ак подойдите к тому шкафу, в нем найдете бутылку и стакан. Џринесите
их  сюда.  •ью  повиновалсЯ.  …го  покровитель  следил  за  ним  взглЯдом  и
усмехнулсЯ у него за спиной, хотЯ все времЯ, пока •ью мог его  видеть,  лицо
мистера —естера оставалось серьезным. Љогда  •ью  вернулсЯ  с  бутылкой,  он
налил ему полный стакан, потом второй, третий.
     - ‘колько вы можете выпить? - спросил он, наливаЯ четвертый.
     - ‘колько дадите. ‹ейте, лейте, доверху наливайте, вровень с краЯми! ‡а
добрую порцию такого вина Я готов по вашему слову человека убить? -  добавил
•ью, опрокинув стакан в свою волосатую пасть.
     - џ не собираюсь просить вас об  этом,  и  вы,  вероЯтно,  и  без  моей
просьбы этим кончите, если будете столько пить. ’ак что давайте,  мой  друг,
прекратим  это  развлечение  после  следующего  стакана,  -   с   величайшим
хладнокровием отвечал мистер —естер. - ‚ы, должно быть, выпили уже  и  перед
тем, как прийти сюда.
     - џ пью всегда, когда только удаетсЯ, - с пьЯной развЯзностью прокричал
•ью, вертЯ пустым стаканом над головой и стоЯ в такой позе, словно собиралсЯ
пуститьсЯ в плЯс. - џ всегда пью. „а и как мне не пить? •а-ха-ха! ђазве есть
у менЯ другаЯ утеха в жизни? Ќет, и не было никогда. —то  согревало  менЯ  в
студеные ночи и заглушало голод, когда нечего было есть? —то  придавало  мне
силу и смелость мужчины, когда менЯ, малого ребенка, люди  оставили  умирать
под забором? …сли бы не вино, Я давно  подох  бы  в  канаве,  -  только  оно
поддерживало во мне дух. Љогда  Я  был  несчастным,  хилым  парнишкой  и  от
слабости у менЯ подгибались ноги, а  перед  глазами  стоЯл  туман,  -  разве
кто-нибудь хоть раз подбодрил менЯ? Ќикто, только вино. Џью за вино, хозЯин!
•а-ха-ха!
     - ‚ы, Я  вижу,  весельчак,  -  заметил  мистер  —естер,  неторопливо  и
сосредоточенно завЯзываЯ шарф на  шее  и  осторожно  поворачиваЯ  голову  то
влево, то вправо, чтобы узел пришелсЯ как раз под  подбородком.  -  ‘  таким
собутыльником не соскучишьсЯ!
     - ‚идите эту руку, сэр? - € •ью обнажил свою мускулистую руку до самого
локтЯ. - Ћна была когда-то кожа да кости  и  давно  бы  сгнила  в  земле  на
каком-нибудь погосте, если бы Я не пил.
     - Њожете прикрыть ее, - сказал мистер —естер. - Ћна и  в  рукаве  имеет
достаточно внушительный вид.
     - …сли бы Я не выпил, разве хватило бы у менЯ смелости поцеловать такую
гордую красотку? - выкрикивал •ью. - •а-ха-ха! —то за поцелуй! ‘ладкий,  как
лепестки жимолости, можете мне поверить! € за это тоже вину спасибо! Ќалейте
еще стаканчик, хозЯин, Я выпью за вино! Ќу, же! ’олько один!
     - ‚ы подаете большие надежды, - сказал мастер  —естер,  пропустив  мимо
ушей эту просьбу и аккуратно застегиваЯ жилет. - ‘толь большие, что Я должен
вас предостеречь: если будете так упиватьсЯ вином, то преждевременно угодите
на виселицу. ‘колько вам лет?
     - Ќе знаю.
     - Ќу, во всЯком случае вы еще достаточно молоды и раньше,  чем  умереть
этой, Я сказал бы, естественной длЯ вас смертью, можете прожить немало  лет.
’ак зачем же вы сами надеваете себе петлю на шею и целиком от даетесь в  мои
руки, хотЯ так мало менЯ знаете? Ћчень уж вы доверчивы!
     •ью отступил на  шаг  и  уставилсЯ  на  мистера  —естера  со  смешанным
выражением ужаса, гнева и  удивлениЯ.  Ђ  этот  джентльмен,  все  с  тем  же
безмЯтежным спокойствием смотрЯсь в зеркало, говорил так беспечно и  плавно,
как будто обсуждал какую-нибудь занЯтную городскую сплетню:
     - ѓрабежи на большой дороге - дело очень опасное  и  рискованное,  друг
мой. Ћно,  должно  быть,  приЯтно,  спору  нет,  но,  как  и  многие  другие
удовольствиЯ в нашем бренном мире, оно не вечно. € видЯ, как  охотно  вы  со
всем чистосердечием молодости поверЯете другим свои тайны, Я боюсь, что  ваш
жизненный путь будет весьма короток.
     - Љак так? - спросил •ью. - ‚ам ли это говорить,  мистер?  Ђ  кто  менЯ
толкнул на такое дело?
     - Љто? - Њистер —естер круто обернулсЯ и в первый раз посмотрел  •ью  в
лицо. - џ не расслышал. Љто вас толкнул на это?
     •ью замЯлсЯ и буркнул что-то невнЯтное.
     - Љто же, интересно знать? - продолжал мистер —естер удивительно мЯгко.
- ЉакаЯ-нибудь деревенскаЯ красотка? Ѓерегитесь, приЯтель, не всем им  можно
доверЯть. Њой вам совет - будьте осторожны.
     ‘казав это, он снова повернулсЯ к зеркалу и занЯлсЯ своим туалетом.
     •ью хотелось ответить ему, что  это  он  и  никто  другой  подучил  его
сделать то, что сделано, но слова застрЯли у него  в  горле.  €сключительнаЯ
ловкость, с какой этот джентльмен направлЯл  весь  их  разговор,  совершенно
ошарашила •ью и опрокинула все его расчеты. Ћн не сомневалсЯ, что, если бы у
нею вырвались те слова, которые были  уже  на  џзыке,  когда  мистер  —естер
обернулсЯ и так резко задал ему вопрос, этот джентльмен немедленно позвал бы
констеблЯ, и его с украденной вещью в кармане потащили  бы  к  судье,  а  уж
тогда ему не миновать виселицы - это так же верно, как то, что он  живет  на
свете. ‘ этой минуты власть над молодым дикарем,  которой  добивалсЯ  мистер
—естер, была достигнута, и •ью окончательно укрощен. Ћн теперь ужасно боЯлсЯ
мистера —естера, он чувствовал, что попал в сети  и  ловкий  вельможа  одним
движением опытной руки может послать его на виселицу. ђазмышлЯЯ  так  и  все
еще не понимаЯ, каким  образом  он,  пришедший  сюда  в  самом  воинственном
настроении и гордый тем, что знает  тайны  мистера  —естера,  так  быстро  и
окончательно покорен, •ью стоЯл съежившись и то и дело  тревожно  поглЯдывал
на мистера —естера, пока тот одевалсЯ. Ћкончив свой  туалет,  мистер  —естер
взЯл со стола письмо, сломал печать и, усевшись поудобней, не  спеша  прочел
послание мисс •ардейл.
     - Џревосходно  написано,  клЯнусь  жизнью!  ЌастоЯщее  женское  письмо,
полное так называемой нежной любви, самоотверженности, мужества и все такое.
     Ћн свернул письмо в трубочку и, бросив  беглый  взглЯд  на  •ью,  будто
хотел сказать: "‚идишь?", поднес его к свечке. Љогда бумага Ярко  вспыхнула,
он бросил ее в камин, где она тлела, пока не обратилась в пепел.
     - ќто письмо адресовано моему сыну, - сказал он, обращаЯсь к •ью.  -  €
вы правильно сделали, что принесли  его  сюда.  ђаспечатать  его  было  моей
отцовской обЯзанностью, и вы видели, что Я с ним сделал... ‚от вам за труды.
     •ью подошел, чтобы взЯть деньги.
     ‘унув ему в руку монету, мистер —естер добавил:
     - …сли вам случитсЯ найти  еще  что-нибудь  в  таком  роде  или  узнать
новость, которую вы найдете нужным мне сообщить, приходите. Џридете?
     ќто было сказано с улыбкой, в которой - по крайней мере так  показалось
•ью - читалась угроза: "Џопробуй только отказатьсЯ - и тебе несдобровать!"
     € •ью ответил, что придет.
     - Ђ ваша маленькаЯ неосторожность, о которой сейчас шла речь, пусть вас
не тревожит, - сказал его собеседник самым  ласковым  и  покровительственным
тоном. Ќе падайте духом, дружок, и будьте уверены, что в моих руках ваша шеЯ
в такой же безопасности, как если бы ее обвивали  руки  младенца...  ‚ыпейте
еще стаканчик. ‘ейчас вы спокойнее, так что вам это не повредит.
     •ью принЯл стакан из рук мистера  —естера  и,  украдкой  глЯнув  в  его
улыбающеесЯ лицо, молча выпил вино.
     - —то же вы... •а-ха-ха! —то же вы больше не  провозглашаете  тоста  за
вино? - с подкупающей любезностью спросил мистер —естер.
     - Џью за вас, - хмуро отозвалсЯ •ью с неуклюжим  поклоном.  -  ‡а  ваше
здоровье.
     - ‘пасибо, спасибо! Ђ кстати, мой  друг,  как  ваша  фамилиЯ?  џ  знаю,
конечно, что зовут вас •ью, - ну, а дальше как?
     - Ќикак. ”амилии у менЯ нет.
     - Љак странно! —то вы этим хотите  сказать:  что  вы  не  знаете  своей
фамилии или вам не угодно, чтобы другие ее узнали?
     - Џочему же, Я бы сказал вам, если бы знал, - быстро ответил •ью. -  Ќо
Я ничего не знаю. ЊенЯ всегда называли •ью - и все. џ  никогда  в  жизни  не
видел своего отца и не задумывалсЯ, почему это так.  џ  был  мальчишкой  лет
шести - не больно-то взрослый! - когда  мою  мать  повесили  в  ’айберне  на
глазах у нескольких тысЯч зевак. ‚ешать  ее  было  не  за  что  -  она  была
достаточно бедна.
     - Ђх, какаЯ жалость! -  воскликнул  мистер  —естер  со  снисходительной
усмешкой. - џ уверен, что она была превосходнаЯ женщина.
     - ‚идите моего пса? - отрывисто спросил •ью.
     - ‚ижу. - Њистер —естер посмотрел на собаку в лорнет. - „олжно быть, он
вам очень  предан  и  замечательно  умен.  ‚се  одаренные  и  добродетельные
животные - как люди, так и четвероногие, - обычно бывают безобразны на вид.
     - ‚от такаЯ же собака, такой же  породы,  как  эта,  была  единственным
живым существом, которое, кроме менЯ, в тот день  выло  по  моей  матери,  -
сказал •ью. Ѓольше двух тысЯч человек смотрело, как вешали мою мать, - когда
вешают женщину, народ всегда валом валит на место казни. Ђ жалели ее  только
Я да наша собака. Ѓудь этот пес человеком, он рад был бы с  нею  расстатьсЯ,
потому что матери нечем было кормить его и он у нас отощал от голода. Ќо это
был пес, у него не было человечьего разума, - вот он и выл по ней.
     - „а, глупаЯ животнаЯ привЯзанность!.. ‚се животные  глупы,  -  заметил
мистер —естер. Ќичего не ответив, •ью свистнул своей собаке, и,  когда  она,
вскочив, подбежала к нему и стала весело вертетьсЯ у его ног,  он  простилсЯ
со своим новым другом, мистером —естером, пожелав ему доброй ночи. -  „оброй
ночи, - ответил тот. - ’ак помните - вы за мной, как за каменной  стеной.  џ
вам друг, пока вы будете этого достойны. Ќадеюсь, это будет всегда, и на мое
молчание вы можете твердо рассчитывать.  Ќо  сами-то  будьте  осторожны,  не
забывайте, какаЯ опасность вам грозила. Ќу, прощайте, храни вас бог!
     €спуганный тайным смыслом  этих  слов,  перетрусив,  как  только  может
трусить подобный человек, •ью вышел с приниженным,  покорным  видом,  совсем
непохожим на тот, с каким он вошел, а мистер  —естер,  оставшись  один,  еще
шире заулыбалсЯ.
     - Ђ все-таки, - сказал он вслух, берЯ понюшку табаку, - жаль,  что  его
мать повесили. џ уверен, что она была красавица, - недаром же у  сына  такие
красивые глаза. ‚прочем, она, наверно, была вульгарна... и, может, у нее был
красный нос или безобразные большие ноги. Ќет, пожалуй, все к лучшему.
     ЏридЯ к такому утешительному выводу, мистер —естер надел камзол, бросил
последний взглЯд  в  зеркало  и  кликнул  слугу,  который  тотчас  ЯвилсЯ  в
сопровождении двух носильщиков с портшезом.
     - ”у! - сказал мистер —естер. - ќтот кентавр положительно оставил здесь
запах тюрьмы и виселицы. Џик, обрызгайте пол духами.  „а  уберите  стул,  на
котором он сидел, и проветрите его.  Ћбрызгайте  и  менЯ  тоже  -  Я  просто
задыхаюсь.
     ‘луга сделал, как ему было приказано, и, после того как  комната  и  ее
хозЯин избавились от чуждого запаха, мистеру —естеру оставалось только взЯть
шлЯпу и, с небрежным изЯществом держа ее под мышкой, усестьсЯ в портшез. ’ак
он тронулсЯ в путь, напеваЯ модную песенку.


        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ —…’‚…ђ’Ђџ

     ‘тоит  ли  рассказывать,  как  этот  высокообразованный   и   прекрасно
воспитанный джентльмен провел вечер в блестЯщем  обществе,  как  он  чаровал
всех изЯществом манер, учтивостью обхождениЯ,  живостью  беседы  и  приЯтным
голосом, и в каждом углу  слышались  замечаниЯ,  что  у  —естера  счастливый
характер - его ничто не может вывести из себЯ, что бремЯ житейских  забот  и
ошибок он носит так  же  легко  и  свободно,  как  свой  костюм,  и  на  его
улыбающемсЯ лице всегда отражаетсЯ спокойствие духа? ‘тоит ли описывать, как
люди порЯдочные, инстинктивно ему  недоверЯвшие,  тем  не  менее  склонЯлись
перед ним, почтительно ловили каждое  его  слово,  всЯчески  добивались  его
благосклонного вниманиЯ; как люди, по-настоЯщему хорошие,  подражаЯ  другим,
заискивали перед ним, льстили ему, восторгались им, втайне презираЯ себЯ  за
это, но не имеЯ мужества плыть против течениЯ, - словом, как в обществе  его
принимали и, что называетсЯ, носили на руках десЯтки людей,  которым  втайне
был глубоко противен этот всеобщий любимец, предмет восторженного почитаниЯ?
‚се это  -  ЯвлениЯ  столь  обычные,  что  вы  легко  можете  сами  их  себе
представить. Ћ таких обычных вещах достаточно бегло упомЯнуть и все.
     …сть две категории человеконенавистников (помимо подражателей и  просто
дураков этого толка): одни  считают  себЯ  обиженными  и  не  оцененными  по
заслугам, другие, тешась лестью и поклонением окружающих,  про  себЯ  вполне
сознают свое ничтожество. € самые черствые мизантропы, как  правило,  всегда
принадлежат к этой второй категории.
     Ќа другое утро, когда мистер —естер еще пил кофе в постели, вспоминаЯ с
каким-то презрительным удовлетворением, как он блистал на вчерашнем  вечере,
как за ним ухаживали и заискивали перед ним, слуга подал ему грЯзный  клочок
бумаги,  старательно  запечатанный  сургучом  в  двух  местах.  Ќа   бумажке
большущими буквами было написано: "„руг желает  поговорить.  Ќемедленно.  Џо
секрету. Љогда прочтете, сожгите".
     - ЉлЯнусь Џороховым ‡аговором*, ну и послание!
     ѓде ты это подобрал? - спросил мистер —естер. ‘луга объЯснил,  что  ему
передал записку какой-то человек и что он ждет у дверей.
     - ‚ плаще и с кинжалом? - спросил мистер —естер. ‚ыЯснилось, что ничего
угрожающего слуга не заметил, если не считать кожаного  фартука  и  неумытой
физиономии.
     - Ќу, так впусти его.
     €  вошел...  мистер  ’эппертит.  ‚олосы  у  него,  как   всегда,   были
взъерошены, а в руках - большой замок, который он  положил  на  пол  посреди
комнаты: можно было подумать, что он готовитсЯ к какому-то представлению,  в
котором замок был необходимым аксессуаром.
     - ‘эр, - начал он, отвесив низкий поклон.  -  Ѓлагодарю  за  милость  и
очень рад, что удалось вас повидать. Џростите мне  мою  низкую  профессию  и
отнеситесь   сочувственно   к   человеку,   который,   несмотрЯ   на    свой
непритЯзательный вид, по стремлениЯм души гораздо выше своего званиЯ.
     Њистер —естер шире раздвинул полог кровати и оглЯдел посетителЯ, смутно
заподозрив, что это помешанный, который бежал из сумасшедшего дома, да еще к
тому же унес с собой замок. Њистер ’эппертит снова поклонилсЯ  и  стал  так,
чтобы показать свои ноги в самой выгодной позиции.
     - ‚ы,  верно,  слыхали,  сэр,  про  мастерскую  "ѓ.  ‚арден,  слесарные
изделиЯ, устройство  звонков  и  всЯкий  ремонт  в  городе  и  окрестностЯх,
исполнение самое аккуратное. ‹ондон, Љлеркенуэл"?
     - Ќу, и что же? - спросил мистер —естер.
     - ’ак Я - его подмастерье, сэр.
     - Ђ дальше что?
     - ѓм!.. - произнес мистер ’эппертит. - ‚ы разрешите  закрыть  дверь?  €
еще, сэр, прошу вас, дайте мне слово,  что  вы  этот  разговор  сохраните  в
строжайшей тайне.
     Њистер —естер спокойно откинулсЯ на подушки  и,  с  самым  невозмутимым
видом глЯдЯ на странного гостЯ, который тем временем  успел  закрыть  дверь,
попросил, если это не очень его затруднит, высказатьсЯ как  можно  короче  и
ближе к делу.
     - Џрежде всего, сэр, - начал  мистер  ’эппертит,  до  став  из  кармана
носовой платочек и встрЯхнув его, чтобы развернуть, - так  как  у  менЯ  нет
визитной  карточки  (вот  до  чего  принизила  нас  злоба  тиранов-хозЯев!),
позвольте предложить вам взамен то, что возможно при таких  обстоЯтельствах.
…сли вы возьмете в руки этот платок, сэр, и посмотрите  на  метку  в  правом
углу, - тут мистер ’эппертит грациозным  жестом  протЯнул  платочек  мистеру
—естеру, - то получите обо мне нужные сведениЯ.
     - ‚есьма  вам  признателен,  -  поблагодарил  мистер  —естер,  принимаЯ
платок, и в одном из его углов увидел Ярко-красные  буквы:  "—етыре.  ‘аймон
’эппертит. Ћдин". - ’ак это и есть ваши...
     - „а, мое имЯ и фамилиЯ, сэр. Ђ номера -  это  длЯ  прачки  и  никакого
отношениЯ не имеют ко мне и моей фамилии...
     - Ђ ваша фамилиЯ, сэр, - мистер ’эппертит очень внимательно вглЯделсЯ в
ночной колпак хозЯина, - —естер,  не  так  ли?  Ќе  снимайте  колпака,  сэр,
благодарю вас, Я и отсюда вижу буквы ќ. —., остальное Ясно.
     - ‘кажите, пожалуйста, мистер ’эппертит, -  спросил  мистер  —естер.  -
—то, это сложное произведение слесарного искусства, которое вы соблаговолили
принести сюда, имеет какое-нибудь непосредственное отношение к  предстоЯщему
нам разговору?
     - Ќикакого, сэр. џ должен навесить его на дверь склада по ’емз-стрит.
     - ‚ таком случае, - сказал мистер —естер, - быть может, вы  будете  так
любезны вынести эту вещь  за  дверь?  Ћна  пахнет  смазкой  слишком  сильно,
сильнее, чем это нужно длЯ освежениЯ воздуха в моей спальне.
     - ‘ удовольствием,  сэр,  -  согласилсЯ  мистер  ’эппертит,  немедленно
перейдЯ от слов к действию.
     - ‚ы, надеюсь, менЯ извините?
     -  Ќу,  конечно.  Џожалуйста,  не  извинЯйтесь,  сэр.  Ђ  теперь,  если
позволите, - к делу.
     ‚о  времЯ  всего  этого   диалога   мистер   —естер   стойко   сохранЯл
безоблачно-Ясное и любезное выражение лица.  Ђ  ‘им  ’эппертит  был  о  себе
слишком высокого мнениЯ, чтобы заподозрить, что над ним могут потешатьсЯ,  и
поэтому, решив, что ему  оказывают,  наконец,  должное  уважение,  сравнивал
мысленно учтивость мистера —естера с обхождением своего хозЯина, и сравнение
это было никак не в пользу почтенного слесарЯ.
     - ‘эр, из того, что говоритсЯ у нас в доме, Я понЯл, что ваш сын против
вашей воли встречаетсЯ с одной молодой леди... ‘эр, ваш сын дурно  обходилсЯ
со мной!
     - Њистер ’эппертит, Я и сказать вам не могу, как это менЯ огорчает!
     - Ѓлагодарю вас, сэр, - отвечал подмастерье. Ћчень рад это слышать. ‚аш
сын - гордец. „а, да, слишком уж он зазнаетсЯ.
     - Ѓоюсь, что вы правы, - согласилсЯ мистер —естер, - менЯ,  знаете  ли,
давно тревожили такие опасениЯ, а теперь вы их подтверждаете.
     - …сли бы вы знали, сэр, сколько раз мне приходилось  оказывать  вашему
сыну унизительные услуги, услуги, которые вовсе не входЯт в мои  обЯзанности
подмастерьЯ, - сказал ’эппертит. - ‘колько раз Я бывал вынужден подавать ему
стул, нанимать длЯ него экипаж да если все записать, не хватит места даже  в
семейной библии! Љроме того, сэр, он еще молод, и Я  нахожу,  что  "спасибо,
‘им", - недостаточно приличнаЯ форма обращениЯ ко мне в этих случаЯх.
     - Њистер ’эппертит, такаЯ мудрость в ваши годы  редкость.  Џродолжайте,
прошу вас!
     - ‘пасибо за доброе мнение обо мне, сэр, - сказал очень довольный  ‘им.
- €так, продолжаю. Џо той причине, о которой вы уже слышали (а может быть, и
по некоторым другим, но о них говорить не буду) Я  -  на  вашей  стороне.  €
должен вас предупредить: пока ‚ардены будут колесить взад и  вперед,  в  это
прекрасное "Њайское „рево" и обратно, передавать письма и устные  поручениЯ,
вы не сможете помешать вашему сыну  ухаживать  за  той  молодой  леди  через
посредников, - нет, не сможете, хотЯ бы его днем и ночью стерегла всЯ коннаЯ
гвардиЯ в полном составе и вооружении.
     Њистер ’эппертит перевел дух и снова заговорил:
     - Џерехожу к главному, сэр. ‚ы менЯ, конечно,  спросите:  как  положить
этому конец? € Я вам  подскажу,  что  делать:  если  бы  такой  благородный,
вежливый и любезный джентльмен, как вы...
     - Њистер ’эппертит, право, Я...
     - Ќет, нет, Я говорю совершенно  серьезно,  честное  слово,  -  перебил
подмастерье. - …сли бы такой благородный, вежливый, приЯтный джентльмен, как
вы, минут десЯть побеседовал с нашей старухой, то есть с  миссис  ‚арден,  и
полюбезничал бы с ней немножко, - вы легко переманили бы ее на нашу сторону.
Ђ тогда дело было бы в шлЯпе, то есть ее дочери „олли (тут мистер  ’эппертит
невольно покраснел) раз навсегда  запретили  бы  служить  посредницей  между
влюбленными. Џока вы этого не добьетесь, ничто на свете не  сможет  помешать
„олли... €мейте это в виду.
     - Љак хорошо вы знаете людей, мистер ’эппертит!..
     - Џогодите минутку, - остановил его ‘им, с жутким спокойствием скрестив
на груди руки. - …сть еще один пункт, самый главный. ‘эр,  в  этом  "Њайском
„реве" живет один  негодЯй,  чудовище  в  человеческом  образе,  отъЯвленный
мерзавец, и если вы не избавитесь от него ну, хотЯ бы схватите и увезите его
куда-нибудь подальше, это самое меньшее, что необходимо сделать, - он  женит
вашего сына на этой девушке так же легко, как если бы он был сам архиепископ
Љентерберийский*. „а, да, сэр, он это сделает из ненависти и злобы к вам, не
говорЯ уже о том,  что  длЯ  него  учинить  какую-нибудь  пакость  первейшее
удовольствие. ‡нали бы вы, как часто этот „жозеф “иллет - так  его  зовут  -
таскаетсЯ к нам в дом, постоЯнно на вас клевещет, поносит вас, угрожает  вам
Я весь дрожу, когда это слышу! - вы бы его возненавидели еще сильнее, чем Я.
- ѓоворЯ это, мистер ’эппертит Яростно взъерошил волосы и скрипнул зубами. -
„а, сэр, сильнее, чем Я, если можно ненавидеть сильнее!
     - “ вас с ним, как видно, личные счеты? ЊаленькаЯ месть,  -  а,  мистер
’эппертит?
     - ‹ичные ли счеты, сэр, или общественные  интересы,  или  то  и  другое
вместе - все равно вы должны его уничтожить! - сказал мистер ’эппертит. - ’о
же самое говорит Њиггс. Њиггс и Я - мы оба такого мнениЯ. Ќам  не  по  нутру
все эти интриги и заговоры. Ћни нам глубоко противны. Ѓарнеби и миссис  ђадж
тоже в них участвуют, но всему зачинщик - этот негодЯй, „жозеф “иллет. Ќам с
Њиггс известны все их планы  и  замыслы  если  захотите  что-нибудь  узнать,
обращайтесь к нам. € прежде всего избавьте  нас  от  „жозефа  “иллета,  сэр.
“ничтожьте его! ‘отрите с лица земли! †елаю сам удачи!
     ‘ этими словами мистер ’эппертит, не дожидаЯсь ответа, так как, видимо,
не сомневалсЯ,  что  его  красноречие  совершенно  ошеломило,  потрЯсло  его
собеседника и замкнуло ему уста, скрестил руки  таким  образом,  что  ладони
легли на плечи, и скрылсЯ внезапно, на манер тек таинственных  вестников,  о
которых он читал в романах.
     - ќтот малый, - сказал себе мистер —естер (убедившись, что  гость  ушел
окончательно, он перестал улыбатьсЯ, чтобы дать  передышку  мускулам  лица),
-этот малый заставил менЯ таки  поупражнЯтьсЯ  в  выдержке.  ЋказываетсЯ,  Я
отлично умею управлЯть своим  лицом...  Ћднако  он  мне  будет  полезен.  Ћн
полностью подтвердил мои подозрениЯ. € тупые орудиЯ иной раз годЯтсЯ в  дело
там, где не помогают острые. Ѓоюсь, не пришлось бы  мне  сильно  потревожить
этих почтенных людей. Љак это не приЯтно! Њне их от души жаль.
     € мистер —естер снова погрузилсЯ в сладкую  дремоту,  безмЯтежную,  как
сон младенца.

        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ Џџ’Ђџ

     Ћставим этого любимца высшего  света,  избалованного  лестью  человека,
который никогда не компрометировал себЯ ни одним не джентльменским поступком
и не имел на совести ни единого  просто  человечного  поступка.  Џусть  себе
спит, улыбаЯсь во сне (ибо даже сон почти не срывал маски с его  липа  и  не
изобличал его холодного расчетливого лицемериЯ), а мы тем временем последуем
за двумЯ людьми, медленно бредущими но дороге в —игуэлл.
     ќто Ѓарнеби и его мать, а с ними, конечно, и ѓрип.
     ‚дове каждаЯ с трудом пройденнаЯ милЯ казалась  длиннее  предыдущей,  и
она  еле  шла;  зато  Ѓарнеби  носилсЯ  взад  и  вперед,  подчинЯЯсь  всЯкой
мимолетной прихоти, и то далеко обгонЯл мать, то задерживалсЯ  где-нибудь  и
сильно отставал, то убегал на боковую тропинку или проселок,  и  тогда  мать
шла дальше одна, пока он не поЯвлЯлсЯ откуда-то и не кидалсЯ к ней с  криком
в одном  из  тех  бурных  порывов  весельЯ,  которые  свойственны  были  его
неуравновешенной и своенравной натуре. Ћн то вдруг окликал мать  с  верхушки
росшего у дороги высокого дерева, то, пользуЯсь своей  длинной  палкой,  так
шестом,  перелетал  через  канавы,  плетни  и  даже  высокие  ворота,  то  с
поразительной быстротой бежал вперед по дороге милю-другую и, остановившись,
играл на траве с ’рипом, поджидаЯ мать. ’ак  он  развлекалсЯ.  €  терпеливаЯ
мать, слыша его веселый голос, глЯдЯ на разрумЯнившеесЯ,  дышащее  здоровьем
лицо, никогда не умерЯла его восторгов грустным взглЯдом  или  словом,  хотЯ
эти потехи были длЯ нее источником страданиЯ в такой же мере,  в  какой  длЯ
Ѓарнеби - источником радости.
     ‚се же отрадно видеть свободное, непринужденное веселье  и  наслаждение
природой, хотЯ бы это было веселье помешанного. “тешительно  сознавать,  что
господь и такое существо не лишил способности радоватьсЯ, и как бы  люди  ни
старались угашать эту радость в душах своих ближних, творец вселенной дарует
ее каждому, самому обездоленному и жалкому из  своих  созданий.  Љто  не  со
гласитсЯ, что отраднее видеть бедного идиота, который наслаждаетсЯ  свободой
и солнцем, чем разумного человека, тоскующего в темнице?
     ‚ы, угрюмые и суровые, кому лик  Ѓезграничной  Ѓлагости  представлЯетсЯ
вечно хмурым,  читайте  в  книге  ‚ечности,  широко  открытой  перед  вашими
глазами, то, чему она учит нас. Џеред нами проходЯт на ее страницах  картины
не темных и мрачных, а светлых и ослепительно Ярких тонов,  в  музыке  ее  -
если только вы не станете ее заглушать - звучат не вздохи и стопы, а песни и
ликование. ‚слушайтесь в миллион голосов природы в летнем воздухе:  есть  ли
среди них хоть один такой унылый, как ваш? ‚спомните, если  еще  можете,  те
чувства блаженства и надежды, которые пробуждает рождение каждого нового днЯ
во всех неиспорченных душах, и учитесь мудрости даже  у  лишенных  рассудка,
когда они бессознательно откликаютсЯ на ту светлую радость, которую приносит
с собой народившийсЯ день.
     „уша вдовы полна была  забот,  угнетена  тайным  страхом  и  горем,  но
беззаботное  веселье  сына  радовало  ее  и   делало   долгий   путь   менее
утомительным. Џорой Ѓарнеби брал ее под  руку  и  некоторое  времЯ  степенно
шагал рЯдом. Ќо ему больше  нравилось  носитьсЯ  повсюду,  а  мать,  как  ни
хотелось ей иметь  его  подле  себЯ,  предпочитала,  чтобы  он  резвилсЯ  на
свободе, потому что любила его больше, чем себЯ.
     „еревню, куда они сейчас направлЯлись, миссис ђадж покинула сразу после
событиЯ, перевернувшего всю ее жизнь. ‘ тех пор прошло двадцать два года,  и
за все времЯ она ни разу не нашла в себе мужества снова побывать в —игуэлле.
Ђ ведь она родилась  там.  ‘колько  воспоминаний  нахлынуло  на  нее,  когда
впереди показались знакомые домики!
     „вадцать два  года.  ђовно  столько  лет  ее  сыну.  Љогда  она,  уходЯ
навсегда, в последний раз оглЯнулась тогда на эти крыши среди деревьев,  она
несла на руках новорожденного. € как же часто потом сиживала  она  над  ним,
дни и ночи, подстерегаЯ первые проблески разума, которых так и не дождалась!
‘колько раз страх и сомнениЯ сменЯлись упрЯмой надеждой даже и  после  того,
как пришлось ей поверить в свое несчастье!  ђазные  уловки,  к  которым  она
прибегала, чтобы испытать ум ребенка, особенности его поведениЯ, признаки не
просто тупости, а чего-то безмерно худшего, проЯвлениЯ  какой-то  недетской,
пугавшей ее хитрости - все вспоминалось ей так живо, словно это было  только
вчера. Љомната, в которой она всегда сидела с ребенком,  место,  где  стоЯла
колыбель Ѓарнеби, его  миниатюрное,  старообразное,  бесконечно  дорогое  ей
личико, безумный, блуждающий взглЯд,  которым  он  смотри  на  нее,  напеваЯ
что-то странное, монотонное, когда она его укачивала, каждаЯ подробность его
детства - все это теснилось в памЯти,  и  Яснее  всего  помнились,  пожалуй,
самые обыденные мелочи.
     ‚споминала она и отроческие годы Ѓарнеби - его странные фантазии, страх
перед некоторыми неодушевленными предметами, которые  казались  ему  живыми,
постепенное действие того ужаса, который еще до рождениЯ омрачил его  разум.
Ђ она, мать, несмотрЯ ни на что, утешала себЯ мыслью, что  он  не  похож  на
других детей и попросту развиваетсЯ медленнее, чем они. Ћна почти  верила  в
это, но Ѓарнеби вырос, а по уму оставалсЯ ребенком, и было Ясно, что это уже
навсегда.
     ‚се эти былые думы, одна за другой, просыпались  в  ее  голове,  словно
став еще назойливее после долгой спЯчки и горше, чем когда бы то ни было.
     Ћна взЯла Ѓарнеби за руку, и они быстро пошли деревенской  улицей.  ќта
улица, памЯтнаЯ ей с давних времен, была теперь как будто не та, миссис ђадж
на узнавала ее. €зменилась не улица, а она сама, но она не сознавала этого и
с удивлением спрашивала себЯ, откуда такаЯ перемена и что же на  этой  улице
стало иным.
     ‡десь все знали Ѓарнеби, и деревенские ребЯтишки толпой  окружили  его.
’ак и она, его мать, вместе с отцами и матерЯми этих ребЯт бегала в  детстве
за каким-нибудь бедным дурачком...
     Ќикто в деревне не узнал ее. Ћни прошли мимо хорошо знакомых ей  домов,
дворов, ферм и, выйдЯ за околицу в поле, снова остались одни.
     –елью их путешествиЯ был “оррен. Љогда они подошли к чугунной  решетке,
прогуливавшийсЯ в саду мистер •ардейл увидел их и, открыв калитку, пригласил
войти.
     - Ќаконец-то вы решились посетить родные места. џ очень  рад  этому,  -
сказал он вдове.
     - ќто в первый и последний раз, сэр, - отвечала она.
     - ‚ первый раз за много лет, это Я знаю. Ќо неужели в последний?
     - „а, сэр, в последний.
     Њистер •ардейл удивленно посмотрел на нее.
     - Ќеужели же, пересилив себЯ, наконец, вы уже жалеете об этом  и  опЯть
поддадитесь своей слабости? Џраво, Њэри, это на вас  не  похоже!  џ  не  раз
говорил, что вам надо вернутьсЯ сюда. “верен, что  в  “оррене  вам  было  бы
лучше, чем везде. „а и Ѓарнеби здесь как дома.
     - € ѓрип тоже, -вставил Ѓарнеби, открываЯ корзину.  ‚орон  важно  вылез
оттуда и, взлетев на плечо  хозЯина,  закричал,  Явно  обращаЯсь  к  мистеру
•ардейлу и, должно быть, желаЯ намекнуть, что гости не прочь подкрепитьсЯ  с
дороги:
     - "Џолли, подай чайник, мы все будем пить чай!"
     - Џослушайте, Њэри, - ласково сказал мистер •ардейл,  знаком  приглашаЯ
миссис ђадж идти с ним к дому. - ‚аша жизнь - пример терпениЯ  и  стойкости.
Ћдно только менЯ глубоко огорчало и огорчает. „остаточно  печально  уже  то,
что вы так жестоко пострадали, когда Я потерЯл единственного брата, а ќмма -
отца, но зачем же вы еще заставлЯете менЯ думать (а Я это думаю иногда), что
в мыслЯх вы как бы свЯзываете нас с виновником нашего общего несчастьЯ?
     - ‘вЯзывать вас с ним! „а что вы, сэр! - воскликнула вдова.
     - Џраво, мне так кажетсЯ. ‚аш муж верно служил нашей семье,  он  погиб,
защищаЯ моего брата... и Я почти уверен, что вы невольно вините  нас  в  его
гибели.
     - Ђх, сэр, как вы ошибаетесь! ‚ы не знаете,  что  творитсЯ  у  менЯ  на
душе.
     - —то ж, такое чувство вполне естественно, - продолжал мистер  •ардейл,
не слушаЯ ее и говорЯ как бы с самим собой. -  €  может  быть,  это  чувство
бессознательное... Њы обеднели. „аже если бы мы могли  щедро  помогать  вам,
деньги - очень жалкое вознаграждение за те  страданиЯ,  что  выпали  вам  на
долю. Ђ скуднаЯ помощь, которую Я  в  моем  стесненном  положении  могу  вам
оказывать, - просто насмешка... Ѓог видит, как остро Я это сознаю, - добавил
он быстро. - ’ак что же удивительного, если и вы так думаете?
     - „орогой мистер •ардейл, вы, право, менЯ обижаете, - возразила вдова с
глубокой серьезностью. - ‚ы неверно обо мне судите. € Я боюсь,  как  бы  то,
что Я пришла вам сказать...
     - Ќе подтвердило моих подозрений? - докончил мистер  •ардейл,  подметив
ее нерешимость и смущение. Ќе так ли?
     Ћн пошел быстрее, но, сделав несколько шагов, остановилсЯ, поджидаЯ ее,
и, когда она поравнЯлась с ним, спросил:
     - ’ак вы проделали такой путь только затем, чтобы поговорить со мной?
     - „а, - отвечала миссис ђадж.
     - ќх, черт возьми, как ужасно бить гордым нищим! -  пробормотал  мистер
•ардейл. - € беднЯки  и  богачи  одинаково  нас  чуждаютсЯ.  Ћдни  вынуждены
оказывать нам почтение, но почтение это  -  холодное  и  притворное.  „ругие
каждым словом: и поступком как бы снисходЯт до  нас  и  стараютсЯ  держатьсЯ
подальше... —то же, если вам тЯжело было побороть чувство, укоренившеесЯ  за
двадцать два года (а Я уверен,, что это тЯжело),  ‡ачем  же  вы  пришли?  ‚ы
могли дать мне знать, - и Я приехал бы к вам.
     - Ќе успела, сэр. џ только прошлой ночью решила поговорить  с  вами,  и
нельзЯ было терЯть ни одного днЯ... нет, ни одного часа...
     Ћни уже подошли к дому, к мистер •ардейл, остановилсЯ на миг,  взглЯнул
на вдову, пораженный, должно быть, решительностью ее тона. Ќо, заметив,  что
она словно забыла о нем и с содроганием смотрит на старые стены,  в  которых
пережила такой ужас, он не сказал ничего и повел ее по  боковою  лестнице  к
себе в библиотеку, где у окна за книгой сидела ќмма.
     “видев, кто вошел, молодаЯ девушка,  отложив  книгу,  поспешно  встала,
горЯчо приветствовала гостью ласковыми словами и не удержалась от  слез.  Ќо
вдова с каким-то испугом уклонилась от ее  поцелуЯ  и  дрожа  опустилась  на
стул.
     - ‚ас взволновало возвращение в этот дом после стольких лет, -  сказала
ќмма нежно. - Џозвони, пожалуйста, дЯдЯ... или погоди -  лучше  Ѓарнеби  сам
сбегает и прикажет подать вина.
     - Ќет, нет! - воскликнула миссис ђадж. - џ все равно не смогу  и  капли
проглотить. „айте мне только чуточку передохнуть - больше ничего не надо.
     Њисс •ардейл  стоЯла  у  ее  стула  и  смотрела  на  нее  с  безмолвным
состраданием. Њинуту-другую вдова сидела молча и неподвижно, затем встала  и
подошла к мистеру •ардейлу, который наблюдал за ней с напрЯженным вниманием.
     Љак мы уже говорили,  тому,  кто  знал  историю  этого  дома,  невольно
приходило в голову, что трудно было бы найти более подходЯщую обстановку длЯ
преступлениЯ, которое совершилось  здесь.  Љомната,  где  сейчас  находились
хозЯева и гости (смежнаЯ с той, где произошло убийство), темнаЯ,  мрачнаЯ  и
унылаЯ, была загромождена шкафами с ветхими  книгами,  вылинЯвшие  портьеры,
заглушаЯ все звуки, словно отгораживали ее от мира, выключали  из  жизни,  а
росшие под окнами деревьЯ  наполнЯли  густой  тенью,  и  по  временам  вечно
шелестевшее ветви их, как руки призраков,  стучали  в  стекла.  „а  и  люди,
собравшиесЯ здесь сейчас, были под стать этой печальной комнате. ‚дова с  ее
трагическим лицом, в котором было что-то  пугающее,  и  опушенными  глазами,
мистер •ардейл, как  всегда,  угнетенный  и  суровый,  а  рЯдом  с  ним  его
племЯнница, при всей непохожести чем-то напоминавшаЯ покойного отца, портрет
которого  с  укором  смотрел  на  всех  с  потемневшей  стены,   Ѓарнеби   с
бессмысленным  выражением  лица  и  блуждающим  взглЯдом  -  все  они   были
действующими  лицами  в  мрачной  истории  дома  и  производили   такое   же
впечатление, как окружающаЯ обстановка. Џраво, даже ворон, который,  взлетев
на стол:, глубокомысленно, подобно старому чародею, как будто изучал большую
книгу, раскрытую на пюпитре, дополнЯл общую  картину,  и  легко  можно  было
вообразить, что это дьЯвол, принЯвший образ птицы,  выжидает  .своего  часа,
чтобы свершить злое дело.
     - Џросто не знаю, как и начать, - сказала вдова, прерываЯ  молчание.  -
‚ы подумаете, что Я не в своем уме.
     - Џолноте, за вас говорит ваша безупречнаЯ и  скромнаЯ  жизнь  все  эти
годы, - мЯгко возразил мистер •ардейл. -  Џочему  вы  так  боитесь,  что  мы
отнесемсЯ к вам с недоверием? ‚едь мы вам не чужие и не впервые вы  ищете  у
нас вниманиЯ и сочувствиЯ. ’ак будьте  же  смелее!  ‚ы  знаете,  что  можете
рассчитывать на любую помощь, какую только Я могу вам оказать,  и  что  Я  с
радостью окажу ее.
     - Ђ что вы скажете, сэр, если Я, у которой, кроме вас,  нет  ни  одного
друга на свете, откажусь от вашей помощи? …сли Я скажу вам,  что  хочу  идти
одна, своим путем, без чьей бы то ни было поддержки,  все  равно,  какаЯ  ни
ждет нас судьба.
     - …сли бы вы пришли ко мне и заЯвили это, Я по просил бы вас объЯснить,
чем вызвано такое странное решение, - сказал мистер •ардейл спокойно.  -  €,
разумеетсЯ, если бы причины были веские, Я принЯл бы их во внимание, хотЯ не
могу себе представить, чтобы такаЯ дикаЯ нелепость была возможна.
     - ‚ том-то и горе, сэр, что Я не могу вам ничего объЯснить, -  отвечала
вдова. - ‚ам придетсЯ поверить мне на слово, что поступить  так  Я  обЯзана,
так велит мне долг. € если Я не выполню этот долг, Я буду  низкой  женщиной,
преступницей. ‚от и все. Ѓольше Я ничего не могу вам сказать.
     ‚идимо, сознание, что главное уже сказано, облегчило ее душу и  придало
сил, чтобы довести начатое до конца. Ћна заговорила увереннее и смелее:
     - Ѓог мне свидетель и совесть порукой, что с того самого  днЯ,  который
свЯзан длЯ нас с такими тЯжелыми воспоминаниЯми, Я чувствовала к вашей семье
одну лишь  неизменную  любовь  и  благодарность.  €  знаю,  вы  сердцем  мне
поверите, дорогаЯ мисс ќмма. Ѓог свидетель, что, куда  бы  ни  занесла  менЯ
судьба, Я  всегда  буду  чувствовать  то  же  самое.  ’олько  эта  любовь  и
благодарность к вам  заставлЯют  менЯ  принЯть  такое  решение,  и,  клЯнусь
спасением души, Я ни за что от него не отступлюсь.
     - ‘транные вы нам загадываете загадки! - сказал мистер •ардейл.
     - Ќа этом свете вы их,  может  быть,  никогда  не  разгадаете,  сэр,  -
отозвалась миссис ђадж. - Ќо когда  господь  призовет  нас  к  себе,  правда
откроетсЯ. € дай бог, чтобы времЯ это еще не скоро настало, -  добавила  она
тихо.
     - Џраво, Я не знаю, что и думать, - сказал мистер •ардейл. - ‚ерно ли Я
вас понЯл? Ќеужели вы хотите  отказатьсЯ  от  помощи,  которую  столько  лет
принимали, от пенсии, которую получаете вот уже двадцать лет,  бросить  дом,
все  свое  имущество  и  начать  жизнь  сначала?  €  все  это  по   какой-то
таинственной причине или, быть может, необъЯснимой прихоти, котораЯ возникла
только что: ведь до сегоднЯшнего днЯ ее,  очевидно,  не  существовало?  ђади
бога, Њэри, объЯсните, что за фантазиЯ пришла вам в голову?
     - €менно потому, что Я глубоко благодарна хозЯевам этого дома, живым  и
умершим, за все их благодеЯниЯ, именно потому, что Я  не  хочу,  чтобы  этот
кров когда-нибудь обрушилсЯ и раздавил менЯ, чтобы на стенах этих  выступала
кровь всЯкий раз, как здесь прозвучит мое имЯ  Я  больше  никогда  не  стану
принимать вашей великодушной помощи, не хочу жить  на  ваши  деньги.  ‚ы  не
знаете, - порывисто добавила миссис ђадж, - на что могут пойти эти деньги, в
какие руки они могут попасть! Ђ Я это знаю - и отказываюсь от них.
     - Ќо ведь этими деньгами всецело распорЯжаетесь вы! -  возразил  мистер
•ардейл.
     - ’ак было до сих пор. Ђ теперь не так. ’еперь они могут пойти - да они
уже и пошли на такие дела, от которых мертвые перевернутсЯ  в  могилах.  ќти
деньги не принесут мне добра, они могут навлечь новую кару божию  на  голову
моего дорогого мальчика, и он, ни в чем не повинный, будет страдать за  вину
матери.
     - —то вы такое говорите? - воскликнул мистер •ардейл,  с  беспокойством
глЯдЯ ей в лицо. - Ћ какой вине толкуете? Љ каким людЯм вы  попали  в  руки?
‚ас вовлекли в какое-нибудь дурное дело?
     - џ виновна - и все же невинна, Я не делала зла, но вынуждена покрывать
зло и способствовать ему. Ќи о чем больше не спрашивайте менЯ, сэр, и только
поверьте, что Я заслуживаю скорее жалости, чем осуждениЯ.  џ  должна  завтра
покинуть свой дом, потому что,  пока  Я  живу  в  нем,  его  будут  посещать
призраки прошлого. „лЯ того чтобы они менЯ оставили в покое, никто не должен
знать, где Я поселюсь. …сли мой бедный сын когда-нибудь  забредет  сюда,  не
старайтесь у него выведать, где мы живем, и не  следите  за  ним,  когда  он
будет возвращатьсЯ домой: если нас начнут разыскивать,  нам  придетсЯ  снова
бежать куда-нибудь. Ќу, вот, теперь Я все сказала, и на  душе  стало  легче.
“молЯю вас, сэр, и вас, дорогаЯ мисс ќмма, -  верьте  мне  и,  если  можете,
думайте обо мне так же хорошо, как до сих пор. …сли мне нельзЯ будет открыть
мою тайну даже в смертный час (а это может  случитьсЯ),  мне  все  же  легче
будет умирать с сознанием, что Я поступила так, как надо. Ќа смертном  одре,
как и всю жизнь до последнего днЯ, Я буду молитьсЯ за  вас  и  благословлЯть
вас обоих. € никогда больше Я не стану вас беспокоить.
     ‘казав это, миссис ђадж хотела сразу уйти, но  ќмма  и  мистер  •ардейл
удержали ее и стали ласково успокаивать. Ћни умолЯли ее подумать о том,  что
она делает, а главное - доверитьсЯ  им  и  рассказать,  что  ее  так  сильно
мучает. ‚идЯ, однако, что она остаетсЯ глуха ко  всем  их  уговорам,  мистер
•ардейл, в качестве последнего средства, предложил, чтобы  она  открыла  все
только ќмме, думаЯ, что с женщиной, и притом молодой, она будет  откровеннее
и смелее. Ћднако и это предложение вдова отклонила все с тем же необъЯснимым
упорством. Ћт нее удалось добитьсЯ только обещаниЯ, что она подождет мистера
•ардейла, который приедет к ней завтра  вечером,  а  тем  временем  еще  раз
обдумает свое намерение и все,  что  они  ей  говорили.  ‚зЯв  с  нее  такое
обещание, хотЯ она и предупреждала их, что ни за  что  не  переменит  своего
решениЯ,  они,  наконец,  неохотно  отпустили  миссис  ђадж,  так  как   она
решительно отказалась поесть или вы пить чего-нибудь у них в доме. €  она  с
Ѓарнеби и, конечно, с ѓрипом ушла, как пришла, по боковой лестнице  и  через
сад, так что никто в доме их не видел и они ни кого не видели по дороге.
     ‡амечательно, что в продолжение всего разговора ворон смотрел в книгу с
видом хитрого мошенника, который притворЯетсЯ, будто занЯт чтением, на самом
же деле прислушиваетсЯ к тому, что