 боковой перегородке, будто бы устал после рабочего днЯ. Џервый
раз Я наблюдал кого-то из них в телефонной будке и не удивилсЯ таинственному
и немного  испуганному виду девушки, ее секундному замешательству, тому, что
она оглЯделась  по сторонам, прежде чем войти в  кабину.  “слышал Я немного:
всхлипывание, щелчок открываемой  сумочки,  сморкание --  и  потом: "Љак там
канарейка,  ты  приглЯдываешь  за  ней?  „аешь ей по утрам семЯ  и не множко
ванили?"  Ќезначительность разговора  поразила менЯ, да и  голос  совсем  не
походил на тот, каким дают указаниЯ, в нем слышались слезы, он пресекалсЯ. џ
сел в поезд раньше, чем  она  могла  менЯ заметить, и  сделал  полный  круг,
продолжаЯ  изучать,  как  они встречаютсЯ  и  менЯют  одежду. Љогда Я  снова
оказалсЯ на  "•осе-Њариа-Њорено",  она  уже застрелилась (сначала,  говорЯт,
перекрестившись); Я узнал ее по  красным туфлЯм и светлой  сумочке. ‘обралсЯ
народ, многие толпились  около  машиниста и служителЯ в ожидании  полиции. џ
увидел  двоих из них (они такие бледные) и подумал, что случившеесЯ послужит
испытанием на прочность замыслов Џервого, потому что одно дело занЯть чье-то
место под  землей  и совсем другое  --  столкнутьсЯ с  полицией. ЏоследующаЯ
неделЯ  не  принесла  ничего  нового  --  обычное самоубийство,  из тех, что
случаютсЯ едва ли не ежедневно, никого не заинтересовало; вот тогда Я и стал
боЯтьсЯ метро.
     џ понимаю, что  должен еще многое узнать, может  быть самое главное, но
страх сильнее менЯ. ’еперь  Я только  подхожу к входу  на "‹иму" --  это моЯ
станциЯ, -- вдыхаю спертый воздух "Ђнгло", который  чувствуетсЯ  и  наверху,
слушаю шум поездов.
     Ђ потом сижу в каком-нибудь кафе  как последний дурак и спрашиваю себЯ:
неужели Я не сделаю двух шагов, которые остались до полного их разоблачениЯ?
џ уже столько узнал и  смог  бы принести пользу обществу, если бы сообщил  о
происходЯщем. Њне,  например,  известно, что в  последние недели у  них было
восемь  поездов  и  что число таких, как  они, быстро  растет. Ќовичков пока
трудно распознать,  поскольку кожа  обесцвечиваетсЯ медленно  и, кроме того,
они, без сомнениЯ, принимают меры предосторожности. …два ли в планах Џервого
есть  просчеты,  и   мне  представлЯетсЯ  невозможным  установить  точно  их
количество.  —утье  подсказывало  мне,  когда  еще  у менЯ хватало  смелости
спускатьсЯ и следить за ними, что большинство поездов полно ими, что обычных
пассажиров становитсЯ  все  меньше и меньше; и Я не удивлЯюсь, почему газеты
кричат,  что  нужны  новые линии,  что поездов не  хватает и  надо принимать
срочные меры.
     џ повидалсЯ  с Њонтесано и кое-что  ему  рассказал, надеЯсь  услышать о
том,  что известно ему. Ћднако мне  показалось, он не  поверил, возможно, он
сам  напал на  след, а  более вероЯтно, предпочитает  вежливо не вникать  во
что-либо  выходЯщее  за рамки  его воображениЯ, не говорЯ уже  о воображении
начальства.  Џосле  того как  он со  словами: "‚ы  устали,  вам  бы  неплохо
попутешествовать" -- похлопал менЯ  по плечу, Я понЯл, что бесполезно дальше
говорить  с  ним, еще обвинит  менЯ,  будто  Я  отравлЯю  ему  жизнь  своими
шизофреническими фантазиЯми.
     Ђ попутешествовать  Я мог только  по "Ђнгло". ЊенЯ немного удивило, что
Њонтесано  не принимает  никаких  мер, по крайней мере против Џервого и  тех
троих, не  рубит верхушку этого дерева, корни которого все  глубже и  глубже
проникают  сквозь   асфальт   в   землю.  ‡атхлый   воздух,  лЯзг   тормозов
останавливающегосЯ поезда -- и вот на  лестницу хлынул  поток усталых людей,
обалдевших  от  тесноты  в  битком  набитых  вагонах, где  они простоЯли всю
дорогу. џ  должен бы подойти к ним, оттащить  по  одному  в  сторону  и  все
объЯснить  каждому,  но в этот момент  Я слышу шум приближающегосЯ поезда, и
менЯ  охватывает страх.  Љогда  Я  узнаю  кого-нибудь  из  их  агентов,  кто
спускаетсЯ или поднимаетсЯ со свертком одежды, Я скрываюсь в кафе и долго не
решаюсь выйти оттуда.  ‡а стопкой джина  Я  думаю  о  том,  что, как  только
мужество  вернетсЯ ко  мне, Я спущусь и установлю  их количество.  Џо-моему,
сейчас в их руках все поезда, сотрудники многих станций и частично ремонтных
мастерских.  Џродавщица кондитерского киоска  на  станции  "‹има"  могла  бы
заметить, что товаров у нее расходитсЯ все больше. ‘ трудом подавив спазмы в
желудке, Я спустилсЯ на перрон, повторЯЯ себе, что в поезд садитьсЯ не буду,
не буду смешиватьсЯ  с ними; всего  два вопроса  --  и  наверх,  а  там  Я в
безопасности.  џ  опустил  монетку  в автомат,  подошел к  киоску  и,  делаЯ
покупку, заметил,  что  продавщица пристально  смотрит на менЯ. ЉрасиваЯ, но
такаЯ   бледнаЯ,  очень  бледнаЯ.  ‚  отчаЯнии  Я  бросилсЯ  к  лестнице  и,
спотыкаЯсь, расталкиваЯ всех, побежал наверх.  ‘ейчас мне кажетсЯ, Я никогда
больше не смогу спуститьсЯ туда, -- менЯ уже знают, кончилось  тем, что менЯ
узнали.
     џ провел в кафе целый час,  прежде чем решилсЯ снова ступить на верхнюю
ступеньку лестницы, постоЯть среди людей, снующих вверх-вниз, хотЯ на менЯ и
поглЯдывали, не понимаЯ, почему Я  застыл там, где все  движетсЯ. ЌевероЯтно
-- неужели,  завершив анализ  их  общих методов, Я  не сделаю окончательного
шага,  который позволит мне разоблачить  их самих и их намерениЯ? Ќе хочетсЯ
думать, что  страх  до  такой  степени  владеет  мной; возможно,  Я  решусь,
возможно, будет  лучше,  если  Я, ухватившись  за  лестничные  перила,  буду
кричать,  что знаю  все  об  их планах, знаю кое-что о Џервом (Я  скажу это,
пусть  Њонтесано  и  не  понравитсЯ,  если  Я  нарушу  ход его  собственного
расследованиЯ) и особенно о том,  чем  все это может  кончитьсЯ длЯ  жителей
Ѓуэнос-Ђйреса. џ все  пишу и пишу, сидЯ в кафе. Ћщущение, что Я наверху и  в
безопасности,  наполнЯет  мою душу покоем, который тотчас исчезает,  едва  Я
спускаюсь  и  дохожу до  киоска. € все  же Я чувствую,  что  так  или  иначе
спущусь,  Я  заставлю себЯ  спуститьсЯ по  лестнице  шаг за шагом,  но будет
лучше, если Я прежде закончу свои записи и  пошлю их префекту или начальнику
полиции, а копии -- Њонтесано, потом заплачу за  кофе и обЯзательно спущусь,
хотЯ не  знаю  пока, как Я это сделаю, где Я возьму  силы,  чтобы спуститьсЯ
ступенька за ступенькой сейчас, когда менЯ знают, сейчас, когда менЯ в конце
концов узнали, но  это  уже  не важно,  записи  будут закончены, и Я  скажу:
господин префект или  господин  начальник полиции, кто-то  ходит там, внизу,
кто-то ходит по перрону  и, когда никто, кроме менЯ, не  видит  и не слышит,
заходит в едва освещенную кабину и открывает сумочку. Ђ потом плачет, совсем
недолго  плачет, а потом,  господин префект, говорит: "Љак там канарейка, ты
приглЯдываешь за ней? „аешь ей по утрам семЯ и немножко ванили?"


        ’ЂЌѓЋ ‚Ћ‡‚ђЂ™…Ќ€џ
     ‘лучай-убийца стоит
     на углу первой же улицы.
     Ќа повороте ждет час-нож.
     Њарсель Ѓеланже.
     Ќагота и ночь
     ’ы  начинаешь  фантазировать,   увлекаемый  собственным   воображением;
толчком могли послужить слова ”лоры, или скрип открываемой где-то двери, или
крик ребенка -- и  вот страннаЯ потребность разума призывает  тебЯ заполнить
пустоту,  сплетаЯ сложную  паутину,  создаваЯ  нечто новое. Ќо  как  тут  не
сказать,  что  выдуманнаЯ  паутина,  пожалуй,  то  и  дело,  нить  за нитью,
совпадает с хитросплетениЯми жизни, впрочем,  говоришь это скорее от страха,
потому  что,  если  не  верить  в  это   хоть  немного,   не  останетсЯ  сил
противостоЯть этим самым жизненным хитросплетениЯм.  ’ак вот,  именно  ”лора
рассказала мне, вскоре после  того как мы с ней сошлись, -- она, разумеетсЯ,
не работает больше у сеньоры Њатильды (так она всегда называла ее, хотЯ  уже
не было нужды  в подобных знаках уважениЯ со стороны служанки на все  руки),
--  и  Я   любил   слушать  воспоминаниЯ  о  прошлом  приехавшей  в  столицу
провинциалки  из  ‹а-ђиохи,  с  большими  испуганными  глазами и  маленькими
грудками, которые в результате сослужили ей  куда большую службу, чем умение
орудовать метлой и примерное  поведение.  Њне  нравитсЯ  сочинЯть  длЯ себЯ,
исписывать тетради  одну  за другой,  сочинЯть стихи и даже целый роман, мне
нравитсЯ  сам процесс,  и, завершаЯ его,  Я чувствую освобождение, как после
любви, когда приходит сон, а на другой день уже что-то новое стучитсЯ в твое
окно, писать  и, значит,  открыть  все  двери, и пусть  войдет,  и так  одну
тетрадь  за другой;  работаю Я  в больнице и не  заинтересован в том,  чтобы
кто-нибудь читал все, что Я пишу, -- ни  ”лора, ни кто другой; мне нравитсЯ,
когда тетрадь кончаетсЯ, -- будто ты  уже  опубликовал это,  опубликовать же
по-настоЯщему у  менЯ как-то не доходЯт руки,  опЯть  что-то  стучитсЯ в мое
окно,  и  снова  все повторЯетсЯ --  то больница,  то новаЯ  тетрадь.  ”лора
рассказала мне множество всЯких историй из своей жизни, не подозреваЯ, что Я
еще раз  мысленно пересматривал их перед сном,  а некоторые из них  попали в
тетрадь, попали  ќмилио и  Њатильде -- жаль было бы, если бы  такое осталось
только в слезах и обрывочных воспоминаниЯх ”лоры, она  никогда  не  говорила
мне об  ќмилио  и Њатильде  без  того,  чтобы в  конце  не  расплакатьсЯ; на
несколько дней  Я оставлЯл ее  в  покое,  предложив  сменить  тему, а  через
некоторое  времЯ снова начинал вытЯгивать из  нее ту самую историю, и  ”лора
бросалась рассказывать,  будто уже  позабыла  все, что говорила мне  раньше,
начинала с начала,  и Я  не  перебивал  --  она  часто  вспоминала все новые
подробности,  одна  мелочь дополнЯла другую, Я же стежок  за  стежком сшивал
разрозненные  и только  угадываемые куски  в единое целое,  над чем  Я ломал
голову  в  бессонные ночи  или сидЯ перед  своей тетрадью; наконец  наступил
день, когда уже невозможно было отличить то,  что рассказывала мне ”лора, от
того, что насочинЯли мы с ней вдвоем, потому что мы оба, каждый на свой лад,
как все, хотим, чтобы все  было совершенным и законченным, чтобы длЯ  каждой
мелочи нашлось свое место и цвет и была поставлена точка в  конце той линии,
котораЯ  ведет свое начало от  чьей-нибудь ножки,  какого-нибудь  слова  или
какой-то лестницы.
     —еловек Я  обЯзательный, поэтому  начну с  самого  начала,  кроме того,
когда  Я  пишу,  Я  стараюсь представить себе то,  о  чем  пишу, Я  вижу все
происшедшее --  то утро,  когда  ќмилио  „иас  прибыл в  ќсейсу из Њехико  и
поселилсЯ в гостинице  на улице  Љангальо,  как провел два-три  днЯ,  обходЯ
улицы, кафе и приЯтелей былых  времен, избегаЯ некоторых встреч, но особенно
и не скрываЯсь, поскольку тогда ему не в  чем было  себЯ упрекнуть. Ќаверно,
он  медленно бродил по ‚ильЯ-дель-Џарке, гулЯл по Њелинкуэ и улице  ѓенерала
Ђртигаса, подыскивал гостиницу или  пансион подешевле и  не спеша обживалсЯ,
днем потЯгиваЯ  мате у себЯ в комнате, а  вечера  просиживаЯ в  тавернах или
кино. ‚ нем не было ничего от призрака, хотЯ он говорил мало и с не многими,
носил башмаки на каучуке, одевалсЯ  в черную  куртку  и терракотового  цвета
брюки, он быстро взглЯдывал на  собеседника и так же быстро отводил глаза, в
этом было что-то, что хозЯйка пансиона называла  таинственным; в нем не было
ничего от призрака, но издалека чувствовалось, что одиночество окружает его,
словно  потустороннЯЯ  тишина,  похожаЯ  на  белый  шейный  платок,  на  дым
сигареты, иногда слетающий с его тонких губ.
     ‚ первый раз Њатильда увидела его -- в этот новый первый раз -- из окна
спальни наверху. ”лора пошла  за покупками и взЯла с собой Љарлитоса,  чтобы
тот не мешал  своим хныканьем отдыхать во  времЯ сиесты; стоЯла  невыносимаЯ
ЯнварскаЯ жара, Њатильда дышала воздухом  у окна и  красила ногти в  любимый
цвет •ермана, хотЯ •ерман был в Љатамарке, причем поехал на машине. Њатильду
раздражало,  что  до  центра  или  Ѓельграно  надо  добиратьсЯ  без  машины;
отсутствие •ермана было длЯ нее привычным, а  вот когда не было  машины, она
терЯла покой. Ћн обещал купить еще одну, специально длЯ  нее, после  слиЯниЯ
фирм, она ничего не понимала во  всех  этих торговых операциЯх,  кроме того,
что фирмы, по-видимому, еще не слились; не пойти ли вечером в кино с Џерлой,
надо  извинитьсЯ перед  ней,  они  поужинают  где-нибудь  в  центре, что  же
касаетсЯ  гаража -- •ерман просто  не хочет  этим заниматьсЯ; у Љарлитоса на
ногах  сыпь, и  надо бы  показать его  педиатру,  при  одной мысли  об  этом
делаетсЯ еще  жарче, Љарлитос со  своими истериками пользуетсЯ тем,  что нет
отца, -- некому надавать ему оплеух, мальчишка становитсЯ невыносимым, когда
•ерман уезжает, все времЯ что-то канючит, ”лора с трудом  утихомиривает  его
ласками  и  мороженым,  кстати, после  кино можно  будет  зайти с  Џерлой  в
кафе-мороженое. Ћна увидела его у дерева -- в это времЯ улицы пустынны, -- в
надежной тени густой листвы; на фоне дерева вырисовывалсЯ его силуэт,  дымок
сигареты окутывал  лицо. Њатильда  отпрЯнула от окна,  ударившись  спиной  о
кресло, чтобы не вскрикнуть, зажала рот рукой, пахнущей лаком, и отступила к
противоположной стене комнаты.
     "Њило", -- подумала она, если это называетсЯ "подумать", когда  за одну
секунду тебЯ вырвало твоим прошлым и ушедшими  вместе  с  ним образами. "ќто
Њило".  Љогда   она   снова  была   в   состоЯнии  посмотреть  в  окно,   на
противоположном углу  не  было  никого,  вдалеке шли  два  мальчика, играЯ с
черной собакой. "Ћн менЯ увидел", -- понЯла Њатильда. …сли это был он, то он
увидел ее, он был здесь, чтобы видеть ее, он был здесь, а не на каком-нибудь
другом углу, под другим  деревом. „а, он видел ее, раз он был, значит, знал,
что  она дома. € то, что он ушел в тот момент, когда она его  узнала, видел,
как она отступила, зажимаЯ рот рукой, было хуже всего; теперь на углу пусто,
не  осталось  и  сомнений, ничего уже не  решавших, полнаЯ определенность  и
угроза, одинокое дерево и ветер в листве.
     Ћна  снова   увидела  его,  когда  наступил  вечер;  Љарлитос  играл  с
электрической  железной  дорогой,  ”лора  внизу  напевала  какую-то  чепуху,
оживший дом, казалось, защищал ее, вновь  будил сомнениЯ, она говорила себе,
что Њило повыше и  покрепче, возможно, это  просто привиделось  ей в забытьи
сиесты, в слепЯщем свете. Ћна то и дело отходила от телевизора и с  возможно
более далекого расстоЯниЯ смотрела в окно, и только со второго этажа, потому
что прЯмо выглЯнуть на улицу  было страшно. Љогда она снова увидела его,  он
стоЯл  почти  на  том  же  месте,  только  по  другую  сторону  дерева;  уже
смеркалось, и  контуры фигуры расплывались,  растворЯлись среди других, тех,
что  шли  мимо,  разговариваЯ,  смеЯсь,  --  ‚ильЯдель-Џарке, воскресшаЯ  от
летаргического  сна,  отправлЯлась  в  кафе  и кино,  в квартале  постепенно
начиналась обычнаЯ вечернЯЯ жизнь.  ќто был он, и  нечего  сомневатьсЯ,  его
совсем  не изменившаЯсЯ фигура,  жест, которым он  подносил сигарету ко рту,
концы белого платка; это был  Њило, которого она убила  пЯть  лет  назад, по
возвращении  из  Њехико,  Њило,  почивший, согласно  фальшивой  бумаге,  она
достала ее с помощью подкупа и с большими трудностЯми в одной из адвокатских
контор ‹омас-де-‘аморы, у нее там был друг  детства, за деньги делавший все,
что угодно, и из дружеских чувств тоже, как в данном случае; Њило, сраженный
сердечным приступом по ее прихоти, -- и все ради •ермана, потому что  •ерман
такой человек, длЯ которого  другое не  годитсЯ, ради •ермана и его карьеры,
его коллег, его клуба,  его родителей, ради •ермана -- чтобы  выйти  за него
замуж,  чтобы была семьЯ, свой дом, и  Љарлитос, и ”лора, и машина, и дача в
Њансанаресе, •ерман и его деньги, и чувство уверенности; она решилась тогда,
почти не размышлЯЯ, по горло сытаЯ нищетой и ожиданием, после второй встречи
с  •ерма-ном в доме  ђеканати;  поездка в  ‹омас-де-‘амору  длЯ разговора по
душам,  сначала  адвокат сказал  "нет", это, мол, чудовищно,  он  никогда не
пойдет  на  такое, не возьмет  греха на душу, ну  ладно,  через две  недели,
хорошо, согласен; ќмилио  „иас  умер  в  Њехико от сердечного приступа,  что
было, кстати, почти правдой, ведь они с Њило были как неживые в те последние
месЯцы в  Љойокане, пока самолет не вернул ее на  круги своЯ в Ѓуэнос-Ђйрес,
ко  всему тому, что когда-то тоже было свЯзано с Њило, еще  до их отъезда  в
Њехико, где все начало  понемногу  разваливатьсЯ среди взаимного молчаниЯ, и
обманов,  и  бесполезных  примирений, которые  ни к  чему  не  вели,  просто
наступали антракты между действиЯми, и снова "ночь длинных ножей".
     Џрислонившись к  дереву,  Њило  не отрываЯсь смотрел  на окна  дома,  и
сигарета у  него  во  рту медленно  догорала.  "Љак  он узнал?"  -- подумала
Њатильда, безуспешно  пытаЯсь ухватитьсЯ за какую-то другую мысль, кроме "Ћн
здесь!", котораЯ  опережала и  сопровождала любую другую. ’ак и вышло, он  в
конце концов узнал, что умер длЯ Ѓуэнос-Ђйреса, длЯ Ѓуэнос-Ђйреса  он умер в
Њехико; унизительным было узнать это, волна гнева будто ударила его, исказив
лицо,  она  же заставила его сесть  в  самолет  и  вернутьсЯ,  чтобы навести
предварительные  справки,  пробираЯсь сквозь  путаницу сведений, полученных,
может,  у —оло и Њарины, может, у матери ђеканати, у стариков на лавочках, в
ближайших  кафе;  сначала догадки  и  вот -- достовернаЯ новость: она  вышла
замуж за •ермана Њоралеса, так-то, дружище, да что вы мне говорите, ведь это
невозможно,  говорю  тебе,  вышла  замуж,  в церкви  и все  такое, те  самые
Њоралесы, знаешь, текстильнаЯ  промышленность, недвижимость,  одним  словом,
уважаемые люди, старина, уважаемые, но как же это возможно, да ведь она сама
сказала, все поверили, что ты... не может такого быть, приЯтель.
     „а,  этого действительно не могло  быть,  и  потому было еще хуже, была
Њатильда,  котораЯ  следила  за  ним   из-за  занавески,  времЯ,  неподвижно
застывшее в настоЯщем,  а в  нем  было  все  --  Њехико, и  Ѓуэнос-Ђйрес,  и
послеобеденнаЯ жара,  и  сигарета, которую он то и дело  подносил к губам; в
какой-то  момент  снова пусто на  углу, никого,  ”лора зовет  ее, потому что
Љарлитос не  хочет мытьсЯ, звонит  обеспокоеннаЯ Џерла;  что-то с  желудком,
сходи одна или  с Ќегрой, у менЯ  сильные боли, Я лучше лЯгу,  а завтра тебе
позвоню, и все это времЯ -- нет, не может быть, они бы предупредили •ермана,
если б знали, это не  они показали дом,  не может быть, не они,  мамаша этих
ђеканати тут же позвонила  бы •ерману из одного желаниЯ  разыграть трагедию,
первой объЯвить ему -- она всегда считала ее неподходЯщей женой длЯ •ермана,
представлЯешь, какой кошмар, двоемужество, Я  всегда говорила --  ей  нельзЯ
доверЯть, но, может, никто и не звонил •ерману или  скорее всего звонили, но
и контора, и •ерман  так далеко, навернЯка мамаша ђеканати  ждет его,  чтобы
сообщить лично, чтобы ничего  не упустить, она, и никто другой; от кого Њило
узнал, где живет •ерман, не мог же он найти их дом случайно, не мог случайно
стоЯть  здесь под деревом и курить? € если его сейчас там нет, это ничего не
значит, и закрывать двери на все запоры тоже бесполезно, ”лора  даже немного
удивилась; единственным  надежным  средством  было снотворное,  после многих
часов раздумий она провалилась в  забытье,  прерываемое снами, Њило в них не
было, а утром -- ее крик,  когда  она почувствовала руку Љарлитоса, он хотел
сделать ей сюрприз,  плач обиженного Љарлитоса, ”лора тащит  его  на  улицу,
закрой дверь как следует, ”лора. ‚стать и  снова его увидеть там -- он стоит
неподвижно и не отрываЯсь смотрит на ее окна, -- отпрЯнуть назад,  а немного
позже  следить  за ним из кухни, и  ничего  больше,  сообразить наконец, что
находишьсЯ  в  запертом  доме  и  что  так  больше  продолжатьсЯ  не  может,
когда-нибудь  придетсЯ  выйти, длЯ того хотЯ бы, чтобы  отвести  Љарлитоса к
педиатру  или встретитьсЯ с  Џерлой,  котораЯ каждый день звонит,  проЯвлЯет
нетерпение и  ничего  не  понимает. “душливым  оранжевым  вечером  --  Њило,
прислонившись к  дереву, в черной куртке  в такую жару, тонкий  дымок вьетсЯ
будто нитка. €ли одно дерево, но все равно там Њило, все времЯ Њило, в любую
минуту,  за  исключением   тех  немногих,  когда  действует  снотворное  или
телевизор работает до конца последней программы.
     Ќа третий день без предупреждениЯ пришла  Џерла, чай с печеньем, тут же
Љарлитос, ”лора улучила момент, чтобы сказать Џерле наедине:  так же нельзЯ,
сеньоре Њатильде нужно отвлечьсЯ, она целыми днЯми сидит взаперти, ничего не
понимаю, сеньорита  Џерла, говорю вам, хоть менЯ это и  не касаетсЯ; и Џерла
холодно  улыбаетсЯ ей: ты  права, моЯ дорогаЯ, знаю, ты  любишь  Њатильду  и
Љарлитоса, думаю,  ее  угнетает отсутствие  •ермана; а  ”лора  свое, опустив
голову: сеньоре нужно отвлечьсЯ,  Я все времЯ  ей говорю, хоть менЯ это и не
касаетсЯ. —ай и всегдашние сплетни, в  поведении Џерлы нет ничего, что могло
бы вызвать подозрениЯ, но как же  тогда  Њило смог... невозможно представить
себе,  что мамаша ђеканати  столько  времени  молчит, если  знает, даже ради
удовольствиЯ  дождатьсЯ  •ермана  и  поклЯстьсЯ  ему  именем  ѓосподним  или
чем-нибудь в  этом  роде: она  обманула тебЯ, чтобы  притащить к  алтарю, --
именно так бы и сказала эта ведьма, и •ерман падает с облаков на землю, нет,
не может быть, не может быть... ‚прочем, может быть, а сейчас ей не осталось
ничего другого, как удостоверитьсЯ,  что  все это ей приснилось,  достаточно
подойти к окну, только не с Џерлой; еще чаю, завтра мы пойдем в кино, Я тебе
обещаю,  заезжай за мной на машине,  не знаю, что на менЯ нашло все эти дни,
лучше приезжай  за  мной  на  машине, и поедем в  кино, -- окно там, рЯдом с
креслом,  только не с  Џерлой,  подождать, когда Џерла уйдет,  и тогда -- на
углу  Њило, спокойно прислонившись к  стене,  будто  ждет  компанию,  чернаЯ
куртка и шейный платок, и опЯть никого до следующего прихода Њило.
     Ќа  пЯтый день она  увидела, что  он  идет  за  ”лорой --  та пошла  за
покупками,  --  и  все, что  произойдет, будто уже случалось,  что-то  вроде
недостающих страниц в брошенной ею книге, Њатильда ничком лежит на диване --
читать  уже  не  нужно,  потому  что все свершилось  еще до  того,  как было
написано,  в жизни все произошло прежде, чем должно было произойти в  книге.
Ћна видела,  как  они  возвращаютсЯ  болтаЯ,  у ”лоры смущенный и  как будто
недоверчивый  вид,  она прощаетсЯ  на углу и быстро  переходит улицу.  Џерла
приехала за ней  на машине, Њило  нет, не было его и когда они  возвращались
поздно вечером, но утром она увидела, что он ждет  ”лору, -- та собралась на
рынок, он сразу же подошел к ней, и ”лора  подала  ему  руку, они улыбнулись
друг другу, он взЯл у  нее  корзинку, а  потом  нес ее обратно  с зеленью  и
фруктами, провожаЯ ”лору до долгу;  она видела их на тротуаре  с балкона, но
”лора все  не приходила, они задержались поболтать у дверей. Ќа другой  день
”лора пошла за покупками и взЯла с собой Љарлитоса, она видела, как все трое
улыбаютсЯ  и  Њило  гладит  Љарлитоса   по  голове,   вернулсЯ  Љар-литос  с
вельветовым львом  и сказал, что  это подарок  ”лориного жениха. ’ак у  тебЯ
есть жених,  ”лора? --  они вдвоем в гостиной.  Ќе знаю, сеньора,  он  такой
милый, мы встретились  так неожиданно, он проводил менЯ,  когда  Я ходила за
покупками, он так добр с  Љарлитосом, это не  помешает вам, сеньора, правда?
‘казать ей: нет,  не помешает, это твое  дело, но будь осторожна, ты еще так
молода; и ”лора, опустив глаза: конечно,  сеньора, он только провожает менЯ,
и  мы  разговариваем,  у него  ресторан  на Ђльмагро, его зовут  ‘имон. Ђ  у
Љарлитоса журнал с картинками: мне его купил ‘имон, мама, он ”лорин жених.
     Џозвонил из  ‘альты •ерман,  сказал,  что  приедет  через десЯть  дней:
дорогие мои, у  менЯ все в порЯдке. ‚ словаре было  написано: "„воебрачие --
брак, заключенный  вторично супругом, считающим себЯ вдовцом". ѓоворилось  о
мужчине, женатом  на двух женщинах, или о женщине,  котораЯ замужем за двумЯ
мужчинами. …ще там было  "допустимое  двоебрачие"  -- если первый  брак  был
заключен   с  женщиной,  потерЯвшей  невинность,  если  женщина   занималась
проституцией или если было  объЯвлено об аннулировании первого брака. € еще:
"„воеженец  --  тот, кто  женитсЯ вторично  при жизни первого  супруга". Ћна
взЯла словарь, сама не знаЯ  почему, как  будто это  могло  что-то изменить,
ведь  она  знала  --  уже ничего  не изменишь,  невозможно выйти  на улицу и
поговорить с Њило, невозможно выглЯнуть в окно и позвать его, помахав рукой,
невозможно сказать ”лоре, что ‘имон -- никакой не ‘имон, невозможно отобрать
у  Љарлитоса  вельветового  льва и журнал, невозможно все рассказать  Џерле,
только  стоЯть здесь и смотреть на него, знаЯ, что брошеннаЯ на диван  книга
дописана до последнего слова и ничего нельзЯ изменить, читай она ее или нет,
или даже сожги, или запрЯчь в самый дальний  угол библиотеки •ермана. „есЯть
дней,  и  тогда все;  допустим,  •ерман  вернулсЯ в  свою  контору и к своим
друзьЯм, а мамаша ђеканати или  —оло, да любой из друзей  Њило, из тех,  что
дали ему адрес дома:  мне нужно поговорить  с тобой, •ерман, дело серьезное,
старина,  --  и  пойдет,  и  пойдет,  одно  за другим,  но сначала  ”лора  с
порозовевшими щеками: сеньора, вам  не  помешает, если ‘имон зайдет  сегоднЯ
вечером на минутку выпить кофе в кухне? ђазумеетсЯ, ей не помешает,  как это
может  помешать,  если на  минутку и  при  Ярком  свете,  ”лора  имеет право
принимать его в кухне и угощать кофе так же, как Љар-литос играть с ‘имоном,
который  принес  ему  веревочного утенка,  умеющего  ходить,  и  все  такое.
ЋставатьсЯ  наверху и услышать стук в дверь, Љарлитос принес  утенка:  ‘имон
мне сказал, что он за "ђивер", соврал, мама, а Я за "‘ан-‹оренсо", посмотри,
что  он  мне подарил, посмотри,  он  умеет ходить, ну смотри  же,  мам,  как
настоЯщий  утенок,  это  ‘имон  мне  подарил,  ”лорин  жених, почему  ты  не
спустишьсЯ поздороватьсЯ с ним?
     ’еперь  она  могла  смотреть  в  окно  без  долгих  и  бесполезных  мер
предосторожности, Њило не стоЯл больше под деревом,  он приходил каждый день
в  пЯть  часов и  полчаса  проводил  в  кухне  с  ”лорой и  почти  всегда  с
Љарлитосом, иногда  Љарлитос  возвращалсЯ  до  его ухода, и  Њатильда  знала
почему, знала, что в короткие минуты, когда они остаютсЯ одни, готовитсЯ то,
что  должно произойти, то, что было уже  здесь, в той книжке на диване,  это
назревает и в кухне, в любом другом  доме,  у  мамаши ђеканати  или у  —оло;
прошла неделЯ, и из Љордовы  позвонил •ерман, подтвердил, что скоро приедет,
Љарлитосу -- медовые прЯники,  а длЯ  нее -- сюрприз: он  возьмет пЯть  дней
отпуска,  и  они  смогут  вместе  провести времЯ,  походить  по  ресторанам,
поездить  верхом  в Њансанаресе. ‚ечером  она позвонила Џерле,  просто чтобы
слышать  чей-то голос,  висеть на  телефоне больше  часа было  невозможно --
Џерла догадалась  бы, что  тут нечисто, с  Њатильдой что-то происходит: тебе
надо  сходить  к  врачу  на  ѓрасиэла, с  тобой  что-то странное,  Њатильда,
послушайсЯ  менЯ. Љогда  она  повесила  трубку, то  даже  не подошла к окну,
знала, что нынешней ночью это уже не нужно, она не увидит в сумерках Њило на
углу. ‘пустилась в кухню,  чтобы побыть с Љарлитосом, пока ”лора кормила его
ужином, слушала его  протесты по поводу супа, потом ”лора смотрела на  нее в
ожидании, что она  вмешаетсЯ и поможет  ей хотЯ бы затащить  его в  постель,
поскольку Љарлитос упиралсЯ,  не  желаЯ уходить из  гостиной, -- он  играл с
утенком и  смотрел телевизор.  Џервый этаж был как бы чужой территорией, она
никак не  могла  понЯть, почему  •ерман  настаивал  на  том,  чтобы  спальнЯ
Љарлитоса была рЯдом с гостиной, так далеко от них, но •ерман не терпел шума
по утрам, когда ”лора собирала Љарлитоса в школу, а  Љарлитос орал  или пел;
она поцеловала его в дверЯх спальни и вернулась в кухню, хотЯ там совершенно
нечего было  делать, посмотрела на  дверь  в комнату ”лоры, подошла к ней  и
взЯлась  за  ручку,  немного  приоткрыла  и  увидела  постель  ”лоры,  шкаф,
оклеенный  фотографиЯми   Њерседес  ‘осы  и  разных  исполнителей  рока,  ей
показалось -- ”лора вышла  из  спальни  Љарлитоса, она быстро закрыла дверь,
стала что-то искать в  холодильнике.  џ  приготовлю грибы, сеньора Њатильда,
вам  понравитсЯ,  и  принесу ужин через полчаса,  чтобы вам  уже  больше  не
выходить, а на сладкое --  тыкву, как готовЯт у  нас в  деревне, на редкость
удачно вышло, сеньора Њатильда.
     ‹естница  была  освещена  слабо,  но  широких  ступенек  не  много, она
поднималась, почти не глЯдЯ под ноги, из неплотно прикрытой двери спальни --
полоса  света, бликами отражаЯсь  на натертом полу лестничной площадки.  “же
столько  дней  она   ела  за  маленьким  столиком  у  окна,  гостинаЯ  внизу
уныло-торжественна  без •ермана,  на  подносе все умещаетсЯ, и  ”лора  такаЯ
проворнаЯ,  похоже,  ей  даже нравилось, что сеньора  Њатильда  ест  у  себЯ
наверху,  когда  сеньор в  отъезде, она ненадолго оставалась  с  ней, и  они
разговаривали,  Њатильда хотела, чтобы  ”лора ела  вместе с ней, но Љарлитос
все  скажет •ерману,  а •ерман -- сразу  лекцию о дистанции и  уважении,  да
”лора и сама боитсЯ, ведь дело кончаетсЯ именно тем, что Љарлитос всегда все
узнает и тут же докладывает •ерману. Ђ сейчас о чем говорить с ”лорой, когда
все,  что осталось,  --  это найти бутылку, спрЯтанную  за книгами, и выпить
одним  махом полбокала  виски --  перехватило дыхание, задохнулась, -- потом
снова  налить и выпить, почти у окна, открытого в  ночь, в ничто, где ничего
не произойдет, где  под  деревом уже не  поЯвитсЯ  тень,  огонек сигареты не
будет  подниматьсЯ и  опускатьсЯ в  руке,  будто неразгаданный  знак,  такой
понЯтный.
     Ћна  выбросила  грибы за окно,  пока ”лора готовила  поднос с десертом,
догадалась, что ”лора приближаетсЯ, по какому-то раздражающему позвЯкиванию,
которое  всегда  сопровождало ее, когда  она  поднималась  по лестнице,  она
похвалила  грибы, сказала,  что сладкое  из тыквы,  судЯ  по  внешнему виду,
замечательное,  попросила крепкий двойной кофе и  пачку сигарет из гостиной.
†арко,  сеньора Њатильда, на ночь  надо оставить все  окна открытыми,  перед
сном  Я  все  опрыскаю  от насекомых, у  Љарлитоса  Я  это уже  сделала,  он
моментально  уснул, вы видели  сегоднЯ, как он  упиралсЯ,  он  соскучилсЯ по
отцу, беднЯжка, ‘имон каждый вечер рассказывает  ему сказки.  ‚ам что-нибудь
нужно, сеньора Њатильда? ‘лушаю  вас, Я бы хотела пораньше  лечь спать, если
вы  не  возражаете.  Ћна,  разумеетсЯ, разрешила,  прежде  ”лора никогда  не
спрашивала об этом,  -- заканчивала работу и закрывалась у  себЯ в  комнате,
слушала радио  или шила;  с минуту  она смотрела на нее, и ”лора улыбнулась,
довольнаЯ, взЯла поднос с чашкой и пошла искать жидкость от насекомых: лучше
Я оставлю ее здесь  на комоде, сеньора  Њатильда,  вы  сами опрыскаете перед
сном, что уж говорить, пахнет  противно, так что лучше вы сделаете это перед
тем, как  лечь  спать.  Ћна закрыла дверь, легкое  позвЯкивание спустилось с
лестницы, затем завершающий звон посуды; ночь началась как раз в тот момент,
когда Њатильда шла в библиотеку за бутылкой, чтобы поставить ее у кресла.
     ‘вет  низко опущенной лампы едва  доходил до постели в глубине спальни,
виднелсЯ столик и диван с брошенной на нем книгой, но теперь ее там не было,
”лора решила ее убрать на полку -- она валЯетсЯ так давно. ‡а вторым бокалом
виски  Њатильда услыхала, как где-то далеко часы  бьют десЯть, подумала, что
никогда  раньше не  слышала  этих  часов,  сосчитала  удары и  взглЯнула  на
телефон, лучше всего позвонить  Џерле, хотЯ нет, сейчас Џерле не надо -- она
может не так истолковать звонок или ее нет  дома. Њожет, Ђльсире?  Џозвонить
Ђльсире и сказать ей, сказать только ей, что она  боитсЯ, глупо, конечно, но
на всЯкий случай, пусть твой Њарио не уезжает на машине,  что-нибудь  в этом
роде. Ћна не слышала, как открылась входнаЯ  дверь, но  все равно можно быть
абсолютно  уверенной, что  входнаЯ дверь открыта  или  вот-вот откроетсЯ,  и
ничего нельзЯ сделать, нельзЯ выйти на лестничную площадку с ночником в руке
и пойти в гостиную, нельзЯ позвонить в колокольчик и позвать ”лору, аэрозоль
здесь, вода --  запить таблетку  или просто  попить  -- тоже  здесь, постель
разобрана  и ждет ее.  Ћна  подошла к окну и посмотрела на пустынную  улицу;
возможно,  выглЯни  она раньше,  она  увидела  бы,  как  идет  Њило,  как он
переходит  дорогу и исчезает под балконом; впрочем, могло быть еще хуже: она
бы закричала, желаЯ  задержать Њило, не дать ему  войти в тот момент,  когда
”лора открывала ему дверь, чтобы принЯть у себЯ в комнате,  -- в этом случае
”лора еще опаснее, чем Њило, ”лора все узнает, будет мстить за Њило, который
сейчас  мстит  ей,  Њатильде,  она  вывалЯет ее  в  грЯзи,  тут  же  •ерман,
разразитсЯ  жуткий  скандал.  Ќо сделать  уже ничего нельзЯ, нет ни малейшей
возможности, нельзЯ  даже прокричать правду,  в  этой  полной  безысходности
оставалась одна  нелепаЯ надежда, что  Њило придет  только ради  ”лоры,  что
какое-то невероЯтное  стечение  обстоЯтельств сделало длЯ него ”лору превыше
всего остального, что  эта улица  все  равно что любаЯ другаЯ длЯ  него, длЯ
Њило,  вернувшегосЯ  в  Ѓуэнос-Ђйрес,  может,  он  и  не знает, что это  дом
•ермана, не знает, что сам он умер в Њехико, и не ее он пришел искать здесь,
ложась с ”лорой  в постель. атаЯсь от вьшитого виски, она дошла до кровати,
сдернула с себЯ  одежду,  прилипавшую к  телу, голаЯ бросилась  на кровать и
поискала  капсулу  с  таблетками  --  последнее  розово-зеленое  убежище  на
расстоЯнии вытЯнутой руки. ’аблетки вынимались с трудом, и Њатильда не глЯдЯ
высыпала их на ночной столик, мутными глазами  обвела книжный шкаф, где была
книга, она  очень  хорошо  видела  ее, лежа  ничком, на  единственной пустой
полке, куда ”лора положила ее, даже не закрыв, видела малайский нож, который
—оло  подарил •ерману, хрустальный шар на салфетке из красного  бархата. Ћна
была  уверена,  что дверь уже давно  открыта, Њило  вошел  в дом, в  комнату
”лоры, наверное, он разговаривает с ней, а может, уже раздевает ее, длЯ этой
самой ”лоры единственнаЯ причина его прихода -- добитьсЯ своего, раздеть ее,
ласкать,  целовать:  оставь   менЯ,  не  надо,   не  трогай  менЯ  --  ”лора
сопротивлЯетсЯ,  --  не  сегоднЯ, ‘имон,  Я  боюсь,  оставь  менЯ;  а  ‘имон
медленно,  настойчиво подталкивает ее к постели, целует волосы, ласкает  под
кофтой ее груди, прижимаетсЯ ногой к ее бедру и, будто играЯ, снимает туфли,
что-то шепчет на ухо и целует  все ближе к губам: Я люблю тебЯ, моЯ дорогаЯ,
дай Я  тебЯ раздену, дай Я посмотрю на  тебЯ,  какаЯ  ты  красиваЯ, -- гасит
лампу, окутываЯ ее  темнотой и ласками; ”лора  в слезах отдаетсЯ ему, страх,
что услышат наверху, сеньора Њатильда или Љарлитос, -- да нет же, мы говорим
шепотом, --  одежда, брошеннаЯ как  попало, слившиесЯ губы, стоны:  не  надо
так,  ‘имон,  пожалуйста, не  надо,  ведь  это  первый  раз; ‘имон:  Я знаю,
дорогаЯ,  лежи  так,  молчи,  молчи,  не  надо кричать, любовь моЯ, не  надо
кричать.
     Ћна вскрикнула, а потом заплакала в объЯтиЯх ‘имона, ласкавшего ее, все
повторЯЯ  "мама", "мама", будто жаловалась,  задыхаЯсь от беззвучных сладких
слез,  "любимый  мой, любимый", блаженнаЯ истома  соединившихсЯ тел, горЯчее
дыхание  ночи.  Њного  позже  --  две сигареты; ”лора,  опираЯсь  локтем  на
подушку,  шепчет как во  сне, надеЯсь, что  ‘имон с  улыбкой слушает ее, все
полно стыдливости,  слова, планы,  он  целует  ее  груди, рука  его медленно
ласкает живот --  пусть она  засыпает:  поспи немного,  Я пойду  в  ванную и
вернусь, света  не надо, Я вижу в темноте как кошка, Я знаю  куда;  а ”лора:
что ты, а если тебЯ услышат; а ‘имон: не будь глупышкой, говорю тебе, Я вижу
в  темноте как  кошка, Я знаю,  где дверь, поспи  немного, пока Я не  приду,
засыпай спокойно.
     Ћн  закрыл дверь, и этот звук  присоединилсЯ к другим,  мешавшим тишине
ночи, голый, прошел кухню и гостиную, подошел к  лестнице и поставил ногу на
нижнюю  ступеньку, проверив ее на прочность. Ћтличное дерево, отличный дом у
•ермана Њоралеса.  Ќа третьей ступеньке он увидел полоску света из-под двери
спальни;  он прошел остальные четыре  ступеньки,  взЯлсЯ  за  ручку  двери и
открыл ее рывком. “дар о комод разбудил чутко спавшего Љарлитоса, он сел  на
кровати и  заплакал -- мальчик часто просыпалсЯ  по ночам, и  ”лора вставала
его  успокаивать, давала  ему попить,  пока  •ерман  не проснулсЯ и не  стал
ругатьсЯ.  Ћна  знала:  надо  утихомирить  его,  пока  сеньора  Њатильда  не
забеспокоилась, надо  утихомирить его,  потому что  ‘имон  еще не  вернулсЯ;
закутавшись  в  простыню,  она  побежала в  комнату Љарлитоса --  он сидел в
изножье кровати, глЯдЯ в темноту, и кричал от страха; она взЯла его на руки,
шепча ему, что все хорошо, что она здесь, сейчас она принесет ему шоколадку,
она оставит гореть  свет, и вдруг услышала непонЯтный крик, вышла в гостиную
с Љарлитосом  на руках; на лестнице горел верхний  свет, она подошла к ней и
увидела их -- они, шатаЯсь, стоЯли  в дверЯх, два обнаженных тела, слившиесЯ
воедино,  оседали  на  пол, на площадке  они поскользнулись  и,  сплетенные,
кубарем  покатились  по  лестнице,  пока  не  замерли  неподвижно  на  ковре
гостиной,  ‘имон -- с  ножом в груди, Њатильда,  как  впоследствии  показало
вскрытие,  -- принЯв  смертельную  дозу снотворного,  убившего ее через  два
часа, как  раз  когда  Я  приехал  на  "скорой помощи"  и делал ”лоре  укол,
поскольку  с  ней была истерика; Љарлитосу Я дал успокоительного  и попросил
медсестру  побыть  с  ним,  пока не придет  кто-нибудь из  родственников или
друзей.


        Љ‹ЋЌ
     ЉажетсЯ,  все завертелось из-за „жезуальдо: имел ли он право делать то,
что сделал,  или  должен был наказать  самого себЯ, вместо того чтобы мстить
жене? ‚ перерыве между репетициЯми спустились в бар отелЯ немного отдохнуть,
Џаола спорила с  ‹ючо и ђоберто, остальные играли в канасту или разошлись по
комнатам. Ћн  прав,  настаивал  ђоберто,  что  тогда,  что сейчас,  жена его
обманула, и  он  ее  убил,  танго втроем, Џаолита.  Ѓрось  заливать, говорит
Џаола, что втроем --  это понЯтно, и сейчас есть женщины, которые устраивают
себе танго, но не всем приходитсЯ платить  той же монетой. ’ут надо смотреть
глубже, робко вставлЯет ‹ючо, не  всегда просто понЯть,  почему  изменЯют  и
почему убивают. ‚  —или  --  возможно,  говорит  ђоберто, вы  там  все такие
утонченные, а мы, из ‹а-ђиохи, -- нож  в сердце,  и все  дела. Ћни  смеютсЯ,
Џаола хочет джина с  тоником;  конечно, надо понЯть, что за этим кроетсЯ, --
Љарло „жезуальдо застал свою  жену в постели с другим мужчиной и убил их или
приказал,  чтобы  их убили, -- вот  суть,  известнаЯ  полиции,  flash  [1] в
половине первого,  до остального же  (хотЯ в остальном-то и заключаетсЯ, без
сомнениЯ,  настоЯщаЯ  суть) надо  доискиватьсЯ,  а это  нелегко через четыре
столетиЯ. Ћ „же-зуальдо есть большаЯ библиографиЯ, напоминает  ‹ючо, -- если
тебЯ интересует, можешь покопатьсЯ, когда в марте вернемсЯ в ђим. ЏрекраснаЯ
мысль, соглашаетсЯ Џаола, остаетсЯ выЯснить, вернемсЯ ли мы в ђим вообще.
     1 Љраткое телеграфное сообщение в газете (англ.).

     ђоберто  молча  смотрит  на  нее,  ‹ючо  опускает  голову, потом  зовет
официанта,  снова заказывает  выпить.  ’ы  имеешь в виду  ‘андро? -- говорит
ђоберто,  видЯ, что Џаола опЯть не то  ушла  в „жезуальдо, не  то следит  за
мошкой в  синем небе.  Љонкретно  нет, говорит  Џаола,  но ты сам,  надеюсь,
видишь  --  у   нас  что-то  не  так.  Џройдет  с  ним  это,  говорит  ‹ючо,
покапризничает  и   перестанет,  дальше   этого  у  ‘андро  не  зайдет.  „а,
соглашаетсЯ ђоберто,  но отдуватьсЯ приходитсЯ  всей  группе,  мы репетируем
мало и плохо,  в  конце концов  это становитсЯ заметным. ‚от именно, говорит
‹ючо,  поем как в  судорогах,  все времЯ боимсЯ  сбитьсЯ.  Њы  уже сбились в
Љаракасе,  говорит Џаола, хорошо еще, что публика почти не знает „жезуальдо,
исполнение  Њарио  они  принЯли за новое  решение  темы.  •уже  будет,  если
кто-нибудь из нас сделает то же самое с Њонтеверди, бормочет ђоберто, его-то
уж знают наизусть, будьте спокойны.
     Џродолжает  оставатьсЯ невероЯтным, но  единственнаЯ постоЯннаЯ  пара в
ансамбле -- это  ”ранка  и  Њарио. €здалека  глЯдЯ  на Њарио,  беседующего с
‘андро  за партитурой и двумЯ бутылками  пива,  Џаола сказала себе,  что эти
скоропалительные  свЯзи, парочки  на приЯтный момент --  все  это достаточно
поверхностно, вот, скажем, где-то в конце  недели Љарен с  ‹ючо (или Љарен с
‹или, за Љарен это водилось -- уже знали, а ‹или -- по  доброте душевной или
просто чтобы знать, как это, хотЯ ‹или с ‘андро  тоже -- безграничнаЯ широта
Љарен и ‹или, кроме всего). „а, надо признать, единственнаЯ постоЯннаЯ пара,
котораЯ заслуживает этого названиЯ, -- ”ранка и Њарио, с кольцом на пальце и
всем прочим.
     —то касаетсЯ ее самой,  как-то раз в номере  отелЯ в Ѓергамо она,  едва
прикрытаЯ  кружевами, оказалась  в белоснежной, как лебедь, постели вместе с
ђоберто  --  быстраЯ интерлюдиЯ без утра, они, как и раньше,  друзьЯ  -- так
естественно,  между двумЯ концертами, чуть  ли не  между двумЯ  мадригалами:
Љарен  и ‹ючо, Љарен и ‹или, ‘андро и ‹или. € все между собой друзьЯ, потому
что на самом-то деле  настоЯщие пары составлЯлись после окончаниЯ гастролей,
в  Ѓуэнос-Ђйресе или Њонтевидео,  где  ждали жены и мужьЯ, и дети, и дом,  и
собака, до