
менЯ, знаете ли, нюх не хуже, чем у людей, а пожалуй, и получше, потому что
менЯ с детства во все тыкали носом. € Я чую, что это попахивает супом из
черепахи, дичью и золотой ложечкой. „а, чую! - крикнул мистер Ѓаундерби,
упрЯмо мотаЯ головой и всем своим видом показываЯ, что его, мол, не
проведешь. - —ую, черт побери!
‘тивен тоже помотал головой, но совсем иначе, тЯжело вздохнув, сказал:
"Ѓлагодарю вас, сэр, будьте здоровы", - и вышел. Њистер Ѓаундерби осталсЯ
стоЯть перед своим портретом на стене и, любуЯсь им, так раздулсЯ от
чванства, что, казалось, вот-вот треснет и осколками засыплет свое
изображение; а миссис ‘парсит все так же трусила мелкой рысью, опершись
ногой о стремЯ, донельзЯ удрученнаЯ испорченностью простого народа.

ѓ‹Ђ‚Ђ XII

‘тарушка

‘тарый ‘тивен спустилсЯ по двум белым ступенькам, затворил черную дверь
с медной доской, взЯвшись за медную точку и не преминув на прощанье потереть
ее рукавом, так как заметил, что на ней остались следы его влажных пальцев.
Ћн перешел через улицу, не подымаЯ глаз, и погруженный в невеселые думы
продолжал свой путь, как вдруг кто-то тронул его за локоть.
ќто было не то прикосновение, в котором он превыше всего нуждалсЯ в ту
минуту, - прикосновение, способное утишить бурю, кипевшую в его душе, как
простертаЯ рука воплощенной любви и кротости усмирила бушующее море -
однако, коснулась его все же женскаЯ рука. †енщина, остановившаЯ ‘тивена,
оказалась старушкой, с морщинистым, увЯдшим лицом, но довольно высокого
роста и все еще статнаЯ. Ћдета она была очень просто и опрЯтно, но к
башмакам пристала дорожнаЯ грЯзь, видимо она пришла пешком издалека. …е
растерЯнность в непривычном шуме городских улиц; теплаЯ шаль, перекинутаЯ
через руку; громоздкий зонтик; корзиночка, перчатки не в пору и не
обношенные, слишком широкие, с пустыми кончиками пальцев, - все изобличало
старую крестьЯнку, котораЯ, надев свой скромный праздничный нарЯд,
отправилась в Љокстаун по какому-то чрезвычайному случаю. ‘ присущей
рабочему человеку сметливостью ‘тивен Ѓлекнул сразу догадалсЯ об этом и
чтобы лучше расслышать вопрос женщины, приблизил к ней свое лицо -
сосредоточенное, как у многих его собратьев по ремеслу, у которых от долгой
непрерывной работы глаз и рук под грохот машин лица приобретают то
напрЯженное выражение, какое мы привыкли видеть на лицах глухих.
- €звините, сэр, - сказала женщина, показываЯ пальцем на дом Ѓаундерби,
- вы вышли из дома того джентльмена? Љак будто это были вы - Я не
обозналась?
- „а, миссис, Я вышел оттуда, - отвечал ‘тивен.
- Ђ вы... уж вы простите менЯ, старуху... видели джентльмена?
- „а, миссис.
- Ђ как он вам показалсЯ, сэр? —то он - полный, здоровый, всем
довольный? - „лЯ наглЯдности она бодро выпрЯмилась и вскинула голову, и
вдруг у ‘тивена мелькнула мысль, что он эту старую женщину где-то уже видел
и она ему не очень понравилась.
- Ѓудьте покойны, - отвечал он, внимательно приглЯдываЯсь к ней, -
таким он и был.
- € веселый, - продолжала старушка, - как Ясный день?
- „а, - отвечал ‘тивен. - Ћн пил и ел в свое * удовольствие.
- ‘пасибо! - радостно сказала старушка. - ‘пасибо!
Ћн, несомненно, никогда в жизни не видел эту женщину. € вместе с тем
она вызывала в нем какое-то смутное воспоминание, словно ему не раз снилась
старуха, похожаЯ на нее.
Ћна шла рЯдом с ним, и, чутко отзываЯсь на ее состоЯние духа, он
заметил, что в Љокстауне очень много шума к толкотни, правда? Ќа что она
ответила: "Ћчень даже! Џросто страх!" Џотом он сказал, что она приехала из
деревни, верно? Ќа что она ответила утвердительно.
- Џо железной дороге, парламентским *, нынче утром. ‘орок миль проехала
в поезде нынче утром, нынче же проеду сорок миль обратно. Ђ до станции
пешком шла девЯть миль, и коли никто мне не попадетсЯ на дороге, кто бы
подвез, опЯть девЯть миль пешком пройду нынче вечером. ‚ мои-то годы, сэр,
каково! - говорила словоохотливаЯ старушка, торжествующе глЯдЯ на ‘тивена
заблестевшими глазами.
- …ще бы! Ќо часто вам этого делать нельзЯ, миссис.
- Ќет, нет. ’олько раз в году, - отвечала она, качаЯ головой. - –елый
год коплю денежки. ђаз в году приезжаю, хожу по улицам и глЯжу на господ.
- ’олько глЯдите на них? - спросил ‘тивен.
- Њне и этого довольно, - сказала она проникновенно. - Ѓольшего Я не
прошу! џ стоЯла напротив вон того дома, думала, увижу, как он выйдет, - она
оглЯнулась через плечо на дом Ѓаундерби. - Ќо в этом году он запоздал, и Я
его не видела. ‚место него вышли вы. Љоли уж так суждено мне уехать, не
взглЯнувши на него - Я ведь только взглЯнуть хотела, - ну что же! џ видела
вас, а вы видели его, с тем и останусь. - Ћна пристально посмотрела на
‘тивена, словно стараЯсь запечатлеть в памЯти его черты, и глаза ее уже не
блестели так радостно.
‘тивен подумал, что вкусы, конечно, бывают всЯкие, и такое смиренное
почитание кокстаунских патрициев тоже можно понЯть, однако ему все же
казалось странным, чтобы кто-нибудь тратил столько сил ради удовольствиЯ
взглЯнуть на них. Ќо в ту минуту они проходили мимо церкви, и ‘тивен, бросив
взглЯд на часы, ускорил шаг.
Ћн спешит на работу? - спросила старушка, с легкостью тоже ускорЯЯ шаг.
„а, времЯ почти истекло. Љогда он сказал ей, где работает, женщина повела
себЯ еще более странно.
- ‚ы очень счастливы, да? - спросила она.
- “ всЯкого свои заботы, миссис. - ‘тивен отвечал уклончиво, -
старушка, видимо, была твердо убеждена в том, что он чрезвычайно счастлив, и
у него не хватило духу разочаровывать ее. Ћн хорошо знал, что на свете
довольно горЯ, и если эта стараЯ женщина, прожившаЯ столь долгую жизнь,
могла предположить, что оно миновало его, - тем лучше длЯ нее, а его от
этого не убудет.
- „а, да, понимаю! „ома небось не все ладно? - сказала она.
- Ѓывает кое-когда, - небрежно отвечал он.
- Ќо на фабрике вы уже не помните о своих заботах? ‚ы ведь работаете на
такого хозЯина!
Ќет, нет, там он о них не помнит, заверил ее ‘тивен. ’ам все ладно. Ѓез
сучка и задоринки. (‘тивен не зашел слишком далеко в своем желании потешить
старушку и не сказал, что там действует нечто вроде божественного права, но
мне в последние годы доводилось слышать и такие заЯвлениЯ.)
Ћни уже подходили к фабрике, по черному проулку, вместе с толпой
возвращающихсЯ после перерыва рабочих. ‡вонил колокол, змий свивалсЯ
кольцами, ‘лон готов был приступить к делу. “дивительнаЯ старушка даже от
колокола пришла в восторг. Ћна сказала, что в жизни не слышала такого
чудесного колокола, до чего же хорош звон!
Љогда он остановилсЯ и с доброй улыбкой протЯнул ей на прощание руку,
она спросила, давно ли он здесь работает?
- ‹ет двенадцать, - отвечал он.
- „айте Я поцелую руку, - сказала она, - котораЯ проработала двенадцать
лет на этой чудесной фабрике!
Џрежде чем он успел удержать ее, она схватила его руку и прижала к
губам. Ћн не понимал, что в этой женщине, помимо старости и детской
простоты, создавало впечатление цельности и душевной гармонии, но даже ее
более чем странный поступок не показалсЯ ему неуместным или нелепым, он
только чувствовал, что никто другой не сделал бы это так проникновенно,
естественно и трогательно.
Ћн уже с добрых полчаса работал на своем станке, раздумываЯ о
непонЯтной старушке, когда ему понадобилось обойти его кругом, и, случайно
бросив взглЯд в окно, он увидел, что она все еще стоит на улице,
самозабвенно созерцаЯ фабричное здание. ЌевзираЯ на дым, грЯзь, сырость, на
долгий проделанный путь и предстоЯщее обратное путешествие, она с таким
восхищением глЯдела на многоэтажные корпуса, словно нестройный шум,
доносившийсЯ оттуда, звучал длЯ нее сладчайшей музыкой.
Џотом она ушла, и день ушел вслед за ней, и опЯть зажглись огни и
курьерский поезд промчалсЯ по железнодорожному мосту мимо сказочных дворцов
- едва замеченный в цехах среди сотрЯсающихсЯ машин, едва услышанный в
грохоте и стуке шестерен. ‡адолго до этого мысли ‘тивена снова обратились к
страшной комнате над лавкой, где потерЯвшее человеческий образ существо
тЯжело лежало на кровати, но еще большей тЯжестью лежало у него на сердце.
Њашины замедлили ход, едва уловимаЯ дрожь, будто биение замирающего
пульса, прошла по ним; остановились. ‘нова колокол; погасли Яркие огни и
пышущие жаром горны; фабричные корпуса громоздились в сыром вечернем мраке,
вздымаЯ к небу свои высокие трубы, словно соперничающие между собой
‚авилонские башни *.
Ћн, правда, только вчера виделсЯ с ђейчел и вместе с ней прошел немного
по дороге домой; но с тех пор его постигло новое несчастье, и никто, кроме
ђейчел, не мог бы, хоть на краткий миг, облегчить его горе; знаЯ это и знаЯ,
что только звук ее голоса способен утишить закипавший в нем гнев, он решил,
вопреки ее вчерашним словам, опЯть подождать ее. Ћн ждал, но она уклонилась
от встречи с ним. Ћн так и не дождалсЯ ее. Ђ в какой другой вечер так
страстно желал он увидеть ее кроткое лицо!
‹учше быть бездомным и не иметь где приклонить голову, чем иметь дом и
страшитьсЯ войти в него. Ћн где-то поужинал, потому что сильно проголодалсЯ,
но не замечаЯ и не помнЯ, что ест и что пьет; потом бродил под моросЯщим
дождем, и все думал и думал, терзаЯсь мрачными мыслЯми.
Ќи единого слова о новом браке никогда не было сказано между ними; но
много лет тому назад ђейчел выказала ему глубокое участие, и все минувшие
годы он ей одной изливал душу, сетуЯ на свою злосчастную судьбу; и он очень
хорошо знал, что, будь он свободен, она пошла бы за него. Ћн думал о доме,
который мог быть у него и куда он в эту самую минуту спешил бы с отрадой и
гордостью; о себе, о том, что в этот вечер он был бы совсем другим
человеком, о том, что на сердце у него было бы легко, не давила бы, как
сейчас, свинцоваЯ тЯжесть; о том, что честь его, достоинство, спокойствие
духа - все, что теперь пошло прахом, было бы вновь обретено. Ћн думал о
загубленной лучшей поре своей жизни, о том, что ото днЯ ко дню он становитсЯ
хуже, озлобленнее, о страшном существовании, на которое он обречен,
свЯзанный по рукам и ногам, прикованный к живому трупу, терзаемый злым
демоном в обличье пропойцы жены. Ћн думал о ђейчел, - такой юной, когда они
впервые встретились, - о том, что теперь она зрелаЯ женщина и старость длЯ
нее уже не за горами. ‘колько девушек и молодых женщин на ее глазах вышли
замуж, сколько вокруг нее возникло семейных очагов, - и год за годом она
стойко шла своей тихой одинокой тропой - ради него, и лишь изредка он видел
легкую тень печали на ее милом лице, и тогда сердце у него разрывалось от
жалости и раскаЯниЯ. Ћн мысленно ставил ее образ рЯдом с гнусным видением
прошлой ночи и думал - возможно ли, чтобы весь земной путь столь доброго,
чистого, самоотверженного созданиЯ был омрачен такой жалкой тварью!
Џереполненный этими мыслЯми - до такой степени переполненный, что ему
казалось, будто он сделалсЯ больше, будто все предметы, мимо которых он
проходил, приобрели какие-то новые, искаженные очертаниЯ, а радужные кружки
вокруг тусклых фонарей стали красными, - он, наконец, воротилсЯ домой.

ѓ‹Ђ‚Ђ XIII

ђейчел

ЏламЯ свечи тускло мерцало в окне, откуда столь часто по приставленной
черной лестнице навеки ускользал из жизни тот, кто был дороже всех на свете
длЯ измученной жены и голодных детей; и к другим думам ‘тивена прибавилась
еще гневнаЯ мысль о том, что из всех несчастий земного существованиЯ
наименее справедливо люди оделЯютсЯ смертью. Ќеравенство рождениЯ ничто
перед этим.
Џусть этой ночью в одно и то же мгновение родитсЯ сын королЯ и сын
ткача - что эта прихоть судьбы рЯдом со смертью любого человека, кто был
опорой, счастьем ближнего своего, между тем как эта погибшаЯ женщина
продолжает жить!
Ћн поднЯлсЯ к себе, затаив дыхание, медлЯ на каждом шагу. ЏодойдЯ к
своей двери, он отворил ее и вошел в комнату.
Њир и тишина царили здесь. “ изголовьЯ кровати сидела ђейчел.
Ћна поворотилась к нему, и сиЯние ее глаз озарило кромешный мрак его
души. Ћна сидела подле кровати и ухаживала за его женой. ‚ернее - он
угадывал, что кто-то лежит там, и слишком хорошо знал, что это она; но
ђейчел занавесила кровать, и он не видел жену. …е грЯзные лохмотьЯ исчезли,
и в комнате поЯвилось кое-что из одежды ђейчел. ЉаждаЯ вещь, как всегда у
него, лежала на своем месте, повсюду было прибрано, неЯркий огонь
подправлен, очаг чисто выметен. …му казалось, что все это он прочел на лице
ђейчел и что он смотрел только на нее. ѓлаза его наполнились слезами, мешаЯ
ему видеть ее, но он успел заметить устремленный на него внимательный взглЯд
и слезы, выступившие и на ее глазах.
Ћна опЯть поворотилась к постели и, убедившись, что там все спокойно,
заговорила тихим и ровным голосом:
- •орошо, что ты, наконец, пришел, ‘тивен. “же очень поздно.
- џ ходил по улицам.
- ’ак Я и думала. ’олько ночь-то какаЯ. „ождь льет, и ветер задувает.
‚етер? Ђ ведь правда. € сильный ветер. Љак он громко воет в трубе, как
ревет за окном. ататьсЯ по улицам на таком ветру, и даже не заметить его!
- џ уже побывала здесь нынче, ‘тивен. •озЯйка приходила за мной в обед.
‘казала, тут одна расхворалась, надо присмотреть за ней. € верно сказала,
‘тивен. Ѓез памЯти была, бредила. „а и всЯ разбитаЯ, пораненнаЯ.
Ћн медленно подошел к стулу и сел напротив нее, опустив голову.
- џ пришла помочь ей чем могу. Џотому пришла, что мы вместе с ней
работали, когда обе были молоды, и потому, что когда ты полюбил ее и взЯл за
себЯ, мы с ней дружили...
Ћн с подавленным стоном прижал руку к изборожденному морщинами лбу.
- € еще потому, что Я знаю твое сердце, знаю, что оно жалостливое и не
можешь ты дать ей умереть, или хотЯ бы мучитьсЯ без помощи. ’ы знаешь, кем
сказано: "Љто из вас без греха, первый брось в нее камень" *. € многие,
очень многие бросают. Ќо только не ты, ‘тивен. ’ы не бросишь в нее камень,
когда она такаЯ несчастнаЯ.
- Ђх, ђейчел, ђейчел!
- ’ы тЯжелый крест несешь, воздай тебе за это господь! - участливо
сказала ђейчел. - Ђ Я твой бедный друг всем сердцем и всей душой.
ђаны, о которых говорила ђейчел, видимо, были на шее у злополучной,
погубившей себЯ женщины. ђейчел стала перевЯзывать их, по-прежнему скрываЯ
больную от ‘тивена. Ћна смачивала белую трЯпку в тазике, куда наливала
какую-то жидкость из склЯнки, и осторожно прикладывала ее к ссадинам.
Љруглый столик был пододвинут к кровати, и на нем стоЯли две склЯнки. “
ђейчел в руках была одна из них.
‘тивен не отрывал глаз от рук ђейчел, но если бы он сидел подальше, он,
быть может, не разобрал бы, что было начертано крупными печатными буквами на
Ярлыке. Ћн побледнел как смерть, точно им внезапно овладел невыразимый ужас.
- џ побуду здесь, ‘тивен, - сказала ђейчел, тихо садЯсь на прежнее
место, - пока не пробьет три часа. ‚ три часа опЯть сделаю примочку, а потом
ее можно оставить до утра.
- „орогаЯ, ведь тебе завтра на работу.
- џ хорошо выспалась прошлой ночью. џ могу много ночей не спать, коли
нужно. ‚от тебе надо отдохнуть, ты такой бледный, измученный. ’ы поспи
немного, а Я посторожу. Ќебось прошлую ночь совсем не спал. ’ебе завтра куда
труднее будет на работе, чем мне.
Ћн слышал неистовое завывание ветра, доносившеесЯ снаружи, и ему
чудилось, что дух возмущениЯ и гнева, недавно владевший им, кружит у дверей,
пытаЯсь добратьсЯ до него: это ђейчел изгнала дурные мысли; она не даст им
войти; он знал, что она сумеет оградить его от него самого.
- Ћна менЯ не узнает, ‘тивен. ‘мотрит, будто не видит, и бормочет
что-то в бреду. џ заговаривала с ней, сколько раз принималась, а она и не
слышит! Ќо это к лучшему. Љогда она опомнитсЯ, мое дело будет сделано, а она
ничего и не приметит.
- Ђ сколько, надо думать, она так пролежит?
- „октор сказал, может быть, завтра очнетсЯ.
‚зглЯд его снова упал на склЯнку, и дрожь прошла по всему телу, как от
озноба. ђейчел сказала, что его, видно, прохватило сыростью. Ќет, отвечал
он, не то. ќто с испугу.
- ‘ испугу?
- „а, да! Љогда Я вошел. € когда ходил по улицам. € когда думал. €
когда... - …го опЯть начало трЯсти; он встал, держась за полку над очагом, и
провел по влажным волосам дрожащими, как у паралитика, пальцами.
- ‘тивен!
Ћна хотела подойти к нему, но он остановил ее движением руки.
- Ќет! Ќе надо, не вставай. џ хочу видеть, как ты сидишь у постели. џ
хочу видеть твою доброту и милосердие. џ хочу видеть тебЯ такой, какой
увидел, когда вошел. ’акой ты останешьсЯ длЯ менЯ навсегда. Ќавсегда!
‚есь дрожа, словно его била лихорадка, он упал на стул. Ќемного погодЯ
он справилсЯ с собой и, облокотившись на одно колено, подперев голову рукой,
посмотрел на ђейчел. ‘веча горела тускло, он глЯдел сквозь слезы,
застилавшие глаза, и ему чудилось сиЯние нимба вокруг ее головы. Ћн почти
верил, что видит это воочию. € чем сильнее бушевала непогода, стучась в
окно, сотрЯсаЯ входную дверь, оглашаЯ весь дом криками и стонами, тем крепче
становилась его вера.
- Љогда она поправитсЯ, ‘тивен, скорей всего, она опЯть уйдет и не
станет тебЯ тревожить. Ѓудем надеЯтьсЯ на это. Ђ теперь Я помолчу, а ты
усни.
Ћн закрыл глаза, не столько потому, что хотел, наконец, дать себе
отдых, сколько ради спокойствиЯ ђейчел. Ќо мало-помалу вой ветра за окном
стал глуше, потом превратилсЯ в стук его ткацкого станка и даже в шум
голосов, слышанных днем (включаЯ и его собственный) и повторЯющих то, что
было сказано наЯву. Ђ потом и это полузабытье кончилось, и ему привиделсЯ
долгий, путаный сон.
…му снилось, что он и еще кто-то, кому он давно отдал свое сердце - но
это была не ђейчел, что очень удивлЯло его, несмотрЯ на владевшую им
радость, - венчаютсЯ в церкви. ‘реди зрителей он узнавал немногих, о ком
знал, что они живы, и многих, о ком знал, что они умерли; внезапно наступил
полный мрак, прервавший совершение обрЯда, затем вспыхнул ослепительный
свет. Ћн исходил от одной из десЯти заповедей *, начертанных на доске над
аналоем, и слова этой заповеди озарЯли всю церковь. Ћни и звучали под
сводами, как будто огненные письмена обрели голос. Ќо вот все вокруг него
изменилось, не осталось никого и ничего - только он сам и свЯщенник. Ћни
стоЯли в Ярком свете днЯ перед огромной толпой, столь огромной, словно сюда
стеклись люди всего мира; и все они гнушались им, и ни в одном из миллионов
устремленных на него взоров он не прочел дружественного участиЯ или жалости.
Ћн стоЯл на высоком помосте под своим ткацким станком; взглЯнув вверх, он
увидел, чем обернулсЯ станок, услышал, как читают отходную, и понЯл, что
осужден на казнь. ‘пустЯ мгновение то, на чем он стоЯл, ушло из-под его ног,
и все было кончено.
Љакими таинственными путЯми он возвратилсЯ к своей привычной жизни и
знакомым местам, он не в силах был рассудить; но так или иначе он снова
очутилсЯ на старом месте и над ним тЯготел приговор - никогда, ни в этой
жизни, ни в грЯдущей, во все неисчислимые столетиЯ вечности не видеть лица
ђейчел, не слышать ее голоса. Ћн бродил уныло, без устали, ни на что не
надеЯсь, и все искал, не знаЯ, что он ищет (он знал только, что обречен
искать), и ни на один миг его не отпускал владевший им невыразимый ужас,
смертельный страх перед предметом, форму которого принимало все вокруг. Ќа
что бы он ни поглЯдел, - рано или поздно глаза его узнавали то, чего он
страшилсЯ. …го жалкое существование имело одну-единственную цель - не
допустить, чтобы кто-нибудь из людей, с которыми он сталкивалсЯ, разгадал
зловещее видение. ’щетные усилиЯ! …сли он выводил их из комнаты, где оно
находилось, запирал шкафы и чуланы, где оно стоЯло, отгонЯл любопытных от
тайников, где оно было спрЯтано, и выпроваживал их на улицу, - тогда каждаЯ
фабричнаЯ труба принимала те же страшные очертаниЯ, и вокруг нее вилось
предостерегающее слово.
‘нова завывал ветер, дождь барабанил по крыше, и бескрайнее
пространство, в котором он только что блуждал, сузилось и снова было
ограничено четырьмЯ стенами его комнаты. Ќичто не изменилось с тех пор, как
он сомкнул глаза, только в очаге погас огонь. ђейчел все так же сидела у
изголовьЯ кровати и, видимо, задремала. ‡авернувшись в платок, она сидела
тихо, не шевелЯсь. ‘толик стоЯл на прежнем месте, у самой постели, и на нем,
снова обретЯ обычный вид и обычный размер, стоЯло то, что преследовало его
во сне.
…му почудилось, что занавеска колыхнулась. Ћн глЯнул еще раз и увидел,
что не ошибсЯ. Џоказалась рука, пошарила вокруг. ‡анавеска колыхнулась
сильнее, лежащаЯ на кровати женщина отодвинула ее и села в постели.
’Яжелым, лихорадочным взглЯдом широко раскрытых воспаленных глаз она
угрюмо обводила комнату. Њиновав угол, где стоЯл его стул, она снова
обратила взор в ту сторону и стала напрЯженно всматриватьсЯ, заслонившись
рукой от света. Џотом опЯть стала оглЯдывать комнату, едва замечаЯ ђейчел, а
вернее, не видЯ ее вовсе, и опЯть уставилась в угол, где он сидел. Љогда она
опЯть заслонилась рукой - не то вглЯдываЯсь в него, не то ища его глазами,
словно какой-то темный инстинкт подсказывал ей, что он здесь, - он подумал,
что ни в этих обезображенных чертах, ни в столь же обезображенной пороком
душе и следа не осталось от той женщины, на которой он женилсЯ восемнадцать
лет назад. …сли бы он не видел сам, как она шаг за шагом опускалась все
ниже, он ни за что бы не поверил, что это она.
€ все это времЯ он сидел точно заговоренный, не в силах шелохнутьсЯ, и
только неотступно следил за ней.
’еперь она, сжав руками виски, тупо глЯдела перед собой, то ли в
полусне, то ли тщетно пытаЯсь собратьсЯ с мыслЯми. Џотом опЯть стала шарить
глазами по комнате. € тут впервые взглЯд ее уперсЯ в круглый столик и
стоЯвшие на нем склЯнки.
Ћна быстро, со злобой и вызовом, как и накануне, глЯнула в его сторону
и осторожно, крадучись протЯнула руку. Ќащупав кружку, она взЯла ее в
постель и с минуту раздумывала, какую из склЯнок выбрать. Ќаконец, не чуЯ
опасности, она жадно схватила ту, котораЯ сулила скорую и верную смерть, и
зубами вытащила пробку.
‘он ли то был, или Явь - он не мог шевельнутьсЯ, не мог слова
вымолвить. …сли это Явь и ее урочный час еще не настал, проснись, ђейчел,
проснись!
Ћна тоже подумала о ђейчел. Џокосившись на нее, она очень медленно,
очень осторожно наполнила кружку. Џоднесла к губам. Њиг один - и уже ничто
не спасет ее, хотЯ бы весь мир проснулсЯ и бросилсЯ ей на помощь! Ќо в это
самое мгновение ђейчел, тихо вскрикнув, вскочила со стула. ЏьЯнчуга
сопротивлЯлась, ударила ее, вцепилась в волосы, но ђейчел отнЯла кружку.
‘тивен сорвалсЯ со стула.
- ђейчел, во сне это или наЯву? ЉакаЯ страшнаЯ ночь!
- ‚се хорошо, ‘тивен. џ тоже уснула. ‘коро три часа. ‘лышишь?
‚етер доносил бой церковных часов до самого окна. Ћни прислушались -
пробило три. ‘тивен поглЯдел на ђейчел, увидел ее бледность, растрепанные
волосы, багровые отпечатки пальцев на лбу и понЯл, что зрение и слух не
обманули его. Ћна и кружку еще держала в руках.
- џ так и знала, что уже около трех, - сказала она и, спокойно вылив
содержимое кружки в тазик, смочила трЯпку, как и в прошлый раз. - џ рада,
что осталась. ‘ейчас Я перевЯжу ее, и дело будет сделано. ‚от! Ћна уже
утихла. Ђ что осталось в тазике, Я лучше вылью, хоть тут одна каплЯ только,
а все-таки долго ли до греха. - € она выплеснула жидкость в золу, а склЯнку
разбила о решетку очага.
Џокончив с этим, она накинула платок, готовЯсь выйти на дождь и ветер.
- Џозволь мне проводить тебЯ, ђейчел. ‚едь ночь на дворе.
- Ќе надо, ‘тивен. Ћдна минута, и Я уже дома.
- Ђ ты не боишьсЯ, - сказал он вполголоса, выйдЯ с ђейчел на лестницу,
- оставлЯть менЯ наедине с ней?
Љогда она, удивленно посмотрев на него, спросила: "—то ты, ‘тивен?" -
он преклонил перед ней колени на убогой ветхой лестнице и прижал к губам
край ее платка.
- ’ы ангел. Ѓлагослови тебЯ бог!
- џ уже сказала тебе, ‘тивен, что Я только твой бедный друг. Ђнгелы не
такие. Њежду ними и грешной работницей глубокаЯ пропасть. ЊоЯ сестричка
среди них, но она преображеннаЯ.
Ћна поднЯла глаза к небу, потом опЯть посмотрела ему в лицо своим
кротким, сострадательным взглЯдом.
- ’ы преображаешь менЯ, из дурного делаешь хорошим. џ знаю, что не стою
тебЯ, но Я всем сердцем хочу быть хоть немного таким, как ты, чтобы не
потерЯть тебЯ, когда окончитсЯ эта жизнь и всЯ морока рассеетсЯ. ’ы ангел!
Љто знает, не спасла ли ты нынешней ночью мою душу живую!
Ћна взглЯнула на него - он все еще стоЯл на коленЯх перед ней, держась
за край ее платка, - и слова укоризны замерли у нее на устах, когда она
увидела его исказившеесЯ лицо.
- џ пришел домой в отчаЯнии. џ пришел домой, ни на что уже не надеЯсь,
не помнЯ себЯ от злости, потому что стоило мне рот открыть, чтобы
пожаловатьсЯ на свою судьбу, как менЯ тут же назвали смутьЯном. џ говорил
тебе, что Я очень испугалсЯ. ЊенЯ испугала склЯнка на столе. џ в жизни своей
и мухи не обидел, но когда Я увидел так вдруг эту склЯнку с Ядом, Я подумал:
"Њогу Я поручитьсЯ, что не сделаю чего над собой, или над ней, или и над ней
и над собой?"
“жас изобразилсЯ на ее лице, и она обеими руками зажала ему рот, чтобы
заставить его замолчать. Ћн схватил ее руки свободной рукой и, не выпускаЯ
край ее платка, продолжал торопливо:
- Ќо ты, ђейчел, сидела у ее постели. џ увидел тебЯ. џ видел тебЯ всю
ночь. ‚ моем тревожном сне Я и то знал, что ты здесь. ‚предь Я всегда буду
видеть тебЯ на том месте. Љаждый раз, как Я увижу ее или подумаю о ней, -
всегда ты будешь подле нее. € что бы Я ни увидел, о чем бы ни подумал, от
чего во мне злость подымаетсЯ, ты будешь подле, и злость моЯ пройдет, потому
что ты во сто крат лучше менЯ. € так Я буду ждать, так буду надеЯтьсЯ на то
времЯ, когда мы, наконец, вместе уйдем далеко, далеко, по ту сторону
глубокой пропасти, туда, где твоЯ сестричка.
Ћн еще раз поцеловал край ее платка и отпустил ее. Ћна дрожащим голосом
простилась с ним и вышла на улицу.
‚етер дул с той стороны, откуда уже недолго было ждать рассвета, дул,
не утихаЯ. ’учи излились дождем или унеслись далеко, небо расчистилось, и
звезды Ярко сверкали. Ћн стоЯл на улице с обнаженной головой, глЯдЯ ей
вслед. Љак сиЯние звезд затмевало тусклый пламень свечи в окне, так образ
ђейчел в безыскусственном воображении ‘тивена Ѓлекпула затмевал все
житейские дела и заботы.

ѓ‹Ђ‚Ђ XIV

‚еликий фабрикант

‚ремЯ работало в Љокстауне - как кокстаунские машины: столько-то
выделано тканьЯ, столько-то потреблено топлива, столько-то израсходовано
лошадиных сил, столько-то выручено денег. Ќо менее беспощадное, чем железо,
сталь и медь, оно вносило перемены даже в эту продымленную каменную пустыню,
и только оно одно противилось ее гнетущему однообразию.
- ‹уиза, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - уже почти взрослаЯ девица.
‚ремЯ, работаЯ во всю мощь своих неисчислимых лошадиных сил, не
прислушиваЯсь ни к чьим словам, вскоре показало мистеру ѓрэдграйнду, что
’омас вырос на целый фут с того днЯ, когда он в последний раз удосужилсЯ
взглЯнуть на сына повнимательней.
- ’омас, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - уже почти взрослый юноша.
‚ремЯ еще немного обработало ’омаса на своих машинах, и не успел его
отец опомнитьсЯ, как сын предстал перед ним во фраке и крахмальной манишке.
- џ считаю, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - что ’омасу пора перебиратьсЯ
к Ѓаундерби.
‚ремЯ, не выпускаЯ ’омаса из рук, определило его в банкирскую контору
Ѓаундерби, сделало его домочадцем Ѓаундерби, привело к покупке первой бритвы
и старательно изощрило его дар расчетливости.
’от же великий фабрикант, чьЯ фабрика постоЯнно загружена несметным
множеством самых разнообразных изделий, на всех ступенЯх производства,
пропустил и ‘есси через свои машины и изготовил - что и говорить - весьма
привлекательную вещицу.
- џ полагаю, „жуп, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - что продолжение твоих
занЯтий в школе будет бесполезно.
- Ѓоюсь, что так, - приседаЯ, отвечала ‘есси.
- Ќе стану скрывать от тебЯ, „жуп, - сказал мистер ѓрэдграйнд, насупив
брови, - что итог твоего обучениЯ в школе разочаровал менЯ, глубоко
разочаровал. ’ы не перенЯла у мистера и миссис —адомор и сотой доли тех
точных знаний, которые, по моим расчетам, ты должна была приобрести. ’вой
запас фактов весьма скуден. ’вое знакомство с цифрами крайне ограниченно. ’ы
отстала в своем развитии, и успехи твои - ниже среднего.
- Њне очень жаль, сэр, - сказала ‘есси, - но это сущаЯ правда. Ђ ведь Я
очень старалась, сэр.
- „а. - отвечал мистер ѓрэдграйнд, - мне кажетсЯ, ты очень старалась. џ
наблюдал тебЯ, и с этой стороны ни в чем тебЯ упрекнуть не могу.
- Ѓлагодарю вас, сэр. Њне иногда думалось - может быть, Я чересчур
стараюсь, и если бы Я попросила позволениЯ немножко меньше старатьсЯ, то,
кто знает...
- Ќет, „жуп, нет, - возразил мистер ѓрэдграйнд, глубокомысленно и в
высшей степени практически качаЯ головой. - Ќет. ’ебЯ учили согласно системе
- понимаешь, системе, - и этим все сказано. ЋстаетсЯ только предположить,
что обстоЯтельства, в которых протекало твое раннее детство, были слишком
неблагоприЯтны длЯ развитиЯ твоих умственных способностей, и что мы начали
слишком поздно. Ћднако, повторЯю, Я сильно разочарован.
- Њне очень грустно, сэр, что Я не сумела лучше отблагодарить вас за
вашу доброту. ‚ы взЯли на себЯ заботу о бедной одинокой девочке, котораЯ
была вам совсем чужаЯ и не имела никакого права на ваше попечение...
- Ќе надо плакать, - сказал мистер ѓрэдграйнд. - Ќе надо. џ тебЯ не
браню. ’ы добраЯ, скромнаЯ, благонравнаЯ девушка... и... удовлетворимсЯ
этим.
- Ѓлагодарю вас, сэр, от души, - сказала ‘есси, низко приседаЯ.
- ’ы приносишь пользу миссис ѓрэдграйнд и в известном смысле вообще
полезна всему нашему семейству. ’ак Я заключаю из слов мисс ‹уизы, да и сам
Я не раз убеждалсЯ в этом. Џосему Я надеюсь, - сказал мистер ѓрэдграинд, -
что ты будешь вполне довольна своей жизнью среди нас.
- џ была бы совершенно счастлива, сэр, если бы только...
- Џонимаю, что ты имеешь в виду, - сказал мистер ѓрэдграинд. - ’ы все
еще думаешь о своем отце. џ слышал от мисс ‹уизы, что ты до сих пор хранишь
ту бутылку с примочкой. Ќу что ж! …жели бы ты более успешно занималась
наукой, помогающей приходить к точным выводам, ты бы в этом пункте проЯвила
больше благоразумиЯ. ‚от все, что Я могу сказать.
Ћн так низко ставил умение ‘есси разбиратьсЯ в цифрах, что, в сущности,
должен бы просто-напросто презирать ее; однако длЯ этого он слишком сильно
привЯзалсЯ к ней. Њало-помалу он прониксЯ мыслью, что в этой девочке кроетсЯ
нечто такое, что нелегко объЯснить с помощью таблиц. Џусть ее способность
давать точные определениЯ минимальна, ее познаниЯ в математике равны нулю;
но он далеко не был убежден, что если бы ему потребовалось включить ее в
парламентский отчет, он знал бы навернЯка, по каким графам ее разнести.
Ѓывает пора, когда обработка человеческого материала на машинах ‚ремени
идет ускоренным ходом. ћный ’омас и ‘есси были именно в такой поре, и потому
выделка их совершилась года за два; между тем мистер ѓрэдграйнд, казалось,
застыл на месте, и никаких перемен в нем не наблюдалось.
Љроме, впрочем, одной, - но эта перемена произошла помимо его
неотвратимого прохождениЯ через машины ‚ремени. Ќа сей раз оно сунуло его в
маленький, трескучий и довольно грЯзный механизм, приткнутый в глухом углу,
в итоге чего получилсЯ член парламента от Љокстауна, пополнивший собой рЯды
уважаемых членов - представителей таблицы умножениЯ, великих мастеров по
части крохоборства, достопочтенных глухих джентльменов, слепых джентльменов,
безгласных, безруких и бесчувственных ко всему, что не подсчитано и не
взвешено на аптекарских весах. Ќедаром же мы живем в христианской стране,
через тысЯчу восемьсот с лишним лет после нашего “чителЯ!
Њинувшие годы изменили и ‹уизу, но она росла такаЯ молчаливаЯ и
замкнутаЯ, так тихо в сумерках сидела у камина, глЯдЯ, как падают и гаснут
тлеющие угольки, что ее отец, который не бросил лишнего взглЯда в ее сторону
с той поры - казалось, это произошло только вчера, - когда он сказал: "‹уиза
уже почти взрослаЯ девица", был весьма удивлен, увидев перед собой девицу
совсем взрослую.
- ‘овсем взрослаЯ девица, - озабоченно сказал мистер ѓрэдграйнд. -
Ђй-ай-ай!
‘делав это открытие, он несколько дней ходил еще более сосредоточенный,
чем обычно, Явно обдумываЯ какое-то важное решение. Ќаконец, однажды
вечером, когда ‹уиза пришла пожелать ему доброй ночи, так как он уходил из
дому с тем, чтобы воротитьсЯ поздно, - и следовательно, они расставались до
утра, - он обнЯл ее, ласково посмотрел ей в лицо и сказал:
- „орогаЯ моЯ ‹уиза, ты совсем взрослаЯ!
Ћна ответила ему быстрым, пытливым взглЯдом, как в тот давний вечер,
когда он застал ее у цирка; и тотчас потупилась.
- „а, отец.
- „орогаЯ, - продолжал мистер ѓрэдграинд, - мне нужно поговорить с
тобой с глазу на глаз об очень важном деле. Џриходи в мой кабинет завтра
утром после завтрака - хорошо?
- „а, отец.
- Џочему у тебЯ такие холодные руки, ‹уиза? ’ебе нездоровитсЯ?
- џ здорова, отец.
- € весела?
Ћна опЯть взглЯнула на него и улыбнулась своей сдержанной улыбкой.
- џ такаЯ же веселаЯ, отец, какой бываю всегда, вернее, была до сих
пор.
- ‚от и отлично, - сказал мистер ѓрэдграйнд. - Ћн поцеловал ее и ушел;
а ‹уиза возвратилась в тихую комнату, похожую на цирюльню, и, подперев
голову рукой, опЯть стала глЯдеть на скоротечные искры, столь быстро
обращавшиесЯ в пепел.
- ’ы здесь, ‹у? - окликнул ее ’ом, просунув голову в приоткрытую дверь,
и вошел в комнату. ’еперь это был законченный повеса, из самых настоЯщих, но
далеко не из самых приЯтных.
- ’ом, милый, - оказала ‹уиза, поднимаЯсь с места и обнимаЯ брата, -
как долго ты не приходил навестить менЯ!
- „а вот, понимаешь ли, все вечера занЯты. Ђ днем старик Ѓаундерби
вздохнуть не дает. Ќо когда он уж очень разойдетсЯ, Я умею образумить его,
напомнив о тебе, и мы неплохо ладим. ‘кажи, ‹у, отец ничего такого тебе не
говорил сегоднЯ или вчера?
- Џока нет, ’ом. Ќо он только что предупредил менЯ, что хочет
поговорить со мной завтра утром.
- Ђга! ’ак Я и думал, - сказал ’ом. - ’ы знаешь, где он сейчас? -
спросил он тоном заговорщика.
- Ќет.
- ’ак Я тебе скажу. Ћн сидит со стариком Ѓаундерби. ‘овещаютсЯ, и
знаешь где? ‚ банке. Ђ почему в банке, как по-твоему? € это Я тебе скажу.
—тобы уши миссис ‘парсит были подальше.
Џоложив руку на плечо брата, ‹уиза все еще смотрела в огонь. ’омас
взглЯнул ей в лицо с большим вниманием, чем обычно, и, обнЯв ее одной рукой,
ласкательно привлек к себе.
- ’ы менЯ очень любишь, ‹у?
- Ћчень, хоть ты и слишком редко навещаешь менЯ.
- Ќу вот, дорогаЯ сестрица, мысли наши сходЯтсЯ. Њы ведь могли бы
гораздо чаще видетьсЯ, правда? Џочти что не расставатьсЯ, правда? …сли бы ты
решилась на... уж Я знаю, на что, - длЯ менЯ это было бы просто чудесно.
‹учшего и желать нельзЯ. ’о-то зажили бы!
Ќе знаЯ, как истолковать ее задумчивое молчание, он глЯдел на нее
хитрым, испытующим взглЯдом; но ничего не мог прочесть на ее лице. ’огда он
крепко обнЯл сестру и поцеловал ее в щеку. Ћна ответила на его поцелуй,
по-прежнему не сводЯ глаз с огнЯ.
- Ќу так, ‹у! џ только забежал сообщить тебе, что происходит; хоть Я и
думал, что ты уже знаешь, а если нет, то догадалась. Ђ теперь мне пора, менЯ
ждут к одной компании. ’ы не забудешь, что очень любишь менЯ?
- Ќет, ’ом, не забуду.
- ’ы у менЯ умница, - сказал ’ом. - Џрощай, ‹у.
Ћна сердечно простилась с ним и проводила его на крыльцо, откуда видны
были бледные отсветы далеких огней Љокстауна. “стремив взор в ту сторону,
она прислушивалась к удалЯющимсЯ шагам брата. аги были частые, быстрые -
казалось, они радовались тому, что уходЯт прочь от Љаменного Џриюта; и еще
долго после того, как ’ом ушел, она стоЯла неподвижно среди наступившей
тишины. ‘ловно она не только в огне камина внутри дома, но и в огнистой мгле
вне его стен пыталась разглЯдеть, какой добротности тканье изготовит
величайший и древнейший мастер - седое ‚ремЯ - из кудели, уже спрЯденной им
в женщину. Ќо ткальнЯ его - потаенное место, работа ее не слышна, а рабочие
руки безгласны.

ѓ‹Ђ‚Ђ XV

Ћтец и дочь

‘ам мистер ѓрэдграйнд ничем не походил на ‘инюю бороду, однако кабинет
его с полным основанием можно было назвать синей комнатой, ввиду обилиЯ в
нем ‘иних книг. —то бы им ни надлежало доказать (а доказать они, как
правило, могут, что угодно), доказывала здесь всЯ многотомнаЯ армиЯ их,
неуклонно пополнЯемаЯ новобранцами. ‚ этом заколдованном покое самые сложные
социальные вопросы вычислЯлись, подытоживались и благополучно улаживались, -
но, к сожалению, те, кого они касались, лишены были возможности узнать об
этом. Џодобно астроному, который сидел бы в обсерватории без окон и устроил
звездную вселенную единственно при помощи пера, чернил и бумаги, мистер
ѓрэдграйнд в своей обсерватории (а таких очень много) мог не приглЯдыватьсЯ
к мириадам человеческих существ, кишевших вокруг него, а потому вершил их
судьбы на грифельной доске, утираЯ им слезы грЯзным огрызком губки.
‚ эту-то обсерваторию - мрачноватую комнату, украшенную убийственно
точными часами, которые каждую отмеренную секунду сопровождали зловещим
стуком, словно приколачивали крышку гроба, - и пришла на другое утро ‹уиза.
Ћдно из окон выходило на Љокстаун; и когда она села подле письменного стола
мистера ѓрэдграйнда, взору ее открылись высокие трубы и длинные спирали
дыма, угрюмо поднимавшиесЯ вдали.
- „орогаЯ ‹уиза, - начал ее отец, - Я вчера вечером предупредил тебЯ о
предстоЯщем серьезном разговоре между нами и просил тебЯ отнестись
внимательно к тому, что Я имею сказать тебе. ’ы получила столь образцовое
воспитание и - Я счастлив, что могу засвидетельствовать это, - так блестЯще
оправдала мои надежды, что Я вполне полагаюсь на твой здравый смысл. ’ы не
мечтательница, не горЯчаЯ голова; ты привыкла судить обо всем трезво,
бесстрастно, руководствуЯсь разумом и расчетом. € Я знаю, что именно так ты
взглЯнешь на то, что Я намерен сообщить тебе.
Ћн помолчал, словно надеЯсь услышать что-нибудь в ответ. Ќо ‹уиза не
проронила ни слова.
- ‹уиза, дорогаЯ моЯ, у менЯ просЯт твоей руки.
ЋпЯть он помолчал, и опЯть она не сказала ни слова. ќто так удивило
его, что он счел нужным повторить: "ЏросЯт твоей руки, дорогаЯ". Ќа что она
отвечала, видимо, без малейшего волнениЯ:
- џ слышу, отец. џ очень внимательно слушаю, уверЯю вас.
- Ћтлично! - Њистер ѓрэдграйнд, успокоенный, одобрительно улыбнулсЯ. -
’ы даже более рассудительна, чем Я ожидал, ‹уиза. €ли, быть может, ты уже
приуготовлена к тому, что мне поручено объЯвить тебе?
- Ќе могу ответить вам, отец, пока не узнаю, о чем идет речь. Ќо
приуготовлена или нет, Я хочу все услышать из ваших уст.
‘транное дело - мистер ѓрэдграйнд в эту минуту далеко не был так
невозмутимо спокоен, как его дочь. Ћн взЯл в руки разрезальный нож, повертел
его, положил обратно, опЯть взЯл в руки и даже, прищурив один глаз,
посмотрел вдоль лезвиЯ, обдумываЯ, что сказать.
- ’вои слова, дорогаЯ ‹уиза, вполне разумны. ’ак вот, Я согласилсЯ
уведомить тебЯ о том, что... короче говорЯ, мистер Ѓаундерби сообщил мне,
что он много лет с особенным интересом и радостью следил за твоим развитием
и много лет питал надежду, что, наконец, наступит час, когда он сделает тебе
предложение. ќтот час, которого он так долго и с таким упорным постоЯнством
дожидалсЯ, теперь настал. Њистер Ѓаундерби через менЯ просит твоей руки и
поручил мне поставить тебЯ об этом в известность и выразить от его имени
надежду, что ты отнесешьсЯ к его просьбе благосклонно.
Њолчание. ѓлухое тиканье убийственно точных часов. —ерный, густой дым
вдалеке.
- Ћтец, - сказала ‹уиза, - вы думаете, что Я люблю мистера Ѓаундерби?
ќтот неожиданный вопрос крайне расстроил мистера ѓрэдграйнда.
- „итЯ мое, - отвечал он, - Я... право же... не берусь судить об этом.
- Ћтец, - продолжала ‹уиза все тем же ровным, невозмутимым тоном, - вы
требуете, чтобы Я любила мистера Ѓаундерби?
- Ќет, дорогаЯ моЯ, нет. џ ничего не требую.
- Ћтец, - так же спокойно продолжала она, - мистер Ѓаундерби требует,
чтобы Я любила его?
- Џраво же, дорогаЯ, очень трудно ответить на твой вопрос...
- ’рудно ответить "да" или "нет", отец?
- ђазумеетсЯ, дорогаЯ. €бо, - тут можно было пуститьсЯ в теоретические
выкладки, и мистер ѓрэдграйнд воспрЯнул духом, - ибо ответ в данном случае
существенно зависит от того, какое значение мы вкладываем в это слово.
Њистер Ѓаундерби вполне отдает справедливость тебе, равно как и себе самому,
и поэтому всЯкие притЯзаниЯ на какие-либо фантазии, химеры или романтические
бредни (все это синонимы) исключаютсЯ. Ќедаром ты росла на глазах у мистера
Ѓаундерби. Ћн слишком уважает твой здравый смысл, не говорЯ уже о
собственном, чтобы ему пришло в голову обращатьсЯ к тебе с подобными
причудами. Џосему, само по себе это слово - Я, дорогаЯ, только высказываю
свое мнение, - быть может, не вполне уместно.
- Љаким словом вы советуете заменить его, отец?
- „орогаЯ ‹уиза, - отвечал мистер ѓрэдграйнд, окончательно оправившись
от овладевшего им было смущениЯ, - Я бы советовал тебе (поскольку ты об этом
просишь) рассмотреть этот вопрос в точности так же, как ты привыкла
рассматривать любой другой вопрос, а именно - обратитьсЯ к фактам. ‹юди
невежественные и взбалмошные склонны усложнЯть такого рода случаи разными не
относЯщимисЯ к делу фантазиЯми и другими нелепостЯми, кои, ежели
разобратьсЯ, вообще не существуют в природе; мне незачем говорить тебе, что
ты на это не способна. Љаковы же в данном случае факты? ’ебе, круглым
счетом, двадцать лет; мистеру Ѓаундерби, круглым счетом, пЯтьдесЯт.
‘ледовательно, имеетсЯ некоторое несоответствие возрастов; что касаетсЯ
средств и положениЯ, то тут не только нет несоответствиЯ, а напротив, налицо
полное отсутствие такового. Ћтсюда вытекает вопрос: может ли сие одно
несоответствие служить препЯтствием к вступлению в подобный брак? ђазбираЯ
этот вопрос, не следует пренебрегать статистическими данными, коими мы в
настоЯщее времЯ располагаем касательно браков, заключаемых в Ђнглии и
“эльсе. –ифры показывают, что число неравных по возрасту браков весьма
велико, причем свыше трех четвертей этого числа приходитсЯ на случаи, когда
старший из брачующихсЯ именно жених. Ќебезынтересно отметить, что
повсеместное преобладание этого закона подтверждаетсЯ теми подсчетами,
которые мы произвели на основании сведений, собранных среди туземцев
путешественниками по Ѓританским владениЯм в €ндии, а также в значительной
части ЉитаЯ и среди калмыков, населЯющих ’атарию. €так - несоответствие, о
котором Я упомЯнул, можно почти не считать таковым, и (собственно говорЯ)
оно все равно что не существует.
- —ем вы предлагаете заменить то слово, которое Я употребила и которое
вы нашли неуместным? - спросила ‹уиза все так же сдержанно и холодно,
вопреки обнадеживающим выводам, к которым пришел ее отец.
- Њне кажетсЯ, ‹уиза, - отвечал мистер ѓрэдграйнд, - что это Яснее
Ясного. ‘трого придерживаЯсь фактов, ты задаешь себе вопрос: фактически -
мистер Ѓаундерби сделал мне предложение? „а, сделал. ЋстаетсЯ
один-единственный вопрос: принЯть ли его предложение? —то может быть Яснее?
- ЏринЯть ли его предложение? - медленно, с расстановкой повторила
‹уиза.
- ‚от именно. € мне, твоему отцу, ‹уиза, отрадно сознавать, что на твое
решение не могут повлиЯть ни образ мыслей, ни образ жизни, свойственные
многим молодым девушкам.
- Ќет, отец, - подтвердила она, - не могут.
- ’еперь предоставлЯю тебе самой судить, - сказал мистер ѓрэдграйнд. -
џ изложил тебе обстоЯтельства дела так, как они обычно понимаютсЯ людьми
практическими; так в свое времЯ обстоЯло дело между мной и твоей матерью. ‚
остальном, дорогаЯ моЯ ‹уиза, слово за тобой.
‘ самого начала разговора она пристально смотрела ему в лицо. ’еперь и
он, откинувшись на спинку кресла, в свою очередь устремил на нее взглЯд
глубоко посаженных глаз, - и, быть может, то была минута, когда он мог бы
угадать ее смЯтение, почувствовать, что она готова броситьсЯ к нему на грудь
и излить перед ним душу. Ќо чтобы понЯть ее порыв, ему пришлось бы одним
прыжком перескочить через искусственные преграды, которые он долгие годы
воздвигал между собой и человеческим естеством, чьЯ сокровеннаЯ сущность не
поддаетсЯ тончайшим ухищрениЯм алгебры и не поддастсЯ до самого того днЯ,
когда в последний раз на земле возгласит труба архангела и даже алгебра
будет развеЯна в прах *. „лЯ такого прыжка преграды были слишком
многочисленны и высоки. Ќе прочтЯ в его взглЯде ничего кроме черствой,
бездушной деловитости, она снова замкнулась в себе: и минута канула в
бездонные глубины прошлого, где исчезают все упущенные мгновениЯ.
Ћна отвела глаза и так долго молчала, глЯдЯ в окно, выходЯщее на
Љокстаун, что отец в конце концов спросил ее:
- ’ы ищешь совета у фабричных труб, ‹уиза?
- ‘ейчас там только дым, скучный, медлительный дым. Ќо когда приходит
ночь, огонь вырываетсЯ наружу, отец! - отвечала она, бросив на него быстрый
взглЯд.
- ђазумеетсЯ, ‹уиза, это известно. џ не совсем понимаю, какое это имеет
отношение... - Ќадо отдать ему справедливость - он в самом деле ничего не
понЯл.
Ћна небрежно повела рукой, словно отмахиваЯсь от его вопроса, и, снова
посмотрев ему прЯмо в глаза, сказала:
- џ часто думаю о том, что жизнь очень коротка. ќто замечание имело
столь Явное касательство к его излюбленному предмету, что он тотчас прервал
ее:
- Ќесомненно, дорогаЯ, жизнь коротка. Ћднако доказано, что в последние
годы продолжительность человеческой жизни возрастает. Џодсчеты различных
обществ по страхованию жизни и выплате ренты, нарЯду с другими бесспорными
данными, установили этот факт.
- џ говорю о своей жизни, отец.
- Ђх, вот оно что! ’ем не менее, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - мне
незачем объЯснЯть тебе, ‹уиза, что она подчинена тем же законам, что и все
жизни в совокупности.
- Џока она длитсЯ, Я хотела бы совершить то малое, что в моих силах и
на что Я способна. ’ак не все ли равно?
Њистер ѓрэдграйнд. сбитый с толку этим неожиданным выводом, переспросил
с недоумением:
- Џочему все равно? —то именно все равно, дорогаЯ?
- Њистер Ѓаундерби, - не ответив отцу, продолжала она, отчеканиваЯ
каждое слово, - сделал мне предложение. ‚опрос, который Я должна задать
себе, гласит: принЯть ли его предложение? ’ак ведь, отец? ‚ы так объЯснили
мне. ’ак или нет?
- €менно так, дорогаЯ.
- Џусть так и будет. …сли мистер Ѓаундерби согласен взЯть менЯ в жены
на таких условиЯх, Я принимаю его предложение. Џередайте ему мой ответ хоть
сегоднЯ, отец. Џовторите его по возможности слово в слово, - Я хочу, чтобы
он знал все, что Я сказала.
- ќто очень хорошо, дорогаЯ, что ты стоишь за точность, - похвалил
мистер ѓрэдграйнд. - џ непременно исполню твою просьбу. Ќет ли у тебЯ особых
пожеланий относительно того, на когда назначить свадьбу?
- Ќикаких, отец. Ќе все ли равно?
Љ концу разговора он придвинулсЯ поближе к дочери и взЯл ее руку в
свои. Ќо когда она повторила этот странный вопрос, он насторожилсЯ, словно
его слух поразил какой-то диссонанс. Ћн помолчал, внимательно посмотрел на
дочь и, не выпускаЯ ее руки, сказал:
- ‹уиза, Я не счел нужным задать тебе один вопрос, ибо Я мысли не
допускал, что на него возможны два ответа. Ќо, пожалуй, лучше спросить тебЯ
длЯ верности. ‘кажи, ты втайне никому другому не давала слова?
- Ћтец, - почти с гневом возразила она, - кому другому могла Я дать
слово? Љого Я видела? ѓде бывала? Љакие чувства знало мое сердце?
- „орогаЯ моЯ ‹уиза, - сказал мистер ѓрэдграйнд, успокоенный и весьма
довольный, - Я заслужил твой упрек. Ќо Я хотел только исполнить свой долг.
- —то знаю Я, отец, о самой себе? - негромко сказала ‹уиза. - Ћ своих
склонностЯх и вкусах, стремлениЯх и чувствах, о всем том, что могло бы
зародитьсЯ во мне? Њогла ли Я вырватьсЯ из круга доказуемых истин и
осЯзаемых Явлений? - Ћна безотчетно сжала руку, как будто держала в ней
какой-то твердый предмет, потом медленно разогнула пальцы, словно высыпаЯ
горсть золы или праха.
- „орогаЯ моЯ, - подтвердил ее в высшей степени практический родитель,
- ты права, ты совершенно права.
- Љак могли вы, отец, задать подобный вопрос мне? Ќевинные прихоти,
столь свойственные детЯм - о чем даже Я знаю понаслышке, - никогда не
находили приюта в моей душе. ‚ы так заботливо берегли менЯ, что сердце мое
никогда не было сердцем ребенка. ‚ы так образцово воспитывали менЯ, что мне
никогда не снились детские сны. ‚ы так мудро растили менЯ, отец, от колыбели
до сего часа, что Я никогда не знала ни детской веры, ни детского страха.
Њистер ѓрэдграйнд даже растрогалсЯ, услышав такое признание своего
успеха.
- ЊоЯ дорогаЯ ‹уиза, - проговорил он, - ты сторицей вознаграждаешь мои
труды. Џоцелуй менЯ, дочка.
€ дочь поцеловала его. Ќе выпускаЯ ее из своих объЯтий, он продолжал:
- ’еперь Я могу сказать тебе, любимое дитЯ мое, что Я счастлив здравым
решением, к которому ты пришла. Њистер Ѓаундерби человек весьма
замечательный, а что касаетсЯ маленького - Я бы сказал, едва уловимого -
несоответствиЯ между вами, то ты с самого начала так настроила свои мысли,
что его как бы и не существует. ќто именно та цель, которую Я всегда видел
перед собой: воспитать тебЯ так, чтобы ты, будучи еще очень молодой, имела
(если можно так выразитьсЯ) почти любой возраст. Џоцелуй менЯ еще раз,
‹уиза. Ђ теперь пойдем к твоей матушке.
Ћни направились в гостиную, где почтеннаЯ леди, не склоннаЯ ни к каким
фокусам, как обычно, возлежала на диване, а подле нее сидела ‘есси с работой
в руках. Љогда они вошли, она подала кое-какие слабые признаки жизни, и
немного погодЯ бледный транспарант занЯл сидЯчее положение.
- Њиссис ѓрэдграйнд, - провозгласил ее супруг, с Явным нетерпением
дожидавшийсЯ конца этого подвига, - позвольте представить вам миссис
Ѓаундерби.
- ‚от как? - сказала миссис ѓрэдграйнд. - џ вижу, дело сладилось! Ќу
что ж, ‹уиза, надеюсь, здоровье твое выдержит, но ежели у тебЯ станет болеть
голова с первого днЯ замужества, как случилось со мной, то, по совести
говорЯ, ничего завидного тут нет, хотЯ ты, конечно, уверена, что очень даже
есть, все девушки так думают. ‚прочем, поздравлЯю тебЯ, дорогаЯ, и желаю
тебе, чтобы твои ологические науки пошли тебе впрок, от души желаю! Ћбними
менЯ, ‹уиза, только не задень за правое плечо, оно мозжит у менЯ с самого
утра. Ђ теперь, - захныкала миссис ѓрэдграйнд, снова натЯгиваЯ на себЯ все
свои шали после состоЯвшегосЯ материнского объЯтиЯ, - Я день-деньской буду
мучитьсЯ, потому что как же мне называть его?
- Њиссис ѓрэдграйнд, - грозно вопросил ее супруг, - о чем вы говорите?
- Ћ том, мистер ѓрэдграйнд, как мне называть его, когда он женитсЯ на
‹уизе! Љак-то Я же должна буду называть его. ‚едь немыслимо, - сказала
миссис ѓрэдграйнд, не то с обидой, не то озабоченнаЯ соблюдением правил
вежливости, - постоЯнно обращатьсЯ к нему, никак его не называЯ. џ не могу
звать его „жосайЯ, потому что не выношу этого имени. ‡вать его „жо вы
никогда мне не позволите, вы сами отлично это знаете. ’ак что же? ‘воего
собственного зЯтЯ Я должна называть "мистер"? „умаетсЯ мне, что нет, ежели
только мое семейство не решило, что пришла пора, когда бедную больную можно
топтать ногами. Ќу, так как же мне все-таки звать его?
Џоскольку никто из присутствующих не предложил выхода из столь
затруднительного положениЯ, миссис ѓрэдграйнд на времЯ переселилась в лучший
мир, успев, однако, присовокупить к своей духовной такой пункт:
- Ђ относительно свадьбы, ‹уиза, Я прошу только одного - и прошу с
дрожью в сердце, котораЯ, верь не верь, пробирает менЯ до самых пЯток, -
пусть она будет поскорей. €наче, Я уже знаю, и, минуты покою мне не будет.
Љогда мистер ѓрэдграйнд произнес "миссис Ѓаундерби", ‘есси резко
повернула голову и устремила на ‹уизу взглЯд, полный тревоги, и удивлениЯ, и
жалости, и горЯ, и еще многого другого. ‹уиза знала это, видела, хоть и не
глЯдела на ‘есси. ‘ той минуты ‹уиза круто переменилась к ‘есси - была с ней
холодна, высокомерна и не допускала ее до себЯ.

ѓ‹Ђ‚Ђ XVI

Њуж и жена

Њистер Ѓаундерби, узнав о своем счастье, прежде всего со страхом
подумал о том, что радостную весть необходимо сообщить миссис ‘парсит. Ћн
решительно не знал, как за это взЯтьсЯ и каковы могут быть последствиЯ
такого шага. ‘оберет ли она немедлЯ свои пожитки и укатит к леди ‘кэджерс,
или наотрез откажетсЯ покинуть его дом; разразитсЯ слезами или бранью; будет
просить или требовать; разобьет ли новость ее сердце, или она разобьет
зеркало - об этом мистер Ѓаундерби мог только гадать. Ћднако выбора у него
не было, - как ни верти, а сделать дело нужно; поэтому, после нескольких
неудачных попыток изъЯснитьсЯ на бумаге, он решил прибегнуть к помощи устной
речи.
Џо дороге домой, в тот вечер, который он отвел длЯ сей знаменательной
беседы, он предосторожности ради зашел в аптеку и приобрел пузырек самых
крепких нюхательных солей. "…й-ей! - сказал себе мистер Ѓаундерби. - …жели
она вздумает падать в обморок, Я уж, во всЯком случае, сдеру всю кожу с ее
носа". Ќо даже оснащенный столь действенным оружием, он вошел в собственный
дом далеко не героем и ЯвилсЯ перед предметом своих опасений с виноватым
видом собаки, только что побывавшей в кладовой.
- „обрый вечер, мистер Ѓаундерби!
- „обрый вечер, сударынЯ, добрый вечер. - Ћн пододвинул к огню свое
кресло, а миссис ‘парсит свое отодвинула, словно говорЯ: "‚аш камин, сэр. џ
вполне признаю это - можете занЯть его весь, ежели считаете, что так надо".
- Ќе удалЯйтесь на ‘еверный полюс, сударынЯ! - сказал мистер Ѓаундерби.
- Ѓлагодарю вас, сэр, - отвечала миссис ‘парсит и передвинула кресло
обратно, хотЯ и не совсем на старое место.
Њистер Ѓаундерби молча смотрел, как она острыми кончиками ножниц
протыкала в куске батиста дырки, кои, судЯ по всему, каким-то загадочным
образом должны были служить ему украшением, и это ее занЯтие, вкупе с
густыми бровЯми и римским носом, сильно напоминало работу коршуна над
глазами неподатливой пичужки. Ћна была так поглощена своим делом, что прошло
довольно много времени, прежде чем она взглЯнула на него; но как только это
произошло, он заручилсЯ ее вниманием, многозначительно трЯхнув головой.
- Њиссис ‘парсит, сударынЯ, - начал мистер Ѓаундерби, засовываЯ руки в
карманы и ощупываЯ правой рукой пробку купленного им пузырька, дабы
убедитьсЯ, что ее легко вынуть. - Њне незачем говорить вам, что вы не только
высокороднаЯ и высокопросвещеннаЯ особа, но и дьЯвольски разумнаЯ женщина.
- ‘эр, - отвечала сиЯ особа, - не в первый раз Я удостоена чести
слышать от вас похвалу мне в подобных выражениЯх.
- Њиссис ‘парсит, сударынЯ, - объЯвил мистер Ѓа-ундерби, - Я намерен
удивить вас.
- „а, сэр? - сказала миссис ‘парсит вопросительно, но с полным
спокойствием. Ћтложив рукоделье, она стала разглаживать свои митенки,
которые носила почти не снимаЯ.
- џ, сударынЯ, намерен женитьсЯ на дочери ’ома ѓрэдграйнда.
- „а, сэр, - отвечала миссис ‘парсит. - Ќадеюсь, вы будете счастливы,
мистер Ѓаундерби. Ћ, Я очень надеюсь, что вы будете счастливы, сэр! - Ћна
сказала это столь покровительственно и вместе с тем участливо, что
Ѓаундерби, который меньше растерЯлсЯ бы, если бы она запустила в зеркало
свою рабочую шкатулку или грохнулась без чувств на коврик перед камином,
плотно всадил пробку в пузырек с нюхательными солЯми и подумал: "Ђх, чтоб
ей! Љто бы мог предвидеть, что она так отнесетсЯ к делу?"
- Ћт всего сердца, сэр, - сказала миссис ‘парсит не без высокомериЯ, -
с самой этой минуты она Явно присвоила себе право всегда и неизменно жалеть
его, - желаю вам полного счастьЯ.
- ‘ударынЯ, - отвечал Ѓаундерби несколько обиженно и против воли
сбавлЯЯ тон, - благодарю вас. џ надеюсь быть счастливым.
- ‚от как, сэр? - снисходительно сказала миссис ‘парсит. - Ќу, конечно,
надеетесь. ђазумеетсЯ.
Њистер Ѓаундерби не нашелсЯ что ответить, и наступило неловкое - длЯ
него - молчание. Њиссис ‘парсит продолжала чинно работать, времЯ от времени
покашливаЯ, и даже в ее легком кашле слышалось сознание своего
превосходства.
- ’ак вот, сударынЯ, - снова заговорил Ѓаундерби, - сдаетсЯ мне, что
при изменившихсЯ обстоЯтельствах такаЯ особа, как вы, врЯд ли пожелает
остатьсЯ здесь, хотЯ здесь ей были бы только рады.
- Ќет, сэр, нет, что вы! ќто длЯ менЯ совершенно невозможно! - Њиссис
‘парсит все с тем же высокомерием покачала головой, и в кашле ее поЯвилсЯ
новый оттенок - теперь он звучал так, словно в ней подымалсЯ дух
пророчества, но она считала нужным удерживать его.
- Ћднако, сударынЯ, - сказал Ѓаундерби, - в моем банке имеютсЯ
свободные комнаты, и там высокороднаЯ, высокопросвещеннаЯ леди в качестве
домоправительницы была бы просто находкой. …жели тот же размер жалованьЯ...
- Џрошу прощениЯ, сэр. ‚ы любезно обещали мне во всех случаЯх называть
это "ежегоднаЯ премиЯ".
- •орошо, сударынЯ, пусть так. …жели вы сочтете прежний размер
ежегодной премии за вашу деЯтельность в банке приемлемым, то Я не вижу
никаких причин расставатьсЯ с вами, разве только вы сами того пожелаете.
- ‘эр, - отвечала миссис ‘парсит, - ваше предложение достойно вас. €
ежели должность, которую Я должна занЯть в банке, не заставит менЯ
спуститьсЯ ниже по общественной лестнице...
- ђазумеетсЯ, не заставит, - сказал Ѓаундерби. - €наче разве Я позволил
бы себе предложить эту должность особе, котораЯ, как вы, вращалась в самом
высшем обществе? •оть мне-то, знаете, до этого общества дела нет. Ќо вам
есть.
- Њистер Ѓаундерби, вы чрезвычайно любезны.
- “ вас будут свои отдельные комнаты, свой уголь и свечи, и все прочее,
и своЯ девушка длЯ услуг, и свой рассыльный длЯ охраны, и Я беру на себЯ
смелость утверждать, что жить вы будете там очень и очень неплохо, - сказал
Ѓаундерби.
- ‘эр, - отвечала миссис ‘парсит, - больше ни слова. Ћставление моего
поста здесь не освобождает менЯ от необходимости есть хлеб неволи, - она
могла бы сказать "ливер", ибо сие лакомое кушанье под темным пикантным
соусом неизменно составлЯло ее ужин, - и уж лучше мне получать его из ваших
рук, чем из чьих-нибудь еще. Џоэтому, сэр, Я с благодарностью принимаю ваше
предложение и весьма признательна вам за все знаки вниманиЯ в прошлом. € Я
надеюсь, сэр, - заключила миссис ‘парсит, чуть не плача от жалости, - Я
искренне надеюсь, что в мисс ѓрэдграйнд вы найдете все, что вы желаете и
чего заслуживаете.
Ќичто не могло сдвинуть миссис ‘парсит с этой точки. ‘колько бы
Ѓаундерби ни важничал, сколько бы ни пускал пыль в глаза, миссис ‘парсит
отказывалась смотреть на него иначе, как на достойную состраданиЯ жертву.
Ћна была учтива, предупредительна, бодра и весела, но чем учтивее,
предупредительней, бодрей и веселей держалась она, чем вообще примерней
становилось ее поведение, тем Явственней он чувствовал себЯ принесенным в
жертву мучеником. Ћна принимала столь нежное участие в его горестной судьбе,
что, когда она глЯдела на него, его толстые щеки багровели и весь он
покрывалсЯ холодным потом.
Њежду тем решено было отпраздновать свадьбу через два месЯца, и мистер
Ѓаундерби каждый вечер посещал Љаменный Џриют в качестве признанного жениха.
‘вои чувства к невесте он выражал при помощи браслетов, и вообще все
приготовлениЯ к свадьбе носили сугубо промышленный характер. €зготовлЯлись
платьЯ и драгоценности, изготовлЯлись перчатки и торты, изготовлЯлсЯ брачный
контракт, оснащенный богатым подбором фактов. ‘ начала до конца все было
подчинено фактам. ‚ремЯ не разыгрывало с влюбленными тех милых шуток,
которые ему приписывают неразумные поэты, да и стрелки часов двигались не
быстрее и не тише, чем обычно. “бийственно точные часы в обсерватории
ѓрэдграйнда стукали по голове каждую секунду, едва она успевала родитьсЯ, и
хоронили ее с привычной пунктуальностью.
€ торжественный день настал, как любой другой день настает длЯ людей,
которые не признают ничего кроме разума; и в тот день их повенчали в церкви,
украшенной толстенькими деревЯнными ногами (излюбленный архитектурный орден)
- „жосайю Ѓаундерби, эсквайра, из Љокстауна, с ‹уизой, старшей дочерью
’омаса ѓрэдграйнда, эскваира, из Љаменного Џриюта, члена парламента от сего
округа. € после того как они сочетались свЯщенными узами брака, они в оный
Љаменный Џриют отправились завтракать.
Ћтпраздновать радостное событие собралось изысканное общество, которое
в точности знало, из чего приготовлено все, что ели и пили за завтраком, а
также ввозЯтсЯ ли эти товары, или вывозЯтсЯ, и в каких количествах, и на
каких судах - иностранных или отечественных, и так далее и тому подобное.
Џодружки невесты, вплоть до малолетней „жейн ѓрэдграйнд, в умении считать не
уступали Ярмарочному чудо-счетчику; и ни за одним из гостей не водилось
никаких фокусов.
Љ концу завтрака новобрачный обратилсЯ к присутствующим со следующими
словами:
- ‹еди и джентльмены! џ „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна. Џоскольку вы
оказали честь моей жене и мне, выпив за наше здоровье и счастье, Я, видимо,
должен поблагодарить вас; однако вы все знаете менЯ, знаете, откуда Я вышел,
и потому не можете ожидать застольной речи от человека, который, когда видит
балку, говорит, что это балка, а когда видит палку, говорит - это палка и ни
за что не согласитсЯ назвать балку палкой или палку балкой, и ни то, ни
другое не назовет зубочисткой. …жели вам желательно услышать настоЯщий спич,
то вот мой друг, а с нынешнего днЯ и мой тесть. ’ом ѓрэдграйнд - он заседает
в парламенте, к нему и обращайтесь. џ длЯ этого не гожусь. Ќо Я полагаю, мне
простительно чувствовать себЯ независимо за этим столом - ведь мог ли Я
подумать, что женюсь на дочери ’ома ѓрэдграйнда, когда был маленьким
оборванцем, который ополаскивал рожу только у водокачки, и то дай бог, чтобы
раз в две недели. ‘тало быть, Я чувствую себЯ независимо и надеюсь, вам это
нравитсЯ, а ежели нет - дело ваше. Ќичем помочь вам не могу. ’ак вот Я
говорю, что нынче Я женилсЯ на дочери ’ома ѓрэдграйнда. џ очень этому рад.
ќто было мое давнишнее желание. Ћна росла на моих глазах, и Я так считаю,
что она достойна менЯ. € еще Я считаю - не стану вас обманывать, - что Я
достоин ее. €так, Я благодарю вас от своего и от ее имени за ваши добрые
пожеланиЯ, а Я в свою очередь могу пожелать неженатым среди присутствующих
только одно: чтобы все холостЯки нашли себе жен не хуже той, какую нашел Я;
и чтобы все девицы нашли себе мужей не хуже того, какого нашла моЯ жена.
’ак как новобрачные вознамерились совершить свадебное путешествие в
‹ион, дабы мистер Ѓаундерби получил возможность самолично проверить, как
живут рабочие руки в тех краЯх, и требуют ли они тоже, чтобы их кормили с
золотой ложечки, счастливаЯ чета вскоре отбыла на железную дорогу.
ЌовобрачнаЯ, спускаЯсь с лестницы уже в дорожном платье, увидала
поджидавшего ее ’ома - очень красного, то ли от избытка чувств, то ли от
возлиЯний за завтраком.
- ЉакаЯ ты молодчина, ‹у! ‡олото, а не сестра! - прошептал ’ом.
Ћна крепко обнЯла его - как должна была бы обнЯть в тот день куда более
достойного человека, - и впервые за все времЯ ее сдержанное спокойствие
изменило ей.
- ‘тарик Ѓаундерби уже снарЯдилсЯ, - сказал ’ом. - ’ебе пора. Џрощай!
Ѓуду ждать тебЯ с нетерпением. —то Я тебе говорил, ‹у? ’еперь заживем!

Љонец первой книги

ЉЌ€ѓЂ ‚’ЋђЂџ

†атва

ѓ‹Ђ‚Ђ I

Џоложение дел в банке

џсный летний день. „аже в Љокстауне иногда выпадали Ясные дни.
‚ такую погоду Љокстаун, если смотреть на него издалека, был весь
окутан собственной мглой, словно бы непроницаемой длЯ солнечных лучей.
‡наешь, что это он, но знаешь только потому, что, не будь там города, не
чернело бы впереди столь мрачное расплывчатое пЯтно. ЋгромнаЯ туча копоти и
дыма, котораЯ, повинуЯсь движению ветра, то металась из стороны в сторону,
то тЯнулась вверх к поднебесью, то грЯзной волной стлалась по земле, густой,
клубЯщийсЯ туман, прорезанный полосами хмурого света, не пробивавшего
плотную толщу мрака, - Љокстаун и в отдалении заЯвлЯл о себе, хотЯ бы ни
один его кирпич не виден был глазу.
Ђ между тем он уцелел каким-то чудом. Ћн так часто подвергалсЯ
разорению, что просто диву даешьсЯ, как мог он выдержать столько испытаний.
’рудно даже вообразить, до какой степени хрупок был фарфор, пошедший на
выделку кокстаунских промышленников. ’олько тронь их, и они разваливались на
части с такой легкостью, что невольно возникало подозрение - а может быть,
трещины в них уже были? €х разорЯли, когда требовали, чтобы они посылали
работающих детей в школу; когда назначали инспекторов длЯ обследованиЯ их
предприЯтий; когда инспекторы брали под сомнение их право калечить людей в
своих машинах; а при одном только намеке на то, что, быть может, следовало
бы чуть поменьше дымить, они просто погибали. ЌарЯду с золотой ложечкой
мистера Ѓаундерби, признанной всем Љокстауном, в большом ходу была еще одна
излюбленнаЯ фикциЯ. Ћна облекалась в форму угрозы. Љогда кто-нибудь из
кокстаунцев чувствовал себЯ несправедливо обиженным - другими словами, когда
ему не предоставлЯли полной свободы делать все, что заблагорассудитсЯ, и
пытались возложить на него ответственность за его поступки, он тотчас
начинал кричать, что "скорее выбросит свою собственность в Ђтлантический
океан". Њинистр внутренних дел так пугалсЯ этих убийственных слов, что раза
два чуть не умер от страха.
Ћднако у кокстаунцев все же хватало патриотизма на то, чтобы не
выбрасывать свою собственность в Ђтлантический океан, - во всЯком случае,
доселе они этого не делали, а напротив, не жалеЯ сил, берегли ее как зеницу
ока. Џотому она и уцелела там, в дыму и копоти; и она неуклонно росла и
множилась.
‚ этот Ясный летний день на улицах было жарко и пыльно, солнце сиЯло
так Ярко, что прорывалось даже сквозь тЯжелые испарениЯ, висевшие над
городом, и если долго смотреть на его сверкающий диск, начинали болеть
глаза. Ќа фабричных дворах, из дверей, ведущих в подвал, выходили кочегары,
садились на ступеньки, на тумбы, на забор и, глЯдЯ на кучи углЯ, вытирали
закопченные потные лица. ‚есь город, казалось, жарилсЯ в масле. “душливый
чад разогретого масла стоЯл повсюду. Џаровые машины лоснились от масла,
одежда рабочих была измазана им, во всех этажах фабричных корпусов сочилось
и кипело масло. ‚оздух в сказочных дворцах иссушал, как дыхание самума; и
обитатели этой пустыни, истомленные зноем, работали через силу. Ќо на тихое
помешательство слонов ни жара, ни холод не действовали. €х головы так же
размеренно и докучно опускались и подымались, в зной и стужу, в сырость и
сушь, в ведро и ненастье. Ћднообразное движение их теней на стенах служило
Љокстауну заменой прохладной тени шелестЯщего леса; а вместо летнего гудениЯ
насекомых он круглый год, с рассвета в понедельник до субботнего вечера, не
мог предъЯвить ничего кроме жужжаньЯ колес и приводов.
Ћни дремотно жужжали весь этот знойный день, нагонЯЯ сон на прохожих и
обдаваЯ их жаром из-за гудЯщих стен заводов и фабрик. Ћпущенные шторы,
политые водой мостовые давали немного прохлады на главных улицах и в лавках;
но фабрики, дворы и проулки превратились в сущее пекло. Ќа реке, черной и
густой от краски, несколько мальчуганов, урвавших часок досуга - случай
весьма редкий в Љокстауне, - усердно гребли, усевшись в утлую лодчонку,
котораЯ двигалась рывками, оставлЯЯ за собой пузырчатый след, и при каждом
взмахе весла из воды подымалось мерзостное зловоние. „аже солнце, столь
животворное повсюду, было менее милостиво к Љокстауну, нежели крепкий мороз,
и когда оно особенно упорно глЯдело в его трущобы, оно часто приносило с
собой смерть вместо жизни. ’ак само око небес оборачиваетсЯ дурным глазом,
если неумелые или скаредные руки заслонЯют от его взора все то, что оно
призвано благословить.
Њиссис ‘парсит, по своему обыкновению, сидела у окна, выходившего на
теневую сторону раскаленной от зноЯ улицы. ‡анЯтиЯ в банке кончились; и, как
всегда в теплую погоду, она в этот час украшала своим присутствием кабинет
членов правлениЯ, который помещалсЯ над общей залой. …е собственнаЯ гостинаЯ
была расположена этажом выше, и оттуда, со своего наблюдательного пункта у
окна, она каждое утро приветствовала пересекающего улицу мистера Ѓаундерби
сочувственным наклоном головы, как и подобает приветствовать злополучную
жертву. ‘о днЯ его свадьбы минул уже год, но миссис ‘парсит ни на минуту не
избавлЯла его от своей непреклонной жалости.
ЃанкирскаЯ контора Ѓаундерби ничем не нарушала здравого однообразиЯ
города. ќто было еще одно кирпичное здание с черными ставнЯми снаружи,
зелеными шторами внутри, двумЯ белыми ступеньками, которые вели к черной
входной двери, снабженной медной дощечкой и медной ручкой, похожей на точку.
Ћт резиденции Ѓаундерби оно отличалось только размерами, будучи на номер
больше, так же, как другие дома отличались от нее, будучи на один или
несколько номеров меньше; во всем остальном оно строго соответствовало
образцу - Њиссис ‘парсит не сомневалась, что, поЯвлЯЯсь на исходе днЯ среди
конторок и письменных принадлежностей, она наделЯет кабинет женским, - чтобы
не сказать аристократическим, - изЯществом. ђасположившись у окна с шитьем
или вЯзаньем, она тешилась мыслью, что своим великосветским обликом смЯгчает
суровую деловитость комнаты. ‚ соответствии с этой благородной ролью, миссис
‘парсит мнила себЯ в некотором роде феей банкирской конторы. Љокстаунцы,
проходившие мимо окна, видели в ней дракона, стерегущего сокровища
банковских подземелий.
Љакие именно сокровища - о том миссис ‘парсит знала не больше, чем они.
‡олото и серебро, ценные бумаги, тайны, раскрытие которых привело бы к
неведомым бедствиЯм каких-то неведомых людей (преимущественно, однако, людей
ей несимпатичных), были главными статьЯми ее воображаемого перечнЯ. ‡ато она
знала, что после закрытиЯ банка ей принадлежит верховнаЯ власть над всей
конторской мебелью и над запертой на три замка, обитой железом кладовой, у
двери которой рассыльный каждый вечер приклонЯл голову на выдвижной койке,
исчезавшей при первом пении петуха. Љроме того, она была повелительницей над
сводчатым подвалом, защищенным решеткой с остриЯми от хищного мира; в ее
ведении находились и реликвии истекшего днЯ, как то: чернильные пЯтна,
затупившиесЯ перьЯ, сломанные облатки и клочки разорванной бумаги, столь
крошечные, что при всем старании миссис ‘парсит ничего интересного на них
разобрать не могла. Ќаконец она была хранительницей небольшого арсенала,
состоЯвшего из тесаков и ружей, в грозном боевом порЯдке висевших над одним
из каминов; а также выстроенных в рЯд пожарных ведер - по давнему обычаю
неотъемлемой принадлежности всЯкой претендующей на богатство фирмы, -
каковые сосуды держат отнюдь не в расчете на ощутимую пользу в случае
несчастьЯ, а ради их более тонкого, морального воздействиЯ, почти равного по
силе, как было замечено, тому впечатлению, которое производит на большинство
посетителей вид золотого или серебрЯного слитка.
ѓлухаЯ служанка и рассыльный завершали империю миссис ‘парсит. •одили
слухи, что глухаЯ служанка богата; и долгие годы среди кокстаунского
простонародьЯ крепла уверенность, что как-нибудь темной ночью, когда банк
закрыт, ее убьют и ограбЯт. Ѓолее того - по утвердившемусЯ мнению, все сроки
уже прошли, и этой ночи давно пора бы настать; но злонравнаЯ служанка, к
разочарованию и обиде кокстаунцев, и не думала расставатьсЯ ни с жизнью, ни
с работой в банке.
—ай длЯ миссис ‘парсит был сервирован на кокетливом столике с тремЯ
резными ножками, который, по ее милости, ежевечерне, после закрытиЯ банка,
проводил времЯ в обществе сурового, крытого кожей, длинного стола,
оседлавшего середину комнаты. ђассыльный поставил поднос на столик и в знак
почтениЯ стукнул себЯ костЯшками пальцев по лбу.
- ‘пасибо, Ѓитцер, - сказала миссис ‘парсит.
- ‚ам спасибо, мэм, - отвечал рассыльный. Ћн был все такой же белесый,
как в те далекие дни, когда он, моргаЯ обоими глазами зараз, давал
определение лошади вместо ученицы номер двадцать.
- ‚се заперто, Ѓитцер? - спросила миссис ‘парсит.
- ‚се заперто, мэм.
- Ђ какие нынче новости? - спросила миссис ‘парсит, наливаЯ себе чаю. -
…сть что-нибудь?
- „а нет, мэм, ничего такого не слыхал. ‹юди у нас здесь нехорошие, но,
к сожалению, это не новость.
- Ђ что эти несчастные бунтари теперь затеЯли? - спросила миссис
‘парсит.
- ‚се то же, как всегда, - велЯт объединЯтьсЯ, вступать в союзы, стоЯть
друг за дружку.
- ‚есьма печально, - сказала миссис ‘парсит очень строго, отчего нос ее
и брови стали еще более древнеримскими, - что объединенные хозЯева допускают
эти классовые союзы.
- ‘овершенно верно, мэм, - сказал Ѓитцер.
- Џоскольку они сами объединены, они должны все, как один, отстаивать
свое право не принимать на работу никого, кто с кем-нибудь объединен, -
изрекла миссис ‘парсит.
- Ћни пытались, мэм, - отвечал Ѓитцер, - но из этого как будто ничего
не вышло.
- џ, разумеетсЯ, не могу считать себЯ сведущей в такого рода делах, - с
достоинством сказала миссис ‘парсит, - ибо мне суждено было вращатьсЯ в
совсем иных сферах. ’ем более что мистер ‘парсит, будучи из Џаулеров, тоже
не имел ничего общего с подобными раздорами. Ќо одно Я знаю, и знаю твердо:
этих людей надо укротить, и давно пора это сделать, раз и навсегда.
- ‚ерно, мэм, - почтительно поддакнул Ѓитцер, не скрываЯ действиЯ,
какое оказывали на него непререкаемые вещаниЯ миссис ‘парсит. - џснее и
сказать нельзЯ - что правда, то правда.
’ак как доверительные беседы между ним и миссис ‘парсит обычно
происходили во времЯ ее вечернего чаепитиЯ и он уже успел догадатьсЯ по ее
глазам, что она намерена задать ему вопрос, то он не уходил, а передвигал с
места на место линейки, чернильницы и прочее, пока она, поглЯдываЯ в
открытое окно, прихлебывала чай.
- Ћчень занЯтой был день, Ѓитцер? - спросила миссис ‘парсит.
- Ќе сказать, чтобы очень, миледи. Љак обыкновенно. - ‚ремЯ от времени,
разговариваЯ с ней, Ѓитцер заменЯл обращение "мэм" более церемонным
"миледи", как бы невольно отдаваЯ должное личным качествам миссис ‘парсит и
ее наследственному праву на всЯческое уважение.
- ‚се клерки, - продолжала миссис ‘парсит, осторожно стрЯхиваЯ
невидимую крошку намазанного маслом хлеба с левой митенки, - разумеетсЯ,
добросовестны, пунктуальны и прилежны?
- „а, мэм, пожалуй, что так. ‚се, кроме одного, конечно.
Ћн отправлЯл в банке почетную должность главного шпиона и доносчика, и
за эти добровольные услуги, помимо причитающегосЯ ему жалованиЯ, получал на
рождество наградные. Ѓитцер с годами превратилсЯ в необыкновенно трезвого,
осмотрительного, благоразумного молодого человека, который не мог не
преуспеть в жизни. „уховный механизм его работал так исправно и точно, что
он не знал ни чувств, ни страстей. ‚се его поступки были итогом самых тонких
и хладнокровных расчетов; недаром миссис ‘парсит всегда говорила, что еще не
встречала молодого человека столь твердых принципов. “достоверившись после
смерти отца, что мать его имеет право на призрение * в Љокстауне, сей
многообещающий юный экономист весьма ревностно и принципиально стал на
защиту этого ее права, вследствие чего она очутилась в работном доме *, где
и пребывала поныне. ‚прочем, надо отдать ему должное - она получала от него
ежегодный дар в виде полуфунта чаю, что, несомненно, было слабостью с его
стороны: во-первых, любые дары неизбежно ведут к пауперизации одарЯемого; и,
во-вторых, единственный разумный способ распорЯдитьсЯ этим товаром
заключалсЯ в том, чтобы купить его как можно дешевле, а продать как можно
дороже; ибо ученые с полной Ясностью доказали, что это и есть весь долг
каждого человека *, - не какаЯ-то часть его долга, а весь целиком.
- Џожалуй, что все, мэм. Љроме одного, конечно, - повторил Ѓитцер.
- Ђ-а! - протЯнула миссис ‘парсит, помотав головой над чашкой чаю и
отхлебываЯ большой глоток.
- Њистер ’омас, мэм, - сомнителен он мне очень. Њне, мэм, не нравитсЯ,
как он себЯ ведет.
- Ѓитцер, - предостерегающим тоном сказала миссис ‘парсит, - вы не
помните, говорила Я вам что-нибудь относительно имен?
- ‚иноват, мэм. ќто верно. ‚ы сказали, что не любите, когда называют
имена и что вообще лучше обходитьсЯ без них.
- Џрошу вас не забывать, что Я здесь в должности, - торжественно
сказала миссис ‘парсит. - џ облечена доверием, Ѓитцер, доверием мистера
Ѓаундерби. Џусть в прошлом ни он, ни Я не могли бы и помыслить о том, что он
некогда станет моим принципалом и назначит мне ежегодную премию, - Я все же
обЯзана видеть его в этом свете. Њистер Ѓаундерби всегда с таким глубоким
почтением относилсЯ к моему общественному рангу и родственным свЯзЯм, что
лучшего Я и ожидать не могла.
Ќапротив, действительность превзошла все мои ожиданиЯ. ‡а это Я должна
быть преданной ему до конца. € Я не считаю, не буду считать, не могу
считать, - продолжала миссис ‘парсит, выпускаЯ весь свой запас нравственных
правил и понЯтий о чести, - что Я предана ему до конца, ежели Я позволю,
чтобы под этим кровом упоминались имена, которые, к несчастью, к величайшему
несчастью - это бесспорно, - имеют касательство к нему.
Ѓитцер опЯть стукнул себЯ костЯшками по лбу и опЯть попросил извинить
его.
- „а, Ѓитцер, - заключила миссис ‘парсит, - ежели вы скажете - одна
личность, Я вас слушаю; скажете мистер ’омас - не взыщите.
- Љонечно, мэм, кроме одной личности, - поправилсЯ Ѓитцер.
- Ђ-а! - повторила свой возглас миссис ‘парсит, так же помотав головой
над чашкой чаю и отпиваЯ большой глоток, словно хотела подчеркнуть, что
разговор возобновлЯетсЯ с той точки, на которой он прервалсЯ.
- Ћдна личность, мэм, - подхватил Ѓитцер, - с самого того днЯ, когда
она в первый раз вошла в нашу контору, повела себЯ не так, как надо. ќто
беспутный, расточительный лентЯй. Ћн даром чужой хлеб ест. € не ел бы, мэм,
не будь ему кое-кто роднЯ и друг.
- Ђ-а! - вздохнула миссис ‘парсит, опЯть с грустью покачав головой.
- џ только надеюсь, мэм, - добавил Ѓитцер, - что его роднЯ и друг не
снабжает его средствами на мотовство. €наче, мэм, - мы ведь знаем, из чьего
кармана шли бы эти деньги.
- Ђ-а! - снова вздохнула миссис ‘парсит и снова грустно покачала
головой.
- Њне жаль его, мэм. џ имею в виду того, кого Я упомЯнул последним.
- „а, Ѓитцер, - отвечала миссис ‘парсит. - џ всегда с жалостью взирала
на это заблуждение, всегда.
- Ђ что до самой личности, - сказал Ѓитцер, понизив голос и подходЯ
поближе, - то он такой же легкомысленный, как все в нашем городе. Ђ вы
знаете, мэм, что это значит. Љому же и знать, если не такой важной леди, как
вы.
- €м бы надо брать пример с вас, Ѓитцер, - сказала миссис ‘парсит.
- ‚ы слишком добры, мэм. Ќо раз уж вы упомЯнули обо мне, то вот что Я
вам скажу. џ, мэм, уже отложил малую толику. Ќаградные, которые мне дают на
рождество, Я никогда не трачу. џ даже своего жалованьЯ не проедаю, хоть оно
и не бог весть какое. Џочему Я могу, а другие не могут? —то один может, то
могут и другие.
ќта фикциЯ тоже имела хождение в Љокстауне. ‹юбой богач, начавший с
шести пенсов и впоследствии наживший шестьдесЯт тысЯч фунтов, постоЯнно
задавал недоуменный вопрос - почему все шестьдесЯт тысЯч окрестных рабочих
не наживают каждый по шестьдесЯт тысЯч фунтов, начав с шести пенсов, и даже
как бы укорЯл их за то, что они не совершили сего несложного подвига. —то Я
сделал, то и вы можете. Џочему же вы этого не делаете?
- ‚от говорЯт, что им нужен отдых, нужны развлечениЯ, - сказал Ѓитцер.
- ‚здор и чепуха. Њне не нужны развлечениЯ. Ќикогда в них не нуждалсЯ и
впредь не буду. “ менЯ к ним душа не лежит. Ђ уж их союзы - Я уверен, что
многим из них, если бы они глЯдели в оба и доносили друг на дружку, кое-что
перепадало бы, деньгами ли, или покровительством, и жилось бы им получше.
Џочему же они не стараютсЯ жить получше, мэм? ‚едь эта первейшаЯ цель
всЯкого разумного существа, и они сами всегда этим отговариваютсЯ.
- •ороши отговорки! - сказала миссис ‘парсит.
- € вечно-то они твердЯт, прЯмо до тошноты, про своих жен и детей, -
продолжал Ѓитцер. - ‚от поглЯдите на менЯ, мэм! Њне не нужны жена и дети.
Џочему же им нужны?
- Џотому что они легкомысленны, - сказала миссис ‘парсит.
- „а, мэм, - поддакнул Ѓитцер, - именно. Ѓудь они менее легкомысленны и
развращены, что бы они сделали? Ћни бы сказали: "Џокуда Я один" или "покуда
Я одна" - как придетсЯ, - "мне нужно накормить только одного едока, и как
раз того, кого Я кормлю с особенным удовольствием".
- …ще бы! - подтвердила миссис ‘парсит. надкусываЯ пышку.
- Ѓлагодарю вас, мэм, - стукнув себЯ по лбу, сказал Ѓитцер, польщенный
душеспасительной беседой с миссис ‘парсит. - Џрикажете подать еще кипЯточку,
мэм, или еще чего-нибудь принести?
- Џока ничего не нужно, Ѓитцер.
- Ѓлагодарю вас, мэм. Ќе хотелось бы мне беспокоить вас, мэм, за едой,
а пуще всего за чаем, - Я ведь знаю, как вы его любите, - сказал Ѓитцер,
выворачиваЯ шею, чтобы бросить взглЯд на улицу, - но вот уже несколько минут
какой-то господин смотрит на вас, а теперь он перешел улицу и, кажетсЯ,
намерен постучать. Ђ вот и стук, мэм, - навернЯка это он стучит.
Ћн подошел к окну, высунул голову, потом втЯнул ее обратно и подтвердил
свои наблюдениЯ:
- „а, мэм, это он. Џрикажете проводить его сюда, мэм?
- Ќе понимаю, кто это может быть, - сказала миссис ‘парсит, вытираЯ
губы и оправлЯЯ митенки.
- Ќадо думать, приезжий.
- “ж не знаю, зачем приезжему понадобилсЯ банк в такой час - разве
только он пришел по делу и опоздал, - сказала миссис ‘парсит. - Ќо Я здесь
на посту, вверенном мне мистером Ѓаундерби, и что бы ни случилось, Я свой
долг исполню. …жели принЯть его входит в обЯзанности, которые Я взЯла на
себЯ, то Я приму его. Ђ это вы сами рассудите, Ѓитцер.
’ут посетитель, не подозревавший о произнесенных миссис ‘парсит
великодушных словах, так громко стал колотить в дверь, что Ѓитцер со всех
ног кинулсЯ отворЯть; а миссис ‘парсит, на всЯкий случай припрЯтав маленький
столик со всеми атрибутами чаепитиЯ в шкаф, поспешила наверх, дабы
поЯвитьсЯ, если будет надобность, с большей торжественностью.
- Џрошу прощеньЯ, мэм, джентльмен желает вас видеть, - сказал Ѓитцер,
приложив белесый глаз к замочной скважине.
€так, миссис ‘парсит, котораЯ тем временем успела поправить чепец на
голове, опЯть понесла вниз свой классический профиль и вошла в кабинет
правлениЯ величавой поступью, словно римскаЯ матрона, вышедшаЯ за ворота
осажденного города длЯ переговоров с вражеским полководцем.
Ќа посетителЯ, который, подойдЯ к окну, рассеЯнно поглЯдывал на улицу,
этот эффектный выход не произвел ровно никакого впечатлениЯ. Ћн как нельзЯ
более хладнокровно посвистывал про себЯ, не снимаЯ шлЯпы, и вид у него был
несколько утомленный - отчасти от жаркой погоды, отчасти от чрезмерной
изысканности. €бо с первого взглЯда было видно, что это истинный джентльмен
последнего образца - пресыщенный всем на свете и не более ‹юцифера способный
во что-либо верить.
- ‚ы, кажетсЯ, хотели видеть менЯ, сэр, - промолвила миссис ‘парсит.
- Џростите, - сказал он, поворачиваЯсь к ней и снимаЯ шлЯпу, - прошу
прощеньЯ.
"ѓм! - подумала миссис ‘парсит, величественно отвечаЯ на его поклон, -
лет тридцать пЯть, хорош собой, хорошо сложен, хорошие зубы, хорошо
воспитан, хорошо одет, приЯтный голос, темные волосы, дерзкие глаза". ‚се
это миссис ‘парсит отметила по-женски молниеносно, за те две секунды,
которые потребовались ей, чтобы наклонить голову и опЯть поднЯть ее - точно
султан, сунувший голову в ведро с водой *.
- Џрошу садитьсЯ, сэр, - сказала миссис ‘парсит.
- ‘пасибо. ђазрешите мне. - Ћн пододвинул ей стул, сам же, не садЯсь,
небрежно прислонилсЯ к краю стола. - џ оставил своего слугу на вокзале
позаботитьсЯ о вещах, - поезд переполнен, и багажный вагон забит, - а сам
пошел пешком, немного оглЯдетьсЯ. Ћчень странный город. Џозвольте узнать, он
всегда такой черный?
- Ћбычно гораздо черней, - сурово отвечала миссис ‘парсит.
- „а неужели? Џростите... вы, должно быть, не здешнЯЯ уроженка?
- Ќет, сэр, - отвечала миссис ‘парсит. - Љогда-то, до того как Я
овдовела, Я имела счастье или, быть может, несчастье принадлежать к совсем
иному кругу. Њой муж был Џаулер.
- Џростите, Я не расслышал, - сказал приезжий. - Ѓыл... кто?
Њиссис ‘парсит повторила:
- Ћн был Џаулер.
- €з семьи Џаулеров, - сказал приезжий после минутного раздумьЯ. Њиссис
‘парсит утвердительно кивнула головой. ‹ицо приезжего казалось еще более
утомленным.
- ‚ам здесь, вероЯтно, очень скучно? - сказал он, делаЯ логический
вывод из ее сообщениЯ.
- џ подчинЯюсь обстоЯтельствам, сэр, - отвечала миссис ‘парсит, - и Я
давно научилась применЯтьсЯ к силам, управлЯющим моей жизнью.
- ќто отличнаЯ философиЯ, - сказал приезжий, - весьма мудраЯ,
похвальнаЯ и... - Ћн, видимо, почел излишним договаривать свою мысль и
умолк, лениво поигрываЯ часовой цепочкой.
- Џозвольте узнать, сэр, - начала миссис ‘парсит, - чему Я обЯзана
честью...
- ђазумеетсЯ, - отвечал приезжий. - ‘пасибо, что напомнили. “ менЯ с
собой рекомендательное письмо к мистеру Ѓаундерби, банкиру. ЏрогуливаЯсь по
этому странному черному городу в ожидании, когда поспеет обед в гостинице, Я
спросил у одного прохожего, - это был, вероЯтно, рабочий, только что
принЯвший душ из чего-то пушистого, очевидно из какого-то сырьЯ...
Њиссис ‘парсит наклонила голову.
- ...спросил у него, где живет банкир мистер Ѓаундерби, а он, услышав
слово "банкир", недолго думаЯ, указал мне дорогу в банк. Ќо Я так полагаю,
что мистер Ѓаундерби не живет в этом здании, где Я имею честь объЯснЯть свой
приход?
- Ќет, сэр, - отвечала миссис ‘парсит, - не живет.
- Ѓлагодарю вас. џ не имел намерениЯ предъЯвить письмо сейчас. Џросто Я
прогулЯлсЯ до банка, чтобы убить времЯ и, по счастливой случайности,
приметив в окне, - он томно повел рукой в ту сторону и слегка поклонилсЯ, -
особу весьма благородной и приЯтной наружности, Я решил, что лучше всего
будет, если Я возьму на себЯ смелость справитьсЯ у этой особы, где же в
таком случае живет банкир мистер Ѓаундерби. —то Я и позволю себе сделать,
приносЯ тысЯчу извинений.
‚ глазах миссис ‘парсит его рассеЯннаЯ и небрежнаЯ манера держатьсЯ
вполне искупалась известной непринужденной галантностью, распространЯвшейсЯ
даже на нее. ‚от он, к примеру, чуть ли не уселсЯ на стол, а между тем,
лениво склонившись к ней, дает почувствовать, что в ней есть какое-то
своеобразное обаЯние.
- Ѓанки, Я знаю, склонны к подозрительности, и так оно и быть надлежит,
- сказал приезжий, который, помимо всего прочего, обладал приЯтным даром
говорить плавно, легко и таким тоном, как будто в его словах скрыто больше
глубокомыслиЯ и остроумиЯ, чем может показатьсЯ (вероЯтно, искусный прием,
изобретенный учредителем этой многочисленной секты, кто бы ни был сей
великий муж), и поэтому, прошу удостоверитьсЯ, что автор письма - вот оно -
член парламента от этого города ѓрэдграйнд, с которым Я имел удовольствие
познакомитьсЯ в ‹ондоне.
Њиссис ‘парсит признала руку, намекнула, что предъЯвлЯть письмо не было
никакой надобности, и сообщила адрес мистера Ѓаундерби, присовокупив все
нужные указаниЯ и советы.
- Џремного благодарен, - сказал приезжий. - ‚ы, конечно, хорошо знаете
банкира?
- „а, сэр, - отвечала миссис ‘парсит. - џ уже десЯть лет знаю его как
моего принципала.
- –елаЯ вечность! Ћн, кажетсЯ, женат на дочери ѓрэдграйнда?
- „а, - сказала миссис ‘парсит, сразу поджав губы, - он удостоилсЯ
этой... чести.
- џ слышал, что его супруга чуть ли не философ?
- ‚от как, сэр? - сказала миссис ‘парсит. - Ќеужели?
- Џростите мое назойливое любопытство, - вкрадчиво сказал приезжий,
дабы умилостивить нахмурившую брови миссис ‘парсит, - но вы знаете эту семью
и знаете свет. џ скоро тоже узнаю семью банкира и, быть может, мне придетсЯ
часто бывать там. ‘кажите мне, его жена очень грознаЯ? Џослушать ее отца,
так это какое-то чудище, мне просто не терпитсЯ узнать, правда ли это. Љ ней
не подступишьсЯ, да? “мна до отвращениЯ, до ужаса? ‚ижу по вашей
многозначительной улыбке, что вы иного мнениЯ. ќто бальзам длЯ моей
смЯтенной души. Ђ сколько ей лет? ‘орок? ’ридцать пЯть? Њиссис ‘парсит
расхохоталась.
- „евчонка, - сказала она. - …й и двадцати не было, когда она замуж
вышла.
- —естное слово, миссис Џаулер, - проговорил приезжий, отделЯЯсь от
стола, - вы просто ошеломили менЯ!
Ћн, видимо, и в самом деле очень удивилсЯ, по крайней мере настолько,
насколько это было длЯ него возможно. Ћн добрых пЯтнадцать секунд, не
отрываЯсь, смотрел на миссис ‘парсит, словно ее неожиданное сообщение никак
не укладывалось у него в голове. - “верЯю вас, миссис Џаулер, - сказал он
наконец, - что отец ее подготовил менЯ к встрече с женщиной зрелой и
непреклонно суровой. џ особенно признателен вам за то, что вы исправили эту
нелепую ошибку. …ще раз простите менЯ за вторжение. ’ысЯчу благодарностей.
„о свиданьЯ!
Ћтвесив несколько поклонов, он удалилсЯ, и миссис ‘парсит, спрЯтавшись
за портьеру, увидела, как он, едва волоча ноги, шел по теневой стороне
улицы, привлекаЯ внимание всего города.
- —то вы скажете об этом джентльмене, Ѓитцер? - спросила миссис
‘парсит, когда рассыльный пришел убрать посуду.
- Њного денег тратит на одежду, мэм.
- Ќадо сознатьсЯ, - сказала миссис ‘парсит, - одет он с большим вкусом.
- „а, мэм, - возразил Ѓитцер, - но стоит ли это истраченных денег? Ђ
кроме того, - продолжал Ѓитцер, вытираЯ стол, - сдаетсЯ мне, что он
картежник.
- €грать в карты безнравственно, - сказала миссис ‘парсит.
- € очень глупо, - сказал Ѓитцер, - потому что шансы всегда против
понтеров.
’о ли жара истомила миссис ‘парсит, то ли работа не спорилась, но в тот
вечер она не рукодельничала. Ћна сидела у окна, когда солнце начало
опускатьсЯ за пеленой дыма; она сидела там, когда дым пламенел багровым
огнем, и когда огонь угас, и когда темнота, медленно поднЯвшись словно
из-под земли, поползла все выше и выше, добираЯсь до кровлей домов, до
церковных шпилей, до верхушек фабричных труб, до самого неба. Ќе зажигаЯ
свеч, миссис ‘парсит сидела у окна, сложив руки на коленЯх, не замечаЯ
вечерних звуков: ни гиканье мальчишек, ни лай собак, ни стук колес, ни шаги
и голоса прохожих, ни пронзительные уличные крики, ни топот деревЯнных
подошв по мостовой в час окончаниЯ работы, ни громыханье ставень, опускаемых
над витринами лавок, не прерывали нить ее мыслей. ’олько когда рассыльный
пришел сказать, что ее ужин готов, миссис ‘парсит очнулась от задумчивости и
перенесла на третий этаж свои густые черные брови, в ту минуту Явно
нуждавшиесЯ в утюге, так сильно они были наморщены от напрЯженной умственной
работы.
- „урак! - садЯсь за ужин, сказала миссис ‘парсит после того, как
Ѓитцер вышел из комнаты. Љ кому это относилось, она не объЯснила; но врЯд ли
она имела в виду ливер под пикантным соусом.

ѓ‹Ђ‚Ђ II

Њистер „жеймс •артхаус

ЏартиЯ ѓрэдграйнда нуждалась в помощи на предмет умерщвлениЯ ѓраций.
Ћна вербовала сторонников; а где же и вербовать их, как не среди изысканных
джентльменов, которые, додумавшись до того, что ничто на свете не имеет
цены, ни перед чем на свете не останавливались?
‚добавок, трезвые умы, достигшие столь возвышенного образа мыслей,
обладали притЯгательной силой длЯ многих приверженцев грэдграйндской школы.
‘ии ревнители фактов питали слабость к изысканным джентльменам; они
притворЯлись, будто это не так, но слабость, несомненно, питали. Ћни из кожи
вон лезли, подражаЯ им, гнусавили, растЯгивали слова, как они; и с томным
видом скармливали своим вновь завербованным ученикам заплесневелые порции
политической экономии. Њир незнал более ублюдочного племени, чем то, какое
породила эта их деЯтельность.
‘реди изысканных джентльменов, формально не принадлежавших к
грэдграйндской школе, был один, который не только происходил из хорошей
семьи и обладал приЯтной наружностью, но еще отличалсЯ тонким юмором,
имевшим огромный успех в палате общин, - особенно в тот раз, когда он,
излагаЯ свою точку зрениЯ (и точку зрениЯ директоров компании) на
катастрофу, во времЯ которой пЯтеро пассажиров было убито, а тридцать два
ранено, уверЯл своих коллег, что на столь идеально проложенной линии,
оснащенной самыми хитроумными механизмами, где служат невиданно
добросовестные машинисты, под началом неслыханно щедрых управлЯющих, и всЯ
система действует так, что лучшего и желать нельзЯ, длЯ полного совершенства
положительно не хватало только несчастного случаЯ. Ћдной из жертв крушениЯ
оказалась корова, а среди разбросанных предметов, неизвестно кому
принадлежащих, нашли вдовий чепец. € почтенный член парламента так
распотешил палату (весьма чувствительную к тонким шуткам), надев чепец на
корову, что никто уже не пожелал вникать в протоколы дознаниЯ, и компаниЯ
была оправдана под аплодисменты и смех.
’ак вот - у этого джентльмена был младший брат, еще более приЯтной
наружности, нежели он сам, который побывал в драгунских корнетах - и
соскучилсЯ; потом побывал за границей в свите английского посланника - и
соскучилсЯ; потом добралсЯ до €ерусалима и там тоже соскучилсЯ; наконец
побродил на Яхте по всему свету и опЯть-таки соскучилсЯ. ‚ один прекрасный
день парламентский острослов по-братски сказал ему: "„жим, есть дело. Џартии
непреложных фактов нужны люди. ’ы мог бы там преуспеть. Џочему бы тебе не
взЯтьсЯ за статистику?" Њысль эта отчасти даже понравилась „жиму своей
новизной, к тому же он так жаждал какой-нибудь перемены, что готов был
взЯтьсЯ за что угодно, хоть бы и за статистику. Ћн и взЯлсЯ. Ќачал он с
того, что вызубрил несколько ‘иних книг; а брат его оповестил об этом Џартию
непреложных фактов и сказал: "…сли вы хотите провести в парламент от любого
округа смазливого шалопаЯ, который умеет красно говорить, то поинтересуйтесь
моим братом „жимом, он вам пригодитсЯ". Џосле нескольких проверок на
публичных собраниЯх мистер ѓрэдграйнд и совет политических мудрецов одобрили
„жима, и было решено, что он поедет в Љокстаун, дабы его узнали в городе и
окрестностЯх. Ћтсюда и письмо, которое „жим накануне вечером показывал
миссис ‘парсит и которое теперь держал в руках мистер Ѓаундерби, - письмо с
надписью: "„жосайе Ѓаундерби, эсквайру, банкиру, Љокстаун. ђекомендациЯ
„жеймсу •артхаусу, эсквайру. ’омас ѓрэдграйнд".
Џолучив сие послание вместе с визитной карточкой мистера •артхауса,
мистер Ѓаундерби, не мешкаЯ, надел шлЯпу и отправилсЯ в гостиницу. Њистера
•артхауса он застал сидЯщим у окна в самом унылом расположении духа и уже
почти порешившим взЯтьсЯ за что-нибудь другое.
- Њое имЯ, сэр, - сказал посетитель, - „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна.
Њистер „жеймс •артхаус сказал, что весьма рад (хотЯ это вовсе не было
заметно) и что давно предвкушал удовольствие.
- Љокстаун, сэр, - продолжал Ѓаундерби, без церемоний усаживаЯсь на
стул, - не из таких мест, к каким вы привыкли. Ђ потому, с вашего
позволениЯ, - а можно и без него, Я человек простой, - Я прежде всего хочу
рассказать вам кое-что о нашем городе.
Њистер •артхаус заверил, что будет в восторге.
- Ќе спешите с восторгами, - сказал Ѓаундерби. - џ ничего такого не
обещаю. ‚о-первых, видите дым? ќто длЯ нас пища и питье. ќто самаЯ полезнаЯ
вещь на свете вообще, а длЯ легких в частности. …жели вы из тех, кто хочет,
чтобы мы истребили дым, то Я с вами не согласен. Њы не намерены изнашивать
наши котлы быстрее, чем изнашивали их до сих пор, сколько бы об этом ни
кричали по всей ‚еликобритании и €рландии.
Њистер •артхаус, решив, что уж раз взЯлсЯ, то отступать не годитсЯ,
ответствовал:
- Њогу вас заверить, мистер Ѓаундерби, что Я одних мыслей с вами. џ
полностью разделЯю ваши убеждениЯ.
- Ћчень рад, - сказал Ѓаундерби. - Ќу-с, разумеетсЯ, вы слышали много
толков о труде на наших фабриках. ‘лышали? Ћтлично. ‘ообщаю вам как факт:
это самый приЯтный, самый легкий, самый высокооплачиваемый труд, какой
только можно себе вообразить. Ѓолее того - фабричные корпуса так
превосходны, что остаетсЯ лишь расстелить на полу турецкие ковры. —его мы
делать не станем.
- Њистер Ѓаундерби, вы совершенно правы.
- € последнее, - продолжал Ѓаундерби, - наши рабочие руки. Ќет ни
одного среди них - будь то мужчина, женщина или ребенок, - который не имел
бы заветной цели в жизни. Ђ цель эта - чтобы их кормили черепаховым супом и
дичью с золотой ложечки. ’ак вот - никогда ни единого из них мы не станем
кормить черепаховым супом и дичью с золотой ложечки. ’еперь вы знаете все о
нашем городе.
Њистер •артхаус объЯвил, что это сжатое и вместе с тем исчерпывающее
изложение всего кокстаунского вопроса оказалось длЯ него в высшей степени
любопытным и поучительным.
- ‚идите ли, - сказал мистер Ѓаундерби, - таков уж мой нрав: когда Я
знакомлюсь с кем-нибудь, особливо с общественным лицом, Я люблю, чтобы все
было Ясно. Њне остаетсЯ уведомить вас только об одном, мистер •артхаус,
прежде чем обещать вам, что в ответ на рекомендательное письмо моего друга
’ома ѓрэдграйнда Я охотно сделаю все, что в моих скромных силах. ’ак вот -
вы из хорошей семьи. Ќе вздумайте вообразить, что и Я из хорошей семьи. џ
просто дрЯнь, самое что ни на есть грЯзное отребье.
…сли что-нибудь и могло повысить интерес „жима к собеседнику, то именно
это последнее обстоЯтельство - во всЯком случае, так он изъЯснил мистеру
Ѓаундерби.
- Ќу-с, - сказал мистер Ѓаундерби, - теперь мы можем пожать друг другу
руку на равных правах. €менно на равных, потому что, хоть Я лучше всех знаю,
кто Я таков и как глубока была канава, из которой Я себЯ вытащил, во мне
столько же гордости, сколько в вас. ‚ точности столько же. €так, утвердив
надлежащим манером свою независимость, Я хочу теперь справитьсЯ о вашем
здравии и надеюсь, что вы чувствуете себЯ хорошо.
Њистер •артхаус, пожимаЯ руку мистера Ѓаундерби, дал понЯть, что на
него уже действует целительный воздух Љокстауна. Њистер Ѓаундерби выслушал
эти слова благосклонно.
- ‚ы, может быть, знаете, - сказал он, - а может быть и не знаете, что
Я женат на дочери ’ома ѓрэдграйнда. …жели вам не предстоит ничего более
занимательного, то пойдемте со мной до моего дома, и Я познакомлю вас с
дочерью ’ома ѓрэдграйнда.
- Њистер Ѓаундерби, - отвечал „жим, - вы предвосхитили мое самое
горЯчее желание.
Ѓез дальних слов они вышли из гостиницы, и мистер Ѓаундерби повел
нового знакомца, столь несхожего с ним, к своей частной резиденции из
красного кирпича с черными ставнЯми снаружи, зелеными шторами внутри, черной
входной дверью и двумЯ белыми ступеньками к ней. € вот, когда они очутились
в гостиной сего пышного особнЯка, к ним вышла самаЯ примечательнаЯ женщина,
какую когда-либо приходилось видеть мистеру „жеймсу •артхаусу. Ћна держалась
так натЯнуто и вместе с тем небрежно; так мало говорила и так настороженно
слушала; была так равнодушна и горда и вместе с тем так мучительно стыдилась
чванного смирениЯ своего супруга - при каждой его выходке она вздрагивала,
точно ее ударили или полоснули ножом, - что он смотрел на нее с каким-то
новым, доселе не изведанным чувством. Ќе менее примечательной, чем ее
поведение, показалась ему и наружность ее. Ћна была красива; но красивое это
лицо застыло в такой неподвижности, что естественное его выражение
оставалось тайной. ЃесстрастнаЯ, самоувереннаЯ, нисколько не смущеннаЯ и
вместе с тем словно скованнаЯ, она только по видимости находилась в гостиной
с мужем и гостем, - внутренне она была не с ними, а совсем одна; и разгадать
эту женщину с первого раза - за это не стоило и братьсЯ, тут никакаЯ
проницательность не помогла бы.
‘ хозЯйки дома гость перевел взглЯд на самый дом. Ќигде в этой комнате
не чувствовалась женскаЯ рука. Ќи украшений, ни затейливых безделушек, пусть
даже и банальных, - ничего, что говорило бы о ее личных вкусах. ‘умрачнаЯ,
неуютнаЯ, обставленнаЯ с хвастливой алЯповатой роскошью гостинаЯ глЯдела
хмуро на хозЯев и гостЯ, - не было ни следа каких-либо женских занЯтий, не
на чем было отдохнуть взору. Љак мистер Ѓаундерби истуканом торчал среди
своих пенатов *, так и сии неприветливые боги стоЯли вокруг него, они были
достойны друг друга и весьма схожи между собой.
- ‘эр, - сказал Ѓаундерби, - это моЯ жена, миссис Ѓаундерби, старшаЯ
дочь ’ома ѓрэдграйнда. ‹у, рекомендую: мистер „жеймс •артхаус. Њистер
•артхаус завербован твоим отцом. € в скором времени, ежели он и не станет
коллегой твоего отца от нашего Љокстауна, то мы навернЯка услышим о его
кандидатуре в одном из соседних городов. Љак видите, мистер •артхаус, моЯ
жена моложе менЯ. Ќе знаю, что она нашла во мне, почему согласилась выйти за
менЯ замуж; но что-то, видимо, нашла, иначе не вышла бы. Ћна знает все на
свете, и про политику, и все прочее. Ќа случай, ежели вам нужно вызубрить
что-нибудь, Я просто не мог бы придумать длЯ вас лучшего наставника, нежели
‹у Ѓаундерби.
Њистер •артхаус сказал, что учитьсЯ у столь очаровательного наставника
одно удовольствие и учение, несомненно, пойдет ему на пользу.
- Ђх, так! - сказал хозЯин. - Ќу, ежели вы мастер отпускать
комплименты, то вас ждет успех, потому что тЯгатьсЯ с вами будет некому. џ
лично никогда этому делу не обучалсЯ; комплименты не по моей части - скажу
прЯмо, терпеть их не могу. Ќо вы получили не такое воспитание, как Я. ‚от уж
это было воспитание, доложу Я вам! ‚ы джентльмен, а Я нет, и Я не выдаю себЯ
за такового. џ „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна, и этого с менЯ довольно.
Ћднако, ежели на менЯ светские манеры и высокое положение не действуют, это
еще не означает, что они не действуют на ‹у Ѓаундерби. Ћна выросла не в
столь счастливых - несчастливых на ваш взглЯд, но, по-моему, счастливых -
обстоЯтельствах, как Я, так что, думаю, труды ваши не пропадут даром.
- Њистер Ѓаундерби, - улыбаЯсь, обратилсЯ „жим к ‹уизе, - благородный
конь в сравнительно естественном состоЯнии, свободный от узды, которую
светские условности налагают на такую злополучную клЯчу, как Я.
- ‚ы очень высоко ставите мистера Ѓаундерби, - невозмутимо отвечала
она. - ’ак оно и должно быть.
Ћн потерЯлсЯ от ее ответа и, чувствуЯ себЯ окончательно сбитым с толку,
что было немалым позором длЯ кидавшего виды джентльмена, подумал: "Љак это
понимать?"
- ‘удЯ по словам мистера Ѓаундерби, вы намерены посвЯтить себЯ служению
родине, - сказала ‹уиза, все еще стоЯ перед гостем на том самом месте, где
она остановилась, войдЯ в гостиную, и все с той же странной смесью
самоуверенности и Явного замешательства. - ‚ы решили указать стране выход из
всех ее затруднений.
- Њиссис Ѓаундерби, - рассмеЯлсЯ он, - говорЯ по чести, это не так. Ќе
стану вас обманывать. џ кое-что повидал на своем веку; и нашел, как и все,
что ничто не имеет цены; только одни сознаютсЯ в этом, а другие нет; и Я
буду отстаивать взглЯды вашего батюшки, потому что те ли, другие ли - длЯ
менЯ все едино.
- Ђ своих взглЯдов у вас нет? - спросила ‹уиза.
- “верЯю вас, Я не вижу никаких причин придерживатьсЯ одних и отвергать
другие. џ не отдаю предпочтениЯ никаким взглЯдам. ‚ итоге всех
разновидностей скуки, которые Я претерпел, Я пришел к убеждению (если только
"убеждение" не слишком энергичное слово длЯ, моих ленивых мыслей по этому
поводу), что любой набор идей приносит столько же пользы, сколько всЯкий
другой, и в точности столько же вреда. Ћдин знатный английский род взЯл себе
прелестный итальЯнский девиз: "—то будет, то будет" *. ’олько в этом истина.
’акое злостное лицемерие, прикрывающее обман личиной прЯмодушиЯ - зло
опасное, убийственное и весьма распространенное, - видимо, произвело на нее
благоприЯтное впечатление. Ћн поспешил закрепить свой успех, заЯвив с
усмешкой, в которой она вольна была усмотреть или не усмотреть скрытый
смысл:
- ЏартиЯ, миссис Ѓаундерби, умеющаЯ доказать все, что угодно, начертав
рЯдом единицы, десЯтки, сотни и тысЯчи, вернее других сулит своим членам и
развлечение и выгоду. џ так же привержен ей, как если бы верил в нее. џ так
же готов содействовать ей, как если бы верил в нее. Ђ что еще Я мог бы
сделать, если бы искренне верил в нее?
- ‚ы очень своеобразный политик, - сказала ‹уиза.
- Џростите, но даже этой заслуги у менЯ нет. “верЯю вас, миссис
Ѓаундерби, мы оказались бы самой многочисленной партией нашего государства,
если бы вышли все из рЯдов, покинув свои случайные места, и выстроились длЯ
общего смотра.
Њистер Ѓаундерби, который чуть не лопалсЯ от непривычно долгого длЯ
него молчаниЯ, оборвал их разговор, предложив перенести семейный обед на
половину седьмого, а покуда обойти с визитами видных избирателей Љокстауна и
его окрестностей. ‚изиты были сделаны; и мистер „жеймс •артхаус, умело
пускаЯ в ход свои синие познаниЯ, с блеском выдержал экзамен, но при этом
едва не умер от скуки.
‚ечером он обнаружил, что стол накрыт на четверых, однако обедать сели
втроем. Њистер Ѓаундерби не преминул воспользоватьсЯ столь удобным случаем и
обстоЯтельно рассказал, как вкусно пахли тушеные угри, которые он в
восьмилетнем возрасте покупал на полпенни у уличных торговцев; а также о
свойствах воды, предназначенной главным образом длЯ борьбы с пылью, которой
он запивал сие лакомство. Љроме того, за супом и рыбой он занимал гостЯ
подсчетами, уверЯЯ его, что он (Ѓаундерби) в отроческие годы съел по меньшей
мере трех лошадей в виде колбас и сосисок. ‚се эти рассказы „жим выслушивал,
времЯ от времени бросаЯ томное "прелестно!"; и, вероЯтно, они сильно
способствовали бы его решению завтра же опЯть отправитьсЯ в €ерусалим, если
бы не острое любопытство, которое возбуждала в нем ‹уиза.
"Ќеужели, - думал он, глЯдЯ на молоденькую хозЯйку, такую хрупкую и
тоненькую, очень красивую, но столь Явно не на месте во главе стола, -
неужели нет ничего, что оживило бы эти застывшие черты?"
…сть! —естное слово, есть, - и вот оно, но в весьма неожиданном
обличье. ‚ошел ’ом. …два завидев его, ‹уиза всЯ преобразилась, и лицо ее
просиЯло улыбкой.
—удеснаЯ улыбка. Ѓыть может, она особенно восхитила мистера „жеймса
•артхауса потому, что он очень долго дивилсЯ на ее безучастное лицо. Ћна
протЯнула руку - маленькую, изЯщную, - и пальцы ее охватили руку брата, как
будто она хотела поднести ее к губам.
"ЏонЯтно, - подумал гость. - ќтот щенок единственное существо, которое
она любит. ’ак, так!"
™енка представили гостю, и он сел за стол. Ќаименование, мысленно
данное ему мистером •артхаусом, было нелестным, но нельзЯ сказать, чтобы
незаслуженным.
- Љогда мне было столько лет, сколько тебе, ’ом, - сказал Ѓаундерби, -
Я приходил вовремЯ или оставалсЯ без обеда!
- Љогда вам было столько лет, сколько мне, - возразил ’ом, - вы не
корпели над перевранным балансом и не принарЯжались к обеду.
- Ћставим это! - сказал Ѓаундерби.
- ’ак и не приставайте, - проворчал ’ом.
- Њиссис Ѓаундерби, - сказал •артхаус, отлично слышавший эту перепалку,
- лицо вашего брата мне очень знакомо. Ќе мог ли Я встречать его за
границей? €ли, может быть, мы учились в одной и той же школе?
- Ќет, - с готовностью отвечала она, - он еще ни разу не ездил за
границу, а училсЯ дома, в нашем городе. ’ом, милый, Я говорю мистеру
•артхаусу, что он не мог видеть тебЯ за границей, - потому что ты никогда
там не бывал.
- Ќе имел такого счастьЯ, сэр, - сказал ’ом.
‹уиза смотрела на брата сиЯющими глазами, хотЯ мало привлекательного
можно было найти в этом угрюмом молодом человеке, грубоватом даже в
обращении с сестрой. ‚идно, истомилось ее одинокое сердце и велика была
потребность кому-нибудь отдать его. "‘тало быть, верно, что щенок
единственное существо, которое ей дорого, - думал мистер „жеймс •артхаус,
снова и снова возвращаЯсь к этой мысли. - …динственное!"
€ в присутствии сестры и после того, как она вышла из столовой, щенок
бесцеремонно выражал свое презрение к мистеру Ѓаундерби, усиленно
гримасничаЯ и подмигиваЯ, как только сей независимый муж поворачивалсЯ к
нему спиной. Њистер •артхаус, правда, не отвечал на эти телеграфные знаки,
но за один вечер очень сошелсЯ с ’омом и не скрывал своих дружественных
чувств к нему. Љогда гость, прощаЯсь, заметил, что не уверен, найдет ли он в
темноте дорогу в гостиницу, щенок тотчас же предложил свои услуги и вышел
вместе с мистером •артхаусом, дабы проводить его.

ѓ‹Ђ‚Ђ III

™енок

‚есьма примечательно, что молодой человек, воспитанный по системе
неуклонного подавлениЯ всего, что свойственно человеческой природе, вырос
лицемером; однако это несомненно случилось с ’омом. ‚есьма удивительно, что
молодой человек, который никогда и пЯти минут не оставалсЯ без указки, так и
не научилсЯ управлЯть самим собой; но именно это произошло с ’омом. €
совершенно непостижимо, что молодого человека, чье воображение было задушено
еще в колыбели, все еще тревожили какие-то остатки его, выродившись в самые
низменные наклонности; но именно таким феноменом безусловно оказалсЯ ’ом.
- ‚ы курите? - спросил мистер „жеймс •артхаус, когда они подошли к
гостинице.
- …ще бы! - сказал ’ом.
„олг вежливости обЯзывал его пригласить ’ома поднЯтьсЯ наверх, а ’ому
долг вежливости предписывал принЯть приглашение. Џрохладительный напиток,
приноровленный к жаркой погоде, - и притом достаточно крепкий, - и табак
более редкого сорта, чем можно было приобрести в здешних краЯх, быстро
возымели благотворное действие на состоЯние духа ’ома, развалившегосЯ в углу
дивана, и преисполнили его еще большим восхищением к новому другу, занЯвшему
противоположный угол.
Ќакурившись, ’ом разогнал табачный дым и внимательно посмотрел на
мистера •артхауса. "Ќезаметно, чтобы он заботилсЯ о своей одежде, - подумал
’ом, - а как отлично он одет. ‘разу видно светского щеголЯ!"
Њистер „жеймс •артхаус, случайно встретившись с ’омом глазами, заметил
ему, что он ничего не пьет, и небрежным движением собственноручно наполнил
его стакан.
- ‘пасибо, - сказал ’ом. - ‘пасибо. Ќу, мистер •артхаус, наглЯделись вы
сегоднЯ на старика Ѓаундерби? - ’ом подмигнул и с хитрой миной посмотрел
поверх стакана на своего собеседника.
- Ђ он очень славный малый, - отвечал мистер „жеймс •артхаус.
- ‚ы так думаете? - сказал ’ом и еще раз подмигнул.
Њистер „жеймс •артхаус улыбнулсЯ; поднЯвшись с дивана, он стал напротив
’ома, спиной к пустой каминной решетке, и, попыхиваЯ сигарой, глЯдЯ на него
сверху вниз, сказал:
- ‡анЯтный вы шурин!
- ‚ы, очевидно, имеете в виду, что старик Ѓаундерби занЯтный зЯть, -
отпарировал ’ом.
- € злой же у вас Язык, ’ом, - сказал мистер „жеймс •артхаус.
Љак лестно быть на короткой ноге с таким бесподобным жилетом; и слышать
дружеское "’ом", произнесенное таким приЯтным голосом; и, едва успев
познакомитьсЯ, непринужденно болтать с такими холеными бакенбардами! ’ом был
доволен собой сверх всЯкой меры.
- џ и не скрываю, что не люблю старика Ѓаундерби, - сказал ’ом. - џ
всегда за глаза называл его так, как сейчас, и думал о нем то же, что думаю
сейчас. Ќе стану Я вдруг разводить церемонии вокруг старика Ѓаундерби.
Џоздновато начинать.
- ‘о мной это не страшно, - сказал „жеймс, - а вот при его жене надо
бы, знаете, поостеречьсЯ.
- Џри его жене? - сказал ’ом. - ќто при моей сестре ‹у? Ќу как же! - €,
захохотав, он глотнул еще немного прохладительного напитка.
„жеймс •артхаус по-прежнему стоЯл перед камином, все в той же ленивой
позе, посасываЯ сигару со свойственной ему непринужденной грацией и
приветливо глЯдЯ на щенка, - он Явно чувствовал себЯ в роли демона
искусителЯ, который парит над намеченной жертвой и знает, что по первому
требованию она отдаст ему всю душу. ™енок и в самом деле поддавалсЯ его
обаЯнию. Ћн глЯнул на „жеймса •артхауса подобострастно, потом глЯнул
восторженно, потом глЯнул дерзко и вытЯнул одну ногу вдоль дивана.
- ЊоЯ сестра ‹у? - повторил ’ом. - „а она никогда не любила старика
Ѓаундерби.
- ќто прошедшее времЯ, ’ом, - заметил мистер „жеймс •артхаус, стрЯхиваЯ
мизинцем пепел с сигары. - Ђ мы живем в настоЯщем.
- ѓлагол "не любить". ‚торое спрЯжение. €зъЯвительное наклонение,
настоЯщее времЯ. Џервое лицо единственного числа - Я не люблю; второе лицо
единственного числа - ты не любишь; третье лицо единственного числа - она не
любит, - выпалил ’ом.
- Ћчень мило! Ћстроумно! - похвалил „жеймс •артхаус. - Ќо вы, конечно,
шутите.
- ‚овсе не шучу! - воскликнул ’ом. - „аю честное слово! Ќеужели вы,
мистер •артхаус, и вправду думаете, что моЯ сестра ‹у может любить старика
Ѓаундерби?
- Ђ что же, милый друг, Я должен подумать, когда вижу счастливых
супругов, между коими совет да любовь?
Љ этому времени уже обе ноги ’ома вытЯнулись на диване. …сли бы его
втораЯ нога еще не водворилась там, когда его назвали милым другом, он
непременно задрал бы ее. Ќо, испытываЯ потребность как-то отметить этот
знаменательный момент разговора, он разлегсЯ на диване, опершись затылком на
валик, и, с деланной небрежностью попыхиваЯ сигарой, поворотил свою
простоватую физиономию и несколько мутные глаза в сторону собеседника,
который смотрел на него таким беспечным и в то же времЯ таким властным
взором.
- ‚ы же знаете нашего родителЯ, мистер •артхаус, - сказал ’ом. - ’ак и
незачем вам удивлЯтьсЯ, что ‹у вышла за старика Ѓаундерби. Ћна никогда
никого не любила, родитель предложил ей старика, она и вышла за него.
- ђедкостное послушание в такой привлекательной женщине, - сказал
мистер „жеймс •артхаус.
- „а. Ќо, может быть, она и не послушалась бы, и вообще это не сошло бы
так легко и просто, если бы не Я, - отвечал щенок.
€скуситель только поднЯл брови, но это заставило щенка продолжать.
- ќто Я убедил ее, - сказал он с важностью, тоном превосходства. - ЊенЯ
сунули в банкирскую контору старика Ѓаундерби (куда Я вовсе не стремилсЯ), и
Я знал, что мне там придетсЯ несладко, если старик Ѓаундерби останетсЯ с
носом. џ и сказал ей, каково мое желание, и она его исполнила. ђади менЯ она
все бы сделала. Ћчень мило с ее стороны, правда?
- Џросто замечательно, ’ом!
- € то сказать, длЯ нее это не имело такого большого значениЯ, как длЯ
менЯ, - рассудительно продолжал ’ом, - ведь от ее брака зависела моЯ
свобода, мое благополучие и, пожалуй, даже карьера. “ нее же другого жениха
не было. Ђ оставатьсЯ дома - это все равно что в тюрьме сидеть, особенно
после того, как Я уехал оттуда. ‚от если бы она из-за старика Ѓаундерби
отказала любимому человеку, - тогда другое дело. Ќо все-таки она поступила
очень хорошо.
- “ж куда лучше! € она так при этом спокойна.
- Ћна, как все женщины, - со снисходительным высокомерием отвечал ’ом.
- †енщина повсюду может ужитьсЯ. Ћна привыкла к своему положению и не
тЯготитсЯ им. ’ак ли, этак ли, ей все равно. € потом, хоть ‹у и женщина, она
все же не совсем обыкновеннаЯ женщина. Ћна может вдруг уйти в себЯ и целый
час о чем-то думать - Я сам сколько раз видел, как она молча сидит у камина
и смотрит в огонь.
- ЏонЯтно. ‘ама находит, чем развлечьсЯ, - заметил •артхаус, лениво
затЯгиваЯсь дымом.
- Ќе так уж много находит, как вы, быть может, предполагаете, -
возразил ’ом. - ђодитель наш забил ей голову всЯкой сухой материей. ќто его
система.
- ‚оспитал свою дочь такой, каков он сам? - спросил •артхаус.
- „очь? Ќе только ее. Ћн даже менЯ так воспитал, - сказал ’ом.
- Ќе может быть!
- €менно, именно, - подтвердил ’ом и покачал головой. - ‚ообразите,
мистер •артхаус, когда Я впервые покинул свой дом и поселилсЯ у старика
Ѓаундерби, Я был глуп, как пробка, и о жизни знал не больше, чем устрица.
- Џолноте, ’ом! џ вам не верю. ‚ы просто шутите.
- „аю вам слово! - воскликнул щенок. - ‚овсе Я не шучу. Љакие уж тут
шутки! - ‘ минуту он сосредоточенно и важно курил свою сигару, потом
продолжал самодовольным тоном: - Ќу, с тех пор Я немного поумнел. Ќе
отрицаю. Ќо этим Я обЯзан только себе. ђодитель тут ни при чем.
- Ђ ваша ученаЯ сестра?
- ЊоЯ ученаЯ сестра осталась почти такой, какой была. Ћна часто
жаловалась мне, что не умеет занЯтьсЯ каким-нибудь женским делом. € теперь,
наверно, ничего не изменилось. Ќо ее это не тЯготит, - глубокомысленно
добавил он, затЯгиваЯсь сигарой. - †енщины всегда как-то уживаютсЯ.
- ‚чера вечером, когда Я заходил в банк, чтобы узнать адрес мистера
Ѓаундерби, Я застал там одну престарелую леди, котораЯ, видимо, искренне
восхищаетсЯ вашей сестрой, - заметил мистер „жеймс •артхаус, бросаЯ в камин
окурок сигары.
- Њамаша ‘парсит! - догадалсЯ ’ом. - Љак? ‚ы уже видели ее?
…го друг кивнул головой. ’ом вынул изо рта сигару, чтобы подмигнуть
похитрее (хотЯ веки уже плохо слушались его), и несколько раз ударил себЯ
пальцем по носу.
- Њамаша ‘парсит, по-моему, не только восхищаетсЯ ‹у, - сказал ’ом. - џ
бы назвал ее чувства - любовь и преданность. Њамаша ‘парсит никогда не
ловила Ѓаундерби, когда он ходил в холостЯках. —то вы, что вы!
ќти слова были последними, произнесенными щенком, прежде чем он впал в
дремотное забытье, за которым последовал крепкий сон. ЋчнулсЯ он от весьма
неприЯтного сновидениЯ - ему померещилось, что в него ткнули носком башмака
и чей-то голос сказал: "•ватит, времЯ позднее. ‘тупайте домой!"
- Ќу что ж, - сказал он, поднимаЯсь с дивана. - Џора идти. ‡наете, у
вас очень хороший табак. Ќо только слишком слабый.
- „а, да, слишком слабый, - отвечал мистер •артхаус.
- Џросто... просто до смешного слабый, - сказал ’ом. - Ђ где у вас
дверь? ‘покойной ночи!
€ еще ему привиделсЯ странный сон - будто один из слуг гостиницы провел
его через туман, который очень мешал ему идти, а когда рассеЯлсЯ, оказалсЯ
главной улицей, и слуги уже не было. Џотом он без особенного труда побрел
домой, хотЯ все еще каким-то таинственным образом ощущал присутствие своего
нового друга - словно тот где-то парил в воздухе, так же небрежно прислонЯсь
к камину и глЯдЯ на него тем же властным взором.
™енок добралсЯ до дому и лег спать. €мей он хоть отдаленное понЯтие о
том, что он натворил в тот вечер, и будь он в меньшей степени щенком, а в
большей братом, он, быть может, круто свернул бы с дороги, спустилсЯ к
зловонной, черной от краски реке и лег бы спать на веки вечные, навсегда
задернув над головой грЯзный полог ее гниющих вод.

ѓ‹Ђ‚Ђ IV

‹юди и братьЯ

- Ћ друзьЯ мои, угнетенные рабочие Љокстауна! Ћ друзьЯ мои и
соотечественники, рабы железного и беспощадного деспотизма! Ћ друзьЯ мои,
товарищи по несчастью, товарищи по труду, братьЯ и ближние мои! Ќастал час,
когда мы должны слитьсЯ в единую сплоченную силу, дабы стереть в порошок
наших притеснителей, которые слишком долго жирели потом наших лиц, трудом
наших рук, силой наших мышц, грабЯ наши семьи, попираЯ богом созданные
великие права человечества и извечные свЯщенные привилегии братства людей!
"Џравильно! ‚ерно, верно! “ра!" и другие одобрительные возгласы неслись
со всех концов битком набитого душного помещениЯ, где оратор, взобравшись на
подмостки, выпускал в толпу пары и пену своего красноречиЯ. Ћн так
распалилсЯ, что пот лил с него градом, и голос отказывалсЯ служить ему. Ћн
долго кричал во все горло под Ярким светом газового рожка, сжимал кулаки,
хмурил брови, стискивал зубы и размахивал руками, и, наконец, доведЯ себЯ до
полного изнеможениЯ, остановилсЯ и попросил стакан воды.
Ћн стоЯл над толпой весь багровый, жадно глотаЯ холодную воду, и надо
сказать, что сравнение между ним и обращенными к нему сосредоточенными
лицами было отнюдь не в его пользу. …сли судить о нем по тем свойствам,
какими наделила его природа, то мало что возвышало его над толпой
слушателей, помимо подмостков, на которые он взобралсЯ. ‚о многих других
весьма немаловажных отношениЯх он стоЯл значительно ниже их. ‚ нем не было
ни их прЯмоты, ни их мужества, ни их незлобивости; он подменЯл хитростью их
простодушие, неистовством - их трезвый, здравый ум. Ќескладный, узкоплечий,
с насупленными бровЯми, с застывшей на лице брюзгливой гримасой, он даже
своим ублюдочным платьем невыгодно отличалсЯ от своих слушателей в будничной
рабочей одежде. ‚сегда странно видеть, как покорно слушает скучнейшие
разглагольствованиЯ самоуверенного пустомели - будь то титулованнаЯ особа
или простой смертный - собрание людей, большинство которых тщетно пыталось
бы поднЯть это ничтожество до собственного духовного уровнЯ; тем более
странно, и даже обидно было видеть, как сильно увлечена речами такого вожака
толпа степенных людей, чьЯ искренность ни в одном проницательном и
беспристрастном наблюдателе не могла вызвать и тени сомнений.
Џравильно! ‚ерно, верно! “ра! ‚нушительное это было зрелище - такое
множество лиц и на всех до единого написано напрЯженное внимание и
готовность действовать. Ќи беспечности, ни лени, ни праздного любопытства;
здесь и на мгновение нельзЯ было подметить тех многочисленных оттенков
равнодушиЯ, которые стали обычны длЯ всех других сборищ. Љаждый понимал, что
положение его, по той или иной причине, хуже, чем оно могло бы быть; каждый
считал своим долгом примкнуть к остальным, чтобы добитьсЯ лучшей доли;
каждый знал, что ему не на что надеЯтьсЯ, кроме как на объединение со своими
товарищами; каждый был преисполнен веры. истинной или ложной (к несчастью,
на сей раз ложной), - веры глубокой, искренней, чистосердечной, - все это
любой наблюдатель, не закрывающий умышленно глаза, увидел бы так же Ясно,
как голые балки, поддерживающие крышу, и выбеленные кирпичные стены. € любой
честный наблюдатель должен был бы в глубине души признать, что эти люди в
самом заблуждении своем обнаруживали высокие нравственные качества, которые
могли бы принести добрые плоды, и что утверждать (ссылаЯсь на огульные,
Якобы бесспорные теории), будто они сбиваютсЯ с пути не в силу каких-либо
причин, а просто по собственному неразумию и злой воле, - это все равно, что
утверждать, будто бывает дым без огнЯ, смерть без рождениЯ, жатва без сева
или что бы то ни было, возникшее из ничего.
Ћратор, освежившись, несколько раз провел по наморщенному лбу слева
направо скомканным носовым платком и вложил все свои восстановленные силы в
презрительную и горькую улыбку.
- Ќо, о друзьЯ и братьЯ мои! Ћ мои сограждане, угнетенные рабочие
Љокстауна! —то сказать о человеке, о рабочем человеке - как ни кощунственно
называть его этим славным именем, - отлично знающем по собственному опыту
все ваши обиды и гонениЯ на вас, - на силу и крепость Ђнглии, - слышавшем,
как вы, с благородным и величественным единодушием, перед которым задрожат
тираны, решили внести свою лепту в фонд Ћбъединенного ’рибунала * и
соблюдать все правила, изданные этим органом на благо вам, каковы бы они ни
были, - что, спрашиваю Я вас, можно сказать об этом рабочем, - ибо так Я
вынужден называть его, - который в такое времЯ покидает свой боевой пост и
изменЯет своему знамени; в такое времЯ оказываетсЯ предателем, трусом и
отступником, и не стыдитсЯ, в такое времЯ, открыто заЯвить о том, что он
принЯл позорное, унизительное решение остатьсЯ в стороне и не участвовать в
доблестной борьбе за свободу и справедливость!
ќти слова оратора не встретили единодушного отклика. Љое-где
послышалась брань, свистки, но большинство слушателей считало зазорным длЯ
себЯ осудить человека, не выслушав его. "Ќе ошибись, ‘лекбридж. ‚ызови его!
Џусть говорит!" ’акие возгласы раздавались со всех сторон. Ќаконец кто-то
громко крикнул: "Ђ он здесь? …жели он здесь, ‘лекбридж, то мы послушаем, что
он скажет, а ты пока помолчи". —то и было принЯто под дружные аплодисменты.
‘лекбридж, оратор, посмотрел по сторонам с уничтожающей усмешкой;
вытЯнув во всю длину правую руку (по примеру всех ‘лекбриджей), дабы
усмирить разбушевавшеесЯ море, он стоЯл молча, пока не наступила тишина.
- Ћ друзьЯ мои и братьЯ! - с горьким презрением качаЯ головой,
заговорил тогда ‘лекбридж. - Ќичего нет удивительного в том, что вы, гонимые
сыны труда, отказываетесь верить в существование такого человека. Ќо
существовал же тот, кто продал свое первородство за чечевичную похлебку *,
существовал и €уда €скариот и Љаслри *, существует и этот человек!
“ подмостков произошло какое-то движение, толкотнЯ, и человек, которого
обличал оратор, поЯвилсЯ рЯдом с ним перед собранием. Ћн был бледен и,
видимо, волновалсЯ - особенно выдавали его слегка дрожащие губы; но он стоЯл
спокойно, держась левой рукой за подбородок, и ждал, чтобы ему дали
возможность говорить. Џредседатель собраниЯ решил теперь взЯть дело в свои
руки.
- „рузьЯ, - сказал он, - по праву вашего председателЯ, Я прошу нашего
друга ‘лекбриджа, который, может быть, немного погорЯчилсЯ, занЯть свое
место, а мы покуда послушаем, что скажет ‘тивен Ѓлекпул. ‚ы все знаете
‘тивена Ѓлекпула. ‡наете его горькую судьбу и его доброе имЯ.
Џредседатель дружески пожал ‘тивену руку и сел. ‘ел и ‘лекбридж,
вытираЯ потный лоб слева направо, - именно слева направо, а не наоборот.
- „рузьЯ мои, - начал ‘тивен в гробовой тишине, - Я слышал, что тут
говорили про менЯ, и думаетсЯ мне, мои слова дела не поправЯт. Ќо пусть
лучше вы узнаете правду обо мне из моих уст, а не из чужих, хотЯ Я всегда
путаюсь и сбиваюсь, когда менЯ слушает много людей.
‘лекбридж от великого презрениЯ так неистово трЯхнул головой, как будто
хотел стрЯхнуть ее напрочь.
- ’олько Я один из ткачей на фабрике Ѓаундерби, из всех рабочих, не
согласилсЯ с вашим решением. џ не могу с ним согласитьсЯ. „рузьЯ мои, Я не
верю, что это будет к добру. Љак бы худо не было.
‘лекбридж хохотнул, скрестил руки и саркастически скривилсЯ.
- Ќо Я не потому осталсЯ в стороне. Ѓудь только это, Я бы пошел вместе
со всеми. Ќо есть причина, - у менЯ, понимаете, есть такаЯ причина, отчего
мне это заказано. € не только нынче, а навсегда, на всю жизнь.
‘лекбридж вскочил с места и стал возле ‘тивена, скрежеща зубами от
Ярости.
- Ћ друзьЯ мои, разве не то же Я вам говорил? Ћ мои соотечественники,
разве не от этого Я предостерегал вас? € каково же видеть такое малодушие в
человеке, который сам пострадал от несправедливых законов? Ћ братьЯ мои, Я
спрашиваю вас, каково видеть человека из вашей же среды, который столь
труслив и продажен, что по своей воле обрекает на гибель и себЯ, и вас, и
детей, и внуков ваших?
ђаздались жидкие аплодисменты, нестройные крики "позор!". Ќо
большинство собравшихсЯ молчали. Ћни видели осунувшеесЯ, взволнованное лицо
‘тивена, читали на нем искреннее бесхитростное чувство и по добросердечию
своему не столько возмущались им, сколько жалели его.
- ќтому делегату положено говорить, - продолжал ‘тивен, - такое у него
ремесло. …му за это деньги платЯт, и он свое дело знает. Џусть и занимаетсЯ
им. Ђ что выпало мне на долю, пусть его не тревожит. ќто его не касаетсЯ.
ќто касаетсЯ только менЯ одного.
‚ последних словах ‘тивена было столько достоинства, чтобы не сказать
благородства, что тишина стала еще полнее, а лица слушателей еще
сосредоточенней. ’от же громкий голос крикнул: "‘лекбридж, не мешай нам
слушать, попридержи Язык!", после чего воцарилось мертвое молчание.
- ЃратьЯ, - продолжал ‘тивен, чей тихий голос был теперь отчетливо
слышен, - братьЯ мои и товарищи - ибо длЯ менЯ вы товарищи, хоть Я и знаю,
что этот делегат думает иначе, - Я скажу вам только одно, и больше мне
сказать нечего, хоть бы Я говорил до самого утра. џ хорошо знаю, что менЯ
ждет. ‡наю, что вы не захотите иметь дело с человеком, который нынче не
пошел вместе с вами. ‡наю, что, ежели Я буду умирать под забором, вы, не
задумываЯсь, пройдете мимо, словно никогда менЯ в глаза не видали. ‚се, что
мне предстоит, Я должен стерпеть.
- ‘тивен Ѓлекпул, - сказал председатель, вставаЯ, - подумай еще.
Џодумай еще, прежде чем все твои старые друзьЯ отвернутсЯ от тебЯ.
Џо толпе прошел одобрительный ропот, но никто не произнес ни слова. ‚се
взоры были устремлены на лицо ‘тивена. …сли бы он взЯл обратно свое решение,
у каждого из них камень свалилсЯ бы с души. Ћн посмотрел вокруг себЯ и понЯл
это. € тени злобы не было в его сердце против них; он хорошо знал их, не по
случайным заблуждениЯм и слабостЯм, а так, как только свой брат рабочий мог
их знать.
- џ думал, сэр, много думал. Ќо Я не могу решить иначе. џ должен идти
своим путем. џ должен проститьсЯ со всеми здесь.
Ћн, как бы в знак прощаньЯ, поднЯл обе руки и молча постоЯл так
немного, потом медленно опустил их.
- Ћт многих из вас Я слышал доброе слово; много среди вас знакомых лиц,
которые Я увидел впервые, когда был молод и на сердце было легко. ‘роду Я ни
с кем из своих не ссорилсЯ; и, бог свидетель, не Я нынче ищу ссоры с вами.
ЊенЯ назовут предателем... вы назовете, - сказал он, обращаЯсь к ‘лекбриджу,
- но назвать легче, чем доказать. Џусть так.
Ћн уже сделал несколько шагов, намереваЯсь сойти с подмостков, но
вспомнил, что забыл сказать еще об одном, и остановилсЯ.
- Ѓыть может, - заговорил он, медленно поворачиваЯ изборожденное
морщинами лицо, словно обращаЯсь лично к каждому из собравшихсЯ и в первых
рЯдах и в последних, - быть может, когда вы обсудите мое дело, вы пригрозите
забастовкой, ежели менЯ хозЯева не уволЯт. ‹учше мне умереть, чем дожить до
такого днЯ; а ежели вы этого не потребуете, Я буду по-прежнему работать
среди вас, хоть вы и отвергнете менЯ, - иначе мне нельзЯ; не потому, что Я
хочу идти вам наперекор, а потому, что жить надо. ЊенЯ работа кормит. Ђ куда
Я пойду, - ведь Я работал в Љокстауне еще в те годы, когда менЯ от земли не
видать было. џ не жалуюсь на то, что отныне все отвернутсЯ от менЯ и никто
даже глЯдеть на менЯ не захочет. Ќо Я надеюсь, что мне позволено будет
работать. …жели, друзьЯ, за мной осталось хоть какое-то право, то Я думаю,
это право у менЯ есть.
Ќикто не проронил ни слова. Ќичто не нарушало безмолвиЯ, только в
проходе между скамьЯми слышалсЯ тихий шорох - люди молча сторонились, даваЯ
дорогу тому, кого они обЯзались не считать больше своим товарищем. Ќи на
кого не глЯдЯ, с тем скромным достоинством, которое ничего не ищет и ничего
не требует, ‘тарый ‘тивен, уносЯ груз своих невзгод, покинул собрание.
’огда ‘лекбридж, который все времЯ, пока ‘тивен выходил, стоЯл молча,
простерши витийственную руку, озабоченно взираЯ на толпу, словно он своей
могучей нравственной силой удерживал готовую разразитьсЯ бурю, решил поднЯть
дух своих слушателей. ђазве римлЯнин Ѓрут, о мои соотечественники британцы,
не осудил на смерть своего сына; и разве спартанские матери, о мои друзьЯ,
чьЯ победа не за горами, не погнали своих детей, бежавших с полЯ брани,
навстречу острым мечам неприЯтелЯ? € не велит ли рабочим Љокстауна свЯщенный
долг перед их предками, перед восхищенным миром и перед грЯдущими
поколениЯми, исторгать предателей из шатров своих, раскинутых во имЯ
свЯтого, богом благословенного дела? „а, отвечают ветры поднебесные и
разносЯт это "да" во все концы света - на восток, запад, юг и север. €
потому - троекратное "ура" Ћбъединенному ’рибуналу!
‘лекбридж, словно регент, стоЯщий перед хором, задал тон. ‹ица
слушателей проЯснились, исчезла неуверенность (и смутное сознание вины), и
все подхватили его крик. ‹ичные чувства должны умолкнуть ради общего дела.
‘тены еще дрожали от громового "ура", когда собрание разошлось.
€так, ‘тивена с легкостью обрекли на самое полное одиночество - на
одиночество среди множества близких людей. Џришелец в чужой стране,
заглЯдывающий в десЯть тысЯч лиц, тщетно надеЯсь встретить приветливый
взглЯд, не одинок, - он окружен друзьЯми по сравнению с тем, кто ежедневно
проходит мимо десЯтка лиц, которые некогда дружески улыбались ему, а теперь
отворачиваютсЯ при его приближении. ’акаЯ участь была уготована ‘тивену в
каждый миг его бодрствованиЯ - за станком, на пути к фабрике и на пути
домой, у своего порога, у своего окна, везде. Џо молчаливому уговору рабочие
даже не ходили по той стороне улицы, по которой он обычно шел на работу, а
предоставлЯли ходить по ней ему одному.
‘тивен уже долгие годы жил тихой, уединенной жизнью, с людьми зналсЯ
мало, предпочитаЯ общение с собственными думами. Ћн и не подозревал о том,
как сильно нуждалсЯ в дружелюбном кивке, взглЯде, слове; ни о том, как много
значили длЯ него эти, казалось бы, ничтожные пустЯки, по капле вливавшие
утешение в его сердце. € он никак не думал, что так трудно будет всегда
помнить о том, что, невзираЯ на единодушный отказ от него товарищей, ему
нечего стыдитьсЯ и не за что укорЯть себЯ.
Џервые четыре днЯ тЯжкого испытаниЯ, выпавшего на его долю, показались
ему столь нестерпимо долгими, что будущее стало пугать его. Ћн не только не
видел ђейчел за все это времЯ, но тщательно избегал даже случайной встречи с
ней; он, правда, знал, что решение, запрещающее общатьсЯ с ним, покуда еще
не распространЯетсЯ на фабричных работниц, но уже заметил, как переменились
к нему некоторые из тех, с кем он был знаком, и боЯлсЯ подходить к
остальным, а при одной мысли, что все они, быть может, отвернутсЯ от ђейчел,
если их увидЯт вместе, ужас охватывал его. Џоэтому все четыре днЯ он провел
в полном одиночестве, ни с кем не перемолвившись словом, но на четвертый
вечер, когда он шел с работы, его остановил на улице молодой человек весьма
белесой окраски.
- ‚аша фамилиЯ Ѓлекпул, да? - спросил молодой человек.
‘тивен покраснел, заметив, что невольно снЯл шлЯпу - не то от
неожиданности, не то от облегчениЯ, что кто-то заговорил с ним. Ћн сделал
вид, будто вправлЯет подкладку, и отвечал: "„а".
- ‚ы тот самый рабочий, с которым никто не должен знатьсЯ? - спросил
Ѓитцер, ибо белесый молодой человек был именно он.
‘тивен опЯть отвечал "да".
- џ так и думал, потому что видел, как они все сторонЯтсЯ вас. Њистер
Ѓаундерби желает говорить с вами. ‚ы ведь знаете, где его дом?
‘тивен опЯть сказал "да".
- ’огда ступайте прЯмо к нему, - сказал Ѓитцер. - ‚ас там ждут, и вы
просто скажете слуге, кто вы такой. џ живу при банке, и если вы пойдете к
мистеру Ѓаундерби одни (Я должен был привести вас), вы менЯ очень обЯжете.
‘тивен, хотЯ шел в противоположную сторону, поворотил обратно и,
повинуЯсь приказу, отправилсЯ в кирпичный замок великана Ѓаундерби.

ѓ‹Ђ‚Ђ V

ђабочие и хозЯева

- Ќу-с, ‘тивен, - сказал Ѓаундерби, как всегда важный и самодовольный,
- что это Я слышу? —то они привЯзались к вам, чума их возьми? ‚ходите и
расскажите нам, в чем дело.
Џриглашение это ‘тивен получил, едва переступив порог гостиной. Ќа
одном из столиков был сервирован чай, и в комнате, кроме хозЯина, находилась
его молодаЯ жена, ее брат и щеголеватый джентльмен из ‹ондона; ‘тивен
поклонилсЯ и с шлЯпой в руках стал у двери, притворив ее за собой.
- ќто тот самый рабочий, •артхаус, Я уже говорил вам о нем, - сказал
мистер Ѓаундерби. „жентльмен, к которому он обращалсЯ, сидел на диване,
занЯтый беседой с миссис Ѓаундерби; услышав эти слова, он встал, томно
произнес: "‚от как!" - и не спеша подошел к стоЯвшему перед камином
Ѓаундерби.
- Ќу-с, - повторил Ѓаундерби, - говорите!
Џосле пережитых четырех тЯгостных дней слова Ѓаундерби больно резнули
слух ‘тивена. Ћни не только бередили его душевную рану, - они точно
подразумевали, что он на самом деле трус и отступник, думающий только о
своей выгоде.
- —то вам от менЯ угодно, сэр? - спросил ‘тивен.
- ’ак Я же вам сказал, - отвечал Ѓаундерби. - Ѓудьте мужчиной,
объЯсните нам все про себЯ и про этот их союз.
- Џрошу прощениЯ, сэр, - вымолвил ‘тивен Ѓлекпул, - мне нечего сказать
об этом.
Њистер Ѓаундерби, в повадках которого всегда было много общего с
напористым ветром, натолкнувшись на препЯтствие, немедленно задул изо всей
мочи.
- ‚от полюбуйтесь, •артхаус, - начал он, - вот вам образчик этих людей.
ќтот человек уже был однажды здесь, и Я сказал ему, чтобы он остерегалсЯ
зловредных чужаков, которые вечно толкутсЯ тут, - изловить бы их всех да
повесить! - и Я предупреждал его, что он на опасном пути. ’ак вот, хотите
верьте, хотите нет, - даже теперь, когда они опозорили его, он так рабски
подчинЯетсЯ им, что боитсЯ рот открыть.
- џ говорил, что мне нечего сказать, сэр. џ не говорил, что боюсь рот
открыть.
- ѓоворил! џ знаю, что вы говорили. Њало того, Я знаю, что у вас на
уме. ќто, доложу Я вам, не всегда одно и то же! Ќаоборот - это очень разные
вещи. ѓоворите уж лучше сразу, что никакого ‘лекбриджа в городе нет; что он
не подбивает народ бунтовать; что вовсе он не обученный этому делу вожак, то
есть отъЯвленный мерзавец. ‚ы лучше сразу скажите все это, - менЯ ведь не
проведешь. ‚ы именно это хотите сказать. —его же вы ждете?
- џ не меньше вас, сэр, сокрушаюсь, когда у народа плохие вожди, -
покачав головой, сказал ‘тивен. - Ќичего не поделаешь, берут таких, какие
есть. ќто большаЯ беда, когда негде взЯть получше.
‚етер крепчал.
- Ќу-с, •артхаус, - сказал мистер Ѓаундерби, - как вам это понравитсЯ?
Ќедурно, а? ‚ы скажете - помилуй бог, с какими субъектами моим друзьЯм
приходитсЯ иметь дело. Ќо это еще что, сэр! ‚от послушайте, Я задам этому
человеку вопрос. Џрошу вас, мистер Ѓлекнул, - сильный порыв ветра, -
разрешите узнать, как это случилось, что вы отказались примкнуть к союзу?
- Љак случилось?
- ‚от именно! - сказал мистер Ѓаундерби, засунув большие пальцы за
жилет, трЯсЯ головой и доверительно подмигиваЯ противоположной стене, - как
это случилось?
- Њне не хотелось бы говорить об этом, сэр. Ќо раз уж вы задали вопрос,
чтобы менЯ не сочли невежей, Я вам отвечу. џ слово дал.
- ’олько не мне, полагаю, - ввернул Ѓаундерби. (Џогода бурнаЯ с
обманчивыми штилЯми, - как, например, сейчас.)
- Ќет, нет, сэр. Ќе вам.
- “ж, во всЯком случае, не из уважениЯ ко мне это было сделано, -
сказал Ѓаундерби, все еще обращаЯсь к стене. - …жели бы это касалось только
„жосайи Ѓаундерби из Љокстауна, вы бы, не задумываЯсь, примкнули к ним?
- ђазумеетсЯ, сэр. ’ак оно и есть.
- •отЯ он отлично знает, - сказал мистер Ѓаундерби, свирепеЯ, - что это
шайка мерзавцев и бунтовщиков, длЯ которых каторга и то слишком большаЯ
милость! Ќу-с, мистер •артхаус, вы повидали свет. Џопадалось вам что-нибудь
похожее на этого человека за пределами нашего славного отечества? - € мистер
Ѓаундерби гневным перстом указал на ‘тивена.
- Ќет, сударынЯ, - сказал ‘тивен Ѓлекнул, инстинктивно обращаЯсь к
‹уизе, после того как взглЯнул ей в лицо, и решительно возражаЯ против слов,
употребленных мистером Ѓаундерби, - не бунтовщики и не мерзавцы. ќто
неверно, сударынЯ, неверно. Ћни круто поступили со мной, Я это знаю и
чувствую. Ќо из них не наберетсЯ и десЯтка, - да не десЯтка, а полдесЯтка,
сударынЯ, - таких, которые бы не думали, что исполнили свой долг перед всеми
и перед собой. џ знал этих людей и жил среди них всю свою жизнь, ел и пил с
ними, работал вместе с ними, любил их, и боже упаси, чтобы Я не вступилсЯ за
них, когда их оговаривают, - как бы они ни обошлись со мной!
ќти проникновенные слова были сказаны с прЯмотой, присущей людЯм его
среды - и, быть может, с горделивым сознанием, что он осталсЯ верен
товарищам, хоть они и обвинили его в предательстве; но он хорошо помнил, где
находитсЯ, и даже не повысил голоса.
- Ќет, сударынЯ, нет. Ћни привержены друг к другу, преданы друг другу,
сострадают друг другу, не щадЯ жизни. Љакое бы ни приключилось горе - а ведь
к бедному человеку горе часто стучитсЯ в дверь, - нужда ли, хворь или еще
что - они ласковы с тобой, жалостливы и рады помочь по-христиански. ќто
сущаЯ правда, сударынЯ. € всегда так будет, хоть разорвите их на части.
- Љороче говорЯ, - сказал мистер Ѓаундерби, - оттого, что они образцы
добродетели, они вышвырнули вас вон. ђаз уж вы начали говорить об этом,
доскажите до конца. Њы вас слушаем.
- Џочему так получаетсЯ, - продолжал ‘тивен, по-прежнему обращаЯсь к
‹уизе и, видимо, читаЯ сочувствие на ее лице, - что как раз все самое лучшее
в нас всегда доводит нашего брата до горЯ и беды - ума не приложу. Ќо это
так. џ это твердо знаю, как знаю, что у менЯ небо над головой, хоть его и не
видно за дымом. € мы терпеливы и ничего дурного делать не хотим. Ќе могу Я
поверить, чтобы всЯ вина была наша.
- Ќу-с, любезнейший, - сказал мистер Ѓаундерби, которого ‘тивен, сам
того не подозреваЯ, донельзЯ разозлил обращением не к нему, а к кому-то еще,
- ежели вы на минутку удостоите менЯ своим вниманием, Я желал бы
перемолвитьсЯ с вами словом. ‚ы только что заЯвили, что ничего не имеете
сообщить нам об этой затее. ’ак вот, прежде всего скажите, - вы вполне
уверены, что ничего не можете сообщить?
- ‚полне уверен, сэр.
- ‡десь присутствует джентльмен из ‹ондона, - мистер Ѓаундерби через
плечо показал большим пальцем на мистера „жеймса •артхауса. - ќтот
джентльмен - будущий член парламента. џ желаю, чтобы он послушал коротенький
разговор между мной и вами, хотЯ Я мог бы сам изложить ему суть дела - ибо Я
заранее знаю, к чему это сведетсЯ. Ќикто не знает этого лучше менЯ, имейте в
виду! Ќо пусть он услышит своими ушами, а не принимает мои слова на веру.
‘тивен поклонилсЯ джентльмену из ‹ондона, и на лице его отразилось еще
большее недоумение, чем обычно.
ѓлаза его невольно опЯть обратились к ‹уизе, ища в ней прибежище, но
она ответила ему столь выразительным, хотЯ и быстрым взглЯдом, что он
немедлЯ перевел их на лицо мистера Ѓаундерби.
- Ќу-с, на что же вы жалуетесь? - вопросил мистер Ѓаундерби.
- џ не пришел сюда жаловатьсЯ, сэр, - напомнил ему ‘тивен. - џ пришел
потому, что за мной послали.
- Ќа что же вы жалуетесь, - повторил свой вопрос мистер Ѓаундерби,
скрестив руки на груди, - вообще говорЯ, вы все?
‘тивен с минуту колебалсЯ, потом, видимо, принЯл решение.
- ‘эр, объЯснЯть Я не мастер, да и сам Я не очень понимаю, что тут
неладно, хоть и чувствую это не хуже других. Љак ни верти - выходит морока,
сэр. ЋглЯнитесь вокруг в нашем городе - богатом городе! - и посмотрите,
сколько людей родитсЯ здесь длЯ того лишь, чтобы всю жизнь, от колыбели до
могилы, только и делать, что ткать, прЯсть и кое-как сводить концы с
концами. Џосмотрите, как мы живем, где живем, и как много нас, и какие мы
беззащитные, все до одного; посмотрите - фабрики всегда работают, всегда на
ходу, а мы? Њы все на той же точке. —то впереди? Ћдна смерть. Џосмотрите,
кем вы нас считаете, что вы про нас пишете, что про нас говорите, и
посылаете депутации к министрам, и всегда-то вы правы, а мы всегда виноваты,
и сроду, мол, в нас никакого понЯтиЯ не было. € год от года, от поколениЯ к
поколению, что дальше, то больше и больше, хуже и хуже. Љто же, сэр, глЯдЯ
на это, может, не кривЯ душой, сказать, что здесь нет мороки?
- ’ак, так, - сказал мистер Ѓаундерби. - Ђ теперь вы, может быть,
объЯсните этому джентльмену, какой вы предлагаете выход из этой мороки (раз
уж вам угодно так выражатьсЯ).
- Ќе знаю, сэр. Ћткуда мне знать это? Ќе у менЯ надо спрашивать, где
найти выход, сэр. ‘прашивать надо у тех, кто поставлен надо мной и над всеми
нами. …жели не это их дело, то что же?
- Ђ вот Я вам сейчас скажу, что, - отвечал мистер Ѓаундерби. - Њы это
покажем на примере полдюжины ‘лекбриджей. Њы отдадим негодЯев под суд, как
уголовных преступников, и добьемсЯ, что их сошлют на каторгу.
‘тивен с сомнением покачал головой.
- Ќе воображайте, что мы этого не сделаем, - сказал мистер Ѓаундерби,
налетаЯ на него ураганом. - €менно так мы и поступим, слышите?
- ‘эр, - возразил ‘тивен с невозмутимостью человека, глубоко
убежденного в своей правоте, - схватите сотню ‘лекбриджей - всех, сколько их
есть, и вдесЯтеро больше, - зашейте каждого по отдельности в мешок и
спустите их в бездну вод, какаЯ была до сотворениЯ суши, - морока как есть,
так и останетсЯ. ‡ловредные чужаки! - сказал ‘тивен с горькой улыбкой. -
‘колько мы себЯ помним, столько мы слышим про зловредных чужаков! Ќе они
причина неурЯдиц, сэр. Ќе они их затевают. “ менЯ к ним душа не лежит, мне
не за что любить их, но напрасно вы думаете, что можно отъЯть этих людей от
их дела - и не надейтесь! ‹учше отъЯть дело от них. ‚се, что есть сейчас в
этой комнате, уже было здесь, когда Я вошел, и останетсЯ здесь, после того
как Я уйду. Џогрузите вон те часы на корабль и отправьте их на остров
Ќорфолк *, а времЯ-то все равно будет идти. ‚от так и со ‘лекбриджем.
Њельком взглЯнув еще раз на свое прибежище, он заметил, что ‹уиза
украдкой показывает ему глазами на дверь. Ћн сделал шаг назад и уже взЯлсЯ
за ручку. Ќо все, что он сказал, было сказано не по доброй воле и не по его
почину; и он почувствовал, что если до конца сохранит верность тем, кто
отринул его, - это будет великодушнаЯ плата за нанесенные ему обиды. Ћн
помедлил, намереваЯсь договорить то, что было у него на сердце.
- ‘эр, Я человек простой, малограмотный и не могу объЯснить джентльмену
из ‹ондона, чем горю помочь, хотЯ в нашем городе есть рабочие поученее менЯ,
которые сумели бы - но Я могу объЯснить ему, чем горю не поможешь.
Џринуждением не поможешь. Ќасилием не поможешь. € стоЯть на том, что всегда
и во всем одна сторона права, а другаЯ всегда и во всем виновата - чему даже
и поверить трудно, - это уж, конечно, не поможет. € оставить все как есть -
тоже не поможет. …жели тысЯчи и тысЯчи людей будут жить все той же жизнью, и
будет все та же морока, они станут как один, и вы станете как один, а между
вами лЯжет непроходимаЯ чернаЯ пропасть, и длитьсЯ это будет, долго ли,
коротко ли, - сколько такое бедствие длитьсЯ может. € подходить к людЯм без
ласки, без привета, без доброго слова - к людЯм, которые так поддерживают
друг друга в беде и делЯтсЯ последним куском, как - смею думать - джентльмен
из ‹ондона не видел ни в одном народе, сколько он ни исколесил стран - этим
навернЯка горю не поможешь, пока солнце не обратитсЯ в лед. Ђ перво-наперво
- не видеть в них ничего, кроме рабочей силы, и распорЯжатьсЯ ими, точно это
всего лишь единицы и нули в школьной задаче, или машины, которые не знают ни
любви, ни дружбы, ничего не помнЯт и ничего не желают, ни о чем не тоскуют и
ни на что не надеютсЯ, и только погонЯть их, когда все спокойно, и считать,
что у них вовсе нет никакой души, а как только станет беспокойно, корить их
за то, что они бесчувственные истуканы, - уж это никогда, никогда не
поможет, пока божий свет стоит.
‘тивен медлил на пороге, держась за ручку отворенной двери, и ждал, что
еще потребуетсЯ от него.
- Џогодите минутку, - сказал мистер Ѓаундерби, весь побагровев от
злости. - џ уже вам говорил, когда вы приходили сюда с жалобой, что вам
лучше бросить это и образумитьсЯ. € еще - помните? џ вам сказал, чтобы вы и
думать забыли о золотой ложечке.
- Ѓудьте покойны, сэр, Я никогда о ней не думал.
- ’еперь мне Ясно, - продолжал мистер Ѓаундерби, - что вы из тех, кто
вечно всем недоволен. € всюду вы сеете недовольство и распространЯете смуту.
‚от ваша главнаЯ забота, любезнейший.
‘тивен отрицательно покачал головой, молча даваЯ понЯть, что заботы его
совсем иного свойства.
- ‚ы такой сварливый, ершистый брюзга, - сказал мистер Ѓаундерби, -
что, сами видите, даже ваш союз, люди, которые вас лучше всех знают, не
хотЯт иметь с вами дела. ‚от уж не ожидал, что они в чем-нибудь могут быть
правы, но на сей раз, скажу Я вам, Я с ними заодно: Я тоже не хочу иметь с
вами дела.
‘тивен вскинул на него глаза.
- Љончайте то, что у вас на станке, - сказал мистер Ѓаундерби,
многозначительно киваЯ головой, - и можете отправлЯтьсЯ.
- ‘эр, - сказал ‘тивен с ударением, - вы хорошо знаете, что ежели вы
мне не дадите работы, никто не даст.
Ќа что он услышал в ответ: "‡наю или не знаю, это мое дело, остальное
менЯ не касаетсЯ. Ѓольше мне сказать нечего".
‘тивен опЯть взглЯнул на ‹уизу, но она уже не смотрела ему в лицо; он
вздохнул, проговорил вполголоса: "ѓосподи спаси и помилуй нас грешных!" - и
вышел.

ѓ‹Ђ‚Ђ VI

ђасставанье

“же темнело, когда ‘тивен покинул дом мистера Ѓаундерби. ‚ечерние тени
сгустились так быстро, что, затворив за собой дверь, он не стал оглЯдыватьсЯ
по сторонам, а сразу зашагал по улице. „алека была от его мыслей
таинственнаЯ старушка, с которой он повстречалсЯ после первого посещениЯ
этого дома, но, услышав позади себЯ знакомые шаги и обернувшись, он увидел
ее - и рЯдом с ней ђейчел.
Ћн первой увидел ђейчел, да и шаги слышал только ее.
- ђейчел, дорогаЯ! € вы, миссис!
- “дивлЯетесь, правда? - отозвалась старушка. - Ћно и понЯтно. ‚от Я и
опЯть здесь.
- Ќо как вы сошлись с ђейчел? - спросил ‘тивен, идЯ между ними и
переводЯ взглЯд с одной на другую.
- „а почти что как и с вами, - с готовностью отвечала старушка. - ‚
нынешнем году Я приехала попозже, потому одышка менЯ замучила и Я отложила
поездку до теплой погоды. € по этой же причине не в один день оборачиваюсь,
а в два, и заночую нынче на заезжем дворе у железной дороги (там хорошо -
чистота!), а завтра утром шестичасовым уеду домой. Ќо вы спрашиваете, при
чем тут эта славнаЯ девушка? ‘ейчас скажу. џ узнала, что мистер Ѓаундерби
женилсЯ. ‚ газете прочла - и как там хорошо все было расписано, ах, как
хорошо! - воскликнула старушка с неподдельным восторгом, - вот и хочу
поглЯдеть на его жену. …ще ни разу не видала ее. € поверите ли, - с самого
полуднЯ она не выходила из дому. Ђ уж мне так не хотелось уезжать, не увидев
ее, - Я и повременила здесь немного, и раза два прошла мимо этой славной
девушки; и такое у нее милое лицо, что Я обратилась к ней, а она ко мне, -
слово за слово, мы и разговорились. Ќу, вот, - заключила старушка, - а что
дальше было, вы сами можете смекнуть скорее, чем Я сумею рассказать.
‘нова ‘тивену пришлось подавить в себе невольную неприЯзнь к старушке,
хотЯ, казалось, она сама искренность и простодушие. „обросердечный от
природы и знаЯ, что такова же ђейчел, он заговорил о том, что столь Явно
занимало эту старую женщину.
- Ќу что же, миссис, - сказал он, - Я видел ее; она молодаЯ и красиваЯ.
ѓлаза темные, задумчивые, и, понимаешь, ђейчел, такаЯ она тихаЯ, даже
удивительно.
- „а, да, молодаЯ и красиваЯ! - в упоении вскричала старушка. - •ороша
словно розан! Ђ какаЯ счастливаЯ - за таким-то человеком!
- Ќадо полагать, счастливаЯ, - сказал ‘тивен, однако с сомнением
взглЯнув на ђейчел.
- Ќадо полагать? €наче быть не может. Ћна жена вашего хозЯина, -
возразила старушка.
‘тивен кивнул.
- ‚прочем, - сказал он, снова взглЯнув на ђейчел, - он уже мне не
хозЯин. Њежду ним и мною все кончено.
- ’ы ушел с работы, ‘тивен? - с тревогой спросила ђейчел.
- џ ли ушел с работы, - отвечал он, - или работа ушла от менЯ, выходит
одно на одно. ‘ его работой мы теперь врозь. Џусть так. џ даже подумал, вот
когда вы менЯ догнали, пожалуй, оно и к лучшему. ЋстаньсЯ Я здесь, Я был бы
как бельмо на глазу. Њожет, многим легче станет, когда Я уйду; и мне самому,
может, легче станет; так ли, нет ли, - а уж теперь ничего не поделаешь.
„олжен Я распрощатьсЯ с Љокстауном и сызнова счастье свое искать.
- Људа ты пойдешь, ‘тивен?
- Џокамест еще не знаю, - отвечал он, снЯв шлЯпу и приглаживаЯ ладонью
редкие волосы. - џ не нынче ведь уйду, ђейчел, и не завтра. Ќелегкое это
дело - решить, куда податьсЯ, но Я соберусь с духом.
‘ознание, что он и в мыслЯх своих печетсЯ не о себе, а о других, и тут
поддерживало в нем бодрость. …два выйдЯ от мистера Ѓаундерби, он подумал,
что его вынужденный уход хоть ђейчел сослужит службу - оградит ее от нападок
за то, что она не порывает с ним. Љонечно, разлука с ней - тЯжкое испытание
и, где бы он ни очутилсЯ, вынесенный ему приговор будет тЯготеть над ним, но
последние четыре днЯ были столь мучительны, что, быть может, уж лучше уйти,
куда глаза глЯдЯт, навстречу неведомым горестЯм и лишениЯм.
€ потому он, не кривЯ душой, сказал:
- џ не поверил бы, ђейчел, что так легко примирюсь с этим.
Ќе ей было увеличивать его бремЯ. Ћна ответила ему ласковой улыбкой, и
они втроем продолжали путь.
‘тарость, особенно когда она силитсЯ не быть обузой и не нагонЯть
тоску, пользуетсЯ большим уважением среди бедного люда. ‘тарушка была такаЯ
приветливаЯ и благодушнаЯ, так беспечно говорила о своих немощах, хотЯ
здоровье ее Явно ухудшилось со времени первой встречи со ‘тивеном, что оба
они принЯли в ней участие. Ћна ни за что не хотела, чтобы они из-за нее
замедлЯли шаг; но она радовалась тому, что они говорЯт с ней, и сама готова
была говорить с ними сколько угодно, так что, когда они дошли до своей части
города, старушка шагала бодро и весело, точно молодаЯ.
- Џойдем ко мне, миссис, в мое убогое жилье, - сказал ‘тивен, - выпейте
чашку чаю. € ђейчел пойдет с нами, а потом Я провожу вас до вашего заезжего
двора. Љто знает, ђейчел, когда бог приведет свидетьсЯ с тобой.
Ћбе согласились, и они все вместе подошли к его дому. ‘вернув в узкий
проулок, ‘тивен, как всегда, с трепетом поглЯдел на свое окно - он страшилсЯ
своего разоренного домашнего очага; но окно было отворено, как он оставил
его утром, и ничьЯ голова не мелькала в нем. ‡лой дух его жизни снова исчез
много месЯцев назад, и с тех пор он не видел несчастной пропойцы. Ћ
последнем ее возвращении можно было догадатьсЯ только по тому, что мебели в
его комнате стало меньше, а седины в волосах - больше.
Ћн зажег свечу, достал чайную посуду, принес снизу кипЯтку и сходил в
соседнюю лавочку за чаем, сахаром, хлебом и маслом. •леб был мЯгкий с
хрустЯщей корочкой, масло - свежее, сахар - колотый, чем подтверждалось
неизменное свидетельство кокстаунских магнатов, что этот народ живет
по-кнЯжески, да, сэр! ђейчел заварила чай, разлила его (длЯ столь
многолюдного общества одну чашку пришлось занЯть), и гостьЯ с видимым
удовольствием подкрепила свои силы. —то касаетсЯ хозЯина, который впервые за
много дней пил чай не в одиночестве, то и он не без удовольствиЯ приступил к
скромной трапезе, хотЯ мир и ближайшее будущее расстилались перед ним
неоглЯдной пустыней, - чем опЯть-таки подтвердил точку зрениЯ магнатов, Явив
пример полной неспособности этого народа что-нибудь рассчитать и предвидеть,
да, сэр!
- џ и не догадалсЯ спросить, как вас звать, миссис, - сказал ‘тивен.
‘тарушка отвечала, что звать ее "миссис Џеглер".
- ‚довеете, надо думать? - спросил ‘тивен.
- ‘колько лет уже! - Џо расчетам миссис Џеглер, ее муж (редкий был
человек!) умер еще до того, как ‘тивен родилсЯ.
- Ѓольшое горе потерЯть хорошего мужа, - сказал ‘тивен. - Ђ дети есть?
—ашка миссис Џеглер застучала о блюдце, которое она держала в руке,
выдав ее душевное волнение.
- Ќет, - отвечала она. - ’еперь уже нет.
- Џомерли, ‘тивен, - шепнула ђейчел.
- Џростите, что заговорил про это, - сказал ‘тивен. - Ќе подумал, что
могу задеть больное место. Љаюсь, моЯ вина.
Џока он выражал свое сожаление, чашка, из которой пила гостьЯ, стучала
все громче.
- Ѓыл у менЯ сын, - сказала она, словно в замешательстве, но без
обычных признаков неутешной скорби, - и он преуспел в жизни, чудесно
преуспел. ’олько, пожалуйста, не надо о нем говорить. Ћн... - Џоставив чашку
на стол, она развела руками, как будто хотела сказать "умер!". Џотом
добавила: - џ потерЯла его.
‘тивен все еще терзалсЯ мыслью, что причинил старушке боль, когда
квартирнаЯ хозЯйка, спотыкаЯсь на узкой лестнице, добралась до его двери и,
позвав ‘тивена, стала шептать ему на ухо. Њиссис Џеглер, котораЯ отнюдь не
страдала глухотой, уловила одно произнесенное имЯ.
- Ѓаундерби! - крикнула она сдавленным голосом и выскочила из-за стола.
- ‘прЯчьте менЯ! Ћн не должен менЯ видеть! Ќе пускайте его, пока Я не уйду!
ђади всего свЯтого! - Ћна всЯ дрожала от волнениЯ, спрЯталась за спину
ђейчел, когда та попыталась успокоить ее, и вообще была сама не своЯ.
- „а послушайте, миссис, послушайте, - сказал изумленный ее испугом
‘тивен. - ќто не мистер Ѓаундерби, это его жена. ‚ы же не боитесь ее. —ас
назад вы не знали, как расхвалить ее.
- ‚ы уверены, что это миссис, а не мистер Ѓаундерби? - все еще дрожа,
как лист, спросила она.
- “верен, уверен!
- ’олько, пожалуйста, не говорите со мной и не глЯдите на менЯ, -
просила старушка, - Я тихонько посижу в уголке.
‘тивен кивнул, вопросительно глЯдЯ на ђейчел, но она ответила ему столь
же недоуменным взглЯдом; захватив свечу, он сошел вниз и через несколько
минут воротилсЯ в комнату с ‹уизой. …е сопровождал щенок.
ђейчел, выйдЯ из-за стола, остановилась в стороне, держа шлЯпку и
платок в руках; ‘тивен поставил свечу, оперсЯ ладонью на стол и удивленно
смотрел на посетителей, ожидаЯ разъЯснений.
‚первые в жизни ‹уиза переступила порог одного из жилищ кокстаунских
рабочих рук; впервые в жизни она очутилась лицом к лицу с одним из них,
отделенным от общей массы. Ћна знала, что их имеютсЯ сотни и тысЯчи. Ћна
знала, сколько может производить такое-то число их в такое-то времЯ. Ћна
знала, какие они с виду, когда толпами, точно муравьи или букашки, покидают
свои гнезда или возвращаютсЯ туда. Ќо из прочитанных ею книг она знала
несравненно больше о повадках трудолюбивых насекомых, чем о жизни этих
тружеников.
Ќечто, с чего требуетсЯ столько-то работы за такую-то плату - и все;
нечто, непогрешимо управлЯемое законами спроса и предложениЯ; нечто,
пытающеесЯ, себе во вред, боротьсЯ против этих законов; нечто, не очень
сытое, когда хлеб дорожает, и слишком сытое, когда он дешевеет; нечто,
дающее столько-то процентов прироста, и такой-то процент преступности, и
такой-то процент пауперизации; нечто, приобретаемое оптом, на чем наживают
огромные состоЯниЯ; нечто, что времЯ от времени подымаетсЯ словно бурное
море и, причинив кое-какой ущерб (преимущественно себе же), снова стихает -
вот что означали длЯ нее кокстаунские рабочие руки. Ќо о том, чтобы разбить
их на отдельные единицы, она думала так же мало, как о том, чтобы раздробить
море на отдельные капли.
‘ минуту она стоЯла молча, оглЯдываЯ комнату. ‚зглЯд ее скользнул по
кровати, по немногим стульЯм, немногим книгам, дешевым литографиЯм, по обеим
женщинам и остановилсЯ на ‘тивене.
- џ пришла поговорить с вами о том, что только что произошло. Њне
хотелось бы помочь вам, если вы позволите. ќто ваша жена?
ђейчел поднЯла голову, - глаза ее Ясно ответили "нет", - и снова
потупилась.
- џ вспоминаю, - сказала ‹уиза, покраснев от досады на свою оплошность,
- что слышала, как говорили о вашей несчастливой семейной жизни, хоть в ту
пору не вникала в подробности. ‘воим вопросом Я никого здесь не хотела
задеть. …сли мне случитсЯ спросить еще о чем-нибудь, что может оказать такое
же действие, прошу вас верить мне, что причина тому - мое неумение говорить
с вами, как должно.
’ак же как ‘тивен всего два часа тому назад инстинктивно обращалсЯ к
ней, так и она теперь невольно обращалась к ђейчел. ѓоворила она отрывисто,
сухо, но вместе с тем Явно робела и смущалась.
- Ћн сообщил вам о разговоре, который произошел между ним и моим мужем?
џ предполагаю, что вы перваЯ, кому он доверилсЯ.
- џ знаю о том, чем разговор окончилсЯ, сударынЯ, - сказала ђейчел.
- ‚ерно ли, что, если его уволит один хозЯин, его не примет на работу
никто другой? ЏомнитсЯ, он так сказал.
- Њало надежды, почитай что никакой - найти работу человеку, ежели
хозЯева ославЯт его.
- —то вы подразумеваете под словом "ославЯт"?
- Ќазовут смутьЯном.
- €так, он обречен в жертву предрассудкам и своего класса и класса
хозЯев. Ќеужели в нашем городе такаЯ глубокаЯ пропасть отделЯет один от
другого, что между ними нет места длЯ честного труженика?
ђейчел молча покачала головой.
- Ћн навлек на себЯ подозрение своих товарищей ткачей потому, -
продолжала ‹уиза, - что дал слово не быть с ними заодно. „умаетсЯ мне, слово
он дал вам. Њожно узнать, зачем он это сделал?
‘лезы потекли из глаз ђейчел.
- џ не толкала его на это, беднЯгу. џ только просила, ради него самого,
чтобы он поостерегсЯ, и никак не думала, что через менЯ-то он и попадет в
беду. Ќо Я знаю - он лучше умрет, а слова не нарушит. џ хорошо это знаю.
‘тивен слушал молча, с обычным длЯ него спокойным вниманием, держась
рукой за подбородок. Ќо когда он заговорил, голос его звучал не так ровно,
как обычно.
- Ќикто, кроме менЯ самого, не может знать меру моей любви и уважениЯ к
ђейчел и за что Я ее люблю и уважаю. Љогда Я давал слово, Я сказал ей, что
она добрый ангел моей жизни. ќто истиннаЯ правда. ‘лово мое твердо. Ќа всю
жизнь.
‹уиза поворотилась к нему и с несвойственным ей почтением наклонила
голову. Џотом она посмотрела на ђейчел, и взор ее потеплел.
- —то же с вами будет? - спросила она ‘тивена. ѓолос ее тоже звучал
теплее.
- —то ж, сударынЯ, - отвечал он с грустной улыбкой, - как кончу здесь
работу, придетсЯ мне уйти отсюда в другое место. Џовезет или нет, - а
попытатьсЯ надо. —то еще человек может сделать? ђазве только лечь да
помереть.
- Ђ как вы отправитесь?
- Џешком, сударынЯ, пешком.
‹уиза покраснела, в руках у нее поЯвилсЯ кошелек. ЏослышалсЯ хруст
банкноты, она развернула ее и положила на стол.
- ђейчел, скажите ему - вы сумеете сказать без обиды длЯ него, - что
это ему на дорогу. Џрошу вас, уговорите его принЯть.
- Ќе могу Я этого, сударынЯ, - отвечала она, отворотЯсь. - „а
благословит вас бог за вашу доброту к беднЯге. Ќо только он один знает свое
сердце и что оно велит ему.
‹уиза со смешанным чувством удивлениЯ, испуга и острой жалости смотрела
на ‘тивена, который так невозмутимо и твердо, с полным хладнокровием
держалсЯ во времЯ недавнего разговора со своим хозЯином, а теперь, потерЯв
самообладание, прикрыл глаза ладонью. Ћна протЯнула руку, словно хотела
коснутьсЯ его, но тотчас опустила ее.
- „аже у ђейчел, - сказал ‘тивен, отнЯв руку от лица, - не нашлось бы
слов добрее тех, какими вы предложили мне помощь. —тобы не показатьсЯ
неблагодарным и неразумным, Я возьму два фунта. џ возьму их взаймы и верну
их вам. € почту это за счастье, потому что, возвращаЯ вам долг, Я смогу еще
раз выразить вам свою благодарность по гроб жизни.
‹уизе волей-неволей пришлось спрЯтать банкноту и заменить ее много
меньшей суммой, названной ‘тивеном. Ћн не был ни красив, ни ловок, ни
картинен; но он принЯл от нее деньги и молча поклонилсЯ ей с таким
благородным изЯществом, какого лорд —естерфилд * и за сто лет не сумел бы
преподать своему сыну.

‚се это времЯ ’ом безучастно сидел на кровати, качаЯ ногой и посасываЯ
набалдашник своей трости. ‚идЯ, что сестра собираетсЯ уходить, он вскочил с
места и торопливо заговорил:
- Ћдну минутку, ‹у! Џрежде чем мы уйдем, Я хотел бы побеседовать с ним.
Њне кое-что пришло в голову. „авайте выйдем на лестницу, Ѓлекпул. Ќет, нет,
не надо свечки! - с Явной досадой крикнул он ‘тивену, который уже подошел
было к шкафу, чтобы достать вторую свечу. - ‘вета длЯ этого не нужно.
Ћни вместе вышли, и ’ом, плотно притворив дверь, остановилсЯ на
площадке, держась за ручку.
- ‘лушайте! - зашептал он. - ЉажетсЯ, Я могу оказать вам услугу. Ќе
спрашивайте менЯ, какую, потому что, может быть, из этого ничего не выйдет.
Ќо Я все-таки попытаюсь, в этом нет беды.
„ыхание его точно огнем обожгло ‘тивену ухо - такое оно было горЯчее.
- ’от, кого посылали сегоднЯ за вами, - наш рассыльный из банка, -
сказал ’ом. - џ говорю "наш", потому что Я тоже работаю в банке.
‘тивен подумал: "Ќу, и спешит же он!" - так путано он говорил.
- ‚от! - сказал ’ом. - Ђ теперь слушайте: когда вы уйдете?
- Ќынче понедельник, - отвечал ‘тивен раздумчиво. - „олжно, в пЯтницу
или субботу, сэр.
- ‚ пЯтницу или субботу, - повторил ’ом. - ’ак слушайте! џ не уверен,
что мне удастсЯ оказать вам эту услугу, - кстати там, в вашей комнате, моЯ
сестра, - но, может быть, и удастсЯ, а если ничего не выйдет, тоже не беда.
’ак вот: вы запомнили нашего рассыльного?
- ‡апомнил, - отвечал ‘тивен.
- Ћтлично, - сказал ’ом. - Ќужно, чтобы вы, пока вы еще здесь, каждый
вечер после работы с часок подежурили возле банка. …сли рассыльный вас
заметит, не подавайте виду, потому что Я только тогда велю ему заговорить с
вами, когда буду знать, что могу оказать вам услугу. ‚ таком случае он
передаст вам записку от менЯ или сообщит устно. Ќу как? ‚ы хорошо менЯ
понЯли?
Ћн ощупью, впотьмах, просунул палец в петлю на куртке ‘тивена и
неизвестно зачем крутил и крутил угол отворота.
- ЏонЯл, сэр, - отвечал ‘тивен.
- Ќу вот, - сказал ’ом. - ‘мотрите ничего не забудьте и не напутайте.
Џо дороге домой Я расскажу сестре, в чем дело, и она навернЯка одобрит мой
план. Ќу как - согласны? ‚се понЯли? Ћтлично. €дем, ‹у.
‚ызываЯ ее, он отворил дверь, но в комнату не вошел и, не дожидаЯсь,
чтобы ему посветили, сбежал по узкой лестнице. Ћн уже был внизу, когда ‹уиза
стала спускатьсЯ, и выскочил на улицу прежде, чем она успела взЯть его под
руку.
Њиссис Џеглер не выходила из своего угла, пока брат и сестра не ушли и
‘тивен не принес обратно свечу. Ћна была в полном восторге от миссис
Ѓаундерби и с непоследовательностью старой женщины плакала навзрыд "оттого,
что она такаЯ милочка". ‚ то же времЯ миссис Џеглер страшно боЯлась, как бы
предмет ее восхищениЯ ненароком не возвратилсЯ или еще кто-нибудь не пришел,
и на этот вечер всЯ ее веселость покинула ее. Љ тому же час был поздний длЯ
людей, которые рано встают и тЯжело работают; итак, гостьи собрались
уходить, ‘тивен и ђейчел проводили непонЯтную старушку до дверей заезжего
двора и там распрощались с ней.
Ћни вместе дошли до переулка, где жила ђейчел, и чем ближе они
подходили к нему, тем чаще обрывалсЯ разговор между ними. Ќа темном углу,
где всегда кончались их редкие свиданиЯ, они остановились и безмолвно,
словно оба боЯлись заговорить, посмотрели друг на друга.
- џ постараюсь еще раз увидеть тебЯ, ђейчел. Ќо ежели нет...
- ’ы не будешь старатьсЯ, ‘тивен, Я знаю. Ќезачем нам таитьсЯ друг от
друга.
- ’ы права, ты всегда права. ’ак лучше, честнее. џ думаю, ђейчел, - раз
всего-то остаетсЯ каких-нибудь два-три днЯ, лучше, чтобы тебЯ не видели со
мной, дорогаЯ. …ще зрЯ в беду попадешь.
- Ќе потому, ‘тивен. Ќа это Я бы не поглЯдела. Ќо ты же знаешь наш
давний уговор. ‚от почему.
- Џусть будет по-твоему, - -сказал он. - Љак ни посмотреть, так лучше.
- ’ы напишешь мне, ‘тивен, и расскажешь все про себЯ?
- Ќапишу. Ђ сейчас - что Я могу сказать тебе? ’олько одно: благослови
тебЯ господь, спаси, помилуй и награди.
- € тебЯ, ‘тивен, да благословит господь во всех твоих странствиЯх и
ниспошлет тебе, наконец, мир и покой!
- Љак Я говорил тебе той ночью, дорогаЯ, - сказал ‘тивен Ѓлекнул, -
впредь всЯкий раз, что бы Я ни увидел, о чем бы ни подумал, от чего во мне
злость подымаетсЯ, ты будешь подле, и злость моЯ пройдет, потому что ты во
сто крат лучше менЯ. ‚от и сейчас Я мирюсь с тем, что менЯ ждет. ѓосподь с
тобой. Џокойной ночи. Џрощай!
ђасставанье произошло торопливо, на самой обыденной улице, но памЯть о
нем была свЯщенна длЯ этих обыденных людей. ќкономисты утилитаристского
толка, мертвецы во образе школьных учителей, чиновники из ведомства фактов,
изЯщные и потасканные маловеры, крикливые проповедники убогих затрепанных
догм - нищих вы всегда имеете с собой *. Џока не поздно, взлелейте в них
сокровища воображениЯ и любви, дабы они могли скрасить свою жизнь, так
сильно нуждающуюсЯ в красоте; не то в день вашей полной победы, когда
романтика безвозвратно будет изгнана из их душ и они останутсЯ лицом к лицу
с ничем не прикрытым бытием, живаЯ действительность обернетсЯ волком и
расправитсЯ с вами.
‘тивен проработал день и еще день, и так же, как в предыдущие четыре
днЯ, никто не сказал ему ободрЯющего слова, все по-прежнему сторонились его.
Ќа исходе второго днЯ дело близилось к концу; на исходе третьего - станок
его опустел.
„ва вечера подрЯд он дежурил по часу с лишним на улице перед банком, но
ничего не произошло, ни хорошего, ни дурного. —тобы честно выполнить свое
обещание, он решил в третий и последний вечер прождать полных два часа.
“ одного из окон второго этажа сидела бывшаЯ домоправительница мистера
Ѓаундерби, которую он и раньше видел на этом месте, и подле нее стоЯл
рассыльный, то разговариваЯ с ней, то поглЯдываЯ вниз поверх шторы с
надписью "Ѓанк", а времЯ от времени он выходил на крыльцо подышать воздухом.
Љогда он в первый раз вышел из дверей, ‘тивен подумал, что, быть может, тот
ищет его, и приблизилсЯ; но рассыльный только бегло взглЯнул на него
моргающими глазами и ничего не сказал.
„ва часа томительного ожиданиЯ после долгого рабочего днЯ тЯнутсЯ
медленно. ‘тивен и сидел на крылечке соседнего дома, и стоЯл, прислонившись
к воротам, и расхаживал взад-вперед, и прислушивалсЯ к бою церковных часов,
и останавливалсЯ поглЯдеть на играющих детей.
„лЯ человека столь естественно всегда иметь какую-нибудь цель, что
всЯкий праздношатающийсЯ привлекает внимание и сам это чувствует. Љ концу
первого часа ‘тивеном даже овладело тЯгостное чувство, будто он вдруг
сделалсЯ подозрительной личностью.
џвилсЯ фонарщик, и две линии огней зажглись вдоль длинной улицы, потом
слились и затерЯлись вдали. Њиссис ‘парсит затворила окно второго этажа,
опустила штору и поднЯлась к себе. ЏламЯ свечи последовало за ней наверх,
мелькнув сначала в полукруглом стекле входной двери, затем в обоих окнах на
лестнице. ‚скоре один уголок занавески на третьем этаже слегка отогнулсЯ,
словно освобождаЯ место длЯ ока миссис ‘парсит; то же случилось с другим
уголком, - видимо, с той стороны поместилось око рассыльного. Ќо никакого
сигнала ‘тивен не получил. ђадуЯсь тому, что наконец-то прошли бесконечные
два часа, он направилсЯ домой быстрым шагом, как будто хотел вознаградить
себЯ за долгое бездействие.
…му оставалось только попрощатьсЯ с хозЯйкой, а затем лечь спать на
полу; добро свое он уже увЯзал, и все сборы в дорогу были закончены. Ћн
решил уйти, из города как можно раньше - прежде чем рабочие заполнЯт улицы.
…два стало рассветать, как он обвел взглЯдом свою комнату, с тоской
спрашиваЯ себЯ, суждено ли ему еще когда-нибудь увидеть ее, и вышел из дому.
Ќа улицах не было ни души, словно жители покинули город, лишь, бы не
встречатьсЯ с отверженным. ‚ этот ранний час все казалось тусклым. „аже
близкий восход солнца не золотил бледное пустынное небо, похожее на унылое
море.
Њимо дома, в котором жила ђейчел, хотЯ ему было не по пути туда; мимо
красных кирпичных стен; мимо огромных тихих фабрик, еще не начавших
сотрЯсатьсЯ; мимо железной дороги, где сигнальные огни тускнели в крепнувшем
дневном свете; мимо обезображенных привокзальных кварталов, наполовину
снесенных, наполовину отстроенных вновь; мимо красных кирпичных особнЯков,
где закопченные, обсыпанные пылью кусты остролиста походили на неопрЯтных
нюхальщиков табака; мимо черных куч угольной пыли и еще многих всЯческих
уродств ‘тивен поднЯлсЯ в гору и оглЯнулсЯ.
’еперь разгоревшийсЯ день заливал город Ярким светом и звон колоколов
сзывал людей на работу. ‚ домах еще не разводили огонь, € высокие фабричные
трубы безраздельно владели небом. Џройдет каких-нибудь полчаса, и выдыхаемые
ими Ядовитые клубы дыма затЯнут его, но покуда некоторые из многочисленных
окон еще отливали золотом и жители Љокстауна могли наблюдать сквозь
закопченное стекло непрерывное солнечное затмение.
Љак странно уходить от фабричных труб навстречу птицам! Љак странно
чувствовать под ногами дорожную пыль вместо угольного шлака! Љак странно
прожить полжизни и вдруг, словно мальчишка, начинать сызнова этим летним
утром! ‘ такими мыслЯми в голове и со своим узелком под мышкой ‘тивен
задумчиво шагал по большой дороге. € деревьЯ склонЯлись над ним, нашептываЯ
ему, что позади он оставил верное и любЯщее сердце.

ѓ‹Ђ‚Ђ VII

Џорох

„еЯтельность мистера „жеймса •артхауса на пользу Џартии неопровержимых
фактов принесла ему быстрый успех. …ще немного зубрежки, дабы умаслить
политических мудрецов, еще немного аристократической пресыщенности длЯ
остального общества, да ловкаЯ игра в прЯмодушие - самый распространенный и
самый действенный из благопристойных смертных грехов, - и он очень скоро
завоевал добрую славу среди своих соратников. ѓлавное его преимущество
заключалось в том, что усердие это было напускное, и потому ему ничего не
стоило поладить с ними так легко и просто, словно он от рождениЯ принадлежал
к их толку, и выбросить за борт деЯтелей всех других толков, обвинЯЯ их в
лицемерии и жульничестве.
- Ќикто из нас им не верит, милейшаЯ миссис Ѓаундерби, да они и сами
себе не верЯт. Њежду нами и поборниками добродетели, или благоволениЯ, или
филантропии - как ни называй - разница только в одном: мы знаем, что все это
вздор, и так и говорим; они тоже это знают, но ни за что не скажут.
Џочему его неоднократно повторЯемые рассуждениЯ должны были возмутить
ее или предостеречь? Ћни даже не удивлЯли ее - не так уж сильно отличались
они от принципов ее отца, внушаемых ей с раннего детства. ‚ чем могла бы она
усмотреть коренное различие между обеими теориЯми, если и та и другаЯ
приковывали ее к материальной действительности, не оставлЯЯ ей веры ни во
что другое? Љакие ростки взлелеЯл в этой юной душе ’омас ѓрэдграйнд, чтобы
„жеймс •артхаус мог растоптать их?
ѓрозившаЯ ей опасность не была бы столь велика, если бы естественнаЯ
потребность (заложеннаЯ в ее душе до того, как она подверглась обработке в
высшей степени практического отца), - потребность верить вопреки тому, что
ей внушали, в благородство и широту человеческой натуры, не боролась в ней
постоЯнно с сомнениЯми и чувством обиды. ‘ сомнениЯми, потому что эту веру с
детства душили в ней. ‘ обидой - потому что несправедливо поступили с ней,
если внутренний голос нашептывал ей правду. €здавна приученнаЯ подавлЯть
свою истинную природу, терзаемаЯ разладом с самой собой, она находила в
философии •артхауса и поддержку и оправдание. ђаз все ничтожно и
бессмысленно, стало быть она ничего не упустила и ничем не пожертвовала. "Ќе
все ли равно?" - сказала она отцу, когда он предложил ей мужа. "Ќе все ли
равно?" - говорила она и теперь. ‚ысокомерно и самоуверенно она спрашивала
себЯ: "…сть ли что-нибудь, что не все равно?" - и шла своим путем.
Људа? аг за шагом, ниже и ниже, спускалась она к некоей цели, но так
постепенно и незаметно, что ей казалось, будто она стоит на месте. —то
касаетсЯ мистера •артхауса, то он не думал и не тревожилсЯ о том, куда его
заносит. “ него не было ни твердых намерений, ни злого умысла, ничто не
нарушало его безмЯтежной лени. Џока еще он был заинтересован и увлечен ровно
настолько, насколько это подобало такому изысканному джентльмену - быть
может, даже чуть больше, чем он мог бы признать без ущерба длЯ своей
репутации. ‚скоре после приезда он в самом небрежном тоне писал своему
брату, достопочтенному и остроумному члену парламента, что чета Ѓаундерби
"презабавна"; потом сообщил, что фабрикантша вовсе не страшилище вроде
Њедузы *, как он ожидал, а, напротив, молодаЯ и прехорошенькаЯ. Џосле этого
он уже ничего о них не писал, зато почти все свободное времЯ проводил в их
доме. ђазъезжаЯ по Љокстаунскому округу, он часто гостил у них, и мистер
Ѓаундерби всЯчески поощрЯл его посещениЯ. ќто было вполне в духе мистера
Ѓаундерби - хвастать перед всеми, что ему-то, разумеетсЯ, наплевать на людей
высшего круга, но ежели его жене, дочери ’ома ѓрэдграйнда, нравитсЯ их
общество - пожалуйста.
Њистер •артхаус начал подумывать о том, какое это было бы новое
ощущение, если бы лицо, которое так пленительно преображалось длЯ щенка,
вдруг преобразилось длЯ него.
‚зглЯд у него был зоркий; и отличнаЯ памЯть - он не забыл ни слова из
того, что выболтал ему ’ом. ‚се, что он узнал от брата, он вплетал в
собственные наблюдениЯ над сестрой, и она уже не казалась ему неразрешимой
загадкой. Љонечно, лучшие, наиболее глубокие чувства ее были недоступны его
пониманию, ибо человеческие характеры подобны морЯм - "бездна бездну
призывает" *, - но все остальное в ней он довольно быстро прочел глазами
знатока.
Њистер Ѓаундерби недавно приобрел усадьбу милЯх в пЯтнадцати от города,
куда можно было добиратьсЯ по железной дороге, котораЯ проходила в полутора
милЯх от нее и вела через множество виадуков по изрытой брошенными угольными
копЯми дикой местности, где по краЯм скважин мигали огни и маЯчили черные
громады буровых машин. —ем ближе к обители мистера Ѓаундерби, тем местность
становилась менее суровой, а у самой его усадьбы превращалась в мирный
сельский пейзаж, белый с золотом по весне от боЯрышника и вереска, а все
лето затененный трепещущей листвой. ќта столь живописно расположеннаЯ
недвижимость досталась мистеру Ѓаундерби по просроченной закладной одного из
кокстаунских магнатов, который, вознамерившись нажить огромное состоЯние
более коротким, чем обычно, путем, просчиталсЯ тысЯч на двести фунтов.
Џодобные оказии подчас случались в лучших кокстаунских семействах; но эти
банкроты не имели ничего общего с легкомысленным простонародьем.
„лЯ мистера Ѓаундерби водворитьсЯ в этом уютном маленьком поместье и с
крикливым смирением сажать в цветнике капусту было истинной отрадой. …му
безмерно нравилось жить на казарменный лад среди изЯщного убранства комнат,
а своим происхождением он кичилсЯ даже перед картинами.
- Џредставьте, сэр, - говорил он какому-нибудь гостю, - Ќикитс (бывший
владелец) будто бы отдал семьсот фунтов за этот морской берег. ‘кажу вам
прЯмо, дай бог, чтобы Я за всю жизнь взглЯнул на него семь раз, итого по сто
фунтов за взглЯд. Ќет, доложу Я вам! џ не забыл, что Я „жосайЯ Ѓаундерби из
Љокстауна. ‚ молодые годы - какие у менЯ были картины? „а и какие могли
быть, разве что Я бы их украл? Џортрет человека, который бреетсЯ, глЯдЯсь в
начищенный сапог, наклеенный на банке с ваксой. € еще как Я радовалсЯ этой
самой ваксе, а пустые банки продавал по фартингу, и то за счастье почитал!
‚ том же духе он обращалсЯ к мистеру •артхаусу:
- •артхаус, вы привели сюда пару лошадей. Џриводите еще хоть шестерку,
места хватит. ‚ конюшне можно поставить дюжину; и ежели правда, что люди
говорЯт, то Ќикитс столько и держал. –елую дюжину, сэр. Њальчишкой он училсЯ
в ‚естминстерской школе *. „а, да, в ‚естминстерской школе, по королевской
стипендии, а Я в то времЯ питалсЯ отбросами и спал на рынке в пустых
корзинах. …жели бы Я завел дюжину лошадей - чего Я никогда не сделаю, потому
что мне предостаточно одной, - каково мне было бы глЯдеть на их просторные
стойла и вспоминать, где Я сам ютилсЯ когда-то! „а Я бы ни за что не стерпел
этого, сэр, Я выгнал бы их вон. Ќо все на свете менЯетсЯ. ‚ы видите эту
усадьбу; вы знаете, какаЯ она; вы не станете отрицать, что ни в нашем
королевстве, ни где-либо еще - где именно, мне безразлично - не найти
ничего, что могло бы сравнитьсЯ с ней. € вот, посреди этого великолепиЯ, как
червЯк, забравшийсЯ в орех, расположилсЯ „жосайЯ Ѓаундерби. Ђ Ќикитс (так
сообщил мне вчера в банке один клиент), Ќикитс, который в ‚естминстерской
школе играл в спектаклЯх на латинском Языке, и наша высшаЯ знать и важные
сановники хлопали ему до одури, сошел с ума и в эту самую минуту сидит в
Ђнтверпене и слюни пускает, да, да, сэр! - на пЯтом этаже, в узком темном
переулке.
‡десь-то, в этом уединенном уголке, долгими летними днЯми, укрываЯсь от
зноЯ под густолиственными деревьЯми, мистер •артхаус и принЯлсЯ испытывать
лицо, столь удивившее его при первой встрече, в надежде, что когда-нибудь
оно преобразитсЯ и длЯ него.
- Њиссис Ѓаундерби, это поистине счастливый случай, что Я застаю вас
одну. џ уже несколько дней ищу возможности поговорить с вами.
Ќичего случайного в этом не было, так как именно это времЯ днЯ она
проводила в одиночестве, и именно здесь, в своем излюбленном местечке. Ћна
подолгу сидела в тенистой роще, на прогалине, где лежало несколько
поваленных деревьев, и смотрела на опавшую прошлогоднюю листву, как дома
смотрела на опадающий пепел.
Ћн сел подле нее и заглЯнул ей в лицо.
- ‚аш брат, мой юный друг ’ом...
™еки ее порозовели, и она живо обернулась к нему. "Џросто чудо, -
подумал он, - как она хороша, когда ее черты вдруг проЯснЯютсЯ!" ‚ыражение
его лица выдало эти мысли, быть может не выдаваЯ его самого, ибо кто знает?
- не подчинилось ли оно тайному приказу?
- Џростите менЯ. ‚аша нежнаЯ забота о младшем брате так прекрасна...
…му следовало бы гордитьсЯ ею... џ знаю, что это дерзость с моей стороны, но
Я не могу не восхищатьсЯ.
- “ вас ведь такой пылкий нрав, - спокойно заметила она.
- Ќет, миссис Ѓаундерби, нет. ‚ы знаете, что Я никогда не притворЯюсь.
‚ы знаете, что Я весьма низменный образчик человеческой природы, готовый в
любое времЯ продать себЯ за приличную сумму и решительно не способный ни на
какие идиллические чувства.
- џ жду, - сказала она, - продолжениЯ разговора о моем брате.
- ‚ы суровы со мной, но Я это заслужил. ‘ознаюсь, Я многого не стою, но
одно достоинство у менЯ есть - Я никогда не лицемерю. Ћднако вы смутили
менЯ, и Я отвлексЯ от предмета, о котором Я хотел поговорить с вами. ђечь
идет о вашем брате. џ принимаю в нем участие.
- ‚ы способны на участие, мистер •артхаус? - спросила она не то с
сомнением, не то с радостью.
- …сли бы вы задали мне этот вопрос в день моего приезда, Я ответил бы
"нет". ’еперь - пусть даже вы заподозрите менЯ в притворстве и лишите своего
довериЯ - Я вынужден сказать "да".
Ћна пошевелила губами, но заговорила не сразу, словно голос не
повиновалсЯ ей. Ќаконец она произнесла:
- џ верю, что вы принимаете участие в моем брате, мистер •артхаус.
- Ѓлагодарю вас. € вы не ошиблись - Я имею право на ваше доверие. ‚ы
знаете, Я не притЯзаю на какие-либо достоинства, но это право Я заслужил. ‚ы
так много длЯ него сделали; вы так привЯзаны к нему; всЯ ваша жизнь, миссис
Ѓаундерби, столь пленительный пример самоотверженной заботы о нем... еще раз
простите менЯ, Я опЯть отвлексЯ от своего предмета. џ принимаю участие в
вашем брате ради него самого.
Ћна уже сделала было едва заметное движение, словно хотела вскочить с
места и уйти. Ќо он успел вовремЯ переменить тон, и она осталась.
- Њиссис Ѓаундерби, - продолжал он с напускной непринужденностью,
даваЯ, однако, понЯть, каких это стоит ему усилий, так что теперешний тон
его был еще выразительней прежнего, - нет ничего предосудительного в том,
если молодой человек в возрасте вашего брата проЯвлЯет легкомыслие,
беспечность, мотает деньги - словом, ведет беспутную жизнь, как принЯто
говорить. ќто верно?
- „а.
- ђазрешите мне быть откровенным. Љак вы думаете, он игрок?
- ЉажетсЯ, он играет на скачках. - ’ак как мистер •артхаус молчал,
видимо считаЯ ее ответ неполным, она добавила: - џ знаю, что он играет.
- €, конечно, проигрывает?
- „а.
- ‘качки - это всегда проигрыш. ‚ы мне позволите высказать
предположение, что вы иногда ссужаете его деньгами длЯ этой цели?
„о сих пор она слушала его, опустив глаза, но в ответ на последний
вопрос посмотрела на него испытующе и с некоторой обидой.
- Ќе сердитесь, дорогаЯ миссис Ѓаундерби, это не дерзость и не праздное
любопытство. џ предвижу, что ’ом рано или поздно попадет в беду, и,
умудренный собственным печальным опытом, хотел бы протЯнуть ему руку помощи.
“годно вам, чтобы Я повторил - ради него? Ќужно ли это?
Ћна, видимо, силилась ответить ему, но не произнесла ни слова.
- …сли уж говорить начистоту обо всем, что мне приходит в голову, -
сказал „жеймс •артхаус, снова с нарочитым усилием переходЯ на более легкий
тон, - Я поделюсь с вами моими мыслЯми; Я сомневаюсь, чтобы он развивалсЯ в
благоприЯтных условиЯх. ‘омневаюсь - простите за откровенность, - могла ли
установитьсЯ хоть какаЯ-нибудь близость между ним и его глубокоуважаемым
отцом.
- Ќе думаю, - сказала ‹уиза, вспыхнув при воспоминании о том, что она
сама испытала, - чтобы это могло быть.
- €ли между ним и... Я уверен, что вы не поймете менЯ превратно... и
его достойным зЯтем.
Ћна еще гуще покраснела, и щеки ее Ярко пылали, когда она ответила
тихим голосом:
- € этого не думаю.
- Њиссис Ѓаундерби, - помолчав, сказал •артхаус, - не следует ли нам
больше доверЯть друг другу? ‘кажите, ’ом занЯл у вас большую сумму?
- ‚ы должны понЯть, мистер •артхаус, - отвечала она после некоторого
колебаниЯ - с самого начала разговора она была несколько смущена и
растерЯна, однако обычнаЯ сдержанность не покидала ее, - вы должны понЯть,
что, если Я сообщу вам то, о чем вы так настойчиво спрашиваете, Я сделаю это
не потому, что хочу пожаловатьсЯ или выразить сожаление. Ќа жалобы Я вообще
не способна, и Я ни о чем не сожалею.
"€ красива и с характером!" - подумал „жеймс •артхаус.
- Љогда Я вышла замуж, Я сразу обнаружила, что брат задолжал крупную
сумму. Љрупную, понЯтно, длЯ него. € достаточно крупную, чтобы мне пришлось
продать кое-какие побрЯкушки. ќто не было жертвой с моей стороны. џ с ними
очень охотно рассталась. џ не дорожила ими. ‚ моих глазах они не имели
никакой цены.
Ќе то она прочитала на его лице, что он знает, о каких вещах идет речь,
не то ее испугала мысль, что, быть может, он догадаетсЯ, - но она умолкла и
опЯть покраснела. …сли бы он не знал заранее, что она говорит о подарках
своего мужа, и то он догадалсЯ бы об этом сейчас, будь он даже много глупее,
чем был на самом деле.
- ‘ тех пор Я мало-помалу отдала брату все, что могла ему уделить,
короче говорЯ, все, что имела. џ верю, что вы принимаете в нем участие, и
потому не хочу быть откровенной только наполовину. “же после того, как вы
стали наезжать сюда, он потребовал сразу большую сумму - сто фунтов. Њне
пришлось отказать ему. џ очень встревожена тем, что он так сильно запуталсЯ
в долгах, но до сих пор держала все это в тайне, и только сейчас вверЯюсь
вашей чести. џ ни с кем не говорила об этом, потому что... но вы и так
знаете, по какой причине, - резко оборвала она.
Ћн был человек находчивый и, усмотрев удобный случай показать ей самое
себЯ, не преминул воспользоватьсЯ им, говорЯ об ее брате.
- Њиссис Ѓаундерби, хоть Я и повеса, погрЯзший в мирской суете, но,
верьте мне, ваши слова вызывают во мне живейшее сочувствие. џ не могу
безоговорочно обвинЯть вашего брата. Њне понЯтна снисходительность, с какой
вы относитесь к его ошибкам, и Я склонЯюсь к тому же. Џри всем моем
безграничном уважении к мистеру ѓрэдграйнду и мистеру Ѓаундерби, Я не могу
отделатьсЯ от мысли, что детство его не было счастливым. Ќе подготовленный
воспитанием к той роли, какую ему предстоЯло играть в обществе, он на
собственный риск и страх ударилсЯ из одной крайности, которую так долго - и
несомненно с лучшими намерениЯми - навЯзывали ему, в другую. —исто
английскаЯ, столь независимаЯ прЯмота мистера Ѓаундерби безусловно
привлекательнейшаЯ черта его характера, но она - в этом мы с вами согласны -
не располагает к доверию. …сли вы позволите мне выразить свое мнение, то Я
сказал бы, что этой прЯмоте, пусть в самой малой степени, не хватает той
чуткости, в которой юное существо, с ложно истолкованным складом души, с
задатками, направленными по ложному пути, могло бы искать утешениЯ и опоры.
Ћн посмотрел ей в лицо и прочел в ее взоре, устремленном в густую тень
деревьев по ту сторону испещренной солнечными бликами лужайки, что его с
ударением произнесенные слова она относит к себе.
- Џоэтому многое в его поведении простительно, - продолжал он. - Ќо
одного Я ему простить не могу, и в моих глазах это тЯжкаЯ вина.
‹уиза перевела взглЯд на его лицо и спросила, о какой вине он говорит?
- Ѓыть может, Я и так сказал предостаточно. Ѓыть может, вообще было бы
лучше, если бы этот намек не сорвалсЯ у менЯ с Языка.
- ‚ы пугаете менЯ, мистер •артхаус. Џрошу вас, говорите.
- —тобы понапрасну не томить вас и потому, что между нами установилось
теперь полное доверие касательно судьбы вашего брата, доверие, которое,
клЯнусь вам, мне дороже всего на свете, - Я повинуюсь. ‚ина его в том, что
нет у него той глубокой признательности за любовь к нему его лучшего друга,
за преданность его лучшего друга, за ее самоотвержение, за жертвы,
принесенные ею, котораЯ должна бы сквозить в каждом его слове, в каждом
взглЯде и поступке. Ќасколько Я могу судить, воздает он ей за все весьма
скудно. ’о, что она длЯ него сделала, заслуживает неустанной заботы, а не
ворчливого своенравиЯ. џ сам довольно пустой малый, миссис Ѓаундерби, но Я
не столь бессердечен, чтобы отнестись равнодушно к непростительной на мой
взглЯд неблагодарности вашего брата.
ЋчертаниЯ рощи расплывались перед ее полными слез глазами. ќти слезы
поднЯлись со дна глубокого, долго скрываемого родника, но они не утолЯли
жестокой боли, терзавшей ее сердце.
- ‘ловом, миссис Ѓаундерби, Я хочу заставить вашего брата иначе
относитьсЯ к вам. Ѓолее полнаЯ осведомленность об обстоЯтельствах, в которых
он очутилсЯ, и мое руководство, мои советы, как из них выпутатьсЯ - советы
весьма ценные, надеюсь, ибо они будут исходить от шалопаЯ и мота куда
большего размаха, - позволЯт мне оказывать некоторое влиЯние на него, чем Я,
разумеетсЯ, воспользуюсь длЯ своей цели. Ќо довольно, Я и так наговорил
слишком много. џ словно стараюсь выставить себЯ каким-то добрЯком, а между
тем, честное слово, у менЯ и в мыслЯх этого нет, Я, напротив, открыто
заЯвлЯю, что нисколько на добрЯка не похож. ‚от там, среди деревьев, -
добавил он, поднЯв глаза и оглЯдевшись, тогда как до сих пор он не сводил
глаз с ее лица, - легок на помине, ваш брат. Ћчевидно, он только что
приехал. ’ак как он идет в нашу сторону, не пойти ли нам ему навстречу и
перехватить его? ‚ последнее времЯ он очень молчалив и грустен. Ѓыть может,
совесть корит его за сестру - если такаЯ вещь как совесть вообще существует.
Ќо, честное слово, Я слишком часто слышу разговоры о ней, чтобы в нее
верить.
Ћн помог ей встать, она взЯла его под руку, и они пошли навстречу
щенку. Ћн лениво брел по лесу, похлопываЯ тростью по веткам, или вдруг
нагибалсЯ и со злостью сдирал ею мох со стволов. Ћн вздрогнул, когда они
застали его врасплох за этим занЯтием, и кровь бросилась ему в лицо.
- ќто вы? - пробормотал он. - џ не знал, что вы здесь.
- Ќу, ’ом, - сказал мистер •артхаус, после того как он повернул его,
взЯв за плечо, так что теперь все трое шли в сторону дома, - чье имЯ
вырезали вы на дереве?
- —ье имЯ? - переспросил ’ом. - Ђ-а, вы спрашиваете про женское имЯ?
- “ вас очень подозрительный вид, ’ом. ’ак и кажетсЯ, что вы начертали
на коре имЯ какой-нибудь красотки.
- ќто маловероЯтно, мистер •артхаус. ‚от если бы Я приглЯнулсЯ красотке
с огромным личным состоЯнием - тогда другое дело. € будь она не красотка, а
страшна, как смертный грех, Я тоже не отказалсЯ бы от нее. џ вырезал бы ее
имЯ хоть сто раз, чтобы доставить ей удовольствие.
- Ѓоюсь, что вы корыстолюбивы, ’ом.
- Љорыстолюбив? - повторил ’ом. - Ђ кто не корыстолюбив? ‘просите мою
сестрицу.
- ’ы так уверен в этом моем недостатке, ’ом? - спросила ‹уиза, словно
не замечаЯ его грубого тона.
- ‘ама можешь рассудить, ‹у, так это или не так, - хмуро отвечал ’ом. -
џ этого не говорил.
- ’ом сегоднЯ в мизантропическом настроении, - сказал мистер •артхаус.
- ќто иногда бывает с людьми, когда им очень скучно. Ќе верьте ему, миссис
Ѓаундерби. Ћн знает, что это неправда. …сли он не повеселеет хоть немного, Я
сообщу вам его мнение о вас, которое он с глазу на глаз выражал мне.
- ‚о всЯком случае, мистер •артхаус, - сказал ’ом, более приветливым
тоном обращаЯсь к своему покровителю, которым безмерно восхищалсЯ, но с
прежним упрЯмством качаЯ головой, - вы не можете сообщить ей, что Я хвалил
ее за корыстолюбие. џ, вероЯтно, хвалил ее за обратное, и опЯть похвалил бы,
будь у менЯ на то основание. Ћднако оставим это. ‚ам наши дела мало
интересны, а Я сыт по горло такими разговорами.
Љогда они приблизились к крыльцу, ‹уиза выпустила руку своего гостЯ и
вошла в дом. Ћн постоЯл, глЯдЯ ей вслед, пока она, поднЯвшись по ступенькам,
не исчезла в полутемном проеме дверей, потом опЯть взЯл ее брата за плечо и
дружеским кивком головы пригласил его погулЯть по саду.
- ’ом, друг мой, Я хотел бы поговорить с вами.
Ћни остановились среди полуразоренного цветника - в своем чванном
смирении мистер Ѓаундерби решил сохранить розы Ќикитса, уменьшив их число, -
и ’ом, сидЯ на низкой ограде, сердито рвал бутоны и ломал их, а его
неотразимый демон-искуситель склонилсЯ над ним, поставив одну ногу на
парапет и легко опираЯсь рукой о колено. –ветник был разбит под самым ее
окном. Ѓыть может, она видела их.
- ’ом, что с вами?
- Ђх, мистер •артхаус, - со стоном сказал ’ом, - Я так запуталсЯ, что
просто не знаю, как быть.
- „орогой мой, и Я не в лучшем положении.
- ‚ы! - воскликнул ’ом. - „а вы воплощеннаЯ независимость. Ђ мне,
мистер •артхаус, хоть удавитьсЯ. ‚ы и представить себе не можете, в какие
тиски Я попал, а сестра могла бы менЯ вызволить, но не захотела.
„рожащей, точно у дрЯхлого старца, рукой он совал розовые бутоны в рот,
впивалсЯ в них зубами и снова с ожесточением вырывал изо рта. Џосмотрев на
него долгим испытующим взглЯдом, его собеседник заговорил непринужденно и
даже не без игривости.
- ’ом, будьте благоразумны - вы слишком многого требуете от сестры. ‚ы
ведь получали от нее деньги, шалун вы этакий!
- Ќу и что же, что получал, мистер •артхаус. Ђ где еще Я мог их
доставать? ‘тарик Ѓаундерби вечно хвалитсЯ, что в мои годы он жил на два
пенса в месЯц или вроде того. Ћтец мой постоЯнно "кладет предел", как он
выражаетсЯ, и с самого детства Я не имел права переступать его. “ моей
родительницы нет ничего своего - одни болезни. —то же остаетсЯ человеку
делать? Људа мне обращатьсЯ за деньгами, если не к сестре?
Ћн чуть не плакал и десЯтками разбрасывал вокруг себЯ бутоны. Њистер
•артхаус, стараЯсь урезонить его, взЯл его за лацкан.
- Ќо, милый ’ом, если у вашей сестры нет денег...
- Ќет денег, мистер •артхаус? џ и не говорю, что есть. Џо всей
вероЯтности, столько, сколько мне нужно, у нее и быть не может. Ќо она
должна была достать их. € могла достать. Џосле всего, что Я уже рассказал
вам, нет смысла делать из этого тайну: вы знаете, что она вышла за старика
Ѓаундерби не ради себЯ и не ради него, а ради менЯ. Ђ если ради менЯ, то
почему же она не выжимает из него то, что мне нужно? Ћна вовсе не обЯзана
сообщать ему, что она сделает с его деньгами. “ нее ума хватит, она отлично
сумела бы выманить их у него, лишь бы пожелала. Џочему же она не желает,
когда Я говорю ей, что длЯ менЯ это страшно важно? ’ак нет же. ‘идит возле
него точно каменнаЯ, а стоило бы ей полюбезничать с ним - он сразу бы
выложил деньги. Ќе знаю, как на ваш взглЯд, но, по-моему, сестры так не
поступают.
Џод самой оградой, по другую сторону ее, был искусственный пруд, и
мистеру „жеймсу •артхаусу очень хотелось выбросить туда ’омаса
ѓрэдграйнда-младшего - не хуже обиженных кокстаунцев, грозивших выбросить
свою собственность в Ђтлантический океан. Ќо он устоЯл перед искушением, и
через каменный парапет полетели только нежные бутоны роз, образовав
маленький плавучий островок.
- „орогой мой ’ом, - сказал мистер •артхаус, - позвольте мне быть вашим
банкиром.
- ђади бога, - выкрикнул ’ом, - не говорите о банкирах! - € вдруг лицо
его побелело - по сравнению с розами оно казалось очень, очень белым.
Њистер •артхаус, как человек безукоризненно воспитанный, привыкший
вращатьсЯ в высшем обществе, не способен был недоумевать - с таким же
успехом можно было бы предположить, что он способен растрогатьсЯ, - но все
же веки его чуть приподнЯлись, словно их тронула тень удивлениЯ. •отЯ
склонность удивлЯтьсЯ и раздумывать столь же противоречила его собственным
правилам, как и принципам грэдграйндской школы.
- ЉакаЯ сумма нужна вам сейчас, ’ом? ’рехзначнаЯ? Џризнавайтесь.
Ќазовите точную цифру.
- Џоздно, мистер •артхаус, - отвечал ’ом, и слезы потекли по его лицу,
что куда больше шло к нему, чем брань, хотЯ вид у него был достаточно
жалкий. - ’еперь деньги мне не помогут. ‚от если бы они раньше у менЯ были.
Ќо Я очень признателен вам, вы истинный друг.
€стинный друг! "Ђх ты щенок! - лениво подумал мистер •артхаус. - ’ы еще
и осел!"
- € это очень великодушно с вашей стороны, - сказал ’ом, сжимаЯ его
руку, - очень великодушно, мистер •артхаус.
- Ќу что ж, - отвечал тот, - может быть, в другой раз пригодитсЯ. €
впредь, милый мой, если сЯдете на мель, лучше откройтесь мне, потому что Я
лучше вас знаю, как в таких случаЯх находить выход.
- ‘пасибо, - сказал ’ом, уныло покачиваЯ головой и жуЯ бутоны, - жаль,
что Я не узнал вас раньше.
- ’ак вот, ’ом, - заключил мистер •артхаус, тоже бросаЯ в пруд
несколько роз, как бы длЯ того, чтобы внести и свой вклад в образование
островка, который упорно устремлЯлсЯ к ограде, словно хотел слитьсЯ с
материком, - каждый человек, что бы он ни делал, блюдет свою выгоду, и Я
ничем не отличаюсь от своих ближних. џ просто жажду, - в его жажде
чувствовалась прЯмо-таки тропическаЯ истома, - чтобы вы мЯгче обращались с
сестрой, и вообще были бы длЯ нее любЯщим и нежным братом, как она того
заслуживает.
- Ѓудет исполнено, мистер •артхаус.
- € чем скорее, тем лучше. Ќе откладывайте.
- •орошо, мистер •артхаус. € ‹у сама вам это подтвердит.
- ‘тало быть, по рукам, - сказал •артхаус, хлопнув ’ома по плечу с
таким видом, что тот вполне мог поверить - и поверил, дурень несчастный! -
будто •артхаус лишь по доброте своей и от чистого сердца навЯзал ему
условие, дабы он меньше чувствовал себЯ обЯзанным за предложенную помощь, -
а теперь нам суждена разлука... до самого обеда.
Љогда ’ом пришел в столовую, мысли у него, видимо, были тЯжелые, зато
ноги проворные - он пришел раньше, чем ЯвилсЯ мистер Ѓаундерби.
- џ не хотел обидеть тебЯ, ‹у, - сказал он, протЯгиваЯ сестре руку и
целуЯ ее. - џ знаю, что ты менЯ любишь, и ты знаешь, что Я тебЯ люблю.
‚ тот вечер на лице ‹уизы сиЯла улыбка, предназначеннаЯ не только длЯ
брата. “вы, не только длЯ брата!
"€так, щенок не единственное существо на свете, которое ей дорого, -
подумал „жеймс •артхаус, переиначиваЯ мысль, мелькнувшую у него в тот день,
когда он впервые увидел ее прелестное лицо. - Ќет, не единственное !"

ѓ‹Ђ‚Ђ VIII

‚зрыв

‹етнее утро выдалось такое чудесное, что жаль было тратить его на сон,
и „жеймс •артхаус, поднЯвшись спозаранку, расположилсЯ в уютной оконной нише
своей комнаты, дабы насладитьсЯ редким сортом табака, некогда оказавшим
столь благотворное действие на его юного друга. ѓреЯсь в лучах солнца,
вдыхаЯ восточный аромат своей трубки, следЯ за прозрачными струйками дыма,
медленно таЯвшими в мЯгком, насыщенном летними ‡апахами воздухе, он подводил
итог своим успехам, точно картежник, подсчитывающий вчерашний выигрыш.
Џротив обыкновениЯ он не испытывал ни малейшей скуки, и мысль его работала
усердно.
Ћн завоевал ее доверие, узнал тайну, которую она скрывала от мужа. Ћн
завоевал ее доверие потому, что, вне всЯких сомнений, она не питала никаких
чувств к своему мужу и между ними никогда не было и тени духовного сродства.
Ћн искусно, но недвусмысленно дал ей понЯть, что знает все тончайшие изгибы
ее души; он стал так близок ей, через ее самую нежную привЯзанность; он
пристегнул себЯ к этой привЯзанности; и преграда, за которой она жила,
растаЯла. ‚се это очень удивительно и очень недурно!
Ђ между тем и сейчас еще он не замышлЯл ничего дурного. Људа лучше было
бы длЯ века, в котором он жил, если бы он и легион ему подобных наносили
вред семье и обществу преднамеренно, а не по равнодушию и беспечности.
€менно о дрейфующие айсберги, которые уносит любое течение, разбиваютсЯ
корабли.
Љогда дьЯвол ходит среди нас аки лев рыкающий, он ходит во образе,
который, кроме дикарей и охотников, может соблазнить лишь немногих. Ќо когда
он принарЯжен, отутюжен, вылощен по последней моде; когда он пресыщен
пороком, пресыщен добродетелью и до такой степени истаскан, что ни длЯ ада,
ни длЯ раЯ не годитсЯ; вот тогда - занимаетсЯ ли он волокитой или
волокитством, - тогда он сущий дьЯвол.
€так, „жеймс •артхаус сидел в оконной нише, лениво посасываЯ трубку, и
подсчитывал каждый шаг, сделанный им на пути, по которому, волею судеб, он
следовал. Људа это заведет его, он видел с достаточной Ясностью, но конечнаЯ
цель пути его не тревожила. —то будет, то будет.
’ак как ему предстоЯла долгаЯ поездка верхом, - в нескольких милЯх от
усадьбы ожидалось публичное собрание, где он намеревалсЯ, придравшись к
случаю, поратовать за партию ѓрэдграйнда, - то он рано совершил туалет и
спустилсЯ вниз к завтраку. …му не терпелось проверить - а что, если она за
ночь опЯть отдалилась от него? Ќет. Ћн мог продолжать свой путь с того
места, где остановилсЯ накануне, - она снова подарила его приветливым
взглЯдом.
ЏроведЯ день более или менее (скорее менее) приЯтно, насколько это было
возможно при столь утомительных обстоЯтельствах, он в шесть часов пополудни
возвращалсЯ обратно. Ћт ворот усадьбы до дома было с полмили, и он ехал
шагом по ровной, посыпанной гравием дорожке, когда-то проложенной Ќикитсом,
как вдруг из-за кустов выскочил мистер Ѓаундерби, да так стремительно, что
лошадь •артхауса шарахнулась.
- •артхаус! - крикнул мистер Ѓаундерби. - ‚ы слышали?
- —то именно? - спросил •артхаус, оглаживаЯ свою лошадь и мысленно
отнюдь не желаЯ мистеру Ѓаундерби всех благ.
- ‘тало быть, вы не слышали!
- џ слышал вас, и не только Я, но и моЯ лошадь. Ѓольше ничего.
Њистер Ѓаундерби, потный и красный, стал посреди дороги перед мордой
лошади, дабы его бомба разорвалась с наибольшим эффектом.
- Ѓанк ограбили!
- Ќе может быть!
- Ћграбили этой ночью, сэр. Ћграбили очень странным образом. Ћграбили с
помощью подделанного ключа.
- € много унесли?
Њистер Ѓаундерби так сильно желал изобразить случившеесЯ событием
необычайной важности, что отвечал даже с некоторой обидой:
- „а нет. Ќе так чтобы очень много. Ќо ведь могли бы и много.
- ‘колько же?
- …жели вам так уж непременно хочетсЯ узнать сумму, то она не превышает
ста пЯтидесЯти фунтов, - с досадой сказал Ѓаундерби. - Ќо дело не в
украденной сумме, а в самом факте. ‚ажен факт - произошло ограбление банка.
“дивлЯюсь вам, что вы этого не понимаете.
- „орогой мистер Ѓаундерби, - сказал „жеймс, спешиваЯсь и отдаваЯ
поводьЯ своему слуге, - Я отлично это понимаю и до такой степени потрЯсен
картиной, котораЯ открылась моему внутреннему взору, что лучшего вы и
пожелать не можете. ’ем не менее, надеюсь, вы позволите мне поздравить вас -
и, поверьте, от всей души, - что понесенный вами убыток не столь уж велик.
- Ѓлагодарствуйте, - сухо обронил Ѓаундерби. - Ќо вот что Я вам скажу -
могли бы унести и двадцать тысЯч фунтов.
- ‚ероЯтно.
- ‚ероЯтно! …ще как, черт возьми, вероЯтно! - воскликнул мистер
Ѓаундерби, свирепо мотаЯ и трЯсЯ головой. - ‚едь могли унести и дважды
двадцать тысЯч. „аже и вообразить нельзЯ, что могло бы случитьсЯ, ежели бы
грабителЯм не помешали.
’ут к ним подошла ‹уиза, а также миссис ‘парсит и Ѓитцер.
- ‚от дочь ’ома ѓрэдграйнда, не в пример вам, отлично понимает, что
могло бы быть, - похвасталсЯ Ѓаундерби. - “пала как подкошеннаЯ, когда Я
сказал ей! ‚ жизни с ней этого не бывало. Ќо ведь и случай-то какой! џ так
считаю, что это делает ей честь, да-с!
Ћна все еще была бледна и едва держалась на ногах. „жеймс •артхаус
настоЯл, чтобы она оперлась на его руку, и медленно повел ее к дому; по
дороге он спросил, как произошло ограбление.
- Ђ Я вам сейчас скажу, - вмешалсЯ Ѓаундерби, сердито подаваЯ руку
миссис ‘парсит. - …жели бы вас так страшно не занимала украденнаЯ сумма, Я
уже давно сообщил бы вам подробности. ‚ы знакомы с этой леди (слышите,
леди!), миссис ‘парсит?
- џ уже имел удовольствие...
- Ћтлично. € этого молодого человека, Ѓитцера, вы тоже видели в тот
раз? - Њистер •артхаус утвердительно наклонил голову, а Ѓитцер стукнул себЯ
по лбу костЯшками пальцев.
- Ћтлично. Ћни живут при банке. Њожет быть, вам известно, что они живут
при банке? Ћтлично. ‚чера вечером, перед закрытием, все было убрано, как
всегда. ‚ кладовой, возле которой спит этот малый, лежало... неважно,
сколько. ‚ маленьком сейфе, в комнате ’ома, где хранЯтсЯ деньги на мелкие
расходы, лежало около ста пЯтидесЯти фунтов.
- ‘то пЯтьдесЯт четыре фунта семь шиллингов один пенс, - подсказал
Ѓитцер.
- Ќу-ну! - оборвал его Ѓаундерби, круто поворачиваЯсь к нему. -
Џотрудитесь не прерывать менЯ. •ватит того, что менЯ ограбили, пока вы
изволили храпеть - уж больно вам сладко живетсЯ. ’ак уж не лезьте со своими
семь шиллингов один пенс. џ-то сам не храпел в ваши годы, могу вас уверить.
Ќа пустое брюхо не захрапишь. € не совалсЯ никого поправлЯть, а помалкивал,
хоть был не глупее других.
Ѓитцер угодливо стукнул себЯ по лбу, всем своим видом показываЯ, что
такое стоическое воздержание мистера Ѓаундерби одновременно и поразило и
сразило его.
- Ћколо ста пЯтидесЯти фунтов, - повторил мистер Ѓаундерби. -
’ом-младший запер деньги в свой сейф, - не очень надежный сейф, но не в этом
дело. ‚се было оставлено в полном порЯдке. Ђ ночью, пока этот малый
храпел... миссис ‘парсит, сударынЯ, вы говорите, что слышали, как он храпел?
- ‘эр, - отвечала миссис ‘парсит, - Я не могу сказать с уверенностью,
что слышала именно храп, и следовательно, не берусь утверждать это. Ќо
зимними вечерами, когда ему случалось уснуть за своим столом, Я иногда
слышала хрипы, похожие на те, какие издает человек, страдающий удушьем. €
еще Я слышала шип, который позволю себе уподобить звукам, нередко исходЯщим
от стенных часов. Ћднако, - продолжала миссис ‘парсит с горделивым
сознанием, что она добросовестно исполнЯет свой долг беспристрастной
свидетельницы, - Я отнюдь не хочу бросить тень на его нравственность.
Ќапротив, Я всегда считала Ѓитцера молодым человеком самых высоких моральных
правил; прошу учесть эти мои слова.
- Љороче говорЯ, - едва сдерживаЯ Ярость, сказал Ѓаундерби, - пока он
храпел, или хрипел, или шипел, или уж не знаю что еще делал, - словом, пока
он спал, какие-то люди пробрались к сейфу ’ома - спрЯтались ли они заранее в
банке, или проникли туда ночью, еще не установлено, - взломали его и унесли
все деньги. ’ут им помешали, и они пустились наутек; открыли главный вход
(дверь была заперта на два поворота, а ключ лежал у миссис ‘парсит под
подушкой) и вышли, снова заперев ее на два поворота подделанным ключом; его
нашли сегоднЯ около полуднЯ на улице неподалеку от банка. ‘похватились
только утром, когда этот самый Ѓитцер поднЯлсЯ и начал прибирать помещение.
€ вот, посмотрев на сейф ’ома, он видит, что дверца приотворена, замок
сломан, а деньги исчезли.
- Љстати, где же ’ом? - спросил •артхаус, озираЯсь.
- Ћн помогает полиции. - отвечал Ѓаундерби, - и потому осталсЯ в банке.
Џопробовали бы эти жулики ограбить менЯ, когда Я был в его годах! …жели бы
они всего восемнадцать пенсов вложили в это дело, и то остались бы в
накладе; пусть так и знают.
- Џодозревают кого-нибудь?
- Џодозревают ли? …ще бы не подозревали! Ѓудьте покойны! - сказал
мистер Ѓаундерби, выдергиваЯ руку из-под руки миссис ‘парсит, дабы вытереть
вспотевший лоб. - —тобы „жосайю Ѓаундерби из Љокстауна обобрали и ни на кого
не пало подозрение? Ќет уж, спасибо!
Њистер •артхаус полюбопытствовал, кого же именно подозревают?
- “ж так и быть, - отвечал Ѓаундерби, остановившись и поворачиваЯсь ко
всем лицом, - Я вам скажу. Ћб этом не надо повсюду болтать - вернее, нигде
об этом не надо болтать, - чтобы не спугнуть причастных к ограблению
негодЯев (их целаЯ шайка). ’ак что Я сообщаю вам мои подозрениЯ по секрету.
‘лушайте. - Њистер Ѓаундерби еще раз вытер лоб. - —то вы скажете... ежели
тут замешан один из рабочих?! - взорвалсЯ он.
- Ќадеюсь, - равнодушно протЯнул •артхаус, - не друг наш Ѓлекпот?
- Ћн самый, - отвечал Ѓаундерби, - только не пот, а пул.
“ ‹уизы вырвалсЯ тихий возглас недоверчивого удивлениЯ.
- „а, да! џ знаю! - немедленно отозвалсЯ Ѓауни. - ‡наю! џ к этому
привык. ‚се слова знаю. Њол, лучше этих людей нет на свете. Ѓолтать
Языком-то они горазды. Ћни, видите ли, хотЯт только одного - чтобы им
объЯснили, какие у них права. Ќо Я заЯвлЯю вам: покажите мне недовольного
рабочего, и Я покажу вам человека, способного на любую подлость, любое
злодеЯние.
ќто была еще одна фикциЯ, имевшаЯ хождение в Љокстауне, которую усердно
распространЯли и которой кое-кто искренне верил.
- Ќо Я-то знаю этот народ, - продолжал Ѓаундерби. - џ читаю в них, как
в открытой книге. Њиссис ‘парсит, сударынЯ, Я сошлюсь на вас. ђазве не
предостерегал Я этого бунтовщика, когда он в первый раз пришел ко мне в дом
и допытывалсЯ, как ему ударить по религии и сокрушить государственную
церковь? Њиссис ‘парсит, по своим родственным свЯзЯм вы ровнЯ высшей знати,
- скажите, говорил Я или не говорил ему: "Ћт менЯ вы не скроете правду;
такие, как вы, мне не по душе, вы плохо кончите"?
- Ќесомненно, сэр, - отвечала миссис ‘парсит, - вы очень убедительно
внушали ему это.
- Ћн тогда возмутил вас, сударынЯ, - сказал Ѓаундерби, - уЯзвил ваши
чувства?
- ‘овершенно верно, сэр, - отвечала миссис ‘парсит, смиренно покачав
головой, - именно это он сделал. ‚прочем, должна сказать, что, быть может,
такаЯ уЯзвимость - или, допустим, безрассудство, - не была бы присуща мне в
столь большой степени, ежели бы Я издавна занимала нынешнее свое положение.
Њистер Ѓаундерби, чуть не лопаЯсь от спеси, в упор поглЯдел на мистера
•артхауса, как бы говорЯ: "ќта женщина - моЯ собственность и, Я полагаю,
достойна вашего вниманиЯ". ‡атем он продолжал свою речь.
- „а вы и сами, •артхаус, можете припомнить, что Я сказал ему, - вы
были при этом. џ все ему выложил без обинЯков. џ с ними не миндальничаю. џ
их насквозь вижу. ’ак вот, сэр. ’ри днЯ спустЯ он удрал. ‘крылсЯ, - а куда,
никто не знает. ’очно как моЯ родительница во времена, моего детства - с той
только разницей, что он, ежели только это возможно, почище ее злодей. Ђ что
он делал, прежде чем скрытьсЯ? (Њистер Ѓаундерби говорил с расстановкой,
сопровождаЯ каждую фразу ударом кулака по тулье своей шлЯпы, которую держал
в руке, - словно бил в бубен.) ‚от, не угодно ли: его видели - каждый вечер
- заметьте, каждый вечер - возле банка. - Ћн шаталсЯ там - когда же? - после
наступлениЯ темноты. Њиссис ‘парсит понЯла, что это не к добру - указала на
него Ѓитцеру, - они вдвоем стали следить за ним, а нынче мы узнали из
расспросов, что и соседи приметили его. - „остигнув кульминационной точки
своей тирады, мистер Ѓаундерби жестом восточной танцовщицы надел бубен себе
на голову.
- Џодозрительно, - заметил „жеймс •артхаус, - очень даже.
- …ще бы! - сказал Ѓаундерби, воинственно вскинув подбородок. - - …ще
бы не подозрительно. Ќо тут и другие приложили руку. ‡амешана какаЯ-то
старуха. ‚сегда так - спохватЯтсЯ, когда уже поздно; как сведут лошадь с
конюшни, - вот тут-то и обнаружат, что дверь плохо пригнана. ’еперь вдруг
оказываетсЯ, что какаЯ-то старуха времЯ от времени прилетала в город верхом
на метле. € за день до того, как этот злодей стал околачиватьсЯ возле банка,
она с утра до вечера подглЯдывала за моим домом, а когда он вышел от менЯ,
она вместе с ним скрылась, и потом они держали совет - надо думать, стараЯ
ведьма отчитывалась перед ним.
"Ѓыла какаЯ-то женщина в комнате ‘тивена, и она прЯталась в темном
углу", - подумала ‹уиза.
- € это еще не все, нам уже сейчас кое-что известно, - сказал
Ѓаундерби, таинственно трЯсЯ головой. - Ќо довольно, больше Я теперь ничего
не скажу. Ђ вы, будьте любезны, помалкивайте, никому ни слова. Њожет быть,
на это потребуетсЯ времЯ, но они от нас не уйдут. Џусть погулЯют до поры до
времени, это делу не повредит.
- ђазумеетсЯ, они будут наказаны по всей строгости закона, как пишут в
объЯвлениЯх, - заметил „жеймс •артхаус, - и поделом им. ‹юди, которые
берутсЯ грабить банки, должны нести ответственность за последствиЯ. Ќе будь
последствий, мы все бы это делали. - Ћн мЯгко взЯл у ‹уизы из рук зонтик и,
раскрыв его, держал над ней, хотЯ они шли не по солнцу, а в тени.
- Ђ теперь, ‹у Ѓаундерби, - обратилсЯ к ней ее супруг, - надо
позаботитьсЯ о миссис ‘парсит. €з-за этой истории у миссис ‘парсит нервы
расходились, и она днЯ два поживет здесь. ’ак что устрой ее поудобнее.
- ‚есьма признательна, сэр, - смиренно отвечала миссис ‘парсит, - но,
прошу вас, не хлопочите о моих удобствах. Њне ничего не нужно.
Ћднако именно неприхотливость миссис ‘парсит Явилась причиной
беспокойства длЯ всего дома, ибо она столь мало пеклась о себе и столь много
о других, что очень скоро стала всем в тЯгость. Љогда ей показали ее
комнату, она была так потрЯсена ее великолепием, что невольно напрашивалась
мысль, будто она предпочла бы провести ночь в прачечной, улегшись на каток
длЯ бельЯ. Џравда, Џаулеры и ‘кэджерсы привыкли к роскоши; "но Я почитаю
своим долгом, - с достоинством говорила в таких случаЯх миссис ‘парсит,
особенно в присутствии слуг, - не забывать, что Я уже не то, чем была
когда-то. ‘кажу вам больше, - добавлЯла она, - ежели бы Я могла окончательно
вычеркнуть из памЯти, что мистер ‘парсит был Џаулер, а Я состою в родстве с
семейством ‘кэджерс, или - еще лучше - ежели бы Я могла отменить самый факт
и превратитьсЯ в особу менее высокого происхождениЯ и более заурЯдных
родственных свЯзей, Я бы с радостью это сделала. џ считала бы, что в
нынешних обстоЯтельствах Я должна так поступить". ќтот же подвижнический дух
побудил ее отказатьсЯ за обедом от закусок и вин, предварительно заЯвив во
всеуслышанье, что она "будет дожидатьсЯ обыкновенной баранины", и только
после того, как мистер Ѓаундерби прЯмо-таки приказал ей пить и есть, она
произнесла "вы чрезвычайно добры, сэр" и переменила свое решение. Љогда ей
потребовалась соль, она просто не знала, куда деватьсЯ от стыда; а кроме
того, чувствуЯ себЯ обЯзанной отплатить любезностью за любезность, она, дабы
в полной мере оправдать свидетельство мистера Ѓаундерби о состоЯнии ее
нервов, времЯ от времени откидывалась на спинку стула и безмолвно проливала
слезы; и каждый раз при этом можно было видеть (или, вернее, нельзЯ было не
видеть), как прозрачнаЯ каплЯ величиной с хрустальную серьгу медленно ползла
по ее римскому носу.
Ќо главной силой миссис ‘парсит была и оставалась ее непоколебимаЯ
решимость жалеть мистера Ѓаундерби. ’о и дело, глЯдЯ на него, она горестно
качала головой, словно хотела сказать: "“вы, бедный ‰орик!" * Ќевольно выдав
таким образом свои чувства, она заставлЯла себЯ приободритьсЯ и судорожно
веселым голосом говорила: "џ рада, что вы не падаете духом, сэр!" - и
всЯчески давала понЯть, какое это, по ее мнению, великое благо, что мистер
Ѓаундерби так легко несет свой крест. Ѓыла в ее поведении и еще одна
странность, за которую ей неоднократно приходилось извинЯтьсЯ, но переломить
себЯ она никак не могла. Ћна почему-то упорно называла миссис Ѓаундерби
"мисс ѓрэдграйнд" и в течение вечера оговорилась таким образом раз сто. ќта
столь часто повторЯемаЯ ошибка в конце концов несколько смутила миссис
‘парсит; но, право же, смиренно оправдывалась она, такое обращение длЯ нее
вполне естественно, между тем как представить себе, что мисс ѓрэдграйнд,
которую она имела счастье знать в детстве, теперь и в самом деле миссис
Ѓаундерби, почти невозможно. € весьма примечательно, что чем больше она об
этом думает, тем меньше ей это кажетсЯ возможным, - "при столь Явном
несоответствии", - заключила она.
Џосле обеда, в гостиной, мистер Ѓаундерби учинил суд над грабителЯми:
допросил свидетелей, записал их показаниЯ, признал подозреваемых лиц
виновными и приговорил их к высшей каре, предусмотренной законом. ‡асим он
отпустил Ѓитцера в город, поручив ему передать ’ому, чтобы тот почтовым
поездом воротилсЯ домой.
Љогда внесли свечи, миссис ‘парсит прошептала:
- “молЯю вас, сэр, не грустите. џ хочу видеть вас таким же веселым,
каким вы были раньше.
Њистер Ѓаундерби, который под воздействием этих попыток утешить его
впал в совершенно несвойственное ему и оттого крайне нелепое элегическое
настроение, тЯжко и шумно вздохнул, словно некое морское чудовище.
- “ менЯ душа за вас болит, - сказала миссис ‘парсит. - Џочему бы вам
не сыграть в трик-трак *, сэр, как в былые дни, когда Я имела честь жить с
вами под одной кровлей.
- ‘ той поры, сударынЯ, Я не садилсЯ за триктрак. - отвечал мистер
Ѓаундерби.
- „а, сэр, - сочувственно сказала миссис ‘парсит, - Я это знаю. џ
помню, что мисс ѓрэдграйнд никогда не любила трик-трак. Ќо ежели вы
соизволите, сэр, Я рада буду сыграть с вами.
Ћни сели играть у окна, выходЯщего в сад. ‹уна не показывалась, но
вечер был теплый, почти душный, в воздухе стоЯл сильный аромат цветов. ‹уиза
и мистер •артхаус прогуливались по саду, и оттуда доносились их голоса, но
слов разобрать нельзЯ было. Њиссис ‘парсит, сидЯ за доской трик-трака, то и
дело напрЯженно смотрела в окно, пытаЯсь проникнуть взором в полутемный сад.
- —то там такое, сударынЯ? - спросил мистер Ѓаундерби. - “ж не пожар ли
вы видите?
- —то вы, сэр, нет, нет, - отвечала миссис ‘парсит, - менЯ роса
беспокоит.
- Ђ какое вам дело до росы, сударынЯ? - спросил мистер Ѓаундерби.
- „ело не во мне, сэр, - отвечала миссис- ‘парсит. - џ боюсь, как бы
мисс ѓрэдграйнд не простудилась.
- Ћна никогда не простужаетсЯ, - сказал мистер Ѓаундерби.
- ‚от как, сэр? - сказала миссис ‘парсит.
€ вдруг сильно закашлЯлась.
Љогда пришло времЯ ложитьсЯ спать, мистер Ѓаундерби налил себе стакан
воды.
- —то вы, сэр? - воскликнула миссис ‘парсит. - Ђ почему не подогретый
херес с лимонной цедрой и мускатным орехом?
- џ уже отвык от этого, сударынЯ, - отвечал мистер Ѓаундерби.
- Ћчень жаль, сэр, - сказала миссис ‘парсит. - џ вижу, вы мало-помалу
отказываетесь от всех своих добрых старых привычек. Ќо не печальтесь, сэр!
…жели мисс ѓрэдграйнд разрешит, Я сейчас приготовлю вам стаканчик, как
делала это столь часто в прошлом.
’ак как мисс ѓрэдграйнд с величайшей охотой разрешила миссис ‘парсит
делать все, что угодно, то сиЯ заботливаЯ особа немедлЯ приготовила питье
длЯ мистера Ѓаундерби и вручила ему стакан со словами: "ќто вам поможет,
сэр. „ушу согреет. €менно это вам нужно, не лишайте себЯ этого, сэр". Ђ
когда мистер Ѓаундерби сказал: "‚аше здоровье, сударынЯ!" - она
проникновенно ответила: "Ѓлагодарю вас, сэр. € вам того же, а также побольше
счастьЯ". Ќаконец, чуть не плача от умилениЯ, она пожелала ему спокойной
ночи; и мистер Ѓаундерби отправилсЯ спать в глубоком унынии, убежденный, что
он чем-то уЯзвлен в своих лучших чувствах, но чем именно - он и вообразить
не мог.
…ще долго после того, как ‹уиза разделась и легла в постель, она не
засыпала, поджидаЯ возвращениЯ ’ома. Ћна знала, что он едва ли приедет
раньше часу ночи; но безмолвие погруженной в сон природы не успокаивало, а
лишь усугублЯло ее тревогу, и времЯ длЯ нее тЯнулось томительно медленно.
Џрошло, как ей казалось, много часов, в течение которых тишина и мрак, точно
состЯзаЯсь между собой, становились все глубже, и вот, наконец, у ворот
зазвонил колокольчик. “ нее мелькнула смутнаЯ мысль, что хорошо бы он звонил
до самого рассвета; но колокольчик умолк, его последний отзвук, все шире
расходЯсь кругами, замер вдали, и снова настала мертваЯ тишина.
Ћна подождала еще немного, по ее расчетам - с четверть часа. Џотом
встала с постели, накинула капотик, вышла из комнаты и впотьмах поднЯлась в
комнату брата. Ћна тихо отворила дверь и, окликнув его, бесшумно
приблизилась к его кровати.
Ћна опустилась возле нее на колени, обнЯла его за шею и притЯнула к
себе его голову. Ћна знала, что он только притворЯетсЯ спЯщим, но не
произнесла ни слова.
‚друг он приподнЯлсЯ, как будто его только что разбудили, и спросил,
кто тут и что случилось?
- ’ом, тебе нечего сказать мне? …сли когда-нибудь ты любил менЯ, - что
бы ты ни утаил от других, откройсЯ мне.
- Ќе понимаю, о чем ты говоришь, ‹у. ’ебе что-то приснилось.
- „орогой мой ’ом, - она положила голову на подушку, и ее распущенные
волосы накрыли его, точно она пыталась спрЯтать брата от всех, кроме самой
себЯ, - нет ли чего-нибудь, о чем ты хотел бы мне сказать? Ќет ли
чего-нибудь, о чем ты мог бы мне сказать, если бы захотел? —то бы ты ни
сказал, Я буду все та же длЯ тебЯ. ’ом, скажи мне правду!
- Ќе понимаю, о чем ты говоришь, ‹у!
- Љак ныне ты здесь лежишь один, в ночной тиши, так суждено тебе лежать
в ином месте, и даже Я, если доживу до того времени, должна буду покинуть
тебЯ. Љак ныне Я здесь подле тебЯ, босаЯ, полуодетаЯ, неразличимаЯ во мраке,
так суждено мне некогда лежать всю долгую ночь, истлеваЯ, пока не обращусь
во прах. ‚о имЯ этого неотвратимого часа, заклинаю тебЯ, ’ом, скажи мне
правду!
- Ћ чем ты менЯ спрашиваешь?
- ‡най одно, - в порыве любви и ЋтчаЯниЯ она прижала его к груди,
словно малого ребенка, - знай, что Я никогда не упрекну тебЯ. ‡най, что Я
пожалею тебЯ и останусь верна тебе. ‡най, что Я спасу тебЯ любой ценой. ’ом,
подумай, тебе нечего сказать мне? епни совсем тихо. ‘кажи только "да", - и
Я все пойму!
Ћна приблизила ухо к его губам, но он упрЯмо хранил молчание.
- Ќи единого слова, ’ом?
- Љак могу Я сказать "да" или "нет", когда Я не знаю, о чем ты
говоришь? Џослушай, ‹у, ты хорошаЯ, славнаЯ, и Я понимаю, что Я тебЯ не стою
- не такого брата бы тебе иметь. Ќо больше мне тебе нечего сказать. €ди
спать, иди.
- ’ы устал, - прошептала она более спокойным тоном.
- „а, смертельно устал.
- ‘егоднЯ у тебЯ было много забот и хлопот. Ћткрылось что-нибудь новое?
- €звестно только то, что ты слышала... от него.
- ’ом, ты никому не говорил, что мы ходили к тем людЯм и видели их там
втроем?
- Ќет. ’ы же сама настаивала, чтобы Я держал это в тайне, когда просила
менЯ проводить тебЯ.
- „а. Ќо Я ведь тогда не знала, что случитсЯ.
- € Я не знал. Ћткуда Я мог знать?
“ж очень быстро он произнес эти слова.
- ‘ледует ли мне, после того что случилось, сознатьсЯ, что Я ходила
туда? - спросила ‹уиза, поднЯвшись с колен и стоЯ возле кровати. - Ќужно ли
это? „олжна Я это сделать?
- Ѓог мой, ‹у, - отвечал ’ом, - не в твоих привычках советоватьсЯ со
мной. ѓовори или не говори, как хочешь. …сли ты будешь молчать, и Я буду
молчать. …сли ты расскажешь, что ж, так и будет.
Ѓыло темно, и они не видели друг друга, но и он и она говорили очень
осторожно, взвешиваЯ каждое слово.
- ’ом, как ты думаешь, тот человек, которому Я дала деньги, в самом
деле причастен к ограблению?
- Ќе знаю. Ќе вижу, почему бы и нет.
- Ћн показалсЯ мне очень честным.
- ќто ничего не значит. Љто-нибудь может казатьсЯ тебе нечестным, а на
самом деле быть честным.
Ћн запнулсЯ и умолк. Њолчала и она.
- ‚прочем, - продолжал ’ом немного погодЯ, словно принЯв какое-то
решение, - раз уж ты об этом заговорила, то имей в виду, что он отнюдь не
внушал мне большого довериЯ. џ даже вышел с ним за дверь, чтобы с глазу на
глаз объЯснить ему, что он должен ценить подарок моей сестры, - и пусть
хорошо распорЯдитсЯ этими деньгами. ’ы ведь помнишь, что Я выходил вместе с
ним. џ ничего дурного не хочу сказать о нем. Њожет быть, он и отличный
малый, не знаю. Ќадеюсь, что это именно так.
- Ђ он не обиделсЯ на тебЯ?
- Ќет, он выслушал менЯ спокойно; во всЯком случае, вполне учтиво. ѓде
ты, ‹у? - Ћн сел на кровати и поцеловал ее. - ‘покойной ночи, дорогаЯ,
спокойной ночи.
- Ѓольше тебе нечего мне сказать?
- Ќет. —то Я мог бы сказать еще? “ж не хочешь ли ты, чтобы Я тебе лгал?
- Њеньше всего, ’ом, Я хочу, чтобы ты лгал мне этой ночью, сколько бы
ночей - и, надеюсь, более счастливых - тебе ни суждено прожить.
- ‘пасибо, ‹у. џ так устал, что, кажетсЯ, готов сказать, что угодно,
лишь бы мне дали уснуть. €ди ложись, иди.
Ћн еще раз поцеловал ее, отвернулсЯ к стене, натЯнул одеЯло на голову и
лежал так тихо, словно уже пробил тот час, которым сестра заклинала его
сказать правду. Ћна постоЯла еще немного возле кровати, потом медленно
отошла. Ћткрыв дверь, она еще раз с порога оглЯнулась на него через плечо и
спросила, не звал ли он ее? Ќо он лежал не шевелЯсь, и она, бесшумно
притворив дверь, спустилась в свою комнату.
’огда злополучный мальчишка осторожно выглЯнул из-под одеЯла и
убедилсЯ, что она ушла; сполз с постели, запер дверь и опЯть уткнулсЯ в
подушку; он рвал на себе волосы, плакал упрЯмыми слезами, боролсЯ с любовью
к сестре, ненавидел и презирал самого себЯ, но не чувствовал раскаЯниЯ и
столь же бесплодно ненавидел и презирал все доброе на земле.

ѓ‹Ђ‚Ђ IX

Ћбретенный покой

Њиссис ‘парсит, проживаЯ ради укреплениЯ своих нервов в усадьбе мистера
Ѓаундерби, так зорко присматривалась ко всему из-под густых кориолановских
бровей, что глаза ее, подобно двум маЯкам на скалистом берегу, предостерегли
бы любого благоразумного морЯка об опасности, таившейсЯ в римском носе,
который, словно гордый утес, грозно высилсЯ, окруженный темными кручами, -
не будь ее непроницаемого спокойствиЯ. •отЯ с трудом верилось, что по
вечерам она удалЯетсЯ в свою комнату не только длЯ виду, ибо и тени дремоты
не бывало в ее античных глазах, и сколь ни странным казалось, что ее
непреклонный нос может уступить естественной потребности в отдыхе, однако -
сидела ли она праздно, поглаживаЯ свои жесткие, негнущиесЯ митенки, похожие
на проволочные Ящики длЯ хранениЯ мЯса, или рысила к неведомой цели,
опираЯсь на стремЯ из бумажной прЯжи, - она неизменно ЯвлЯла собой пример
безмЯтежной кротости, и, глЯдЯ на нее, оставалось только предположить, что
это голубинаЯ душа, которую шаловливаЯ природа заключила в земную оболочку
хищной птицы.
…е способность рыскать по дому просто поражала. Љак ухитрЯлась она
попадать из одного этажа в другой, казалось неразрешимой загадкой. „ико было
бы подумать, что столь благовоспитаннаЯ особа, свЯзаннаЯ родственными узами
с высшим кругом, станет прыгать через перила лестницы или съезжать по ним; а
между тем изумительнаЯ легкость, с какой она перемещалась, наводила именно
на эту нелепую мысль. ‚ызывало удивление и еще одно свойство миссис ‘парсит
- она никогда не спешила. Љубарем скатившись с чердака в сени, она
поЯвлЯлась там без малейших признаков суетливости или одышки. € ни единое
человеческое око ни разу не видело, чтобы она ускорила шаг.
Ћна сильно благоволила к мистеру •артхаусу и имела с ним несколько
весьма приЯтных бесед. Ћднажды утром, вскоре после своего прибытиЯ,
повстречав его в саду, она церемонно присела перед ним и сказала:
- Љак будто только вчера это было, сэр, что Я удостоилась чести
принимать вас в банке и вы пожелали узнать адрес мистера Ѓаундерби!
- ќтот случай, могу вас заверить, навеки запечатлен в моей памЯти, -
сказал мистер •артхаус, томно склонив голову в ответ на реверанс миссис
‘парсит.
- Њы живем в странном мире, сэр, - проговорила миссис ‘парсит.
- Џо лестному длЯ менЯ совпадению, Я имел честь высказать схожую мысль,
хоть и выраженную не столь афористически.
- „а, сэр, в странном мире, - продолжала миссис ‘парсит, предварительно
в знак благодарности за комплимент сдвинув темные брови, что придало ее лицу
выражение несколько отличное от елейных звуков ее голоса. - ќто особенно
относитсЯ к тому обстоЯтельству, что временами мы завЯзываем близкое
знакомство с людьми, которых в другие времена не знали вовсе. џ припоминаю,
сэр, наш первый разговор с вами: вы сказали тогда, что положительно
опасаетесь встречи с мисс ѓрэдграйнд.
- ‚аша памЯть оказывает мне больше чести, нежели заслуживает моЯ
скромнаЯ особа. џ воспользовалсЯ вашими любезными указаниЯми, и это помогло
мне преодолеть мою боЯзнь, - нет нужды добавлЯть, что они были безупречно
точны. ’алант миссис ‘парсит во всех делах, требующих точности,
подкрепленный незаурЯдной силой духа и высоким происхождением, обнаруживает
себЯ столь часто, что его нельзЯ не признать бесспорным. - Њистер •артхаус
чуть не заснул, произносЯ сей замысловатый мадригал - так лениво он
растЯгивал слова и так далеки были его мысли от того, что он говорил.
- Њисс ѓрэдграйнд... ах, как Я глупа! - никак не могу привыкнуть
называть ее миссис Ѓаундерби... показалась вам такой юной, какой Я описала
ее? - вкрадчиво спросила миссис ‘парсит.
- ‚ы превосходно нарисовали ее портрет, - отвечал мистер •артхаус. -
ђазительное сходство.
- Њного обаЯниЯ, сэр, - сказала миссис ‘парсит, медленно потираЯ свои
митенки.
- —резвычайно много.
- ‚сегда существовало мнение, - сказала миссис ‘парсит, - что мисс
ѓрэдграйнд не хватает живости характера. Ќо, признаюсь, Я просто поражена,
до какой степени она с этой стороны переменилась к лучшему. Ђ вот и мистер
Ѓаундерби! - вскричала миссис ‘парсит, усиленно и многократно киваЯ головой,
словно только о нем и думала и говорила все это времЯ. - Љак вы себЯ
чувствуете, сэр? Џрошу вас, будьте веселы, сэр.
Ќастойчивые усилиЯ миссис ‘парсит утолить его страданиЯ и облегчить его
бремЯ уже возымели свое действие и привели к тому, что он мЯгче обычного
обращалсЯ с ней и жестче обычного с другими людьми, начинаЯ со своей жены.
’ак, когда миссис ‘парсит нарочито бодрым голосом заметила: "‚ам пора
завтракать, сэр; надо думать, мисс ѓрэдграйнд скоро спуститсЯ и займет свое
место за столом", - мистер Ѓаундерби ответил: "‚ы отлично знаете, сударынЯ,
что, ежели Я стал бы дожидатьсЯ, пока моЯ жена проЯвит заботу обо мне, Я
прождал бы до второго пришествиЯ; поэтому Я попрошу вас похозЯйничать вместо
нее". Њиссис ‘парсит повиновалась и как встарь принЯлась разливать чай.
ќто напоминание о прошлом опЯть-таки повергло сию достойную женщину в
крайнюю степень умилениЯ.
‚месте с тем она не заносилась, а напротив, как только ‹уиза вошла в
комнату, тотчас же встала и смиренно стала уверЯть, что и помыслить не могла
бы при нынешних обстоЯтельствах занЯть это место за столом, хоть ей и
нередко выпадала честь кормить завтраком мистера Ѓаундерби, прежде нежели
мисс ѓрэдграйнд... виновата, она хотела сказать мисс Ѓаундерби... ей очень
стыдно, но, право же, она никак не может привыкнуть к новому имени мисс
ѓрэдграйнд, однако твердо надеетсЯ в скорости приучить себЯ к нему - занЯла
положение хозЯйки. …динственно лишь по той причине (сказала она), что мисс
ѓрэдграйнд случайно несколько замешкалась, а времЯ мистера Ѓаундерби столь
драгоценно, и она издавна знает, как важно длЯ мистера Ѓаундерби, чтобы
завтрак был подан минута в минуту, она взЯла на себЯ смелость выполнить
требование мистера Ѓаундерби, поскольку его волЯ всегда была длЯ нее
законом.
- „овольно! Њожете не продолжать, сударынЯ, - прервал ее мистер
Ѓаундерби. - Ќе трудитесь! џ думаю, миссис Ѓаундерби только рада будет,
ежели вы избавите ее от хлопот.
- Ќе говорите так, сэр, - возразила миссис ‘парсит даже с некоторой
строгостью, - вы обижаете миссис Ѓаундерби. Ђ обижать кого-нибудь - это на
вас не похоже, сэр.
- Ѓудьте покойны, сударынЯ, никакой обиды не будет. ’ебЯ ведь это не
огорчает, ‹у? - с вызовом обратилсЯ мистер Ѓаундерби к жене.
- Љонечно, нет. ЏустЯки! Љакое это может иметь значение длЯ менЯ?
- Љакое это вообще может иметь значение, миссис ‘парсит, сударынЯ? -
сказал мистер Ѓаундерби, начинаЯ закипать от обиды. - ‚ы, сударынЯ, придаете
слишком большое значение таким пустЯкам. Џогодите, здесь вас научат
уму-разуму. ‚ы слишком старомодны, сударынЯ. ‚ы отстали от века, не
поспеваете за детьми ’ома ѓрэдграйнда.
- —то с вами? - с холодным удивлением спросила ‹уиза. - —ем вы
недовольны?
- Ќедоволен! - повторил Ѓаундерби. - Љак ты думаешь - ежели Я был бы
недоволен чем-нибудь, Я умолчал бы об этом и не потребовал, чтобы было
сделано по-моему? џ, кажетсЯ, человек прЯмой. Ќе хожу вокруг да около.
- ‚ероЯтно, никто еще не имел повода заподозрить вас в чрезмерной
застенчивости или излишнем такте, - спокойно отвечала ‹уиза. - џ, во всЯком
случае, ни разу не упрекнула вас в этом ни до замужества, ни после. Ќе
понимаю, чего вы хотите?
- —его хочу? - переспросил Ѓаундерби. - ђовно ничего. €наче, - как
тебе, ‹у Ѓаундерби, досконально известно, - Я, „жосайЯ Ѓаундерби из
Љокстауна, добилсЯ бы своего.
Ћн ударил кулаком по столу так, что чашки зазвенели. ‹уиза вспыхнула и
посмотрела на него с презрительной гордостью, - еще одна перемена в ней, как
не преминул отметить мистер •артхаус.
- џ отказываюсь понимать вас, - сказала она. - Џожалуйста, не трудитесь
объЯснЯть свое поведение. ЊенЯ это не интересует. Ќе все ли равно?
Ќа этом разговор оборвалсЯ, и немного погодЯ мистер •артхаус уже весело
болтал о разных безобидных предметах. Ќо с этого днЯ влиЯние миссис ‘парсит
на мистера Ѓаундерби все сильнее способствовало еще большей близости между
‹уизой и „жеймсом •артхаусом, что в свою очередь уводило ее все дальше от
мужа и укреплЯло опасный союз против него с другим человеком, который
завоевал ее доверие шаг за шагом столь неприметно, что она при всем желании
не могла бы объЯснить, как это случилось. Ќо было ли у нее такое желание или
нет - об этом знало только ее сердце.
ђазмолвка супругов за столом так потрЯсла миссис ‘парсит, что после
завтрака, подаваЯ мистеру Ѓаундерби шлЯпу в сенЯх, где они были одни, она
запечатлела на его руке целомудренный поцелуй, шепнув: "Њой благодетель!", и
удалилась, сраженнаЯ горем. € однако - факт неопровержимый и неотъемлемый от
сего повествованиЯ - не успел он выйти из дому в вышеозначенной шлЯпе, как
представительница рода ‘кэджерс и свойственница Џаулеров, потрЯсаЯ правой
митенкой перед его портретом, прошипела: "Џоделом тебе, болван! Ћчень, очень
рада".
‚скоре после ухода мистера Ѓаундерби ЯвилсЯ Ѓитцер. Ћн приехал на
поезде, - который мчал его, громыхаЯ и лЯзгаЯ, по длинной череде виадуков,
над заброшенными и действующими угольными копЯми, - с посланием из Љаменного
Џриюта. ЉороткаЯ записка извещала ‹уизу, что миссис ѓрэдграйнд тЯжело
больна. ‹уиза не помнила, чтобы мать ее когда-нибудь была здорова; но в
последние дни она очень ослабела, этой ночью ей становилось все хуже и хуже,
и теперь она, быть может, уже покинула бы сей мир, если бы не ее крайне
ограниченнаЯ способность проЯвить хоть тень решимости перейти из одного
состоЯниЯ в другое.
‘опровождаемаЯ белесым банковским рассыльным, чьЯ бескровнаЯ физиономиЯ
как нельзЯ лучше подходила стражу у врат смерти, куда стучалась миссис
ѓрэдграйнд, ‹уиза, пронесЯсь под грохот и лЯзг над угольными копЯми,
заброшенными и действующими, была стремительно ввергнута в дымную пасть
Љокстауна. Ћна отпустила вестника несчастьЯ и одна поехала в отчий дом.
‘о времени своего замужества она почти не бывала там. Ћтец ее обычно
находилсЯ в ‹ондоне, на государственном свалочном дворе, именуемом
парламентом, где усердно просеивал свою кучу шлака, из которой он (сколько
можно было судить) извлекал не очень-то много ценных предметов; отсутствовал
он и сейчас. Њать ее, почти не встававшаЯ с дивана, в любом посетителе
видела прежде всего помеху; к младшей сестренке ‹уизу не тЯнуло - она не
любила и не умела общатьсЯ с детьми; ‘есси она оттолкнула от себЯ с того
самого днЯ, когда дочь циркового клоуна поднЯла глаза и посмотрела в лицо
нареченной мистера Ѓаундерби. Ќичто не манило ее в родное гнездо, и она лишь
изредка наведывалась туда. € теперь, приближаЯсь к нему, она не отдавалась
ни одному из тех светлых впечатлений, какие должен вызывать вид отчего дома.
„етские грезы, легкие волшебные мечты, прекрасные, чарующие, столь
человечные небылицы, которыми юное воображение украшает нездешний мир, - как
сладостно верить им ребенком, как сладостно вспоминать о них в зрелые годы;
ибо тогда малейшаЯ из них вырастает у нас в душе в образ великого
ЊилосердиЯ, которое пускает к себе детей и не препЯтствует им приходить к
нему, дабы они на каменистых путЯх мира сего чистыми руками насаждали
цветущий сад - и счастливее были бы все чада Ђдамовы, если бы они почаще
грелись там на солнце, бесхитростно и доверчиво, забыв на времЯ свою
житейскую мудрость, - что было до этого ‹уизе? ЏамЯть о том, как она,
подобно миллионам других безгрешных существ, шла к тому малому, что знала,
волшебной стезей надежд и мечтаний; как ђазум, впервые ЯвившийсЯ ей в мЯгком
свете сказочных грез, был длЯ нее благосклонный бог, терпЯщий подле себЯ
других, столь же великих богов, а не свирепый идол, жестокий и равнодушный,
немой истукан, вперивший незрЯчий взор в свои свЯзанные по рукам и ногам
жертвы, который ничто не может подвигнуть, кроме точно вычисленной подъемной
силы в столько-то тонн, - что было до этого ‹уизе? …е памЯть о родном доме и
детстве была памЯтью о том, как в ее юной душе, едва забив, иссЯкали все
свежие ключи. ‡олотых вод там не было. Ћни струились не здесь, они орошали
край, где с терновника сбирают виноград и с репейника смокву.
•олоднаЯ, тЯжелаЯ тоска сжимала ей сердце, когда она вошла в дом и
отворила дверь в спальню матери. ‘ тех пор как ‹уиза покинула Љаменный
Џриют, ‘есси жила там на правах члена семьи. Ћна и сейчас сидела подле
больной, и „жейн, сестренка ‹уизы, девочка лет двенадцати, тоже была здесь.
Ќелегким делом оказалось объЯснить миссис ѓрэдграйнд, что перед ней ее
старшаЯ дочь. Ћна полулежала на диване, лишь по давней привычке сохранЯЯ
свою обычную позу, если вообще можно говорить о позе в применении к столь
беспомощному существу. Ћна решительно отказалась лечь в постель, на том
основании, что если она лЯжет, то ей никогда покою не будет.
…е слабый голос, едва слышно доносившийсЯ из недр намотанных на нее
шалей, казалсЯ таким далеким, и звуки обращенных к ней голосов так долго
совершали путь до ее ушей, словно она покоилась на дне глубокого колодца,
где, как известно, лежит €стина. ЃеднаЯ женщина и впрЯмь была сейчас ближе к
€стине, чем когда-либо в жизни.
Љогда ей сообщили о приходе миссис Ѓаундерби, она невпопад ответила,
что ни разу, с тех пор как он женилсЯ на ‹уизе, не назвала его этим именем и
так как она еще не придумала сколько-нибудь пристойной замены, она зовет его
просто „ж. - и не станет она сейчас изменЯть этому правилу, потому что
покамест еще ни на чем не остановила свой выбор. ‹уиза несколько минут
просидела подле матери и несколько раз с ней заговаривала, прежде нежели та
понЯла наконец, кто здесь. Ќо после этого больнаЯ сразу пришла в себЯ.
- Ќу, моЯ дорогаЯ, - сказала миссис ѓрэдграйнд, - Я надеюсь, что ты
довольна своей жизнью. ќто дело рук твоего отца. ’аково было его желание.
—то ж, ему виднее.
- џ пришла узнать, как ваше здоровье, мама, а не рассказывать о себе.
- “знать о моем здоровье? ‚от это новость, что кто-то интересуетсЯ
мной. Џлохо мне, ‹уиза. ‘лабость, голова кружитсЯ.
- ‚ас мучают боли, мама?
- Ѓоли? Њне кажетсЯ, какаЯ-то боль бродит по комнате, - отвечала миссис
ѓрэдграйнд, - но Я не могу утверждать с уверенностью, что это моЯ боль.
ЏроизнесЯ эти странные слова, она умолкла и откинулась на подушки.
‹уиза, державшаЯ ее за руку, уже не чувствовала под пальцами биениЯ пульса;
но когда она поднесла руку к губам, она заметила, что жизнь тоненькой
ниточкой трепещет в ней.
- ’ы очень редко видишь свою сестру, - сказала миссис ѓрэдграйнд. - Ћна
становитсЯ похожа на тебЯ. ЏоглЯди-ка сама. ‘есси, подведи ее.
„евочка подошла и протЯнула старшей сестре руку. ‹уиза, когда входила в
комнату, обратила внимание, что „жейн обнимает ‘есси за шею, и теперь
отметила про себЯ это различие.
- ‚идишь, какое сходство, ‹уиза?
- „а, мама. Ћна, правда, кажетсЯ, похожа на менЯ. Ќо только...
- —то? „а, да, Я всегда это говорю, - с неожиданной силой воскликнула
миссис ѓрэдграйнд. - € Я теперь вспомнила. џ... Я хочу кое-что сказать тебе,
‹уиза. ‘есси, дружок, оставь нас одних на минутку.
‹уиза уже выпустила руку сестры; сказала себе, что ее лицо никогда не
было таким милым и Ясным, как личико „жейн; почувствовала, не без горькой
обиды - даже здесь и в такой час, - что оно чем-то напоминает то, другое
лицо - прелестное лицо с доверчивыми, кроткими глазами, бледное от бессонных
тревожных ночей у постели больной и казавшеесЯ еще бледней из-за пышных
темных волос.
Ћставшись наедине с матерью, ‹уиза наклонилась над ней и увидела в ее
чертах торжественное спокойствие, словно ее уносило полноводным потоком и
она, уже не сопротивлЯЯсь более, рада была отдатьсЯ течению. ‹уиза опЯть
поцеловала прозрачную руку умирающей и окликнула ее:
- ‚ы хотели что-то сказать мне, мама.
- —то? „а, да, дорогаЯ, сейчас. ’ы ведь знаешь, отец твой почти всегда
теперь в отлучке, и потому Я должна написать ему об этом.
- Ћ чем, мама? Ќе волнуйтесь. ‘кажите мне, о чем?
- ’ы, должно быть, помнишь, милаЯ, что стоило мне выразить свое мнение
о чем-нибудь - все равно о чем, - мне уже не было покою. € потому Я
давным-давно решилась молчать.
- ѓоворите, мама, Я слышу вас, - Ќо только пригнувшись к самому лицу
матери и напрЯженно следЯ за шевелившимисЯ губами, могла она уловить
какую-то свЯзь в ее невнЯтных, отрывочных словах.
- ’ы много училась, ‹уиза, - и ты и твой брат. ‘плошь одни ологии с
утра до вечера. …жели есть на свете какаЯ-нибудь ологиЯ, которую в этом доме
не истрепали до дыр, то Я надеюсь, что никогда не узнаю, как она называетсЯ.
- џ слышу вас, мама, - повторила ‹уиза. - ѓоворите, если только вы в
силах. - Ћна чувствовала, что мать уже уносит течением.
- Ќо есть что-то - никакаЯ не ологиЯ, а совсем другое - и это, ‹уиза,
отец твой упустил или запамЯтовал. џ не знаю, что это. Љогда ‘есси сидит со
мной, Я часто об этом думаю. Њне не вспомнить, как оно называетсЯ. Ќо отец
твой может узнать. ‚от что менЯ волнует. џ хочу написать ему, пусть он, ради
бога, узнает, что это такое. „ай мне перо, дай мне перо.
Ќо и длЯ волнениЯ уже не оставалось сил, и только ее беднаЯ голова тихо
двигалась на подушке.
…й, впрочем, казалось, что просьба ее исполнена и что перо, которое она
не могла бы удержать, у нее в руке. Ќе стоит гадать, какие причудливые,
лишенные смысла письмена чертили ее пальцы на платках и шалЯх. ђука внезапно
остановилась; слабый свет, всегда лишь тускло мерцавший позади бледного
транспаранта, погас; и даже миссис ѓрэдграйнд, вознесенную из полутьмы, в
которой человек ходит подобно призраку и напрасно суетитсЯ * осенил
величавый покой мудрецов и патриархов.

ѓ‹Ђ‚Ђ X

‹естница миссис ‘парсит

‚виду того, что нервы миссис ‘парсит укреплЯлись крайне медленно, сиЯ
достойнаЯ женщина вынуждена была провести чуть ли не месЯц в усадьбе мистера
Ѓаундерби, где, вопреки тЯге к подвижничеству, проистекавшей из похвального
пониманиЯ своего нынешнего, более скромного места в мире, она героически
соглашалась жить, так сказать, припеваючи, катаЯсь как сыр в масле. ‚се
времЯ, пока длилсЯ ее отдых от забот хранительницы банка, миссис ‘парсит
ЯвлЯла собой пример стойкости и постоЯнства, упорно выражаЯ мистеру
Ѓаундерби в лицо столь горЯчее сочувствие, какое редко выпадает на долю
смертного, и бросаЯ в лицо его портрету "болван" с величайшей Язвительностью
и презрением.
Њистер Ѓаундерби, уверовав со всем пылом своей взрывчатой натуры в
прозорливость миссис ‘парсит - почуЯла же она, что его не ценЯт по заслугам
в собственном доме (в чем это выражалось, он еще не додумалсЯ), - и, кроме
того, угадываЯ, что ‹уиза воспротивилась бы частым визитам миссис ‘парсит,
если вообще допустима мысль о противодействии его могучей воле со стороны
‹уизы, - решил не упускать миссис ‘парсит из виду надолго. € потому, когда
состоЯние ее нервов позволило ей возвратитьсЯ к одиноким трапезам в банке,
он накануне ее отъезда сказал ей за обедом:
- ‚от что, сударынЯ: пока стоит хорошаЯ погода, вы будете приезжать
сюда по субботам и оставатьсЯ до понедельника. - Ќа что миссис ‘парсит, не
будучи, впрочем, магометанкой, отвечала в том смысле, что, мол, "слушаю и
повинуюсь".
ЌельзЯ сказать, чтобы миссис ‘парсит была женщиной поэтического склада
и, однако, в ее воображении возникла некаЯ аллегориЯ. ‚ероЯтно, упорнаЯ
слежка за ‹уизой и длительные раздумьЯ над ее непроницаемым поведением, до
предела отточив острый ум миссис ‘парсит, послужили трамплином длЯ этой
вдохновенной идеи. Ћна мысленно воздвигла громадную лестницу, у подножиЯ
которой зиЯла темнаЯ пропасть позора и гибели; и по этой-то лестнице, ниже и
ниже, день ото днЯ, час от часу спускалась ‹уиза.
„лЯ миссис ‘парсит весь смысл жизни свелсЯ к тому, чтобы, глЯдЯ на
лестницу, злорадно наблюдать, как по ней сходит ‹уиза: то медленно, то
быстро, иногда шагаЯ сразу через несколько ступенек, иногда останавливаЯсь,
но только не возвращаЯсь вспЯть. Џовороти она хоть раз обратно, миссис
‘парсит умерла бы от тоски и горЯ.
Џо ее наблюдениЯм спуск совершалсЯ непрерывно до того днЯ и в самый
день, когда последовал вышеизложенный приказ мистера Ѓаундерби еженедельно
посещать его. Њиссис ‘парсит была в приподнЯтом настроении и потому не прочь
завести беседу.
- Џрошу вас, сэр, - ежели вы позволите мне задать вопрос относительно
предмета, о котором вы предпочитаете умалчивать, что, разумеетсЯ, с моей
стороны просто дерзость, ибо все, что вы делаете, вы делаете обдуманно, -
слышно ли что-нибудь новое об ограблении банка?
- Ќет, сударынЯ, покамест ничего. „а Я и не жду так скоро. ђим строилсЯ
не один день, сударынЯ.
- ‚аша правда, сэр, - сказала миссис ‘парсит, качаЯ головой.
- € даже не одну неделю, сударынЯ.
- ‚ерно, верно, сэр, - с грустью поддакнула миссис ‘парсит.
- Ђ мне и не к спеху, сударынЯ, - сказал Ѓаундерби, - могу и подождать.
…жели ђомул и ђем* могли ждать, „жосайЯ Ѓаундерби может ждать не хуже их.
•отЯ им в детстве и лучше жилось, чем мне. “ них волчица была за кормилицу,
а у менЯ волчица была всего только за бабку. Њолока она не давала, сударынЯ.
‡ато очень больно лЯгалась. ’очь-в-точь, как олдернейскаЯ корова.
- Ћ-о! - Њиссис ‘парсит, содрогнувшись, тЯжело вздохнула.
- Ќет, сударынЯ, - продолжал Ѓаундерби, - Я больше ничего не слышал об
этом деле. Ќо им занимаютсЯ; и ’ом ѓрэдграйнд-младший, который, кстати
сказать, в последнее времЯ усердно работает, чего за ним прежде не водилось
- не проходил он моей выучки, - хорошо помогает мне. џ рассудил так:
помалкивай, пусть думают, что все заглохло. Џод рукой делай что хочешь, но
виду не показывай, не то полсотни их стакнетсЯ между собой и так спрЯчет
этого сбежавшего жулика, что его и не найдешь. ‡най себе помалкивай, и
мало-помалу воры перестанут остерегатьсЯ, и тут-то мы их и накроем.
- ‚есьма хитроумно, сэр, - заметила миссис ‘парсит. - € чрезвычайно
интересно. Ђ та старуха, сэр, о которой вы...
- ’а старуха, сударынЯ, еще не в наших руках, - сухо оборвал ее
Ѓаундерби, не видЯ повода длЯ хвастовства в этом разговоре. - Ќо ручаюсь
вам, она от нас не уйдет - об этом стараЯ ведьма может не беспокоитьсЯ. Ђ
покуда, сударынЯ, ежели вам угодно знать мое мнение, то чем меньше мы будем
говорить о ней, тем лучше.
Џосле обеда миссис ‘парсит, отдыхаЯ от сборов в дорогу, из окна своей
комнаты видела, как ‹уиза еще ниже спускаетсЯ по роковой лестнице.
Ћна сидела в саду, в беседке, и очень тихо разговаривала с мистером
•артхаусом; он стоЯл, так близко наклонившись к ней, что почти касалсЯ лицом
ее волос. "Ђ может быть, и не почти!" - сказала миссис ‘парсит, донельзЯ
напрЯгаЯ свои Ястребиные глаза. ђасстоЯние было слишком велико, и миссис
‘парсит не слышала ни единого слова из их беседы, и даже о том, что они
вообще что-то говорили, она могла только догадыватьсЯ по выражению их лиц; а
говорили они вот что:
- ‚ы помните этого человека, мистер •артхаус?
- Ћтлично помню!
- …го лицо, и как он держалсЯ, и что сказал?
- Џомню. € по правде говорЯ, впечатление он произвел на менЯ самое
мрачное. “нылый субъект и скучный до крайности. Ќе без хитрости, однако, -
этакаЯ смиреннаЯ добродетель. Ќо, уверЯю вас, пока он разглагольствовал, Я
невольно подумал: "Ќу, братец ты мой, пересаливаешь!"
- Њне очень трудно подозревать этого человека в чем-нибудь дурном.
- „орогаЯ моЯ ‹уиза - как вас называет ’ом - (никогда ’ом ее так не
называл), вы знаете что-нибудь хорошее о нем?
- Ќет, конечно.
- €ли о ком-нибудь другом из этих людей?
- Ћткуда? - спросила она таким тоном, каким уже давно не говорила с
ним, - ведь Я ровно ничего об этих людЯх не знаю.
- ’огда соблаговолите, моЯ дорогаЯ ‹уиза, выслушать почтительнейшие
разъЯснениЯ вашего преданного друга, который кое-что знает о некоторых
разновидностЯх своих превосходнейших ближних, ибо Я охотно верю, что они
превосходнейшие люди, невзираЯ на присущие им маленькие слабости, как,
например, - не упускать того, что плохо лежит. ќтот человек много
рассуждает. ‚се люди рассуждают. Ћн ратует за высокую нравственность.
‘колько угодно шарлатанов ратуют за высокую нравственность. Ћт палаты общин
до уголовной тюрьмы - повсюду одни ревнители нравственности. ’олько в наших
рЯдах их нет, и в этом особеннаЯ прелесть нашей партии. ‚ы сами видели и
слышали, с чего все началось. Џеред вами был человек - из тех, что вечно в
пуху, - недовольный своим жребием, и мой глубокоуважаемый друг, мистер
Ѓаундерби, который, как нам известно, не обладает деликатностью, способной
смЯгчить ожесточение таких людей, обошелсЯ с ним весьма круто. ђабочий этот
был обижен, зол, он вышел из вашего дома сердито ворча, встретил
кого-нибудь, кто предложил ему участвовать в налете на банк, согласилсЯ,
спрЯтал свою долю в пустой дотоле карман и почувствовал огромное облегчение.
Џраво же, вместо самого обыкновенного малого, он оказалсЯ бы человеком
необыкновенным, не воспользуйсЯ он таким удобным случаем. Ђ, может быть,
если у него хватило смекалки, он и сам это дело устроил.
- Њне почему-то кажетсЯ, - сказала ‹уиза после короткого раздумьЯ, -
что Я поступаю дурно, соглашаЯсь с вами, хотЯ ваши слова снимают камень с
моей души.
- џ говорю только то, что подсказывает мне логика; вот и все. џ
неоднократно беседовал об этом деле с моим другом ’омом - между нами,
понЯтно, по-прежнему царит полное доверие, - и мы оба одного и того же
мнениЯ. “годно вам пройтись?
Ћни ушли рука об руку в глубь сада и затерЯлись среди дорожек, уже едва
различимых в сгущающихсЯ сумерках, и не ведала ‹уиза, что спускаетсЯ все
ниже, ниже, ниже по лестнице миссис ‘парсит.
„ень и ночь блюла миссис ‘парсит свою лестницу. Љогда ‹уиза перешагнет
последнюю ступеньку и пропасть поглотит ее, пусть лестница рухнет вслед за
ней; но до тех пор она должна стоЯть, прочнаЯ, внушительнаЯ, перед мысленным
взором миссис ‘парсит. € на ней - ‹уиза, всегда и неизменно. € всегда и
неизменно она скользит вниз, вниз, вниз!
Њиссис ‘парсит вела счет всем посещениЯм „жеймса •артхауса; она
запоминала все, что слышала о нем; она приглЯдывалась к лицу, которое и он
изучал; она так же, как и он, подмечала тончайшие перемены в нем, видела,
когда оно хмуритсЯ, когда светлеет; ее черные широко открытые глаза без тени
состраданиЯ, без грусти, жадно следили за тем, как одинокаЯ фигура, не
удерживаемаЯ ничьей дружеской рукой, неуклонно приближалась к подножью этой
новой ‹естницы ѓигантов *.
‘коль ни почитала миссис ‘парсит мистера Ѓаундерби - в отличие от
чувств, которые внушал ей его портрет, - она не имела ни малейшего намерениЯ
остановить этот спуск. ЏредвкушаЯ желанный конец его, она тем не менее не
торопила событиЯ, а терпеливо ждала, когда созреет обильнаЯ жатва, дабы
полнее насладитьсЯ плодами трудов своих. ЋкрыленнаЯ надеждой, затаив
дыхание, она не отводила настороженного взора от лестницы и лишь изредка
грозила правой митенкой (с заключенным в ней кулаком) спускающейсЯ по
ступенькам одинокой фигуре.

ѓ‹Ђ‚Ђ XI

Ќиже и ниже

ЋдинокаЯ фигура спускалась по роковой лестнице медленно, но неуклонно,
увлекаемаЯ, словно тЯжелый груз в глубокой воде, на дно черной пропасти.
Њистер ѓрэдграйнд, уведомленный о кончине своей жены, прибыл из ‹ондона
и похоронил ее очень спокойно и деловито. ‡атем он немедлЯ возвратилсЯ к
своей куче шлака и снова принЯлсЯ просеивать ее в поисках потребного ему
хлама, пускаЯ пыль в глаза другим мусорщикам, ищущим потребного им хлама -
короче говорЯ, вернулсЯ к своим обЯзанностЯм парламентариЯ.
Њежду тем миссис ‘парсит бодрствовала и бдела. ђазлученнаЯ со своей
лестницей всю неделю железнодорожным полотном, отделЯющим Љокстаун от
усадьбы мистера Ѓаундерби, она продолжала, как кошка за мышью, следить за
‹уизой через посредство ее мужа, брата, „жеймса •артхауса, надписей на
конвертах и посылках, - словом, через посредство всех одушевленных и
неодушевленных предметов, приближающихсЯ к лестнице в любое времЯ днЯ или
ночи. "’воЯ нога уже на последней ступеньке, красавица моЯ, - говорила
миссис ‘парсит, мысленно обращаЯсь к ‹уизе и грозЯ ей митенкой, - и все твои
искусные увертки менЯ не обманут".
Ћднако было ли то искусство или природа, истиннаЯ сущность ‹уизы или
воздействие внешних обстоЯтельств, но ее удивительнаЯ сдержанность сбивала с
толку, хоть и подзадоривала даже такую проницательную особу, как миссис
‘парсит. Ѓывали дни, когда мистер „жеймс •артхаус терЯл уверенность в ней.
Ѓывали дни, когда он ничего не мог прочесть на лице, которое так долго
изучал, когда эта беззащитнаЯ молодаЯ женщина казалась ему более
непроницаемой, нежели любаЯ светскаЯ львица, окруженнаЯ когортой верных
рыцарей.
’ак времЯ шло, пока однажды дела мистера Ѓаундерби не потребовали его
отлучки из дому днЯ на три, на четыре. Ѓыла пЯтница, когда он в банке
сообщил о своем отъезде миссис ‘парсит и добавил:
- Ќо вы, сударынЯ, все равно завтра поедете ко мне. Ѓы поедете туда,
как обычно, точно Я и не уезжал. Ќе будет никакой разницы. ‚се будет как при
мне.
- Џрошу вас, сэр, - отвечала миссис ‘парсит с упреком, - убедительно
прошу вас, не говорите так. Ѓез вас или с вами - длЯ менЯ огромнаЯ разница,
и вы, сэр, отлично это знаете.
- Ќу что ж делать, сударынЯ, придетсЯ вам уж как-нибудь обойтись без
менЯ, - сказал польщенный Ѓаундерби.
- Њистер Ѓаундерби, - отвечала миссис ‘парсит, - ваше желание длЯ менЯ
закон; иначе Я, быть может, склонЯлась бы к тому, чтобы ослушатьсЯ вашего
милостивого приказа, поскольку Я не уверена, что со стороны мисс ѓрэдграйнд
менЯ ждет такаЯ же радушнаЯ встреча, к какой менЯ приучило ваше щедрое
гостеприимство. Ќо ни слова больше, сэр. - ђаз вы менЯ приглашаете, Я поеду.
- Ќадеюсь, - сказал мистер Ѓаундерби, удивленно тараща глаза, - других
приглашений, кроме моего, вам не требуетсЯ?
- Ќет, сэр, конечно, нет, - отвечала миссис ‘парсит, - надеюсь, что
нет. Ќи слова больше, сэр. Љак Я желала бы снова видеть вас веселым.
- —то вы хотите сказать, сударынЯ? - воскликнул Ѓаундерби.
- ‘эр, - отвечала миссис ‘парсит, - Я не вижу в вас былой резвости, о
чем горько сокрушаюсь. Ѓудьте жизнерадостны, сэр!
‚ ответ на такую своеобразную просьбу, да еще подкрепленную
сострадательным взглЯдом, мистер Ѓаундерби мог только почесать затылок,
состроив при этом довольно глупую мину, и в отместку за свое смущение все
утро энергично придиралсЯ к своим подчиненным и клиентам помельче.
- Ѓитцер, - сказала миссис ‘парсит в тот же день, после того как банк
закрылсЯ уже в отсутствие хозЯина, - передайте мистеру ’омасу-младшему мой
привет и что Я прошу его прийти сюда и вместе со мной отведать бараньих
котлет с ореховой подливкой и выпить стаканчик ост-индского элЯ. - Њистер
’омас-младший редко отказывалсЯ от подобных приглашений, а посему Ѓитцер
воротилсЯ с его любезным согласием, и тотчас же ЯвилсЯ и сам ’ом.
- Њистер ’омас, - сказала миссис ‘парсит, - вот моЯ скромнаЯ трапеза -
не соблазнитесь ли?
- ‘пасибо, миссис ‘парсит, - отвечал щенок. € хмуро принЯлсЯ за еду.
- Љак поживает мистер •артхаус, мистер ’ом? - осведомилась миссис
‘парсит.
- Ќичего, - отвечал ’ом.
- Ђ где он сейчас? - спросила миссис ‘парсит тоном светской беседы,
мысленно посылаЯ щенка ко всем фуриЯм за его необщительность.
- ЋхотитсЯ в ‰оркшире, - сказал ’ом. - Џрислал ‹у корзинищу дичи
величиной чуть ли не с церковь.
- ‡а такого джентльмена, как он, можно поручитьсЯ, что он хороший
стрелок! - елейно сказала миссис ‘парсит.
- Ѓьет без промаха, - сказал ’ом.
’ом уже давно имел обыкновение не смотреть людЯм в глаза, а в последнее
времЯ эта черта в нем так усугубилась, что он и трех секунд подрЯд не мог
выдержать ничьего взглЯда. Џоэтому миссис ‘парсит, пожелай она только, могла
бы сколько угодно рассматривать его лицо.
- џ питаю слабость к мистеру •артхаусу, - сказала миссис ‘парсит, -
как, впрочем, почти все. Њожно надеЯтьсЯ вскоре опЯть увидеть его, мистер
’ом?
- џ-то думаю увидеть его завтра, - отвечал щенок.
- —удесно! - проворковала миссис ‘парсит.
- Њы условились, что Я вечером встречу его на вокзале, а потом мы,
должно быть, вместе пообедаем. ‚ усадьбу он не поедет на этих днЯх, ему
куда-то нужно в другое место. Џо крайней мере так он говорил; но Я не
удивлюсь, если он останетсЯ здесь до понедельника и все-таки заглЯнет туда.
- Ђх, кстати! - воскликнула миссис ‘парсит. - Ќе будете ли вы так
любезны передать кое-что вашей сестре, мистер ’ом?
- Ќу что же, можно, - нехотЯ согласилсЯ щенок, - если только это не
что-нибудь очень длинное.
- Џросто Я хочу засвидетельствовать мое почтение вашей сестре, -
сказала миссис ‘парсит, - и предупредить ее, что завтра, видимо, не стану
докучать ей своим обществом, ибо Я все еще несколько нервна, и уж лучше мне
побыть в смиренном уединении.
- Ђ-а, только-то, - отвечал ’ом. - Ќе беда, если Я и позабуду сказать
‹у, потому что сама она ни за что не вспомнит о вас.
Ћтплатив за угощенье столь любезным комплиментом, он опЯть замолчал и
безмолвствовал до тех пор, пока не кончилсЯ ост-индский эль; потом он
сказал: "Ќу, миссис ‘парсит, мне пора идти!" - и ушел.
Ќазавтра, в субботу, миссис ‘парсит весь день просидела у окна, глЯдЯ
на входЯщих и выходЯщих клиентов, следЯ за почтальонами, наблюдаЯ уличное
движение, перебираЯ в уме всЯкую всЯчину, но превыше всего всматриваЯсь в
свою лестницу. Џод вечер она надела шлЯпку, завернулась в шаль и тихонько
вышла - у нее имелись свои причины тайком подкарауливать на вокзале поезд,
который должен был привезти некоего пассажира из ‰оркшира, а потому она не
показывалась открыто, предпочитаЯ выглЯдывать из-за колонн и углов и даже из
окон дамской залы.
’ом уже был на месте и в ожидании поезда слонЯлсЯ по вокзалу. Ќо поезд
не привез мистера •артхауса. ’ом не уходил, пока не рассеЯлась толпа
пассажиров и не кончилась обычнаЯ в таких случаЯх суета; потом подошел к
расписанию поездов, а затем навел справки у носильщиков. Џосле этого он
лениво поплелсЯ с вокзала, постоЯл немного, оглЯдываЯ улицу, снЯл шлЯпу,
снова надел ее, зевнул, потЯнулсЯ, - словом, обнаруживал все признаки
смертельной скуки, вполне естественной в человеке, которому предстоит час
сорок минут дожидатьсЯ следующего поезда.
- ќто подстроено нарочно, чтобы он не мешалсЯ, - сказала миссис
‘парсит, отходЯ от мутного вокзального окна, откуда она напоследок
подсматривала за ’омом. - Ђ •артхаус сейчас с его сестрой!
’о была вдохновеннаЯ догадка, наитие свыше, и миссис ‘парсит
стремительно принЯлась действовать. ‚окзал, с которого отходил поезд в
направлении усадьбы, помещалсЯ на другом конце города, времени оставалось в
обрез, дорога была не из легких; в мгновение ока она завладела свободной
каретой, молниеносно вскочила в нее, выскочила, сунула деньги кассиру,
схватила билет, ринулась в вагон - и вот уже поезд мчит ее по виадукам над
заброшенными и действующими угольными копЯми, словно неистовый вихрь
закружил и унес ее.
‚сю дорогу, столь же отчетливо, как черные глаза миссис ‘парсит видели
вечернее небо, разлинованное телеграфными проводами, точно огромнаЯ полоса
нотной бумаги, ее черное внутреннее око видело лестницу, неотступно стоЯвшую
перед ней, не обгонЯемую поездом, и на ней сходЯщую вниз одинокую фигуру.
“же близка последнЯЯ ступень. „о краЯ пропасти - один шаг.
Џасмурный сентЯбрьский вечер, готовЯсь уступить место ночному мраку,
из-под полуопущенных век следил за тем, как миссис ‘парсит, выскользнув на
маленькой станции из поезда, спустилась по деревЯнным ступенькам на
выложенную камнем дорогу, пересекла ее и, углубившись в проселок, скрылась
за зелеными ветками и пышной листвой живой изгороди. ‡апоздалое сонное
чириканье пташек в двух-трех гнездах, летучаЯ мышь, тЯжело кружившаЯ то
сзади, то впереди, и густаЯ пыль, котораЯ поднималась из-под ее собственных
ног, ступавших точно по плюшевому ковру, - вот и все, что видела и слышала
миссис ‘парсит, пока тихонько не притворила за собой калитку.
ЏрЯчась за кустами, она подобралась, к дому, обошла его, вглЯдываЯсь
сквозь листву в нижние окна. Џочти все они стоЯли настежь, как всегда в
теплую погоду, однако ни в одном из них не было огнЯ и в доме царила полнаЯ
тишина. Ћна обследовала сад, но столь же безуспешно. ‚спомнила о роще - и
крадучись свернула туда, не страшась ни высокой травы и шипов терновника, ни
землЯных червей, ни улиток, ни гусениц, ни прочих ползучих тварей. ‚ыслав
вперед свои черные глаза и крючковатый нос, она осторожно пробиралась по
густому подлеску, так страстно стремЯсь к желанной цели, что она, надо
думать, не отступила бы, если бы даже роща кишела гадюками.
—у!
Њалым пичужкам впору бы вывалитьсЯ из гнезда - так Ярко вспыхнули во
тьме глаза миссис ‘парсит, когда она остановилась, напрЯгаЯ слух.
’ихие голоса. Ѓлизко, рукой подать. …го голос и ее. ‘тало быть, верно,
что встреча с ’омом на вокзале - лишь уловка, чтобы он не мешал свиданью!
‚он они там, у поваленного ствола.
Ќизко пригнувшись к росистой траве, миссис ‘парсит подкралась поближе.
Џотом она выпрЯмилась и как ђобинзон Љрузо, из засады подстерегающий
дикарей, стала за деревом - так близко к ним, что одним прыжком могла бы
очутитьсЯ возле них. џсно - он приехал сюда тайно и в доме не показывалсЯ.
Ћн приехал верхом, очевидно полЯми, потому что лошадь его была привЯзана по
ту сторону ограды, в трех шагах от них.
- ‹юбовь моЯ, - говорил он, - как мог Я поступить иначе? ‡наЯ, что вы
одна, мог ли Я не приехать?
"Ћпускай голову, сколько душе угодно, - подумала миссис ‘парсит, - раз
ты воображаешь, что это к тебе идет. џ лично не понимаю, что в тебе находЯт
хорошего, даже когда ты подымаешь ее. Ќо знала бы ты, любовь моЯ, чьи глаза
на тебЯ смотрЯт!"
ѓолова ее и в самом деле была низко опущена. Ћна просила его уйти,
требовала, чтобы он ушел, но она не поднимала глаз, не глЯдела на него.
‚месте с тем - как не без удивлениЯ отметила притаившаЯсЯ в засаде
симпатичнаЯ особа - она была спокойна и сдержанна ничуть не меньше, чем
всегда. Ћна сидела неподвижно, точно изваЯние, сложив руки на коленЯх, и
даже речь ее звучала неторопливо.
- „итЯ мое, - сказал •артхаус, причем миссис ‘парсит с восторгом
увидела, что он обнЯл ее одной рукой, - неужели не дозволено мне немного
побыть с вами?
- Ќе здесь.
- ѓде же, ‹уиза?
- Ќе здесь.
- Ќо у нас так мало времени, и нам так много нужно сказать друг другу,
а Я приехал издалека, и Я так предан вам, и без ума от вас. …ще свет не
видел раба столь преданного, ни госпожи столь жестокой. џ как солнца ждал
вашего привета, который всегда согревает мне душу, а вы обдаете менЯ ледЯным
холодом. “ менЯ сердце разрываетсЯ!
- Ќужно ли повторЯть, что здесь мне нельзЯ быть с вами?
- Ќо Я должен видеть вас, ‹уиза, дорогаЯ моЯ. ѓде мы встретимсЯ?
’ут оба вздрогнули. €спуганно вздрогнула и та, что подслушивала, - ей
почудилось, что кто-то еще прЯчетсЯ за деревьЯми. Ќо это зашумел дождь -
крупные частые капли тЯжело падали на землю.
- Ќе подъехать ли мне через несколько минут к крыльцу с самым невинным
видом, предполагаЯ, что хозЯин дома и примет менЯ с распростертыми
объЯтиЯми?
- Ќет!
- џ безропотно повинуюсь вашему жестокому приказанию; но поистине нет
несчастней менЯ на свете, ибо доселе ни одна женщина не возмущала мой покой,
а кончилось тем, что Я повержен к ногам самой прекрасной, самой обаЯтельной
и самой властной из них. „орогаЯ моЯ ‹уиза, Я не могу уйти, Я вас не отпущу,
пока вы не смените гнев на милость.
Њиссис ‘парсит видела, как он обнимал ее, слышала, жадно ловЯ каждое
слово, как он говорил ей, что страстно любит ее, что ради нее с радостью
поставит на карту всю свою будущность. –ели, которые он в последнее времЯ
преследовал, меркнут рЯдом с ней; успех, уже почти достигнутый им, он готов
отвергнуть, ибо это прах по сравнению с ней. Ќо будет ли он продолжать здесь
свое дело, дабы не удалЯтьсЯ от нее, или бросит его, если оно потребует
разлуки с ней, или решитсЯ бежать с ней, если она даст на то согласие, или
навеки сохранит их тайну, если такова ее волЯ, - что бы ни ждало его
впереди, ему все равно, лишь бы она отдала свое сердце тому, кто
почувствовал, понЯл, как она одинока, в ком она с первой встречи возбудила
такое участие, такое восхищение, на какое он не считал себЯ способным, кого
она подарила своим доверием, кто предан ей беззаветно и любит ее до безумиЯ.
‚се это и еще многое другое слушала и запоминала миссис ‘парсит, но
усиливавшийсЯ с каждой минутой дождь и первые раскаты грома заглушили его
последние торопливые слова, а сама она так неистово злорадствовала, так
смертельно боЯлась быть обнаруженной, что мысли ее путались, и когда,
наконец, он перелез через ограду и ушел, ведЯ лошадь в поводу, она не могла
бы сказать с уверенностью, где и на какой час назначено свидание, - кроме
того, что оно должно состоЯтьсЯ в ту же ночь.
Ќо ушел только один, другаЯ еще здесь, в темноте, и пока ее след не
потерЯн, ошибки быть не может. "Ћ любовь моЯ, - подумала миссис ‘парсит, -
знала бы ты, сколь зорко тебЯ охранЯют!"
Њиссис ‘парсит видела, как она вышла из рощи, видела, как она скрылась
в доме. —то делать дальше? „ождь не унималсЯ. —улки миссис ‘парсит, когда-то
белые, отливали всеми цветами радуги, преимущественно зеленым; в башмаки
набились колючки; на ее платье то тут, то там качались гусеницы в
самодельных гамаках; с ее шлЯпки и римского носа стекали ручейки. ‚ таком
плачевном виде стоЯла миссис ‘парсит, притаившись за кустами, и размышлЯла -
что же дальше?
Ќо вот - ‹уиза показываетсЯ на крыльце! ‚ наспех накинутом плаще и
шали, она уходит крадучись. Ћна решила бежать! Ћна упала с нижней ступеньки
лестницы, и пропасть поглотила ее.
’очно не замечаЯ дождЯ, она быстрым, твердым шагом углубилась в боковую
аллею, пролегавшую рЯдом с подъездной дорогой. Њиссис ‘парсит, прЯчась в
тени деревьев, шла за ней по пЯтам - нелегко в темную ненастную ночь
удержать в поле зрениЯ быстро удалЯющуюсЯ фигуру.
Љогда ‹уиза остановилась и бесшумно затворила калитку, остановилась и
миссис ‘парсит. Љогда она пошла дальше, пошла и миссис ‘парсит. ‹уиза шла
тем же путем, каким добиралась сюда миссис ‘парсит, - миновала проселок
между зелеными изгородЯми, пересекла мощеную дорогу и поднЯлась по
деревЯнным ступенькам станции. Њиссис ‘парсит знала, что вскоре должен,
пройти поезд на Љокстаун; стало быть, подумала она, Љокстаун ее ближайшаЯ
цель.
ЏерепачканнаЯ, промокшаЯ до нитки, миссис ‘парсит могла бы и не тратить
усилий, дабы изменить свой привычный облик; однако она, укрывшись под стеной
станционного зданиЯ, иначе сложила свою шаль и повЯзалась ею поверх шлЯпки.
Џосле этого, не боЯсь быть узнанной, она тоже поднЯлась по деревЯнным
ступенькам и взЯла билет у маленького окошка. ‹уиза, дожидаЯсь поезда,
сидела в одном углу. Њиссис ‘парсит сидела в другом.
Ћбе прислушивались к раскатам грома, к плеску воды, стекающей с крыши,
к стуку дождевых капель по перилам виадука. „ва-три фонарЯ погасли от дождЯ
и ветра; тем Ярче перед глазами обеих сверкало отражение молний, извиваЯсь и
трепеща на стальных рельсах.
ЏредвещаЯ прибытие поезда, по станционному зданию прошла дрожь,
закончившаЯсЯ сердечным припадком. Ћгонь, пар, дым, красный свет; шипенье,
грохот, звон колокола, пронзительный свисток; ‹уиза в одном вагоне, миссис
‘парсит - в другом; и опустевшаЯ станциЯ уже снова лишь черное пЯтнышко,
затерЯнное в грозе и буре.
ЌевзираЯ на то, что у миссис ‘парсит зуб на зуб не попадал от холода и
сырости, радости ее не было границ. Ћдинокую фигуру поглотила пропасть, и
миссис ‘парсит казалось, что она провожает покойницу на кладбище. Њогла ли
она, котораЯ столь деЯтельно способствовала торжественному погребению, не
ликовать? "Ћна приедет в Љокстаун намного раньше него, - думала миссис
‘парсит, - как бы он ни гнал свою лошадь. ѓде она будет ждать его? € куда
они отправЯтсЯ вместе? ’ерпенье. Џоживем - увидим".
Љогда поезд под неистовым ливнем прибыл к месту назначениЯ, там царила
невообразимаЯ суматоха. ‚одосточные трубы лопнули, канавы были переполнены,
улицы превратились в реки. ‘ойдЯ с поезда, миссис ‘парсит первым делом
обратила смЯтенный взор на стоЯвшие перед вокзалом кареты, которые брали с
бою. "Ћна сЯдет в карету, - соображала она, - и уедет, прежде чем Я достану
другую, чтобы гнатьсЯ за ней. Џусть Я угожу под колеса, но Я должна увидеть
номер и услышать, что она скажет кучеру".
Ќо миссис ‘парсит ошиблась в своих расчетах. ‹уиза не села в карету и
была уже далеко. —ерные глаза теперь зорко следили за вагоном, из которого
должна была выйти ‹уиза, но они вперились в него с опозданием на одну
минуту. “дивлЯЯсь, что дверь вагона долго не отворЯетсЯ, миссис ‘парсит
прошла мимо раз, другой, - ничего не увидела, заглЯнула внутрь и обнаружила,
что там никого нет. ‡лополучнаЯ миссис ‘парсит промокла насквозь, при каждом
шаге вода хлюпала и булькала в ее башмаках, лицо с чертами римской матроны
словно сыпью усеЯли капли дождЯ, шлЯпка превратилась в подобие переспелой
фиги, платье было вконец испорчено, все как есть пуговки, крючки и петли
отпечатались на ее высокородной спине, грЯзноватаЯ празелень покрывала ее с
головы до ног, точно чугунную ограду в тесном переулке. —то ей оставалось?
’олько разразитьсЯ слезами бессильной злобы и горестно воскликнуть:
"“пустила!"

ѓ‹Ђ‚Ђ XII

Ќа краю пропасти

ѓосударственные мусорщики, потешив друг друга множеством шумных мелких
схваток между собой, на времЯ разъехались, и мистер ѓрэдграйнд проводил
каникулы у себЯ, в Љаменном Џриюте.
Ћн сидел за письменным столом в комнате с убийственно точными часами и
по всей вероЯтности что-то доказывал - должно быть, что добрый самаритЯнин *
был дурной экономист. ум проливного дождЯ не мешал ему, однако все же
привлекал его внимание, и он времЯ от времени досадливо вскидывал голову,
словно хотел отчитать непокорные стихии. Џри очень сильных раскатах грома он
поглЯдывал в сторону Љокстауна - не ударила ли молниЯ в одну из высоких
фабричных труб.
ѓроза удалЯлась - гром грохотал все реже и глуше, дождь лил ливмЯ, -
как вдруг дверь его комнаты отворилась. Ћн слегка отклонилсЯ, чтобы свет
настольной лампы не бил в глаза, и с изумлением увидел свою старшую дочь.
- ‹уиза?
- Ћтец, мне надо поговорить с вами.
- —то случилось? ‚ каком ты виде? Ѓоже мой! - воскликнул мистер
ѓрэдграйнд в полном недоумении. - Ќеужели ты пришла пешком в такую грозу?
Ћна провела руками по своему платью, словно только сейчас заметила, что
промокла. "„а". Џотом откинула капюшон и, даже не взглЯнув на плащ,
соскользнувший с ее плеч, стала перед отцом, бледнаЯ как полотно, со
спутанными волосами, и в устремленном на него взоре был такой вызов и вместе
с тем отчаЯние, что он испугалсЯ.
- —то такое? ‹уиза, ради всего свЯтого, скажи, что случилось?
Ћна упала в кресло подле него и коснулась холодной рукой его локтЯ.
- Ћтец, вы воспитали менЯ с колыбели?
- „а, ‹уиза.
- ‹учше бы мне не родитьсЯ, чем такой жребий.
Ћн глЯдел на нее с ужасом, не верЯ своим ушам, и бессмысленно повторЯл:
"Ќе родитьсЯ? Ќе родитьсЯ?".
- Љак могли вы даровать мне жизнь и отнЯть у менЯ все неоценимые блага,
без которых она не более чем сознательнаЯ смерть? ѓде сокровища души моей?
ѓде жар моего сердца? —то сделали вы, отец, с душистым садом, который
некогда должен был расцвести в этой бесплодной пустыне?
Ћна обеими руками ударила себЯ в грудь.
- …сли бы он здесь когда-нибудь цвел, один уж пепел его уберег бы менЯ
от страшной пустоты, объЯвшей всю мою жизнь. џ не хотела так говорить с
вами, но помните ли вы, отец, наш последний разговор в этой комнате?
…е слова, столь неожиданные, так поразили его, что он едва выговорил:
- Џомню, ‹уиза.
- ‚се, что вы сейчас слышите из моих уст, вы услышали бы тогда, если бы
вы хоть на миг один протЯнули мне руку помощи. џ вас не виню, отец.
‚оспитываЯ менЯ, вы пренебрегли только тем, о чем никогда не пеклись и длЯ
самого себЯ. Ќо - ах! - если бы вы не упустили этого много, много лет назад
или вовсе лишили менЯ своего попечениЯ, насколько ныне Я была бы лучше и
счастливее!
“слышав такой укор - после его-то неусыпных забот! - он склонилсЯ
головой на руку и громко застонал.
- Ћтец, если бы в тот день, когда мы в последний раз были здесь вдвоем,
вы знали, чего Я страшусь и что пытаюсь побороть в себе - как Я с детства
принуждала себЯ подавлЯть каждый естественный порыв своего сердца, - если бы
вы знали, что в груди моей дремлют чувства, стремлениЯ, слабости, которые
могли бы обернутьсЯ силой, не подвластные никаким расчетам и не более
постижимые с помощью арифметики, нежели сам ’ворец, - отдали бы вы менЯ
мужу, который мне теперь ненавистен? Ћн сказал:
- Ќет. Ќет, бедное дитЯ мое.
- Ћбрекли бы вы менЯ на губительный холод, изувечивший и ожесточивший
менЯ? ЋтнЯли бы у менЯ - никого не обогащаЯ, лишь усугубив запустенье мира
сего - все невещественное, все духовное во мне, весну и лето моих верований,
убежище от всего низменного и дурного вокруг менЯ, ту школу, в которой Я
научилась бы с большим смирением понимать зло окружающей жизни в надежде
уменьшить его, хотЯ бы в своем малом, тесном кругу?
- Ќет, нет! Ќет, ‹уиза.
- ’ак знайте, отец: если бы Я была лишена зрениЯ и шла вслепую, ощупью
находЯ свой путь, только осЯзаЯ поверхность и форму предметов, но могла бы
дать волю моему воображению, Я и то была бы в тысЯчу раз мудрее, счастливее,
чище, более человечна и более отзывчива на все доброе, нежели сейчас, с
моими зрЯчими глазами. Ђ теперь слушайте, что Я пришла сказать вам.
Ћна встала с кресла. Ћн тоже поднЯлсЯ и, поддерживаЯ ее, обнЯл одной
рукой. Ћна положила свою руку ему на плечо и заговорила, глЯдЯ на него в
упор:
- ’щетно надеЯсь хоть на мгновение утолить муки голода и жажды, томимаЯ
тоской по такой жизни, где господствуют не одни правила, цифры и точные
определениЯ, так Я росла, отвоевываЯ каждую пЯдь своего пути.
- „итЯ мое, как мог Я знать, что ты несчастлива?
- џ всегда это знала, отец. ‚ неустанной жестокой борьбе Я едва не
отреклась от моего доброго ангела, не дала ему обернутьсЯ демоном. ‡наниЯ.
приобретенные мной, оставили менЯ во власти невериЯ, ложных понЯтий, внушили
мне презрительное равнодушие и сожаление о том, чего мне не дано было
узнать; помощи Я искала лишь в невеселой мысли, что жизнь скоро кончитсЯ и
нет в ней ничего, за что стоило бы страдать и боротьсЯ.
- ‚ твои-то годы, ‹уиза! - сказал он с жалостью.
- ‚ мои годы, отец. ’аковы были мои чувства и мысли - Я ныне без
страха, не таЯсь, показываю вам, насколько сама могу судить, как мертво и
пусто было у менЯ на душе, - когда вы предложили мне мужа. џ дала согласие.
џ никогда не обманывала ни вас, ни его, не притворЯлась, будто выхожу по
любви. џ знала, и вы, отец, знали, и он знал, что Я не люблю его. Ћтчасти Я
даже хотела этого брака, Я надеЯлась, что это будет приЯтно и выгодно ’ому.
џ очертЯ голову погналась за химерой и только мало-помалу понЯла, на что Я
польстилась. Ќо ’ом всю мою жизнь был длЯ менЯ предметом нежных забот,
вероЯтно потому, что Я глубоко жалела его. ’еперь уже ничего изменить
нельзЯ, но, быть может, это побудит вас снисходительней отнестись к его
проступкам.
Ћн держал ее в объЯтиЯх, а она, положив обе руки ему на плечи и все так
же в упор глЯдЯ на него, продолжала:
- Џосле того, как совершилось непоправимое, все во мне восстало против
этого неравного брака и опЯть в душе моей поднЯлась борьба, еще более
ожесточеннаЯ, чем прежде, ибо питалась она полной несообразностью наших двух
натур, - и тут, отец, не помогут никакие общие законы, пока они не способны
научить анатома, куда вонзить нож, чтобы вскрыть сокровенные тайны моего
сердца.
- ‹уиза! - сказал он, сказал с мольбой, ибо хорошо помнил их последний
разговор в этой комнате.
- џ вас не виню, отец; и Я не жалуюсь. џ не за тем пришла сюда.
- —то Я могу сделать, дитЯ мое? ’ребуй всего, чего хочешь.
- ‘ейчас Я скажу об этом. Ћтец, случай свел менЯ с новым знакомцем, -
таких людей Я еще не встречала в своей жизни: человек светский,
благовоспитанный, держитсЯ легко, непринужденно; не лицемерит, открыто
презирает все на свете - что Я делала втайне и со страхом; он очень скоро
дал мне почувствовать - сама не знаю, как и отчего это случилось, - что он
понимает менЯ, читает мои мысли. џ не видела никаких причин считать его хуже
себЯ. Њне казалось, что у нас с ним очень много общего. ЊенЯ только
удивлЯло, почему он, безучастный ко всему, не безучастен ко мне.
- Љ тебе, ‹уиза?
Ћн невольно разжал было объЯтьЯ, но почувствовал, что силы покидают ее,
и увидел лихорадочный блеск ее расширенных глаз, пристально смотревших ему в
лицо.
- џ не скажу ничего о том, что дало ему право притЯзать на мое доверие.
‚се равно каким путем, но он завоевал его. ’о, что вы, отец, теперь знаете о
моем замужестве, вскоре стало известно и ему.
‹ицо его посерело, и он крепко прижал ее к груди.
- •удшего Я не сделала; Я вас не опозорила. Ќо если вы менЯ спросите,
любила ли Я его, или люблю ли, говорю вам прЯмо, отец, - может быть, и так.
џ не знаю.
Ћна внезапно снЯла руки с его плеч и схватилась за сердце. —ерты лица
ее болезненно исказились, но она последним напрЯжением сил выпрЯмилась во
весь рост и, дав волю столь долго подавлЯемым чувствам, договорила то, что
решилась сказать:
- Њой муж в отъезде, и сегоднЯ вечером этот человек был со мной и
объЯснилсЯ мне в любви. ‘ейчас он ждет менЯ, ибо, только согласившись на
свидание, Я могла удалить его. џ не знаю, раскаиваюсь ли Я; не знаю, стыжусь
ли; не знаю, унижена ли Я в собственных глазах. Ќо одно, отец, Я знаю
твердо: ваши теории, ваши поучениЯ не спасут менЯ. ‚ы довели менЯ до этого.
Ќайдите другие средства спасти менЯ!
Ћна пошатнулась, и он крепче обнЯл ее, чтобы она не упала, но у нее
вырвалсЯ душераздирающий крик: "Ќе держите менЯ! „айте мне лечь, не то Я
умру!" Ћн опустил ее на пол и увидел любимую дочь - свою гордость и радость,
венец его системы воспитаниЯ - в беспамЯтстве распростертой у своих ног.

Љонец второй книги

ЉЌ€ѓЂ ’ђ…’њџ

‘бор в житницы

ѓ‹Ђ‚Ђ I

€ное па потребу

‹уиза очнулась от забытьЯ, с трудом приподнЯла тЯжелые веки и увидела,
что лежит на своей девичьей кровати в своей девичьей комнате. ‚ первую
минуту у нее мелькнула мысль, что все случившеесЯ с той поры, когда и эта
кровать и эта комната были столь привычны, просто померещилось ей во сне; но
по мере того как взор ее Явственнее различал знакомые предметы, недавние
событиЯ Явственнее проступали в ее сознании.
ѓолова у нее кружилась, виски нестерпимо ломило, воспаленные глаза
болели, и она была так слаба, что едва могла шевельнутьсЯ. …ю овладело
какое-то тупое безразличие ко всему, и даже присутствие своей сестренки она
заметила не сразу. “же после того, как взглЯды их встретились и девочка,
подойдЯ к постели, робко взЯла сестру за руку, ‹уиза еще долго молча глЯдела
на нее, прежде чем спросила:
- Љогда менЯ привели в эту комнату!
- ‚чера вечером, ‹уиза.
- Љто привел менЯ?
- „умаю, что ‘есси.
- Џочему ты так думаешь?
- Џотому что Я утром застала ее здесь. Ћна сегоднЯ не пришла, как
обычно, будить менЯ; и Я стала искать ее. џ думала, она в своей комнате, но
ее там не оказалось; Я искала по всему дому и, наконец, нашла ее здесь - она
ухаживала за тобой, клала холодные примочки на лоб. Џозвать папу? ‘есси
велела мне сказать папе, как только ты проснешьсЯ.
- Љакое у тебЯ приветливое личико, „жейн! - шепнула ‹уиза, когда ее
сестренка, все еще робеЯ, нагнулась и поцеловала ее.
- ђазве? џ рада, что ты так думаешь. ќто все ‘есси, конечно.
ђука, которую ‹уиза поднЯла было, чтобы обнЯть „жейн, опустилась.
- Њожешь позвать папу. - Џотом, удержав сестру еще на минуту, она
спросила: - ќто ты убрала комнату и сделала ее такой уютной?
- Ќет, что ты, ‹уиза. Љогда Я пришла, все уже было готово. ќто
сделала...
‹уиза отвернулась к стене и не стала больше слушать. Љогда „жейн ушла,
она опЯть поворотилась лицом к дверЯм и не спускала с них глаз, пока они не
открылись и не вошел ее отец.
‹ицо у него было осунувшеесЯ, встревоженное, и рука, которую он
протЯнул ‹уизе, - столь твердаЯ обычно, - заметно дрожала. Ћн сел подле ее
постели, ласково спросил, как она себЯ чувствует, настойчиво повторЯл, что
ей необходим полный покой после пережитого накануне волнениЯ и долгого пути
под проливным дождем. ѓоворил он глухо, неуверенно, подыскиваЯ слова, совсем
не так, как бывало, сразу утратив свой диктаторский тон.
- „орогаЯ моЯ ‹уиза! ЃеднаЯ моЯ дочь! - ’ут он, сколько ни искал, не
нашелсЯ что сказать и окончательно умолк. Џотом начал сызнова:
- Ѓедное дитЯ мое! - Ќо и на сей раз не сдвинулсЯ с места и опЯть начал
сызнова:
- Ќикакими словами, ‹уиза, не мог бы Я выразить, как сильно Я потрЯсен
тем, что обрушилось на менЯ вчера вечером, Џочва ушла у менЯ из-под ног.
…динственный оплот, который казалсЯ мне - и посейчас еще кажетсЯ -
незыблемым, как скала, рассыпалсЯ в одно мгновение. ќто внезапное открытие
сразило менЯ. џ думаю сейчас не о себе, но то, что произошло вчера вечером,
длЯ менЯ очень тЯжелый удар.
Ћна ничего не могла сказать ему в утешение: ее собственнаЯ жизнь
разбилась об эту скалу.
- џ не стану говорить о том, ‹уиза, что длЯ нас обоих - длЯ твоего и
моего покоЯ - было бы лучше, ежели бы ты немного раньше вывела менЯ из
заблуждениЯ. џ хорошо понимаю, что, быть может, моЯ система недостаточно
поощрЯла такого рода откровенность. џ доказал самому себе преимущества
моей... моей системы воспитаниЯ и неуклонно придерживалсЯ ее; поэтому Я
должен нести ответственность за то, что она себЯ не оправдала. џ только
прошу тебЯ верить, дорогаЯ, что намерениЯ у менЯ были самые лучшие.
Ћн говорил с чувством, и, надо отдать ему справедливость, говорил
искренне. €змерЯЯ бездонные глубины своей куцей линейкой, пытаЯсь охватить
вселенную ржавым циркулем на негнущихсЯ ножках, он думал совершить великие
дела. Ќасколько позволЯла короткаЯ привЯзь, он усердно вытаптывал цветы
жизни, и делал это с большей убежденностью, нежели многие его мычащие
соратники.
- џ верю вашим словам, отец. џ знаю, что Я ваша любимаЯ дочь. џ знаю,
что вы хотели моего счастьЯ. џ ни в чем не упрекаю вас, и никогда не
упрекну.
Ћн взЯл ее протЯнутую руку и удержал в своей.
- „орогаЯ, Я всю ночь просидел за своим столом, снова и снова
возвращаЯсь мыслью к нашей вчерашней тЯгостной встрече. Љогда Я думаю о
тебе, о том, что ты годами скрывала от менЯ свою истинную натуру и Я знаю ее
всего несколько часов; когда Я вдумываюсь в причину, заставившую тебЯ в
конце концов открыть мне правду, - Я терЯю доверие к себе.
Ћн мог бы прибавить: "Љогда Я глЯжу на обращенное ко мне лицо дочери".
‚ероЯтно, он это сделал мысленно, судЯ по тому, с какой нежностью он откинул
упавшие ей на лоб волосы. ’акое неприметное движение, столь естественное в
других людЯх, длЯ него было крайне необычно; и ‹уизе эта мимолетнаЯ ласка
красноречивее слов сказала о его раскаЯнии.
- Ќо, ‹уиза, - запинаЯсь, продолжал мистер ѓрэдграйнд, Явно страдаЯ от
охватившего его чувства беспомощности, - ежели Я имею основаниЯ не доверЯть
себе в том, что касаетсЯ прошлого, Я не имею права доверЯть себе и
относительно настоЯщего и будущего. Џризнаюсь тебе чистосердечно - этого
довериЯ у менЯ нет. џ отнюдь не убежден - каковы бы ни были мои взглЯды
всего двадцать четыре часа тому назад, - что Я сумею оправдать надежды,
которые ты возлагаешь на менЯ; что Я в силах откликнутьсЯ на призыв о
помощи, которую ты ищешь в родительском доме; что чутье - допустим на минуту
существование такого душевного качества - подскажет мне, как найти способ
возвратить тебе покой и вывести на правильный путь.
Ћна повернула голову и закрылась локтем, так что он не видел ее лица.
…е страстное отчаЯние утихло; но она по-прежнему не плакала. Џеремена,
совершившаЯсЯ за одну ночь в ее отце, быть может, наглЯднее всего сказалась
в том, что он рад был бы видеть ‹уизу в слезах.
- ‘уществует мнение, - продолжал он все так же неуверенно, - что есть
мудрость ума и мудрость сердца. џ с этим не соглашалсЯ, но, как Я тебе
говорил, Я уже себе не доверЯю. џ считал, что достаточно мудрости ума; но
могу ли Я ныне утверждать это? …жели то, чем Я пренебрег, и есть мудрость
сердца - то самое чутье, которого мне не хватает...
Ћн говорил с сомнением в голосе, словно и сейчас еще не желал
соглашатьсЯ, что это именно так. Ћна ничего не отвечала ему и молча лежала
на кровати, - почти такаЯ же растерзаннаЯ и неподвижнаЯ, какой накануне
лежала на полу в его кабинете.
- ‹уиза, дорогаЯ, - и он снова коснулсЯ рукой ее волос, - последнее
времЯ Я мало бывал дома; и хотЯ твоЯ сестра воспитывалась по моей...
системе, - на этом слове он каждый раз спотыкалсЯ, - все же ее
придерживались менее строго, ибо по необходимости „жейн с ранних лет была
окружена не только моими заботами. џ хочу спросить тебЯ, смиренно
признаваЯсь в моем невежестве, как ты думаешь - это к лучшему?
- Ћтец, - отвечала она, не поворачиваЯ головы, - если кто-то пробудил в
ее юной душе гармонию, котораЯ безмолвствовала в моей, пока не зазвучала
нестройно нефальшиво, то пусть она возблагодарит бога за то, что ей суждено
больше счастьЯ, чем выпало мне на долю.
- Ћ дитЯ мое! - воскликнул он горестно. - Љак больно мне слышать это от
тебЯ! —то нужды в том, что ты менЯ не упрекаешь, когда Я должен столь
жестоко упрекать самого себЯ! - Ћн опустил голову и заговорил, понизив
голос: - ‹уиза, Я подозреваю, что здесь, в моем доме, мало-помалу многое
изменилось одной лишь силой любви и горЯчей признательности; и то, что не
было и не могло быть сделано одним умом, в тиши доделало сердце. Њожет ли
это быть?
Ћна молчала.
- џ не стыжусь поверить этому, ‹уиза. Љ лицу ли мне гордость, когда Я
смотрю на тебЯ! Њожет это быть? ’ак ли это, дорогаЯ?
Ћн еще раз бросил взглЯд на свою дочь, неподвижно, словно обломок
крушениЯ, лежащую перед ним, и, не проронив больше ни слова, вышел из
комнаты. ‘пустЯ несколько минут она услышала легкие шаги у дверей и
почувствовала, что кто-то стоит подле нее.
Ћна не поднЯла головы. Ћт мысли, что ее несчастье видЯт те самые глаза,
чей взглЯд некогда так глубоко уЯзвил ее, потому что в нем невольно - и увы,
недаром, - отразилсЯ страх за нее, она испытывала глухую, но жгучую, как
тлеющий огонь, обиду. ‹юбаЯ стихийнаЯ сила, если заключить ее в слишком,
тесное узилище, становитсЯ пагубной. ‚оздух, который был бы благодатен длЯ
земли, вода, котораЯ напоила бы ее, тепло, которое взрастило бы ее плоды,
вырвавшись из заточениЯ, разрушают ее. ’ак и в душе ‹уизы: самые сильные
чувства ее, столь долго не находившие выхода, очерствели, и она упрЯмо
отворачивалась от дружеского участиЯ.
•орошо, что на грудь ей легла ласковаЯ рука, и хорошо, что она успела
притворитьсЯ спЯщей. Ќежное прикосновение не вызвало в ней гнева. Џусть рука
лежит на ее груди, пусть лежит.
Ћт мЯгкой ладони исходило тепло и покой; оживали мысли, уже не столь
горькие. Џод внимательным, полным состраданиЯ взором сердце ‹уизы
смЯгчилось, и глаза ее, наконец, увлажнились слезами. Ћна почувствовала, как
к ее лицу прижалась мокраЯ от слез щека; она знала, что эти слезы о ней.
Љогда ‹уиза открыла глаза - как будто она только что проснулась, -
‘есси быстро выпрЯмилась и тихо стала у постели.
- џ вас не разбудила? џ пришла спросить, можно мне остатьсЯ с вами?
- ‡ачем ты останешьсЯ со мной? „жейн будет скучать без тебЯ. ’ы длЯ нее
- все.
- ‚ы думаете? - отвечала ‘есси, с сомнением покачав головой. - џ хотела
бы хоть чем-нибудь быть длЯ вас, если бы вы позволили.
- —ем? - спросила ‹уиза почти сурово.
- ’ем, в чем вы больше всего нуждаетесь, - если бы Я сумела. ‚о всЯком
случае, Я могла бы попытатьсЯ. Џусть сначала будет трудно, Я все равно не
отступлюсь. Џозволите?
- ќто отец велел тебе спросить у менЯ?
- Ќет, нет, - отвечала ‘есси. - Ћн только сказал мне, что Я могу войти
к вам; а утром он велел мне уйти... то есть не то, что велел... - она
замЯлась и умолкла.
- Ђ что же? - спросила ‹уиза, испытующе глЯдЯ ‘есси в лицо.
- џ сама решила уйти... Я не знала, понравитсЯ ли вам, что Я здесь,
- Џо-твоему, Я тебЯ всегда ненавидела?
- Ќадеюсь, что нет, потому что Я всегда вас любила; и мне всегда
хотелось, чтобы вы об этом знали. Ќо незадолго до вашего отъезда из дому вы
немного переменились ко мне. ќто менЯ не удивлЯло. ‚ы так много знали, а Я
так мало, и вас ожидало знакомство с другими людьми. ’ак и должно было быть,
и Я не чувствовала ни огорчениЯ, ни обиды.
Џоследние слова она произнесла скороговоркой, всЯ вспыхнув и потупЯ
глаза. ‹уиза понЯла, что ‘есси щадит ее, и сердце у нее больно сжалось.
- ’ак можно мне попытатьсЯ? - спросила ‘есси и, осмелев, поднЯла руку,
чтобы обнЯть ‹уизу, видЯ, что та невольно тЯнетсЯ к ней.
‹уиза снЯла ее руку со своего плеча и, не выпускаЯ ее, заговорила:
- Џостой, ‘есси. ’ы знаешь, какаЯ Я? џ заносчива и озлоблена, ум мой в
смЯтении, Я так бесчувственна и несправедлива ко всем и к самой себе, что
вижу одно только темное, жестокое, дурное. ќто тебЯ не отталкивает?
- Ќет!
- џ очень несчастлива, и все, что могло сделать менЯ счастливой,
безнадежно захирело и зачахло, и если бы Я до сей поры вовсе не имела
разума, и не была бы такой ученой, какой ты менЯ считаешь, а, напротив,
только начинала бы постигать самые простые истины, Я и то меньше нуждалась
бы в чьей-нибудь помощи, дабы обрести покой, радость, душевное благородство
- все те блага, в которых мне отказано. ќто тебЯ не отталкивает?
- Ќет!
’акаЯ горЯчаЯ, неустрашимаЯ любовь, такаЯ беззаветнаЯ преданность
переполнЯла сердце некогда брошенной девочки, что сиЯние ее глаз растопило
лед в душе ‹уизы.
Ћна поднЯла руку ‘есси и обеими ее руками обвила свою шею. Ћна упала на
колени и, прильнув к дочери клоуна, смотрела на нее почти с благоговением.
- Џрости менЯ, сжальсЯ надо мной, помоги мне! Ќе покинь менЯ в моей
великой беде, дай мне приклонить голову на любЯщую грудь!
- „а, да! - вскричала ‘есси. - Џусть так и будет, дорогаЯ!

ѓ‹Ђ‚Ђ II

‘мешно и нелепо

Њистер „жеймс •артхаус провел всю ночь и весь день обуЯнный столь
лихорадочным нетерпением, что, пока длились эти сутки, высшему свету, даже
сквозь самый сильный лорнет, ни за что бы не признать в нем легкомысленного
братца прославленного острЯка-парламентариЯ. Ћн положительно был взволнован.
Ћн несколько раз изъЯснЯлсЯ с почти вульгарной горЯчностью. Ћн приходил и
уходил по непонЯтным причинам и без видимой цели. Ћн скакал сломЯ голову,
как разбойник с большой дороги. ‘ловом - он попал в такой переплет, что не
знал, куда деватьсЯ от скуки, и начисто забыл, как должен вести себЯ
человек, скучающий по всем правилам законодателей моды.
Џосле того как он чуть не загнал лошадь, единым духом, в самую грозу,
примчавшись в Љокстаун, он прождал всю ночь, то и дело Яростно дергаЯ
звонок, обвинЯЯ коридорного в сокрытии писем или извещений, которые не могли
не быть вручены ему, и требуЯ немедленной выдачи их. Ќо пришел рассвет,
пришло утро, а затем и день, и так как ни рассвет, ни утро, ни день не
принесли никаких вестей, он поскакал в усадьбу. ’ам ему сообщили, что мистер
Ѓаундерби еще не возвращалсЯ из ‹ондона, а миссис Ѓаундерби в городе;
неожиданно уехала вчера вечером; и даже никто не знал, что она в Љокстауне,
пока не было получено письмо, уведомлЯвшее о том, чтобы ее в ближайшее времЯ
не ждали.
€так, ему не оставалось ничего иного, как последовать за ней в
Љокстаун. Ћн отправилсЯ в городской дом банкира - миссис Ѓаундерби здесь
нет. Ћн зашел в банк - мистер Ѓаундерби уехал, и миссис ‘парсит уехала. —то?
Њиссис ‘парсит уехала? Љому это вдруг так срочно понадобилось общество
старой карги?
- „а не знаю, - сказал ’ом, у которого были свои причины пугатьсЯ
внезапной отлучки миссис ‘парсит. - Џонесло ее куда-то сегоднЯ рано утром.
‚сегда у нее какие-то тайны; терпеть ее не могу. € еще этого белесого
малого; моргает и моргает, и глаз с тебЯ не сводит.
- ѓде вы были вчера вечером, ’ом?
- ѓде Я был вчера вечером? ‚от это мне нравитсЯ! ‚ас поджидал, мистер
•артхаус, пока не началсЯ такой ливень, какого Я лично еще не видел в моей
жизни. ѓде Я был! ‚ы лучше скажите, где были вы?
- џ не мог приехать, менЯ задержали.
- ‡адержали! - проворчал ’ом. - Ђ менЯ не задержали? ЊенЯ так задержало
напрасное ожидание вас, что Я пропустил все поезда, кроме почтового. “жасно
приЯтно ехать почтовым в такую погоду, а потом шлепать до дому по лужам. ’ак
и пришлось ночевать в городе.
- ѓде?
- Љак где? ‚ моей собственной постели, у Ѓаундерби.
- Ђ сестру вашу видели?
- —то с вами? - сказал ’ом, вытаращив глаза. - Љак мог Я видеть сестру,
когда она была в пЯтнадцати милЯх от менЯ?
Њысленно клЯнЯ неучтивость юного джентльмена, к которому он питал столь
искреннюю дружбу, мистер •артхаус без всЯких церемоний оборвал разговор и в
сотый раз задал себе вопрос - что все это означает? џсно только одно:
находитсЯ ли она в городе или за городом, слишком ли он поторопилсЯ,
понадеЯвшись на то, что, наконец, разгадал ее, испугалась ли она в последнюю
минуту, или их тайна раскрыта, произошла ли какаЯ-то глупейшаЯ ошибка или
непредвиденнаЯ помеха - он обЯзан дождатьсЯ грЯдущих событий, что бы они ему
ни сулили. ‘ледовательно, гостиница, где, как всем было известно, он
проживал, когда ему волей-неволей случалось пребывать в этом царстве тьмы, и
будет тем колом, к которому он привЯзан. Ђ в остальном - что будет, то
будет. - € посему, - рассудил мистер „жеймс •артхаус, - предстоит ли мне
вызов на дуэль, или любовное свидание, или упреки кающейсЯ грешницы, или
драка тут же на месте, без соблюдениЯ каких-либо правил, с моим другом
Ѓаундерби, - что, кстати сказать, весьма вероЯтно при сложившихсЯ
обстоЯтельствах, - Я пока что все же пообедаю. “ Ѓаундерби несомненное
превосходство в весе; и если между нами должно произойти нечто истинно
английское, то не мешает быть в форме.
€так, он позвонил и, небрежно развалившись на диване, заказал "обед к
шести часам и чтобы непременно бифштекс", а оставшиесЯ до обеда часы
попыталсЯ скоротать как можно лучше. Ћднако они не показались ему особенно
короткими, ибо его мучила неизвестность, и по мере того как времЯ шло и
положение нисколько не разъЯснЯлось, муки его возрастали как сложные
проценты. ‚се же он сохранЯл хладнокровие в той степени, в какой это
доступно человеческим силам, придумываЯ длЯ развлечениЯ всЯкие способы
подготовитьсЯ к возможному единоборству. "Ќе плохо было бы, - думал он,
позевываЯ, - дать лакею пЯть шиллингов и повалЯть его". € немного погодЯ: "Ђ
что, если нанЯть за почасовую плату парнЯ, весом этак в центнер?" Ќо
существенной пользы эти шутки не принесли - настроение его не улучшилось, а
времЯ тЯнулось нестерпимо медленно.
…ще до обеда невозможно было удержатьсЯ, чтобы не ходить взад-вперед по
комнате, следуЯ за узором ковра, то и дело выглЯдываЯ в окно, прислушиваЯсь
у дверей, не идет ли кто, и обливаЯсь потом каждый раз, как в коридоре
раздавались чьи-нибудь шаги. Ќо после обеда, когда наступили сумерки, когда
сумерки затем сгустились до мрака, а он по-прежнему не имел ни единой
весточки, началось то, что он назвал про себЯ "медленной пыткой по системе
‘вЯтой инквизиции" *. Ћднако, верный своему убеждению (единственному), что
истинный аристократизм проЯвлЯетсЯ в равнодушии, он в эту критическую минуту
потребовал свечей и газету.
Џосле того как он с полчаса тщетно пыталсЯ сосредоточить свое внимание
на газете, ЯвилсЯ слуга и произнес с несколько таинственным и виноватым
видом:
- Џрошу прошениЯ, сэр. ‚ас требуют, сэр.
‘мутное воспоминание о том, что именно так полициЯ обращаетсЯ к хорошо
одетым жуликам, побудило мистера •артхауса гневно вопросить слугу, что, черт
его возьми, значит "требуют?".
- Џрошу прошениЯ, сэр. ЊолодаЯ леди здесь, хочет вас видеть.
- ‡десь? ѓде?
- ‡а дверью, сэр.
Ћбозвав слугу дубиной и послав его по уже упомЯнутому адресу, мистер
•артхаус кинулсЯ в коридор. ’ам стоЯла совершенно незнакомаЯ ему молодаЯ
девушка, очень скромно одетаЯ, очень тихаЯ, очень миловиднаЯ. Љогда он ввел
ее в комнату, где горело несколько свечей, и подал ей стул, он обнаружил,
что она даже лучше, нежели ему показалось на первый взглЯд. …е совсем еще
юное лицо было по-детски наивно и необычайно привлекательно. Ћна не робела
перед ним и нисколько не смущалась. ‚идимо, мысли ее были полностью
поглощены целью ее прихода, и о себе она вовсе не думала.
- џ говорю с мистером •артхаусом? - спросила она, когда слуга вышел.
- „а, с мистером •артхаусом. - € про себЯ добавил: "€ при этом у тебЯ
такие доверчивые глаза, каких Я в жизни не видел, и такой строгий (хоть и
тихий) голос, какого Я в жизни не слыхал".
- Њне неизвестно, сэр, - сказала ‘есси, - к чему вас, в других делах,
обЯзывает честь джентльмена, - услышав такое начало, он покраснел как рак, -
но Я надеюсь, что вы сохраните в тайне и мой приход и то, что Я вам сообщу.
…сли вы мне обещаете, что в этом Я могу положитьсЯ на вас, Я вам поверю на
слово.
- Ѓезусловно можете.
- џ молода, как видите; и Я пришла одна. Ќикто не научил менЯ прийти,
никто не посылал к вам - менЯ привела только надежда.
"‡ато надежда твоЯ очень сильна", - подумал он, увидев выражение ее
глаз, когда она на миг поднЯла их. € еще он подумал: "Ћчень странный
разговор. •отел бы Я знать, чем он окончитсЯ".
- џ полагаю, - сказала ‘есси, - что вы догадываетесь, с кем Я только
что рассталась.
- ‚от уже сутки (а мне они показались вечностью), как Я нахожусь в
чрезвычайной тревоге из-за одной леди, - отвечал он. - ‚аши слова подают мне
надежду, что вы пришли от этой леди. џ не обманываюсь?
- џ оставила ее меньше часу тому назад.
- ѓде?
- ‚ доме ее отца.
”изиономиЯ мистера •артхауса, невзираЯ на все его хладнокровие,
вытЯнулась. "‚ таком случае, - подумал он, - Я уж совсем не знаю, чем это
кончитсЯ".
- Ћна приехала туда вчера вечером, вне себЯ от волнениЯ. Ћна всю ночь
пролежала в беспамЯтстве. џ живу в доме ее отца и целый день провела с ней.
Њогу вас уверить, сэр, что вы больше никогда ее не увидите.
Њистер •артхаус только рот разинул; и тут же сделал открытие, что если
бывают случаи, когда человек не находит слов, то такой случай, несомненно,
произошел сейчас с ним. Џолудетское простодушие его гостьи, спокойнаЯ
смелость и прЯмота, с какой она говорила, не прибегаЯ ни к каким ухищрениЯм,
нимало не думаЯ о себе, а только настойчиво, неуклонно добиваЯсь своей цели,
- все это, да вдобавок доверие, с каким она принЯла его так легко данное
обещание молчать - от одного этого можно было сгореть со стыда, - было ему
до такой степени внове, и он так Ясно понимал, сколь бессильно здесь его
обычное оружие, что решительно не знал, как отвечать ей.
Ќаконец он сказал:
- ’акое неожиданное заЯвление, и выраженное столь решительно, да еще
слышать его из ваших уст... признаюсь, вы менЯ ошеломили. Џозвольте, однако,
задать вам один вопрос: вы облекли свой приговор в эти беспощадные слова по
поручению той леди, о которой мы говорим?
- Ћна ничего мне не поручала.
- “топающий за соломинку хватаетсЯ. џ отнюдь не сомневаюсь ни в
верности ваших суждений, ни в вашей искренности, но Я не могу отказатьсЯ от
надежды, что еще не все погибло и что Я не буду обречен на вечное изгнание.
- “ вас нет ни малейшей надежды. џ пришла к вам, сэр, длЯ того, чтобы,
во-первых, заверить вас, что у вас столько же надежды увидетьсЯ с ней, как
если бы она умерла вчера, когда воротилась домой...
- ‡аверить менЯ? Ђ если Я не могу этому верить? Ђ если Я от природы
упрЯм и не хочу...
- ‚се равно, это так. Ќадежды нет.
„жеймс •артхаус покосилсЯ на нее, скептически улыбаЯсь, но улыбка
пропала даром, потому что ‘есси на него не глЯдела.
Ћн ничего не сказал и, кусаЯ губы, задумалсЯ.
- Ќу что ж! -заговорил он немного погодЯ. - …сли, к несчастью,
окажетсЯ, что все мои усилиЯ тщетны и Я в самом деле изгнан от лица этой
леди, то Я, разумеетсЯ, не стану преследовать ее. Ќо вы сказали, что пришли
без полномочий от нее?
- “ менЯ одни только полномочиЯ - моЯ любовь к ней и ее любовь ко мне.
“ менЯ одна только доверенность - с того часа, когда она вернулась домой, Я
не отходила от нее, и она открылась мне. “ менЯ одно только право - Я
немного знаю, какова она и каков ее брак. Ђх, мистер •артхаус, ведь и вам
она доверилась!
’акой страстный упрек прозвучал в ее голосе, что он почувствовал укол в
том месте, где надлежало бы быть сердцу, а было только гнездо Яиц-болтунов,
тогда как там могли бы жить птицы небесные, если бы он не разогнал их
свистом.
- џ не отличаюсь высокой нравственностью, - сказал он, - и никогда не
выдаю себЯ за образец добродетели. џ человек вполне безнравственный. Ћднако
если Я причинил малейшее огорчение той леди, котораЯ составлЯет предмет
нашего разговора, или, по несчастью, в какой-то мере нанес ущерб ее доброму
имени, или до такой степени забылсЯ, что дерзнул выразить ей свои чувства,
отчасти несовместимые с... ну, скажем, - свЯтостью домашнего очага, если Я
воспользовалсЯ тем, что отец ее - машина, брат - щенок, а супруг - медведь,
то прошу вас верить мне - Я сделал это не по злому умыслу, а просто скользил
со ступеньки на ступеньку так дьЯвольски плавно и незаметно, что и понЯтиЯ
не имел, как длинен перечень моих прегрешений. Ђ между тем, - заключил
мистер „жеймс •артхаус, - когда Я начинаю листать его, Я вижу, что он
занимает целые томы.
•отЯ он проговорил все это своим обычным небрежным тоном, но на сей раз
он, видимо, пыталсЯ навести некоторый глЯнец на довольно некрасивый предмет.
Џомолчав немного, он продолжал уже увереннее, однако все еще с оттенком
обиды и раздражениЯ, который никаким глЯнцем не прикроешь.
- Џосле всего сказанного вами и сказанного так, что у менЯ нет ни
малейших сомнений в истинности ваших слов, - врЯд ли Я согласилсЯ бы столь
безоговорочно признать достоверность другого источника - Я считаю своим
долгом, поскольку вы все знаете из первых рук, сообщить вам, что, пожалуй
(как это ни неожиданно), мне не суждено больше встречатьсЯ с леди, о которой
мы говорим. ’о, что дело принЯло такой оборот, полностью моЯ вина... и... и
могу лишь присовокупить, - заключил он, не знаЯ, как половчее закончить свою
тираду, - что не льщу себЯ надеждой когда-либо стать образцом добродетели, и
вообще не верю, что таковые существуют.
‹ицо ‘есси Ясно говорило о том, что выполнена еще не всЯ ее миссиЯ.
- ‚ы сказали, - продолжал он, когда она поднЯла на него глаза, - в чем
состоит перваЯ цель вашего прихода. ‘ледовательно, имеетсЯ втораЯ?
- „а.
- Џожалуйста, Я вас слушаю.
- Њистер •артхаус, - начала ‘есси, и в голосе ее была такаЯ смесь
упорства и обезоруживающей мЯгкости, а в глазах столь простодушнаЯ вера в
его готовность выполнить ее требование, что он чувствовал себЯ бессильным
перед ней, - единственное, чем вы можете загладить свою вину, - это уехать
отсюда немедлЯ и навсегда. ’олько так вы можете возместить причиненный вами
вред, поправить содеЯнное вами зло. џ не говорю, что вашим отъездом все или
хотЯ бы многое будет искуплено; но это лучше, чем ничего, и вы должны это
сделать. Ђ потому, не имеЯ никаких полномочий, кроме тех, о которых Я вам
говорила, и даже без ведома кого бы то ни было, кроме вас и менЯ, Я прошу
вас уехать отсюда сегоднЯ же и никогда больше не возвращатьсЯ.
…сли бы она пустила в ход против него какое-либо оружие, помимо
глубокой веры в истину и правоту своих слов; если бы она пыталась скрыть
хоть тень сомнениЯ или нерешительности, или прибегла к невинным предлогам и
уверткам; если бы она хоть в малейшей степени дала ему понЯть, что замечает
нелепость его роли, его негодующее изумление, или ждет от него отповеди, -
он еще мог бы поборотьсЯ с ней. Ќо он чувствовал, что поколебать ее так же
немыслимо, как замутить Ясное небо, устремив на него удивленный взор.
- Ќо знаете ли вы, чего вы требуете? - спросил он, окончательно
потерЯвшись. - ‚ам, может быть, неизвестно, что Я нахожусь здесь в качестве
общественного лица и занЯт делом, правда глупейшим, - но тем не менее Я
взЯлсЯ за него, и приносил присЯгу в верности ему, и предполагаетсЯ, что Я
предан ему душой и телом? ‚ам это, может быть, неизвестно, но уверЯю вас,
что это факт.
”акт или не факт - ‘есси не дрогнула.
- “же не говорЯ о том, - смущенно продолжал мистер •артхаус, расхаживаЯ
по комнате, - что это до ужаса смешно. Ѓросить все по совершенно непонЯтным
причинам, после того как Я обЯзалсЯ помогать этим людЯм, - значит стать
посмешищем в их глазах.
- џ убеждена, сэр, - повторила ‘есси, - что это единственное, чем вы
можете искупить свою вину. Ќе будь Я так твердо в этом убеждена, Я не пришла
бы к вам.
Ћн взглЯнул на ее лицо и опЯть зашагал по комнате.
- —естное слово, Я просто не знаю, что вам сказать. „о чего же нелепо!
Џришла его очередь просить о сохранении тайны.
- …сли бы Я решилсЯ на такой смехотворный поступок, - сказал он,
остановившись и опираЯсь на каминную полку, - то лишь при одном условии:
чтобы это навсегда осталось между нами.
- џ доверЯю вам, сэр, - отвечала ‘есси, - и вы доверьтесь мне.
…му вдруг припомнилсЯ вечер, который он некогда провел в этой комнате
со щенком. ’огда он тоже стоЯл, прислонЯсь к камину, но ему почему-то
казалось, что нынче щенок - это он сам. Ћн искал и не находил выхода.
- „умаю, что никто еще не попадал в такое дурацкое положение, - сказал
он после довольно долгого молчаниЯ, во времЯ которого он глЯдел в пол, и
глЯдел в потолок, и усмехалсЯ, и хмурил брови, и отходил от камина, и снова
подходил к нему. - Џросто ума не приложу, как тут быть. ‚прочем, что будет,
то будет. Ђ будет, видимо, вот что: придетсЯ мне, пожалуй, покинуть сии
места, - словом, Я обЯзуюсь уехать.
‘есси поднЯлась. €сход ее миссии не удивил ее, но она радовалась своей
удаче, и лицо ее так и сиЯло.
- Џозвольте заметить вам, - продолжал мистер „жеймс •артхаус, - что
едва ли другой посол, или, скажем, посланница так легко добилась бы у менЯ
успеха. џ не только очутилсЯ в смешном и нелепом положении - Я вынужден
признать себЯ побежденным по всей линии. Њогу Я просить вас назвать себЯ,
чтобы Я имел удовольствие запомнить имЯ моего врага?
- Њое имЯ? - спросила посланница.
- ќто единственное имЯ, которое сейчас может занимать мои мысли.
- ‘есси „жуп.
- Ќе посетуйте на мое любопытство и разрешите на прощание задать вам
еще один вопрос: вы роднЯ семейству ѓрэдграйнд?
- џ всего лишь бедный приемыш, - отвечала ‘есси. - Њне пришлось
разлучитьсЯ с моим отцом - он был всего лишь клоун бродЯчего цирка, - и
мистер ѓрэдграйнд взЯл менЯ из милости. ‘ тех пор Я живу в его доме.
Ћна ушла.

Њистер „жеймс •артхаус сперва окаменел на месте, потом с глубоким
вздохом опустилсЯ на диван. ’олько этого недоставало длЯ полного поражениЯ.
ђазбит наголову! ‚сего лишь бедный приемыш... всего лишь бродЯчий клоун... а
мистер „жеймс •артхаус? ‚сего лишь отброшеннаЯ ветошь... всего лишь позорное
фиаско величиной с пирамиду •еопса.
Џирамида •еопса натолкнула его на мысль о прогулке по Ќилу. Ћн тотчас
схватил перо и начертал (подходЯщими к случаю иероглифами) записку своему
брату:

"„орогой „жек! ‘ Љокстауном покончено. ‘кука обратила менЯ в бегство.
ђешил взЯтьсЯ за верблюдов. ‘ердечный привет,
„жим".

Ћн дернул звонок.
- Џошлите моего слугу.
- Ћн уже лег, сэр.
- ‚елите ему встать и уложить вещи.
Ћн написал еще два посланиЯ. Ћдно мистеру Ѓаундерби, в котором извещал
его, что покидает сии краЯ, и указывал, где его можно найти в ближайшие две
недели. „ругое, почти такого же содержаниЯ, мистеру ѓрэдграйнду. € едва
успели высохнуть чернила на конвертах, как уже остались позади высокие
фабричные трубы Љокстауна, и поезд, громыхаЯ и лЯзгаЯ, мчал его погруженными
во мрак полЯми.
‹юди высокой нравственности, пожалуй, вообразЯт, что мистеру „жеймсу
•артхаусу впоследствии приЯтно бывало вспомнить об этом спешном отбытии,
которым он хоть отчасти загладил свою вину - что с ним случалось весьма
редко. € вдобавок он вовремЯ унес ноги, ибо дело могло принЯть длЯ него
прескверный оборот. Ћднако вышло совсем по-иному. Њысль о том, что он
потерпел неудачу и оказалсЯ в глупейшей роли, страх перед тем, как
насмехались бы над ним другие повесы, если бы узнали о его злоключении, до
такой степени угнетали его, что именно в этом, быть может, самом благородном
своем поступке он не созналсЯ бы ни за что на свете и только одного этого
поступка искренне стыдилсЯ.

ѓ‹Ђ‚Ђ III

ђешительно и твердо

ЌеутомимаЯ миссис ‘парсит, в жестокой простуде, потерЯв голос,
поминутно сморкаЯсь и чихаЯ так, что казалось, ее осанистаЯ фигура вот-вот
развалитсЯ на составные части, гонЯлась за своим принципалом, пока не
настигла его в столице; она величественно вплыла к нему в гостиницу на
‘ент-„жеймс-стрит, запалила порох, коим была зарЯжена, и взорвалась.
‚ыполнив свою миссию с истинным наслаждением, сиЯ возвышенной души особа
лишилась чувств на лацкане мистера Ѓаундерби.
Њистер Ѓаундерби первым делом стрЯхнул с себЯ миссис ‘парсит и
предоставил ей страдать на полу без посторонней помощи. ‡атем он пустил в
ход сильнодействующие средства, как то: крутил ей большие пальцы, бил по
ладонЯм, обильно поливал лицо водой и засовывал в рот поваренную соль. Љогда
благодарЯ столь трогательным заботам больнаЯ оправилась (что произошло
незамедлительно), мистер Ѓаундерби, не предложив ей подкрепитьсЯ ничем иным,
спешно втолкнул ее в вагон курьерского поезда и еле живую привез обратно в
Љокстаун. Љ концу путешествиЯ миссис ‘парсит ЯвлЯла собой небезынтересный
образец античной руины; но ни в каком ином качестве она не могла бы
притЯзать на восхищение, ибо урон, нанесенный ее внешнему облику, превзошел
всЯкую меру. Ћднако ни плачевный вид ее туалета и ее самой, ни
душераздирающее чиханье беднЯги нимало не разжалобили мистера Ѓаундерби, и
он, не мешкаЯ, запихнул античную руину в карету и помчал ее в Љаменный
Џриют.
- Ќу-с, ’ом ѓрэдграйнд, - объЯвил Ѓаундерби, вломившись поздно вечером
в кабинет своего тестЯ, - эта вот леди, миссис ‘парсит - вы знаете, кто
такаЯ миссис ‘парсит, - имеет сообщить вам нечто, от чего у вас Язык
отниметсЯ.
- Њое письмо не застало вас! - воскликнул мистер ѓрэдграйнд,
ошеломленный неожиданным визитом.
- Џисьмо не застало, сэр? - рЯвкнул Ѓаундерби. - ‘ейчас не времЯ длЯ
писем. „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна никому не позволит толковать ему о
письмах, когда он в таком настроении, как сейчас.
- Ѓаундерби, - сказал мистер ѓрэдграйнд с мЯгким упреком, - Я говорю об
очень важном письме, которое Я послал вам относительно ‹уизы.
- Ђ Я, ’ом ѓрэдграйнд, - возразил Ѓаундерби, со всего размаха хлопаЯ
ладонью по столу, - говорю об очень важном известии, которое Я получил
относительно ‹уизы. Њиссис ‘парсит, сударынЯ, пожалуйте сюда!
’щетные попытки злополучной свидетельницы извлечь хоть какие-нибудь
звуки из своих воспаленных голосовых свЯзок, сопровождавшиесЯ отчаЯнной
жестикулЯцией и мучительными гримасами, кончились тем, что мистер Ѓаундерби,
у которого лопнуло терпение, схватил ее за плечи и основательно потрЯс.
- …жели вы, сударынЯ, не в состоЯнии выложить свои новости, - сказал
Ѓаундерби, - предоставьте это мне. ‘ейчас не времЯ длЯ особы, хотЯ бы и
благородного происхождениЯ и со знатной родней, стоЯть столбом и корчить
рожи, как будто она глотает камушки. ’ом ѓрэдграйнд, миссис ‘парсит довелось
ненароком услышать разговор, происходивший в роще между вашей дочерью и
вашим бесценным другом, мистером „жеймсом •артхаусом.
- ‚от как? - сказал мистер ѓрэдграйнд.
- €менно так! -крикнул Ѓаундерби. - € в этом разговоре...
- Њожете не передавать мне его содержание, Ѓаундерби. џ знаю, о чем был
разговор.
- ‡наете? - спросил Ѓаундерби, наскакиваЯ на своего непостижимо
спокойного и примирительно настроенного тестЯ. - Њожет быть, вы, кстати,
знаете, где сейчас находитсЯ ваша дочь?
- ђазумеетсЯ. Ћна здесь.
- ‡десь?
- „орогой Ѓаундерби, прежде всего прошу вас умерить свое шумное
поведение. ‹уиза здесь. Љак только ей удалось освободитьсЯ от присутствиЯ
того человека, о котором вы упомЯнули, и чьим знакомством с вами, к моему
глубочайшему сожалению, вы обЯзаны мне, она поспешила сюда, под мою защиту.
џ сам только что возвратилсЯ из ‹ондона, когда она вошла в эту комнату. Ћна
приехала в город поездом, бежала всю дорогу в грозу, под проливным дождем, и
добралась до дому в почти невменЯемом состоЯнии. Љонечно, она осталась
здесь. “бедительно прошу вас, ради вас самих и ради нее, успокойтесь.
Њистер Ѓаундерби с минуту молча водил глазами во все стороны, но только
не в сторону миссис ‘парсит; затем, круто поворотЯсь к злополучной
племЯннице леди ‘кэджерс, обратилсЯ к ней со следующими словами:
- Ќу-с, сударынЯ! Њы были бы счастливы услышать от вас, чем вы
надеетесь оправдать свое скаканье по всей стране, без другого багажа, кроме
вздорных выдумок!
- ‘эр, - просипела миссис ‘парсит, - в настоЯщее времЯ мои нервы так
сильно расстроены и мое здоровье так сильно пострадало от усердиЯ, с каким Я
вам служила, что Я способна только искать прибежища в слезах.
(—то она и сделала.)
- ’ак вот, сударынЯ, - продолжал Ѓаундерби, - отнюдь не желаЯ сказать
вам ничего такого, что не совсем удобно говорить особе из хорошей семьи, Я,
однако, позволю себе заметить, что, на мой взглЯд, есть и еще одно прибежище
длЯ вас, а именно - карета. € поскольку карета, в которой мы приехали, стоит
у крыльца, разрешите мне препроводить вас в оную и отправить в банк; а там Я
вам советую сунуть ноги в горЯчую воду, какую только сможете терпеть, лечь в
постель и выпить стакан обжигающего рома с маслом. - ’ут мистер Ѓаундерби
протЯнул правую руку плачущей миссис ‘парсит и повел ее к вышеозначенному
экипажу, на пути к которому она то и дело жалобно чихала. ‚скоре он
воротилсЯ один.
- Ќу-с, ’ом ѓрэдграйнд, - начал он, - Я понЯл по вашему лицу, что вы
желаете поговорить со мной. ’ак вот он Я. Ќо предупреждаю вас, врЯд ли этот
разговор доставит вам удовольствие. €сториЯ эта мне все равно очень и очень
не нравитсЯ, и Я должен сказать откровенно, что вообще не нашел в вашей
дочери преданности и послушаниЯ, каких „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна вправе
требовать от своей жены. “ вас, Я полагаю, свой взглЯд на дело; а что у менЯ
свой - Я хорошо знаю. …жели вы намерены оспаривать это мое мнение, лучше не
начинайте.
Џоскольку мистер ѓрэдграйнд держалсЯ более миролюбиво, нежели обычно,
мистер Ѓаундерби нарочно вел себЯ как можно воинственнее. ’акой уж был у
него симпатичный нрав.
- „орогой Ѓаундерби... - заговорил мистер ѓрэдграйнд.
- Џрошу прощениЯ, - прервал его Ѓаундерби, - но Я вовсе не желаю быть
длЯ вас слишком "дорогим". ќто прежде всего. Љогда Я становлюсь кому-нибудь
дорог, это обычно означает, что менЯ собираютсЯ надуть. ‚ы, вероЯтно,
находите мои слова нелюбезными, но Я, как вам известно, любезностью не
отличаюсь. …жели вам мила любезность, вы знаете, где ее искать. “ вас
имеютсЯ светские друзьЯ, и они могут снабдить вас этим добром, сколько вашей
душе угодно. џ такого товару не держу.
- Ѓаундерби, - сказал мистер ѓрэдграйнд почти просительно, - всем нам
свойственно ошибатьсЯ...
- Ђ Я-то думал, что вы непогрешимы, - опЯть прервал его Ѓаундерби.
- Ѓыть может, и мне так казалось. Ќо повторЯю - всем нам свойственно
ошибатьсЯ. € Я был бы вам весьма благодарен, ежели бы вы проЯвили немного
такта и избавили менЯ от намеков на •артхауса. џ не намерен в нашем
разговоре касатьсЯ вашего дружеского к нему расположениЯ или оказанного ему
гостеприимства; прошу и вас не упрекать менЯ в этом.
- џ не произносил его имени! - сказал Ѓаундерби.
- Џусть так, - отвечал мистер ѓрэдграйнд терпеливо и даже кротко. ‘
минуту он сидел молча, задумавшись. - Ѓаундерби, - сказал он, - у менЯ есть
основаниЯ сомневатьсЯ, хорошо ли мы понимали ‹уизу.
- Љто это "мы"?
- ’огда скажем "Я", - отвечал он на грубый вопрос Ѓаундерби. - џ
сомневаюсь, понимал ли Я ‹уизу. џ сомневаюсь, вполне ли правильно Я воспитал
ее.
- ‚от это верно, - сказал Ѓаундерби. - ’ут Я с вами совершенно
согласен. Ќаконец-то вы догадались! ‚оспитание! џ вам объЯсню, что такое
воспитание: чтобы тебЯ взашей вытолкали за дверь и чтобы на твою долю
доставались одни тумаки. ‚от что Я называю воспитанием.
- џ полагаю, - смиренно возразил мистер ѓрэдграйнд, - здравый смысл
подскажет вам, что, каковы бы ни были преимущества такой системы, ее не
всегда можно применЯть к девочкам.
- Ќе вижу, почему, сэр, - упрЯмо заЯвил Ѓаундерби.
- Ќу, хорошо, - со вздохом сказал мистер ѓрэдграйнд, - не будем
углублЯть вопроса. “верЯю вас, у менЯ нет ни малейшего желаниЯ спорить. џ
пытаюсь, насколько возможно, поправить дело; и Я надеюсь на вашу добрую
волю, на вашу помощь, Ѓаундерби, потому что Я в большом горе.
- џ еще не понЯл, куда вы гнете, - продолжаЯ упиратьсЯ, отвечал
Ѓаундерби, - и заранее ничего обещать не могу.
- џ чувствую, дорогой Ѓаундерби, - сказал мистер ѓрэдграйнд все тем же
примирительным и грустным тоном, - что за несколько часов лучше узнал ‹уизу,
нежели за все предыдущие годы. ќто не моЯ заслуга - менЯ заставили прозреть,
и прозрение было мучительно. „умаетсЯ мне - Я знаю, Ѓаундерби, мои слова
удивЯт вас, - что характеру ‹уизы свойственны некоторые черты, которым не
было уделено должного вниманиЯ, и... и они развивались в дурную сторону. €
Я... хочу предложить вам... действовать дружно... надо на времЯ предоставить
ее самой себе, окружив ее нежными заботами, чтобы лучшие ее качества могли
взЯть верх... ведь от этого зависит счастье всех нас. џ всегда, - заключил
мистер ѓрэдграйнд, прикрыв глаза рукой, - любил ‹уизу больше других моих
детей.
‘лушаЯ эти слова, Ѓаундерби побагровел и весь раздулсЯ, точно его
вот-вот должен был хватить удар. Ћднако, хотЯ даже уши у него пылали
багровым огнем, он сдержал свой гнев и спросил:
- ‚ы бы хотели оставить ее на времЯ у себЯ?
- џ... Я думал посоветовать вам, дорогой Ѓаундерби, чтобы вы позволили
‹уизе погостить здесь. Џри ней будет ‘есси... Я хотел сказать ‘есилиЯ
„жуп... она понимает ‹уизу и пользуетсЯ ее доверием.
- €з всего этого, ’ом ѓрэдграйнд, - сказал Ѓаундерби, вставаЯ и глубоко
засовываЯ руки в карманы, - Я заключаю, что, по вашему мнению, между ‹у
Ѓаундерби и мною, как говоритсЯ, нет ладу.
- Ѓоюсь, что в настоЯщее времЯ ‹уиза в разладе почти со всем... чем Я
окружил ее, - с горечью призналсЯ ее отец.
- ’ак вот, ’ом ѓрэдграйнд, - начал Ѓаундерби; он еще пуще побагровел,
еще глубже засунул руки в карманы и широко расставил ноги, а волосы у него
стали дыбом от душившей его Ярости и колыхались, словно трава на ветру. - ‚ы
свое сказали; теперь скажу Я. џ чистокровный кокстаунец. џ „жосайЯ Ѓаундерби
из Љокстауна. џ знаю камни этого города, Я знаю фабрики этого города, Я знаю
трубы этого города, Я знаю дым этого города, и Я знаю рабочие руки этого
города. ‚се это Я знаю неплохо. ќто осЯзаемые вещи. Ќо когда человек
заговаривает со мной о каких-то несуществующих фантазиЯх, Я всегда
предупреждаю его - кто бы он ни был, - что знаю, чего он хочет. ‘уп из
черепахи и дичь с золотой ложечки и карету шестеркой - вот чего он хочет.
‚от чего хочет ваша дочь. ђаз вы того мнениЯ, что ей нужно дать все, чего
она хочет, Я предоставлЯю это вам, ибо, ’ом ѓрэдграйнд, от менЯ она ничего
такого не дождетсЯ.
- Ѓаундерби, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - Я надеЯлсЯ, что после моих
просьб вы перемените тон.
- Џогодите минуточку, - возразил Ѓаундерби, - вы, кажетсЯ, свое
сказали. џ вас выслушал; теперь будьте добры выслушать менЯ. •ватит того,
что вы мелете несусветную чушь - по крайней мере не нарушайте правил честной
игры; хоть мне и горько видеть ’ома ѓрэдграйнда в столь жалком состоЯнии,
мне было бы вдвойне горько, ежели бы он пал так низко. Ќу-с, вы дали мне
понЯть, что между вашей дочерью и мною имеетсЯ некий разлад, так сказать,
известное несоответствие. ’ак вот - Я хочу дать вам понЯть, что безусловно
налицо одно огромное несоответствие, которое заключаетсЯ в том, что ваша
дочь не умеет ценить редкие качества своего мужа и не чувствует, какую, черт
возьми, он оказал ей честь, женившись на ней. Ќадеюсь, это Ясно?
- Ѓаундерби, - с упреком сказал мистер ѓрэдграйнд, - слова ваши
неразумны.
- ‚от как? - отвечал Ѓаундерби. - ‚есьма рад, что вы так думаете.
Џотому что, ежели ’ом ѓрэдграйнд, набравшись новой мудрости, находит мои
слова неразумными, то, стало быть, они именно дьЯвольски разумны. €так, Я
продолжаю. ‚ы знаете мое происхождение и знаете, что Я годами не нуждалсЯ в
рожке длЯ башмаков по той простой причине, что башмаков у менЯ не было. ’ак
вот - хотите верьте, хотите нет, но есть особы - особы благородной крови! -
из знатных семейств - знатных! - готовые боготворить землю, по которой Я
ступаю.
Ћн выпалил это единым духом, точно пустил ракету в голову своему тестю.
- Ђ ваша дочь, - продолжал Ѓаундерби, - далеко не благородного
происхождениЯ. ‚ы это сами знаете. џ-то, как вам известно, плюю на такие
пустЯки; но тем не менее это факт, и вы, ’ом ѓрэдграйнд, ничего тут поделать
не можете. „лЯ чего Я это говорю?
- Ћчевидно, не длЯ того, чтобы сказать мне приЯтное, - вполголоса
промолвил мистер ѓрэдграйнд.
- ‚ыслушайте менЯ до конца и воздержитесь от замечаний, пока не придет
ваш черед, - оборвал его Ѓаундерби. - џ говорю это потому, что женщины
высшего круга были поражены бесчувственностью вашей дочери и ее поведением.
Ћни никак не могли понЯть, как Я терплю это. ‘ейчас Я и сам не понимаю, и
больше этого не потерплю.
- Ѓаундерби, - сказал мистер ѓрэдграйнд, вставаЯ, - по-моему, чем
меньше будет сказано нынче, тем лучше.
- Ђ по-моему, ’ом ѓрэдграйнд, наоборот - чем больше будет сказано
нынче, тем лучше. Џо крайней мере, - поправилсЯ он, - пока Я не скажу всего,
что Я намерен сказать; а потом, пожалуйста, можем и прекратить разговор. џ
сейчас задам вам вопрос, который, вероЯтно, ускорит дело. —то вы
подразумеваете под вашим предложением?
- —то Я подразумеваю, Ѓаундерби?
- Џод вашим предложением, чтобы ‹уиза погостила у вас? - спросил
Ѓаундерби и так трЯхнул головой, что трава колыхнулась.
- џ считаю, что ‹уизе надо дать времЯ отдохнуть и собратьсЯ с мыслЯми,
и Я надеюсь, что вы по-дружески позволите ей остатьсЯ здесь. Ћт этого многое
может изменитьсЯ к лучшему.
- ‘гладитсЯ несоответствие, которое вы вбили себе в голову? - сказал
Ѓаундерби.
- …жели вам угодно так выразитьсЯ, да.
- Џочему вы так решили? - спросил Ѓаундерби.
- Љак Я уже говорил, Я боюсь, что ‹уиза не была правильно понЯта.
Ќеужели, Ѓаундерби, вы находите чрезмерной мою просьбу, чтобы вы, будучи на
много лет старше ее, помогли вывести ее на верный путь? ‚ы брали ее в жены
на радость и горе...
Ѓыть может, мистера Ѓаундерби раздосадовало повторение слов, сказанных
когда-то им самим ‘тивену Ѓлекпулу, но он весь дернулсЯ от злости и не дал
мистеру ѓрэдграйнду докончить.
- „овольно! - сказал он. - Њожете мне этого не говорить. џ не хуже вас
знаю, на что Я брал ее в жены. Ћб этом не тревожьтесь, это мое дело.
- џ лишь хотел заметить вам, Ѓаундерби, что все мы можем быть в той или
иной мере не правы, не исключаЯ и вас; и ежели бы вы проЯвили известную
уступчивость, это было бы не только истинно добрым поступком с вашей
стороны, но, памЯтуЯ о том, что вы за ‹уизу в ответе, вам, быть может,
следовало бы счесть это своим долгом перед ней.
- Ќе согласен! - загремел Ѓаундерби. - џ намерен покончить с этим делом
по-своему. ’ак вот: ссоритьсЯ с вами, ’ом ѓрэдграйнд, Я не желаю. ‘кажу вам
откровенно, на мой взглЯд ссоритьсЯ по такому поводу - ниже моего
достоинства. —то касаетсЯ вашего великосветского друга, то пусть убираетсЯ,
куда хочет. …жели он мне попадетсЯ где-нибудь, Я поговорю с ним по душам, не
попадетсЯ - не надо, тратить на него времЯ Я не стану. Ђ что до вашей
дочери, которую Я сделал ‹у Ѓаундерби, тогда как лучше бы мне оставить ее ‹у
ѓрэдграйнд, - то ежели завтра, ровно в полдень, она не воротитсЯ домой, Я
буду знать, что она не желает возвращатьсЯ, и отошлю ее платьЯ и все прочее
к вам, и впредь можете взЯть попечение о ней на себЯ. Љак Я объЯсню разлад
между нами и принЯтые мною крутые меры? Ћчень просто: Я „жосайЯ Ѓаундерби и
получил такое-то воспитание; она дочь ’ома ѓрэдграйнда и получила этакое; в
одной упрЯжке мы идти не можем. џ, кажетсЯ, достаточно известен как человек
незаурЯдный; и большинство людей очень скоро сообразЯт, что далеко не всЯкаЯ
женщина может, в конечном счете, оказатьсЯ мне под стать.
- џ вас очень прошу, Ѓаундерби, серьезно подумать, прежде чем вы
примете окончательное решение, - сказал мистер ѓрэдграйнд.
- џ всегда быстро принимаю решениЯ, - отвечал Ѓаундерби, нахлобучиваЯ
шлЯпу, - и что бы Я ни делал, Я делаю немедлЯ. ‚ другое времЯ менЯ удивили
бы такие слова ’ома ѓрэдграйнда, обращенные к „жосайе Ѓаундерби из
Љокстауна, которого он знает не со вчерашнего днЯ; но теперь никакаЯ блажь
не может удивить менЯ в ’оме ѓрэдграйнде, раз он ударилсЯ в
чувствительность. џ объЯвил вам мое решение, и больше мне сказать нечего.
Џокойной ночи!
€так, мистер Ѓаундерби отбыл в свой городской дом и лег спать.
Ќазавтра, ровно в пЯть минут первого, он распорЯдилсЯ, чтобы имущество
миссис Ѓаундерби было аккуратно уложено и препровождено к ’ому ѓрэдграйнду,
а засим объЯвил о продаже своей усадьбы по частному соглашению и снова зажил
холостЯком.

ѓ‹Ђ‚Ђ IV

Љто-то пропал

Њежду тем дело об ограблении банкирской конторы и раньше не было забыто
и теперь по-прежнему занимало первенствующее место в мыслЯх ее владельца. Ћн
спешил доказать миру, что никакие семейные передрЯги не могут умерить пыл и
предприимчивость такого замечательного дельца, который сам вывел себЯ в
люди, - этого чуда из чудес, перед которым поистине меркнет сама ‚енера,
поскольку богинЯ вышла всего только из пены морской, а он вылез из грЯзи.
Џоэтому в первые недели своей безбрачной жизни он даже усердствовал пуще
прежнего и ежедневно подымал такой шум, добиваЯсь поимки преступника, что
ведущие расследование полицейские уже сами не рады были, что произошло
ограбление.
Љ тому же они сплоховали, след был потерЯн. ЌесмотрЯ на то, что сразу
после кражи они притаились и выжидали и очень многие кокстаунцы искренне
поверили, что розыск прекращен ввиду невозможности обнаружить вора, - нового
не произошло решительно ничего. Ќи одна из подозреваемых личностей не
сделала опрометчивого шага, ни одна ничем не выдала себЯ. Ѓолее того - никто
не знал, куда девалсЯ ‘тивен Ѓлекпул, и тайна загадочной старушки тоже
оставалась нераскрытой.
‚идЯ, что дело основательно застрЯло, мистер Ѓаундерби, чтобы сдвинуть
его с мертвой точки, решилсЯ на смелый шаг. Ћн составил уведомление,
сулившее двадцать фунтов стерлингов тому, кто задержит ‘тивена Ѓлекпула,
предполагаемого соучастника ночной кражи со взломом, совершенной в
кокстаунском банке такого-то числа; он со всеми подробностЯми описал его
одежду, наружность, примерный рост, повадки, сообщил, при каких
обстоЯтельствах и в какой день он покинул город и в какую сторону шел, когда
его в последний раз видели; все это он дал отпечатать огромными буквами на
больших листах бумаги; и под покровом ночи по его приказу эти объЯвлениЯ
расклеили на стенах домов, дабы поразить ими сразу весь город.
”абричным колоколам в то утро пришлось трезвонить во всю мочь, сзываЯ
рабочих, которые в предрассветных сумерках толпились перед уведомлением,
пожираЯ его глазами. ‘ не меньшей жадностью смотрели на него те, кто не умел
читать. ‘лушаЯ, как другие читают вслух - такие услужливые добровольцы
всегда находились, - они взирали на буквы, содержащие столь важную весть, с
почтением, почти со страхом, что показалось бы смешным, если бы на
невежество в народе, в чем бы оно ни проЯвлЯлось, можно было смотреть иначе,
как на великое зло, чреватое грозной опасностью. € еще много часов спустЯ,
среди жужжаньЯ веретен, стука станков и шороха колес, прочитанные слова
маЯчили перед глазами и звучали в ушах, и когда рабочие снова вышли на
улицу, перед объЯвлениЯми собрались такие же толпы, как утром.
‚ тот же вечер ‘лекбридж, делегат, должен был выступить на собрании;
‘лекбридж раздобыл у наборщика чистый оттиск уведомлениЯ и принес его с
собой в кармане. Ћ друзьЯ мои и соотечественники, угнетенные кокстаунские
рабочие, о мои сотоварищи по ремеслу, мои сограждане, братьЯ мои и ближние
мои, - какой шум поднЯлсЯ, когда ‘лекбридж развернул то, что он назвал
"клеймо позора", дабы все собравшиесЯ могли лицезреть его и негодовать. "Ћ
братьЯ мои, глЯдите, на что способен предатель в стане бесстрашных борцов,
чьи имена начертаны в свЯщенном свитке ‘праведливости и …динениЯ! Ћ друзьЯ
мои, влачащие на израненных выЯх тЯжелое Ярмо тирании, изнемогающие под
железной пЯтой деспотизма, втоптанные в прах земной своими угнетателЯми,
которые только и мечтают о том, чтобы вы, до скончаниЯ дней своих, ползали
на брюхе, как змий в райском саду, - о братьЯ мои - и да позволено будет
мне, мужчине, добавить, - сестры мои! —то вы скажете ныне о ‘тивене Ѓлекпуле
- слегка сутулом, примерно пЯти футов семи дюймов ростом, как записано в
этом унизительном и постыдном уведомлении, в этой убийственной бумаге, в
этом ужасном плакате, в этой позорной афише, и с каким праведным гневом вы
изобличите и раздавите ехидну, котораЯ покрыла бы срамом и бесчестием ваше
богоподобное племЯ, если бы вы, к счастью, не исторгнули его навеки из своей
среды? „а, соотечественники мои, - к счастью, вы исторгли его и прогнали
прочь! €бо вы помните, как он стоЯл перед вами, на этой трибуне; вы помните,
как Я спорил с ним здесь, лицом к лицу, как Я сцепилсЯ с ним в жестокой
схватке, как Я разгадал все его хитрые увертки; вы помните, как он вилЯл,
изворачивалсЯ, путал, прибегал ко всЯким уловкам, пока, наконец, ему уже
некуда было отступать, и Я вышвырнул его вон, и отныне и впредь каждый, в
ком живет дух свободы и разума, будет указывать на него обличительным
перстом и жечь его огнем справедливого возмездиЯ! Ђ теперь, друзьЯ мои,
рабочий люд, - ибо Я люблю это столь многими презираемое имЯ и горжусь им, -
вы, что стелете себе жесткое ложе в поте лица своего и варите свою скудную,
но честно заработанную пищу в трудах и лишениЯх, - скажите, кем ныне
предстал перед вами этот подлый трус, когда с него сорвана личина и он
показал себЯ во всем своем неприкрытом уродстве? ‚ором! ѓрабителем! Ѓеглым
преступником, чьЯ голова оценена; Язвой, гнойной раной на гордом звании
кокстаунского рабочего! € потому, братьЯ мои, свЯзанные свЯщенным
товариществом, которое дети ваши и еще неродившиесЯ дети детей ваших
скрепили печатью своих невинных ручонок, Я, от имени Ћбъединенного
’рибунала, неустанно пекущегосЯ о вашем благе, неустанно ратующего за ваши
права, вношу предложение: собрание постановило, что ввиду того, что
кокстаунские рабочие уже торжественно отреклись от означенного в этой бумаге
ткача ‘тивена Ѓлекпула, его злодеЯниЯ не марают их чести и не могут бросить
тень на все их сословие".
’ак бушевал ‘лекбридж, со скрежетом зубовным и обливаЯсь потом.
Ќесколько гневных голосов крикнули "нет!", десЯтка два поддержали
энергичными "правильно!" предостерегающий голос, крикнувший: "Џолегче,
‘лекбридж! Ѓольно спешишь!" Ќо это были единицы против целой армии; собрание
в полном составе принЯло евангелие от ‘лекбриджа и наградило его троекратным
"ура", когда он, пыхтЯ и отдуваЯсь, победоносно уселсЯ на свое место.
…ще не успели рабочие и работницы, молча расходившиесЯ после собраниЯ,
добратьсЯ до дому, как ‘есси, сидевшую подле ‹уизы, вызвали из комнаты.
- Љто там? - спросила ‹уиза, когда ‘есси вернулась.
- Џришел мистер Ѓаундерби, - отвечала ‘есси, с запинкой произносЯ это
имЯ, - и с ним ваш брат, мистер ’ом, и молодаЯ женщина, ее зовут ђейчел, и
она говорит, что вы ее знаете.
- ‘есси, милаЯ, что им нужно?
- Ћни хотЯт видеть вас. ђейчел всЯ заплаканнаЯ и, кажетсЯ, чем-то
рассержена.
- Ћтец, - обратилась ‹уиза к бывшему в комнате мистеру ѓрэдграйнду, - Я
не могу не принЯть их. Ќа то есть причина, котораЯ со временем объЯснитсЯ.
Џопросить их сюда?
Ћн ответил утвердительно, ‘есси вышла, чтобы пригласить посетителей
войти, и тотчас воротилась вместе с ними. ’ом вошел последним и осталсЯ
стоЯть возле двери, в самом темном углу комнаты.
- Њиссис Ѓаундерби, - заговорил супруг ‹уизы, здороваЯсь с ней
небрежным кивком головы, - надеюсь, Я не помешал? ‚ремЯ несколько позднее
длЯ визитов, но эта женщина сделала заЯвление, вынудившее менЯ прийти. ’ом
ѓрэдграйнд, поскольку ваш сын, ’ом-младший, из упрЯмства или еще почему-либо
не желает ни подтвердить, ни оспорить это заЯвление, Я должен свести ее с
вашей дочерью.
- ‚ы менЯ уже видели один раз, сударынЯ? - сказала ђейчел, становЯсь
перед ‹уизой.
’ом кашлЯнул.
- ‚ы уже видели менЯ, сударынЯ? - повторила ђейчел, так как ‹уиза не
отвечала.
’ом снова кашлЯнул.
- „а, видела.
ђейчел с торжеством повела глазами на мистера Ѓаундерби и сказала:
- Ќе откажите, сударынЯ, сообщить, где вы менЯ видели и кто еще был при
этом.
- џ была в доме, где жил ‘тивен Ѓлекпул, в тот вечер, когда его уволили
с работы, и там Я вас видела. Ћн тоже был в комнате; и еще в темном углу
прЯталась какаЯ-то стараЯ женщина, но она все времЯ молчала, и Я едва
разглЯдела ее. ‘о мной приходил брат.
- Ђ почему ты этого не мог сказать, ’ом? - спросил Ѓаундерби.
- џ обещал ‹уизе молчать. (‘естра его поспешила подтвердить эти слова.)
- Ђ кроме того, - сердито продолжал щенок, - она так превосходно
рассказывает всю историю, с такими подробностЯми, что чего ради Я стал бы ей
мешать?
- Џозвольте спросить вас, сударынЯ, - продолжала ђейчел, - зачем вы нам
на горе пришли в тот вечер к ‘тивену?
- Њне было жаль его, - покраснев, отвечала ‹уиза. - џ хотела узнать,
что он будет делать, и предложить ему помощь.
- Ѓлагодарю вас, сударынЯ, - сказал Ѓаундерби, - весьма польщен и
обЯзан.
- ‚ы хотели дать ему кредитку? - спросила ђейчел.
- „а. Ќо он отказалсЯ от нее и взЯл только два золотых по одному фунту.
ђейчел опЯть бросила взглЯд на мистера Ѓаундерби.
- Ќу что ж! - сказал Ѓаундерби. - џ вынужден признать, что ваше нелепое
и более чем странное сообщение оказалось сущей правдой.
- ‘ударынЯ, - продолжала ђейчел, - нынче по всему городу, и кто знает,
где еще! - расклеено уведомление, в котором ‘тивен Ѓлекпул назван вором.
’олько сейчас кончилось собрание, где тоже не постыдились оклеветать его.
ќто ‘тивен-то вор! Љогда честнее его, вернее, лучше человека на свете нет! -
ѓнев душил ее, и, не договорив, она разрыдалась.
- џ очень, очень вам сочувствую, - сказала ‹уиза.
- Ђх, сударынЯ, - отвечала ђейчел, - надеюсь, что это так, но Я не
знаю! Ћткуда мне знать, что вы могли сделать. ‚ы нас не знаете, вам до нас
дела нет, вы длЯ нас чужие. џ не могу сказать, зачем вы приходили в тот
вечер. Њожет быть, вы пришли с умыслом, а что из-за этого станетсЯ с бедным
человеком, вот таким, как ‘тивен, - вам все равно. џ тогда сказала:
"Ѓлагослови вас бог за то, что пришли", и сказала от чистого сердца, потому
что поверила, что вы жалеете его; а теперь - Я уж и не знаю. Ќет, не знаю!
‹уиза ничего не ответила на это несправедливое подозрение: слишком
глубока была вера ђейчел в ‘тивена, слишком велико ее горе.
- € как Я подумаю, - сквозь рыданиЯ продолжала ђейчел, - что беднЯга
так был вам благодарен за вашу доброту, да вспомню, как он прикрыл рукой
лицо, чтобы никто не видел, что у него слезы на глазах... •орошо, сударынЯ,
ежели вы вправду его жалеете и совесть у вас чиста, - но Я ничего не знаю,
ничего!
- ‚от это мило, - проворчал щенок, переминаЯсь с ноги на ногу в своем
темном углу. - џвлЯетесь сюда с какими-то намеками! ‚ыставить вас нужно за
дверь, раз вы не умеете вести себЯ.
ђейчел не промолвила ни слова, и в наступившей тишине слышен был только
ее тихий плач, пока молчание не прервал мистер Ѓаундерби.
- „овольно! - сказал он. - ‚ы знаете, что вы обЯзались сделать. ‚от и
делайте, а остального не касайтесь.
- Њне и самой стыдно, что менЯ здесь видЯт такой, - сказала ђейчел, -
но этого больше не будет. ‘ударынЯ, когда Я прочла, что написано про
‘тивена, - а в том, что написано про него, столько же правды, как ежели бы
это написали про вас, - Я пошла прЯмо в банк, чтобы сказать, что Я знаю, где
‘тивен, и могу поручитьсЯ, что через два днЯ он будет здесь. Ќо Я не застала
мистера Ѓаундерби, а ваш брат выпроводил менЯ; тогда Я стала искать вас, но
не могла найти и воротилась на фабрику. Ђ как кончилась работа, Я побежала
на собрание - послушать, что будут говорить про ‘тивена, - Я-то ведь знаю,
что он воротитсЯ и очистит себЯ! - а потом опЯть стала искать мистера
Ѓаундерби, и нашла его, и сказала ему все, что знала; а он ни одному моему
слову не поверил и привел менЯ сюда.
- ‚се это сущаЯ правда, - подтвердил Ѓаундерби, который как вошел, так
и стоЯл посреди комнаты, не снЯв шлЯпы и засунув руки в карманы. - Ќо Я не
со вчерашнего днЯ знаком с такими, как вы, и хорошо знаю, что поговорить вы
всегда готовы. ’ак вот, советую вам поменьше разговаривать, а лучше дело
делать. ‚ы взЯли на себЯ поручение; стало быть, исполнЯйте его, и больше мне
пока сказать нечего!
- џ послала ‘тивену письмо нынче с дневной почтой, - отвечала ђейчел, -
и Я уже писала ему один раз на этот адрес. Ћн будет здесь самое позднее
через два днЯ.
- Ђ Я вот что вам скажу: вы небось и не догадались, что за вами тоже
немного приглЯдывают, - возразил мистер Ѓаундерби, - ведь и на вас отчасти
падает подозрение. “ж так повелось, что людей судЯт по тому, с кем они
знаютсЯ. € про почту тоже не забыли. € могу вам сообщить, что ни единого
письма ‘тивену Ѓлекпулу послано не было. —то сталось с вашими письмами,
сообразите сами. Њожет быть, вам только померещилось, что вы их написали.
- ‘ударынЯ, - сказала ђейчел, обращаЯсь к ‹уизе, - Я получила от него
одно-единственное письмо неделю спустЯ после его ухода. € в этом письме он
написал мне, что ему пришлось искать работу под чужим именем.
- Ђх, вот оно что! - вскричал Ѓаундерби, мотаЯ головой, и даже
присвистнул. - Џод чужим именем, да? ќто, знаете ли, не очень ловко длЯ
такой невинной овечки. ‘уд не слишком доверЯет ни в чем не повинным людЯм,
ежели у них много имен.
- Ђ что же ему, беднЯге, оставалось делать? - сказала ђейчел со слезами
на глазах, по-прежнему обращаЯсь к ‹уизе. - € хозЯева против него и рабочие
против него, - а он только хотел тихо и мирно работать, и жить, как велит
совесть. Ќеужто нельзЯ человеку иметь свой ум и свое сердце? Ќеужто он
непременно должен повторЯть все ошибки одной стороны или все ошибки другой,
а иначе его затравЯт, как зайца?
- Џоверьте, Я от всей души жалею его, - отвечала ‹уиза, - и Я надеюсь,
что он оправдаетсЯ.
- Ћб этом, сударынЯ, не тревожьтесь. Ћн человек верный.
- “ж такой верный, - сказал мистер Ѓаундерби, - что вы отказываетесь
сообщить, где он находитсЯ?
- џ не хочу, чтобы от менЯ узнали, где он. џ не хочу, чтобы ему ставили
в вину, что его воротили силой. Ћн сам, своей волей, придет и оправдаетсЯ, и
посрамит всех, кто порочил его доброе имЯ, когда он даже не мог защитить
себЯ. џ написала ему, что против него затеЯли, и через два днЯ он будет
здесь, - повторила ђейчел. ‚се попытки очернить ‘тивена разбивались о ее
веру в него, как волны морские разбиваютсЯ о прибрежный утес.
- € однако, - присовокупил мистер Ѓаундерби, - ежели удастсЯ изловить
его раньше двух дней, то он пораньше и оправдаетсЯ. Ђ против вас лично Я
ничего не имею. ‚се, что вы мне сообщили, подтвердилось, Я предоставил вам
возможность доказать, что вы говорите правду, - и дело с концом. Ђ теперь -
спокойной ночи! Њне еще нужно кое в чем разобратьсЯ.
Љак только мистер Ѓаундерби повернул к двери, ’ом двинулсЯ из своего
темного угла, последовал за ним по пЯтам и вместе с ним вышел из комнаты. Ќа
прощанье он только угрюмо пробормотал: "‘покойной ночи, отец!" - и бросил в
сторону ‹уизы исполненный злобы взглЯд.
Џосле крушениЯ своих надежд мистер ѓрэдграйнд стал очень молчалив. Ћн
не проронил ни слова и теперь, когда ‹уиза приветливо сказала ђейчел:
- …сли вы ближе узнаете менЯ, вы перестанете относитьсЯ ко мне с
недоверием.
- џ вообще не такаЯ, чтобы людЯм не верить, - отвечала ђейчел,
смЯгчаЯсь. - Ќо когда мне самой - никому из нас - не хотЯт верить, поневоле
всЯкие мысли приходЯт на ум. Џростите, ежели Я вас понапрасну обидела.
‘ейчас Я по-другому думаю. Ќо кто знает, может, и опЯть подумаю, - не могу Я
видеть, как беднЯгу шельмуют ни за что, ни про что.
- Ђ вы написали ему, - спросила ‘есси, подходЯ к ђейчел, - что
подозрение пало на него главным образом потому, что его по вечерам видели
возле банка? ‹учше, чтобы он заранее знал, что ему нужно объЯснить, тогда у
него уже будет готов ответ.
- Ќаписала, милаЯ, - отвечала ђейчел. - Џросто ума не приложу, зачем он
туда наведывалсЯ. Ќикогда этого не бывало. € не по пути ему вовсе. Њы жили
почти рЯдом, в другой стороне, и к банку и близко не подходили.
‘есси попросила ђейчел сказать, где она живет, - и можно ли ей прийти
завтра вечером узнать, нет ли вестей от ‘тивена?
- ‚рЯд ли он будет здесь раньше чем послезавтра, - отвечала ђейчел.
- ’огда Я послезавтра еще раз приду, - сказала ‘есси.
Љогда ђейчел, условившись с ‘есси, ушла, мистер ѓрэдграйнд поднЯл
голову и сказал, обращаЯсь к дочери:
- ‹уиза, дорогаЯ моЯ, Я в жизни не видел этого человека. ’ы веришь, что
он причастен к ограблению?
- ђаньше, кажетсЯ, верила, хотЯ и с трудом. Ђ теперь не верю.
- „ругими словами - ты убедила себЯ поверить этому, так как знала, что
его подозревают. Ђ каким он тебе показалсЯ - честным?
- Ћчень честным.
- € как она уверена в нем! Ђ ежели не он украл, - задумчиво проговорил
мистер ѓрэдграйнд, - знает ли настоЯщий виновник, кого обвинЯют? ѓде он? Љто
он?
‡а последнее времЯ много седины прибавилось в его волосах. Љогда он
опЯть подпер голову рукой, осунувшийсЯ, постаревший, ‹уиза, посмотрев на
него с тревогой и жалостью, быстро подошла к нему и села рЯдом. ‚ это
мгновение она случайно встретилась глазами с ‘есси. ‘есси вздрогнула и
покраснела, а ‹уиза приложила палец к губам.
Ќа другой день, когда ‘есси вечером воротилась домой и сказала ‹уизе,
что ‘тивена нет, она сказала это шепотом. € еще через день, когда она опЯть
пришла домой с той же вестью и прибавила, что о ‘тивене нет ни слуху ни
духу, она тоже сообщила это тихим, испуганным голосам. Џосле того взглЯда,
которым они обменЯлись, ни та, ни другаЯ не произносила его имени вслух, не
упоминала о нем; и, даже когда мистер ѓрэдграйнд заговаривал об ограблении
банка, они старались отвлечь его от этого предмета.
€стекли назначенные два днЯ, истекли три днЯ и три ночи, а ‘тивен не
воротилсЯ и не подавал вести о себе. Ќа четвертый день ђейчел, увереннаЯ,
что письмо ее не доставлено ‘тивену, пришла в банк и показала письмо с его
адресом - небольшой рабочий поселок в стороне от проезжей дороги, в
шестидесЯти милЯх от Љокстауна. ’уда послали гонцов, и весь город ожидал,
что завтра ‘тивена привезут.
‚се это времЯ щенок усердно помогал мистеру Ѓаундерби в его розысках,
неотступно, словно тень, следуЯ за ним по пЯтам. Ћн страшно волновалсЯ, был
словно в лихорадке, грыз ногти до крови, голос у него стал хриплый, грубый,
губы запеклись и почернели. Ќа вокзале, в ожидании поезда, который должен
был привезти обвинЯемого, щенок предлагал всем побитьсЯ об заклад, что тот
сбежал до приезда посланных за ним людей и не ЯвитсЯ.
™енок оказалсЯ прав. ѓонцы возвратились одни: письмо ђейчел было
послано, письмо ђейчел было доставлено, ‘тивен Ѓлекпул тотчас исчез из
поселка, и с тех пор ни одна душа ничего о нем не знает. ‚ Љокстауне спорили
только об одном: верила ли ђейчел, когда писала ему, что он воротитсЯ, или,
напротив, предупредила его об опасности, чтобы он успел сбежать. ‚ этом
пункте мнениЯ разделились.
есть дней, семь дней, уже шла втораЯ неделЯ. 3лосчастный щенок
расхрабрилсЯ и стал вести себЯ вызывающе. "‚ерно ли, что вор именно этот
негодЯй? Ћ чем тут еще спрашивать! …сли не он украл, то где же он, почему не
возвращаетсЯ?"
ѓде же он, почему не возвращаетсЯ? ‚ ночной тиши отзвук его собственных
слов, который при свете днЯ разнессЯ бог весть как далеко, вернулсЯ к нему и
не оставлЯл его до самого утра.

ѓ‹Ђ‚Ђ V

Љто-то нашелсЯ

Џрошли еще сутки, еще одни. Ќет ‘тивена Ѓлекпула. ѓде же он, почему не
возвращаетсЯ?
Љаждый вечер ‘есси навещала ђейчел в ее маленькой опрЯтной комнате.
–елый день ђейчел работала, как вынужден работать трудовой люд, невзираЯ на
все свои тревоги и горести. „ымовые змеи не заботились о том, кто пропал, а
кто нашелсЯ, кто оказалсЯ честным человеком, а кто - вором; страдающие тихим
помешательством слоны, так же как и ревнители фактов, не изменЯли
заведенного порЯдка, что бы ни случилось. Џрошли еще сутки, еще одни.
Ћднообразие не нарушалось. „аже исчезновение ‘тивена Ѓлекпула уже
становилось привычным делом и не казалось большим дивом, нежели любаЯ машина
в Љокстауне.
- “ж теперь-то, - сказала ђейчел, - во всем городе небось и двадцати
человек не осталось, кто еще верил бы, что беднЯга ни в чем не виноват.
Ћна сказала это ‘есси - они сидели вдвоем в комнате ђейчел при свете
уличного фонарЯ на углу. Љогда ‘есси пришла, уже было темно, и она присела у
окна, дожидаЯсь прихода ђейчел с работы; ђейчел застала ее там, и они
остались сидеть у окна - их безрадостнаЯ беседа не нуждалась в более Ярком
свете.
- …жели господь не послал бы мне вас, - продолжала ђейчел, - чтобы Я
могла хоть словом с вами перемолвитьсЯ, Я бы, наверно, помешалась. Ќо с вами
мне легче, все думаю - может, еще есть надежда; и вы, правда, верите, что
хоть по видимости он виноват, а все-таки он выйдет чистым?
- ‚сем сердцем верю, - отвечала ‘есси. - Ќе может быть, ђейчел, чтобы
вы обманулись в нем, раз вы, несмотрЯ ни на что, так твердо убеждены в его
невиновности. џ верю в него не меньше, чем вы, хотЯ не знала его столько лет
и не видела, как много ему пришлось испытать.
- Ђ Я, милаЯ ‘есси, - отвечала ђейчел, и голос ее задрожал, - все
долгие годы видела, как он молча терпел, и знала, какаЯ у него добраЯ и
чистаЯ душа, - и ежели Я никогда больше о нем ничего не услышу и доживу до
ста лет, Я с последним вздохом скажу - богу ведомо мое сердце, - что Я
никогда, ни на одну минуту не терЯла веры в ‘тивена Ѓлекпула!
- Њы все, ђейчел, в Љаменном Џриюте, убеждены, что рано или поздно с
него снимут подозрение.
- ‚от когда Я слышу от вас, милаЯ, что вы все так думаете, - сказала
ђейчел, - и вы сами, по доброте своей, приходите посидеть со мной и утешаете
менЯ, и люди видЯт нас вместе, а ведь и Я еще под подозрением, - вот тогда Я
жалею, что наговорила молодой леди горьких слов. € все-таки...
- Ќо вы теперь верите ей, ђейчел?
- ’еперь верю, когда через вас узнала ее получше. Ќо иногда менЯ мучает
мысль...
Ћна сказала это так тихо, словно разговариваЯ сама с собой, что ‘есси,
сидевшаЯ подле нее, едва расслышала ее слова.
- ...иногда менЯ мучает мысль, что кто-то содеЯл злое дело. џ не знаю,
кто это может быть, не знаю, зачем и как это было сделано, но Я боюсь, что
кто-то сгубил ‘тивена. џ боюсь, что кто-то был бы изобличен, ежели ‘тивен
воротилсЯ бы и доказал всем, что он чист, и чтобы этого не случилось, чтобы
не дать ему воротитьсЯ, кто-то сгубил его.
- ЉакаЯ страшнаЯ мысль, - бледнеЯ, прошептала ‘есси.
- „а, очень страшно думать, что, быть может, его убили.
‘есси содрогнулась и еще сильнее побледнела.
- Љогда эта мысль привЯжетсЯ ко мне, - продолжала ђейчел, - а это
бывает даже на работе, - Я стараюсь не думать, считаю до тысЯчи или без
конца твержу стишки, какие запомнила с детства, но это плохо помогает, и
тогда менЯ бросает в жар, и такаЯ тоска за сердце хватает, что как бы Я ни
устала, мне хочетсЯ идти и идти, куда глаза глЯдЯт. ‚от и сейчас мне надо
походить перед сном. џ провожу вас домой.
- Ћн мог заболеть в дороге, - сказала ‘есси, делаЯ слабую попытку
утешить ђейчел этим уже много раз отвергнутым проблеском надежды, - и
задержатьсЯ в каком-нибудь городке на пути сюда.
- Ќо его нет нигде. …го повсюду искали и не нашли.
- ‚ерно, - нехотЯ согласилась ‘есси.
- Џешком он добралсЯ бы в два днЯ. Ђ на случай, что он натрет ноги и не
сможет идти, Я в письме послала ему денег на проезд, - думала, хватит ли у
него своих-то?
- Ѓудем надеЯтьсЯ, ђейчел, что завтрашний день будет счастливее. €дем
выйдем на воздух!
Ћна ласковым движением накинула платок на блестЯщие черные волосы
ђейчел, в точности так, как та всегда повЯзывалась им, и они вместе вышли.
‚ечер выдалсЯ теплый, и кое-где на перекрестках кучками стоЯли рабочие; но
большинство сидело в этот час за ужином, и на улицах было малолюдно.
- ‚ы теперь спокойнее, ђейчел, и рука у вас не такаЯ горЯчаЯ.
- Њне всегда легче, как пройдусь немного да подышу воздухом. ‚от когда
этого нельзЯ, тогда Я всЯ какаЯ-то разбитаЯ и в голове мутитсЯ.
- Ќо вы должны взЯть себЯ в руки, ђейчел, и не терЯть бодрости. ‚ любую
минуту ‘тивену может понадобитьсЯ ваша поддержка. ‡автра суббота. …сли
завтра не будет никаких вестей от него, давайте в воскресенье с утра
погулЯем за городом, и вы наберетесь сил на всю будущую педелю. Џойдете?
- Џойду, милаЯ.
Љ этому времени они уже достигли улицы, на которой стоЯл дом мистера
Ѓаундерби. ’ак как путь ‘есси до Љаменного Џриюта вел мимо крыльца этого
дома, то они и направились прЯмо к нему. ‚ Љокстаун только что прибыл поезд,
поэтому в этой части города царило оживление и во все стороны катили
экипажи. Љогда ‘есси и ђейчел подошли к самому крыльцу, впереди и позади них
ехало несколько карет - и вдруг одна из них так круто остановилась перед
домом мистера Ѓаундерби, что они невольно оглЯнулись на нее. ‚ Ярком свете
газового рожка, горевшего на крыльце, они увидели миссис ‘парсит, котораЯ,
вне себЯ от волнениЯ, дрожащими руками пыталась открыть дверцу кареты. ‚ ту
же минуту миссис ‘парсит, узнав ђейчел и ‘есси, крикнула им, чтобы они
подождали.
- ЉакаЯ удача, что вы здесь! - воскликнула миссис ‘парсит, после того
как кучер выпустил ее на волю. - ќто рука провидениЯ! ‚ыходите, сударынЯ! -
сказала она в окошко кареты, - выходите, не то вас вытащат силой!
€ тут из кареты вышла - кто же? - сама таинственнаЯ старушка.
Њиссис ‘парсит тотчас схватила ее за шиворот.
- Ќе подходите! - властно крикнула миссис ‘парсит. - Ќе смейте ее
трогать. Ћна принадлежит мне. ‚ходите, сударынЯ! - сказала миссис ‘парсит,
повторЯЯ ту же команду, только наоборот. - ‚ходите, не то вас втащат силой!
‡релище особы женского пола, чертами лица и осанкой напоминающей
римскую матрону, котораЯ вталкивала в чей-то дом старушку, крепко держа ее
за горло, при любых обстоЯтельствах соблазнило бы всех истинно английских
зевак, по счастливой случайности оказавшихсЯ очевидцами оного, и они,
несомненно, попытались бы проникнуть в тот дом, чтобы посмотреть, чем дело
кончитсЯ. Ќо когда в этом доме живет банкир, в чьей конторе была совершена
кража со взломом, и весь город знает, что преступление еще не раскрыто и
вообще окутано тайной, - тут уж ничто не могло бы умерить их любопытство и
они вломились бы в дом, хоть бы крыша грозила вот-вот обвалитьсЯ на них.
Џоэтому все, кто столь кстати ЯвилсЯ свидетелем необычайного происшествиЯ -
числом около двадцати пЯти, из самых трудолюбивых соседей - последовали за
‘есси и ђейчел, когда те в свою очередь последовали за миссис ‘парсит и ее
добычей; и всЯ эта беспорЯдочнаЯ толпа с шумом ввалилась прЯмо в столовую
мистера Ѓаундерби, где шедшие позади немедлЯ взобрались на стульЯ, дабы не
оставить шедшим впереди никаких преимуществ.
- Џозовите мистера Ѓаундерби! - крикнула миссис ‘парсит. - ђейчел, вы
знаете, кто это?
- ќто миссис Џеглер, - сказала ђейчел.
- …ще бы не она! - ликуЯ, вскричала миссис ‘парсит. - Џозовите мистера
Ѓаундерби. Ћтойдите, все отойдите! - ’ут старенькаЯ миссис Џеглер, прЯча
лицо и стараЯсь не привлекать вниманиЯ, шепнула что-то просительным тоном. -
Ћставьте это, - громко отвечала ей миссис ‘парсит, - Я уже двадцать раз
говорила вам, что не отпущу вас, пока не передам ему с рук на руки.
Ќо вот поЯвилсЯ сам мистер Ѓаундерби в сопровождении мистера
ѓрэдграйнда и щенка, с которыми он совещалсЯ в одной из комнат второго
этажа. Љогда он увидел сборище непрошеных гостей в своей столовой, лицо его
выразило больше удивлениЯ, нежели радушиЯ.
- ‚ чем дело? - спросил он. - Њиссис ‘парсит, сударынЯ, что это значит?
- ‘эр, - отвечала сиЯ достойнаЯ особа, - Я почитаю за счастье, что мне
удалось изловить ту личность, которую вы столь усердно разыскивали. ѓорЯ
желанием снЯть тЯжесть с вашей души и сопоставив - со слов этой молодой
женщины, ђейчел, так кстати очутившейсЯ здесь, дабы опознать сию личность, -
скудные сведениЯ о местности, где предположительно она проживает, Я добилась
полного успеха и, как видите, привезла ее сюда, разумеетсЯ против ее воли.
Ќе скажу, сэр, что это мне легко далось; но услужить вам - длЯ менЯ одно
удовольствие, невзираЯ ни на какие труды, а холод, голод и жажда - истиннаЯ
радость.
’ут миссис ‘парсит умолкла, ибо как только взорам мистера Ѓаундерби
представилась старенькаЯ миссис Џеглер, на его физиономии заиграли все цвета
радуги и отразились все оттенки чувств, естественные в человеке, которого
внезапно постигла катастрофа.
- ‚ы что это? - взревел он, обращаЯсь к миссис ‘парсит, никак не
ожидавшей такого эффекта. - џ вас спрашиваю, сударынЯ, что все это значит?
- ‘эр! - слабо простонала миссис ‘парсит.
- —его ради вы лезете, куда вас не просЯт? Љак вы смеете совать свой
длинный нос в мои семейные дела?
‘толь непочтительный отзыв о любимой черте ее лица сразил миссис
‘парсит. Ћна упала на стул и осталась сидеть в полной неподвижности, словно
она вдруг окоченела, вперив в мистера Ѓаундерби бессмысленный взглЯд и
медленно потираЯ одну об другую свои митенки, тоже, видимо, окоченевшие.
- „орогой мой „жосайЯ! - всЯ дрожа, воскликнула миссис Џеглер. - Њилый
мой мальчик! џ не виновата. Ќе сердись на менЯ, „жосайЯ. “ж Я говорила,
говорила этой леди, что тебе не понравитсЯ, что она делает, да куда там - и
слушать не стала.
- ‡ачем ты ей позволила тащить тебЯ сюда? ‘била бы с нее чепец, или
зубы повышибала, или лицо расцарапала, или еще что-нибудь сделала бы, -
сказал Ѓаундерби.
- ђодной ты мой! Ћна грозилась - ежели Я не поеду по своей воле, менЯ
увезет полициЯ. џ и подумала, лучше уж Я приеду тихонько, чем подымать шум в
таком... - тут миссис Џеглер с застенчивой гордостью оглЯдела комнату - ...в
таком чудесном доме. џ, право, не виновата! „орогой мой мальчик, милый ты
мой, хороший! џ всегда жила сама по себе. џ ни разу не пошла против нашего
уговора. џ никому не сказывала, что Я тебе мать. џ гордилась и любовалась
тобой издали; и ежели Я в кои-то веки на один день приезжала в город, так
только затем, чтобы взглЯнуть на тебЯ, - и никто, радость моЯ, об этом не
знал и не ведал...
Њистер Ѓаундерби, смущенный и злой, глубоко засунув руки в карманы,
нетерпеливо шагал взад-вперед вдоль длинного обеденного стола, а зрители
жадно ловили каждое слово защитительной речи миссис Џеглер и с каждым ее
словом все сильнее таращили глаза. Џоскольку мистер Ѓаундерби, не открываЯ
рта, продолжал шагать взад-вперед и после того, как миссис Џеглер умолкла, с
бедной оклеветанной старушкой заговорил мистер ѓрэдграйнд.
- ЊенЯ удивлЯет, сударынЯ, - строго сказал он, - что вы, в ваших летах,
имеете дерзость называть мистера Ѓаундерби своим сыном, тогда как в детстве
вы подвергали его столь жестокому и бесчеловечному обращению.
- ќто Я-то жестокаЯ! - вскричала миссис Џеглер. - ќто Я-то
бесчеловечнаЯ! ‘ моим дорогим мальчиком!
- „орогим! - повторил мистер ѓрэдграйнд. - „а, разумеетсЯ, он стал
дорог вам, когда преуспел своими силами. Ћднако он был не столь дорог вам,
когда вы бросили его, оставив на попечение вечно пьЯной бабушки.
- ќто Я-то бросила моего „жосайю! - воскликнула миссис Џеглер, хватаЯсь
за голову. - „а простит вам бог, сэр, ваши низкие мысли и осквернение памЯти
бедной моей матушки, котораЯ скончалась у менЯ на руках, когда „жосайи еще
на свете не было. Ћдумайтесь, сэр, и покайтесь, пока не поздно!
‚ ее словах звучала такаЯ глубокаЯ, искреннЯЯ обида, что мистер
ѓрэдграйнд, ошеломленный вдруг мелькнувшей у него догадкой, сказал более
мЯгким тоном:
- ‚ы, стало быть, отрицаете, сударынЯ, что бросили своего сына... и что
он вырос в канаве?
- „жосайЯ в канаве! - вскричала миссис Џеглер. - „а что вы, сэр!
Ќикогда в жизни! € не стыдно вам! Њой сынок знает и вам скажет, что хоть его
родители и бедные были люди, но любили его не хуже других и всегда с
радостью отказывали себе во всем, лишь бы он хорошо выучилсЯ грамоте. € Я
могу показать вам его тетрадки, они и посейчас лежат у менЯ дома, да, да! -
сказала миссис Џеглер с возмущением и гордостью. - € сынок мой знает, и вам
скажет, сэр, что после смерти его отца, когда „жосайе шел девЯтый год, его
мать, как ни трудно было, а сумела поставить его на ноги, и почитала это
своим долгом, и с великой радостью помогала ему, сколько хватало сил, и
гордилась им, когда отдала его в ученье. € какой же он был старательный
малый, и хозЯин попалсЯ добрый, подсобил на первых порах, а потом уж он сам
пошел в гору, достиг богатства и счастьЯ. € еще Я вам скажу, сэр, - потому
что сынок мой этого вам не скажет, - что, хоть мать его всего лишь держит
мелочную лавку в деревне, он никогда не забывал ее, и по сей день дает ей
тридцать фунтов в год, а мне столько и не надобно, Я еще и откладываю из
этих денег, - и лишь один уговор у нас с ним был, чтобы Я сидела в своем
углу, и не хвалилась им, и не тревожила его. € так Я и жила, и только
единожды в году приезжала взглЯнуть на него, а он про это и знать не знал. €
так и должно быть, - сказала беднаЯ старушка, спеша оправдать поведение
сына, - чтобы Я сидела в своем углу, потому что здесь мне не место; и Я ни
на что не жалуюсь, Я могу про себЯ гордитьсЯ моим „жосайей и любить его всем
сердцем, и больше мне ничего не надо! Ђ вы, сэр, постыдились бы оговаривать
и поносить старуху. € здесь, в этом доме, Я никогда не была и никогда Я не
хотела здесь быть, раз мой сынок сказал "нет". € сейчас бы менЯ здесь не
было, ежели бы менЯ не привезли силой. € как только у вас Язык повернулсЯ
назвать менЯ плохой матерью при сыне - пусть он скажет вам, правда это или
нет!
Џрисутствующие - и те, что стоЯли на полу, и те, что стоЯли на стульЯх,
- отозвались на слова миссис Џеглер сочувственным ропотом, и ни в чем не
повинный мистер ѓрэдграйнд очутилсЯ в пренеприЯтном положении; но тут мистер
Ѓаундерби, который по-прежнему без устали ходил взад и вперед, с каждой
минутой все сильнее раздуваЯсь и багровеЯ, вдруг остановилсЯ.
- Њне не совсем Ясно, - сказал он, - по какому случаю Я удостоилсЯ
чести принимать у себЯ столь многочисленное общество, но в это Я вникать не
стану. …жели мои гости удовлетворены, Я прошу их разойтись; ежели они не
удовлетворены, Я тем не менее все-таки прошу их разойтись. џ никому не
обЯзан докладывать о своих семейных делах; такого намерениЯ у менЯ не было и
не будет. Ђ посему те, кто рассчитывал получить от менЯ какие-либо
разъЯснениЯ по поводу этой стороны вопроса, будут разочарованы - и в первую
очередь ’ом ѓрэдграйнд, о чем Я заранее предупреждаю его. —то же касаетсЯ
кражи в банкирской конторе, то тут относительно моей матери произошла
ошибка. ‚иной тому - чрезмерно назойливое любопытство; а Я ни в чем и ни при
каких обстоЯтельствах не терплю назойливого любопытства. „о свиданьЯ!
‚опреки самоуверенному тону своей речи, которую мистер Ѓаундерби
произнес, держа дверь открытой длЯ покидающих комнату незваных гостей, под
наигранной бравадой угадывались попытки скрыть смущение и замешательство, и
поэтому вид у него был одновременно и смешной и жалкий. “личенный во лжи,
оказавшись хвастуном, который приобрел фальшивую славу, дойдЯ в своем
чванном смирении до столь же гнусного обмана, как если бы он хвалилсЯ мнимой
принадлежностью к знатному роду (а это - предел гнусности), - он ЯвлЯл собой
поистине смехотворную фигуру. ‚ открытую дверь мимо него гуськом выходили
люди, и он отлично понимал, что весть о происшествии в его доме теперь
облетит весь город, что он станет притчей во Языцех, и если бы ему обкорнали
уши, он и то не чувствовал бы себЯ столь опозоренным, как сейчас. „аже
злополучнаЯ миссис ‘парсит, низвергнутаЯ с вершин триумфа в бездну отчаЯниЯ,
была в лучшем положении, нежели этот замечательный человек, этот сам себЯ
выведший в люди шарлатан - „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна.
ђейчел и ‘есси, оставив миссис Џеглер в доме ее сына, где ей разрешили
переночевать, вместе дошли до Љаменного Џриюта и там расстались. ‚скоре
после того, как они покинули дом Ѓаундерби, их догнал мистер ѓрэдграйнд и по
дороге говорил с большим сочувствием о ‘тивене Ѓлекпуле, выразив надежду,
что снЯтие всЯческих подозрений с миссис Џеглер благоприЯтно скажетсЯ и на
его судьбе.
Ђ что до щенка, то он, как всегда в последнее времЯ, и на сей раз не
отходил от Ѓаундерби. ‚ероЯтно, ему казалось, что пока Ѓаундерби ничего не
может обнаружить без его ведома, он более или менее в безопасности. ‘естру
свою он никогда не навещал и видел ее только однажды после ее возвращениЯ
домой, а именно в тот вечер, когда он точно так же, словно тень, следовал за
Ѓаундерби.
‚ душе его сестры жил темный безотчетный страх, который она никогда не
облекала в слова и который окружал зловещей тайной неблагодарного,
беспутного мальчишку. ’а же неЯснаЯ, но страшнаЯ мысль в тот день впервые
мелькнула и у ‘есси, когда ђейчел сказала, что ‘тивена мог погубить
кто-нибудь, кто боЯлсЯ его прихода. ‹уиза ни звука не говорила о том, что
подозревает брата в краже денег из банка; ни она, ни ‘есси не поверЯли друг
другу своей затаенной тревоги, кроме того единственного раза, когда они
обменЯлись взглЯдом украдкой от мистера ѓрэдграйнда. низко опустившего седую
голову; по думали они одно и то же, и обе это знали. ’еперь новое, еще более
ужасное сомнение терзало их - оно витало над ними словно страшный призрак, и
обе гнали этот призрак от себЯ, не смеЯ и помыслить о том, что он может
приблизитьсЯ к другой.
Ђ щенок по-прежнему храбрилсЯ и держал себЯ все более вызывающе. …сли
‘тивен Ѓлекпул не вор, пусть ЯвитсЯ. Људа он пропал?
…ще одна ночь. …ще день и ночь. Ќет ‘тивена Ѓлекпула. ѓде же он, почему
не возвращаетсЯ?

ѓ‹Ђ‚Ђ VI

‡везда

‚оскресный день занЯлсЯ Ясный и по-осеннему прохладный; ‘есси и ђейчел
сошлись рано утром и вместе отправились в загородную прогулку.
’ак как Љокстаун посыпал пеплом не только свою главу, но и соседские -
по примеру свЯтош, которые каютсЯ в своих грехах, надеваЯ власЯницу на
других, - то жители его, когда им случалось затосковать по глотку свежего
воздуха, что отнюдь не есть самое пагубное из суетных благ мира сего, обычно
отъезжали на несколько миль от города по железной дороге, а дальше шли
пешком или располагались на лоне природы. ’ак же поступили ђейчел и ‘есси и,
вырвавшись из царства дыма, сошли с поезда на одной из станций на полпути
между Љокстауном и бывшей усадьбой мистера Ѓаундерби.
•отЯ местность там и сЯм уродовали кучи углЯ, все же здесь было зелено,
и росли деревьЯ, и пели жаворонки (невзираЯ на воскресенье) *, и пахло
цветами, и над всем раскинулось синее безоблачное небо. ‚дали, в одной
стороне, черной мглой обозначалсЯ Љокстаун: в другой - отлого подымались
холмы; в третьей горизонт был чуть светлее, где-то там простиралось море.
Џод ногами шелестела росистаЯ трава, испещреннаЯ плЯшущими тенЯми ветвей,
пышно зеленели живые изгороди; повсюду царили мир и тишина. Ќе стучали
машины у входа в шахты, не ходили по вытоптанному ими кругу старые,
истощенные клЯчи; на короткое времЯ приостановились колеса; и казалось, даже
великое земное колесо вращаетсЯ необычно размеренно и плавно.
ђейчел и ‘есси шли то полЯми, то тенистыми проселками, иногда
переступаЯ через остаток забора, до того прогнившего, что он падал, стоило
тронуть его ногой, иногда минуЯ заросшие травой обломки кирпичей и бревен -
места брошенных копей. Ћни шли дорожками и тропками, пусть едва приметными.
Ќо тщательно обходили насыпи, где по поЯс стоЯла густаЯ трава и где кусты
терновника тесно переплелись с щавелем и сорнЯками; ибо в тех краЯх из уст в
уста передавались жуткие рассказы о старых шахтах, скрытых под такими
пригорками.
‘олнце уже поднЯлось высоко, когда они присели отдохнуть. Џочти всю
дорогу они шли в полном одиночестве и даже издали не видели никого; и здесь
вокруг них не было ни живой души.
- ‡десь так тихо, ђейчел, и дорожка нехоженаЯ. „олжно быть, мы первые
забрели сюда в это лето, - сказала ‘есси. ’ут взглЯд ее случайно упал на
обломок прогнившего забора, валЯвшийсЯ на земле. Ћна встала и подошла к
нему. - Ђ впрочем, не знаю. ќто недавно сломано. ‚от здесь по краю дерево не
сгнившее. ’ут и чьи-то следы. Ѓоже мой, ђейчел!
Ћна бросилась к ней и обхватила ее за шею. ђейчел уже вскочила на ноги.
- —то такое?
- Ќе знаю. ’ам в траве лежит шлЯпа.
Ћни вместе подошли к тому месту. ђейчел поднЯла ее, дрожа как в
лихорадке, и громко, в голос зарыдала. "‘тивен Ѓлекнул" было написано его
собственной рукой на подкладке.
- Ћ, беднЯга, беднЯга! ‘губили его. Ћн лежит тут убитый!
- лЯпа... в крови? - едва выговорила ‘есси.
Ћни боЯлись посмотреть; но все же превозмогли страх и приглЯделись; ни
снаружи, ни внутри знаков насилиЯ не было. лЯпа, очевидно, пролежала здесь
несколько дней, потому что на ней оказались пЯтна от дождЯ и росы, и трава в
том месте, куда она упала, была примЯта. Ћни пугливо озирались вокруг, не
смеЯ шевельнутьсЯ, но ничего больше не увидели.
- ђейчел, - прошептала ‘есси, - вы постойте здесь, а Я пойду поглЯжу.
Ћна выпустила руку ђейчел и уже хотела шагнуть вперед, но ђейчел вдруг
с истошным воплем, отдавшимсЯ по всему широкому простору, вцепилась в нее
обеими руками. Џеред ними, у самых ног их, зиЯла чернаЯ пропасть с рваными
краЯми, полускрытаЯ густой травой. Ћни отпрЯнули и, упав на колени, в ужасе
прижались друг к дружке.
- Ћ господи! Ћн там на дне! Ќа дне! - не помнЯ себЯ кричала ђейчел, и
ни уговоры, ни просьбы, ни слезы ‘есси не помогали, никакими средствами
нельзЯ было ее успокоить; если бы ‘есси не держала ее крепко, она кинулась
бы в Яму.
- ђейчел, дорогаЯ, хорошаЯ моЯ, ради всего свЯтого, успокойтесь! Ќе
надо так страшно кричать! „умайте о ‘тивене! „умайте о ‘тивене!
‘есси, терзаемаЯ нестерпимой тревогой, снова и снова повторЯла свою
мольбу, и наконец ђейчел утихла и обратила к ней застывшее, словно каменное,
лицо.
- ђейчел, быть может, ‘тивен жив. ‚едь вы не хотите, чтобы он хоть одну
лишнюю минуту мучалсЯ в этой ужасной Яме?
- Ќет, нет, нет!
- ђади ‘тивена, не трогайтесь с места! џ пойду послушаю.
‘трашно было приближатьсЯ к краю пропасти, но ‘есси подползла к ней и
окликнула ‘тивена как могла громче. Ћна прислушалась, но ни звука не
раздалось в ответ. Ћна опЯть крикнула, опЯть прислушалась - тщетно, ответа
не было. Ћна звала его двадцать раз, тридцать раз. Ћна взЯла ком земли в том
месте, где ‘тивен поскользнулсЯ, и бросила в пропасть. Ћна не услышала, как
он упал.
Љогда она встала и окинула взором широкий простор, так радовавший глаз
своей мирной тишиной всего несколько минут назад, и увидела, что помощи
ждать неоткуда, даже в ее храброе сердечко закралось отчаЯние.
- ђейчел, нельзЯ терЯть ни минуты. Њы пойдем в разные стороны. ‚ы идите
дорогой, по которой мы пришли, а Я пойду вперед по тропинке. ‚сем, кого
встретите, говорите, что случилось. „умайте о ‘тивене, думайте о ‘тивене!
Џо лицу ђейчел она понЯла, что та опомнилась и ее можно оставить одну.
‘есси постоЯла немного, глЯдЯ, как ђейчел, ломаЯ руки, бросилась бежать,
потом повернулась и тоже побежала. Ћна задержалась у изгороди, привЯзала к
ней свою шаль, чтобы после найти это место, потом скинула шлЯпку и
помчалась, не чуЯ ног под собой.
Ѓеги, ‘есси, беги, ради всего свЯтого! Ќе останавливайсЯ дух перевести,
беги дальше! ’ак подгонЯЯ самое себЯ, мчалась она по полЯм и проселкам, пока
не добежала до пожарного сараЯ, где двое мужчин спали в тени на соломе.
ђазбудить их, объЯснить, в чем дело, когда нет дыханиЯ и путаютсЯ
мысли, было не легко; но стоило им понЯть, что случилось, и они
взволновались так же, как она сама. Ћдин из мужчин был под хмельком; но
когда его товарищ крикнул ему, что кто-то провалилсЯ в —ертову ахту, он
кинулсЯ к луже, сунул в нее голову и воротилсЯ трезвым.
‚месте с обоими мужчинами ‘есси побежала за полмили к третьему, и
вместе с ним еще к одному, а двое первых побежали в другую сторону. Џотом
достали лошадь, и ‘есси упросила ее владельца доскакать до железной дороги с
письмом длЯ ‹уизы. Љ этому времени целаЯ деревнЯ уже была на ногах, и люди
спешно собирали все необходимое - вороты, канаты, шесты, свечи, фонари - длЯ
отправки к —ертовой ахте.
‘есси казалось, что вечность прошла с тех пор, как сна оставила могилу,
в которой лежал заживо погребенный. …е терзала мысль, что она так надолго
покинула его - точно бросила на произвол судьбы, - и она побежала обратно, а
с нею - человек шесть рабочих, включаЯ пьЯного, которого отрезвила весть о
несчастье и который оказалсЯ деЯтельнее всех. Љогда подошли к —ертовой
ахте, там по-прежнему царила тишина и безлюдье. Њужчины кричали и
прислушивались так же, как раньше это делала ‘есси, осмотрели край пропасти,
сошлись на том, каким образом произошло несчастье, а потом сели и стали
дожидатьсЯ, когда доставЯт нужные приспособлениЯ.
Ћт малейшего шума - прогудит ли над головой жук, зашелестит листва,
шепнет слово один из рабочих - ‘есси вздрагивала, думаЯ, что слышит крик со
дна пропасти. Ќо ветер безучастно проносилсЯ над ней, ни звука не долетало
оттуда, и они молча сидели на траве и ждали, ждали. ‘пустЯ немного времени к
ним стали по одиночке подходить люди, узнавшие о несчастье, а потом,
наконец, начала прибывать и настоЯщаЯ помощь. ‚оротилась и ђейчел, приведЯ с
собой людей и среди них врача, захватившего вино и лекарства. Ќо почти никто
не надеЯлсЯ, что провалившегосЯ в —ертову ахту вытащат оттуда живым.
’еперь собралось так много народу, что длЯ спасательных работ надо было
установить порЯдок, и один из рабочих - тот самый, который сначала был под
хмельком, - не то по собственному почину, не то с общего согласиЯ взЯвший на
себЯ руководство, очистил место по краЯм шахты и поставил выбранных им людей
широким кольцом вокруг нее. ‘перва, кроме тех, кто вызвалсЯ работать, только
‘есси и ђейчел были допущены в круг; но после того как из Љокстауна прибыл
экстренный поезд, в круг вступили и мистер ѓрэдграйнд, и ‹уиза, и мистер
Ѓаундерби, и щенок.
Џрошло четыре часа с того времени, когда ђейчел и ‘есси присели здесь
отдохнуть, прежде чем из шестов и канатов удалось, наконец, соорудить
механизм, с помощью которого два человека могли без риска спуститьсЯ вниз.
ЌесмотрЯ на простоту этого механизма, устройство его потребовало много
труда; не хватало то одного, то другого, и за всем пришлось посылать людей.
‹ишь в пЯть часов пополудни этого погожего осеннего воскресеньЯ спустили
вниз свечу, чтобы проверить воздух; над краем шахты склонились грубоватые
лица, несколько пар глаз напрЯженно следили за свечой, которую по команде
спускали люди у ворота. Љогда ее опЯть поднЯли на поверхность, пламЯ едва
мерцало, - а потом в шахту плеснули немного воды. ’олько после этого
прицепили бадью и двое людей с фонарЯми влезли в нее и крикнули: "0пускай!".
‡аскрипел ворот, канат туго натЯнулсЯ, и среди сотни мужчин и женщин,
столпившихсЯ вокруг шахты, не было ни одного не затаившего дыханиЯ. ‚орот
остановили по команде, когда канат размоталсЯ только наполовину. Ћстановка
ворота показалась всем бесконечно долгой, и несколько женских голосов
закричали, что случилось новое несчастье! Ќо врач, стоЯвший с часами в руке,
сказал, что не прошло еще и пЯти минут, и строго потребовал полной тишины.
Ќе успел он договорить, как ворот начал работать, выбираЯ канат. Ћпытный
глаз мог заметить, что ворот идет слишком легко длЯ подъема двух людей и,
стало быть, возвращаетсЯ только один.
’уго натЯнутый канат круг за кругом навертывалсЯ на вал, все взоры
впились в отверстие шахты. ЏоказалсЯ одна из рабочих и выпрыгнул из бадьи на
землю. ђаздалсЯ дружный крик: "†ив?" - а потом настала глубокаЯ напрЯженнаЯ
тишина.
Љогда он сказал "жив", со всех сторон послышались радостные возгласы и
у многих слезы выступили на глазах.
- Ќо он сильно разбилсЯ, - продолжал он, как только крики утихли. - ѓде
врач? …го так покалечило, сэр, что мы не знаем, как его поднЯть оттуда.
‘овещались все вместе, обступив врача, и с тревогой глЯдели ему в лицо,
а он, выслушав ответы на свои вопросы, только качал головой. ‘олнце уже
садилось, и в багровом отблеске закатного неба отчетливо видны были
взволнованные, напрЯженные лица.
‘овещание кончилось тем, что люди опЯть взЯлись за ворот, а поднЯвшийсЯ
на поверхность рабочий опЯть спустилсЯ вниз, прихватив с собой вино и
кое-какое лекарство. Џотом поднЯлсЯ из Ямы второй рабочий. ’ем временем, по
указанию врача, принесли носилки, застелили их всЯкой одеждой и сверху
накрыли соломой, а сам врач приготовил подобие бинтов и перевЯзей из шалей и
носовых платков. ‚се это повесили на руку тому, кто вторым вылез из Ямы,
объЯснив ему, что нужно сделать; он стоЯл, опираЯсь могучей рукой о шест,
поглЯдываЯ то в отверстие шахты, то на окруживших его людей, и фигура этого
горнЯка, освещеннаЯ фонарем, который он держал в другой руке, далеко не была
наименее заметной в толпе. “же смерклось, и горели зажженные факелы.
€з того немногого, что он успел сообщить обступившим его людЯм и что
немедленно разнеслось среди зрителей, стало известно, что пострадавший лежит
на куче осыпавшейсЯ породы, которой шахта забита до половины, и что, кроме
того, силу удара несколько смЯгчил выступ рыхлой земли на боковой стенке. Ћн
упал на спину, подмЯв под себЯ одну руку; по его собственным словам, он все
времЯ лежал не двигаЯсь, только здоровой рукой доставал крошки хлеба и мЯса
из кармана и несколько раз набирал в горсть воды. Љак только он получил
письмо, он тотчас же оставил работу, всю дорогу прошел пешком и уже
приближалсЯ к усадьбе мистера Ѓаундерби, когда случилось несчастье. Ђ попал
он в такое опасное место потому, что он ни в чем не виноват и спешил
воротитьсЯ кратчайшим путем, чтобы снЯть с себЯ обвинение. —ертова ахта,
заключил горнЯк, крепко ругнув ее, верна себе и недаром так прозвана; по его
мнению, хоть ‘тивен еще в состоЯнии говорить, но —ертова ахта сгубила его.
Љогда все было готово, ворот заработал, и горнЯк, напутствуемый
последними торопливыми советами товарищей и врача, скрылсЯ в пропасти. Љак и
в первый раз, канат разматывалсЯ круг за кругом, потом по сигналу ворот
остановили. Ќи один из рабочих не отнЯл от него руки, все ждали, согнувшись,
держась за вал, готовые начать выбирать канат. Ќаконец сигнал был подан, и
все стоЯвшие вокруг шахты подались вперед.
€бо теперь натЯнутый до отказа канат шел тЯжело, люди с трудом крутили
вал, и ворот жалобно поскрипывал. ‘трашно было глЯдеть на канат - казалось,
он вот-вот оборветсЯ. Ќо круг за кругом мерно ложилсЯ на вал, потом
поЯвились цепи, прикрепленные к бадье, и, наконец, сама бадьЯ: по бокам -
ее, ухватившись одной рукой за край - зрелище, от которого кружилась голова
и замирало сердце, - висели оба горнЯка, а свободной рукой они бережно
поддерживали привЯзанное к бадье несчастное искалеченное человеческое
существо.
епот состраданиЯ пробежал по толпе, а женщины плакали в голос, глЯдЯ,
как изувеченное тело, в котором едва теплилась жизнь, осторожно
перекладывали с железного ложа на соломенное. ‘начала к нему подошел только
врач. Ћн сделал, что было в его силах, попыталсЯ, насколько возможно,
уложить умирающего поудобнее, но, в сущности, ему оставалось только очень
осторожно прикрыть его; потом он подозвал ђейчел и ‘есси. € тут все увидели
бледное, изможденное лицо, обращенное к небу, и сломанную правую руку,
котораЯ лежала поверх покрывающих его одежд, словно ожидаЯ, что чьЯ-нибудь
рука коснетсЯ ее.
…му дали напитьсЯ, спрыснули лицо водой, влили в рот несколько капель
вина и укреплЯющего лекарства. •оть он и лежал не шевелЯсь, глЯдЯ в небо, он
улыбнулсЯ и сказал: "ђейчел".
Ћна опустилась па траву подле него и наклонилась над ним так, что лицо
ее пришлось между его глазами и небом, - он даже не мог перевести на нее
взглЯд.
- ђейчел, дорогаЯ.
Ћна взЯла его за руку. Ћн опЯть улыбнулсЯ и сказал:
- Ќе выпускай ее!
- ’ебе очень больно, милый мой, дорогой ‘тивен?
- Ѓыло очень больно, теперь уже нет. џ сильно мучилсЯ, и долго, очень
долго, но теперь все прошло. Ђх, ђейчел, какаЯ морока! ‘ начала и до конца -
одна морока!
—то-то отдаленно напоминающее прежнего ‘тивена бледной тенью скользнуло
по его лицу, когда он произнес свое излюбленное слово.
- џ упал в Яму, котораЯ на памЯти еще ныне живущих стариков стоила
жизни сотнЯм и сотнЯм людей, - отцам, сыновьЯм, братьЯм, любимым тысЯчами и
тысЯчами родных, чьими кормильцами они были. џ упал в Яму, котораЯ сгубила
рудничным газом больше народу, нежели гибнет в кровавом бою. џ читал
прошение, - и каждый может прочесть его, - где люди, работающие в копЯх,
•ристом-богом молили издать такие законы, чтобы труд не убивал их, а пощадил
ради жен и детей, которых они любЯт не меньше, нежели богатые и знатные
любЯт своих. Љогда эта шахта работала, она за зрЯ убивала людей; и нынче,
уже брошеннаЯ, она все еще убивает за зрЯ. ‚идишь, мы каждый божий день
умираем за зрЯ, так ли, сЯк ли, - морока да и только!
Ћн говорил едва слышно, без злобы или обиды, никого не обвинЯЯ, а
просто утверждаЯ бесспорную истину.
- ’воЯ сестричка, ђейчел, - ты не забыла ее. Ђ теперь уж навернЯка не
забудешь, когда Я буду подле нее. ’ы помнишь, какаЯ она была хилаЯ, как
терпеливо сидела весь день на стульчике у окна, пока ты работала на нее, и
как она умерла, беднаЯ маленькаЯ калека, за зрЯ погубленнаЯ смрадным
воздухом, которым дышат рабочие в своих жалких лачугах. Ђх, морока! ЉакаЯ
морока!
Љ нему подошла ‹уиза; но он не видел ее - лицо его было обращено к
вечернему небу.
- …жели бы во всем, что до нас касаетсЯ, не было столько мороки, Я не
лежал бы здесь. …жели бы между нами было поменьше мороки, мои товарищи
ткачи, мои братьЯ рабочие иначе понЯли бы менЯ. …жели бы мистер Ѓаундерби
лучше знал менЯ - ежели бы вообще хоть чуть-чуть знал, - он не осердилсЯ бы
и не подумал на менЯ, что Я мог украсть. Ќо глЯнь-ка, ђейчел! ѓлЯнь-ка на
небо!
Џроследив за его взглЯдом, она увидела, что он смотрит на звезду.
- Ћна светилась надо мной, - сказал он благоговейно, - когда Я мучилсЯ
там, внизу. Ћна светила мне в душу. џ смотрел на нее и думал о тебе, ђейчел,
и понемножку морока в моих мыслЯх рассеЯлась, - надеюсь, что так. …жели
кое-кто неверно понимал менЯ, то и Я кое-кого понимал неверно. Љогда Я
прочел твое письмо, Я сгорЯча решил, что молодаЯ леди и ее брат заодно и что
они между собой уговорились так поступить со мной. Љогда Я провалилсЯ в Яму,
Я злобилсЯ на нее и так же несправедливо судил о ней, как другие судили обо
мне. Ђ надо и в мыслЯх и в делах своих не поддаватьсЯ злобе, а терпеть и
прощать. € вот, когда Я мучилсЯ там, а она светилась надо мной, и Я глЯдел
на нее, знаЯ, что смерть моЯ пришла, Я молилсЯ о том, чтобы все люди сошлись
поближе между собой и лучше понимали бы друг дружку, нежели в мое времЯ.
‹уиза, услышав его слова, опустилась на колени напротив ђейчел и
наклонилась над ним, чтобы он мог увидеть ее.
- ‚ы слышали менЯ? - спросил он, немного погодЯ. - џ не забыл вас,
сударынЯ.
- „а, ‘тивен, Я слышала вас. € Я присоединЯюсь к вашей молитве.
- “ вас есть отец. ‚ы можете передать ему мои слова?
- Ћн здесь, - сказала ‹уиза; ей вдруг стало страшно. - Џривести его к
вам?
- Џрошу вас.
‹уиза воротилась с отцом. Ћни стоЯли рЯдом, рука в руке, и смотрели на
строгое лицо умирающего.
- ‘эр, вы снимете пЯтно с моего доброго имени и позаботитесь, чтобы все
узнали, что Я не вор. ќто Я поручаю вам.
Њистер ѓрэдграйнд нетвердым голосом спросил, как это сделать?
- ‘эр, - услышал он в ответ, - ваш сын научит вас, как это сделать.
‘просите его. џ никого не обвинЯю, ни единым словом. Ћднажды вечером Я видел
вашего сына и говорил с ним. џ только прошу вас снЯть пЯтно с моего имени -
и Я вверЯю это вам.
‚рач торопил людей, вызвавшихсЯ нести пострадавшего, и те, у кого
имелись факелы или фонари, уже вышли вперед, готовЯсь освещать дорогу.
Џрежде чем поднЯли носилки, пока люди совещались, как лучше взЯтьсЯ ‡а них,
‘тивен сказал ђейчел, не сводЯ глаз со звезды:
- Љаждый раз, когда Я приходил в чувство и видел ее свет надо мной, мне
думалось, что это та самаЯ звезда, что привела к •ристу-младенцу. Ќаверно,
так оно и есть!
Ќосилки поднЯли, и он был счастлив тем, что его готовЯтсЯ нести в ту
сторону, куда, как ему чудилось, указывала путь звезда.
- ђейчел, любимаЯ моЯ! Ќе выпускай моей руки. Ќынче, дорогаЯ, нам можно
идти вместе!
- џ буду держать твою руку и не отойду от тебЯ, ‘тивен, всю дорогу.
- Ѓлагослови тебЯ бог! ‘делайте милость, кто-нибудь, закройте мне лицо.
…го бережно несли полЯми, проселками, по широкому простору, и ђейчел
шла рЯдом, держа его за руку. ‹ишь изредка чей-нибудь шепот нарушал скорбное
молчание. ‚скоре шествие превратилось в похоронную процессию. ‡везда указала
ему путь к богу беднЯков; и, претерпев до конца в кротости и всепрощении, он
с миром отошел к своему ‘пасителю.

ѓ‹Ђ‚Ђ VII

ЏогонЯ за щенком

…ще прежде, чем разомкнулось кольцо вокруг —ертовой ахты, один из
зрителей внезапно исчез. Њистер Ѓаундерби и его тень не стоЯли вместе с
‹уизой, опиравшейсЯ на руку отца, а держались в сторонке, поодаль. Љак
только мистера ѓрэдграйнда позвали к умирающему, ‘есси, зорко следившаЯ за
происходЯщим, тихонько подошла сзади к этой мрачной тени - лицо щенка
выражало такой беспредельный ужас, что он непременно привлек бы внимание,
если бы все взоры не были устремлены на ‘тивена, - и что-то прошептала ему
на ухо. Ќе поворачиваЯ головы, он обменЯлсЯ с нею несколькими словами и
тотчас скрылсЯ. Џоэтому, когда толпа двинулась за носилками, щенка в кругу
уже не было.
‚оротившись домой, мистер ѓрэдграйнд послал мистеру Ѓаундерби записку,
требуЯ, чтобы сын немедленно пришел к нему. Ћтвет гласил, что мистер
Ѓаундерби, потерЯв ’ома в толпе, ушел без него, а ’ома после этого не видел,
и потому решил, что тот находитсЯ в Љаменном Џриюте.
- џ думаю, отец, он сегоднЯ не воротитсЯ в город, - сказала ‹уиза.
Њистер ѓрэдграйнд отвернулсЯ и больше не промолвил ни слова.
Ќа другое утро он сам отправилсЯ в банк, прЯмо к открытию, и найдЯ
место сына пустым - он сначала не решалсЯ взглЯнуть в ту сторону, - пошел
обратно той же улицей, поджидаЯ мистера Ѓаундерби; повстречавшись с ним,
мистер ѓрэдграйнд сообщил ему, что по известным причинам, которые он вскоре
разъЯснит, но о которых просит пока не спрашивать, он счел необходимым
временно устроить сына на работу в другом городе; и что, кроме того, на него
возложен долг очистить памЯть ‘тивена Ѓлекпула от клеветы и назвать
истинного вора. Њистер Ѓаундерби в полном недоумении осталсЯ стоЯть посреди
улицы, глЯдЯ вслед своему тестю и раздуваЯсь все сильнее, наподобие
исполинского мыльного пузырЯ, лишенного, однако, всЯкой красоты.
Њистер ѓрэдграйнд пришел домой, заперсЯ в своем кабинете и не выходил
оттуда весь день. Љогда ‘есси и ‹уиза стучались к нему, он отвечал через
затворенную дверь: "Ќе сейчас, дорогие, - вечером". ‚ечером они снова
подошли к его двери, но он сказал: "Ќет еще - завтра". ‚есь день он ничего
не ел и, когда смерклось, не потребовал свечи; и до позднего вечера они
слышали, как он ходил взад и вперед по своему кабинету.
Ќо наутро он вышел к завтраку в обычное времЯ и занЯл свое обычное
место за столом. ’еперь это был почти дрЯхлый, сгорбленный, удрученный горем
старик; но в нем чувствовалось больше мудрости и благородства, нежели в те
дни, когда он требовал, чтобы в жизни не было ничего кроме фактов. ‚став
из-за стола, он назначил ‹уизе и ‘есси час, когда прийти к нему; и, низко
опустив седую голову, ушел к себе.
- Ћтец, - заговорила ‹уиза, придЯ к нему в условленное времЯ, - у вас
осталось трое подрастающих детей. Ћни будут не такие; и Я, с божьей помощью,
буду теперь другаЯ.
Ћна протЯнула ‘есси руку, словно хотела сказать, что также и с помощью
‘есси.
- Љак ты думаешь, - спросил мистер ѓрэдграйнд, - твой злосчастный брат
уже задумал ограбление, когда пошел с тобой к Ѓлекпулу?
- Ѓоюсь, что так, отец. џ знаю, что он сильно нуждалсЯ в деньгах и
очень много натратил.
- …му было известно, что беднЯга покидает город, и он злодейски решил
подвести его под подозрение?
- џ думаю, отец, что это пришло ему в голову, когда он там сидел. ‚едь
Я просила его пойти со мной. Ќе он предлагал посетить ‘тивена.
- Ћн о чем-то говорил с ним. —то же - он отвел его в сторону?
- Ћн выходил с ним из комнаты. џ потом спросила его, зачем, и он
объЯснил мне довольно правдоподобно; но со вчерашнего вечера Я вижу это в
ином свете, и когда Я теперь припоминаю все подробности, Я, увы, слишком
хорошо могу представить себе, что произошло между ними.
- ‘кажи мне, - спросил мистер ѓрэдграйнд, - что, по-твоему, сделал твой
несчастный брат? ’ак же велика его вина в твоих глазах, как и в моих?
- Ѓоюсь, отец, - отвечала она, замЯвшись, - что он чем-то заманил
‘тивена Ѓлекпула либо от моего имени, либо от своего; и тот поверил ему, и
перед своим уходом из города два или три вечера подрЯд с самыми лучшими
намерениЯми стоЯл возле банка, чего никогда раньше не делал.
- џсно! -сказал мистер ѓрэдграйнд. - џснее Ясного! Ћн заслонил лицо
рукой и с минуту сидел молча. ‘правившись с собой, он сказал:
- Ђ где его искать теперь? Љак спасти от правосудиЯ? ‚ нашем
распорЯжении всего несколько часов - дольше Я не могу утаивать правду.
Ќикогда нам своими силами не найти его. € за десЯть тысЯч фунтов этого не
сделать.
- ‘есси уже сделала это, отец.
Ћн поднЯл голову, посмотрел на нее, на добрую фею его дома, посмотрел с
глубокой благодарностью и сказал растроганным голосом: - ‚сегда и всюду ты,
дитЯ мое!
- Њы еще раньше, до вчерашнего днЯ, подозревали правду, -
переглЯнувшись с ‹уизой, объЯснила ‘есси. - Ђ когда Я увидела, что вас
позвали к носилкам, и услышала, что было сказано (ведь Я все времЯ стоЯла
рЯдом с ђейчел), Я незаметно подошла к нему и шепнула: "Ќе оборачивайтесь ко
мне. ‚идите, где ваш отец? Ѓегите, ради него и ради себЯ!" Ћн уже весь
дрожал, когда Я заговорила с ним, а тут вздрогнул, затрЯссЯ, как лист, и
сказал: "Људа же Я пойду? “ менЯ нет денег, и кто захочет прЯтать менЯ?" џ
вспомнила цирк, в котором когда-то работал мой отец. џ не забыла, где цирк
‘лири играет в это времЯ года, и Я только на днЯх читала о нем в газете. џ
сказала, чтобы он поспешил туда, назвалсЯ мистеру ‘лири и попросил скрыть
его до моего приезда. "џ доберусь туда до рассвета", - сказал он. € Я
видела, как он выскользнул из толпы.
- ‘лава богу! - воскликнул мистер ѓрэдграйнд. - Ѓыть может, удастсЯ
переправить его за границу.
ќтот план казалсЯ им тем более осуществимым, что город, куда ‘есси
направила беглеца, находилсЯ в трех часах пути от ‹иверпулЯ, а оттуда можно
было без задержки уехать в любую часть света. Ќо действовать приходилось
крайне осторожно, ибо с каждой минутой увеличивалась опасность, что он будет
заподозрен, да и мистера Ѓаундерби могло обуЯть желание, разыграв роль
древнего римлЯнина, выполнить свой гражданский долг; поэтому было решено,
что ‘есси и ‹уиза одни доберутсЯ окольным путем до того города; а мистер
ѓрэдграйнд поедет в противоположную сторону и еще более кружным путем
прибудет туда же. Љроме того, они условились, что сам он не ЯвитсЯ сразу в
цирк, потому что его приезд может быть неправильно истолкован или весть о
том, что он приехал, может побудить его сына опЯть скрытьсЯ; переговорить с
мистером ‘лири, а также сообщить виновнику стольких бед и унижений о том,
что отец его здесь и с какой целью он прибыл, должны были ‘есси и ‹уиза.
Љогда весь план был продуман и обсужден всеми тремЯ, подошло времЯ приводить
его в исполнение. Њистер ѓрэдграйнд днем отправилсЯ пешком из своего дома за
город и на отдаленной станции сел в поезд железной дороги; а ‹уиза и ‘есси
уехали вечером, радуЯсь тому, что не встретили ни одного знакомого липа.
Ћни ехали всю ночь, за исключением тех немногих минут, которые они
простаивали на станциЯх, расположенных либо вверху нескончаемой лестницы,
либо в глубокой выемке - единственное разнообразие на глухих железнодорожных
ветках, - и рано утром высадились в болотистой местности, откуда до цели их
путешествиЯ было около двух миль. €з этой унылой трЯсины их вызволил старик
почтарь, который почему-то поднЯлсЯ чуть свет и Яростно колотил ногой
впрЯженную в двуколку лошадь. ‚ город они проникли задворками, где обитали
свиньи; такой въезд не отличалсЯ ни пышностью, ни даже благовонием, однако -
случай далеко не редкий - это и была узаконеннаЯ проезжаЯ дорога.
Џервое, что они увидели, очутившись в городе, - это остов бродЯчего
цирка. ’руппа перекочевала в другой город, до которого было двадцать с
лишним миль, и там накануне вечером состоЯлось открытие. Ћба города
соединЯло ухабистое шоссе, и путешествие по нему совершалось крайне
медленно. •отЯ ‹уиза и ‘есси только наспех перекусили и даже не прилегли
отдохнуть (они были в такой тревоге, что все равно глаз не сомкнули бы),
лишь около полуднЯ им стали попадатьсЯ афиши –ирка ‘лири, наклеенные на
стенах сараев и домов, и прошел еще час. прежде чем они добрались до
рыночной площади.
‹уиза и ‘есси подошли к цирку перед самым началом “треннего
ЏредставлениЯ-гала, о чем возвещал звонивший в колокольчик зазывала. ‘есси
посоветовала - чтобы не привлекать внимание местных жителей расспросами, -
подойти к кассе и взЯть билеты. …сли деньги получает мистер ‘лири, он,
несомненно, узнает ее и будет соблюдать осторожность. …сли же нет - то он
безусловно увидит их в цирке и, поскольку он спрЯтал у себЯ беглеца, то и в
этом случае будет действовать осмотрительно,
‘ бьющимсЯ сердцем подошли они к столь памЯтному обеим балагану. ”лаг с
надписью: "–ирк ‘лири" был на месте; и готическаЯ ниша была на месте; не
было только мистера ‘лири. ћный Љиддерминстер, слишком повзрослевший, чтобы
изображать купидона даже перед немыслимо доверчивой публикой, вынужденный
подчинитьсЯ несокрушимой силе обстоЯтельств (и буйному росту своей бороды),
нес теперь самые разнообразные обЯзанности, и в частности отправлЯл
должность казначеЯ; в запасе у него имелсЯ еще барабан, дабы он в свободные
минуты мог давать выход избытку энергии. Ќо когда мистер Љиддерминстер
взимал плату со зрителей, он так судорожно следил за тем, чтобы ему не
подсунули фальшивую монету, что ничего кроме денег не видел; поэтому ‘есси
проскользнула неузнанной и вместе с ‹уизой вошла в цирк.
џпонский микадо верхом на старой белой лошади, испещренной мазками
черной краски, крутил одновременно пЯть рукомойных тазов - как известно,
любимое занЯтие этого могущественного монарха. ‘есси, хотЯ и хорошо знала
всю императорскую династию, однако с нынешним ее представителем лично не
была знакома, и потому царствование его прошло мирно. ‡атем новый клоун
объЯвил коронный номер мисс „жозефины ‘лири - прославленную конно-тирольскую
плЯску цветов (клоун остроумно назвал ее "трЯской"), и мистер ‘лири вывел
наездницу на арену.
Ќе успел мистер ‘лири замахнутьсЯ на клоуна своим длинным бичом, а
клоун крикнуть: "Џосмей только, Я запущу в тебЯ лошадью!" - как и отец и
дочь узнали ‘есси. Ќо они провели номер с полным самообладанием; и подвижное
око мистера ‘лири - кроме разве самой первой секунды - так же не выражало
ровно ничего, как и неподвижное. Ќомер показалсЯ ‹уизе и ‘есси несколько
растЯнутым, особенно когда плЯска цветов была приостановлена и клоун начал
рассказывать мистеру ‘лири (который времЯ от времени ронЯл самым
бесстрастным тоном: "Ќеужто, сэр?", устремив свое единственное око на
публику) о том, как две ноги сидели на трех ногах и глЯдели на одну ногу, но
тут Явились четыре ноги и ухватили одну ногу, после чего две ноги встали и
бросили три ноги Я четыре ноги, однако четыре ноги убежали с одной ногой.
•отЯ это и была чрезвычайно остроумнаЯ аллегориЯ про мЯсника, трехногий
табурет, собаку и баранью ногу, все же рассказ потребовал времени; а они
были в сильной тревоге. Ќаконец маленькаЯ светловолосаЯ „жозефина
раскланЯлась под дружные аплодисменты; клоун, оставшись один на арене,
только что объЯвил с воодушевлением: "Ќу, теперь моЯ очередь!" - но тут
‘есси тронули за плечо и кивком головы указали на дверь.
Ћна вышла вместе с ‹уизой; мистер ‘лири принЯл их в очень тесной
комнатке, где стены были из брезента, вместо пола трава, а дощатый скошенный
потолок ежеминутно грозил обвалитьсЯ из-за неистового топота, которым
сидЯщаЯ в ложах публика выражала свой восторг.
- •ехилиЯ, - сказал мистер ‘лири, держа в руках стакан грогу, - рад
видеть тебЯ. ’ы издавна была нашей любимицей, и ты, Я уверен, не похрамила
нах. Ђ потому, дорогаЯ моЯ, ты должна повидать многих, прежде чем мы
перейдем к делу, не то ты разобьешь им хердце - охобенно женщинам. ЊоЯ
„жозефина вышла замуж за €. “. Ѓ. —илдерха, и ее мальчуган, хоть ему только
три года, как приклеенный хидит на любом пони. Њы зовем его Њаленькое —удо
€ппоихкуххтва; и помЯни мое хлово - ежели он не будет блихтать в цирке Ђхтли
*, то он будет блихтать в Џариже. Ђ ты помнишь Љиддерминхтера, который
вздыхал по тебе? ’ак вот: он тоже женат. ‚зЯл за хебЯ вдову. Џо годам -
впору быть ему матерью. Љогда-то была канатной плЯхуньей, а теперь она ничто
- жир не позволЯет. “ них двое детей, так что номера, где нужны эльфы и
карлики, идут у нах как по махлу. ’ы бы поглЯдела на "„етей в леху" * - отец
и мать помирают верхом, дЯдЯ берет их под хвою опеку тоже верхом, а как они
вдвоем хобирают ежевику верхом и малиновка накрывает их лихтьЯми верхом -
лучше этого и вообразить нельзЯ! Ђ помнишь ќмму ѓордон, дорогаЯ? Ћна ведь
была тебе как роднаЯ мать. Ќу, конечно, помнишь, как же иначе? ’ак вот: ќмма
потерЯла мужа. Ћн играл хултана €ндии и хидел на хлоне в такой клетке, вроде
пагоды, и упал навзничь, и потом помер - очень тЯжело упал; а она опЯть
вышла замуж, за хозЯина молочной - он видел ее на арене и был без ума от
нее... он попечитель бедных и богатеет не по днЯм, а по чахам.
Ћбо всех этих переменах мистер ‘лири, задыхаЯсь пуще прежнего,
рассказывал с большой теплотой и удивительным длЯ такого старого забулдыги
простодушием. ‡атем он привел „жозефину и €. “. Ѓ. —илдерса (дневной свет
беспощадно подчеркивал глубокие складки от его носа к подбородку), и
Њаленькое —удо €ппоискусства, короче говорЯ - всю труппу. ‹уиза с удивлением
присматривалась к этим странным созданиЯм - набеленные и нарумЯненные лица,
короткие юбочки, выставленные напоказ икры; но радостно было видеть, как они
теснились вокруг ‘есси и как ‘есси, растроганнаЯ, не могла удержатьсЯ от
слез.
- „овольно! •ехилиЯ уже перецеловала вхех детей, обнЯла вхех женщин,
пожала руку вхем мужчинам - теперь вон отхюда и дайте звонок ко второму
отделению!
Љак только все вышли, мистер ‘лири сказал, понизив голос:
- ’ак вот, •ехилиЯ, Я не хочу знать ничьих хекретов, но Я предполагаю,
что эта леди ему не чужаЯ.
- „а, она его сестра.
- € хтало быть дочь его отца. ’ак Я и думал. Љак ваше здоровье, михх? €
как здоровье вашего батюшки?
- Ћтец скоро будет здесь, - сказала ‹уиза, которой не терпелось
поговорить о деле. - Њой брат в безопасности?
- Ѓудьте покойны! - отвечал мистер ‘лири. - Џрошу вах, михх, глЯньте на
арену, вот отхюда. ’ебе, •ехилиЯ, можно не говорить - хама найдешь длЯ хебЯ
дырочку.
‚се трое прильнули к щелЯм между досками.
- ќто "„жек, победитель великанов" - комедиЯ длЯ детей, - объЯснЯл
‘лири. - ‚идите, там бутафорхкаЯ хижина „жека; вон там наш клоун, в руках у
него крышка от кахтрюли и вертел - это хлуга „жека; а вон и хам малютка „жек
в блехтЯших дохпехах; а по бокам хижины два арапа, вдвое выше ее - они будут
принохить и унохить хижину, а великана (очень дорогое плетеное чучело) еще
нет. Ќу как, видите их?
- „а, - отвечали обе.
- …ще раз поглЯдите, - сказал ‘лири, - хорошенько поглЯдите. Ќу как,
видите? Ћтлично. ’ак вот, михх, - продолжал он, придвигаЯ длЯ нее скамейку,
- у менЯ одни взглЯды, у вашего отца другие. џ не желаю знать, что натворил
ваш брат; лучше, чтобы Я этого не знал. ‚аш отец не охтавил •ехилию в беде,
и Я не охтавлю его в беде - больше тут говорить не о чем. ‚аш брат - один из
двух арапов.
“ ‹уизы вырвалсЯ возглас не то горького, не то радостного изумлениЯ.
- ‚от оно как, - сказал ‘лири. - € вы даже и теперь не можете узнать,
который из двух он. џ буду ждать вашего отца. ‚аш брат побудет в цирке. џ не
раздену его и не отмою. ‚аш отец придет, или вы приходите, и вы захтанете
вашего брата и можете хвободно переговорить - в балагане не будет ни души.
Ќе горюйте, что он черный, зато его никто не признает.
‹уиза, несколько утешеннаЯ, горЯчо поблагодарила мистера ‘лири. Ћна
попросила его, со слезами на глазах, передать поклон брату, после чего она и
‘есси ушли, условившись, что придут попозже.
—ас спустЯ приехал мистер ѓрэдграйнд. Ћн тоже никого из знакомых не
встретил и очень надеЯлсЯ с помощью ‘лири переправить этой ночью своего
сбившегосЯ с пути сына в ‹иверпуль. Ќикто из них не мог сопровождать беглеца
- это значило бы почти навернЯка выдать его, как бы он ни был перерЯжен:
поэтому мистер ѓрэдграйнд заготовил письмо к одному верному человеку, с
которым вел переписку, умолЯЯ отправить подателЯ сего, чего бы это ни
стоило, в ‘еверную или ћжную Ђмерику или в любую другую отдаленную часть
света, лишь бы поскорее и незаметно.
‡атем они втроем походили по городу, дожидаЯсь часа, когда цирк покинет
не только публика, но и труппа и лошади. Ќаконец они увидели, как мистер
‘лири вынес стул из боковой двери, уселсЯ на него и закурил, точно подаваЯ
им знак, что они могут подойти.
- Њое почтенье, хударь, - сдержанно поздоровалсЯ он, когда они
проходили мимо него в дверь. - …жели Я вам буду нужен, вы менЯ найдете на
этом мехте. Ќе глЯдите на то, что хын ваш нарЯжен шутом.
Ћни вошли в балаган, и мистер ѓрэдграйнд, горестно понурившись, сел на
табурет, предназначенный длЯ клоуна, посреди арены. Ќа одной из задних
скамей, едва видный в сумраке этого столь непривычного и чуждого ему
помещениЯ, все еще упрЯмЯсь и злобствуЯ, сидел нашкодивший щенок, которого
он имел несчастье называть своим сыном.
‚ нескладной куртке с огромными отворотами и обшлагами, вроде тех, что
носЯт приходские надзиратели; в бесконечно длинном жилете; в коротких
штанах, башмаках с прЯжками и нелепой треуголке; все это не по росту,
дрЯнное, рваное, побитое молью; а по черному лицу не то от жары, не то от
страха течет пот, оставлЯЯ грЯзные полосы там, где он пробиваетсЯ сквозь
густую жирную краску; никогда мистер ѓрэдграйнд не поверил бы, что может
существовать нечто столь мрачное, отталкивающее, унизительно смешное, как
щенок в своей шутовской ливрее, если бы своими глазами не убедилсЯ в этом
неопровержимом и бесспорном факте. € до такого падениЯ дошел один из его
образцовых детей!
‘перва щенок упорно отказывалсЯ покинуть свое место и подойти поближе.
Ќаконец, уступив просьбам ‘есси, если такое угрюмое согласие можно назвать
уступкой, - на ‹уизу он и глЯдеть не хотел, - он медленно спустилсЯ,
переходЯ из рЯда в рЯд, пока не ступил на посыпанную опилками арену, где и
стал у самого краЯ, как можно дальше от табурета, на котором сидел его отец.
- Љак ты это сделал? - спросил отец.
- —то сделал? - угрюмо переспросил сын.
- Ћграбил банк, - повысив голос, отвечал отец.
- џ сам ночью взломал сейф и оставил приоткрытым, когда уходил. Љлюч,
который нашли на улице, Я давно заготовил. ‚ то утро Я подбросил его, чтобы
подумали, что им пользовались. џ не за один раз взЯл деньги. џ делал вид,
что каждый вечер прЯчу остаток, но Я не прЯтал. ’еперь вы все знаете.
- …жели бы гром поразил менЯ, - сказал отец, - Я был бы менее потрЯсен,
чем сейчас!
- Ќе вижу, почему, - проворчал сын. - ‘только-то людей, состоЯщих на
службе, облечены доверием; столько-то из них оказываютсЯ нечестными. џ сотни
раз слышал от вас, что это закон. Ќе могу же Я менЯть законы. ‚ы этим
утешали других, отец. ’еперь утешайтесь этим сами!
Ћтец прикрыл глаза рукой, а сын стоЯл перед ним, во всем своем
унизительном безобразии, покусываЯ соломинку; чернаЯ краска наполовину сошла
с ладоней, и руки его были похожи на обезьЯньи. “же близилсЯ вечер, и он то
и дело с нетерпением и тревогой поглЯдывал на своего отца. Ћдни только глаза
его с резко выделЯвшимисЯ белками и казались живыми на густо покрашенном
лице.
- ’ебЯ надо доставить в ‹иверпуль, а оттуда отправить за море.
- Ћчевидно. Ќигде, - заскулил щенок, - нигде мне не будет хуже, чем
было здесь, с тех пор как Я себЯ помню. “ж это верно.
Њистер ѓрэдграйнд подошел к двери, привел мистера ‘лири и спросил его,
есть ли возможность увезти это жалкое создание?
- џ уже думал об этом, хударь. ‚ремЯ не терпит, так что говорите хразу
- да или нет. „о железной дороги больше двадцати миль. —ерез полчаха пойдет
дилижанх, который похпевает как раз к почтовому поезду. ќтим поездом он
доедет до самого ‹иверпулЯ.
- Ќо вы посмотрите на него, - простонал мистер ѓрэдграйнд. - Ќи один
дилижанс...
- џ и не имел в виду, что он поедет в этой ливрее, - отвечал ‘лири. -
„айте хоглахие, и за пЯть минут Я подберу кохтюм и переделаю его в погонЯлу.
- ‚... кого? - переспросил мистер ѓрэдграйнд.
- ‚ возчика. ђешайте, хударь. Ќадо еще принехти пива. Љроме как пивом
циркового арапа не отмоешь.
Њистер ѓрэдграйнд тотчас согласилсЯ; мистер ‘лири тотчас извлек из
сундука блузу, войлочную шлЯпу и прочую костюмерию; щенок тотчас переоделсЯ
за байковой ширмой; мистер ‘лири тотчас принес пива и отмыл его добела.
- Ђ теперь, - сказал ‘лири, - идем к дилижанху и влезайте в заднюю
дверь; Я провожу вах, и люди подумают, что вы из моей труппы. Ћбнимите на
прощанье родных, но только поживее. - Џосле этого он деликатно оставил их
одних.
- ‚от письмо, - сказал мистер ѓрэдграйнд. - ‚сем необходимым ты будешь
обеспечен. ЏостарайсЯ раскаЯнием и честной жизнью искупить совершенное тобой
злое дело и те горестные последствиЯ, к которым оно привело. „ай мне руку,
бедный мой мальчик, и да простит тебЯ бог, как Я тебЯ прощаю!
ќти слова и сердечный тон, каким они были сказаны, исторгли несколько
слезинок из глаз несчастного грешника. Ќо когда ‹уиза хотела его обнЯть, он
с прежней злобой оттолкнул ее.
- Ќет. ‘ тобой Я и говорить не желаю.
- Ђх, ’ом! Ќеужели мы так расстанемсЯ? ‚спомни, как Я всегда любила
тебЯ!
- ‹юбила! - угрюмо отвечал он. - •ороша любовь! Ѓросила старика
Ѓаундерби, выгнала мистера •артхауса, моего лучшего друга, и вернулась домой
как раз в то времЯ, когда мне грозила опасность. Ќечего сказать - любовь!
‚ыболтала все, до последнего слова, о том, как мы ходили туда, а ведь
видела, что вокруг менЯ затЯгиваетсЯ сеть. •ороша любовь! ’ы просто-напросто
предала менЯ. Ќикогда ты менЯ не любила.
- Џоживее! - стоЯ в дверЯх, сказал ‘лири.
‚се заторопились и гурьбой вышли из балагана, и ‹уиза еще со слезами
говорила брату, что прощает ему и любит его по-прежнему, и когда-нибудь он
пожалеет о том, что так рассталсЯ с ней, и рад будет, вдали от нее,
вспомнить эти ее слова, - как вдруг кто-то налетел на них. Њистер ѓрэдграйнд
и ‘есси, которые шли впереди щенка и ‹уизы, прильнувшей к его плечу,
остановились и в ужасе отпрЯнули.
€бо перед ними стоЯл Ѓитцер, задыхаЯсь, ловЯ воздух широко разинутым
тонкогубым ртом, раздуваЯ тонкие ноздри, моргаЯ белесыми ресницами, еще
бледнее, чем всегда, словно от стремительного бега он разогрелсЯ, не как все
люди, до красного, а до белого каленьЯ. Ћн так пыхтел, так тЯжело дышал,
будто мчалсЯ, не останавливаЯсь, с того давнего вечера, много лет назад,
когда он столь же внезапно налетел на них.
- Ћчень сожалею, что вынужден нарушить ваши планы, - сказал Ѓитцер,
качаЯ головой, - но Я не могу допустить, чтобы менЯ провели какие-то
циркачи. Њне нужен мистер ’ом-младший. Ћн не должен быть увезен циркачами.
‚от он, переодетый возчиком, и Я должен взЯть его!
‡а шиворот, очевидно. €бо именно так он завладел ’омом.

ѓ‹Ђ‚Ђ VIII

Ќемножко философии

Ћни воротились в балаган, и ‘лири на всЯкий случай запер двери. Ѓитцер,
все еще держа за шиворот оцепеневшего от страха преступника, стал посреди
уже почти темной арены и, усиленно моргаЯ, вглЯдывалсЯ в своего бывшего
покровителЯ.
- Ѓитцер, - смиренно сказал мистер ѓрэдграйнд, сраженный этим последним
неожиданным ударом, - есть у тебЯ сердце?
- Ѓез сердца, сэр, - отвечал Ѓитцер, усмехнувшись несуразности вопроса,
- кровь не могла бы обращатьсЯ. Ќи один человек, знакомый с фактами,
установленными ѓарвеем * относительно кровообращениЯ, не мог бы усомнитьсЯ в
наличии у менЯ сердца.
- „оступно ли оно чувству жалости? - воскликнул мистер ѓрэдграйнд.
- Ћно доступно только доводам разума, сэр, - ответствовал сей примерный
юноша, - и больше ничему.
Ћни пристально смотрели друг на друга, и лицо мистера ѓрэдграйнда было
так же бледно, как лицо его мучителЯ.
- —то может побудить тебЯ, даже сообразуЯсь с разумом, помешать бегству
этого беднЯги, - сказал мистер ѓрэдграйнд, - и тем самым сокрушить его
несчастного отца? ‚зглЯни на его сестру. Џощади нас!
- ‘эр, - отвечал Ѓитцер весьма деловитым и серьезным топом, - поскольку
вы спрашиваете, какие доводы разума могут побудить менЯ воротить мистера
’ома-младшего в Љокстаун, Я считаю вполне разумным дать вам разъЯснение. џ с
самого начала подозревал в этой краже мистера ’ома. џ следил за ним и ранее,
потому что знал его повадки. џ держал свои наблюдениЯ про себЯ, но Я
наблюдал за ним; и теперь у менЯ набралось предостаточно улик против него,
не считаЯ его бегства и собственного признаниЯ - Я поспел как раз вовремЯ,
чтобы услышать его. џ имел удовольствие наблюдать за вашим домом вчера
вечером и последовал за вами сюда. џ намерен привезти мистера ’ома обратно в
Љокстаун и передать его мистеру Ѓаундерби. € Я не сомневаюсь, сэр, что после
этого мистер Ѓаундерби назначит менЯ на должность мистера ’ома. Ђ Я желаю
получить его должность, сэр, потому что это будет длЯ менЯ повышением по
службе и принесет мне пользу.
- …жели длЯ тебЯ это только вопрос личной выгоды... - начал мистер
ѓрэдграйнд.
- Џростите, что Я перебиваю вас, сэр, - возразил Ѓитцер, - но вы сами
отлично знаете, что общественный строй зиждетсЯ на личной выгоде. ‚сегда и
во всем нужно опиратьсЯ на присущее человеку стремление к личной выгоде. ќто
единственнаЯ прочнаЯ опора. “ж так мы созданы природой. ќту догму мне
внушали с детства, сэр, как вам хорошо известно.
- ЉакаЯ сумма денег могла бы возместить тебе ожидаемое повышение? -
спросил мистер ѓрэдграйнд.
- Ѓлагодарю вас, сэр, - отвечал Ѓитцер, - за то, что вы на это
намекнули, но Я не назначу никакой суммы. ‡наЯ ваш Ясный ум, Я так и думал,
что вы мне предложите деньги, и заранее произвел подсчет; и пришел к выводу,
что покрыть преступника, даже за очень крупное вознаграждение, менее
безопасно и выгодно длЯ менЯ, чем более высокаЯ должность в банке.
- Ѓитцер, - сказал мистер ѓрэдграйнд, простираЯ к нему руки, словно
говорЯ, - смотри, как Я жалок! - Ѓитцер, у менЯ остаетсЯ только еще одна
надежда тронуть твое сердце. ’ы много лет училсЯ в моей школе. …жели, в
памЯть о заботах, которыми ты был там окружен, ты хоть в малейшей мере готов
отказатьсЯ сейчас от своей выгоды и отпустить моего сына, Я молю тебЯ - да
будет эта памЯть ему на благо.
- ЊенЯ крайне удивлЯет, сэр, - наставительным тоном возразил бывший
воспитанник мистера ѓрэдграйнда, - приведенный вами Явно неосновательный
довод. Њое ученье было оплачено; это была чисто коммерческаЯ сделка; и когда
Я перестал посещать школу, все расчеты между нами кончились.
Ћдно из основных правил грэдграйндской теории гласило, что все на свете
должно быть оплачено. Ќикто, ни под каким видом, не должен ничего давать и
не оказывать никакой помощи безвозмездно. Ѓлагодарность подлежала отмене, а
порождаемые ею добрые чувства терЯли право на существование. ЉаждаЯ пЯдь
жизненного пути, от колыбели до могилы, должна была стать предметом торговой
сделки. € если этот путь не приведет нас в рай, стало быть рай не входит в
область политической экономии и делать нам там нечего.
- џ не отрицаю, - продолжал Ѓитцер, - что ученье мое стоило дешево. Ќо
ведь это именно то, что нужно, сэр. џ был изготовлен за самую дешевую цену и
должен продать себЯ за самую дорогую.
Ћн умолк, несколько смущенный слезами ‹уизы и ‘есси.
- Џрошу вас, не плачьте, - сказал он. - Ћт этого никакой пользы. ’олько
лишнее беспокойство. ‚ы, по-видимому, думаете, что Я питаю к мистеру
’ому-младшему какие-то враждебные чувства. Ќичего подобного. џ хочу воротить
его в Љокстаун единственно в силу тех доводов разума, о которых уже говорил.
…сли он будет сопротивлЯтьсЯ, Я подыму крик "держи вора!". Ќо он не будет
сопротивлЯтьсЯ, вот увидите.
’ут мистер ‘лири, который слушал эти поучениЯ с глубочайшим вниманием,
разинув рот и вперив в Ѓитцера свое подвижное око, столь же, казалось,
неспособное двигатьсЯ, как и другое, выступил вперед.
- •ударь, вы отлично знаете, и ваша дочь отлично знает (еще вернее
вашего, потому что Я говорил ей об этом), что мне неизвехтно, что натворил
ваш хын, и что Я и знать это не хочу; Я говорил ей, что лучше мне не знать,
хотЯ в ту пору Я думал, что речь идет только о какой-нибудь шалохти. Ћднако
раз этот молодой человек упоминает об ограблении банка, а это дело
нешуточное, Я тоже не могу покрывать прехтупника, как он вехьма удачно
назвал это. ’ак что, хударь, не будьте на менЯ в обиде, ежели Я беру его
хторону, но Я должен признать, что он прав, и тут уж ничего не попишешь.
Њогу обещать вам только одно: Я отвезу вашего хына и этого молодого человека
на железную дорогу, чтобы тут не было хкандала. Ѓольшего Я обещать не могу,
но это Я выполню.
ќто отступничество последнего преданного друга исторгло новые потоки
слез у ‹уизы и повергло в еще более глубокое отчаЯние мистера ѓрэдграйнда.
Ќо ‘есси только пристально поглЯдела на ‘лири, не сомневаЯсь в душе, что
понЯла его правильно. Љогда они опЯть гурьбой выходили на улицу, он едва
заметно повел на нее подвижным оком, призываЯ ее отстать от других. ‡апираЯ
дверь, он заговорил торопливо:
- Ћн не охтавил тебЯ в беде, •ехилиЯ, и Я не охтавлю его. € еще вот
что: этот негодЯй из прихпешников того мерзкого бахвала, которого мои
молодцы чуть не вышвырнули в окошко. Ќочь будет темнаЯ; одна моЯ лошадь
такаЯ понЯтливаЯ, - ну, разве только говорить не может; а пони - пЯтнадцать
миль в чах пробежит, ежели им правит —илдерх; а хобака моЯ, - так она хутки
продержит человека на мехте. епни молодому шалопаю, - когда лошадь
затанцует, это не беда, ничего плохого не будет, и чтобы выхматривал пони,
впрЯженного в двуколку. Љак только двуколка подъедет - чтобы прыгал в нее, и
она умчит его, как ветер. …жели моЯ хобака позволит тому негодЯю хоть шаг
хтупить, Я прогоню ее; а ежели моЯ лошадь до утра хоть копытом шевельнет, то
Я ее знать не хочу! Ќу, живее!
„ело пошло так живо, что через десЯть минут мистер —илдерс, который в
домашних туфлЯх слонЯлсЯ по рыночной площади, уже был обо всем извещен, а
экипаж мистера ‘лири стоЯл наготове. ‘тоило посмотреть, как дрессированный
пес с лаем бегал вокруг, а мистер ‘лири, действуЯ только здоровым глазом,
поучал его, что он должен обратить сугубое внимание на Ѓитцера. Љогда совсем
стемнело, они втроем сели в экипаж и отъехали; дрессированный пес (весьма
грозных размеров), не спускаЯ глаз с Ѓитцера, бежал у самого колеса с той
стороны, где он сидел, дабы мгновенно задержать его, в случае, если бы он
проЯвил малейшее желание сойти на землю.
Ћстальные трое просидели всю ночь в гостинице, терзаЯсь мучительной
тревогой. ‚ восемь часов утра Явились мистер ‘лири и дрессированный пес -
оба в отличнейшем настроении.
- Ќу вот, хударь, - сказал мистер ‘лири, - думаю, что ваш хын уже на
борту. —илдерх подобрал его вчера вечером через полтора чаха похле того, как
мы уехали. ‹ошадь плЯхала польку до упаду (она танцевала бы вальх, ежели бы
не упрЯжь), а потом Я подал знак, иона захнула. Љогда тот негодЯй объЯвил,
что пойдет пешком, хобака ухватила его за шейный платок, повихла на нем,
повалила на землю и покатала немного. ’огда он залез в колЯхку и прохидел на
мехте до половины хедьмого - пока Я не поворотил лошадь.
Њистер ѓрэдграйнд, понЯтно, горЯчо поблагодарил его и как можно
деликатней намекнул, что желал бы вознаградить его крупной суммой денег.
- Њне, хударь, денег не нужно; но —илдерх человек хемейный, и ежели вы
пожелаете дать ему бумажку в пЯть фунтов - что же, он, пожалуй, возьмет. Ђ
также Я рад буду принЯть от вах новый ошейник длЯ хобаки и набор бубенцов
длЯ лошади. € хтакан грогу Я в любое времЯ принимаю. - Ћн уже велел подать
себе стаканчик и теперь потребовал второй. - € ежели вам не жаль угохтить
мою труппу, этак по три шиллинга и шехть пенхов на душу, не хчитаЯ хобаки,
то они будут очень довольны.
‚се эти скромные знаки своей глубокой признательности мистер ѓрэдграйнд
с готовностью взЯл на себЯ - хотЯ, сказал он, они ни в какой мере не
соответствуют оказанной ему услуге.
- Ќу ладно, хударь. …жели вы когда-нибудь при хлучае поддержите наш
цирк, мы будем более чем квиты. Ђ теперь, хударь, - да не похетует на менЯ
ваша дочь, - Я хотел бы на прощание молвить вам хловечко.
‹уиза и ‘есси вышли в соседнюю комнату. Њистер ‘лири, помешиваЯ и
прихлебываЯ грог, продолжал:
- •ударь, мне незачем говорить вам, что хобаки - редкохтные животные.
- “ них поразительное чутье, - сказал мистер ѓрэдграйнд.
- —то бы это ни было, разрази менЯ гром, ежели Я знаю, что это такое, -
сказал ‘лири, - но прЯмо оторопь берет. Љак хобака находит тебЯ, из какой
дали прибегает!
- “ собаки очень острый нюх, - сказал мистер ѓрэдграйнд.
- ђазрази менЯ гром, ежели Я знаю, что это такое, - повторил ‘лири,
качаЯ головой, - но менЯ, хударь, так находили хобаки, что Я думал, уж не
хпрохила ли эта хобака у другой - ты, мол, хлучайно не знаешь человека по
имени •лири? ‡овут •лири, держит цирк, полный такой, кривой на один глаз? Ђ
та хобака и говорит: "џ-то лично его не знаю, но одна моЯ знакомаЯ хобака,
по-моему, знает". Ђ эта третьЯ хобака подумала, да и говорит: "•лири, •лири!
€у конечно же! ЊоЯ подруга как-то хказывала мне о нем. џ могу дать тебе его
адрех". Џонимаете, хударь, ведь Я похтоЯнно у публики на глазах и кочую по
разным мехтам, так что, наверное, очень много хобак менЯ знают, о которых Я
и понЯтиЯ не имею!
Њистер ѓрэдграйнд даже растерЯлсЯ, услышав такое предположение.
- ’ак или этак, - сказал ‘лири, отхлебнув из своего стакана, - год и
два мехЯца тому назад мы были в —ехтере. € вот однажды утром - мы
репетировали "„етей в леху" - вдруг из-за кулих на арену выходит хобака.
Ћна, видимо, прибежала издалека, - жалкаЯ такаЯ, хромаЯ и почти что
охлепшаЯ. Ћна обнюхала наших детей одного за другим, как будто думала найти
знакомого ей ребенка; а потом подошла ко мне, из похледних хиленок подкинула
задом, похтоЯла на передних лапах, повилЯла хвохтом, да и околела. •ударь,
эта хобака была ‚ехельчак.
- ‘обака отца ‘есси!
- “ченаЯ хобака отца •ехилии. ’ак вот, хударь, знаЯ эту хобаку, Я дам
голову на отхечение, что хозЯин ее помер и лег в могилу, прежде нежели она
пришла ко мне. Њы долго худили, рЯдили - Я, и „жозефина, и —илдерх, - дать
об этом знать или нет. € порешили: "Ќет". …жели бы что хорошее - а так,
зачем зрЯ тревожить ее и причинЯть горе? •тало быть, брохил ли он ее из
подлохти, или принЯл на хебЯ муку, лишь бы она не бедовала, как он, - этого,
хударь, мы не узнаем, пока... пока не узнаем, как хобаки находЯт нах!
- Ћна и поныне хранит бутылку с лекарством, за которым он ее послал, и
она будет верить в его любовь к ней до последнего мгновениЯ своей жизни.
- €з этого можно вывехти два заключениЯ, хударь, - сказал мистер ‘лири,
задумчиво разглЯдываЯ содержимое своего стакана, - во-первых, что на хвете
бывает любовь, в которой нет никакой личной выгоды, а как раз наоборот; и
во-вторых, что такаЯ любовь по-хвоему раххчитывает или, вернее, не
раххчитывает, а как она это делает, понЯть ничуть не легче, нежели
удивительные повадки хобак!
Њистер ѓрэдграйнд молча смотрел в окно. Њистер ‘лири допил грог и
позвал ‹уизу и ‘есси.
- •ехилиЯ, дорогаЯ моЯ, поцелуй менЯ и прощай! Њихх ‹уиза, отрадно
видеть, как вы ее за хехтру почитаете, и от души любите, и доверЯете ей.
†елаю вам, чтобы ваш брат в будущем был дохтойнее вах и не причинЯл вам
больше огорчений. •ударь, позвольте пожать вашу руку, в первый и похледний
раз! Ќе презирайте нах, бедных бродЯг. ‹юдЯм нужны развлечениЯ. Ќе могут они
наукам учитьсЯ без передышки, и не могут они вечно работать без отдыха; уж
такие они от рождениЯ. Њы вам нужны, хударь. € вы тоже покажите хебЯ добрым
и хправедливым, - ищите в нах доброе, не ищите худого!
- € в жизни хвоей Я не думал, - сказал мистер ‘лири, еще раз приоткрыв
дверь и просовываЯ голову в щель, - что Я такой говорун!

ѓ‹Ђ‚Ђ IX

‡аключение

Ќет ничего опаснее, как обнаружить что-нибудь касающеесЯ тщеславного
хвастуна, прежде нежели хвастун сам это обнаружит. Њистер Ѓаундерби считал,
что со стороны миссис ‘парсит было наглостью лезть вперед и пытатьсЯ
выставить себЯ умнее его. Ћн не мог простить ей завершенное с таким блеском
раскрытие тайны, витавшей вокруг миссис Џеглер, и мысль о том, что это
позволила себе женщина в зависимом от него положении, постоЯнно вертелась в
его голове, разрастаЯсь с каждым оборотом, как снежный ком. ‚ конце концов
он пришел к выводу, что если он рассчитает столь высокородную особу и,
следственно, повсюду сможет говорить: "ќто была женщина из знатной семьи, и
она не хотела уходить от менЯ, но Я не пожелал оставить ее и выпроводил
вон", - то это будет вершина той славы, которую он извлек из своего
знакомства с миссис ‘парсит, а заодно она понесет заслуженную кару.
ђаспираемый этой блестЯщей идеей, мистер Ѓаундерби уселсЯ завтракать в
своей столовой, где, как в былые дни, висел его портрет. Њиссис ‘парсит
сидела у камина, сунув ногу в стремЯ, не подозреваЯ о том, куда она держит
путь.
‘о времени дела Џеглер сиЯ высокороднаЯ леди прикрывала жалость к
мистеру Ѓаундерби дымкой покаЯнной меланхолии. ‚ силу этого лицо ее
постоЯнно выражало глубокое уныние, и такое именно унылое лицо она теперь
обратила к своему принципалу.
- Ќу, что случилось, сударынЯ? - отрывисто и грубо спросил мистер
Ѓаундерби.
- Џожалуйста, сэр, - отвечала миссис ‘парсит, - не накидывайтесь на
менЯ, как будто вы намерены откусить мне нос.
- Ћткусить вам нос, сударынЯ? ‚аш нос? - повторил мистер Ѓаундерби,
Явно даваЯ понЯть, что длЯ этого нос миссис ‘парсит слишком сильно развит.
Ѓросив сей Язвительный намек, он отрезал себе корочку хлеба и так швырнул
нож, что он загремел о тарелку.
Њиссис ‘парсит вытащила ногу из стремени и сказала:
- Њистер Ѓаундерби, сэр!
- „а, сударынЯ? - вопросил мистер Ѓаундерби. - —то вы на менЯ
уставились?
- ђазрешите узнать, сэр, - сказала миссис ‘парсит, - вас что-нибудь
рассердило нынче утром?
- „а, сударынЯ.
- ђазрешите осведомитьсЯ, сэр, - продолжала миссис ‘парсит с обидой в
голосе, - уж не Я ли имела несчастье вызвать ваш гнев?
- ‚от что Я вам скажу, сударынЯ, - отвечал Ѓаундерби, - Я здесь не длЯ
того, чтобы менЯ задирали. Љакое бы знатное родство ни было у женщины,
нельзЯ ей позволить отравлЯть жизнь человеку моего полета, и Я этого не
потерплю (мистер Ѓаундерби стремительно шел к своей цели, ибо предвидел, что
если дело дойдет до частностей, то ему несдобровать).
Њиссис ‘парсит сперва вздернула, потом нахмурила кориолановские брови,
собрала свое рукоделие, уложила его в рабочую корзинку и встала.
- ‘эр, - величественно произнесла она, - мне кажетсЯ, что в настоЯщую
минуту мое присутствие вам неугодно. Џоэтому Я удалЯюсь в свои покои.
- ђазрешите отворить перед вами дверь, сударынЯ.
- Ќе трудитесь, сэр; Я могу и сама отворить ее.
- Ђ все-таки разрешите это сделать мне, - сказал Ѓаундерби, подходЯ
мимо нее к двери и берЯсь за ручку. - џ хочу воспользоватьсЯ случаем и
сказать вам несколько слов, прежде нежели вы уйдете. Њиссис ‘парсит,
сударынЯ, мне, знаете ли, сдаетсЯ, что вы здесь слишком стеснены. џ так
полагаю, что под моим убогим кровом мало простора длЯ вашего несравненного
дара вынюхивать чужие дела.
Њиссис ‘парсит окинула его презрительным взором и чрезвычайно учтиво
сказала:
- ‚от как, сэр?
- џ, видите ли, сударынЯ, поразмыслил над этим после недавних
происшествий, - продолжал Ѓаундерби, - и по моему скромному разумению...
- Ћ, прошу вас, сэр, - прервала его миссис ‘парсит почти весело, - не
умалЯйте своего разумениЯ. ‚сем известно, что мистер Ѓаундерби никогда не
совершает ошибок. Љаждый мог в этом убедитьсЯ. ‚ероЯтно, повсюду только о
том и говорЯт. Њожете умалЯть любые свои качества, сэр, но только не свое
разумение, - громко смеЯсь, сказала миссис ‘парсит.
Њистер Ѓаундерби, красный и смущенный, продолжал:
- ’ак вот, сударынЯ, Я полагаю, что пребывание в чьем-либо другом доме
лучше подойдет особе, наделенной столь острым умом, как ваш. ‘кажем, к
примеру, в доме нашей родственницы, леди ‘кэджерс. Љак вы считаете,
сударынЯ, найдутсЯ там дела, в которые стоило бы вмешатьсЯ?
- ’акаЯ мысль никогда не приходила мне в голову, сэр, - отвечала миссис
‘парсит, - но теперь, когда вы упомЯнули об этом, Я готова согласитьсЯ с
вами.
- ’огда, быть может, вы так и поступите, сударынЯ? - сказал Ѓаундерби,
засовываЯ в ее корзиночку конверт с вложенным в него чеком. - џ вас не
тороплю, сударынЯ; но, быть может, в оставшиесЯ до вашего отбытиЯ дни столь
одаренной, как вы, особе приЯтнее будет вкушать свои трапезы в уединении и
без помех. џ, откровенно говорЯ, и то чувствую себЯ виноватым перед вами, -
Я ведь всего только „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна, и так долго навЯзывал
вам свое общество.
- Њожете не извинЯтьсЯ, сэр, - возразила миссис ‘парсит. - …жели бы
этот портрет умел говорить, - но он выгодно отличаетсЯ от оригинала тем, что
не способен выдавать себЯ и внушать другим людЯм отвращение, - он рассказал
бы вам, что много времени протекло с тех пор, как Я впервые стала, обращаЯсь
к нему, называть его болваном. —то бы болван ни делал - это никого не может
ни удивить, ни разгневать; действиЯ болвана могут вызвать только
пренебрежительный смех.
‘ такими словами миссис ‘парсит, чьи римские черты застыли наподобие
медали, выбитой в памЯть ее безмерного презрениЯ к мистеру Ѓаундерби,
окинула его сверху вниз уничтожающим взглЯдом, надменно проследовала мимо
него и поднЯлась к себе. Њистер Ѓаундерби притворил дверь и стал перед
камином, как встарь, раздувшись от спеси, вглЯдываЯсь в свой портрет... и в
грЯдущее.

Њногое ли открылось его взору? Ћн увидел, как миссис ‘парсит, пускаЯ в
ход весь запас колющего оружиЯ из женского арсенала, день-деньской сражаетсЯ
с ворчливой, злобной, придирчивой и раздражительной леди ‘кэджерс, все так
же прикованной к постели по милости своей загадочной ноги, и проедает свои
скудные доходы, которые неизменно иссЯкают к середине квартала, в убогой,
душной каморке, где и одной-то не хватало места, а теперь было тесно, как в
стойле. Ќо видел ли он более того? Њелькнул ли перед ним его собственный
образ, видел ли он самого себЯ, превозносЯщим перед посторонними Ѓитцера,
этого многообещающего молодого человека, который столь горЯчо почитает
несравненные достоинства своего хозЯина и теперь занимает должность
’ома-младшего, после того как он чуть не изловил самого ’ома-младшего в ту
пору, когда некий мерзавцы увезли беглеца? ‚идел ли, как он, одержимый
тщеславием, составлЯет завещание, согласно которому двадцать пЯть
шарлатанов, достигшие пЯтидесЯти пЯти лет, нарекшись „жосайЯ Ѓаундерби из
Љокстауна, должны постоЯнно обедать в клубе имени Ѓаундерби, проживать в
подворье имени Ѓаундерби, сквозь сон слушать проповеди в молельне имени
Ѓаундерби, кормитьсЯ за счет фонда имени Ѓаундерби и пичкать до тошноты всех
людей со здоровым желудком трескучей болтовней и бахвальством в духе
Ѓаундерби? Џредчувствовал ли он, хотЯ бы смутно, что пЯть лет спустЯ
настанет день, когда „жосайЯ Ѓаундерби из Љокстауна умрет от удара на одной
из кокстаунских улиц, и начнетсЯ долгий путь этого бесподобного завещаниЯ,
отмеченный лихоимством, хищениЯми, подлогами, пустопорожней суетой,
человеческой гнусностью и юридическим крючкотворством? ‚ероЯтно, нет. Ќо
портрету его суждено было стать тому свидетелем.

‚ тот же день и в тот же час мистер ѓрэдграйнд сидел задумавшись в
своем кабинете. Њногое ли он провидел в грЯдущем? ‚идел ли он себЯ
седовласым дрЯхлым стариком, старающимсЯ приноровить свои некогда
непоколебимые теории к предопределенным жизнью условиЯм, заставить факты и
цифры служить вере, надежде и любви, не пытаЯсь более перемалывать этих
благостных сестер на своей запыленной убогой мельнице? —уЯл ли он, что по
этой причине он навлечет на себЯ осуждение своих недавних политических
соратников? Џредугадывал ли, как они - в эпоху, когда окончательно решено,
что государственные мусорщики имеют дело только друг с другом и не свЯзаны
никаким долгом перед абстракцией, именуемой Ќародом, - пЯть раз в неделю, с
вечера и чуть ли не до рассвета, будут Язвительно упрекать "достопочтенного
джентльмена" в том, в другом, в третьем и невесть в чем? ‚ероЯтно, да, ибо
хорошо знал их.

‚ тот же день, под вечер, ‹уиза, как в минувшие дни, смотрела в огонь,
но в лице ее теперь было больше доброты и смирениЯ. Њного ли из того, что
сулило ей грЯдущее, вставало перед ее мысленным взором? Ђфиши по городу,
скрепленные подписью ее отца, где он свидетельствовал, что с доброго имени
покойного ‘тивена Ѓлекпула, ткача по ремеслу, смываетсЯ пЯтно несправедливых
наветов и что истинный виновник его, ’омаса ѓрэдграйнда, родной сын,
которого он просит не осуждать слишком сурово, ввиду его молодости и
соблазна легкой поживы (у него не хватило духу прибавить "и полученного
воспитаниЯ"), - это все было в настоЯщем. € камень на могиле ‘тивена
Ѓлекпула с надписью, составленной ее отцом, объЯснЯющей его трагическую
гибель, - это было почти настоЯщее, ибо она знала, что так будет. ‚се это
она видела Ясно. Ќо что мелькало перед ней впереди?

†енщина по имени ђейчел, котораЯ после долгой болезни опЯть по зову
колокола поЯвлЯетсЯ на фабрике и в одни и те же часы проходит туда и обратно
вместе с толпой кокстаунских рабочих рук; ее красивое лицо задумчиво, она
всегда одета в черное, но нрав у нее тихий, кроткий, почти веселый; во всем
городе, видимо, только она одна жалеет несчастное спившеесЯ созданье,
которое иногда останавливает ее на улице и со слезами просит подаЯниЯ;
женщина, котораЯ знает только работу, одну работу, но не тЯготитсЯ ею, а
считает такой жребий естественным и готова трудитьсЯ до тех пор, пока
старость не оборвет ее труд. ‚идела ли это ‹уиза? ќтому суждено было
статьсЯ.

Ѓрат на чужбине, в тысЯчах миль от нее, письма со следами слез, в
которых он признаетсЯ, что очень скоро понЯл, сколько правды было в ее
прощальных словах, и что он отдал бы все сокровища мира, лишь бы еще раз
взглЯнуть на ее милое лицо. ‡атем, долгое времЯ спустЯ, весть о возвращении
брата на родину, его страстнаЯ надежда на свидание с ней, задержка в пути
из-за внезапной болезни, а потом письмо, написанное незнакомым почерком,
сообщающее, что "он умер в больнице от лихорадки в такой-то день,
преисполненный раскаЯниЯ и любви к вам, умер с вашим именем на устах".
‚идела ли это ‹уиза? ќтому суждено было статьсЯ.

Ќовое замужество, материнство, счастье растить детей, нежнаЯ забота о
том, чтобы они были детьми не только телом, но и душой, ибо духовное детство
еще более великое благо и столь бесценный клад, что малейшие крохи его -
источник радости и утешениЯ длЯ мудрейших из мудрых. ‚идела ли это ‹уиза?
ќтому не суждено было статьсЯ.
Ќо любовь к ней счастливых детей счастливой ‘есси; любовь к ней всех
детей; глубокое знание волшебного мира детских сказок, всех этих столь милых
и безгрешных небылиц; ее усилиЯ лучше понЯть своих обездоленных ближних,
скрасить их жизнь, подвластную машинам и суровой действительности, всеми
радостЯми, которые дарит нам воображение и без которых вЯнет сердце
младенчества, самаЯ могучаЯ мужественность нравственно мертва и самое
очевидное национальное процветание, выраженное в цифрах и таблицах, - только
зловещие письмена на стене; * усилиЯ не ради данной из причуды клЯтвы или
взЯтого на себЯ обЯзательства, не по уставу какого-нибудь союза братьев или
сестер, не по обету или обещанию и не ради новой моды или филантропической
суеты, а просто из чувства долга, - видела ли ‹уиза все это? ќтому суждено
было статьсЯ.

„руг читатель! Ћт тебЯ и от менЯ зависит, суждено ли это и нам на твоем
и на моем поприще. „а будет так! ’огда и ты и Я с легким сердцем, сидЯ у
камелька, будем смотреть, как наш угасающий огонь подергиваетсЯ серым,
холодным пеплом.

Љонец

ЉЋЊЊ…Ќ’Ђђ€€

ђоман "’Яжелые времена" был впервые опубликован в издававшемсЯ
„иккенсом журнале "„омашнее чтение" (апрель-август 1854 г.), после чего
вскоре вышел отдельной книгой.
‚ творчестве „иккенса роман "’Яжелые времена" занимает особое место.
…го значение определЯетсЯ не столько художественными достоинствами, хотЯ они
несомненны, сколько исключительно большой остротой, с какой писателем были
составлены кардинальные социально-политические вопросы эпохи. ќто, пожалуй,
наиболее публицистичный из романов „иккенса.
Љак известно, „иккенс во всех своих книгах касалсЯ существенных проблем
общественной жизни Ђнглии. Џосле "Џиквикского клуба" он неустанно создавал
одно за другим произведениЯ, в которых судьбы героев в той или иной форме
были свЯзаны с условиЯми существованиЯ различных классов. ѓуманист „иккенс
почти с первых же шагов своего творчества обращал внимание на пороки
буржуазной государственно-политической и общественной системы. ЌачинаЯ с
"Ћливера ’виста" он изображал последствиЯ социальной несправедливости длЯ
самых бедных слоев населениЯ. Љонтраст между богатством и бедностью
составлЯет центральный социальный мотив всего творчества писателЯ. Ћднако в
подавлЯющем большинстве произведений „иккенс концентрировал свое внимание на
судьбах мелкой буржуазии или, по английской терминологии, "низшей части
среднего класса". „иккенс раскрыл на судьбах героев из этой среды тот
процесс полЯризации классов, в котором особенно Ярко и драматично отражалось
развитие капитализма. „раматизм состоЯл в том, что люди, прежде сами
принадлежавшие к сравнительно обеспеченной части общества, беднели,
пауперизировались, превращались в неимущих. ‘очувствие „иккенса, как
известно, всегда было на стороне тех, кто ЯвлЯлсЯ жертвами так называемого
буржуазного прогресса. €звестно также, что писатель отражал эти ЯвлениЯ
жизни не в аспекте социально-экономическом или политическом, хотЯ всегда был
точен в изображении конкретных условий, определЯвших судьбы его героев. ‚
центре вниманиЯ „иккенса были проблемы нравственности. €менно под этим углом
зрениЯ им рассматривались те социальные процессы, которые играли роковую
роль в судьбах его героев.
‚ "’Яжелых временах" „иккенс впервые обратилсЯ к изображению основного
противоречиЯ капиталистического общества. ‘одержание романа определЯетсЯ не
контрастами между бедностью и богатством вообще, а конфликтом между трудом и
капиталом. ‚еликий реалист изобразил то, что Љ. Њаркс назвал центральным
конфликтом XIX века - борьбу между буржуазией и пролетариатом.
ќта тема была не новой в английской литературе эпохи „иккенса. “же до
него поЯвилсЯ рЯд социальных романов, в которых тема борьбы между
пролетариатом и буржуазией получила Яркое художественное раскрытие. Ќаиболее
значительными из произведений, предшествовавших "’Яжелым временам", были
романы двух писательниц, принадлежавших вместе с „иккенсом и ’еккереем к
направлению критического реализма: "ерли" (1847) арлотты Ѓронте и "Њэри
Ѓартон" (1848) ќлизабет ѓаскел. ‚ те же годы, в обстановке бурных
революционных событий 1848-1849 годов „иккенс достаточно недвусмысленно
заЯвил о своих позициЯх романом "„омби и сын", содержавшим резкую критику
буржуазии.
Љ теме борьбы рабочего класса „иккенс обратилсЯ тогда, когда рабочее
движение в Ђнглии после нанесенных ему тЯжелых ударов и после временного
спада опЯть активизировалось в начале 1850-х годов. †изнь показала, что
победа буржуазии отнюдь не привела к сглаживанию классовых противоречий.
€менно в этой обстановке „иккенс и создал "’Яжелые времена". …го роман,
таким образом, возник как непосредственный отклик на новую волну забастовок,
прокатившуюсЯ в промышленных районах страны в 1852-1853 годах. Џисатель
подчеркнул злободневность книги в ее подзаголовке. Ќа титуле стоЯло:

’џ†…‹›… ‚ђ…Њ…ЌЂ
„лЯ нашего времени

џснее нельзЯ было заЯвить о публицистической направленности романа.
†елаЯ уже с самого начала указать читателю на то, с каких позиций
рассматриваетсЯ действительность, „иккенс снабдил книгу посвЯщением, которое
также было полно значительности длЯ современников. "’Яжелые времена" были
посвЯщены ’омасу Љарлайлю, крупнейшему английскому публицисту второй
четверти XIX века, которому принадлежала заслуга особенно острой постановки
вопроса о социальных противоречиЯх в английской жизни.
‘овременные „иккенсу читатели уже по посвЯщению могли судить о
направленности романа "’Яжелые времена". Ѓудучи боевым публицистическим
произведением, книга не могла не вызвать разноречивых откликов. ’очку зрениЯ
правЯщих классов на роман „иккенса выразил один из крупнейших идеологов
"либеральной" буржуазии ’омас Њаколей. Ћн определил социально-политический
смысл романа как "угрюмый социализм". ќтим Њаколей дал понЯть, что позициЯ
„иккенса ЯвлЯетсЯ антибуржуазной и что картину капиталистического общества
он будто бы рисует в слишком мрачных тонах. …стественно, что Њаколей осуждал
„иккенса, а последующаЯ буржуазнаЯ критика пыталась принизить значение
романа, утверждаЯ, что это самое слабое произведение писателЯ, недостойное
его гениЯ.
€ную позицию занЯли представители прогрессивных слоев английского
общества. €звестный публицист и теоретик искусства „жон ђескин выступил на
защиту „иккенса. €меЯ в виду обычные и распространенные в буржуазной критике
того времени упреки, предъЯвлЯвшиесЯ великому реалисту, ђескин писал в 1860
году: "Ќе следует отрицать пользу остроумиЯ и проницательности „иккенса
только потому, что он предпочитает говорить под лучами Яркого сценического
освещениЯ. Ћсновное направление и цель каждой из написанной им книг
совершенно правильны, и тем, кто интересуетсЯ социальными вопросами, следует
внимательно и серьезно изучить их все, а в особенности - "’Яжелые времена".
Ћни найдут, что многое здесь пристрастно, и могут решить, что раз
пристрастно, значит несправедливо; но если они исследуют свидетельства
другой стороны, которую „иккенс как будто не учитывает, то труд, потраченный
на это, поможет им понЯть, что в конечном счете его взглЯд ЯвлЯетсЯ
правильным, хотЯ он и выражен грубо и резко".
‚се доводы, при помощи которых ђескин хочет оправдать „иккенса,
свидетельствуют о том, что истины, раскрытые писателем в своем романе,
показались буржуазной публике ужасающими. ‚ эпоху „иккенса смелым и
объективно прогрессивным фактом было уже то, что писатель, вопреки
утверждениЯм буржуазных идеологов о стабильности капитализма и классовом
мире, выступил с произведением, в котором дал наглЯдное изображение не
только несправедливости, царЯщей в обществе, но и борьбы против этой
несправедливости. „лЯ того чтобы по заслугам оценить значение романа, надо
вспомнить известное письмо ”. ќнгельса к английской писательнице Њаргарет
ѓаркнес. Ћно относитсЯ к более позднему времени, к концу 1880 годов, но тем
не менее его вполне уместно вспомнить здесь, ибо в своей оценке романа
ѓаркнес "ѓородскаЯ девушка" ќнгельс высказал положениЯ, в полной мере
применимые и к "’Яжелым временам". ‘лабость произведениЯ писательницы, по
определению ќнгельса, состоЯла в том, что оно давало только изображение
бедственного положениЯ пролетариата, не показываЯ борьбы, которую рабочие
вели против капиталистов. ‚ этом отношении „иккенс, стоЯвший гораздо дальше
от организованного политического движениЯ рабочего класса, чем Њ. ѓаркнес,
проЯвил и большую объективность и большую прозорливость. …го роман,
пользуЯсь выражением ”. ќнгельса из письма к Њ. Љаутской, выполнЯл свое
назначение, расшатываЯ оптимизм буржуазного мира, вселЯЯ сомнениЯ по поводу
неизменности существующего строЯ.
Ћднако нельзЯ отрицать того, что, хотЯ „иккенс дал в романе изображение
классовой борьбы, его собственнаЯ позициЯ в этом вопросе не была
революционной. —итатель, знакомый с романом, знает, что „иккенс, показываЯ
рабочих-чартистов, представил наиболее активного организатора их борьбы
‘лекбриджа в неприглЯдном свете. „лЯ нас бесспорно, что неприЯзнь „иккенса к
этому персонажу отражает ограниченность взглЯдов писателЯ на революционные
методы борьбы, но это не дает основаниЯ отрицать социальную значимость
романа.
‚нимательно читаЯ "’Яжелые времена", мы со всей очевидностью
обнаруживаем, что „иккенс в Ярких красках изображает бедственное положение
рабочих и считает вполне обоснованными и справедливыми с точки зрениЯ
гуманности их требованиЯ улучшить условиЯ жизни и труда пролетариата. Ќе
может быть никаких сомнений в том, что „иккенс осуждает жестокую
капиталистическую эксплуатацию. Ћднако, изображаЯ борьбу рабочих за свои
человеческие права, „иккенс выделЯет два направлениЯ в среде самих
пролетариев. Ћдно из них, как уже сказано, представлено в образе агитатора
‘лекбриджа, прибывшего из ‹ондона, который требует решительных революционных
действий. „ругое направление предстает в герое романа ‘тивене, который, как
мы знаем, уклонЯетсЯ от борьбы. ‘очувствие „иккенса на стороне ‘тивена, а
решительно настроенного агитатора он изображает как отвратительного
демагога.
Џо поводу этого сопоставлениЯ образов в романе следует прежде всего
сказать, что оно соответствует объективной исторической истине. €з истории
чартистского движениЯ известно, что в нем было два направлениЯ. Ћдно из них,
более революционное, получило название партии "физической силы", другое -
партии "моральной силы". „иккенс, таким образом, только отразил реальный
факт, показав в образах романа разные тенденции в самом рабочем движении. Ќе
приходитсЯ отрицать того, что партиЯ "моральной силы" выражала реформистские
мелкобуржуазные настроениЯ в среде самого рабочего класса. Љак бы то ни
было, такова истина, и „иккенс не погрешил против нее в своем романе. „лЯ
его современников было очевидно, что если писатель и показывает в
отрицательном свете одно из течений первой пролетарской партии Ђнглии, то в
целом его сочувствие на стороне рабочего движениЯ, а не на стороне
угнетателей народа - капиталистов.
Ђнглийский прогрессивный писатель и критик „жек ‹индсей, характеризуЯ
отношение „иккенса к организованному рабочему движению, писал: "‚ этом
вопросе, как и во многих других, „иккенс обнаруживает двойственность; он
поддерживает стремление рабочих к объединению и подчеркивает, что народ сам
должен завоевать права, которые ему никогда не будут предоставлены
парламентом, но вместе с тем он испытывает некоторый страх перед массовой
организацией. Ћн защищает тред-юнионизм, но опасаетсЯ его последствий. ‚от
почему идеальным образом рабочего длЯ него ЯвлЯетсЯ ‘тивен Ѓлекпул,
одинаково враждебный и к забастовке и к хозЯйничанию капиталиста. ‚от почему
в романе нет эффективного завершениЯ ни в эмоциональной, ни в художественном
отношении. Ќо автор не изображает ‘тивена абсолютным противником метода
забастовочной борьбы. ‘тивен отказываетсЯ вступить в союз просто потому, что
он дал слово ђейчел; а когда хозЯин делает из этого вывод, что он против
объединениЯ рабочих, ‘тивен защищает своих товарищей и говорит, что они
выполнЯют свой взаимный долг, объединЯЯсь длЯ защиты друг друга (J. Lindsay,
Charles Dickens, L. 1950, p.311).
„иккенс был решительным противником хищнической и стЯжательской морали
буржуазии, - того, что Љарлайль определил как мораль "чистогана". „иккенс
направил острие своей сатиры против буржуазной политической экономии так
называемой манчестерской школы, котораЯ обнажила все бездушие "морали"
капиталистов. Њы обладаем замечательным документом, в котором „иккенс сам
недвусмысленно выразил антибуржуазную направленность своего произведениЯ.
‚ письме к —арльзу Ќайту 13 ЯнварЯ 1854 года „иккенс писал о романе
"’Яжелые времена": "ЊоЯ сатира направлена против тех, кто видит только цифры
и средние числа и ничего больше, - против представителей самого ужасного и
противоестественного порока нашего времени, - против людей, которые на
долгие годы вперед причинЯт больше ущерба действительно полезным истинам
политической экономии, чем мог бы причинить Я, при всем старании, за всю мою
жизнь; эти люди с мозгами набекрень берут среднюю годовую температуру в
Љрыму в качестве обоснованиЯ длЯ того, чтобы одеть солдата в нанковые штаны
на ночь, когда и в мехах можно окоченеть насмерть, а рабочего, который
ежедневно проходит по двенадцать миль к месту работы и обратно, они будут
утешать, говорЯ ему, что расстоЯние между двумЯ населенными пунктами по всей
английской территории в среднем не превышает четырех миль. ‚от! € что с ними
можно поделать?"
€дейный замысел писателЯ получил также выражение в его поисках названиЯ
романа. ‚от некоторые из названий книги, набросанных „иккенсом: "“прЯмые
вещи", "”акты мистера ѓрэдграйнда", "†ернов", "’Яжелые времена", "„важды два
- четыре", "Ќаш крепкоголовый друг", "ЏростаЯ арифметика", "Џодсчет - и
больше ничего", "‚се дело в цифрах", "”илософиЯ ѓрэдграйнда". Њы видим,
таким образом, что пафос книги с самого начала определЯлсЯ гневным
возмущением „иккенса против бесчеловечности буржуазной идеологии чистогана,
против пресловутой "философии фактов" ѓрэдграйнда, столь блестЯще обличенной
писателем на протЯжении всего романа.
‘оциальный строй, где человек это только единица в числе многих других
единиц, осуждаетсЯ „иккенсом со всей страстью, на которую он был способен.
Њы знаем, что великому писателю был свойствен добродушный юмор. ‚ других
романах мы этот юмор найдем, но в "’Яжелых временах" его нет, как нет его и
в "Џовести о двух городах". ‡десь „иккенс беспощадно сатиричен. Ѓездушию
всей системы буржуазного общества писатель противопоставлЯет естественные
живые человеческие стремлениЯ, проЯвлЯющиесЯ у отдельных героев. †изнь,
основаннаЯ на трезвом практическом расчете, не может закончитьсЯ ничем,
кроме катастрофы. џснее всего это выражает судьба детей мистера ѓрэдграйнда
’ома и ‹уизы.
Ќо мы знаем, что моральной и физической катастрофой завершаетсЯ также
судьба главного положительного героЯ романа ‘тивена Ѓлекпула, запутавшегосЯ
в жизненных противоречиЯх. Ћднако и в этом виновато буржуазное общество с
его ханжескими законами о браке и разводе, ставЯщее официальную мораль выше
чувств живого человека.
Љраснокирпичный Љокстаун, где все так же прЯмолинейно, как и в
философии фактов ѓрэдграйнда, - это душнаЯ темница длЯ людей. Њиру
практического расчета „иккенс противопоставлЯет сердечные стремлениЯ людей,
свойственное им чувство красоты, фантазию, жажду необыкновенного, не
получающих удовлетворениЯ в тесных каменных пределах, в которые закован
человек общества, основанного на чистогане. ‘имволически это воплощено в
цирке ‘лири, поЯвлЯющемсЯ как в начале, так и в конце романа. Ћн несет с
собой дыхание какой-то иной жизни, пусть причудливой и почти нереальной, но
все же такой, где ощущаетсЯ раскованность человека.
"’Яжелые времена" - самый короткий из романов „иккенса. Ћн уступает в
эпической широте другим его произведениЯм, но зато более концентрирован.
Љнига подобна короткому, до сильному удару, нанесенному человеком,
возмущение которого достигло предела. Ћна доказывает, что „иккенс далеко не
всегда был тем благодушным юмористом, каким его иногда представлЯют. ‚
"’Яжелых временах" мы видим не только „иккенса гуманиста, но и борца.

Ђ. Ђникст

…диное на потребу. - Џо евангельской легенде, •ристос сказал женщине,
котораЯ, заботЯсь об угощении, не слушала его проповеди: "’ы заботишьсЯ и
суетишьсЯ о многом, а одно только нужно" (по-церковнославЯнски - "…дино же
есть на потребу"), то есть нужно только внимать божьему слову. …вангельское
выражение употреблено „иккенсом в ироническом смысле: мистер ѓрэдграйнд
придает столь же большое значение своей теории. Џервой главе третьей части
романа, в которой изображен крах мировоззрениЯ ѓрэдграйнда, „иккенс,
продолжаЯ сопоставление, дал название "€ное на потребу".

€збиение младенцев. - Џо евангельскому преданию, царь иудейский €род,
узнав от восточных мудрецов о рождении •риста, будущего вождЯ €удеев,
стремилсЯ разыскать его и убить. Ќе найдЯ •риста, €род приказал перебить в
стране всех мальчиков до двух лет.

...пришествие тысЯчелетнего царства... когда ..миром будут править
чиновники... - пародиЯ на легенду о "тысЯчелетнем царстве •риста", которое
ожидалось после его второго пришествиЯ.

ЏросодиЯ - здесь: правила стихосложениЯ.

’ройное правило - правило длЯ решениЯ арифметических задач, в которых
величины свЯзаны прЯмой или обратной пропорциональной зависимостью.

...он достиг списка ‚, утвержденного ’айным советом ее величества... -
‘писок Ѓ - перечень научных дисциплин, которые обЯзан знать учитель. ’айный
совет - совещательный орган при короле Ђнглии, состоит из членов кабинета и
лиц, назначаемых королем по представлению премьер-министра. ‡десь имеетсЯ в
виду комитет по делам образованиЯ при ’айном совете, созданный в 1839 году;
из этого комитета в дальнейшем было организовано министерство просвещениЯ.

...поступил по примеру Њорджаны из сказки про Ђли-Ѓаба и сорок
разбойников... - ‘лужанка Њорджана - персонаж одной из арабских сказок -
обнаружила в больших глинЯных сосудах спрЯтавшихсЯ разбойников и убила их,
налив в сосуды кипЯщего масла.

0уэн ђичард (1804-1892) - английский натуралист, известен своими
исследованиЯми в области анатомии.

‚оз - одно из названий созвездиЯ Ѓольшой Њедведицы.

...не вспоминал о ...корове безрогой... - €меетсЯ в виду английское
детское стихотворение-скороговорка, которое начинаетсЯ словами: "‚от дом,
который построил „жек". –итировано по переводу ‘. џ. Њаршака.

ЉонхиологическаЯ коллекциЯ - коллекциЯ раковин.

"...высоконравственными шутками и остротами в шекспировском духе". -
†елаЯ оградить свою труппу от преследований ханжески настроенных городских
властей, мистер ‘лири настойчиво подчеркивает нравственный характер цирковой
программы; однако он выбирает не совсем удачный образец: как известно,
шекспировские шутки не всегда отличаютсЯ благопристойностью.

Њиссис ѓранди - олицетворение буржуазной "респектабельности" и ходЯчей
морали. —асто упоминаемое, но не участвующее в действии лицо в комедии
’омаса Њортона (1764 - 1838) "Ѓог в помочь"; роль миссис ѓранди в пьесе
сходна с ролью кнЯгини Њарии Ђлексеевны в "ѓоре от ума".

Ђдам ‘мит и Њальтус - дети ѓрэдграйнда названы в честь политэконома
Ђдама ‘мита (1723 - 1790) и социолога-свЯщенника ’омаса Њальтуса (1766 -
1834) - идеологов английской буржуазии.

Џегас (греч, миф.) - крылатый конь, олицетворение поэтической фантазии,
вдохновениЯ.

Ќоев ковчег - по библейской легенде - корабль, на котором спаслись от
всемирного потопа Ќой и его род; в ковчеге были также собраны представители
всех видов животного царства.

Љентавр (греч. миф.) - существо с туловищем конЯ и с головой, грудью и
руками человека.

•артиЯ вольностей (Habeas Corpus Act) - акт об ограничении королевской
власти в пользу феодальных баронов, изданный королем Ђнглии €оанном
Ѓезземельным в 1215 году.

„жон Ѓулль - прозвище англичан; в литературный обиход вошло после
поЯвлениЯ серии памфлетов „жона Ђрбетнота "€сториЯ „жона ЃуллЯ" (1712).

...хабеас корпус (Habeas Corpus Act) - английский закон 1679 года, по
которому каждый арестованный имеет право требовать, чтобы в течение суток
судьЯ гласно предъЯвил ему обвинение; в противном случае арестованный из-под
стражи освобождаетсЯ. ќтот закон, однако, не распространЯетсЯ на лиц,
подозреваемых в государственной измене и в особо тЯжелых преступлениЯх;
кроме того, английский парламент в прошлом много раз приостанавливал его
действие.

Ѓилль о правах - парламентский акт 1689 года, принЯтый при вступлении
на английский трон ‚ильгельма Ћранского. Ѓилль о правах закрепил руководЯщую
роль в политической жизни страны за парламентом и ЯвлЯетсЯ предметом
гордости сторонников буржуазного парламентаризма.

"–ерковь и государство" - формула, характеризующаЯ особенность
положениЯ английской церкви, а именно - ее тесную свЯзь с государственным
аппаратом. ‘ XVI века английский король ЯвлЯетсЯ главой национальной церкви.

Џрезренно счастие вельможей и кнЯзей... - строки из поэмы Ћливера
ѓольдсмита "ЏокинутаЯ деревнЯ" (1770). Џеревод ‚. Ђ. †уковского.

...кориолановского носа... - то есть римского носа. Љориолан ѓней
Њарций - по преданию, гордый и высокомерный римский патриций, враг плебеев,
изгнанный из ђима и перешедший на сторону вольсков - племени, воевавшего
против ђима.

...не на что было купить пакли, чтобы посветить вам. - Ћдин из видов
заработка лондонских беднЯков состоЯл в том, что они светили на улице
богатой публике факелами из пакли, намотанной на палку и пропитанной смолою.

‚еcт-ќнд, Њэйфер - аристократические кварталы в западной части ‹ондона.

...„ефо, а не …вклид... - „ефо „эниел (ок. 1660- 1731) - английский
писатель эпохи ЏросвещениЯ, автор "ђобинзона Љрузо", "Њолль ”лендерс" и
многих других романов, богатых описаниЯми путешествий и приключений. …вклид
(IV в. до н. э.) - великий древнегреческий математик.

...находили большее утешение у ѓольдсмита, нежели у Љокера, - ѓольдсмит
Ћливер (1728-1774) - английский писатель-сентименталист; среди его
произведений наиболее известны роман "‚екфильдский свЯщенник", поэма
"ЏокинутаЯ деревнЯ", комедиЯ "Ќочь ошибок". Љокер ќдвард (1631-1675) - автор
учебника арифметики. .

"Џоступать с людьми так, как Я хотела бы, чтобы они поступали со мной"
- перефразированные слова •риста из нагорной проповеди (еванг.)

‘инЯЯ книга - сборник документов, относЯщихсЯ к деЯтельности
английского правительства; такие сборники выпускались в синих переплетах.

...позволит ли султан ахразаде рассказывать дальше... - ‚ новелле,
обрамлЯющей сборник арабских сказок "1001 ночь", рассказываетсЯ, как некий
царь, подозреваЯ всех женщин в непостоЯнстве, казнил своих жен после брачной
ночи. ахразада избежала общей участи при помощи хитрости: она рассказывала
целую ночь увлекательные истории, а утром обрывала рассказ на середине; это
побудило царЯ откладывать казнь со днЯ на день, пока он совсем не отказалсЯ
от мысли казнить ахразаду.

...на радость и горе... - слова, произносимые свЯщенником во времЯ
венчаниЯ в английской церкви.

‘уд по семейным, делам, гражданский суд, палата лордов. - ‚ 1854 году,
когда вышел в свет роман "’Яжелые времена", в Ђнглии все еще действовало
законодательство о браке, проникнутое духом средневекового обскурантизма и
ханжества. Ѓракоразводные дела рассматривались не светскими, а церковными
судами, которые считали брак вообще нерасторжимым. ‚ лучшем случае церковные
суды давали санкцию на разлучение супругов - временное или постоЯнное.
ђазлучение, однако, не давало права вступать во второй брак. „лЯ того чтобы
церковный суд принЯл дело к слушанию, нужно было предъЯвить обвинение в
адюльтере или жестоком обращении со стороны одного из супругов. „ругие
причины не принимались во внимание.
…динственным средством получить действительный развод было специальное
парламентское постановление. „лЯ этого нужно было иметь решение церковного
‘уда о разлучении и много денег. ђазвод был привилегией немногих знатных и
влиЯтельных лиц. Ћб этом говорЯт цифры: за двести лет было издано лишь 229
парламентских актов о расторжении брака.
‘уд по семейным делам, о котором упоминает „иккенс, - это церковный
суд, располагавшийсЯ в ‹ондоне в группе зданий, известных под общим
названием „окторс-Љоммонс. ‚ 1858-1859 годы „окторс-Љоммонс был упразднен.
ѓражданский суд - это суд обычного права, опирающийсЯ не на писаные законы,
а на судебные прецеденты и обычаи. —ерез суды обычного права проходили дела
о взимании убытков с прелюбодеев. Џалата лордов - верхнЯЯ палата английского
парламента, высшаЯ апеллЯционнаЯ инстанциЯ в Ђнглии. ‚ палату лордов
направлЯли прошениЯ о парламентском разводе.
Њистер Ѓаундерби не был далек от истины, определЯЯ сумму, необходимую
Ѓлекпулу длЯ получениЯ развода: об этом свидетельствует любопытное обращение
одного английского судьи к беднЯку, судимому в 1845 году за двоеженство
{перваЯ жена ограбила его и убежала с другим человеком):
"‚ы должны были возбудить дело и потребовать возмещениЯ убытков,
которые другаЯ сторона не была бы в состоЯнии уплатить, и вам пришлось бы
уплатить судебные издержки самому вероЯтно, 100 или 150 фунтов. ‡атем вам
нужно было бы обратитьсЯ в церковный суд и получить развод a mensa et thoro
(разлучение), а затем - в палату лордов, где, доказав, что все
предварительные юридические процедуры совершены, вы получили бы разрешение
женитьсЯ снова. ‡атраты могут достичь 500 или 600 фунтов, а может быть и
тысЯчи. ‚ы говорите, что вы - бедный человек. Ќо Я должен вам сказать, что
нет одного закона длЯ богатых и другого длЯ бедных".

Џарламентский поезд. - Џарламентским актом в XIX веке были назначены
дополнительные ежедневные рейсы поездов и карет (один рейс на каждом
маршруте), оплачивавшиесЯ по сниженным тарифам - не больше пенни за милю.

‚авилонские башни - по библейской легенде, потомки ЌоЯ решили построить
в земле ‘еннаар город ‚авилон и башню "высотой до небес". Ѓог, желаЯ
покарать людей за такую дерзость, "смешал Язык": люди, ранее говорившие все
на одном Языке, стали говорить на разных Языках и не понимали друг друга;
поэтому ‚авилонскаЯ башнЯ осталась недостроенной.

..."Љто из вас без греха, первый брось в нее камень". - Џо
евангельскому преданию, слова •риста, сказанные им, когда к нему была
приведена женщина, "взЯтаЯ в прелюбодеЯнии" (по иудейским обычаЯм прелюбодеи
побивались камнЯми).

...от одной из десЯти заповедей... - Џо библейской легенде, бог дал
пророку Њоисею десЯть религиозно-нравственных правил (заповедей), одно из
которых гласило: "Ќе убий".

...до того самого днЯ, когда в последний раз на земле возгласит труба
архангела и даже алгебра будет развеЯна в прах. - Џо христианским
представлениЯм, ‘трашный суд должен быть возвещен семью трубными гласами;
после каждого из них будут происходить космические бедствиЯ.

...мать его имеет право на призрение - то есть имеет право на пособие
от приходских властей. Џособие выдавалось только тем, кто родилсЯ в данном
приходе и мог это доказать.

ђаботный дом - дом призрениЯ длЯ престарелых инвалидов и детей-сирот.
Џо закону 1834 года лица, имеющие право на пособие, могли получать его,
только живЯ в работном доме. “словиЯ жизни в работных домах были чрезвычайно
тЯжелы и напоминали тюремный режим.

...весь долг каждого человека... - намек на книгу "‚есь долг человека",
изданную в 1658 году и содержащую анализ нравственных обЯзанностей человека
по отношению к богу и своим земным братьЯм.

...точно султан, сунувший голову в ведро с водой. - €меетсЯ в виду
эпизод из арабской сказки "„ве жизни султана Њахмуда", вошедшей в один из
списков "1001 ночи". ейх-волшебник, посетивший египетского султана Њахмуда,
окунул на мгновение его голову в водоем. ‡а это времЯ султану привиделось,
будто он попал в дальние краЯ, потерпел кораблекрушение, был обращен в
рабство, а затем превратилсЯ в осла и пробыл в этом обличье несколько лет.

...среди своих пенатов... - Џенаты - древние боги-хранители домашнего
очага (римск. миф.).

Ћдин знатный английский род взЯл себе прелестный итальЯнский девиз:
"—то будет, то будет". - Che sara, sara - девиз (краткое изречение) на
родовом гербе старинной английской аристократической семьи ђасселов.

Ћбъединенный ’рибунал - вымышленное название чартистской организации.

...тот, кто продал свое первородство за чечевичную похлебку... - Џо
библейской легенде, €сав - старший из сыновей патриарха €саака - продал
своему младшему брату €акову привилегии старшинства за чечевичную похлебку.

Љаслри-лорд (1769-1822) - английский реакционный политический деЯтель,
инициатор законов, направленных против рабочих союзов. Љаслри - организатор
кровавой бойни на ‘ент-Џитер-”илде, близ Њанчестера, в 1819 году, когда
специально вызванные войска разогнали митинг рабочих, собравшихсЯ обсудить
свои требованиЯ парламентской реформы. ‡десь: намек на распространенное
мнение, что Љаслри - тайный агент австрийского министра иностранных дел
Њеттерниха, который был одной из крупных фигур в лагере европейской
феодально-абсолютистской реакции.

Ћстров Ќорфолк - небольшой остров в ’ихом океане, к востоку от
Ђвстралии; до 1914 года принадлежал ‚еликобритании; в течение долгого
времени служил местом отбываниЯ каторжных работ.

‹орд —естерфилд (1694-1773) - английский дипломат и писатель. ‚
опубликованных после смерти —естерфилда письмах к его незаконному сыну
содержатсЯ советы и указаниЯ, как вести себЯ в светском обществе.

...нищих вы всегда имеете с собой. - Џо евангельской легенде, €уда
€скариот упрекнул •риста за то, что он позволил помазать ему ноги
драгоценным маслом (миром), тогда как масло можно было продать, а деньги
раздать нищим. •ристос ответил, что нищие, которым можно помочь добрым
делом, всегда рЯдом, а он не всегда будет среди людей.

Њедуза - одна из трех ѓоргон, уродливых змееволосых дев, взглЯд которой
превращал в камень все живое (греч. миф.).

"Ѓездна бездну призывает" - библейское выражение (псалом 41).

‚естминстерскаЯ, школа - одно из наиболее старинных и известных в
Ђнглии учебных заведений - расположена в ‹ондоне. Ќаиболее привилегированнаЯ
группа учащихсЯ ‚естминстерской школы - так называемые "королевские
стипендиаты"; они принимают участие в коронации и по традиции раз в год на
рождество ставЯт своими силами какую-либо пьесу римских комедиографов
’еренциЯ или Џлавта на латинском Языке.

"“вы, бедный ‰орик" - слова ѓамлета, произнесенные над черепом
покойного шута ‰орика ("ѓамлет", акт V, си,. 1-Я).

’рик-трак - стариннаЯ игра с фишками, передвигаемыми по расчерченной
доске.

...человек ходит подобно призраку и напрасно суетитсЯ... - неточнаЯ
цитата из библии (псалом 38).

ђомул и ђем - легендарные основатели ђима, братьЯ-близнецы; брошенные
на произвол судьбы, они были вскормлены волчицей.

‹естница ѓигантов - лестница во „ворце „ожей в ‚енеции.

„обрый самаритЯнин, (самарЯнин) - евангельскаЯ притча о добром
самарЯнине рассказана в ответ на вопрос: "Љто мой ближний?". ‘амарЯне -
особаЯ народность в Џалестине; религиозное установление запрещало иудеЯм
общатьсЯ, с самарЯнами. Ћднажды путник иудей был ограблен и изранен
разбойниками. €удеи - свЯщеннослужители, проходившие мимо, не оказали помощи
ограбленному, а добрый самарЯнин перевЯзал ему раны и привез в ближайшую
гостиницу.

"‘вЯтаЯ инквизициЯ" - трибунал, учрежденный в XIII веке католической
церковью длЯ борьбы против еретиков.

...пели жаворонки (невзираЯ на воскресенье)... - Ђнглийские пуритане
XVII века ввели законы, по которым в воскресенье запрещалось работать, петь
светские песни и предаватьсЯ развлечениЯм.

...в цирке Ђхтли... - –ирк Ђстли - лондонский цирк, существовавший с
конца XVII по 60-е годы XIX века; на его сцене показывались мелодрамы с
конно-цирковыми номерами.

...на "„етей в леху", - "„ети в лесу" - спектакль на сюжет старинной
английской баллады.

ѓарвей ‚ильЯм (1578-1657) - английский анатом и хирург, создавший
учение о кровообращении.

...без которых... самое очевидное национальное процветание... только
зловещие письмена на стене... - Џо библейскому преданию, во времЯ пира у
последнего вавилонского царЯ ‚алтасара на стене поЯвилась загадочнаЯ
надпись, предвещавшаЯ гибель царЯ и ‚авилонского царства.

Last-modified: Thu, 18 Oct 2001 06:36:02 GMT
Ћцените этот текст: