  том,  возможно  ли  истолковать
соответствующую  статью  закона  в  духе такой терпимости, тоже
ЯвлЯетсЯ спорным.  Џотому-то,  строго  говорЯ,  нет  признанных
судом  адвокатов, а все выступающие перед этим судом в качестве
защитников,  в  сущности,  ЯвлЯютсЯ   подпольными   адвокатами.
ђазумеетсЯ,  это  очень  унижает  все  сословие,  и  когда Љ. в
следующий раз попадет в канцелЯрию суда, он длЯ ознакомлениЯ  с
этой  стороной  вопроса  может  осмотреть  адвокатскую комнату.
Њожно предположить, что его в высшей степени напугает общество,
которое там собираетсЯ.  “же  одно  то,  что  им  предоставлена
теснаЯ, низкаЯ комната, говорит о презрении, какое суд питает к
этим  людЯм.  ЋсвещаетсЯ  помещение только через небольшой люк,
расположенный на такой высоте, что если  хочешь  выглЯнуть,  то
тебе в нос не только сразу ударЯет дым, но и прЯмо в лицо летит
сажа  из  камина,  расположенного  тут  же; нет, надо еще найти
кого-нибудь из коллег, кто подставил бы тебе спину.  Ђ  в  полу
этой  комнаты  -  и  это еще один пример того, в каком виде она
содержитсЯ, - в полу уже больше года  как  поЯвилась  дыра,  не
такаЯ   большаЯ,   чтобы   туда  мог  провалитьсЯ  человек,  но
достаточно  широкаЯ,  чтобы  туда  попасть  всей   ногой.   ќта
адвокатскаЯ комната расположена на втором чердаке; значит, если
чьЯ-нибудь  нога  попадает  в  эту  дыру,  она  свисает  вниз и
болтаетсЯ над первым чердаком,  над  тем  самым  проходом,  где
сидЯт в ожидании клиенты.
     Ќеудивительно,  что  в  адвокатских кругах такое положение
вещей считают, мЯгко говорЯ,  позорным.  †алобы  по  начальству
никаких   результатов   не  дают,  однако  адвокатам  строжайше
запрещено делать какой-либо  ремонт  помещениЯ  за  свой  счет.
‚прочем,  и это отношение к адвокатам вполне обосновано. ‡ащиту
вообще  хотЯт,  насколько  возможно,  отстранить,  всЯ   ставка
делаетсЯ  на  самого  обвинЯемого.  ’очка  зрениЯ,  в  сущности
неплохаЯ, но было бы чрезвычайно ошибочным делать вывод, что  в
этом  суде  адвокаты  обвинЯемым не нужны. Ќапротив, ни в каком
другом суде нет такой настоЯтельной необходимости в  адвокатах.
„ело  в том, что все судопроизводство ЯвлЯетсЯ тайной не только
длЯ общественности, но и длЯ  самого  обвинЯемого.  ђазумеетсЯ,
только в тех пределах, в каких это возможно, но возможности тут
неограниченные.  ‚едь  и обвинЯемый не имеет доступа к судебным
материалам, а делать выводы об  этих  материалах  на  основании
допросов    весьма    затруднительно,   особенно   длЯ   самого
обвинЯемого, который к тому же растерЯн  и  обеспокоен  всЯкими
другими   отвлекающими   его   неприЯтностЯми.   ‚от  тут-то  и
вмешиваетсЯ  защита.  ‚ообще-то  защитников   на   допросы   не
допускают,  поэтому  им надо сразу после защиты, по возможности
прЯмо у дверей кабинета следователЯ, выпытать у обвинЯемого,  о
чем  его  допрашивали,  и  из  этих,  часто уже весьма путаных,
показаний отобрать все, что может быть полезно длЯ защиты. Ќо и
это не самое главное, потому что таким путем можно узнать очень
мало, хотЯ и тут, как везде, человек дельный,  конечно,  узнает
больше  других. Ќо самым важным остаютсЯ личные свЯзи адвоката,
в них-то и кроетсЯ основнаЯ ценность защиты. ђазумеетсЯ, Љ. уже
по  собственному  опыту  убедилсЯ,  что  организациЯ  судебного
аппарата на низших ступенЯх не вполне совершенна, что там много
нерадивых и продажных чиновников, из-за чего в строго замкнутой
системе  суда  поЯвлЯютсЯ  бреши.  ‚  них-то по большей части и
протискиваютсЯ всЯкие адвокаты,  тут  идет  и  подслушивание  и
подкуп,  а  бывали,  по  крайней  мере  в  прежние  времена,  и
похищениЯ судебных актов. Ќе  приходитсЯ  отрицать,  что  этими
способами    на    времЯ    достигались   иногда   поразительно
благоприЯтные длЯ подсудимого результаты, и мелкие  адвокатишки
обычно  бахвалЯтсЯ  этим,  привлекаЯ  новую  клиентуру,  но  на
дальнейший ход процесса все это никак не влиЯет или даже влиЯет
плохо. Џо-настоЯщему ценными  ЯвлЯютсЯ  только  честные  личные
знакомства,  главным  образом  с  высшими чиновниками; конечно,
речь идет хоть и о  высших  чиновниках,  но  низшей  категории.
’олько   так  и  можно  повлиЯть  на  ход  процесса  -  сначала
исподволь, а потом все более и более заметно. Ќо  это  доступно
лишь  немногим  адвокатам,  и  тут  Љ. повезло: выбор он сделал
правильный. Џожалуй, только у двух-трех  адвокатов  есть  такие
свЯзи, как у него, у доктора ѓульда. ’аким, как он, разумеетсЯ,
нет  дела  до  той  компании  из  адвокатской комнаты, никакого
отношениЯ к ним он не имеет. ’ем тесней его свЯзи с  судейскими
чиновниками.  …му,  доктору  ѓульду,  вовсе и не нужно ходить в
суд,  околачиватьсЯ  у  дверей  следственных   органов,   ждать
случайного   поЯвлениЯ   чиновников  и,  в  зависимости  от  их
настроениЯ, добиватьсЯ успеха, почти всегда только  кажущегосЯ,
а  иногда  и  ничего  не  добитьсЯ.  Ќет  - Љ. сам это видел, -
чиновники, и даже весьма высокого ранга,  сами  приходЯт  сюда,
охотно  делЯтсЯ  сведениЯми  либо  открыто, либо так, что легко
можно догадатьсЯ, обсуждают  следующие  этапы  процесса;  более
того,  в  отдельных  случаЯх  они  даже дают себЯ переубедить и
охотно становЯтсЯ на вашу точку зрениЯ. Џравда, именно  в  этом
им  особенно  доверЯть  не  следует - даже если они определенно
высказывают благоприЯтные длЯ защиты намерениЯ,  -  ибо  вполне
возможно,  что  отсюда  они  отправЯтсЯ  прЯмо в канцелЯрию и к
следующему  же  заседанию  продиктуют   прЯмо   противоположное
заключение  длЯ  обвинЯемого,  гораздо  более  суровое,  чем то
первоначальное заключение, от которого они, по их  утверждению,
отказались  начисто. Џротив этого, конечно, оборонЯтьсЯ трудно,
ведь то, что сказано с глазу на глаз, так и остаетсЯ  сказанным
с  глазу  на  глаз и открыто обсуждатьсЯ не может, даже если бы
защита не стремилась сохранить благорасположение данного  лица.
‘ другой же стороны, вполне правильно, что эти лица свЯзываютсЯ
с защитой
- разумеетсЯ,  только  с защитой компетентной, и делают они это
отнюдь не из одного человеколюбиЯ или дружественных  чувств,  а
отчасти   и   ради   собственной  выгоды.  ’ут-то  и  ощущаетсЯ
недостаток  судебного  устройства,  которое  с  самого   начала
предписывает секретность в делах. —иновникам не хватает свЯзи с
населением;  правда,  длЯ обычных, средних процессов они хорошо
осведомлены, и такие процессы идут гладко сами по себе,  словно
по  рельсам, их надо только изредка подталкивать. Ђ вот в очень
простых случаЯх, а также в случаЯх очень сложных они совершенно
беспомощны: из-за того, что они  всегда  безоговорочно  скованы
законами,  у  них нет пониманиЯ человеческих взаимоотношений, а
это страшно затруднЯет ведение таких дел. ’ут-то они и приходЯт
просить совета у  адвоката,  а  за  ними  идет  курьер  с  теми
протоколами,  которые обычно хранЯтсЯ в тайне. ‚он у того окна,
глЯдЯ на улицу с истинной грустью, сиживали господа, каких  тут
меньше  всего можно было бы ждать, а в это времЯ адвокат изучал
документы у своего  стола,  чтобы  подать  им  разумный  совет.
€менно   в  таких  обстоЯтельствах  становилось  виднее  всего,
насколько серьезно эти господа относЯтсЯ к своей профессии и  в
какое  отчаЯние их приводЯт препЯтствиЯ, непреодолимые по самой
своей природе. Ќадо им отдать справедливость, положение у них и
без того сложное, и службу эту  никак  нельзЯ  назвать  легкой.
‘тупени  и ранги суда бесконечны и неизвестны даже посвЯщенным.
Ђ все судопроизводство в общем ЯвлЯетсЯ  тайной  и  длЯ  низших
служащих,   оттого   они  почти  никогда  не  могут  проследить
дальнейший ход тех данных, которые они обрабатывают,  оттого  и
судебное  дело  предстает перед ними только на их уровне, и они
часто сами не знают, откуда оно пришло, и не  получают  никаких
сведений,  куда  же  оно  пойдет дальше. ’аким образом, знаниЯ,
которые можно было бы почерпнуть на различных стадиЯх из  этого
процесса,   а   также   из   окончательного  заключениЯ  и  его
обоснованиЯ, ускользают от этих  чиновников.  Ћни  имеют  право
заниматьсЯ  только  той  частью  дела,  какаЯ  выделена длЯ них
законом, и обычно знают о дальнейшем  ходе  вещей,  то  есть  о
результатах  своей работы, еще меньше, чем защита, котораЯ, как
правило, свЯзана с обвинЯемым до конца процесса.  ‡начит,  и  в
этом отношении защитник может дать им весьма ценные сведениЯ. €
если  Љ.  все  это  учтет,  то  он  врЯд  ли  станет удивлЯтьсЯ
раздражительности  чиновников,  котораЯ  часто  проЯвлЯетсЯ  по
отношению  к  клиентам  в  чрезвычайно обидной форме - впрочем,
каждый это испытывает на себе. ‚се чиновники  раздражены,  даже
когда кажутсЯ внешне спокойными. € от этого, разумеетсЯ, больше
всего   страдают   мелкие   адвокаты.  ђассказывают,  например,
следующую историю, удивительно похожую на правду.  Ћдин  старый
чиновник,  добрый,  смирный человек, целые сутки изучал трудное
дело, к  тому  же чрезвычайно  запутанное  из-за  вмешательства
адвокатов,  - усерднее таких чинуш никого не найти. “же к утру,
проработав двадцать четыре часа  без  видимых  результатов,  он
подошел  к  входной двери, спрЯталсЯ за ней и каждого адвоката,
который пыталсЯ войти, сбрасывал с лестницы. Ђдвокаты собрались
на лестничной площадке и стали советоватьсЯ, что им  делать.  ‘
одной стороны, они не имеют права требовать, чтобы их впустили,
значит,  жаловатьсЯ  на  этого  чиновника  по начальству они не
могут,  а  кроме  того,  как   уже   говорилось,   они   должны
остерегатьсЯ  и  не  раздражать  чиновников  зрЯ.  ‘  другой же
стороны, каждый проведенный вне суда день длЯ  них  потерЯн,  и
проникнуть туда им очень важно. ‚ конце концов они договорились
измотать  старичка.  ‘тали  посылать  наверх одного адвоката за
другим, те взбегали по лестнице и давали себЯ сбрасывать оттуда
при   довольно   настойчивом,   но,    разумеетсЯ,    пассивном
сопротивлении,   а   внизу   их   подхватывали   коллеги.   ’ак
продолжалось почти  целый  час,  и  тут  старичок,  уже  сильно
уставший  от  ночной  работы,  совсем  сдал  и  ушел  к  себе в
канцелЯрию. ‘тоЯвшие внизу сначала не поверили и послали одного
из коллег наверх взглЯнуть, действительно ли за  дверью  никого
нет. € только тогда они все поднЯлись наверх и, должно быть, не
посмели даже возмутитьсЯ. ‚едь адвокат - а даже самый ничтожный
из  них  хоть  отчасти  представлЯет  себе все обстоЯтельства -
никогда не пытаетсЯ ввести в судопроизводство какие  бы  то  ни
было  изменениЯ  или  улучшениЯ,  в  то  времЯ как почти каждый
обвинЯемый,  даже  какой-нибудь   недоумок,   при   первом   же
соприкосновении   с   процессом   начинает   думать,  какие  бы
предложениЯ внести, чтобы улучшить  постановку  дела,  и  часто
тратит  на  это  времЯ  и силы, которые можно было бы с гораздо
большей  пользой  употребить  на  что-либо  иное.   …динственно
правильное  -  это примиритьсЯ с существующим порЯдком вещей. €
если бы даже человек был в силах исправить  какие-то  отдельные
мелочи,  что  ЯвлЯетсЯ нелепым заблуждением, то в лучшем случае
он чего-то добилсЯ бы  длЯ  хода  будущих  процессов,  но  себе
самому он только нанес бы непоправимый вред, привлекаЯ внимание
и  особую  мстительность  чиновников.ѓлавное  -  не  привлекать
вниманиЯ! „ержатьсЯ спокойно,  как  бы  тебе  это  ни  претило!
ЏопытатьсЯ понЯть, что суд - этот грандиозный организм - всегда
находитсЯ,  так  сказать, в неустойчивом равновесии, и, если ты
на своем месте самовольно что-то нарушишь, ты можешь у себЯ  же
из-под  ног  выбить почву и свалитьсЯ в пропасть, а грандиозный
организм  сам  восстановит  это  небольшое  нарушение  за  счет
чего-то  другого  -  ведь все свЯзано между собой - и останетсЯ
неизменным, если только не станет,  что  вполне  вероЯтно,  еще
замкнутее,   еще   строже,  еще  бдительнее  и  грознее.  ‹учше
предоставить всю работу адвокату  и  не  мешать  ему.  Љонечно,
упреки  никому на пользу не идут, особенно если нельзЯ человеку
растолковать, за что его упрекают и в  чем  винЯт,  но все-таки
следует  сказать,  что Љ. чрезвычайно навредил делу тем, как он
вел себЯ при директоре канцелЯрии. ‚идимо, придетсЯ  вычеркнуть
этого влиЯтельнейшего человека иэ списка тех, у кого можно было
бы  чего-то  добитьсЯ  длЯ Љ. ’еперь он нарочно пропускает мимо
ушей  даже  мимолетные  упоминаниЯ  о  процессе.  ‚   некоторых
отношениЯх  эти  чиновники  -  сущие  дети. €ногда какие-нибудь
пустЯки - впрочем, поведение Љ., к сожалению, нельзЯ отнести  к
этой   категории   -   так   обижают   их,  что  они  перестают
разговаривать даже с лучшими своими друзьЯми, отворачиваютсЯ от
них при  встрече  и  везде,  где  только  можно,  действуют  им
наперекор.   €   вдруг,   совершенно   неожиданно,  без  всЯких
оснований, их может рассмешить какаЯ-нибудь  глупаЯ  шутка,  на
которую решаешьсЯ только оттого, что все кажетсЯ безнадежным, и
тут снова настает полное примирение. ‘ ними общатьсЯ и трудно и
легко,  никаких  правил  тут  не существует. €ногда просто диву
даешьсЯ, как это одной человеческой жизни хватает на то,  чтобы
овладеть всеми теми знаниЯми, которые дают возможность работать
хотЯ  бы с некоторым успехом. Џравда, бывают, как, впрочем, и у
всех, мрачные дни, когда думаешь, что ни  малейших  успехов  не
достиг, и кажетсЯ, будто хорошо кончились только те процессы, в
которых  благополучный исход был предопределен с самого начала,
без всЯкой  посторонней  помощи,  а  все  остальные  проиграны,
несмотрЯ  на  всю  беготню,  все стараниЯ, все кажущиесЯ мелкие
успехи, которые так тебЯ радовали. ’ут, конечно, терЯешь всЯкую
уверенность  и  даже  не  осмеливаешьсЯ  возражать,  если  тебЯ
спросЯт,  правда  ли,  что  некоторые процессы, проходившие, по
существу, благополучно, ты сорвал именно своим  вмешательством.
…динственное,   что  тебе  остаетсЯ,  это  какаЯ-то  внутреннЯЯ
самозащита. ’аким припадкам сомнениЯ - разумеетсЯ,  это  только
припадки  -  адвокаты  бывают  особенно подвержены, когда дело,
которое они вели уже давно и вполне удовлетворительно, внезапно
вырывают у них из рук. Ќичего хуже  с  адвокатом  случитьсЯ  не
может.  €  отнимает  дело,  конечно,  не  сам обвинЯемый, этого
никогда не  бывает:  если  обвинЯемый  уже  взЯл  определенного
адвоката,  то он за него держитсЯ, несмотрЯ ни на что. „а и как
он может справитьсЯ сам, если  он  уже  воспользовалсЯ  чьей-то
помощью?  ’ак  что  этого  не  бывает, но иногда бывает другое:
процесс принимает такой оборот, что  адвоката  к  нему  уже  не
допускают.  €  само  дело,  и  обвинЯемого, и вообще все просто
отнимают у адвоката, и тут уж не помогут самые лучшие отношениЯ
с чиновниками, потому что те и сами  ничего  не  знают.  Џросто
весь  процесс  перешел  в  такую стадию, где никакой помощи уже
оказать нельзЯ, где дело ведетсЯ в недоступных судебных органах
и обвинЯемый становитсЯ недоступным  длЯ  адвоката.  €  в  один
прекрасный  день,  Явившись домой, находишь у себЯ на столе все
те ходатайства, которые составлЯлись с такой  тщательностью,  с
такой  крепкой надеждой на исход дела; оказываетсЯ, их отослали
тебе обратно, так как на новом этапе процесса  их  использовать
запрещено  и они стали бесполезными клочками бумаги. Џричем это
еще не значит, что  процесс  проигран,  вовсе  нет;  во  всЯком
случае  никаких  оснований длЯ такого предположениЯ нет, просто
ты о процессе больше ничего не знаешь и узнать никак не можешь.
Љ счастью, такие случаи  -  исключение,  и  даже  если  процесс
самого Љ. тоже подпадет под такой случай, то пока дело до этого
еще   не   дошло.   ‘ейчас  еще  представлЯютсЯ  самые  широкие
возможности длЯ работы адвоката, и в том, что он их использует,
Љ. может не сомневатьсЯ. •одатайство, как уже  говорилось,  еще
не  подано, да это и не к спеху, гораздо важнее предварительные
переговоры с ведущими чиновниками, а они уже велись. Ќо  велись
- надо  честно  сознатьсЯ  - с переменным успехом. Ћднако лучше
покамест не выдавать подробностей, это может плохо повлиЯть  на
Љ.  -  пробудить слишком радостные надежды или слишком напугать
его;   можно   сказать   только   одно:   некоторые   чиновники
высказывались  чрезвычайно  доброжелательно  и  выражали полную
готовность содействовать, в то  времЯ  как  другие  высказывали
меньшую  доброжелательность,  однако в помощи ни в коей мере не
отказывали.  ‚  общем,  результаты,   можно   сказать,   вполне
ободрЯющие, однако делать какие-либо заключениЯ еще нельзЯ, так
как  это  обычное  начало  всех  предварительных  переговоров и
только дальнейшее развитие дела покажет,  насколько  ценны  эти
предварительные  переговоры.  ‚о  всЯком  случае, ничего еще не
потерЯно, и если  бы  удалось,  несмотрЯ  ни  на  что,  вернуть
расположение  директора  канцелЯрии  -  а  к  этому уже принЯты
разные меры, - то, как  говорЯт  хирурги,  рану  можно  считать
чистой и надо только спокойно дожидатьсЯ дальнейшего.
     Ќа такие и подобные разговоры адвокат был неистощим. € это
повторЯлось  при каждой встрече. ‚сегда имелись налицо какие-то
успехи, но никогда не сообщалось, в чем они состоЯт. ђабота над
первым ходатайством шла непрестанно, но оно  все  еще  не  было
готово;  однако  при  следующей  встрече именно это оказывалось
огромным  преимуществом;  как  раз  все  последние   дни   были
исключительно   неблагоприЯтны   длЯ   подачи  заЯвлений,  хотЯ
предвидеть это заранее никто не  мог.  €  если  Љ.,  измученный
бесконечными  словоизвержениЯми,  замечал,  даже  учитываЯ  все
трудности,  что  дело  подвигаетсЯ  очень  медленно,   то   ему
возражали,  что  подвигаетсЯ  оно  совсем  не так медленно, но,
конечно, двинулось бы гораздо дальше, если бы  Љ.  обратилсЯ  к
адвокату  вовремЯ.  Ќо,  к  сожалению,  тут  он  оплошал, и эта
оплошность не  только  сейчас,  но  и  впредь  будет  порождать
затруднениЯ.
     …динственное  приЯтное разнообразие в эти посещениЯ вносил
приход ‹ени: она всегда устраивала так, что  подавала  адвокату
чай  в присутствии Љ. ‚став за спиной Љ., она притворЯлась, что
смотрит, как адвокат, с какой-то жадностью, низко пригнувшись к
чашке, наливает и пьет чай, и тайком позволЯла Љ.  пожимать  ей
руку.  Ќаступало  полное  молчание. Ђдвокат пил чай, Љ. пожимал
руку ‹ени, а ‹ени иногда осмеливалась нежно поглаживать  Љ.  по
голове.
     - ’ы еще тут? - спрашивал адвокат, допив чай.
     - џ  хотела  убрать  посуду,  -  отвечала ‹ени с последним
рукопожатием, но тут адвокат  вытирал  губы  и  с  новой  силой
начинал заговаривать Љ.
     •отел  ли  он  утешить  Љ. или привести его в отчаЯние? Љ.
никак не мог понЯть, чего тот добиваетсЯ, хотЯ отлично понимал,
что его  защита  в  ненадежных  руках.  ‚озможно,  что  адвокат
говорил правду, хотЯ было очевидно, что он хочет выставить себЯ
в  самом  выгодном  свете  и,  вероЯтно,  никогда  не вел такой
большой процесс, каким, по его мнению, был процесс Љ. Ќо  самым
подозрительным  казалось постоЯнное подчеркивание личных свЯзей
с чиновниками. €спользовались ли эти  свЯзи  исключительно  длЯ
пользы  Љ.?  Ђдвокат  постоЯнно  напирал  на  то, что речь идет
только о низших служащих, то есть о людЯх зависимых, и что  длЯ
их   продвижениЯ  по  службе  определенные  повороты  процесса,
конечно,  могут  иметь  большое  значение.  Њожет   быть,   они
используют   адвоката,  чтобы  добитьсЯ  именно  таких,  всегда
неблагоприЯтных длЯ обвинЯемого оборотов дела? Њожет быть,  они
вели  себЯ так не в каждом процессе, это врЯд ли было возможно;
наверно,  случались  и  такие  процессы,  когда  они   помогали
адвокату  за  его  услуги,  ведь они сами были заинтересованы в
том, чтобы поддерживать в чистоте его репутацию. Ќо если дело и
вправду обстоит так, то каким образом они вмешаютсЯ  в  процесс
Љ.,   чрезвычайно  трудный  и,  по  уверениЯм  адвоката,  очень
сложный, то есть важный и привлекший внимание судебных  властей
с  самого начала? Ќет, никаких сомнений их дальнейшие намерениЯ
не вызывали. Ќекоторые симптомы были заметны  уже  в  том,  что
первое  ходатайство все еще не подано, хотЯ процесс тЯнетсЯ уже
несколько месЯцев, но до  сих  пор,  по  словам  адвоката,  еще
находитсЯ   в   низших   инстанциЯх,   а  это,  конечно,  очень
способствует   намерению    усыпить    внимание    обвинЯемого,
обезоружить  его  и  вдруг  обрушить  на  него  приговор или по
меньшей мере объЯвить ему, что следствие  окончилось  длЯ  него
неблагоприЯтно и дело передано в высшие инстанции.
     Ќет,  Љ.  непременно  должен  был  сам вмешатьсЯ. €менно в
состоЯнии крайней усталости,  как  в  это  зимнее  утро,  когда
помимо  воли все мысли были обращены на его дело, он был в этом
безоговорочно убежден. Џрезрение, с каким он раньше относилсЯ к
процессу, теперь пропало. Ѓудь он один на свете, он еще мог  бы
пренебречь  процессом, хотЯ тогда - и в этом сомнений не было -
процесс вообще не мог бы  возникнуть.  Ќо  теперь,  когда  дЯдЯ
затащил  его  к  адвокату,  приходилось  считатьсЯ  с семейными
взаимоотношениЯми; да и его служба  отчасти  зависела  от  хода
процесса,  потому  что  он  сам  неосторожно  и даже с каким-то
необъЯснимым удовлетворением  упоминал  о  своем  процессе  при
знакомых,  а  другие  знакомые  сами  о нем узнавали неизвестно
откуда;  отношениЯ  с  фройлЯйн  Ѓюрстнер  тоже  колебались   в
зависимости  от  процесса  - словом, у него уже не было выбора,
принимать или не принимать этот процесс, он попал в самую  гущу
и должен был защищатьсЯ. Ђ если он устал - тем хуже длЯ него.
     ‚прочем, длЯ преувеличенной тревоги никаких оснований пока
что не было. Ћн сумел в сравнительно короткое времЯ поднЯтьсЯ в
своем  банке  до высокой должности и, признанный всеми, занимал
эту должность до сих пор; значит, теперь ему  только  надо  эти
свои  таланты,  благодарЯ  которым он всего достиг, приложить к
ведению  процесса,  и  нет  никаких  сомнений,  что  тогда  все
окончитсЯ  благополучно.  Ќо  прежде всего, если хотеть чего-то
добитьсЯ, надо с самого начала отмести всЯкие мысли о возможной
вине. Ќикакой вины нет. € весь этот процесс  -  просто  большое
дело,  какие  он  с успехом часто вел длЯ банка, и в этом деле,
как правило, таЯтсЯ всевозможные опасности - их только  и  надо
предотвратить.  ‚о имЯ этой цели никак нельзЯ играть с мыcлью о
какой бы то ни было  вине,  наоборот,  надо  все  мысли  твердо
сосредоточить   на  собственной  правоте.  Ђ  отсюда  неизбежно
вытекало решение отстранить адвоката от дела как можно  скорее,
лучше  всего  -  сегоднЯ  же вечером. Џравда, по словам того же
адвоката, это было бы неслыханным прецедентом, к тому же  очень
обидным,  но  Љ.  больше  не  мог терпеть, чтобы все его усилиЯ
разбивались о препЯтствиЯ, которые, возможно,  подстраивал  его
собственный  адвокат.  Ђ  как  только  он  стрЯхнет  с себЯ эту
зависимость, он сам сразу подаст ходатайство, и, возможно,  ему
ежедневно  придетсЯ  добиватьсЯ,  чтобы эту бумагу рассмотрели.
ђазумеетсЯ, длЯ  того  чтобы  добитьсЯ  этого,  Љ.  не  станет,
подобно другим, просиживать в коридоре, положив шлЯпу под стул.
Ћн  сам,  или  знакомые  женщины, или те, кого он пошлет, будут
ежедневно нажимать на чиновников, чтобы заставить их не глазеть
сквозь решетки  в  коридор,  а  сесть  к  столу  и  рассмотреть
ходатайство   Љ.   ’ут   нельзЯ   ослаблЯть  натиск,  надо  все
организовать, проверить; пусть суд наконец столкнетсЯ  с  таким
обвинЯемым, который умеет постоЯть за свои права.
     Ќо  если Љ. верил, что он сумеет все это провести в жизнь,
то составление ходатайства представило длЯ  него  непреодолимые
трудности.  ђаньше,  с  неделю  назад,  он  только  с  чувством
некоторой неловкости думал о том, что будет вынужден составлЯть
такую бумагу. Ќо он даже и не думал, что  это  может  быть  так
трудно.  Ћн  вспомнил,  как однажды утром, когда он был завален
работой, он вдруг отодвинул все в сторону и взЯл блокнот, чтобы
набросать ходатайство и, может быть, потом отдать этот черновик
длЯ исполнениЯ тЯжелодуму адвокату, и как именно в  эту  минуту
отворилась  дверь  директорского  кабинета  и  с громким смехом
вошел заместитель директора. ’ут Љ. стало очень неприЯтно, хотЯ
заместитель директора смеЯлсЯ вовсе не над его ходатайством,  о
котором он ничего не знал, а над только что услышанным биржевым
анекдотом;  длЯ того чтобы этот анекдот стал понЯтен, надо было
сделать рисунок, и заместитель директора, наклонЯсь над  столом
Љ.,  взЯл  у  него из рук карандаш и набросал рисунок на листке
блокнота, предназначенном длЯ черновика.
     Ќо сегоднЯ  Љ.  забыл  о  чувстве  неловкости  -  написать
ходатайство  было  необходимо.  …сли  на  службе  он  не сможет
выкроить длЯ этого времЯ - что было вполне вероЯтно, -  значит,
придетсЯ  писать  дома,  по  ночам.  Ђ  если  ночей  не хватит,
придетсЯ взЯть отпуск. ’олько не останавливатьсЯ на  полдороге,
это самое бессмысленное не только в делах, но и вообще всегда и
везде.  Џравда, ходатайство потребует долгой, почти бесконечной
работы. „аже при самом стойком характере человек мог  прийти  к
мысли,  что  такую  бумагу вообще составить невозможно. € не от
лени, не от низости, которые только и могли помешать адвокату в
этой работе, а потому, что, не знаЯ  ни  самого  обвинениЯ,  ни
всех  возможных  добавлений  к  нему, придетсЯ описать всю свою
жизнь, восстановить в памЯти мельчайшие поступки  и  событиЯ  и
проверить  их  со  всех сторон. € какаЯ же это грустнаЯ работа!
Њожет быть, она подходит тем,  кто,  уйдЯ  на  пенсию,  захочет
чем-то занЯть мозг, уже впадающий в детство, и как-то скоротать
долгие  дни. Ќо теперь, когда человеку необходимо сохранить всю
свежесть мысли длЯ работы, когда часы  летЯт  с  необыкновенной
быстротой,  потому что его карьера на подъеме и он представлЯет
собой даже в некотором роде угрозу длЯ  заместителЯ  директора,
теперь,  когда  ему,  человеку  молодому,  хочетсЯ  насладитьсЯ
жизнью в столь короткие вечера и ночи, именно теперь он  должен
заниматьсЯ  составлением  этого  документа! € Љ. снова мысленно
пожалел себЯ. Џочти  нечаЯнно,  лишь  бы  прекратить  этот  ход
мысли, он нажал кнопку звонка, проведенного в приемную. ЌажимаЯ
кнопку,  он взглЯнул на часы. “же одиннадцать, значит, два часа
драгоценнейшего времени он истратил  на  раздумье  и,  конечно,
устал  еще  больше прежнего. € все-таки времЯ прошло не зрЯ, он
принЯл решение, которое может оказатьсЯ полезным.
     Љроме почты курьер принес визитные карточки  двух  господ,
давно  ожидавших  Љ.  Љак  назло, это были очень важные клиенты
банка, которых ни в каком случае нельзЯ было заставлЯть  ждать.
€ почему они пришли в такое неподходЯщее времЯ, и почему - как,
наверно, спрашивали себЯ эти господа за закрытой дверью - столь
усердный  Љ.  тратил  самое  горЯчее  служебное времЯ на личные
дела? “став от всего, что было, и с усталостью ожидаЯ того, что
будет, Љ. поднЯлсЯ навстречу первому клиенту.
     ќто был маленький разбитной человечек, фабрикант, которого
Љ. хорошо знал. Ћн выразил сожаление, что отрывает Љ. от важной
работы, а Љ., со своей стороны, выразил сожаление, что заставил
его так долго ждать. Ќо слова сожалениЯ он  произнес  настолько
машинально и таким неестественным тоном, что, если бы фабрикант
не  был  так  занЯт своим делом, он непременно подметил бы это.
‚место того он  торопливо  вытащил  счета  и  таблицы  из  всех
карманов,  разложил  их  перед  Љ.  и стал разъЯснЯть отдельные
пункты, поправил небольшую ошибку в  расчетах,  которую  поймал
даже  при  таком  беглом просмотре, напомнил, что Љ. заключил с
ним такую же сделку год назад, мимоходом заметил, что  на  этот
раз  другой  банк  готов  идти  на значительные жертвы, лишь бы
заключить с ним эту сделку, и наконец  умолк,  чтобы  выслушать
мнение  Љ. „ействительно, Љ. вначале с большим вниманием следил
за словами фабриканта, мысль о важной сделке захватила  и  его,
но,   к  сожалению,  ненадолго;  вскоре  он  перестал  слушать,
некоторое  времЯ  еще  кивал  головой  в   ответ   на   громкие
восклицаниЯ фабриканта, но потом прекратил и это, ограничиваЯсь
только  тем,  что  смотрел  на  лысую  голову,  склоненную  над
бумагами, и спрашивал себЯ, когда же фабрикант наконец  поймет,
что  все  его разглагольствованиЯ бесполезны. € когда фабрикант
замолчал, Љ. сначала всерьез подумал,  будто  замолчал  он  длЯ
того, чтобы дать ему возможность сознатьсЯ, что слушать он не в
состоЯнии.  Ќо  по напрЯженному взглЯду фабриканта, готового на
любые возражениЯ, Љ. с сожалением понЯл, что  деловой  разговор
придетсЯ  продолжить.  Ћн  наклонил  голову,  словно подчинЯЯсь
приказанию, и стал медленно водить карандашом по бумагам, то  и
дело   останавливаЯсь  и  всматриваЯсь  в  какую-нибудь  цифру.
‚идимо, фабрикант предположил, что Љ. с чем-то не  согласен,  а
может  быть,  цифры были не совсем точные, может быть, и не они
решали дело, во всЯком случае, фабрикант закрыл бумаги рукой и,
придвинувшись совсем близко к Љ., снова начал  в  общих  чертах
излагать ему свое дело.
     - ’рудно  все  это, - сказал Љ., наморщив губы, и, так как
фабрикант закрыл бумаги - единственное, на чем еще  можно  было
сосредоточитьсЯ, - он безвольно откинулсЯ на спинку кресла.
     Ћн   только   поднЯл   глаза,   когда   отворилась   дверь
директорского кабинета и вдали, не очень  отчетливо,  словно  в
какой-то  дымке,  мелькнула фигура заместителЯ директора. Љ. не
обратил на это особого  вниманиЯ,  но  его  обрадовала  реакциЯ
фабриканта - длЯ Љ. это было очень кстати. €бо фабрикант тотчас
же вскочил с кресла и поспешил навстречу заместителю директора.
Љ.  хотел,  чтобы  он  двигалсЯ в десЯть раз скорее, потому что
боЯлсЯ,  что  заместитель  вдруг   скроетсЯ.   ‘трах   оказалсЯ
напрасным,  оба господина встретились, пожали друг другу руки и
вместе подошли к столу Љ. ”абрикант пожаловалсЯ, что  прокурист
никак  не  склонен  идти  ему навстречу в этом деле, и кивнул в
сторону  Љ.,  который  под  взглЯдом  заместителЯ  снова  низко
нагнулсЯ  над бумагами. Ћни оба стоЯли, прислонЯсь к его столу,
и фабрикант начал уговаривать  заместителЯ,  стараЯсь  привлечь
его  на  свою  сторону. Љ. почувствовал себЯ так, будто оба эти
человека непомерно разрастаютсЯ и уже через его  голову  решают
его  судьбу.  Њедленно и осторожно он завел глаза кверху, чтобы
взглЯнуть, что же там происходит; не глЯдЯ, взЯл одну из  бумаг
со  стола,  положил  ее  на  ладонь  и,  постепенно подымаЯсь с
кресла, стал протЯгивать ее обоим собеседникам. Ћн ни о  чем  в
это   времЯ   не   думал,   а   действовал  так,  как,  по  его
представлению,  ему  придетсЯ  действовать,  когда  он  наконец
подготовит   тот  важный  документ,  который  его  окончательно
оправдает. ‡аместитель директора, с большим вниманием слушавший
фабриканта, взглЯнул на бумагу мимоходом, даже не прочитав, что
там было написано, ибо то, что было важно длЯ  прокуриста,  длЯ
него  никакого  интереса не представлЯло, однако взЯл бумагу из
рук у Љ., сказал: "‘пасибо,  Я  все  уже  знаю"  -  и  спокойно
положил  бумагу  на стол. Љ. с неприЯзнью покосилсЯ на него. Ќо
заместитель даже не заметил его взглЯда, а если и  заметил,  то
лишь  еще  больше развеселилсЯ. Ћн то и дело разражалсЯ громким
смехом, даже  Явно  привел  фабриканта  в  смущение  остроумным
ответом  и  в  заключение пригласил его к себе в кабинет, чтобы
окончательно договоритьсЯ.
     - „ело весьма важное, - сказал он фабриканту,  -  мне  это
совершенно   Ясно.  Ђ  господину  прокуристу,  -  при  этом  он
обращалсЯ только к фабриканту, - наверно, будет по  душе,  если
мы  его  от  этого  освободим.  ‚аше  дело  требует  спокойного
обсуждениЯ. Ђ он как будто сегоднЯ и так перегружен работой,  к
тому же в приемной вот уже несколько часов его дожидаютсЯ люди.
     “  Љ.  еле  хватило  выдержки  отвернутьсЯ  от заместителЯ
директора и любезно, хотЯ и напрЯженно улыбнутьсЯ одному только
фабриканту.  Ѓольше  он   не   стал   вмешиватьсЯ   и,   слегка
наклонившись   вперед,  упершись  обеими  руками  в  стол,  как
приказчик   на   прилавок,   глЯдел,   как    оба    господина,
переговариваЯсь между собой, взЯли бумаги со стола и скрылись в
кабинете  директора.  ‚  дверЯх  фабрикант  еще  раз обернулсЯ,
сказал, что не прощаетсЯ и  не  преминет  осведомить  господина
прокуриста  о результатах переговоров, а кроме того, собираетсЯ
сделать ему еще одно небольшое сообщение.
     Ќаконец  Љ.  осталсЯ  один.  Ћн  и  не  подумал   впустить
следующего  клиента  и  только  неЯсно  сознавал, насколько это
удачно, что люди там, в приемной, уверены, будто он еще занЯт с
фабрикантом, и поэтому никто, даже курьер, не решаетсЯ войти  к
нему. Ћн подошел к окну, сел на подоконник, держась одной рукой
за щеколду, и выглЯнул на площадь. ‘нег еще падал, погода никак
не проЯснЯлась.
     „олго  просидел  он неподвижно, не понимаЯ, что именно его
так беспокоит, и только изредка  испуганно  оборачивалсЯ  через
плечо к двери в приемную, где ему слышалсЯ какой-то шум. Ќо так
как  никто  не  входил,  он  успокоилсЯ, подошел к умывальнику,
умылсЯ холодной водой и с освеженной головой вернулсЯ к окошку.
ђешение взЯть свою защиту в собственные  руки  теперь  казалось
ему  гораздо  более  ответственным, чем он предполагал сначала.
Љогда он взваливал всю защиту на адвоката, процесс, в сущности,
мало его касалсЯ, он наблюдал  за  ним  только  со  стороны,  а
непосредственно  его  ничто  не затрагивало, он мог при желании
поинтересоватьсЯ, как идут его дела, но мог и отойти в сторону,
когда ему этого хотелось. Ђ сейчас,  если  он  возьмет  ведение
своего  дела  на  себЯ,  он  -  хотЯ бы на данное времЯ - будет
совершенно поглощен судебными делами.…сли все  пойдет  успешно,
то впоследствии придет полное и окончательное освобождение, но,
чтобы  этого  достичь,  ему  придетсЯ  все времЯ сталкиватьсЯ с
гораздо большими опасностЯми, чем до сих пор.  €  если  он  еще
сомневалсЯ  в  этом,  то  сегоднЯшнЯЯ встреча с фабрикантом при
заместителе директора достаточно убедила его. Љак  он  при  них
сидел  совершенно  растерЯнный  лишь  оттого, что намеревалсЯ с
сегоднЯшнего днЯ взЯть  свою  защиту  на  себЯ!  —то  же  будет
дальше?  Љакие  дни  предстоЯт  ему? Ќайдет ли он путь, который
приведет его к благополучному исходу? Ќе вызовет  ли  тщательно
продуманное ведение защиты - а иначе все было бы лишено смысла,
- не   вызовет   ли  такаЯ  защита  необходимости  отключитьсЯ,
насколько возможно, от  всЯкой  другой  работы?  ‘может  ли  он
благополучно  пройти через это? € как ему провести в жизнь этот
план  тут,  в  банке?  ‚едь  времЯ  ему  нужно  не  только  длЯ
составлениЯ  ходатайства - длЯ этого хватило бы и отпуска, хотЯ
просить об отпуске сейчас было  бы  большой  смелостью,  -  ему
нужно  времЯ  длЯ  целого  процесса,  а кто знает, как долго он
будет  тЯнутьсЯ?  ‚от  сколько  препЯтствий  вдруг  встало   на
жизненном пути Љ.!
     Ќеужто  в таком состоЯнии он должен работать длЯ банка? Ћн
взглЯнул на стол. Ќеужели сейчас принимать  клиентов,  вести  с
ними  переговоры?  ’ам  его  процесс  идет  полным  ходом, там,
наверху, на чердаке, судейские чиновники сидЯт над актами этого
процесса, а он должен заниматьсЯ делами банка? Ќе похоже ли это
на пытку,  не  с  ведома  ли  суда  в  свЯзи  с  процессом  его
подвергают  этой  пытке?  Ђ разве в банке при оценке его работы
кто-нибудь станет  учитывать  его  особое  положение?  Ќикто  и
никогда.  Љое-что  о  его процессе знали, хотЯ и было не совсем
Ясно, кому и сколько об  этом  известно.  Ќадо  надеЯтьсЯ,  что
слухи  еще не дошли до заместителЯ директора, иначе сразу стало
бы видно, как он стараетсЯ использовать эти сведениЯ против  Љ.
вопреки  чувству  товарищества  и  простой  человечности. Ђ сам
директор? „а, конечно, он хорошо относитсЯ к Љ., и если  бы  он
узнал о процессе, то сейчас же сделал бы все от него зависЯщее,
чтобы  внести  какие-то  облегчениЯ  длЯ Љ., но ему это врЯд ли
удалось  бы,  потому  что  теперь,  когда  Љ.  почти   перестал
противодействовать  влиЯнию  заместителЯ это влиЯние усилилось,
причем заместитель  длЯ  укреплениЯ  своей  власти  использовал
болезненное  состоЯние  самого  директора.  Ќа  что  же  Љ. мог
надеЯтьсЯ? Њожет быть, от этих мыслей сила сопротивлениЯ в  нем
понижалась,  но, с другой стороны, нельзЯ обманывать себЯ, надо
все предвидеть, все, насколько это возможно в данную минуту.
     Ѓез  всЯкой  причины,  просто  чтобы  не  возвращатьсЯ   к
письменному  столу,  Љ. отворил окно. Ћно открывалось с трудом,
пришлось обеими руками нажать на задвижки. ‚сю комнату и  ввысь
и  вширь  заполнил туман, пропитанный дымом, вместе с ним вполз
запах гари. ‘квознЯком внесло несколько снежинок.
     - ЏресквернаЯ  осень,  -  сказал  за   спиной   Љ.   голос
фабриканта
- тот  вышел  от  заместителЯ  директора  и незаметно подошел к
окну. Љ. утвердительно кивнул и с опаской поглЯдел на  портфель
фабриканта:  наверно,  он  сейчас  вынет оттуда бумаги и начнет
рассказывать, как прошли переговоры с  заместителем  директора.
Ќо  фабрикант  поймал  взглЯд Љ., похлопал по своему портфелю и
сказал, не открываЯ его:
     - ‚ам, наверно, интересно услышать, чего Я достиг. “ менЯ,
можно сказать, заключение уже в кармане.  Џревосходный  человек
ваш заместитель директора, но ему пальца в рот не клади.
     Ћн   засмеЯлсЯ   и  потрЯс  руку  Љ.,  Явно  желаЯ  и  его
рассмешить. Ќо тому показалось подозрительным, что фабрикант не
хочет показать ему документы, да и ничего смешного в его словах
он не нашел.
     - ѓосподин прокурист, - сказал вдруг фабрикант, - на  вас,
наверно, погода плохо действует? ‚ид у вас такой удрученный.
     - „а,  -  сказал Љ. и поднес руку к виску, - голова болит,
семейные неполадки.
     - ‚ерно,  верно,  -  сказал  фабрикант,  человек  он   был
торопливый  и  никогда не дослушивал спокойно, что ему говорЯт,
каждому приходитсЯ нести свой крест.
     Љ. невольно подалсЯ к двери, как будто  хотел  выпроводить
фабриканта, но тот сказал:
     - ѓосподин  прокурист,  у  менЯ  есть  длЯ  вас  еще  одно
небольшое сообщение. Ћчень боюсь, что сейчас вам не до того, но
за последнее времЯ Я уже дважды был у вас и каждый раз об  этом
забывал.  …сли  еще  откладывать,  то  мое  сообщение, наверно,
потерЯет всЯкий смысл. Ђ это жаль,  может  быть,  оно  все-таки
будет  иметь длЯ вас какое-то значение. - € прежде чем Љ. успел
ответить, фабрикант подошел к нему вплотную, постучал  согнутым
пальцем ему в грудь и тихо сказал: - “ вас идет процесс, не так
ли?
     Љ. отшатнулсЯ и воскликнул:
     - ‚ам это сказал заместитель директора!
     - „а  нет же, - сказал фабрикант, - откуда заместитель мог
узнать об этом?
     - Ђ вы? - уже спокойнее спросил Љ.
     џ кое о  чем  осведомлен  из  судебных  кругов,  -  сказал
фабрикант. - ‚от об этом-то Я и хотел с вами поговорить.
     - ‘колько  же  людей свЯзано с судебными кругами! - сказал
Љ., опустив голову, и подвел фабриканта к столу.
     Ћни уселись, как сидели раньше, и фабрикант сказал:
     - Љ сожалению, Я могу сообщить вам очень  немногое.  Ќо  в
таких  делах  нельзЯ  пренебрегать  даже  самой малостью. Љроме
того, мной руководит искреннее желание хоть  чем-нибудь  помочь
вам, даже если эта помощь окажетсЯ весьма скромной. ‚едь до сих
пор у нас в делах были самые дружеские отношениЯ, не так ли? Ќу
вот видите!
     Љ.  хотел  было  извинитьсЯ  за  свое  поведение  во времЯ
сегоднЯшнего разговора,  но  фабрикант  не  терпел,  когда  его
перебивали.  Ћн  засунул  портфель  глубоко  под  мышку,  чтобы
показать, как он торопитсЯ, и продолжал:
     - Ћ вашем  процессе  Я  узнал  от  некоего  ’иторелли.  Ћн
художник,  ’иторелли  -  его  псевдоним, настоЯщего его имени Я
даже не знаю. “же много лет подрЯд он изредка заходит ко мне  в
контору и приносит небольшие картинки, и за них - ведь он почти
нищий - Я даю ему что-то вроде милостыни. ќти сделки - мы оба к
ним  привыкли  -  всегда проходили гладко. Ќо вот его посещениЯ
стали  учащатьсЯ,  Я  его   упрекнул,   мы   разговорились,   Я
заинтересовалсЯ, как это он может жить одними этими картинками,
и, к своему удивлению, узнал, что главный источник его дохода -
писание  портретов.  "ђаботаю  на  суд",-  сказал он. "Ќа какой
суд?"- спросил  Я.  €  тут  он  рассказал  мне  об  этом  суде.
‚ероЯтно, вы лучше всех поймете, как менЯ удивил его рассказ. ‘
тех  пор при каждом посещении Я выслушиваю какие-нибудь новости
и постепенно составил  себе  некоторое  представление  об  этом
суде.  Џравда,  ’иторелли очень болтлив, и часто мне приходитсЯ
его  останавливать,  не  только  потому,   что   он   навернЯка
привирает,  но  главным  образом  из-за того, что мне, человеку
деловому, которому и свои заботы покоЯ не дают, некогда слишком
много заниматьсЯ чужими делами. Ќо это Я  мимоходом.  €  вот  Я
подумал:  а  вдруг  ’иторелли будет вам хоть чем-то полезен, он
знаком со многими судьЯми, и хотЯ сам  он  особого  влиЯниЯ  не
имеет,  но  все  же  сможет  дать  совет, как попасть ко всЯким
влиЯтельным лицам. € если даже эти советы сами по  себе  ничего
не  значат,  то  вам,  по моему мнению, они могут очень и очень
пригодитьсЯ. ‚едь вы  сами  почти  адвокат.  џ  всегда  говорю:
"Џрокурист Љ. почти что адвокат". Ќет, за исход вашего процесса
Я  совершенно  не  беспокоюсь.  €  все-таки  не зайдете ли вы к
’иторелли? Џо моей рекомендации он сделает длЯ вас все,  что  в
его  силах.  Џраво  же, Я думаю, что вам стоит к нему пойти. Ќе
обЯзательно сегоднЯ, а как-нибудь при случае. ђазумеетсЯ - и  Я
должен  вам  это  подчеркнуть, - вы ни в коем случае не обЯзаны
следовать моему совету и идти к ’иторелли. Ќет,