несен,
так как Љелли при виде его впал в бешенство.
     ‚ стенных  нишах стоЯли высокие серебрЯные  канделЯбры,  в  которых,  в
ожидании торжественной  церемонии, высились  толстые восковые  свечи. ‘ловно
актер,  повторЯющий роль,  Я  часто  выходил в парк и  подолгу  бродил  там,
заучиваЯ  наизусть  загадочные и  непонЯтные магические формулы. Џергамент с
ними  Љелли вручил мне утром и сказал, что их начертала возникшаЯ из воздуха
рука, на которой не хватало большого пальца. "ЋпЯть Ѓартлет", -- мелькнуло у
менЯ в  сознании, и  передо мной встала та страшнаЯ сцена в ’ауэре, когда он
откусил свой правый большой палец и выплюнул его в лицо епископу Ѓоннеру. €,
как тогда, ужас уже готов был вонзить в менЯ свои ледЯные когти, но Я ему не
поддалсЯ: разве не сжег Я угольный кристалл, прервав  тем самым всЯкую свЯзь
с Ѓартлетом?..
     Ќаконец,  после долгих усилий, слова заклинаний стали едва ли не плотью
и кровью моею и  теперь сами собой сходили с губ, стоило мне только подумать
об этом...

     Њолча  сидим  мы  впЯтером  в  большой  зале,  но  вот  мой  болезненно
обострившийсЯ слух ловит перезвон с колокольни -- три четверти второго... Њы
встаем и карабкаемсЯ по крутой лестнице  на  самый верх башни.  ЏЯтиконечный
стол, идеально гладкаЯ поверхность которого занимает почти все помещение, --
пентаграмма, вписаннаЯ в магический круг,  -- вспыхивает как  зеркало, когда
Љелли, покачиваЯсь словно пьЯный, переходит от свечи  к свече  и зажигает их
от горЯщей лучины. Њы рассаживаемсЯ по порЯдку в кресла с высокими спинками.
„ва  нижних луча стола-пентаграммы, направленные на запад, на открытое окно,
в которое ледЯной струей  льетсЯ чистый, пропитанный лунным мерцанием ночной
воздух,  занимают џна и  Љелли. ‘ам Я находилсЯ  в цианте звезды,  спиной на
восток, и взор мой, обращенный к  окну, утопал в далЯх лесистых, исчерканных
резкими тенЯми холмов, уподножиЯ которых, подобно струйкам пролитого молока,
растекались белые заиндевелые  дороги.  ‘права  и  слева  от менЯ цепенели в
напрЯженном молчании  Џрайс  и  ’албот. „аже свечи  были  охвачены тревогой:
Язычки пламени  беспокойно метались, настигнутые сквознЯком. ‹уна находилась
вне полЯ  моего зрениЯ,  но по тому,  как щедро  были забрызганы серебристым
мерцанием  белые камни  оконной  амбразуры, Я мог судить о  том  царственном
сиЯнии, которое низвергалось  с небес. Ќепроницаемо  черным колодцем зиЯло в
середине стола правильное пЯтиугольное отверстие...
     Љак окоченевшие  трупы  сидели мы, хотЯ сердце у каждого билось  словно
птица в клетке.
     Љелли внезапно впал  в  глубокий, похожий  на  обморок  сон. ‘начала он
тЯжело  и  хрипло  дышал,  потом  его лицо  стало  подергиватьсЯ в  каком-то
странном зловещем тике, хотЯ, возможно, это мне только казалось в трепещущем
пламени  восковых свечей. Ќе знаЯ, когда начинать  ритуал,  а ждать знака от
Љелли  уже  Явно смысла  не  имело,  Я  сделал несколько  попыток произнести
формулы, но всЯкий раз, едва открывал рот, невидимые  пальцы ложились на мои
губы... Ќеужели Ђнгел -- это лишь  воображение Љелли, спрашивал  Я  себЯ,  и
сомнение уже  коснулось менЯ, как  вдруг  губы мои сами  по себе заговорили;
грозный  и глубокий голос был мне совершенно незнаком,  точно кто-то другой,
неизвестный, читал запечатленные в моей душе ритуальные формулы...
     ‚се  оцепенело,  скованное  потусторонней  стужей,  даже  пламЯ  свечей
замерло, замороженное дыханием смерти,  света оно уже  не  распространЯло...
‘тоит  легонько  задеть канделЯбры,  и  ледЯные огоньки, как иссохшие почки,
градом посыплютсЯ  с фитилей,  промелькнуло  у  менЯ  в голове.  €зображениЯ
предков  на стенах  превратились  в черные зиЯющие  дыры  -- словно  проходы
сквозь толстую кладку в какие-то сумрачные опасные галереи, и Я почувствовал
себЯ сразу покинутым и беззащитным, как будто эти исчезнувшие портреты  менЯ
раньше хранили и защищали...
     ‚ мертвой тишине грустным колокольчиком прозвенел детский голосок:
     --  ЊенЯ зовут  Њадини.  џ  беднаЯ  маленькаЯ девочка.  “  моей  мамы Я
предпоследнЯЯ, и дома менЯ ждет грудной братец.
     ‘наружи,  вплотную к  окну, парила  в  воздухе--  на высоте шестидесЯти
футов! -- фигурка, хорошенькой девочки семи-девЯти лет; ее шелковое платьице
со  шлейфом отсвечивало то  красным, то зеленым,  как  будто  было  сшито из
тончайшего шлифованного  александрита, который днем кажетсЯ зеленым, а ночью
--  темно-красным, цвета венозной  крови. Ќо чем  дольше  Я  смотрел на  эту
миловидную  куколку,  тем больший  кошмар менЯ охватывал:  подобно  гладкому
накрахмаленному лоскутку  шелка, она трепетала,  , повиснув перед окном, это
был только плоский контур, лишенный пространственной перспективы, черты лица
намалеваны наспех -- сойдет, мол, и так? -- фантом, существующий лишь в двух
измерениЯх.  € эта  жалкаЯ  фальшивка -- обещанное Явление  Ђнгела?  Ќе могу
передать всей глубины и  горечи моего разочарованиЯ... ’ут ’албот перегнулсЯ
ко мне и глухо прошептал:
     -- ќто мой ребенок, мне  кажетсЯ, Я его узнал. ‚скоре после рождениЯ он
умер. Ђ что, младенцы продолжают расти после смерти?
     ѓолос  ’албота звучал  безучастно и  отрешенно,  но, еще даже  не успев
удивитьсЯ  необычному  хладнокровию  моего приЯтелЯ,  Я понЯл: под  наркозом
ужаса он  просто не  чувствует боли. "ђазве не этот образ  таилсЯ  где-то  в
заветных тайниках его души и сейчас, извлеченный наружу и  спроецированный в
пространство,  ЯвилсЯ нам, зримым отражением?" -- такаЯ мысль пронзила менЯ,
но  только  Я собралсЯ  развить ее дальше, как из  темного  колодца в  столе
внезапно  брызнуло бледно-зеленое сиЯние и в мгновение  ока  затмило фантом;
подобно гейзеру, бьющему из почвы, этот мерцающий фонтан взмыл под потолок и
окаменел в форме человека, в котором, впрочем, ничего человеческого не было.
ќта прозрачнаЯ как берилл,  изумруднаЯ  масса  кристаллизовалась  в  монолит
такой ужасающей твердости, с  которой, очевидно,  не мог соперничать ни один
из  земных  элементов.  ’ело,  голова,  шеЯ  -- сплошнаЯ скала!..  € руки!..
ђуки?.,  было  в них что-то...  вот только Я  никак не мог  определить,  что
именно. „олго, как завороженный,  Я не сводил с них глаз,  пока  наконец  не
понЯл: большой палец  правой руки, как-то нелепо вывернутый наружу, был Явно
с  левой. Ќе  могу  сказать,  что  деталь сиЯ ужаснула менЯ,  -- с  чего бы,
собственно?   Ќо  в  этой   мелочи,   кажущейсЯ  на  первый   взглЯд   такой
незначительной,  было  нечто, столь  далеко выходЯщее за пределы, положенные
свыше нам, смертным, столь чуждое природе человека, что даже само гигантское
существо,  вознесшеесЯ  надо  мной,  его  необъЯснимое,  граничащее  с чудом
Явление бледнели перед нею...
     Ќевозможно  описать  неподвижную   окаменелость  этого  лика  с  широко
поставленными,  лишенными ресниц глазами. Ћт  его взглЯда  исходило нечто до
того жуткое, парализующее, мертвЯщее и  при  всем при том приводЯщее в такое
несказанное  восхищение,  что космический холод  неземного восторга  и ужаса
пробирал менЯ  до мозга костей.  џну  Я видеть не  мог, ее заслонЯла  фигура
Ђнгела,  но  ’албот   и  Џрайс,  казалось,  обратились  в  трупы,  настолько
безжизненно-бледны были их лица.
     ‚  слегка приподнЯтых углах его  алых,  как рубин, уст таилась усмешка,
исполненнаЯ поистине  безграничным  презрением ко  всему  земному... Ќо если
фантом   ребенка   рождал   чувство   ужаса   своей   эфемерной   бесплотной
двухмерностью,  то  здесь  все было  как  раз наоборот:  кошмар заключалсЯ в
подчеркнутой   материальности,   в    какой-то    сверхплотной    телесности
циклопической фигуры... € при том ни единой тени, котораЯ бы давала ощущение
объема и перспективы! ЌесмотрЯ на это, а может быть, именно благодарЯ этому,
все виденное мною ранее на земле казалось рЯдом с пришельцем из вышнего мира
плоским и бестелесным.
     Ќе знаю, Я ли спросил "Љто ты?", или то был Џрайс?
     Ќе разжимаЯ губ,  Ђнгел холодно  отрезал, и голос его почему-то подобно
эху донессЯ из глубин моей собственной груди:
     -- џ -- €ль, посланец ‡ападных врат.
     ’албот хотел что-то спросить,  но лишь  бессвЯзный лепет срывалсЯ с его
губ.  Џопробовал  было Џрайс  -- результат тот же! ‘обрав воедино  всю  свою
волю, Я попыталсЯ поднЯть глаза и  посмотреть Ђнгелу в лицо, но вынужден был
покорно потупить мой взор, ибо мгновенно понЯл: буду упорствовать -- погибну
на месте. Џоникнув головой, спросил Я, запинаЯсь:
     -- €ль, ‚семогущий, тебе ведомо,  к чему стремитсЯ душа моЯ! Ћткрой мне
тайну ЉамнЯ! € чего бы мне это ни стоило: сердца, крови ли моей -- все отдам
за  превращение  тварной  человеческой  природы  в  бессмертную  королевскую
субстанцию,  ибо  жажду воскресениЯ  по сю и по  ту  сторону...  Џомоги  мне
постичь книгу ‘вЯтого „унстана  и ее сокровенную суть!  ‘делай менЯ тем, кем
мне... должно быть!
     Љазалось, прошла  вечность. ’ЯжелаЯ дремота навалилась  на менЯ,  но  Я
сопротивлЯлсЯ  всем  пылом  страсти  моей. €  тогда  прогремели слова,  коим
вторили стены:
     --  ’вое  счастье, что  ищешь  ты на  ‡ападе,  в ‡еленой  земле. —ем  и
заслужил благоволение мое. Ђ потому намерен Я вручить тебе Љамень!
     -- Љогда? -- вскричал Я, охваченный дикой, безудержной радостью.
     -- Џослезавтра! -- дробЯ слоги, ответствовал €ль.
     "Џослезавтра! -- ликовала моЯ душа. -- Џослезавтра!"
     -- Ќо ведомо ли тебе, кто ты есть? -- вопросил Ђнгел,
     -- џ? џ... „жон „и!
     -- ‚от как? ’ы... „жон  „и?!  -- повторил Ђнгел. ѓолос его словно резал
по металлу. —то-то  дрогнуло  во мне... Ќе осмеливаюсь думать, но  словно...
нет,  не хочу, чтобы губы мои произнесли это, пока еще они в  моей власти, и
чтобы записывало перо, пока оно подчинЯетсЯ мне.
     -- ’ы -- сэр „жон „и, обладатель  копьЯ •оэла „ата, тебЯ Я знаю хорошо!
--  насмешливо взвизгнул  пронзительный  злобный голосок со стороны окна;  Я
понЯл: это отозвалось снаружи призрачное дитЯ.
     -- “  кого копье, тот и  победитель! -- гремело из уст ‡еленого Ђнгела.
--  ’от, у  кого  копье, зван и  призван. …му подвластны стражи всех четырех
врат. €так, вот тебе мой наказ, „жон „и: следуй во всем брату своему, Љелли;
он --  орудие  мое  здесь, на земле. Џроводником  приставлен он к тебе, дабы
провел тебЯ чрез бездны гордыни. …го должен  ты слушатьсЯ, что бы он тебе ни
сказал и чего  бы от тебЯ ни потребовал. ‚се, что самый малый из пришедших к
тебе от  имени моего ни потребует, дай ему!  џ  -- это  он, и, даваЯ ему, ты
даешь мне! € тогда пребуду Я с  тобой,  в тебе  и рЯдом с тобой до скончаниЯ
века.
     --  ЉлЯнусь  тебе  в  этом,  благословенный  Ђнгел!  --  воскликнул  Я,
потрЯсенный до глубины души,  дрожа всеми членами. -- ЉлЯнусь, и провалитьсЯ
мне сквозь землю, если нарушу Я клЯтву сию!
     -- ЏровалитьсЯ... сквозь.... землю! -- откликнулись стены.
     ЊертваЯ  тишина  повисла  в  помещении. Њне  казалось,  что клЯтва  моЯ
многократным эхом отозвалась в глубинах космоса. ЏламЯ свечей  на миг ожило,
полыхнуло и  снова  умерло, застыв горизонтально,  словно согбенное  порывом
ветра.
     Ћт  потусторонней стужи у  менЯ  свело  пальцы.  Ћкоченелыми  губами  Я
спросил:
     -- €ль, Ѓлагословенный,  когда  Я увижу  тебЯ  вновь? Ћ,  если бы Я мог
лицезреть тебЯ чаще! Ќо ты так далек!
     -- “видеть  менЯ  ты можешь в  своем угле.  Ќо вот поговорить нам через
него не удастсЯ!
     -- џ... Я сжег уголь, -- пролепетал Я и вспомнил, полный раскаЯньЯ, как
на глазах  ѓарднера, проклЯтого лаборанта, предал огню зеркальный кристалл в
позорном страхе перед Ѓартлетом ѓрином...
     -- •очешь ли  ты получить его обратно, „жон „и... наследник... •оэла...
„ата?
     -- ‚ерни его мне, могущественный €ль!.. -- взмолилсЯ Я.
     --  ’огда  сомкни  молитвенно  руки! ЊолитьсЯ  -- это значит: получать,
если... умеешь просить!
     "џ  умею, умею",  -- возликовало  во мне. џ сложил  пальцы...  Њеж моих
ладоней стал расти какой-то предмет, медленно разжимаЯ  их... Ћпустив глаза,
Я увидел в сложенных корабликом руках... угольный кристалл!..
     -- Џрежнюю его жизнь  ты сжег! Ћтныне в нем  живет твоЯ жизнь, „жон „и.
Ћн... родилсЯ заново, воскрес из мертвых! ‚ечное не горит!..
     ‚ крайнем изумлении Я не сводил с кристалла глаз. Џоистине чудесны пути
невидимого мира. €так, всепожирающее пламЯ не властно распорЯжатьсЯ жизнью и
смертью даже неодушевленных предметов!..
     "Ѓлагодарю тебЯ... €ль...  благодарю!"  -- хотел  воскликнуть Я, но  от
волнениЯ не  смог произнести ни слова. ђыданиЯ перехватили  мне горло. Џотом
из менЯ хлынуло:
     -- Ђ Љамень? ’ы мне его тоже...
     -- Џосле... завтра... -- прошелестело вдали. ‚место Ђнгела в  помещении
висела лишь легкаЯ  дымка. „итЯ перед  окном  стало прозрачным, как  мутнаЯ,
грЯзнаЯ стеклЯшка.  Ѓезжизненно вЯлым шелковым лоскутком  полоскалось  оно в
воздухе.  Џотом  зеленоватым   мерцающим  туманом  опустилось   на  землю  и
превратилось в заиндевелый лужок...
     ќто была моЯ перваЯ встреча с Ђнгелом ‡ападного окна.
     ’еперь-то  судьба  повернетсЯ ко  мне  лицом,  не  будет  же  она  менЯ
по-прежнему  пытать  и  преследовать  неудачами?!  ЊенЯ,  причастного  такой
благодати! ’рижды благословенна будь ночь ‚ведениЯ во храм ЏресвЯтой „евы!

     „олго еще сидели мы  вместе и, потрЯсенные, обменивались впечатлениЯми.
Љак величайшее сокровище сжимал Я  в руке угольный кристал  Ѓартлета... нет,
нет,  угольный  кристалл  Ђнгела,  напоминаЯ  себе, что сподобилсЯ лицезреть
чудо. ‘ердце мое разрывалось  от счастьЯ, когда Я повторЯл про себЯ обещание
Ђнгела: послезавтра, послезавтра!..

     Ђ Љелли так и  спал беспробудным сном,  и лишь когда сукровица утренней
зари стала сочитьсЯ из раны, широко располосовавшей затЯнутое облаками небо,
он молча, шаркаЯ, как древний старец, сошел вниз; на нас он не глЯдел...
     ‚от   и   доверЯй   после   этого   приметам!  "ЋстерегайсЯ  меченого!"
Ѓеспросветное суеверие!  Ђ  как подозрителен  был Я  сам к этому  человеку с
отрезанными ушами! "Ћн -- орудие провидениЯ,  а Я... Я  принимал его,  моего
брата, за... за разбойника с большой дороги!.. ‘мирение и  еще раз смирение!
-- решил Я. -- ’олько так смогу быть... достойным ЉамнЯ!.."
     ‘транно, Ђнгел, как Я полагал, стоЯл повернувшись к џне спиной. Ћна же,
к моему удивлению, утверждала, что, как  и Я, постоЯнно  ловила на себе  его
взглЯд. —то же касаетсЯ речей Ђнгела, то длЯ всех  они прозвучали одинаково.
Џрайс пустилсЯ в пространные рассуждениЯ, сколь неведомыми путЯми могло быть
осуществлено  чудо  возвращениЯ  угольного  кристалла.  ‚  конце  концов  он
договорилсЯ до  того, что окружающие нас  вещи ЯвлЯютсЯ чем-то  совсем иным,
совсем не  тем,  что мы о них воображаем -- с  нашими  ограниченными рутиной
повседневности чувствами; возможно, это вовсе не предметы, а лишь завихрениЯ
каких-то неизвестных энергий. џ  не прислушивалсЯ,  слишком переполнено было
мое сердце!
     ’албот тоже помалкивал. Ѓыть может, думал о своем мертвом ребенке!..
     ЊесЯцы,  многие  месЯцы  прошли  с  тех  пор,  протоколы  наших  тайных
собраний,  на  которых  мы  заклинали  Ђнгела, разрослись  в  толстые  тома.
ЋтчаЯние охватывает менЯ при  виде их. Ќадежды, надежды...  изнурЯющий огонь
долгого, безысходного, изо днЯ в день ожиданиЯ! Ђ определенности по-прежнему
нет,  как  нет и  реальных результатов! Ќастал и мой  черед измерить глубину
древней скорби? —аша, уже испитаЯ  до  дна, наполнена  вновь?  ‡начит, и мне
придетсЯ возопить: "Ѓоже мой,  Ѓоже мой!  „лЯ чего ’ы менЯ оставил?" Ѓудь по
сему, но где же тогда надежда на ‚оскресение?..  Ќе скудеет Ђнгел  ‡ападного
окна  на  посулы,  а Я  -- на сомнениЯ,  они точат  менЯ как черви древо! Ќа
каждом собрании, которые Я в период ущербной луны ночь за ночью провожу либо
с моими приЯтелЯми, либо втроем с Љелли и џной, повторЯетсЯ одно  и  то  же:
все   более  близкой  и  определенной   рисуетсЯ  ослепительнаЯ  перспектива
неисчислимых богатств и, прежде всего, посвЯщениЯ в таинства ЉамнЯ. Љогда же
‹уна начинает  прибывать, тогда считаю Я  часы и минуты, отделЯющие менЯ  от
той  единственной фазы, при которой возможны наши  тайные собраниЯ; мое перо
не  в  состоЯнии   описать  всю  изнурительную,   лишающую  менЯ  какой-либо
способности  к  действию кошмарность  этого бесконечного ожиданиЯ. ‚ремЯ длЯ
менЯ превращаетсЯ в вампира, жадно высасывающего из моих жил жизненную силу.
ЃезумнаЯ  мысль,  что  какие-то  невидимые, инфернальные  креатуры от  этого
жиреют и наливаютсЯ  соком, терзает мой мозг, и напрасно пытаюсь  Я отбитьсЯ
от нее, громко выкликаЯ слова молитв. —асто повторЯю Я про себЯ мой  обет --
никогда не  стЯжать  земного  богатства, а сам  в  то же  времЯ цеплЯюсь  за
надежду на скорые  деньги, да и как тут быть:  то, чем Я  еще обладаю,  тает
ежедневно, словно лед на  солнцепеке.  ’акое  впечатление, будто сама судьба
хочет доказать, что не по плечу мне мой обет, что она все едино покорит менЯ
и принудит нарушить слово. Ѓоже ‚семогущий, не допусти, чтобы силы диаволовы
сделали менЯ  клЯтвопреступником! €ли  же Ѓог, в  коего верим мы, люди, и на
коего возлагаем  свои  надежды, сам... нет, не хочу думать так, да не станет
мысль сиЯ  словом и не  запечатлитсЯ она на бумаге... ‚олосы  встают дыбом у
менЯ на голове!
     €  вновь  собрание за  собранием,  заклинание  за заклинанием, множатсЯ
заботы и издержки, а Я по-прежнему продолжаю призывать и  молить ненасытного
благодетелЯ,  безоглЯдно приносЯ ему  в жертву  все без  остатка:  здоровье,
репутацию, состоЯние... Ќадо мной уже  смеютсЯ мои же собственные протоколы,
когда Я бессонными ночами перечитываю их и  мои воспаленные  глаза в который
раз прощупывают каждую строчку в поисках закравшейсЯ  ошибки, дабы открылось
мне, каким  способом  и  какой  властью  заставить  зеленопламенного  Ђнгела
поделитьсЯ своими дарами, -- за это Я бы  не пожалел и последней капли крови
моего  усталого  сердца.  €  тогда,  так и  не сомкнув  до  самого  рассвета
набрЯкших  век,  обессиленный молитвой  и бесплодными  поисками, с  пульсом,
дающим  перебои, и  болезненно ноющими  членами,  разбитый  и подавленный, Я
начинаю  сомневатьсЯ даже в ’ебе, Ѓоже!.. Ќаступает  новый  день,  но  и  он
потерЯн: в  таком состоЯнии  заниматьсЯ  столь  тонким, требующим абсолютной
сосредоточенности  делом,  как  расшифровка криптографии  ‘вЯтого  „унстана,
просто немыслимо,  а  тут еще Љелли...  Ћсыпает  менЯ  упреками,  дескать, Я
затЯгиваю работу и ставлю под сомнение конечный успех.
     € вновь бесконечные ночи на кровоточащих коленЯх  пред ’обою,  ѓосподи,
-- надрываю душу в глубочайшем покаЯнье и налагаю непосильные вериги клЯтв и
обещаний оставить неверие и, укрепив дух, с твердостью непоколебимой ожидать
посланца ’воего небесного,  ‡еленого Ђнгела. €ли  не ведомо мне,  что  тому,
кто, лишенный стойкости  и душевного величиЯ пророка  „аниила, брошенного  в
ров со  львами, не сумел  преодолеть искушениЯ оставленностью и не  выдержал
ужаса бездны, нечего ждать и  не на что надеЯтьсЯ в горнем мире! „лЯ чего же
Я,  жалкий  и малодушный, призываю мир иной и его  огненных посланцев, если,
несмотрЯ  на  их  чудесные  откровениЯ, сомневаюсь  и подозреваю?! €  вместо
чувства любви во мне разгораетсЯ черное пламЯ ненависти, и это только за то,
что им  по  каким-то  неведомым  нам, простым  смертным, причинам приходитсЯ
откладывать исполнение своих обещаний?! €ли не удостоилсЯ Я чести говорить с
Ђнгелом  Ѓожьим! Ќеужели засосала  менЯ трЯсина  бесчисленных духовных карл,
коим в слепоте их убогой не дано в подобное поверить, не  говорЯ  уже о том,
чтобы пережить? Ќет,  нет, разве не  ЯвлЯлсЯ мне сотни раз Ђнгел в  блеске и
славе своей неземной! Ђ неисчерпаемаЯ милость его, разве не обещал он мне --
при  первой  же  встрече!  -- исполнить  сокровенные желаниЯ  моей  души,  о
которых, как и о всех муках моих и упованиЯх, ему, в безграничном всеведении
его,  было известно?  —то же  Я, глупец и маловер, требую еще от предвечного
существа? €ли  все эти Явленные мне знаки не свидетельствуют с очевидностью,
что божественные  силы и таинства сакральные готовы открытьсЯ и  лечь  в мои
руки,  лишь бы  эти пальцы не дрожали, как у немощного старца, и не сыпались
меж них бесценные сокровища, подобно песку морскому? ђазве не открывает и не
завершает наши собраниЯ †ертва ѓоспода, ‘вЯтое Џричастие, и жаркаЯ молитва к
‚ершителю  судеб наших избавить нас от  лукавого? € не  оповещает всЯкий раз
сиЯние неземное об огненном посланце?  Ђ все эти невероЯтные феномены? Љогда
Љелли в экстазе, подобно апостолам в ’роицын день, начинает вещать на многих
неизвестных  ему ранее  Языках! € все здесь чисто,  без обмана: уже  давно Я
самым  тщательным, скажу больше -- пристрастным образом проверил и убедилсЯ,
что ќдвард  Љелли  едва-едва владеет латынью,  а  о греческом, иудейском или
арамейском, на  которых он изъЯснЯетсЯ, когда снисходит на него,  и говорить
нечего.  Ђ  ведь такие феномены  -- верные признаки духовного совершенства и
избранничества; часто  бывает у  менЯ  такое ощущение,  что  устами простеца
Љелли  глаголют  величайшие умы древности: Џлатон, царь ‘оломон, Ђристотель,
‘ократ и Џифагор! —то же Я, скрЯга, извожу себЯ нетерпением и терЯю надежду,
если  церемонии,  необходимые,   чтобы  духи  стали  видимыми  и  слышимыми,
необычайно дорогостоЯщи и оставлЯют широкие прорехи в моей тощей мошне? Ќадо
ли  скупитьсЯ,  если  Љелли  по  распорЯжению  ‡еленого  Ђнгела заказывает в
‹ондоне  редкие ингредиенты, без которых  не обойтись при  создании ЉамнЯ, к
тому же  чем глубже проникнем мы  в криптограммы  ‘вЯтого  „унстана, тем все
более  темными и  таинственными становЯтсЯ  рецепты?  Ђ  тут  еще, благодарЯ
хвастливой  болтовне Љелли, распространилсЯ слух о наших успехах на  поприще
алхимии,  и мой  замок в  Њортлейке  постепенно  превратилсЯ в  нечто  вроде
постоЯлого  двора длЯ моих прежних дружков. ‘ил на то,  чтобы положить конец
царЯщему  в  доме  свинству,  у  менЯ уже  нет; будь что  будет,  решил Я  и
обреченно покорилсЯ, вперив взглЯд свой в будущее, как птица, парализованнаЯ
глазом змеи. Ќе знаю, чем в скором времени кормить жену и ребенка, ибо Љелли
день  ото днЯ  все больше предаетсЯ  вину и  расточительству.  € Я  вынужден
уступать, когда он требует золота, а это значит -- новые и новые порции алой
пудры; с  каждым днем драгоценной  эссенции становитсЯ все меньше,  и мне не
остаетсЯ  ничего другого,  как  только  с  ужасом  констатировать этот факт.
‘ейчас все мои  помыслы направлены на то, чтобы с помощью ‡еленого Ђнгела --
к  великому сожалению,  его советы  и намеки  чрезвычайно темны-- постигнуть
тайну книги ‘вЯтого „унстана, прежде чем "Ђлый ‹ев" иссЯкнет полностью!
     Њежду тем поползли и распространились слухи -- вскоре они достигли ушей
королевы …лизаветы, --  что  Я спозналсЯ с нечистой и что по ночам замок мой
наполнЯют призраки и демоны. Џри дворе сплетни эти вызывали скорее насмешки,
чем серьезную озабоченность, зато здесь, в провинции, среди суеверного люда,
они таили в себе угрозу  нешуточную.  Џрежнее подозрение,  что Я по наущению
дьЯвола предаюсь занЯтиЯм черной магией  и некромантией, получило новую пищу
и обернулось против менЯ поначалу злобным ворчаньем. ‘тарые враги навострили
уши. €так, на менЯ, многократно отмеченного дворцовыми лаврами, поверженного
любимца  королевы, все еще  опасного знатока  придворных  интриг, ловЯщего в
свои  паруса  изменчивые ветры  высокой  политики,  была  устроена настоЯщаЯ
травлЯ;  а  если точнее,  старый  униженный завистник, трусливый и  коварный
клеветник воспрЯл, и теперь этот стоглавый аспид пыталсЯ уЯзвить менЯ своими
Ядовитыми жалами.
     € пока мы здесь, при закрытых дверЯх, молим небо о  ниспослании света в
наш бедный, блуждающий в потемках разум и ищем тайный путь, дабы человек мог
возвыситьсЯ над самим собой  и сбросить наконец с  себЯ  проклЯтье  смерти и
жизни  животной, снаружи, за стенами Њортлейка, сгущаютсЯ адские тучи и  все
вокруг жаждет погибели моей!..
     —асто,  о  ѓосподи, вера  моЯ  колеблетсЯ  и  гложут  менЯ  сомнениЯ  в
истинности призваниЯ моего...  Ќеужто прав был  ѓарднер,  когда в пылу спора
упрекнул менЯ, что Я хочу вырастить дерево, не бросив в землю семЯн! …сли бы
знать, где  мне искать его, единственного моего  друга, покинувшего  менЯ  в
гневе,  Я  бы, полный раскаЯньЯ, призвал его  и,  как  дитЯ, склонил  бы мою
старую усталую голову ему на грудь... Ќо и это, увы, уже слишком поздно...
     ‘илы Љелли растут  с моей слабостью. …му Я передал  бразды  правлениЯ в
доме. џна молча смирилась с этим; уже давно следит она за мной  с тревогой и
сочувствием. ’олько  благодарЯ ее стойкости Я еще держусь на плаву. •рупкое,
субтильное  существо, тем  не менее ее взглЯд проникнут спокойным мужеством.
ЉажетсЯ, все  помыслы ее сосредоточились единственно  на  моем благополучии.
Ѓез нее,  без  ее дружеского участиЯ  крестный мой путь  был  бы во сто крат
мучительней... €  что особенно  странно:  чем более  усталым,  изможденным и
бессильным становлюсь Я, тем день ото днЯ прибывает сил у Љелли, и не только
физических -- растут и его паранормальные возможности; вот и ‡еленый  Ђнгел,
да  и  сопутствующее  ему призрачное  дитЯ -- плоть их тучнеет и  наливаетсЯ
соками, делаетсЯ все более вещественной и настоЯщей! Ќевольно приходЯт на ум
библейские слова  €оанна ЉрестителЯ:  "…му должно расти, а  мне  умалЯтьсЯ".
Ѓыть  может,  сей таинственный  закон  высшего  мира  распространЯетсЯ и  на
мрачные порождениЯ преисподней? …сли  же  это так, то помилуй менЯ, ѓосподи!
€бо тогда Љелли -- это тот,  кто растет, а Я... € ‡еленый Ђнгел тоже... Ќет!
Ќет! ‹учше об этом не думать...
     ‹ихорадочные сны...  Ћни преследуют менЯ ночи напролет, а  химерические
надежды медленно, но верно  изводЯт днем...  Ќо чем больше хирею Я  сам, чем
больше  расползаетсЯ по швам  мое  хозЯйство, тем  величественней становЯтсЯ
ЯвлениЯ  Ђнгела  ‡ападного окна, когда  наступает времЯ  ущербной луны:  все
богаче и пышнее его  одежды,  в  золоте и драгоценных  каменьЯх предстает он
нашему взору. Ћ, если бы какой-нибудь, пусть самый крошечный, лоскуток с его
мантии  случайно  оторвалсЯ и осталсЯ нам, мы бы  до конца  своих  дней были
избавлены от забот о хлебе насущном.
     Ђ  с недавних пор  чело  его украсили  огненные рубины, такие алые, что
часто с болью и ужасом вспоминаетсЯ мне израненный терниЯми  лик ‘пасителЯ в
сиЯнии славы ‘воей  неземной.  Ђ эти сверкающие капли пота!  €м поистине нет
цены, ибо они. чистой  воды алмазы, увы, в отличие от той соленой влаги, что
стекает у менЯ по щекам в бессонные ночи... Ћ Ѓоже, прости мне дерзость мою,
но почему ни одна из этих  драгоценных  алых или прозрачных капель не оросит
порог моей нищеты!
     џ жду... и жду... и жду... ‚ремЯ уподобилось теперь  длЯ менЯ  женщине,
терзаемой  родовыми схватками, котораЯ никак не может разрешитьсЯ от бремени
и  молит  об  избавлении  бесконечным, ни  на миг  не  затихающим,  истошным
воплем... џ  закармливаю себЯ надеждой -- но пища эта раздирает чрево мое. џ
пью  обещаниЯ  --  но  умираю  от  жажды.  Љогда,  когда  смогу  Я  сказать:
исполнилось?!
     ’еперь, когда мы вплотную подошли к приготовлению  красной тинктуры, не
проходит и днЯ, чтобы  ‡еленый Ђнгел  не обещал  нам  раскрыть тайну  ЉамнЯ,
венчающую  наш  труд.  Ќо ночь следовала за  ночью, собрание за собранием, а
посулы  оставались посулами, потом наступало новолуние, и  все откладывалось
на месЯц... Ђ там  новое условие,  новые  приготовлениЯ, новаЯ жертва, когда
последние средства летЯт на ветер, и в конце концов -- в который уже раз! --
низвержение в черную бездну надежды и безоглЯдного довериЯ...
     ЋпЯть слухи, один нелепей другого,  распространились  среди местных,  и
мне   уже   кажетсЯ,   не   лучше   ли   несколько   приоткрыть   завесу   и
продемонстрировать приглашенным -- не важно, хорошо или плохо они настроены,
-- что мои  алхимические штудии и  экзерсисы не имеют ничего общего с черной
магией. •отЯ бы немного, а этим Я все  же укорочу Ядовитый Язык  клеветы, по
крайней мере можно будет спокойно спать, не  опасаЯсь, что в один прекрасный
день слепаЯ Ярость кровожадной черни обрушитсЯ  на Њортлейк! Џоэтому вчера Я
наконец  уступил настойчивым  --  пожалуй, даже  излишне --  просьбам  графа
‹естера,   который,  похоже,  все  еще   хранит  ко  мне  какие-то   остатки
благорасположениЯ, и пригласил его и небольшую компанию придворных  вельмож,
любопытствующих собственными глазами убедитьсЯ  в тех чудесах, которые тут у
нас творЯтсЯ, пожаловать в Њортлейк...
     €так, ‹естер, прихватив с собой польского  кнЯзЯ Ђльберта ‹аски, прибыл
ко мне в замок, и все уголки и закоулки заполнились их гомонЯщей челЯдью. Ќо
всю  эту  ораву надо было  как-то кормить, Я уж не  говорю  об  издержках на
содержание  их  господ,  соответствующее  высокому  сану  этих  избалованных
роскошью  аристократов.  ЋпЯть  пришлось  запустить руку  в  награбленное  у
‘вЯтого „унстана, но Љелли лишь посмеивалсЯ, бормоча  что-то себе в  бороду:
уж он-то свою добычу ощипает всю, до последнего перышка! “гадав, что  у него
на уме, Я стискиваю зубы. —ерез какую только грЯзь, гнусность и преступлениЯ
мне не пришлось пройти в неустанных поисках истины! Ќо что  всЯ эта мерзость
по сравнению с той, которой измарал менЯ этот бродЯчий аптекарь, лишь слегка
задев своим рукавом?!

     •аос  в  доме  и  моей  душе  растет  день   ото  днЯ.  —то-то  во  мне
размагнитилось, и  Я терЯю  ориентацию... ‚се больше и  больше уклонЯемсЯ мы
куда-то  в сторону...  ‚  моих протоколах  значитсЯ,  как  проходили  ночные
собраниЯ  с  участием  господ  из  ‹ондона. ЃестолковаЯ мистическаЯ  игра  в
вопросы и ответы -- вот  и все, что  Я  могу сказать  о той  наглой комедии,
которую  с  недавних  пор  затеЯли  Љелли  и   зеленое  призрачное  дитЯ.  Ћ
бессмертии, "ѓренландии", королеве, короне  и о прочих высоких материЯх речь
уже и не заходит, равно как не заходит и о чисто оперативной стороне дела: о
способах  приготовлениЯ  соли и  эссенции, --  светскаЯ  пустаЯ  болтовнЯ  и
капризные прихоти  придворных вельмож обратили углубленную сосредоточенность
наших собраний  в полную  противоположность,  и под сводами башни  раздаютсЯ
теперь  лишь вопросы о  смехотворных  интригах и честолюбивых  прожектах  --
польский воевода оказалсЯ чрезвычайно охоч до всей этой мишуры, -- по-моему,
господа  перепутали  Њортлейкскую  башню с  берлогой  ќксбриджской ведьмы  и
хотели,  чтобы мы на  манер  Ярмарочных  шлюх гадали  им  на  вареве  из  их
нечистот. Ђ Љелли знай себе впадает в экстаз, как и тогда, когда  его устами
вещали Ђристотель,  Џлатон и царь ‘оломон, только теперь  с его губ  слетают
лакейские  сплетни  и холуйские  байки  камердинеров,  вхожих в  королевские
спальни...
     Њерзость!..  Њерзость и  еще  раз  мерзость!.. €  Я  даже  не знаю, что
вызывает у менЯ большее отвращение!..
     Џосле каждого  такого сборища Я  поднимаюсь оплеванный  и опустошенный,
так что ноги  едва менЯ держат;  зато  "землЯнаЯ",  брутальнаЯ сила Љелли из
ночи в ночь растет как  на дрожжах; все более  самоуверенной и  высокомерной
становитсЯ  его манера  держатьсЯ. ‚ моем доме он уже не гость и не скромный
фамулус, скорее  теперь  это Я всего  лишь прислужник чудесным  способностЯм
его,  раб  растущих  претензий  и  требований  наместника  ‡еленого  Ђнгела,
приживал, которого терпЯт только из милости...
     Ђ дабы Я не  питал  никаких иллюзий  относительно глубины моего позора,
он, Љелли, оплачивает теперь издержки на содержание моих  гостей; оплачивает
их  же  деньгами --  прежде  всего  кнЯзЯ  ‹аски,  располагающего  сказочным
богатством, -- которые берет  за свои предсказаниЯ, освЯщенные именем Ђнгела
‡ападного  окна.  ’аким  образом,  Я  и  моЯ семьЯ  живем  за  счет  подачек
шарлатана!  „а,  да,  шарлатана! €бо длЯ менЯ  уже  не секрет, что Љелли  на
ночных  собраниЯх  не  гнушаетсЯ  прибегать  к  обману  и  лжесвидетельству:
измененным  до  неузнаваемости  голосом  он  вещает  лишь  то, что  в  своем
ненасытном тщеславии желают  услышать вопрошающие его  вельможные  болваны и
что льстит их безграничному честолюбию.  ‚ своей  наглости  он от менЯ  и не
скрывал,  что  шельмует,  а когда Я  попробовал  его  окоротить, с  циничной
усмешкой осведомилсЯ, на  какие средства милорд  собираетсЯ кормить  всю эту
блистательную  компанию, уж не на те ли несметные богатства, которые выручит
за свое собственное спальное ложе, заложенное -- хе, хе, каков  каламбур! --
старьевщику?  Ќо  больше,  чем  унизительное  чувство причастности  к  блефу
какого-то мелкого шулера, менЯ мучает вопрос: как ‡еленый Ђнгел и призрачное
дитЯ терпЯт,  чтобы в их присутствии, на их глазах и от их имени совершалось
столь гнусное  надругательство над Џровидением?! ‚едь  десЯтки  раз они были
живыми, видимыми и  осЯзаемыми свидетелЯми этого кощунства!.. ‚се эти мысли,
подобно опустошительному самуму, проносились в моей  голове, и видел Я,  как
разверзаютсЯ  врата  преисподней, готовые  в  любую  минуту поглотить  менЯ:
разоблачение Љелли  будет  означать мой конец, ибо никто  не  поверит, что Я
невинен и не свЯзан с ним. ‚едь даже в собственных глазах Я уже таковым себЯ
не считаю!..
     Ђ   приглашениЯ  из   ‹ондона  становились   все   более  настойчивыми:
восторженные похвалы,  кои  расточал  в  наш  адрес  полЯк ‹аски,  распалЯли
любопытство королевы  …лизаветы; теперь  она  уже требовала, чтобы Я не таил
посланцев высшего мира  и распахнул перед ней дверь в небесные иерархии. Љак
быть? Ћтказ  в  данном случае чреват  последствиЯми самыми непредсказуемыми,
уверен, очень  многие  не дали бы и ломаного  гроша за мою  жизнь. ’ак  что,
пусть  Љелли и в ее присутствии ломает комедию? Ќет, это уж  слишком! ‡десь,
„жон „и, ты  подошел к своему пределу, дальше  ходу нет! ‡а этой чертой твои
легкомысленные заблуждениЯ  и  малодушные  уступки становЯтсЯ преступлением!
‚еликое таинство Ѓафомета такого не прощает!
     Ћ, лучше бы мне никогда не записывать сны!.. Џравы  великие посвЯщенные
древности:  длЯ  того,  кто  записывает   или  рассказывает  свои  сны,  они
превращаютсЯ  в реальность!.. ‚от  и человек с  отрезанными ушами,  разве не
облексЯ он  плотью  после того,  как  приснилсЯ  мне, а  мое блудливое  перо
закрепило это  событие на бумаге? € теперь, сбросив покровы сна, стоит предо
мной в неприглЯдном образе моего компаньона Љелли!.. ‚новь и вновь всплывают
в  памЯти моей Ѓартлет ѓрин и  Њаске, эти осквернители могил,  кладбищенское
воронье... Ќеужели епископ „унстан, вместо того чтобы обрушить на их грешные
головы громы  и молнии, сделал  этих  свЯтотатцев вершителЯми своей карающей
воли?.. †ертва  рокового стечениЯ  обстоЯтельств,  Я теперь,  как каторжник,
осужденный на  пожизненное  заключение, буду  таскать  на моих  закованных в
железа ногах эти  проклЯтые шары, слоноваЯ кость которых давно  превратилась
длЯ менЯ в тЯжкий свинец...
     ‚  скором  времени из ‹ондона  прибыл  гонец с  очередной  эпистолой от
королевы, в  коей  …е  ‚еличество в  последний раз предлагала  мне  и  Љелли
ЯвитьсЯ ко двору и там, в  почетном присутствии избранных вельмож, заклинать
‡еленого Ђнгела... Љак выЯснилось потом, польского воеводу разбила подагра и
на нас возлагалась  важнаЯ государственнаЯ миссиЯ:  выпытать у  Ѓессмертного
действенное средство длЯ больной ноги!
     “вы, судЯ по  всему, мои самые мрачные прогнозы оправдываютсЯ: путаница
и хаос! заботы и осложнениЯ! позор и крушение!..
     Џриказу  королевы  пришлось подчинитьсЯ и спешно отбыть в ‹ондон... Џри
дворе нас  ожидал пышный прием, но  какой ценой  оплатила душа моЯ  все  это
великолепие!..
     …лизавета  настоЯла, чтобы магическаЯ  церемониЯ состоЯлась немедленно;
никаких видимых  глазом Явлений не было, лишь  устами впавшего в  прострацию
Љелли  вещали  два  духа,  назвавшиесЯ  „жубандалаком  и  ѓалбахом,  которые
заверили полЯка,  что он не только  вскоре полностью  излечитсЯ, но и станет
турецким  султаном.  …лизавета  с  трудом  сдерживала  Язвительный смех, и Я
видел,  как  мучительно  долго  томилась она,  с  нетерпеливой,  мстительной
жадностью ожидаЯ, когда представитсЯ оказиЯ затеЯть со мной прежнюю жестокую
игру  в  кошки-мышки; но вот  теперь душа  ее при виде  того, как  Я, жалкий
червь,  пресмыкаюсь  на  дне  позорной  Ямы  унижениЯ моего,  преисполнилась
неизъЯснимым сатанинским наслаждением.
     €   что  ее   только   толкает   на  подобные  забавы?..  Ќеисповедимое
Џровидение!.. ќто ли не залог нашего грЯдущего мистического  соитиЯ?! ќто ли
не  обещание  достойного завершениЯ пути к Ѓафомету,  увенчанному  короной с
вечно лучезарным кристаллом?!
     Љак бы то  ни  было,  а  испытание  длЯ  моей гордости слишком суровое,
короче, мне не оставалось ничего другого, как умолЯть моего старого приЯтелЯ
‹естера посодействовать,  дабы балагану сему был положен конец.  ‚ противном
случае  духи  навернЯка  договорЯтсЯ  до  того, что  наобещают  ‹аски корону
Ѓритании,  а  там,  глЯдишь, и всего мира. Љ  счастью,  вскоре представилась
возможность отвлечь королеву... ‘ глазу на глаз Я убеждал ее пересилить свое
любопытство и до тех пор не вступать в контакт с духами Љелли, пока Я сам не
удостоверюсь  в  их подлинности.  џ  объЯснил  ей,  что она  подвергает свою
высочайшую  особу   нешуточной  опасности  --  стать  предметом  зловредного
коварства  жадных   до  козней  фантомов,  ибо  "тот"  свет  населен  самыми
различными  существами,  многим  из  которых  не  составлЯет  особого  труда
подделатьсЯ под ангельский чин. Љоролева надолго задумалась, потом  серьезно
спросила:  неужели эти заклинаниЯ духов обещают мне больше,  чем мои прежние
планы, свЯзанные с завоеванием ѓренландии?
     џ ответил твердым "да!" и, заметив ее испытующий взглЯд, продолжал:
     --  —то  бы менЯ в жизни ни  занимало, Я всегда находилсЯ  и нахожусь в
плавании  к   ‡емле  Ћбетованной;  и  когда  нога  моЯ  ступит  наконец   на
долгожданную  сушу, первым моим  приказом  будет  водрузить  орифламму  моей
последней любви, и Я восприветствую  мой Ђнгелланд не менее почтительно, чем
‚ильгельм ‡авоеватель Ђнглию, когда, сойдЯ с кораблЯ, он  рухнул на  землю и
припал к ней, как муж припадает после долгой разлуки к любимой жене.
     Љоролева  ничего  не ответила. Ќаступило долгое молчание, которое Я  не
осмеливалсЯ  нарушить.  ‚идел,  как  ее высокомерие восстает  против менЯ, и
очень хорошо  понимал,  что насмешка,  прозвучавшаЯ в  тех  словах,  которые
сорвались с ее губ в следующее мгновение, не более как защита.
     -- Њежду  тем, магистр  „и,  до нас доходили  приЯтные длЯ нашего слуха
известиЯ, что это общение с  высшим миром проходит длЯ вас не  без пользы  в
самом земном  и  конкретном смысле,  ибо потусторонние силы посвЯтили вас  в
секреты приготовлениЯ философского камнЯ и благородной тинктуры.
     ’акаЯ осведомленность  не предвещала  ничего хорошего: мои алхимические
экзерсисы  Я  держал  ото  всех  в  тайне,  и  каким  образом  сведениЯ  эти
просочились наружу и достигли  королевского  двора,  так и осталось длЯ менЯ
загадкой.  Ћднако,  мгновенно  сообразив,   что  волею   судеб   мне  сейчас
представлЯетсЯ   возможность  решить  разом   все   затруднениЯ,  Я  вскинул
бесстрашно  голову и  как  на духу  поведал королеве  о моих тщетных до сего
времени попытках проникнуть в тайну трансмутации... Ђ  польза?..  Ќу о какой
пользе или выгоде может идти речь, когда Я не только ничего не  приобрел, но
и потерЯл то, что имел.
     ’олько  теперь  что-то  похожее  на  человеческое   участие,  казалось,
коснулось холодного сердца …лизаветы, и она сказала, что Я могу рассчитывать
на субсидии с ее стороны.
     Џоследние  остатки  гордости  не  позволили  мне  стоЯть  перед  ней  с
протЯнутой рукой, и  Я  ответил, что не хочу  понапрасну  испытывать милость
моей повелительницы  и лишь в  самом крайнем  случае вспомню  эти ее слова и
осмелюсь прибегнуть к высочайшей помощи...
     € вот мы наконец дома, в  тихом Њортлейке,  вдали от городской суеты, и
вновь закурилсЯ дымок над вытЯжной трубой нашей алхимической кухни.
     Ќо очередное несчастье не  заставило себЯ долго ждать: во времЯ  одного
из экспериментов лабораториЯ  взлетела  на воздух. Љаким-то  чудом Я осталсЯ
цел и невредим, но  по стенам замка  побежали глубокие  зловещие  трещины, а
суевернаЯ  ненависть местных  крестьЯн  достигла апогеЯ: с часу на час можно
было ожидать нападениЯ; они уже известили, что не намерены дольше терпеть  в
своих границах малефика, продавшего душу дьЯволу. €так, развЯзка близка.
     Ђ ‡еленый  Ђнгел  обещает  и обещает,  день ото днЯ  все определенней и
убедительней: мол, с завершением работы все небесное воинство будет на нашей
стороне. “вы, помощь подоспеет слишком поздно, это уже очевидно.
     € вот столь долго и с таким ужасом ожидаемаЯ катастрофа наступила.
     ‚ последний раз мы с Љелли осуществили проекцию и порешили к алой пудре
не  прикасатьсЯ, а на  скудные запасы полученного золота  как  можно  скорее
покинуть Ђнглию и отправитьсЯ в Ѓогемию, к императору ђудольфу,  знаменитому
адепту королевского  искусства, дабы  там, в кругу его  мудрых и благородных
сподвижников, продолжить работу; ну  а  залогом  успеха при дворе ЯвилсЯ  бы
эксперимент с трансмутацией металлов, произведенный на глазах  недоверчивого
ѓабсбурга при помощи  оставшейсЯ  пудры. ’ам, в Џраге, все силы  без остатка
должны быть  брошены на то, чтобы расшифровать криптограммы ‘вЯтого „унстана
и получить