ш брак  заканчиваетсЯ,  как будто в  этом и состоит  его единственный
смысл.
     Ќикто из нас не был  счастлив в браке. быть может, потому, что все наши
жены  были или  слишком молоды, как моЯ, или зна- чительно старше нас. Њежду
нами никогда не было телесной гар- монии, и годы все более и более разделЯли
нас. Џочему она уш- ла от менЯ? …сли бы Я только это знал! Ќо Я не хочу... Я
не хочу этого знать!
     Ћбманывала ли она менЯ? Ќет! џ бы это почувствовал! џ бы это чувствовал
и сейчас.  џ  могу только  предполагать.  ‚идимо, в  ней проснулась любовь к
кому-то другому, и  когда она понЯ- ла,  что не может изменить своей роковой
судьбы и изменить мне, она предпочла покинуть менЯ навсегда и умереть.
     - Ќо почему она менЯ подкинула, отец?
     - џ нахожу этому только одно объЯснение: она была  фанатич- но верующей
католичкой и  рассматривала наш духовный путь как  дьЯвольский соблазн, хотЯ
она никогда  об  этом прЯмо не гово-  рила. Ћна  хотела предохранить тебЯ от
этого, а это произошло бы только в  том случае,  если бы она навсегда вывела
тебЯ из-под моего  влиЯниЯ. ’ы не  должен  сомневатьсЯ в  том, что  ты - мой
настоЯщий сын.  Ќикого бы другого  ни  при каких обстоЯ-  тельствах  она  не
назвала бы  •ристофором, и уже одно это длЯ менЯ достаточное  доказательство
того, что ты не сын какого-то другого человека.
     - Ћтец, скажи мне еще только одно: как ее звали? Љогда Я думаю о ней, Я
хотел бы произносить ее имЯ.
     - …е звали... - голос моего отца сорвалсЯ, как если бы слово застрЯло у
него в горле...
     - …е имЯ... ее звали... ЋфелиЯ...
     Ќаконец-то Я снова могу выходить на улицу. Ќо однако, мой  отец сказал,
что Я не должен больше зажигать фонари - ни сей- час, ни потом.
     џ не знаю, почему.
     Љак и раньше, до менЯ, это делает теперь служитель го- родской  ратуши.
Џервое, куда Я  направлЯюсь с трепещущим сердцем, это  к окну на террасе.  ‚
доме напротив все  шторы опущены. Џосле долгого, долгого ожиданиЯ Я встречаю
ста- руху, котораЯ прислуживала у соседей, и выспрашиваю у нее все. „а, все,
что Я  смутно  чувствовал  и чего Я так боЯлсЯ, стало реаль-  ностью! ЋфелиЯ
покинула  менЯ!  ‘таруха сказала мне также, что вместе  с Ћфелией  в столицу
уехал и актер Џарис.
     ’еперь Я знаю также, почему Я подписал  вексель:  памЯть  вернулась  ко
мне. Ћн обещал мне, что  ЋфелиЯ не поступит  в те- атр, если Я раздобуду длЯ
него денег.
     € уже через три днЯ он нарушил свое слово! Љаждый час Я хожу к скамейке
в саду. џ пытаюсь убедить себЯ: ЋфелиЯ сидит там в ожидании менЯ, она только
спрЯта- лась, чтобы внезапно броситьсЯ мне в объЯтиЯ с торжествующим криком!
     €ногда Я застаю себЯ за странным занЯтием: Я рою песок  вокруг скамейки
лопаткой,  палкой,  щепкой, всем,  что попадает  под руки,  а иногда  просто
рукой.
     Љак-будто землЯ нечто утаивает, и Я должен найти это неч- то. ‚  книгах
рассказывают  о  том,  что  так  же,  пальцами, роют  глубокие Ямы  в  песке
умирающие от жажды  путешественники, заблудившиесЯ в  пустыне. џ  больше  не
чувствую  боли: слишком глубокой она стала. Ђ может быть, Я сам поднЯлсЯ так
высоко над самим собой, что страданиЯ уже не достигают менЯ?
     ‘толица  лежит за  много верст вверх  по реке, -  так  почему  река  не
принесет мне  никакой весточки от  Ћфелии?  ‚незапно Я понимаю, что  сижу на
могиле моей матери и сам не знаю, как Я очутилсЯ там.
     „олжно быть, это имЯ ЋфелиЯ притЯгивает менЯ.
     Џочему  сейчас,  горЯчим  полднем, когда  все дремлет, через  Џекарскую
улицу  к нашему дому идет почтальон?  џ никогда  не видел его  в этом уголке
города ‡десь нет никого, кто получал бы письма от кого бы то ни было.
     Ћн заметил менЯ, остановилсЯ и начал шарить в своей ко- жаной сумке.  џ
знаю:  мое  сердце разорветсЯ, если это  вес-  точка от  Ћфелии. €  вот  Я ,
ошеломленный, стою и держу в руках нечто белое с красной печатью.
     "„орогой глубокоуважаемый господин барон! "
     …сли ‚ы  случайно вскроете это  мое письмо, адресованное  •ристофору, Я
очень, очень прошу ‚ас, не читайте его! Џожа-  луйста, не читайте и записку,
приложенную к  нему! Ћт всей  ду- ши прошу ‚ас об этом!  …сли ‚ы не захотите
передавать мое письмо •ристофору,  тогда сожгите его  вместе с  запиской. Ќо
как бы то ни  было, ни на секунду не спускайте  с  •ристофора  глаз!  Ћн еще
слишком  юн,  и  Я  не  хотела  бы  быть  виновной  в  том,  что он совершит
необдуманный поступок, если он узнает не от ‚ас, а от кого-то другого о том,
что скоро случитсЯ. €сполните, пожалуйста, эту мою просьбу (а Я уверена, что
‚ы сделаете это)!
     ЃлагодарнаЯ ‚ам ЋфелиЯ. "
     "Њой горЯчолюбимый бедный, бедный мальчик!
     ‘ердце мне  подсказывает, что ты снова здоров, поэтому  Я  от всей души
надеюсь, что ты мужественно воспримешь то, что Я сейчас скажу тебе.
     џ знаю, что ѓосподь никогда  не забудет того, что ты длЯ менЯ сделал. џ
горЯчо благодарю Ѓога за то, что он дал мне возможность исправить то, на что
ты пошел ради менЯ.
     —то тебе пришлось из-за  менЯ пережить, мой любимый  добрый мальчик!  џ
знаю, что ты не разговаривал с твоим отцом о моем печальном  положении. ‚едь
Я просила тебЯ ничего ему об этом не гово- рить,  и Я знаю, что  ты исполнил
мою просьбу.  €наче  бы он  намекнул  на это,  когда  Я  пришла к вам, чтобы
сказать ему, как мы любим друг друга, и чтобы попрощатьсЯ с ним и с тобой.
     Џоэтому Я догадалась, что только ты мог подписать этот вексель! џ плачу
от радости и восторга, что сегоднЯ Я могу возвратить его тебе!
     џ случайно нашла его  на письменном столе  этого ужасного человека, имЯ
которого мои губы отныне отказываютсЯ произно- сить.
     Љакими словами Я могу выразить тебе мою благодарность, мой мальчик! —то
мне сделать длЯ тебЯ, чтобы выразить всю мою признательность!
     Ќе может быть, чтобы могила унесла ту благодарность и лю- бовь, которые
Я к тебе испытываю. џ знаю: они останутсЯ в вечности, и Я  знаю также, что в
„ухе Я буду рЯдом с тобой, буду сопровождать тебЯ шаг за шагом, оберегать  и
предостере- гать от  опасности,  как вернаЯ  собака,  до тех  пор,  пока мы,
наконец, ни встретимсЯвновь.
     Њы не говорили об этом, поскольку у нас не было длЯ этого времени. ‚едь
мы все времЯ обнимались и целовались  с тобой, мой мальчик! Ќо верь мне: как
верно то, что  существует Џрови-  дение,  так  верно  и  то, что есть ‘трана
‚ечной  Њолодости.  …сли бы Я не была  в этом  уверена, откуда  бы  Я  взЯла
мужество расс- татьсЯ с тобой!
     ’ам мы снова  встретимсЯ, чтобы  никогда больше не  расста- ватьсЯ! ’ам
оба  мы вновь станем юными и будем ими всегда, и времЯ превратитсЯ длЯ нас в
вечное настоЯщее.
     ’олько одно менЯ огорчает - но, впрочем, это так нелепо и смешно! - что
ты не сможешь  выполнить мое желание - похоро- нить менЯ возле нашей любимой
скамейки.
     Ќо теперь  Я прошу  тебЯ  еще более  горЯчо  и настойчиво,  чем  тогда:
останьсЯ  на земле во  имЯ нашей любви! †иви своей жизнью, Я умолЯю тебЯ, до
тех пор, пока ангел смерти сам, без твоего зова, не прилетит к тебе.
     џ хочу, чтобы ты был старше менЯ, когда мы встретимсЯ  сно- ва. Џоэтому
ты должен прожить до конца свою жизнь на земле! Ђ Я буду ждать  тебЯ там,  в
‘тране ‚ечной Њолодости.
     ‘крепи свое сердце; скажи ему, что Я рЯдом с тобой - еще ближе, чем это
возможно в жизни!
     ђадуйсЯ,  что Я наконец... наконец свободна - сейчас, когда ты  читаешь
мое письмо...
     ђазве лучше было бы длЯ тебЯ знать, что Я страдаю? Ђ как бы Я страдала,
если бы осталась жить, Я не могу описать сло- вами!
     џ  лишь  одним глазком взглЯнула на  жизнь, котораЯ ожидала  бы менЯ, -
Ѓоже, как это ужасно!
     ‹учше ад, чем такое ремесло!
     Ќо и его бы Я  вынесла с радостью, если бы только у  менЯ  была надежда
добитьсЯ  этим счастьЯ встречи  с  тобой!  Ќе думай, что Я  ухожу из  жизни,
потому что Я не  способна страдать ради  тебЯ! џ делаю это, потому что знаю:
что на этой земле наши души будут навсегда разделены, где бы мы ни были...
     Ќе думай,  что это  только слова длЯ  твоего  успокоениЯ, об-  манчивые
надежды или иллюзии сознаниЯ! џ  твердо  говорю тебе:  Я  знаю, что переживу
могилу и  вновь буду рЯдом с тобой! џ  клЯнусь тебе, Я знаю это! Љаждый нерв
во мне  знает  это! Њое сердце, моЯ кровь знают  это! ‘отни предзнаменований
говорЯт мне об этом! ‚о сне, наЯву, в мечтах!
     џ хочу  представить  тебе одно доказательство, что Я себЯ не обманываю.
Ќеужели ты думаешь,  что  у менЯ  хватило бы дерзости писать  тебе  обо всем
этом, если бы у менЯ не  было бы уверен- ности? ’ы думаешь, Я смогла  бы так
поступить?
     Џослушай менЯ: сейчас, когда ты читаешь эту страницу, зак- рой глаза! џ
осушу твои слезы поцелуЯми!
     ’еперь ты  знаешь, что Я рЯдом  с  тобой, и что Я  все  еще жи- ва!? Ќе
бойсЯ, мой мальчик, что сама  моЯ смерть может при- чинить мне  страданиЯ! џ
так люблю реку, что она ничего мне не сделает, когда Я вверю ей свое тело.
     Ђх. если бы только Я могла  быть похоронена  возле нашей скамейки! џ не
хочу  просить Ѓога об этом, но,  быть может, он  угадает мое наивное детское
желание  и  совершит чудо! ‚едь он и так уже  совершил множество еще больших
чудес!
     € еще одно, мой мальчик! …сли это возможно, когда ты ста- нешь взрослым
человеком, сильным и мужественным, пожалуйста, помоги моему бедному отчиму!
     Ќо  нет! Ќе беспокойсЯ об этом. џ сама  буду рЯдом  с ним и помогу ему.
ќто также  будет тебе знаком, что моЯ душа мо- жет больше,  чем могло в свое
времЯ мое тело.
     Ђ теперь, мой любимый, мой верный, мой  славный мальчик, тебЯ тысЯчи  и
сотни тысЯч раз целует твоЯ счастливаЯ Ћфе- лиЯ! "
     џ  больше  не знаю, мои ли это руки держат, а затем медленно складывают
письмо?
     џ больше не знаю, Я ли это трогаю свои веки, лицо, грудь?
     Ќо почему эти глаза не плачут?
     ѓубы  из царства мертвых поцелуем осушили в них сле- зы;  до сих  пор Я
чувствую их  ласковое  прикосновение. €  однако мне кажетсЯ,  что бесконечно
много времени прошло  с тех пор. Ђ  может, это только  воспоминание о  нашей
прогулке на лодке, когда ЋфелиЯ поцелуем осушила мои слезы?
     Ѓыть может, покойники умеют пробуждать нашу памЯть, когда хотЯт,  чтобы
мы ощутили  их присутствие в  настоЯщем? Ђ может быть, они движутсЯ вспЯть в
потоке времени, чтобы доб- ратьсЯ до нас и остановить наши внутренние часы?
     ‚сЯ моЯ душа замерла; странно, что моЯ кровь еще те- чет и пульсирует!
     Ђ может быть, это пульс какого-то другого, посторон- него существа?
     џ смотрю вниз - неужели  это мои  ноги так механичес- ки, шаг  за шагом
движутсЯ  к  дому?  Ђ  вот  сейчас  они  идут  по ступенькам?  …сли  бы  они
принадлежали мне, они бы дрожали и подгибались от боли!
     “жаснаЯ  боль, как  раскаленное  копье,  на мгновение  пронзает менЯ  с
головы до пЯт,  так, что Я почти  падаю на ступени. џ пытаюсь найти источник
этой боли, но не могу. Ѓоль молниеносно сгорела во мне, поглотив саму себЯ.
     Њожет быть,  Я умер?  Њожет быть, мое раздробленное тело уже лежит там,
внизу, у лестничного  пролета?  Ѓыть  может,  это  лишь мой  призрак  сейчас
открывает дверь и входит в комна- ту?
     Ќет, это не  призрак!  ќто Я сам. Ќа столе стоит обед, и мой  отец идет
мне навстречу и целует менЯ в лоб.
     џ пытаюсь  есть, но Я не могу глотать. Љаждый кусок застревает у менЯ в
горле.
     ‡начит, мое тело страдает, но сам Я ничего не чувс- твую! ЋфелиЯ держит
мое сердце  в своей руке  - Я чувствую холод ее  пальцев - поэтому сердце не
разрываетсЯ на части! „а, только поэтому! €наче бы Я закричал от горЯ!
     џ хотел было обрадоватьсЯ, что  она снова со мной,  но Я забыл, как это
делаетсЯ.
     ђадость исходит из тела,  а у менЯ над ним более нет власти!  —то же, Я
должен теперь бродить  по земле жи- вым  трупом? ‘тараЯ  служанка  безмолвно
убирает  еду. џ встаю и иду  в свою комнату.  Њой  взглЯд падает на  стенные
часы.  ’ри?  ‚едь  сейчас   должен  быть  час,  самое  позднее!  Џочему  они
остановились?
     Њне становитсЯ Ясно: в три часа ночи ЋфелиЯ умерла!
     „а, да, во мне снова  проснулись воспоминаниЯ: сегоднЯ ночью Я видел ее
во сне. Ћна стоЯла у моей кровати и смеЯлась от счастьЯ. " џ иду к тебе, мой
мальчик! ђека  услышала мою просьбу... Ќе забудь свое  обещание,  не  забудь
свое обещание! " - говорит она. ‚се слова отдаютсЯ во мне эхом.
     "Ќе  забудь  свое обещание, не  забудь  свое  обещание!  "  - повторЯют
непрерывно  мои  губы, как  бы пытаЯсь  разбудить мозг  к  пониманию тайного
смысла этой фразы.
     Ѓеспокойство  овладевает  моим   телом.  Љак-будто  оно  ждет  от  менЯ
какого-то приказа, который Я должен ему дать.
     џ  пытаюсь собратьсЯ с  мыслЯми, но мой мозг омертвел. "џ  иду к  тебе.
ђека услышала мою просьбу! " —то же это значит? —то же это значит?
     џ должен  сдержать свое  обещание? Љакое обещание Я давал ей?  ‚незапно
как будто кто-то встрЯхнул менЯ:  это  же обещание, которое Я  дал Ћфелии во
времЯ нашей лодочной прогулки! ’еперь Я знаю: Я должен спуститьсЯ к  реке! џ
перепрыгиваю через четыре-пЯть ступенек за  раз,  мои руки скользЯт по пери-
лам. ‚ дикой спешке Я одолеваю один лестничный пролет за дру- гим.
     ‚друг Я снова оживаю; мои мысли бешено скачут. "ќто- го не может  быть,
- говорю Я себе, - это всего лишь безумный сон! "
     џ хочу остановитьсЯ и повернуть назад, но тело мое рветсЯ вперед.
     џ бегу по узкому проходу к воде. Ќа берегу лежит лодка.
     „ва каких-то человека стоЯт рЯдом.
     "Љак долго плывет бревно из столицы до нашего  горо- да? " - хочу Я  их
спросить.
     џ стою перед  ними и смотрю на них. Ћни удивленно ус- тавились на менЯ,
но Я  не могу произнести ни слова, потому что в глубине моего  сердца звучит
голос Ћфелии:
     "ђазве ты сам не  знаешь лучше  всех остальных, когда Я приду?  ђазве Я
заставлЯла тебЯ когда-нибудь ждать, мой мальчик? "
     €  тут во мне  поЯвлЯетсЯ уверенность,  твердаЯ, как скала и ЯснаЯ, как
солнце, развеивающаЯ все сомнениЯ, как будто  сама  природа во мне  ожила  и
кричит мне:
     "‘егоднЯ ночью, в одиннадцать часов! "
     Ћдиннадцать!  ќтого  часа  Я  с таким  нетерпением  ждал  каждый  вечер
когда-то.
     Љак и в  тот  раз,  лунный свет отражаетсЯ  в  реке. џ сижу на  садовой
скамейке, но теперь Я больше не жду, как раньше, потому что  теперь Я слилсЯ
с потоком самого вре- мени. ‡ачем мне теперь  желать, чтобы оно шло  быстрее
или мед- леннее!
     ‚ ’айной Љниге —удесного написано: последнЯЯ просьба Ћфелии должна быть
исполнена!  ќта  мысль настолько потрЯсает менЯ,  что все,  что произошло  -
смерть  Ћфелии, ее  письмо,  моЯ  скорбь,  трагическаЯ просьба похоронить ее
труп,  страшнаЯ пус- тынЯ жизни, котораЯ лежит передо мной - все это меркнет
перед нею!
     Њне  кажетсЯ,  что мириады  звезд  там, наверху - это глаза всезнающего
архангела,  который  бдительно  наблюдает сверху за мной и за  ней. Ѓлизость
какой-то бесконечной силы  пронизывает  менЯ. ‚  руках этой силы все вещи  -
лишь живые ин- струменты! „уновение ветра касаетсЯ менЯ и Я чувствую, как он
говорит мне: спускайсЯ к берегу и отвЯжи лодку!
     Ќикакие мысли не сковывают более  мои действиЯ. џ как будто  вплетен  в
окружающую природу и прекрасно понимаю ее та- инственный шепот.
     Њедленно Я гребу к середине реки.
     ‘ейчас она поЯвитсЯ!
     Љакое-то  светлое  пЯтно приближаетсЯ ко  мне. Ѓелое  застывшее лицо  с
закрытыми  глазами  виднеетсЯ на гладкой по- верхности воды, как отражение в
зеркале.
     ‡атем Я достаю из воды умершую и кладу ее в свою лодку.
     ѓлубоко в мЯгком чистом  песке перед нашей любимой скамейкой на ложе из
ароматных цветков акации кладу Я ее и укрываю зелеными ветвЯми.
     ‹опату Я утопил в реке.


        IX
     Ћ „ € Ќ Ћ — … ‘ ’ ‚ Ћ
     џ  думал,  что  уже  на следующий день  весть  о смерти  Ћфелии  станет
известной в нашем городе и  распространитсЯ, как лесной пожар.  Ќо проходили
неделЯ за неделей, и ничто не менЯлось.
     Ќаконец Я понЯл:  ЋфелиЯ ушла из жизни не  сказав  об этом никому кроме
менЯ.
     џ был единственным живым существом на земле, которому бы- ло известно о
ее смерти.
     ЊенЯ наполнЯла какаЯ-то страннаЯ смесь  неописуемого  оди-  ночества  и
ощущениЯ внутреннего богатства, которым Я ни с кем не мог поделитьсЯ.
     ‚се люди вокруг менЯ, и даже мой отец, казались вырезан- ными из бумаги
фигурками: как будто они вообще не имели  ника- кого отношениЯ к моему бытию
и ЯвлЯлись лишь декорациЯми.
     Љогда  Я  часами  сидел  на  скамейке  в  саду,  согретый посто-  Янной
близостью Ћфелии, Я грезил и представлЯл: здесь, у мо- их ног, спит ее тело,
которое  Я так горЯчо любил!  € при этом менЯ охватывало  глубокое удивление
оттого, что Я не ощущал никакой боли.
     Љак тонка  и  верна  была ее  интуициЯ,  когда во  времЯ нашей лодочной
прогулки она просила похоронить себЯ здесь и никому не выдавать это место.
     € сейчас  только мы вдвоем -  она по ту  сторону, а Я здесь, на земле -
знали об  этом,  и  эта  тайна так  глубоко нас соеди- нЯла, что Я не ощущал
смерть Ћфелии как ее телесное отсутс- твие.
     Љогда Я представлЯл  себе,  что она могла  бы покоитьсЯ не здесь,  а на
городском  кладбище,  под  надгробным  камнем,  окру-  женнаЯ   покойниками,
оплакиваемаЯ своими родными, эта  простаЯ мысль как острый клинок, вонзалась
в мою грудь и отгонЯла ощущение духовной близости с ней в необозримые дали.
     ‚скоре  Я приобрел твердую  уверенность  в  том,  что неопре-  деленное
чувство,  говорЯщее,  что  смерть  -  это  только   темнаЯ  преграда,  а  не
непреодолимаЯ  бездна  между  видимым  и  невиди-  мым, превратитсЯ в  Ясное
знание, если люди  будут  хоронить близких не на общественных кладбищах, а в
местах, доступных и известных только им одним.
     …сли мое  одиночество  становилось слишком острым, Я вспо-  минал ночь,
когда Я предал земле тело Ћфелии. € мне казалось,  что Я похоронил тогда сам
себЯ, и  теперь  Я - только призрак, блуждающий по земле и не имеющий ничего
общего с обычными людьми из плоти и крови.
     Ѓывали мгновениЯ, когда Я говорил себе: ты - это больше не ты; какое-то
другое существо,  чье рождение и бытие отделено  от тебЯ веками, неудержимо,
все глубже проникает в тебЯ, зав- ладевает твоей оболочкой, и вскоре от тебЯ
вообще ничего не останетсЯ,  кроме  воспоминаниЯ, свободно парЯщего  в  мире
прош-  лого,  которое  будет  длЯ тебЯ  опытом  совершенно незнакомого  тебе
человека.
     "ќто первопредок воскресает во мне,  "  - понимал Я. Љогда Я смотрел на
облака,  часто  перед  моим  взором  вставали  картины  незнакомых  стран  и
неизвестных пейзажей, день ото днЯ становившихсЯ все более отчетливыми.
     џ  слышал слова, которые Я улавливал каким-то внутренним органом, и они
казались мне  понЯтными. џ воспринимал их как землЯ принимает и хранит семЯ,
чтобы затем взрастить его. џ переживал их так как будто кто-то говорил мне:
     "Ћднажды ты поймешь эти слова во €стине. "
     ќти слова исходЯт из  уст  странно  одетых людей,  которые  кажутсЯ мне
старыми знакомыми, хотЯ Я, конечно, не мог ви-  деть их  в этой жизни.  •отЯ
эти  слова возникают где-то очень далеко, в давнем  прошлом,  они  настигают
менЯ,  внезапно  заново рождаЯсь в  настоЯщем.  џ  вижу  устремленные в небо
горные цепи, чьи  ледЯные пики бесконечно тЯнутсЯ все выше  и выше, за пеле-
ну облаков.
     "ќто  -  крыша мира,  - говорю  Я  себе, -  таинственный  ’ибет". Џотом
поЯвлЯютсЯ бескрайние степи с верблюжьими каравана- ми; азиатские монастыри,
затерЯнные  в одиночестве; жрецы в желтых одеждах с  буддийскими ритуальными
мельницами в  руках; скалы,  в  которых высечены гигантские статуи  сидЯщего
Ѓудды; речные  потоки, которые, казалось, поЯвлЯлись из бесконечности и тек-
ли  в бесконечность; берега страны лесовых холмов, чьи вершины были плоские,
как столы, как будто их скосили чудовищной ко- сой.
     "ќто страны, вещи, люди,  -  думал  Я,  - которые,  должно  быть, видел
основатель  моего рода, когда он еще странствовал по земле. ‘ейчас, когда он
вселЯетсЯ в менЯ, его воспоминаниЯ становЯтсЯ также и моими. "
     Љогда по воскресеньЯм Я встречал молодых людей  - моих ро- вестников, и
был свидетелем их влюбленности и жизнерадостнос- ти, Я прекрасно понимал то,
что они  переживали,  но  внутри  ме- нЯ  царил абсолютный холод. ќто не был
холод,  который сковывает, как памЯть о переживании мертвЯщей боли, но это и
не был холод старости, в которой слабнут жизненные силы.
     € однако Я чувствовал в себе властного древнего старца, чье присутствие
ни на миг  не оставлЯло  менЯ. € часто, когда Я  смотрел на себЯ  в зеркало,
менЯ пугало смотревшее на  менЯ от- туда юное лицо, без  малейших  признаков
прожитых лет. ‚о мне отмерли  только  те свЯзи,  которые привЯзывают людей к
радостЯм земной  жизни,  сам же  холод во мне  исходил из  других  невидимых
регионов, из далекого мира, который есть родина души моей.
     ’огда  Я  еще не  мог  правильно  определить  то состоЯние,  в  котором
находилсЯ.  џ не знал тогда, что это было то самое за- гадочное и магическое
превращение, описание которого можно часто встретить в житиЯх христианских и
других свЯтых,  при том,  что обычно  глубина  и жизненнаЯ значимость  этого
остаютсЯ непонЯтыми.
     џ не чувствовал  никакой  тоски по  Ѓогу  - почему,  Я  сам не знал да,
впрочем, и не старалсЯ найти этому какое-либо объЯс- нение.
     ђаскаленнаЯ  жажда  ненасытного стремлениЯ  к Ѓогу, о кото- ром говорЯт
свЯтые и которое, по их словам, выжигает все зем- ное, была мне  незнакома -
ведь все, к чему Я стремилсЯ, назы- валось словом  "ЋфелиЯ", а уверенность в
ее постоЯнной близости не на миг не покидала менЯ.
     ‘обытиЯ  внешней  жизни протекали, не оставлЯЯ никаких сле- дов в  моих
воспоминаниЯх,  как  мертвый  лунный ланшафт  с  потух-  шими  кратерами  не
соединенными друг с другом никакими дорога- ми или тропами.
     џ  не  могу  вспомнить,  о  чем  мы говорили  с  моим  отцом; не-  дели
сокращались длЯ менЯ до минут, минуты  растЯгивались в года. ‚ течение целых
лет  (  по  крайней мере,  так кажетсЯ  мне сейчас, когда  Я, чтобы  оживить
событиЯ  моего   прошлого,  пользу-   юсь  держащей  перо  рукой   какого-то
постороннего человека), си- дел Я на садовой скамейке у могилы Ћфелии.
     ‡веньЯ  в  цепи событий, по которым  можно было бы  восстано- вить  ход
времени, сейчас лишь по одиночке брежжат передо мной.
     ’ак, Я  помню,  что однажды  водЯное  колесо,  которое  двигало  станок
точильщика,  остановилось,  и шум  машины смолк,  погрузив  наш  переулок  в
мертвую тишину...  Љогда это произошло, следую- щим  ли утром после той ночи
или гораздо позже, моЯ памЯть от- казываетсЯ отвечать.
     џ знаю, что Я  рассказал моему отцу о том,  как Я подделал его подпись.
„олжно быть, это признание менЯ вообще  не затро- нуло, потому что Я не могу
припомнить никакого свЯзанного с этим сильного переживаниЯ.
     џ также не могу теперь понЯть, почему  Я сделал это. џ только едва-едва
вспоминаю легкую радость, которую Я ис- пытал оттого, что  между ним  и мною
больше  не было  никакой тайны. € по пово- ду остановки водЯного колеса... “
менЯ брезжит воспоминание о чувстве облегчениЯ, которое Я испытал при мысли,
что старый точильщик больше не работает.
     € однако мне кажетсЯ,  что оба этих чувства  были пережиты не мной.  €х
внушил мне дух Ћфелии - столь умершим длЯ всего человеческого представлЯетсЯ
мне сейчас •ристофор ’аубеншлаг в ту пору...
     ‚ то времЯ данное мне  имЯ "’аубеншлаг"  - "голубЯтнЯ"  отк- рылось мне
как пророчество, исходЯщее  из уст судьбы. џ  бук- вально превратилсЯ в свое
имЯ  - безжизненную  голубЯтню, в  хо-  лодное  место,  где обитали  ЋфелиЯ,
основатель рода и старик по имени •ристофор.
     џ  пережил  многие состоЯниЯ, о которых ничего не  написано в книгах, о
которых мне не мог поведать никто из людей. Ћдна- ко они живут во мне.
     џ думаю, что эти состоЯниЯ пробудились тогда, когда моЯ  внешнЯЯ  форма
как  будто  в  летаргическом  сне из скорлупы неве-  дениЯ перешла  в  сосуд
знаниЯ.
     ’огда Я поверил в то же, во что верил  вплоть до своей смерти мой отец:
душа обогащаетсЯ только опытом и телесное существование может также  служить
этой цели. ‚ этом же смысле Я понЯл теперь и слова нашего первопредка.
     ‘егоднЯ  Я  знаю,  что душа  человека  изначально ЯвлЯетсЯ всезнающей и
всемогущей; единственное, что человек может сде- лать сам, -  это  устранить
все препЯтствиЯ, которые встают на ее пути к совершенству...
     ќто все,  что лежит  в сфере его возможностей! ѓлубочайшаЯ  тайна  всех
тайн, таинственнейшаЯ  загадка всех  загадок - это алхимическое  превращение
формы.
     џ говорю это длЯ тебЯ - того, кто предоставил мне свою руку,  и Я делаю
это в благодарность за то, что ты поможешь мне написать все это!
     ’аинственный путь нового рождениЯ в „ухе,  о котором  гово- рит ЃиблиЯ,
это путь превращениЯ тела, а не превращениЯ „уха.
     Љогда создаетсЯ  форма,  это  означает,  что  „ух  проЯвлЯет  себЯ.  Ћн
постоЯнно  высекает и созидает себЯ  в  форме,  исполь- зуЯ судьбу  как свой
инструмент. € чем грубее и несовершеннее форма, тем  грубее  и несовершеннее
откровение  в  ней „уха; чем она  податливее и тоньше, тем разнообразнее „ух
проЯвлЯет себЯ сквозь нее.
     ’от, кто  превращает все формы  и одухотворЯет все члены  -  это …диный
Ѓог, который есть „ух; и поэтому глубинный внут- ренний  прачеловек обращает
свою молитву  не вовне, но к своей собственной форме,  поклонЯЯсь по порЯдку
всем ее членам: ведь внутри каждого из них тайно живет уникально проЯвленный
образ божества.
     Џревращение  формы, о  котором Я говорю,  становитсЯ  видимым телесными
очами,  когда алхимический  процесс  трансмутации дос-  тигнет своего конца.
ЌачинаетсЯ же это превращение  формы  тай-  но и  невидимо:  в магнетических
потоках,  которые  определЯют деЯтельность  позвоночника в телесной  системе
человека.  ‚нача-  ле изменЯетсЯ форма мыслей  человека, его  наклонности  и
жела-  ниЯ, потом  менЯютсЯ поступки и  вместе с ними  трансформируетсЯ сама
форма, пока она сама  не  станет телом воскресениЯ,  о ко- тором говоритсЯ в
…вангелии.
     Џохоже,  что ледЯнаЯ статуЯ начинает расплавлЯтьсЯ,  выте- каЯ  изнутри
наружу.
     Џридет времЯ,  когда учение Ђлхимии будет  открыто  многим. ќто  учение
лежит пока, как омертвевшаЯ груда развалин,  и вы- родившийсЯ факиризм €ндии
- это руины Ђлхимии.
     Џод  трансмутирующим  влиЯнием  духовного  первопредка Я превратилсЯ  в
автомат с оледеневшими  чувствами и оставалсЯ им вплоть до днЯ "расплавлениЯ
моего трупа".
     …сли ты хочешь понЯть  мое  тогдашнее  состоЯние, ты должен представить
себе безжизненную голубЯтню в которую залетают и из которой  вылетают птицы:
она же остаетсЯ ко всему  безучаст- ной.  € ты не должен более измерЯть менЯ
человеческой меркой,  меркой,  котораЯ годитсЯ длЯ людей, либо длЯ  подобных
им.


        X
     ‘ЉЂЊ…‰ЉЂ ‚ ‘Ђ„“
     Џо  городу  прошел  слух,  что  точильщик  Њутшелькнаус  сошел  с  ума.
‚ыражение лица фрау  Ђглаи печально. ђано утром  с ма- ленькой корзинкой она
идет на рынок  делать покупки, потому что ее служанка  ушла от них. „ень ото
днЯ  платье  ее становитсЯ все  грЯзнее  и  неухоженнее;  каблуки ее  туфлей
стерлись.  Љак чело- век, который от тЯжести забот  не  может более отличить
внутрен- нее  от  внешнего,  останавливаетсЯ  она  иногда на улице и  разго-
варивает сама с собой вполголоса.
     Љогда Я ее встречаю, она отводит глаза. €ли, может, она более не узнает
менЯ?
     ‹юдЯм,  которые  спрашивают  о  ее  дочери,  она  говорит корот-  ко  и
ворчливо: "Ћна в Ђмерике".
     Џрошли лето, осень и  зима, а  Я еще ни разу не видел  то-  чильщика. џ
больше  не знаю, прошли ли с этого  времени  го- ды,  или времЯ застыло, или
одна-единственнаЯ  зима кажетсЯ мне бесконечно долгой... џ чувствую  только:
видимо,  это снова весна, по- тому что воздух стал тЯжелым от запаха акации,
после грозы все дороги усыпаны цве- тами,  а  девушки одевают белые платьЯ и
заплетают в волосы цве- ты.
     ‚ воздухе слышитсЯ пение.
     Ќад набережной свисают ветви шиповника, сползаЯ в воду, и поток, играЯ,
несет нежную бледно-розовую пену их лепестков, от  порога к порогу,  туда, к
опорам моста,  где река так укра- шает ими  подгнившие столбы,  что кажетсЯ,
будто они начали но- вую жизнь.
     ‚ саду, на лужайке перед скамейкой трава сверкает, как  изумруд. —асто,
когда  Я  прихожу  туда, Я  вижу повсюду незначительные перемены:  как будто
кто-то побывал там  до менЯ.  €ногда  на скамейке лежат  маленькие камешки в
форме креста или круга, как будто с ними играл  какой-то ребенок, иногда там
бывают рассыпаны цветы.
     Ћднажды,  когда  Я  переходил  улочку,  навстречу  мне  из  сада  вышел
точильщик,  и Я  догадалсЯ, что  это, должно быть, он  при-  ходит  сюда,  к
скамейке, когда менЯ нет.
     џ  поздаровалсЯ с ним, но, казалось, он не заметил менЯ, даже когда его
рука встретилась с моей.
     Ћн  смотрел рассеЯнно перед собой  с радостной улыбкой на  лице. ‚скоре
случилось так, что  мы часто стали встречать-  сЯ в  саду. Ћн молча  садилсЯ
около менЯ и начинал своей палкой выводить на белом песке имЯ Ћфелии.
     ’ак мы сидели подолгу, и Я раздумывал обо всем этом. Џо- том однажды он
начал  тихо бормотать  что-то. Љазалось, он го-  ворил  с самим собой или  с
кем-то невидимым; постепенно его слова становились отчетливее:
     -  џ рад,  что только ты  и  Я приходим сюда! ќто хорошо, что никто  не
знает про эту скамейку!
     џ  удивленно  прислушивалсЯ.  Ћн  называет  менЯ  на "ты"? Њо-  жет, он
принимает менЯ за кого-то другого? €ли разум его помутилсЯ?
     Ѓыть может, он забыл с каким неестествнным подобострастием относилсЯ он
ко мне раньше?
     —то он хотел  сказать  словами: "•орошо, что  никто  не знает  об  этой
скамейке"?
     ‚незапно  Я так  отчетливо почувствовал  близость Ћфелии, как будто она
подошла к нам вплотную.
     ‘тарик  тоже ощутил нечто и быстро поднЯл голову. - ‹уч счастьЯ заиграл
на его лице.
     - ’ы знаешь, она  всегда здесь!  Ћтсюда  она провожает менЯ  немного до
дома,  а  затем  возвращаетсЯ  назад, - бормотал он. - Ћна мне сказала,  что
здесь она ждет тебЯ. Ћна сказала, что она тебЯ любит!
     Ћн  дружелюбно  положил мне ладонь  на  руку,  посмотрел  мне  в  глаза
счастливым долгим взглЯдом и тихо договорил: - џ рад, что она любит тебЯ!
     џ не сразу  нашелсЯ, что ответить. ‡апинаЯсь,  Я наконец  выдавил: - Ќо
ведь ваша  дочь... она... она же... в  Ђмери- ке? ‘тарик наклонЯетсЯ к моему
уху и шепчет таинственно:
     - ’с! Ќет! ЊоЯ жена и другие люди так считают. Ќо она умерла! € об этом
знаем  только мы двое: ’ы и Я! Ћна сказала мне, что ты тоже об  этом знаешь!
„аже господин Џарис не знает об этом. - Ћн видит мое удивление,  наклонЯетсЯ
и старательно повторЯет:
     - „а, она  умерла!  Ќо она  не мертва. ‘ын Ѓожий,  Ѓелый „омини- канец,
сжалилсЯ над нами и позволил ей быть рЯдом с нами!
     џ  понимаю, что странное душевное состоЯние, которое в старину называли
"свЯщенным  безумием", овладело  стариком.  Ћн  стал ребенком,  он  играет с
камешками, как дитЯ, он говорит простые и Ясные слова, но его сознание стало
ЯсновидЯщим.
     - Ќо как случилось, что ‚ы узнали об этом? - спрашиваю Я.
     - Ћднажды ночью Я работал на сверлильном станке, - расс- казывает он, -
тут  водЯное  колесо  вдруг остановилось, и Я больше  не мог  заставить  его
двигатьсЯ.  Џотом Я заснул  за  сто-  лом.  ‚о сне Я увидел мою  Ћфелию. Ћна
сказала: "Џапа, Я  не хо- чу,  чтобы ты  работал.  џ  мертва.  ђека не хочет
больше вращать колесо, и  Я буду вынуждена делать это за нее, если ты не пе-
рестанешь трудитьсЯ. Џожалуйста, перестань! €наче Я буду всегда там, в реке,
и  не смогу  прийти  к тебе".  Љогда Я  прос- нулсЯ,  Я сразу же, еще ночью,
побежал в церковь  Ѓогородицы.  Ѓыла  темень и  мертваЯ тишина. Ќо в  церкви
звучал  орган. џ  по- думал, что  церковь  должна быть  заперта,  и  туда не
удастьсЯ войти.  Ќо решил, что, если буду  сомневатьсЯ, Я действитель- но не
смогу войти туда, и Я перестал сомневатьсЯ.
     ‚   церкви  было  совсем  темно,   но  сутана  доминиканца  была  такой
ослепительно белой,  что  Я  мог видеть  все, не сходЯ  со своего  места под
статуей  пророка ‰оны. ЋфелиЯ сидела подле  менЯ и  объЯснЯла  мне все,  что
делал свЯтой - этот Ѓелый чело- век.
     ‚начале  он встал перед алтарем и замер там с  распростер- тыми руками,
как огромный крест. ‘татуи всех свЯтых и проро- ков один  за одним повторили
это движение  за ним, пока всЯ церковь не наполнилась живыми крестами. ‡атем
он подошел  к стеклЯнной раке и  положил в нее  что-то,  что  напоминало не-
большой черный кремень.
     - ќто твой бедный  мозг, папа,  - сказала моЯ дочь  ЋфелиЯ. - ‘ейчас он
запер его в сокровищницу,  чтобы ты  больше не  утруж- дал  его из-за  менЯ.
Љогда ты снова обретешь его, он превра- титсЯ в драгоценный камень.
     Ќа следующее утро менЯ потЯнуло сюда, к скамейке, но Я не знал, почему.
‡десь  Я  каждый день вижу Ћфелию.  Ћна  всегда  рассказывает мне,  как  она
счастлива,  и  как чудесно там, в стране блаженных.  Њой  отец, гробовщик, -
тоже там, и он мне все простил.  Ћн  больше не сердитсЯ на менЯ за то, что Я
под- жег клей, когда был ребенком.
     Љогда в раю наступает вечер, говорит она, там начинаетсЯ представление,
и ангелы  смотрЯт, как  ЋфелиЯ играет  в пьесе  "Љороль  „ании"... € в конце
кронпринц женитсЯ  на  ней, и все радуютсЯ, как она рассказывает, что у  нее
все так хорошо по- лучаетсЯ. "‡а это Я должна благодарить только тебЯ, отец,
-  говорит  она всегда, - ведь  только  благодарЯ тебе  Я научилась этому на
земле.  Њоим  самым  горЯчим желанием всегда было стать  актрисой,  и только
благодарЯ тебе, папа, это исполнилось".
     ‘тарик  замолчал и восторженно  посмотрел на небо. џ по- чувствовал  на
Языке отвратительный горьковатый привкус. ђазве мертвые лгут? €ли он все это
придумал? Џочему ЋфелиЯ не ска- жет ему правду, пусть в  мЯгкой форме,  если
она может общатьсЯ с ним?
     ‘трашнаЯ  мысль,   что  царство  лжи  может   распространЯтьсЯ   и   на
потустороннее, тревожит мое сердце.
     Џотом  Я  начинаю  понимать. Ѓлизость  Ћфелии  захватывает  ме- нЯ  так
сильно, что истина  мгновенно предстает предо мной и  Я  знаю: это только ее
образ,  но  не  она сама  приходит  к нему  и говорит  с ним.  ќто  иллюзиЯ,
порожденнаЯ  его  собственным жела- нием.  …го сердце еще не стало холодным,
как мое, и поэтому он видит правду искаженной.
     -  Њертвые могут делать  чудеса, если Ѓог  позволит  им это, - начинает
снова старик, - они могут стать плотью и кровью и ходить меж нами. ’ы веришь
в это? - Ћн спросил это твердым, почти угрожающим голосом.
     - Ќет  ничего невозможного,  -  уклончиво  отвечаю Я.  ‘тарик  выглЯдит
довольным и замолкает. ‡атем он поднимаетсЯ и уходит. Ќе попрощавшись.
     —ерез мгновение он  возвращаетсЯ, встает напротив менЯ и произносит:  -
Ќет, ты не веришь  в это! ЋфелиЯ хочет, что- бы  ты сам  увидел  и уверовал.
Џойдем!
     Ћн  хватает  менЯ  за  руку,  как  будто  хочет  потащить  за  со- бой.
ЉолеблетсЯ. ЏрислушиваетсЯ, как будто слышит чей-то  го- лос. - Ќет, нет, не
сейчас, - бормочет он про себЯ рассеЯнно, - жди менЯ здесь сегоднЯ ночью.
     Ћн уходит.
     џ смотрю ему вслед. Ћн  идет нетвердой походкой, как  пь- Яный, держась
за стену дома.
     џ не знаю, что мне и думать обо всем этом.


        XI
     ѓЋ‹Ћ‚Ђ Њ…„“‡›
     Њы сидим за столом в небольшой, несказанно убогой комнат- ке: точильщик
Њутшелькнаус, маленькаЯ горбатаЯ  швеЯ, о которой в городе поговаривают, что
она  -  колдуньЯ;  толстаЯ стараЯ  женщина,  мужчина с длинными волосами (их
обоих Я никогда ра- нее не видел) и Я.
     Ќа шкафу  в  красном  стекле горит  ночник,  над  ним висит картинка  в
светлых тонах,  изображающаЯ  Ѓогоматерь, сердце  ко-  торой  пронзают  семь
мечей.
     - „авайте помолимсЯ, - говорит мужчина с длинными  волоса- ми,  ударЯет
себЯ в грудь и начинает бормотать "Ћтче наш".
     …го  худые  руки  очень  бледны,  как  будто  они  принадлежат  бедному
малокровному школьному учителю; его босые ноги обуты в сандалии.
     ’олстаЯ  женщина  вздыхает и икает, как  будто в любой  мо- мент готова
разразитьсЯ слезами.
     - Џотому что твое есть  царствие и  сила,  и слава  ныне и присно, и во
веки веков.  Ђминь.  „авайте  образуем цепь и  споем,  потому что духи любЯт
музыку, - произносит мужчина с длинными волосами скороговоркой.
     Њы берем друг друга за руки на поверхности стола, и муж- чина и женщина
тихо начинают хорал.
     Ћба они поют фальшиво, но такое неподдельное смирение и умиление звучит
в их голосах, что это менЯ невольно захваты- вает.
     Њутшелькнаус сидит неподвижно; глаза его сиЯют в  радост- ном ожидании.
Ѓлагочестивое  пение умолкает. веЯ засыпа- ет; Я слышу ее хриплое  дыхание.
Ћна положила голову на руки на столе.
     Ќа стенке тикают часы; кругом мертваЯ тишина.
     -  ‡десь  недостаточно силы,  -  говорит  мужчина  и  смотрит  на  менЯ
укоризненно, как будто Я виноват в этом.
     ‚ шкафу что-то потрескивает, будто ломаетсЯ дерево.
     - Ћна идет! - шепчет взволнованно старик.
     -  Ќет,  это  -  Џифагор, -  поучает  нас мужчина с  длинными волосами.
’олстаЯ женщина икает. Ќа  этот  раз  трещит  и  хрустит в  столе, руки швеи
начинают ритмически подергиватьсЯ в такт ее пульсу.
     Ќа  мгновение  она поднимает голову - ее  зрачки закатились под веки  и
видны только белки... ‡атем она снова ронЯет голо- ву.
     Ћднажды  Я  видел, как  умирала маленькаЯ  собачонка;  это  было  очень
похоже. Ћна перешагнула порог смерти, чувствую Я.
     ђитмическое постукивание ее  руки по  столу  продолжаетсЯ. ЉажетсЯ, что
сама ее жизнь перешла в этот стук.
     Џод моими  пальцами Я  ощущаю тихое шуршание  в дереве,  как  будто  бы
надуваютсЯ и лопаютсЯ мозоли. Љогда они  разрываютсЯ, из них как  бы исходит
леденЯщий холод, расширЯЯсь и парЯ над поверхностью стола.
     - ќто Џифагор,  - грудным  голосом уверенно говорит мужчина с  длинными
волосами.
     •олодный  воздух  над  столом  оживает  и  начинает  вибриро-  вать;  Я
вспоминаю о "мертвЯщем северном ветре", о котором тогда, в полночь, говорили
капеллан и мой отец.
     ‚друг  в комнате  раздаетсЯ  громкий стук: стул,  ев котром сидит  швеЯ
отброшен, сама она распростерлась на полу.
     †енщина и  мужчина  поднимают ее на  скамейку,  стоЯщую у ка- мина. Ћни
отрицательно  качают головой, когда Я спрашиваю их, не поранилась ли она,  и
снова садЯтсЯ к столу.
     ‘ моего места видно только тело  швеи; лицо  скрыто в тени, падающей от
шкафа. ‚низу перед домом проезжает груженаЯ по- возка, так что стены дрожат;
стук колес давно затих, но дро- жание стен странным образом продолжаетсЯ.
     Њожет,  Я  обманываюсь?  €ли,  может  быть,  мои  чувства  нас-  только
обострены, что  Я  могу улавливать  то, что  уже соверши- лось давно: тонкую
вибрацию вещей, котораЯ угасает гораздо позже, чем принЯто обычно считать?
     €ногда Я вынужден закрывать глаза:  так возбуждающе дейс- твует красный
свет ночника.  ’ам, куда  он  падает,  формы  пред-  метов  разбухают  и  их
очертаниЯ  растворЯютсЯ друг  в друге. ’е-  ло швеи напомирает рыхлую массу,
теперь она уже соскользнула со скамейки на пол.
     џ  твердо  решил  не  поднимать   взглЯда,  пока  не  произойдет  нечто
значительное. џ хочу остатьсЯ господином над своими чувствами.
     џ ощущаю внутреннее предупреждение: будь  настороже! Љакое- то глубокое
недоверие возникает во  мне, как будто нечто дь- Явольскиковарное,  какое-то
зловещее существо, как Яд, просо- чилось в комнату.
     ‘лова  из письма  Ћфелии: "џ  буду с  тобой и уберегу  тебЯ  от  всЯкой
опсности", всплывают так отчетливо, что Я почти слышу их.
     ‚незапно  одновременно  из  трех  уст раздаетсЯ крик: "Ћфе-  лиЯ!  "  џ
открываю  глаза  и  вижу:  над телом  швеи парит  сине-  ватый  направленный
вершиной вверх конус, сотканный из кольцеобразно- го тумана.  ‚торой  конус,
похожий на первый, спускаетсЯ с  по- толка. …го вершина направлена вниз: она
тЯнетсЯ к  вершине первого,  пока они  не сливаютсЯ друг  с другом,  образуЯ
некое подобие огромных, в человеческий рост, песочных часов.
     ‡атем  внезапно  эта  форма,  как  изображение  в   магическом  фонаре,
наведенном чьей-то рукой на резкость, стала четко очерченной - и перед  нами
возникла ЋфелиЯ, живаЯ и реальнаЯ.
     Ћна поЯвлЯетсЯ так  отчетливо  и телесно, что  Я  громко  вскрикиваю  и
порываюсь броситьсЯ к ней.
     Ќо крик ужаса во мне - в моей собственной груди - крик ужаса, в котором
различимы два разных голоса, в последнее мгновение сдерживает менЯ:
     "‘крепи свое сердце, •ристофор! "
     "‘крепи свое  сердце! " - отдаетсЯ эхом во  мне, как будто одновременно
кричат мой первопредок и ЋфелиЯ.
     Џризрак с бледным лицом  подходит  ко мне. ЉаждаЯ складка одежды  такаЯ
же,  как  и  была  при  жизни.  ’о  же  выражение  лица,  те  же  прекрасные
мечтательные глаза, черные длинные ресницы, красиво очерченные брови, тонкие
белые  руки. „аже губы  алые и дышат свежестью. ’олько на ее волосы накинуто
покрывало. Ћна ласково склонЯетсЯ надо мной, Я  чувствую биение  ее  сердца;
она  целует менЯ в  лоб  и  обвивает руки  вокруг моей  шеи.  ’епло ее  тела
проникает в  менЯ. "Ћна  ожила! - говорю Я себе,  -  не  может быть никакого
сомнениЯ! "
     Љровь  моЯ  закипает и недоверие начинает  таЯть  от сладкого  ощущениЯ
счатьЯ, но в