 сюда с матерью за отцом-каторжным, который  до  сих
пор еще не отбыл  своего  срока;  теперь  она  замужем  за  крестьЯнином  из
ссыльных, мрачным стариком, которого Я мельком видел, проходЯ по  двору;  он
был болен чем-то, лежал на дворе под навесом и крЯхтел.
     - ’еперь у нас в ’амбовской губернии, чай, жнут, - сказал" хозЯйка, - а
тут глаза бы мои не глЯдели.
     € в самом деле неинтересно глЯдеть: в окно  видны  грЯдки  с  капустною
рассадой, около них  безобразные  канавы,  вдали  маЯчит  тощаЯ,  засыхающаЯ
лиственница. ЋхаЯ и держась за бока, вошел хозЯин и стал мне  жаловатьсЯ  на
неурожаи, холодный климат, нехорошую землю. Ћн благополучно отбыл каторгу  и
поселение, имел теперь два дома, лошадей и коров, держал много работников  и
сам ничего не делал, был женат на молоденькой, а  главное,  давно  уже  имел
право переселитьсЯ на материк - и все-таки жаловалсЯ.
     ‚ полдень Я ходил по слободке. Ќа краю слободки стоит хорошенький домик
с палисадником и с медною дощечкой на дверЯх, а возле домика в одном  с  ним
дворе лавочка. џ зашел купить себе чего-нибудь  поесть.  "’орговое  дело"  и
"’оргово-комиссионный  склад"  -  так  называетсЯ  эта  скромнаЯ  лавочка  в
сохранившихсЯ у менЯ  печатном  и  рукописном  прейскурантах  -  принадлежит
ссыльнопоселенцу ‹. {2}, бывшему гвардейскому офицеру,  осужденному  лет  12
тому назад Џетербургским окружным судом за убийство. Ћн уже отбыл каторгу  и
занимаетсЯ теперь торговлей, исполнЯет также разные поручениЯ по дорожной  и
иным частЯм,  получаЯ  за  это  жалованье  старшего  надзирателЯ.  †ена  его
свободнаЯ, из дворЯнок, служит фельдшерицей в тюремной больнице.  ‚  лавочке
продаютсЯ и звездочки к погонам, и рахат-лукум, и пилы поперечные, и  серпы,
и "шлЯпы дамские, летние, самые модные, лучших фасонов от 4 р. 50 к.  до  12
р. за штуку". Џока Я разговаривал с приказчиком, в лавочку вошел сам  хозЯин
в шелковой жакетке и в цветном галстуке. Њы познакомились.
     - Ќе будете ли добры отобедать у менЯ? - предложил он.
     џ согласилсЯ, и мы пошли в  дом.  Ћбстановка  у  него  комфортабельнаЯ.
‚енскаЯ мебель, цветы, американский аристон и гнутое кресло, на  котором  ‹.
качаетсЯ после обеда. Љроме хозЯйки, Я застал в столовой еще четырех гостей,
чиновников. Ћдин из них, старик без усов и с седыми бакенами, похожий  лицом
на драматурга €бсена {3}, оказалсЯ младшим врачом местного лазарета, другой,
тоже старик, отрекомендовалсЯ штаб-офицером оренбургского казачьего  войска.
‘ первых же слов этот офицер произвел  на  менЯ  впечатление  очень  доброго
человека и большого патриота. Ћн кроток и добродушно рассудителен, но  когда
говорЯт о политике. то выходит из себЯ и  с  неподдельным  пафосом  начинает
говорить о могуществе ђоссии и с презрением о немцах и  англичанах,  которых
отродЯсь не видел. Џро него рассказывают,  что  когда  он,  идучи  морем  на
‘ахалин, захотел в  ‘ингапуре  купить  своей  жене  шелковый  платок  и  ему
предложили разменЯть русские деньги на доллары, то он будто  бы  обиделсЯ  и
сказал: "‚от еще, стану  Я  менЯть  наши  православные  деньги  на  какие-то
эфиопские!" € платок не был куплен.
     ‡а обедом подавали суп, цыплЯт и мороженое. Ѓыло и вино.
     - Љогда приблизительно идет здесь последний снег? - спросил Я.
     - ‚ мае, - ответил ‹.
     - Ќеправда, в июне, - сказал доктор, похожий на €бсена.
     - џ знаю поселенца, - сказал ‹., - у которого калифорнскаЯ пшеница дала
сам-22.
     € опЯть возражение со стороны доктора:
     - Ќеправда. Ќичего ваш ‘ахалин не дает. ЏроклЯтаЯ землЯ.
     - Џозвольте, однако, - сказал один из чиновников, - в 82  году  пшеница
уродилась сам-40. џ это отлично знаю.
     - Ќе верьте, - сказал мне доктор. - ќто вам очки втирают.
     ‡а обедом же была рассказана такаЯ легенда: когда русские занЯли остров
и  затем  стали  обижать  гилЯков,  то  гилЯцкий  шаман  проклЯл  ‘ахалин  и
предсказал, что из него не выйдет никакого толку.
     - ’ак оно и вышло, - вздохнул доктор.
     Џосле обеда ‹. играл на аристоне. „октор  пригласил  менЯ  переехать  к
нему, и в тот же день вечером Я поселилсЯ на главной улице поста, в одном из
домов, ближайших к  присутственным  местам.  ‘  этого  вечера  началось  мое
посвЯщение в сахалинские тайны. „октор рассказал мне, что незадолго до моего
приезда, во времЯ медицинского осмотра скота на  морской  пристани,  у  него
произошло крупное недоразумение с начальником острова и что будто бы даже  в
конце концов генерал замахнулсЯ на него палкой; на другой  же  день  он  был
уволен по прошению, которого не  подавал.  „октор  показал  мне  целую  кипу
бумаг, написанных им, как он говорил, в защиту правды  и  из  человеколюбиЯ.
ќто были копии с прошений, жалоб, рапортов и... доносов {4}.
     - Ђ генералу не понравитсЯ, что вы у менЯ остановились, - сказал доктор
и значительно подмигнул глазом.
     Ќа другой день Я был с визитом у  начальника  острова  ‚.Ћ.  Љононовича
{5}. ЌесмотрЯ на  усталость  и  недосуг,  генерал  принЯл  менЯ  чрезвычайно
любезно и беседовал со мною около часа. Ћн образован, начитан и, кроме того,
обладает большою практическою опытностью, так как до  своего  назначениЯ  на
‘ахалин в продолжение 18 лет заведовал каторгой на Љаре; он красиво  говорит
и красиво пишет и производит впечатление человека  искреннего,  проникнутого
гуманными  стремлениЯми.  џ  не  могу  забыть  о  том  удовольствии,   какое
доставлЯли мне беседы с ним, и как приЯтно в первое времЯ поражало постоЯнно
высказываемое им отвращение к телесным наказаниЯм. †.  Љеннан  {6}  в  своей
известной книге отзываетсЯ о нем восторженно.
     “знав, что Я намерен пробыть на  ‘ахалине  несколько  месЯцев,  генерал
предупредил менЯ, что жить здесь тЯжело и скучно.
     - Ћтсюда все бегут,  -  сказал  он,  -  и  каторжные,  и  поселенцы,  и
чиновники. Њне еще не  хочетсЯ  бежать,  но  Я  уже  чувствую  утомление  от
мозговой работы, которой  требуетсЯ  здесь  так  много,  благодарЯ,  главным
образом, разбросанности дела.
     Ћн обещал мне  полное  содействие,  но  просил  обождать:  на  ‘ахалине
готовились к встрече генерал-губернатора, и все были занЯты.
     - Ђ Я рад, что вы остановились у нашего врага, - сказал он, прощаЯсь со
мной. - ‚ы будете знать наши слабые стороны.
     „о приезда генерал-губернатора  Я  жил  в  Ђлександровске,  в  квартире
доктора. †изнь была не совсем обыкновеннаЯ. Љогда Я просыпалсЯ утром,  самые
разнообразные звуки напоминали мне, где Я. Њимо открытых окон по  улице,  не
спеша, с мерным звоном проходили кандальные; против нашей квартиры в военной
казарме солдаты-музыканты  разучивали  к  встрече  генерал-губернатора  свои
марши, и при этом флейта играла из одной пьесы, тромбон из другой, фагот  из
третьей, и получалсЯ невообразимый хаос.  Ђ  в  комнатах  у  нас  неугомонно
свистали  канарейки,  и  мой  хозЯин-док  гор  ходил  из  угла  в  угол   и,
перелистываЯ на ходу законы, мыслил вслух:
     - …сли на основании статьи такой-то Я подам прошение туда-то, и т.д.
     €ли же он вместе со своим сыном  садилсЯ  писать  какую-нибудь  клЯузу.
‚ыйдешь на улицу, тут жарко. †алуютсЯ даже на  засуху,  и  офицеры  ходЯт  в
кителЯх, а это бывает не каждое  лето.  „вижение  на  улицах  здесь  гораздо
значительнее,  чем  в  наших  уездных  городах,  и   это   легко   объЯснить
приготовлениЯми  к  встрече  начальника   краЯ,   главным   же   образом   -
преобладанием в здешнем населении рабочего возраста, который  большую  часть
днЯ  проводит  вне  дома.  Љ  тому  же  здесь  на   небольшом   пространстве
сгруппированы: тюрьма более чем на тысЯчу и военные казармы на 500  человек.
‘пешно строЯт мост через „уйку, воздвигают арки, чистЯт, красЯт,  подметают,
маршируют. Џо улицам носЯтсЯ тройки и пары с колокольчиками  -  это  готовЯт
длЯ  генерал-губернатора  лошадей.  ’акаЯ  спешка,  что  работают   даже   в
праздники.
     ‚от  по  улице,  направлЯЯсь  к  полицейскому  управлению,  идет  толпа
гилЯков, здешних аборигенов, и  на  них  сердито  лают  смирные  сахалинские
дворнЯжки, которые лают  почему-то  на  одних  только  гилЯков.  ‚от  другаЯ
группа: кандальные каторжные в шапках  и  без  шапок,  звенЯ  цепЯми,  тащат
тЯжелую тачку с песком, сзади  к  тачке  цеплЯютсЯ  мальчишки,  по  сторонам
плетутсЯ конвойные с потными красными лицами и с ружьЯми на плечах.  ‚ысыпав
песок на площадке перед  домом  генерала,  кандальные  возвращаютсЯ  тою  же
дорогой назад, и звон кандалов слышитсЯ непрерывно.  Љаторжный  в  халате  с
бубновым тузом ходит из двора во двор и продает Ягоду голубику. Љогда  идешь
по улице, сидЯщие встают и все встречные снимают шапки.
     Љаторжные и поселенцы,  за  немногими  исключениЯми,  ходЯт  по  улицам
свободно, без кандалов и без конвоЯ, и встречаютсЯ на каждом шагу толпами  и
в одиночку. Ћни во дворе и в доме, потому что они кучера,  сторожа,  повара,
кухарки и нЯньки. ’акаЯ близость в  первое  времЯ  с  непривычки  смущает  и
приводит в недоумение. €дешь мимо какой-нибудь постройки,  тут  каторжные  с
топорами, пилами и молотками. Ђ ну,  думаешь,  размахнетсЯ  и  трахнет!  €ли
придешь к знакомому и, не заставши дома, сЯдешь писать ему записку. а  сзади
в это времЯ стоит и ждет его слуга - каторжный с ножом,  которым  он  только
что чистил в кухне картофель.  €ли,  бывало,  рано  утром,  часа  в  четыре,
просыпаешьсЯ от какого-то шороха, смотришь - к  постели  на  цыпочках,  чуть
дыша,  крадетсЯ  каторжный.  —то  такое?  ‡ачем?  "‘апожки  почистить,  ваше
высокоблагородие". ‘коро Я приглЯделсЯ и привык. Џривыкают все, даже женщины
и дети. ‡дешние дамы бывают совершенно покойны, когда отпускают своих  детей
гулЯть с нЯньками бессрочнокаторжными.
     Ћдин корреспондент пишет, что вначале он трусил чуть не каждого  куста,
а при встречах на дороге  и  тропинках  с  арестантом  ощупывал  под  пальто
револьвер, потом успокоилсЯ, придЯ к заключению,  что  "каторга  в  общем  -
стадо баранов,  трусливых,  ленивых,  полуголодных  и  заискивающих".  —тобы
думать, что русские арестанты не убивают и не грабЯт  встречного  только  из
трусости и лени, надо быть очень плохого мнениЯ о  человеке  вообще  или  не
знать человека.
     Џриамурский генерал-губернатор барон Ђ.Ќ. Љорф  прибыл  на  ‘ахалин  19
июлЯ, на военном судне "Ѓобр". Ќа площади, между домом начальника острова  и
церковью, он был встречен почетным караулом, чиновниками и толпою поселенцев
и каторжных. €грала та  самаЯ  музыка,  о  которой  Я  только  что  говорил.
Ѓлагообразный  старик,  бывший  каторжный,  разбогатевший  на  ‘ахалине,  по
фамилии Џотемкин, поднес ему хлеб-соль на серебрЯном блюде местного изделиЯ.
Ќа площади же стоЯл мой хозЯин-доктор в черном фраке и в картузе и держал  в
руках прошение. џ в первый  раз  видел  сахалинскую  толпу,  и  от  менЯ  не
укрылась ее печальнаЯ особенность: она состоЯла из мужчин и женщин  рабочего
возраста, были старики и дети, но совершенно отсутствовали юноши.  Љазалось,
будто возраста от 13 до 20 лет на ‘ахалине вовсе не существует. € Я невольно
задал себе вопрос: не значит ли  это,  что  молодежь,  подрастаЯ,  оставлЯет
остров при первой возможности?
     Ќа другой же день по приезде  генерал-губернатор  приступил  к  осмотру
тюрем и поселений. ‚сюду поселенцы, ожидавшие  его  с  большим  нетерпением,
подавали ему прошениЯ и словесно заЯвлЯли просьбы. ѓоворили каждый  за  себЯ
или один за все селение,  и  так  как  ораторское  искусство  процветает  на
‘ахалине, то дело не обошлось и без речей; в „ербинском поселенец  Њаслов  в
своей   речи   несколько    раз    назвал    начальство    "всемилостивейшим
правительством". Љ сожалению, далеко не  все,  обращавшиесЯ  к  барону  Ђ.Ќ.
Љорфу, просили того, что нужно. ’ут, как и  в  ђоссии  в  подобных  случаЯх,
сказалась досаднаЯ мужицкаЯ темнота: просили  не  школ,  не  правосудиЯ,  не
заработков, а разных пустЯков: кто казенного  довольствиЯ,  кто  усыновлениЯ
ребенка, - одним словом, подавали прошениЯ, которые могли быть удовлетворены
и местным начальством. Ђ.Ќ. Љорф отнессЯ к их просьбам с полным вниманием  и
доброжелательством; глубоко тронутый их  бедственным  положением,  он  давал
обещаниЯ и возбуждал надежды на лучшую жизнь {7}. Љогда  в  Ђркове  помощник
смотрителЯ тюрьмы отрапортовал: "‚ селении Ђркове все обстоит благополучно",
барон указал ему на озимые и Яровые  всходы  и  сказал:  "‚се  благополучно,
кроме только того, что в Ђркове нет  хлеба".  ‚  Ђлександровской  тюрьме  по
случаю его приезда арестантов кормили  свежим  мЯсом  и  даже  олениной;  он
обошел все камеры, принимал прошениЯ и приказал расковать многих кандальных.
     22  июлЯ  после  молебна  и  парада  (был  табельный   день)   прибежал
надзиратель  и  доложил,  что  генерал-губернатор  желает  менЯ  видеть.   џ
отправилсЯ. Ђ.Ќ. Љорф принЯл менЯ очень ласково и беседовал  со  мной  около
получаса. Ќаш разговор  происходил  в  присутствии  ген.  Љононовича.  Њежду
прочим, мне был предложен вопрос, не  имею  ли  Я  какого-либо  официального
поручениЯ. џ ответил: нет.
     - Џо крайней мере  нет  ли  у  вас  поручениЯ  от  какого-либо  ученого
общества или газеты? - спросил барон.
     “ менЯ в кармане был корреспондентский бланок, но так как Я не  имел  в
виду печатать что-либо  о  ‘ахалине  в  газетах,  то,  не  желаЯ  вводить  в
заблуждение людей, относившихсЯ ко  мне,  очевидно,  с  полным  доверием,  Я
ответил: нет.
     - џ разрешаю вам бывать, где и у кого угодно, -  сказал  барон.  -  Ќам
скрывать нечего. ‚ы осмотрите здесь все, вам дадут свободный пропуск во  все
тюрьмы и поселениЯ, вы будете  пользоватьсЯ  документами,  необходимыми  длЯ
вашей работы, - одним словом, вам двери  будут  открыты  всюду.  Ќе  могу  Я
разрешить вам только одного: какого бы то ни было  общениЯ  с  политическими
{8}, так как разрешать вам это Я не имею никакого права.
     ЋтпускаЯ менЯ, барон сказал:
     - ‡автра мы еще поговорим. Џриходите с бумагой.
     ‚ тот же  день  Я  присутствовал  на  торжественном  обеде  в  квартире
начальника  острова.  ’ут  Я  познакомилсЯ   почти   со   всею   сахалинскою
администрацией. ‡а обедом играла музыка, произносились речи.  Ђ.Ќ.  Љорф,  в
ответ на тост за его здоровье, сказал короткую речь, из которой  мне  теперь
припоминаютсЯ слова: "џ  убедилсЯ,  что  на  ‘ахалине  "несчастным"  живетсЯ
легче, чем где-либо в ђоссии и даже …вропе. ‚ этом отношении  вам  предстоит
сделать еще многое, так как путь добра бесконечен". Ћн пЯть лет назад был на
‘ахалине и  теперь  находил  прогресс  значительным,  превосходившим  всЯкие
ожиданиЯ. …го похвальное слово не мирилось в сознании  с  такими  ЯвлениЯми,
как  голод,  повальнаЯ  проституциЯ  ссыльных  женщин,   жестокие   телесные
наказаниЯ, но слушатели должны были верить ему: настоЯщее в сравнении с тем,
что происходило пЯть лет назад, представлЯлось чуть ли не  началом  золотого
века.
     ‚ечером была иллюминациЯ. Џо улицам, освещенным плошками и  бенгальским
огнем, до позднего вечера гулЯли толпами  солдаты,  поселенцы  и  каторжные.
’юрьма была открыта. ђека „уйка, всегда убогаЯ, грЯзнаЯ, с лысыми  берегами,
а теперь украшеннаЯ по обе стороны  разноцветными  фонарЯми  и  бенгальскими
огнЯми,  которые  отражались  в  ней,  была  на  этот  раз   красива,   даже
величественна, но и смешна, как кухаркина  дочь,  на  которую  длЯ  примерки
надели барышнино платье. ‚ саду генерала играла музыка и пели  певчие.  „аже
из пушки стрелЯли, и пушку разорвало. € все-таки, несмотрЯ на такое веселье,
на улицах было скучно Ќи  песен,  ни  гармоники,  ни  одного  пьЯного;  люди
бродили, как тени, и молчали, как тени. Љаторга и при бенгальском  освещении
остаетсЯ каторгой, а музыка, когда ее издали слышит человек, который никогда
уже не вернетсЯ на родину, наводит только смертную тоску.
     Љогда Я ЯвилсЯ к генерал-губернатору с бумагой,  он  изложил  мне  свой
взглЯд на сахалинскую каторгу € колонию и предложил записать все,  сказанное
им, что Я, конечно, исполнил очень охотно. ‚се записанное он  предложил  мне
озаглавить так: "Ћписание жизни несчастных". €з нашей последней беседы и  из
того,  что  Я  записал  под  его  диктовку,  Я  вынес  убеждение,  что   это
великодушный и благородный человек, но что "жизнь несчастных"  была  знакома
ему не так близко, как он думал. ‚от несколько строк из описаниЯ: "Ќикто  не
лишен  надежды  сделатьсЯ   полноправным;   пожизненности   наказаниЯ   нет.
ЃессрочнаЯ каторга ограничиваетсЯ 20-ю годами. Љаторжные работы не тЯгостны.
’руд подневольный не дает работнику личной пользы - в этом его тЯгость, а не
в напрЯжении физическом. –епей нет, часовых нет, бритых голов нет".
     „ни стоЯли хорошие, с Ясным небом и с прозрачным воздухом,  похожие  на
наши осенние дни.  ‚ечера  были  превосходные;  припоминаетсЯ  мне  пылающий
запад, темно-синее море и совершенно белаЯ  луна,  выходЯщаЯ  из-за  гор.  ‚
такие  вечера  Я  любил  кататьсЯ  по  долине  между   постом   и   деревней
Ќово-Њихайловкой; дорога здесь гладкаЯ, ровнаЯ, рЯдом с ней  рельсовый  путь
длЯ вагонеток, телеграф. —ем дальше от Ђлександровска, тем долина становитсЯ
уже, потемки  густеют,  гигантские  лопухи  начинают  казатьсЯ  тропическими
растениЯми; со всех сторон надвигаютсЯ темные горы. ‚он вдали огни, где жгут
уголь, вон огонь от пожара. ‚осходит луна. ‚друг фантастическаЯ картина: мне
навстречу по  рельсам,  подпираЯсь  шестом,  катит  на  небольшой  платформе
каторжный в белом. ‘тановитсЯ жутко.
     - Ќе пора ли назад? - спрашиваю кучера.
     Ључер-каторжный поворачивает лошадей, потом оглЯдываетсЯ на горы и огни
и говорит:
     - ‘кучно здесь, ваше высокоблагородие. “ нас в ђоссии лучше.


     1 ...коллежский регистратор „. - —ехов говорит об ќдуарде „учинском;  в
письме к ‘уворину от 2 декабрЯ 1896 г. он описывает этого чиновника так: "Ќа
‘ахалине Я встретил некоего „учинского ...почтового чиновника, который писал
стихи и прозу. Ћн писал "‘ахалино" - пародию на "Ѓородино", всегда таскал  в
кармане брюк громадный револьвер и сильно зашибал муху".
     2 ...лавочка... принадлежит ссыльнопоселенцу ‹. - €меетсЯ в  виду  Љ.X.
‹андсберг, дворЯнин, гвардейский офицер, осужденный в 1879  г.  за  зверское
убийство. Џетербургский  суд  под  председательством  Ђ.”.  Љони  приговорил
‹андсберга к лишению всех прав состоЯниЯ и к каторжным  работам  в  рудниках
сроком на 15 лет. Љроме содержаниЯ магазина, ‹андсберг сотрудничал в  газете
"‚ладивосток", где публиковал свои охотничьи зарисовки: "‘лучайный выстрел",
"Ћхота на ‘ахалине" и др. ‚озможно, что и к нему относитсЯ замечание  в  гл.
XVIII (см.  стр.  276):  "ЌельзЯ  позволить  бывшему  убийце  часто  убивать
животных и совершать те зверские операции, без которых не обходитсЯ почти ни
одна  охота,  -  например,  закалывать  раненого  оленЯ,  прикусывать  горло
подстреленной куропатке и т.п.".
     3 €бсен ѓенрик (1828-1906) - выдающийсЯ норвежский драматург.
     4  ‚от  образчик  доноса  по  телеграфу:   "„олгом   совести,   семьсот
двенадцатой статьи, том третий, поставлен необходимость  утрудить  ваше-ство
прибегнуть  защите  правосудиЯ  против  безнаказанности  за  совершаемые   N
лихоимство, подлоги, истЯзаниЯ".
     5 Љононович ‚ладимир Ћсипович -  генерал,  в  1888-1893  гг.  начальник
острова ‘ахалина (до  назначениЯ  на  остров  в  течение  18  лет  заведовал
Љарийской каторгой;  на  этом  посту  обнаружил  излишнюю,  с  точки  зрениЯ
властей, гуманность по отношению  к  политическим  заключенным).  ‘лужбу  на
‘ахалине Љононович начал с самыми благими намерениЯми, но не смог  покончить
с казнокрадством и  служебными  злоупотреблениЯми  чиновников,  в  частности
служащих колонизационной кассы. Џосле раскрытиЯ их афер Љононович был вызван
длЯ следствиЯ в Џетербург, но признан невиновным, однако вынужден был подать
в отставку.
     6 Љеннан  „жордж  (1845-1924)  -  либеральный  американский  журналист.
Ќеоднократно путешествовал по ‘ибири;  в  1885-1886  гг.  посетил  каторжные
тюрьмы и места ссылки русских революционеров. Ђ.Џ. —ехов знал книгу  Љеннана
"‘ибирь и ссылка".
     7 € даже несбыточные надежды.  ‚  одном  селении,  говорЯ  о  том,  что
крестьЯне из ссыльных теперь уже имеют право переезда на материк, он сказал:
"Ђ потом можете и на родину, в ђоссию".
     8 ...не могу Я разрешить вам... общениЯ с политическими... -  ‚о  времЯ
исследованиЯ  —еховым  ‘ахалина  на  острове  находилось   40   политических
заключенных, встречатьсЯ с которыми было строжайше запрещено,  однако  —ехов
неоднократно подчеркивал, что видел на ‘ахалине все.

        III

     Џерепись. - ‘одержание статистических карточек. - Ћ чем Я спрашивал,  и
как отвечали мне. - €зба и ее жильцы. - ЊнениЯ ссыльных о переписи.

     —тобы побывать по возможности во всех населенных местах и познакомитьсЯ
поближе с жизнью большинства ссыльных, Я прибегнул к приему, который в  моем
положении казалсЯ мне единственным. џ сделал перепись.  ‚  селениЯх,  где  Я
был, Я обошел все  избы  и  записал  хозЯев,  членов  их  семей,  жильцов  и
работников.  —тобы  облегчить  мой  труд  и  сократить  времЯ,  мне  любезно
предлагали помощников, но так как, делаЯ перепись, Я имел главною  целью  не
результаты ее, а те впечатлениЯ, которые дает самый процесс переписи,  то  Я
пользовалсЯ чужою  помощью  только  в  очень  редких  случаЯх.  ќту  работу,
произведенную в три месЯца  одним  человеком,  в  сущности,  нельзЯ  назвать
переписью; результаты ее не могут отличатьсЯ точностью и  полнотой,  но,  за
неимением  более  серьезных  данных  ни  в  литературе,  ни  в   сахалинских
канцелЯриЯх, быть может, пригодЯтсЯ и мои цифры.
     „лЯ переписи Я пользовалсЯ карточками, которые были напечатаны длЯ менЯ
в типографии при полицейском управлении. ‘амый процесс переписи заключалсЯ в
следующем. Џрежде всего, на  каждой  карточке  в  первой  строке  Я  отмечал
название поста или  селениЯ.  ‚о  второй  строке:  номер  дома  по  казенной
подворной описи. ‡атем, в третьей строке, звание  записываемого:  каторжный,
поселенец,  крестьЯнин  из  ссыльных,  свободного  состоЯниЯ.  ‘вободных   Я
записывал только в тех случаЯх, если они принимали непосредственное  участие
в хозЯйстве ссыльного, например,  состоЯли  с  ним  в  браке,  законном  или
незаконном, и вообще принадлежали к семье его или проживали  в  его  избе  в
качестве работника или жильца и т.п. ‡ванию в сахалинском обиходе  придаетсЯ
большое значение. Љаторжного, несомненно, стеснЯет его  звание;  на  вопрос,
какого он званиЯ,  он  отвечает:  "рабочий".  …сли  же  до  каторги  он  был
солдатом,  то  непременно  добавлЯет  еще  к   этому:   "из   солдат,   ваше
высокоблагородие". Ћтбыв или, как сам он выражаетсЯ, отслужив свой срок,  он
становитсЯ поселенцем. ќто новое звание не считаетсЯ низким уже потому,  что
слово "поселенец" мало чем отличаетсЯ от поселЯнина, не говорЯ уже о правах,
какие сопрЯжены с этим званием. Ќа вопрос,  кто  он,  поселенец  обыкновенно
отвечает  так:  "вольный".  —ерез  десЯть,  а  при  благоприЯтных  условиЯх,
оговоренных в уставе о ссыльных, через шесть лет поселенец  получает  звание
крестьЯнина из ссыльных. Ќа вопрос, какого он званиЯ, крестьЯнин отвечает не
без достоинства, как будто уж не может идти в счет с прочими и отличаетсЯ от
них чем-то особенным: "џ крестьЯнин". Ќо без прибавки "из  ссыльных".  џ  не
спрашивал  ссыльных  о  прежнем  их  звании,  так  как  по  этому  пункту  в
канцелЯриЯх имеетсЯ достаточно сведений. ‘ами они, кроме солдат, ни  мещане,
ни купцы, ни духовные, не распространЯютсЯ насчет своего утерЯнного  званиЯ,
как будто оно уже забыто, а называют свое прежнее состоЯние коротко - волей.
…сли кто заводит разговор о своем  прошлом,  то  обыкновенно  начинает  так:
"Љогда Я жил на воле..." и т.д.
     —етвертаЯ строка: имЯ, отчество и  фамилиЯ.  Ќасчет  имен  могу  только
вспомнить,  что  Я,  кажетсЯ,  не  записал  правильно  ни  одного   женского
татарского имени. ‚ татарской семье, где много девочек, а отец и  мать  едва
понимают по-русски, трудно добитьсЯ толку и приходитсЯ записывать наугад.  €
в казенных бумагах татарские имена пишутсЯ тоже неправильно.
     ‘лучаетсЯ, что православный русский мужичок на вопрос, как  его  зовут,
отвечает не шутЯ: "Љарл". ќто бродЯга, который по дороге сменилсЯ  именем  с
каким-то немцем. ’аких, помнитсЯ, записано мною двое:  Љарл  ‹ангер  и  Љарл
Љарлов. …сть каторжный,  которого  зовут  Ќаполеоном.  …сть  женщина-бродЯга
ЏрасковьЯ, она же ЊарьЯ. —то  касаетсЯ  фамилий,  то  по  какой-то  странной
случайности на ‘ахалине  много  Ѓогдановых  и  Ѓеспаловых.  Њного  курьезных
фамилий: кандыба, †елудок, Ѓезбожный, ‡евака. ’атарские  фамилии,  как  мне
говорили, сохранЯют и на ‘ахалине, несмотрЯ на лишение всех прав  состоЯниЯ,
приставки и частицы, означающие  высокие  званиЯ  и  титулы.  Ќасколько  это
верно, не знаю, но ханов, султанов и оглы записал Я немало. “  бродЯг  самое
употребительное имЯ €ван, а фамилиЯ ЌепомнЯщий.  ‚от  несколько  бродЯжеских
прозвищ: Њустафа ЌепомнЯщий, ‚асилий Ѓезотечества,  ”ранц  ЌепомнЯщий,  €ван
ЌепомнЯщий 20 лет, џков ЃеспрозваниЯ,  бродЯга  €ван  35  лет  {1},  —еловек
Ќеизвестного ‡ваниЯ.
     ‚ этой же строке Я отмечал отношениЯ  записываемого  к  хозЯину:  жена,
сын, сожительница, работник, жилец, сын жильца и  т.д.  ‡аписываЯ  детей,  Я
отличал законно- и незаконнорожденных, родных и  приемных.  Љстати  сказать,
приемыши часто встречаютсЯ на ‘ахалине,  и  мне  приходилось  записывать  не
только приемных детей, но и  приемных  отцов.  Њногие  из  живущих  в  избах
относЯтсЯ к хозЯевам как  совладельцы  или  половинщики.  ‚  обоих  северных
округах на одном участке сидЯт по два и даже  по  три  владельца,  и  так  -
больше, чем в половине хозЯйств; поселенец садитсЯ на участок, строит дом  и
обзаводитсЯ хозЯйством, а через два-три года ему сажают совладельца  или  же
один участок дают сразу двум  поселенцам.  ќто  происходит  от  нежеланьЯ  и
неуменьЯ администрации приискивать новые места длЯ поселений. Ѓывает и  так,
что отбывший каторгу просит, чтобы ему позволили поселитьсЯ  в  таком  посту
или селении, где усадебных мест уже нет, и его  поневоле  приходитсЯ  сажать
уже на готовое хозЯйство.  Љоличество  совладельцев  особенно  увеличиваетсЯ
после объЯвлениЯ высочайших манифестов, когда администрациЯ бывает вынуждена
приискивать места сразу длЯ нескольких сотен душ.
     ЏЯтаЯ строка: возраст. †енщины, которым уже за сорок, плохо помнЯт свои
лета и отвечают на вопрос, подумав. ЂрмЯне из ќриванской  губ<ернии>  совсем
не знают своего возраста. Ћдин из них ответил мне так: "Њожет,  тридцать,  а
может, уже и пЯтьдесЯт". ‚  таких  случаЯх  приходилось  определЯть  возраст
приблизительно, на глаз и потом проверЯть по статейному списку. Њолодежь  15
лет и постарше обыкновенно убавлЯет свои лета. €наЯ уже  невеста  или  давно
уже занимаетсЯ проституцией, а все еще 13-14 лет. „ело в  том,  что  дети  и
подростки в беднейших семьЯх получают от казны  кормовые,  которые  выдаютсЯ
только до 15 лет,  и  тут  молодых  людей  и  их  родителей  простой  расчет
побуждает говорить неправду.
     естаЯ строка относилась к вероисповеданию.
     ‘едьмаЯ: где  родилсЯ?  Ќа  этот  вопрос  мне  отвечали  без  малейшего
затруднениЯ, и только бродЯги отвечали каким-нибудь острожным каламбуром или
"не помню". „евица  ЌатальЯ  ЌепомнЯщаЯ,  когда  Я  спросил  ее,  какой  она
губернии, сказала мне: "‚сех  понемножку".  ‡емлЯки  заметно  держатсЯ  друг
друга,  вместе  ведут  компанию,  и  коли  бегут,  то  тоже  вместе;   тулЯк
предпочитает идти в совладельцы к тулЯку, бакинец  к  бакинцу.  Џо-видимому,
существуют землЯчества. Љогда случалось спрашивать  про  отсутствующего,  то
землЯки давали о нем самые подробные сведениЯ.
     ‚осьмаЯ строка: с какого года на ‘ахалине? ђедкий сахалинец отвечал  на
этот вопрос сразу, без напрЯжениЯ. ѓод прибытиЯ на ‘ахалин -  год  страшного
несчастьЯ, а между тем его не знают или  не  помнЯт.  ‘прашиваешь  каторжную
бабу, в каком году ее привезли на ‘ахалин, а она отвечает  вЯло,  не  думаЯ:
"Љто ж его знает? „олжно, в 83-м". ‚мешиваетсЯ муж или  сожитель:  "Ќу,  что
зрЯ Языком болтать? ’ы пришла в 85-м". - "Њожет, и в  85-м",  -  соглашаетсЯ
она со вздохом. Ќачинаем считать, и мужик выходит прав. Њужчины не так туги,
как бабы, но и они дают ответ не сразу, а подумав и поговорив.
     - ’ебЯ в каком году пригнали на ‘ахалин? - спрашиваю Я поселенца.
     - џ одного сплава с ѓладким, - говорит  он  неуверенно,  поглЯдываЯ  на
товарищей.
     ѓладкий первого сплава, а первый сплав, то  есть  первый  "„оброволец",
пришел на ‘ахалин в 1879 г {2}. ’ак и записываю. €ли бывает такой ответ:  "‚
каторге Я пробыл шесть лет, да вот в  поселенцах  уж  третий  год...  ‚от  и
считайте". - "‡начит, ты на ‘ахалине уже девЯтый  год?"  -  "Ќикак  нет.  „о
‘ахалина Я еще в централе отсидел два года". €  т.д.  €ли  такой  ответ:  "џ
пришел в тот год, когда „ербина убили". €ли: "’огда Њицуль {3}  помер".  „лЯ
менЯ было особенно важно получать верные ответы от тех, которые пришли  сюда
в шестидесЯтых и семидесЯтых годах; мне хотелось не пропустить ни одного  из
них, что, по всей вероЯтности, не  удалось  мне.  ‘колько  уцелело  из  тех,
которые пришли сюда 20-25 лет назад? - вопрос, можно  сказать,  роковой  длЯ
сахалинской колонизации.
     ‚ девЯтой строке Я записывал главное занЯтие и ремесло.
     ‚ десЯтой - грамотность. Ћбыкновенно вопрос предлагают в  такой  форме:
"‡наешь ли грамоте?" - Я же спрашивал так: "“меешь ли читать?" -  и  это  во
многих случаЯх спасало менЯ от неверных ответов, потому  что  крестьЯне,  не
пишущие и умеющие разбирать только по-печатному, называют себЯ неграмотными.
…сть и такие, которые из скромности прикидываютсЯ невеждами.  "ѓде  уж  нам?
ЉакаЯ наша грамота?" - и лишь  при  повторении  вопроса  говорЯт:  "ђазбирал
когда-то по-печатному, да теперь, знать, забыл. Ќарод мы темный, одно  слово
- мужики". Ќеграмотными называют себЯ также плохо видЯщие глазами и слепые.
     ЋдиннадцатаЯ относилась к семейному  состоЯнию:  женат,  вдов,  холост?
…сли женат, то где: на родине, на ‘ахалине? ‘лова "женат, вдов,  холост"  на
‘ахалине еще не определЯют семейного положениЯ; здесь  очень  часто  женатые
бывают обречены на одинокую безбрачную жизнь, так как супруги  их  живут  на
родине и не дают им развода, а холостые и вдовые живут семейно  и  имеют  по
полдюжине детей; поэтому ведущих холостую жизнь не  формально,  а  на  самом
деле, хотЯ бы они значились женатыми, Я считал  не  лишним  отмечать  словом
"одинок". Ќигде в другом  месте  ђоссии  незаконный  брак  не  имеет  такого
широкого  и  гласного  распространениЯ  и  нигде  он  не  облечен  в   такую
оригинальную форму, как на ‘ахалине. Ќезаконное, или,  как  называют  здесь,
свободное, сожительство не встречает себе противников ни в начальстве, ни  в
духовенстве, а, наоборот, поощрЯетсЯ и санкционируетсЯ. …сть поселениЯ,  где
не встретишь ни одного законного  сожительства.  ‘вободные  пары  составлЯют
хозЯйства на тех же основаниЯх, как и  законные;  они  рождают  длЯ  колонии
детей, а потому нет причин при регистрации создавать длЯ них особые правила.
     Ќаконец, двенадцатаЯ строка: получает ли пособие от казны?  €з  ответов
на этот вопрос Я хотел  выЯснить,  какаЯ  часть  населениЯ  не  в  состоЯнии
обойтись без матерьЯльной поддержки от  казны,  или,  другими  словами,  кто
кормит колонию: она сама себЯ или казна?  Џособие  от  казны,  кормовое  или
вещевое, или денежное,  обЯзательно  получают  все  каторжные,  поселенцы  в
первые годы по отбытии каторги, богадельщики и дети беднейших  семей.  Љроме
этих официально признанных пенсионеров, Я отметил  живущими  на  счет  казны
также и тех ссыльных, которые получают от нее жалованье  за  разные  услуги,
например: учителЯ, писарЯ, надзиратели и т.п. Ќо ответ  получилсЯ  неполный.
Љроме обычных пайков, кормовых и жалований, в широких размерах  практикуетсЯ
еще  выдача  таких  пособий,  которые  невозможно  отметить  на   карточках,
например: пособие при вступлении в  брак,  покупка  у  поселенцев  зерна  по
умышленно дорогой цене, а главное, выдача семЯн, скота и пр.  в  долг.  €ной
поселенец должен в казну несколько сот рублей и никогда их не отдаст,  но  Я
поневоле должен был записать его не получающим пособиЯ.
     Љаждую женскую карточку  Я  перечеркивал  вдоль  красным  карандашом  и
нахожу, что это удобнее, чем  иметь  особую  рубрику  длЯ  отметки  пола.  џ
записывал только наличных членов семьи; если мне говорили, что  старший  сын
уехал во ‚ладивосток на заработки, а второй служит  в  селении  ђыковском  в
работниках, то Я первого не записывал вовсе, а второго заносил на карточку в
месте его жительства.
     џ ходил из избы в  избу  один;  иногда  сопровождал  менЯ  какой-нибудь
каторжный или поселенец, бравший на себЯ от скуки роль проводника. €ногда за
мной  или  на  некотором  расстоЯнии  следовал,  как  тень,  надзиратель   с
револьвером. ќто посылали  его  на  случай,  если  Я  потребую  каких-нибудь
разъЯснений. Љогда Я обращалсЯ к нему с каким-нибудь вопросом, то лоб у него
мгновенно  покрывалсЯ  потом  и   он   отвечал:   "Ќе   могу   знать,   ваше
высокоблагородие!" Ћбыкновенно спутник  мой,  босой  и  без  шапки,  с  моею
чернильницей в руках, забегал вперед, шумно отворЯл дверь и в сенЯх  успевал
что-то шепнуть хозЯину - вероЯтно, свои предположениЯ насчет моей  переписи.
џ входил в избу. Ќа ‘ахалине попадаютсЯ избы всЯкого рода, смотрЯ  по  тому,
кто строил - сибирЯк, хохол или чухонец, но чаще всего - это небольшой сруб,
аршин в шесть, двух- или трехоконный, без всЯких наружных украшений,  крытый
соломой, корьем и редко  тесом.  „вора  обыкновенно  нет.  ‚озле  ни  одного
деревца. ‘араишко или банька на сибирский манер встречаютсЯ редко. …сли есть
собаки, то вЯлые, не злые, которые, как Я говорил уже, лают на одних  только
гилЯков, вероЯтно, потому, что те носЯт обувь из собачьей шкуры. € почему-то
эти смирные, безобидные собаки на привЯзи. …сли есть свиньЯ, то  с  колодкой
на шее. Џетух тоже привЯзан за ногу.
     - ‡ачем это у тебЯ собак и петух привЯзаны? - спрашиваю хозЯина.
     - “ нас на ‘ахалине все на цепи, - острит он в ответ. - ‡емлЯ уж такаЯ.
     ‚ избе одна комната, с русскою печкой. Џолы деревЯнные.  ‘тол,  два-три
табурета, скамьЯ, кровать с постелью или же постлано прЯмо на полу. €ли так,
что нет никакой мебели и только среди комнаты лежит на полу перина, и видно,
что на ней только что спали; на окне чашка с объедками. Џо обстановке это не
изба, не комната, а  скорее  камера  длЯ  одиночного  заключениЯ.  ѓде  есть
женщины и дети, там, как бы ни было, похоже на хозЯйство и на  крестьЯнство,
но все же и там чувствуетсЯ отсутствие чего-то важного; нет  деда  и  бабки,
нет старых образов и  дедовской  мебели,  стало  быть,  хозЯйству  недостает
прошлого, традиций. Ќет красного угла, или  он  очень  беден  и  тускл,  без
лампады и без украшений, - нет обычаев; обстановка носит случайный характер,
и похоже, как будто семьЯ живет не у себЯ дома, а на квартире, или будто она
только что приехала и еще не успела освоитьсЯ; нет кошки, по зимним  вечерам
не бывает слышно сверчка... а главное, нет родины.
     Љартины, которые Я встречал, обыкновенно не говорили мне о домовитости,
уютности и о прочности хозЯйства.  —аще  всего  Я  встречал  в  избе  самого
хозЯина,  одинокого,  скучающего  бобылЯ,  который,  казалось,  окоченел  от
вынужденного бездельЯ и скуки; на нем вольное платье, но по привычке  шинель
накинута на плечи по-арестантски, и если он недавно вышел из тюрьмы,  то  на
столе у него валЯетсЯ фуражка без козырька. Џечка не топлена, посуды  только
и есть, что котелок да бутылка, заткнутаЯ бумажкой. ‘ам он о своей жизни и о
своем хозЯйстве отзываетсЯ насмешливо, с холодным презрением.  ѓоворит,  что
уже всЯкие способы перепробовал, но  никакого  толку  не  выходит;  остаетсЯ
одно: махнуть на все рукой. Џока говоришь с ним, в избу собираютсЯ соседи  и
начинаетсЯ разговор на разные темы: о начальстве,  климате,  женщинах...  Ћт
скуки все готовы говорить и слушать без конца.  Ѓывает  и  так,  что,  кроме
хозЯина, застаешь в избе еще целую толпу жильцов  и  работников;  на  пороге
сидит жилец-каторжный с ремешком на волосах и шьет  чирки;  пахнет  кожей  и
сапожным варом; в сенЯх на лохмотьЯх лежат его дети, и тут  же  в  темном  и
тесном углу его жена, пришедшаЯ за  ним  добровольно,  делает  на  маленьком
столике вареники с голубикой; это недавно прибывшаЯ из ђоссии семьЯ. „альше,
в самой избе, человек пЯть мужчин, которые называют себЯ кто - жильцом,  кто
- работником, а кто - сожителем; один  стоит  около  печки  и,  надув  щеки,
выпучив  глаза,  паЯет  что-то;  другой,  очевидно,  шут,  с  деланно-глупою
физиономией, бормочет что-то, остальные хохочут в кулаки. Ђ на постели сидит
вавилонскаЯ блудница, сама хозЯйка ‹укерьЯ ЌепомнЯщаЯ,  лохматаЯ,  тощаЯ,  с
веснушками; она стараетсЯ посмешнее отвечать на мои вопросы  и  болтает  при
этом ногами. ѓлаза у нее нехорошие, мутные, и по испитому, апатичному лицу Я
могу судить, сколько на своем еще  коротком  веку  переиспытала  она  тюрем,
этапов, болезней. ќта ‹укерьЯ задает в избе общий тон жизни, и благодарЯ  ей
на всей обстановке сказываетсЯ близость ошалелого, беспутного  бродЯги.  ’ут
уж о серьезном хозЯйстве не может быть и речи. Џриходилось также заставать в
избе целую компанию, котораЯ до моего  прихода  играла  в  карты;  на  лицах
смущение, скука и ожидание: когда Я уйду, чтобы опЯть можно  было  принЯтьсЯ
за карты? €ли входишь в избу, и намека нет на мебель, печь голаЯ, а на  полу
у  стен  рЯдышком  сидЯт  черкесы,  одни  в  шапках,  другие  с  непокрытыми
стрижеными и, по-видимому, очень жесткими головами, и  смотрЯт  на  менЯ  не
мигаЯ. …сли Я заставал дома одну только  сожительницу,  то  обыкновенно  она
лежала в постели, отвечала на мои вопросы, зеваЯ и потЯгиваЯсь, и,  когда  Я
уходил, опЯть ложилась.
     ‘сыльное население смотрело на менЯ, как  на  лицо  официальное,  а  на
перепись - как на одну из тех формальных процедур, которые здесь так часты и
обыкновенно ни к чему  не  ведут.  ‚прочем,  то  обстоЯтельство,  что  Я  не
здешний,  не  сахалинский  чиновник,   возбуждало   в   ‘сыльных   некоторое
любопытство. ЊенЯ спрашивали:
     - ‡ачем это вы всех нас записываете?
     € тут начинались разные предположениЯ. Ћдни  говорили,  что,  вероЯтно,
высшее начальство хочет распределить пособие между ссыльными, другие -  что,
должно быть, уж решили наконец переселЯть всех на материк, - а здесь  упорно
и крепко держитсЯ убеждение, что рано или поздно каторга с поселениЯми будет
переведена на материк, - третьи, прикидываЯсь скептиками, говорили, что  они
не ждут уже ничего хорошего, так как от них сам бог  отказалсЯ,  и  это  длЯ
того, чтобы вызвать с моей стороны возражение. Ђ из сеней или с  печки,  как
бы в насмешку над всеми этими надеждами  и  догадками,  доносилсЯ  голос,  в
котором слышались усталость, скука и досада на беспокойство:
     - € все они пишут, и все они пишут, и все они пишут, царица небеснаЯ!
     ѓолодать и вообще терпеть какие-либо лишениЯ во времЯ моих разъездов по
‘ахалину мне не приходилось. џ читал, будто агроном Њицуль, исследуЯ остров,
терпел сильную нужду и даже вынужден был съесть свою собаку. Ќо  с  тех  пор
обстоЯтельства значительно изменились. ’еперешний агроном ездит по  отличным
дорогам;  даже  в  самых  бедных  селениЯх  есть  надзирательские,  или  так
называемые станки, где  всегда  можно  найти  теплое  помещение,  самовар  и
постель. €сследователи, когда отправлЯютсЯ в  глубь  острова,  в  тайгу,  то
берут с собой американские консервы, красное вино, тарелки, вилки, подушки и
все, что только можно взвалить на плечи каторжным,  заменЯющим  на  ‘ахалине
вьючных животных. ‘лучаетсЯ и теперь, что люди питаютсЯ гнилушками с солью и
даже поедают друг друга, но это относитсЯ не к туристам и не к чиновникам.
     ‚ следующих главах Я буду описывать посты и селениЯ и попутно знакомить
читателЯ  с  каторжными  работами  и  тюрьмами,  поскольку   Я   сам   успел
познакомитьсЯ  с  ними  в  короткое  времЯ.  Ќа  ‘ахалине  каторжные  работы
разнообразны в высшей степени; они не специализировались на золоте или угле,
а обнимают весь обиход сахалинской жизни и  разбросаны  по  всем  населенным
местам острова.  Љорчевка  леса,  постройки,  осушка  болот,  рыбные  ловли,
сенокос, нагрузка пароходов - все  это  виды  каторжных  работ,  которые  по
необходимости до такой степени слились с жизнью колонии, что выделЯть  их  и
говорить о них как о чем-то самостоЯтельно  существующем  на  острове  можно
разве только при известном рутинном взглЯде на дело, который на каторге ищет
прежде всего рудников и заводских работ.
     џ начну с Ђлександровской долины,  с  селении,  расположенных  на  реке
„уйке. Ќа ‘еверном ‘ахалине эта долина была перваЯ избрана длЯ поселений  не
потому, что она лучше всех исследована или  отвечает  целЯм  колонизации,  а
просто случайно, благодарЯ тому обстоЯтельству, что  она  была  ближайшей  к
„уэ, где впервые возникла каторга.


     1 ќто число составлЯет часть фамилии. ‚ действительности ему 48 лет.
     2 ...первый "„оброволец" пришел на ‘ахалин в 1879 г. -  "„обровольцами"
в народе называли корабли „обровольного флота, созданного в ђоссии "дружными
усилиЯми народа и правительства" (как тогда  п