ин менЯ провожал. Ћб этом у менЯ написано в самом первом дневнике.
     - Ћстались бы жить в портовом городе, теперь бы уже были мужем и женой.
     - Ќе думаю.
     - „а?
     - Ђ чего ты, собственно, беспокоишьсЯ? € вообще он скоро умрет.
     - Џожалуй, нехорошо, что ты дома не ночуешь.
     -  Ђ по-моему, нехорошо, что ты об этом  говоришь. џ поступаю так,  как
хочу, и даже умирающий не может мне запретить.
     ‘имамуре нечего было возразить.
     Ћднако Љомако по-прежнему ни слова не сказала об ‰око. Џочему?
     „а   и  с  какой  стати   ‰око,  так  самозабвенно,  так  по-матерински
ухаживавшаЯ в поезде за мужчиной, будет приносить Љомако во что переодетьсЯ.
‰око привезла умирающего в тот дом, где живет Љомако...
     ‘имамура,   как   обычно,  витал  где-то  далеко,  погруженный  в  свои
причудливые предположениЯ.
     -   Љома-тЯн,   Љома-тЯн!  -  позвал   тихий   прозрачный  голос,  тот,
прекрасный...
     ќто был голос ‰око.
     - ‘пасибо, иду! -  ‘ этими словами Љомако  вышла  в  соседнюю  комнату,
вторую  комнату  в  номере  ‘имамуры. -  ‰око-сан,  ты одна?  €  как  только
дотащила, тЯжело ведь!
     ‰око, кажетсЯ, ничего не ответив, ушла...
     Љомако  попробовала  третью  струну,  подтЯнула  ее  заново,  настроила
сЯмисэн. € этого было достаточно, чтобы ‘имамура понЯл,  как прозрачно будет
у  нее  звучать инструмент.  Ђ вот  около  двадцати сочинений  длЯ  сЯмисэна
музыканта  ЉинэЯ  џсити  эпохи  Ѓунка14   оказались   длЯ  него  совершенной
неожиданностью.  Ћн обнаружил  их  в свертке  нотных  упражнений, положенном
Љомако на котацу. ‘имамура взЯл их, развернул.
     - ’ы упражнЯешьсЯ по этим сочинениЯм?
     - „а, здесь ведь нет учительницы. Ќичего не поделаешь.
     - “чительница у тебЯ дома.
     - Ћна же парализована.
     - Џусть парализована, но на словах-то она объЯснить может!
     - ‚от именно,  что не может, Язык у  нее парализован.  ’анцами  она еще
кое-как руководит, левой, действующей рукой показывает. Ђ от сЯмисэна только
глохнет.
     - Ђ ты разбираешьсЯ в диактрических знаках?
     - Ћтлично разбираюсь.
     - Ќебось,  торговцы нотами  страшно  довольны,  что  в такой  глуши  не
какаЯ-нибудь  там  дилетантка, а профессиональнаЯ гейша  занимаетсЯ с  таким
усердием.
     - ‚ ’окио, когда Я  была  подавальщицей,  Я  только  танцевала.  ’ам  и
обучилась  танцам. Ђ играть на сЯмисэне никто менЯ не обучал, это Я сама, на
слух. ‡абуду что-нибудь, а показать некому. Ћдна надежда на ноты.
     - Ђ как насчет пениЯ?
     - ‘ пением плохо. Џесни, которыми сопровождаютсЯ танцы, ничего, пою. Ќу
и новые тоже , услышу по радио или еще где-нибудь, запомню. Ђ вот  как Я пою
-  хорошо  или плохо,  понЯть  не могу.  Ќаверно, смешно у  менЯ получаетсЯ.
Џо-своему, оттого и смешно. Џеред пожилыми клиентами никак  не могу -  сразу
голос пропадает. ‡ато перед молодыми распеваю вовсю.
     Љомако,  кажетсЯ, немного  смутилась.  Ћна  выпрЯмилась и  взглЯнула на
‘имамуру, словно приглашаЯ его спеть или ожидаЯ, что он запоет сам.
     Ђ его вдруг охватил страх.
     ‚ыросший  в  торговых  кварталах,  ‘имамура с  детства  полюбил кабуки,
Японские национальные  танцы, хорошо знал текст  сказов нагаута,  но сам  не
обучалсЯ  петь.  Џри упоминании  о  нагаута,  перед  его  глазами  возникала
театральнаЯ сцена, где исполнЯют танец. ‚ ужины с гейшами вроде бы с этим не
вЯзались.
     -  Ћх, и противный  же  ты!  ‘амый трудный клиент.  ‘  тобой  все времЯ
чувствую себЯ неловко.
     Ћна на секунду закусила нижнюю губу, но тут же взЯла в руки сЯмисэн и с
милой естественностью раскрыла нотную тетрадь.
     - ќтой осенью разучила по нотам.
     ќто было "Љандзинте".
     €  щеки ‘имамуры  вдруг сразу похолодели,  казалось, вот-вот  покроютсЯ
гусиной кожей. € сердце у него замерло. ‚ голове стало пусто и Ясно, она всЯ
наполнилась  звуками.  Ќет,  он  был  не поражен, он был  уничтожен. Ќа него
снисходило благоговение, его душу омывало раскаЯние.  Ћн лишилсЯ собственной
воли, и ему осталось только подчинитьсЯ воле Љомако и с  радостью нестись  в
мелодичном потоке.
     Џодумаешь,   пыталсЯ   внушить   себе    ‘имамура,   игра   молоденькой
провинциальной гейши!.. €грает в обычной комнате, а держитсЯ так, будто  она
на  сцене...  Ђ  Љомако  иногда нарочно  читала текст скороговоркой,  иногда
пропускала некоторые  фразы, говорЯ, что  тут,  мол,  ритм  замедленный,  но
постепенно она  становилась словно одержимой, голос ее звучал все  звонче, и
звуки сЯмисэна начали обретать такую мелодичность, что ‘имамуре даже страшно
стало. „о чего же это дойдет?.. ‘ показным равнодушием он повалилсЯ на бок и
подпер рукой голову.
     Љогда  "Љандзинте"  кончилось, ‘имамура с облегчением вздохнул. Ђ ведь,
увы и ах, девчонка в него влюблена... Ќо от этого ему вдруг стало печально и
стыдно.
     - ‚ такой день звук особенный, - сказала Љомако.
     €  она была права. ‚оздух здесь был тоже совершенно особенный. ‚округ -
ни  театральных  стен,  ни зрителей,  ни городской  пыли.  € звук  - Ясный в
чистоте зимнего утра - звенел и беспрепЯтственно летел все дальше, к далеким
снежным вершинам.
     ‘ила ее игры - это  сама  ее душа, которую  Љомако вкладывала  в  удары
плектра.
     Љомако  привыкла  заниматьсЯ  на сЯмисэне  в одиночестве. ‘овершенно не
сознаваЯ  этого,  она  общалась лишь с величавой природой гор и долин, и  от
этого, должно  быть, удар  ее плектра налилсЯ  такой  силой. …е одиночество,
разорвав  и растоптав свою печаль,  порождало в ней необычайную  силу  воли.
Њожет  быть, у нее и  были  некоторые навыки игры на сЯмисэне,  но длЯ того,
чтобы  совершенно  самостоЯтельно,   только  по   нотам,  разучить   сложное
музыкальное  произведение,  усвоить его и сыграть  совершенно  свободно, длЯ
этого требовались необычайное усердие и незаурЯднаЯ волЯ.
     € все равно это казалось  ‘имамура  "напрасным  трудом", "тщетой".  ќто
вызывало в нем жалость,  как  бесконечное стремление к  недостижимому.  Ќо в
звуках,  которые  Љомако извлекала из сЯмисэна,  проЯвлЯлась самостоЯтельнаЯ
ценность ее собственной жизни.
     ‘имамура, не разбиравший на слух тончайших оттенков игры на сЯмисэне, а
воспринимавший  лишь  общее  впечатление  от  музыки,  вероЯтно,  был  самым
подходЯщим слушателем длЯ Љомако.
     Љогда  Љомако  заиграла  третью  вещь,  "ЊиЯкодори",  ‘имамуре  уже  не
казалось, что  он покрываетсЯ мурашками, возможно, из-за кокетливой нежности
этой пьесы,  и  он умиротворенно, не отрываЯ глаз, смотрел  на  Љомако. € он
прониксЯ к ней благодарным ощущением близости.
     …е возбужденное лицо сиЯло  таким  оживлением, словно  она  шептала: "џ
здесь".  Џо ее губам,  влажным и изЯщным, как свернувшаЯсЯ колечком  пиЯвка,
казалось, скользил отраженный свет даже тогда, когда они смыкались, и было в
этом, как  и в ее  теле, что-то  зовущее и соблазнительное.  …е удивительные
глаза, прочерченные прЯмо,  как  по  линейке,  под невысокими  дугами бровей
сейчас блестели и  смотрели совсем по-детски. …е кожа,  без пудры, словно бы
обретшаЯ прозрачность  еще там, в увеселительных  кварталах столицы, а здесь
подцвеченнаЯ горным воздухом, была свежа, как только что очищеннаЯ луковица,
и прежде всего удивлЯла своей чистотой.
     Љомако  сидела  выпрЯмившись,  в  строгой позе, и более чем  когда-либо
выглЯдела по-девичьи.
     Ћна сыграла по нотам еще одну пьесу - "“расима", сказав,  что  эту вещь
она сейчас как раз разучивает. Љончив игру, молча засунула плектр под струны
и, переменив позу, расслабилась.
     € внезапно повеЯло от нее вожделением.
     “  ‘имамуры  не   было   слов,   но   Љомако,  кажетсЯ,   нисколько  не
интересовалась его мнением, она просто откровенно радовалась.
     - ’ы можешь узнать на слух, кто из гейш играет?
     - Љонечно,  могу. ‚едь их  здесь не так много, что-то  около  двадцати.
‹егче всего узнать, когда играют "„одоицу".  ‚ этой пьесе  отчетливее, чем в
других, проЯвлЯетсЯ манера исполнениЯ.
     Љомако  вновь  взЯла  сЯмисэн  и  положила его на икру чуть согнутой  в
колене и отставленной в сторону ноги. …е бедра чуть-чуть сдвинулись влево, а
корпус изогнулсЯ вправо.
     - ‚от так Я училась, когда была маленькаЯ...
     Љомако неподвижным взглЯдом уставилась на гриф, а  потом под  одиночные
звуки аккомпанемента запела совсем по-детски:
     - Љу-ро-каа-мии-но...
     - "Љуроками" - первое, что ты выучила?
     - Ђга... - кивнула Љомако.
     ‚от так, наверно, она отвечала в детстве.

     Џосле  этого, оставаЯсь  ночевать,  Љомако уже не старалась обЯзательно
вернутьсЯ домой до рассвета.
     €ногда  поЯвлЯлась трехлетнЯЯ дочка хозЯина гостиницы. Љомако, услышав,
как  она  ее  окликает, повышаЯ тон в конце -  "Љома-тЯн", брала  девочку на
руки,  залезала  с ней  под одеЯло,  и  обе  затевали веселую  возню.  Ћколо
двенадцати часов Љомако шла с девочкой в бассейн.
     Џосле купаниЯ, расчесываЯ мокрые волосы девочки, Љомако говорила:
     -  ќта  девчушка,  как только увидит какую-нибудь гейшу,  сразу кричит:
"Љома-тЯн!" € всегда тон в  конце  повышает. € все фотографии, все картинки,
где  женщины с Японскими прическами, у нее называютсЯ  "Љома-тЯн".  џ  люблю
детей,  и она  это сразу  почувствовала. Љими-тЯн,  пойдем  играть  домой  к
Љома-тЯн?
     Љомако было поднЯлась,  но  снова спокойно уселась в плетеное кресло на
галерее.
     - ‚он они, токийские непоседы! “же на лыжах ходЯт.
     Ќомер ‘имамуры был высоко. €з окна отлично был виден южный  склон горы,
где обычно катались лыжники.
     ‘имамура, сидевший у котацу, обернулсЯ и тоже посмотрел туда. ‘клон был
едва-едва  покрыт снегом, несколько лыжников в черных костюмах скользили  по
огородам, расположенным ступенЯми у подножиЯ горы.  ‘негу вообще было  мало,
он  еще не  засыпал  огородные  межи, и  лыжники  передвигались  неуклюже, с
трудом.
     - ќто,  наверно, студенты. ‘егоднЯ, кажетсЯ,  воскресенье. Ќеужели  они
получают удовольствие?
     -  ‚о всЯком  случае, они в прекрасной спортивной форме, -  как бы  про
себЯ сказала  Љомако.  -  ѓоворЯт,  когда  клиенты  ходЯт на  лыжах и  вдруг
встречают  гейш,  тоже  на  лыжах,  они  удивлЯютсЯ,  не  узнают  их.  ѓейши
здороваютсЯ, а они:  "Ћ, здравствуйте! ќто ты, оказываетсЯ!" Ћно и  понЯтно:
гейши-то черные от загара. Ђ вечером - пудра...
     - ѓейши катаютсЯ тоже в лыжных костюмах?
     - ‚ горных хакама. Љлиенты за ужином  частенько назначают им свиданиЯ -
не встретитьсЯ ли, мол, завтра на лыжах?.. “жасно противно! Џожалуй, не буду
Я в этом году  ходить на лыжах...  Ќу ладно, до свиданиЯ! Љими-тЯн, пошли!..
‘егоднЯ  ночью снег пойдет. Ђ вечером, перед тем  как  выпадет снег, холодно
бывает.
     ‘имамура уселсЯ в плетеное  кресло, где раньше сидела Љомако. Ќа крутой
тропинке,  вившейсЯ по  краю лыжного полЯ,  он увидел  возвращавшуюсЯ  домой
Љомако. Ћна вела за руку Љимико.
     ЏоЯвились тучи.  Љое-где горы затЯнуло тенью,  кое-где было еще солнце.
‘вет и  тени  ежесекундно  перемещались, в этой  игре  было что-то  унылое и
холодное. ‚скоре и  поле погрузилось в тень. ‘имамура взглЯнул, что делаетсЯ
вблизи,  под  окном, и увидел  бамбуковые  подпорки  у  хризантем,  покрытые
изморозью. € все же с крыши падала капель. ‘нег подтаивал и, стекаЯ каплЯми,
непрерывно позванивал.
     ‘нега ночью не было. ‘начала посыпал град, потом - дождь.
     Ќакануне отъезда, в Ясный лунный  вечер,  ‘имамура  еще  раз  пригласил
Љомако  к себе.  Ћна  вдруг  заЯвила, что  хочет прогулЯтьсЯ,  хотЯ было уже
одиннадцать  часов. ѓрубо растолкав ‘имамуру,  она оттащила его от  котацу и
чуть ли не силком повела на улицу.
     „орога подмерзла. „еревнЯ спала, погрузившись в холод. Љомако завернула
подол  кимоно  и заткнула  его за оби. ‹уна сверкала, как  стальной диск  на
голубом льду.
     - „авай дойдем до станции.
     - ‘ ума сошла! ’уда и обратно целое ри15.
     - ’ы скоро ведь уедешь. „авай пойдем, посмотрим на станцию.
     ‘имамура совершенно окоченел, холод сковал его с головы до ног.
     Љогда  они вернулись в  номер,  Љомако  вдруг  сникла.  Ќизко  опустила
голову, подсела  к котацу, засунула руки под одеЯло. „аже купатьсЯ не пошла,
хотЯ обычно всегда ходила.
     Ѓыла приготовлена только  одна  постель. Ћдин  конец тюфЯка  упиралсЯ в
котацу,  а край одеЯла на тюфЯке лежал  на краю одеЯла, покрывавшего котацу.
Љомако, понурившись, сидела по другую сторону.
     - —то с тобой?
     - „омой пойду.
     - Ќе валЯй дурака!
     - ‹адно, ложись. џ хочу так посидеть.
     - —то это ты вдруг решила уйти?
     - „а нет, не уйду. Џосижу тут до утра.
     - —то за бред! Џерестань дурачитьсЯ!
     - џ не дурачусь. „аже и не думаю.
     - Ќу тогда ложись.
     - Њне нельзЯ.
     - …рунда какаЯ. „авай ложись! - ‘имамура засмеЯлсЯ. - џ тебЯ не трону.
     - Ќет.
     - Ђ ты глупаЯ. € зачем же ты так бегала?
     - Џойду Я...
     - Ќу, будет тебе! Ќе уходи.
     - ѓорько мне, понимаешь? ’ы ведь уезжаешь. „омой, в  ’окио. ѓорько... -
Љомако уронила лицо на постель.
     ѓорько... Ћт собственной беспомощности - ничего ведь не можешь сделать,
если полюбилсЯ  тебе  приезжий. Ћт безысходности таких  вот минут?..  ‘ердце
женщины  сгорает,  и  кто знает,  до  какой степени оно  обуглитсЯ,  подумал
‘имамура и надолго замолчал.
     - “езжайте! “езжайте скорее!
     - Ђ Я и на самом деле собиралсЯ завтра уехать.
     - Љак? Џочему ты уезжаешь? - Љомако поднЯла голову, словно проснулась.
     -  Ђ что  мне делать? џ же ничем не могу тебе помочь, сколько бы тут ни
прожил.
     Ћна  уставилась  на  ‘имамуру  непонимающим  взглЯдом.  €  вдруг  резко
сказала:
     - ‚от это и плохо... ’ы... ќто и плохо...
     Џотом порывисто вскочила и бросилась ‘имамуре на шею.
     -  “жас,  что ты говоришь! ‚стань, встань,  слышишь?! - ‚  неистовстве,
забываЯ обо всем, Љомако упала на постель рЯдом с ‘имамурой...
     Џотом она открыла глаза. Ћни влажно светились.
     - Ќет, правда, уезжай завтра домой! •орошо? - сказала она и откинула со
лба волосы.
     Ќа следующий день, когда ‘имамура, решивший уехать трехчасовым поездом,
переодевалсЯ  в европейский  костюм, гостиничный служащий потихоньку  вызвал
Љомако в коридор.  ‘имамура слышал,  как Љомако  сказала, чтобы посчитали за
одиннадцать  часов.  Ћчевидно,  клерк  решил,  что счет  на  шестнадцать или
семнадцать часов - это слишком много.
     Љогда ‘имамура просмотрел счет, он  увидел, что все точно подсчитано  -
когда Љомако уходила в пЯть, когда до пЯти, когда в  двенадцать на следующий
день, когда до двенадцати.
     Ќадев пальто и белый шарф, Љомако пошла его провожать на станцию.
     ‘имамура, чтобы убить времЯ, купил кое-что длЯ своих домашних - соленые
плоды лианы, консервы из  улиток.  Ќо  все равно до отхода поезда оставалось
еще минут двенадцать, и он прошелсЯ по привокзальной площади. ЏодивилсЯ, как
тут мало свободного пространства  - все зажато горами. ‘лишком черные волосы
Љомако  на   фоне  унылых   пасмурных  гор  почему-то   производили   жалкое
впечатление.
     ’олько в  одном месте -  на склоне  горы  в низовьЯх  реки -  почему-то
светлело солнечное пЯтно.
     - Ђ снегу прибавилось с тех пор, как Я приехал...
     - Љогда снег идет два днЯ подрЯд, его выпадает  на шесть сЯку. Ђ если и
дольше идет, то... ‚идишь, вон там электрический фонарь? ‚есь окажетсЯ тогда
под  снегом. ‚от  буду  ходить в  рассеЯнности, думать  о тебе, наткнусь  на
провода и пораню себЯ...
     - Ќеужели действительно бывает так много снегу?
     -  ѓоворЯт,  в  соседнем городке, когда там много  снегу, гимназисты из
общежитиЯ со второго этажа прыгают в снег голыми. ’ело проваливаетсЯ в снег.
ѓоворЯт, они там купаютсЯ, словно в воде... ‘мотрите, снегоочиститель!
     - •орошо  бы  приехать полюбоватьсЯ вашими  снегами... Ќо  на Ќовый год
гостиница  небось  битком  набита?..  Ђ  поезда не заваливает  снегом, когда
обвалы?
     - ‚идно,  на широкую ногу  вы живете... -  сказала  Љомако, разглЯдываЯ
лицо ‘имамуры. - Ђ почему вы не отпускаете усы?
     - Ќ-да, усы... џ как раз собираюсь отпустить...
     ‘имамура погладил синеватые после бритьЯ щеки и подумал, что вокруг рта
у него эффектные складки, придающие мужественность его лицу с мЯгкой  кожей.
Њожет быть, из-за этих складок Љомако его и переоценивает.
     - Ђ у тебЯ, знаешь, как  только ты снимаешь пудру, лицо делаетсЯ таким,
словно ты только что побрилась.
     - "Љаркает противный ворон...  —его он  каркает?.." -  прочитала Љомако
стихи и тут же: - Ћй, как замерзла! - Ћна взглЯнула на небо и плотно прижала
к телу локти.
     - Џойдем погреемсЯ у печки в зале ожиданиЯ?
     € тут они увидели ‰око. ЋдетаЯ в горные хакама, она совершенно вне себЯ
бежала по улице к станции.
     -   Ћй,  Љома-тЯн!..  Љома-тЯн!..   ‘  ћкио-сан  что-то  творитсЯ...  -
‡адыхаЯсь, она ухватилась за плечо Љомако, как ребенок, убежавший от чего-то
страшного  и в последней надежде цеплЯющийсЯ за мать. - €дите  скорее, с ним
что-то странное! Џожалуйста, скорее!
     Љомако  прикрыла глаза, словно лишь длЯ того,  чтобы  выдержать боль  в
плече. …е лицо побледнело. Ќо она неожиданно упрЯмо покачала головой.
     - џ не могу пойти сейчас домой. џ провожаю клиента.
     ‘имамура был поражен.
     - €ди, иди! Љакие уж тут проводы!
     - Ќет, не могу! ‚едь Я не знаю, приедете вы еще раз или нет.
     ‰око ничего не слышала. ‡ахлебываЯсь, она говорила:
     - џ сейчас звонила в гостиницу. ‘казали, ты на станции. џ и примчалась.
€ди, тебЯ ћкио-сан зовет!
     ‰око тЯнула Љомако за руку, Љомако упиралась, не говорЯ ни слова. Џотом
вдруг вырвала руку.
     - Ћтстань!
     Ћна сделала несколько шагов и вдруг пошатнулась. ‚ горле у нее начались
спазмы, как при позывах к рвоте. ѓлаза заслезились, и щеки покрылись гусиной
кожей.
     ‰око, растерЯвшись,  застыла  и уставилась  на Љомако. …е  лицо,  очень
серьезное, но абсолютно  ничего  не выражавшее - ни удивлениЯ, ни гнева,  ни
горЯ, - походило на примитивную маску.
     Ќе  менЯЯ  выражениЯ  лица,  она вдруг повернулась и  вцепилась в  руку
‘имамуры.
     - Џростите, пожалуйста! Ћтпустите ее, прошу вас! Ћтпустите! - требовала
она с настойчивостью отчаЯниЯ.
     - Ќу  конечно, отпущу!  -  ‘имамура повысил голос. -  €ди скорее домой,
глупаЯ!
     -  Ђ вам-то какое дело!  - отрезала Љомако,  пытаЯсь оттолкнуть от него
‰око.
     ‘имамура  хотел  показать  на  автомобиль,  стоЯвший   у   станции,   и
почувствовал,  что его рука, которую  ‰око сжимала  изо всех сил, совершенно
онемела. ’огда он сказал:
     - џ немедленно  отправлю ее домой на той вот машине. Ђ вы идите. ЌельзЯ
же так, люди ведь смотрЯт!
     ‰око кивнула.
     - ’олько побыстрее! -  Ћна повернулась и побежала. ‚се у нее получилось
неправдоподобно просто, и ‘имамура, глЯдЯ ей вслед,  подумал совершенно не к
месту, почему эта девушка всегда такаЯ серьезнаЯ?
     “ него  в ушах все еще звучал  голос ‰око, до боли прекрасный, который,
казалось, вот-вот отдастсЯ эхом где-нибудь в заснеженных горах.
     -  Људа  вы! - Љомако  остановила ‘имамуру,  собравшегосЯ  идти  искать
шофера. - џ не поеду домой, не поеду!
     ‘имамура вдруг почувствовал к ней чисто физическую ненависть.
     -  џ  не  знаю, какие отношениЯ  существуют  между вами троими, но  сын
учительницы, наверно, умирает. Џотому и захотел тебЯ видеть, потому и послал
за тобой.  ’ак иди  же к нему,  иди с открытым сердцем. Џодумай, что с тобой
будет, если он сейчас умрет, сейчас, пока мы тут пререкаемсЯ? ’ы  же  будешь
раскаиватьсЯ всю жизнь! Ќе упрЯмьсЯ, прости ему все!
     - Ќет, нет, вы заблуждаетесь!
     - Ќо, пойми, он же один,  только он провожал тебЯ тогда в  ’окио, когда
тебЯ продали. € ты об этом написала на самой первой  странице своего первого
дневника.  Љак же ты можешь не попрощатьсЯ с ним теперь, когда он уходит  из
жизни?! €ди, и пусть он впишет тебЯ в последнюю страницу своей жизни.
     - Ќет! џ не могу смотреть на умирающего!
     ќто прозвучало  одновременно и как самаЯ холоднаЯ бессердечность, и как
самаЯ горЯчаЯ любовь. ‘имамура, растерЯвшись, заколебалсЯ.
     -  ’еперь Я уже не смогу вести дневник. ‘ожгу, все сожгу... - бормотала
Љомако, заливаЯсь  краской. -  Џослушай... ты, наверно, искренний человек. Ђ
раз искренний, то не  станешь надо мной смеЯтьсЯ. џ пошлю тебе мои дневники,
все, целиком. ‚едь ты же искренний.
     ‘имамура был растроган. …го  охватило  непонЯтное  волнение, ему начало
казатьсЯ, что он действительно самый  искренний на свете  человек. €  он  не
стал больше настаивать, чтобы Љомако шла домой. Ћна тоже молчала.
     ЏоЯвилсЯ гостиничный служащий и сообщил, что уже пускают на перрон.
     ‘ошли  с  поезда и  сели в  него  лишь  местные жители, всего несколько
человек, мрачных, одетых по-зимнему.
     - џ не пойду на платформу. „о свиданиЯ!
     Љомако  стоЯла у  окна в зале  ожиданиЯ.  ‘теклЯнные створки  окна были
закрыты.  €з  вагона  казалось,  будто  в грЯзном  стеклЯнном  Ящике  жалкой
деревенской фруктовой лавки забыли один-единственный невиданный плод.
     Љак только поезд тронулсЯ,  за стеклами зала  ожиданиЯ  загорелсЯ свет.
‘имамура подумал - сейчас ее лицо вспыхнет в потоке электричества...  Ќо оно
тут же исчезло, полыхнув лишь на мгновение удивительно Яркими щеками, такими
же, как тогда, в снежном зеркале.
     € снова  длЯ  ‘имамуры  это  цвет  был той гранью, за  которой исчезает
реальность.
     Џоезд поднЯлсЯ на северный склон пограничной  горы  и  вошел  в длинный
туннель. Њрак земли, казалось, поглотил бледные лучи предвечернего солнца, а
дрЯхлый поезд сбросил в туннеле своей светлый панцирь. Џо  выходе из туннелЯ
поезд  начал спускатьсЯ вниз  между  громоздившимисЯ друг  на друга  горами,
залитыми вечерними  сумерками. Џо эту сторону пограничных гор  снега  еще не
было.
     „орога тЯнулась вдоль  реки и выбегала  на равнину.  Ќад краем  горы  с
причудливо изломанной вершиной и гармоничными пологими линиЯми склона висела
луна,   освещаЯ  всю  гору  до   самого  подножиЯ.  ѓора  была  единственной
достопримечательностью  унылого пейзажа. …е  контур,  подсвеченный  гаснущим
вечерним  заревом, рельефно вырисовывалсЯ на фоне темно-голубого неба. ‹уна,
уже не белаЯ, а бледно-желтаЯ, еще  не обрела холодной Ясности, как в зимние
ночи. ‚ небе не было ни одной птицы. ’ам, где широко раскинувшиесЯ  вправо и
влево склоны горы сбегали к реке,  стоЯло снежной белизны здание, похожее на
гидроэлектростанцию.  ’олько  его  и  можно было  еще различить  в  сумерках
зимнего увЯданиЯ за окном вагона.
     ‘текла начали запотевать от парового отоплениЯ. ЏлывшаЯ за ними равнина
темнела, и с  наступающей  темнотой  стекла  начали все отчетливее  отражать
полупрозрачных пассажиров. ќто была та же  самаЯ  игра  зеркала  и вечернего
пейзажа.
     Џоезд сильно отличалсЯ от  поездов ’окайдоской магистрали - допотопные,
обшарпанные  вагоны старого образца, свет тусклый. „а и вагонов-то всего три
или четыре.
     ‘имамура отрешилсЯ от  всего  окружающего.  Џредставление  о времени  и
пространстве  исчезло. …го  тело  бесцельно парило  в  чем-то ирреальном,  и
постепенно монотонный стук колес начал ему казатьсЯ голосом женщины.
     †енщина   говорила,   ее    слова   были   короткими   и   отрывистыми,
свидетельствовавшими о полноте ее жизни, такой полноте,  что ‘имамура слушал
их с тЯжелым сердцем. Ћн уносилсЯ  все дальше и дальше, и звучание  далекого
голоса аккомпанировало дорожной тоске.
     Њожет  быть,  ћкио уже испустил последний вздох? “спела ли Љомако к его
смертному одру?.. Џочему она так упорно не хотела идти домой?..
     Џассажиров было мало.
     ‚сего  двое -  мужчина  лет пЯтидесЯти и  девушка с румЯным лицом.  Ћни
сидели друг против  друга и говорили без умолку. „евушка,  в черном шарфе на
полных  плечах, обращала  на себЯ  внимание великолепным Ярким  цветом лица.
—уть  подавшись  вперед,  она  сосредоточенно  слушала собеседника  и  очень
оживленно ему отвечала. Ћни казались  близкими людьми, отправившимисЯ вдвоем
в долгое путешествие.
     Ћднако,  когда  поезд остановилсЯ на  станции,  где  позади вокзальчика
возвышалась труба прЯдильной фабрики, мужчина торопливо снЯл с полки  ивовую
корзину и спустил ее через окно на платформу.
     -  Ќу,  будьте  здоровы!  Њожет, еще когда  и встретимсЯ,  если выпадет
случай, - сказал он и сошел с поезда.
     ‘имамура чуть не прослезилсЯ и сам поразилсЯ своей чувствительности. Ћн
подумал, что мужчина возвращаетсЯ домой после свиданиЯ с женщиной.
     …му  и в  голову  не  пришло,  что  они  случайные  спутники.  Њужчина,
очевидно, был разъездным торговцем или кем-нибудь в этом роде.

     Љогда ‘имамура уезжал, жена говорила, чтобы  он аккуратнее  обращалсЯ с
одеждой -  не складывал в корзину, не вешал на  стену, потому что как раз  в
это времЯ года моль откладывает Яички. € действительно, в гостиничном номере
мотыльки  липли к лампе, свисавшей с карниза галереи. ‚о второй комнате тоже
летал  какой-то  мотылек, кукурузно-желтого цвета,  маленький, но с  толстым
брюшком. Ћн сел на плетеную корзину.
     Ќа  окнах еще  оставались  сетчатые  рамы  от насекомых.  Ќа  сетке,  с
наружной  стороны,  тоже сидел мотылек  с бледно-зелеными, почти прозрачными
крылышками  и  тонкими,  как  пух,  усиками цвета  кипарисовой  коры.  ѓоры,
видневшиесЯ вдали, за оконной сеткой, были залиты  вечерним  солнцем,  но их
уже окрасила в свои цвета осень, и зеленоватое пЯтнышко мотылька казалось на
этом  фоне  мертвым.  ’олько  там, где его крыльЯ  находили  друг  на друга,
зеленый  цвет  был  сильнее.  Ќалетел  осенний  ветерок,  крылышки  мотылька
заколебались, как тонкие листки бумаги.
     †ивой он или нет, подумал ‘имамура и щелкнул пальцем по сетке.  Њотылек
не шелохнулсЯ.  ’огда ‘имамура ударил  по сетке кулаком. Њотылек  упал,  как
лист с дерева, но тут же легко запорхал в воздухе.
     ‚нимательно   присмотревшись,   ‘имамура  заметил:   вдали,   на   фоне
криптомериевой  рощи, непрерывным потоком проносились стрекозы. ‘ловно пух с
одуванчиков. Љак же их много - стрекоз.
     ђека у подножиЯ горы, казалось,  вытекала прЯмо из  ветвей криптомерии.
‘имамуру  очаровал серебристый блеск  буйно цветущей  леспадезы, покрывавшей
склоны невысокой горки.
     ‚ыйдЯ из гостиничной купальни, ‘имамура увидел у парадной двери русскую
торговку,  торгующую вразнос.  —удеса, в  этакую  глушь  забралась,  подумал
‘имамура.  Ћн  подошел  поближе  -  посмотреть,   чем  она  торгует.  Ќичего
особенного - обычнаЯ ЯпонскаЯ косметика и украшениЯ длЯ волос.
     ‹ицо  этой женщины, лет сорока  или  больше,  было покрыто густой сетью
мелких  морщин.  Љожа потемнела, но на полной  шее, в  разрезе блузки,  была
ослепительно белой и гладкой.
     - ‚ы откуда приехали? - спросил ‘имамура.
     -  Ћткуда? ќто Я-то?.. - переспросила она и задумалась, словно не знаЯ,
что ответить.
     Џотом она начала складывать свой товар. …е юбка,  уже  превратившаЯсЯ в
трЯпку,  кажетсЯ, была европейского покроЯ. Ћна  взвалила  на спину - совсем
по-Японски - огромный сверток в фуросики и ушла. Ќа ногах у нее были туфли.
     •озЯйка, вместе с ‘имамурой смотревшаЯ, как уходит торговка, пригласила
его в контору.  ’ам у очага спиной к ним  сидела крупнаЯ женщина. Љогда  они
вошли, она поднЯлась, поправив подол нарЯдного  черного кимоно с  фамильными
гербами.
     ‘имамура узнал эту  гейшу. Ћн видел  ее  на рекламной фотографии лыжной
станции. Ћна  была сфотографирована вместе с  Љомако. Ћбе были на  лыжах,  в
горных хакама и в  вечерних кимоно. †енщина не  очень  молодаЯ, красиваЯ,  с
барственной осанкой.
     •озЯин гостиницы поджаривал булочки овальной формы со сладкой начинкой.
Ѓулочки лежали на железных щипцах, перекинутых через хибати.
     - Ќе  угодно  ли  попробовать? Џодарок  по  случаю радостного  событиЯ.
Ћтведайте кусочек, хотЯ бы так, длЯ развлечениЯ.
     -  —то,  эта  женщина,  котораЯ сейчас здесь  была,  уже оставила  свою
профессию?
     - „а, оставила.
     - ‚иднаЯ гейша.
     -  Ћтработала  свой срок и сейчас  по  этому случаю обходит с  визитами
своих знакомых. Ћна большим успехом пользовалась.
     Џодув  на горЯчую булочку,  ‘имамура  откусил  кусочек  и  почувствовал
кисловатый привкус не очень свежей корки.
     Џод  окном  в  лучах  вечернего  солнца Ярко  алели  спелые  персимоны.
Ћтраженный от  них свет,  казалось, окрашивал бамбуковую палку с  крючком на
конце, укрепленную над очагом.
     - —то это?.. ’акаЯ огромнаЯ леспадеза?
     ‘имамура с изумлением  смотрел  на женщину, идущую по дороге по  склону
горы.  †енщина тащила  на  спине вЯзанку  каких-то  растений  с  удивительно
длинными, в два раза больше ее самой, стеблЯми и длинными метелками.
     - Џростите, что вы сказали? Ђ-а, это мискант.
     - Њискант, говорите?.. ‡начит, мискант...
     Ќа выставке, рекламирующей горЯчие источники, устроенной  министерством
железных дорог, есть один павильон - то ли чайный, то ли длЯ отдыха, так вот
его  на крышу  покрыли  этим самым  мискантом.  ѓоворЯт, какой-то человек из
’окио купил этот павильон целиком.
     - Њискант, значит... - еще раз,  как бы про себЯ,  повторил ‘имамура. -
‚ыходит, на горе растет мискант, а Я думал, это леспадеза.
     Љогда ‘имамура сошел с поезда, белые цветы  на горе сразу бросились ему
в глаза. ‘еребристое  цветение затопило  весь склон,  особенно  верхнюю  его
часть. Љазалось, это  были не  растениЯ, а лучи самого солнца,  осеннего, но
удивительно щедрого, ‘имамура задохнулсЯ от восхищениЯ.
     Ќо  с близкого расстоЯниЯ  огромный мискант выглЯдел совсем по-другому,
чем тот, покрывавший далекий горный склон.
     Ћгромные  вЯзанки  совершенно  скрывали  фигуру тащивших  их  на  спине
женщин. ‚Язанки то и  дело задевали за  каменные  ограды, тЯнущиесЯ по обеим
сторонам крутой дороги. Њетелки были воистину могучие.
     ‘имамура вернулсЯ к  себе в номер.  ‚о второй комнате  с десЯтисвечовой
лампой  тот  самый  толстобрюхий  мотылек,  ползаЯ  по  черной  лакированной
корзинке,  откладывал,  видно,  Яички.   Њотыльки  под   карнизом  бились  о
декоративный фонарь.
     ‘верчки и кузнечики начали петь еще днем.
     Љомако пришла немного позже, чем он ждал.
     Ћстановившись в коридоре у дверей, она взглЯнула на ‘имамуру в упор.
     - ‡ачем ты приехал? Ќу зачем?
     - ‡ачем? ‘ тобой повидатьсЯ.
     - ѓоворишь,  а сам этого не думаешь. ’ерпеть не могу токийцев, вруны вы
все. - Ћна уселась, мЯгко  понизила голос.  - Ќи за что больше не стану тебЯ
провожать. “жасное какое-то состоЯние.
     - ‹адно, на этот раз Я тайком от тебЯ уеду.
     - Ќет, что  ты! џ просто хотела сказать,  что  на станцию провожать  не
пойду.
     - Ђ что с тем человеком?
     - “мер, что же еще...
     - Џока ты была со мной на станции?
     -  Ћдно к другому  не имеет никакого отношениЯ. Ќо Я никогда не думала,
что провожать так тЯжело.
     - ѓм...
     - Ђ  где ты был четырнадцатого февралЯ? ЋпЯть наврал. Ђ Я-то ждала, так
ждала! Ќет, уже больше никогда тебе не поверю!
     —етырнадцатого февралЯ - "’ориой" - "€згнание  птиц с полей", ежегодный
детский праздник в этом  снежном краю. ‡а десЯть дней до него собираютсЯ все
деревенские дети,  обутые в сапожки  из рисовой соломы, и утаптывают снег  в
поле. Џотом вырезают из него большие кирпичи, примерно  в два сЯку шириной и
высотой. €з них строЯт  снежный  храм.  ЉаждаЯ сторона  храма -  около  трех
кэн16,  высота -  больше  одного дзе. —етырнадцатого  февралЯ  вечером перед
храмом зажигают  костер,  сложенный из собранных  со всей  деревни симэ17. ‚
этой деревне Ќовый год празднуют первого февралЯ, так что  до четырнадцатого
украшениЯ еще сохранЯютсЯ. ‡атем дети поднимаютсЯ на крышу храма и, толкаЯсь
и озорничаЯ, поют песню "’ориой". Џотом  все  идут  в храм, зажигают свечи и
проводЯт там всю  ночь. Ђ пЯтнадцатого, ранним утром, еще  раз  исполнЯют на
крыше храма песню "’ориой".
     ‚ это времЯ тут снега  особенно много. ‘имамура обещал  Љомако приехать
на этот праздник.
     -  џ  ведь  бросила  свою  работу.  ‚  феврале к  родителЯм  уехала.  Ђ
четырнадцатого  вернулась, думала, ты обЯзательно приедешь. ‡нала бы, так не
приезжала, пожила бы там, поухаживала...
     - Ђ что, кто-нибудь болел?
     -  „а,  учительница  моЯ  поехала  в  портовый  город  и  схватила  там
воспаление  легких.  џ  от нее  телеграмму получила как  раз тогда,  когда у
родителей была, ну и поехала за ней ухаживать.
     - ‚ыздоровела она?
     - Ќет...
     -  „а, действительно очень  нехорошо получилось, - сказал ‘имамура, как
бы   извинЯЯсь   за  то,  что  не  сдержал  слова,  и  одновременно  выражаЯ
соболезнование по поводу смерти учительницы.
     - „а  ничего, - вдруг совершенно спокойно произнесла Љомако и обмахнула
носовым платком стол. - “жас, сколько их налетело!
     € по обеденному столику, и по татами ползали мелкие крылатые насекомые.
‚округ абажура кружили мотыльки.
     ЋконнаЯ сетка снаружи тоже всЯ  была облеплена мотыльками разных видов.
Ќасекомые отчетливо выделЯлись в лунном свете.
     - †елудок у менЯ болит, - сказала Љомако, засовываЯ руки за оби и кладЯ
голову на колени ‘имамуры.
     ‚орот кимоно у нее немного  отстал, и на  густо напудренную шею  дождем
посыпались малюсенькие насекомые. Ќекоторые тут же неподвижно застывали.
     еЯ  у нее  стала полнее и глаже, чем в  прошлом году. …й уже  двадцать
один, подумал ‘имамура.
     Ћн почувствовал, что его колени теплеют.
     - ‡десь в конторе надо мной все  подсмеиваютсЯ  - пойди, мол, Љома-тЯн,
заглЯни  в  номер "ЉамелиЯ"... Џротивные  такие!  Ђ  Я подружку одну, гейшу,
провожала, в  поезде с ней немного проехала. “стала. ’олько вернулась домой,
спокойно полежать хотела, а мне говорЯт: отсюда звонили. ‘овсем было  решила
не  ходить, устала ведь страшно,  перепила вчера  на  вечере, когда подружке
проводы устраивали, решила, а все же  пришла. Ђ в конторе смеютсЯ. Ќо  Я  же
тебЯ целый год не видела. ’ы ведь человек, ЯвлЯющийсЯ раз в году?
     - Ђ Я попробовал булочку этой вашей подружки.
     - „а?
     Љомако  выпрЯмилась. …е лицо, покрасневшее  в тех местах,  которые были
прижаты к коленЯм ‘имамуры, внезапно стало каким-то детским.
     Љомако  сказала,  что  провожала  эту самую  гейшу, проехала с  ней  до
третьей станции.
     - Џлохо у нас  тут стало. ђаньше, бывало, со всеми всегда договоришьсЯ.
Ђ  теперь  не  то,  все такие  эгоистки,  каждаЯ сама по  себе.  „а,  многое
изменилось. € гейши, как  нарочно, такие подобрались, характером между собой
не сходЯтсЯ. Ѓез нее, без Љикую, грустно мне будет. Ћна ведь  всегда во всем
зачинщицей  была.  Ђ  как ее любили клиенты, самаЯ популЯрнаЯ  гейша была. €
приглашали ее больше  всех, и зарабатывала она  больше  всех. “ нее  в месЯц
выходило шестьсот курительных  палочек.  ЏонЯтно,  что хозЯева  ее на  руках
носили.
     ‘имамура спросил, что теперь собираетсЯ делать Љикую - замуж выйдет или
свой ресторан откроет? Ћн слышал, что, отработав свой срок по контракту, она
уезжает на родину.
     - Ћй,  знаешь, какаЯ она несчастнаЯ!  Ћна ведь к  нам  после неудачного
замужества  приехала,  - сказала  Љомако  и,  на секунду запнувшись,  словно
сомневаЯсь, стоит ли  говорить дальше или нет, взглЯнула на освещенные луной
ступенчатые огороды на горном склоне. - ‚идишь вон тот дом, совсем новый? Ќа
склоне...
     - Њаленький ресторанчик "Љикумура"?
     - „а, он самый. ќтот ресторан  мог бы теперь принадлежать Љикую-сан. Ќо
из-за своего характера она все упустила. ‘кандал был страшный. Ћна заставила
покровителЯ выстроить  ей дом,  а как дело  дошло до переезда, заупрЯмилась.
€з-за нового любовника. Ћн обещал на ней  женитьсЯ, да обманул.  Ђ она из-за
него совсем голову  потерЯла.  ‚  конце концов  сбежал он, любовник-то, а  к
прежнему покровителю Љикую не захотела вернутьсЯ и ресторан не взЯла, может,
и хотела,  но не вернулась,  не  могла  так поступить... €  остатьсЯ  тут не
могла,  позор  ведь.  ‚от теперь и уезжает, решила где-нибудь в другом месте
все начинать  сначала. ‚  общем, несчастнаЯ она,  невезучаЯ.  ЋказываетсЯ, -
мы-то, правда, не знали об этом, - мужчин у нее много было.
     - “ж не полк ли?
     -  Љто  его  знает...  -  Љомако, подавив  смех,  вдруг отвернулась  от
‘имамуры. - Љикую-сан слабохарактернаЯ, слабаЯ...
     - Ђ что она могла поделать?
     - Љак что?! Њало ли сколько  мужчин  может влюбитьсЯ в  женщину, нельзЯ
же... - Љомако поднЯла голову, почесала в голове шпилькой. - ѓрустно было ее
провожать!
     - Ђ с рестораном что сделали?
     - „а жена  этого самого  покровителЯ, что ресторан  построил, переехала
сюда, теперь сама хозЯйничает.
     - †ена? €нтересно!
     - Џонимаешь, дом-то уже готов был - вступай во владение и начинай дело.
Ќичего другого и не придумаешь. Ќу, жена и переехала со всеми детьми.
     - Ђ со своим прежним домом что они сделали?
     - Ѓабушку там  оставили, одна  теперь живет. ‘ами-то они  крестьЯне. Ќо
муж - широкий человек, любит погулЯть. ‡абавный он.
     - Џрожигатель жизни. ‚ годах уже, наверно?
     - Ќет, молодой, лет тридцати двух-трех, не старше.
     - € что ж, Љикую была старше его жены?
     - Ќет, жене столько же, сколько Љикую, - обеим по двадцать семь.
     - Ђ ресторан-то  "Љикумура"  назвали  в  честь Љикую,  наверно?  € жена
оставила это название?
     - —то же делать, не менЯть же готовую вывеску.
     ‘имамура запахнул кимоно поглубже, и Љомако, поднЯвшись, закрыла окно.
     - Љикую-сан про тебЯ все знала. € сегоднЯ мне сказала - приехал.
     - џ видел, как она приходила прощатьсЯ в контору.
     - Ћна тебе что-нибудь сказала?
     - Ќичего не говорила.
     - Ђ ты понимаешь, что со мной творитсЯ?
     Љомако раздвинула только что закрытые седзи и опустилась на подоконник.
     —ерез некоторое времЯ ‘имамура сказал:
     -  ‡десь совсем другие звезды, чем  в  ’окио. ‡десь они  именно висЯт в
пустоте. € сиЯют по-другому.
     -  Ќе  так уж сильно сиЯют, вечер ведь лунный... Ђ в нынешнем году тоже
было очень много снега.
     - ЉажетсЯ, на железной дороге несколько раз прекращалось движение.
     - „а, даже жутко становилось. Ќа машинах начали  ездить на месЯц  позже
обычного. ‡наешь магазин  у лыжной станции? ’ак вот  там обвал крышу пробил.
„ом двухэтажный, на первом этаже вроде бы сразу и не заметили. ’олько на шум
обратили внимание, подумали, что на кухне возЯтсЯ крысы. Џошли посмотреть  -
никаких крыс,  а  на втором этаже ни окон, ни  ставен -  все  снегом снесло.
‚ообще-то  обваливались  только верхние слои снега,  но  все равно  по радио
вовсю об этом трубили. ‹ыжники перепугались, перестали приезжать. Ђ Я в этом
сезоне  не  собиралась ходить  на лыжах,  и  лыжи свои в конце прошлого года
продала. Ќо все же несколько раз покаталась... џ изменилась?
     - ѓде ты была, когда умерла учительница?
     - Ђ ты  о других не беспокойсЯ! ‚о всЯком случае, в феврале, когда тебЯ
ждала, Я была здесь.
     - —то ж ты мне не написала, когда в портовый город поехала?
     - ќто еще  зачем?! Џисать  жалкие письма, такие, которые ты  даже своей
жене можешь показать? Ќет уж, врать не могу. Ђ стеснЯтьсЯ мне нечего.
     Љомако говорила быстро, резко, бросаЯ слова в лицо ‘имамуре.
     - Џогасил бы свет, а то вон сколько мошек налетело...
     ‹уна светила так Ярко, что были видны все линии уха женщины. ‚ глубоком
лунном свете татами стали совсем бледными, словно похолодели.
     ѓубы Љомако были гладкими и влажными.
     - Ќе надо, пусти! џ домой пойду.
     -  ‚се такаЯ же.  Ќичуть  не изменилась. -  ‘имамура,  откинув  голову,
вглЯделсЯ в близко придвинувшеесЯ лицо с чуть заметными скулами.
     - ‚се говорЯт, что Я совсем не изменилась  с тех пор, как приехала сюда
семнадцатилетней. Ђ чего менЯтьсЯ-то? ‚едь Я живу все времЯ одинаково.
     “ нее  еще сохранилсЯ  румЯнец, свойственный девушкам севера.  Ќо  кожа
стала тонкой и блестела сейчас, словно перламутроваЯ раковина.
     - ’ы знаешь, что Я живу теперь в другом доме?
     -  Џосле смерти  учительницы?  ‘ комнатой,  где  разводили  шелковичных
червей, покончено? †ивешь в настоЯщем "домике длЯ гейш"?
     - —то  ты подразумеваешь под "домиком"?  џ живу не в особом домике, а в
лавке,  где  торгуют  дешевыми сладостЯми  и  табаком.  €з гейш там  одна Я.
’еперь-то  Я в настоЯщем услужении, у менЯ контракт... Љогда прихожу поздно,
читаю при свече.
     ‘имамура рассмеЯлсЯ, обнЯл ее за плечи.
     - Ќе могу же Я зрЯ расходовать электричество! ‚едь у них счетчик.
     - ‚он оно что!
     - Ќо  хозЯева  у менЯ хорошие, так заботливо ко мне относЯтсЯ. џ иногда
даже думаю, неужели это называетсЯ быть  в  услужении?..  ‡аплачет  ребенок,
хозЯйка сразу  тащит  его на  улицу,  чтобы  мне, значит, не мешал.  ‚се  бы
хорошо,  ни в  чем не  терплю недостатка, одно  только менЯ  расстраивает  -
постель  они  криво  стелют, неприЯтно.  Љогда  поздно прихожу, постель  уже
постелена. Ќо матрац обычно косо лежит, да и простынЯ тоже. Ђ перестилать не
могу - стыдно, люди ведь длЯ менЯ старались.
     - ЋбзаведешьсЯ семьей, тЯжело тебе будет.
     - ‚се так говорЯт. ’акой  уж у менЯ характер. ‚ том  доме, где Я  живу,
четверо  детей. ЃеспорЯдок, конечно, страшный. џ только и делаю, что хожу за
ними и убираю.  ’олько  уберу, а они  опЯть все разбросают.  Ѓесполезное это
занЯтие,  а  Я не могу, все  равно стараюсь навести  порЯдок.  џ  хочу  жить
аккуратно, по мере возможности, насколько мне это удаетсЯ в моем положении.
     - Ќу конечно.
     - Ђ ты менЯ понимаешь?
     - Џонимаю.
     - Ђ  раз  понимаешь, так скажи!  Ќу говори  же! - вдруг напала  на него
Љомако.  ѓолос у  нее