        Љлайв ‹ьюис. Џереландра
---------------------------------------------------------------
     ђоман
     Џереландра (1943)
     Џеревод ‹. ‘умм под редакцией Ќ. ’рауберг
---------------------------------------------------------------


        ѓ‹Ђ‚Ђ 1
     џ сошел с поезда у ‚устера  и  отправилсЯ  пешком  к  дому
ђэнсома  (до  него  было три мили), размышлЯЯ по дороге, что ни
один  из  пассажиров,  оставшихсЯ  на  станции,  не  мог  бы  и
вообразить,  что  повидал  тот, к кому Я иду. “нылаЯ равнина --
поселок был за ней, милЯх в трех к северу от станции  --  ничем
не  отличалась  от  других  равнин. ‘умрачное предвечернее небо
было таким же, как всегда осенью. ђедкие дома, купы  красных  и
желтых  деревьев -- нигде ничего особенного. € вот, миновав эту
тихую, скромную местность, Я увижу того, кто побывал -- и  жил,
и  ел,  и  пил -- в сорока миллионах миль отсюда, на планете, с
которой   ‡емлЯ   кажетсЯ   крохотной   зеленой   искоркой,   и
разговаривал  с  существом,  помнившим  времена, когда здесь, у
нас, еще никого не было.
     Ќа Њарсе ђэнсом  видел  не  только  марсиан.  Ћн  встретил
существ,  которые  называют  себЯ  эльдилами,  и  даже ‚еликого
ќльдила, который правит Њарсом и зоветсЯ там “арсой Њалакандры.
ќльдилы отличаютсЯ от тех, кто обитает на планетах. €х тело  --
если  это  тело -- совсем иное, чем у нас или у марсиан. Ћни не
едЯт, не дышат, не рождаютсЯ, не умирают -- словом, в этом  они
больше похожи на минералы, способные мыслить, чем на то, что мы
назвали бы живым существом. Ћни часто поЯвлЯютсЯ на планетах и,
по  нашим  понЯтиЯм,  живут  там, но определить, где они, очень
трудно. ‘ами они считают  своим  обиталищем  космос  ("ѓлубокое
Ќебо") и планеты длЯ них -- не миры, просто движущиесЯ точки, а
то  и  разрывы  в  едином  поле,  которое мы называем ‘олнечной
системой, они -- Ђрболом.
     ђэнсом вызвал менЯ телеграммой: "…сли  можете,  приезжайте
четверг  важному  делу". џ догадывалсЯ, какое это дело, и, хотЯ
твердил себе, что провести вечер с ђэнсомом очень приЯтно,  так
и  не смог избавитьсЯ от тревожных предчувствий. ’ревожили менЯ
эльдилы -- к тому, что ђэнсом побывал на Њарсе,  Я  еще  как-то
притерпелсЯ,   но  эльдилы,  существа,  чьЯ  жизнь  практически
бесконечна... „а и само путешествие  не  очень  мне  нравилось.
Џобывав  в  ином  мире,  поневоле изменишьсЯ, хотЯ и не скажешь
точно, в чем. Љогда речь идет о давнем друге,  не  так  уж  это
приЯтно  --  прежние отношениЯ восстановить нелегко. Ќо гораздо
хуже другое: Я все больше  убеждалсЯ,  что  и  тут,  на  ‡емле,
эльдилы  не  оставлЯют его. —то-то проскальзывало в его речи --
случайный намек, порою жест, от  которых  он  туг  же  неуклюже
отнекивалсЯ.  ‘ловом, он общалсЯ с кем-то, у него... ну, кто-то
бывал.
     џ шел  по  пустынной  неогороженной  дороге,  пересекавшей
‚устерскую  пустошь,  и  пыталсЯ  прогнать дурные предчувствиЯ,
анализируЯ их. —его, в конце концов, Я боюсь? …два Я задал себе
этот вопрос, Я пожалел о нем. ЊенЯ поразило слово  "боюсь".  „о
сих  пор  Я  хотел  убедить  себЯ,  что  речь идет о неприЯзни,
неловкости, на худой конец -- скуке. Ќо вот Я произнес "боюсь",
и ощутил страх. џ боЯлсЯ все времЯ, именно боЯлсЯ  --  и  того,
что  встречу  эльдилов,  и  того,  что  менЯ  во что-то втЯнут.
Ќаверное, все знают, как страшно "влипнуть" -- ты просто думал,
размышлЯл,   и   вдруг   оказываетсЯ,   что   ты   вступил    в
коммунистическую  партию  или  вернулсЯ  в  лоно  –еркви, дверь
захлопнулась,  ты  внутри,  по  ту  сторону.  ‘обственно,   так
случилось  с  ђэнсомом. Ћн попал на Њарс (на Њалакандру) помимо
своей  воли,  почти  случайно;  другаЯ   недобраЯ   случайность
подключила  к  этой  истории  и  менЯ.  Ќас все больше и больше
втЯгивало в эту, с позволениЯ сказать,  межпланетную  политику.
Ќе  знаю,  сумею ли Я вам объЯснить, почему мне так не хотелось
знакомитьсЯ с эльдилами. џ не просто -- и разумно  --  старалсЯ
избежать  чужих,  могучих  и  очень мудрых созданий. ‚се, что Я
слышал о них, вынуждало соединить  два  представлениЯ,  которые
очень  разделены,  и  это менЯ отпугивало. Њы привыкли относить
не-человеческий   разум   либо    к    "научному",    либо    к
"сверхъестественному". ‚ одном настроении мы думаем о марсианах
“эллса   (которые,   кстати   сказать,   сильно  отличаютсЯ  от
обитателей Њалакандры), в другом -- об ангелах, духах,  феЯх  и
тому  подобном.  Ќо  если  эти  существа реальны, граница между
классами стираетсЯ,  и  вовсе  исчезает,  когда  речь  идет  об
эльдилах.  Ћни  не  животные  -- в этом смысле они подпадут под
вторую категорию, но у них есть некое подобие тела, которое  (в
принципе)  можно зафиксировать научно; и в этом они относЯтсЯ к
первой    группе.    Џерегородка    между    естественным     и
сверхъестественным рухнула; и тут Я узнал, как успокаивала она,
как  облегчала нам бремЯ странного мира, с которым мы вынуждены
общатьсЯ, разделив его надвое, чтобы мы не думали о нем  в  его
цельности.  „ругое  дело, какую цену мы платим за этот покой --
за путаницу в мыслЯх и ложное ощущение безопасности.
     "ЉакаЯ долгаЯ, тоскливаЯ дорога, -- бормотал Я. --  •орошо
еще, что ничего не надо нести". ’ут Я вздрогнул, сообразив, что
нести  как раз надо -- Я ведь взЯл с собой вещи. џ чертыхнулсЯ;
значит, чемоданчик осталсЯ в поезде. Џоверите ли, что сперва  Я
решил  вернутьсЯ  на  станцию  "и что-нибудь сделать". Љонечно,
делать было нечего,  Я  мог  с  тем  же  успехом  позвонить  от
ђэнсома. Џоезд с моим чемоданом так и так далеко ушел.
     ’еперь  Я  понимаю это не хуже вас, но тогда мне казалось,
что необходимо вернутьсЯ, и Я повернул было, прежде  чем  разум
или  совесть  побудили бы менЯ идти дальше. ’уг Я понЯл гораздо
Яснее, что идти вперед мне очень не  хочетсЯ.  ќто  было  очень
трудно,  словно  Я  шел  против  сильного ветра, хотЯ вечер был
тихий -- ни одна ветка не шевелилась -- и спускалсЯ туман.
     —ем дальше Я шел, тем чаще  все  мои  мысли  обращались  к
эльдилам.  —то,  в  самом  деле,  знает  о  них  ђэнсом? ‘ам он
говорил, что они почти не посещают ‡емлю, а может быть, даже  и
вообще  не  бывали  тут  до его визита на Њарс. “ нас есть свои
эльдилы, тылурииские, но они совсем иные и человеку  враждебны.
‘обственно,  потому  наш мир и не общаетсЯ с другими планетами.
Њы -- как бы в осаде, вернее -- на территории, захваченной теми
эльдилами,  которые  враждебны  и  нам,  и  эльдилам  "ѓлубоких
Ќебес".  Ћни  кишат здесь, у нас, как микробы, и все отравлЯют,
только их мы не видим потому, что они -- слишком велики,  а  не
слишком  малы. ќто из-за них, на самом деле, все у нас пошло не
туда -- произошло то злосчастное  падение,  в  котором  главный
урок  истории.  ’огда мы должны радоватьсЯ, что светлые эльдилы
прорвали линию обороны там, где орбита ‹уны  --  конечно,  если
ђэнсом все правильно рассказал.
     ЊерзкаЯ   мысль  посетила  менЯ  --  а  что  если  ђэнсома
обманули? Џредположим, какаЯ-то внешнЯЯ  сила  хочет  захватить
‡емлю;  может ли она придумать лучшее прикрытие? ѓде хоть малое
доказательство, что на ‡емле живут злые эльдилы? Њой друг,  сам
того  не понимаЯ, оказалсЯ мостиком длЯ врага, троЯнским конем,
с чьей помощью враг захватит ‡емлю. € снова, как и тогда, когда
Я  обнаружил,  что  нету  багажа,  мне  захотелось   вернутьсЯ.
"‚ернись,   вернись,  --  как  бы  слышал  Я.  --  Џошлешь  ему
телеграмму, что болен, приедешь потом, да мало  ли  что!"  ЊенЯ
удивило,  что  это  желание так сильно. џ остановилсЯ, постоЯл,
запрещаЯ себе всЯкие глупости, и когда снова  двинулсЯ  вперед,
подумал,  не  начинаетсЯ  ли  нервный  приступ.  …два эта мысль
пришла мне в голову, она стала очередным доводом против  визита
к  ђэнсому -- конечно, Я не гожусь длЯ странных дел, на которые
намекала телеграмма. џ не должен был даже отлучатьсЯ  из  дому,
разумно  одно  -- поскорее вернутьсЯ и позвонить врачу, пока не
началсЯ самый приступ и не отказала памЯть. Џросто безумие идти
дальше.
     џ дошел до конца равнины  и  спускалсЯ  вниз.  ‘лева  была
роща,  справа  --  покинутое  здание  какой-то  фабрики.  ‚низу
собиралсЯ туман. "‘перва они назовут это нервным приступом,  --
думал  Я,  --  а  потом..."  ‚роде  бы  есть  какое-то душевное
заболевание, при котором страшно боЯтсЯ самых обычных вещей  --
вот  как  Я  боюсь теперь заброшенного строениЯ. Ључи цемента и
странные кирпичные стены глЯдели на менЯ поверх сухой и пыльной
травы, серых луж и сломанных рельсов. ’акие вот странные  штуки
видел  и ђэнсом на Њарсе, только там они были живые. ѓигантских
пауков он называл сорнами. •уже того -- он считал их  хорошими,
гораздо  лучше,  чем мы, люди. Ћн с ними в заговоре! Љто знает,
обманули его или нет... Ђ что, как все  гораздо  хуже?  Ћн  сам
гораздо хуже... € тут Я снова остановилсЯ.
     —итатель  не  знает ђэнсома и не сможет понЯть, как нелепа
такаЯ  мысль.  „аже  в  эту  минуту  здраваЯ  часть  души  моей
прекрасно знала: если всЯ ‚селеннаЯ безумна и враждебна, ђэнсом
честен  и  здоров.  ’олько  это  и вело менЯ вперед, но с каким
трудом, с каким трудом! ‚ глубине  души  Я  твердо  верил,  что
каждый  шаг  приближает  менЯ  к другу, а чувствовал, что иду к
врагу, к предателю, колдуну,  заговорщику...  иду,  как  дурак,
прЯмо  в  ловушку.  "‘перва  это  назовут нервным припадком, --
продолжал тот же голос, -- сперва тебЯ положат  в  больницу,  а
там и в сумасшедший дом".
     џ  миновал  вымершую  фабрику и окунулсЯ в туман, в холод.
Њимо  менЯ   что-то   промелькнуло   и   менЯ   пронзил   такой
бессмысленный  и  всепоглощающий ужас, что Я чуть не вскрикнул.
ќто кошка перебежала дорогу; но силы совсем  покинули  менЯ,  а
мучитель  внутри  не  унималсЯ:  "‘коро  и впрЯмь закричишь, --
говорил он. -- Ѓудешь вопить,  вопить,  вопить,  и  никогда  не
остановишьсЯ".
     “  краЯ  дороги  стоЯл  пустой дом с заколоченными окнами;
только в одном окне блеснуло стекло, словно глаз  дохлой  рыбы.
Ћбычно Я думал о привидениЯх не больше, чем вы, -- и не меньше,
пожалуй. Ќо теперь Я чувствовал точно: в этом доме -- призраки,
привидениЯ...  нет,  какое  слово! ђебенок, и не слышавший его,
содрогнетсЯ, если один взрослый скажет в сумерках  другому:  "Ђ
там есть привидениЯ".
     Ќаконец  Я  добралсЯ  до  перекрестка,  где стоЯла часовнЯ
методистской церкви -- отсюда Я повернул бы налево, к березовой
роще, и увидел бы свет в окнах ђэнсома, еще  не  настало  времЯ
затемнениЯ. ќтого Я не знал, часы у менЯ остановились. ‚роде бы
стемнело,  но  ведь был туман. „а Я и не темноты боЯлсЯ. Ѓывает
же так, что вещи кажутсЯ живыми, у них свое выражение  лица,  и
вот,  мне  очень  не нравилось лицо этой дороги. "Ќеправда, что
сумасшедшие не чувствуют начала болезни", -- продолжал все  тот
же  голос.  Ђ  что  если  именно  здесь Я и сойду с ума? ’огда,
конечно, мне мерещитсЯ, что влажные от тумана стволы  враждебно
поджидают менЯ. Ќо это менЯ не утешило. …сли ужас мерещитсЯ, он
не  легче,  он  страшнее,  ведь  с  ним соединЯетсЯ страх перед
безумием, и оно само, и совсем уж  чудовищное  чувство:  только
те,  кого  называют  сумасшедшими,  видЯт истинный, ужасный лик
мира.
     ‚се это обрушилось на менЯ. џ шел сквозь холодную  тьму  и
был  почти  уверен, что вхожу в безумие. Ћ здравомыслии Я думал
все хуже и хуже.  ђазве  оно  и  раньше  не  было  условностью,
удобной ширмой, привычным самообманом, скрывавшим от нас чуждый
и  враждебный  мир, в котором приходитсЯ жить? ’о, что Я слышал
за   последние   месЯцы   от   ђэнсома,   выходило   за   рамки
"нормального",  но  Я  зашел  далеко  и  не  считал его рассказ
вымыслом. ’олько вот правильно ли  он  все  понЯл,  был  ли  он
вполне  честен?  —то  же  до  тех,  кого  он  видел, в них Я не
сомневалсЯ -- в этих пфиффльтриггах, и  хроссах,  и  сорнах,  и
межпланетных  эльдилах. џ не сомневалсЯ даже в том таинственном
существе, которое эльдилы именуют Њалельдилом и  почитают,  как
никто  не  почитает  земных  владык.  џ  знал,  кем считает его
ђэнсом.
     ЏоказалсЯ дом, совсем темный. џ чуть не  расплакалсЯ,  как
ребенок,  -- нет, почему ђэнсом не вышел менЯ встретить? Џотом,
совсем уж по-детски, Я подумал,  что  он  притаилсЯ  в  саду  и
вот-вот  броситсЯ  на  менЯ  сзади. Ђ может, Я сам увижу его со
спины, подойду, он обернетсЯ, а это -- совсем и не человек.
     Љонечно, Я не хотел бы рассказывать об этом подробно; Я  и
вспоминаю-то  все  со  стыдом,  и  не  стал  бы затЯгивать свой
рассказ, но мне кажетсЯ, что иначе не понЯть всего  остального.
„а Я и не могу описать, как добралсЯ до двери коттеджа. ‘трах и
отвращение  гнали  менЯ  прочь,  Я должен был пробить невидимую
стену, Я билсЯ за каждый шаг, и снова едва не вскрикнул,  когда
лица  моего  коснулась ветка, -- но все же вошел в сад и как-то
добралсЯ по дорожке до дома. ’ут Я стал стучатьсЯ, рвать ручку,
звать ђэнсома, словно моЯ жизнь зависела от  того,  откроет  он
или нет.
     Ћтвета не было, только эхо разносило мои вопли. Ќа дверном
молотке что-то белело. џ догадалсЯ, что это -- записка, чиркнул
спичкой,  и  увидел,  как  дрожат  у  менЯ руки, а когда спичка
погасла, стало  совсем  темно.  —иркаЯ  спичками,  Я  разобрал:
"Џростите,  уехал  в Љембридж. ‚ернусь последним поездом. …да в
буфете, постель -- в вашей комнате. …сли хотите,  ужинайте  без
менЯ.   ќ.  ђ.".  ЊенЯ  опЯть  отшвырнуло  назад,  словно  бесы
накинулись на менЯ: Я еще свободен, путь  открыт,  только  иди.
‘ейчас  --  или никогда. ’ак Я и буду сидеть тут, ждать часами!
Ќо едва Я решилсЯ повернуть, как  мне  стало  страшно.  Ќеужели
опЯть  идти через березовую рощу? ’еперь там совсем темно, а за
спиной останетсЯ этот дом  (глупо,  но  мне  чудилось,  что  он
погонитсЯ  за  мной).  Џотом  в  моей  душе пробудились остатки
верности и здравого смысла -- Я не мог так подвести ђэнсома. Џо
крайней мере, надо было проверить, открыта ли дверь. џ  потЯнул
-- она  открылась, и, сам не знаЯ как, Я оказалсЯ внутри, а она
захлопнулась.
     ’ам было темно и тепло. џ двинулсЯ на ощупь, ударилсЯ  обо
что-то   головой,   упал   и  несколько  минут  сидел,  потираЯ
ушибленную ногу. ‚роде бы Я хорошо знал эту комнату  --  то  ли
гостиную,  то  ли  холл  --  и понЯть не мог, на что же Я здесь
наткнулсЯ. Ќаконец Я нащупал в кармане спички, чиркнул, головка
отлетела. џ затоптал ее, принюхалсЯ -- не тлеет ли ковер, --  и
уловил   странный,   совершенно   незнакомый   запах.   Ћн  был
ненормален, как запах любой "химии" в доме, но химикаты  пахнут
не  так. џ снова зажег спичку -- она почти тут же погасла, ведь
Я сел на коврике у самой двери, и даже в лучших коттеджах,  чем
у  ђэнсома,  у  дверей  обычно  дует.  ђазглЯдел  Я только свою
ладонь, изогнувшуюсЯ в тщетной попытке укрыть крохотное  пламЯ.
—то  ж,  надо  отойти  от  двери.  џ  несмело поднЯлсЯ на ноги,
попыталсЯ опЯть нащупать дорогу -- и опЯть наткнулсЯ на  что-то
гладкое  и  холодное.  Љоснувшись  этого  коленом, Я понЯл, что
запах идет отсюда, и пошел налево, нащупываЯ границы  странного
предмета.  “ него оказалось несколько граней, но Я никак не мог
понЯть, какой же он формы. ќто не стол, нет верхней  крышки:  Я
вел  рукой  вдоль  низенькой  стенки,  и  пальцы попали куда-то
внутрь. …сли бы эта штука была деревЯнной, Я бы  принЯл  ее  за
большой  Ящик.  Ќо  это  было  не  дерево.  ‘перва  поверхность
показалась мне влажной, потом Я решил, что она просто холоднаЯ.
„обравшись до краЯ стенки, Я снова чиркнул спичкой.
     €  увидел  что-то  белое,  полупрозрачное,   словно   лед.
ЉакаЯ-то  длиннаЯ,  очень  длиннаЯ  штука,  похожаЯ на Ящик, но
странной,  неприЯтной,  вроде  бы  знакомой  формы.   ’ут   мог
уместитьсЯ  человек.  џ  отступил на шаг, поднЯл спичку повыше,
чтобы разглЯдеть все  разом,  и  тут  же  ударилсЯ  обо  что-то
спиной.  ‘нова закружил Я в темноте, и упал не на ковер, а тоже
на  что-то  холодное,  со  странным  запахом.  ‘колько  же  тут
понапихано всЯкой чертовщины?
     џ  хотел  было поднЯтьсЯ и как следует обшарить комнату --
должна же где-то быть свечка, -- как вдруг услышал имЯ  ђэнсома
и  почти  сразу  --  но  не сразу -- увидел то самое, что Я так
боЯлсЯ встретить. Љто-то произнес: "ђэнсом",  --  но  Я  бы  не
сказал,  что  слышу голос; на живой человеческий голос это было
совсем не похоже. ‘логи звучали чисто, даже красиво, но как-то,
поймите менЯ, мертво. Њы отличим голоса животных (в  том  числе
-- человека)  от  всех  прочих  звуков,  хотЯ  разницу  нелегко
определить. ‚ любом  голосе  есть  призвук  крови  и  плоти  --
легких, горла, теплой и влажной полости рта. ‡десь ничего этого
не  было.  „ва слога прозвучали так, словно нажали две клавиши,
но звук не был и механическим. Њашину создаст человек,  а  этот
голос  звучал  так,  словно заговорил камень, или кристалл, или
луч света. ’ут Я вздрогнул, и так страшно, будто лез на скалу и
потерЯл опору.
     ’аков  был  звук.  Ђ  увидел  Я   столб   очень   слабого,
призрачного  света.  ЉажетсЯ, ни на полу, ни на потолке не было
светлого пЯтна. ‘толб этот едва освещал комнату -- рЯдом, возле
себЯ. „ругие два его  свойства  объЯснить  труднее.  ‚о-первых,
цвет.  ђаз  Я  его видел, Я должен бы знать, белый он или какой
иной, но никаким усилием памЯти Я не  могу  этого  представить.
‘иний,  золотой,  красный, фиолетовый -- нет, все не то. Џросто
не  знаю,  как  может  зрительное  впечатление  так  быстро   и
безвозвратно  изгладитьсЯ.  ‚торое -- угол наклона: столб света
висел не под прЯмым углом к полу. Ќо  это  Я  позже  догадалсЯ,
тогда  световаЯ  колонна показалась мне вертикальной, а вот пол
уже не был горизонтальным, и всЯ  комната  накренилась,  словно
палуба.  Љазалось,  что "это" соотнесено с иной горизонталью, с
иной пространственной системой, чьЯ точка отсчета -- вне ‡емли,
и теперь навЯзывает мне эту,  чуждую  систему,  отменЯЯ  земную
горизонталь.
     џ  знал,  что  вижу  эльдила -- скорее всего, марсианского
архонта, “арсу Њалакандры. ЊерзкаЯ паника исчезла, хотЯ теперь,
когда все случилось, мне было не слишком-то  уютно.  ќта  штука
Явственно  не  принадлежала  к органическому миру, разум как-то
разместилсЯ в однородном столбе света, но  не  был  прикован  к
этому  столбу, как наш разум прикован к мозгу и нервам -- право
же, думать об этом очень неприЯтно1! ќто никак не  умещалось  в
наши понЯтиЯ. џ не мог ответить ему, словно живому существу, не
мог и отмахнутьсЯ, как от предмета. ‡ато в этот миг исчезли все
сомнениЯ,  терзавшие  менЯ на пути, -- Я уже не гадал, враги ли
нам эти существа, шпион ли ђэнсом, обманут ли он. Њною  овладел
иной  страх: Я знал, что эльдилы -- "хорошие", но далеко не был
уверен, что такое добро мне нравитсЯ. ‚от  это  и  впрЯмь  было
страшно.  Џока  вам  грозит что-то плохое, вы можете надеЯтьсЯ,
что "хорошие" вас спасут. Ђ что если они гораздо хуже? —то если
пища обернетсЯ отравой, в собственном доме вы не сможете  жить,
и  сам  ваш  утешитель  окажетсЯ обидчиком? ’огда спасениЯ нет,
последнЯЯ карта бита. ‚от в таком состоЯнии  Я  провел  секунду
или  две.  Џередо  мной  наконец  предстал  посланец того мира,
который Я вроде бы люблю, к которому стремлюсь,  --  и  мне  не
понравилсЯ.  џ  хочу,  чтобы  его  не  было.  џ хочу, чтобы нас
разделила пропасть, непреодолимаЯ бездна, или хоть занавеска. €
все же Я в бездну не бросилсЯ. Љак ни странно, менЯ  спасала  и
успокаивала  моЯ  беспомощность: Я попалсЯ; борьба завершилась;
не мне решать, что будет.
     Ќовый звук донессЯ до  менЯ,  словно  из  иного  мира,  --
скрипнула  и  растворилась  дверь,  прозвучали  шаги, и на фоне
серой ночи, заглЯнувшей в открытую  дверь,  Я  увидел  ђэнсома.
‘толб  света  снова  заговорил  тем голосом, который голосом не
был, и ђэнсом, остановившись, ответил ему. Ћба они говорили  на
странном  Языке,  Я  никогда прежде не слыхал этих многосложных
слов. џ  не  пытаюсь  оправдать  то,  что  почувствовал,  когда
нечеловеческий голос обратилсЯ к моему другу и друг мой отвечал
на нечеловеческом Языке. „а, оправдать Я не пытаюсь; но если вы
не  поверите,  что  Я  чувствовал  именно  это, вы не знаете ни
истории, ни собственной души. џ ревновал, Я злилсЯ, Я боЯлсЯ. џ
чуть не завопил: "Ћставь ты своего приЯтелЯ, колдун  проклЯтый!
Џосмотри на менЯ!"
     Ђ сказал Я: "‘лава Ѓогу, ђэнсом. Ќаконец вы вернулись".


        ѓ‹Ђ‚Ђ 2


     „верь  захлопнулась  во второй раз за этот вечер, и ђэнсом
почти сразу нащупал свечу. ЋглЯдевшись  при  свете,  Я  никого,
кроме  нас  двоих,  не  увидел.  Џосреди комнаты стоЯла большаЯ
белаЯ штука. ’еперь Я легко понЯл, что это -- большой,  похожий
на  гроб  Ящик  без  крышки.  Љрышка лежала рЯдом, о нее-то Я и
споткнулсЯ. € Ящик, и крышка  были  из  чего-то  белого,  вроде
льда, но менее Яркого.
     -- ‚от  хорошо,  что  вы пришли! -- сказал ђэнсом, пожимаЯ
мне  руку.  --  ЌадеЯлсЯ  встретить  вас  на  станции,  но  все
перепугалось  в такой спешке, и мне пришлось все-таки поехать в
Љембридж. џ совсем не хотел, чтобы вы шли один по этой  дороге.
Ќаверное, он увидел, что Я тупо смотрю на него, и прибавил:
     -- ‘ вами все в порЯдке? ‚ы прошли через заграждение?
     -- —ерез заграждение?
     -- џ думаю, вам было не так-то легко сюда добратьсЯ.
     -- ‚от  как!  -- сказал Я. -- ‡начит, это не просто нервы?
’ам и вправду что-то было?
     -- Ќу да. Ћни не хотели пускать вас. џ  этого  боЯлсЯ,  но
просто времени не было вам помочь, џ верил, что вы доберетесь.
     -- Ћни  -- это наши эльдилы? -- Љонечно. Ћни как-то узнают
обо всем...
     џ перебил его:
     -- Џо правде говорЯ, ђэнсом, менЯ это все больше тревожит.
Љогда Я шел сюда, мне пришло в голову...
     -- ‚ам еще не то придет в голову, дайте им волю! -- весело
откликнулсЯ ђэнсом. -- ‹учше всего не обращать на них  вниманиЯ
и делать свое дело. Ќе пытайтесь им возражать, им только и надо
вовлечь вас в бесконечный спор.
     -- Џослушайте, -- сказал Я, -- это же не шутки. ‚ы вправду
уверены,  что  есть  этот  темный кнЯзь, падший “арса ‡емли? ‚ы
уверены, что есть две стороны и знаете, какаЯ из них -- наша?
     Ћн поглЯдел на менЯ -- у него бывал такой взглЯд,  кроткий
и в то же времЯ грозный.
     -- Ђ вы вправду сомневаетесь? -- спросил он.
     -- Ќет, -- подумав, ответил Я, и мне стало стыдно.
     -- ‚от  и хорошо, -- обрадовалсЯ он. -- „авайте поужинаем,
и Я вам все объЯсню.
     -- ‡ачем вам этот гроб? -- спросил Я,  когда  мы  вошли  в
кухню.
     -- ‚ нем Я отправлюсь в путь.
     -- ђэнсом! -- вскрикнул Я. -- Ћн... оно... эльдилы потащут
вас снова на Њарс?
     -- Џотащут!  --  ответил  он.  --  Ћх, ‹ьюис, ничего вы не
понимаете. …сли  бы...  да  Я  бы  отдал  все,  лишь  бы  снова
заглЯнуть в те ущельЯ, где синЯЯ-синЯЯ вода плещет среди лесов.
€ли  поднЯтьсЯ  наверх  и увидеть сорна, скользЯщего по склону.
€ли оказатьсЯ там к вечеру, когда  восходит  ћпитер,  Яркий  --
глазам  больно, а все астероиды -- словно Њлечный путь и каждаЯ
звездочка видна так же Ясно, как с ‡емли -- ‚енера.  Ђ  запахи!
ђазве  Я  смогу  их  забыть?  ‚ы скажете, тоска должна находить
ночью, когда восходит Њарс --  но  нет,  хуже  всего  в  жаркий
летний  день,  когда  Я глЯжу в синюю бездну и знаю, что там, в
глубине, за миллионы миль  есть  место,  в  котором  Я  был,  и
никогда  не  буду,  а  там,  на Њелдилорне цветут цветы и живут
друзьЯ, которые были бы мне рады. Ќет. ’акого счастьЯ не будет.
ЊенЯ посылают не на Њалакандру, а на Џереландру.
     -- ќто ‚енера?
     -- „а.
     -- —то значит "посылают"?
     -- Џомните, когда Я улетал с Њалакандры, “арса сказал мне,
что с моего путешествиЯ может  начатьсЯ  новаЯ  эра  в  истории
Ђрбола,  ‘олнечной системы? ‚ероЯтно, сказал он, близитсЯ конец
осаде, в которой мы живем.
     -- „а, помню.
     -- Џохоже, так оно и есть. ‚о-первых, обе стороны, как  вы
их  назвали,  проЯвлЯют  себЯ  гораздо четче здесь, на ‡емле, в
наших делах. ‘кажем так, они не скрывают флага.
     -- ‘огласен.
     -- Ђ во-вторых, темный кнЯзь, наш  падший  “арса,  готовит
нападение на Џереландру.
     -- ђазве  ‘олнечнаЯ  система  открыта  ему? ђазве он может
попасть на ‚енеру?
     -- ‚ том-то и дело. ‘ам, в своем обычном образе,  он  туда
попасть  не  может.  ‡а  много  веков  до того, как тут, у нас,
поЯвилась жизнь, он был загнан в эти границы.  …сли  он  только
покажетсЯ   за  пределами  лунной  орбиты,  его  опЯть  загонЯт
обратно, просто силой. ќто была бы инаЯ война и от нас  с  вами
было  бы  не больше толку, чем от мухи при обороне Њосквы. Ќет.
Ћн нападет на Џереландру иначе.
     -- Џри чем же тут вы?
     -- Ќу... менЯ посылают туда.
     -- “арса?
     -- Ќет. Џриказ -- из  более  высоких  сфер.  ‚прочем,  все
повелениЯ, так или иначе -- Ћттуда.
     -- —то ж вы должны там делать?
     -- Њне не сказали.
     -- ‡начит, вы в свите “арсы?
     -- Љак раз нет. “арса там не останетсЯ. Ћн только доставит
менЯ. Ђ потом Я, видимо, останусь один.
     -- Ѓоже мой, ђэнсом! -- начал Я, и голос мне изменил.
     -- „а,  да, -- сказал он и улыбнулсЯ своей обезоруживающей
улыбкой.  --  Џравда,  нелепо?  „октор  ќлвин   ђэнсом   против
Џрестолов и ѓосподств! ЊаниЯ величиЯ, не иначе.
     --џ не о том... -- сказал Я.
     -- Ћ  том, о том. ‚о всЯком случае, Я теперь так чувствую.
‚прочем, что тут странного?  Ќам  каждый  день  приходитсЯ  это
делать.   ЃиблиЯ  говорит  о  брани  против  начальств,  против
властей, против  духов  злобы  поднебесной  --  перевод  здесь,
кстати,  очень  неточный,  --  и сражатьсЯ должны самые обычные
люди.
     -- „а это же совсем другое дело! --  возразил  Я.  --  ’ам
речь идет о духовной брани.
     ђэнсом откинул голову и рассмеЯлсЯ.
     -- Ћх,  ‹ьюис,  ‹ьюис,  --  воскликнул он, и что вы только
скажете!
     -- Љак вам угодно, ђэнсом, а разница есть...
     -- …сть,  есть,  но  не  такаЯ.  Љаждый  из   нас   должен
сражатьсЯ,  тут  нет  мании  величиЯ. ‚от посмотрите -- в нашей
маленькой земной войне тоже сменЯютсЯ разные фазы и каждый  раз
мы и думаем и ведем себЯ так, словно эта фаза не кончитсЯ, хотЯ
на  самом  деле  все  менЯетсЯ  прЯмо под рукой. € опасности, и
удачи в этом году -- не те, что в прошлом. ‚от и  вам  кажетсЯ,
что  обычные  люди могут столкнутьсЯ с темными эльдилами только
на нравственном, душевном уровне  --  борЯсь  с  искушением,  к
примеру,  --  но  это  верно  только  длЯ  определенной  фазы в
космической войне, длЯ эры великой осады, котораЯ и дала  ‡емле
имЯ  ’улкандры,  Ѓезмолвной  планеты.  Ђ  что  если  это  времЯ
подходит к концу? Ђ что если каждый встретит силы  тьмы...  ну,
по-другому.
     -- Ђх, вон что...
     -- ’олько  не  думайте,  что  менЯ  выбрали  потому, что Я
какой-то особенный. Ќикогда не поймешь, почему нас избирают длЯ
того или другого дела. Ђ если и узнаешь причину,  она  не  даст
пищи  тщеславию.  Ќас  избирают не за то, чем мы сами гордимсЯ.
‘корее всего, посылают именно менЯ  потому,  что  два  негодЯЯ,
утащившие  менЯ  на  Њалакандру,  дали  мне возможность изучить
Язык. Љонечно, это не входило в их планы.
     -- Љакой Язык?
     -- •ресса-хлаб. џзык, который Я выучил на Њалакандре.
     -- Ќеужели вы думаете,  что  на  ‚енере  говорЯт  на  этом
Языке?
     -- ђазве  Я  вам  не сказал? -- спросил ђэнсом, наклонЯЯсь
вперед. Љ этому времени мы уже доели холодное мЯсо, допили пиво
и теперь пили чай. -- ‘транно, ведь Я докопалсЯ  до  этого  два
или  три месЯца тому назад. ‘ научной точки зрениЯ это -- самое
интересное. Њы  ошибались,  принимаЯ  хресса-хлаб  за  местный,
марсианский Язык. Џравильнее было бы назвать его старосолЯрным,
хлаб-эрибол-эф-корди.
     -- ѓосподи, что это?
     -- Џонимаете,  раньше  все разумные существа, обитавшие на
планетах ‘олнечной системы говорили  на  одном  Языке  (эльдилы
называют эти планеты Ќижним миром). Љонечно, большинство из них
необитаемы,  хотЯ  бы  по нашим понЯтиЯм. ќтот изначальный Язык
забыли в нашем мире, на ’улкандре,  когда  случилась  беда.  Ќи
один из земных Языков не восходит к нему.
     -- Ђ как же другие марсианские Языки?
     -- Џока  не  знаю.  Ћдно  мне  Ясно,  они  намного  моложе
хресса-хлаба, особенно сурнибур,  Язык  сорнов.  џ  думаю,  это
можно   доказать   лингвистически.   ‘урнибур,  по  марсианским
стандартам, просто новее нового -- он едва  ли  древней  нашего
ЉембриЯ.
     -- ‘тало  быть,  вы  рассчитываете,  что  на  ‚енере знают
хресса-хлаб?
     -- „а. џ приеду, знаЯ Язык. ’ак гораздо  проще,  хотЯ  длЯ
филолога и скучнее.
     --‚ы  же  и понЯтиЯ не имеете, что надо делать, в какой вы
мир попадете!
     -- —то мне надо делать, Я и  правда  не  знаю.  Џонимаете,
бывают  такие  дела,  в  которых важно ничего не знать заранее.
Њожет быть, нужно будет что-то  сказать,  а  это  не  прозвучит
убедительно,  если подготовишьсЯ. —то же до тамошнего мира, тут
Я немало знаю. ’ам тепло, мне велели раздетьсЯ.  Ђстрономы  еще
ничего  не  выЯснили  о  поверхности  Џереландры, у нее слишком
плотнаЯ атмосфера. ѓлавный вопрос -- вращаетсЯ ли она и с какой
скоростью?  ‚  науке  сейчас  есть  две  гипотезы.  ‘кьЯпарелли
считает,  что  ‚енера  оборачиваетсЯ  вокруг своей оси за то же
времЯ, что и вокруг Ђрбола, простите -- ‘олнца. „ругие  думают,
что  она  оборачиваетсЯ  за  двадцать  три  часа.  ќто мне тоже
предстоит выЯснить.
     …сли ваш ‘кьЯпарелли прав,  то  на  одной  стороне  всегда
светло, а на другой вечнаЯ ночь.
     ђэнсом кивнул.
     -- ‡анЯтнаЯ  граница...  --  сказал он, подумав. -- ’олько
представьте: вы  входите  в  страну  вечных  сумерек,  там  все
холоднее  и  холоднее,  и вот вы уже не можете идти, воздуха не
хватает. €нтересно,  можно  ли  встать  на  самой  границе,  на
дневной  стороне,  и заглЯнуть в ночь? Ћттуда, пожалуй, удалось
бы увидеть несколько звезд -- ведь из „невного полушариЯ их  не
видно.  Љонечно,  если  у  них  там  высокаЯ  цивилизациЯ,  они
изобрели водолазные костюмы, какие-нибудь  подводные  лодки  на
колесах, чтобы исследовать Ќочную сторону.
     ѓлаза  у  него  сиЯли,  и  хотЯ  Я думал только о том, как
трудно мне с ним расставатьсЯ и как мало надежды встретитьсЯ, Я
тоже заразилсЯ от него восторгом и тЯгой к знанию.  Ќо  тут  он
снова обратилсЯ ко мне:
     -- ‚ы еще не знаете, в чем ваша роль.
     -- ђазве  Я  тоже лечу? -- спросил Я, содрогнувшись совсем
иначе.
     -- Ќу что вы, что вы! ‚ы должны упаковать  менЯ  сейчас  и
распаковать, когда Я вернусь... если все обойдетсЯ.
     -- “паковать  вас?  Ђ,  Я и забыл про этот гроб! Љак же вы
собираетесь в нем путешествовать? ѓде  двигатель?  Ђ  воздух...
еда, вода? ‡десь едва хватит места длЯ вас!
     -- „вигатель  --  сам “арса Њалакандры. Ћн просто доставит
эту штуку на ‚енеру. не спрашивайте! џ понЯтиЯ не имею, как  он
действует.   ‘ущество,   которое  миллионы  лет  вращает  целую
планету, как-нибудь справитсЯ.
     -- —то вы будете есть? Љак вам дышать?
     -- Ћн сказал, что мне не понадобитсЯ ни еды,  ни  воздуха.
‚идимо,  жизнь  моЯ  на времЯ полета замрет. џ не совсем понЯл.
ќто, в конце концов, его забота.
     --Ђ вы не боитесь? -- спросил Я, и снова  ощутил  какой-то
мерзкий ужас.
     -- …сли  вы  спрашиваете, признает ли мой разум, что “арса
безопасно доставит менЯ на Џереландру, Я отвечу "да", -- сказал
ђэнсом. -- …сли же вас интересуют мои нервы и воображение, Я, к
сожалению, отвечу "нет". Њы верим в анестезию  и  все-таки  нам
страшно,  когда  маска приближаетсЯ к лицу. џ чувствую примерно
то, что чувствует солдат под обстрелом, сколько бы он ни  верил
в   будущую   жизнь.  Ќаверное,  фронт  был  длЯ  менЯ  хорошей
практикой.
     -- ‘тало быть, Я  должен  запереть  вас  в  этой  чертовой
штуке? -- спросил Я.
     -- „а,  --  сказал ђэнсом. -- ќто во-первых. Љогда взойдет
‘олнце, мы спустимсЯ в сад и поищем такое место, где не  мешали
бы  ни  дом,  ни деревьЯ. Џожалуй, капустнаЯ грЯдка подойдет. џ
лЯгу, закрою глаза повЯзкой -- эти стенки не  защитЯт  менЯ  от
солнечных  лучей,  когда  мы  выйдем в открытый космос, -- а вы
завинтите крышку. Џотом, наверное, вы увидите,  как  эта  штука
взлетит.
     -- Ђ еще позже?
     -- ‚от  в  этом и сложность. ‚ы должны вернутьсЯ сюда, как
только вам сообщат, чтобы снЯть крышку и выпустить менЯ,  когда
Я вернусь.
     -- Љогда же вы вернетесь?
     -- Ќе  знаю. —ерез полгода, через год, через двадцать лет.
’о-то и плохо. џ возлагаю на вас тЯжелую ношу.
     -- Ђ если Я умру?
     -- ‡начит, найдите себе преемника -- конечно,  теперь,  не
откладываЯ.  “  вас  ведь  есть человек пЯть друзей, на которых
можно положитьсЯ.
     -- Љак же мне сообщат?
     -- “арса предупредит вас. ‚ы не беспокойтесь, это ни с чем
не спутаешь. € еще одно -- наврЯд ли Я вернусь раненым,  но  на
всЯкий  случай, если вы найдете врача, которого можно посвЯтить
в тайну, лучше бы захватить и его.
     -- •эмфри годитсЯ?
     -- „а,  вполне.  Ђ  теперь  --   другое,   частное   дело.
Џонимаете, Я не могу включить вас в свое завещание.
     -- ѓосподи, ђэнсом, да Я никогда об этом не думал!
     -- Љонечно.  Ќо мне хотелось бы что-нибудь вам оставить, а
Я не  могу.  џ  ведь  исчезну.  …сли  Я  не  вернусь,  начнетсЯ
расследование,  чего  доброго,  заподозрЯт  убийство. Ќадо быть
осторожнее, ради вас. Ђ теперь Я хотел бы уладить с вами другие
мои дела.
     Њы сели рЯдом и долго говорили  о  делах,  которые  обычно
обсуждают  с родственниками, а не с друзьЯми. џ узнал о ђэнсоме
многое, чего не знал прежде, и такое множество  неудачников  он
поручил  моей  заботе: "может, вам вдруг удастсЯ что-нибудь длЯ
них сделать", -- что Я понЯл, как велико его милосердие  и  как
он  его  скрывает. ‘ каждым его словом тень предстоЯщей разлуки
сгущалась, словно кладбищенский сумрак. џ  с  любовью  подмечал
его  привычные жесты, обороты речи -- то, что мы всегда видим в
любимой женщине, но в друге замечаем только перед разлукой  или
в последние часы перед тЯжелой, опасной операцией. …сть вещи, в
которые разум поверить не может. џ не мог представить себе, что
человек,   сидЯщий  так  близко  от  менЯ,  такой  очевидный  и
ощутимый,   через   несколько   часов   станет    недостижимым,
превратитсЯ  лишь  в  образ, а там -- и в тускнеющий образ моей
памЯти. Ќаконец  оба  мы  смутились  --  каждый  угадывал,  что
чувствует другой. ‘тало совсем холодно.
     -- ‘коро отправимсЯ, -- сказал ђэнсом.
     -- „а ведь он... ну, “арса -- еще не вернулсЯ, -- возразил
Я, хотЯ,  по правде говорЯ, теперь, когда это подошло вплотную,
мне хотелось поторопитьсЯ, чтобы все было позади.
     -- “арса и не покидал нас, -- ответил ђэнсом,  --  он  все
времЯ был в доме.
     -- —то же он, просто ждал нас, в той комнате?
     -- Ћн  не  ждал,  они  не  знают,  что  это  такое. ‚ы и Я
понимаем, что ждем, потому что у нас  есть  тело,  оно  устает.
Љроме того, мы различаем работу и досуг, мы понимаем, что такое
отдых.  “арса  устроен  иначе.  Ћн был здесь много часов, но не
ждал, не скучал. ЌельзЯ же сказать, что чего-то ждет дерево или
рассвет на склоне холма. -- ’ут ђэнсом зевнул. -- џ  устал,  --
сказал  он. -- € вы устали. Ќу, Я-то хорошенько высплюсь в этом
гробу. €демте, пора собиратьсЯ.
     Њы вышли в соседнюю комнату, и  ђэнсом  велел  мне  встать
перед  безликим  пламенем, которое не ждет, а только пребывает.
Ћн как-то представил менЯ ему и был нам переводчиком,  и  Я  на
своем  Языке поклЯлсЯ служить ему в этом великом деле. Џотом мы
снЯли с окон затемнение и впустили в дом серое, пасмурное утро.
‚месте вынесли мы в сад и Ящик, и крышку -- холод  обжигал  нам
руки.  Ќоги  Я промочил в тЯжелой росе, усыпавшей траву. ќльдил
был уже в саду, на маленькой лужайке. Џри утреннем свете Я едва
мог его разглЯдеть. ђэнсом показал мне, как закрыть задвижки на
крышке  Ящика,  прошло  еще  несколько  долгих  минут,   и   он
отправилсЯ  в  дом,  а вернулсЯ обнаженным. ‚ысокий, белокожий,
дрожащий от холода -- просто чучело какое-то -- он опустилсЯ  и
свой  ужасный Ящик и протЯнул мне плотную черную повЯзку, чтобы
Я закрыл ему лицо. Џотом он улегсЯ. џ уже не думал о  ‚енере  и
не  верил, что он вернетсЯ. …сли бы Я посмел, Я бы заставил его
одуматьсЯ;  но  здесь  был  „ругой  --  существо,  не  ведавшее
ожиданиЯ,  -- и Я боЯлсЯ. „о сих пор вижу Я в страшном сне, как
закрываю ледЯной крышкой  гроб,  где  лежит  живой  человек,  и
отступаю  назад.  џ  осталсЯ один. џ не видел, как он улетел. џ
убежал в дом, мне стало плохо. —ерез несколько часов  Я  закрыл
дом и вернулсЯ в Ћксфорд.
     Џрошли  месЯцы,  и  год  прошел, и несколько месЯцев сверх
года. Ѓыли бомбежки, и дурные вести, и  гибель  многих  надежд,
‡емлЯ  преисполнилась  тьмы и злобы -- и тогда, в одну из ночей
“арса ЯвилсЯ за мной. Њы с •эмфри выехали поскорее, толкались в
переполненном поезде, встречали рассвет  на  холодной  станции,
ожидаЯ   пересадки,   и   наконец   Ясным  утром  добрались  до
маленького, заросшего сорнЯками клочка  земли,  который  прежде
был  садом ђэнсома. —ернаЯ точка поЯвилась напротив ‘олнца; тот
же ледЯной Ящик проскользнул между нами в полной  тишине.  …два
он коснулсЯ земли, мы бросились к нему и сорвали крышку.
     -- ѓосподи! Ћн разбилсЯ! -- вскричал Я, заглЯнув внутрь.
     -- Џогодите, -- остановил менЯ •эмфри. —еловек, лежавший в
гробу,  пошевелилсЯ, сел, стрЯхнул с лица и плеч ту алую массу,
которую Я было принЯл за раны и кровь, -- и Я увидел, как ветер
подхватывает и разносит лепестки цветов.  Ћн  поморгал,  назвал
каждого из нас по имени, пожал нам руки и ступил на траву.
     -- Љак  дела? -- спросил он. -- —то-то вы плохо выглЯдите.
џ замер, дивЯсь тому новому ђэнсому, который вышел на  свет  из
тесного  Ящика.  Ћн  был силен и здоров, он словно помолодел на
десЯть лет. „ва года назад он начинал седеть, а сейчас  борода,
спускавшаЯсЯ ему на грудь, отливала золотом.
     -- „а вы порезали ногу, -- сказал •эмфри. ’ут и Я заметил,
что из пЯтки у него идет кровь.
     -- Ћднако  и  холодно  у вас, - сказал ђэнсом. -- Ќадеюсь,
воду согрели? •орошо бы принЯть душ, и одетьсЯ.
     -- •эмфри обо всем позаботилсЯ, -- сказал Я, провожаЯ  его
в дом. -- ЊенЯ бы на это не хватило.
     ђэнсом  забралсЯ в ванну, оставив дверь приоткрытой, клубы
пара окутывали его, а мы переговаривались с ним из прихожей.  “
нас накопилось столько вопросов, что он не успевал отвечать.
     -- ‘кьЯпарелли ошибсЯ, -- кричал он, -- там есть и день, и
ночь, как у нас. ЏЯтка не болит... нет, вот сейчас заболела. „а
любую  старую  одежду... ага, положите на стул. Ќет, спасибо. џ
не хочу ни Яиц, ни бэкона. ”руктов нет? Ќеважно, поем хлеба или
каши. -- € наконец он крикнул: -- ‚ыхожу!
     Ћн  все  спрашивал,  здоровы  ли  мы,  --  ему   почему-то
казалось,  что  мы  плохо  выглЯдим. џ отправилсЯ за завтраком.
•эмфри  задержалсЯ,  чтобы  осмотреть   ранку   на   ноге.   Ћн
присоединилсЯ ко мне, когда Я любовалсЯ алыми цветами.
     -- Љрасивый цветок, -- сказал Я, протЯгиваЯ его •эмфри.
     -- „а,  --  ответил  •эмфри, рассматриваЯ его и ощупываЯ с
жадностью натуралиста. -- Ђ нежный какой!  Ќаша  фиалка  против
него сорнЯк.
     -- Џоставим их в воду.
     -- Ќе стоит. Ћни уже почти завЯли.
     -- Љак он там?
     -- Ћтменно.  ’олько вот пЯтка мне не нравитсЯ. Ћн говорит,
кровь идет очень давно.
     ’ут пришел и ђэнсом, совсем одетый, и Я разлил  чай.  ‚есь
день  и почти всю ночь он рассказывал нам ту историю, к которой
Я теперь приступаю.


        ѓ‹Ђ‚Ђ 3


     ђэнсом  так  и  не  объЯснил  нам,  на  что  было   похоже
путешествие в летающем гробу. Ћн сказал, что это невозможно. Ќо
странные намеки прорывались в разговорах на совсем другие темы.
     Џо  его  словам,  он был, как сказали бы мы, без сознаниЯ,
однако что-то с ним происходило, что-то он чувствовал.  Ћднажды
кто-то  из  нас  говорил,  что  надо  "повидать жизнь", то есть
побродить по миру, поглЯдеть на людей,  а  Ѓ.  (он  антропософ)
сказал,  надо видеть жизнь совсем в другом смысле. ‚ероЯтно, он
имел в виду какую-то систему медитации, при которой "сама жизнь
предстает  внутреннему  взору".  ‚о  всЯком  случае,  когда  мы
втЯнули  его  в  длинный спор, ђэнсом призналсЯ, что и длЯ него
это значит что-то вполне определенное. …го так прижали, что  он
созналсЯ:  жизнь казалась ему тогда, в полете, чем-то "объемным
и твердым". …го спросили,  какого  она  цвета,  но  он  странно
взглЯнул  на  нас и пробормотал: "‚от именно, какой цвет!" -- и
все испортил, добавив: "„а это и не цвет. Њы бы не назвали  это
цветом",  после чего не раскрывал рта до конца вечера. ‚ другой
раз наш друг, шотландец Њакфи, приверженец скептицизма,  громил
христианское  учение  о  ‚оскресении тел. џ подвернулсЯ ему под
руку, и он донимал менЯ вопросами вроде: "‡начит, у вас будут и
зубы, и глотка, и  кишки,  хотЯ  там  нечего  есть?  €  половые
органы,  хотЯ там нельзЯ совокуплЯтьсЯ? „а уж, повеселитесь!" €
тут ђэнсом взорвалсЯ: "Ќет,  какой  осел!  ‚ы  что,  не  видите
разницы  между сверх-чувственным и бесчувственным?" Њакфи, само
собой, переключилсЯ на него; и тут выЯснилось, что,  по  мнению
ђэнсома,  нынешние  желаниЯ  и  возможности  тела  исчезнут  не
потому,  что  они  атрофируютсЯ,  а  потому,  что   они   будут
"поглощены".  ‘перва он говорил о "поглощении" пола, потом стал
искать подходЯщее слово длЯ нового отношениЯ  к  еде  (отбросив
транс-   и  пара-гастрономию)  и,  поскольку  не  он  один  был
филологом, все стали искать такие термины. Ќо Я уверен, что  он
испытал   что-то  в  этом  роде  на  пути  к  ‚енере.  Ђ  самым
загадочным, пожалуй, было вот что: однажды, расспрашиваЯ его --
он редко мне это позволЯл, -- Я неосторож