о человека, который, судЯ  по  виду,  был  года  на  два
старше Ќиколаса, а кроме  брошенных  им  вызывающих  возгласов,  только  что
описанных, казалось, он зашел в своем негодовании  значительно  дальше,  так
жак  на  ногах  у  него  были  только  чулки,  а  пара  туфель  валЯлась   в
противоположном углу, по соседству с головой простертого на  полу  человека,
которого,  по-видимому,  пинком  отшвырнули  в  это  местечко,  после   чего
запустили в него туфлЯми.
     ‡авсегдатаи кофейни и лакеи, кучера и конюхи, не  говорЯ  о  буфетчице,
выглЯдывавшей из открытого окошечка, были  в  тот  момент,  насколько  можно
судить по их перемигиванию, кивкам и бормотанью, Явно не на стороне молодого
джентльмена в чулках. ‡аметив это, а также и то, что молодой джентльмен  был
почти одних лет с ним и отнюдь не производил впечатлениЯ  забиЯки,  Ќиколас,
побуждаемый чувствами,  какие  иной  раз  влиЯют  на  молодых  людей,  решил
заступитьсЯ за более слабого, а посему немедленно очутилсЯ в  центре  группы
и, быть может, более внушительным тоном, чем того требовали  обстоЯтельства,
спросил, из-за чего поднЯлсЯ весь этот шум.
     - ќге! - воскликнул один из  приведших  со  двора.-  ќто  еще  кто  так
вырЯдилсЯ?
     - „орогу старшему сыну  русского  императора,  джентльмены?  -  крикнул
другой.
     Ќе обращаЯ вниманиЯ на эти шуточки,  которые  были  чрезвычайно  хорошо
принЯты, как обычно бывают принЯты  шуточки,  направленные  против  наиболее
прилично одетого человека в толпе, Ќиколас  небрежно  осмотрелсЯ  вокруг  и,
обращаЯсь к молодому джентльмену, который к тому времени подобрал свои туфли
к сунул в них ноги, учтивым тоном повторил свой вопрос.
     - Ђх, пустЯки! - ответил тот.
     ’ут зрители поднЯли ропот, и те, что были похрабрее, закричали: "Ћ, вот
как!", "„а неужели! ЏустЯки?", "Ћн это называет пустЯками? ‘частье длЯ него,
если это окажетсЯ пустЯком". Љогда эти и многие другие замечаниЯ, выражавшие
ироническое неодобрение, истощились, двое-трое из пришедших со двора  начали
теснить Ќиколаса и молодого джентльмена, виновника шума, толкали их  как  бы
случайно и наступали им на ноги. Ќо так как это была игра и число игроков не
было строго ограничено тремЯ или четырьмЯ, то в ней мог  принЯть  участие  и
„жон Ѓрауди. ‚орвавшись в  кучу  людей,  к  великому  ужасу  своей  жены,  и
бросаЯсь во все стороны, то направо, то  налево,  то  вперед,  то  назад,  и
въехав  случайно  локтем  в  шлЯпу  самого  высокого  конюха,   проЯвлЯвшего
особенную энергию, он быстро добилсЯ того,  что  дело  принЯло  совсем  иной
оборот,  и  не  один  дюжий  парень  отошел,  прихрамываЯ,  на  почтительное
расстоЯние, со слезами на глазах проклинаЯ тЯжелую поступь  в  могучие  ноги
дородного йоркширца.
     - Џосмотрю-ка Я,  как  он  еще  раз  это  сделает!-  сказал  тот,  кого
отшвырнули пинком в угол, приподнимаЯсь, видимо скорее  из  боЯзни,  как  бы
„жон Ѓрауди нечаЯнно не наступил на  него,  чем  из  желаниЯ  встретитьсЯ  в
честном бою с противником.- Џосмотрю-ка Я, как он еще раз это сделает! ‚от и
все.
     - Џовторите-ка свои слова, и ваша голова отлетит вон к тем  рюмкам,  за
вашей спиной,- сказал молодой человек.
     ’ут официант, который потирал руки, от души  наслаждаЯсь  этой  сценой,
пока речь шла только о разбитых головах, начал  с  жаром  умолЯть  зрителей,
чтобы позвали полицию, уверЯЯ,  что  в  противном  случае  несомненно  будет
совершено убийство и что  он  несет  ответственность  за  всю  стеклЯнную  и
фарфоровую посуду в гостинице.
     - Џусть никто не трудитсЯ идти,- сказал джентльмен.- џ останусь в  этом
доме на всю ночь, и здесь менЯ  найдут  утром,  если  придетсЯ  отвечать  за
какое-нибудь преступление.
     - ‡а что вы его ударили? - спросил один из свидетелей. - „а, за что  вы
его ударили? - подхватили остальные.
     Ќе пользующийсЯ популЯрностью джентльмен хладнокровно осмотрелсЯ вокруг
и, обратившись к Ќиколасу, сказал:
     - ‚ы только что спросили, в чем тут дело. „ело очень лростое.  ‚он  тот
человек, который выпивал с  приЯтелем  в  кофейне,  где  Я  расположилсЯ  на
полчаса перед. тем как лечь спать (потому  что  Я  только  что  вернулсЯ  из
путешествиЯ и предпочел переночевать здесь, чем возвращатьсЯ в такой поздний
час домой,  где  менЯ  ждут  только  завтра),  вздумал  упомЯнуть  в  крайне
непочтительных и  дерзко  фамильЯрных  выражениЯх  об  одной  молодой  леди,
которую Я узнал по его описанию и некоторым другим данным и с  которой  имею
честь быть знакомым. ’ак как говорил он достаточно громко, чтобы  его  могли
услышать другие посетители, находившиесЯ там, Я очень  вежливо  сказал  ему,
что он ошибаетсЯ в своих заключениЯх, и предложил ему замолчать  сначала  он
так и поступил, но, поскольку ему угодно было, когда он уходил  из  комнаты,
возобновить этот разговор в еще более оскорбительном тоне, чем раньше, Я  не
мог удержатьсЯ, чтобы не последовать  за  ним  и  не  ускорить  его  отбытие
пинком, который и привел его в то положение,  в  каком  вы  его  только  что
видели. Џолагаю, Я лучше всех могу судить о  моих  делах,-  добавил  молодой
человек, Явно не остывший еще после  вспышки,-  а  если  кто-нибудь  считает
нужным ввЯзатьсЯ в эту ссору, то  могу  его  уверить,  что  у  менЯ  нет  ни
малейших возражений.
     €з всех возможных линий поведениЯ при обстоЯтельствах, изложенных выше,
разумеетсЯ, не было ни одной, котораЯ показалась бы Ќиколасу в его тогдашнем
расположении духа более похвальной. ‚ тот момент мало было предметов  спора,
которые могли бы затронуть его сильнее, ибо незнакомка занимала первое место
в его мыслЯх, и ему, натурально, пришло в голову, что  он  сам  поступил  бы
точно  так  же,  если  бы  какой-нибудь  дерзкий  болтун  осмелилсЯ  в   его
присутствии заговорить о ней неуважительно. €з этих соображений он  с  жаром
принЯл сторону молодого джентльмена, заЯвив,  что  тот  поступил  совершенно
правильно  и  что  он  его  за  это  уважает.  Ќемедленно  и  с  не  меньшей
страстностью заЯвил то же самое и „жон Ѓрауди (хотЯ он не совсем уЯснил себе
сущность дела).
     - Џусть он поостережетсЯ!  -  сказала  потерпевшаЯ  поражение  сторона,
которую после недавнего падениЯ на пыльный пол чистил щеткой  официант.-  Ћн
поплатитсЯ за то, что сбил менЯ с ног! ќто говорю ему Я! Ќедурное положение,
когда человек не может восхищатьсЯ хорошенькой девушкой, не боЯсь,  что  его
исколотЯт!
     ќто соображение, по-видимому, показалось весьма веским молодой леди  за
стойкой, котораЯ (поправив при этом  свой  чепчик  и  посмотрев  в  зеркало)
заЯвила, что действительно это было бы недурное  положение  и  что  если  бы
людей наказывали за поступки, столь невинные и естественные,  как  этот,  то
больше было бы побитых, чем тех, кто бьет, и она удивлЯетсЯ, что хотел  этим
доказать джентльмен, да, удивлЯетсЯ!
     - ЊилаЯ моЯ,-  тихим  голосом  сказал  молодой  джентльмен,  подходЯ  к
окошечку.
     - Ax, оставьте, сэр! - резко сказала молодаЯ  леди,  отворачиваЯсь,  но
улыбаЯсь и закусываЯ губу (в то времЯ как миссис  Ѓрауди,  котораЯ  все  еще
стоЯла на лестнице,  посмотрела  на  нее  с  презрением  и  крикнула  своему
супругу, чтобы он ушел).
     - ‚ыслушайте менЯ,- продолжал  молодой  человек.-  …сли  бы  восхищение
хорошеньким  личиком  было  преступно,  Я  оказалсЯ  бы  самым  неисправимым
человеком в мире, потому что не могу перед этим устоЯть. •орошенькое  личико
производит на менЯ необычайное впечатление, сдерживает  и  обуздывает  менЯ,
когда Я бываю в самом упрЯмом и злобном расположении духа. ‚ы видите,  какое
впечатление уже произвело на менЯ ваше лицо.
     - Ћ, все это очень мило! - отозвалась  молодаЯ  леди  трЯхнув  головой,
но...
     - „а, Я знаю, что оно очень хорошенькое,-  сказал  молодой  человек,  с
восхищенным видом всматриваЯсь в лицо буфетчицы,- вы слышали, Я  только  что
это сказал. Ќо о красоте нужно  говорить  почтительно  -  почтительно,  и  в
пристойных  выражениЯх,  и  с  надлежащим  пониманием   ее   достоинства   и
превосходства, тогда как этот парень имеет такое же представление о...
     Ќа этом месте молодаЯ леди прервала разговор, высунув голову из  окошка
и пронзительным голосом  осведомившись  у  лакеЯ,  намереваетсЯ  ли  молодой
человек, которого приколотили, загораживать коридор всю  ночь  или  же  вход
свободен и длЯ других. ‹акей, понЯв намек в передав  его  конюхам,  тоже  не
замедлил переменить огонь, и в результате злополучную  жертву  вытолкали  во
мгновение ока.
     - џ уверен, что видел раньше этого париЯ,- сказал Ќиколас.
     - Ќеужели? - отозвалсЯ его новый знакомый.
     - џ в этом не сомневаюсь,- подтвердил Ќиколас, призадумавшись.-  ѓде  Я
мог... постойте... ну, коиечнв... он служит в конторе по найму,  в  западной
части города. џ знал, что видел где-то это лицо.
     „ействительно, это был ’ом, безобразный клерк.
     - ‘транно! -  сказал  Ќиколас,  размышлЯЯ  о  том,  каким  удивительным
образом эта контора по найму времЯ от времени как будто  выскакивает  из-под
земли и напоминает ему о себе, когда он меньше всего этого ждет.
     - џ вам очень признателен за ту доброту, с какой вы выступили в  защиту
моего дела, когда оно больше всего нуждалось в  защитнике,-  сказал  молодой
джентльмен, смеЯсь и доставаЯ из кармана визитную карточку.- Ѓыть может,  вы
будете так любезны и скажете мне, где Я могу вас поблагодарить?
     Ќиколас взЯл карточку и, взглЯнув на нее в то  времЯ,  как  отвечал  на
благодарность, выразил величайшее изумление.
     -  Њистер  ”рэнк  —ирибл!  -  воскликнул  Ќиколас.-  Ќеужели  племЯнник
"—ирибл, братьЯ", которого ждут завтра?
     - Ћбычно Я не  называю  себЯ  племЯнником  фирмы,-  добродушно  ответил
мистер ”рэнк,- но с гордостью скажу, что Я действительно племЯнник тех  двух
превосходных братьев, которые ее возглавлЯют. Ђ вы, конечно, мистер Ќикльби,
о котором Я столько слышал? ќто в высшей степени неожиданнаЯ встреча и столь
же приЯтнаЯ, уверЯю вас.
     Ќиколас ответил на эти любезные слова не менее любезно,  и  они  горЯчо
пожали друг другу руку. ‡атем он представил „жона Ѓрауди, который пребывал в
величайшем восторге с тех пор,  как  удалось  столь  искусно  перетЯнуть  на
сторону справедливости молодую леди  за  стойкой.  ‡атем  была  представлена
миссис „жон Ѓрауди, и, наконец, они отправились все вместе наверх и  провели
полчаса очень весело и  ко  всеобщему  удовольствию;  миссис  Ѓрауди  начала
разговор заЯвлением, что из  всех  нарумЯненных  особ,  каких  ей  случалось
видеть, молодаЯ женщина внизу самаЯ тщеславнаЯ и самаЯ некрасиваЯ.
     ќтот мистер ”рэнк —ирибл,- судЯ по тому, что недавно  произошло,  юноша
вспыльчивый (а это отнюдь не редкость и не чудо),- был тем не менее веселым,
добродушным, приЯтным человеком, в  наружности  и  характере  которого  было
что-то сильно напоминавшее Ќиколасу мЯгкосердечных братьев-близнецов. „ержал
он себЯ так же непринужденно, и в обращении  его  была  та  же  сердечность,
котораЯ особенно располагает к себе людей, чьей натуре не чуждо великодушие.
Џрибавим к этому,  что  он  был  красив  и  умен,  отличалсЯ  живостью,  был
чрезвычайно жизнерадостен и в пЯть минут приноровилсЯ  ко  всем  чудачествам
„жона Ѓрауди с такой легкостью, как будто знал его  с  детства;  поэтому  не
придетсЯ особенно удивлЯтьсЯ, что  к  тому  времени,  когда  они  расстались
поздно вечером, он произвел самое благоприЯтное  впечатление  не  только  на
достойного йоркширца и его жену, но и на Ќиколаса, который,  спеша  домой  и
размышлЯЯ обо всем происшедшем, пришел к  заключению,  что  положено  начало
весьма приЯтному и желательному знакомству.
     "Ќо какаЯ страннаЯ историЯ с этим клерком из конторы по найму! -  думал
Ќиколас.- Њожет ли быть, чтобы этот племЯнник знал что-нибудь о той красивой
девушке? Љогда ’им ‹инкинуотер объЯвил  мне  на  днЯх  что  он  приезжает  и
вступит компаньоном в дело,  ’им  добавил,  что  ”рэнк  —ирибл  четыре  года
руководил делами фирмы в ѓермании, а последние полгода занималсЯ учреждением
агентства на севере Ђнглии. ЏолучаетсЯ четыре с половиной года  -  четыре  с
половиной  года.  …й  не  может  быть  больше  семнадцати  лет   -   скажем,
восемнадцать самое большее. ‡начит,  она  была  совсем  ребенком,  когда  он
уехал. Џолагаю, что он ничего о ней не знает и никогда ее не видел, и, стало
быть, он не может дать мне никаких  сведений.  ‚о  всЯком  случае,-  подумал
Ќиколас, коснувшись основного пункта, занимавшего его  мысли,-  нет  никакой
опасности, что чувства ее уже  устремлены  в  эту  сторону:  это  совершенно
Ясно".
     џвлЯетсЯ ли эгоизм неотъемлемой  частью,  входЯщей  в  состав  чувства,
именуемого любовью, или же любовь заслуживает все те прекрасные слова, какие
говорили о ней поэты, отдаваЯсь своему бесспорному призванию? ‘лучаетсЯ, что
джентльмен уступает леди достойному сопернику и  так  же  поступает  леди  с
джентльменом, проЯвлЯЯ  при  этом  чрезвычайное  великодушие;  но  точно  ли
установлено, что в большинстве случаев эти леди и джентльмены не  превращали
необходимость в добродетель и не отказывались благородно от того,  что  было
им недоступно? ’ак солдат может поклЯстьсЯ, что  никогда  не  примет  ордена
ЏодвЯзки*, а бедный приходский свЯщенник, весьма благочестивый и ученый,  но
не имеющий  свЯзей  и  обремененный  большой  семьей,  может  отказатьсЯ  от
епископства.
     €  вот  Ќиколас  Ќикльби,  который  с  презрением  отринул  бы   всЯкие
соображениЯ о том, каковы его шаyсы pаслужить  новые  милости  или  улучшить
свое  положение  в  фирме  "—ирибл,  братьЯ",  теперь,  когда  вернулсЯ   их
племЯнник, с головой погрузилсЯ в размышлениЯ, может ли 'тот самый племЯнник
стать его соперником, добивающимсЯ расположениЯ прекрасной  незнакомки;  сей
вопрос он обсуждал с такой серьезностью, словно за  этим  одним  исключением
все остальное было решено, возвращалсЯ к нему снова  и  снова  и  чувствовал
негодование и обиду при мысли, что кто-то другой может ухаживать за  той,  с
кем он за всю свою жизнь не обменЯлсЯ ни единым словом.  Џравда,  он  скорее
преувеличивал, чем недооценивал достоинства молодого  —ирибда,  но  все-таки
считал чуть ли не оскорблением, ему лично  нанесенным,  что  у  того  вообще
могут быть какие бы то ни было достоинства  в  глазах  именно  этой  молодой
леди, хотЯ в любых других глазах ему разрешалось иметь их сколько угодно. ‚о
всем этом сказывалсЯ несомненный эгоизм, и тем но менее  Ќиколас  по  натуре
своей был человек в высшей степени открытый и  великодушный  и  в  низких  и
неблагородных мыслЯх повинен был, пожалуй, меньше, чем кто бы  то  ни  было,
однако нет оснований предполагать, что он, влюбившись,  думал  и  чувствовал
иначе, чем другие люди, находЯщиесЯ в этом возвышенном состоЯнии духа.
     ‚прочем, он не стал анализировать ход своих мыслей и свои  чувства,  но
продолжал думать все об одном и том же по дороге домой и грезил об этом  всю
ночь. Љогда  он  убедил  себЯ  в  том,  что  ”рэнк  —ирибл  не  может  знать
таинственную молодую леди, ему пришло в голову, что сам он, пожалуй, никогда
ее больше не увидит. €з этой гипотезы он хитроумно извлек немало мучительных
мыслей, которые отвечали его цели даже лучше,  чем  призрак  мистера  ”рэнка
—ирибла, и осаждали и терзали его во сне и наЯву.
     ЌесмотрЯ на все, что сказано прозой и стихами, нам ничего не известно о
том, чтобы  утро  хотЯ  бы  на  час  замедлило  или  ускорило  свой  приход,
руководствуЯсь досадливым чувством к какому-нибудь безобидному  влюбленному.
‘удЯ по книгам, рассказывающим о прошлом, солнце, исполнЯЯ свой общественный
долг, неизменна всходило по календарю и не допускало, чтобы на  него  влиЯли
какие-либо соображениЯ частного порЯдка. €так, утро настало, как обычно, а с
ним начались рабочие часы, а с ними ЯвилсЯ мистер ”рэнк —ирибл, а  с  ним  -
длиннаЯ вереница улыбок и приветствий, расточаемых  достойными  братьЯми,  и
более степенный и подобающий клерку, но врЯд ли  менее  сердечный  прием  со
стороны мистера ’имоти ‹инкинуотера.
     - —то мистер ”рэнк и мистер Ќикльби встретились вчера вечером,-  сказал
’им ‹инкинуотер, медленно слезаЯ  с  табурета,  обводЯ  взглЯдом  комнату  и
прислонЯЯсь спиной к конторке, а  это  он  имел  обыкновение  делать,  когда
собиралсЯ сказать нечто особенно  важное,-  что  эти  два  молодых  человека
встретились вчера вечером, Я считаю совпадением, поразительным  совпадением.
џ не допускаю мысли,-  добавил  ’им,  снимаЯ  очки  и  улыбаЯсь  с  какой-то
трогательной гордостью,- чтобы длЯ таких совпадений  нашлось  в  мире  место
лучше, чем ‹ондон.
     - Ќасчет этого Я ничего не знаю,- сказал мистер ”рэнк,- но...
     - Ќасчет этого вы ничего не знаете,  мистер  ”рэик,-  с  упрЯмым  видом
перебил ’им.- Ќо мы это сейчас узнаем. …сли есть длЯ этого лучшее место,  то
где оно? ‚ …вропе? Ќет, не там. ‚ Ђзии? Љонечно, нет. ‚  Ђфрике?  Ќичуть  не
бывало. ‚ Ђмерике? ‚ы прекрасно знаете, что нет.  ‚  таком  случае,-  сказал
’им, решительно скрестив руки,- где оно? .
     - џ не собиралсЯ оспаривать  этот  пункт,  ’им,-  со  смехом  отозвалсЯ
молодой —ирибл,- не такой уж Я еретик. џ хотел только  сказать,  что  Я  рад
такому совпадению.
     - Ћ, если вы этого не оспариваете,  тогда  другое  дело,-  сказал  ’им,
совершенно удовлетворенный.- Ќо вот что Я вам скажу: Я бы  хотел,  чтобы  вы
оспаривали. џ бы этого хотел. џ бы  хотел,  чтобы  вы  или  кто  другой  это
сделали. џ бы так сокрушил  этого  человека,-  продолжал  ’им,  выразительно
постукиваЯ указательным пальцем левой руки по очкам,- Я бы так сокрушил  его
доводами... - Ќевозможно было выразить словами степень духовной  немощности,
до которой был бы доведен столь дерзкий смертный  в  остроумном  поединке  с
’имом ‹инкинуотером; поэтому ’им только  за  недостатком  слов  не  закончил
своей речи и снова взобралсЯ на табурет.
     - Њы можем почитать себЯ счастливыми, брат Ќэд,-  сказал  брат  —арльз,
одобрительно похлопав ’има ‹инкинуотера по спине,- что при нас находЯтсЯ два
таких молодых человека, как наш племЯнник ”рэнк и мистер Ќикльби. ќто должно
быть источником великого удовлетворениЯ и радости длЯ нас.
     - ђазумеетсЯ, —арльз, разумеетсЯ,- ответил тот.
     - Ћ ’име,- добавил брат Ќэд,- Я ничего  не  скажу,  потому  что  ’им  -
ребенок... младенец... никто... о нем мы никогда не думаем и в расчет его не
принимаем. ’им, разбойник, что вы на это скажете, сэр?
     - џ ревную к ним обоим,- сказал ’им,- и думаю подыскивать другое место;
так что и вы, со своей стороны, джентльмены, будьте любезны, примите меры.
     ’иму это показалось  такой  превосходной,  ни  с  чем  не  сравнимой  и
изумительной шуткой, что он положил перо на чернильницу и, скорее свалившись
с табурета, чем спустившись с него с обычной своей  осторожностью,  принЯлсЯ
хохотать, пока не ослабел, все времЯ потрЯхиваЯ при этом  головой,  так  что
пудра разлеталась по конторе. „а и братьЯ  не  отставали  и  также  от  души
смеЯлись при мысли о добровольной разлуке со старым ’имом. Ќиколас и  мистер
”рэнк неудержимо хохотали, быть может, чтобы скрыть какое-то  иное  чувство,
пробужденное этим инцидентом (так было после первого взрыва смеха и с  тремЯ
стариками); и вот, пожалуй, почему этот смех доставил не меньше удовольствиЯ
и радости, чем самаЯ остраЯ шутка  по  адресу  какой-либо  особы  доставлЯла
учтивейшему собранию.
     - Њистер Ќикльби,- сказал брат —арльз, отзываЯ его в сторонку и ласково
берЯ за руку,- мне... мне очень бы хотелось, дорогой  мой  сэр,  посмотреть,
хорошо ли и удобно вы устроились в коттедже. Њы не  можем  допустить,  чтобы
те, кто усердно нам служит, испытывали какие-нибудь лишениЯ или  неудобства,
которые в нашей власти устранить. џ хочу также повидать вашу мать и  сестру,
познакомитьсЯ с ними, мистер Ќикльби, и воспользоватьсЯ случаем успокоить их
заверением, что за те мелкие услуги, какие мы были в состоЯнии  им  оказать,
вы уплатили с лихвой вашим старанием и рвением... Ќи слова, дорогой мой сэр,
прошу вас! ???  воскресенье.  џ  беру  на  себЯ  смелость  заглЯнуть  в  час
вечернего чаЯ в надежде застать вас дома; если вас, знаете ли, не будет дома
или мой визит затруднит леди, ну что ж, Я могу зайти  в  другой  раз.  ‹юбой
день мне подходит. Ќа этом мы и порешим. Ѓрат Ќэд, дорогой мой, пойдем-ка, Я
хочу сказать тебе два слова.
     Ѓлизнецы вышли из конторы рука об руку, а Ќиколас, считаЯ, что братьЯ в
день приезда своего племЯнника  хотЯт  этими  ласковыми  словами  и  многими
другими, обращенными к нему в то утро,  снова  деликатно  заверить  в  своем
расположении, как заверЯли раньше,  был  преисполнен  благодарности  к  ним,
восхищаЯсь таким исключительным вниманием.
     ‘ообщение, что на следующий день у них будет гость - и какой  гость!  -
пробудило в груди миссис Ќикльби смешанное  чувство  восторга  и  сожалениЯ:
если она, с одной стороны, приветствовала это посещение как  залог  близкого
возвращениЯ в хорошее общество и  к  почти  забытым  удовольствиЯм  утренних
визитов и вечерних чаепитий, то, с другой стороны, не могла не  задумыватьсЯ
с горечью об отсутствии серебрЯного чайника с шишечкой из слоновой кости  на
крышке и молочника ему под пару, которые были гордостью ее сердца в минувшие
дни и хранились из года в год, завернутые в замшу, на  хорошо  ей  известной
верхней полке, которую ее опечаленное воображение рисовало  сейчас  в  Ярких
красках.
     - €нтересно, кому досталсЯ этот Ящик  длЯ  прЯностей,-  сказала  миссис
Ќикльби, покачиваЯ головой.- Ѓывало, он стоЯл в левом углу, по  соседству  с
маринованным луком. ’ы помнишь тот Ящик длЯ прЯностей, Љэт?
     - Џрекрасно помню, мама.
     - Ќе думаю, чтобы ты помнила, Љэт, раз ты о нем говоришь таким холодным
и бесчувственным тоном,- с суровым видом  возразила  миссис  Ќикльби.-  ЊенЯ
огорчает больше, чем сами потери, то, что люди, менЯ окружающие, относЯтсЯ к
ним с таким возмутительным равнодушием.
     - „орогаЯ мама,-  сказала  Љэт,  обвив  рукой  шею  матери,-  зачем  вы
говорите то, что, Я знаю, вы не хотите сказать и чего всерьез не думаете,  и
зачем сердитьсЯ на менЯ за то, что Я довольна и счастлива? “  менЯ  остались
вы и Ќиколас, мы снова вместе, и могу  ли  Я  жалеть  о  каких-то  вещах,  в
которых мы никогда не чувствуем нужды? ‚едь Я узнала, какое горе и  отчаЯние
может принести смерть; Я испытала  чувство  одиночества  и  заброшенности  в
толпе и мучительную разлуку, когда в  бедности  и  печали  мы  больше  всего
нуждались в утешении и взаимной поддержке... Њожете ли вы удивлЯтьсЯ теперь,
что длЯ менЯ этот дом - место чудесного покоЯ и отдыха  и,  когда  вы  около
менЯ, мне больше нечего желать и не о чем сожалеть. Ѓыло времЯ -  и  не  так
давно оно миновало,- когда, сознаюсь, уют нашего старого  дома  очень  часто
мне вспоминалсЯ - быть может, чаще, чем вы думаете. Ќо Я притворЯлась, будто
мне никакого дела до него нет, в надежде,  что  тогда  и  вы  будете  меньше
сожалеть о нем. Џраво же, мне не было  безразлично.  €наче  Я,  быть  может,
чувствовала бы себЯ счастливой. „орогаЯ мама,- в сильном волнении продолжала
Љэт,- Я не знаю никакой разницы между этим домом и тем, где все мы были  так
счастливы столько лет; разница только в том,  что  самое  кроткое  и  нежное
сердце, когда-либо страдавшее на земле, мирно отошло на небо.
     - Љэт, дорогаЯ моЯ Љэт! - обнимаЯ ее, воскликнула миссис Ќикдьби.
     - џ так часто  думала,-  всхлипываЯ,  продолжала  Љэт,-  обо  всех  его
ласковых словах, о том, как он в последний раз заглЯнул в маленькую комнатку
и сказал: "„а благословит тебЯ бог, моЯ милаЯ!" ‹ицо у  него  было  бледное,
мама,- сердце его было разбито... Я это знаю... Я  этого  не  подозревала...
тогда...
     •лынувшие слезы принесли ей облегчение, и Љэт положила голову на  грудь
матери и плакала, как дитЯ.
     ‚осхитительное  и  прекрасное  свойство  нашей  природы:  когда  мирное
счастье или нежные чувства растрогали и смЯгчили сердце, памЯть  об  умерших
овладевает им неудержимо и властно.  ЉажетсЯ,  будто  лучшие  наши  мысли  и
побуждениЯ наделены волшебной силой, котораЯ дает возможность душе  войти  в
какие-то смутные и таинственные сношениЯ с душами тех, кого мы горЯчо любили
при жизни. “вы! Љак часто и как долго витают над нами эти кроткие  ангелы  в
ожидании магического слова, которое мы так редко  произносим  и  так  быстро
забываем!
     ЃеднаЯ миссис Ќикльби, привыкшаЯ тотчас же высказывать все свои  мысли,
никогда не задумывалась о том, что ее дочь может  тайком  предаватьсЯ  таким
размышлениЯм,- не задумывалась еще и потому, что никакие  суровые  испытаниЯ
или ворчливые упреки никогда не могли вырвать у нее подобного признаниЯ.  Ќо
теперь, когда радость, доставленнаЯ  им  сообщением  Ќиколаса,  и  их  новаЯ
мирнаЯ жизнь воскресили эти воспоминаниЯ с такой силой, что Љэт не  могла  с
ними совладать, миссис Ќикльби начала сомневатьсЯ, не бывала ли она иной раз
неразумна, и ощутила нечто похожее на  угрызениЯ  совести,  обнимаЯ  дочь  и
отдаваЯсь чувствам, естественно вызванным таким разговором.
     Њного было суеты в тот вечер и великое множество приготовлений к приему
гостЯ, и очень большой букет был доставлен от жившего по соседству садовника
Я разделен на множество очень маленьких  букетов,  которыми  миссис  Ќикльби
хотела разукрасить свою  гостиную  в  таком  стиле,  какой  не  преминул  бы
привлечь внимание всЯкого, если бы Љэт не вызвалась избавить ее от  труда  и
не расставила их так мило и  изЯщно,  как  только  можно  себе  представить.
Ќикогда еще коттедж не  казалсЯ  таким  красивым,  как  на  следующий  день,
который выдалсЯ Яркий и солнечный. Ќо если ‘майк гордилсЯ  садом,  а  миссис
Ќикльби - мебелью, а Љэт -  решительно  всем,  их  гордость  была  ничто  по
сравнению с той гордостью, с какой смотрел Ќиколас  на  Љэт.  Ќесомненно,  в
богатейшем доме Ђнглии ее прекрасное лицо и грациознаЯ фигура были бы  самым
восхитительным и бесценным украшением.
     ‚ечером, часов  в  шесть,  миссис  Ќикльби  была  приведена  в  великое
смЯтение давно ожидаемым стуком в дверь, и это смЯтение отнюдь не  улеглось,
когда  послышались  шаги  двух  людей  в  коридоре,   что,   как   предрекла
задыхающаЯсЯ миссис Ќикльби, должно было возвещать прибытие  "двух  мистеров
—ирибл". ’ак несомненно оно и было, хотЯ и не тех двух,  кого  ждала  миссис
Ќикльби, ибо это пришли мистер —арльз —ирибл и его племЯнник  мистер  ”рэнк,
который принес за свое вторжение тысЯчу извинений, принЯтых  миссис  Ќикльби
(чайных ложек у нее было на всех с  избытком)  весьма  милостиво.  ЏоЯвление
нежданного гостЯ не вызвало ни малейшего замешательства (разве что у Љэт, да
и та только раза два покраснела вначале); старый джентльмен был так  любезен
и сердечен, а молодой джентльмен так искусно подражал ему в этом  отношении,
что не было никаких признаков натЯнутости и церемонности, обычных при первом
визите, и Љэт не раз ловила себЯ на мысли о том, почему эти признаки не дают
о себе знать.
     ‡а чаем много болтали, и не было недостатка в темах длЯ веселых споров;
когда случайно заговорили о недавнем пребывании молодого мистера  —ирибла  в
ѓермании, старый мистер —ирибл уведомил  компанию,  что  упомЯнутый  молодой
мистер —ирибл заподозрен  в  том,  что  страстно  влюбилсЯ  в  дочь  некоего
немецкого бургомистра. ќто обвинение  молодой  мистер  —ирибл  с  величайшим
негодованием отверг, после чего миссис Ќикльби  лукаво  заметила,  что  сама
пылкость возражений заставлЯет ее  сомневатьсЯ,  все  ли  тут  ладно.  ’огда
молодой мистер —ирибл стал горЯчо умолЯть старого мистера —ирибла сознатьсЯ,
что все это шутка; в конце концов старый мистер —ирибл  так  и  сделал,  раз
молодой мистер —ирибл отнессЯ к этому с такой серьезностью и даже,как тысЯчу
раз говорила впоследствии миссис Ќикльби, вспоминаЯ эту сцену,-  даже  "весь
покраснел", каковое обстоЯтельство  она  правильно  сочла  знаменательным  и
достойным вниманиЯ, потому что молодые люди отнюдь не отличаютсЯ скромностью
и сдержанностью, в особенности когда дело касаетсЯ леди,  и  если  им  и  не
чужда краска, то скорее они подбавЯт Яркой краски в рассказ, чем  покраснеют
сами.
     Џосле чаЯ гулЯли в саду, и так как вечер был чудесный, вышли  побродить
по тропинкам и прогуливались, пока совсем не стемнело. ‚ремЯ  быстро  летело
длЯ всей компании. Љэт шла впереди, опираЯсь на руку брата и беседуЯ с ним и
с мистером ”рэнком —ириблом, а миссис Ќикльби и старый джентльмен  следовали
на небольшом расстоЯнии,  и  доброта  славного  негоцианта,  его  участливое
отношение к благополучию Ќиколаса и его восхищение Љэт так воздействовали на
чувства достойной леди, что  обычный  ее  поток  слов  был  ограничен  очень
узкими, тесными рамками. ‘майк (который если бывал  когда-  нибудь  в  своей
жизни объектом вниманиЯ, то именно в тот день) сопровождал их, присоединЯЯсь
то к одной, то к другой группе, когда  брат  —арльз,  положив  ему  руку  на
плечо, просил его пройтись с ним или Ќиколас, с улыбкой  оглЯнувшись,  манил
его, предлагаЯ подойти и поболтать со старым  другом,  который  понимал  его
лучше всех и мог вызвать улыбку на его  измученном  лице,  даже  если  никто
другой не мог этого сделать.
     ѓордость - один из семи смертных грехов, но это не может  относитьсЯ  к
чувству матери, гордЯщейсЯ своими детьми, потому что такаЯ гордость  состоит
из двух основных добродетелей: веры и надежды. € эта гордость переполнила  в
тот вечер сердце миссис Ќикльби, и, когда они вернулись домой,  на  лице  ее
блестели  следы  самых  благодарных  слез,  какие  случалось  ей  когда-либо
проливать.
     ’ихое веселье царило за ужином, который  вполне  гармонировал  с  таким
расположением  духа,  и,  наконец,  оба   джентльмена   распрощались.   Ћдно
обстоЯтельство при прощании вызвало много улыбок и шуток, а заключалось  оно
в том, что мистер ”рэнк —ирибл дважды протЯнул руку Љэт, совершенно забыв  о
том, что уже, сказал ей "до свиданиЯ".  ќто  было  принЯто  старым  мистером
—ириблом как разительное доказательство, что  он  думает  о  своей  немецкой
возлюбленной, и шутка вызвала неудержимый смех. Љак легко рассмешить тех,  у
кого весело на сердце! Љороче говорЯ, это был  день  Ясного  и  безмЯтежного
счастьЯ. “ всех у нас  был  когда-нибудь  такой  счастливый  день  (и  будем
надеЯтьсЯ, что у многих из нас этот  день  занимает  место  в  веренице  ему
подобных), к которому мы возвращаемсЯ мысленно с особенной радостью;  так  и
об этом дне они часто  вспоминали  впоследствии,  и  он  был  отмечен  в  их
календаре.
     Ќо не ЯвлЯлсЯ ли исключением один человек, и как раз  тот,  кто  должен
был чувствовать себЯ самым счастливым?
     Љто был он - тот, кто в безмолвии своей комнаты упал на  колени,  чтобы
молитьсЯ, как учил его первый его друг, и, сложив руки и в  отчаЯнии  воздев
их, рухнул ничком в горькой тоске?


        ѓ‹Ђ‚Ђ XLIV,
     Њистер ђальф Ќикльби, порывает,  со  старым  знакомым.  €з
содержаниЯ этой главы выЯснЯетсЯ также, что шутка даже между мужем  и  женой
может иной раз зайти слишком далеко

     …сть люди, которые, преследуЯ в жизни одну лишь цель -  разбогатеть  во
что бы то ни стало -  и  прекрасно  сознаваЯ  низость  и  подлость  средств,
которыми они ежедневно длЯ этого пользуютсЯ, тем не менее притворЯютсЯ, даже
наедине с собой, высоконравственными и честными и качают головой и  вздыхают
над развращенностью света. Љое-кто из самых отъЯвленных негодЯев, когда-либо
ходивших по земле, или, вернее, ползавших по самым грЯзным  и  узким  тропам
(ибо ходьба требует вертикального положениЯ и человеческой осанки),- кое-кто
из них важно отмечает в дневнике  событиЯ  каждого  днЯ  и  аккуратно  ведет
бухгалтерскую книгу по расчетам с небесами, причем баланс  всегда  бывает  в
его пользу. Ѓыть может, это - бесцельнаЯ (единственнаЯ  бесцельнаЯ)  ложь  и
хитрость в жизни подобных людей, или же они и в самом деле надеютсЯ обмануть
даже небо и накопить сокровища  в  мире  грЯдущем  тем  же  способом,  каким
накапливали его в мире земном; не будем допытыватьсЯ, как это происходит, но
это так.  €  несомненно  такаЯ  бухгалтериЯ  (подобно  иным  автобиографиЯм,
просвещающим общество) не преминет сослужить службу хотЯ бы в том отношении,
что избавит ангела, ведущего запись деЯний, от излишней траты времени и сил.
     Ќе  таков  был  ђальф  Ќикльби.  ‘уровый,   непреклонный,   упрЯмый   и
непроницаемый, ђальф был равнодушен ко всему в  жизни  и  за  пределами  ее,
кроме удовлетворениЯ двух страстей: скупости, первой и  преобладающей  черты
его  натуры,  и  ненависти  -   второй.   †елаЯ   почитать   себЯ   типичным
представителем всего человечества, он почти не  трудилсЯ  скрывать  от  мира
свое подлинное лицо и  в  глубине  души  радовалсЯ  каждому  своему  дурному
эамыслу и лелеЯл его с момента зарождениЯ. …динственным свЯщенным  правилом,
какому ђальф следовал буквально, было "познай самого  себЯ".  Ћн  знал  себЯ
хорошо и, предпочитаЯ думать,  что  все  люди  сделаны  по  одному  образцу,
ненавидел их; ибо, хотЯ ни один человек не питает ненависти к самому себе  -
длЯ  этого  самый  бесчувственный  среди   нас   наделен   слишком   большим
себЯлюбием,- большинство людей судит о мире по себе,  и  очень  часто  можно
обнаружить, что те, кто обычно издеваетсЯ над человеческой природой и делает
вид, будто  презирает  ее,  ЯвлЯютсЯ  наихудшими  и  наименее  приЯтными  ее
образцами.
     €так, сейчас это повествование имеет  дело  с  самим  ђальфом,  который
стоЯл, хмуро созерцаЯ Ќьюмена Ќогса, тогда как сей  почтенный  человек  снЯл
свои перчатки без пальцев и, старательно уложив их на ладони  девой  руки  и
придавив  правой,  чтобы  разгладить  морщинки,  принЯлсЯ  их  свертывать  с
рассеЯнным видом, как будто ровно ничего другого не замечал, будучи  глубоко
заинтересован этой процедурой.
     - “ехал из города! - медленно еказал ђальф.- ‚ы ошиблись. Џойдите  туда
еще раз.
     - Ќе ошибсЯ,- возразил Ќьюмен.- „аже не уезжает. “же уехал.
     - ‚ девчонку или в младенца он превратилсЯ,  что  ли?  -  с  досадливым
жестом пробормотал ђальф.
     - Ќе знаю,- сказал Ќьюмен,- но он уехал.
     Љазалось, повторение слова "уехал" доставлЯло Ќьюмену Ќогсу невыразимое
удовольствие, в такой же мере, в какой оно  раздражало  ђальфа  Ќикльби.  Ћн
произносил это слово раздельно и  выразительно,  растЯгиваЯ  его,  насколько
возможно, а когда дольше уже нельзЯ 6ыло тЯнуть, не привлекаЯ  вниманиЯ,  он
твердил  его  беззвучно  самому   себе,   словно   даже   в   этом   находил
удовлетворение.
     - Ђ куда уехал? - спросил ђальф.
     - ‚о ”ранцию,- ответил Ќьюмен.-  Ћпасность  второго,  более  серьезного
рожистого воспалениЯ головы. Џоэтому доктора предписали уехать. € он уехал.
     - Ђ лорд ”редерик?..- начал ђальф.
     - ’оже уехал,- ответил Ќьюмен.
     - € он  увозит  с  собой  полученные  им  побои!  -  воскликнул  ђальф,
отвернувшись.- ЏрЯчет в карман  ушибы  и  удирает,  не  сказав  ни  слова  в
отместку, не ища никакого возмещениЯ!
     - Ћн слишком болен,- сказал Ќьюмен.
     - ‘лишком болен! -повторил ђальф.- „а Я бы потребовал возмещениЯ,  даже
если бы умирал! ‚ таком случае Я бы еще решительнее  добивалсЯ  его,  и  без
отсрочек... Я хочу сказать: будь Я на его месте. Ќо он слишком болен! Ѓедный
сэр Њальбери! ‘лишком болен!
     ЏроизнесЯ эти слова  с  величайшим  презрением  и  крайне  раздраженным
тоном, ђальф дал знак Ќьюмену немедленно уйти и, бросившись в кресло,  начал
нетерпеливо постукивать ногой по полу.
     - Ќа этом мальчишке какое-то заклЯтье,- сказал ђальф, скрежеща зубами.-
ЋбстоЯтельства сговорились помогать ему. ’олкуют о  милостЯх  фортуны!  „аже
деньги бессильны перед таким дьЯвольским счастьем!
     Ћн  нетерпеливо  засунул  руки  в  карманы,  но  тем  не  менее  в  его
размышлениЯх  было  что-то  утешительное,  потому  что   лицо   его   слегка
проЯснилось, и хотЯ на лбу залегла глубокаЯ морщина, она говорила  скорее  о
какихто расчетах, чем о разочаровании.
     - ќтот •оук в конце  концов  вернетсЯ,-  пробормотал  ђальф,-  и,  если
только Я этого человека знаю (а пора бы мне его знать), его гнев  отнюдь  не
утратит за это времЯ своей остроты. ‚ынужденное одиночество...  однообразнаЯ
жизнь больного... никаких развлечений... никаких выпивок... никакой  игры...
отсутствие всего, что он любит и  чем  живет...  ‚рЯд  ли  он  забудет  свои
обЯзательства перед виновником всего этого! Њало кто  мог  бы  забыть,  а  в
особенности он... Ќет, нет!
     Ћн улыбнулсЯ, покачал головой и, подперев рукой подбородок, задумалсЯ и
снова улыбнулсЯ. Ќемного погодЯ он встал и позвонил.
     - ќтот мистер ‘квирс... заходил он сюда? --спросил ђальф.
     - ‡аходил вчера вечером. Ћн здесь осталсЯ, когда Я пошел  домой,ответил
Ќьюмен.
     - ‡наю, болван. ђазве  мне  это  неизвестно?  -  раздражительно  сказал
ђальф.- Ѓыл он здесь с тех пор? Џриходил сегоднЯ утром?
     - Ќет! - рЯвкнул Ќьюмен, сильно повысив голос.
     - …сли он придет, когда  менЯ  не  будет,-  он  почти,  наверно  придет
сегоднЯ вечером часам к девЯти,- пусть подождет. € если  с  ним  придет  еще
один человек, а он придет... вероЯтно,- поправилсЯ  ђальф,-  пусть  он  тоже
подождет.
     - Џусть оба подождут?-спросил Ќьюмен.
     - „а,- ответил ђальф, бросив на него  сердитый  взглЯд.-  Џомогите  мне
надеть спенсер и не повторЯйте за мной, как попутай..
     - •отел бы Я быть попугаем,- хмуро сказал Ќьюмен.
     - € Я бы этого хотел,- отозвалсЯ ђальф, натЯгиваЯ спенсер.-  џ  бы  уже
давно свернул вам шею.
     Ќьюмен не дал никакого ответа на эти любезные слова, но секунду смотрел
через плечо ђальфа (в это времЯ он поправлЯл ему воротник спенсера сзади)  с
таким видом, будто был весьма  расположен  ущипнуть  его  за  нос.  ‚стретив
взглЯд ђальфа, он быстро призвал к порЯдку свои блуждающие  пальцы  и  потер
свой собственный красный нос с энергией, поистине поразительной.
     Ќе уделЯЯ больше вниманиЯ эксцентрическому  помощнику  и  ограничившись
грозным взглЯдом и предостережением быть внимательным и не допускать ошибок,
ђальф взЯл шлЯпу и перчатки и вышел.
     Џо-видимому, у него были весьма необычные и  разнообразные  свЯзи,  ибо
делал он весьма странные визиты: иные - в знатные богатые дома, а иные  -  в
бедные домишки, но все они  преследовали  одну  цель:  деньги.  ‹ицо  ђальфа
служило талисманом длЯ привратников и слуг его благоденствующих  клиентов  и
обеспечивало ему свободный  доступ,  хотЯ  он  приходил  пешком,  тогда  как
другие, подкатывавшие к дверЯм в экипажах, встречали  отказ.  ‡десь  он  был
воплощением вкрадчивости и раболепной учтивости: поступь была такой  легкой,
что ее почти заглушали толстые ковры, голос таким  мЯгким,  что  его  слышал
лишь тот, к кому  он  обращалсЯ.  Ќо  в  домах  победнее  ђальф  был  другим
человеком: сапоги его скрипели в коридоре, когда он решительно входил; голос
был грубым и громким, когда он требовал денег по просроченным счетам; угрозы
резки и гневны. ‘ третьей категорией клиентов  он  снова  становилсЯ  другим
человеком. ќто были ходатаи по делам с более  чем  сомнительной  репутацией,
которые помогали ему при новых сделках или извлекали свеженькую  прибыль  из
старых. ‘ ними ђальф был фамильЯрен и шутлив, острил на злободневные темы  и
с особым удовольствием  говорил  о  банкротствах  и  денежных  затруднениЯх,
благоприЯтствовавших его делам. Љороче, трудно было узнать  того  же  самого
человека под разными личинами,  если  бы  не  объемистый  кожаный  бумажник,
набитый счетами и векселЯми, который он вытаскивал из кармана в каждом доме,
и не однообразное повторение все той же жалобы (менЯлсЯ только тон  и  стиль
выражений), что все считают его богатым и, возможно, так бы и было, если  бы
ему платили долги, но что денег назад не получишь, раз они выпущены из рук,-
ни  основного  капитала,  ни  процентов,-  и  жить   трудно,   трудно   даже
перебиватьсЯ со днЯ на день.
     Ќастал вечер, прежде чем длительное это хождение (прерванное только длЯ
скудного обеда в ресторане) закончилось в Џимлико, и ђальф отправилсЯ  домой
через ‘ент-„жеймс-парк.
     Љакие-то хитроумные планы теснились  в  его  голове,  о  чем  могли  бы
свидетельствовать крепко сжатые губы и наморщенный лоб, даже если  бы  ђальф
не оставалсЯ равнодушным к окружающим  его  предметам  и  зорко  смотрел  по
сторонам. ’ак глубоко было раздумье ђальфа, что  он,  человек  с  нормальным
зрением, не заметил какого-то субъекта, который то  кралсЯ  за  его  спиной,
волоча ноги и бесшумно ступаЯ,  то  опережал  его  на  несколько  шагов,  то
скользил рЯдом с ним и все времЯ смотрел на него таким зорким взглЯдом  и  с
такой настойчивостью и вниманием, что казалось, это лице  возникло  в  Ярком
сноовидении  или  назойливо  глЯдит  на  него  с  какой-нибудь  превосходной
картины.
     ‚ течение некоторого времени небо хмурилось и темнело,  и  начинающийсЯ
ливень заставил ђальфа искать убежища под деревом. ‘ложив  руки,  он  стоЯл,
прислонившись к стволу, все еще  погруженный  в  мысли,  и  вдруг,  случайно
поднЯв глаза, встретилсЯ  взглЯдом  с  человеком,  который,  обойдЯ  дерево,
испытующе засматривал ему в лицо. Љак видно, в  эту  минуту  выражение  лица
ростовщика напомнило незнакомцу о прошлом, потому что он решилсЯ и,  подойдЯ
вплотную к ђальфу, назвал себЯ.
     ‚ первый момент ђальф, удивившись, отступил шага на два  и  окинул  его
взглЯдом с ног до головы. ‘ухощавый, смуглый, истощенный  человек,  примерно
одних