о ни
на митинге перед муниципалитетом, ни у тюрьмы  не  было  провозглашено  ни
одного лозунга, направленного против существующего строЯ, не было  сказано
ни одного слова, содержавшего в себе  нечто  большее,  чем  призыв  спасти
человеческие жизни от бомб путем захвата материалов,  предназначенных  длЯ
отстройки тюрьмы.
   „аже „эн ‚ервэйс, у которого обычно и под угрозой расстрела трудно было
вынудить слово правды, не решилсЯ  придумать  в  своем  подробном  отчете,
облетевшем  все  газеты  и  радиопередатчики  страны,   что-нибудь   более
преступное, чем "дерзкаЯ демонстрациЯ  нескольких  сот  негров".  Ќо  и  в
столице провинции Њидбор и в ќксепте отлично отдавали себе  отчет  в  том,
какой дурной пример  опаснейшего  единства  действий  показали  в  четверг
второго марта своевольные обыватели этого  заштатного  атавского  городка.
Џоэтому в пЯтницу третьего  марта  налеты  полигонской  авиации  на  Љремп
носили особенно жестокий и упорный характер. Ѓольше трети  города  было  в
тот день сравнено с землей.
   Ќо  слишком  велика  была   опасность,   которую   источал   городишко,
осмелившийсЯ ради спасениЯ своих женщин, стариков  и  детей  на  поступок,
попахивавший революцией, чтобы правительство Ђтавии могло  позволить  себе
ограничитьсЯ карательным налетом полигонской авиации. ‚ пЯтницу оставшиесЯ
в живых жители Љремпа узнали, что их надеждам на  бегство  из  зоны  столь
упорных и каждодневных бомбежек еще долго  не  суждено  осуществитьсЯ.  Ќа
основании  в  высшей  степени  обоснованного  доклада  такого  выдающегосЯ
чумолога,   как   профессор   Џатоген,   было   издано   правительственное
постановление о продлении карантина вокруг города Љремпа на неопределенный
срок.


        6

   ’ак и осталось неизвестным, кто первым и где  именно  -  в  Ђтавии  или
Џолигонии - пустил в оборот тревожное словечко "страннаЯ война".  €звестно
только, что в какие-нибудь два днЯ оно стало повторЯтьсЯ в  обеих  воюющих
странах десЯтками миллионов людей, которые до этого  не  задумывались  над
некоторыми и впрЯмь удивительными особенностЯми развернувшейсЯ войны.
   Љое-что с самых первых ее минут стало смущать и ее организаторов.
   Ќачалось с того, что приказу полигонского  командованиЯ  о  немедленном
отходе от границы "под давлением превосходЯщих сил  противника"  позволило
себе   не   подчинитьсЯ   несколько   разрозненных   мелких   пехотных   и
артиллерийских подразделений. Ћставшись  в  тылу  у  наступавших  атавских
войск, они не отступили, вгрызлись в мерзлую  землю  и  заставили  атавцев
принЯть бой там, где по условиЯм хотарского соглашениЯ им  уготована  была
приЯтнаЯ военнаЯ прогулка на бронетранспортерах.
   ‚ узком озерном дефиле, держа оборону  на  два  фронта,  эти  отчаЯнные
полигонцы вели неравный бой все утро, весь день и  всю  ночь  первого  днЯ
войны. Њожно себе представить, как это неприЯтное обстоЯтельство  поразило
и атавский и полигонский генштабы.
   ’олько израсходовав почти весь боезапас, полигонцы  ранним  и  туманным
утром двадцать седьмого февралЯ покинули  огневые  рубежи,  спустились  по
крутым обрывчатым берегам на лед, по колено и  кое-где  по  поЯс  в  снегу
перебрались на восточный берег озера, после чего  трое  суток  пробивались
сквозь атавские тылы в Џорт-‘алем. Џо  пути  они  вдоволь  наглЯделись  на
пожарища ферм, сожженных атавцами, на валЯвшиесЯ на улицах  оккупированных
городков трупы расстрелЯнных полигонцев, на повешенных, раскачивавшихсЯ на
злом ледЯном февральском ветру. Ђ  когда  они,  измученные,  обмороженные,
голодные, налитые ненавистью к атавским оккупантам, прорвались, наконец, к
своим, в  Џорт-‘алем,  все  три  оставшихсЯ  в  живых  офицера  -  капитан
Њалькольм Њейстер и лейтенанты  ђобер  Ђрагон  и  Џоль  Љириченко  -  были
немедленно  взЯты  под  стражу  и  спустЯ   два   часа   предстали   перед
военно-полевым  судом  по  обвинению  в  злостном   невыполнении   приказа
командованиЯ в боевой обстановке.
   ‘уд  продолжалсЯ  минут  двадцать.  ‘пустЯ  полчаса   после   вынесениЯ
приговора их расстрелЯли перед строем тех самых солдат, которых они только
что так доблестно вывели из окружениЯ.
   „лЯ предупреждениЯ в дальнейшем подобных досадных неувЯзок в выполнении
хотарского соглашениЯ этот приговор был  зачитан  во  всех  подразделениЯх
действующей армии. ‚от  почему  многие  партизанские  отрЯды,  орудовавшие
впоследствии в тылу атавских  войск,  носили  имена  Њалькольма  Њейстера,
ђобера Ђрагона и ЏолЯ Љириченко.
   —то до подчиненных этих  расстрелЯнных  офицеров,  то  им  было  горько
присутствовать при казни людей, которых  они  за  истекшие  четверо  суток
успели полюбить и которыми они по-настоЯщему гордились. Ѓыло  непонЯтно  и
оскорбительно  обвинение  в  измене  родине  офицеров,  совершивших  такой
незаурЯдный воинский подвиг! € все же мысли изнуренных, еле державшихсЯ на
ногах солдат, капралов и сержантов были даже  в  те  тЯгостные  минуты  не
столько о горестной судьбе их офицеров, сколько о лишь сейчас дошедшей  до
них вести, что Ђтавский материк вот уже десЯтые сутки,  как  оторвалсЯ  от
‡емли.
   Ђ когда их спустЯ несколько часов разбудили,  чтобы  накормить  ужином,
всЯ ЏолигониЯ была во  власти  свежей  и  еще  более  ужасной  вести  -  о
неумолимо быстром таЯнии  атмосферы  новой  планеты  по  милости  каких-то
высокопоставленных атавских мерзавцев...


   Љ этому времени десЯтки атавских и полигонских населенных пунктов  были
превращены  в  точном  соответствии  с  упомЯнутым  выше   соглашением   в
закопченные груды развалин, а наземные атавские войска, сеЯ на своем  пути
разрушение и смерть, достигли, наконец, юго-восточных и  восточных  окраин
“эрты ќбро.
   ’еперь надлежало длЯ удовлетворениЯ национальной гордости обоих воюющих
народов разыграть комедию  ожесточенных  боев  с  обЯзательным  переменным
успехом: разок отойти Якобы под отчаЯнным  напором  полигонцев,  снова,  и
Якобы преодолеваЯ упорное сопротивление противника, занЯть позиции у “эрты
ќбро и затем уже с божьей помощью  окончательно  переключитьсЯ  на  долгие
годы позиционной бойни, чтобы спокойно доить на радость монополиЯм тучную,
многоприбыльную корову войны.
   Ќо  тут  снова  случилась  непредвиденнаЯ  осечка.  Ћколо   трети   тех
полигонских  войск,  которым   полагалось   после   двухдневных   успешных
наступательных боев без  всЯких  видимых  причин  откатитьсЯ  на  исходные
рубежи, к “эрте ќбро, не только не откатились, но даже попытались  развить
и закрепить успех. ‚ двух пунктах они на  плечах  отступавшего  противника
пересекли  границу,  вторглись  на  его  территорию   и   стали   окружать
значительную  группу   атавских   войск.   Ћбстановка   благоприЯтствовала
серьезному успеху полигонцев. Џравда, длЯ  этого  требовались  отвлекающие
бои на других участках и решительнаЯ поддержка авиацией.
   Ќо  все  запросы  о  помощи  оставлены   были   верховным   полигонским
командованием без ответа, к величайшему недоумению, а потом  и  возмущению
очень многих полигонских офицеров, и  штабных  и  строевых,  и  всех,  кто
вскорости узнал из их уст об этой по  меньшей  мере  удивительной  военной
безграмотности полигонского главнокомандованиЯ.
   Ђ тут еще эти странные событиЯ в Џорто-ђизо.
   ‚сем,   кто   хоть   когда-нибудь   интересовалсЯ   вопросами   атомной
промышленности, отлично известно это географическое название. ‚  одном  из
наиболее добросовестных трудов об атомном империализме, изданном в ќксепте
еще в 1952 году, мы читаем в главе "Џолигонский  уранит":  "Џод  контролем
"‚сеобщей свинцовой компании" находЯтсЯ богатейшие  полигонские  источники
уранита на Ѓольшом Ћленьем  озере,  в  пределах  ‡ападных  территорий.  …й
принадлежит  также  завод  в  ‹абивилле  с  очистительной   установкой   в
Џорто-ђизо. Џомимо  основной  деЯтельности  по  поставкам  урана  атавской
военной промышленности, "‚сеобщаЯ свинцоваЯ ЉомпаниЯ" также  производит  и
продает  изотопы  и  радиоактивные  смеси,  а  также  радий  и  светЯщиесЯ
препараты длЯ циферблатов приборов. „лЯ гарантии того, что  уран  из  всех
источников будет направлЯтьсЯ только в военную промышленность, всЯ очистка
урана в Џолигонии сосредоточена на заводе компании ‚.‘.Љ в Џорто-ђизо".
   Ќадо учесть ничтожную отдаленность Џорто-ђизо  от  атавской  границы  и
исключительное значение его в условиЯх, когда  каждую  минуту  можно  было
ожидать, что атавцы перейдут  на  атомную  войну.  €  вот  при  всем  этом
полигонское командование решительно ничего не предпринЯло длЯ  наземной  и
воздушной обороны Џорто-ђизо. ќтим не преминули воспользоватьсЯ атавцы.
   ‚ ночь на третье марта они внезапным броском захватили Џорто-ђизо.  ќто
произошло  так  неожиданно  и  незаметно,  что  работы  ночной  смены   на
очистительном заводе продолжались не менее четверти часа, покуда  в  цехах
стало  известно  о  случившейсЯ  беде.  ‡аводскаЯ  охрана  и  до  смешного
небольшой местный воинский гарнизон были обезоружены без единого выстрела.
…динственный выстрел, и то из полигонского пистолета и по  полигонцу,  был
сделан  начальником  охраны,  который   застрелил   на   месте   инженера,
пытавшегосЯ вывести из строЯ  один  из  агрегатов,  чтобы  захватчикам  не
досталсЯ завод на полном  ходу.  ќтот  охранник  был  сразу  премирован  и
заводской администрацией и атавским командованием.
   “дивительней всего было то, что полигонские войска  поразительно  долго
не предпринимали попыток освободить завод, хотЯ до  позднего  утра,  когда
атавцы подбросили кое-какие подкреплениЯ, ничего не стоило  выбить  их  из
Џорто-ђизо. Ђ выбили их оттуда  только  спустЯ  четыре  днЯ  в  результате
ожесточенного боЯ в двенадцати километрах  северо-западней  этого  города.
Џорто-ђизо во времЯ этого сражениЯ  нисколько  не  пострадал,  словно  обе
стороны специально уговорились сохранить его в целости,  как,  впрочем,  и
было на самом деле. Ђтавцы  оставили  Џорто-ђизо,  захватив  с  собой  всю
готовую продукцию завода. Ќо так как  отход  совершалсЯ  Якобы  в  великой
спешке, то они не только не вывели из строЯ  этот  драгоценный  завод,  но
даже оставили  на  городских  складах  значительные  запасы  разного  рода
стратегического сырьЯ, представлЯвшего  немалый  интерес  длЯ  полигонской
военной промышленности.
   Ѓыло в тот же день доказано не одним полигонским офицером,  что  ничего
не стоило обойти отступавших атавцев с флангов, вернуть захваченный  уран,
составлЯвший по  крайней  мере  трехмесЯчную  продукцию  завода,  а  самих
захватчиков взЯть в плен или, в случае  сопротивлениЯ,  уничтожить,  чтобы
другим повадно не было. ќти офицеры были призваны  к  порЯдку.  Ќескольких
наиболее неугомонных в их крамольном возмущении отправили  на  фронт,  где
они  получили  возможность  пополнить  свой  запас  недоумений  по  поводу
непонЯтной неповоротливости их верховного командованиЯ.
   Џрошло около суток, и атавцы столь  же  неожиданно  совершили  по  льду
озера  ѓаспарона  ночной  налет  на  остров  того  же  названиЯ,   который
полукольцом замыкает акваторий ѓаспаронского порта.  ‚  самый  город  они,
видимо, и не собирались входить. €х отшвырнули на атавский берег  озера  в
результате очень эффектного и еще  более  кровавого  сражениЯ  на  льду  и
близлежащих пирсах ѓаспаронского порта.
   € снова они при отходе Якобы в спешке оставили  полигонцам  в  портовых
складах неизвестно зачем завезенные в самую ночь  налета  сотни  Ящиков  с
авиационными приборами, захватив  взамен  их  неизвестно  как  оказавшеесЯ
здесь огромное количество никелЯ.
   € снова полигонские офицеры, солдаты и просто  граждане  поражались  из
рЯда вон выходЯщей нерасторопностью своего командованиЯ, потому что  и  на
сей раз ничего не стоило перехватить атавцев на середине озера,  отбить  у
них и никель и  охоту  к  дальнейшим  налетам.  Џошли  разговоры,  сначала
исподтишка, а потом все громче и громче, что невредно было бы кому следует
разобратьсЯ,  что  за  странное  затмение  нашло  вдруг   на   полигонских
генералов, и что  стоило  бы  потщательней  расследовать,  кем  именно  из
промышленных  заправил  и  с  какой  целью  было   отдано   безумное   или
предательское распорЯжение о  концентрации  на  гаспаронских  складах,  на
самой границе с Ђтавией и уже во  времЯ  войны  таких  огромных  количеств
важнейшего стратегического сырьЯ.
   Џо армии, а затем и по всей стране поползли слухи об измене, и чтобы не
подливать  масла  в  огонь,  представители  обоих  главнокомандований   на
экстренном  совещании  в  •отаре  договорились  временно  прекратить   эти
своеобразные военные действиЯ, которые в  хотарском  соглашении  значились
под маловыразительной и еще менее воинственной графой: "челночные обменные
операции с контокоррентным расчетом".
   ’ем более,  что  и  в  Ђтавии  настроение  населениЯ  оставлЯло  желать
лучшего.


   ‚ пЯтницу утром, часа за полтора до очередного  утреннего  налета,  „эн
‚ервэйс с такой  силой  постучалсЯ  в  двери  обезлюдевшей  квартиры  Ћнли
Ќаудуса, что наверху, на чердаке Љарпентер окончательно решил  сегоднЯ  же
убиратьсЯ отсюда. ’ем более, что ему два днЯ как  уже  подыскали  неплохое
убежище в подвале одного разбомбленного домишки.
   ‡аспанный Ќаудус приоткрыл  дверь.  Ћн  был  в  помЯтой  и  застиранной
голубой пижаме с короткими рукавами и еще более короткими штанами.
   - Ћн спит! - возмутилсЯ изобретательный репортер. - —еловек спит, когда
его счастье гулЯет совсем рЯдом! “бить его мало! Ћдевайтесь.
   - Ђ в чем дело?  -  брюзгливо  отозвалсЯ  Ћнли.  -  ЋпЯть  какие-нибудь
фантазии?
   - ”антазии?! џ вам дам фантазии!.. Ѓерите все  свои  капиталы  -  и  за
мной! ‘колько у вас денег?
   - „енег? —етыре сотни.
   - Ќе бойтесь, Я не собираюсь их у вас занимать. “  вас  же  было  около
тысЯчи шестисот кентавров... џ же сам писал об этом...
   - “ менЯ ровно четыре сотни, - раздраженно повторил Ћнли.  -  Ђ  в  чем
дело?
   - Џохоже, что можно очень неплохо заработать. Џо крайней  мере  сто  на
сто. Ђ то и все двести на сто... Ќет, у вас и в самом деле  только  четыре
сотни? ‹ично Я наскреб без малого полтысЯчи. Ќу, ничего,  попробуем  взЯть
тысЯчи на две в долг... ’олько бы не опоздать. —ерез час все уже узнают...
   - „а ну вас! - рассердилсЯ Ћнли. - ‘кажите толком, о чем речь? —то  все
узнают?
   - Ћ сухом законе! - понизил голос „эн ‚ервэйс, хотЯ  никого  кругом  не
было. - „а впустите менЯ, наконец, в свое логово! - Ћнли, все  еще  ничего
не понимаЯ, пропустил его в квартиру и захлопнул дверь на замок.  -  ‚чера
по стране началась кампаниЯ за введение "сухого закона". ‡начит, это  дело
двух-трех дней. џсно? ‡начит, спиртное будет на вес золота.  ‡начит,  тот,
кто не  дурак,  закупит  спиртного  сколько  влезет,  упрЯчет  в  укромном
местечке и будет потихонечку делать  себе  на  этом  кентавры...  ЏонЯтно,
бараньЯ голова?
   "Ѓоже мой! - сокрушенно подумал  Ћнли,  торопливо  натЯгиваЯ  брюки.  -
„ернуло менЯ отдавать ќнн тысЯчу двести кентавров!.. Љак будто нельзЯ было
повременить с этим хотЯ бы недельку-другую... ‚се равно  она  со  мной  не
помирилась. Ђ что, если сбегать сейчас к ней и попробовать  занЯть  у  нее
эти деньги? Џод приличный процент... ‚се равно выгодно... —ерта с два!  Ќе
даст".
   Ћн кое-как завершил свой туалет, и они побежали к  виноторговцу  Љрашке
покупать у него на все свои наличные деньги, а по возможности и в  кредит,
вино, виски, коньЯк - все, что  попадетсЯ,  покупать,  пока  никто  еще  в
Љремпе, кроме них и закадычного друга „эна - радиста, не знал о  том,  что
со днЯ на день можно ожидать введениЯ "сухого закона".
   €м удалось воспользоватьсЯ неосведомленностью господина Љрашке и купить
у него крупную партию спиртного с  кредитом  в  четыре  тысЯчи  кентавров.
Џотом „эн, не спросЯсь у хозЯина, выкатил из гаражика  типографии  дрЯхлый
грузовичок и тайком, стараЯсь никому не  попадатьсЯ  на  глаза,  вывез  их
покупку в сарай Ќаудуса, который, как нам уже известно,  иногда  называлсЯ
гаражом без всЯкого на  то  основаниЯ.  ‚ыгрузив  спиртное,  „эн  поставил
грузовик на место, а сам вернулсЯ к Ћнли, и они вдвоем зарыли  драгоценные
Ящики поглубже в землю, чтобы нельзЯ было нащупать их во времЯ  возможного
обыска и чтобы их, упаси боже, не повредило,  если  где-нибудь  поблизости
грохнетсЯ бомба.
   Ђ так как фортуна никогда не гулЯет  в  одиночку,  то  в  тот  же  день
новоЯвленный компаньон Ћнли - „эн ‚ервэйс кубарем скатилсЯ в убежище,  где
отсиживалсЯ от бомбежки Ћнли Ќаудус, и вручил ему телеграмму из Ѓоркоса:
   "Љремп редактору газеты прошу передать Ћнли Ќаудусу  одному  из  первых
добровольцев атаво-полигонской войны привет уважение приглашение должность
секретарЯ тире камердинера освобождение  из  армии  пропуск  на  выезд  из
зараженной зоны обеспечиваю точка о согласии жду немедленного телеграфного
подтверждениЯ  точка  оклад  жалованьЯ  на   тридцать   процентов   больше
предложенного кем бы то ни было точка ”ред Џатоген".
   ‚от  оно,  настоЯщее,  долгожданное,  шуршащее  шелками  и   кентаврами
счастье! “ Ћнли закружилась голова, и он упал бы, если бы его не подхватил
восторженно хихикавший „эн.
   - ‡начит, как? - спросил репортер, бережно усаживаЯ его  на  скамью.  -
’елеграфировать, что ты согласен? ’ы не беспокойсЯ, - он понизил голос,  -
вино Я и без тебЯ загоню наилучшим образом.
   Ћн бешено завидовал своему новому другу. Ћ, если бы ему выпало  счастье
получить такое приглашение! “ж будьте спокойны, он-то не растерЯлсЯ бы! Ћн
бы в два месЯца стал самым нужным  человеком  длЯ  этого  молодого  богача
Џатогена! Ќо поскольку приглашение получил не он, а этот рохлЯ Ќаудус, „эн
считал  необходимым  как  можно  прочней  закрепить  свою  дружбу  с  этим
счастливчиком.
   Ќе откладываЯ дела в долгий Ящик, они тут же отправились на телеграф  и
подтвердили согласие Ћнли поступить на службу к младшему Џатогену.
   ‘пустЯ полчаса Ќаудусу принесли новое предложение, на сей раз от  одной
из крупнейших рекламных компаний.  ‘умма  предложенного  ему  оклада  была
столь  велика,  что  Ћнли  решил,  что  кто-то,  скорее  всего  „эн,   его
разыгрывает. Ћн не поленилсЯ сбегать на телеграф и удостоверилсЯ, что  эта
телеграмма самаЯ  доподлиннаЯ  и  прибыла  самым  натуральным  образом  из
”арабона. ’огда он сообщил о полученном им новом предложении в  Ѓоркос,  и
Џатоген-младший телеграфно уведомил Ћнли, что оклад ему  установлен  ровно
на  тридцать  процентов  выше  того,  который  был  предложен  ”арабонской
рекламной компанией.
   Џоздно вечером  приЯтно  взволнованный  Ћнли  Ќаудус  отбыл  из  Љремпа
навстречу своему счастью. Ћн хотел было напоследок забежать  проститьсЯ  с
ќнн, но у самых ее дверей с ожесточением  повернул  обратно.  Ѓог  с  ней!
Џускай водитсЯ со своими  подозрительными,  антиатавистскими  друзьЯми.  ‚
конце концов она сама виновата, сама отказалась от него. Ќу и что ж, он не
какаЯ-нибудь трЯпка, чтобы ее упрашивать. ’еперь на его век хватит девушек
получше, побогаче и посмирнее, чем его отбившаЯсЯ от  рук  ќнн.  €,  кроме
того, ему не хотелось встречатьсЯ с этими несчастными ѓроссами.  ЌеприЯтно
как-то. ќтот старик ѓросс (говорЯт, ему лучше) еще, чего  доброго,  станет
на него пЯлить глаза с укором, а то и обругает напоследок.  Ќет,  Ќаудусу,
решительно не по душе было посещение квартиры его бывшей невесты.
   Ќа заградительном кордоне у границы зачумленной полосы его уже ожидали.
…го одежду, в том числе и  знаменитое  бежевое,  почти  совсем  еще  новое
пальто, безжалостно сожгли, самого его перемыли в десЯти водах,  выдержали
в   карантине,   облачили   в   новые   одежды,   присланные    заботливым
Џатогеном-младшим, усадили в поезд, и он  покатил  в  Ѓоркос,  где  его  с
нетерпением  ожидал  его  новый  хозЯин,   очень   богатый,   беспредельно
культурный, словом настоЯщаЯ столичнаЯ штучка,  не  чета  бывшему  хозЯину
Ќаудуса - замшелому провинциалу и копеечнику Љвику.


   - џ очень боЯлсЯ умереть, - сказал  профессор  ѓросс  жене,  когда  они
как-то оказались наедине. ѓолос его был еще слаб, но безразличие,  которое
больше всего пугало фрау ѓросс, уже миновало.  -  ‘трашно  было  оставлЯть
тебЯ совсем одну...
   - ‚се идет хорошо, мой дорогой. „октор сказал: недели через две ты  уже
сможешь прогуливатьсЯ по комнате... Ћн говорит, что рана зажила  первичным
натЯжением и что все идет хорошо.
   - Ђ знаешь, Я все больше  склонЯюсь  к  мысли,  чтобы  уехать  из  этой
нелепой и жестокой страны, - продолжал ѓросс. - ’едди нас простит.  ‚ообще
человек должен жить у себЯ на родине. ђазве Я не прав?
   - ’ы прав, ѓросс.
   - Ђ ведь  это  идеЯ!  -  все  более  оживлЯлсЯ  профессор.  -  ЉончитсЯ
карантин, и мы сразу домой, и обращаемсЯ с официальным заЯвлением:  просим
вычеркнуть нас из списков атавских граждан и дать возможность  выехать  на
нашу старую родину... €ли нет... Њогут нарочно отказать  и  еще  острастки
ради засадить в тюрьму... ‹учше так: мы просим заграничный паспорт,  чтобы
побывать на родине, а потом останемсЯ в Ђвстрии,  и  все...  €щи  ветра  в
поле. ђазве Я не прав, Џолина?
   - ’ы прав, ѓросс, милый мой фантазер.
   - ‚от уж кто не фантазер, так это Я, - горЯчилсЯ  профессор,  впадаЯ  в
резкое  противоречие  с  действительностью.  -  …сли  мне  откажут,   если
потребуют, чтобы Я им за это сообщил то, что Я придумал насчет перегородки
диффузионной установки, пожалуйста, только выпустите нас из вашего  милого
государства и... •отЯ нет, - со вздохом заключает он, - даже  ради  нашего
спасениЯ от верной смерти Я бы не отдал этим обманщикам свою идею, которую
они немедленно используют на погибель миллионов мирных людей...  Ђ  просто
так они менЯ не отпустЯт...
   - ’ы прав, - говорит профессорша, довольнаЯ, что на пути намеченных  ее
мужем хлопот о выезде он сам видит непреодолимые препЯтствиЯ.  Ѓедный,  он
еще не знает, что ЂтавиЯ оторвалась от ‡емли. ‡ачем расстраивать его таким
ужасным сообщением? Џусть сначала окрепнет. Ћкрепнет, тогда и узнает,  что
теперь уже ничто, никакие  заграничные  паспорта  не  в  состоЯнии  помочь
человеку выбратьсЯ из Ђтавии на далекую и такую милую ‡емлю...
   ”рау ѓросс озабочена тем, чтобы кто-нибудь случайно не проболталсЯ  при
ее муже насчет этой сверхъестественной напасти, обрушившейсЯ  на  атавцев.
Ќо с этим как будто дело обстоит благополучно: все, в том числе  и  доктор
Љамбал, предупреждены. ќто та  забота,  которую  профессорше  скрывать  не
надо.
   Ќо есть другаЯ  забота,  тайнаЯ,  тЯжкаЯ,  которую  беднаЯ  профессорша
вынуждена скрывать от всех, конечно кроме Џрауда, потому, что Џрауд о  ней
знает, хотЯ из деликатности ничем и не выказывает. ”рау ѓросс ни на минуту
не может забыть, что она проболталась  покойному  доктору  •усту.  Џравда,
доктора •уста больше  нет.  Ђ  что,  если  он  все  же  успел  кому-нибудь
рассказать, что здесь, в Љремпе находитсЯ знаменитый физик-атомник  ѓросс?
Џосле последнего разговора с ее мужем  в  Ћсобом  комитете  можно  ожидать
самого худшего.  Њогут  придратьсЯ  к  какому-нибудь  пустЯку  и  посадить
бедного ѓросса в тюрьму.
   ‚от и сейчас, поправив подушку под головой мужа, фрау ѓросс  снова  всЯ
во власти тЯжелых  предчувствий.  ‚сЯкий  шорох  наводит  ее  на  мысль  о
полиции...
   ‘верху, со двора в погреб вдруг доносЯтсЯ обрывки разговора. Ћдин голос
принадлежит ќнн. ќнн  чем-то  встревожена.  „ругой  принадлежит  какому-то
незнакомому мужчине. ѓолоса приближаютсЯ.  ђаскрываетсЯ  дверь.  ‚  погреб
хлынул Яркий солнечный свет. Џо сырым ступенькам  к  постели,  на  которой
лежит профессор ѓросс, спускаютсЯ ќнн и за  нею  какой-то  мужчина.  ‘лава
богу, этот мужчина в штатском.
   - ’олько не волнуйтесь! -  говорит  ќнн,  но  голос  у  нее  дрожит.  -
Џожалуйста, не волнуйтесь, дорогаЯ госпожа Џолли! ‚от этот джентльмен...
   - Њожет быть, мы выйдем наверх? -  фрау  ѓросс  чувствует,  что  у  нее
что-то  оборвалось  внутри.  -  …сли  вы  не  возражаете...  ‚   интересах
больного...
   ќнн взглЯдом поддерживает просьбу профессорши.
   - ‚ чем дело, Џолина? - спрашивает ѓросс, разбуженный тревожным шепотом
жены. - Љто это такой?.. џ, кажетсЯ, не знаком с этим человеком.
   - Ќачальник местной полиции, профессор, - зычно представлЯетсЯ  мужчина
в  штатском.  -  €мею  приказание  срочно  доставить  вас  с  супругой   к
заградительному противоэпидемическому  кордону  номер  девЯть  на  предмет
дальнейшего вашего следованиЯ в ќксепт.
   - ‚ ќксепт? ‡ачем? - одновременно восклицают супруги ѓроссы  -  жена  с
испугом, а муж с любопытством.
   - ‡наю не больше вашего, профессор. Џриказано  представить  до  кордона
номер девЯть и передать в руки  специально  уполномоченного  чиновника  из
ќксепта, и все.
   - Ќо ведь он ранен! - восклицает фрау ѓросс. - ‚ы же видите, его голова
забинтована... Ћн же после очень серьезной операции!
   - Њне приказано довезти профессора ѓросса до  кордона  номер  девЯть  с
наивозможнейшими  удобствами.  „октор  Љамбал,  -  Я  с   ним   специально
консультировалсЯ, - сказал, что состоЯние больного уже позволЯет перевозку
на любые  расстоЯниЯ.  Љонечно,  при  соответствующем  уходе.  “ход  будет
обеспечен.
   - Ђ если он не захочет?
   - Њне приказано доставить его к кордону, несмотрЯ ни на что.
   - ќто арест?
   - ‡атруднЯюсь сказать, господин ѓросс.
   - Љогда же вы нас отсюда увезете? - спрашивает фрау  ѓросс,  видЯ,  что
спорить бесполезно.
   - Њне приказано не медлить ни минуты, госпожа ѓросс.
   Ќа машине ѓроссов они были спустЯ час с небольшим доставлены на кордон,
прошли необходимую  противоэпидемическую  обработку  и  усажены  в  поезд,
который увез их в ќксепт. ‚се это произошло в  полнейшей  тайне.  „аже  от
репортера ‚ервэйса, который был в тот  день  по  уши  занЯт  хлопотами  по
снарЯжению своего друга Ќаудуса в ”арабон. „аже длЯ Ќаудуса, хотЯ какую-то
часть пути он следовал  с  ѓроссами  в  одном  поезде.  Њашина  профессора
пропущена не была. …е временно оставили на хранении у ќнн.
   Ђх, если бы  предприимчивому,  но  столь  неудачливому  репортеру  „эну
‚ервэйсу удалось хоть на полчаса проникнуть в приготовленный  длЯ  ѓроссов
номер эксептской гостиницы!  Ћн  получил  бы  материал  длЯ  из  рЯда  вон
выходЯщей корреспонденции, котораЯ, впрочем, так же не увидела  бы  света,
как  не  стала  достоЯнием  широких  масс  читателей  и  его  сенсационнаЯ
телеграмма о том, что профессор ѓросс обосновалсЯ в Љремпе. “же  несколько
дней,  как  все  газетные,  журнальные,  телевизионные  и  радиоматериалы,
имевшие малейшее отношение  к  атомным  проблемам,  тщательнейшим  образом
просматривались  военной  цензурой  и  за   редчайшими   исключениЯми   не
разрешались к опубликованию.
   Љ профессору ѓроссу Явились с визитом минут через двадцать после  того,
как его уложили в постель в его номере. Љонсилиум крупнейших  специалистов
- хирургов, терапевтов и невропатологов - обследовал его рану, всесторонне
выслушал и выстукал его, сделал все необходимые рентгены и кардиограммы  и
пришел к  выводу,  что  при  соответствующем  уходе,  который  будет  ему,
безусловно, обеспечен правительством, профессор ѓросс через  месЯц  сможет
приступить к работе. Љ какой работе, это их не касалось. Ћни только врачи.
   Ћ том, какова будет работа профессора ѓросса, ему поведал один  из  его
бывших коллег по Ћсобой лаборатории ќксептского  университета.  Џо  словам
этого достойного физика, от профессора ѓросса ожидали, что он внесет  свой
вклад в борьбу ученых-атомников за спасение всего населениЯ новой  планеты
(ѓросс еще в дороге узнал от сопровождавшего  его  чиновника  о  постигшей
Ђтавию космической катастрофе) от неминуемого удушьЯ.
   Џрофессор ѓросс сказал, что он еще слишком слаб, чтобы принимать  такие
ответственные решениЯ. …му обещали подождать.
   —асом позже, когда профессор, утомленный  дорогой,  уснул,  фрау  ѓросс
вышла на улицу и убедилась, что за их номером, за нею, за  всеми,  кто  их
обслуживал, была установлена усиленнаЯ полицейскаЯ слежка.
   € все-таки шпики проморгали. ЏутЯми, о которых здесь не место говорить,
доктору  ќксису  удалось  свЯзатьсЯ  с  профессором   ѓроссом.   Џрофессор
чувствовал   себЯ   слишком   слабым,   чтобы   помогать   в    разработке
правительственного  плана.  Ќо  он  оказалсЯ  достаточно  крепким,   чтобы
разработать план, противопоставленный вскоре правительственному  плану,  о
котором будет рассказано ниже. ќту свою работу  упорный  старик  никак  не
считал свЯзанной с политикой. ЉакаЯ же это политика, успокаивал  он  себЯ,
если  идет  дело  о  предотвращении  новой,  сверхчудовищной  бойни  и   о
действительном спасении населениЯ Ђтавии и Џолигонии от удушьЯ?
   Ќичего не поделаешь, у каждого человека свои представлениЯ о политике.


   “мело отраженный  беспорЯдок  может  производить  впечатление  тончайше
продуманной организации. Ќа этом построены стариннаЯ игрушка - калейдоскоп
и  новейшаЯ  -  так  называемый  атавский  образ  жизни.  ђазноцветные   и
разнокалиберные стеклЯшки рассыпаютсЯ в  калейдоскопе  в  самых  случайных
сочетаниЯх, но  трижды  отраженные  в  сложенных  под  определенным  углом
грошовых зеркальцах, этот хаос уже в  учетверенном  виде  предстает  перед
нашими глазами в виде идеально симметричного красочного узора.
   ’ак и зловещаЯ неразбериха  и  бесчеловечнаЯ  сумЯтица  атавской  жизни
превращаетсЯ под ловкими руками ее пророков в глубоко продуманную симфонию
человеколюбиЯ, порЯдка и высочайшего самоотречениЯ.
   Ћнли Ќаудус был из числа тех, кому эта  игрушка  доставлЯла  не  только
развлечение, но  и  исчерпывающее  нравственное  удовлетворение.  Ћсобенно
убедительные доказательства совершенства атавизма  он  видел  в  том,  что
настоЯщие атавцы, то есть подобные ему,  Ќаудусу,  не  могут  пропасть,  а
раньше или позже обЯзательно всплывают  на  поверхность  и  получают  свою
законную долю счастьЯ и преуспеЯниЯ. —ем он был еще вчера?  Ќичем.  Ќищим,
которого бросила нищаЯ и упрЯмаЯ невеста, который, помимо своего  желаниЯ,
был записан в добровольцы и только чудом не попал на  фронт.  Ќо  проходит
несколько часов, и этого  человека  вызывает  к  себе  в  Ѓоркос  один  из
богатейших людей Ђтавии. €ли взЯть, например, всю эту  кампанию  с  "сухим
законом". Ќравственно, логично, патриотично.
   Ћт неожиданно привалившей удачи ему не спалось. Ћн размышлЯл,  глЯдЯ  в
заплаканное ночное окно, за которым ничего не было  видно,  и  все  больше
убеждалсЯ, что спасение Ђтавии в "сухом законе" и  что  вообще,  раз  идет
такаЯ серьезнаЯ война, раз столько людей гибнет на фронте и в тылу, нечего
заниматьсЯ пьЯнством. ‚се помыслы любого порЯдочного  атавца  должны  быть
обращены только на то, чтобы убить как можно больше полигонцев...
   ’ут ему совсем некстати пришло в голову, как много он бы уже заработал,
если бы полигонцы не разбомбили банкирскую контору ‘антини. Љакие это были
чудные акции!
   ЌапрЯжением воли Ќаудус  заставил  себЯ  перестать  думать  о  погибших
акциЯх. "Ќу, ничего, - утешал он себЯ, - Я свое возьму на нашей  покупке".
Ћн имел в виду спиртное, так  удачно  закупленное  у  Љрашке.  ‚от  небось
расстроитсЯ эта стараЯ шлЯпа, когда узнает о "сухом законе"! € поделом: не
зевай!
   ќта мысль произвела на него  самое  умиротворЯющее  впечатление,  и  он
задремал, уронив на вздрагивающий, покрытый линолеумом  пол  купе  газету,
котораЯ была так густо  нафарширована  статьЯми,  заметками,  заголовками,
отчетами,   лозунгами,   рисунками,   высказываниЯми    и    фотографиЯми,
призывающими,  заклинавшими,   настаивавшими,   умолЯвшими,   требовавшими
немедленного введениЯ  "сухого  закона",  словно  не  висела  над  страной
чудовищнаЯ опасность погибнуть  через  несколько  лет  от  удушьЯ,  словно
только и  было  Язв  на  теле  Ђтавии,  что  открытаЯ  торговлЯ  спиртными
напитками.
   Ќо если с Ћнли Ќаудуса, убогого провинциального парнЯ  со  стандартными
мозгами, и взЯтки гладки, то следует сказать, что  об  истинном  источнике
кампании за введение "сухого  закона"  даже  более  или  менее  видные  ее
пророки, в том числе и редакторы  многих  газет,  имели  на  первых  порах
только самое  приблизительное  представление.  Џоэтому  автор  видит  себЯ
обЯзанным  пролить  некоторый  свет  как  на  истинные  истоки  упомЯнутой
кампании,  так  и  на  причины  неожиданного  возвышениЯ  Ћнли  до   поста
секретарЯ-камердинера самого ”реда Џатогена.
   € тут мы вынуждены сразу же окунутьсЯ в область самой высокой политики.


   ’ретьего марта известный уже нам ќмброуз, он же "‘ырок", был  приглашен
в президентский дворец. …го провели в ‡еленую гостиную. ’ам  его  встретил
один живой, хотЯ и  временный  президент  и  десЯть  покойных  президентов
Ђтавии, †ивой смотрел на ќмброуза с надеждой, мертвые - с недоумением.  ‚о
всЯком случае так показалось ќмброузу,  когда  он  вошел  в  эту  комнату,
обитую зеленым бархатом и белой эмалевой панелью.  ‚  дальнейшем  ему  уже
было не до выражениЯ глаз старых  джентльменов,  изображенных  на  тЯжелых
портретах, которыми были увешаны стены гостиной. Љак-никак это был  первый
в истории  Ђтавии  случай,  когда  президент  республики  вызывал  к  себе
президента  синдиката  преступников  длЯ   разговора   начистоту   и   без
свидетелей. ќмброуз был несколько взволнован.
   - Њы с вами деловые люди, - сказал Њэйби, - позволим  же  себе  роскошь
потолковать начистоту, как мужчина с мужчиной и без дипломатии.
   Ћни уселись в  креслах  у  круглого  полированного  столика  под  самой
люстрой. ќмброуз хотел было облокотитьсЯ о  столик,  но  передумал.  Њэйби
сразу взЯл быка за рога:
   - Џо сведениЯм министерства юстиции,  у  нас  в  Ђтавии  свыше  трех  с
половиной  миллионов   преступников.   џ   говорю,   конечно,   только   о
зарегистрированных...
   "Ќу  и  ну!  -  огорчилсЯ,  конечно  про  себЯ,  ќмброуз,  -  вот   уже
действительно без дипломатии!"
   Ћн окинул взглЯдом гостиную.  Џозади  них  белел  камин  с  драгоценным
гобеленовым экраном, взЯтым в массивную золотую раму, в которую  вцепилсЯ,
растопырив крыльЯ, золотой орел. ќто был дар  покойной  супруге  покойного
президента Љерабана от покойного императора австрийского.
   "Ђ ноготки-то у нашего орла здорово увЯзли в золоте!" - подумал ќмброуз
и усмехнулсЯ.
   Њэйби принЯл эту усмешку на свой счет.
   - Ќет, верно, - сказал он. -  ‘корее  всего,  это  даже  преуменьшеннаЯ
цифра...
   ќмброуз кивнул головой в знак согласиЯ.
   - ‚ы сами понимаете, - продолжал Њэйби, - что Я не имею возможности, да
и желаниЯ вызывать каждого из них длЯ переговоров с глазу на глаз. Џоэтому
Я решил пригласить вас, дорогой мистер ќмброуз...
   ќмброуз даже не поморщилсЯ.
   ‘мысл соображений, которые затем выложил перед ним временный  президент
республики, вкратце состоЯл в следующем.
   ‚нутреннее положение страны усложнЯетсЯ буквально с каждым  часом.  Џод
влиЯнием драматических  событий  последних  двенадцати  дней  атавцы  Явно
выбиты из колеи и поэтому  сравнительно  легко  могут  поддатьсЯ  агитации
крайних элементов. Џравительство, конечно, предпринимает все, что от  него
зависит. Ќо, к сожалению, далеко не все от него теперь зависит.  …сли  же,
упаси господи, вдруг  произойдет  что-нибудь  роковое,  то  это  одинаково
печально отразитсЯ на всех деловых людЯх Ђтавии, в том числе, и далеко  не
в последнюю очередь, на деловых людЯх того промысла, который так успешно и
плодотворно возглавлЯетсЯ уважаемым господином ќмброузом.
   “важаемый господин ќмброуз хотел было в этом  усомнитьсЯ,  и  господину
Њэйби пришлось сослатьсЯ на  опыт  ‘оветского  ‘оюза  и  некоторых  других
стран, где уголовный бизнес начисто и самым решительным образом  уничтожен
вместе с наиболее опытными и видными его представителЯми.
   ‚ свЯзи с этим ќмброузу, на взглЯд мистера Њэйби, следовало бы  сегоднЯ
же включитьсЯ самому и привлечь всех физически и идеологически полноценных
деЯтелей его синдиката к систематической и самой  активной  борьбе  против
поднимающих голову подрывных элементов.
   - Ѓог с вами, господин президент! - удивилсЯ ќмброуз,  -  разве  мы  не
оказываем  вам   посильной   помощи?   ‚ыборы...   Ќаведение   порЯдка   в
профсоюзах... Њало ли что...
   - ЋбстоЯтельства требуют большего. ‚ы уже читали о Џаархе?
   - ќто в сегоднЯшних газетах? Љакой-то профсоюзник из Ћпэйка?
   - Ќе сегоднЯ-завтра он создаст партию, могущественнейшую и единственную
партию Ђтавии, и перестанет быть "каким-то".
   ќмброуз с разочарованием подумал,  что  он,  кажетсЯ,  понЯл,  наконец,
зачем его пригласили. ѓрубо работает  господин  сенатор.  "’акими"  делами
ќмброуз лично никогда не занималсЯ. Ќа этот предмет существует  в  составе
его  синдиката  специализированный  трест  убийц,  а  в  тресте  убийц   -
специальный штат по приему "мокрых"  заказов.  Љонечно,  прикончить  этого
Џаарха ровным счетом ничего не стоит, но лично ќмброуз в такие дела  давно
не вмешиваетсЯ.
   Ћн позволил себе облокотитьсЯ о столик, глЯнул в голубые глаза сенатора
Њэйби и чуть заметно улыбнулсЯ:
   - Ћшибка, сударь!  Ќаша  корпорациЯ  всегда  была  далека  от  "мокрого
бизнеса". „а и зачем у вас дело стало? ЋбъЯвите его полигонским шпионом  и
поджаривайте на электрическом стуле, пока  он  не  подрумЯнитсЯ...  “  вас
имеетсЯ куча и других возможностей...
   - Ћшибка, друг мой! - ответил мистер Њэйби. -  —ерез  час-другой  будет
объЯвлено по радио, во всех газетах и по всем телевизионным передатчикам о
самороспуске либеральной и националистической партий,  чтобы  предоставить
открытое  поле  деЯтельности  длЯ  партии,  которую  под  названием  "‘оюз
Ћбремененных  ‘емьей"  создает  человек  из  народа,  спаситель  отечества
‹икургус Џаарх.
   - ‘паситель отечества?! - разинул рот  ќмброуз.  -  ‡дорово  придумано,
сударь. ‚ высшей степени патриотично!
   ‹ицо его, беленькое, с  седенькими  усиками,  лицо  доброго,  наивного,
небогатого провинциального старичка, выражало бескорыстный восторг.
   - € вы приглашаетесь, - продолжал Њэйби, - принЯть живейшее  участие  в
организации ‘оюза Ћбремененных ‘емьей, стать ближайшим помощником Џаарха в
качестве вице-президента ‘оюза и начальника его вооруженных сил.
   - “ него уже имеютсЯ вооруженные силы?
   - ‚ы их приведете с собой, господин ќмброуз.  Љонечно,  в  состав  этих
вооруженных сил вольютсЯ и ‘оюз ветеранов и все подобные ему  организации,
но основную массу, самых верных солдат ‘оюза Ћбремененных ‘емьей,  рыцарей
атавизма составЯт люди, которых вы приведете  с  собой  на  службу  нашему
общему делу.
   - —то-то вроде штурмовых отрЯдов? - ќмброуз с  удовольствием  откинулсЯ
на спинку кресла. - Ђ  вы  знаете,  в  этом  есть  здоровое  зерно,  очень
здоровое зерно!
   - —то вы, друг мой! - горЯчо возразил Њэйби. - турмовые отрЯды  -  это
нечто от фашизма! ”ашизм не товар длЯ нашей старой демократии.  ЋтрЯды  на
страже нашей доброй атавской демократии от "красных" тоталитаристов, вот о
чем идет речь. ‚аши люди...
   - Ћни семейные люди, сударь. Ћни отличные парни,  работЯги,  но  у  них
семьи, и эти семьи нужно кормить.
   - Ћни будут получать жалованье. Ќе меньшее, чем у вас. € мы их  красиво
обмундируем...
   - џ позволил бы себе заметить, сударь, - снова доверительно ухмыльнулсЯ
ќмброуз, -  далеко  не  все  в  нашей  корпорации  живут  на  жалованье...
Ќекоторые...
   Њэйби перебил его:
   - —тобы вы сказали,  если  бы  Я  назначил  вас  заместителем  министра
юстиции?
   ќмброуз мог бы ему, конечно, сказать, что у него, благодарение господу,
и без того такие тесные отношениЯ с министром юстиции и  его  подчиненными
во всей Ђтавии, что он отлично обходитсЯ без подобных  должностей.  Ќо  он
промолчал, почему что все это было хорошо известно и временному президенту
республики. €, кроме того,  он,  конечно,  был  весьма  польщен.  „а  это,
пожалуй, и в самом деле неплохо звучит: заместитель министра юстиции!  ѓде
господин ќмброуз? ѓосподин ќмброуз еще не вернулсЯ  с  заседаниЯ  кабинета
министров...
   - Љонечно, - продолжал Њэйби,  -  придетсЯ  вам  выступить  публично  с
соответствующей декларацией...
   ќмброуз понимающе кивнул:
   - ‹юбаЯ декларациЯ ради спасениЯ наших очагов, сударь!
   - ‡начит, что-то вроде... Ќу  как  бы  это  сказать...  Ќу,  призыв  ко
всенародному единению, отказ от  личных  эгоистических  интересов  во  имЯ
блага Ќации и  –ивилизации,  война  до  окончательного  разгрома  дерзкого
противника, труд исключительно на благо  Ђтавии...  ЏреступлениЯ  остаютсЯ
отвратительным уделом "красных"  радикалов...  Љражи,  грабежи  отходЯт  в
область преданий, убийства остаютсЯ только как крайнее средство  борьбы  с
предателЯми Ђтавии... € помощь, повседневнаЯ, беззаветнаЯ  и  бескорыстнаЯ
помощь ‹икургусу Џаарху в его титанической борьбе за €стинное  ‚озрождение
Ђтавии.  €   окончательное   искоренение   всего   чуждого,   враждебного,
несвойственного нравам и обычаЯм нашей доброй страны...
   - Њы все семейные люди, - заметил после короткого молчаниЯ ќмброуз. - џ
еще, конечно,  посоветуюсь  со  своими  друзьЯми,  сударь,  но  совершенно
бесспорно, что все мы  люди  семейные,  и  даже  из  самого  первосортного
патриотизма никто из нас не сумеет  сшить  подвенечное  платье  длЯ  своей
дочери...
   ’ак возник разговор о "сухом законе".
   ‘енатор Њэйби обещал сделать все, что от него зависит,  длЯ  скорейшего
введениЯ этого закона, что раскрывало перед господином" ќмброузом  (кличка
"‘ырок") и возглавлЯемыми им джентльменами  удачи  безграничные  и  тучные
просторы подпольного производства и т