усства, то, по словам мистера Ѓишопа, даже  ребенок разобралсЯ  бы в том,
какое из двух произведений он играет.
     ќтот музыкант, бедный и одинокий служитель  муз, каждый вечер играл два
часа на улице прЯмо против нашего дома. € однажды вечером многие видели, как
корнетист,  получив,  по-видимому,  приглашение, зашел  в дом,  но никто  не
видел, что он оттуда вышел.
     - Ђ соседи не предлагали вознаграждение тому, кто его найдет? - спросил
мистер Љумбес.
     - Ќикто не предложил и  полпенса.  -  ответил мой  дЯдЯ. - Ќа следующее
лето, - продолжал  он, - к нам приехал  духовой оркестр,  собиравшийсЯ - так
они  сообщили нам  в день  приезда-пробыть у  нас до осени.  Ќа  другой день
музыканты в полном составе-все здоровые, веселые ребЯта - были приглашены на
обед к этому закоренелому грешнику.  €  после этого,  пролежав целые сутки в
постели, всЯ компаниЯ  оставила  наш  город  в самом жалком  состоЯнии. ‚рач
нашего прихода, оказывавший  помощь, заЯвил,  что весьма сомнительно, сможет
ли кто-нибудь из них впредь сыграть хоть одну арию.
     - Ђ вам не известно, чем он их угощал? - спросил мистер Љумбес.
     - Љ несчастью,  нет, - ответил мой дЯдЯ, -  но главным блюдом, говорЯт,
был свиной паштет, купленный в станционном буфете.
     - џ уже забыл  об остальных преступлениЯх  этого чудовища, -  продолжал
мой  дЯдЯ. -  ђаньше Я все их помнил, но  памЯть  у  менЯ теперь  не та, что
раньше.  ‚прочем,  вероЯтно,  Я  не  погрешу  против  истины,  если  выскажу
предположение,  что он несколько  причастен к  последующим похоронам  одного
джентльмена, который музицировал, перебираЯ струны  арфы пальцами ног, и что
также  несет  некоторую   ответственность  за   одинокую   могилу   молодого
безвестного  чужестранца родом  из  €талии, как-то посетившего наши  места и
игравшего на шарманке.
     - € вот теперь,  каждый сочельник, - заключил мой дЯдЯ, как бы рассекаЯ
своим   густым,    мрачным   голосом   напрЯженное   мучительное   молчание,
прокравшеесЯ, точно тень, в комнату  и овладевшее  всеми нами,  -  дух этого
ужасного грешника поЯвлЯетсЯ в голубой спальне нашего дома.  ’ам от полуночи
и до первых  петухов раздаютсЯ  дикие вопли и  стоны,  насмешливый  хохот, а
временами призрачные звуки ударов. ’ам он ведет свою ожесточенную призрачную
битву  с привидениЯми  корнетиста  и  певца,  иногда  поддерживаемыми тенЯми
оркестрантов,  в то времЯ как  дух задушенного арфиста,  исполнЯет  безумные
замогильные мелодии призрачными ногами на призраке сломанной арфы.
     „ЯдЯ   прибавил,  что  в  сочельник  голубаЯ  спальнЯ  не  может   быть
использована по назначению, - спать там никак нельзЯ.
     - ’-с-с!  - прошептал дЯдЯ,  поднимаЯ, в знак предостережениЯ,  руку  к
потолку. Њы, затаив дыхание, прислушались.
     - ’сс! ‘лышите! Ћни сейчас как раз там, в голубой спальне!
     ’огда Я встал и сказал, что желаю провести ночь один в голубой спальне.
     Ќо прежде чем  Я расскажу свою  собственную  историю,  то есть  историю
того,  что произошло в голубой спальне, -  мне хотелось  бы  предложить  вам
небольшое предисловие, или

        ЊЋ€ ‹€—Ќ›… ЉЋЊЊ…Ќ’Ђђ€€

     ‘обираЯсь приступить  к рассказу о  моих  собственных • приключениЯх  с
привидениЯми, Я нахожусь в большой нерешительности. ‚идите ли, это совсем не
такого рода историЯ, как те, что Я  вам рассказывал до сих пор - вернее, как
вам рассказывали ’едди  Ѓиффлс,  мистер  Љумбес  и  мой  дЯдЯ. ќто  истиннаЯ
историЯ. ќто  вовсе  не  то,  что  обычно  рассказывает джентльмен,  сидЯ  в
сочельник у камина и попиваЯ пунш  с  большим количеством виски; это отчет о
подлинных событиЯх.
     „а, это вовсе не рассказ  в  общепринЯтом  значении  слова, это  именно
отчет.  € потому, Я чувствую, он почти  неуместен в  такой  книге. Ћн был бы
гораздо более кстати  в биографическом исследовании  или, скажем, в учебнике
английской истории.
     …сть  еще одно обстоЯтельство,  которое затруднЯет мое повествование, -
оно  заключаетсЯ  в том, что речь пойдет обо мне самом.  ђассказываЯ вам эту
историю, мне придетсЯ все времЯ говорить о себе, что среди нас,  современных
писателей,   совершенно  не   принЯто.   …сли  у   нас,  литераторов  нового
направлениЯ,  есть какое-нибудь похвальное стремление, более постоЯнное, чем
все остальные, так это стремление никогда не казатьсЯ самовлюбленным.
     џ сам, - так менЯ уверЯют, - довожу до крайности эту застенчивость, эту
боЯзливую  сдержанность  во  всем,  что касаетсЯ  моей особы, -  и  читающаЯ
публика весьма этим недовольна. ‹юди приходЯт ко мне и говорЯт:
     "Ќу, послушайте, почему вы  не расскажете о себе хоть немножко? ќто нас
интересует. Ќапишите что-нибудь о себе".
     Ќо Я всегда отвечал: "Ќет! "
     € не потому,  что Я  считаю эту тему  неинтересной.  Ќаоборот,  Я  даже
представить себе не могу темы, более  захватывающей  длЯ всего  человечества
или, по крайней мере, длЯ его культурной части.
     џ не пишу о себе принципиально, - потому что это противоречит истинному
искусству и  подает  дурной  пример подрастающему поколению. „ругие писатели
(их немало), Я знаю,  делают это, но Я  ни  за что заниматьсЯ  этим не буду,
разве что в исключительных случаЯх.
     Џри  обычных  обстоЯтельствах,  следовательно,  Я  бы умолчал  об  этом
происшествии. џ бы сказал самому себе:
     "Ќет!  ќто  талантливый  и  поучительный  рассказ,  это,   необычайный,
увлекательный и роковой рассказ, и  читатели  с  удовольствием выслушали  бы
его,  да и мне самому страстно хотелось  бы  поскорей его рассказать,  но он
целиком посвЯщен мне,  моей личности, тому, что Я говорил, видел н сделал, -
и Я не могу это описывать. Њой сдержанный  характер, моЯ  скромнаЯ натура не
позволЯют говорить о себе так много".
     Ћднако,  ввиду  необычайности  некоторых  обстоЯтельств,   Я  вынужден,
несмотрЯ  на  всю  свою скромность, воспользоватьсЯ  возможностью рассказать
именно о том, что произошло со мной лично.
     Љак  Я  уже  говорил,  в  нашей  семье  из-за  этой  пирушки  произошла
размолвка,  и Я за свое участие в событиЯх, о  которых собираюсь рассказать,
стал жертвой жестокой несправедливости.
     —тобы  возродить  мою  прежнюю  репутацию,  рассеЯть  тучи  клеветы   и
измышлений, которыми она была запЯтнана,  - лучше  всего,  Я  убежден,  дать
читателю  простое,   полное   достоинства  повествование  о   неприкрашенных
событиЯх, происшедших со мной,  с тем чтобы каждый мог самостоЯтельно судить
обо всем.
     —истосердечно  признаюсь, что главной  моей целью  ЯвлЯетсЯ  стремление
отмести  незаслуженные  подозрениЯ.  ‚оодушевленный этим  побуждением  (а  Я
считаю,  что  это почтенное  и дельное  побуждение),  Я  нахожу  в себе силы
преодолеть мое обычное отвращение к разговорам о  самом себе и таким образом
перехожу к той части повествованиЯ, котораЯ называетсЯ
     ЊоЯ собственнаЯ историЯ
     џ  вам  уже говорил, что как только мой  дЯдЯ закончил  свой рассказ, Я
встал и заЯвил, что решил провести предстоЯщую ночь в голубой спальне.
     - Ќи  за что! -  вскричал мой дЯдЯ, вскакиваЯ с места. -  ’ы не  должен
подвергать себЯ  столь смертельной опасности!  Љроме  того, там не  застлана
постель.
     - Џодумаешь, какаЯ  важность!  - ответил Я. -  Њне  приходилось жить  в
меблированных  комнатах  длЯ  молодых  джентльменов,  и  Я  привык  спать  в
постелЯх, которые не  перестилались годами. Ќе отговаривайте менЯ.  џ молод,
вот уже больше  месЯца, как  ничто  не  отЯгощает  мою  совесть,  и  духи не
причинЯт  мне  вреда. џ, может быть,  смогу  даже  оказать  на  них  хорошее
влиЯние,  уговорю  их успокоитьсЯ  и разойтись по домам. € помимо всего, мне
хочетсЯ поглЯдеть на это представление.
     ‚ысказавшись, Я снова сел. (Љак случилось, что мистер Љумбес очутилсЯ в
моем кресле, вместо того чтобы быть в другом углу комнаты, где он сидел весь
вечер? Џочему он, мистер Љумбес,  не  извинилсЯ,  когда Я сел прЯмо на него?
Џочему молодой  Ѓиффлс стал изображать моего дЯдю „жона и требовать, чтобы Я
целых  три минуты трЯс  его  за руку  и  уверЯл, что всегда  любил его,  как
родного отца? ќти событиЯ до сих пор остаютсЯ длЯ менЯ загадкой. )
     ‚сЯ  компаниЯ  пробовала отговорить  менЯ  от того,  что  они  называли
бессмысленной затеей, но  Я  оставалсЯ непоколебим  и требовал осуществлениЯ
своих законных прав. џ был "рождественским гостем", а гость в сочельник спит
в комнате с привидениЯми. ќто входит в его роль.
     Ћни  сказали,  что  если  у  менЯ  такие  веские  основаниЯ,  то у  них
возражений  больше  нет; они зажгли длЯ  менЯ свечу и в полном составе пошли
провожать менЯ наверх.
     Ќе  знаю,  был  ли Я  возбужден  сознанием,  что  совершаю  благородный
поступок, или  в менЯ вселилась сама неустрашимость, но в эту ночь Я взлетел
по лестнице с необычайной легкостью. –еной колоссального  напрЯжениЯ  воли Я
задержал себЯ на площадке  верхнего  этажа, мне хотелось идти все выше, хоть
на крышу.  Ќо с помощью  перил Я все же укротил свои честолюбивые намерениЯ,
пожелал моим спутникам доброй ночи, вошел в спальню и запер за собой дверь.
     ‘ самого начала у  менЯ все пошло вкривь и  вкось. Ќе успел Я отойти от
двери, как моЯ свеча вывалилась из подсвечника. ‘колько раз Я ни подбирал ее
и  ни  втыкал  в подсвечник, она  каждый  раз  снова  выскакивала,  -  такой
скользкой  свечки мне  еще  не попадалось  никогда.  ‚ конце  концов Я решил
обойтись  без  подсвечника и зажал свечу  в руке, но и тогда  она не  желала
держатьсЯ прЯмо. ’ут уж Я совсем рассвирепел,  выбросил ее за окно, разделсЯ
и лег в постель в полном мраке.
     џ не заснул, и мне  вовсе не хотелось спать. ‹ежа на спине, Я смотрел в
потолок  и  думал о разных  вещах.  •орошо, если  бы  Я мог  вспомнить  хоть
что-нибудь из того,  что приходило мне в голову в ту ночь: все это  было так
забавно, что Я от души хохотал, и кровать трЯслась вместе со мной.
     џ лежал  таким образом  около получаса и совсем было забыл о призраках,
как вдруг, случайно оглЯдываЯ комнату, Я в первый раз в жизни увидел  весьма
самоуверенное привидение, сидевшее  в кресле у  огнЯ, с призрачным  глинЯным
чубуком в руках.

     ‚ первую минуту Я, как и большинство людей  в подобных обстоЯтельствах,
подумал,  что сплю и вижу сон. џ приподнЯлсЯ в  постели  и протер  глаза. Ќо
нет: сквозь его тело  џ видел спинку  кресла. ќто было вне всЯкого  сомнениЯ
настоЯщее  привидение. Ћно посмотрело в мою сторону, вынуло тень трубки  изо
рта и приветливо кивнуло мне головой.
     ‘амым  поразительным  во  всем  этом  приключении   было  то/что  Я  не
чувствовал  ни малейшей тревоги.  ‘корее наоборот,  Я  был отчасти  рад  его
видеть. “ менЯ поЯвилсЯ собеседник.
     џ сказал:
     - „обрый вечер. ‚ам не показалось, что сегоднЯ выдалсЯ холодный денек?
     Ћн сказал, что сам этого не заметил, но полагает, что Я прав.
     Ќесколько  секунд  мы  молчали, а  затем, желаЯ  облечь  свою  мысль  в
наиболее приЯтную форму, Я сказал:
     -  ‚ероЯтно,  Я имею  честь  беседовать  с  духом  того  джентльмена, у
которого произошел несчастный случай с уличным певцом?
     Ћн  улыбнулсЯ и  ответил, что с моей  стороны  очень любезно помнить об
этом. Ћдин  певец-это пустЯк, хвастать  особенно  нечем, но ведь с  миру  по
нитке...
     џ  был потрЯсен  его  ответом, так как  предполагал,  что услышу  вздох
раскаЯниЯ. „ух же, наоборот, гордилсЯ тем, что произошло. ’ут Я подумал, что
если он так  невозмутимо отнессЯ к моему намеку на певца, может  быть, он не
обидитсЯ, если  Я  спрошу его и о шарманщике. ЊенЯ интересовала судьба этого
бедного юноши.
     - Џравда ли, - спросил Я, - что вы причастны к смерти того итальЯнского
подростка,,  который  приехал  сюда  с  шарманкой,  исполнЯвшей  шотландские
напевы?
     Ћн страшно рассердилсЯ.
     - Џричастен? - вскричал он с негодованием'. - Љто осмелилсЯ утверждать,
что хоть  чуточку  помогал мне? џ сам  самолично прикончил  юнца! Ѓез всЯкой
помощи. Ћдин справилсЯ. Џусть кто-нибудь скажет, что Я лгу!
     џ успокоил его и уверил, что у менЯ  никогда не  возникало  сомнений  в
том,  что  он был  подлинным  и  единственным  убийцей шарманщика.  Џотом  Я
спросил, что он сделал с трупом корнетиста, которого убил.
     Ћн спросил:
     - Љто именно из корнетистов вас интересует?
     - Ђх, так их было несколько? - осведомилсЯ Я.
     Ћн улыбнулсЯ, слегка кашлЯнул и сказал, что ему не хотелось бы прослыть
хвастуном, но, считаЯ вместе с тромбонистами, их было семеро.
     - '-Ѓоже  мой!  -  . воскликнул  Я.  -  ’ак  или  иначе,  но вы  немало
потрудились на своем веку; это ведь не так просто.
     Ћн сказал, что, может быть, ему не приличествует высказыватьсЯ по этому
поводу, но врЯд ли многие из  рЯдовых привидений среднего  сословиЯ имеют на
своем счету столько неоспоримо полезных дел.
     Ћн сосредоточенно попыхивал своей трубкой в течение  нескольких секунд,
а Я сидел и наблюдал за ним. Ќасколько Я помню,  Я раньше никогда  не видел,
как привидение курит трубку, и это менЯ заинтересовало.
     џ спросил, какой сорт табака он предпочитает, и он ответил:
     - ‚ большинстве случаев призрак кевендиша ручной резки.
     Ћн  объЯснил,  что  призраку каждого  человека достаетсЯ  после  смерти
призрак всего табака, выкуренного им при жизни.
     Ћн сам, например, при  жизни выкурил изрЯдное количество кевендиша, так
что теперь вполне обеспечен его призраком.
     џ сказал, что эти сведениЯ мне пригодЯтсЯ, и теперь Я  постараюсь, пока
живу, выкурить  как  можно  больше табака.  џ  решил приступить  к этому без
промедлениЯ и сказал, что за компанию закурю трубку, а он ответил:
     - Џравильно, дружище, закурим.
     џ протЯнул руку к пиджаку, достал из кармана все что полагаетсЯ и зажег
трубку.
     Џосле этого мы  и вовсе перешли на дружескую ногу,  и ой открыл мне все
свои преступлениЯ.
     Ћн рассказал, что  когда-то жил  по соседству с одной. молодой девицей,
котораЯ училась играть на гитаре, а в доме напротив жил молодой  джентльмен,
увлекавшийсЯ  игрой  на  контрабасе.  ‹елеЯ коварные  и  злобные  планы,  он
познакомил  ничего не подозревавших молодых людей и  убедил их соединитьсЯ и
бежать  из  дому  против   воли  родителей,  захватив  с  собой  музыкальные
инструменты.  Ћни  так и  сделали, и еще до  истечениЯ  медового  месЯца она
проломила  ему  голову  контрабасом,  а он  навсегда  изувечил  ее,  пытаЯсь
запихнуть ей в рот гитару.
     Њой  новый  друг  сообщил   мне  также,   что  он  частенько  заманивал
разносчиков  сдобных  булок,  надоедавших ему  своими  выкриками,  в  темную
прихожую и там заталкивал им  в горло  их изделиЯ, пока  они не  погибали от
удушьЯ.
     Ћн  уверЯл,  что  ему  удалось  угомонить  таким  образом  восемнадцать
крикунов.
     ‡атем  он  взЯлсЯ за молодых  людей •обоего пола, которые на вечеринках
декламировали  длинные  и скучные поэмы,  а  также за  развЯзных подростков,
разгуливающих ночью по улицам, играЯ на гармонике. Ћни не стоили того, чтобы
с  ними возитьсЯ  поодиночке,  и  он  собирал  их  по  десЯть штук вместе  и
приканчивал  с помощью какого-нибудь Яда. Ћраторов  из ѓайд-парка и лекторов
общества трезвости он запирал по шесть человек в маленькую комнату, оставлЯЯ
каждому по стакану воды и  по  кружке длЯ сбора пожертвований. ’аким образом
он  предоставлЯл  им  полную возможность заговорить  друг  друга  до смерти.
‘лушать его было большим  наслаждением.  џ  спросил  его,  когда  он ожидает
поЯвлениЯ остальных духов - певца, кларнетиста и трубачей духового оркестра,
о  которых упоминал  дЯдЯ „жон, Ћн улыбнулсЯ  и сказал,  что ни один из  них
больше сюда не придет.
     џ спросил:
     - ђазве  не правда, что они  каждый год в сочельник встречаютсЯ  здесь,
чтобы подратьсЯ с вами?
     Ћн  ответил,  что  это было  правдой.  ‚  течение двадцати пЯти лет они
ежегодно  собирались  здесь и сводили счеты, но больше этого  не  будет.  Ћн
сумел  их  всех по очереди  искромсать,  выпотрошить  и  сделать  совершенно
непригодными длЯ рождественских  выступлений.  Џоследний,  кто  сегоднЯ  еще
поЯвилсЯ, был дух  одного из оркестрантов. ‘ ним он расправилсЯ только  что,
перед самым моим приходом,  и  выбросил то, что от него осталось, через щель
между оконными рамами. Ћн сказал, что  остатки находЯтсЯ в таком  состоЯнии,
что уже никогда больше не смогут называтьсЯ привидением.
     - Ќо Я надеюсь, что вы сами не прекратите свои обычные визиты, - сказал
Я. - •озЯева дома будут опечалены, если вы перестанете навещать их.
     - Ђх, право, не могу обещать, - ответил он. - Ќе вижу  в  этом большого
смысла.  ђазве  что, -  любезно добавил  он, -  если вы  будете  здесь. …сли
следующий сочельник вы будете спать - в этой комнате, Я приду.
     ‚аше общество доставило мне большое удовольствие,  - продолжал он, - вы
не удираете,  испускаЯ  вопли, когда видите гостЯ,  и  ваши волосы не встают
дыбом. ‚ы не можете себе представить, - воскликнул он, - как мне надоели эти
встающие дыбом волосы!
     Ћн сказал, что людскаЯ трусость донельзЯ раздражает его.
     Љак раз  в этот момент какой-то легкий звук донессЯ к нам со  двора. Ћн
вздрогнул и смертельно почернел.
     - ‚ам худо? - воскликнул Я, бросаЯсь к нему. - ‘кажите, как вам помочь?
Ќе выпить ли мне немного водки, чтобы вас подкрепил ее дух?
     Ћн не ответил и несколько мгновений напрЯженно прислушивалсЯ, а затем с
облегчением вздохнул, и тень вновь заиграла на его щеках.
     - ‚се в порЯдке, - пробормотал он. - џ боЯлсЯ, что это петух.
     - Ћ, теперь еще слишком рано, - запротестовал Я, - еще глубокаЯ ночь.
     -  ђазве  это  куриное  отродье  с чем-нибудь  считаетсЯ? -  с  горечью
возразил  он.  -  Ћни  с  одинаковым  успехом,  начинают кукарекать в  самой
середине  ночи, и  даже  раньше,  если  могут этим  испортить  человеку  его
вечернюю прогулку. џ убежден, что они делают это нарочно.
     Ћн  сказал,  что  один из его  друзей,  дух  человека,  убившего агента
водопроводной компании, любил поЯвлЯтьсЯ  в доме, в подвале которого хозЯева
держали кур, и стоило полицейскому пройти мимо  дома и зажечь свой карманный
фонарик,  как  старый  петух,  в  полной  уверенности,  что  взошло  солнце,
принималсЯ  кукарекать  словно  сумасшедший, и тогда  бедный дух должен  был
исчезать. ‘лучалось, он  возвращалсЯ к себе уже  в час ночи, взбешенный тем,
что все его выступление продолжалось не больше часа.
     џ согласилсЯ, что это действительно несправедливо.
     - Ђх,  в какое нелепое положение мы поставлены, - продолжал он вне себЯ
от негодованиЯ.  -  Ќе  могу  понЯть, чем  руководствовалсЯ  наш старик там,
наверху, когда. придумал этот петушиный сигнал. ‘колько раз  Я ему твердил и
повторЯл:  установите  определенное  времЯ,  и   каждый  из  нас  будет  его
придерживатьсЯ; скажем, до четырех часов  утра летом и до шести утра  зимой.
ЉакаЯ Џрелесть твердое расписание!
     -  Ђ  как  вы  поступаете,  когда  вообще  поблизости  нет  петухов?  -
осведомилсЯ Я.
     Ћн собиралсЯ ответить, но снова вздрогнул и прислушалсЯ. Ќа  этот раз Я
сам отчетливо услышал  голос  петуха, принадлежавшего нашему  соседу мистеру
Ѓоулсу.
     - Ќу вот, извольте радоватьсЯ, - сказал он, подымаЯсь и протЯгиваЯ руку
за шлЯпой. - € приходитсЯ миритьсЯ,  ничего не поделаешь. €нтересно, который
час все-таки?
     џ посмотрел на свои часы и сказал, что половина четвертого.
     - џ так и думал,  -  прошептал он. -  Џусть  мне  только  попадетсЯ эта
гнуснаЯ птица: Я сверну ей шею. € он собралсЯ уходить.
     - …сли бы вы подождали менЯ минуточку, - сказал Я, вскочив с постели, -
Я бы проводил вас домой.
     - ќто очень "мило с вашей стороны, -  поблагодарил он, - но, - и тут он
остановилсЯ, - мне, право, совестно вытаскивать вас на улицу ночью.
     - Љакие пустЯки, - воскликнул Я, - Я с удовольствием прогулЯюсь!
     џ  кое-как  оделсЯ и  захватил зонтик, а  он  взЯл менЯ  под руку, и мы
вместе вышли на улицу.
     “ самой калитки  палисадника мы  встретили  „жонса,  одного из  местных
констеблей.
     -  „обрый вечер, „жонс, - сказал Я (в  праздники Я всегда ощущаю прилив
вежливости).
     -  „обрый  вечер,  сэр,  -  ответил  он  немного   грубовато,  как  мне
показалось. - ђазрешите спросить, что вы тут делаете?
     - Џожалуйста, могу вам сказать,  -  ответил  Я, взмахнув зонтиком, -  Я
собираюсь, немного проводить моего друга.
     Ћн спросил:
     - Љакого друга?
     - Ђ, да, конечно! - засмеЯлсЯ Я. - џ и забыл. ‚ам его не видно. ќто дух
джентльмена, который убил певца. џ провожу его только до угла.
     - ѓм, на вашем месте, сэр, Я бы этого не делал, - сказал  „жонс мрачно.
-  Џослушайтесь   моего  совета,  проститесь-ка   с   вашим  другом  тут   и
возвращайтесь домой. Њожет быть, вам невдомек, что на  вас ничего нет, кроме
ночной рубашки, ботинок и цилиндра. ѓде ваши брюки?
     Њанеры этого человека возмутили менЯ. џ сказал:
     -  „жонс,  не  заставлЯйте  менЯ писать на вас  жалобу.  џ вижу, что вы
пьЯны. Њои брюки там, где им полагаетсЯ быть: на ногах их хозЯина. џ отлично
помню, как надевал их.
     - џ их не вижу, значит вы их не надели, - дерзко возразил он.
     -  Џростите, - отчеканил Я, - повторЯю, Я  их надел. Џолагаю, мне лучше
знать, надевал Я их или нет.
     - Ќе спорю, -  ответил он, -  но на  этот  раз вы, видно, не знаете.  џ
провожу вас домой, и давайте не будем больше препиратьсЯ.
     ‚  этот  момент дЯдЯ  „жон, которого, очевидно, разбудили наши  голоса,
открыл парадную дверь, а тетЯ ЊариЯ поЯвилась у окна в ночном чепчике.
     џ объЯснил  им ошибку констеблЯ, разумеетсЯ  в  шутливом тоне, чтобы не
навлечь на него неприЯтности, и обратилсЯ к духу, желаЯ, чтобы он подтвердил
мои слова.
     “вы,  он исчез.  Ћн  оставил менЯ,  не сказав  ни единого  слова,  даже
простого "до свиданиЯ". ЊенЯ так обидела его черствость, что Я разрыдалсЯ, и
дЯдЯ „жон повел менЯ домой.
     ‡айдЯ, в свою комнату, Я обнаружил, что  „жонс  был совершенно прав. џ,
оказываетсЯ,  действительно не надел брюк. Ћни по-прежнему висели на  спинке
кровати. Ћчевидно, не желаЯ задерживать гостЯ, Я о них забыл.
     ’аковы,  друзьЯ  мои, фактические  обстоЯтельства дела, которые  -  как
скажет   каждый   доброжелательный   и   здравомыслЯщий   человек-невозможно
истолковать превратно и клеветнически.
     Ќо невозможное все же случилось.
     Ћтдельные  личности,  -  повторЯю, отдельные,  - оказались неспособными
понЯть  простую  цепь  изложенных  мною событий  иначе  как  в  ошибочном  и
оскорбительном  свете. Ќа мою репутацию брошена  тень  - и кем  же?  - моими
родственниками, людьми одной крови и плоти со мной.
     Ќо  Я не злопамЯтен,  и  лишь длЯ  того,  чтобы  восстановить истину  и
отмести незаслуженные  обвинениЯ, Я выпускаю в  свет этот отчет  о подлинных
событиЯх.