 одеревенелый,  точно
замороженный, только губы кривит, когда €мелик что-нибудь скажет. Ќу и пусть
Љийр  остаетсЯ какой есть,  пусть  хоть тут же  оторвет  от  своей тросточки
блестЯщий набалдашник,  с  ним разговор  еще  впереди...  но  ’иукс,  ’иукс,
неужели ему  и  впрЯмь нечего сказать  ’оотсу? Њало того,  что он маленького
роста, -- этот странный паренек еще  и горбитсЯ, а впалые щеки делают его на
вид старше его лет. —ерные усики словно норовЯт залезть ему кончиками в рот,
что придает ему сходство  со стариком Љуслапом, которого ’оотс хорошо помнит
со школьных времен. ѓостю из ђоссии кажетсЯ, будто он уже давным-давно видел
где-то и этот  сизо-серый  платок,  что  на  шее у Љуслапа, возможно, в этом
платке привозили Љуслапу хлеб из дому. ‚озможно... ‚зглЯд ’оотса скользит по
грубошерстному, сшитому из домотканого сукна костюму Љуслапа, по его женским
резиновым сапогам,  и все  это  кажетсЯ ему  малоутешительным. Ќа  маленьких
бледных ушах  ’иукса  еще  видна  пыль, осевшаЯ  за  целую неделю работы,  а
искусаннаЯ блохами шеЯ его такаЯ же худенькаЯ, какой была в школьные годы.
     "„а, да, -- рассуждает про  себЯ ’оотс, -- черт знает,  бывают же люди,
которые  вообще не менЯютсЯ. ‚зЯть хотЯ  бы того  же Љийра: начал он  носить
ботинки на пуговичках  и будет  их  носить до самой смерти; был остолопом --
таким до самой смерти и останетсЯ".
     …динственный,   благодарЯ   кому   разговор  между   бывшими  школьными
товарищами еще кое-как клеитсЯ, -- это  €мелик.  Џо  его совету, все четверо
заходЯт наконец в церковь.
     Љийр, поддернув брюки,  опускаетсЯ на колени и  быстрым шепотом  читает
"Ћтче  наш"; при  этом губы его смешно  вытЯгиваютсЯ  в трубочку, словно ему
хочетсЯ объЯснЯть богу, что он, Љийр, не  такой уж  грешник,  как это  может
показатьсЯ с первого взглЯда. “голком глаза он наблюдает  за  стоЯщим  рЯдом
’оотсом и  приходит  к  убеждению,  что  если кому-либо из  жителей Џаунвере
уготованы вечные муки, то дьЯволу и его подручным не придетсЯ далеко искать.
‡десь, рЯдом с ним, и стоит этот человек, и на боках у него, вероЯтно, черти
уже  высмотрели  местечко,  куда  воткнуть  свои  вилы.  ‚ытащив из  кармана
молитвенник с золотым обрезом, Љийр отыскивает псалом,  который сейчас поют,
откашливаетсЯ и  тоненьким  голоском начинает  подпевать. ѓолос этот кажетсЯ
’оотсу до того  неожиданным, что он чуть отодвигаетсЯ в  сторону;  в  то  же
времЯ он стараетсЯ вычислить, как долго смог бы он вытерпеть этот писк, если
бы его  заставили слушать.  Ќо рыжеволосый вдруг  умолкает  и несколько  раз
проглатывает слюну: в  церкви поЯвлЯетсЯ хозЯйскаЯ дочь с  хутора  ђаЯ.  Ћна
медленным шагом  направлЯетсЯ  к  алтарю.  Њногие  прихожане  смотрЯт  вслед
молодой девушке  и подталкивают друг друга локтем, как бы желаЯ сказать, что
вот и пришла наконец та, кого  ждали. ’оотсу чудитсЯ, будто он слышит шелест
шелка,  и он  вопросительно глЯдит на €мелика;  тот  отвечает едва  заметным
кивком головы. Љуслап стоит чуть поодаль; ему все одно, что слушать -- слово
божье  или человеческое. …му чужды все  страсти  земные, в мозгу его изредка
всплывает  лишь одна мысль -- о  завтрашнем трудовом дне.  Ћн не требует  от
судьбы  ничего  лишнего:   пусть  только  завтрашний   день  не  будет  хуже
сегоднЯшнего.  „а  и сама судьба  ничего  ему  не  дарит, кроме  возможности
тихонько двигатьсЯ по узкой тропиночке, так же, как и многие другие. € какое
’иуксу  дело до  того,  что кто-то, шурша шелковой  юбкой,  вошел  сейчас  в
церковь и что  рыжий  соученик его, вытЯнув шею, внимательно  следит за этой
девушкой.
     Џостепенно  €мелику  становЯтсЯ  понЯтны загадочные  намеки  ’оотса  на
площади перед  церковью. Џо  его задумчивому лицу пробегает тень -- кажетсЯ,
его что-то вдруг огорчило. ’а же, что, шурша  юбкой,  вошла в церковь, нашла
уже себе местечко неподалеку  от кафедры и сидит сейчас с таким видом, будто
она -- одно из самых несчастных существ в этом грешном мире.


        XIV

     ‚ыйдЯ из церкви и  увидев на церковном дворе сразу столько своих бывших
учеников, кистер от удивлениЯ  широко раскрыл  глаза. Љстати, ’оотс успел за
это  времЯ  "поймать"  и бывшую  соученицу и, невзираЯ на  хмурый вид Љийра,
оживленно с нею беседует.  „евушка  с  хутора  ђаЯ, словно назло  Љийру,  не
обращает  на него никакого вниманиЯ; скорее даже Љуслап иногда удостаиваетсЯ
ее  ласкового  взглЯда,  чем  рыжеволосый,  чувствующий  себЯ сейчас  трижды
обездоленным.
     Љистер любезно со  всеми здороваетсЯ, долго пожимает руку  ’оотсу,  как
редкому  гостю,  и приглашает  молодежь  на  минутку "к  себе".  Џриглашение
принимаетсЯ,  и  все общество направлЯетсЯ к знаменитой Џаунвереской  школе.
Љистер  держит  ’оотса  под  руку  и   расспрашивает   о   подробностЯх  его
житьЯ-бытьЯ. ђЯдом с ними шагает  хозЯйскаЯ  дочь с хутора ђаЯ -- на лице ее
улыбка:  ей  нравитсЯ,  что  ’оотс так  складно  отвечает  на  все  вопросы.
‚печатление  от всей этой группы такое, будто злейшие враги помирились между
собой  и  мыши,  что  называетсЯ,  целуютсЯ с  кошкой.  Ќо  по  сравнению  с
трогательной  картиной, какую ЯвлЯют собою трое идущих  впереди,  более  чем
курьезно выглЯдит группа из  трех лиц, что движутсЯ позади. €мелик шагает за
спиной у ’оотса, с веселой усмешкой оглЯдываЯ его забавный сюртук и времЯ от
времени бросаЯ  ободрЯющий  взглЯд в сторону  ’иукса. Џоследнему  это сейчас
более  чем  необходимо, так  как  визит к  кистеру,  видимо,  не  доставлЯет
худощавому пареньку  большого  удовольствиЯ:  он  шагает  рЯдом  с  €меликом
нерешительно  и  робко,  как бы все еще раздумываЯ,  идти  ему или  нет. Љак
благодарен был бы он €мелику, если б тот позволил ему вернутьсЯ на церковный
двор и посидеть  в  телеге, ожидаЯ, когда поедут домой. Џозади всех крадетсЯ
Љийр;  он  держитсЯ  в  стороне  от  дорожки,  пробираЯсь  меж   деревьев  и
кустарников, как будто выискиваЯ длЯ себЯ самую извилистую тропинку к школе.
Ћн  словно бы идет  вместе с  другими и в то  же  времЯ не идет,  не  идет и
все-таки  идет. ‘тоит кистеру на минутку обернутьсЯ, так  рыжеволосый делает
несколько шагов в сторону дорожки и начинает внимательно рассматривать кроны
деревьев. ‚ообще всей компании, котораЯ вначале держалась так сплоченно, под
конец Явно угрожает развал.
     Љогда кистер, ’оотс и ’ээле приближаютсЯ к парадному входу  в школу,  к
так называемой  веранде, Љийр  со смущенным видом, опустив глаза, поЯвлЯетсЯ
из-за  угла  дома совсем  с  противоположной  стороны.  ѓлЯдЯ  на  школьного
приЯтелЯ,  ’оотс  вспоминает  старую  легавую  из  ‡аболотьЯ,  котораЯ имела
обыкновение всюду плестись за  хозЯевами, причем  по  дороге ее  никогда  не
видать было, зато когда приходили на место, она оказывалась тут как тут.
     ‚ыпустив руку ’оотса, кистер останавливаетсЯ и приглашает гостей войти.
Љуслап потерЯл последнюю надежду вернутьсЯ на  церковный двор и решил  плыть
по течению: пусть делают с ним что хотЯт. “  самого дома €мелик подбадривает
его  еще  тумаком  в  бок.  Џоследним,  с  кислой  улыбкой на  лице,  бочком
переступает порог дома Љийр.
     -- ќто все наши  старые друзьЯ, --  говорит  кистер, представлЯЯ гостей
своей  супруге. -- …сли ты других молодых  людей  не помнишь,  то  во всЯком
случае, ’оотса... господина ’оотса ты, безусловно, должна помнить.
     Љийра и хозЯйскую дочь с  хутора  ђаЯ, как жителей  Џаунвере,  кистерша
знает  уже  давно, ’оотс  запечатлелсЯ в  ее памЯти благодарЯ своей  прошлой
славе, мало знакомы ей лишь €мелик и Љуслап.
     ‡атем   хозЯин  приглашает   гостей  занЯть   места   полукругом  возле
письменного  стола,  а сам  усаживаетсЯ в кресло. ђаЯскаЯ девушка и  хозЯйка
дома устраиваютсЯ в углу на диване и беседуют вполголоса.
     -- €так, -- обращаЯсь к молодежи, начинает кистер, -- итак, мои дорогие
друзьЯ,  после долгого перерыва мы  встретились вновь. џ бесконечно рад, что
вижу  перед  собой своих прежних учеников пребывающими в добром здравии. ќто
радует менЯ тем более, что все вы уже занимаете в жизни известное  положение
и собственным трудом и прилежанием зарабатываете хлеб свой насущный. „ай вам
бог сил, чтобы вы не устали идти по намеченной вами дороге, стремЯсь к цели,
которую  вы  себе поставили.  Њаленькими  и  беспомощными  были  вы, когда Я
наставлЯл вас  на  путь жизни,  окрепшими и  полными  сил пришли  вы  теперь
навестить  менЯ,  вашего  старого  учителЯ,  чьЯ  голова за это времЯ успела
покрытьсЯ сединой и чьи дни склонЯютсЯ к закату. Ћт души благодарю  вас, что
не  забыли  человека, учившего  вас  основам веры,  человека,  который  хотЯ
временами  и  оказывалсЯ к вам более строг,  чем  это бывало  необходимо, но
всегда  желал  вам  только  добра  и   старалсЯ  воспитать  вас  честными  и
порЯдочными людьми, как того требует наша свЯтаЯ христианскаЯ вера.  ђадуюсь
и благодарю  создателЯ, который помог  взойти, вырасти и  принести плоды тем
семенам, что были посеЯны мною в сердцах ваших.
     "Ђминь!" --  с наслаждением пустил бы вслед этим  приветственным словам
’оотс. ќто послужило бы чем-то вроде подтверждениЯ, что речь,  котораЯ сразу
же напомнила ему все  муки школьных лет, действительно закончена. Џри первых
же  торжественных  словах  кистера  наш  управлЯющий имением  испытал  такое
чувство, будто  его опЯть поймали с поличным на каком-то озорстве.  Џотом он
все  времЯ боЯлсЯ, что оратор  вот-вот начнет вспоминать о  каких-нибудь его
прежних  шалостЯх.  ‚едь  были же  когда-то  засеЯны  диковинные  грЯдки  на
огороде... Ќо, видно,  эта  проделка,  как  и многие другие,  давно  предана
забвению,  а если отдельные воспоминаниЯ о  них  и мелькают в памЯти,  то их
затмевает радость свиданиЯ.
     Џосле  короткой,  но  довольно неловкой  паузы, последовавшей  за речью
кистера, ’оотс откашливаетсЯ и пробует рукой свой кадык, как бы опасаЯсь, не
соскользнула ли  со своего места эта  часть тела.  ‚сем становитсЯ Ясно, что
гость из ђоссии  собираетсЯ  ответить  на  речь своего  бывшего  наставника.
ђаЯскаЯ  девушка  и  кистерша  прерывают  беседу и  готовЯтсЯ  слушать. Љийр
исподтишка бросает взглЯд в сторону дивана, а затем долго и упорно смотрит в
потолок, хотЯ там, кроме внушительного железного крюка, на котором когда-то,
по-видимому, висела лампа, ничего достопримечательного нет.
     --  “важаемый и  любимый  учитель!  --  чуть  дрожащим голосом начинает
’оотс. -- Њы, собравшиесЯ здесь, тоже радуемсЯ, видЯ вас, и...
     ’ут  оратор умолкает  и делает глоток, как бы проглатываЯ конец фразы и
ожидаЯ, что поЯвитсЯ другаЯ, получше. …го негромкий, но  довольно неприЯтный
голос  не  предвещает  ничего  хорошего.  ’о ли от волнениЯ, то ли по  какой
другой  причине, но слова  "уважаемый и любимый учитель" прозвучали довольно
мрачно.  Ѓеспомощное,  томительное  начало  речи и  громкий  глоток  оратора
кажутсЯ €мелику еще более неуместными,  чем  прежнее молчание. "‚еди ты себЯ
прилично  хоть раз в  жизни!" --  хочетсЯ ему сказать ’оотсу.  Ќо ораторский
талант ’оотса успевает к этому времени расправить крыльЯ и вновь пускаетсЯ в
полет.
     -- „а-а, --  начинает он снова, на этот раз уже более приЯтным голосом.
-- Њы тоже  рады видеть вас, рады тому, что наш уважаемый и любимый  учитель
жив  и пребывает в  полном здравии.  Џребывает... †ивЯ на  чужбине, вдали от
родины,  от нашей  прекрасной  отчизны, мы  вспоминали...  вернее,  Я  часто
вспоминал своего уважаемого наставника и свою школу и жалел, что не нахожусь
где-нибудь здесь поблизости, чтобы иметь хоть иногда возможность в свободное
времЯ навестить их. Ќо что поделаешь, нас разделЯло огромное расстоЯние... €
мы вам очень благодарны и очень благодарим вас, уважаемый и любимый учитель,
за те  ценные наставлениЯ, которыми вы провожали нас в жизненный путь... ’ак
что сейчас мы в состоЯнии сами зарабатывать себе на  хлеб и... печьсЯ о душе
своей.
     Љистер одобрительно  кивает головой и поглЯдывает на женщин, сидЯщих на
диване, как  бы  подчеркиваЯ, что его надежды  относительно  ’оотса  все  же
оправдались и христианское учение принесло свои плоды.
     Ђ  €мелику кажетсЯ, что он вот-вот упадет в обморок: едва ли даже в аду
ему   уготованы  более  страшные  муки,  чем  те,  что  он  ощущает,  слушаЯ
заключительные  слова тоотсовской  речи.  ЃеднЯга делает  отчаЯнные  усилиЯ,
чтобы сдержать смех, лоб его покрываетсЯ каплЯми пота.
     €з  этого крайне неловкого положениЯ  спасает  его  Љийр, который  тоже
собираетсЯ   произнести  приветственную  речь.  ђыжеволосый   понимает,  что
выступление управлЯющего имением  было далеко не блестЯщим;  сейчас  был  бы
самый  подходЯщий  момент  показать,  что он,  Љийр, сумеет сказать  гораздо
лучше.  …ще  со  школьной   скамьи  запомнились   ему  несколько  стихов  из
катехизиса, чудесные, красивые строфы, которыми сейчас можно бы щегольнуть.
     ђыжеволосый пододвигаетсЯ на краешек стула  и, скрестив руки,  начинает
запинаЯсь, каким-то умолЯющим голосом:
     --  Љак уже сказал мой дорогой соученик ’оотс, мы весьма благодарны вам
за  те...  за  ваши наставлениЯ, которые вы вам  дали в  то  времЯ, когда мы
ходили в школу.  ‘ благодарностью вспоминаем мы  то времЯ, когда... когда мы
находились вместе с вами здесь,  в классной комнате, когда... когда вы учили
нас  уповать на  отца нашего  --  всемогущего  бога,  который...  который...
печетсЯ и заботитсЯ обо всех: и о червЯчке... и о лесной птичке, а также...
     Џри последних словах Љийра на диване кто-то фыркает со смеху: большущаЯ
синЯЯ муха, уже давно  жужжавшаЯ  под потолком возле железного крюка,  вдруг
опускаетсЯ Я садитсЯ оратору  на  кончик носа; кажетсЯ, будто это синекрылое
насекомое  мнит  себЯ  вышеупомЯнутой  лесной птичкой  и  хочет  поподробнее
услышать, что о ней будет  говоритьсЯ. Ћднако оба эти обстоЯтельства  весьма
отрицательно влиЯют  на  ход  мыслей портного. Ћратор  чихает,  и  речь  его
переходит в громкое сопение.
     --  Џревосходно,  дорогой   Љийр,  --   подбадривает  его  кистер.   --
Џродолжайте! Џродолжайте!
     Ќо  прежде  чем Љийру  удаетсЯ  перейти  с многообещающего  сопениЯ  на
членораздельную  речь, на  диване  снова  кто-то фыркает и затем разражаетсЯ
звонким смехом.
     -- Ќе мешать, не мешать!  -- полусердито предупреждает кистер, глЯдЯ  в
угол.
     Ќо  поздно! ЌикакаЯ сила уже  не может заставить Љийра продолжать речь.
‹ицо его все больше краснеет, он резко поднимаетсЯ со стула, идет к дверЯм и
там вдруг разражаетсЯ плачем.
     -- Ќо, милый Љийр! -- сочувственно восклицает кистер  и спешит к  нему.
-- ‚ы  же сказали  все, что хотели  сказать.  ‚се  это  было  очень  хорошо.
“спокойтесь и  не обращайте  вниманиЯ, если у кого-нибудь ваши искренние, от
сердца идущие слова вызывают смех.
     -- —ерт  возьми, -- шепчет €мелику ’оотс. -- Ќу и здорово же провалилсЯ
наш портной. ’еперь твоЯ очередь.
     -- Њолчи  ты, -- шепчет  ему  в  ответ €мелик, киваЯ  головой в сторону
дивана: раЯскаЯ девушка,  прижимаЯ к  губам носовой платок, хватает кистершу
за руку, чтобы увлечь ее в другую комнату.
     ’оотс усмехаетсЯ, как бы собираЯсь с духом, и говорит:
     -- ‚ы сегоднЯ в прекрасном настроении, барышнЯ ’ээле.
     -- „а, -- сквозь смех отвечает та, -- госпожа кистерша рассказывала мне
сейчас о таких забавных вещах...
     --  Ђх так... ну да...-- цедит  ’оотс,  пощипываЯ усики. -- ‚се-таки  с
одной  стороны  на  родине лучше:  здесь  у  тебЯ  есть общество, где  можно
провести досуг. ‚прочем, есть оно и в ђоссии, но, черт, хм, хм... это все же
не то, что быть среди землЯков.
     -- ђазумеетсЯ. Ќу и  оставайтесь на родине, ведь Я вам уже  советовала.
‡десь вы всегда сможете бывать среди землЯков.
     -- „а, но это опЯть-таки зависит от того, как... хм... хм...
     --  Ќу конечно,  --  приходит  ему  на  помощь кистерша.  -- ‚ы  немало
поездили  по  белу  свету, пора и дома посидеть. Ђ то  ведь  камень, который
вечно катитсЯ, никогда мхом не обрастет.
     -- ‘амо собой понЯтно...
     ќтот  оживленный  разговор   прерывает  кистер,  он  снова  подходит  к
беседующим  вместе  с заплаканным Љийром. € хотЯ рыжеволосый  чувствует себЯ
поверженным в прах, он не может противитьсЯ  уговорам  духовного лица. ‘реди
всех злоключений  и  несчастий ему осталось  одно утешение,  и оно,  по  его
мнению, заключено в  его  собственной персоне. "џ,  конечно, не  оратор,  --
втайне  вздыхает он, -- это верно. Ќо если бы они знали, какое у менЯ доброе
сердце и какой Я богобоЯзненный!"
     -- Ќу, -- говорит кистер. -- Ќе будем больше ни  о чем думать. ‚се было
именно так,  как  и должно  быть.  ќти счастливые часы  не стоит проводить в
слезах. Њелкие неудачи не должны омрачать радость свиданиЯ. Ђ теперь давайте
все  вместе  закусим.  Ѓудь любезна,  накрой  на  стол,  --  заканчивает он,
обращаЯсь к супруге.
     Љистерша кивком головы выражает свое полное согласие и вместе с раЯской
хозЯйской дочерью удалЯетсЯ в соседнюю комнату, откуда вскоре доноситсЯ звон
посуды.
     -- Ђ  как  твои  дела, €мелик? --  спрашивает  кистер, усадив  Љийра на
прежнее место.
     -- „а так,  --  улыбаетсЯ  в  ответ €мелик. --  „ень да  ночь  -- сутки
прочь...
     -- •м... „ень да ночь - сутки прочь... Ђ ты, Љуслап, как живешь?
     --  •орошо, -- быстро  отрезает  тощий  паренек  и опускает  глаза. ’ак
Љуслап всегда отвечал на  подобные вопросы, так, наверное,  будет отвечать и
до конца дней своих.
     -- Ќу и слава богу, -- говорит кистер. -- ЏриЯтно слышать, что человеку
хорошо  живетсЯ  и  он  доволен своей  судьбой. ѓлавное  --  это  смирение и
покорность. „ух высокомериЯ  порождает раздоры и вызывает недовольство  тех,
кто поставлен над нами. Ќе так ли, дорогие мои друзьЯ?
     -- „а, -- отвечает Љийр. •удощавое туловище  его все еще вздрагивает от
всхлипываний.
     -- €менно так, -- тихим голосом подтверждает ’оотс, заметив, что взглЯд
кистера  в  ожидании ответа  устремлен на него. Ћт  управлЯющего имением  не
ускользнуло, что кистер к €мелику и  Љуслапу обращаетсЯ на  "ты", в то времЯ
как его  и Љийра величает "вы". ‘обственно, барину из ђоссии кажетсЯ  вполне
естественным,  что  между  ним  и  паунверескими   ребЯтами  делаетсЯ  такое
различие. Ћдного  лишь он не может понЯть: почему кистер считает необходимым
этому  кривобокому плаксе Љийру тоже  говорить  "вы"?  Ћттого  ли,  что Љийр
ремесленник? „а  ну их к лешему, таких  ремесленников! ‚от, скажем,  €мелик,
пусть он и деревенщина,  а  куда солиднее, чем  этот Љийр, с  его  блестЯщей
тросточкой  и соломенной шлЯпой. —ерт,  хм, хм...  „а, даже  Љуслап большего
стоит. Ђ вот поди ж ты  -- тупеют  люди, долго сидЯ на одном месте, как этот
вот  ћри-Љоротышка.  ‹ет  десЯть поиграет еще  на органе тут  в Џаунвере  да
понатаскает  в  школе  мальчишек  --  станет,  наверное,  ему,  ’оотсу, "ты"
говорить, а Љийру -- по-прежнему "вы".
     Њысли ’оотса прерывает поЯвление хозЯйки, она приглашает всех к  столу.
ђезким движением  головы  в  сторону  гостей  кистер  повторЯет  приглашение
супруги, берет  посапывающего  Љийра  под  руку и  вместе  с  ним шествует в
соседнюю комнату.
     ’оотс подталкивает €мелика и шепчет:
     --  Ќу  и разнюнилсЯ наш портной,  сопли  распустил! Ќесут  его  теперь
осторожненько, как дерьмо на лучинке, чтоб не свалилось.
     -- …сли ты не замолчишь, Я сейчас же уйду, -- давитсЯ смехом €мелик. --
‚едь так и полагаетсЯ, а ты просто не понимаешь  хорошего тона и не печешьсЯ
о душе своей.
     -- —ерт возьми, -- вполголоса возражает ’оотс, -- џ не понимаю хорошего
тона! •отелось бы мне знать, кто лучше менЯ его понимает!
     -- ‹адно, только веди себЯ приличнее!
     -- „а нет, дурень, Я только хотел сказать, что уж лучше бы нам зареветь
хором; интересно, как ћри-Љоротышка справилсЯ бы с этой воющей компанией...
     -- ‘мелее,  смелее, мои  юные  друзьЯ!  -- доноситсЯ  из столовой голос
кистера.
     -- ‘лышишь -- смелее! -- подталкивает €мелик  ’оотса в спину,  а другой
рукой тЯнет за собой Љуслапа.
     Љийр сидит уже за столом рЯдом  с  кистером, точно кукла, и поглЯдывает
на школьных товарищей  исподлобьЯ. ђаЯскаЯ  девица, кистерша и  еще какаЯ-то
молодаЯ  девушка, поЯвившаЯсЯ из  другой  комнаты,  стоЯт у стола в ожиданиЯ
гостей.
     --   Џоторапливайтесь!   Џоторапливайтесь!   --   повторЯет   кистер.--
‡накомьтесь с нашей барышней и садитесь за стол,
     --  ЃарышнЯ  ќрньЯ,  моЯ  племЯнница, --  представлЯет  молодую девушку
хозЯйка.  --  €з тех же примерно краев  в ђоссии,  откуда пожаловал  к нам и
господин ’оотс.
     -- Ћчень  приЯтно, --  со свойственной  ему  обходительностью светского
человека отзываетсЯ ’оотс.  Ћн пожимает протЯнутую ему руку и  смело  глЯдит
девушке в глаза.
     €мелик   и  ’иукс   отвешивают  неуклюжие  поклоны,  и   все   общество
рассаживаетсЯ  вокруг стола  на места, указываемые  каждому хозЯйкой.  Њежду
прочим на столе оказываютсЯ принесенные, видимо, из ледника бутылки с вином;
в  теплой  комнате  они  вскоре  покрываютсЯ  влагой,  котораЯ   извилистыми
ручейками стекает на скатерть.
     Џосле  первого  же  бокала,  который  все  выпивают  под  торжественную
здравицу, провозглашенную  кистером, настроение у ’оотса заметно улучшаетсЯ.
ќто доброе старое Яблочное вино -- изготовление  его прославило имЯ  кистера
на всю округу -- огоньком пробегает по жилам и  бодрит вЯлые мозги. ѓость из
ђоссиЯ  обводит   глазами  сидЯщих   за  столом  и  с  особенным   вниманием
останавливает взглЯд  на золотистых  кудрЯшках  и  белоснежном  лбу  барышни
ќрньЯ, когда та наклонЯетсЯ над тарелкой. € вдруг, словно очнувшись не то от
сна, не то от  глубокой задумчивости, как это  бывало с ним и раньше  когда,
сидЯ на пороге сараЯ, он строил планы на будущее, он  вспоминает, что сейчас
--  лето  и он  у себЯ  на родине,  в Џаунвере.  Ћн вдыхает  аромат  цветов,
льющийсЯ из  сада через  распахнутое окно,  и впервые  за  сегоднЯшний  день
слышит  пение   птиц.   …го   охватывает  ощущение   радости   жизни,  жажда
деЯтельности,  которые  --  он  чувствует  -- должны  вот-вот  прорватьсЯ  и
вылитьсЯ в какую-нибудь пышную тираду или живой, остроумный  рассказ. Ћднако
от его зоркого взглЯда не ускользает, что  другие гости  выпили  свои бокалы
лишь наполовину или даже того меньше.
     Џосле нескольких избитых фраз, стертых от частого употреблениЯ, все, по
приглашению кистера, снова поднимают бокалы.
     -- Ђх! --  восклицает хозЯин дома, ставЯ на стол поднесенный уже было к
губам  бокал.  -- џ и  не  заметил,  что  господин  ’оотс  уже...  Џростите,
минуточку, Я налью...
     -- Ќичего, ничего, -- дружеским тоном отвечает  управлЯющий имением. Ќа
этот раз ему с большим трудом удаетсЯ оставить на дне бокала немножко  вина,
и  то лишь  длЯ  вида, чтобы  снова не  выделЯтьсЯ  среди  других. Џроглотив
несколько  вкусных  вещей, он испытывает сильное желание покурить, он мог бы
сейчас  сунуть  в  рот  две  папиросы  разом  и  затЯнутьсЯ так,  чтобы  дым
коромыслом  пошел. Ќо увы, за этим столом нет ни одного курЯщего и никто его
не поддержит; к тому же, еще с прежних времен ему запомнилось, что кистер --
заЯдлый противник "трубокуров".
     Љ счастью, хозЯин пиршества,  вновь наполнЯЯ бокалы, проЯвлЯет уже куда
большее  проворство;  щеки  его,  поросшие  редкой седой щетиной,  розовеют,
движениЯ становЯтсЯ живее. ’оотс забывает про курево, новаЯ волна нетерпениЯ
пронизывает  его существо  -- и  вот прорвана последнЯЯ  плотина.  ѓость  из
ђоссии хватает бокал,  бросает взглЯд  в сторону барышни ќрньЯ, словно ища у
нее поддержки, поднимаетсЯ и произносит следующую речь:
     -- “важаемаЯ  хозЯйка  дома,  уважаемые  барышни,  уважаемый и  любимый
учитель и дорогие соученики! Њного воды утекло с тех пор, как рассталсЯ Я со
школой,  простилсЯ  со своим  дорогим  учителем, милыми  товарищами и  моими
дорогими родителЯми и уехал далеко  на чужбину. Љонечно, и  длЯ менЯ нашлось
бы на родине какое-нибудь местечко, находЯт же те, кто ищет.  Ќедаром гласит
библейский  стих, который  мы  учили  в  школе: "€щите и обрЯщете!". Ќо  мне
хотелось уехать, хотелось  посмотреть, что делаетсЯ в большом  мире, как там
живут люди. Ќу, вот Я и поехал, и посмотрел, и поучилсЯ тому, что считал длЯ
себЯ полезным; но не скажу, чтобы мне  сразу же там повезло. —ерт, хм, хм...
Ќе скажу, чтобы менЯ в ђоссии только и ждали. Ќикто не вышел мне навстречу и
не сказал: "Ђх, здравствуйте, господин ’оотс из Џаунвере,  может, будете так
любезны, присЯдете на этой куче из роз  и отдохнете,  пока мы приготовим длЯ
вас Яства из птичьих Язычков и сотового меда.  Ћго-о, черт, хм, хм... ЊенЯ в
три часа утра  уже будили  и целый  день  гонЯли, как  собаку. џ  не стыжусь
сказать  все это своему уважаемому учителю и дорогим соученикам и соученице.
Џусть  знают,  что  все, чего достиг  ’оотс, он достиг ценой тЯжкого  труда,
усилий и страшной грызни со всЯкими €вановыми и ‘илковичами. € если Я теперь
так строг  и требователен  к тем, кто мне подчинен, то это мое право, потому
что Я и сам все это прошел. €... и вообще, смею доложить --  так и в песенке
поетсЯ: там не было привольно, как на родном проселке. Ќа родине  и солнышко
по-другому сиЯет, как  говаривала моЯ блаженной памЯти... да не блаженной --
она  же еще  жива...  ну  так  вот --  и солнышко по-другому сиЯет. „ома, на
родном проселке, вставай утром, взбирайсЯ на стол, садись,  скрестив ноги, и
шей себе, шей, пока кофейник не  закипит. ‚ечером надевай пиджак  с разрезом
сзади... Ќу да,  все это не касаетсЯ того,  что мне хотелось сказать. Ќо все
же  должен заметить, что как бы плохо  и тЯжело  ни  было  на  чужбине,  нам
придает силы надежда, что придут лучшие дни, когда семена, посеЯнные в наших
сердцах,  станут приносить плоды. €  Я  думаю  также...  что  когда  семена,
посеЯнные в наших сердцах, станут приносить  плоды, то и  те, другие семена,
которые  сеют на наших полЯх, начнут  давать лучшие  урожаи; ведь до сих пор
никто здесь  у  нас  на  родине  не  имеет  и  понЯтиЯ  о правильной системе
земледелиЯ. Џлачем и жалобами мы наших жалких полей и  сенокосов не расширим
ни на единый  локоть,  и слезами  их  не полить;  и  даже если бы  мы зубами
ухватились  за  край наших полей и стали  бы их растЯгивать, как старый бес,
хм, хм... когда-то  растЯгивал в церкви лошадиную шкуру,  потому  что на ней
список  грешников не умещалсЯ<sup>2</sup> -  то и это не  принесло бы в наши
закрома ни единого лишнего зернышка, и  крысы  могли бы по-прежнему играть в
пЯтнашки  и в прЯтки  в  пустых  амбарах. Ќо если мы возьмемсЯ да засеем все
залежи, раскорчуем вырубки и осушим  болота,  которые до сих пор лежат  безо
всЯкой пользы, то... то... любой увидит, какаЯ большаЯ польза ћхану от того,
чему так не хотел учитьсЯ ћтс, но все же  выучилсЯ.  €... и сейчас, когда  Я
снова на родной земле, у  своего  дорогого  и уважаемого учителЯ, среди моих
дорогих  соучеников,  где  мне  оказан  такой  любезный  прием,  да,  именно
оказан... сейчас  Я еще  раз благодарю  своего достопочтенного учителЯ и его
достопочтенную супругу за всю ту доброжелательность, которую они проЯвили ко
мне, Я подымаю этот бокал за их здоровье и провозглашаю: урр-а-а-а!
     •отЯ  никто, за исключением Љийра,  прогнусавившего  над  своим бокалом
нечто вроде "э-э",  возгласа этого не  поддерживает, все  же молодые  люди и
девушки поднимаютсЯ, весело чокаютсЯ, почтительно кланЯютсЯ супружеской чете
и выпивают.
     -- „а,  -- вытираЯ  усы,  произносит кистер, -- это была очень приЯтнаЯ
речь,  кроме...  кроме, ну, некоторых, скажем,  замечаний насчет проселка...
‚сЯкий, кто предан и честен в своей профессии и усердно выполнЯет долг свой,
заслуживает лишь  похвалы.  ‡аслуживает  лишь похвалы. „а, а вообще все было
очень  мило  сказано.  €  Я хочу надеЯтьсЯ,  что мой бывший ученик,  ныне --
господин  ’оотс, и  в  самом деле войдет  в  нашу  среду как  трудолюбивый и
знающий труженик, на радость своим родителЯм, своему  старому  учителю и  на
пользу  любимой родине, о которой он так тепло  и сердечно говорил. ‘о своей
стороны, мне хочетсЯ на это  приветствие и слово благодарности  ответить  от
своего имени и  от имени моей супруги таким же приветствием. џ  желаю нашему
молодому другу силы и стойкости и пью за его здоровье!
     ‚след  за этим все снова отпивают из бокалов, которые кистер, произносЯ
речь, успел еще раз наполнить.
     --  Ќеужели вам, господин ’оотс, так трудно  приходилось  в  ђоссии? --
спрашивает барышнЯ ќрньЯ.
     -- ‚начале, вначале, -- быстро отзываетсЯ ’оотс. -- ’еперь-то уже нет.
     --  џ удивилась, когда вы это  сказали... и  вы говорили таким странным
тоном... џ уже  не помню, как именно вы сказали, но...  запомнила лишь,  что
вам приходилось вставать в три часа утра. Ќе знаю... мой папа -- управлЯющий
имением как раз  в той  же самой губернии, но учеников своих и помощников он
никогда так рано не поднимает с постели.
     -- Њожет быть.  ђазумеетсЯ... как -- где. Ќо  в  тех поместьЯх, где мне
пришлось вначале служить,  так там  жили просто дикари -- не давали покоЯ ни
днем  ни  ночью.  ‘ейчас  положение  мое,  естественно,  совсем  другое.  Ќо
удивительное совпадение: вы живете в той же губернии?
     -- „а, вот уже лет шесть. „о этого мой папа служил на мызах Џрибалтики.
     --  Ќу,  мызы  Џрибалтики! ‘тоит ли  о  них  говорить,  -- с презрением
восклицает  ’оотс.  --  Њне вначале  тоже  советовали  податьсЯ  куда-нибудь
сюда... но нет! Љакой смысл!
     -- Џапа то  же самое говорит:  в ђоссии  лучше  служить,  чем здесь, --
соглашаетсЯ барышнЯ ќрньЯ.
     --  Њожет  быть,  вообще-то и лучше, --  вставлЯет вдруг Љийр пискливым
голоском, -- но если этакий €ванов  начнет  тебЯ каждый  день палкой лупить,
когда ему исиас в голову ударит, такаЯ служба тоже не бог весть что.
     Ќа эти слова никто  не может ничего ответить, так как смысл их  понЯтен
лишь  двоим: тому, кто их произнес, и тому, против кого они были направлены.
’оотс  краснеет,  но  стараетсЯ  сохранить  на  лице  выражение   полнейшего
безразличиЯ, как будто и он не понЯл значениЯ загадочных слов приЯтелЯ.
     --  Ђ  разве  ишиас и  в голову может ударить?  -- после короткой паузы
интересуетсЯ кистер, оборачиваЯсь к рыжеволосому. -- Ќикогда не слыхал.
     -- „а, может, конечно, может,--  отвечает Љипр, склонЯЯ голову набок.--
‚ голову бьет так же, как и в ногу.
     -- „а, но, дорогой Љийр, кому же он ударил в ногу?
     -- ’оотсу!
     -- ‚от  именно, --  быстро и  решительно подхватывает  ’оотс. -- “ менЯ
нечто похожее  с  правой ногой  стрЯслось, а как стал ванны  принимать,  так
прошло. Љонечно,  это  был не исиас,  как говорит  мой дорогой друг Љийр,  а
ишиас или что-то в этом роде. ’еперь Я уже совсем здоров.
     -- Ђх так, так, -- отвечает кистер, вполне удовлетворенный этим простым
объЯснением.
     ’аким  образом  портной,  выложив  свой  последний  козырь,  ничего  не
выиграл,  а  лишь  нарушил  общую беседу. Љак  назло,  ’оотс  снова  заводит
разговор  о  ђоссии, попутно  изводЯ  и  терзаЯ  беднЯгу Љийра всевозможными
озорными  сравнениЯми,  в  которых  высмеивает  "любезного  однокашника" без
всЯкой пощады и жалости. ‚ерно, случаетсЯ иногда, что ищущие находЯт, но при
этом  надо уметь искать; а ежели кто  ничего не видит дальше своего длинного
стола, тот пусть довольствуетсЯ  ножницами  и катушкой ниток номер  сорок. ‚
мусорном Ящике не  найдешь жемчужин, пальмы не  растут  у твоего крыльца  --
скорее портной пройдет через игольное ушко! -- нет, их находЯт после долгого
и трудного пути. €ной всю жизнь стучитсЯ,  а когда ему наконец перед смертью
откроют,  то стукнут его по черепу и спросЯт  -- зачем побеспокоил. ђазве не
так,  хм, а? Ѓольшим куском подавишьсЯ, а птицу видно по полету; выше головы
не прыгнешь, а если кто считает, что он может другому жизненный путь усыпать
розами, так пусть  не обижаетсЯ, если  ему  велЯт  выбросить  из рук лопухи,
чертополох и крапиву, а потом уже идти к тому, чью жизнь он хотел украсить.
     ‚начале кистеру, видимо, хочетсЯ  серьезно  возразить  против последних
сентенций управлЯющего имением, но хихиканье  его  супруги и раЯской барышни
нарушает ход его мысли. Ћн только делает резкое движение головой и тихо, про
себЯ, усмехаетсЯ.
     Ѓокалы поднимаютсЯ еще несколько  раз, затем кистер произносит короткую
заключительную речь,  в которой благодарит за любезное  участие  в "скромной
трапезе, ниспосланной всевышним".  ‚став  из-за  стола, ’оотс кладет руки на
спинку стула, вежливо благодарит  и,  покашливаЯ, почти торжественным  током
выражает  пожелание отправитьсЯ в классную комнату: ему хочетсЯ хоть минутку
побыть в  этом  милом  его  сердцу помещении,  которое он  покинул много лет
назад,  уезжаЯ на чужбину. Џредложение принимаетсЯ,  причем раЯскаЯ  барышнЯ
встречает его шумным одобрением, €мелик -- тихой усмешкой, а Љийр -- громким
сопением. Љуслап, на лице которого отразилсЯ было проблеск надежды вернутьсЯ
на церковный двор, снова впадает в меланхолию -- он чувствует, что визиту не
будет  конца. ‚сЯ компаниЯ направлЯетсЯ в  классную комнату. Ќа пороге ’оотс
останавливаетсЯ  и,  полный милых воспоминаний, устремлЯет  взор в  потолок.
•озЯйка дома  и раЯскаЯ  барышнЯ  многозначительно  переглЯдываютсЯ  --  они
уверены,  что и здесь трогательные слова не заставЯт себЯ долго  ждать.  „лЯ
барышни  ќрньЯ эта комната не  свЯзана ни с какими воспоминаниЯми,  но и она
вопросительно  посматривает  на красноречивого молодого  человека,  который,
видимо,  ЯвлЯетсЯ душой этого довольно скучного общества. Џомолчав с минуту,
управлЯющий имением вздыхает, вытирает платком свой лоснЯщийсЯ лоб, вздыхает
еще раз и шагает к сдвинутым в угол школьным партам.
     --  „а, -- произносит он наконец, --  если бы парты эти умели говорить,
они рассказали  бы многое. -- Ћн постукивает по партам согнутым пальцем, как
бы желаЯ убедитьсЯ, не стала ли какаЯ-нибудь из них совсем полой внутри.
     --  Ћ  да,  --  подтверждает  кистер, --  в самом  деле,  им  есть  что
рассказать,  но не о  тех временах, когда ходили  в школу вы, дорогой ’оотс.
ќто уже новые парты, их сделали, если не ошибаюсь, лишь года три назад.
     -- џ и сам сейчас вижу, -- с грустью отвечает ’оотс, -- это не те... не
прежние. Ћ, на многих старых партах было мое имЯ.
     -- Ќу как же, ножичком... -- с кислой улыбкой вставлЯет Љийр.
     -- ђазумеетсЯ, ножичком, -- оборачиваЯсь к нему, быстро парирует ’оотс,
-- ведь ножниц в то времЯ и у тебЯ  еще не было, дорогой мой. Ќо все же один
мой старый друг в классной сохранилсЯ. „а, он еще здесь.
     ‘ этими словами ’оотс отступает  на  несколько шагов  в сторону и нежно
гладит классную доску и  ее рамку.  Ќа доске виднеютсЯ еще полустертые следы
прошлой школьной  зимы: голова крокодила, бородач с  длинной  трубкой, дом с
дымЯщейсЯ трубой и прочее. ’оотс разглЯдывает все это с Явным удовольствием.
     -- ‘амое любимое  занЯтие малышей, -- говорит  он,  указываЯ на дом. --
‹юбЯт они и на своих, и на классных досках малевать домики. € смешно: раньше
всего рисуют трубу.
     --  „а, дорогой ’оотс, -- произносит  кистер, глубокомысленно покачиваЯ
головой,  --  и в жизни то же  самое. Ќе только малыши, но и взрослые  очень
часто  задуманное  ими  дело начинают  с трубы, вместо того, чтобы начать  с
фундамента.  Ќеудивительно,  что  многие  из  них  оказываютсЯ  потом  перед
развалинами, в которые превратились плоды их труда.
     --  ‚от именно, вот именно, --  живо откликаетсЯ ’оотс,-- именно на это
обстоЯтельство  мне и  хотелось  сейчас обратить ваше внимание.  ‚едь  жизнь
человеческаЯ, как говорила моЯ блаженной памЯти... то есть  не блаженной  --
она еще жива... ну да, как говорит моЯ мать, жизнь  не бьет и не  треплет, а
все же  учит. „а...  что это  мне хотелось сказать... ах да (тут управлЯющий
окидывает комнату взглЯдом): крошечной стала класснаЯ комната... удивительно
крошечной. —ерт, хм, хм...  в ђоссии Я всегда представлЯл ее  себе большой и
светлой и... сам не пойму, откуда Я взЯл, что она большаЯ и светлаЯ?
     --  Ђ  вы  не  замечали, господин ’оотс,  -- говорит  ’ээле,  --  что в
воспоминаниЯх все кажетсЯ красивее?
     -- „а, да, разумеетсЯ, и все же... -- бормочет ’оотс.
     --  џ,  например,  --  продолжает  девушка,  --  всегда  смеюсь,  когда
вспоминаю, как  этот  самый господин ’оотс пригласил менЯ  однажды в этой же
классной комнате на танец.
     Љак бы в подтверждение  своих слов девушка звонко хохочет и принимаетсЯ
рассказывать барышне ќрньЯ Я хозЯйке дома историю этого удивительного танца,
показывает даже то место, где кончилсЯ танец и начались неприЯтности.
     -- „а, -- ухмылЯетсЯ ’оотс, -- чего только не творили.
     -- „а, -- повторЯет за ним Љийр, склонив голову набок, -- верно говорит
мой школьный друг ’оотс: чего только не творили!
     ‚се это времЯ рыжеволосый чуть не трЯссЯ от  злости, и  ему не терпитсЯ
еще что-то добавить, но в разговор снова вмешиваетсЯ ’ээле.
     -- ‚ы и теперь  так хорошо играете на каннеле, как тогда? -- спрашивает
она €мелика.
     ’от пожимает плечами и приглаживает рукой волосы.
     -- „а, все еще...  изредка... когда времЯ  есть. Ќо хорошо ли, не знаю.
Ћб этом вам следует спросить Љуслапа, он мой слушатель.
     -- Ќу, Љуслап, -- обращаетсЯ ’ээле к ’иуксу,--  как вы считаете -- он и
сейчас так же хорошо играет, как бывало в школе?
     -- „а, играет, -- коротко и почти угрюмо отвечает ’иукс.
     --  Ћ, тогда мы обЯзательно еще раз послушаем его игру. ѓосподин ’оотс,
конечно, окажет мне любезность и пригласит на танец. Ќо нет, нет, это совсем
не должно походить на тот медвежий танец.
     -- ‘ величайшим удовольствием, -- отзываетсЯ ’оотс и отвешивает поклон.
     --  Ђ  правда,--  говорит  ’ээле,  вопросительно поглЯдываЯ  на барышню
ќрньЯ,  -- мы могли  бы иногда где-нибудь собиратьсЯ, чтобы потанцевать. Љак
вы думаете? ‚ ђаЯ, например...
     -- „а и здесь, у нас,-- любезно добавлЯет хозЯйка.
     -- ђазумному веселью и развлечениЯм молодежи никто мешать не станет, --
замечает кистер.
     -- „а-а, -- произносит рыжеволосый Љийр,  снова  цеплЯЯсь за нить своей
мысли.  -- Њой дорогой однокашник ’оотс прав: чего тут только не творили!  Љ
этим словам ничего не добавишь. Ќо если мой милый приЯтель с таким старанием
ищет дорогие воспоминаниЯ,  то больше  всего он их  найдет там вот... там, в
углу у печки, да... хм, хм... Њой милый  соученик только что назвал классную
доску своим  старым другом. Ќет, эта  класснаЯ доска не  старый друг ему, он
это сказал лишь ради красного  словца; на самом  деле  класснаЯ доска -- его
старый враг.  „орогой  однокашник никогда не простит этой доске, что не смог
написать на ней русское "Ять". Љроме того, мой дорогой однокашник всегда был
не в ладах с арифметикой, и если бы  он не списывал у Љуслапа и  других, так
ему вообще нечего было бы на этой доске писать. „умаю,  что  €мелик и Љуслап
все это прекрасно помнЯт.  ЏомнЯт они  и то,  как наш  приЯтель ’оотс  вечно
ругалсЯ, бормотал заклинаниЯ, как он с чужих ботинок пуговицы срезывал и как
стрелЯл по окнам.
     --  Љийр,  Љийр! -- восклицает ’ээле. --  Љто старое помЯнет, тому глаз
вон.
     --  Ќет, нет, пусть говорит, не  мешайте, --  выступает ’оотс  в защиту
Љийра. -- Ђ не  то он опЯть чихнет и расплачетсЯ. Њой школьный приЯтель Љийр
страшно  чувствительный человек,  с  ним  надо обращатьсЯ  нежно.  …го  надо
носить, как  на лучинке, осторожненько, не  то  еще  уронишь  и  до места не
донесешь.
     -- „а, -- говорит кистер, -- действительно лучше бы все это оставить. Љ
чему  говорить  о вещах, которые  неприЯтны твоему ближнему? Џрежде всего мы
должны смотреть на минувшее совсем другими  глазами: ведь, как заметила ваша
соученица, времЯ делает милее все воспоминаниЯ, не так ли, дорогой Љийр?
     --  Ќо, уважаемый  и любимый  учитель,  -- продолжает Љийр, обнаруживаЯ
вдруг неожиданное упрЯмство, -- Я не хотел никому причинЯть неприЯтностей. џ
хотел лишь поправить моего однокашника, когда он говорил о  старых друзьЯх и
своих воспоминаниЯх. џ подумал так:  раз мой дорогой соученик ’оотс искажает
даже  всем известные  вещи,  то словам о его нынешнем  положении в ђоссии  и
подавно нельзЯ верить.  ’очно  так же и Я, Љуслап  или €мелик  могли  бы  на
некоторое  времЯ  уехать   из  Џаунвере,  а   потом,  вернувшись,  стали  бы
рассказывать, будто нас в некоей стране посадили на королевский трон; но это
ведь еще  не значит, что мы  и в самом деле  стали королЯми. —ерный сюртук и
тросточка  не  могут  заставить нас поверить  всем  его баснЯм, так  как  их
обладатель мог  приобрести  эти  вещи  таким же точно  способом,  как  он  в
школьные годы приобрел пуговицы от ботинок.
     -- „орогой Љийр,  -- одергивает его, насупив брови,  кистер, -- бросьте
же эти разговоры!
     -- ‘тыдно! ‘тыдно! --  говорит ’ээле. -- ’олько  завистливый и мелочный
человек может  так рассуждать.  Ќашего  сочувствиЯ вы этими  разговорами  не
вызываете.
     -- Ќичего,  ничего, --  снова пробует  защитить  своего  злейшего врага
’оотс.  -- ‚ ђоссии, в лесах,  часто находЯт медвежат с  закисшими  глазами,
облезлых, в редкий клочьЯх шерсти. Љак уверЯют бывалые охотники, это оттого,
что медведица их слишком мало лизала. Џолируй можжевельник и березу, сколько
душе угодно, все равно дубом или каштаном их не назовешь. ’ак  подчас бывает
и в жизни, Я не раз это замечал.
     ‘казав  это,   ’оотс  вытаскивает   из  кармана  портсигар,  извинЯЯсь,
отвешивает  поклон  хозЯйке и закуривает папиросу. Љуслап испугано следит за
движениЯми  своего