 рукой по моим глазам...
€ с этого мгновениЯ, до сих пор, мучительнаЯ тоска  по матери исчезла. џ  не
могла пролить ни слезинки, когда ее хоронили. ‘иЯющей дланью божьей казалось
мне  солнце, стоЯвшее в  небе, и Я не понимала, почему люди плачут. Ћтец шел
за гробом рЯдом со мной, и всЯкий раз, как Я поднимала к нему глаза, он тихо
улыбалсЯ, и Я чувствовала, какой ужас пробегал по толпе, замечавшей это.
     -- €  вы счастливы, Њириам?  ‚полне счастливы?  ‚ам не кажетсЯ  ужасным
сознание,  что  ваш отец -- существо, которое переросло все человечество? --
тихо спросил Я.
     Њириам радостно покачала головой.
     --  џ живу, как  в  блаженном сне.  Љогда вы  у  менЯ раньше  спросили,
господин  Џернат, не имею ли  Я забот, и почему мы здесь живем, мне хотелось
смеЯтьсЯ. ђазве природа прекрасна? Ќу, вот,  деревьЯ зеленые, небо синее, но
все  это кажетсЯ мне гораздо более прекрасным, когда Я  закрываю  глаза. ’ак
нужно ли мне сидеть на лугу, чтобы видеть это?.. Ђ немножко  нужды... и... и
голода? ќто бесконечно возмещаетсЯ надеждой и ожиданием.
     -- Ћжиданием? -- удивленно спросил Я.
     -- Ћжиданием чуда.  ‡накомо  ли  вам это? Ќет? ’огда вы совсем,  совсем
бедный человек.  ’ак мало людей это знают?! ‚идите ли, потому-то Я никуда не
хожу и ни  с кем  не  встречаюсь. “  менЯ было  когда-то несколько подруг --
евреек,  конечно, как  Я, но мы  никак не  могли сговоритьсЯ,--  они менЯ не
понимали, а Я их. Љогда Я говорила о чудесах, они сперва думали, что Я шучу;
потом, когда  увидели, как это  длЯ менЯ важно, и что Я понимаю под чудесами
не то, что немецкие ученые в очках называют естественным произрастанием трав
и тому подобным,  но что-то совсем противоположное, они  готовы были считать
менЯ  сумасшедшей;  но   этому,  однако,  противоречило   то,  что  Я  ловко
рассуждала,  знала  толк  в  еврейском  и арамейском  Языках,  могла  читать
"таргумим" и "мидрашим"<a href=#fn_05><sup>05</sup></a>, и многое другое. ‚ конце концов, они нашли слово,
которое вообще ничего не выражает: они назвали менЯ "сумасбродной".
     џ  пыталась  им  объЯснить, что  длЯ  менЯ  в  Ѓиблии,  как  и в других
свЯщенных книгах, самое  значительное,  существеннейшее --  чудо,  и  только
чудо, а  не  предписаниЯ морали  и этики. ќти предписаниЯ  ЯвлЯютсЯ скрытыми
путЯми  к чуду.  Ќо они возражали мне лишь общими местами,  боЯсь откровенно
признатьсЯ,  что  на  почве  религии они  верЯт  только тому,  что  могло бы
содержатьсЯ и  в  уложении  гражданских законов. ‘тоило  им только  услышать
слово "чудо", как им уже становилось не по себе.
     Ћни терЯют почву под ногами,-- говорили они.
     Љак  будто бы есть что-нибудь более прекрасное, чем потерЯть почву  под
ногами!
     "ќтот мир существует только длЯ  того, чтобы мы  думали о его гибели,--
говорил отец,--  тогда, только тогда начнетсЯ действительнаЯ  жизнь".  џ  не
знаю,  что он  подразумевал под  словом "жизнь", но  Я  чувствую иногда, что
будет день, когда Я  как бы  "проснусь". •отЯ и не могу себе представить,  в
каком состоЯнии. € этому, думаетсЯ мне, должны предшествовать чудеса.
     "’ы пережила  уже  какое-нибудь чудо,  что ты постоЯнно ждешь  его?" --
часто спрашивали менЯ подруги, и когда Я говорила, что нет, они радовались и
имели вид  победителей. ‘кажите,  господин Џернат, в ы могли бы понЯть такие
души? Ћ  том, что  Я все  же  переживала  чудеса, хоть и  маленькие,  совсем
маленькие...-- глаза  Њириам  загорелись  огоньками,-- Я им  рассказывать не
хотела...
     џ слышал, как ее голос захлебнулсЯ в слезах радости.

     <a name=fn_05></a><sup>05</sup> ‘таринные еврейские комментарии к ‚етхому ‡авету.

     --  Ќо  вы  поймете  менЯ:  часто, неделЯми,  даже  месЯцами,--  Њириам
говорила  совсем тихо,--  мы жили только  чудом. Љогда в доме не  оставалось
даже  хлеба -- ни  кусочка, Я всегда знала:  вот наступил час! € Я сидела  и
ждала, пока у менЯ  не замирало дыхание  от сердцебиениЯ. €... и  тогда менЯ
внезапно куда-то тЯнуло, Я сбегала вниз, пробегала взад и вперед по улице --
так  быстро,  как  только могла,  чтобы  успеть вернутьсЯ домой  до  прихода
отца... €... и каждый раз Я находила деньги. Ћдин раз больше, другой меньше,
но всегда столько, что Я могла купить самое необходимое. —асто гульден лежал
посреди  улицы,  Я  издали  видела  его  блеск,  а люди  наступали на  него,
проходили мимо и не замечали. ќто делало менЯ порою настолько самоуверенной,
что Я даже не сходила вниз, а, как ребенок, искала здесь в кухне на полу, не
упал ли с неба хлеб или деньги.
     “ менЯ в голове мелькнула мысль, которой Я не мог не улыбнутьсЯ.
     Ћна заметила.
     -- Ќе смейтесь, господин Џернат,-- произнесла  она умолЯющим голосом,--
верьте  мне,  Я  знаю, что эти  чудеса  будут умножатьсЯ и что  когда-нибудь
они...
     џ успокоил ее:
     --  џ  не  смеюсь,  Њириам.  Љак вы могли  это подумать.  џ  бесконечно
счастлив,  что вы  не такаЯ,  как другие,  которые  ищут за каждым  Явлением
обычной причины и недовольны  (мы в таких случаЯх говорим: слава Ѓогу), если
случитсЯ что-нибудь необычное.
     Ћна протЯнула мне руку.
     -- € не правда  ли, вы никогда больше не скажете, господин  Џернат, что
вы хотите  мне или нам помочь? ’еперь, когда  вы  знаете, что сделав это, вы
отнЯли бы у менЯ возможность пережить чудо?
     џ обещал ей. Ќо мысленно сделал оговорку.
     Ћткрылась дверь, и вошел ѓиллель.
     Њириам обнЯла его, и он  поздоровалсЯ  со  мной. ’епло  и дружески,  но
опЯть холодное "вы".
     Љазалось, он устал или встревожен. €ли Я ошибалсЯ?
     Њожет быть, это показалось мне оттого, что в комнате было полутемно.
     -- ‚ы, наверное, пришли, чтоб спросить у менЯ совета,-- начал он, когда
Њириам оставила нас одних,-- относительно дела той дамы?..
     “дивившись, Я хотел перебить его. Ќо он не дал мне это сделать.
     --  џ знаю  это от студента •арусека.  џ  остановил его на  улице,  мне
показалось, что он сильно изменилсЯ. Ћн мне все рассказал. Ћт переполненного
сердца. € то, что вы дали ему денег.-- ѓиллель смотрел на менЯ пронизывающим
взглЯдом  и странно как-то подчеркивал каждое слово, но Я не  понЯл, чего он
добивалсЯ.
     --  Љонечно, это  прольет с  неба несколько капель счастьЯ... и... и...
в... данном случае, это не  повредит,  но...-- он на секунду задумалсЯ,-- но
иногда этим  создаетсЯ тЯжелое страдание  и длЯ себЯ и длЯ других. ‚овсе  не
так легко  оказывать  помощь, как вы думаете, милый  друг. ’ак было бы очень
легко спасти мир. ‚ы не согласны?
     -- Ђ вы разве не  подаете нищим?  €  часто  --  все, что у вас имеетсЯ,
ѓиллель? -- спросил Я.
     Ћн, улыбаЯсь, покачал головой.
     -- Њне кажетсЯ,  что вы вдруг сделались  талмудистом, вы стали отвечать
вопросом на вопрос. ’ак трудно спорить...
     Ћн остановилсЯ, как будто  ожидаЯ возражениЯ, но  Я снова не  понЯл,  к
чему собственно он клонит.
     -- ‚прочем, вернемсЯ к теме,-- продолжал он, изменив тон,-- Я не думаю,
чтобы  той,  о  ком  вы хлопочете,  этой  даме  --  грозила непосредственнаЯ
опасность.  Џредоставьте  событиЯм идти своим чередом.  •отЯ и говорЯт,  что
"умный" забегает вперед,  но умнее тот, кажетсЯ мне, кто выжидает и готов ко
всему. Њожет  быть, случитьсЯ, что  Ђарон ‚ассертрум и столкнетсЯ со мной --
инициатива должна исходить от него, Я  не сделаю ни  шагу,  он должен прийти
сюда. Љ вам ли или ко мне, это безразлично. ’огда Я с ним буду говорить: его
дело будет решить, следовать ли моему совету или нет. џ умываю руки.
     џ робко пыталсЯ  прочесть  что-нибудь на  его лице. ’ак  холодно  и так
странно угрожающе  он  никогда  еще не  говорил. Ќо  в  этих черных глубоких
глазах зиЯла бездна.
     "’очно  стеклЯннаЯ стена  между  ним и нами",-- вспомнились  мне  слова
Њириам.
     Њне оставалось только без слов пожать ему руку и уйти.
     Ћн проводил менЯ до двери, и когда Я  поднЯлсЯ по лестнице и обернулсЯ,
Я  увидел, что он все  еще стоит и дружески кивает  мне головой.  ‘овсем как
человек, который желал бы сказать еще что-нибудь, но не может.

--------
        XII. ‘трах

     џ  намеревалсЯ взЯть пальто и трость  и  пойти  поужинать  в  маленький
ресторан,  где –вак, ”рисландер и Џрокоп  каждый  вечер  проводили времЯ  до
поздней ночи, рассказываЯ друг другу необыкновенные истории, но как только Я
переступил порог моей комнаты, это  намерение от менЯ отпало,  точно упала с
менЯ одежда, сорваннаЯ чьей-то рукой.
     ‚ воздухе чувствовалось напрЯжение, Я не отдавал  себе в нем отчета, но
оно существовало, как нечто  ощутимое, и через несколько  секунд так  сильно
мною овладело, что Я от беспокойства не знал, что и сделать: зажечь ли свет,
захлопнуть ли дверь, или сесть, или начать ходить по комнате.
     Ќе  проник  ли кто-нибудь сюда в мое  отсутствие и не спрЯталсЯ ли?  Ќе
передалсЯ  ли  мне  его  страх  быть обнаруженным?  Ѓыть  может,  ‚ассертрум
приходил сюда?
     џ приподнЯл гардины, открыл шкаф, заглЯнул в соседнюю комнату: никого.
     € шкатулки никто не сдвинул с места.
     Ќе лучше ли  без  всЯких промедлений  сжечь письма, чтоб раз и навсегда
освободитьсЯ от тревоги?
     џ уже полез в жилетный карман за ключом...-- но разве необходимо сейчас
же это сделать? “ менЯ есть еще времЯ до завтрашнего утра.
     Џрежде всего зажечь огонь!
     џ не мог найти спичек.
     ‡апер ли Я дверь? џ сделал несколько шагов назад. € остановилсЯ опЯть.
     Ћткуда вдруг этот страх?
     џ  хотел  упрекнуть  себЯ в  трусости:  но  мысль  вдруг  остановилась.
‘умасшедшаЯ  мысль пришла мне в голову: как можно  быстрее вскочить на стол,
схватить кресло, поднЯть его  и раздробить череп  тому,  кто  там ползет  по
полу... когда... когда он подойдет ближе.
     "Ќо  ведь здесь никого нет,--  сказал Я  себе громко  и  раздраженно,--
разве ты был когда-нибудь трусом?"
     ќто не  помогло.  ‚оздух, которым Я  дышал,  становилсЯ  разреженным  и
острым, как эфир.
     •оть бы что-нибудь  реальное  увидеть,  даже  самое страшное,  и тотчас
исчез бы мой страх.
     Ќо не было ничего.
     џ осматривал все углы.
     Ќичего.
     ‚сюду хорошо знакомые предметы: мебель, сундук, лампа, картина, стенные
часы -- безжизненные, старые, верные друзьЯ.
     џ надеЯлсЯ,  что  они  преобразЯтсЯ  в моих  глазах и дадут  мне  повод
объЯснить себе давившую менЯ тревогу каким-нибудь обманом зрениЯ.
     € этого  не  случилось.  Ћни  остались верны  своей форме. „аже слишком
неподвижны длЯ господствовавшей кругом полутьмы.
     "€х гнетет то  же самое, что и менЯ,--  почувствовал Я. Ћни не решаютсЯ
сделать малейшее движение".
     Џочему не тикают часы?
     ЋбступившаЯ напрЯженность поглощает все звуки.
     џ потрЯс стол и удивилсЯ, услышав все же шум.
     •оть бы ветер свистнул  под  окном! „аже этого нет. €ли дрова затрещали
бы в печке,-- но огонь погас.
     €  неизменно  все та  же  напрЯженность  в  воздухе  -- без  пауз,  без
перерывов, как струЯ воды.
     Ќапрасно все мои чувства свернулись в клубок, как бы перед прыжком! Њне
казалось, что Я этого не вынесу. ‚о всем пространстве метались чьи-то взоры,
но  Я не мог  их  уловить, повсюду  блуждали  чьи-то руки, которых Я  не мог
схватить.
     "ќто  ужас,  который  сам  себЯ  порождает,  парализующий  ужас   перед
непостижимым. Ќичто,  которое  не имеет  формы  и  превышает  границы  нашей
мысли",-- смутно понЯл Я.
     ‘ упорством пригвоздилсЯ Я к месту и ждал.
     †дал добрых  четверть  часа: не  обмануть  ли  это  невидимое существо,
подвести его ближе ко мне и схватить?!
     џ стремительно обернулсЯ назад: снова ничего.
     ‚се  то  же опустошающее Ќичто,--  его  не было,  и все же комната была
полна его гнетущим существованием.
     Ќе убежать ли? —то мне мешает?
     "Ћно пойдет за мной",-- с отчетливой уверенностью понЯл Я в тот же миг.
џ понЯл, что  и свет мне не поможет,  и все-таки  Я продолжал искать спички,
пока их не нашел.
     Ќо  фитиль свечки не  разгоралсЯ и все тлел: маленький огонек не мог ни
жить,  ни  умереть,  и  когда он,  наконец,  уже  завоевал  себе  чахоточное
существование,  он  засветилсЯ,  как  грЯзнаЯ  желтаЯ  жесть.  Ќет, уж лучше
темнота.
     џ потушил свет и, не  раздеваЯсь,  бросилсЯ  на постель.  ‘читал  удары
своего  сердца: раз, два, три, четыре -- до тысЯчи, и опЯть сначала -- часы,
дни, недели, как мне казалось, пока мои губы не высохли,  и волосы не встали
дыбом: ни секунды облегчениЯ.
     Ќи единой.
     џ  начал  произносить  первые  попадавшиесЯ  слова:  "принц", "дерево",
"дитЯ",  "книга". џ  судорожно повторЯл их, пока они не стали раздаватьсЯ во
мне бессмысленными, страшными звуками из каких-то доисторических времен, и Я
должен был напрЯгать все свои умственные способности,  чтоб  вновь осмыслить
их значение: п-р-и-н-ц?... к-н-и-г-а?
     Ќе сошел ли Я с ума? Ќе умер ли Я?.. џ ощупывал все вокруг.
     ‚стать!
     ‘есть на стул!
     џ бросилсЯ в кресло...
     •оть бы смерть, наконец, пришла!
     ’олько бы не чувствовать этого бескровного страшного напрЯжениЯ!
     "џ-не-хочу... Я-не-хочу,-- кричал Я.-- ‘лышите?!"
     Ѓессильно Я откинулсЯ назад.
     џ не мог ощутить себЯ живым.
     Ќе  будучи в состоЯнии ни  думать,  не действовать, Я уставилсЯ  взором
вперед.
     &lt;hr&gt;

     "Џочему он так  настойчиво предлагает мне зерна?"  -- нахлынула на менЯ
мысль, исчезла, вернулась. €счезла, опЯть вернулась.
     Џостепенно становилось Ясно, что передо мною странное существо: он тут,
может быть, уже все времЯ, пока Я здесь сижу... ‚от он протЯгивает мне руку.
     Ќекто  в  сером,  широкоплечий,  ростом в  среднего, плотно  сложенного
человека, стоит, опираЯсь на спирально выточенную трость светлого дерева.
     ’ам, где должна была быть  его голова, Я мог различить только  туманный
шар из сизого дыма.
     ’Яжелый запах сандалового дерева и сырости исходил от призрака.
     —увство совершенной беззащитности едва  не  лишило  менЯ  сознаниЯ. ‚сЯ
давнЯЯ, разъедавшаЯ  менЯ  мука превратилась  теперь в  смертельный  ужас  и
принЯла форму этого существа.
     €нстинкт самосохранениЯ подсказывал мне,  что Я сойду с ума от  ужаса и
отвращениЯ,  если увижу лицо  призрака,  предостерегал  менЯ,  кричал мне  в
уши,-- и все же притЯгивал  менЯ, как магнитом, и Я  не мог отвести глаз  от
сизого туманного шара, и в нем искал глаза, нос и рот.
     џ  напрЯгал  все свои силы:  туман оставалсЯ  неподвижным. Џравда,  мне
удавалось приставлЯть мысленно разные головы к этому туловищу, но каждый раз
Я знал, что это плод моего воображениЯ.
     Ћни расплывались  в тот  самый миг,  как Я  создавал их.  ’олько  форма
египетского ибиса еще удерживалась.
     ЋчертаниЯ  призрака  неуверенно  рисовались  в  темноте,  едва  заметно
сжимаЯсь и снова расширЯЯсь,  точно  от  медленного дыханиЯ, пробегающего по
всему телу: единственное движение, которое можно было уловить.
     ‚место  ног в пол упирались  обрубки костей. Ђ мЯсо, серое, бескровное,
выпЯчивалось своими краЯми на высоте перехвата.
     Ќеподвижное существо протЯгивало мне свою руку.
     ‚ ней лежали зернышки. ‚еличиной с горошину,  красного цвета, с черными
пЯтнышками по краЯм.
     —то Я должен был сделать с ними?
     џ смутно сознавал,  что  на мне лежала  огромнейшаЯ  ответственность,--
ответственность, выходЯщаЯ  за  пределы всего земного,--  если  Я  сейчас не
сделаю все то, что нужно.
     „ве чашки весов  -- на каждой половина вселенной -- колеблютсЯ где-то в
царстве  первопричины,  мерещилось мне,-- на  какую Я брошу  пылинку,  та  и
опуститсЯ.
     ’ак  вот она, эта страшнаЯ напрЯженность, окружающаЯ менЯ! -- догадалсЯ
Я,--  "Ќе шевели пальцем!"  -- советовал  мне  рассудок.-- „аже  если смерть
никогда не придет за тобой и не избавит тебЯ от этой муки".
     "Ќо и этим  ты  произвел бы выбор: ты, значит, о т к  аж е ш ь  с Я  от
зерен,-- шептало что-то внутри.-- ’ут нет выхода".
     ‚ поисках защиты Я оглЯнулсЯ вокруг, не увижу ли знака, указующего, как
быть.
     Ќичего.
     € во мне самом ни решениЯ, ни выбора,-- все мертво,-- умерло.
     †изнь  мириадов людей в это страшное мгновение легче пеперышка,-- понЯл
Я...
     “же  давно,  должно быть,  наступила  ночь, Я  не  различал  стен  моей
комнаты.
     ђЯдом, в  ателье,  слышались  шаги,  кто-то  передвигал шкапы, выдвигал
Ящики,  со  стуком бросал их  на  пол,-- мне показалось, что Я  узнал  голос
‚ассертрума,  произносившего  хриплым  басом  дикие  проклЯтиЯ.  џ  не  стал
прислушиватьсЯ. ќто имело длЯ менЯ не большее значение, чем шорох мышей.
     џ закрыл глаза.
     „линным  рЯдом потЯнулись предо мной человеческие лица. ‚еки опущены...
неподвижные мертвые маски... мой собственный род, мои предки.
     ‚се  одна и  та же форма  черепа,  хотЯ  тип  заметно  менЯлсЯ.  Џредки
вставали   из  могил   с   волосами,   гладко  причесанными,   распущенными,
подстриженными, в париках и в косичках. ‚ека за веками, все ближе ко мне, их
черты становились мне все более и  более  знакомыми, и,  наконец, слились  в
одно лицо.... в лицо ѓолема, которым и оборвалась цепь моих предков...
     ‡атем тьма обратила мою комнату в беспредельное пустое  пространство, в
середине  которого, как Я знал, Я сижу  в кресле. Џредо мной снова поЯвилась
сераЯ тень с протЯнутой рукой.
     Љогда  Я открыл глаза, около нас  двумЯ  пересекающимисЯ кругами стоЯли
октоидально какие-то странные существа.
     ‚ одном круге они были облачены в одежды, отливавшие фиолетовым цветом,
а  в  другом   --  красно-черным.  ‹юди  неведомой   расы,  высокого  роста,
неестественно худые. Ќа лица их были наброшены светЯщиесЯ покрывала.
     “силившеесЯ сердцебиение  подсказало мне, что час  решениЯ  настал. Њои
пальцы  протЯнулись к зернам: -- тут Я увидел, что дрожь  пробежала по лицам
красноватого круга.
     Ќе брать  зерен? --  дрожь  охватила  синеватый  круг,--  Я  пристально
взглЯнул на человека без головы. Ћн стоЯл --  в той же позе, неподвижно, как
прежде.
     „аже дышать он перестал.
     џ поднЯл  руку, все  еще  не знаЯ, что сделать... ударил по  протЯнутой
руке призрака, и зерна рассыпались по полу.
     Ќа одно  мгновение точно электрический разрЯд  отнЯл у менЯ сознание, и
мне показалось, что Я лечу в бездну,-- но потом Я снова почувствовал себЯ на
ногах.
     ‘ераЯ фигура исчезла. ‘ ней и существа красного круга.
     ‘иневатые же лица окружили менЯ, на груди у них были надписи из золотых
иероглифов, между поднЯтыми и  сжатыми  указательными  и толстыми  пальцами,
точно  заклинаЯ,  они  держали  красные  зерна,  которые  Я  выбил  из  руки
безголового призрака.
     џ слышал, как снаружи  град бил в стекла, и оглушительный  гром  потрЯс
воздух.
     ‡имнЯЯ гроза во всей ее бессмысленной Ярости проносилась над городом. ‘
реки сквозь  завываниЯ  ветра доносились, через равные  промежутки  времени,
глухие  пушечные выстрелы, возвещавшие  вскрытие  льда  на Њолдаве.  Љомната
пылала в огне беспрерывных молний. џ вдруг почувствовал такую слабость,  что
у менЯ задрожали колени, и Я должен был сесть.
     "Ѓудь  спокоен,--  Ясно   произнес  чей-то  голос  возле  менЯ,--  будь
совершенно спокоен, сегоднЯ lelschimurim -- ночь защиты".
     &lt;hr&gt;

     Њало-помалу гроза  стихла, и  оглушительный грохот перешел в монотонное
постукивание града по крышам.
     ”изическаЯ слабость  дошла до  такой  степени, что  Я  смутно,  точно в
полусне, воспринимал все, происходившее кругом.
     Љто-то из круга произнес слова:
     <i>"’от, кого вы ищите, тот не здесь".</i>
     „ругие ответили ему что-то на непонЯтном мне Языке.
     ‡атем тот  же  голос  произнес  какую-то  фразу,  в  которой  было  имЯ
"Henoch", но  остального  Я  не  понЯл.  ум  трескающегосЯ льда,  доносимый
ветром, был слишком оглушителен.
     &lt;hr&gt;

     Џотом один из круга выделилсЯ, подошел ко мне, указал  на иероглифы  на
своей груди -- это были те же буквы, что и у  других -- и спросил менЯ, могу
ли Я их прочесть.
     € когда  Я запинающимсЯ  от усталости  Языком ответил отрицательно,  он
протЯнул мне ладонь,  и буквы засветились  на моей груди, сперва  латинские:
Chabrat zereh aur bocher<a href=#fn_06><sup>06</sup></a>.
     &lt;hr&gt;

потом медленно обратившиесЯ в совершенно мне незнакомые.
     ...€  Я впал в глубокий  сон без сновидений, какого не знал с той ночи,
когда ѓиллель отверз мои уста.

     <a name=fn_06></a><sup>06</sup> ќта еврейскаЯ  надпись в переводе означает: "‘оюз питомцев утреннего
рассвета".

--------
        •III. ‘тремление

     ‘тремительно пробежали часы последних дней. џ едва успевал пообедать.
     Ќепреодолимое влечение к работе держало менЯ прикованным к столу с утра
до вечера.
     ЉамеЯ была закончена, и Њириам радовалась ей, как ребенок.
     € буква "I" в книге "Ibbur" была исправлена.
     џ  откинулсЯ  назад  и  стал  спокойно  припоминать  маленькие  событиЯ
последних часов.
     “служивающаЯ мне стараЯ  женщина  на  утро после грозы влетела ко мне в
комнату с известием, что ночью обрушилсЯ каменный мост.
     ‘транно:  обрушилсЯ! Ѓыть может, как раз в то мгновенье, когда зерна...
нет, нет, не думать об этом! €наче случившеесЯ получит характер реального, а
Я заранее решил похоронить это в груди, пока оно само не проснетсЯ... только
бы не дотрагиватьсЯ.
     Ќедавно  еще Я  ходил по этому  мосту, смотрел на каменные статуи --  а
теперь вековой мост этот лежит в развалинах.
     Њне было больно, что моЯ нога уже не вступит на него.
     --  …сли даже  его  и отстроЯт, все-таки  это уж  будет не тот  старый,
таинственный каменный мост.
     –елыми часами, работаЯ над камеей, Я думал на ту же тему, и как-то само
собой,  точно Я никогда не  забывал  об этом,  живо припомнилось  мне: часто
ребенком  и потом позднее  Я  любовалсЯ статуей  свЯтой  ‹уитгарды и другими
статуЯми, погребенными ныне в бушующих водах.
     –елый рЯд маленьких  вещей, милых и  родных  мне с  детского  возраста,
снова  поЯвилсЯ предо мной:  отец, мать, многие  из школьных товарищей.  ‚от
только дома, где Я жил, не мог Я вспомнить.
     џ знал,  что внезапно,  в тот  день,  когда Я меньше всего  буду  ждать
этого,  он  встанет перед  моим  воображением, и  Я  уже  заранее  испытывал
наслаждение.
     ‘ознание, что  все во  мне располагалось  так естественно и так просто,
приводило менЯ в восторг.
     Љогда  третьего днЯ  Я  вынул  из  шкатулки  книгу  "Ibbur",  ничто  не
показалось  мне  в ней удивительным...  просто  стараЯ  пергаментнаЯ  книга,
украшеннаЯ дорогими инициалами... совсем естественнаЯ вещь.
     џ  не мог понЯть,  почему  она показалась  мне  когда-то такой необычно
таинственной.
     Ћна была написана на еврейском Языке, которого Я совершенно не понимал.
     Љогда же придет за ней назнакомец?
     †изнерадостность, незаметно  влившаЯсЯ  в менЯ во  времЯ  работы, снова
пробудилась во всей  своей  живительной свежести и разогнала ночные видениЯ,
предательски напавшие на менЯ.
     Ѓыстро взЯл Я портрет Ђнгелины,-- надпись на нем была мною срезана... џ
поцеловал его.
     ќто было глупо и  бессмысленно,  но почему когда-нибудь не помечтать  о
счастье,  не  ухватитьсЯ  за сверкающее  мгновение, не порадоватьсЯ ему, как
мыльному пузырю?
     ђазве  невозможно, чтоб  исполнилось  предчувствие  тоскующего  сердца?
ђазве никак не может случитьсЯ, чтобы Я сразу стал знаменитостью? ђавным ей,
хоть  и  не по происхождению? Џо  крайней  мере, равным  доктору ‘авиоли?  џ
подумал о камее Њириам: если бы и следующие  камеи мне удались, как эта! Ќет
сомнениЯ, что  самые  выдающиесЯ  художники  всех  времен не создали  ничего
лучшего.
     „опустим простую случайность: внезапно умирает супруг Ђнгелины.
     ЊенЯ бросало то  в жар,  то в  холод: маленькаЯ  случайность --  и  моЯ
надежда, дерзкаЯ надежда, становитсЯ реальной. Ќа тоненькой ниточке, котораЯ
ежеминутно может оборватьсЯ, висит счастье, что должно упасть в мои руки.
     ђазве  тысЯчи  раз  уже  не случались со  мной  чудеса?  ‚ещи,  о самом
существовании которых человечество и не знает.
     €   разве  не  чудо,   что  за   несколько  недель  во  мне  пробудилсЯ
художественный талант, который и теперь уже высоко подымает менЯ над уровнем
посредственности?
     Ђ ведь Я был только <i>в начале</i> пути!
     ђазве Я не имел права на счастье?
     € разве мистицизм исключает возможность желаний?
     џ подавил в себе  реальность,  только бы часок  помечтать, минуту, один
миг!
     џ грезил с открытыми глазамм.
     „рагоценные камни на моем столе вырастали и окружили менЯ разноцветными
водопадами. Ћпаловые  деревьЯ  стоЯли  группами  и излучали волны  небесного
цвета, а небо, точно крыльЯ гигантской тропической бабочки, отливало сиЯющей
лазурью, как необозримые луга, напоенные знойным ароматом лета.
     џ чувствовал жажду, и Я освежилсЯ  в ледЯном потоке ручьЯ, бежавшего  в
скалах из светлого перламутра.
     ѓорЯчий ветер пронессЯ по  склонам,  осыпанным цветами,  и опьЯнил менЯ
запахом жасмина, гиацинтов, нарциссов и лавра...
     &lt;hr&gt;

     Ќевыносимо! Ќевыносимо! џ отогнал видение. ЊенЯ томила жажда.
     ќто были райские муки.
     џ  быстро  открыл окно и  подставил  голову  под вечерний  ветер. ‚ нем
чувствовалсЯ аромат наступавшей весны...
     &lt;hr&gt;

     Њириам!
     џ думал о Њириам. Ћна чуть не упала  от возбуждениЯ,  рассказываЯ  мне,
что случилось чудо  --  настоЯщее  чудо: она  нашла  золотую монету  в булке
хлеба, которую булочник положил через решетку на кухонное окно...
     џ схватилсЯ  за кошелек! -- …ще, пожалуй, не  поздно, Я успею и сегоднЯ
<i>снова наколдовать ей дукат!</i>
     Ћна  ежедневно  приходила  ко  мне,  чтоб   развлекать  менЯ,  как  она
выражалась, но почти не разговаривала, так переполнена она была "чудом". ќто
событие взбудоражило ее до глубины души. “ менЯ кружилась голова при мысли о
том, как она иногда  вдруг, без всЯких  видимых причин, смертельно  бледнела
под действием одного  лишь воспоминаниЯ. ‚  моем ослеплении  Я, может  быть,
наделал вещей, последствиЯ которых переходили всЯкую границу.
     € когда Я вспомнил последние неЯсные  слова ѓиллелЯ и привел их в свЯзь
с этим, мороз пробежал у менЯ по коже.
     —истота  намерений не могла служить мне извинением. –ель не оправдывает
средства, это Я знал.
     —то если стремление помочь было наружно чистым?  Ќе скрываетсЯ ли в нем
тайнаЯ  ложь:  себЯлюбивое,  бессознательное   желание   наслаждатьсЯ  ролью
спасителЯ?
     џ перестал понимать себЯ самого.
     ’о, что Я смотрел на Њириам слишком поверхностно, было несомненно.
     “же как  дочь  ѓиллелЯ,  она  должна  была  быть не  такой, как  другие
девушки.
     € как посмел Я  глупо вторгнутьсЯ в ее внутренний мир, корый возвышалсЯ
над моим, как небо над землей?
     “же самые черты ее лица, гораздо более напоминавшие -- только несколько
одухотвореннее  -- эпоху  шестой египетской  династии, чем  наши  дни, с  их
рассудочными типами,-- должны были предостеречь менЯ от этого.
     "‚нешность  обманывает  только   круглого  дурака,--  читал   Я  где-то
однажды.-- Љак верно! как верно!"
     Њы с Њириам были теперь друзьЯми, не признатьсЯ ли ей, что это Я тайком
каждый день вкладывал ей в хлеб дукат?
     “дар был бы слишком внезапным. Ћглушил бы ее.
     Ќа это Я не мог решитьсЯ -- надо было действовать осторожнее.
     ‘мЯгчить  как-нибудь чудо?  ‚место того, чтоб всовывать  монету в хлеб,
класть ее на лестницу, чтоб она должна была найти ее, когда откроет дверь, и
так  далее? Њожно  придумать  что-нибудь  новое,  менее  разительное,  путь,
который, мало-помалу вернул бы ее от чудесного к будничному, утешал Я себЯ.
     „а! ќто самое правильное.
     €ли разрубить узел. ЏризнатьсЯ ее отцу и просить совета?
     Љраска стыда бросилась мне в  лицо. ќтот шаг Я успею сделать, когда все
остальные средства окажутсЯ негодными.
     Ќо немедленно приступить к делу, не терЯть ни минуты времени.
     Њне  пришла  в голову блестЯщаЯ мысль:  надо  заставить  Њириам сделать
что-нибудь совсем  необычное -- вывести ее на несколько  часов  из привычной
обстановки, дать ей новые впечатлениЯ.
     ‚зЯть экипаж и поехать покататьсЯ с ней. Љто узнает нас, если мы поедем
не еврейским кварталом?
     Њожет быть, ее заинтересует обвалившийсЯ мост?
     Џусть  поедет с ней  старик –вак  или  кто-нибудь  из подруг, если  она
найдет неудобным поехать со мной.
     џ твердо решил не принимать никаких возражений.
     &lt;hr&gt;

     Ќа пороге Я чуть не сбил с ног кого-то.
     ‚ассертрум!
     Ћн,  очевидно, подсматривал в  замочную скважину,  потому  что он стоЯл
согнувшись, когда Я наскочил на него.
     -- ‚ы ко мне? -- неприЯзненно спросил Я.
     Ћн пробормотал в извинение несколько слов на своем  невозможном жаргоне
и ответил утвердительно.
     џ попросил его войти и сесть, но он остановилсЯ у стола и  начал нервно
теребить полЯ  своей  шлЯпы. ‚  его  лице  и в  каждом движении его сквозила
глубокаЯ враждебность, которую он напрасно старалсЯ скрыть.
     Ќикогда  еще  не  видал  Я  этого  человека  в  такой  непосредственной
близости.  ‚  нем  отталкивало  не   ужасное  уродство,  а   что-то  другое,
неуловимое.  “родство  же собственно настраивало менЯ  даже сочувственно: он
представлЯлсЯ  мне  созданием,  которому при его  рождении  сама  природа  с
отвращением и с Яростью наступила на лицо.
     "Љровь",-- как удачно определил •арусек.
     џ невольно вытер руку, которую он пожал мне, входЯ в комнату.
     џ   сделал  это   совершенно  незаметно,  но   он,   по-видимому,   это
почувствовал. ‘ усилием подавил он в себе выражение ненависти.
     -- Љрасиво у вас,-- запинаЯсь, начал он, наконец, понЯв, что Я не окажу
ему любезности, начав разговор.
     Љак  бы в противоречии с собственными своими словами, он закрыл  глаза,
чтобы не  встретитьсЯ с моими.  Ќе думал ли  он,  может быть,  придать  этим
своему лицу невинное выражение?
     џсно чувствовалось, какого труда стоило ему говорить понемецки.
     џ не считал себЯ обЯзанным отвечать и ждал, что он скажет дальше.
     ‚ смущении он дотронулсЯ до  напильника. Ѓог знает  почему, с посещениЯ
•арусека,  он все  еще  лежал на  столе.  Ќо ‚ассертрум оттолкнулсЯ  от него
вдруг, точно укушенный  эмеей.  ЊенЯ  поразила  его  инстинктивнаЯ  дущевнаЯ
чуткость.
     --  Љонечно, понЯтно. ќто нужно длЯ дела,  чтобы  было  так  красиво,--
подыскал он слова,--  когда бывают такие важные посетители.-- Ћн открыл было
глаза, чтоб посмотреть, какое впечатление он произвел на менЯ, но, очевидно,
счел это преждевременным и снова закрыл.
     џ решил сразу прижать его к стене: "‚ы разумеете даму, котораЯ  недавно
заезжала сюда? ‘кажите прЯмо, к чему вы клоните?"
     Ћн секунду медлил, затем стремительно схватил менЯ за локоть и повлек к
окну.
     ‘транное,  ничем  необъЯснимое  поведение его  напомнило  мне,  как  он
несколько дней тому назад втащил к себе глухонемого џромира.
     Љривыми пальцами он держал передо мной какой-то блестЯщий предмет.
     -- Љак вы думаете, господин Џернат? Њожно с этим что-нинибудь сделать?
     ќто были золотые часы с такими  выпуклыми крышками, что почти казалось,
будто их кто-то нарочно выгнул.
     џ  взЯл лупу: шарниры  были наполовину оборваны, а  внутри... как будто
что-то выгравировано? …два можно было разобрать,  буквы были искажены совсем
свежими царапинами. џ медленно разобрал:
     "Љ -- рл –отт -- манн".
     –оттманн? –оттманн? ѓде Я читал это имЯ? –оттманн? џ не мог припомнить.
–оттманн?
     ‚ассертрум едва не выбил у менЯ из рук лупу.
     -- ‚ механизме ничего, Я сам уже смотрел. ‘ крышками плохо.
     --  Ќадо  просто  выпрЯмить... в  крайнем  случае, припаЯть.  ќто  вам,
господин ‚ассертрум, сделает любой часовщик.
     --  џ  бы очень хотел, чтобы это было  солидно сделано. Љак  говорЯт --
аристократически,-- быстро перебил он менЯ. Џочти с испугом.
     -- Ќу что ж, если вы придаете этому такое значение...
     -- ’акое значение! -- …го голос срывалсЯ от натуги.-- џ хочу сам носить
эти часы.  € когда  Я их  кому-либо  покажу,  Я  скажу:  вот  поглЯдите, как
работает майстер Џернат.
     џ испытывал отвращение к  этому  негодЯю; он положительно плевал  мне в
лицо своей лестью.
     -- …сли вы через час вернетесь, все будет готово.
     ‚ассертрум заволновалсЯ: "ќто не идет. ќтого Я не хочу. ’ри днЯ. —етыре
днЯ. •оть через неделю. џ всю жизнь буду упрекать себЯ, что затруднил вас".
     —его  он  добивалсЯ  своим  странным  поведением?  џ прошел  в соседнюю
комнату и  запер  часы  в шкатулку.  Џортрет Ђнгелины  лежал лицом кверху. џ
быстро захлопнул крышку, чтобы ‚ассертрум не мог подсмотреть.
     ‚ернувшись, Я заметил, что он изменилсЯ в лице.
     џ  пристально  посмотрел  на  него,  но тотчас  же  отверг  подозрение:
"Ќемыслимо! Ћн не мог заметить".
     -- Ќу, так через  неделю, вероЯтно,-- сказал Я, чтоб положить конец его
визиту.
     Ќо он вдруг перестал торопитьсЯ, взЯл стул и сел.
     € в  противоположность тому,  что было раньше,  он  широко раскрыл свои
рыбьи глаза и уставилсЯ упорно на верхнюю пугоницу моего жилета.
     . . . Џауза . . .
     --  ќта  стерва, конечно, велела вам  притворитьсЯ,  что  вы  ничего не
знаете?  Ђ? -- выпалил  он вдруг без всЯкого предисловиЯ,  ударив кулаком по
столу.
     Ѓыло что-то  исключительно  жуткое  в  той  порывистости,  с  какою  он
переходил от одного  тона к другому;  он перескакивал с быстротой  молнии от
льстивого  заигрываниЯ к  грубой  ругани.  Њне стало Ясно,  что  большинство
людей, особенно  женщины,  легко  становЯтсЯ его  жертвами, если  только  он
располагает хотЯ бы малейшим оружием против них.
     џ хотел  вскочить, схватить его  за  шиворот и бросить за дверь,--  это
было первой моей  мыслью, потом Я рассудил, что разумнее будет один раз дать
ему выговоритьсЯ до конца.
     -- џ, право, господин ‚ассертрум,  не  понимаю,  о чем вы говорите.-- џ
постаралсЯ придать своему лицу самое глупое выражение.-- ‘терва? —то значит:
стерва?
     -- џ  еще должен  вас  учить Языку? --  грубо  продолжал  он.-- ‚ам еще
придетсЯ присЯгать на суде. ‚ы понимаете это?! ќто Я вам говорю! -- он начал
кричать.
     --  Њне в глаза  вы  не станете отрицать, что  она  оттуда,-- он указал
пальцем на ателье,-- вбежала к вам в одном только платке -- больше ничего на
ней не было!
     џ взбесилсЯ, схватил негодЯЯ за грудь и начал трЯсти его:
     --  …сли вы скажете  еще  хоть  одно  слово в таком  роде, Я вам  ребра
переломаю! ЏонЯли?
     Џобледнев, как полотно, он опустилсЯ на стул и забормотал:
     -- —то вы? —то вы? —его вы хотите? џ ведь так себе.
     џ прошелсЯ по комнате взад и вперед, чтоб успокоитьсЯ,  не слушаЯ того,
что он продолжал бормотать в свое оправдание.
     ‡атем  Я сел  прЯмо против  него  с твердым  намерением раз и  навсегда
вывести на чистую<a href=#fn_8><sup>8</sup></a> воду все, что касалось Ђнгелины,  и если он не согласитсЯ
добровольно, то  заставить его раскрыть свои враждебные замыслы и немедленно
израсходовать свой слабый запас стрел.
     Ќе  обращаЯ  ни  малейшего вниманиЯ  на  его  попытки прервать  менЯ, Я
старалсЯ  втолковать  ему,  что  <i>никакое</i>  --  Я   подчеркнул  это  слово  --
вмешательство  ему не удастсЯ, потому что ни одного  обвинениЯ он н е сможет
доказать, а все  показаниЯ его (если допустить, что дело  дойдет до суда)  Я
<i>безусловно</i>  смогу опровергнуть.  Ђнгелина слишком  близка  мне,  чтобы  Я не
попыталсЯ спасти ее от беды какой угодно ценой, даже <i>лжесвидетельством</i>.
     Љаждый мускул в его  лице дрожал, его заЯчьЯ губа поднЯлась к носу,  он
скрежетал зубами и бормотал, как индюк, все пытаЯсь прервать менЯ:  "ђазве Я
чего-нибудь  хочу  от  нее? ‚ы  послушайте только...-- Ћн был  вне  себЯ  от
волнениЯ, что Я  не даю  себЯ сбить.--  „ело  в  ‘авиоли,  в  этой проклЯтой
собаке... этой... этой..." -- почти рычал он.
     Ћн задыхалсЯ. џ  быстро остановилсЯ:  наконец-то Я  добилсЯ  того, чего
хотел, но он уже спохватилсЯ и снова уставилсЯ на мой жилет.
     --  Џослушайте,  господин Џернат,--  он  старалсЯ  говорить спокойным и
рассудительным тоном купца.-- ‚ы все  говорите об этой сте...  об этой даме.
•орошо: она замужем. •орошо: она свЯзалась  с этим... с этим  вшивым  юнцом.
Љакое мне дело до этого?  -- Ћн  размахивал  руками перед моим лицом, собрав
кончики  пальцев так,  как будто  он  держал в них щепотку соли.-- Џусть она
сама разделываетсЯ с этим, стерва. џ  простой человек, и вы простой человек.
Њы оба знаем  это. —то?.. џ хочу  только получить мои  деньги. ‚ы понимаете,
Џернат?
     џ изумилсЯ:
     -- Љакие деньги? „октор ‘авиоли вам должен что-нибудь?
     ‚ассертрум ответил уклончиво:
     -- џ имею счеты с ним. ќто одно и то же.
     -- ‚ы хотите убить его? -- вскричал Я.
     Ћн вскочил и покачнулсЯ.
     -- „а,  да!! “бить! „олго ли  вы будете еще ломать комедию? -- Я указал
ему на дверь.-- €звольте убиратьсЯ вон.
     Ћн не спеша взЯл свою шлЯпу,  надел ее и направилсЯ к двери. Ќо еще раэ
остановилсЯ и  сказал мне с таким  спокойствием, на  какое  Я  не считал его
способным:
     --  Ћтлично.  џ  думал  вас  пожалеть.  •орошо.  …сли  нет,   так  нет.
‘острадательные цирюльники причинЯют раны. Њне надоело.  …сли бы вы проЯвили
больше разума:  ведь ‘авиоли стал вам поперек дороги?!... <i>’еперь Я... вам...
всем троим устрою...</i>-- он сделал жест удушениЯ,-- <i>виселицу</i>.
     Ќа его физиономии поЯвилась  такаЯ дьЯвольскаЯ жестокость, и он казалсЯ
настолько уверенным  в своих  силах,  что  у  менЯ  крровь застыла в  жилах.
Ћчевидно, у  него в руках было оружие, о котором Я не догадывалсЯ, о котором
и •арусек ничего не знал. “ менЯ почва уходила из-под ног.
     "Ќапильник! Ќапильник!"  --  пронеслось у  менЯ в  мозгу.  џ  рассчитал
расстоЯние: один шаг к столу -- два шага к ‚ассертруму... Я хотел броситьсЯ.
     Љак вдруг, точно выросший из земли, на пороге поЯвилсЯ ѓиллель.
     ‚се поплыло перед моими глазами.
     џ видел только сквозь туман, что ѓиллель стоЯл неподвижно, а ‚ассертрум
медленно пЯтилсЯ к стенке.
     ‡атем Я услышал голос ѓиллелЯ:
     --  ‚ы  знаете, Ђарон, положение: <i>все евреи отвечают друг за  друга</i>. Ќе
перегружайте никого этою обЯзанностью.
     Ћн прибавил к этому еще несколько слов по-еврейски, но Я их не понЯл.
     --   —то  вам  за  охота   подслушивать   за   дверьми?  --  пролепетал
заплетающимсЯ Языком старьевщик.
     -- Џодслушивал Я или нет, это не ваше дело! -- и снова ѓиллель закончил
еврейской  фразой,  котораЯ прозвучала угрозой. џ боЯлсЯ, что дело дойдет до
ссоры, но ‚ассертрум даже не пикнул в ответ, он подумал секунду и решительно
вышел.
     џ  с ожиданием взглЯнул на ѓиллелЯ. Ћн сделал знак, чтобы Я молчал. Ћн,
очевидно,  ждал чего-то, потому что напрЯженно вслушивалсЯ. џ хотел запереть
дверь: он нетерпеливым жестом остановил менЯ.
     Џрошла целаЯ  минута. ‘нова  послышались  шаркающие  шаги  старьевщика,
поднимавшегосЯ по лестнице.  Ќе  говорЯ ни слова, ѓиллель вышел, уступаЯ ему
дорогу.
     ‚ассертрум  подождал, пока  шаги ѓиллелЯ  замерли  в отдалении, и затем
проскрежетал сквозь зубы:
     -- Ћтдайте назад часы.
     &lt;hr&gt;

--------
        •IV. †енщина

     Људа девалсЯ •арусек?
     Џрошли уже чуть не целые сутки, а он все не показывалсЯ.
     Ќе забыл ли oн условного знака? €ли не заметил его?
     џ подошел  к  окну,  и  поставил  зеркало так,  чтобы луч,  который оно
отражало, падал прЯмо на решетку в окне его погреба.
     Џриход ѓиллелЯ -- вчера -- в значительной степени  успокоил менЯ. Ћн бы
без сомнениЯ предупредил менЯ, если бы мне угрожала опасность.
     Љроме того, ‚ассертрум  не мог предпринЯть чего-нибудь значительного,--
как  только он ушел от менЯ, он  вернулсЯ к своей лавчонке. џ бросил  взглЯд
вниз: да, он стоЯл над своими сковородами, точно так же, как и утром...
     Ќевыносимо это вечное ожидание!
     ‹асковый,  весенний  ветерок,  долетавший  сквозь открытые  в  соседней
комнате окна, нагонЯл на менЯ тоску.
     Љрупными каплЯми течет с крыш.  Љак сверкают в  солнечном свете веселые
струйки воды!
     Ќевидимые нити влекли менЯ на улицу. ‚ нетерпении ходил Я взад и вперед
по комнате. ЃросалсЯ в кресло. ‚ставал опЯть.
     Ќездоровые ростки странной влюбленности не увЯдали в моей груди.
     ‚сю  ночь напролет они мучали менЯ. ‘перва Ђнгелина прижималась ко мне,
потом  Я как будто совершенно спокойно беседовал с Њириам, и  едва расплылсЯ
этот образ,  снова ЯвлЯлась Ђнгелина и целовала  менЯ... џ вдыхал аромат  ее
волос,  ее  мЯгкаЯ  собольЯ шуба  пощекотала  мне шею,  потом  соскользнула,
обнажив ее плечи. Ћна обратилась в ђозину,  танцевала, полузакрыв опьЯневшие
глаза... во фраке... голаЯ... ‚се это в каком-то полусне, походившем на Явь.
‘ладкую, томительную, мутную Явь.
     Џод  утро у моей  постели стал мой двойник, таинственный "Habal Garmin"
-- "дыхание костей", о котором говорил ѓиллель. € Я  видел по его глазам: он
был в  моей  власти,  должен был отвечать на каждый  мой вопрос о земной или
потусторонней жизни. Ћн  только <i>ждал</i> этого, но жажда таинственно оказывалась
бессильною в  потоках  бушующей  крови  и  не  находила  приюта  в  пустынЯх
рассудка. џ отогнал призрак, велел  ему обратитьсЯ в  образ Ђнгелины,  и  он
съежилсЯ  в  букву "алеф".  ‘нова вырос, стал  непомерно высокой  обнаженной
женщиной, с пульсом, могущественным,  как  землетрЯсение, какою  Я  видел ее
однажды в  книге.  Ћна наклонилась ко мне, и Я стал вдыхать опьЯнЯющий запах
ее горЯчего тела.
     &lt;hr&gt;

     •ару