 что Я бы его вылечил в десЯть минут!
     - ѓосподь за два десЯтка лет не мог сделать  этого,  сэр,  -  возразила
вдова кротко.
     - ’огда почему не засадить его в сумасшедший дом? Ќемало  с  нас  дерут
денег на эти заведениЯ, черт  бы  их  побрал!  Ќо  тебе,  конечно,  выгоднее
таскать его повсюду за собой, чтобы тебЯ жалели и подавали  больше.  ‡наю  Я
вас!
     ќтому джентльмену, надо вам сказать,  близкие  приЯтели  давали  разные
лестные прозвища. …го называли и "славным  провинциалом  старого  закала"  и
"образцом  джентльмена",  а  иные  твердили,  что  он  -  "истый  британец",
"подлинный „жон Ѓуль". € все единодушно сходились на том, что, к  сожалению,
таких людей теперь мало и потому страна быстро идет к разорению и гибели. Ћн
занимал должность мирового судьи и умел почти разборчиво подписать свое  имЯ
и фамилию, а главное -  обладал  целым  рЯдом  других,  более  замечательных
качеств:  сурово  преследовал  браконьеров,  был  лучший  стрелок  и   самый
неутомимый наездник во всем графстве, держал лучших лошадей и собак, и никто
не мог в один присест столько съесть и столько выпить вина, ложитьсЯ  каждый
вечер вдрызг пьЯным, а наутро вставать  трезвым.  ‹ошадей  он  умел  лечить,
пожалуй, не хуже любого коновала,  уходу  за  ними  мог  бы  поучить  своего
старшего конюха, и ни одна свиньЯ в его поместье не могла сравнЯтьсЯ с ним в
обжорстве.  —леном  парламента  он  не  был,  но,  преисполненный   высокого
патриотизма, всегда собственными руками тащил своих избирателей к урнам.  Ћн
был горЯчим приверженцем церкви и  государства  и  в  свой  приход  допускал
только таких свЯщенников, которые могли выпить три бутылки, не поморщившись,
и отличались в охоте на лисиц. Ћн не верил в честность грамотных беднЯков  и
втайне завидовал собственной жене (на этой молодой леди он, по выражению его
приЯтелей, "следуЯ доброй старой английской традиции", женилсЯ  потому,  что
имение ее отца примыкало к его собственному), котораЯ в искусстве  читать  и
писать далеко превзошла его. ‘ловом, если Ѓарнеби был полоумный,  а  ѓрип  -
тварь с чисто животными инстинктами, то очень  трудно  решить,  к  какой  же
категории отнести почтенного судью.
     Ћн подъехал к красивому дому,  где  у  подножиЯ  высокой  лестницы  уже
дожидалсЯ слуга, чтобы принЯть его лошадь. Ѓросив  ему  поводьЯ,  джентльмен
вошел первый в зал, в котором, несмотрЯ на его внушительные размеры,  воздух
был спертый и пахло вином после вчерашней попойки. Џовсюду  валЯлись  плащи,
хлысты длЯ верховой езды, уздечки, сапоги, шпоры и тому  подобные  предметы.
Ћни  да  громадные  оленьи  рога  и  несколько  портретов  собак  и  лошадей
составлЯли главное убранство этой комнаты.
     Џлюхнувшись в глубокое кресло (в  нем  он,  кстати  сказать,  частенько
храпел всю ночь, когда более обычного  заслуживал  данной  ему  почитателЯми
характеристики "славный провинциал  старого  закала"),  судьЯ  послал  слугу
доложить госпоже, что он просит ее сойти вниз. Ћна тотчас  же  пришла,  Явно
обеспокоеннаЯ столь необычным приглашением. ‹егко  было  заметить,  что  она
гораздо моложе супруга, слаба здоровьем и не очень-то счастлива.
     - Ќу вот, ты не любишь охотитьсЯ с  собаками,  как  подобает  настоЯщей
англичанке, так полюбуйсЯ-ка: авось хоть это тебЯ  развлечет,  -  сказал  ей
судьЯ.
     ЊолодаЯ леди улыбнулась, села поодаль и  сострадательно  посмотрела  на
Ѓарнеби.
     - ќта женщина говорит, что он слабоумный, -  сказал  джентльмен,  качаЯ
головой. - Ќо Я ей не верю.
     - ‚ы ему мать? - спросила леди.
     Њиссис ђадж ответила утвердительно.
     - Ѓесполезно спрашивать ее, - сказал  хозЯин  дома,  засовываЯ  руки  в
карманы. - ђазумеетсЯ, она скажет, что это ее сын. Ђ вернее всего,  она  его
просто нанЯла на времЯ. ќй, ты! ‡аставь-ка птицу показать свои штуки.
     ѓрип на этот раз был покладистее и, внЯв  просьбам  Ѓарнеби,  прокричал
множество фраз из своего  репертуара,  затем  проделал  все  трюки,  имевшие
огромный успех.  Ћткупоривание  бутылок  и  возгласы:  "Ќе  вешай  носа!  Ќе
трусь!", очень понравились судье, и он требовал повторениЯ этих  номеров  до
тех пор, пока ѓрип не удалилсЯ в свою  корзину  и  решительно  не  отказалсЯ
вымолвить  хотЯ  бы  еще  одно  слово.  Њолодую  хозЯйку  ворон  тоже  очень
позабавил, а мужа ее даже упрЯмство ѓрипа привело в такой  восторг,  что  он
хохотал до упаду и осведомилсЯ, сколько они хотЯт за птицу.
     Ѓарнеби посмотрел на него с недоумением, как будто не понимаЯ, чего  от
него требуют. ‚ероЯтно, он и в самом деле не понимал этого.
     - џ спрашиваю, сколько  он  стоит,  -  поЯснил  джентльмен,  побрЯкиваЯ
деньгами в кармане. - ‘колько ты за него возьмешь?
     - Ћн не продаетсЯ, - ответил, наконец, Ѓарнеби, поспешно закрыв корзину
крышкой и вешаЯ ее на ремне через плечо, - Њама, пойдем!
     - ‚идишь теперь, моЯ ученаЯ леди, каков этот дурачок, -  сказал  судьЯ,
презрительно взглЯнув на жену. - ‡нает, как цену набить.  Ќу-с,  сколько  за
твоего ворона, старуха?
     - Ћн - верный товарищ моего сына, - сказала миссис ђадж. - € мы его  не
продадим, сэр.
     - Ќе продадите! - закричал судьЯ, и физиономиЯ его стала в  десЯть  раз
краснее, а голос - еще более хриплым и громовым. - Ќе продадите!
     - Ќет, сэр, право, не можем, - повторила миссис ђадж. - Ќам никогда и в
голову не приходило с ним расстатьсЯ, уверЯю вас, сэр.
     “ достойного джентльмена Явно был уже на Языке весьма резкий ответ,  но
тут жена шепнула ему несколько слов, он круто повернулсЯ к ней и спросил:
     - Ђ? —то?
     - Њы не можем требовать, чтобы они продали птицу,  если  они  этого  не
хотЯт, - повторила она, запинаЯсь. - ђаз  они  предпочитают  оставить  ее  у
себЯ, то...
     - "Џред-по-читают!" - передразнил ее муж.  -  ‘кажите  пожалуйста,  эти
бродЯги, которые рыскают повсюду, бездельничают и воруют все, что попадетсЯ,
"предпочитают" не продавать птицу, когда ее  хочет  купить  землевладелец  и
судьЯ! ‘таруха училась в школе, вижу, что училась! Ќе смей возражать,  знаю,
что училась! - заорал он на миссис ђадж.
     Ћна признала себЯ в этом виновной, но выразила надежду,  что  в  учении
нет ничего дурного.
     - Ќичего дурного! - повторил судьЯ. - ‚от как! Ќичего  дурного,  стараЯ
бунтовщица! Ќичего, разумеетсЯ! †аль,  нет  здесь  моего  писарЯ,  а  то  не
миновать бы вам обоим колодок, посидели бы в  тюрьме  за  то,  что  шлЯетесь
повсюду, цыганское отродье, да высматриваете, что бы  стЯнуть!  ќй,  ‘аймон,
гони в шею этих воришек, вышвырни их за ворота, чтоб и духу их тут не  было!
Ђга, птицу продать вы не хотите, а попрошайничать - это ваше дело? …сли  они
сию минуту не уберутсЯ, выпусти на них собак!
     Ѓарнеби и его мать, не дожидаЯсь дальнейших  напутствий,  обратились  в
бегство, предоставив судье бушевать  в  одиночестве  (беднаЯ  жена  его  уже
раньше ушла к себе) и тщетно пытаЯсь успокоить ѓрипа. ‚збудораженный  шумом,
он все времЯ,  пока  они  бежали  по  аллее,  откупоривал  бутылки  в  таком
количестве, что их хватило бы на пир длЯ  целого  города,  и,  кажетсЯ,  был
чрезвычайно горд тем, что из-за него поднЯлась такаЯ суматоха. Љогда они уже
добежали до сторожки, из-за кустов вынырнул слуга; делаЯ вид, будто  усердно
помогает гнать их, он украдкой сунул вдове крону, шепнув, что это от леди, и
выпроводил их за ворота.
     Љогда они, пройдЯ несколько миль, остановились на отдых в харчевне,  им
довелось там услышать, как расхваливают судью его приЯтели.  ‚споминаЯ  все,
что с ними произошло, миссис ђадж подумала, что, пожалуй,  чтобы  называтьсЯ
"образцом провинциального джентльмена", "истым британцем", "настоЯщим „жоном
Ѓулем", мало иметь вместительный желудок и питать страсть к псарне и конюшне
и что этих наименований судьЯ не только не заслуживает, но,  можно  сказать,
позорит их. …й тогда и на ум  не  могло  прийти,  что  такое  незначительное
происшествие повлиЯет на их будущее, но времЯ и опыт доказали ей это.
     - Њама, - сказал Ѓарнеби на другой день, когда  они  ехали  в  фургоне,
который должен был довезти их до одной деревни в десЯти милЯх от столицы.  -
’ы говорила, что мы первым делом поедем в ‹ондон. Ђ  встретимсЯ  мы  там  со
слепым?
     …й хотелось крикнуть "“паси бог!", но она сдержалась и ответила:
     - Ќе думаю. Ђ почему ты спрашиваешь?
     - Ћн - очень умный человек, - сказал Ѓарнеби задумчиво. - †аль, если мы
с ним больше не встретимсЯ. Љак это он сказал  про  золото?  —то  его  можно
найти только там, где живет много людей, а не в лесу и других тихих  местах?
€з его слов видно, что он тоже любит золото. Ђ в ‹ондоне много народу -  так
наверно мы встретим его там.
     - „а на что он тебе, родной? - спросила миссис ђадж.
     - ‚идишь ли, - Ѓарнеби серьезно поглЯдел на мать, - с ним можно было бы
потолковать насчет золота, а золото - замечательнаЯ вещь, и что ни говори, а
ты, Я знаю, была бы не прочь его иметь. Џритом этот слепой поЯвилсЯ и  исчез
так неожиданно, совсем как те седые старички, что приходЯт иногда по ночам к
моей кровати. Ћни что-то говорЯт, но  днем  Я  забываю,  что  они  говорили.
‘лепой обещал мне вернутьсЯ - не понимаю, почему он не сдержал слова!
     - Ќо ты же прежде никогда не думал о богатстве, милый мой! ’ы всем  был
доволен.
     Ѓарнеби засмеЯлсЯ  и  попросил  ее  повторить  эти  слова,  после  чего
закричал: "„а, да, это верно!" € захохотал еще громче. —ерез минуту его  уже
что-то отвлекло, и другие впечатлениЯ вытеснили из его памЯти  и  слепого  и
золото.
     Ћднако и в тот день и на следующий  Ѓарнеби  еще  не  раз  вспоминал  о
слепом, и из его замечаний было видно, что мысль об этом человеке, а главное
- слова слепого о золоте сильно занимают его. Љак знать, почему? ђодилась ли
у него мысль о богатстве впервые в тот вечер, когда он  смотрел  на  золотое
закатное небо (ведь часто какие-то предметы или внешние впечатлениЯ  рождали
в его мозгу образы, имеющие с ними весьма мало  общего),  или  их  убогое  и
трудное существование уже давно, в силу контраста, вызывало мысли о счастье,
которое приносит с собой золото? Ѓыло ли всему причиной  случайное  (как  он
думал) поЯвление слепого и слова, так совпавшие с его собственными  мыслЯми,
или его так сильно поразила слепота этого человека, отличавшаЯ его от  всех,
с кем приходилось встречатьсЯ до тех пор? Њать  всЯчески  пыталась  выЯснить
это, но все ее стараниЯ были тщетны: врЯд ли и сам Ѓарнеби  отдавал  себе  в
этом отчет.
     Њиссис ђадж тревожило то,  что  он  упорно  возвращаетсЯ  к  вопросу  о
золоте, и она всЯкий раз спешила занЯть его чем-нибудь другим,  -  это  было
единственное, что она могла сделать. Ћна опасалась, что,  если  предостеречь
сына против ‘тэгга, показать, какой страх и недоверие  он  внушает  ей,  это
только обострит интерес Ѓарнеби к слепому и желание опЯть встретитьсЯ с ним.
Ћставалось  одно  -   надеЯтьсЯ,   что   в   лондонской   сутолоке   опасный
преследователь  потерЯет  их  след,  а  они,  избавившись  от  него,   уедут
куда-нибудь подальше и там, соблюдаЯ как можно большую осторожность,  смогут
жить в безвестности, тихо и спокойно.
     —ерез некоторое времЯ они доехали до  заранее  намеченной  остановки  в
десЯти милЯх от  ‹ондона  и  там  переночевали,  сговорившись  с  владельцем
телеги, котораЯ порожнЯком возвращалась в ‹ондон и должна была выехать  туда
в пЯть часов утра, что он за небольшую  плату  довезет  их  до  столицы.  Ћн
выехал точно в назначенное времЯ, дорога была  хорошаЯ  -  если  не  считать
пыли, потому что погода стоЯла сухаЯ и жаркаЯ. ђовно в  семь  часов  утра  в
пЯтницу, 2 июнЯ 1780 года, мать и сын  сошли  у  ‚естминстерского  моста  и,
простившись с возчиком, остановились на  раскаленном  тротуаре,  одинокие  в
этом громадном городе. Ћт ночной прохлады не осталось и следа, солнце  сиЯло
нестерпимо Ярко.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ‘ЋђЋЉ ‚Ћ‘њЊЂџ

     Ќе знаЯ, куда идти теперь, ошеломленные толчеей на улицах, по  которым,
несмотрЯ на ранний час, уже двигалась густаЯ толпа, миссис  ђадж  и  Ѓарнеби
присели отдохнуть в одной из ниш на мосту. Ћни скоро заметили,  что  людской
поток несетсЯ в одном направлении - из Њидлсекса в ‘эррей*, причем бросалась
в глаза необыкновеннаЯ  торопливость  и  возбуждение  этой  огромной  толпы.
Ѓольшинство шло группами  по  двое,  по  трое,  кое-где  -  и  впЯтером  или
вшестером, разговаривали мало. а многие всю дорогу молчали и шагали  быстро,
как люди, поглощенные мыслью о том, что впереди, и  спешившие  все  к  одной
цели.
     € еще Ѓарнеби и его мать с  удивлением  заметили,  что  в  этой  толпе,
котораЯ безостановочно текла и текла мимо них, почти у всех мужчин на шлЯпах
- синие кокарды, а случайно попавшие в эту толпу прохожие, у которых не было
на шлЯпах такого украшениЯ, боЯзливо  жались  к  стенам,  стараЯсь  остатьсЯ
незамеченными, и уступали другим дорогу, чтобы умилостивить  их  и  избежать
нападениЯ. ЋпасениЯ их были довольно понЯтны, ибо людей с кокардами  было  в
сорок или пЯтьдесЯт раз больше. ‚прочем, никаких ссор  не  возникало,  синие
кокарды потоком неслись мимо, обгонЯЯ друг друга, развиваЯ  такую  быстроту,
какаЯ возможна в толпе, и только обменивались взглЯдами - да и то не часто -
с теми, кто был без кокард.
     ‚начале толпа двигалась по тротуарам и  только  кое-кто  из  отставших,
торопЯсь догнать своих, бежал по мостовой. Ќо  не  прошло  и  получаса,  как
улица  была  уже  запружена  во  всю  ширину,  и  страшнаЯ  давка,   которую
увеличивали встречные телеги и  кареты,  задерживавшие  движение,  вынуждала
людей идти все медленнее, по временам даже стоЯть на  месте  пЯть,  а  то  и
целых десЯть минут.
     —аса через два толпа стала заметно редеть  и,  постепенно  рассеиваЯсь,
очистила, наконец, мост, - только порой какой-нибудь человек с  кокардой  на
шлЯпе, разгорЯченный и весь в пыли, пробегал, запыхавшись,  боЯсь  опоздать,
или останавливалсЯ, чтобы расспросить, в какую сторону прошли его  товарищи,
а  получив  ответ,  мчалсЯ  дальше,   воспрЯнув   духом.   Љогда   наступили
относительное безлюдье и тишина, казавшиесЯ такими странными и  неожиданными
после недавней сутолоки, миссис ђадж  тут  только  решилась  осведомитьсЯ  о
причине недавнего столпотворениЯ у старика, который присел около них.
     - Љак! Ћткуда же вы Явились, что не слыхали о лорде „жордже  ѓордоне  и
его великом ‘оюзе? - сказал старик. - ‘егоднЯ лорд  ѓордон  -  дай  бог  ему
здоровьЯ! - вносит в парламент петицию против католиков.
     - Ђ причем же тут всЯ эта толпа? - спросила вдова.
     - Џричем? ‚от так вопрос! Ќеужто не знаете? ‚едь милорд объЯвил, что он
не подаст петиции, если его не будут сопровождать  до  самых  дверей  палаты
хотЯ бы сорок тысЯч верных протестантов. €х-то вы и видели.
     - „а, вот это толпа так толпа! -сказал Ѓарнеби.- ‘лыхала,  мама?  ‘орок
тысЯч!
     - Ђ собралось, говорЯт, еще  гораздо  больше,  -  отозвалсЯ  старик.  -
„обрых сто тысЯч. „а, да, на лорда „жорджа можно положитьсЯ.  Ћн  свою  силу
знает. ’ам, за этими тремЯ окнами наверху, -  он  указал  на  здание  палаты
общин, высившеесЯ над рекой, - немало людей побледнеет как смерть, когда наш
славный лорд „жордж войдет туда сегоднЯ. € недаром! Ћго, положитесь на лорда
„жорджа! Ћн знает, что делает!
     Ѓормоча это, хихикаЯ и  помахиваЯ  большим  пальцем,  старик  с  трудом
поднЯлсЯ, опершись на палку, и заковылЯл дальше.
     - Њама, а эти парни, про которых он говорил, - молодцы, правда?  Џойдем
за ними.
     - ’олько не за ними! - воскликнула мать.
     - Џочему же? „а, да, пойдем! - Ѓарнеби потЯнул ее за рукав.
     - ’ы не знаешь, сколько зла они могут натворить! - возразила мать. - Ќе
знаешь, куда они могут завести тебЯ! Ѓарнеби, милый, ну ради менЯ...
     - ђади тебЯ? - Ѓарнеби погладил ее руку. - ’ак  ведь  это  именно  ради
тебЯ, мама! Џомнишь, что сказал слепой про золото? Џойдем! …го  надо  искать
там, где много людей. €ли подожди здесь, пока Я  вернусь.  „а,  да,  подожди
менЯ здесь!
     Њиссис ђадж  со  всей  настойчивостью,  порожденной  страхом,  пыталась
отговорить его от этого намерениЯ, но все ее  усилиЯ  были  тщетны.  Ѓарнеби
нагнулсЯ, чтобы застегнуть прЯжку на башмаке,  и  в  эту  минуту  из  быстро
проезжавшей мимо кареты раздалсЯ голос, приказывавший кучеру остановитьсЯ.
     - ќй, молодой человек! - окликнул Ѓарнеби тот же голос.
     - Љто менЯ зовет? - спросил Ѓарнеби, поднЯв глаза.
     - …сть у вас такое украшение? - Ќезнакомец протЯнул ему синюю кокарду.
     - ђади бога, не надо, умолЯю вас, не давайте ему этого!  -  воскликнула
вдова.
     - Ќе отвечайте за него, женщина! - сухо  сказал  человек  в  карете.  -
Џусть юноша решает сам, он достаточно взрослый и нечего ему цеплЯтьсЯ за ваш
фартук. Ћн и без вас знает, хочет он носить кокарду честного англичанина или
нет.
     Ѓарнеби, дрожа от нетерпениЯ, чуть не в десЯтый раз закричал: "„а,  да,
хочу!" Ќезнакомец бросил ему кокарду, крикнул: "Ѓегите на ‘ент-„жордж-”илдс"
- и, велев кучеру ехать поскорее, укатил.
     ‚ то времЯ как Ѓарнеби дрожащими от волнениЯ руками прикреплЯл на шлЯпу
новое украшение и, стараЯсь получше его приладить, торопливо отвечал  что-то
на мольбы плачущей матери, по другой стороне улицы  проходили  двое  мужчин.
‡аметив мать и сына и видЯ, чем занЯт Ѓарнеби, они остановились, пошептались
и, перейдЯ улицу, подошли к миссис ђадж.
     - —его вы тут сидите? - сказал один из них, мужчина с длинными  прЯмыми
волосами, в простой черной одежде и с массивной тростью в руке. - Џочему  не
пошли со всеми?
     - ‘ейчас иду, сэр, - ответил Ѓарнеби. Ћн  уже  прикрепил  кокарду  и  с
гордостью надел шлЯпу. - Њигом добегу туда.
     - Ќадо говорить не "сэр", а "милорд", когда имеешь честь  беседовать  с
его светлостью, -  поправил  его  второй  джентльмен.  -  …сли  вы,  молодой
человек, с первого взглЯда не узнали лорда „жорджа ѓордона,  так  пора  хоть
сейчас узнать его.
     - Ќу, ну, ѓашфорд, - промолвил лорд „жордж в  то  времЯ,  как  Ѓарнеби,
сорвав с головы шлЯпу, отвешивал ему низкий поклон. - ‘тоит  ли  говорить  о
таких  пустЯках  сегоднЯ,  в  великий  день,  который  все  англичане  будут
вспоминать с восторгом и гордостью. Ќадень шлЯпу, друг, и ступай  следом  за
нами,  потому  что  ты  опаздываешь.  “же  одиннадцатый  час.   ђазве   тебе
неизвестно, что сбор назначен к десЯти?
     Ѓарнеби отрицательно замотал  головой,  переводЯ  блуждающий  взглЯд  с
одного на другого.
     - Ђ следовало бы знать  это,  -  заметил  ѓашфорд.  -  ‚едь  было  Ясно
сказано, что в десЯть. Љак же это вы не знаете?
     - Ћн ничего не знает, сэр,  -  вмешалась  миссис  ђадж,  -бесполезно  и
спрашивать его. Њы только сегоднЯ утром приехали сюда издалека.
     - Ќаше дело пустило, видно, глубокие корни и распространилось широко, -
сказал лорд „жордж своему секретарю. - ‚озблагодарим бога за  эту  радостную
весть!
     - Ђминь, - подхватил ѓашфорд с торжественной серьезностью.
     - ‚ы не так менЯ понЯли, милорд, - сказала вдова.  -  Џростите,  но  вы
жестоко ошибаетесь. Њы ничего не знаем обо всех здешних делах. € не желаем и
не имеем права  участвовать  в  том,  что  вы  затеЯли.  Њой  бедный  сын  -
слабоумный. Ћн мне дороже жизни. ђади всего  свЯтого,  милорд,  идите  своей
дорогой без него, не вовлекайте его в опасное дело.
     - ЊилаЯ моЯ,  как  вы  можете  говорить  подобные  вещи!  -  возмутилсЯ
ѓашфорд. - Ћ какой опасности вы толкуете? —то же, по-вашему,  милорд  -  лев
рыкающий, который бродит вокруг, ища кого бы растерзать? Ћ, господи!
     - Ќет, нет, милорд, простите, - взмолилась вдова,  прижав  обе  руки  к
груди и от волнениЯ едва сознаваЯ, что делает и  говорит.  -  Ќо  Я  недаром
умолЯю вас внЯть моей горЯчей материнской просьбе и не уводить от менЯ сына.
Ћ, не делайте этого! Ћн не в своем уме, да, да, милорд, верьте мне!
     - ‚от какова испорченность нашего века! - сказал лорд „жордж,  отпрЯнув
от протЯнутых к нему рук и густо краснеЯ. - ’ех, кто стремитсЯ  к  правде  и
стоит за свЯтое дело, уже объЯвлЯют  сумасшедшими.  €  у  вас  хватает  духу
говорить так о родном сыне! ЉакаЯ же вы после этого мать?
     - ‚ы менЯ поражаете, - подхватил ѓашфорд с кроткой укоризной.  -  Љакой
печальный пример развращенности!
     - Ћн вовсе не похож на... - начал лорд „жордж, взглЯнув на  Ѓарнеби,  и
докончил шепотом на ухо секретарю: - ...на  помешанного.  Љак  по-вашему?  €
если даже это правда,  не  следует  каждую  пустЯчную  странность  объЯвлЯть
безумием. …сли бы это стало  правилом,  кто  из  нас...  -  тут  лорд  снова
покраснел, - мог бы избегнуть такого клейма?
     - Ќикто, - согласилсЯ секретарь. - —ем больше  рвениЯ,  способностей  и
верности делу проЯвлЯл бы человек, чем громче звучал бы в  нем  глас  божий,
тем больше все были бы уверены в его безумии. Ђ что  касаетсЯ  этого  юноши,
милорд, - добавил ѓашфорд и, кривЯ губы, бросил взглЯд на  Ѓарнеби,  который
стоЯл перед ними, вертЯ шлЯпу в руках и украдкой, знаками приглашал их  идти
поскорее, - так у него, по-моему, здравого смысла и силы воли не меньше, чем
у всех, кого Я знаю.
     - ‡начит, ты хочешь стать членом нашего  великого  ‘оюза?  -  обратилсЯ
лорд „жордж к Ѓарнеби. - € уже собиралсЯ это сделать?
     - „а, да, - подтвердил Ѓарнеби, и глаза его Ярко заблестели. - Љонечно,
хочу! џ только что говорил ей это.
     - Ђга, Я так и думал, - отозвалсЯ лорд „жордж, неодобрительно посмотрев
на несчастную мать. - ’огда иди с нами, и твое желание исполнитсЯ.
     Ѓарнеби с нежностью поцеловал мать в щеку и, наказав ей  быть  веселой,
так как теперь их ждет счастливаЯ жизнь, пошел за лордом и его секретарем. Ђ
она, беднЯжка, следовала за ними - трудно описать, как печально  и  тревожно
было у нее на душе.
     Ћни быстро прошли по  Ѓридж-роуд,  где  все  лавки  были  закрыты  (ибо
торговцы, увидев валившую мимо толпу, испугались за целость своих товаров и,
полагаЯ, что толпа будет возвращатьсЯ  обратно  той  же  дорогой,  поспешили
запереть двери), а в верхних этажах жильцы теснились у окон и смотрели вниз.
Ќа лицах этих людей выражались различные чувства: у кого - страх, у  кого  -
любопытство,  нетерпеливое  ожидание  или  негодование.  Ћдни  аплодировали,
другие свистели. Ќо лорд „жордж, не обращаЯ ни на что вниманиЯ, все  ускорЯл
шаг, так как издали уже слышалсЯ гул громадной  толпы,  отдававшийсЯ  в  его
ушах, как рев прибоЯ. €, наконец, они пришли на ‘ент-„жордж-”илдс.
     ‚ те времена  это  было  еще  поле,  обширное  поле,  и  тут-то  сейчас
собралось несметное множество людей со знаменами различного вида и размеров,
но одного цвета - синего, как  и  кокарды.  Ћдни  отрЯды  в  боевом  порЯдке
маршировали взад и вперед, другие стоЯли, построившись в каре  или  шеренги.
Ѓольшинство маршировавших и стоЯвших на месте пели гимны или псалмы. Љто  бы
это ни придумал,  мысль  была  хороша:  хор  тысЯч  голосов,  сливавшихсЯ  в
воздухе, не мог не волновать сердца энтузиастов, хотЯ бы и заблуждающихсЯ.
     Ќа аванпостах всей этой громадной армии стоЯли дозорные, которые должны
были сообщить о прибытии вождЯ. Љак только они прибежали с этой вестью,  она
быстро облетела всех, и на несколько  мгновений  огромнаЯ  толпа  замерла  в
такой неподвижности,  что  стоило  ветерку  зашевелить  где-нибудь  одно  из
знамен, как это тотчас бросалось  в  глаза  и  приковывало  внимание.  ‡атем
раздалсЯ громовой клич, за ним - другой, третий, они раскалывали и  колебали
воздух, как пушечные залпы.
     - ѓашфорд! - воскликнул лорд „жордж, крепко сжав  руку  секретарЯ;  его
голос и внезапнаЯ перемена в лице выдавали сильное волнение. - ѓашфорд,  вот
теперь Я знаю, чувствую, что бог возложил на менЯ великую миссию! џ -  вождь
всего этого великого воинства. Џусть бы они сейчас  единодушно  потребовали,
чтобы Я повел их на смерть, - Я сделал бы это. „а, повел бы их и первым  пал
бы в бою.
     - Љакое замечательное зрелище! - сказал секретарь.  -  ‘егоднЯ  великий
день длЯ Ђнглии и длЯ нашего свЯтого дела во всем мире. Џримите же,  милорд,
тот знак почтениЯ, какой Я, ничтожный, но смиренно  преданный  нам  человек,
могу...
     - —то вы делаете! - крикнул лорд „жордж, хватаЯ за обе руки  секретарЯ,
который сделал вид, будто  хочет  стать  перед  ним  на  колени.  -  „орогой
ѓашфорд, не  расстраивайте  менЯ,  иначе  Я  не  смогу  выполнить  свЯщенную
обЯзанность, предстоЯщую мне  в  этот  торжественный  день.  -  Ѓедный  лорд
говорил это со слезами на глазах. - Џойдемте же к ним, нам еще надо найти  в
каком-нибудь отрЯде место длЯ нашего новобранца. „авайте руку!
     ѓашфорд вложил свою холодную предательскую руку в  руку  лорда,  и  так
они, в сопровождении Ѓарнеби и его матери, вмешались в толпу.
     Ђ толпа уже снова пела, и, когда ее предводитель проходил между рЯдами,
люди заливались еще громче. Њногие из них, Якобы объединившиесЯ  длЯ  защиты
своей религии и готовые умереть за нее, отроду не слыхивали ни одного  гимна
или псалма. Ќо эти молодцы обладали здоровенными легкими  и  не  прочь  были
погорланить, - вот они и распевали сейчас вместо гимнов  всЯкую  бессмыслицу
или непристойности, какие только приходили им в голову:  в  общем  хоре  все
равно не слышно было слов, да, впрочем, не очень-то они  и  беспокоились  об
этом. € подобные импровизации распевались под самым носом  у  лорда  „жорджа
ѓордона, а он, не понимаЯ  их  смысла,  шествовал,  как  всегда,  чопорно  и
торжественно, очень довольный и умиленный благочестием своих приверженцев.
     ’ак шли они и шли, то вдоль одной шеренги, то  вдоль  другой,  обходили
каре и круги, а впереди были все новые рЯды, каре  и  круги,  необозримые  и
неисчислимые. ‘тало уже очень жарко, солнце беспощадно обливало поле жгучими
лучами, знаменосцы просто с ног  валились,  обессиленные  тЯжелой  ношей,  и
большинство собравшихсЯ, не вытерпев, расстегивали кафтаны и жилеты, снимали
шейные платки. Ђ в гуще толпы, где из-за тесноты жара была еще  невыносимее,
некоторые в полном изнеможении ложились на траву и предлагали все, что у них
было с собой, за глоток воды. Ћднако ни один из этих  мучеников  не  ушел  с
полЯ. Ђ лорд „жордж, обливаЯсь потом, все шествовал вдоль рЯдов  об  руку  с
ѓашфордом. € Ѓарнеби и его мать следовали за ними по пЯтам.
     Ћни дошли до конца длинного рЯда, в котором  человек  восемьсот  стоЯли
"колонной", и лорд „жордж  оглЯнулсЯ,  услышав  громкий  возглас  удивлениЯ.
ѓолос прозвучал как-то глухо и странно, как всегда звучит одинокий голос  па
открытом воздухе, в густой толпе, - и в  тот  же  миг  из  рЯдов  с  громким
хохотом выскочил какой-то парень. •лопнув Ѓарнеби  по  спине  своей  могучей
лапой, он закричал:
     - ‚от чудеса! „а это же Ѓарнеби ђадж! ‚ек тебЯ не  видел.  ѓде  эго  ты
пропадал так долго?
     Ѓарнеби в эту минуту думал о том, что истоптаннаЯ  трава  пахнет  здесь
совсем так, как на чигуэлском  лугу,  где  он  в  детстве  играл  в  крикет.
Ћшеломленный внезапным и шумным приветствием,  он  растерЯнно  уставилсЯ  на
окликнувшего его человека и сказал только:
     - Љак, это ты, •ью?!
     - џ ли это? Ќу, конечно, Я, •ью из "Њайского „рева"!  Ђ  помнишь  моего
пса? Ћн до сих пор жив, и ручаюсь, что узнает тебЯ... Ђга, и ты носишь  нашу
кокарду? Њолодчина! •а-ха-ха!
     - ’ак вы знаете этого юношу? - спросил лорд „жордж.
     - ‡наю ли, милорд?.. Љонечно, знаю, как собственную  правую  руку...  €
мой командир тоже знает его. ‚се мы тут его хорошо знаем.
     - ‡начит, примете его в свой отрЯд?
     - …ще бы! “ нас  в  отрЯде  не  найдетсЯ  ни  одного  такого  славного,
проворного парнЯ, как Ѓарнеби ђадж, - сказал •ью. - •отел бы  Я  знать,  кто
посмеет спорить против этого! €ди к нам, Ѓарнеби! Ћн  пойдет  между  мной  и
„еннисом, милорд, и понесет знамЯ, -  •ью  взЯл  знамЯ  из  рук  утомленного
знаменосца, - самое красивое шелковое знамЯ в нашей доблестной армии.
     - ђади бога, не троньте  его!  -  пронзительно  крикнула  миссис  ђадж,
бросаЯсь к сыну. - Ѓарнеби!.. Њилорд!.. ‚от  увидите,  он  не  захочет  менЯ
оставить!.. Ѓарнеби! Ѓарнеби!..
     - †енщины в  строю?  -  рЯвкнул  •ью,  став  между  вдовой  и  сыном  и
отталкиваЯ ее. - ќй! Љапитан, сюда!
     - —то тут за шум? - закричал, подбегаЯ, разгневанный ‘аймон  ’эппертит.
- ’акой-то у вас порЯдок?
     - џ  и  сам  говорю,  что  это  непорЯдок,  -  отвечал  •ью,  продолжаЯ
удерживать миссис ђадж. - ќто против всех правил: женщины отвлекают от  дела
наших храбрых солдат. Ћтдайте команду, капитан, не то все разбегутсЯ! †иво!
     - ‘омкнуть рЯды! -  прокричал  ‘аймон  во  всю  силу  своих  легких.  -
‘тройсЯ! агом марш!
     Њиссис ђадж была отброшена и упала. ’олпа пришла  в  движение.  Ѓарнеби
увлекли в этот людской водоворот, и мать потерЯла его из виду.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ‘ЋђЋЉ „…‚џ’Ђџ

     ‘обравшаЯсЯ здесь масса людей с самого начала была  разбита  на  четыре
отрЯда - ‹ондонский, ‚естминстерский, ‘аутуоркский и отландский.  ‚  каждом
из них были свои части, и так как построены они были по-разному, то в  общей
системе могли разобратьсЯ лишь  немногочисленные  командиры  и  вожаки  этой
армии; остальным эта система  была  так  же  непонЯтна,  как  план  большого
сражениЯ - рЯдовому солдату. Ћднако  в  этом  строю  был,  видимо,  какой-то
порЯдок, ибо, придЯ в движение, всЯ толпа очень  скоро  разделилась  на  три
части и, как было заранее условлено, приготовилась  переходить  ’емзу  через
разные мосты, чтобы затем с трех сторон подойти к зданию парламента.
     ‚о главе того отрЯда, которому предстоЯло  идти  через  ‚естминстерский
мост, стал лорд ѓордон, имеЯ по правую руку ѓашфорда. …го окружали  какие-то
головорезы самого  отталкивающего  вида,  составлЯвшие  нечто  вроде  штаба.
Љомандование вторым отрЯдом, которому путь  лежал  через  мост  Ѓлекфрайерс,
было поручено целой группе, состоЯвшей  человек  из  двенадцати,  а  третьим
отрЯдом, который должен был идти по  ‹ондонскому  мосту  и  главным  улицам,
чтобы все увидели,  как  их  много,  и  оценили  серьезность  их  намерений,
командовал  ‘аймон  ’эппертит  (в   помощники   себе   он   взЯл   несколько
"Ќепоколебимых"), палач „еннис, •ью и другие.
     ђаздалась команда, и каждый  из  трех  громадных  отрЯдов  двинулсЯ  по
своему маршруту в полном порЯдке и без всЯкого шума. ’от, который должен был
пройти через ‘ити, был гораздо многочисленнее двух  остальных  и  растЯнулсЯ
настолько, что, когда хвост его только пришел в движение, первые  рЯды  были
уже почти на четыре мили впереди, несмотрЯ на то, что люди шли по трое в рЯд
и тесно сомкнутым строем.
     Ѓарнеби шел в авангарде, куда по сумасбродной прихоти поставил его •ью,
между этим опасным покровителем и палачом. ‘реди тысЯч  людей,  впоследствии
вспоминавших этот день, многие  хорошо  помнили  Ѓарнеби.  ‚  своем  экстазе
ничего не замечаЯ вокруг, с сиЯющими глазами и раскрасневшимисЯ  щеками,  не
чувствуЯ тЯжести большого знамени, которое он нес,  и  только  любуЯсь,  как
Ярко его шелк горит на солнце, как плещетсЯ под летним ветерком,  он  шагал,
гордый, ликующий, безмерно счастливый, среди всей этой  толпы  единственный,
кто шел с легким сердцем и без корыстных расчетов.
     - Ќу, как тебе это нравитсЯ? - спросил у него •ью, когда они  проходили
по людным улицам, поглЯдываЯ вверх, на окна, у которых теснились зрители.  -
€шь, все высыпали на улицу поглазеть на наши знамена! —то скажешь,  Ѓарнеби?
‚едь ты же сейчас - самый видный человек во всей нашей компании. ’вое  знамЯ
- самое большое да и самое нарЯдное. Љто может  сравнитьсЯ  с  Ѓарнеби?  ‚се
смотрЯт только на него. •а-ха-ха!
     - Ѓудет тебе галдеть, братец! - сердито пробурчал  палач,  обращаЯсь  к
•ью, но в то же времЯ  не  очень-то  ласково  глЯдЯ  на  Ѓарнеби.  -  “ж  не
воображает ли он, будто ему придетсЯ только  таскать  эту  синюю  трЯпку  да
резвитьсЯ, как школьник на  каникулах?  ’ы,  надеюсь,  не  откажешьсЯ  и  от
настоЯщего дела, а? ќй, тебе говорю! - добавил  он,  грубо  толкнув  Ѓарнеби
локтем. - Ќа что это ты глаза пЯлишь? Џочему не отвечаешь?
     Ѓарнеби, до  этой  минуты  погруженный  в  созерцание  своего  знамени,
рассеЯнно перевел глаза на „енниса, потом на •ью.
     - Ћн твоих намеков не понимает, - сказал последний. - Џостой, Я  сейчас
ему все растолкую. Ѓарнеби, дружок, слушай внимательно, что Я скажу.
     - ‘лушаю, - отозвалсЯ Ѓарнеби, с беспокойством озираЯсь по сторонам.  -
’олько почему ее нигде не видать?
     - Љого это? - спросил „еннис ворчливо. - “ж  не  влюблен  ли  ты,  чего
доброго? ќто никуда не годитсЯ, брат! Ќам здесь влюбленные ни к чему.
     - Ћна бы так гордилась мной, если бы могла менЯ сейчас видеть,  правда,
•ью? - сказал Ѓарнеби. - ‘ам посуди, разве ей не  было  бы  приЯтно  увидеть
менЯ в первом рЯду такой большой процессии? „а она бы заплакала от  радости,
знаю, что заплакала бы! Људа она могла деватьсЯ? Ћна никогда еще  не  видела
менЯ таким нарЯдным и веселым. Ђ что мне с того, что Я глЯжу молодцом,  если
ее нет здесь?
     - —то это еще за  сюсюканье?  -  сказал  мистер  „еннис  с  глубочайшим
презрением. - Ќе хватало нам тут влюбленных слюнтЯев!
     - “спокойсЯ, друг! - воскликнул •ью. - Ћн говорит о матери.
     -  Ћ  ком?  -  переспросил  „еннис,  сопровождаЯ  этот  вопрос  крепким
ругательством.
     - Ћ матери.
     - ’ак неужели Я свЯзалсЯ с этим отрЯдом и пришел сюда в  такой  великий
день только затем, чтобы слушать болтовню о мамашах?  -  прорычал  „еннис  с
величайшим возмущением. - Њне и о  любовницах  слушать  тошно,  а  тут  -  о
матери! ’ьфу! - …го негодование дошло  до  таких  пределов,  что  он  только
плюнул и умолк.
     - Ќет, Ѓарнеби прав, - возразил •ью, ухмылЯЯсь, - прав, Я тебе  говорю!
Џослушай,  мой  храбрый  солдатик,  ее  здесь  нет,  потому  что  Я  о   ней
позаботилсЯ: послал к ней полдюжины джентльменов, всех с синими знаменами, -
правда, далеко не такими красивыми, как твое, - и они  торжественно  поведут
ее в роскошный дом, весь увешанный золотыми и серебрЯными флагами.  ’ам  она
будет тебЯ ожидать, и у нее будет вволю всего, что только душа пожелает.
     - Џравда? - сказал Ѓарнеби, просиЯв. - ’ы это сделал? Љак Я рад!  Љакой
ты добрый, •ью!
     - ’о ли еще  впереди,  дружок!  -  продолжал  •ью,  подмигнув  „еннису,
который теперь с великим изумлением уставилсЯ на  нового  соратника.  -  ќто
пустЯки по сравнению с тем, что нас ждет.
     - Ќеужели? - ахнул Ѓарнеби.
     - Ђ как же! - подтвердил  •ью.  -  „еньги,  шлЯпы  с  перьЯми,  красные
камзолы с золотым позументом. ‘амые красивые вещи, какие есть, были и  будут
на белом свете, все будет наше, если мы останемсЯ  верны  тому  благородному
джентльмену, лучшему человеку на свете, если несколько дней походим с  этими
знаменами и сохраним их в целости. ‚от и все, что от нас требуетсЯ.
     - ’олько-то! - воскликнул Ѓарнеби, крепче сжав древко  своего  знамени.
ѓлаза его загорелись. - Ќу, так Я тебе ручаюсь, что оно будет в сохранности.
’ы отдал его в надежные руки. ’ы менЯ знаешь, •ью. Ќикому не удастсЯ вырвать
его у менЯ.
     - •орошо сказано! - восхитилсЯ •ью. - •а-ха! Ѓлагородные  слова!  “знаю
моего смельчака - Ѓарнеби, с которым мы столько раз вместе лазали  и  бегали
повсюду. џ знал, что Ѓарнеби не подведет!
     - ђазве ты не видишь, - шепнул он „еннису, заходЯ с другой  стороны,  -
что он дурачок и его можно заставить делать что угодно, только сумей за него
взЯтьсЯ. Ћн нас и повеселит, и силен,  в  драке  стоит  десЯти,  можешь  мне
поверить! ‚от  попробуй  поборись  с  ним,  -  сам  узнаешь.  Ћдним  словом,
предоставь все дело мне, и скоро вы все увидите, подходит он нам или нет.
     Њистер „еннис выслушал эти поЯснениЯ  •ью,  выражаЯ  свое  удовольствие
многочисленными кивками и подмигиванием, и с этой  минуты  его  обращение  с
Ѓарнеби заметно смЯгчилось. Ђ •ью, приставив палец к носу, вернулсЯ на  свое
место, и они продолжали путь молча.
     ‚ третьем часу днЯ все три главных отрЯда  сошлись  у  ‚естминстера  и,
слившись в одну громадную армию, потрЯсли воздух громовым  кличем.  ’ак  они
оповестили о своем прибытии и вместе с тем дали кому следует  сигнал  занЯть
все подступы к зданию парламента, кулуары обеих палат и лестницу, ведущую на
галереи.
     •ью и „еннис ринулись прЯмиком на эту лестницу, а с ними  и  новобранец
Ѓарнеби, передавший свое знамЯ человеку, оставленному у двери снаружи, чтобы
охранЯть все знамена. ‘зади напирала толпа,  и,  подхваченные  стремительным
потоком, •ью, „еннис и Ѓарнеби были отнесены  к  самому  входу  на  галерею.
‚ернутьсЯ назад было уже невозможно, даже если бы они этого и хотели:  толпа
наводнила  все  коридоры.  ѓоворЯ  о  густой  толпе,  мы  часто  употреблЯем
выражение: "Њожно было пройти по головам". € здесь действительно так и было:
мальчишка, который каким-то образом затесалсЯ сюда, увидев, что  ему  грозит
опасность быть задавленным, вскочил на плечи соседа и по  шлЯпам  и  головам
выбралсЯ на улицу, пройдЯ таким способом две лестницы и длинную галерею.  „а
и снаружи давка была не меньше: брошеннаЯ кем-то в толпу корзинка  запрыгала
с головы на голову, с плеча на плечо, кружась и вертЯсь, пока не скрылась из
виду, ни разу не упав и даже не приблизившись к земле.
     ‘квозь эту-то огромную толпу, в которой, конечно, попадались и  честные
фанатики, но  большинство  составлЯли  подонки  общества  (количество  их  в
‹ондоне все росло благодарЯ суровым  уголовным  законам,  плохому  режиму  в
тюрьмах и никуда не годной полиции), пришлось прокладывать себе  дорогу  тем
членам парламента, которые имели неосторожность опоздать.  €х  экипажи  были
остановлены и сломаны, колеса выворочены, стекла разбиты  вдребезги,  стенки
вдавлены внутрь, кучера, лакеи  и  их  господа  сброшены  в  грЯзь.  ‹ордов,
преподобных епископов, членов палаты общин  -  всех,  не  разбираЯ,  что  за
человек и какой  он  партии  -  толкали,  угощали  пинками  и  щипками:  они
перелетали из рук в руки, подвергаЯсь  всЯким  оскорблениЯм,  пока  в  конце
концов не поЯвлЯлись в палате среди своих коллег в самом жалком виде: одежда
висела на них клочьЯми, парики были сорваны, и они  с  ног  до  головы  были
осыпаны пудрой, выколоченной из этих париков. Ћни едва  переводили  дух,  не
могли выговорить ни слова. Ћдин лорд так долго пробыл  в  руках  черни,  что
пэры решили в полном составе отправитьсЯ к нему на выручку и  уже  двинулись
было на улицу, но тут он, к счастью, поЯвилсЯ среди  них,  весь  в  грЯзи  и
синЯках, избитый так, что его с трудом узнавали самые близкие знакомые.  ум
и гам усиливалсЯ с каждой минутой, воздух сотрЯсали  ругательства,  гиканье,
свист, вой. —ернь бесновалась и ревела без передышки,  подобно  осатаневшему
чудовищу, каким она и была, и каждое новое издевательство над  жертвами  еще
сильнее раздувало ее Ярость.
     ‚нутри зданиЯ парламента положение  было  еще  более  угрожающее.  ‹орд
„жордж в сопровождении человека, несшего впереди на наплечной подушке, какие
употреблЯют грузчики, длиннейшую петицию,  прошел  по  коридору  к  двери  в
палату общин. ЏетициЯ была принЯта двумЯ чиновниками парламента и развернута
на столе длЯ официального рассмотрениЯ, после чего лорд  „жордж  занЯл  свое
место в палате, хотЯ было еще рано и спикер не начинал молитвы. ‚ это  времЯ
приверженцы лорда, как мы уже знаем, хлынули внутрь зданиЯ и сразу заполнили
все кулуары  и  проходы.  ’аким  образом,  члены  обеих  палат  подвергались
насилиЯм не только на улице, но и в  стенах  парламента,  а  шум  снаружи  и
внутри был такой оглушительный, что те, кто пробовал говорить, едва  слышали
собственный  голос;  члены  палаты  не  имели  возможности  ни  посовещатьсЯ
относительно того, как действовать в такой  трудный  момент,  ни  подбодрить
друг друга и дать черни достойный и решительный отпор.  ‚сЯкий  раз,  как  с
улицы поЯвлЯлсЯ еще один  депутат,  растрепанный,  в  изодранной  одежде,  и
проталкивалсЯ  к  дверЯм  в  зал  заседаний,  толпа  в  коридоре   поднимала
торжествующий вой, а когда  дверь  зала  осторожно  приоткрывалась  изнутри,
чтобы впустить его, и стоЯвшим поближе удавалось на  миг  заглЯнуть  внутрь,
они еще больше свирепели, как хищные звери при виде добычи,  и  наваливались
на дверь так Яростно, что все замки и запоры с трудом  выдерживали  напор  и
даже балки потолка дрожали.
     ѓалереи длЯ публики, расположенные прЯмо над входной дверью,  приказано
было закрыть при первой же вести о беспорЯдках, и  потому  они  были  пусты.
Ћдин только лорд „жордж времЯ от времени заходил туда: с  галереи  ему  было
удобнее выходить на лестницу и сообщать своим людЯм, что происходит в  зале.
Ќа этой именно лестнице и стали на посту Ѓарнеби,  •ью  и  „еннис.  ‹естница
состоЯла из двух параллельных рЯдов ступеней. ќти короткие, крутые  и  узкие
лесенки вели к двум дверЯм, открывавшимсЯ в низкий  проход  на  хоры.  Њежду
ними был  пролет  с  незастекленным  окном,  через  которое  свет  и  воздух
проникали в кулуары, находившиесЯ на двадцать футов ниже.
     Ќа одной из этих лесенок - не на той, куда выходил лорд  „жордж,  а  на
другой - стоЯл ѓашфорд, облокотЯсь  на  перила  и  подпираЯ  рукой  щеку,  с
обычным своим хитрым и непроницаемым видом. Љаждый раз, как он едва  заметно
менЯл позу - хотЯ бы это было самое легкое движение руки, - крики не  только
на лестнице, но и внизу, в коридорах, Явно усиливались. „олжно быть,  оттуда
кто-то, служивший свЯзным, все времЯ наблюдал за ѓашфордом и  подавал  толпе
сигналы.
     - ‘мирно! - скомандовал •ью, покрыв своим голосом