был, - сказала она. - Њожет, это оттого, что
Я  тебЯ никогда раньше  не видела  по-настоЯщему. - €, помолчав, добавила: -
Њожет быть, раньше Я вообще ничего не видела?..
     …му становилось все более не по себе.
     - ’ебе тоже, -  спрашивала она еще  тише, глЯдЯ на него  издали, потому
что  между  ними  сиЯла  белизной  простынЯ, похожаЯ на снежную  равнину, по
которой никто еще не прошел, - тоже кажетсЯ, что ты только что родилсЯ?
     Ћн не ответил. …му хотелось, чтобы она перестала на него смотреть.
     - ‘кажи, - сказала она совсем шепотом.
     - —то сказать? - грубо спросил он.
     - ’ы только что родилсЯ?
     - „а, да, - сказал он наконец  негромко и резко и еще долго слышал, как
это "да" колебалось в воздухе, потому  что ему надо было пройти долгий путь,
чтобы  достичь Љэсси, а  она глЯдела на Ђнджело  так, словно времЯ ничего не
значит,  словно она готова ждать  вечно, верЯ,  что в конце  концов  услышит
ответ. Ћн сказал  "да"  потому, что чувствовал  на себе  ее  нежный, сиЯющий
взглЯд  и думал, что ему станет легче,  если он  ответит  "„а"  и покончит с
этим.
     € вот тогда они услышали хрип.
     ‹ицо ее сразу погасло, сделалось таким, как раньше, до этой ночи.
     Ћна отодвинулась, накинула на плечи одеЯло, чтобы закрытьсЯ от Ђнджело,
опустила ноги на пол и, сидЯ на краю кровати с  одеЯлом на плечах,  взЯла со
стула серую фланелевую рубашку. Ќадела  ее, не отпускаЯ одеЯла,  потом, даже
не взглЯнув на Ђнджело, надела халат.
     •рип повторилсЯ, и она вышла в коридор, босиком, как пришла. Ќа секунду
скрылась в темноте коридора  и  снова вернулась, став в дверЯх, как  прошлой
ночью.
     - џ хочу, чтобы ты пошел со мной, - сказала она.
     - џ?
     - „а, прошу тебЯ.
     € когда он не сразу ответил, добавила:
     - Џрошу тебЯ. џ подожду там.
     Ћна снова исчезла в темноте. Ќо он знал, что она здесь и ждет ею. "—его
она прЯчетсЯ?"  -  подумал  он.  Ќо тут же  понЯл. Ћна  не хотела видеть его
голым. Ћна и сама прЯталась под одеЯлом, когда одевалась,
     "‘retina", - подумал он  и с удивлением заметил, что это слово лишилось
своего презрительного  оттенка. Ћн  чувствовал, как помимо воли  губы у него
растЯгиваютсЯ в улыбку.
     € согнал ее с лица.
     Ќадел старый красный халат, который она переделала длЯ  него, и вышел в
коридор. Ћна была там. Џовернулась и пошла, и он за ней.
     Љогда  Љэсси уже протЯнула  руку, чтобы открыть дверь в ту комнату,  он
задержал ее:
     - Џослушай. Ћдин раз  Я  хотел туда. ’ы менЯ  не пустила. Џочему теперь
пускаешь?
     Ћна посмотрела ему в лицо.  Џотом,  все  так же глЯдЯ на  него,  но  не
приближаЯсь, сказала:
     - —тобы ты знал.
     - —то? - спросил он.
     ‚се так же издали она медленно и странно его оглЯдела.
     - ЊенЯ.
     ђезко повернулась и пошла  в комнату, оставив дверь настежь, увереннаЯ,
что он  последует  за ней. Ћн  почувствовал внезапную обиду оттого,  что она
наперед  знает, что он станет делать,  даже если  сам он  еще не  решил, как
поступить, или решил поступить иначе. Ќо он все же вошел.
     Љэсси  стоЯла посреди комнаты, глЯдЯ  на большую металлическую кровать.
Ћн подошел и стал возле, но не слишком близко.
     Ћна кивнула в сторону кровати и сказала:
     - ќто мой муж. …го зовут ‘андерленд ‘потвуд.
     Ђнджело посмотрел на человека, лежавшего на кровати, потом на женщину -
на ее  бледное  лицо,  черные глаза, следившие  за ним. ‚  тишине  слышалось
негромкое  прерывистое  хрипение - дыхание  человека,  которого она  назвала
своим мужем,
     Ђнджело подошел к кровати, стал в ногах, посмотрел.
     -  —то с ним? - спросил он наконец, не отрываЯ глаз от того, что лежало
на кровати.
     - ‘ ним был удар. - Љак это?
     - —то-то ломаетсЯ в голове, тогда человек падает и больше не шевелитсЯ.
     Ђнджело глЯдел на руки, лежавшие на одеЯле  ладонЯми  вниз. ЉостлЯвые и
все же огромные  на  вид пальцы  были слегка согнуты.  ЉаждаЯ рука  казалась
громадным, выбеленным темнотой пауком, внезапно извлеченным на свет. Ђнджело
вспомнил, как однажды  разворошил  кучу  старых мокрых трЯпок на  чердаке  у
дЯди, и из нее выполз белый отвратительный паук с длинными, немощными на вид
лапами, из-за этой немощи казавшийсЯ еще более мерзким.
     ђуки  на  одеЯле  были  похожи на кисти  скелета,  обтЯнутые  восковой,
неприЯтно-белой кожей, скелета весьма внушительных размеров. Ђнджело оглЯдел
покрытое одеЯлом тело, прикинул ширину плеч. Џосмотрел на огромный череп.
     - Ѓольшой мужчина,  - сказал Ђнджело. -  Ѓольшой  был мужчина когда-то,
да?
     - „а.
     - ’ы его тогда любила?
     Љэсси посмотрела ему  в  глаза,  потом  оглЯдела  того,  кто  лежал  на
кровати.
     - ‹юбила? - сказала она наконец, все еще глЯдЯ на кровать. €, помолчав,
ответила: - Ќет, Я его ненавидела.
     Ђнджело   обошел   кровать,  стал  в  головах,   нагнулсЯ   и  поглЯдел
парализованному в  лицо. ЃелаЯ обвислаЯ кожа была усеЯна желтыми  щетинками.
Ћн заглЯнул в пустую лазурь глаз.
     € вдруг понЯл,  что глаза глЯдЯт на него, что  они живые и жадно следЯт
за ним. Ћн почувствовал, что летит в пропасть.
     ЋтпрЯнул и посмотрел на нее.
     - Ђ менЯ? - спросил он. - ’оже ненавидишь?
     Ћн слышал, как задрожал его голос, потому что у него мелькнула безумнаЯ
мысль: "Ђ что если с этим русым гигантом, который был  когда-то крупнее его,
Ђнджело Џассетто, а теперь лежал тут, все равно  что мертвый - нет, ему было
даже хуже, чем мертвому, ведь он все же жил и понимал весь ужас своей жизни,
- что если с ним случилсЯ удар потому, что эта женщина возненавидела его?"
     Ђнджело  видел,  как  она стоит по.  другую  сторону кровати  и  словно
издалека глЯдит на него, видел ее линЯлый бесформенный халат,  босые ноги на
побуревшем от времени ковре, и, не сводЯ с нее глаз, он снова спросил:
     - ЊенЯ - ненавидишь?
     Ћн ждал ответа, слова или хоть знака и  чувствовал, что едва удерживает
равновесие;  казалось, он  осталсЯ один  среди  пустоты,  точно  все  вокруг
развалилось и исчезло, все, кроме ее взглЯда, которого он не понимал.
     - Ќет, - сказала она наконец. - џ не ненавижу тебЯ.
     €, помолчав:
     - џ люблю тебЯ, Ђнджело Џассетто.
     €мЯ  его она  произнесла медленно и  осторожно,  будто очень  старалась
выговорить его правильно, без ошибки.


     ‚есь Январь  простоЯли Ясные  морозные дни. ђаботаЯ, Ђнджело чувствовал
горЯчий ток  крови в жилах,  вдыхал напоенный зимним солнцем холодок, думаЯ,
что,  наверное, и  в  легких  у  него  воздух продолжает  светитьсЯ. ‚  этом
кристально  чистом  Январском  воздухе  отчетливо выступала  каждаЯ веточка,
каждаЯ  мельчайшаЯ  деталь пейзажа.  ‚  полдень Ђнджело  шел в пустую кухню,
подкладывал  пару поленьев в  топку, где еще  тлели присыпанные  золой угли,
разогревал кофе и,  стоЯ у  плиты, слушаЯ, как тикают часы в тишине, ел  то,
что ему было оставлено. ЏоглЯдываЯ на окно, он видел, как сверкает мир.
     Љ февралю  он перекрыл крышу курЯтника и начал чистить и крепить старые
Ящики длЯ гнезд и устанавливать насесты. €згородь была пока не к спеху. ‡ато
срочно  нужен был  инкубатор, и  Ђнджело привел в порЯдок  найденные в сарае
остатки  старого инкубатора и в следующую поездку  в Џаркертон  купил четыре
дюжины  Яиц.  Ћн решил вывести  кур породы плимутрок. Љур этой породы держал
его дЯдЯ, и Ђнджело помнил, что они хорошо несутсЯ и дают достаточно мЯса.
     Љэсси и  не  подозревала о его планах, и, когда он вошел в тот вечер на
кухню и выложил все, что привез, она воскликнула:
     - —етыре дюжины - да нам вовек столько не съесть!
     - Џодожди, - сказал он и, взЯв фонарь, вышел во двор.
     Ћна видела из окна, как пЯтно света двинулось к сараю, потом, дергаЯсь,
стало возвращатьсЯ.
     „верь распахнулась, он что-то принес.
     - Људа поставить? - спросил он.
     - —то это?
     - ќто длЯ Яиц, - сказал он. - џ починил.
     - Ђх, Ђнджело, -  воскликнула она, - это же мой старый инкубатор! Љакой
ты молодец. ‘ейчас посмотрим. - € она засуетилась, выбираЯ место.
     -  ‘юда, - сказал Ђнджело, не  слушаЯ ее, и, поставив инкубатор на пол,
стал освобождать место возле стены, за которой была кладовка.
     - „алеко от двора, - объЯснил он, - и далеко от плиты.
     Џотом  он уложил Яйца в инкубатор, принес канистру с керосином, которую
раньше оставил на крыльце, наполнил бачок,  подождал, чтобы керосин пропитал
фитиль, и зажег горелку.
     - ЏорЯдок, - сказал он. - Џойду мытьсЯ.
     Ћн  вышел  в прихожую.  Ћна слышала, как  он напевает. Џотом  он закрыл
дверь, и, как она ни напрЯгала слух, слышно уже ничего не было.
     Љогда десЯть  минут.  спустЯ,  не  сменив  городского  костюма,  влажно
поблескиваЯ  гладко причесанными  волосами, Ђнджело  снова  пришел на кухню,
Љэсси  только что снЯла с плиты чугунок, из которого поднимались клубы пара.
Ћна улыбнулась Ђнджело.
     - †аркое, - поЯснила она.
     - ‚ самый раз, - сказал он. - Џо мне в самый раз.
     Ћн  поставил на стол  непочатую бутылку виски, взЯл стакан и  подошел к
холодильнику. Љогда он вернулсЯ за стол, его тарелка была уже полна. Ћн взЯл
стакан Љэсси и спросил:
     - ‚ыпьешь? џ налью.
     - Ќет, спасибо, - она снова улыбнулась.
     Ћн  сел,  приготовил себе виски  со  льдом и водой,  помешал  в стакане
ручкой своей вилки и брезгливо попробовал.
     -  Џирожки!  - Љэсси,  схватив с плиты сковородку, склонилась  над ней,
критически  осматриваЯ  дюжину  пышных   безукоризненно  круглых   пирожков,
золотисто- коричневых сверху и бледно-желтых по бокам.
     - Ѓоже мой, - причитала она, - опЯть, кажетсЯ, передержала.
     - Џо мне в самый раз, -  повторил он и, протЯнув  руку, взЯл сразу  три
штуки.
     Ћни  поели, и,  снЯв с плиты кофейник,  она спросила,  хочет ли  он еще
кофе.
     - Ќаливай, - приказал он, подождал, пока  она снова наполнит обе чашки,
и добавил: - ’еперь сЯдь и сиди.
     Ћн  отхлебнул большой глоток кофе, поднЯлсЯ и, обойдЯ стол, стал  за ее
спиной.
     - ‘иди, не шевелись, - сурово сказал он.
     Ћн вытащил те две или три шпильки, которые держали бесформенный узел  у
нее на затылке, и осторожно разделил ее черные волосы на аккуратные прЯди.
     - —то ты делаешь? - спросила она.
     - Ќе шевелись, -  сказал  он  и,  достав из  кармана гребенку, принЯлсЯ
точными профессиональными движениЯми расчесывать ей волосы. ‡акончив, достал
из кармана щетку, которую специально принес из своей комнаты.
     Љэсси обернулась.
     - —то ты делаешь? - спросила она с тревогой.
     - Ќе шевелись, - приказал он.
     Џотом, кончив причесывать ее, сказал:
     - Џовернись сюда, со стулом.
     Љэсси повернулась,  и  он  обошел  кругом,  стал  поодаль  и окинул  ее
критическим взглЯдом.
     -  Љуртку, - сказал он, - куртку сними. Ќе вставаЯ  со стула, она снЯла
куртку.
     - ’еперь глЯди вверх, - сказал он.
     ‚ резком свете висевшей прЯмо над ней лампы лицо ее было белым как мел.
Ћна смотрела на него удивленно и  даже  жалобно. Ќе обращаЯ на это вниманиЯ,
словно она была неодушевленным предметом, он снова  зашел за спинку ее стула
и начал собирать ее волосы в пучок, крепко стЯгиваЯ их левой рукой.
     - ‡акрой глаза, - приказал он. - ‡акрой!
     Ћн  снова  обошел кругом, достал из кармана  красную ленту и стЯнул  ею
волосы Љэсси над левым плечом. ‹енту он завЯзал бантом. Џальцы его двигались
быстро  и  ловко. ‘муглый  лоб,  всегда  такой  чистый и гладкий, был сейчас
прорезан напрЯженными морщинами. ђаботаЯ, он то и дело переводил взглЯд с ее
волос на ее запрокинутое лицо. Џокончив с прической, он сказал:
     -  Ќе  шевелись,  -  и,  достав  из кармана губную помаду, левой  рукой
вцепилсЯ Љэсси в волосы на затылке, чтобы она  не дернулась, и поднес помаду
к ее  губам. Љэсси  попыталась увернутьсЯ, но  он еще крепче вцепилсЯ  ей  в
волосы и гневным шепотом приказал: - Ќе шевелись! Ќе открывай глаз!
     Ћна снова застыла с закрытыми глазами. Ћн оттЯнул ей голову еще немного
назад, чтобы свет ровнее освещал лицо,  и начал красить губы, сильно нажимаЯ
на  помаду.  Љогда  он  наконец  кончил,  рот  Љэсси  казалсЯ  распухшим  от
густо-красной помады.
     Ђнджело  отступил  и  осмотрел  результат  своей  работы,  потом  снова
запустил руку  в волосы у  нее  на  затылке и, придерживаЯ  ей голову, опЯть
пустил помаду в ход, чтобы сделать нижнюю губу немного полнее.
     - Ќе открывай! - прикрикнул он. - Ќе открывай глаз!
     ‘нЯл  со стены  зеркало и поднес  его к неподвижному,  бледному как мел
лицу. „аже теперь, когда голова Љэсеи была запрокинута к свету, на опущенных
веках лежали тени.
     Ћн бесстрастно и пристально изучал ее лицо.
     - Њожно! - сказал он вдруг. - Ћткрывай!
     ѓлаза   раскрылись  и  сначала   заморгали  от  резкого   света.  Џотом
сосредоточились  на  отражении  в  зеркале.  Ђнджело  Џассетто  все  так  же
бесстрастно и пристально следил за ними.
     Ћна  не замечала его  пристального  взглЯда, с таким же успехом он  мог
подсматривать за ней через окно.  Ћна  не сводила глаз с зеркала. € пока она
изучала то,  что в нем  отражалось,  он следил за ее  лицом:  полные,  почти
безвольные и чуть мрачноватые губы, краснаЯ лента в черных волосах, лежавших
на плече, тЯжелаЯ на вид прЯдь, нависшаЯ на  лоб и, кажетсЯ, готоваЯ упасть,
рассыпатьсЯ по лицу, закрыть эти напрЯженные черные глаза.
     ‘коро он  увидел, как  глаза ее заблестели влагой. ‚ишнево-красные губы
дрогнули, готовЯсь  заговорить.  Ћна поднЯла глаза, обнаружила  над зеркалом
его лицо, и сказала:
     - џ  никогда  не думала, что Я красиваЯ...  никогда... но ведь  девушке
должно казатьсЯ, что она красиваЯ... это ужасно - дожить до старости и вдруг
узнать, что ты  красиваЯ.  ‚едь Я уже стараЯ... мне через  две  недели будет
сорок три... сорок три... Ђнджело, Ђнджело!
     Ћна плакала.  ђуки  ее  беспомощно лежали на  коленЯх, словно она  и не
собиралась вытирать слезы.
     Ћн  смотрел на  нее сверху  вниз, видел  подрагивавший рот, неприкрытую
глубину глаз, блестЯщие слезы, которых она не сдерживала и не стеснЯлась,  и
вдруг его подхватила  волна  неожиданно нахлынувшего  чувства, и на какую-то
долю  секунды  ему  представилось,  что  он  -  белый  пинг-понговый  мЯчик,
беззащитный  и  невесомый,  Ярко-белый  на  черном  фоне,  скачет  по  волне
нахлынувших чувств, скачет и ждет, что сейчас щелкнет выстрел.
     —то сделало его беззащитным белым мЯчиком, скачущим и не имеющим опоры,
он не понимал. Ќо как высоко его подбрасывало над этим бледным, блестЯщим от
слез лицом!
     ‚друг, сунув ей зеркало и крикнув "держи!", он выскочил в прихожую.
     Ћн  вернулсЯ  и  принес  с  собой приемник, поставил его на стол  между
грЯзными тарелками, включил, покрутил  ручку, нашел  музыку, отнЯл  у  Љэсси
зеркало, положил его на стол, отодвинув посуду, и повернулсЯ к ней.
     - ‚ставай! - сказал он.
     Ќе сводЯ  с  него глаз, она поднЯлась. Ћбращенное  к  нему  лицо словно
всплыло, покачиваЯсь, и следом за ним поднЯлись плечи и все ее тело,  словно
оно вдруг стало  бессильным и  беспомощным. ’огда он обнЯл  ее правой рукой,
положил растопыренные пальцы  чуть ниже талии, а левой схватил ее за  правую
кисть.
     - ‚от так, - сказал он. - ’анцуй!
     € сделал первый шаг.
     - Ќо Я... - начала она.
     -  ’анцуй!  -  возбужденно прошипел он,  держась  от нее  на  некотором
расстоЯнии, пытаЯсь направлЯть ее рукой, лежавшей на талии, он повел, но она
двигалась напрЯженно и плохо слушалась его.
     - ‹егче, легче, - шептал он, - слушайсЯ Ђнджело!
     Ћна не сводила с него глаз.
     -  Ќо  Я  же  столько  лет  не танцевала,  - говорила она,  - с  самого
детства... да Я никогда и не умела танцевать... нет, Я не могу!
     Ђнджело внезапно остановилсЯ, резко усадил ее на стул и, опустившись на
колени, начал  расшнуровывать ей  башмаки.  ‘нЯл  первый  и швырнул  его  на
дровЯной сундук.
     - ‘вЯтаЯ мадонна! - закричал он. - Љто же в таких танцует!
     Ћн швырнул второй башмак  вслед за первым, стЯнул с нее черные бумажные
чулки  и бросил их на пол. ђобким и целомудренным движением она спрЯтала под
стул  обнаженные  ноги.  Ћн наклонилсЯ,  взЯл  их,  поставил каждую себе  на
ладонь, поднЯл к губам и поцеловал.
     Џосмотрел Љэсси в глаза и сказал:
     - Љакие маленькие... какие у тебЯ маленькие ножки.
     € она опЯть заплакала,  не  сдерживаЯ слез, всЯ  отдавшись своему горю,
словно все равно ему ничем, ничем в мире нельзЯ было помочь.
     Ќе утираЯ слез,  не глЯдЯ на мужчину, который склонилсЯ к ее ногам, она
смотрела куда-то вдаль, а может, просто на стену кухни и говорила:
     - Ќикогда в жизни, никто, никогда...
     -  Ђ Ђнджело будет! - Ћн  вскочил на  ноги, притЯнул  ее  к себе:  - џ!
Ђнджело! Ѓуду!
     ‘нова обнЯв ее  за талию, он сразу  почувствовал,  что без башмаков она
стала намного ниже.  …му пришлось опустить голову, чтобы  заглЯнуть Љэсси  в
лицо, да  и лицо  теперь  было  другим. ѓлЯдЯ  в него, Ђнджело  с  волнением
почувствовал свою силу и власть.
     ’еперь она двигалась свободнее. ’ело ее понемногу расслаблЯлось. ђукой,
лежавшей у нее на талии, он сквозь  ткань чувствовал, как мЯгко переливаютсЯ
ее мышцы. Ћн по-прежнему держалсЯ от нее на расстоЯнии и,  танцуЯ, то и дело
поглЯдывал  вниз  на  ее  босые белые  ноги,:  ступавшие по почерневшему  от
времени полу.
     €   украдкой   следил   за   выражением   ее   лица,   напрЯженного   и
сосредоточенного,  словно она  мучительно пыталась  что-то  вспомнить.  ‚идЯ
:это,  он  снова  с  волнением  чувствовал  свою  власть  над  ней.  Ћна так
старалась, малышка, la piccola.
     - ‹егче, - шептал он, - легче.
     Ћна закрыла глаза.
     Њалышка, как она старалась.
     Ђнджело вел теперь быстрее, но она поспевала.  ЉухнЯ плыла  и кружилась
вокруг Ђнджело. Џлита, стол, раковина, старые часы на стене, оконное стекло,
блестевшее, как  лед  над черной  водой,  и отражавшее лампочку  и  Ђнджело,
обнимающего свою партнершу, - все  плыло и кружилось, уходило и возвращалось
и снова уплывало в такт музыке.  €, увидав в стекле, какаЯ  она маленькаЯ  -
едва достает ему  до  подбородка, - он закружил ее  еще  быстрее,  с  каждым
поворотом приближаЯсь к двери. ЏроносЯсь мимо, он на мгновение замедлил темп
и,  протЯнув   руку,  распахнул  дверь.  ‘нова  закружил  быстрее  и  вдруг,
рассмеЯвшись, увлек ее в открытую дверь, и они исчезли в темноте.


     ЏустаЯ  кухнЯ,  залитаЯ  электрическим  светом,  отражалась  в  ледЯной
черноте оконного стекла над раковиной. ‚се было неподвижно в этом отраженном
мире.  —ерез  раскрытую  дверь  резкий  свет  пыталсЯ проникнуть  из кухни в
темноту  прихожей,  но тень дверного косЯка  на  полу  четко определЯла  его
границу.
     Ќа столе, между отражавшим  бесстрастно  сиЯвшую  лампочку  зеркалом  и
бутылкой  виски,  среди  блюдец,  чашек  и тарелок с застывшим соусом  стоЯл
приемник.
     ‚альс уже кончилсЯ.  ‚ паузе,  наступившей после того как мужской голос
объЯвил  следующий  номер,  было  слышно,  как  в  топке оседают  догорающие
поленьЯ.  ‚  кухню  проникал холод.  ’очно некое  существо, холод вселЯлсЯ в
пустую кухню.
     Њузыка началась снова. ‘начала  соло ударника,  потом мучительный вопль
трубы.


     ‚ечером,  в  субботу  пЯтнадцатого  февралЯ, Ђнджело бесшумно остановил
машину у ворот,  взЯл лежавшие на  сиденье пакеты и,  посвечиваЯ  фонариком,
обогнул  дом, поднЯлсЯ на  боковое  крылечко  и вошел  прЯмо  в  пристройку.
ЏрокралсЯ по коридору  к себе,  сложил покупки на  кровать и так же бесшумно
вернулсЯ в  машину.  Џотом, нарочно взревев  мотором,  подъехал  к  сараю  и
поставил машину на место.
     Ћн принес  на кухню сумку  с  продуктами. Љэсси была здесь, и он прошел
прЯмо к ней, но, целуЯ ее, взглЯнул на часы на стене. „а, он  успел вовремЯ.
Ћна еще  не начала.  € он сказал ей,  что  сегоднЯ сам приготовит ужин, нет,
вовсе  не потому, что ему не нравитсЯ,  как она  готовит, а просто пусть она
сегоднЯ  посидит  и  посмотрит,  заодно,  может  быть, кое-чему научитсЯ. Ћн
усадил  ее за стол, взЯл  сковороду  и  начал готовить соус.  Џотом,  накрыв
сковороду крышкой,  сел  рЯдом  с Љэсси  за  стол и  стал  отхлебывать виски
крошечными глотками,  чтобы  растЯнуть удовольствие. Ћн то и дело поглЯдывал
на часы.  Ћни едва обменЯлись  несколькими  словами. —увствовалось  какое-то
напрЯженное ожидание.  Ќо  ему  это было по душе. Ћн этого и  добивалсЯ.  Ћн
поглЯдывал  на  нее  исподтишка  и  думал:  "Њалышка  не   знает.  „аже   не
догадываетсЯ.  Ќе  знает, что и  думать".  Ћн втайне смаковал свой  сюрприз.
‚ремЯ от времени вставал, чтобы помешать соус.
     Љогда  часы показали без двадцати семь, он подошел к плите, внимательно
осмотрел соус в сковороде, потом обернулсЯ и сказал:
     - Џочему ты сегоднЯ не причесалась?
     - џ не успела, - сказала она. - ’ы так рано приехал.
     - €ди причешись, - сказал он.
     €, когда она поднЯлась, добавил:
     - ‡айди  в мою комнату. ’ам  кое-что найдешь. Ќадень.  € приходи  через
двадцать пЯть минут. Ќи раньше ни позже.
     ѓолос его звучал строго.
     Љогда точно в назначенное времЯ она вошла в кухню, он стоЯл у плиты. Ћн
слышал, что она пришла, но, не  поворачиваЯ  головы, продолжал мешать  соус.
Ќаконец тихо, словно издалека, до него донессЯ ее голоc:
     - Ђнджело.
     "•орошо, -  думал  он, улыбаЯсь про себЯ, но не оборачиваЯсь, знаЯ, что
она  стоит  в  дверЯх с непонимающим  лицом. -  Џусть  подождет  малышка. La
piccola".
     Џотом он обернулсЯ.
     Љрасное  платье, блестЯщее,  как  шелковое. —ерный  лакированный  поЯс.
—ерные чулки.  —ерные  лакированные туфли  с острыми  носами  и  на  высоких
каблуках. "•орошо, хорошо, - подумал он, говорЯ  себе, что сейчас, в туфлЯх,
она тоненькаЯ и высокаЯ, но, сними туфли, - и увидишь,  какаЯ она маленькаЯ,
точно игрушечка".
     - ‘ днем рождениЯ, - сказал он.
     Ћн подал  спагетти  с  мЯсным соусом. Џосреди стола в  высоком  стакане
стоЯли  купленные  в магазине  дешевых  товаров  цветы -  красные  и  желтые
искусственные розы, Ярко блестевшие под электрической лампой без абажура. Ћн
налил в бокалы красное вино. Ѓокалы он купил в том же магазине, что и цветы.
     Ћн заставил ее выпить вина.
     ‘ъев спагетти, они допили вино, он настоЯл на том, чтобы она тоже пила.
Џотом танцевали, и от выпитого она двигалась куда расслабленнее и легче, чем
в первый раз. Ћна все времЯ смеЯлась. Љак девочка.


     „нем он, бывало, бросал работу и думал о Љэсси.
     Ќо уходить из  дома  он  стал еще раньше, чем прежде. Љогда, услышав из
коридора  хрип, она  вставала, он притворЯлсЯ,  что еще  спит, и не открывал
глаз: боЯлсЯ,  что если  увидит ее в этом старом  линЯлом халате, да еще при
Ярком утреннем свете, то не сумеет  днем  вспоминать ее такой, какой она ему
нравитсЯ, и тогда весь его мир рухнет.
     “слышав, что  она  ушла, он открывал  глаза, вставал, быстро одевалсЯ и
шел в кухню. Ќа столе стоЯла грЯзнаЯ  посуда с остатками вчерашнего ужина  в
застывшем соусе, а на полке  возле раковины - невымытые вечером кастрюли. Ћн
никогда  не давал  ей времени  прибрать  после  ужина,  боЯсь, что  это  все
испортит. ’ак что утром, стараЯсь не глЯдеть на грЯзную посуду, он торопливо
растапливал  плиту,  ставил  на  нее   кофейник,  приносил  со  двора  дров,
проглатывал что-нибудь холодное, запиваЯ обжигающим, не успевшим как следует
заваритьсЯ кофе, и уходил.
     Ћн  не  пыталсЯ понЯть, что заставлЯет  его торопитьсЯ, просто уходил и
принималсЯ за работу.
     „ошло  до  того, что, работаЯ, он изо всех  сил  старалсЯ  не  думать о
вечере.  Ћн ждал  вечера,  но  не  позволЯл  себе  думать  о  нем,  опасаЯсь
непрошенных мыслей. Ћн  и  сам не знал, чего боитсЯ.  ‡нал  только, что день
должен существовать отдельно  от вечера, как сон - отдельно от реальности, и
поэтому днем думать о вечере нельзЯ.
     „нем у него  были свои дела, которыми он занималсЯ с увлечением, потому
что теперь времЯ снова стало  существовать длЯ  него,  времЯ, которое  можно
было  делить на дни и измерЯть происходившими переменами;  времЯ,  в котором
можно  было  прошлое отличить  от  настоЯщего, времЯ, о котором  можно  было
думать.  ђабота теперь  помогала  ему жить во времени,  и он чувствовал, что
снова превращаетсЯ  в живого человека.  Ћн начал чинить старый джондировский
трактор, который обнаружил в сарае под кучей всЯкой дрЯни, весь  в паутине и
ржавчине. Ћн уже расчистил место вокруг трактора и несколько дней при помощи
старой стамески, металлической стружки  и керосина счищал с  него ржавчину и
остатки  зеленой краски. ђазобрал двигатель,  вынул поршни  и  вычистил  их,
отмочив в масле застарелую гарь. Ћсталось только кое-что подкрасить, сменить
электропроводку  и  достать  новый  генератор.  Ћн решил, что  поле за домом
засеет  кукурузой.  ’ам  и  раньше  росла  кукуруза,  еще видны  были старые
борозды. Љукуруза пойдет на корм курам. Ћн  представлЯл себе вольеры, полные
кур. џйца  он будет  продавать  в Џаркертоне, да и кур тоже. Ћн  представлЯл
себе чистый  скотный  двор, залитый вечерним  солнцем,  и коров, неторопливо
жующих в ожидании дойки. Ќадо починить трактор, и тогда можно будет косить и
прессовать сено.
     €ногда вечером, за ужином,  его подмывало рассказать своей малышке  про
трактор,  про  пахоту,  про  вольер с курами  и  как вечернее  солнце  будет
освещать коров  на  скотном  дворе.  †елание  поделитьсЯ  с  ней  накатывало
неожиданно  и с такой остротой, что лишь огромным усилием воли ему удавалось
его подавить. ЏодавлЯть это желание было необходимо, потому что и трактор, и
пахота, и  коровы оставались  частью дневного, реального мира, а он понимал,
он  с  тоской понимал,  что  реальную,  дневную  жизнь  нельзЯ  переносить в
вечерний, призрачный мир.
     € дневное он берег длЯ днЯ. Ћн постиг правила игры.


     ‚  сумерках,  закончив день, он приходил в дом. ЏоднималсЯ на  веранду,
бралсЯ за ручку двери, и именно в эту секунду времЯ, дававшее ему днем право
думать  о прошлом  и  будущем,  падало, точно  рюкзак  со  спины,  -  падало
бесшумно, потому что он уже входил в призрачный мир, где все беззвучно.
     Ћн  входил и  видел  ее  волосы, перевЯзанные красной  лентой,  красное
платье,  блестЯщее, как  шелковое,  улыбку  на ее  лице,  скорее  похожую на
гримаску, какую  видишь  на лице  маленькой девочки, когда  она ждет  только
ласкового слова, чтобы улыбнутьсЯ.
     "La piccola", - думал он.
     €  пыталсЯ сказать ей что-нибудь ласковое. Ќо не всегда находил  слова.
Ќаходить их становилось все труднее. ‘лова не шли на Язык.
     € все же Ђнджело старалсЯ что-нибудь сказать.
     ‚озвращаЯсь из  города, он  привозил  ей подарок,  какой-нибудь пустЯк,
купленный специально длЯ  нее. Ћднажды он  привез ей стеклЯнные бусы. „ругой
раз - колечко  с красным  камешком. ‘тоило это недорого,  но зато давало  ей
повод  улыбнутьсЯ,  и  поскольку  находить  ласковые  слова  становилось все
труднее, безделушка в кармане нередко выручала его.
     Љ тому же  такие вещи, как бусы или колечко с камешком, очень шли ей, и
это  помогало ему забывать о некоторых переменах,  происшедших за  последний
месЯц или два. Ћсобенно удачным оказалсЯ  красный лак длЯ ногтей, который он
однажды привез  ей из Џаркертона. Ћн шел по улице  и вдруг увидел  в витрине
рекламный  плакат,  изображавший женщину с накрашенными  ногтЯми и  длинными
черными  волосами, ниспадавшими на обнаженное  плечо. ђеклама  произвела  на
него такое впечатление, что он решил  купить длЯ Љэсси этот лак. ‚ообще-то в
тот  день Ђнджело не  собиралсЯ  ехать в  Џаркертон.  Ћн был в доме - заново
навешивал дверь из кухни в прихожую - и вдруг вспомнил, что ему  понадобитсЯ
электропровод длЯ трактора; тут же, оставив инструменты на полу, он поехал в
город, всю дорогу убеждаЯ себЯ в том, что ему действительно немедленно нужен
провод. Ћднако, купив провод, он  продолжал без всЯкой цели ходить по улицам
в поисках неизвестно чего. €, только  найдЯ  лак,  он сел  в машину и поехал
прЯмо домой.
     €ной раз  он даже не ездил в Џаркертон, а останавливалсЯ возле магазина
в Љорнерсе. ‚первые так вышло через несколько дней после днЯ рождениЯ Љэсси.
Ћн закончил работу и шел в дом; уже сгустились сумерки. “видев свет в кухне,
он подошел, стал в тени под кедром и заглЯнул в окно.
     Ћна наклонилась над столом, за которым они  ели, и расставлЯла приборы.
Ћна  была одна в Ярко  освещенной  кухне,  и  он  вдруг  подумал,  что  хотЯ
несколько раз  подглЯдывал  за ней исподтишка, но все же  плохо представлЯет
себе,  какаЯ она бывает, когда остаетсЯ одна. ‘ейчас Љэсси была в кухне одна
и  держалась так, как  никогда не стала бы держатьсЯ  при нем. ЏонЯв это, он
ужаснулсЯ. „а, его охватил подлинный ужас,  когда он увидел, как  она стоит,
склонившись над столом, и сама поза ее выдает что-то такое, чего  он никогда
раньше не видел, - то ли ее возраст, то ли какую-то неловкость, неуклюжесть.
‚озможно, раньше он просто не обращал на это вниманиЯ. Ћн бы и теперь ничего
не заметил, если бы на ней не было красного платьЯ.
     Ћн повернулсЯ  и почти бегом кинулсЯ к  сараю, вывел машину и  поехал в
Љорнерс. …му повезло. Ћн нашел  в лавке бусы,  и  притом всего за  пЯтьдесЯт
девЯть центов. ‚ернувшись,  сразу  пошел  к  себе,  умылсЯ, надел  городской
костюм, пошел на кухню и подарил ей эти бусы.
     †елание сделать ей подарок поЯвлЯлось у него все чаще. ‘начала где-то в
таких  глубинах его  души, куда он никогда не заглЯдывал, возникало какое-то
беспокойство,  сперва   неосознанное,  смутное,   постепенно  переходЯщее  в
тревогу. Ќо проходил день, другой, и он понимал, откуда эта тревога, и знал,
как  ему  поступить.  Ќе  поступи он  как  надо  - и что-нибудь  обЯзательно
произойдет. —то именно, он и сам не знал.


     Њалышка,  она была такаЯ  крошечнаЯ! €ногда,  глЯдЯ  на  красную ленту,
стЯгивавшую  волосу у  нее  на плече,  Ђнджело  вспоминал  женщину,  которую
увидел, когда впервые  пришел сюда по  дороге под  дождем. ‚споминал,  как с
морды убитого оленЯ капала кровь, как стоЯла перед  ним эта женщина в старой
мужской  куртке,  висевшей  мешком,  и  как  мокли  под  дождем ее  небрежно
собранные  в пучок  волосы.  Ћна глЯдела на него, а  между  ними  была  лужа
уходившей  в  землю  крови,  в которой кружились  сухие  иголки.  €  женщина
спросила его: "Људа ты идешь?"
     Ќикуда он не шел. Ћн знал, откуда он шел, а куда - не имел ни малейшего
представлениЯ.  €  он  осталсЯ  здесь,  и вот  перед  ним та самаЯ  женщина,
глЯдевшаЯ тогда на него  чужими, безразличными глазами, потому что тогда она
была стара, та самаЯ и все же совершенно инаЯ.
     ’а была нечесанаЯ  старуха, а эта  - девушка  с  алой лентой в волосах,
всегда готоваЯ улыбнутьсЯ.
     ‚  ней  было  больше  девичьего,  чем  в   любой   девушке.   Ќи   одна
шестнадцатилетнЯЯ девушка из  тех, кого ему приходилось учить уму-разуму, не
была  так  робка, так стеснительна, так  боЯзлива, ни одна так  не старалась
доставить ему  удовольствие, ни одна  не была так  благодарна за то недолгое
счастье,  которое он им давал.  Љэсси Љилигру  прожила жизнь и состарилась в
своей бесформенной коричневой куртке,  ни  на что не надеЯсь, даже не  знаЯ,
что такое любовь, но зато девушка,  дремавшаЯ в  ней все эти годы,  осталась
нежной  и  ласковой.  Ћна вдруг  прижималась к  нему  и, ухватившись  за его
пиджак,  говорила: "€ Я увидела, как ты идешь один  под дождем, и Я  даже не
знала,  кто ты  такой. џ  даже не знала,  что значит  быть  счастливой, быть
живой. џ только увидела, как ты идешь по дороге".
     €  не отпускала пиджака, как  ребенок не отпускает юбку матери,  боЯсь,
что она уйдет.
     Ћна была наивна, как ребенок. ‚зЯть хотЯ бы то утро, когда она, надеваЯ
свою старую фланелевую рубаху, закрывалась от него одеЯлом.
     Љакой идиоткой он ее тогда считал - боЯлась показатьсЯ ему обнаженной и
притворЯлась, что между ними ничего не происходит, и это после того, как три
месЯца  подрЯд  она  приходила  к  нему по утрам.  Ћднако  теперь  он  начал
понимать, что этих трех месЯцев длЯ нее как бы и не было вовсе.
     ‚едь в то  утро Љэсси сама  сказала ему: "“ менЯ такое чувство, точно Я
только сейчас родилась". ‘воей наивностью она и подкупала его. …му нравилось
учить  ее всему с  самого начала. Ћна была длЯ  него материалом,  глиной, из
которой  он,  Ђнджело,  заново  создавал  женщину.  Ћн  жил,   борЯсь  с  ее
невежеством, он готовил ей  сюрпризы, он заставлЯл ее ждать  и надеЯтьсЯ, он
планировал и страсть, и ее утоление, но, расчетливо управлЯЯ эмоциЯми Љэсси,
он  чувствовал, что и сам все больше и  больше нуждаетсЯ  в ней. € иногда со
страхом  думал - а  что же будет, когда он  научит ее  всему, что знает сам?
Љогда ничего нового уже не останетсЯ в его арсенале уловок любви? Ќо он гнал
от себЯ такие мысли. Џотому что они напоминали  ему о том огромном человеке,
что  лежал на  кровати  как мертвый. „аже думать  о нем было невыносимо.  Ќо
однажды,  идЯ  вечером  по  коридору  из  своей   комнаты,  уже  умывшись  и
переодевшись  к  ужину, Ђнджело  остановилсЯ  в  темной  прихожей, глЯдЯ  на
полоску  света под  той  дверью. Џотом,  подчинЯЯсь  какому-то неосознанному
импульсу, отворил дверь и вошел.
     ‘тарый  торшер  с  рваным шелковым абажуром освещал  то,  что лежало на
кровати. Ђнджело стал в ногах, но  не слишком  близко. Ћн  знал, что боЯтьсЯ
ему нечего, но все же не решалсЯ  подойти ближе. Ћн глЯдел и чувствовал, как
у него  перехватывает дыхание.  ’олько  сейчас он  осознал, что  именно этот
человек, этот русый гигант, когда-то бывший таким здоровым и сильным, должен
был научить Љэсси любить. €  ничему не  научил. Џотому что  и сам,  конечно,
ничего в этом  не  смыслил.  Ђнджело Џассетто  повидал  немало  таких  русых
здоровЯков, а  они всегда смотрели на  него как  на  пустое место. ‡доровые,
сильные, при деньгах и  ничего не  смыслЯт, ничего. ‚от  и этот,  неподвижно
лежащий  теперь на кровати, никогда не умел заставить  Љэсси делать длЯ него
то, что она делает длЯ Ђнджело.
     € он  почувствовал,  что уже не  боитсЯ  этого гиганта.  ’еперь Ђнджело
глЯдел  на кровать с головокружительной  высоты и не испытывал ничего, кроме
презрениЯ.  Ђнджело  Џассетто,  ставший  вдруг  высоким, как дом,  даже  как
дерево, и сильным, как бог, уже не  боЯлсЯ, что и с ним может случитьсЯ удар
и  он  будет  вот  так  же  без  движениЯ  лежать  на  кровати,  если  Љэсси
возненавидит его.
     Ћн вышел в прихожую и открыл дверь кухни.
     - ‘лушай, - властно сказал он, - иди-ка сюда. Ћставь все-на плите и иди
сюда.
     - Ђ что... - начала она.
     Ќо не  договорила, потому что уже шла  к  нему, глЯдЯ ему  в  глаза,  и
Ђнджело видел, что она понЯла.
     Љэсси остановилась в двух шагах от него. ‘тоЯ в темном дверном проеме и
не  снимаЯ левой руки с двери, он уверенным и в  то же времЯ ласковым жестом
протЯнул к  ней правую руку и коснулсЯ ее груди, обтЯнутой блестЯщей красной
тканью.
     Џотом медленно, шепотом потребовал:
     - Ќу-ка скажи, что Я сейчас буду с тобой делать?
     Ћна ничего не ответила, но он увидел, как кончиком Языка она провела по
темным, точно запекшаЯсЯ кровь, губам.
     - ‘кажи, - прошептал он еще тише, легонько сдавливаЯ ей грудь.
     ‚се так  же стоЯ спиной к свету  и глЯдЯ  на него  сиЯющими  из темноты
глазами, она хриплым, надтреснутым голосом сказала то, что он хотел.
     ’огда, увлекаЯ ее за собой, он медленно отступил в темную прихожую.


     ‚есна была в самом разгаре. €вы у ручьЯ покрылись пушистыми почками. Ћн
срезал охапку  ивовых веток, принес из  сараЯ большую медную вазу и поставил
букет на  столике возле инкубатора. Ќикогда в жизни он не делал таких вещей.
Ћн  смущенно  принес  букет  и  еще  больше  смутилсЯ, увидев, как  она  ему
обрадовалась.
     Љлены  вдоль   ручьЯ   тоже   покрылись  почками   и   красной   дымкой
вырисовывались на фоне  черного леса.  Љаждый  день  по влажно-голубому небу
двигались черные  стаи грачей  и воздух  наполнЯлсЯ  нескончаемым  шуршанием
крыльев в высоте, а по свежей траве проносились пестрые тени. Ћднажды, выйдЯ
рано  утром во двор за дровами, он увидел стаю диких уток.  ђучей вздулсЯ, и
по ночам Ђнджело, бывало, слушал его приглушенный рев.
     ел март. ‘ветало все раньше, и Ђнджело все раньше  выходил по утрам из
дома.  ‘тоЯли  мЯгкие  погожие дни, но все же иногда  чувствовалсЯ  холодный
ветерок. ‚ыйдЯ, Ђнджело глубоко вдыхал весенний воздух и, запрокинув голову,
глЯдел  в  небо.  Џотом принималсЯ  за  какую-нибудь  работу,  дававшую  ему
ощущение прошлого и будущего.
     Ќо  каждое утро приходилось решать, за  какое дело взЯтьсЯ. ’рактор был
еще  не готов. ђемонт оказалсЯ серьезнее, чем думал Ђнджело, и  на  времЯ он
оставил трактор,  чтобы привести в  порЯдок огород  и успеть  посеЯть редис,
горошек, раннюю зелень. Џотом стал чинить загородку вокруг курЯтника, потому
что землЯ уже оттаЯла и можно было ставить столбы; а когда дождь загонЯл его
в сарай, продолжал заниматьсЯ трактором.
     Ћн смутно чувствовал, что одно дело должно немедленно сменЯтьсЯ другим,
потому что только так будущее приобретает конкретную форму. Њало было просто
работать;  работал  он  с увлечением,  но, чтобы выжить  сегоднЯ,  надо было
думать  и  о  завтрашнем  дне,  надо  было наполнЯть день образами,  как  бы
украденными  из будущего  или из  другого  мира, в  котором  будущее  вполне
надежно.
     Ќо каждый день неминуемо сгущались  сумерки, и он поднималсЯ на веранду
и медлил секунду,  прежде  чем  открыть дверь, как нырЯльщик,  перед прыжком
набирающий  в легкие воздух. .Џотому что там, в доме, времЯ не существовало.
€  понемногу этот упрЯтанный от прошлого и будущего мир,  который прежде был
так надежно  заперт  в доме,  куда  Ђнджело  возвращалсЯ лишь вечером, начал
распространЯть свое влиЯние на мир внешний. ‘начала на задний двор, точно за
ночь он выползал туда из-под кухонной двери  и пЯтном расплывалсЯ по  траве:
утром Ђнджело открывал дверь во двор и чувствовал, что времЯ, еще  недавно с
такой  уверенностью правившее внешним  миром, отступает,  съеживаетсЯ, точно
бумага, пожираемаЯ невидимым на солнце пламенем.
     Ћн  стоЯл  посреди  залитого утренним  светом двора и не  знал, за  что
взЯтьсЯ.  ‚  недоумении  смотрел  на  сделанное  прежде  -  на  новую  крышу
курЯтника, на столбы незаконченной изгороди вокруг скотного двора, - смотрел
и не верил, что он, Ђнджело Џассетто, сделал все это.
     Ћн озиралсЯ по сторонам, видел дерево, столб,  сломанное  точило, белое
облака в синем небе, и ему  казалось, что каждый  предмет существует в  мире
как бы сам по себе, в пустоте, и от этого словно терЯет и свой смысл, и даже
свое  название. Ћткуда-то  из  леса  слышалсЯ  крик сойки.  Ћн изумлЯлсЯ его
чистоте и  звонкости. Ќа  мгновение  ему  казалось,  что он  никогда  ничего
подобного не слышал.
     Ђ то вдруг растопыривал пальцы и глЯдел на них.
     Џотом  брал себЯ в  руки и  с решительным видом  шел  по двору,  ощущаЯ
прилив энергии и даже чувствуЯ, что вот-вот примет  какое-то важное решение.
Ќо чаще просто брал какой-нибудь инструмент и тут же  снова бросал и  глЯдел
на него с непонимающим видом. €ли садилсЯ на  штабель старых досок и смотрел
на зеленеющие вдалеке деревьЯ.
     ‚  инкубаторе проклюнулись цыплЯта.  Ћднажды вечером, войдЯ в кухню, он
увидел Љэсси сидЯщей в красном платье на полу. ђЯдом поблескивали сброшенные
лакированные туфли,  а вокруг Љэсси, взбираЯсь к  ней  на  колени, суетились
желтые цыплЯта, некоторые еще не обсохшие и едва научившиесЯ стоЯть. Ћдин из
них сидел у нее на ладони, и она прижимала его к щеке.
     Ќе  отпускаЯ  цыпленка, она поглЯдела  на Ђнджело  радостно блестевшими
глазами.
     - Џосмотри, Ђнджело! Џосмотри, какие они милые!
     Ћн внимательно разглЯдывал выражение ее лица.
     - €ди сюда, - говорила она. - Ќаклонись.
     Ћн наклонилсЯ, и она сунула цыпленка ему в лицо. Ћт этого прикосновениЯ
все его внутреннее  напрЯжение прорвалось в неожиданной  вспышке  гнева.  Ћн
отпрЯнул.
     - ЉакаЯ глупость! “бери!
     Ћн  задыхалсЯ, сам  не  понимаЯ,  что с  ним. Џотом, переведЯ  дыхание,
сказал:
     - ‡десь их держать не будем. џ их устрою в пустой комнате.
     Ћн мрачно сел за стол, и она подала ему ужин.


     Ќа следующий день Ђнджело поехал в  Џаркертон. Ћн говорил себе, что ему
нужно многое купить, если он собираетсЯ приводить ферму в порЯдок. Ћн просто
должен  привести  ее  в  порЯдок. Ћн купил пЯть  фунтов  скоб, моток колючей
проволоки,  подержанный   генератор  и   духи:  увидел  в   витрине  рекламу
французских духов, зашел и купил флакон. Џосле этого волнение его улеглось.
     Ќа улице  шел снег. ‘ередина марта, и  вдруг, нате вам, - снег.  ’олько
теперь он сообразил, что  за  всю  дорогу ни разу не посмотрел на  небо,  не
заметил, как потемнело и похолодало. Ћн поднЯл  глаза  и увидел,  что  лес и
поле, темневшие  на краю города,  понемногу  скрываютсЯ  в пелене  падающего
снега. Љогда он  выехал за город, снег уже валил густыми, крупными хлопьЯми,
с которыми  старые стеклоочистители не справлЯлись; ехать пришлось медленно,
и  к тому  времени, когда  он  поставил  машину в сарай, снег  покрыл  землю
толстым  ровным  ковром. Ћн пошел  к дому,  ориентируЯсь на светившее сквозь
снег, окно кухни и.  чувствуЯ себЯ так,  словно он здесь впервые.  Ћн  вдруг
заволновалсЯ.  ‚се  было  так непривычно, незнакомо. ‚се  словно  начиналось
заново.
     ‚олнение не оставлЯло его и за ужином. ‘лова  не шли на Язык. Ћн  молча
смотрел,  как за окном летЯт круп